С французского: Calomniez, calomniez, il en restera toujours quelque chose!

Из монолога дона Базилио в комедии (действ. 2, явл. 7) «Севильский цирюльник» (1775) французского драматурга Пьера Огюстена Бомарше (1732—1799). Уже в те времена эта фраза широко цитировалась как известное крылатое выражение. Так, английский философ Фрэнсис Бэкон (1561 — 1626) в своем «Трактате о достоинстве и усовершенствовании наук» (1623) пишет (кн. 8, гл. 34): «...Как говорится обыкновенно: клевещи, клевещи смело, от клеветы всегда что-нибудь останется. Так можно сказать и о хвастовстве: верь мне, хвастайся смело, от хвастовства всегда что-нибудь останется».

Поэтому иногда это выражение цитируется в версии Бэкона, то есть по-латыни: Audacter cahimniare, semper aliquid haeret [аудактэр калюмниа-рэ, сэмпэр аликвид хэрэт] — Клевещи, клевещи смело, от клеветы всегда что-нибудь останется.

Сама мысль известна с античных времен. В сочинении древнегреческого историка Плутарха «Как отличить льстеца от друга» упоминается некий Медий (Медиус), один из придворных Александра Македонского, который говорил, что можно «смело клеветать и кусать, ибо шрам во всяком случае останется».

В Россию выражение пришло из Франции, вместе с комедией Бомарше, и поэтому раньше цитировалось на французском языке. А. С. Пушкин (отрывок «Гости съезжались на дачу») дал свой перевод этого выражения: «Злословие даже без доказательств оставляет прочные следы».

Смысл выражения: любая клевета, даже если она опровергнута, всегда оставляет след на репутации человека. Тем более что тот, кто пытается опровергать наветы, уже только этим ставит сам себя в ложное положение (см. также Кто оправдывается, тот сам себя обвиняет).