Приснится же такое!

А не надо шампанское мешать с… ни с чем не надо.

Под рукой упругая грудь, твердый сосок между пальцами. Он провел по нему, не открывая глаз, потянул Яну к себе, но та неожиданно его оттолкнула.

- Денис, иди сюда!

Антон, вздрогнув, все-таки поднял тяжелые, как у Вия, веки.

Яна села, подоткнув под спину подушку. В дверях показался Денис – в одних трусах.

По ходу, это был не сон. Мааать… Ни вчерашний вечер, ни новогодняя ночь. Вот и думай, хорошо это или не очень.

- Так, мальчики, лирика была прекрасна, а теперь давайте перейдем к физике, - Яна поморщилась. – Обсудим прозу жизни. Договоримся сразу. Если я говорю «нет», это значит «нет», а не «хи-хи, может быть». Если я говорю «не хочу», вы можете, конечно, попытаться меня переубедить. Но если я говорю «не могу», вы отваливаете без вопросов, не выясняя, почему именно и правда ли это.

- Ты, кажется, ничего не говорила, - буркнул Антон.

- Это превентивный ядерный удар. Если вы будете дрочить два раза подряд, то вместо двойного удовольствия получите мозоли на руках и потертости – сказать где? То, что было ночью, - это дабл супер, но такой экстенсив и интенсив требует отдыха. Секс-травмы – это очень неприятно.

- То есть график составляешь ты? – хмыкнул Денис.

- Как бы да, - кивнула Яна. – Исходя из своих физических кондиций. И давайте вот еще какой вопросик обсудим. Раз уж идея трахаться втроем ваша, вам и решать, мне-то без разницы. Возможны факультативные контакты вдвоем или только трио, только хардкор?

Антон посмотрел на Дениса, тот пожал плечами.

- Хорошо, уточню, - кивнула Яна. – Не сейчас. Вот приедем мы… решим, куда именно, пока неважно. Вот там – только вместе или олдскульно тоже сойдет?

Хороший вопрос, дорогая. С одной стороны, тет-а-тет – это не так нервно и «большая пицца с сыром для меня одного». С другой, вы там будете развлекаться, а я в носу ковырять и представлять, что вы делаете?

- Втроем, - отрезал Денис, нагло глядя на него. Видимо, прикинув те же самые варианты.

- Согласен, - кивнул Антон.

- Тогда сделаем вид, что сейчас ничего не было, - ехидно улыбнулась ему Яна, и он молча скрипнул зубами. – А вообще… признаюсь честно. То, что было ночью, - такой вариант я себе не представляла. Но получилось… грандиозно.

- Мы зело польщены, принцесса, - за двоих ответил Денис. – А сейчас, может, оденешься? А то, знаешь, когда ты сидишь перед нами голая, твое «нет» действительно выглядит как «хи-хи, может быть».

Она встала и нарочито медленно продефилировала мимо них в ванную.

- Черт знает что, - Антон закинул руки за голову.

Потом они в шесть рук разгребли свинарник на кухне и сели завтракать.

- Что делать будем? – поинтересовался Денис.

- В смысле? – Яна привередливо ковырялась в тарелке. – Наверно, вы домой поедете. Кто-то тут сказал, что шведской семьи у нас не получится, так в чем дело?

- А может, не будем из крайности в крайность? – поморщился Антон. – Мы когда в отпуск поедем… кстати, надо бы эту тему тоже обговорить, нет? Да, так вот мы ж не будем там только трахаться без конца, ты сама сказала. Так, может, стоит попрактиковаться в мирном сосуществовании без секса? Ну, не знаю, погулять, кинчик глянуть? Что там люди обычно делают помимо постели?

- Что скажешь? – Яна посмотрела на Дениса.

- Только за.

- Хорошо, пойдем пройдемся. А насчет отпуска… У меня два варианта, вы знаете.

- В горы или на необитаемый остров, знаем, - кивнул Денис, и их взгляды скрестились, как два ножа, разве что не лязгнуло и искры не полетели. – Ты только учти, что мы на горных лыжах не катаемся. Предлагаешь у печки сидеть, пока ты рассекать будешь? Или на саночках?

- Могли бы там и поучиться, - проворчала Яна. – Ну ладно, остров так остров. Хотя это подороже получится. Но я могу дополнительно пожертвовать своим гонораром за перевод порноромана. Можно сказать, по целевому назначению пойдет. Завтра поищу варианты. Чтобы на сезон дождей не попасть. День, а тебя отец отпустит?

Антон едва сдержал усмешку. Прозвучало почти как «а тебя папа отпустит погулять?»

- Смотря на сколько, - Денис встал и поставил свою тарелку в раковину. – Но, в принципе, я с ним договорился. Недели на две-три.

- А на месяц? – он не мог удержаться, чтобы не подкусить.

- Постараюсь. Не сожрем друг друга за месяц-то? А у тебя как с работой?

- Ну, это смотря в каком смысле сожрем. А я птица вольная. Отработал – ушел. И платят больше. Но у тебя другое дело, тебе надо на будущее впахивать. Ради этого можно и побегать на задних лапках.

- Брейк! – Яна загасила пикировку в зародыше. – Пошли гулять.

А получилось неожиданно неплохо. Слепили снеговика в сквере, носились друг за другом по сугробам, как школьники, обнимались втроем, шокируя добропорядочную публику, закопали Янку в снег. Как она сказала, глупо, но весело. Не думая – ну, почти не думая, - что у них какие-то сложные отношения, требующие не менее сложного выбора. Как там было у «Нау»? «К чему делать сложным то, что проще простого»?

Когда они закидывали снежками хохочущую, раскрасневшуюся Янку, действительно казалось, что все просто. Не надо строить никаких планов, ничего загадывать, ничего рассчитывать. Пусть все идет так, как идет. Но Антон прекрасно понимал, что не получится. Какое-то время они смогут балансировать, но слишком уж шатким будет это равновесие.

К Яне они вернулись, когда уже стемнело. Подъели то, что осталось от новогоднего стола, выпили горячего глинтвейна, остро пахнущего пряностями. А потом раздвинули диван и устроились смотреть какой-то боевик, по очереди таская чипсы из большой пачки.

- Это из моей тайной заначки, - призналась Яна. – Хочется иногда мерзкой ядовитой еды.

Она лежала в середине, Антон и Денис по бокам, тесно к ней прижавшись. Ну, вроде как, диван не особо широкий, ага. Уютно и волнующе. Такое: ну вот, и без секса тоже можем. А между строк: хотя с сексом было бы лучше, конечно.

Они с Денисом время от времени косились друг на друга, и Антон никак не мог сформулировать, что чувствует. Вот сейчас – на трезвую голову. Ладно, почти трезвую, но что там полкружки горячего вина, из которого весь градус улетучился. Крутилось настырно умное словечко «амбивалентность». Не в техническом смысле, конечно. То, что одновременно притягивает и отталкивает. Нравится и бесит.

Бесило то, что Янке мало его одного – значит, не настолько он хорош. Самолюбие кусало за задницу железными зубами. Бесило то, что она хочет кого-то другого, причем нисколько этого не стесняясь. А больше всего то, что другой – вот этот придурок, которому тупо хочется свернуть шею.

Что нравилось? Нет, не так. Скорее, что возбуждало – это уже из области подсознательного. Как будто порнушку не просто смотришь, но и участвуешь в ней. Может быть, еще и зеркалочка – ты, Денис, тоже не слишком хорош, чтобы в одиночку потрафить Янкиным аппетитам и фантазиям. Такое злорадное: ты тоже хотел бы вставлять ей единолично, но придется делиться со мной. Тебя одного ей мало. Плюс соперничество особого свойства. Сравнивать две вещи или два процесса, разнесенные во времени, совсем не то, что сравнивать их же, но в один момент. Если грубо, то чей хрен слаще и кто лучше им пользуется. Вот этот азарт тоже подстегивал, да еще как.

Во время рекламной паузы Денис вышел. Яна потянулась, повернулась на живот. Антон провел по ее спине и оставил руку на ягодицах, слегка сжимая их.

- Знаешь, я все время удивляюсь, - сказала она. – Вот, вроде, я вполне нормальный человек. Более или менее разумный. Воспитывали строго. Школа с золотой медалью, институт с красным дипломом, заказчики за меня дерутся. С людьми общаюсь без особых проблем. В театры хожу… иногда. Книги читаю правильные. Коммуналку оплачиваю вовремя. А потом раз – и вся цивилизация где-то за периметром. Остается что-то такое первобытное. Один-единственный инстинкт. Всем управляет одно место. Я вообще нормальная?

- Вполне, - хмыкнул Антон. – Даже более чем. По идее, так и должно быть. Пословицы не зря придуманы. Делу время, потехе час. Но у большинства стоят блоки. Воспитание, общественная мораль и все дела. У меня много женщин было. Даже, наверно, больше, чем нужно. Но из всех ты единственная, которая четко знает, чего хочет, и разрешает себе это. Даже если фу-фу как безнравственно.

- То есть мораль – это фигня, так?

- Моральные нормы подвижны. Когда-то считалось, что женщина в брюках – это верх разврата. А секс вне брака - преступление. Кому-то плохо от того, что мы будем трахаться втроем, пока нас это устраивает? Мы же не собираемся выходить на митинг с требованием сделать тройник обязательным для всех.

- Рада, что мы смотрим на вещи одинаково, - Яна усмехнулась в подушку.

- Если не только трахаться, а еще и разговаривать иногда, можно узнать много интересного, - Антон просунул ладонь под резинку ее домашних штанов. – Если честно, мне казалось, что у нас с тобой вообще ничего общего, кроме любви к оральному сексу. Может, за отпуск узнаем друг друга получше, и тебе легче будет сделать выбор.

Ответить Яна не успела – вернулся Денис. Заметив его руку в Янкиных штанах, хотел сказать что-то ядовитое, но передумал. Лег рядом, забрался под ее футболку и поинтересовался лениво:

- Ну так что, госпожа? Хотите, можете – да или нет? Или надо подавать письменный запрос за сутки в трех экземплярах?

Яна рассмеялась, убрала их руки и перевернулась на спину.

- А может, поиграем для начала? В «я никогда не…» про секс? На раздевание? У кого было, тот что-то снимает.

- А нам правда не пятнадцать лет? – фыркнул Денис.

- А не пофигу ли? – возразил Антон. – Засада в другом. Чем старше становишься, тем больше «я уже да…» Слишком быстро разденемся.

- Ну и что? – беззаботно махнула рукой Яна. – Раньше начнем, раньше кончим. Ой, я не в том смысле. Или в том? В общем, здесь должен быть смайлик lol. Ну что, погнали? Я никогда не спала с женщиной.

- Ну и ты и змея, - хмыкнул Денис, и они синхронно начали расстегивать пуговицы на рубашках.

***

Когда я вернулся домой, показалось, что не был там несколько месяцев. Хотя и двух суток не прошло. Но за это время все изменилось так, как я не мог себе представить. Наверно, скорее, я бы вообразил, что сделал Янке предложение и она согласилась.

Жениться на Янке?! Жить с ней, воспитывать детей?

Еще месяц назад я бы долго смеялся. Два дня назад… впрочем, нет, даже два дня назад пальцем у виска повертел бы на такое предположение. Сейчас подобное и вовсе перекочевало в альтернативную вселенную. А в этой… Как она сказала? Только хардкор? Ну да, как-то так.

Когда мы втроем валялись в снегу и хохотали до слез, а потом смотрели кино, отнимая друг у друга пакет чипсов, на секунду показалось, что между им и мной вообще нет ничего мутного. Ни вражды, ни ревности. Как будто мы одноклассники-приятели, которым нравится одна и та же девочка. Обычная школьная дружба, приправленная неясным еще влечением. Показалось, что мы втроем действительно можем нормально общаться и без секса.

Нет, не так. Мы можем нормально общаться, да. Скрывая и даже преодолевая неприязнь. Но… ради секса. И только. Потому что не будет этого хрупкого перемирия – не будет и секса с ней. А это действительно стало наркотиком.

Кто бы мог подумать, что у тройничка может быть столько мотивов, не имеющих никакого отношения к «давай сделаем девочке двойное хорошо». И что ревность и соперничество, которые, по идее, должны только мешать, наоборот могут подстегнуть. Ну а новизна и, в какой-то степени, запретный плод – об этом и говорить нечего. Заводит на раз.

Звонок. Отец. Ох, елки… Вообще все из башки вылетело, полный отрыв от жизни. Даже с Новым годом их не поздравил.

- Ребенок, а ты не охренел ли? - иронично так, но в голосе обида. – Мы с матерью уже думали, что ты умер. Или забыл о нашем существовании.

- Пап, прости. Так вышло. Поехали с ребятами в одну глухую дыру отмечать, а там связи нет. Только вот вернулся.

Хм… и с ребятами, да, и насчет глухой дыры вообще так очень двусмысленно.

- Думал, оттуда наберу, а вышло вот так.

Угу, как вошло, так и вышло. Что-то все жесткое порно на ум лезет. С чего бы это, а?

Потом я поймал себя на том, что тупо не могу ничем заняться, ни на чем сосредоточиться. Это было похоже на обычное состояние перед отъездом куда-нибудь, когда одной ногой уже за порогом, но намного острее. Скорее, дело было в том, что прежняя реальность перестала существовать, а с новой я еще не свыкся. Да ее, по сути, тоже еще не существовало – новой. Она только начала строиться. В нее еще не вписалось ничего из прежней: ни работа, ни друзья, ни привычные занятия.

Договорились, что Янка через интернет поищет для нас необитаемый остров, а мы приедем на следующий день вечером и обсудим. «Мужики, имейте совесть, я хочу почистить перья, поваляться в ванне с маской на морде и выспаться. Вы, кстати, храпите оба. Стерео, блин». Интересно, а мне она ни разу не сказала, что я храплю и мешаю ей спать.

Впрочем, если подумать, наше общение до этого действительно было подвязано только на секс. Встречались вечером, ужинали, ложились в постель. Утром иногда вместе завтракали. Разговаривали мало, да и то в основном на какие-то отвлеченные темы. О ней самой я сейчас знал немногим больше, чем когда мы познакомились.

Почему меня это удивляет? Я ведь тоже никогда особо не интересовался жизнью своих случайных подружек. Переспали раз, другой или сколько получится – и чао-какао. Потом и имя с трудом мог вспомнить, если ничем особенным от других не отличалась. Как-то не хотелось признавать, что Янка вела себя со мной так, как я сам вел себя с женщинами. Абсолютно зеркально. Может быть, еще и этим зацепила?

Когда мы с ним стояли на лестничной площадке и обсуждали наш ультиматум, похоже, не понимали, что сами себя загоняем в ловушку. Сами себя перехитрили. Не знаю, как он, но я в этом не сомневался.