Банк «Возрождение» поражал своим величием. Не банк, а дворец. Высоченное здание. Все сплошь из стекла и хрома. Над центральным входом возвышалась внушительных размеров вывеска. На серебристом фоне – название банка, выведенное причудливыми вензелями. Я решила действовать хитростью. Подойдя к столу, за которым сидела симпатичная девушка в черном сарафане и серебристой блузке, униформе банка, я вежливо поздоровалась и обратилась с незамысловатой просьбой:

– Скажите, где располагается отдел выдачи кредитов?

– Вы хотите оформить кредит в нашем банке? – воодушевилась девушка. – Какого рода кредит вас интересует? Потребительский кредит без обеспечения? Нецелевой кредит под залог недвижимого имущества? Кредит под поручительство физических лиц?

– Я еще не решила, – остановила я поток информации, льющийся из уст банковской служащей. – Вообще-то, я уже получила подробную консультацию у вашего сотрудника. Я бы хотела продолжить общение именно с ним.

– Кто именно вас консультировал? Назовите его имя, и я подскажу вам, где вы можете его найти, – упавшим голосом ответила девушка.

Понятное дело, добыча уплыла из-под носа. Какой-то пройдоха уже заарканил новую жертву. Эти мысли явственно читались на ее лице. Что поделать? Работа у них не сахар. Каждый клиент на вес золота, ведь размер их зарплаты прямо пропорционален количеству облапошенных ими людей. Но меня это мало трогало. В нашей стране каждый сам выбирает оптимальный для себя способ зарабатывания вожделенных тугриков.

– Понимаете, – затянула я. – Проблема в том, что я не запомнила его имени. И своих координат он мне не оставил. А может быть, я просто потеряла их. Как быть в таком случае?

– Ну, хоть как он выглядит, вы помните? – устало поинтересовалась девушка.

– Помню, – бодро соврала я и принялась описывать парня, которого видел Аякс.

– Даже не знаю, чем вам помочь, – выслушав мою речь, задумчиво проговорила девушка. – Вообще-то у нас не так много парней в кредитном отделе работает. Всего четверо. Но под ваше описание может подойти любой из них. Кроме Валерия. Он намного ниже ростом. Знаете что, вы пройдите к четвертому окну. Там сегодня как раз Валерий работает. Может, он сможет вам подсказать, кто именно вас консультировал.

Сбагрив меня таким образом со своей шеи, девушка преспокойно занялась своими делами. Я же направилась к четвертому окну. Правда, окном его можно было назвать только символически. Окон никаких не было. Обычный стол с вывеской над ним. За столом сидел веснушчатый паренек лет двадцати пяти. При моем приближении он приветливо улыбнулся заученной профессиональной улыбкой. Я ответила тем же. Заняв стул напротив него, я снова принялась сочинять. Только на этот раз версия была несколько иной. Валерию я наплела про свою племянницу, якобы собирающуюся оформлять кредит в их банке. Снова рассказала про консультанта и сообщила, что племянница, совершенно случайно, можно сказать автоматически, прихватила со стола этого самого консультанта одну вещицу. Придя домой, она обнаружила ее в кармане. Лично вернуть вещицу у племянницы духа не хватает, вот я и вызвалась ей помочь. Только вот беда: ни имени, ни фамилии консультанта племянница не запомнила. И как поступить в подобном случае, я ума не приложу.

Валерий вежливо выслушал мою историю и совершенно логично решил уточнить, о каком предмете идет речь. Я выудила из кармана серебристый цилиндр. Валерий посмотрел на меня, как на юродивую, и тут же поинтересовался, знаю ли я назначение данного предмета. Я совершенно откровенно отрицательно замотала головой. Валерий с минуту размышлял, как поступить, потом, приняв решение, начал выпытывать, как выглядел консультант. Мое расплывчатое описание смотрелось вполне натурально. Ведь не я же общалась с сотрудником банка, а моя племянница. Передавая чужое описание, я легко могла что-то перепутать или просто забыть. Несмотря на то что в описании отсутствовали главные приметы, такие как цвет волос, разрез глаз и форма прически, Валерий почти сразу угадал, о ком идет речь. Я поняла это по выражению его лица. А уж когда дело дошло до длины рук, все его сомнения рассеялись, как дым.

– Рукастый – это у нас Руслан, – уверенно произнес он. – Только его сегодня нет.

– У него выходной? – расстроенно спросила я.

– Не совсем. Руслан на больничном. Собственно говоря, сегодня за него работаю я, – объяснил Валерий.

– Да что вы говорите! – всплеснула я руками. – И давно он болеет? Что-то серьезное?

– Не думаю. Скорее всего, обычная простуда. Только температура высокая, – заверил меня Валерий.

– Ну, надо же. Какая незадача, – покачала я головой и, будто это только что пришло мне на ум, предположила: – А может быть, это не он? Племянница только вчера с ним общалась. Может быть, ее консультировал кто-то другой? Не мог же он и болеть, и давать консультации одновременно?

– Он отсутствует первый день, – возразил Валерий. – И потом, все остальные сотрудники кредитного отдела на месте. И спокойно работают. Значит, вашу племянницу обслуживал именно Руслан.

– Что значит «спокойно работают»? – переспросила я, так как фраза в устах Валерия прозвучала как-то по-особенному.

Валерий смутился, замялся, но все же решил сказать правду:

– Дело в том, что тот предмет, который вы пришли вернуть, является магнитным ключом, отпирающим личный сейф сотрудника, в котором хранятся текущие документы. Те документы, которые в настоящий момент проходят обработку. Если бы кто-то из сотрудников пришел на работу без этого ключа, весь отдел уже стоял бы на ушах, – нехотя объяснил он. – Так что ваша племянница оказала Руслану плохую услугу. Можно сказать, подставила его. За такую провинность мигом с работы попрут.

– Да что вы говорите! А если бы он просто потерял его? Или ключ у него выкрали? Ведь такое тоже возможно, – предположила я. – Что же, за такое с работы гнать?

– Нам запрещается выносить ключи от личных ячеек из банка, – заявил Валерий. – Эти ключи всегда находятся внутри банка. Быть может, потеря ключа является истинной причиной невыхода Руслана.

– Так позвоните ему скорее. Обрадуйте, – предложила я. – А лучше скажите мне номер его телефона, я сама позвоню. Все объясню. Извинюсь. Дождусь его приезда и верну пропажу.

Телефон Руслана мне Валерий не дал. Сам позвонил. Дозвониться не смог, так как абонент оказался недоступен. Адрес проживания Руслана Валерию оказался неизвестен. Как выразился сам Валерий, не настолько они с Русланом дружны, чтобы в гости друг к другу ходить. На мое предложение выяснить адрес в отделе кадров Валерий ответил отрицательно. Выяснилось, что Руслан снимает квартиру, а в отделе кадров известен только адрес по прописке. Прописан Руслан вроде как в пригороде. Смысла выяснять сельский адрес не было никакого, так как Валерий точно знал, что в село Руслан не ездит принципиально. Да там и дома-то как такового нет. Развалюха, непригодная для жизни.

Я не стала настаивать, тем более что и без помощи Валерия могла добыть нужные сведения. Стоит только позвонить майору Заблоцкому, и вопрос будет решен. Записав фамилию Руслана и поблагодарив Валерия за помощь, я ушла, унося ключ с собой. А Валерия попросила передать Руслану, если тот будет звонить, что ключ он сможет получить после того, как свяжется со мной сам. Аргументировала я это тем, что вещь оказалась очень личной и отдать ее кому попало я теперь не могу. Валерий не настаивал. Видимо, ему не особо хотелось взваливать на себя чужие проблемы.

Оказавшись на улице, я добралась до ближайшей скамейки, плюхнулась на нее и задумалась. Что дальше? Вроде бы вот он, вор и убийца, адрес пробивай, беги, хватай и тащи в следственный изолятор до выяснения всех обстоятельств. Только что мы ему предъявим? Покушение на Аякса? И как это доказать? Ни я, ни Аякс опознать Руслана не сможем. Тот факт, что его персональный ключ был найден в доме Мальцева, является, конечно, уликой, но лишь косвенной. Руслан наверняка заявит, что ключ потерял или, что более вероятно, что его выкрали у несчастного банковского служащего прямо с рабочего места. Предъявить ему его длинные руки, на которые обратил внимание бомж, добровольный помощник детектива? Это уж вообще смешно. Мало ли у кого какие конечности. Само по себе это преступлением не является. Да любой, даже государственный адвокат, предоставляемый подсудимым на бесплатной основе, следователя на смех поднимет за такие улики. Что еще? Попытаться выяснить, где Руслан был в день убийства Филиппа? Ну, узнаем. Допустим, выяснится, что ни на этот день, ни на ночь покушения на Венчика у Руслана алиби нет. Но ведь и это тоже не доказательство. Вот у меня, например, тоже нет алиби на ту ночь. И у тысячи граждан нашего славного города тоже нет.

Нет, прежде чем нестись сломя голову к Руслану и вываливать на него свои обвинения, надо решить главный вопрос. Мотив и возможность. Какой может быть мотив у молодого, преуспевающего банковского служащего для сведения счетов с нищим Мальцевым? Мотив-то, понятное дело, все тот же самый – уникальный документ, сулящий парню нехилую прибавку к зарплате. Возможность тоже имеется. Крепкий парень запросто мог справиться с пропойцей. В том, что у Руслана отменные физические данные, мне довелось убедиться лично. А вот дальше снова глухо. Каким образом Руслан узнал про документ? Как он вышел на Филиппа? Необходимо найти связующее звено между ними. Такое звено непременно должно отыскаться. Решив этот ребус, нам удастся прищучить убийцу.

Я встала со скамьи и решительно зашагала к автобусной остановке. Вот сейчас до дома доберусь, немного передохну и с новыми силами за дело примусь. А то ведь прошлой ночью поспать мне не довелось. Глаза так и слипаются, а в голове все путаться начинает. Пока я еще не окончательно отключилась, нужно все-таки позвонить Заблоцкому. Пусть пробъет по базе этого Руслана. Быть может, адрес его в глухой деревушке нам и не понадобится, но узнать его не помешает. С майором я пообщалась, просьбу насчет Руслана озвучила. Пришла домой и со спокойной совестью свалилась на постель. И отключилась, как только голова коснулась подушки. Чувство долга – это, конечно, хорошо, но и об отдыхе забывать не следует.

Мне снился веселый маленький мальчик с черными кудряшками. Он проворно прыгал на одной ножке, перескакивая через неглубокий ручей по гладким камушкам. Потом этот мальчик внезапно превратился в высокого юношу с гусиным пером в руках. С кончика пера свисала огромная чернильная капля. Юноша деловито отодвинул лист нелинованной бумаги на край стола, так как капля внезапно начала движение. По дороге к своей цели она вдруг изменила цвет, превратившись из темно-фиолетовой в ярко-алую. Стало понятно, что это уже никакие не чернила. Это обычная кровь. И разлилась эта кровь, как оказалось, из грудной клетки моего знакомого Венчика Аякса. И тут же юноша превратился в зрелого мужчину с бакенбардами и во фраке, как две капли воды похожего на знаменитого классика Александра Сергеевича. Он стоял над телом Мальцева, откуда ни возьмись появившегося в моем сне, и осуждающе смотрел на него. Взгляд его говорил: «Как же ты мог допустить, чтобы с тобой случилось такое? Кто теперь сохранит мое бессмертное творение?» И будто под действием осуждающего взгляда глаза Мальцева начали открываться. Даже во сне я ощутила непередаваемый ужас и оцепенение. И тут зазвонил будильник.

Еще никогда в жизни я так не радовалась звукам будильника, извечного нарушителя сна и покоя. Я даже выключать его не торопилась. Пусть потрезвонит, чтобы окончательно изгнать из головы воспоминание о жутком сне. Приснится же такое! Будильник пропел положенное время и отключился автоматически. Я заставила себя выползти из-под простыни и поплелась в ванную комнату. Приняв душ, я почувствовала себя другим человеком. Для закрепления эффекта я включила радио на кухне и принялась варить кофе. Заодно соорудила себе пару бутербродов с ветчиной, купленной в соседнем супермаркете. Задорный голос диктора сообщил, что в столице пятнадцать часов. Все обеденные перерывы остались в воспоминаниях замученных трудяг, но время отправляться по домам еще не пришло. Ага, значит, я еще не все на свете проспала. Времени на обдумывание способа, с помощью которого можно добраться до Руслана и выяснить причину его интереса к дому Мальцева, хоть отбавляй.

Расставив тарелки и чашки на подносе, я снова заняла место на диване и принялась размышлять. И чем больше я размышляла, тем явственнее для меня становилось то, что в этой запутанной истории следует искать кого-то третьего. Именно он, пока неизвестный третий, и есть связующее звено. Отправная точка всей истории. Камень преткновения. Назови, как хочешь, суть остается одна.

Начинаем рассуждать. Берем все ту же версию: Мальцева убили с целью завладеть историческим документом. Выносим предположение, что сделал это все-таки Руслан. Значит, Руслану о рукописи должен был кто-то рассказать. Кто? Я знаю только про троих людей, которые были в курсе находки Филиппа. Это его жена Ирина, господин Сисекин и медсестра Софья Цвибель. Отсюда и станем плясать. Итак, на кого ты, Танюша, поставишь? На жену? На медсестричку? Если рассуждать логически, то Софья Цвибель ближе всех к Руслану и по возрасту, и по социальному положению. Она могла быть его невестой или приятельницей. Они могли пересекаться в ночных клубах. Могли посещать одни и те же тусовки. Мест для знакомства – хоть отбавляй. Да и Ирина запросто могла быть с Русланом на короткой ноге. Он мог оказаться приятелем сына Ирины. А если дать воображению разыграться на полную катушку, то и Ирину можно записать в любовницы Руслана. А почему бы и нет? Она – женщина весьма привлекательная. К тому же обеспеченная. И детьми не обремененная. Некоторые молодые люди довольно падки на подобные подарки судьбы. А тут еще и возможность легкой наживы нарисовалась.

Но я, сама не зная почему, сделала ставку на Сисекина. Шестое чувство подсказывало мне, что утечка информации произошла через него. Кстати, Сисекин и Руслан также могли иметь точки соприкосновения. Кто есть Руслан? Сотрудник процветающего банка. А Сисекин? Солидный бизнесмен. Мог Сисекин пользоваться услугами процветающего банка? Да запросто. Могли Руслан и Сисекин пересекаться по роду своей деятельности? Легко. Они могли даже в некотором роде приятельствовать. До определенной степени, конечно, но могли. А что из этого следует? А следует из этого то, что мне срочно требуется выяснить, пользовался ли Сисекин услугами банка «Возрождение» и знаком ли Константин Николаевич с сотрудником по имени Руслан.

Не мешкая, я бросилась к телефону. Услышав в трубке голос секретарши, я тут же потребовала соединить меня с Сисекиным, напирая на то, что дело срочное. Как ни была секретарша недовольна моим напором, отказать не решилась. Заработала селекторная связь, и я услышала, как она в очередной раз объявляет своему начальнику, что звонит «эта нахальная детективша». По всей видимости, Сисекин не разделял неприязни секретарши ко мне, так как мой звонок без лишних объяснений был переведен на Константина Николаевича.

– И снова здравствуйте, Татьяна, – приветливо поздоровался Сисекин. – Надеюсь, на этот раз вы беспокоите меня не для того, чтобы предъявить очередные абсурдные обвинения?

– Ну что вы, Константин Николаевич. Как можно! Обвинять такого почтенного джентльмена! – не удержалась я от колкости. – Тем более что вы проявляете просто поразительное желание сотрудничать с правоохранительными органами в целом и со мной в частности. Вопросы к вам накопились. Расследование не стоит на месте, знаете ли.

– Рад слышать, что у вас все складывается так, как вы рассчитывали, – не остался в долгу Сисекин. – Добропорядочные граждане могут спать спокойно, зная, что на их защиту вышли такие люди, как вы.

– Один – один, – проговорила я, улыбаясь в трубку. – Так могу я рассчитывать на вашу помощь?

– О, это несомненно, – усмехнулся он. – Главное, чтобы вы не забыли о моей добровольной помощи в случае чего.

– Считайте, что эти слова выгравированы в моем сердце, – заявила я и переключилась на деловой тон: – У меня к вам такой вопрос. Скажите, вы когда-нибудь пользовались услугами тарасовского отделения банка «Возрождение»?

– Неожиданный вопрос, – озадаченно проговорил Сисекин. – Значит ли это, что банк каким-то непостижимым образом связан со смертью бедного Мальцева?

– В настоящий момент я не готова дать ответ на ваш вопрос, – серьезно произнесла я. – Возможно, позже вы его и получите. А сейчас я бы хотела получить ответ от вас.

– Отвечаю. Да, я регулярно пользуюсь услугами означенного банка. Более того, я являюсь их постоянным заемщиком. В этом нет ничего предосудительного. Большие компании часто прибегают к услугам банков для стабилизации своего финансового положения или для проведения особо крупных сделок, – ответил Сисекин.

– Следующий вопрос. Вы знакомы с сотрудником кредитного отдела по имени Руслан? – поинтересовалась я.

– А вот тут придется вас разочаровать. Моим эксклюзивным консультантом является Дмитрий Курков. Все вопросы я решаю через него, – заявил он.

– Тогда еще один вопрос. Очень важный. Насколько доверительные отношения между вами и Дмитрием Курковым? – озвучила я решающий вопрос.

– Надеюсь, вы не имеете в виду некие интимные отношения? – насторожился Сисекин. – Если так, то снова вынужден вас разочаровать. Я являюсь представителем традиционной сексуальной ориентации. И, насколько мне известно, Дмитрий Курков – тоже.

– Вопросы вашей нравственности меня не беспокоят, – сообщила я. – Я спрашивала о дружеских отношениях между вами и сотрудником банка. Или они были чисто деловыми?

– Ну, если вы действительно не собираетесь навесить на меня ярлык принадлежности к сексуальным меньшинствам, тогда я признаюсь, что наши отношения с Дмитрием выходили за рамки деловых. До определенной степени, конечно, – ответил Сисекин. – Моя компания сотрудничает с банком довольно длительное время, и, на правах постоянного клиента, я имею ряд преимуществ. Одно из них заключается в том, что предварительные договоренности мы время от времени обсуждали в непринужденной обстановке совместных обедов. Таким образом я совмещал приятное с полезным, так сказать.

– Теперь попытайтесь вспомнить, заходил ли когда-либо разговор между вами и Дмитрием об интересующем нас человеке? – спросила я. – Проще говоря, делились ли вы с ним тем, что рассказал вам Мальцев?

В трубке повисла непродолжительная пауза, после которой Сисекин с некоторой долей удивления произнес:

– Татьяна, вы меня пугаете. Либо вы ясновидящая, либо обладаете потрясающей интуицией. Я и думать забыл про этот разговор, а вы, не имея возможности присутствовать при нем, попали в самую точку. Я действительно рассказывал Дмитрию о фантазиях Филиппа. Это вышло случайно. Просто разговор зашел о людях с неуемной фантазией, вот я и привел Филиппа в пример. Так, в шутку. Вот, мол, какие небылицы люди придумывают, только бы привлечь к своей персоне побольше внимания.

– Как вам показалось, Дмитрий отнесся к этой истории с интересом? – снова спросила я.

– Он просто посмеялся над ним вместе со мной, – признался Сисекин. – Беззлобно. Да и Филиппу наши пересуды навредить никак не могли. Дмитрий его не знал, а я не собирался знакомить их. Все было достаточно безобидно.

– Спасибо, Константин Николаевич. Вы мне очень помогли, – искренне поблагодарила я бизнесмена.

– Рад был помочь, – ответил тот и отключился.

Я ликовала. Цепочка начала расти, и некоторые ее звенья стали складываться так, как это требовалось. Итак, Сисекин все-таки проболтался о том, что поведал ему Мальцев, будучи в больнице. Шутки ради рассказал сотруднику банка «Возрождение». Как веселую хохму, не имеющую под собой никаких серьезных оснований. А тот, в свою очередь, передал шуточную историю своему коллеге Руслану. Могло такое быть? Естественно. Раз уж Сисекин отнесся к данной истории как к жутко веселому эпизоду, то Дмитрию и подавно не было никакого резона держать это в тайне. Только вот Руслан над рассказанной историей смеяться не стал, а отнесся к ней ой как серьезно. Это подтверждалось наличием его персонального ключа в доме Мальцева. Теперь нужно выбить из Дмитрия признание в том, что он поведал о баснословно дорогой рукописи Руслану. А уж с его признанием можно будет и к самому Руслану заявиться. Припугнуть его нешуточным сроком, а после этого пообещать снисхождение суда за чистосердечное признание. Ведь так обычно действуют сотрудники правоохранительных органов? Вот и я пойду по проторенной дорожке. Если немного повезет, то дело выгорит.

* * *

Дело и впрямь выгорело. Дмитрия я застала на рабочем месте. Махнув перед его носом красными корочками, припасенными специально для таких случаев, я в два счета получила от него всю интересующую меня информацию. Дмитрий и Руслан считались приятелями. Время от времени обедали вместе. Периодически посещали молодежные тусовки. Задушевных бесед не вели, не модно это нынче среди молодежи. А вот пошутить были не прочь. Как-то за обедом Дмитрий вспомнил смешную историю, рассказанную ему одним из клиентов, и решил позабавить ей Руслана. Вернее сказать, не Руслана позабавить, а самому над ним позабавиться.

Руслан относился к категории людей, считающих, что судьба несправедливо обошла их, лишив блестящих перспектив и достойного существования, которого подобные люди достойны больше, чем другие. Вот Дмитрий и решил на этом сыграть. Заговорщицким тоном он поведал о том, что какой-то пропойца владеет несметными сокровищами в виде дорогостоящего документа исторической и культурной ценности. Руслан скептически улыбнулся и принялся обсуждать прогноз погоды на предстоящие выходные.

Дмитрий был разочарован. Ему казалось, что история эта должна заинтриговать приятеля по меньшей мере на несколько дней. Тогда он решил усилить эффект. Досадливо качая головой, он сделал вид, что все его мысли заняты новостью. Даже жевать перестал. Руслан попытался его расшевелить, но Дмитрий отмахнулся от его внимания, заявив, что история с документом не выходит у него из головы. Какая несправедливость, заявил он, что обычный пьяница владеет документом, способным обогатить его на многие годы, а он и не пытается с умом распорядиться свалившимся на него богатством. Уж он-то, Дмитрий, своего шанса не упустил бы. Мало-помалу Руслан все-таки заинтересовался. Тогда Дмитрий выдал ему подробности.

По словам Дмитрия выходило, что безвестный нищий владеет документом, цена которому – золотые прииски Якутии отдыхают. Сам, мол, посуди. Рукописный текст песни Джона Леннона ушел на аукционе за один миллион триста тысяч американских долларов. А за рукопись неоконченного романа Джейн Остин фанаты выложили и того больше. Сколько же может стоить стихотворение Пушкина, написанное рукой автора да к тому же неизвестное доселе миру? Это ж Клондайк! Заметив, что в глазах Руслана появился огонек заинтересованности, Дмитрий утроил старания. Каково это, знать, что в твоих руках находится подобный документ? Вот бы почувствовать себя миллионером! Хоть раз в жизни!

И Руслан купился. С горячностью он принялся выпытывать подробности истории. Дмитрий расписывал перспективы, открывающиеся перед владельцем рукописи, не жалея красок. Когда разговор ему наскучил, он утрированно громко рассмеялся и заявил, что все, о чем он поведал ранее, не более чем плод больного воображения забулдыги. Руслан готов был порвать Дмитрия на куски, так он был зол. Дмитрий даже испугался его реакции. К счастью, молодые люди обедали в общественном месте, и Руслану пришлось взять себя в руки. Поспешно расплатившись за обед, он ушел. Дмитрий уже жалел о том, что решил разыграть приятеля таким образом. Должен же был сообразить, что реакция Руслана может быть неоднозначной. Посожалел Дмитрий, посожалел и забыл об инциденте. С Русланом они больше к этой теме не возвращались. Со временем отношения их наладились. Пришли в обычное состояние. А Дмитрий взял себе на заметку, что шутки, касающиеся быстрого обогащения, с Русланом лучше не затрагивать.

Я засыпала Дмитрия вопросами и получила на каждый из них исчерпывающие ответы. Оказалось, что в своем желании раззадорить приятеля Дмитрий выложил ему полную информацию о клиенте, первоначальном источнике сведений о документе. И имя с фамилией, и название фирмы, которую тот возглавляет. И даже о привычках и пристрастиях бизнесмена Сисекина. Таким образом, Руслан получил от Дмитрия все козыри, способствующие беспроигрышной игре. Результатами беседы с Дмитрием я осталась довольна. Единственное, чего не смог сказать мне Дмитрий, – это где я могу найти Руслана. Оказывается, Дмитрий понятия не имел о личной жизни приятеля. Названия района, в котором тот снимал квартиру, и то не выяснила. А номер его телефона по-прежнему оставался недоступен. Даже для друзей.

Я оставила Дмитрию свои координаты и строго-настрого приказала, чтобы он связался со мной, если Руслан вдруг объявится. На то, что он вернется в банк, я не рассчитывала, слишком уж он наследил в последний визит к Мальцеву, чтобы безбоязненно появиться на работе. Но ведь мог же он просто позвонить Дмитрию? Хотя бы для того, чтобы выведать обстановку.

Сама же я решила снова отправиться в управление. Надежда на то, что Руслан повторит попытку отыскать документ в доме Мальцева, была еще жива. Кроме того, это была единственная возможность выйти на след преступника. С этой мыслью я и заявилась к подполковнику Кирьянову. Кирьянов был на месте. Угрюмо сдвинув брови, он разбирал кипу бумаг, бесформенной грудой наваленных на его рабочем столе.

– Володь, не помешаю? – заглядывая в кабинет подполковника, спросила я.

– А, Татьяна? Заходи, чего в дверях мнешься, как неродная? – пригласил Кирьянов. – Хорошо, что зашла. А я вот бумагами оброс. Признаться, утомили меня эти отчеты бесконечные. На каждую бумажку требуют три бумажки сверху. И конца-краю им не видно. Ты-то хоть с приятными новостями?

– Надеюсь, что с приятными, – неуверенно произнесла я. – Вообще-то я с предложением.

– На всякий случай напоминаю – я не свободен, – пошутил Кирьянов, намекая на наличие жены и парочки замечательных отпрысков.

– Обещаю не покушаться на вашу нравственность, – поддержала я шутку. – Сдержаться будет непросто, но я постараюсь.

– Выкладывай, что там у тебя? – потребовал Кирьянов, отставляя шутливый тон.

Я сообщила все, что удалось выяснить в банке, и тут же приступила к осаде.

– Я убеждена, что Руслан попытается вновь проникнуть в дом. Он еще не получил того, ради чего пошел на убийство. Следовательно, попыток своих не оставит, – заявила я.

– Возможно, ты и права. А от меня-то ты чего ждешь? – спросил Кирьянов, понимая, что завела этот разговор я не просто так.

– Нужно установить круглосуточное наблюдение у дома Мальцева. Только так мы сможем поймать его, – заявила я.

– Круглосуточное наблюдение? – Кирьянов повысил голос, что делал только в случаях крайнего недовольства. – Он что, серийный убийца, твой Руслан? Или, может быть, агент национальной разведки, грозящий страшными бедами нашему многострадальному государству? Ради чего, объясни мне на милость, мы должны оказывать данному субъекту подобные почести?

– Он обязательно появится в доме, – уверенно произнесла я. – А когда появится, мы должны быть готовы арестовать его. Вы должны быть готовы!

Последнюю фразу я проговорила с нажимом, пытаясь донести до внимания Кирьянова, что проблема поимки убийцы – по большому счету дело полиции, а не моя личная прихоть. Кирьянов недовольно поморщился, поняв намек. Я молчала, ожидая ответа.

– И где, по-твоему, я свободных людей найду? – сдаваясь, проворчал он. – Или ты думаешь, что у нас в управлении штат до размеров дирижабля раздут?

– Может, из дирижабля и возьмем? – попыталась пошутить я.

– Не ерничай. Сама знаешь, что лишних людей у меня нет. Кого я тебе откомандирую? Участковых с земли? Или, может быть, весь убойный отдел на поимку твоего Руслана бросить прикажешь? – продолжал бухтеть Кирьянов, но по выражению его лица я поняла, что он обдумывает мое предложение весьма серьезно.

– Да там и надо-то пару-тройку толковых ребят, – принялась я уламывать подполковника. – Даже одного будет достаточно, если мы с ним по очереди дежурить станем. Двенадцать часов он, двенадцать я.

– Угу. Ты-то непременно. Мало тебе ночной потасовки было? Хочешь повторно шею на прочность испытать? – сердито буркнул Кирьянов. – Нет уж, без тебя как-нибудь обойдемся. Когда люди нужны?

– Сейчас, – невинно моргая, заявила я. – Возможно, сегодня он в дом и не сунется, но кто знает? Быть может, он на это и будет рассчитывать?

– На что на «это»? – поддел меня Кирьянов.

– На то, что нынешней ночью его в доме не ждут, – не поддаваясь на провокацию, ответила я.

– Ну, ты, мать, шустра, – заулыбался Кирьянов. – Тебе бы в Главке сидеть – цены б твоим распоряжениям не было. Ладно, будут тебе люди.

Он зашелестел бумагами, давая понять, что дискуссия окончена. Я победно улыбнулась и, чтобы закрепить победу, спросила:

– Так мне в коридоре подождать или на улице?

– Чего подождать? – сделав вид, что не понимает вопроса, переспросил Кирьянов.

– Людей, – невинно пояснила я. – Надо же мне народ в курс дела ввести.

– А то без тебя-то некому, – хмыкнул приятель. – Жди здесь. Не помешаешь. Можешь кофейку сварганить. Я сегодня без обеда остался. Хоть жидкостью желудок заполню. По крайней мере какой-то компромисс.

Я принялась кухарить, по-хозяйски осматривая содержимое шкафов подполковника, а он начал нажимать кнопки телефона, выполняя мою просьбу.

* * *

– И как это тебе удалось выпросить народ? – окинув взглядом нестройный ряд парней в форме, поинтересовался у меня Заблоцкий.

– Личное обаяние, помноженное на многолетний опыт общения с подполковником, – призналась я, довольная результатом.

Кирьянов не поскупился. Четверо бравых парней из различных отделов управления, но с опытом ведения наружного наблюдения за объектом. Да еще и Заблоцкий в придачу. Теперь мне нет нужды самой сутками просиживать у дома. Контролировать, естественно, придется. Но даже это мы с Заблоцким сможем делать по очереди.

– Инструктировать прямо здесь будем? – покосившись на прохожих, прогуливающихся по тротуару, уточнил Заблоцкий.

– Если хочешь, можем перейти в парк, – равнодушно произнесла я. – Лично мне все равно где.

Заблоцкий вздохнул, но команды передислоцироваться в ближайшую зеленую зону не отдал. Тогда я предложила парням устраиваться поудобнее на одной-единственной скамейке, чудом сохранившейся перед зданием управления, и принялась посвящать их в суть дела. По окончании инструктажа мы дружно погрузились в служебную машину и поехали на объект.

– Чем он провинился-то, Руслан ваш? – полюбопытствовал один из парней.

– Много чем, – начал Заблоцкий. – Ваша задача не беседы душещипательные с ним вести, а окольцевать, как только появится. Ну, и доставить в отделение.

– По двое обязательно дежурить? – закинул удочку второй. – Может, на четыре части сутки поделим? Шесть часов не тяжело. И проголодаться не успеешь, и спать не захочешь.

– Отставить торговлю! – скомандовал Заблоцкий. – Велено по двое, значит, по двое. Тут кто-то желал знать, чем отличился объект вашей слежки? Пожалуйста, слушайте. Подопечный ваш вовсе не безобидный мошенник или брачный аферист. Он уже убил одного человека. Второго в реанимацию отправил. Вкус крови почувствовал, понимаете? От него теперь вообще неизвестно чего ожидать. К тому же парень физически сильный. И в сообразительности ему не откажешь. Вон как ловко с самоубийством придумал.

– С чем? – переспросили парни.

– Да убийство под самоубийство замаскировать, – рассеянно пояснил Заблоцкий, думая уже о своем.

Машина приближалась к Студеной улице, и майор боялся пропустить тот момент, когда нужно было остановиться. До темноты было еще далеко, а светиться перед соседями мы никак не могли. Заблоцкий скомандовал водителю свернуть не в проулок Мальцева, а на два проулка раньше.

– Ну, и чего теперь? – оглядев всю нашу компанию, досадливо произнес он. – Так и пойдем всей толпой? Вот уж действительно, в одном выиграешь, в другом потеряешь. Баланс природы.

– Вы оставайтесь на месте, а я прихвачу пару ребят и попытаюсь пробраться с тыла. Там, правда, у Мальцева забор глухой, но мы что-нибудь придумаем. Минут через тридцать можете выступать. Только вместе не светитесь. Поодиночке на вас вряд ли кто внимание обратит. А вот если вывалитесь скопом, наверняка уставятся, – дала я последние указания, подтолкнула нерасторопных лейтенантиков к выходу, и вместе мы исчезли.

Забор у Мальцева был добротный. Красоты в нем, понятное дело, никакой, но уж крепкий и высокий – любой олигарх позавидует. Кое-как мы нашли способ перебраться на территорию мальцевского дома. Миновав двор, мы скрылись в сенях. Я дала возможность вновь прибывшим осмотреться. Пока они это делали и подбирали место, наиболее удобное для ведения слежки, вошли Заблоцкий и двое других полицейских. Обсудив выбор места для засады, парни разошлись. Двое отправились к служебной машине, планируя воспользоваться ею для возвращения домой. Другая пара заняла наблюдательные посты, приготовившись к длительному ожиданию. Мы с Заблоцким задержались в прихожей.

– Езжайте-ка вы, Татьяна, домой. Я сегодня отдежурю, – предложил Заблоцкий. – Вам ведь и так накануне за всю ночь поспать не довелось.

– Вообще-то я планировала сама здесь остаться, – возразила я. – А утром вы меня смените.

– Хотите сказать, что собираетесь дежурить тут каждую ночь? То есть, по-вашему, мужчина будет дневным сторожем, а женщина – ночным? Считаете это справедливым дележом? – возмутился он.

– Да поймите вы, майор! Я ведь не только в засаде сидеть буду. Мне еще с людьми общаться придется. А как я с ними встречусь, если с утра до ночи в засаде сидеть стану? – принялась я убеждать Заблоцкого. – Я ведь хотела с Софьей Цвибель еще разок встретиться. Вдруг Руслан и в больницу приходил. А что? Хотел подробности про Филиппа выведать, вот и мотался по тем местам, где бывал покойник. Да и со сторожем можно повторно поговорить. Сисекин Руслану адрес назвать не мог, а вот про то, что он на городской свалке работает, сообщил точно. Кстати, вы что-нибудь успели узнать? Что за фрукт этот Руслан? – перевела я тему разговора.

– Да ничего особенного. Не наш клиент. Не привлекался, не задерживался. Свидетелем не проходил. В дорожно-транспортные происшествия не попадал, – рассказал Заблоцкий. – В армии не служил. Как говорится, родился, учился, женился.

– Он что, женат? – обрадовалась я.

– Нет. Так, к слову пришлось, – поспешно проговорил майор. – Прописан в поселке Солонцово. Это бывший свиносовхоз километрах в шестидесяти от Тарасова. В прежние времена процветал за счет фермы. Сейчас едва-едва выживает. Народ оттуда пачками бежит. Ну и Руслан за компанию. В Солонцове ловить нечего. Там теперь из всех достопримечательностей только степь да ковыль.

– Что с родственниками? Удалось найти? – спросила я.

– С этим дела у Руслана обстоят худо. Родители умерли. Об этом и запись имеется. Братьев, сестер не было. Тетка осталась, только где живет неизвестно. А зарегистрирована тоже в Солонцове, – сообщил Заблоцкий.

– А говорите неизвестно, – попеняла я.

– Так то – регистрация. А жить она в Солонцове давно не живет. Я проверял, – заявил он.

– Проверяли? Когда же вы успели-то? – делая в уме нехитрые подсчеты, спросила я. – На дорогу до Солонцова и обратно не меньше двух часов потратишь. И это еще, если всю дорогу со скоростью сто километров в час гнать будешь.

– Ну вот еще, стану я по деревням гоняться. Делать мне больше нечего. Вот вы, Татьяна, знаете, какая у ментов поговорка любимая? Нет? А я вам скажу. «Не имей сто рублей, а имей в каждом отделе друзей», – выдал Заблоцкий. – Советую запомнить и жить по такому принципу. Вот сегодня не имей я друга на железнодорожной станции в том направлении, где Солонцово расположено, так пришлось бы и время, и деньги тратить, чтобы на родину нашего убийцы попасть. А так я другу из дорожной полиции звякнул, он в Солонцово подскочил, и через час у меня были самые свежие и самые полные сведения относительно Руслана и его семьи.

– Жаль, конечно, что ваш друг его в поселке не застал, – произнесла я. – Ну, да ничего. Будем надеяться, что надолго мы здесь не задержимся.

– Ну, не знаю. А хотите честно? – решившись, спросил Заблоцкий.

– Валяйте, – махнула я рукой, заранее зная, что скажет майор.

– Пустая это затея, Татьяна. Обижайтесь, не обижайтесь, а только не поймаете вы преступника таким образом. Впустую просидим, – высказал свою мысль он. – Я, когда узнал, что подполковник вам людей выделил, ушам своим не поверил. Не может быть, говорю, чтобы Татьяне удалось его уломать на такую авантюру. А оказалось – правда.

– А хотите, я вам честно скажу? – глядя Заблоцкому прямо в глаза, спросила я. – Знаете, почему Кирьянов подписался на мою, как вы ее назвали, авантюру? Да потому что знает меня уже не первый год. За этот период не одна и не две мои «авантюры» завершились полным триумфом для полиции. Далеко ходить не надо. Ведь я и этим делом занялась только лишь потому, что пришла Кирьянова за путевку поблагодарить. А знаете, почему он выбил для меня путевку в престижный санаторий МВД? Потому что травму, которую я залечивала в этом самом санатории, я приобрела, гоняясь за рецидивистом федерального масштаба, которого несколько лет не могли поймать опера десяти городов. И вашего управления в том числе. А вычислила и поймала я его только благодаря «авантюрной» затее, которую провернула на свой страх и риск. И дело выгорело. Рецидивист обезврежен, а добропорядочные граждане могут чувствовать себя спокойно. Больше он никому угрожать не станет. Вот и решайте, стоит ли тратить время и силы на мои «авантюры» или поддаться упадническим настроениям и разойтись по домам. А вор и убийца пусть наслаждается жизнью. Пусть продолжает безнаказанно грабить и убивать людей. А он продолжит. Как только поймет, что наказания можно избежать, так тут же подыщет себе новую жертву. Да что я перед вами тут распинаюсь! Идите, майор. Вас, наверное, дома ждут.

Майор пристально посмотрел на меня, хотел что-то сказать, но передумал. Надвинув фуражку на глаза, он тихонько вышел из дома и медленно побрел прочь.