1975 год стал для нас годом больших надежд, связанных с переводом на подряд всего СМУ.

Первое полугодие закончилось успешно. Все четыре бригады набрали высокие темпы. Настроение у рабочих было отличное. Наше управление вышло на первое место в тресте по всем показателям и не только сумело погасить убытки, но даже в графе «Прибыль» появились первые десятки тысяч рублей.

Казалось, ничто не предвещало бури. Но она разразилась… В СМУ появился новый главный инженер. По моему глубокому убеждению, он совершенно не понял нового метода, да и не хотел вникать в его суть.

Конечно, и в бригаде, как я уже рассказывал, тоже не все сразу приняли подряд «на ура». Помню, как осенью 1971 года хмурый мужик Алексей Гражданкин пытал меня:

— Ты скажи, Пахомыч, за что я теперь премии получать буду?

— За дым, Леша, за дым, — отшучивался я. — Вот когда трубу построим и из нее дым пойдет, тогда прямо в банк на такси за премией поедем.

— Шутник ты, однако, Пахомыч, — ворчал Алексей. — Похоже, ты меня собираешься кормить одними обещаниями? Зачем мне журавль в небе? Давай лучше — по-старому…

Но с Алексея что спросишь? Всего четыре класса образования. Обидно, что именно руководитель не увидел в подряде главного: на строительной площадке появился рабочий коллектив нового типа.

Приступив к исполнению обязанностей, главный инженер прежде всего решил, что заработок у нас слишком большой, почему бы не срезать его.

На самом же деле заработная плата рабочих в нашей бригаде была почти такой же, как и э обычных, неподрядных бригадах треста и главка, хотя выработка гораздо выше. В этом легко можно было убедиться, взглянув на отчетные данные. Не материальные блага привлекали людей в подряде, а положение хозяина на стройке.

Экономисты позднее подсчитали, что темпы роста производительности труда в среднем за пять лет работы на подряде у нас были почти в 10 раз выше, чем в других управлениях треста «Мурманскпромстрой» (соответственно 9,6 и 0,9 процента в год). Ничто убедительнее не иллюстрирует возможности метода бригадного подряда.

Если бы это заставило главного инженера перестроить свою работу! К сожалению, он предпочел путь по наезженной колее; ни производительности обществу, ни зарплаты рабочим.

Но сумму основной заработной платы бригадам изменить в тот момент уже было невозможно — ведь действовали договоры подряда. Оставался другой вариант — уменьшить аккордные премии.

Не дожидаясь окончания договора, заключенного нами на семь месяцев — на первый этап строительства мясокомбината, — администрация управления не без участия главного инженера в нарушение условий подрядного договора утвердила выплату аккордных премий только за основные работы, как это принято при обычном аккордном наряде.

Член совета нашей бригады С. Кондрусик выразил по этому поводу протест прибывшему на объект начальнику главка. На беседе в главке руководителям СМУ твердо разъяснили: договоры надо уважать. Премии были восстановлены.

Главный инженер смирился только на время, не отказавшись от мысли «сэкономить» фонд заработной платы за счет рабочих. В запасе у него оставался еще один способ — оставить какую-то бригаду вообще без премии.

Впрочем, экономить так экономить! И сразу два коллектива — наш и Виктора Гуцало — оставили без премий. В конце года в отчетах управления появилась «экономия» зарплаты в сумме 21 тысяча рублей — как раз вознаграждение наших двух бригад.

Происходило это в тот год, когда бригады управления достигли невиданных результатов: на 29 процентов повысили производительность труда. Управление впервые получило прибыль — более 290 тысяч рублей. Были сданы в эксплуатацию все плановые объекты. Наша бригада на год раньше срока сдала холодильник мясокомбината емкостью в тысячу тонн. Участок прораба Г. М. Кузнецова, где работала бригада, был признан лучшим в Минтяжстрое СССР за 1975 год.

Парадокс, но факт: инженеры участка получили премию, а рабочие нет. План участка был перевыполнен, а план единственной бригады на участке не выполнен. До такого абсурда, как говорится, надо было додуматься!

Дело в том, что по указанию главного инженера к первоначальному проекту нашего договора сделали «небольшую» добавку в 60 тысяч рублей, которые не были подкреплены ни материальными ни финансовыми ресурсами, да и вообще не вошли в план нашего участка. И бригада впервые, да еще в один из самых результативных годов, не «справилась» с этапом и осталась без премии.

Примерно такая же история произошла и с бригадой Виктора Гуцало. Она не только лишилась аккордной премии, но ей насчитали еще и «убытки» на десятки тысяч рублей: управление, пристроив к административному зданию дополнительную площадь для своего персонала, списало стоимость материалов на объекты его бригады.

Так возник еще один конфликт между рабочими и администрацией СМУ. Та «экономия» дорого обошлась управлению. На следующий год, согласно «принципу» планирования — сэкономил — нечего скряжничать, продолжай дальше, пока ты, передовой по «факту», не станешь отстающим по «плану», — управлению «срезали» фонд заработной платы. А главный инженер СМУ перешел на работу в аппарат главка.

Руководителей, желающих разобраться в этом конфликте, не оказалось ни в тресте, ни в главке, несмотря на мои неоднократные обращения.

Расчеты, которые по моей просьбе сделал главный инженер нормативно-исследовательской станции В. Г. Сауков, как «реликвия» до сих пор хранятся у меня.

Никто и не сомневался, что расчеты правильные. Их не принимали во внимание потому, что потребовались бы конкретные решения и действия.

Впоследствии мы неоднократно убеждались: бригадный подряд «неудобен» тем, кто пытается служить лицам, а не делу.

Нет, не склочность и мелочность, не чуждое рабочему человеку чванство были причиной конфликта! Это подряд, преодолевая инерцию и косность мышления отдельных руководителей, осваивался на строительных площадках, и не себе, а ему отвоевывали «место под солнцем» «неудобные» бригадиры.

Столкнулись валовой показатель с настоящим хозяйственным расчетом. Как известно, премии платят из фонда заработной платы. А рост заработной платы нам как раз никто и не думал планировать. Зато бездумно накручивались проценты роста производительности труда: дал больше, чем другие, дай еще, душа с тебя вон!

Это и есть так называемое планирование «от достигнутого».

На этом принципе планирования уже места живого нет от критики. Его иначе и не называют, как «порочным». Но он существует и наносит нашей экономике урон не меньший, чем землетрясения или засухи.

Кто же виноват? Устаревшие инструкции? Нет, люди, не желающие их изменить в соответствии с изменившейся ситуацией.

Подряд в. СМУ затрещал по всем швам, и мне ничего не оставалось, как обратиться к министру с просьбой помочь разобраться в создавшейся ситуации.

Дело не в премии, доказывал я, речь идет о самом принципе оплаты труда рабочих. Недоплата — это ведь пренебрежение к самому методу. Нельзя на словах одобрять, а на практике ставить палки в колеса.

Министр долго смотрел на разложенные перед ним бумаги, изучал цифры, факты. И спас подряд. По его личному приказу справедливость была восстановлена, и мы получили причитающиеся нам премии. Но его требование установить на местах более четкие и объективные критерии для подрядных бригад, улучшить планирование, организацию и оплату труда в коллективах только подлило масла в огонь. У бригады появились новые противники-плановики в тресте и главке. Планирование без учета реальных возможностей вредно для любого коллектива, а для подрядного особенно, потому что бригада заведомо ставится в трудное положение… Такие перекосы в планировании сводят на нет материальные стимулы.

Я знаю, что описанный мною конфликт в разных вариантах повторяется и поныне со многими подрядными бригадами, берущими на себя ответственные обязательства по вводу объектов. Не потому, что руководители не понимают сути дела. Нет. Сдача объекта в эксплуатацию — очень сложный период в жизни каждой стройки, тем более крупной, где завершающий этап продолжительнее. Между тем именно на сдачу приходятся самые дешевые работы, а значит, и «низкая выработка», и соответственно зарплата…

Вот и начинается игра в планирование, а со стройки тем временем начинают разбегаться наиболее опытные рабочие: уж они-то знают, сколько заработают на сдаче объекта.

Примеров вольного обращения с рублем много, хотя каждый знает: рубль должен работать. У нас же в этом случае получилось так, как с горькой иронией сказал об этом один знакомый инженер: «Делаем вид, что платим рабочим по труду, а рабочие в свою очередь делают вид, что трудятся по способностям…»

…В 1972 году состоялся XV съезд профсоюзов. А в 1976 году в жизни страны произошло важное событие — XXV съезд КПСС. На оба эти съезда я был избран делегатом от Мурманской области. В последние годы я был делегатом XVI и XVII съездов профсоюзов СССР, а в 1982 году меня пригласили в качестве почетного гостя на XIX комсомольский съезд.

Какие это были яркие, волнующие, незабываемые праздники! Сколько интересных людей я видел! Герои Великой Отечественной войны, любимые актеры, крупнейшие писатели и ученые, знатные рабочие и хлеборобы. Шахтер А. Стаханов и хлебороб Т. Мальцев, писатель Чингиз Айтматов, трижды Герой Советского Союза А. Покрышкин…

Шквалом аплодисментов приветствовали делегаты XXV съезда партии Фиделя Кастро и Долорес Ибаррури — знаменитую Пасионарию.

Люди, перед мужеством, талантом и трудолюбием которых я всегда преклонялся, были рядом со мной в этом прекрасном зале, шутили и смеялись, обменивались рукопожатиями. Огромная внутренняя сила и мудрость, человеческое достоинство и удивительное обаяние исходили от этих людей…

…Когда я вернулся домой со съезда партии, мне пришлось заниматься еще одним конфликтом.

Толчок к новому взрыву страстей дала моя статья «Время новых высот» с подзаголовком «От бригадного подряда — к подряду коллективному», опубликованная в «Комсомольской правде», в «Подряд сегодня вскрыл серьезные недостатки в — управлении строительством, — говорилось в ней. — Если в рабочем коллективе произошла и социальная, и экономическая перестройка, то в организации работы управленческого аппарата все осталось по-прежнему. И этот разрыв полумерами не одолеть. А как быть?

Хватит взаимных претензий! Настала пора от разговоров о повышении производительности инженерного труда переходить к делу. Необходимо изменять экономическую систему отношений управленческого аппарата с рабочим коллективом. Цель: сделать так, чтобы все строительно-монтажное управление — 1-й инженерно-технические работники, и рабочие — стало действительно коллективным подрядчиком. И за брак, будь то кирпичная кладка или несвоевременно оформленная заявка на материал, каждый будет отвечать рублем».

Эти предложения были выстраданы и обоснованы практикой. В самом деле: не лучше ли, если не просто четыре большие комплексные бригады, а в целом все СМУ подпишет с трестом единый общий договор? Тогда и рабочие, и администрация возьмут на себя равную материальную и моральную ответственность за выполнение государственного плана. В этом случае мы все, как один, будем заинтересованы сдавать объекты вовремя, с наименьшими затратами и отличного качества. В помощь администрации СМУ мы предлагали новый коллективный орган самоуправления — совет бригадиров, который взял бы на себя все повседневные заботы об организации труда и производства. Мы не сомневались: и техника, и люди, и передовой опыт будут использоваться с максимальным эффектом.

«Конечно, не все так просто, — говорилось в статье, — как кажется с первого взгляда, но и не все так сложно, чтобы откладывать на долгие годы то, что подсказано опытом и вызвано потребностью жизни».

Ждали моего возвращения из Москвы, чтобы обсудить эту статью и дать газете ответ.

Перед отъездом на XXV съезд КПСС я не раз выступал с такими предложениями на различных собраниях и совещаниях в Мурманске, убеждал: промышленные сооружения, дома строят рабочие и инженеры вместе. Стало быть, и славу, и премиальный рубль, и горечь поражения надо делить поровну. А то ведь как бывает: успех подряда — заслуга бригады, неудача — вина инженеров.

Прямо скажем, в пропаганде бригадного подряда была допущена бестактность по отношению к инженерно-техническим работникам. В связи с этим мне вспоминается такой случай. Захожу я как-то к одному нашему прорабу домой. Дочка, не видя гостя, кричит из другой комнаты: «Папка, опять Серикова по телевизору показывают. Все его да его, а тебя когда?..»

Вроде и незначительный сам по себе факт, а виделось в нем многое: даже в коллективе одного управления почести распределяются по-разному. И особенно нетерпимо, когда, создав особые условия отдельным бригадам, трубят о них везде и всюду: равняйтесь на наши «маяки».

Получилось так, что хозрасчет стал межой между бригадами и ИТР. Перепахать эту межу можно было, приняв предложение о коллективном подряде. Наша активная позиция вызвала у некоторых руководителей опасение: «А не пойдут ли тогда одни инженеры войной на других?» (То есть на тех, кто планирует, кто обеспечивает материально-техническое снабжение.)

Правильное опасение. Пойдут. У инженера на подряде появится стимул воевать — ведь он получит точно такую же аккордную премию за окончание этапа, как и рабочие (конечно, из другого фонда). Появится и ответственность за подряд.

Или представьте себе начальника СМУ, который от имени подрядного коллектива станет заключать договор, допустим, с трестом. «Вот этот пункт, — скажет он, — я не принимаю, потому что на него нет гарантированной поставки железобетона!»

А сейчас как? Бригада щумит, волнуется, но она безоружна. У нее нет даже своего консультанта-инженера, нет своего Соляника. Вся инженерная сила в лучшем случае занимает при этом нейтральную позицию.

Соединить интересы ИТР и бригад на единой договорной материальной и моральной основе — вот задача, вот что обеспечит широкое и успешное распространение бригадного подряда — настоящего, а не для отчетной галочки.

Подряд нельзя считать принадлежностью только рабочей бригады. Уже само слово «бригадный» суживает и понятие, и круг его активных участников.

Я хорошо помню, как на одном из собраний, где присутствовали руководители разных рангов, Степан Кондрусик, строитель с большим стажем, задал наивный, по мнению многих, вопрос: «Кому нужен подряд?» И, увидев недоуменные взгляды, сам же ответил: «Похоже — никому…» Тогда из зала кто-то запальчиво выкрикнул: «Кроме рабочих!» Зашумело, заволновалось собрание. Задел Степан многих за живое, потому что в его словах была доля правды. В строительном управлении интерес к подряду еще существует: его начальник подписывает договор на подряд. В тресте или главке этот интерес скорее выжидательный: посмотрим, что из этого получится.

Через несколько дней после моего возвращения из Москвы была созвана комиссия по бригадному подряду при обкоме КПСС, обсуждалось мое выступление в «Комсомолке».

Но никакого решения так и не приняли.

Хотя «премиальный», конфликт был улажен, бригада попала в немилость. Поползли из всех щелей нелепые домыслы, наветы и слухи: Меня называли «перерожденцем» и «прожектером». Пришлось испить эту горькую чашу.

Но на одном из собраний рабочие бригады решительно выступили в защиту коллективного подряда. Здесь я еще раз убедился: в трудных испытаниях бригада — верная и надежная опора.

…Однажды, в канун 1977 года, на одном из областных активов кто-то из ответственных работников с трибуны провозгласила «Новая пятилетка — новые герои!» Следующим выступал я: «Нет — сказал — пятилетка, верно, будет новая, а герои — старые». В зале стало тихо. А потом он взорвался аплодисментами: люди приветствовали нужное, важное дело, которое я защищал.

31 декабря наша бригада одержала новую убедительную победу: сдала Государственной комиссии с оценкой «хорошо» два крупных промышленных комплекса общей стоимостью более 10 миллионов рублей — объекты мясокомбината (на 250 дней раньше срока) и очистные сооружения, построенные в рекордные сроки — за год вместо трех.

А ведь еще в самом начале мы просили включить их в наш договор, но получили отказ: «Не справитесь и сорвете пуск мясокомбината». Теперь эту задачу приходилось решать за год. После многократных расчетов, обсуждений в бригаде мы заявили, что такая огромная пусковая программа нам по силам.

Это было чрезвычайно рискованное заявление — ведь нашу строительную площадку тогда можно было обозреть разве только с вертолета.

— Авантюра! — убежденно заявлял кое-кто.

— Ничего, ребята, — успокаивал я рабочих, — цыплят по осени считают. Главное — сохранить тот поток, который родился на теплоцентрали, объединить силы со смежниками!

Успех пришел. Три года шли мы к нему. Тогда я думал, что сделать большего в жизни я уже не смогу.

Но судьба распорядилась иначе: самое большое дело, оказывается, ожидало впереди.

В стране рос интерес к коллективному подряду. Я получал много писем от своих коллег-строителей и даже от тех, кто был далек от нашей профессии. Письма были восторженные и критические, но всех авторов объединяло одно — глубокая, искренняя заинтересованность.

И вдруг — статья журналиста А. Соколова в «Комсомольской правде» «Почему нервничают оппоненты», где объективно и точно изложена суть событий. Идея коллективного подряда получила одобрение со всесоюзной трибуны. Утверждалось, что коллективный подряд — это зрелый экономический шаг, это жизненная необходимость. В статье подробно рассказывалось о тех препятствиях и руководителях, которые мешают его внедрению.

Посыпались звонки. Кто не находил меня, звонил в Главмурманскстрой, в партийные органы. Всех волновало одно: что же произошло? Ведь еще только вчера газеты и журналы писали с восторгом о передовой бригаде. И вдруг в Мурманске, где впервые начал свой победный путь бригадный подряд в промышленном строительстве, впервые же новый метод столкнулся и с противодействующими силами. Столкнулся так, что искры посыпались!

Много воды утекло с той поры. Я уверен: коллективный подряд неизбежен. Жаль только: ушли годы на споры, в которых рождалась эта истина. Ведь в далеком 1963 году я тоже стучался во все двери с никому неизвестным и непонятным бригадным подрядом, А время шло. И наши идеи побеждали.