Григорий нашел наконец удобное время, чтобы открыться во всем князю.
Вернулся князь с охоты веселый и довольный. Беседует теперь с боярами в своей опочивальне, про свою охоту им рассказывает.
Войдя в опочивальню, княжий отрок пал к ногам своего господина.
— Нашелся пропавший, а мы тебя долго искали, — пошутил Ярослав, — уж думали, не захватили ли тебя в полон татары али новгородцы.
— Повелишь говорить правду, княже?
Изумленно взглянул князь на любимого отрока.
— Ты знаешь, что люблю одну лишь правду, сказывай. Правда светлее солнца.
— Ой, захватили меня в полон, но не враги, не татары лютые, заполонила мое сердце красна девица!
Снова улыбнулся Ярослав.
— Ишь, Григорий, и до тебя дошел черед.
— Красоты она неописуемой, выступает, словно лебедь белая плывет, богобоязненна, всякой книжной мудрости обучена, разум имеет великий!
С изумлением слушал князь слова Григория, соображая, чья боярская дочь заполонила его сердце.
— Разреши, княже, вступить мне с нею в честный брак, — снова сказал Григорий и земно поклонился князю.
— Что ж, коли время пришло, препятствовать не стану. Скажи мне, какого она роду, как звать ее, как величать по отчеству?
Замялся на одну минуту княжий отрок.
— Оксинья имя ей, а по отцу зовут Афанасьевной, — смущенно проговорил Григорий.
— Что-то не слыхал я у наших бояр дочки Оксиньи.
— Не боярского она рода, да и не здесь, в Твери, проживает…
Соколиные брови Ярослава нетерпеливо сдвинулись. Переглянулись меж собою и бояре: не понравилось им такое слово Григория.
— Так кто ж она такая, сказывай!
— Афанасия, пономаря из села Едимонова, дочь, — решительно ответил Григорий.
Омрачилося лицо Ярослава. Возроптали и все бояре.
— Коли задумал ты жениться, то бери себе жену у ближних мне бояр, а не у простых людей.
Затуманился взор юноши.
— Бери себе жену не у худородных и бездомных, чтобы не сделать позора и себе, и родителям, и всем боярам нашим.
Григорий снова поклонился в землю князю.
— Молю тебя слезно, господине княже, разреши мне исполнить мое желание, дозволь жениться на нареченной моей невесте.
Разгневался Ярослав на своего отрока и наотрез отказал ему.
Печальным вышел из княжей опочивальни Григорий. Не знал он, что и делать теперь: страшно идти супротив воли князя, невозможно и отказаться от заветного желания.
«Не попросить ли мне боярина, пусть замолвит за меня слово перед князем?» — пришла ему мысль.
Молча выслушал Матура задушевную исповедь отрока.
— Попроси ты за меня князя, боярин, слезно тебя молю об этом, он тебя послушает, — промолвил Григорий.
Задумался на минуту Матура.
— Ой, не так бы тебе делать-то надо, — промолвил боярин после долгого молчания.
— Как же? Надоумь, что теперь делать, укажи!
— Ступай опять к князю да наедине его и попроси. Исполнит он твою просьбу, верь мне, — попервоначалу только он крут бывает.
Григорий не знал, на что решиться. В первый раз так случилось, что князь отказал ему в его просьбе.
— Ступай, говорю тебе, слушайся! Княжий отрок улучил удобную минуту.
Оставшись один после ухода бояр, Ярослав невольно вспомнил о своей встрече в монастыре с незнакомкой, поразившей его так своей красотою.
«Вот я и князь, — думал он, — а сразу пленился простою девушкою и забыть ее не могу. Ведь и Григорий тоже… Видно, крепко полюбилась ему простая девушка… Не будет ли греха, коли я их разлучу своим отказом?» И долго так прикидывал Ярослав.
В дверь тихо постучали, в опочивальню вошел княжий отрок.
— Поди, опять ко мне просить пришел о свадьбе? — шутливо спросил князь.
Григорий в землю повалился перед ним.
— Разреши, господине княже, не губи своего отрока… полюбилась крепко мне девушка! Больше жизни своей люблю… И родители уж нас благословили… Видно, Божья это воля, изъяви и ты свою волю, княже… Слезно молю тебя!.. Взыскан я был прежде твоими милостями, не оставь и ныне.
— Сказывай мне все по порядку, послушаю тебя, а там и посмотрю.
Юноша, ничего не скрывая, по порядку рассказал князю о своем знакомстве с Оксиньей, про все разговоры с нею, про любовь свою, про благословение ее родителей.
— Жизнь не в жизнь мне будет без нее! — сказал в заключение Григорий.
Внимательно слушал Ярослав его рассказ.
— Не разрешил бы я тебе в другой раз, но сегодня такой счастливый случай подошел, не хочу тебя печалить. Женись с Богом на твоей нареченной!
Григорий бросился к князю и вне себя от радости стал целовать его руки.
— Женись да привози свою жену сюда в Тверь, — говорил Ярослав, — мне покажешь, какую такую красавицу выискал.
Тяжело вздохнул отрок.
— Ой, княже, не в обиду тебе будет сказано: обещался я моим родителям названым жить с ними в селе и помогать им в их трудах.
— Нет, уж этому не бывать, Григорий! Жениться я тебе позволю, но от себя не отпущу.
Григорий не смел больше возражать и с низким поклоном вышел из княжей опочивальни.
— Ну, что, — спросил его Матура, — дал князь свое согласие?
Григорий передал боярину весь свой разговор с князем.
— И тут, парень, говорю, не грусти, все образуется: перемелется — мука будет!
Успокоившись, Григорий отправился к своим товарищам-отрокам и рассказал им о своей радости.
— Пойдешь ко мне в дружки, Максим? — обратился он к своему товарищу.
— С радостью пойду, позови только, — согласился последний.
Отца у княжего отрока давно уже не было, но мать была еще жива, к ней он и отправился за благословением. Поплакала старуха и дала любимцу сыну благословение.