Буланый рысак переступил тонкими ногами и потянулся доверчивой мордой к человеку за шлагбаумом. Кобыла отвернулась и, натянув поводок, пощипывала молодую травку в расщелинах дороги.

– Путевая скотинка! - Человек в зеленой фуражке потрепал коня по холке. - Сколько хочешь за него, мужчина?

Бородатый дикарь в седле вежливо улыбнулся и отрицательно покачал головой:

– Лошади не продаются, стражник. Я могу бесплатно угостить тебя и твоих друзей чистой водой, вяленым мясом и фруктами, но я ничего не продаю. Я уже сказал, что не торговец.

– Тогда кто ты такой?

Человек за шлагбаумом быстро переглянулся с обоими подчиненными. Один солдат прятался в узкой бойнице цементного бункера, другой сидел, развалясь на коляске мотоцикла, и держался за приклад автомата. Стражнику не нравилось спокойствие дикаря. Конечно, всадник был дикарем, кожа его лица обветрилась до красноты, а ступни босых ног в стременах казались вырезанными из мореного дуба. К бокам коня были приторочены набитые кожаные баулы, но ни ружья, ни арбалета у гостя не имелось. По крайней мере, на виду. И это казалось очень странным.

– Откуда ты едешь? Ты отстал от каравана?

– Нет, я один. - Бородатый почесал коня за ухом, и у стражника вдруг екнуло сердце. За обшлагом рукава незнакомца блеснула сталь. - Я еду из… скажем так, из окрестностей Екатеринбурга.

– Что?! Ты смеешься над нами, мужчина? Где твое оружие? Ты один едешь верхом от Урала? Ты колдун?

– Не совсем один, и не колдун… - Дикарь опять улыбнулся, но улыбка его не была теплой. - Мои товарищи отстали немного. Они не хотят идти в Москву, а у меня там есть дела. Я ответил тебе, стражник? Пожалуйста, открой и пропусти меня…

– Я не стражник! - озлился обладатель военной формы. - Ты что, не видишь погон? Я капитан безопасности. Ну-ка, дыхни! - Он протянул уже знакомую дикарю розовую бумажку.

Тот послушно дыхнул. Цвет не изменился.

– Разве болезнь еще ходит? - удивился бородатый. - Мне говорили, что последнего заразного забили камнями лет десять назад… А ты действительно капитан! - вгляделся босоногий наездник. - Послушай, капитан. Я мог объехать вашу заставу полем, но не хотел терять время. По пути я проехал десятки селений, где живут люди, и, как видишь, цел. Я стою здесь и разговариваю с тобой, хотя солнце садится, а мне хотелось бы до темноты достичь Москвы. Как ты думаешь, служивый, почему я добрался досюда сквозь заставы?

Капитан кинул косой взгляд на напарника и подумал, не позвонить ли в гарнизон. Солдат на мотоцикле, одетый в железнодорожный китель и пятнистые штаны, навел оружие на конного. Капитан вдруг понял, что ему еще в этой истории не нравится. Собаки не лаяли. Все три волкодава должны были уже рваться с поводков, но ни один даже не появился из-под навеса.

– Мне плевать, как ты ехал раньше, - сплюнул старший пограничник, - но здесь положено платить. Заплати, я тебе дам жетон, по нему тебя пустят переночевать в нашем гарнизоне. Или у тебя нечем заплатить? Тогда мы вызовем патруль и сдадим тебя майору. Он проверит, кто ты такой и откуда взялся!

Капитан взял коня под уздцы. Теперь, если будет доказано, что он поймал колдуна, а скорее всего, так оно и есть, одна из лошадок ему гарантирована…

– У меня есть чем заплатить, - не меняя тона, ответил дикарь. - Но тебе я ничего не дам, потому что платить не за что. Если сумеешь, подойди и возьми сам. - С этими словами бородатый расстегнул висевший у седла подсумок, засунул туда руку и показал целую пригоршню драгоценных камней. Затем матерчатая крышка подсумка опустилась, а дикарь вернул руку на седло.

Капитан беспомощно оглянулся на сержанта. Он не решался просто так выхватить револьвер и пристрелить наглеца. Солдат в амбразуре присвистнул; он немножко разбирался в камнях. Если это не подделки, то на майских торгах за то количество, что небрежно таскал в сумке вшивый дикарь, можно было бы купить целое стадо! Последние годы камни снова пошли в цену…

– И возьму!

Капитан кивнул сержанту. Тот, уже не скрываясь, поднял автомат. Дикарь скрестил руки на груди и отвернулся, словно речь шла не о нем. Капитан пролез под шлагбаумом и запустил руку в глубину подсумка. Дальнейшее произошло настолько быстро, что боец в дзоте, которому судьба отпустила еще пятьдесят лет, всякий раз начинал задыхаться и махать руками, не в силах внятно описать события. У капитана кровь отхлынула от лица, он потерял фуражку и вытаращился на свою ладонь, на которой теперь не хватало трех пальцев. После этого он завопил тонким голосом, брызгая слюной, а сержант открыл стрельбу. Точнее, он передернул затвор и выпустил очередь в землю. После этого выронил оружие и схватился за левый глаз, из которого торчал метательный нож. Третий стражник располагал только арбалетами, причем последней модификации, сразу на три стрелы без перезарядки. Три стрелы он и выпустил, а затем еще три. Когда он снова поглядел в щелку, дикарь всё так же незыблемо сидел на коне, а капитан валялся в пыли, прижимая к груди изуродованную кисть. Босоногий колдун поднял голову и, глядя арбалетчику в глаза через темную прорезь бойницы, выпустил из ладони шесть сломанных стрел.

– Выйди и подними бревно! - приказал колдун.

Солдат, чувствуя, что его неудержимо тянет по-большому, семенящими шагами покинул укрытие. На стенке висел телефон, и он мог бы позвонить, и должен был позвонить, но не решился ослушаться жуткого гостя. А еще он мог бы спустить собак, достаточно было выдернуть крюк из железного кольца. Арбалетчик спустился на три ступеньки из цементной башенки, увидел псов и понял, что отныне он сделает всё, о чем бы ни попросил пришелец. Клыкастые звери, каждый крупнее взрослого волка, повизгивали, как щенята, и, натягивая цепи, ловили кусочки мяса, которые швырял им колдун. Зажмурившись, стрелок крутанул ворот с противовесом. В руках у колдуна, как и прежде, не наблюдалось никакого оружия.

– Мои пальцы! - верещал капитан. - Эта сволочь откусила мне пальцы!

Шлагбаум поднялся, и дикарь тронул коня. Кобыла неохотно припустила следом. Арбалетчик не смел поднять взгляд, по спине его струился пот, он чувствовал, что еще немного, и он обделается, не сходя с места, на дороге. Прямо напротив его лица очутилась голая мускулистая лодыжка, вся в шрамах и ссадинах.

– Ты тоже хочешь плату? - Дикарь приоткрыл подсумок.

Боец задрожал всем телом, но любопытство пересилило. Он взглянул и, пошатнувшись, плюхнулся задом в апрельскую грязь. Из сияния драгоценностей торчала плоская треугольная голова с двойным рядом загнутых внутрь зубов в открытой пасти. В зубах монстр перекатывал безымянный палец капитана с надетым широким железным кольцом. Кольцо, видимо, и мешало обитателю сумки проглотить добычу.

– Я не убью тебя, - сказал голос сверху, - если ты мне пообещаешь, что не пошлешь по следу других. Если за мной будет погоня, я вернусь и отдам тебя крылатому. Он еще маленький, ему требуется много мяса, чтобы вырасти. Ты веришь, что я вернусь? - Солдат закивал, истерически всхлипывая.

– Теперь послушай, - бесстрастно продолжал колдун. - Слюна Мига не позволяет крови сворачиваться. Твой капитан, скорее всего, умрет. Если ты перевяжешь ему руку, он выживет и скажет майору, что это ты поднял шлагбаум и пропустил колдуна. Он подлый человек.

– Я… я… я не трону его.

– Это твое дело. Что такое Гарнизон? Это коммуна?

– Нет… Здесь у нас три… - Арбалетчик все еще всхлипывал. - У нас три коммуны. Гарнизон подчиняется Кремлю.

– Вот как? - Кажется, впервые дикарь удивился. - Сколько солдат в гарнизоне?

– Во… восемьдесят.

– А в коммунах нет своих бойцов? Сами они не могут защитить город?

– Им запрещено. Указ президента…

– Надо же, у вас появился президент! Я три года не был в… Москве, солдат. Кто вас, в таком случае, кормит? Коммуны?

– Нет, это тоже запрещено… - Солдат размазывал по лицу слезы. - Не три года… Прости, господин, я не хотел сказать, что ты лжешь. Но такой порядок установлен уже больше пяти лет. Коммуны платят оброк в Кремль, а уже оттуда нам присылают жалованье и еду. Гарнизоны следят, чтобы оброк уходил вовремя…

– Экономичная схема, а главное - оригинальная… Я не понял, для чего тут стоит гарнизон, солдат. Я не вижу следов боев. Кто нападает на город, солдат?

– Никто… - Арбалетчик осмелился поднять глаза.

Колдун спустился на землю, чтобы забрать автоматы стражников. Вблизи он оказался совсем не таким высоким и страшным, как казалось раньше. Длинные русые волосы, связанные в две косицы, были заправлены за ворот свободной дерюжной хламиды. И боже мой! Арбалетчик ощутил тошноту. За спиной у демона висел длинный мешок, из которого, прорвав ткань в двух местах, торчали желтые когти.

– Я люблю животных! - не оборачиваясь, сообщил колдун. Он отрешенно посмотрел на корчащегося в луже крови капитана и легко запрыгнул в седло. - Значит, на город никто не нападает? Это я знаю и без тебя, солдат. На три дня пути от транспортного кольца дикарей нет уже много лет. Тогда зачем ты здесь? Тебе нравится отнимать деньги у тех, кто слабее? Отвечай!

– Не убивай меня, господин, прошу тебя!

– Отвечай, это важно! Откуда ты родом?

– Я из тульской общины оружейников. Папа послал меня в гарнизон в год Холодной смуты… Это всё отец, я не посмел ослушаться. Он сказал, что солдатом безопасности быть почетно и спокойно. Безопасность не дерется с дикарями, нас все слушаются…

– Это что за чертовщина - "холодная смута"?

– Но ты сказал, что не был в Москве всего три года!

– Черт возьми, приятель! Если хочешь знать, я вообще из Питера, но политикой интересовался мало. Говори!

– Что ты хочешь узнать? Когда семь лет назад президенты начали дележку земель за Кольцевой дорогой, они договорились, что их люди будут драться на холодном оружии…

– Час от часу не легче! Так у вас тут несколько президентов?

– Было четверо, теперь осталось двое. Наш гарнизон подчиняется кремлевскому папе Ивану. Есть еще президент большой Думы, но скоро его свалят… Папа Иван - настоящий президент России, потому что только у него есть огненные грибы. - Арбалетчик ощутил легкое дрожание почвы. Он сразу понял, что это такое: грузовик вез патрули на смену, двенадцать человек. Дикарь сидел, понурившись, в седле, и долю секунды солдат колебался. Но затем он вспомнил про шесть пойманных в полете стрел:

– Господин, сюда едут. Тебе надо уходить…

– Я слышу, - отозвался колдун, задумчиво почесывая бородку. - Как ты сказал: "огненные грибы"?

– Да, господин. Папа Иван дружит с колдунами со Старой площади. По слухам, такой колдун может пожать тебе руку, и через три дня наступит страшная смерть… А еще колдуны показали папе Ивану тайную комнату, где живет страж огненных грибов. Никто не знает, что это такое, но колдуны никогда не врут…

– Всё ясно! - Колдун подобрал поводья. - Я проехал полстраны и не верил тому, что мне говорили друзья. Здесь невозможно дышать, солдат. Прощай, и прими совет - уходи в коммуну, пока тебя не засосало. В тебе еще есть честность.

– Спасибо тебе! - Стрелок облизнул пересохшие губы, провожая глазами маленький вьючный караван. - Спасибо, что не убил меня, господин!

У колдуна оказался превосходный слух. Он придержал коня и обернул к сидящему в грязи человеку неожиданно грустное лицо:

– Ты умрешь и без меня, приятель. И очень скоро, если не бросишь свое занятие.

– Я брошу! Я уйду, клянусь, господин!

– Вот и хорошо. - Колдун пришпорил жеребца босыми пятками.

Над столбе шлагбаума болтался щит с кривыми буквами: "Город Королев".