Ариша уехал в город сразу после завтрака. Я же стала прослушивать разговоры в коттедже Анисимовой. Хозяйка была не в настроении, она то и дело делала грубые замечания своей домработнице, чего прежде я от нее не слышала.

— Лена, ну сколько можно тебе говорить — убери эти вещи с прохода! И что это за запах?

— Я рассольник варю, — пояснила прислуга, — как вы вчера просили.

— Рассольник она варит! А мне показалось, тюремную баланду! Вытяжку включать надо!

— Она включена, — тонюсенько пропищала Лена.

— И не надо огрызаться! Я смотрю, ты забываться стала, да?!

Ответа не последовало. Валерия Николаевна вволю повозмущалась и поднялась на второй этаж.

— Не пойму, что я ей такого сделала, — пролепетала Леночка, глотая слезы. — Вчера Нефедов, сегодня она… Может, мне отсюда уйти?

Я переключилась на другую волну. Анисимова ходила по своей комнате, то и дело что-то роняя на пол. Потом решила позвонить дочери.

— Значит так, Ксюша! В следующие выходные приезжай сюда! — приказным тоном скомандовала она. — Как это ты не можешь?! Бросила трубку… Совсем обнаглела! Ничего, я перезвоню… Отключила мобильник! Ладно! Наберу ее позже.

Валерия Николаевна спустилась вниз и снова стала доставать своими придирками домработницу. Но потом она выпила коньяка, успокоилась, поднялась к себе в спальню и заснула. Услышав ее мерное посапывание, я сняла наушники. Похоже, сегодняшняя агрессия была вызвана совмещением приема лекарств, которые выписал ей психиатр, с алкоголем.

На улице послышался звук тормозящей машины, и я подошла к окну. Около соседнего дома стояла карета «Скорой помощи». Через полчаса Александру Владимировну погрузили на носилках в машину. Затем туда сел Вадим. Через некоторое время я позвонила Ромашкиным на домашний телефон и, поговорив с домработницей Валентиной, без труда выяснила, что у ее хозяйки гипертонический криз. Прислуга, никогда прежде не отличавшаяся многословностью, подробно рассказала мне, как внезапно у Александры Владимировны стало подниматься давление, как она отказывалась от госпитализации, но Вадим Юрьевич все-таки уговорил ее лечь в стационар. Разговорчивость соседской прислуги показалась мне странной. Может, это Вадим попросил пустить слух, что ее хозяйка больна? Завтра она не выйдет на работу, и все планы Анисимовой рухнут. Что ж, это тоже вариант!

Немного поспав, Валерия Николаевна спустилась вниз и, как это ни странно, извинилась перед Леной за то, что была с ней груба. А рассольник, который она назвала тюремной баландой, пришелся хозяйке по душе.

Вернулся Ариша, промокший, замерзший и голодный.

— Полетт, в городе такой дождь! И к нам он вот-вот дойдет. Пойду к себе, переоденусь. Да, и возьми вот это, — дед протянул мне пакет, — я витаминов купил на Сенном рынке. И заметь, без всяких штрихкодов.

Разумеется, мне не терпелось узнать, встретил ли Ариша Иночкина, выяснил ли он у него, где находится обитель адептов «Седьмого дня». Но во время обеда я не лезла к нему с вопросами, а только наблюдала за ним — на лице моего прародителя отражался глубокий мыслительный процесс. Было похоже, что он все-таки что-то разведал, а теперь пытается систематизировать информацию.

— Ну что тебе сказать, Полетт, — произнес дедуля, откинувшись на спинку кресла, — мне кажется, вектор я определил.

— Лишь вектор?

— Да, только направление, — подтвердил Ариша. — Федора на рынке я не встретил, но много там слышал о нем. Разумеется, его держат на Сенном за психа и даже подкармливают из жалости. Когда я приценивался к овощам, одна торговка сказала другой, что уже набрала для Федора-проповедника целый ящик гнили. Вторая обмолвилась, что у нее сегодня для него ничего нет. И тут в их разговор вмешался покупатель, стоявший рядом со мной. Он назидательно заметил, что, дескать, напрасно они над ним иронизируют, любой может попасть в секту. Между строк я услышал, что тому человеку уже доводилось встречать и Федора, и ему подобных. Я разговорился с тем человеком, выяснил, что он врач, работает на «Скорой помощи». В начале лета их бригаду направили на Ново-Московский тракт. На сороковом километре на автобусной остановке лежал мужчина, обросший, одетый в холщовую рубаху и льняные широкие штаны, босой. Он был без сознания. По пути в больницу тот человек так и не пришел в себя, но через несколько дней в больнице его привели в чувство. Он сразу же попытался уйти оттуда, поскольку, по его понятиям, «лечиться в больнице — это грех», ведь там все пронумеровано — этажи, отделения, палаты, дипломы врачей, медсестер, даже на койках инвентарные номера стоят…

— То же самое говорит Иночкин, — заметила я.

— Да, практически слово в слово. Так вот, тем пациентом заинтересовались психиатры, ввели его в транс и узнали, что с ним произошло. Оказалось, что тот человек приезжал к нам по делам из соседней области на «Тойоте Прадо». А на обратном пути он остановился у дороги купить пирожков, разговорился с торговками и почему-то после этого изменил маршрут, попав в старообрядческую деревню. Ему там обрадовались, словно дорогому гостю, предложили переночевать, баньку истопили, дали почитать какие-то брошюрки… Гостевал он там месяца два, а потом — провал в памяти. Пришел он в себя уже в больнице… Знаешь, Полетт, старший брат Федора живет в той же области, что и пациент, о котором мне рассказывал врач «Скорой помощи». Так что секта базируется где-то в том направлении. Но вот слева от трассы, справа от трассы, — разводил руками Ариша, — насколько далеко от нее, я тебе не скажу.

— Надо изучить интернет-карты, — сказала я.

— Попробуй.

Я села за компьютер, вышла в Интернет и загрузила карту нашей области. Внимательно изучив территорию, прилегающую к Ново-Московскому тракту, я обнаружила одно любопытное местечко. В пятидесяти километрах от трассы, в стороне от других населенных пунктов, располагалось небольшое селение без названия. Для сравнения я загрузила карту той же местности из другой поисковой системы, включила трехмерный обзор, посмотрела рельеф и фотографии из космоса. Территория небольшого населенного пункта была обнесена забором по всему периметру. Сомнений практически не было — это то, что я искала. На всякий случай я решила заглянуть в атлас нашей области, оставшийся у меня еще со школы. Когда-то на этом самом месте находилась деревня Кумачевка. Но почему же сейчас ни одна виртуальная карта не выдает этого названия? Я вбила в поисковике название этой деревни, перешла по первой же ссылке и прочитала, что в середине девяностых в Кумачевке был сильный пожар, полдеревни выгорело, а полдеревни осталось без газа и электричества. Уцелевшие жители стали потихоньку уезжать — кто в окрестные села, кто в город. К началу нынешнего века там не осталось ни одного человека. Что ж, видать не зря говорят в народе, что забытые Богом места арендуются дьяволом…

Меня посетила шальная мысль: завтра же съездить туда и на месте убедиться, что секта адептов «Седьмого дня» нашла себе пристанище именно в Кумачевке. Но я тут же вспомнила обещание, данное деду, что не стану лезть на глаза сектантам. Спору нет — в его лице говорил здравый смысл. Адепты, во всяком случае, те из них, кто находится наверху иерархической лестницы, обладают гипнозом. А я не была уверена, что смогу ему противостоять. Да и заранее предвидеть, где доведется встретиться с сектантом-вербовщиком — на заправке, в придорожном кафе или на посту ДПС, — было невозможно.

Я пыталась отогнать от себя шальную мысль, но она упорствовала. Какой-то чертенок, сидящий внутри меня, нашептывал: «Все обойдется, если ты будешь непривлекательной для адептов». Самое время было взяться за саксофон. Я достала из футляра инструмент, приложила его к губам и стала импровизировать. Меня потянуло на глубокое ретро. И как-то сам собой в голове родился вопрос: а заинтересуются ли сектанты тем, кто сидит за рулем «Запорожца»? Ответ на него был отрицательным. Секта вербует в свои ряды состоятельных людей, чтобы было, чем поживиться. Зачем им какая-нибудь деревенщина, у которой, кроме ржавого корыта на колесах, ничего нет? Дело было за малым — раздобыть это корыто. Я знала только одного человека, имеющего такое ретро на ходу, точнее, даже не знала, а слышала, у кого оно имеется — у деда Ярцева. Конечно, мне не слишком хотелось связываться с Антоном, но другого выхода у меня не было. Я позвонила ему:

— Привет! Надо бы встретиться, поговорить, — предложила я своему однокашнику.

— А по телефону нельзя? — уточнил он.

— Нет. Я собираюсь в бассейн. Давай около него и пересечемся, только в этот раз не после занятий, а до них, — предложила я.

— Это во сколько?

— Полпятого. Только ты не опаздывай, у нас будет всего полчаса.

— Хорошо, буду вовремя, — пообещал Антон.

Я быстренько собралась и поехала в город. Ярцев уже ждал меня около «Зенита».

— Зачем звала? — спросил он, сев в мою машину.

Я решила начать издалека:

— Антон, тебя как журналиста криминальной хроники может заинтересовать секта?

— Да, это интересная тема, — кивнул Антон. — Только я думал, что ты по нашему делу меня вызвала.

— Это как раз по нашему делу. Я хочу отправить Нефедова к адептам «Седьмого дня».

— Зачем?

— Ты что, не знаешь, ради чего создаются секты? — спросила я и сама же ответила: — Для того, чтобы обирать состоятельных граждан. По-моему, было бы неплохо затянуть его в эту бездну. Что скажешь?

— Скажу, что это из области фантастики, Нефедов точно не входит в группу риска.

— В группу риска входят все, за редким исключением, даже мы с тобой. Или ты умеешь противостоять гипнозу?

— Этого я еще не пробовал, — признался Ярцев.

— Скорее всего, не можешь, как и я. А вот сектанты-вербовщики хорошо знакомы с техникой гипнотизирования. Один товарищ приехал в нашу область в командировку, а на обратном пути остановился у придорожных торговок, чтобы купить у них пирожки. Как ты думаешь, чем это закончилось?

— Несварением желудка?

— Хуже. Пообщавшись пару минут с торговкой, он поехал не домой, а прямиком в старообрядческую обитель…

— А дальше? — заинтересовался журналист.

— Была у него «Тайота Лэнд Крузер Прадо», да сплыла. Я тебе больше скажу — у приятеля моего деда были акции одной доходной компании, «Мицубиси Паджеро», и двухкомнатная квартира в центре Горовска. Так у него теперь ничего нет, даже собственных мыслей. Он говорит шаблонами, которые в него адепты вложили. Деньги он не признает, свет не включает, лекарства не пьет…

— Полька, это какой же материал можно на этом сделать! — Ярцев хлопнул в ладони.

— Можно, но сначала надо все самим проверить. Может, это все городские байки? — За неимением времени я перешла к главному: — Скажи, Антон, а «Запорожец» твоего деда еще на ходу?

— А при чем здесь его «Запорожец»?

— А сам не догадываешься? Мы же не можем поехать в обитель на моем «Купере» или на твоем «Дастере».

— Это да, мне свою тачку жалко. — Антон озабоченно почесал за ухом.

— Короче, как договоришься с дедом насчет машины, поедем с тобой на его корыте в «творческую командировку». А сейчас прости, мне пора на аквааэробику. — Я открыла дверцу своего авто.

Когда через два часа я вышла из бассейна, то увидела на парковке рядом с моим «Мини-Купером» синий «ЗАЗ». Ярцев помахал мне из него рукой. Вот уж не ожидала от него такой прыти!

— Как тебе дедов раритет? — поинтересовался Антон.

— Сойдет. Только я не пойму, зачем ты его сюда пригнал? — Я заметила, что девчонки из моей группы посмеиваются, поглядывая в нашу сторону.

— Просто ехал мимо и решил тебя подождать. Дед-то только в обмен на мой «Дастер» согласился дать мне своего запорожского коня. Шефу я уже позвонил и сказал, что в понедельник в редакции не появлюсь, так что завтра можем отправляться в путь. Когда и где встречаемся? — уточнил Ярцев.

Я обозначила место и время, а потом добавила:

— Антон, только ты оденься как-нибудь попроще. Мы с тобой должны выглядеть как деревенские жители. Так что ищи затасканную кепку, телогрейку, рубашку в клетку…

— Постараюсь, — кивнул мне Ярцев.

* * *

Легкое покрывало тумана, похожего на взбитую пену, накрыло за ночь наш поселок и его окрестности. Погода была не слишком благоприятной для поездки в Кумачевку, но отменять ее я не собиралась. Сказав деду, что еду к Алинке, я пошла в гараж. Там я переоделась. Вместо ярко-синего тренчкота надела мешковатую куртку болотного цвета, повязала на голову серенький платок, затем скинула замшевые ботильоны на скале и сунула ноги в резиновые сапоги.

Когда я доехала до города, туман начал редеть. Оставив свой «Мини-Купер» на парковке около продуктового магазина, я пересела в «Запорожец». С минуту мы с Антоном изучали друг друга. Уж не знаю, что подумал обо мне однокашник, но я пришла к выводу, что он похож скорее на рабочего, чем на колхозника. Пусть так, главное, чтобы он не сошел за бизнесмена или чиновника. Хотя ни тот, ни другой не сядет за руль такой тачки.

— Поехали! — скомандовала я.

— Но ты так и не сказала мне вчера, куда именно надо ехать.

— Чтобы ты рванул туда без меня? — усмехнулась я. — Ну уж нет!

— Так куда едем?

— По Ново-Московскому тракту, — указала я вектор.

— Понял. Слушай, Поля, а какие у тебя планы в отношении Тищенко? — неожиданно поинтересовался Ярцев.

— Никаких.

— Неужели твоя фантазия иссякла? Если так, то я могу тебе кое-что предложить. Она ведь медсестра, так?

— Так.

— Можно ее подставить. Есть один безотказный способ…

— Не надо ее подставлять, — возразила я. — У Лидии больной ребенок.

— И что с того? От уколов, которые она делала, умерли пять человек.

— Тищенко стала жертвой обстоятельств. — Я рассказала, как ее обработала Анисимова. — Лидия — единственная, кто чувствует за собой вину и пытается ее как-то загладить, ухаживая за могилами своих бывших пациентов. Ее сыну нет еще и семи лет, и он прикован к инвалидному креслу. Ты представляешь, что будет с ним, если ее посадят?

— Ладно, если ты считаешь, что можно оставить Тищенко без наказания, то так тому и быть, — согласился со мной Ярцев. — Только Альберту потом сама все это объяснишь.

— Объясню. Надеюсь, он согласится со мной, что вина — это признак здоровья, а здорового не нужно лечить.

Выбирая средство передвижения, я думала о том, чтобы оно не привлекло внимания сектантов, но упустила из виду его ходовые качества. Километров за двадцать до поворота на Кумачевку ремонтники очень некстати срезали верхний слой дорожного полотна. Из-за непогоды ремонтные работы приостановились, так что нам пришлось трястись по ухабам и нырять в грязные лужи.

— Смотри, впереди джип заглох, а мы едем, — хохотнул Антон. — О, да там девчонка совсем молодая за рулем сидела! Надо было остановиться, спросить, что у нее случилось.

— И отправиться вслед за ней прямиком к сектантам.

— Полька, да у тебя паранойя!

— Остановись, — попросила я.

— Зачем?

— Остановись! — Мне пришлось прикрикнуть. Только после этого Ярцев притормозил. — Я почти уверена, что это была приманка. Мы ее не прельстили. Давай постоим, посмотрим, что будет дальше.

— Мне кажется, это пустая трата времени, но если ты настаиваешь…

— Настаиваю. Выйди, покопайся в моторе, чтобы не вызывать подозрений своей внезапной остановкой, — посоветовала я.

Антон меня послушался, хотя сделал это без особого удовольствия. Оглянувшись назад, я обратила внимание, что на горизонте показался какой-то седан. Девица тоже его увидела и вышла из джипа. Я думала, что она станет голосовать, но она даже отвернулась, когда «Вольво» поравнялся с ней. Вскоре я поняла, в чем дело. В седане сидели три человека — одной троих не загипнотизировать. Она явно поджидала дорогую тачку с одним водителем. Когда Ярцев сел обратно за руль, я рассказала ему о своих соображениях. Тот отнесся к ним скептически.

Начался противный мелкий дождь. Снующие туда-сюда дворники навевали тоску. Машин на дороге было мало. За полчаса после «Вольво» проехали только две «Лады». Одна из них притормозила около нас, и пожилой водитель, приоткрыв окно, спросил, нужна ли нам помощь. Антон мотнул головой, давая понять, что не нужна. Девушка из джипа также отказалась от помощи. Зато попросила ее у водителя «Джипа Компас». Едва он показался на горизонте, она вылезла из своей тачки под дождь, проголосовала, а когда водитель вышел из своего внедорожника, стала ему что-то объяснять, медленно водя рукой у него перед глазами.

— Смотри, — обратилась я к журналисту, — водитель «Компаса» берет на буксир «Гранд Витару». Что ты обо всем этом думаешь?

— Нормальный ход. Если бы я ехал на хорошей тачке, то поступил бы так же. Кстати, а что мы будем делать дальше?

— Если мы поедем за ними, это вызовет подозрения. Трогай! — скомандовала я, а после поворота направо притормозишь.

Он так и сделал. Вскоре мои предположения подтвердились — «Джип Компас», таща на буксире «Гранд Витару», свернул в сторону Кумачевки.

— Слушай, неужели вот так все просто? Поговорил пару минут с симпатичной девушкой и пропал? — Ярцев был под сильным впечатлением. — Слушай, но так же нельзя! Пропадет мужик ни за что! У него ведь семья, наверное, есть, дети…

— Ты про Нефедова?

— Нет, я про водителя «Джипа». Может, полицию вызвать?

— Антон, как ты думаешь, почему эта обитель беспроблемно существует здесь уже не один месяц?

— Наверное, у нее есть покровитель, — сообразил Антон. — Глава районной администрации или даже кто-то покруче.

— Вот-вот. Если мы вызовем полицию, то это ничего не даст. Человек помог девушке, в знак благодарности его пригласили отобедать, потом переночевать… В этом нет никакого криминала. Скорее всего, у них там все продумано, любая мелочь.

— И что же нам теперь, ехать обратно?

— Можно подняться вон на тот пригорок, если, конечно, «Запорожец» туда влезет, и посмотреть сверху на Кумачевку. — Я показала Ярцеву карту на своем планшете.

— Давай рискнем! — Антон нажал на педаль газа.

Пока на дороге был гравий, мы поднимались, но как только пошла грунтовка, мы стали пробуксовывать. Я предложила пойти дальше пешком.

— А у тебя зонт есть? — спросил журналист.

— Ну разумеется.

Мы вылезли из «Запорожца» и стали подниматься на горку. Через полчаса мы забрались на самый верх, подошли к северному склону и обомлели — в долине раскинулась живописная деревня, этакий образец русского деревянного зодчества. Казалось, она была построена киношниками для съемок исторического фильма. Увы, обитель была не бутафорская. Мы увидели людей, коров, овец. Антон достал из сумки, висевшей на плече, фотоаппарат с мощным объективом и стал снимать.

— Не похоже, чтобы те внедорожники въехали в это поселение. Во всяком случае, никаких машин там нет и в помине. — Антон просматривал фотографии, увеличивая изображение на дисплее.

— Обрати внимание на бараки слева от забора, — подсказала я. — Может, это своеобразный гараж?

— Все может быть. Все бабы, прости, иначе сказать не могу, в юбках до пола, а мужики с бородами. Точно старообрядцы! Но ведь та девчонка в джинсах была…

— Ну не в сарафане же вербовать людей в секту!

— Ты права! Пошли отсюда. — Антон стал убирать фотоаппарат в сумку. — Я уже промок насквозь, продрог и проголодался.

— Я бы тоже от горячего кофе с каким-нибудь гамбургером не отказалась.

— Могла бы и прихватить с собой термос, — подтрунивал надо мной однокашник.

— Прости, как-то не подумала.

Наконец мы сели в «Запорожец», развернулись и… увязли в грязи.

— Придется толкать, — сказал Ярцев.

Я пересела за руль, а он пытался сдвинуть наше корыто с места. Только Антошкины потуги не принесли никаких результатов.

— Слушай, может, здесь места проклятые? — Ярцев сел на пассажирское кресло. — Ведь доехали же сюда нормально, а обратно — никак. Не идти же за помощью в деревню?

— Смотри, внизу «Ниссан Патрол». Мне показалось, он собирался в обитель поворачивать, но остановился. Неужели из-за нас?

— Полина, как ни крути, это наше единственное спасение. Помаши рукой. Может, нас дернут?

Я открыла окно и махнула рукой, давая понять тем, кто сидел в «Ниссане», что нам нужна помощь.

— Так, Антон, запоминай — мы ехали из Малой Степановки в Озерки. В глаза никому не смотри, а главное, улыбайся. Я где-то читала, что улыбка отпугивает всякую нечисть.

Когда «Патрол» подъехал ближе, уже было можно без труда разглядеть, что и его водитель, и передний пассажир — бородачи.

— Как вас сюда занесло? — спросил тот, что сидел за рулем.

— Как-как! Жену свою, дуру, послушал, — крикнул Ярцев, высунувшись в окно. — Давай, говорит, путь сократим. Вот и сократили.

— А куда направлялись и откуда? — также, не выходя из машины, поинтересовался водитель «Ниссана».

— Откуда? — переспросил меня Антон.

— Из Малой Степановки в Озерки, — напомнила я, и он выкрикнул то же самое в окно.

— Я таких идиотов, чтобы на такой колымаге в такую погоду через гору путь сокращали, еще не видел, — бородач явно усомнился в нашей искренности.

— Я не идиот, это все жена.

— Ладно, вытянем вас. Трос у вас есть?

— Нет! — крикнул Ярцев. — Я его на прошлой неделе на пол-литра выменял.

Бородач помоложе, сидевший на пассажирском сиденье, вышел из машины, достал из багажника трос и подал его Антону. У меня перед глазами поплыл какой-то туман, но мысли пока не спутались. Я с ужасом подумала: «Неужели я буду ночевать сегодня в деревянной избе с русской печкой?» Когда Ярцев сел обратно в машину, я спросила его:

— Ты как?

— Пока не понял, но что-то мне хреново.

— Значит, так, если нас повезут в Кумачевку, звони кому угодно: главному редактору, в полицию, Алинке, — и давай наши координаты.

— Думаешь, здесь есть сигнал? — Ярцев достал мобильник. — Слабый, но есть.

— Отбой тревоги, — сказала я, потому что нас дотащили до поворота и остановились. — Иди отцепляй трос! Мы их не заинтересовали.

— Пронесло! — выдохнул Антон, сев обратно в машину.

— Нет, не пронесло. — Я повернулась к однокашнику. — Ты как меня обзывал?

— Полиночка, прости, я же под деревенского простачка косил. Вот и слетело с языка.

— Ладно, прощаю, — смилостивилась я.

— Полина, поведи пока ты, — попросил Ярцев. — Я что-то плохо соображаю, поэтому не уверен, что газ с тормозом не перепутаю. Интересно, что бы со мной было, если бы я смотрел сектантам в глаза?

— Думаю, через полчаса ты бы парился в русской баньке, а потом пил чай на травах…

— Да, банька бы мне сейчас не помешала, только не там. Уф, кажется, начинаю отходить! А ты как?

— В норме, — кивнула я и сосредоточила взгляд на скользкой дороге.

Вскоре мы с Антоном поменялись местами и поехали по Ново-Московскому тракту в Горовск без остановок. Домой я добралась уже затемно.

— Полетт, ты весь день где-то пропадаешь, а тут такое происходит! — обрушился на меня Ариша прямо с порога.

— Какое? — устало поинтересовалась я.

— Анисимова рвет и мечет. После обеда приехала сюда, завалилась к Ромашкиным, а там, кроме Валентины, никого нет. Шуру, оказывается, в больницу положили, Вадима тоже нет. На работу Анисимова больше не поехала, вернулась домой. Я позволил себе включить прослушку и услышал, как она наорала сначала на печника, потом на Леночку и довела ее до слез. Потом она поднялась на второй этаж и, вероятно, позвонила Нефедову. Я переключаться с «жучка» на «жучок» не умею, так что слушал только разговоры на первом этаже. Так вот, полчаса назад приехал Нефедов. Печник к этому времени уже ушел. А Лену Анисимова отправила гулять, в такой-то дождь! Потом она стала жаловаться своему подельнику, что все планы рухнули — Шура в больнице, а Вадим куда-то пропал. Но это еще не самое главное.

— А что главное? — уточнила я.

— Нефедов нашел «жучок», причем совершенно случайно.

— Где?

— На первом этаже. Возможно, потом он обыскал весь дом и нашел остальные, я этого не знаю. Ты бы послушала, — обратился ко мне дедуля.

— Ариша, может, я сначала горячего чаю выпью, переоденусь?

— Кстати, а где ты была? Нечаева звонила, тебя спрашивала… Разве ты не к ней поехала?

— Поехала, но по дороге мне позвонил Ярцев…

— Понятно.

Пока я переодевалась, дедуля суетился на кухне. От нечего делать он сегодня опять сходил в кулинарию и пожарил котлеты. Так что, когда я спустилась вниз, он стал кормить меня.

— Нашла секту? — спросил вдруг Ариша.

— А как ты догадался, что я ее искала?

— Я твой дед или кто?

— Дед, единственный и любимый, — я попыталась лестью загладить свою вину. Обещание-то свое я все-таки нарушила! Ариша лишь осуждающе покачал головой. — Вообще-то, мы с Антоном не приближались вплотную к обители…

— Ладно, вернулась домой живая и не зомбированная — и то хорошо, — примирительно сказал дедуля. — А как отправить туда Нефедова, ты уже придумала?

— Пока нет, но в одном я уверена — его не пропустят, если он будет ехать мимо. Спасибо, дедуля, за вкусный ужин. Пойду послушаю, что записалось в автоматическом режиме.

Вскоре выяснилось, что Степан нашел только один «жучок». А тот, что был на втором этаже, зафиксировал такой диалог:

— Лера, ты, конечно, можешь защищать свою девку, но помяни мои слова — это ее рук дело!

— Я сегодня же ее уволю. Погоди, а может, это печник?

— Надо его допросить как следует. Завтра приеду и допрошу. А Ленке ничего не говори, а то она его предупредит. Уволить ее ты всегда успеешь.

— Степан, но ты же говорил, что все это Звонков, — вспомнила Анисимова.

— Значит, он с ними связан. Ничего другого быть не может. А ты, Лера, ищи завтра Ромашкина, где хочешь, предлагай ему деньги — любые! Григорий больше ждать не может. Да, и бросай пить!

— Ой, кто бы говорил!

— Я когда пью, то себя контролирую, а ты не умеешь. Дело сделаем, тогда вместе напьемся. Все, я пошел!

Пересказав Арише, до чего договорились Анисимова с Нефедовым, я задумалась о том, каким должен быть мой следующий ход. Лукошкин! Нельзя было допустить, чтобы Степан стал его допрашивать. Сергей наверняка проболтается, что это он подкинул в дом Анисимовой «жучки», причем не один, а три штуки. Я позвонила Копылову.

— Алло! — ответил тот.

— Так, Витя, звони Лукошкину и скажи, чтобы он больше не появлялся на нашем объекте. Там нашли одно насекомое, и его подозревают.

— Пошлю ему эсэмэску, — как-то вальяжно произнес Копылов. Мне показалось, что он подшофе.

— Нет, позвони ему и скажи, пусть завтра свяжется с домработницей заказчицы, скажет ей, что заболел, поэтому возобновит работы только через неделю. После этого пусть отключит свой мобильник.

— Напишу ему в эсэмске, — стоял на своем гибэдэдэшник.

— Ты хоть запомнил, что надо ему написать?

— Ну разумеется! «Серый, ты пропалился, заляг на недельку на дно, отключив мобилу». Такой текст сгодится?

— А как насчет домработницы?

— Добавлю, — пообещал Копылов и положил трубку.

Затем я позвонила Вадиму, но он был вне зоны доступа. Это лишний раз убедило меня, что Ромашкин, подобно страусу, решил спрятать голову в песок. Только ведь это не решит проблемы кардинально. Ладно, сама как-нибудь найду выходы на Григория Нефедова.

Вскоре мне позвонила Алина.

— Поля, привет! Степан вернулся домой злой, стал всех строить: и жену, и детей. Илья денег просил — он не дал. Тарас на компьютере играл — он выключил. Соня села сериал смотреть — он переключил на футбол. Что это с ним? Я что-то пропустила?

— Он нашел у Анисимовой «жучок», один из трех. А еще Ромашкин исчез.

— Это кто? — уточнила Нечаева.

— Мой сосед, владелец сети аптек, они через него собирались толкать контрафакт.

— Понятно. Поля, так ты придумала, как затащить Нефедова в секту?

— Тебе же эта идея не нравилась, — заметила я.

— Я тут прикинула, она в сущности не такая уж плохая.

— Да, Алина, у меня есть одна идея, — и я поделилась с подружкой своими соображениями.

— А что, мне нравится, — одобрила Нечаева.

— Дед сказал, что ты мне сегодня звонила, — вспомнила я.

— Я хотела посоветоваться, но твой мобильник почему-то был вне зоны доступа, вот я и позвонила на домашний.

— А о чем ты хотела посоветоваться?

— Ну так, — замялась моя подружка, — это уже не актуально. Ну все, пока!