Около десяти вечера, когда за стенкой наконец воцарилась тишина, я тихонько постучалась в дверь соседнего номера. Катя открыла мне и не без удивления произнесла:

– Вы?

– Да, я. Позволите войти?

– Нет-нет, я никаких вопросов не решаю. Обратитесь к администратору.

– У меня есть несколько вопросов лично к вам, Кристина.

– Но я не Кристина, – попыталась отпереться блогерша.

– Да, я знаю, что на самом деле вы Катя, а Кристина Луганская – это ваш творческий псевдоним.

– Извините, мне надо к детям, – Катя собиралась закрыть дверь, но я успела приложить руку к косяку.

– Я приехала сюда из Тарасова специально для того, чтобы задать вам несколько вопросов, дождалась, когда ваши детки заснут.

– Что вам от меня надо? Кто вы такая? – встревожилась Куприянова.

– Частный детектив Татьяна Иванова. Я занимаюсь расследованием убийства Андрея. Думаю, нам есть о чем поговорить, – сказала я, наблюдая за реакцией женщины, которая могла последней видеть Штоля живым. Как ни странно, но мое заявление ее ничуть не напрягло.

Немного помолчав, прислушиваясь, не проснулись ли ее близнецы, она спросила:

– Какого Андрея?

– Штоля.

– Придумайте что-нибудь поинтереснее! Я его недавно видела, – проговорилась Катя, – он был жив и здоров.

– Недавно – это когда? – уточнила я.

– Недели две назад.

– Значит, вы подтверждаете, что общались с ним накануне своего отъезда сюда?

– Так, девушка, зайдите к себе в номер и больше не беспокойте меня! Будете еще меня доставать, я вызову охрану! – Катя закрыла дверь перед моим носом. При желании я могла бы не допустить этого, но я не стала слишком уж напирать на нее. Все-таки она была женой владельца этого гостевого дома.

Наживка была брошена, осталось только ждать. Вскоре за стеной отдаленно послышался женский голос. О чем именно и с кем говорила Куприянова, мне было не разобрать. Я вышла на балкон и вскоре услышала голос Кати, доносящийся из приоткрытого окна:

– Соня, да я даже предположить не могла, что такое может произойти. Накричала на него, сказала, чтобы больше не смел меня беспокоить. Если бы я знала… Значит, ты говоришь, что Захарова подозревают? А знаешь, меня почему-то это совсем не удивляет. Он мне сразу не понравился. Ладно, мне надо все это переварить.

То обстоятельство, что Катерина стала звонить не своему мужу, а подруге, свидетельствовало о том, что она действительно не знала о гибели Андрея. Или Куприянова догадывалась, что я буду подслушивать, специально подошла к окну и стала создавать впечатление, что она не при делах? Хотя скорее всего она действительно не знала, что Андрей мертв. Я внимательно изучала ее реакцию на мои слова, она не показалась мне поддельной. Катю оглушила новость, которую я преподнесла ей под конец этого дня. А где же ее супруг? Инспектирует другие отели или где-то развлекается? Вадим все еще оставался у меня под подозрением, тем более Оксана дала мне понять, что он ревнив.

Раздался негромкий стук в дверь моего номера. Я открыла ее и увидела Катю.

– Извините, что я на вас накричала, – стала оправдываться она. – Я просто не поверила в то, что с Андреем такое случилось. Мне почему-то показалось, что вы одна из моих подписчиц, которая узнала меня и решила потрепать нервы. У меня есть блог, и меня иногда узнают… Вас Татьяной зовут, я правильно запомнила?

– Так и есть, – подтвердила я.

– Татьяна, вы хотели со мной поговорить. Давайте пообщаемся в моем номере. Я не могу оставить детей.

– Хорошо, я зайду к вам. Мне надо только переодеться, – сказала я, поскольку была в пижамных шортиках и майке.

– Конечно. Дверь будет открыта.

Я вернулась в комнату, переоделась, поставила смартфон в режим без звука, чтобы случайный звонок не нарушил сон мальчиков, и отправилась в гости. Когда я зашла, Катя выходила из спальни, в которой при свете ночника спали ее детки. Она прикрыла дверь и полушепотом спросила меня:

– Хотите вина?

– Не откажусь, – кивнула я, понимая, что этот напиток может значительно облегчить нашу коммуникацию.

Катя достала из мини-бара уже початую бутылку и поставила ее на стол рядом с вазой, полной фруктов. Затем она принесла два бокала и плеснула в них понемногу красного вина. Мы стали цедить его маленькими глоточками. Я не лезла к ней в душу со своими вопросами, мне хотелось, чтобы она собралась с мыслями и поведала мне о том, что считала самым важным.

– С Андреем меня познакомила подруга. Я тогда работала в «Тарасовском вестнике» и писала на экологические темы. Учась на журфаке, я даже представить себе не могла, что буду собирать материал для своих статей по коллекторам, мусорным свалкам и пунктам приема вторсырья. Главный редактор сказал мне: «Проявишь себя здесь, переведу на культуру. У нас все начинают с этого дерьма. И придумай себе какой-нибудь псевдоним». Так я стала Кристиной Луганской.

– Понятно.

– Андрей заставил меня посмотреть на вопросы экологии с другого ракурса. Он мыслил не местечково, а в планетарном масштабе. Я слушала его и верила, что все происходящее на Земле является чьим-то глобальным экспериментом и наше будущее зависит от того, сможем ли мы выполнить возложенную на нас миссию. Андрей считал, что мы, земляне, пока барахтаемся на самом нижнем уровне, и без изменений здесь, – Катя поднесла указательный палец к своей голове, – нам не подняться до самого высокого уровня, а значит, эксперимент пока не удается.

– Какая интересная философия! – заметила я, сомневаясь, что Андрей дошел до всего этого своим умом. Скорее всего он повторял слова Майера, которые когда-то увлекли его самого настолько, что он решил учиться на экологическом факультете.

– Да, меня она тоже подкупила. Не стану скрывать от вас – у нас с Андреем были близкие отношения. Но вскоре я поняла, что он жуткий зануда, который может по двадцать пять раз повторять одни и те же истории, считая, что они все так же интересны. Я устала слушать о том, что человечество должно придумать способ заделать озоновые дыры и отказаться от потребительства. Лично я не собиралась отказываться от покупки новых вещей и от использования автомобиля.

– Он призывал вас к этому? – полюбопытствовала я.

– Опосредованно. Вскоре я поняла, что за его митинговыми экологическими лозунгами скрывались уязвленные чувства. Он не мог позволить себе купить приличную машину. Насколько я знаю, Андрей платил алименты. Да и не только в них дело! Штоль по своей натуре был жадноватым. Нет, иногда он пытался пустить пыль в глаза, купив дорогое шампанское, а потом по всякому поводу и даже без оного вспоминал о своих подарках и незапланированных тратах. Ой, наверное, теперь не стоит об этом вспоминать! Надо говорить только о хорошем, – Катя замолчала, сделала несколько глотков вина, потом встала, заглянула в комнату, где спали дети, снова вернулась в кресло и продолжила свои откровения: – Когда мы расстались, он стал меня преследовать, встречал около дома, около издательства, приносил цветы, ежиков…

– «Ежиков»? – переспросила я.

– Да, я коллекционирую фигурки ежей – фарфоровые, деревянные, металлические. Все, кроме мягких игрушек. Так вот Андрей стал таскать мне этих ежей целыми семействами. Даже не знаю, откуда он их брал. Может, по Интернету где-то заказывал? Я брала этих ежиков, чтобы его не обидеть. Вы бы видели, какое у него было жалостливое лицо! – Катя плеснула в наши опустевшие бокалы еще вина. Пригубив, она продолжила: – Когда я поняла, что главный редактор не собирается переводить меня с экологической помойки на культуру, то решила перебраться в Москву. Съездила туда на собеседование и успешно прошла его. Вернулась в Тарасов за вещами, а Штоль снова меня около дома караулит. Я успела отвыкнуть от этого, он уже несколько месяцев меня не беспокоил. А тут стоит у моего подъезда, как солдат на посту. Оказывается, он ждал меня по делу.

Из соседней комнаты донесся детский плач. Катя пошла к детям. Сначала проснулся один мальчик, потом второй. Она убаюкивала их минут десять, затем вернулась ко мне.

– Так какое дело было к вам у Андрея? – спросила я, чтобы Катя не пропустила этот момент.

– Он принес мне какую-то папку и сказал, что это – бомба, которую я просто обязана опубликовать. Но мне это было уже совершенно не интересно. Я приехала, чтобы уволиться из «Тарасовского вестника». А для глянцевого журнала, в котором мне предстояло вести рубрику о домашних интерьерах, этот материал не представлял никакой ценности.

– Катя, а вы хоть одним глазком видели содержимое той папки?

– Нет. Если бы я хоть какой-то интерес проявила к его «бомбе», Андрей бы от меня не отстал. Я посоветовала через несколько дней обратиться к главному редактору и даже дала его визитку, но Штоль, по-моему, ему не звонил. Или звонил, но его материал не заинтересовал. Думаю, ничего особенного у него и не было, в очередной раз хотел пустить мне пыль в глаза.

– А саму папку он вам показывал?

– Да, картонная папка с завязками, сейчас уже никто такими не пользуется, – сказала Катя, и я поняла, что речь идет именно о папке с докладом Майера. – Мой отказ опубликовать материал сильно обидел Андрея. Даже когда я сказала, что ухожу от него, он отреагировал не столь остро. Думаю, Штоль надеялся меня вернуть, а получив отказ написать на основе его материалов разгромную статью, он сник так, будто решая его судьбу, я поставила точку после слова «казнить». Наверное, если бы я продолжала работать в «Вестнике», то стала бы изучать его материалы, но мне это было уже безынтересно. Я мысленно была уже в другом месте. С Вадимом я познакомилась в редакции журнала, он был внештатным фотокорреспондентом.

– Так все эти фотографии в отелях его рук дело? – предположила я.

– Да, Вадим очень талантливый фотограф. Хотя фотография – это скорее его хобби, чем профессия. Мой муж из этих мест и с детства крутится в сфере гостиничного бизнеса. Его отец был управляющим отелем, но Вадиму хотелось создать собственный бизнес, и ему это удалось.

– А где же сейчас ваш супруг? – полюбопытствовала я.

– Проверяет отели, они разбросаны по всему побережью. Мне с детьми тяжело ездить из одного места в другое, поэтому я решила остаться здесь. Тем более Галина, вы ее сегодня видели, мне очень помогает. Она двоюродная тетка Вадима.

– А когда он вернется?

– Я и сама хотела бы это знать. Весь день не могу до мужа дозвониться. Раньше он сам едва ли не каждый час звонил, а сегодня от него ни слуху ни духу. Я до управляющего отелем в Небуге дозвонилась, он сказал, что Вадим занят. Там с бассейном какие-то проблемы, вот он их и решает. Но это еще в первой половине дня было. Неужели до сих пор не освободился? Не сам же он его прочищает?

– Возможно, другие проблемы возникли. Катя, вы сказали мне, что примерно две недели назад виделись с Андреем.

– Да, он снова свалился как снег на голову, причем на дачу. Я днем детей спать уложила, вышла на веранду и увидела, что кто-то стоит у забора. Только подойдя ближе, я узнала Штоля. Он сильно изменился, как-то возмужал, повзрослел. Я подошла к нему и сразу же предупредила, что я замужем, что у меня двое детей. Он сказал, что знает об этом, потом спросил, счастлива ли я. Мне не хотелось продолжать этот бессмысленный разговор. Я вообще не понимала, зачем он пришел, зачем он все это время следил за моей жизнью, виртуальной жизнью, – поправилась Катя. – Уйдя в декрет, я стала вести блог о детях и материнстве. Когда под моими статьями и видеороликами стали появляться лайки и комментарии некоего Ежика, я сразу догадалась, кто стоит за этим ником. Мне не нравилось, что он смотрит и читает мои посты. Они ведь чисто женской тематики, порой даже слишком интимны. Я писала о том, как быстрее восстановиться после родов, как кормить двух деток и сохранить грудь. Вот скажите мне, Таня, зачем все это мужчине?

– Думаю, о чем бы вы ни писали в своем блоге – о кулинарии, маникюре или рисовании картин по номерам, Штоль читал бы все это с одинаковым интересом. Вы не думали его заблокировать?

– У меня была такая мысль, но я не успела претворить ее в жизнь. Ежик вдруг сам пропал. – Катя замолчала, прислушиваясь, не проснулся ли кто из ее детишек. – Извините, я ненадолго оставлю вас.

– Да, конечно.

Я подумала, что Эльза могла дать Андрею понять, что знает о его интересе к блогу Кристины Луганской, и он перестал заходить на ее страницу. Приехав в Россию, Штоль решил отыскать свою бывшую возлюбленную. Возможно, это и было его основной задачей, а вовсе не обработка первой жены с целью получить согласие на вывоз Арнольда в Германию.

Тревога оказалась ложной, кто-то из мальчиков поворочался и снова заснул. Катя продолжила:

– Я решила окончательно покончить с Андреем. Не поймите меня превратно. Речь о том, чтобы вернуть ему то, что могло мне о нем напоминать. Все его подарки, статуэтки ежиков, я в свое время отвезла на дачу, чтобы они не напоминали о нем. Выбросить было жалко, я думала, что со временем обменяю их на что-то другое. Я даже списалась с одним коллекционером, но мы не пришли к пониманию. Он предлагал неравноценный обмен. Так вот, я попросила Андрея меня подождать, вернулась в дом, достала из шкафа пакет с ежами и отдала его Штолю прямо через забор. Он спросил меня, что там, а когда заглянул вовнутрь, то был сильно уязвлен тем, что я вернула его подарки. Перед тем как уйти, он сказал: «Я все понял, больше ты меня не увидишь». Больше я его действительно не увижу. Тогда меня это только обрадовало, а сейчас… сейчас я думаю, лучше бы он периодически возникал в моей жизни. По существу, Андрей был неплохим человеком, просто мы с ним не подходили друг к другу, а он не хотел это понять.

– Катя, скажите, а вы, случайно, не видели никого поблизости от вашей дачи, когда разговаривали с Андреем?

– Видела, – кивнула Куприянова. – Двое мужчин вертелись на краю улицы. Я подумала – покупатели, должно быть.

– Описать их можете?

– Так это они Андрея убили? За что? Они его ограбили, да? А если это они, то почему Захаров под следствием? – забросала меня своими вопросами Катерина.

– Пока неясно, кто и почему убил Штоля. Так вы помните, как выглядели те мужчины?

– Один был помоложе и пониже ростом. С длинными по плечи, – Катя рукой показала длину, – волосами. А второй все время пытался куда-то тащить первого. Создавалось впечатление, что он говорил ему: «Мы не сюда попали, пойдем, нам в другое место».

– А какое расстояние было до них? – уточнила я.

– Я точно не скажу – метров двадцать или тридцать.

Приняв это к сведению, я задала новый вопрос:

– Катя, вы не задумывались о том, как Андрей мог найти вас в Трущелихе?

– Не задумывалась, но сейчас, когда вы спросили, я поняла, как он мог догадаться. Один из моих роликов был сделан в Трущелихе. Я говорила, как организовать детский уголок на даче, снимал видео, как обычно, Вадим. Меня в кадре было меньше, чем всего остального. Я поначалу даже обижалась, что муж меня мало снимает, а он сказал, что моей аудитории важна информация, которую я хочу до нее донести, поэтому видеоряд должен не мешать ее восприятию, а помогать. Вадим оказался прав, число моих подписчиков стало расти после того, как он взял съемку в свои руки. Раньше я вставала перед закрепленной камерой и проговаривала текст. В основном все так и делают. Если честно, то мне самой не слишком нравятся такие видео. Внимательно слушаешь только первые две минуты, а потом начинаешь изучать макияж, прическу, одежду, аксессуары, и смысл ускользает.

– Если я правильно поняла, то Андрей был когда-то у вас на даче и, будучи вашим подписчиком, понял, где происходила съемка?

– Думаю, так и есть.

– А где находился Вадим, когда вы общались с Андреем через забор?

– Он ездил в гипермаркет за продуктами и подгузниками.

– А поездка сюда у вас была давно запланирована? – поинтересовалась я, как бы между прочим.

– Нет, мы собрались за одни неполные сутки. Вадим сказал, что любая проверка хороша своей внезапностью. Наверное, он прав, я в его дела не лезу. На мне дети. Я думала, что Вадим меня здесь поснимает, а у него все дела, дела… Мне даже пришлось прошлогодний ролик выложить. Мы тогда в Болгарии отдыхали, много заготовок сделали, вот я пока с ними выкручиваюсь. Если так дело дальше пойдет, то придется снова камеру на штатив ставить и наговаривать на нее про отличия наших курортов от зарубежных. Меня всю просто распирает от информации, которая была бы полезна для моих молодых родителей. Они каждый день ждут от меня новых постов. Если пропасть на несколько дней, то можно потерять подписчиков, – Катя замолчала, вероятно, осознав, что один из них уже потерян навсегда. Она вдруг нахмурилась, потом резко повернулась ко мне и спросила: – Вы ведь приехали сюда не для того, чтобы сообщить мне о смерти Штоля, вы что-то выведать у меня хотели, так? Погодите, так может, вы меня подозреваете или Вадима?

– Нет, вас, Катя, я не подозреваю.

– А моего мужа, значит, готовы причислить к разряду убийц на почве ревности? – с вызовом бросила мне Куприянова.

– Заметьте, это вы сами сказали.

– Я тут сижу с вами, пью вино, душу вам изливаю, а вы только и ждете того, что я проговорюсь. Уходите! – Катерина указала мне рукой на дверь.

– Я восстанавливаю хронологию последнего дня жизни Андрея Штоля. Было бы странно, если бы я не встретилась с вами и не расспросила о вашей последней встрече с ним, не находите? – спросила я, но Катя молчала. – Я хотела бы поговорить и с вашим мужем тоже.

– Зачем? Его не было на даче, он ездил в гипермаркет.

– Ближайший гипермаркет находится в пяти километрах от Трущелихи. Я не думаю, что ваш муж отсутствовал больше двух часов. А скорее всего меньше. Возможно, возвратившись, он что-то видел или…

– Он бы мне рассказал.

– Уверены? – бросив зерна сомнения в Катину душу, я вышла из ее номера.

Обычно на сон грядущий я анализирую всю информацию, полученную за день, а то и с самого начала расследования. Но только не в этот раз. Стоило мне прислонить голову к подушке, как я сразу же заснула.