Попрощавшись с клиенткой, я вышла из номера и проверила свой смартфон, звук которого отключала, пока общалась с клиенткой. Было несколько звонков – от Димы Авельянова и от Кирьянова. Выйдя из гостиницы, я перезвонила Диме.

– Привет! Это я, извини, не могла ответить, была важная встреча.

– Я так и понял. Короче, последние ролики были выложены в Сеть в поселке Витязево.

– Это рядом с Анапой? – уточнила я.

– Да, оттуда, – подтвердил Авельянов. – Я могу тебе даже назвать мини-отель, в котором установлена точка доступа Wi-Fi, через которую выходили в Сеть.

– Дима, это не может быть отвлекающим маневром? – уточнила я.

– Не думаю. Точнее, я уверен, что это реальный IP-адрес. Я прокачал прокси-сервер, там все беспонтово, – Дима перешел на свой сленг и стал пошагово описывать, как именно он добывал интересующую меня информацию. – Короче, мини-отель «Кристина».

Едва я отключила смартфон, как он зазвонил.

– Да, Володя, слушаю тебя! – ответила я.

– Хорошо, что слушаешь. До тебя не дозвониться. Как там у тебя дела продвигаются?

– Потихоньку. А у вас?

– Завтра придется отпускать Захарова. Больше его держать под стражей нельзя. Ты там, случаем, на него ничего не нарыла?

– Нет.

– А на кого нарыла? – поинтересовался Кирьянов.

– Могу составить фоторобот.

– Чей? – уточнил Володька.

– То ли убийцы, то ли свидетеля.

– Добро, приезжай!

* * *

Войдя в кабинет Кирьянова, я первым делом спросила:

– Володя, а можно подключиться к камерам, которые установлены на Гагаринской набережной?

Эта идея посетила меня только по дороге в городское УВД.

– Можно. А зачем? – полюбопытствовал Киря.

– Мой подозреваемый сегодня битых два часа фланировал по аллее туда-сюда, так что можно сделать его фотографию.

– Хорошо, пойдем, я сведу тебя с нашим спецом, он все организует.

Вскоре я сидела в кабинете у штатного компьютерщика и вместе с ним смотрела в монитор.

– Вот он! – сказала я, и Федя приблизил изображение. Только на нем нельзя было разглядеть лицо человека, попавшего в фокус камеры видеонаблюдения, потому что он опустил голову. – Давай поищем более удачный кадр.

– Давайте!

Мы вновь и вновь просматривали одни и те же кадры, пытаясь выбрать самый удачный, но это оказалось непросто. Танцор, похоже, знал, где расположены камеры, и всякий раз, приближаясь к ним на расстояние, позволяющее рассмотреть черты его лица, то как бы невзначай закрывался рукой, то отворачивал голову, то наклонял ее. И, надо признаться, все это выглядело естественно.

– Похоже, все-таки придется составлять фоторобот, – сказала я, когда мне надоело тратить время впустую.

– Зачем фоторобот? Это вчерашний день! – усмехнулся Федя. – Сейчас я запущу программу, и она отыщет этого человека где-нибудь в другом месте, на подходе к набережной.

– А что, такое возможно? – удивилась я.

– Мое ноу-хау. Поиск по параметрам фигуры.

– Действительно твое? – почему-то не поверила я.

– Шутка, скачал в Интернете. Программа не обещает стопроцентное совпадение, но нужная рыба попасться в сеть может. – Федя стал со знанием дела нажимать на кнопки, картинки на мониторе менялись так быстро, что я ничего не успевала на них разглядеть. – Так, найдено семь совпадений.

– Любопытно, – я придвинулась ближе к компьютеру. На экране появилось изображение женщины с короткой стрижкой в темных брюках и светлой блузке. Я невольно улыбнулась.

– Не вижу ничего смешного, – беззлобно заметил Федя. – Вероятно, ее параметры частично совпадают с исходными данными, например, соотношение длины ног к росту, ширины плеч к талии.

– Ладно, кто там еще попался? – спросила я и вскоре увидела на мониторе лысого старика. – Дальше! Он!

Третий найденный объект оказался именно тем, кого мы искали. Танцор спускался на набережную по Бабушкинской улице. На одном из зданий была расположена камера, о которой даже я понятия не имела.

– Вот, видите, – Федя ударил рукой об руку. – Все-таки программа работает.

– Даже удивительно. Распечатай, пожалуйста, – попросила я, радуясь, что не надо тратить время на составление фоторобота. – А можно поискать еще одного человека?

– Без проблем. Какие исходные данные?

– Второй, я думаю, должен был засветиться сегодня около гостиницы «Евразия», – я назвала временной промежуток, и Федя вывел на монитор изображение с нужных камер.

Я ожидала увидеть Стилягу, входящего в отель после того, как Эльза оттуда вышла, но никого похожего камера не зафиксировала.

– Может, он через служебный вход вошел или через ресторан? – предположила я. Федор переключился на другую камеру, но и это не принесло никаких результатов. – А к гостиничным камерам подключиться можно, тем, что внутри?

– Нет, я работаю только с уличным видеонаблюдением. Если у вас есть изображение человека и вы знаете, где и в какое время он может находиться, то это облегчит поиск.

– И даже неделю назад?

– Нет, за последние сутки. Записи стираются.

– Ладно, одного нашли, будем с ним работать, – я взяла распечатку и отправилась к Кирьянову. Вскоре я положила перед ним фотографию Танцора и сказала: – Вот этот человек следил за Андреем Штолем. И если он не убийца, то свидетель точно.

– Откуда такая уверенность? – поинтересовался Кирьянов, и я рассказала ему все, что узнала сначала от Зои, потом от Оксаны, и подкрепила собственными наблюдениями. Володька слушал меня с самым скептическим выражением лица, на которое он только был способен, а когда я замолчала, спросил: – Если я правильно тебя, Таня, понял, то подружка первой жены убитого совсем не видела этого человека, потому что он сидел в машине, а соседка женщины, с которой у него была любовная связь между двумя браками, описала тебе только вычурный жест руки пассажира «Киа Сид» черного цвета, так?

– Да, именно так, – подтвердила я.

– Таня, от тебя ли я это слышу? – удивлению Кирьянова не было предела. – Никогда прежде ты не опиралась в своих выводах на такие размытые описания свидетелей, в данном случае одной свидетельницы. Я имею в виду балерину. Она хотя бы видела пассажира. А Зоя его даже не видела.

– Я покажу Оксане эту фотографию, но я уверена, что тот, кого она видела из окна, и тот, кто сегодня пытался подслушать, о чем мы говорили с Эльзой, один и тот же человек.

– Допустим, – Владимир Сергеевич снисходительно кивнул, – он следил, когда Эльза вернется в гостиницу. Но ведь второго ни входящим в «Евразию», ни выходящим из нее вы с Федей не увидели, так?

– Так, – кивнула я. – Но в номере Эльзы в ее отсутствие кто-то побывал. Я решила, что это Стиляга, но обыск мог сделать кто-то другой. Не удивлюсь, если эти люди подкупили горничную.

– Но что они могли искать в номере у вдовы? И почему именно сегодня?

Перед тем, как ответить на этот вопрос, я взяла минутку на размышление, по прошествии которой сказала:

– Я думаю, они искали доклад ее отца, из-за которого его и убили. Я не исключаю, что номер Эльзы обыскивали всякий раз, когда она уходила из гостиницы. Делала она это нечасто. Но вчера Эльза отсутствовала почти весь день, встречалась в Покровске с немцами Поволжья.

– Погоди, мы ведь с тобой обсуждали ту аварию, в которой погибли родители твоей клиентки. Нет никаких оснований полагать, что она была спровоцирована кем-то посторонним. Майер был пьян, два промилле – это не шутки. Было бы удивительно, если бы он доехал до дома, не попав в аварию.

– Володя, неужели ты всерьез веришь в то, что жена и дочь позволили бы Герману Ильичу сесть за руль, видя, что он лыка не вяжет? – спросила я, но Кирьянов молчал. – Эльза утверждает, что ее отец в принципе не был любителем спиртного, а уж за руль в нетрезвом виде он точно никогда не садился. В тот день Майер был сильно уставшим, потому что полночи работал над докладом, с которым через несколько дней ему предстояло выступить на конференции.

– Усталость и недосып тоже могут быть причиной аварии, – заметил Владимир Сергеевич.

– Согласна, могут, но в его крови был обнаружен алкоголь, причем в большом количестве. Этому может быть только одно объяснение – экспертиза была поддельной. Я считаю, надо брать за жабры судмедэксперта, который сделал поддельное заключение об алкогольном опьянении Майера. Узнав, кто ему заплатил за такую фальшивку, мы узнаем, кому была выгодна смерть Германа Ильича.

– А какое это отношение имеет к убийству Штоля?

– Я думаю, некто решил, что Андрей приехал сюда, чтобы выяснить, кто стоит за смертью родителей его жены. Нет, не так, – на ходу перестроила я свою версию. – Думаю, Штоль и раньше знал, кто спровоцировал ту аварию. Он прочитал доклад Германа Ильича, который нашел в квартире Майеров. Эльза дала ему ключи, чтобы он принес одежду. Майер собирался обнародовать, что завод, на котором он трудился главным технологом, нарушает все мыслимые и немыслимые экологические нормы. Андрей на правах ученика Германа Ильича забрал папку с материалами, которые могли стать настоящей бомбой. Он не дал им никакого хода, просто принес к себе домой и убрал в долгий ящик. Но пока он был в Германии, доклад пропал.

– Может, мать выбросила? – предположил Кирьянов. – Вот моя теща, к примеру, любит похозяйничать в мое отсутствие.

– Ольга Дмитриевна сказала мне, что Андрей искал какую-то папку с важными бумагами, но не нашел. При этом она клянется, что сохранила все его вещи. Забрать эту папку мог Захаров, который навещал мать своего приятеля после отъезда того за границу.

– Да, я помню, Захаров отдал ей деньги, из-за которых они со Штолем поссорились накануне отбытия последнего за рубеж. Об этом и мать убитого говорила, и его вдова. Только откуда Сергей мог узнать, что этот доклад существует и что он находится у матери Андрея? И вообще, какое ему было дело до этого доклада? – Кирьянов уставился на меня, ожидая, что я все разложу ему по полочкам.

– Захаров курировал тот самый аккумуляторный завод, на котором работали родители Эльзы. Штоль обвинял Сергея в том, что он закрывает глаза на происходящее на «Заряде». Помните, их ссоры в столовой и в коридоре комитета, о которых вспоминали их сотрудники?

– Допустим, ссоры были из-за этого. Знаешь, что сказал сам Захаров в этом самом кабинете?

– Что?

– Он сказал, что, работая в комитете, он устал бороться с ветряными мельницами. Люди, по его словам, не понимают, что экологическая катастрофа ближе, чем кажется, и он один был не в состоянии переделать сознание тех, от кого зависело принятие важных экологических решений. Двоюродный брат предложил ему организовать бизнес, и он согласился.

– А когда именно Сергей Захаров уволился из комитета? – спросила я, и Кирьянов, заглянув в какие-то бумаги, назвал месяц и год. – То есть вскоре после отъезда Андрея в Германию?

– Он сказал, что принял такое решение после смерти своей матери. Таня, – всплеснул руками Кирьянов, – опять ты увела меня в какие-то дебри! Давай вернемся к убийству Штоля.

– Мы об этом и говорим. Я почти уверена, что Андрей, приехав сюда, разворошил здесь старое осиное гнездо. Короче, надо искать этого человека, – я ткнула пальцем в распечатку. – Было бы не лишним спросить у Захарова, кто это такой. А еще перед тем, как отпускать Сергея, надо поинтересоваться у него судьбой доклада, который он стащил из квартиры матери Штоля. А самое главное – надо заставить судмедэксперта признаться, кто заставил его сделать Майера алкоголиком, убившим жену и покалечившим дочь. Работы у вас много.

– А ты чем собираешься заняться? – поинтересовался Владимир Сергеевич.

– А я завтра улетаю на море.

– Не понял, немка тебя рассчитала, что ли? – Кирьянов откинулся на спинку кресла и уставился на меня как баран на новые ворота. – Неужели и у тебя, Таня, появился «висяк»?

– Я завтра улетаю в Анапу, чтобы проверить другую версию.

– То есть мне ты подбросила заведомо тупиковую версию, а сама собиралась втихаря заняться чем-то более стоящим?

– Это почему тупиковую? – спросила я.

– Таня, ты ведь это и сама прекрасно понимаешь. Если доклад Майера действительно существовал и профессора вместе с его женой отправили на тот свет из-за него, то это было выгодно только одному человеку, – выдержав интригующую паузу, Кирьянов продолжил: – бывшему директору того завода и нынешнему вице-мэру Фомичеву.

– Наконец ты догадался, – сказала я. Интересно, Володька только сейчас это сообразил или раньше.

– А в чем суть другой версии? – поинтересовался Кирьянов.

– Любовная линия, – сказала я, не вдаваясь ни в какие подробности.

– А знаешь, амурная версия мне нравится больше! Надеюсь, именно она окажется верной.

– Конечно, тогда не придется беспокоить вице-мэра. Ладно, сделай мне ксерокопию, – попросила я Володьку, подавая ему распечатку фотографии Танцора. – Я заеду к балерине, надеюсь, что она узнает этого человека. Если нет, то с меня коньяк.

– Ловлю на слове.

Взяв ксерокопию, я вышла из кабинета Кирьянова.

* * *

Примерно через полчаса я позвонила по домофону в квартиру Оксаны.

– Кто там? – певуче произнесла она.

– Здравствуйте! Это Татьяна. Помните, вы меня недавно учили танцевать танго?

– Конечно! Проходите, пожалуйста! – Оксана так обрадовалась моему визиту, что я, поднимаясь к ней, даже испытывала чувство неловкости – мне предстояло ее разочаровать. Вскоре учительница танцев распахнула передо мной дверь своей квартиры со словами: – Я знала, что мы снова встретимся! Надумали учиться в моей школе?

– Нет, – сдержанно ответила я. – Оксана, я пришла к вам за помощью.

– Какой? – уточнила она, продолжая улыбаться.

Достав из сумки распечатку, я поднесла листок к ее лицу и спросила:

– Этого человека вы видели из окна?

– Не помню, – балерина отвернулась от меня, давая понять, что продолжение этого разговора ей безынтересно.

– Я могу пропиарить в газете вашу школу танцев, – пообещала я, стараясь хоть чем-то заинтересовать эту женщину.

– В «Криминальном листке»? – усмехнулась Оксана. – Думаете, я в прошлый раз не поняла, что вы из полиции? Поняла, у меня глаз наметан. Но к танцам у вас склонность есть. Это тоже очевидно.

– Раз вы все сами поняли, тогда пустые разговоры ни к чему. Оксана, вы узнаете этого человека? – с бездушным официозом осведомилась я.

– Да, именно про этого мужчину я вам рассказывала. Его элегантные жесты выдают в нем танцора.

– Спасибо, – сказала я, убирая листок обратно в сумку.

Оксана как стояла вполоборота ко мне, так и продолжала стоять, давая понять, что обиделась на меня. Я попрощалась с ней и ушла. На улице я позвонила Кирьянову и сказала:

– Балерина подтвердила, что видела именно этого человека. Он показывал рукой на окна ее соседки, которую разыскивал Штоль.

– Ладно, будем заниматься им вплотную, – Кирьянов отключился.

Я вернулась домой, посмотрела на часы и поняла, что самолет, на котором моя клиентка должна была вылететь в Москву, уже поднялся в воздух. На всякий случай я позвонила Ольге Дмитриевне, представилась и уточнила у нее, улетела ли Эльза.

– Да, Надя позвонила мне из аэропорта и сказала, что все в порядке, Эльза улетела, Наденька с мужем едут ко мне. – Кроме голоса Ольги Дмитриевны в трубке слышались детские голоса.

Я попрощалась со свекровью моей клиентки и нажала на кнопку отбоя связи, после этого взяла планшет, подключилась к Интернету и купила электронный авиабилет до Анапы. Он был последним, если бы я еще чуть-чуть помедлила, то могла бы и не вылететь завтрашним рейсом, пришлось бы ждать три дня до следующего или ехать на поезде. Раньше бы все равно по железной дороге не добралась.