Постройка храма близилась к окончанию. Внутри он был украшен драгоценными камнями и финифтью. Столбы и двери блистали позолотой. В нем князь поставил привезенную икону, для нее был сделан оклад, на который поя шло пятнадцать фунтов золота, много жемчуга, драгоценных камней и серебра. Вся утварь храма была разукрашена драгоценными камнями.

Долго продолжалась работа по постройке храма.

Поработав до осени в изографной, Марина, уже сделавшая такие успехи в иконописи, что могла самостоятельна писать образа, отпросилась у Мирона, у князя и Михно навестить родных. Они не подозревали, что родные эти так далеко, в стольном Киеве.

— Только ты, парень, вертайся скорее: мне с тобой работать сподручно! — говорил старый изограф.

То же самое повторил и мечник:

— Да ты не мешкай дома-то, парень! Побудь да и скачи в обрат скорее!

Девушка не утерпела, чтобы не повидать брата и его товарища. Для этого ей пришлось сделать крюку верст двадцать.

— Куда ж это ты, молодец, собрался? — спросил Фока, не признавший в отроке своей сестры.

— Заскучал больно по своим…

— Ишь ты, парень, какой счастливый!.. А я так свою матушку не скоро увижу! — печально промолвил Фока.

— Что ж? Поклониться ей прикажешь? — спросила Марина.

— Шутник ты, парень, я вижу! Не близко она отсюда, в самом Киеве!..

— Как кланяться матушке Елене будешь, меня не забудь! Скажи, что сын ее названый издалека свой поклон ей шлет! — пошутил Василько.

— А больше никому, други, не прикажете кланяться?

— Ишь, дошлый, все ему знать хочется!.. Сестрице нашей, Марине, не премини поклониться…

Марина поскакала от каменоломни, несколько раз оглядываясь назад. Обратная дорога девушке была знакома, в октябре она уже была дома. Обрадованная возвращением дочери, нетерпеливо расспрашивала вдова о далеком сыне, не забыт был ею и Василько.

На другой день приезда Марина пошла к великому князю. Он не узнал в загорелом юноше отважную девушку.

— Что тебе от меня нужно, молодец? — спросил ее Юрий.

Девушка сказала, кто она и зачем явилась на княжий двор. Изумлению князя не было границ.

— Ну, рассказывай, красна девица, что ты видела и слышала!

Плавно полился рассказ Марины, она припомнила все мельчайшие подробности, рассказала князю об его сыне, о постройке храма, о новом селе Боголюбове и о чудесах святой иконы. Одного только не могла она рассказать Юрию: что задумал сын его Андрей и какие планы таятся в голове этого воинственного князя.

Задумался старый князь, опустил седую голову на руки, Марине показалось, что между пальцами его заструились слезы.

— Думаешь ли ты, девица, опять туда поехать? — спросил он после минутного молчания.

— Коль успею, так вернусь, а не то до весны с матушкой здесь пробуду!

— В Боголюбове передай сыну мое родительское благословение! Хоть нехорошо поступил он, уехав, со мною не попрощавшись, но зла за это ему я не помню. Коль вздумает отца повидать, пусть приезжает! А за то, что ты мою службу исполнила верно, награждаю тебя денежною казною!..

Обрадованная Марина низко поклонилась князю и отправилась домой. За лето она так привыкла к мужскому платью, что оно нисколько ее не стесняло.

Не меньше Марины была обрадована пожалованием князя и Елена.

Не сиделось отважной девушке дома, все тянуло ее в Боголюбово: и изографное искусство, которое она успела полюбить за это короткое время, и близость брата, а равно и Василько. К тому же она хотела исполнить данное обещание старому мечнику и изографу, вернуться скорее. Оседлала Марина отдохнувшего коня, снова надела доспехи княжего отрока и, распростившись с матерью, пустилась в обратный путь.