Со мной это всегда: если уж не поперло, так во всем сразу. Мало раздрая в голове насчет Антона и терок с мамой, так теперь еще и без работы осталась. По идее, можно было промолчать и спустить все на тормозах. Но я и так с утра была на взводе, сначала пыталась оправдываться, потом огрызнулась — и понеслось. В общем, высказала ей все, что давно хотела, в том числе и про прискорбную, как выразился Антон, болезнь. После этого обратного пути уже не было.
Как ни странно, написав заявление, со следующего дня без отработки, я почувствовала необыкновенное облегчение. Внутри дрожали слезы и смех. Почему-то вспомнилось, как ставила клизму стаффорду с недельным запором. Эта скотина веером обгадила всю смотровую, меня и хозяйку, но на морде появилось выражение такого неподдельного счастья, что мы обе расхохотались.
— Натуль, не переживай, — обняла меня Ольга. — Сама знаешь, когда закрывается одна дверь, открывается сразу несколько других. Отвлекись сейчас чем-нибудь, а завтра утречком я к тебе подъеду, подумаем вместе. Сегодня не смогу, к сожалению, надо Витькину мамашу в аэропорт проводить.
— Ничего, Оль, я к Антону съезжу.
— Ну и умничка, — кивнула она. — Правильно, свежая проблема отодвигает в сторонку старые. Пусть поутешает.
Она оказалась права. Как будто в пуховое одеяло завернулась. Так тепло и уютно. Замурчательно.
Дура ты, Наташа. Дважды Ольга права, как только разрулится с работой, надо будет поискать психотерапевта. Не можешь сама с собой справиться — найди того, кто поможет. Все так.
Утром я проснулась в половине седьмого от предупредительного залпа из всех орудий. В поясницу, в живот, и левую ногу потянуло от задницы до пятки. Спасибо, что не в луже. Осторожно выбралась из-под руки Антона и пошла в ванную.
— Ты чего подорвалась в такую рань? — сонно пробормотал он, когда я вернулась.
Открыл один глаз, разглядел на мне трусы.
— Обкололась?
Резануло Сашкиным словечком. Отпихнула эту мысль ногой. Плевать!
— Угу.
— Бедный мышик. Сильно болит? Иди сюда скорее.
Обнял и, как в прошлый раз, одну руку на живот, другой начал растирать поясницу.
Откуда ты знаешь? Догадался? Или подсказал кто-то, как надо? Да какая разница? Кто еще так будет делать?
А что, если вот прямо сейчас повернуться и сказать: «Антон, женись на мне»?
Совсем с ума сошла?
Наверно…
Я уснула, а когда проснулась, его уже не было. Говорил, что с утра куда-то надо. Выпущенный из клетки Тошка развлекался, раздирая в мелкие клочья рекламную газету. В тазу плавал пустой шприц. Черт, иглу и ампулу я выбросила, а сам шприц спросонья забыла на раковине. И как нашел только? Наверно, пролез в ванную, когда Антон мылся.
Прикончив оставленный мне завтрак, я села за ноутбук. Написала резюме, закинула на несколько хедхантерских сайтов. Не прошло и получаса, как в почту свалились два приглашения на собеседование, однако ни одно не воодушевило. Как я и сказала Антону, работы для ветеринаров было завались, но по большей части так себе работа.
Ольга приехала с двумя коробками пиццы и упаковкой пива.
— Прям с утра? — удивилась я.
— А кто сказал, что можно только вечером? Или ты ехать куда-то намылилась за рулем?
— Нет, но…
— «Но» пусть идет полем-лесом. Разговор без бухла не прокатит.
— Многообещающее начало.
Ольга открыла коробку, дала Тошке кусочек пиццы, которую он тут же понес стирать.
— Ну вот, бро при деле, — кивнула она, открывая банку. — Вот что я тебе хочу сказать, пока еще Матвеева. Помнишь, о чем мы говорили, когда я тебя сманила из карантинки?
— Оль… — испугалась я и от ужаса схватила самый большой кусок — два непрорезанных.
— Никаких Оль. Мы с тобой тогда договорились, что при первой же возможности откроем свою клинику.
— А что, у нас вдруг возникла возможность?
— Я подумала и поняла, что, если будем ждать подходящей возможности, не дождемся никогда. Значит, ждать не стоит. Если таможня дает добро, я сразу увольняюсь и начинаю рыть землю. Толик и Светка уйдут, как только обозначится, куда уходить. Алена тоже, но Алену я бы брать не стала, та еще стерва. С персоналом проблем не будет.
— Это да, — я сделала большой глоток и облила всю футболку. — А бабло откуда? Чтобы землю рыть?
— Витька обещал накатать бизнес-план, возьмем кредит.
— Думаешь, хватит? — засомневалась я.
— Нет, конечно. Подскребем по сусекам.
— Мне депозит через две недели закрывать или продлевать. Могу снять. Не все, конечно.
— Ну вот, — обрадовалась Ольга. — Я тоже подкину. Слушай, а Енота твоего никак нельзя маленько раскулачить?
— Нет, Оль, — испугалась я. — У нас и так все не пойми как, не хочу сюда деньги еще впутывать.
— Ну, может, и правильно, — согласилась она. — Разве что сам пихать не будет. Короче, я смотрю, ты ногами-руками не отбиваешься, значит, не против?
— Стремно, конечно, — я поежилась. — А если прогорим?
— Нат, — Ольга с досадой поморщилась. — С чего вдруг прогорим? Помещение возьмем в аренду там, где конкурентов поменьше, а застройка погуще. У всех глазки-ушки-лапки-прививки. Одно дело два шага пройти, другое три остановки на трамвае ехать. Сделаем всякие фишечки — вызов на дом, запись через интернет. Тошку в рекламе снимем. Глаза боятся — руки делают. Оформим на двоих, я буду директором, потому что в административке больше секу, ты главврачом. Ходы-выходы у нас все еще с карантинки остались. Ну? Ну???
— Прозит, — я подняла банку. — Ты, зараза, мертвого уговоришь. Валяй. Только учти, от меня инициатив не жди, я всего лишь добросовестный исполнитель.
— Главное — чтобы не мешалась, — рассмеялась Ольга, и мы чокнулись банками. — За успех нашего без… нет, нашего надежного предприятия.
Мы еще долго обсуждали детали, выискивали по риэлторским сайтам помещения в аренду. Незаметно слопали всю пиццу и выпили все пиво. Так что к возвращению Антона были уже веселые и с плещущим через край энтузиазмом.
— Вот ведь тетки, — притворно возмутился он. — Все сожрали и выпили. И нам с Тохой ничего не оставили. Кстати, пожарку я вам обеспечу. Насчет налоговой не знаю, мой единственный контакт на камеральные проверки, но, может, как-нибудь через него. И вообще, чем смогу — помогу, рассчитывайте на меня.
Ольга подмигнула мне, но я сделала вид, что не заметила. Хотя, конечно, была довольна.
Потом за ней приехал Витька, и мы еще посидели вчетвером, продолжая обсуждать наш проект века, который постепенно из смутной идеи превращался в конкретный план действий.
— Завтра я вам подгоню юриста, — пообещал Витька. — Подготовит пакет документов для регистрации. Если все делать грамотно, гемор сокращается в разы.
Наконец мы с Антоном остались одни. То есть с Тошкой, разумеется, который всем своим видом демонстрировал кровную обиду. Ну еще бы, столько народу, и никто не обращал на него внимание.
— Как ты, Наташ? — Антон обнял меня.
Я прижалась спиной, запрокинув голову, чтобы ему удобнее было целовать.
— Знаешь, даже про живот забыла. Но в этот раз не так ужасно. То ли лекарство качественное, то ли действительно отвлекло. Неожиданно все вышло. Сидела утром, смотрела вакансии. Ольга пришла — и понеслось.
— Да, и правда неожиданно. Ты не говорила, что у вас такие планы наполеоновские.
— Да это даже были не планы. Еще когда в карантинной службе работали, прикидывали: вот бы свою клинику открыть. Потом Катерина Ольгу к себе переманила. А Ольга меня. Потом Толик со Светкой пришли. Мы все вместе учились. Только Светка на два курса старше, а Ольга с Толиком на один. Работали в клинике при академии, там и подружились. А теперь представь, — я злорадно хихикнула. — Катерина думала, что быстренько кого-нибудь на мое место подыщет. А тут Ольга уйдет. И Светка с Толиком тоже, когда уже будем открываться. И останется она одна. Четырех врачей сразу найти — ну пусть попробует.
— Какое коварство, — Антон собрал мои волосы и перебросил через плечо. — У вас все получится, я знаю. Слушай, мыш, у мамы день рождения в субботу…
— И что? — я прекрасно поняла эту вопросительную паузу, но притворилась, что нет.
— Нас вместе ждут.
— Ну раз ждут…
— Только это будет ресторан и куча народу, — уточнил он. — Я знаю, что ты не любишь.
— Ничего, потерплю.
— Спасибо, — Антон легонько прикусил мочку уха. — Спать, вроде, рано. Кино посмотрим?
Дни до субботы прошли нервно. Только это была не та злобная нервозность, когда хочется кого-нибудь покусать, а состояние, которое бывает перед отъездом в путешествие. И ждешь, чтобы поскорее уехать, и страшновато, и мысли «куда тебя несет?». Обычно все это проходит, как только выйдешь с чемоданом из дома.
Механизм был запущен, процесс пошел. Мне всегда казалось непостижимым, как люди занимаются бизнесом, хотя у отца это получалось вполне успешно. Но я по натуре была совсем другим человеком. Как и сказала Ольге: добросовестным исполнителем, а вовсе не руководителем или организатором. А сейчас, хотя львиная доля работы с самого начала легла на нее, все равно пришлось впрягаться и мне.
Но я-то ладно, а вот Антон что? Вряд ли уж он так волновался, получится у нас с Ольгой что-то или нет. Переживал из-за своей работы? Сомнительно. Ушел он оттуда сам, а если б захотел, нашел бы учеников еще побольше, чем в школе, к тому же выбирая более-менее адекватных. Мамин день рождения? С родителями я уже познакомилась, а что подумают обо мне посторонние люди — неужели так важно?
Я чувствовала в нем какое-то напряжение. Оно проскальзывало между нами и раньше, но не такое заметное. И больше с моей стороны. Неужели все-таки дело в наших отношениях? В неопределенности, недосказанности? Но мы ведь всего второй месяц вместе — не второй же год. Хотя иногда люди и на второй год не представляют, что будет между ними дальше.
Нет, это было другое. Я чего-то не заметила, упустила, не обратила внимания.
Вечер, вопреки моим опасениям, прошел неплохо. Народу было всего человек двадцать: родственники и близкие друзья. И никто на меня особо не пялился. Вот только вдруг зверски разболелась голова, и часов в одиннадцать Антон вызвал такси.
— Холодно как, — сказал он, обнимая меня на заднем сидении. — Это у тебя, наверно, к перемене погоды. Морозы обещают.
В этот момент у него в кармане квакнул телефон. Антон посмотрел на экран, открыл сообщение. Даже в полумраке можно было разглядеть на его лице досаду и раздражение.
Я вспомнила!
В тот день, когда меня уволили, вечером я вышла из ванной и запирала Тошку в клетке. Антон точно с таким же выражением сбросил один звонок, хотел сбросить второй, но я сказала: ответь, иначе не отстанут. Он бросил в трубку что-то коротко, сердито и так же коротко пояснил мне: по работе. Хотя я и не спрашивала.
Я дотронулась до его руки.
— Что-то случилось?
Он долго молчал, глядя в затылок водителя и кусая губы. Потом тряхнул головой, разблокировал экран и протянул мне телефон.