ВЕРА КОДЗИРО СЭРИДЗАВЫ

Писатель Кодзиро Сэридзава (1896–1993) в последние годы жизни создал монументальное произведение о Боге в трех книгах. Вот названия всех восьми частей этих книг с указанием дат их издания и возраста автора в момент публикации:

Книга о Боге:

Часть первая «Улыбка Бога» — 20 июля 1986 года, 90 лет.

Часть вторая «Милосердие Бога» — 21 июля 1987 года, 91 год.

Часть третья «Замысел Бога» — 28 июля 1988 года, 92 года.

Книга о Человеке:

Часть первая «Счастье Человека» — 20 июля 1989 года, 93 года.

Часть вторая «Воля Человека» — 5 июля 1990 года, 94 года.

Часть третья «Жизнь Человека» — 5 июля 1991 года, 95 лет.

Книга о Небе:

Часть первая «Сон Великой Природы» — 15 июня 1992 года, 96 лет.

Часть вторая «Мелодия Неба» — 10 июля 1993 года, через четыре месяца после смерти.

Творение Кодзиро Сэридзавы интересно не только с точки зрения литературной как роман о себе, но прежде всего — как книга о Боге, нечто вроде Священного Писания, которое, преодолевая рамки отдельно взятой религии, отдельно взятого учения, беспредельно приближается к Божественному. Что-то вроде дара из грядущего, ниспосланного нам Небесами. Это цельное произведение проникнуто покоем и добротой. Прочтя его до конца, осознаешь: а ведь это книга о любви Бога к людям.

«Книга о Боге»

В жизни Кодзиро Сэридзавы с тех пор, как он себя помнит. Бог всегда существовал где-то рядом. Видимо, потому, что в его жизни занимало большое место учение Тэнри, приверженцами которого были его бабушка и его дядья, воспитавшие мальчика, брошенного родителями. Он рос в очень бедном доме и чем старше становился, тем сильнее в нем было желание учиться, чтобы «стать человеком, приносящим пользу своей родине». Он отчаянно молил Бога дать ему деньги на образование, но мольба его не была услышана. «И тогда я понял, — пишет Сэридзава, — что нет никакого Бога, который меня защитит. Вместо благодарности к Богу в моей душе возникла благодарность к людям — к дяде, члену уездного совета, и к тому человеку, который согласился ежемесячно платить за мое образование, ведь именно они оказались способными на подлинную любовь. В тот день я лишился веры и Бога». Впрочем, Сэридзава вовсе не утратил ни веры, ни Бога, они затаились глубоко в его душе. С тех пор, словно забыв о Боге, он всячески стал развивать свой интеллект.

Страдая от бедности и голода, он поступил сначала в среднюю школу в Нумадзу, потом в Первый лицей, потом в Токийский университет, где, желая стать в будущем полезным членом общества, выбрал экономический факультет, хотя его и влекла к себе литература. Судьба его сделала крутой поворот: благодаря помощи своего названого отца Скэсабуро Исимару он обретает душевную и материальную стабильность и живет, радуясь своей молодости. Сэридзава поступает на работу в министерство лесной промышленности и сельского хозяйства, женится на дочери предпринимателя из Нагои, Киёнари Аикавы, Канаэ, и вместе с женой отправляется во Францию изучать экономику.

Там он узнает, сколь глубокие корни в жизни народа этой цивилизованной страны пустило христианство, и это производит на него глубокое впечатление. Он задумывается о вере своих родителей и о себе, в течение долгих лет не вспоминавшем Бога.

Сохранилось письмо, написанное Сэридзавой в ту пору одному знакомому, письмо, в котором он описывает свое тогдашнее душевное состояние. «Как тебе, наверное, известно, я не придерживался веры отца. В те дни, когда я с таким трудом изыскивал деньги на обучение, я не раз сожалел о том, что отец лишил меня средств. Но, оказавшись вдали от родины, я много думал о родителях и стал относиться к ним с глубоким почтением: ведь, несмотря на то что с ними порвали отношения все родственники, несмотря на то что в обществе их презирали, они до самой смерти не изменили своей вере, смиренно переносили нищету и постоянно жертвовали собственной жизнью ради совершенно отвлеченной религии» («Парижские письма», письмо 7, «Праздник Рождества»).

Бог в какой-то момент воскрес в сердце Кодзиро Сэридзавы.

Перед самым окончанием своей учебы во Франции Сэридзава заболевает туберкулезом и оказывается перед необходимостью провести около полутора лет на высокогорных курортах Франции и Швейцарии, где борется со смертельной болезнью. Живя в лечебнице, где постоянно ощущается близость смерти, он не может устоять перед искушением и решает посвятить себя литературе. «У меня возникла привычка писать, лежа в постели, я писал как одержимый… Мне казалось, что Бог постоянно где-то рядом со мной и что я пишу в силу необходимости выражать в слове его невысказанные требования» («Печаль разлуки»). С того времени «я ощущал себя под защитой великой силы и, отбросив прочь сомнения, проживал каждый день, обращенный лицом к жизни».

Тогда же умер экономист Кодзиро Сэридзава и родился литератор Кодзиро Сэридзава. Он возвращается на родину, лелея глубоко в душе слова своего друга по несчастью Жака: «…все зависит от энергии какого-то всемогущего существа… Эту энергию я и называю Богом, и в этого Бога я верю».

В 1930 году Сэридзава дебютировал как писатель повестью «Буржуа» и с тех пор постоянно размышлял о Боге и искал Истину. В пятидесятые годы он работал над биографией основательницы учения Тэнри, Мики Накаяма (эта биография под названием «Госпожа Основательница» в течение нескольких лет публиковалась в «Вестнике Тэнри»), и у него было немало возможностей встречаться со всякого рода самозваными пророками, медиумами, экзальтированными особами, претендующими на звание основательницы. Он холодно, беспристрастно наблюдал за их действиями и, убедившись в том, что это просто мошенники, резко порывал с ними. Имея перед глазами пример своего родного брата, обманутого женщиной, якобы пережившей божественное наитие, Сэридзава был человеком чрезвычайно волевым, умеющим строго контролировать себя, он прекрасно знал, сколь неразумно и даже опасно слепое приятие Бога.

При этом отстранялся он не от веры, а от вероучений, в которых всегда есть «нечто иррациональное», ему казалось нелепым, что «верующие готовы ценой собственной жизни защищать самые бесчеловечные обряды».

Итак, религиозность была вполне в натуре Сэридзавы. Он всегда стремился к честной праведной жизни и всегда искал Бога. Лейтмотив творчества писателя — любовь, его характеризует гелиоцентризм, хотя и мрачные мысли не были ему чужды: «Писателем становится тот, кто в глубине души несчастлив». Мне кажется, что на закате дней, решив, что пора готовиться к смерти, Сэридзава особенно часто предавался горестным мыслям и отчаянно призывал Бога. И как знать, может быть, именно вняв этому призыву, Бог ниспослал ему Свою любовь, которая, представ перед ним в облике живосущей Родительницы (Мики Накаяма), сконденсировалась в форме монументального произведения о Боге?

Впервые живосущая Родительница — Оя-сама (речь идет об основательнице учения Тэнри Мики Накаяма, которая, скончавшись в январе 1886 года, воскресла в ипостаси духа и стала являться людям, беседуя с ними через посредника — ясиро, что означает вместилище, то есть через господина Тэруаки Дайтокудзи, Сэридзава называет его юношей Ито) — посетила дом Сэридзавы 9 октября 1985 года. Считается, что в начале ноября писатель по просьбе Родительницы приступил к непосредственной работе над первой частью «Книги о Боге» («Улыбку Бога») и писал ее сто десять дней. Периодически ему являлась Родительница в алом кимоно, давала подробные указания относительно того, о чем он должен писать, делала замечания. Сэридзава, сначала воспринимавший ее как надзирателя, присматривающего за заключенным, постепенно понял, что писание есть его послушание, его призвание: «…не было ли это проявлением милосердия и любви Бога-Родителя? Может, Ему важно было не столько заставить меня писать, сколько помочь мне стать великодушным и отзывчивым, избавиться от высокомерия и эгоизма? …именно стодневное подвижничество научило меня смирению, пробудило во мне способность думать о других… работа над этой книгой способствовала моему духовному возрождению».

Сэридзава и по натуре был человеком скромным, а Родительница приказала ему жить новой жизнью, то есть отрешиться от своего «я», подняться над своей «совестью» и покорно нести свое послушание. То есть она призывала его не попадать в плен человеческих воззрений, подняться над тем, что называется мелочной рассудочностью. Вот ведь солнце дарит свет всему, что есть на Земле, возносится над любыми человеческими помышлениями, будь то помышления благочестивых людей или злодеев. И разве это происходит не благодаря любви Бога, любви всеобъемлющей, как сама природа?

Но, чтобы достичь такого состояния, Сэридзаве пришлось подвергнуться суровому обучению, которым стали для него диалоги с Небесным сёгуном. «Я просыпался каждую ночь в половине второго и до пяти утра, не вставая с постели, должен был подвергаться суровым духовным упражнениям». Об этих жестоких упражнениях мы получаем некоторое представление в «Замысле Бога». Небесный сёгун «извлекал из меня дух и вбивал в него свои слова, он, словно ножом, вырезал на моем теле каждое слово, причиняя мне нестерпимую боль…. Боль была такой сильной, что я с трудом удерживался от рыданий, но все же сумел вытерпеть до конца». Описание этих уроков производит действительно сильное впечатление.

Однажды Сэридзава услышал речи старой дзельквы и удивился тому, что понимает их. И тогда старое дерево объяснило ему: «…мы ведь тоже живые, вот и разговариваем. Просто раньше вы были лишены слуха и не слышали меня…» Разве это не свидетельство того, что, запечатлевая в душе речи Родительницы, Сэридзава постепенно оттачивал свою способность к познанию, к восприятию окружающего и его душа, воспаряя над действительностью, все глубже проникала в открывающийся перед ней незримый и неслышимый мир?

И вот он достиг таких пределов, где «нет другого Бога, кроме Бога-Родителя Великой Природы», того «одного-единственного, настоящего Бога», который выходит за рамки всех религиозных понятий и представлений.

Рассмотрим же элемент общечеловеческого, который заключен в Боге Сэридзавы и в его вере, взяв за основу «Замысел Бога».

Прежде чем приступить к написанию «Замысла Бога», Сэридзава, по настоятельному требованию Бога-Родителя, потратил некоторое время на освоение учений Иисуса, Будды и Магомета. Прочитав литературу о них, Сэридзава пришел к выводу, что «Будда как реально существовавшее историческое лицо даже на смертном одре своем не проповедовал буддизм. Он наставлял на путь Истины, по которому должны идти все мыслящие, все верующие люди. Особую религию, которую называют буддизм, создали жившие значительно позже авторы сутр».

Точно так же дело обстоит с Иисусом. Иисус был скромным, не очень умелым плотником. «Я просто хотел поведать людям о пути любви и истины, указанном великим Богом, — говорил он, — а люди претворили слова мои в вероучение, назвав его христианством».

Касаясь своих бесед с Небесным сёгуном, Сэридзава пишет, что «Небесные сёгуны на Земле у разных народов стали почитаться богами и получили особые имена. Бог Аполлон, к примеру, или Будда, или мириады богов-ками». И хотя все эти боги в зависимости от национальных, природных и прочих различий предстают в разных обличьях, «и на Иисуса, и на Шакьямуни, на каждого в свое время, снизошел Великий Бог-Родитель, а потому все мировые учения в сущности — одно и то же».

В связи с этим вспоминается другая личность, человек, прошедший аналогичный путь становления и обладающий подобным духовным опытом и образом мышления, а именно — Сведенборг.

Эмануэль Сведенборг — шведский аристократ, ученый, мистик, живший в XVII–XVIII веках, был выдающимся медиумом, его называли отцом спиритуализма или же Скандинавским Аристотелем. Он занимался исследованиями в двадцати областях, начиная с биологии и анатомии, считалось, что мозг его устроен так, что он один мог бы заменить четырехсот ученых своего времени.

Этот исполин, от природы наделенный высокоразвитым интеллектом и к тому же ровным характером, благоразумием и здравым смыслом, вторую половину своей жизни полностью отдал религии: он стремился выйти за пределы рационального и слиться с космосом, еще при жизни он познал мир духов (то есть тот мир, который Сэридзава называет Истинным миром). Обширные записи, фиксирующие полученные им сведения о мире духов, хранятся ныне в Британском музее.

Множество людей испытали на себе влияние его идей: это и американский мыслитель Эмерсон, и Кант, и Метерлинк, и японцы Дайсэцу Судзуки и Нацумэ Сосэки, существует мнение, что именно он является прообразом гетевского Фауста.

Слова Сведенборга «все религии представляются мне драгоценными камнями, украшающими корону одного и того же короля» очень близки идее Сэридзавы о том, что «все мировые учения в сущности — одно и то же».

Напрашивается также ассоциация с такой личностью, как Тагор.

Рабиндранат Тагор — индийский поэт, в 1913 году он стал первым азиатом, вернее, первым не белым человеком, получившим Нобелевскую премию за сборник «Гитанджали» («Жертвенные песни»).

Тагор был еще и прозаиком, драматургом, художником, просветителем, мыслителем, музыкантом, предсказателем, то есть весьма многогранной личностью, олицетворяющей мудрость Востока.

Воспитанный отцом своим, Дебиндранатом Тагором, в духе уважения к иным нациям, иным религиям, что, впрочем, вполне соответствовало его собственным природным качествам, Тагор до самой смерти воспевал то высшее блаженство и изумление, в какое повергало его созерцание Божественного как внутри своей собственной души, так и в окружающем мире.

Он прожил многотрудную жизнь, борясь за независимость Индии, но в его душе всегда жила любовь ко всем людям, любовь, не знающая ни национальных, ни государственных границ, он шел вперед, влекомый одной великой идеей. И, подобно Сэридзаве, почтительно склонялся перед тем, кто был средоточием этой всепоглощающей любви к людям.

Итак, Сэридзава пытается сказать нам нечто очень простое и понятное.

Проживайте каждый день смиренно, с чувством радости и благодарности. Бог хочет, чтобы все живое было счастливо.

Самое главное — простота и чистота, неустанно повторяет он. «Скромность и самонадеянность стали причиной соответственно счастья и несчастья…»

Эта мысль содержится в любом вероучении, более того, это — основной принцип человеческого существования. Учение, в котором такая идея отсутствует, не может считаться религией.

«Бог велик, но для людей, чей взор и сердца затуманены себялюбием, его истинный облик незрим».

То есть для того, чтобы узреть Бога, надо очистить свою душу — истина, известная с давних времен.

В Библии тоже говорится: «Не малым ли ты был в глазах твоих, когда…» (1 Цар. 15:17), «Итак, кто умалится, как это дитя…» (Мат. 18:4), «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мат. 5:8)…

Нечто подобное есть и в буддийских сутрах. «Не делайте зла, делайте добро, каждый должен очиститься сердцем. В этом учение Будды».

Госпожа Родительница, беседуя с Сэридзавой, часто говорила правильные, самоочевидные вещи: «…бывает, он (человек) утрачивает простоту, забывает о ней — к примеру, когда какие-то предметы становятся в его руках орудием для нападения. Простота заключается в использовании простых, естественных материалов… Времена года сменяют друг друга, и растения — каждое в свой срок — украшаются цветами, завязывают плоды, оставляют семена другим эпохам и уходят… Они учат нас законам правильного миропорядка… Поэтому я давеча и сказала тебе, что Бог — это и есть природа, первозданная природа…» В самом деле, столь простые и понятные объяснения помогают проникнуть в истинную суть вещей и явлений, они предельно разумны и логичны.

«И Рай и Ад принадлежат миру людей, а вовсе не загробному миру». «Он (Бог-Родитель) не навязывает людям ни религии, ни веры. Он просто хочет вернуть их души к первоначальному состоянию». Эти ласковые увещевания госпожи Родительницы находят отклик и в сердце Сэридзавы.

Верить в существование Бога и познать Бога, то есть непосредственно ощущать его любовь, — это абсолютно разные вещи. Непосредственно ощутить любовь Бога — значит вернуться к чувствам, исконно присущим человеку, исполниться ощущением счастья.

Душа Кодзиро Сэридзавы, познавшего Бога, вернулась к простоте и чистоте, она обрела смирение и, исполненная благодарности и радости, устремилась на встречу с душой Бога.