До наших дней дошло столько различных рукописей "Плавания Святого Брендана, Аббата" ("Навигацио Санкти Брендани, Аббатис"), что американцу Карлу Селмеру понадобилось почти 30 лет, чтобы разыскать их. И то он не уверен, что нашел все. Тем не менее, мы должны быть искренне признательны этому ученому за его кропотливый труд по созданию столь необходимого всеобъемлющего издания "Плавания" на латинском языке. Он использовал 18 из примерно 120 рукописей "Плавания" для своего компилятивного варианта, который был опубликован в 1959 году в IV выпуске "Публикаций по истории средних веков" издательством "University of Notre Darnel Press"

До работы Селмера у специалистов, занимающихся изучением "Плавания", по сути дела, не было обобщенного латинского текста рукописи. После выхода его труда появились переводы на английский язык в книге "Жизнь святых" (издательство "Пингвин Букс", 1965) и в "Путешествии святого Брендана", подготовленном профессоров Джоном О'Мирюм из дублинского университета (1976). Эти переводы, особенно последний, точно передают своеобразие оригинала, сохраняя все нюансы религиозных, научных и мореходных представлении того времени. Ниже приводится лишь краткий пересказ "Плавания" сохраняющий "скелет" повествования и передающий основную фактологическую канву этого замечательного, смелого морского предприятия.

 

Текст

Глава 1. Святой Брендан жил в Клонферте, возглавляя там общину из 3000 монахов, когда его посетил монах по имени Барринж Барринд. Он рассказал Брендану о том, как он посетил святого Мерном, который был его учеником, потом стал отшельником, а теперь он настоятель монастыря на одном из прибрежных островов. Святой Мернок предложил Барринду совершить путешествие на лодке по земле обетованной. Плывя на запад, они прошли сквозь полосу густого тумана и достигли большой земли, богатой плодами и цветами. Пятнадцать дней бродили они по этой земле, пока не достигли реки, текущей с востока на запад. Здесь их встретил человек, который сказал, чтобы они не шли дальше, а возвращались домой. Человек сказал, что остров этот существует с начала мира и что они на нем пребывают уже год, не испытывая нужды ни в еде, ни в питье. Этот человек проводил путников к их лодке и, когда они сели в нее, исчез. Путешественники направились домой и, вновь пройдя сквозь полосу тумана, прибыли к монастырю святого Мернока. Здесь монахи сказали Барринду, что святой Мернок часто ходит к земле обетованной и подолгу там пребывает.

Глава 2. После того как Барринд возвратился к себе в келью. Брендан собрал четырнадцать монахов своей общины и сказал, что он страстно возжелал посетить землю обетованную. И все сразу же согласились сопровождать его.

Глава 3. После поста святой Брендан и его спутники посетили остров святого Энды (Ининшор, Аранские острова), чтобы получить, его благословение, и пробыли там три дня.

Глава 4. Затем Брендан и его монахи поставили шатер у устья небольшой реки под горой, известной под именем Обиталище Брендана. Здесь они построили лодку, обтянув деревянный остов бычьими кожами, дубленными настоем дубовой коры, и промазали все швы жиром, чтобы не пропускали воду. В лодке они установили мачту, натянули паруса, поставили руль, погрузили припасы на сорок дней, запасные кожи и жир для их смазки.

Глава 5. Только они собрались отплыть, как к ним подошли три монаха и попросили взять их с собой. Брендан согласился, но предупредил, что двоих из них ожидает ужасная судьба, да и третий не вернется домой.

Глава 6. Они плыли на запад пятнадцать дней, но в безветрие сбились с курса, и подувший затем ветер прибил лодку к высокому скалистому острову, с утесов которого низвергались потоки воды. С большим трудом отыскали они маленькую бухту, подобную расщелине, изошли на берег. Выбежавшая навстречу собака показала им путь к их селению, где они нашли ночлег и провели три дня. За это время они никого не видели, но всегда находили приготовленную для них пищу.

Глава 7. Когда они уже собирались покинуть остров, один из монахов, приставших к Брендану последними, задумал присвоить себе серебряную уздечку, которую он нашел. Брендан стал отчитывать его. В это время маленький дьявол выскочил из груди монаха, и тот упал мертвым.

Глава 8. Как только они вошли в лодку, появился молодой человек с корзиной хлебов и с кувшином воды, передал все это монахам и предупредил, что их путешествие будет долгим.

Глава 9. Следующая земля, к которой они пристали, была островом с множеством больших рек, изобилующих рыбой. Называлась она Овечьим островом, поскольку стада отличных белых овец круглый год бродили по ней, предоставленные самим себе. Здесь путешественники пробыли от великого четверга до великой субботы на страстной неделе. Житель острова принес им пищу и предсказал, что в первый день пасхи они посетят остров, лежащий неподалеку, а затем ступят на берег третьего острова по пути на запад. Он также расположен недалеко и носит название Птичьего рая. Там они пробудут до троицына дня.

Глава 10. Ближайший остров был каменистый и без травы. Подойдя к нему и вытащив веревками лодку на берег, монахи развели огонь, чтобы приготовить себе пищу из мяса, привезенного с Овечьего острова. Но когда вода закипела, остров начал трястись и двигаться, и монахи в страхе, толкая друг друга, бросились в лодку. И увидели они, как "остров" поплыл в море, а огонь все еще горел на нем. И Брендан сказал своим спутникам, что "остров" этот был самой большой рыбой в океане, называемой Ясконий.

Глава 11. Теперь монахи прошли через узкий пролив к Птичьему раю, лежащему к западу от Овечьего острова. Они протащили свою лодку на полтора километра вверх по узкому ручью до самого его истока. Здесь они увидели громадное дерево, на котором сидело множество белых птиц. Одна из них совсем не боялась людей, она опустилась на лодку и сообщила Брендану, что птицы на острове — это души усопших и что святой Брендан пребудет семь лет в поисках, прежде чем достигнет земли обетованной. Во время вечерней и других молитв птицы пели церковные гимны и псалмы. Путешественники пробыли на Птичьем рае некоторое время, питаясь приношениями, которые доставлял им келарь, или эконом, тот самый человек, который приносил им пищу и на Овечьем острове. Он принес также свежей воды и предупредил, чтобы они не пили из источника, ибо тогда они заснут.

Глава 12. Три месяца они плыли, видя только море вокруг и небо над головой. Они так устали, что когда вновь увидели землю, то едва смогли выгрести против встречного ветра, чтобы добраться до нее. Найдя удобный для причаливания клочок, они наполнили сосуды водой из двух родников. В одном вода была чистая, в другом — мутная. Здесь их встретил степенный седобородый старец и привел к монастырю, находившемуся в двухстах шагах от места их высадки. Одиннадцать монахов-молчальников, держа в руках кресты и святые реликвии, приветствовали путешественников пением гимнов. Они обняли прибывших, а настоятель омыл им ноги. Затем все сели за трапезу, состоящую из сладких корнеплодов и белого хлеба. Настоятель, нарушив обет молчания, объяснил Брендану, что хлеб этот чудесным образом появляется в монастырских ларях, а лампады в часовнях никогда не выгорают. В монастыре никогда не едят вареной пищи, и монахи, которых всего двадцать четыре, не стареют. После трапезы Брендану показали церковь, где по кругу были расположены двадцать четыре места для сидения и прямоугольные сосуды из хрусталя. И сама церковь была прямоугольная. После службы прибывших монахов расселили по кельям, а Брендана настоятель пригласил присутствовать при чудесном зажжении лампад. Пока они ожидали чуда, настоятель рассказал Брендану, что живут они на острове свыше восьмидесяти лет, за это время ни разу не слышали человеческого голоса, между собой объясняются только жестами, никто из них никогда не болел и не был отягощен мирскими соблазнами. Внезапно в окно влетела огненная стрела, коснулась лампад и зажгла их, после чего так же внезапно вылетела наружу.

Глава 13. Брендан и его монахи провели рождество в общине святого Эйлбе, а на восьмой день после богоявления вышли в море и шли под парусом и на веслах до великого поста. Запасы пищи и воды кончились, и путешественники сильно бедствовали. Но через три дня они подошли еще к одному острову, где нашли родник с чистой водой, вокруг которого было много растений, а в речке, текущей к морю, плавала рыба. Они собрали съедобные растения и корнеплоды, но от воды из родника некоторые из них погрузились в глубокий сон, кто на три дня, кто на два, а кто на один день. Святой Брендан прочитал над ними молитву и, когда они очнулись, сказал, что всем надо покинуть остров. Взяв с собой лишь немного воды и рыбы, они продолжили путь на лодке, направляясь на север.

Глава 14. Через три дня ветер стих и море было таким гладким, что вода словно загустела. Брендан велел убрать весла и положиться на милость божью. Двадцать дней они дрейфовали бесцельно, пока не подул западный ветер и не погнал лодку на восток.

Глава 15. Ветер отнес их назад к Овечьему острову, где на том же месте, что и год назад, их радостно приветствовал эконом. Он поставил для них шатер, подготовил все для омовения, раздал новые одежды. После празднования великой субботы и вечерней трапезы он сказал им, чтобы они снова шли к киту для празднования воскресения Христа, а затем направились к Птичьему раю. Пока они будут там, он сам будет доставлять им хлеб и воду. Так они и поступили. Побывали на ките, затем прибыли на Птичий рай и слушали там пение птиц. Эконом сказал Брендану, что семь лет им предстоит совершать одно и то же — великий четверг проводить на Овечьем острове, пасху встречать на ките, от пасхи до троицына дня находиться на Птичьем рае, а на рождество быть в общине святого Эйлбе. Так оно и вышло, и эконом приносил им пищу до той поры, пока не настало время покинуть Овечий остров.

Глава 16. После сорокадневного плавания в океане они встретили громадное чудовище. Исторгая ноздрями пар и бороздя воду, оно неслось на них с огромной скоростью, словно собираясь сожрать всех, Испуганные монахи взывали к богу, но Брендан успокоил их. Морское чудовище подплывало между тем все ближе, гоня перед собой большие волны, которые дошли до лодки, и монахи впали в отчаяние. Но в это время другой могучий зверь появился с запада. Он проплыл рядом с лодкой, набросился, исторгая пламя, на преследовавшее их громадное чудовище и на глазах монахов разорвал его на три части, а затем уплыл туда, откуда появился.

Однажды путешественники увидели очень большой лесистый остров. Высадившись на него, они наткнулись на остатки туши мертвого животного. Брендан сказал, что это можно есть. Поставив шатер, они отрезали мяса, сколько могли унести. В южной части острова нашли источник с чистой водой и собрали много растений, пригодных для еды. Ночью какие-то животные — они не видели какие — доели все, что осталось от морской твари, и к утру на берегу только белели кости.

Три месяца штормы, сильные ветры, град и дожди не давали возможности монахам покинуть остров. Однажды к берегу прибило мертвую рыбину, и они съели часть ее, и святой Брендан сказал, чтобы они сохранили остальную часть, положив ее в соль, ибо погода улучшится, прибой и волны угомонятся, так что они смогут продолжить путешествие.

Наконец, погрузив запас воды и пищи и набрав достаточно трав и корнеплодов, монахи спустили лодку на воду, подняли парус и взяли курс на север.

Глава 17. Однажды они подошли к плоскому острову, который едва возвышался над водой. На нем не росли деревья, но весь он был покрыт пурпурно-белыми плодами. По острову брели три хора: один из мальчиков в белых, другой из юношей в голубых, третий из старцев в пурпурных одеждах. На ходу они распевали гимны. Карра Брендана пристала к острову в десять часов утра, а в полдень, в три часа дня и во время вечерни хоры пели соответствующие псалмы. Когда кончилось пение, светлое облако окутало остров и скрыло хористов. Следующее утро выдалось безоблачным, хоры опять пели гимны, а после литургии двое из хора юношей принесли к лодке корзину, наполненную пурпурно-белыми плодами.

Юноши предложили второму из тех монахов, что пришли к Брендану позже, присоединиться к ним. Брендан выразил свое согласие, и этот монах остался вместе с хором юношей, когда карра снова вышла в море. В три часа путешественники съели один из плодов, принесенных юношами. Все плоды были совершенно одинаковыми, размером с большой мяч, очень сочными и вкусом напоминали мед. Брендан выжал из одного плода сок и напоил монахов. Одного плода хватало человеку на двенадцать дней пропитания.

Глава 18. Спустя несколько дней над лодкой пролетела большая птица, держа в клюве ветвь незнакомого дерева. Птица уронила ветвь, и та упала на колени святого Брендана. На конце ветви была кисть ярко-красного винограда, каждая ягода размером с яблоко. Монахи ели виноград, и его хватило на восемь дней. Затем они провели три дня без пищи. Наконец они увидели остров, покрытый деревьями, на которых росли те же плоды. Воздух был напоен запахом плодов граната. Сорок дней они пробыли на острове, поставили шатер, собирали плоды, а также всякого рода растения и коренья, росшие поблизости от ручьев.

Глава 19. Когда они с запасом плодов плыли наугад, на лодку напал летающий грифон. Но, как только он нацелился на них своими когтями, появилась та самая птица, что принесла им виноград, прогнала грифона и вырвала ему глаза. Грифон поднимался все выше и выше, пока не был убит и упал в море. Затем птица избавительница улетела.

Глава 20. Вскоре после этого путешественники снова прибыли в общину святого Эйлбе и провели в ней рождество. Потом они долго плавали по океану — от великого четверга до троицына дня, заходя, как и прежде, на Овечий остров и Птичий рай.

Глава 21. Однажды во время этих переходов, в день святого Петра, они обнаружили, что вода в океане такая чистая и прозрачная, что на песке видны различные рыбы, словно стадо коров на пастбище. Они лежали кольцами — голова к хвосту. Когда Брендан запел, рыбы поднялись к лодке и плавали вокруг нее, и огромный косяк занял все видимое пространство. Когда месса закончилась, рыбы поспешно уплыли. Восемь дней прошло, прежде чем монахи пересекли полосу моря с прозрачной водой.

Глава 22. В другой раз они увидели в море высокий столп, до которого, казалось, совсем недалеко, однако потребовалось три дня, чтобы приблизиться к нему. Столь высокий, что Брендан не мог видеть вершину его, столп был окружен сетью с крупной ячеей, такой крупной, что лодка проходила сквозь нее. Стенки ячей были серебристого цвета, но тверже мрамора. Сам столп был из блестящего хрусталя. Убрав мачту с парусом и весла, монахи протолкнули свою лодку сквозь ячею. Нижняя часть ее, как и столпа, уходила далеко в воду. Вода была прозрачна как стекло, и солнечный свет пронизывал ее насквозь.

Святой Брендан измерил ячею. Каждая ее сторона была около двух метров. Затем они проплыли вдоль одной из сторон столпа, который оказался квадратным. Длина его стороны, как измерил святой Брендан, была семьсот метров. В тени столпа они все равно чувствовали солнечное тепло. На четвертый день они увидели в боковой нише столпа хрустальные чашу и тарелку.

Закончив измерения, святой Брендан предложил своим спутникам подкрепиться. Затем монахи, отталкиваясь от стен ячеи, вывели лодку на открытую воду, подняли мачту и парус. Дальше они шли на север восемь дней.

Глава 23. На восьмой день они подошли к неровному каменистому острову без травы и деревьев, с множеством шлака и кузнечных горнов. Брендан был встревожен, но ветер гнал лодку прямо на остров, и они услышали гул кузнечных мехов и удары молотов по железу и наковальням. Один из обитателей острова вышел из кузницы, увидел лодку и повернул обратно. Брендан велел спутникам грести изо всех сил в помощь парусу, чтобы уйти от этого острова. Не успел он договорить, как островитянин снова вышел из кузницы и метнул в них большой кусок раскаленного шлака. Тот пролетел в двухстах метрах над ними, и там, где он упал в море, оно вскипело, и дым поднялся, как над пылающим горнилом. Когда лодка отошла на милю, на берег выбежали еще несколько островитян и начали кидать в монахов куски шлака. Казалось, весь остров объят огнем. Море кипело, воздух наполнился гулом, и, даже когда остров скрылся из виду, все еще чувствовался сильный смрад. Брендан сказал, что они очутились на краю ада.

Глава 24. В один из дней они сквозь облака на севере увидели гору, окутанную дымом. Ветер быстро гнал туда лодку, и у самого берега они сели на мель. Перед ними стеной высилась скала, черная, как уголь, и такая высокая, что они не видели ее вершины. Третий из монахов, пришедших к Брендану последними, выпрыгнул из лодки и пошел к основанию скалы, крича, что он не в силах повернуть обратно. Его схватили демоны, и на глазах товарищей он был объят пламенем. Пользуясь благоприятной переменой ветра, они снялись с мели и, оглянувшись, увидели, что гора уже извергает не дым, но пламя, которое вздымалось вверх и опадало, так что вся гора уподобилась погребальному костру.

Глава 25. Плывя на юг, они через семь дней увидели странную картину: на скале сидел человек, перед ним на каком-то железном устройстве висел его плащ. Волны с силой бились о скалы, захлестывая подчас голову человека. Ветер трепал плащ, так что полы его хлестали по лбу и глазам сидящего. Брендан спросил, кто он, и тот ответил, что он Иуда и по святым дням всевышний освобождает его от мук ада в Огненной горе, дозволяя сидеть на этой скале. Вечером над морем появились бесчисленные демоны, они кружили над скалой и кричали Брендану, чтобы он уплывал прочь. Брендан упорствовал, но демоны вынудили лодку уйти. Проводив ее, они повернули обратно и с громким завыванием подхватили Иуду и стремительно поднялись с ним вверх.

Глава 26. Еще через три дня, двигаясь к югу, святой Брендан со спутниками подошли к небольшому круглому острову, примерно в двести метров по окружности. Отвесные голые скалы, похожие на кремень, не позволяли высадиться. В конце концов, они все же присмотрели узкий выступ, на котором едва поместился нос лодки. Сойдя на берег, Брендан взобрался на самую высокую гору острова. Там на восточной стороне он увидел две пещеры, расположенные друг против друга. У входа в одну из них протекал маленький ручей с чистой водой. В этой пещере жил древний отшельник, закутанный в собственные седые волосы и бороду. Он сказал святому Брендану, что когда-то был монахом в монастыре святого Патрика. После смерти святого дух его повелел этому человеку отправиться в море на лодке, и лодка сама доставила его к этому острову. Тридцать лет жил он здесь без укрытия, питаясь рыбой, которую каждый третий день приносила ему выдра, она же приносила и топливо. Затем он обнаружил эти две пещеры и ручей и вот уже шестьдесят лет живет тут, а всего ему сто сорок лет. Отшельник посоветовал Брендану запастись водой из ручья, так как ему предстоит плыть сорок дней без остановки, пока он снова не попадет к Овечьему острову и Птичьему раю. После этого он будет сорок дней плыть до земли обетованной, пробудет там сорок дней, а затем бог благополучно доставит его в Ирландию.

Глава 27. Получив благословение древнего отшельника, Брендан и его монахи поплыли на юг. Долго их носило по волнам туда и сюда. Еды у них не было, и принимали они одну лишь воду, запасенную на острове. Наконец в великую субботу они опять подошли к Овечьему острову. Здесь эконом встретил их, помог каждому выйти из лодки и накормил. Затем он вместе с ними сел в лодку, и они направились к киту Ясконию и высадились на нем. Кит перевез их на остров Птичий рай. Эконом велел им наполнить сосуды водой, ибо теперь он будет плыть вместе с ними и указывать путь. Без его помощи, сказал он, они не достигнут земли обетованной.

Глава 28. Святой Брендан, эконом и монахи вновь вернулись на Овечий остров, чтобы взять припасы для сорокадневного путешествия. Затем они плыли сорок дней на восток. Эконом стоял на носу лодки и указывал путь. Через сорок дней вечером лодка вошла в такой густой туман, что они едва могли видеть друг друга. Эконом сказал Брендану, что такой туман вечно окутывает землю, которую Брендан искал семь лет. Через час они увидели яркий свет, и лодка подошла к берегу. Монахи высадились на землю обширного края, где было много деревьев, увешанных спелыми плодами. Они стали кружить по этому краю, а ночь все не наступала. Они ели плоды, и утоляли жажду из источника, и сорок дней продолжали исследовать этот край, не видя его конца. Но затем они вышли к большой реке, и Брендан сказал, что сами они не смогут ее перейти и не ведают, как велик этот край. Тут к ним подошел некий молодой мужчина, обнял их, назвал каждого по имени и сказал Брендану, что бог продлил их поиск, ибо ему было угодно открыть им разные его тайны среди великого океана. Он предложил им запастись плодами и драгоценными камнями и возвращаться домой, так как кончина Брендана близка. Объяснив, что река делит остров на две части, он сказал им, что земля эта станет известна преемникам святого Брендана, когда христиане будут подвергаться преследованиям.

Брендан собрал образцы плодов и драгоценных камней, попрощался с экономом и отправился в путь. Пройдя через туман, они подошли к острову Наслаждений, где остановились на три дня у настоятеля монастыря, после чего Брендан вернулся домой, в свою общину.

Глава 29. Община с ликованием встретила Брендана, и он рассказал обо всем, что запало ему в память за время путешествия. В заключение он сказал о пророчестве молодого человека в обетованной земле, по которому его ожидала скорая кончина. Пророчество сбылось. Вскоре после того как святой Брендан закончил все приготовления и принял обряд причащения, он умер в окружении своих учеников и отдал душу богу. Аминь.

 

Путешествие Брендана в какой-то степени напоминает детективную историю. Можно представить себе средневековый текст "Плавания" как свод улик, дающих повод заподозрить, что совершено уголовное преступление. Под "преступлением", естественно, подразумевается открытие Северной Америки за несколько веков до общепринятой даты, а в роли подозреваемых выступают монахи-мореплаватели раннехристианской Ирландии. Метод расследования — хорошо известная в детективном жанре реконструкция действий подозреваемых: постройка копии кожаной лодки, чтобы, проследив цепочку улик в Северной Атлантике, проверить физическую возможность этих действий и попытаться раскрыть мотивы и методы подозреваемых.

Лучшие детективы (в книгах, по крайней мере) начинают с того, что пытаются точно определить время совершения преступления, Здесь историк-детектив, изучающий путешествие святого Брендана, должен быть осторожным. Если путешествие (путешествия) было предпринято ирландцами-христианами, как это явствует из христианских мотивов и стиля изложения "Плавания", то самой ранней датой его может служить время после обращения Ирландии в христианство (начало V века) Вряд ли плавание (плавания) могло состояться до времени жизни самого святого Брендана (489–570 или 583 годы). Ну, а наиболее поздний срок путешествия, разумеется, — время создания "Плавания". Но как его определить? Мнения ученых, занимавшихся этими вопросами, сильно расходятся. Самые осторожные считают, что минимум три из дошедших до нас рукописей "Плавания" относятся к X веку. Но ведь это возраст письменных текстов, само же предание, несомненно, куда старше. Есть мнение, что оно создано в IX веке, а профессор одного из дублинских институтов Джеймс Карней, видный специалист по кельтской истории, внимательно изучавший эту проблему, склонен отодвигать этот срок намного назад. Он утверждает, что "Плавание" в том виде, в каком мы его знаем, было записано на латыни около 800 года, а более примитивная версия, вероятно, существовала при жизни святого Брендана. Он даже нашел указания на то, что самого святого Брендана почитали творцом поэтических произведений.

Ученых-литературоведов можно сравнить с судебными экспертами, призванными помочь историку-детективу. Совершенно ясно, что их разногласия в датировке "Плавания" не играют существенной роли: если даже принять самую позднюю дату, все равно описание земли обетованной в "Плавании" старше любых известных норманских упоминаний о Новом Свете. А потому вопрос, достигали ли ирландцы Северной Америки раньше Лейва Эйрикссона, вполне заслуживает изучения.

Традиционно следующий шаг в действиях детектива — оценка перечня улик как таковых. Для "Плавания" это означает, что необходимо решить, достаточно ли надежен текст, чтобы на его основе проводить всестороннее расследование предполагаемого путешествия святого Брендана. Прежде всего остановимся на согласованности различных рукописей "Плавания" в той части, которая интересует следствие. Примечательно, сколь мало расходятся между собой тексты, если учесть, что до нас дошло около 120 рукописей на латыни, не говоря о других языках. Можно сказать и так: свидетель снова и снова повторяет свои показания и ни разу не сбивается. Тем не менее детектив и здесь должен быть осторожен. Известно, что средневековые рукописи не могут служить надежным источником географических и исторических свидетельств. Обычно в подобных текстах мало подробностей, а если они и есть, то бывают противоречивы и неточны. Ведь такие рукописи, как "Плавание", не создавались в качестве практического руководства по мореходству или адмиралтейской лоции. Поэтому историк-детектив должен отцеживать все, что относится к религии, аллегориям и мистике, и в то же время быть начеку, чтобы не просмотреть полезные крупицы фактической информации. Это особенно наглядно проявляется в том, какое место занимают в "Плавании" цифровые показатели и компасные румбы. Таких сведений здесь больше, чем в большинстве современных "Плаванию" текстов. Приводятся количество дней, затраченных на прохождение различных участков пути, численный состав экипажа в разное время, даты отплытия и прибытия, даже расстояние, отделяющее островной монастырь от гавани. Но цифры, приводимые в древних рукописях, весьма условны. Они прежде всего искажаются при пересказах и переписывании текстов. К тому же средневековые авторы часто склонялись к числовой символике: цифра 3 содержала намек на троицу 12 — на апостолов, а излюбленное "сорок дней", постоянно встречающееся в "Плавании", означало "очень долго". Вот почему придирчивый следователь обязан искать цифры, лишенные такой символики, да и то полагаться на них только в том случае, если они как-то согласуются с контекстом. Это относится и к компасным румбам в "Плавании". Частое указание курсов, которыми следовали монахи на своей кожаной лодке, можно только приветствовать. Однако и тут переписчику ничего не стоило ошибиться, написать "south" вместо "north" и т. д. И в этом случае главный способ проверки — соответствие румба контексту, да и то не следует спешить с выводом. Так, критики указывают, что, когда святой Брендан отправляется в последний и успешный переход к земле обетованной, в "Плавании" говорится, что он отплывает от одного из атлантических островов курсом на "восточный берег" — то есть на восток. Стало быть, заявляют они, монахи шли через Атлантику не в западном направлении, а совсем наоборот. Но эта критика неправомерна. Представление о том, что земля обетованная далеко на западе, за океаном, проходит через весь текст. Так определено ее местонахождение в первой главе "Плавания", и когда святой Брендан на специально построенной карре выходит на поиски этой земли, он плывет на запад, в сторону "летнего солнцестояния". А обнаружив землю обетованную и возвращаясь домой, он плывет через море прямо и высаживается на западный берег Ирландии, очевидно подойдя к нему с запада. Вообще, весь контекст и суть повествования говорят о том, что земля обетованная находится на западе, из чего и следует исходить, переводя средневековые обороты на современный язык. В таких случаях могут помочь реконструкции, вроде путешествия на "Брендане". При удачном исходе практического эксперимента детали текста, подобного "Плаванию", приобретают освещение, которого иным путем не получишь. Так, наше плавание в 1976 и 1977 годах не только доказало сам факт, что вполне возможно, следуя суровым северным маршрутом, пересечь Северную Атлантику на кожаной лодке, построенной по средневековому образцу, но и определило критерии для оценки предания о древнем плавании. Полученные нами результаты весьма интересны. Начну с того, что самый дух средневекового повествования всецело подтверждается тем, что испытали мы на "Брендане". Автор "Плавания" несомненно знал — как это знаем мы теперь, — что представляет собой плавание на океанской карре. Он знал, что невозможно идти на веслах против ветра в лодке, сидящей на воде так высоко, что встречный ветер гонит вас к опасному берегу, как бы вы ни старались свернуть в сторону. И, читая в "Плавании", как большая карра пристает к берегу или как команда святого Брендана тащит лодку веревками вверх по мелкой речке, мы теперь знаем, что это такое и что эти маневры были вполне выполнимы. Даже такой эффектный эпизод в "Плавании", как встреча с айсбергом — плавающий "столп из хрусталя", — повторился в путешествии на кожаной лодке XX века. Конечно, мы не ожидали, что придется отталкиваться от льдины, пробиваясь на "Брендане" через разреженный пак у Лабрадора. Когда же возникла такая необходимость, невольно вспомнилось описание того, как монахи святого Брендана проталкивали свою лодку сквозь "сеть" из "мрамора", чтобы рассмотреть айсберг вблизи. В этом случае наша реконструкция не только позволила проверить ранее не исследованную деталь, она выявила момент, который прежде не принимали в расчет. То же можно сказать о запасе кож и жира, взятом с собой святым Бренданом. Мы понимали, что нам придется заново промазывать обшивку "Брендана", что и было сделано в Исландии. А без запасных кож, которые пошли на волноотражатель, у восточной Гренландии нас вполне могло захлестнуть волнами, и мы бы пошли ко дну. Пожалуй, будет верно заключить, что любая практическая деталь средневекового текста, какой бы мелкой она ни казалась, заслуживает внимания. Такой эксперимент, как плавание на "Брендане", может что-то дать и в чисто научном смысле. Мы лучше уяснили некоторые вопросы средневекового мореплавания. С экипажем в 4–5 человек "Брендан" был постоянно недоукомплектован. Надо думать, команда святого Брендана в 14 человек (эта цифра, явно свободная от символики, выглядит вполне реальной) лучше нас могла идти на веслах. Тем не менее из "Плавания" следует (да и мы сами в этом убедились), что большие океанские переходы в северных водах лучше совершать под парусом. Средневековый моряк, особенно монах, возможно, был более дисциплинирован и терпелив, но у него хватало ума, чтобы в бурных водах вдали от суши предпочесть веслам парус. Мы отважимся также предположить, что океанская карра (и, вероятно, другие неуклюжие древние суда) могла проходить в дальнем плавании в среднем 40–60 миль в сутки. Возможно, при идеальных условиях, с крепким попутным ветром, более легкое судно с опытной командой могло в отдельном случае покрыть и 150 миль, но говорить о суточных переходах в 200 миль было бы чересчур. И если судить по нашему опыту, то на маршруте по дуге большого круга путевые расстояния увеличиваются за счет отклонений на 40 процентов. Зато плавание на "Брендане" подтвердило правоту тех, кто утверждает, что новые открытия могли быть следствием того, что сильные ветры сносили древние лодки с намеченного курса. Когда мы в июле 1976 года задумали пройти от Фарерских островов до Исландии, несколько дней дули такие сильные восточные ветры, что нас отнесло бы к самой Гренландии, если бы мы не легли в дрейф, приняв особые меры, чтобы состоялась намеченная высадка в Исландии, где мы должны были пополнить наши запасы. Что касается географических сведений, содержащихся в "Плавании", то нам удалось вписать в контекст пункты, которые предположительно отождествляются с пунктами, упоминаемыми в средневековом тексте, а именно: Фареры (Овечий остров), Микинес или Вагар там же (Птичий рай), южная Исландия (область огнедышащей горы и острова Кузнецов, метавших шлак). "Столп из хрусталя" отождествляется с айсбергом, великая рыба Ясконий — с любопытными китами. Более новым, пожалуй, явился установленный в плавании факт, что господствующие летом ветры позволяют осуществить в логической последовательности упомянутые заходы в Северной Атлантике. А также, что в каждом случае предания об ирландских посещениях наложили свою печать как на местный фольклор, так и на современные археологические исследования. И разве не показательно полное совпадение моментов современного путешествия с тем, что сообщает древнее предание. Единичное отождествление какого-то из заходов святого Брендана с ныне известным пунктом малоубедительно, когда же перед нами несколько таких отождествлений, вряд ли можно говорить лишь о простом совпадении.

В то же время мы не ожидали, что наше путешествие позволит определить каждый пункт, упомянутый в "Плавании". Некоторые из них слишком нечетко описаны, чтобы их можно было опознать, другие находились в стороне от нашего пути. Вообще, если "Плавание" (что весьма вероятно) представляет собой сплав нескольких путешествий, совершенных не одним Бренданом, а и другими монахами, естественно допустить, что некоторые пункты помещались за пределами нашего маршрута. Но главные направления, о которых идет речь в "Плавании", — север и запад, и наше путешествие показало, что эти курсы приводят кожаную лодку в Америку.

Еще один вопрос, возникший после плавания "Брендана", касается норманнов. В сагах есть три указания — хотя и весьма туманных — на ирландские связи с Новым Светом. В "Саге об Эйрике Рыжем" приводится рассказ двух американских "скрелингов" о живущих "напротив их страны" людях, которые носят белые одежды, ходят с палками и флагами в руках и громко кричат. Норманны полагали, что речь идет об ирландцах. Далее в исландском "Ландномабуке" говорится о стране, "которую иные называют Великой Ирландией. Эта страна лежит в океане на западе, недалеко от благодатного Винланда". И будто бы один норманн, которого отнесло туда неблагоприятным ветром, не смог потом уйти и был крещен обитателями этой страны. Наконец, есть свидетельство исландского торговца по имени Гудлейфр Гуннлаугссон: буря погнала его корабль от западных берегов Ирландии через море и прибила к неведомой земле, где он вроде бы распознал ирландские слова в речи туземцев. Здесь тоже детали носят случайный характер и сами по себе мало что значат, однако, взятые вместе, приобретают больший смысл. И, после того как "Брендан" успешно пересек Атлантику, возможно, стоит поразмыслить над тем, что говорят норманны о Северной Америке. Любопытно, что авторы саг безоговорочно восприняли идею о Великой Ирландии на далеком Западе. Как-никак, когда норманны впервые пришли на Гебриды, на Фареры и в Исландию, они обнаружили, что ирландские мореплаватели раньше них побывали в этих местах и основали свои поселения. Если норманны поступали так же, как все исторически известные исследователи-морепроходцы, они, конечно же, стремились побольше узнать об особенностях мореходства в местах, куда они направлялись, и привлекали лоцманов, которые побывали в тамошних водах до них. И даже сам выбор норманнами разведчиков новых земель интересен. В "Саге об Эйрике Рыжем" говорится, что, когда Турфинн Карлсефни достиг западной земли, он высадил на берег двух "скоти", то есть ирландцев, которые быстро бегали и могли как следует разведать новые места. Естественно предположить, что норманны могли брать с собой в такие походы не только разведчиков, но и лоцманов ирландцев.

Впрочем, даже детектив с очень богатой фантазией, пытающийся разгадать загадки плавания, отнес бы все это к области догадок. Куда более заманчивая улика привлекла внимание исследователей на побережье Ньюфаундленда. Здесь над входом в залив Сент-Лунэр, археологи как раз в то время, когда "Брендан" шел через Атлантику, изучали линии, начертанные на валуне, пытаясь понять их смысл. Видимо, линии эти начертаны человеком, который пользовался острым, возможно металлическим, орудием. Часть линий скрыта под лишайниками, покрывающими почти всю поверхность камня. Но в одном месте похоже, что кто-то в прошлом расчистил крестовидный узор, после чего образовался новый слой лишайников. Среди них есть вид, поддающийся датировке, и возраст даже свежего слоя определен минимум в 150–200 лет, то есть он старше нынешнего населения в данном районе. Лишайники, скрывающие остальные линии, явно еще намного старше, и кое-кто поспешил объявить, что крестовидные узоры — это огам — применявшееся монахами, особенно на камне, древнеирландское письмо. Специалисты по огаму сомневаются в справедливости этих догадок, и, конечно, истолковать таинственные знаки будет трудно, если только вообще их можно расшифровать. Исследование продолжается; в частности, предприняты попытки датировать наиболее сильно заросшие знаки и удостовериться, что линии и впрямь начертаны металлическим орудием.

Правда, помимо ирландцев есть другие кандидаты на авторство знаков: Сент-Лунэр находится неподалеку от предполагаемого поселения норманнов в Ланс-о-Мидоузе, и линии могли быть начертаны кем-то из них. Кроме того, как раз под тем местом, где находится таинственный валун, у входа в залив обнаружены обломки пушечного корабля. Не исключено, что спасшийся с него моряк доплыл до берега и начертил линии своим ножом. Каким бы ни был ответ, простор для догадок и дальнейших исследований велик, особенно теперь, когда путешествие "Брендана" показало, что в принципе некая группа подозреваемых вполне могла находиться в месте "преступления" в то время, когда оно предположительно было совершено. Словом, дело об открытии Северной Америки европейцами далеко еще не закрыто.

 

"Брендан". Конструкция

Разрабатывая конструкцию "Брендана", автор опирался на этнографические, литературные и археологические источники. Весьма полезными были этнографические данные, включающие чертеж и детали ирландской карры динглского типа, приводимые Джеймсом Хорнеллом в "Каррах Ирландии" ("Mariner's Mirror", январь, 1938). Данные Хорнелла были сопоставлены с параметрами современных динглских карр, которые в "четырехвесельном" варианте достигают длины 6,5 м, и пополнены сведениями, полученными от Джона Гудвина, строителя карр из Каслгрегори, графство Керри. Что до литературных источников, то сведения об использовании кожаных лодок в Западной Европе в исторические времена встречаются во многих древних текстах. Большинство из них собрано Дж. Маркусом в его "Особенностях древнекельтской навигации" ("Etudes Celtiques", т. 6, 1952). О кожаных лодках упоминают, например, Цезарь, Плиний, Солин. Но наиболее пригодные для строительства "Брендана" данные мы почерпнули из труда Адомиана "Жизнь Колумбы" и, конечно, из самого "Навигацио Санкти Брендаии, Аббатис". Изделия раннехристианского периода в Ирландском национальном музее в Дублине показывают, как в Ирландии обрабатывались дерево, кожа и металл, и эта информация определила технику постройки "Брендана". Неоценимую пользу принес нам труд Джона Уотерера "Ирландские ранцы или сумки для книг" (в "Medieval Archeology", т. 12, 1968) с описанием способов обработки кожи. Изображения древних лодок весьма редки, но, к счастью, контуры открытой ирландской лодки можно видеть на вертикальной части уцелевшего до наших дней ирландского каменного креста неподалеку от Бантри, в графстве Корк. Это резное изображение датируется VIII веком и описано Полом Джонсоном в "Antiquity" (т. 38).

Разрабатывая конструкцию, Колин Мьюди стремился сделать корпус возможно более легким, чтобы можно было взять достаточное количество припасов и чтобы в дальних морских переходах под парусами и на веслах, а также при высадке на берег с ней смогла справиться команда из 4–5 человек. Для надежности секции набора делались более прочными, чем на современных каррах меньших размеров. Проект Колина Мьюди предполагал наибольшую длину лодки 12 м, ширину — 2,5 м. Расчетный вес корпуса — 1080 кг, парусного и гребного оснащения — 578 кг. С учетом веса членов экипажа, снаряжения, питьевой воды и воды, впитавшейся в кожу обшивки, водоизмещение "Брендана" при полной загрузке приближалось к 5 т. Площадь грота -13 кв. м, переднего паруса — 6 кв. м. Оба паруса были изготовлены из льна фирмой "Артур Мэлдон и сын"; их можно было увеличить за счет бонетов у нижней шкаторины, грот — на 90 см, передний парус — на 60 см. Боковые бонеты, как показала практика, оправдывали себя только при попутном ветре. Управление осуществлялось широколопастным веслом на правой раковине. Парные рулевые весла и длинное кормовое весло не оправдали себя при испытании в море. Были также испытаны гребные весла разной длины, и лучше всего показали себя 3,5-метровые. Весла вставлялись в деревянные уключины; для упора служили прикрепленные к веретену треугольные бруски. Лопасти гребных весел были очень узкими, как принято на каррах.

 

Исследование материалов

Пожалуй, самой увлекательной и благодарной фазой в подготовке к плаванию было исследование свойств средневековых материалов, чтобы выяснить, могут ли они вообще выдержать трансатлантическое плавание. Некоторые испытания были весьма простыми. Например, образцы кожи вешались на раму и помещались в морскую воду, чтобы проверить, будут они разлагаться или обрастать ракушками. Другие испытания проводились в лабораториях; здесь нам горячую поддержку оказали исследовательская группа Британского кожевенного объединения во главе с доктором Робертом Сайксом, сотрудники кожевенного завода фирмы "Ричардсон" в Дерби и бригада Гарольда Биркина на кожевенном заводе "Джозеф Клейтон и сын" в Честерфилде. При этом надо было остерегаться промашек: хотя кожа — интересный и благодарный материал, необходимо строго соблюдать условия обработки, иначе можно все испортить. При подготовке кож для обшивки "Брендана" кожевникам и ученым надлежало учитывать такие факторы, как поверхностные трещины, плотность волокон, более низкое поверхностное натяжение соленой воды и множество других вещей, включая сохранение первоначальных размеров при намокании.

К всеобщему удовлетворению, мы пришли к выводу, что средневековые материалы, при должной обработке, наилучшим образом подходят для перехода через Атлантику.

1. Кожа для обшивки. В "Плавании" говорится, что монахи святого Брендана покрыли деревянный остов своей лодки "бычьими кожами, дубленными дубовой корой" и взяли с собой такие же кожи в запас, а также для изготовления двух маленьких лодок, вероятно призванных играть вспомогательную роль. Сотрудники доктора Сайкса испытали дубленные таким способом образцы, предоставленные фирмой "Дж. Кроггон и сыновья", и сравнили результаты с данными, полученными при дублении иными способами. Проверялись следующие свойства: степень водопроницаемости, сохранение первоначальных размеров, особенно после погружения в соленую воду, прочность на разрыв. Табл. 1, подготовленная лабораторией БКО, показывает замечательную стабильность кожи, дубленной экстрактом дубовой коры. Итак, испытания показали, что дубленная старинным способом (экстрактом дубовой коры) кожа очень прочна, даже если ее намочить, что она не теряет своей прочности и что пористость такой кожи способствует ее пропитке водоотталкивающим жиром или воском. Фирма "Кроггон" поставила для нашей лодки 57 бычьих кож, ровно обрезанных по периметру. Они были промазаны тресковым жиром, скатаны и подсушены.

2. Пропитка кож. Пропитку 57 кож жиром осуществила фирма "Дж. Клейтон и сыновья" под наблюдением Гарольда Биркина, лаборатория которого испытывала промазанные образцы совместно с БКО. В "Плавании" говорится, что монахи использовали "жир, обрабатывая кожи для обшивки" и "смазывали жиром все швы снаружи", а потому нами испытывались только такие жиры, которые были известны в раннем средневековье: сало, пчелиный воск, рыбий жир, шерстяной воск; мы проверяли их по отдельности и в смеси. От правильного подбора пропитки зависела долговечность кожаной обшивки. Проблема заключалась не только в том, чтобы кожа стала водонепроницаемой, но и в том, чтобы от смазки не пострадало ее качество. Перестараешься со смазкой — кожа будет чересчур мягкой, недодашь — будет пропускать воду. Многочисленные опыты показали, что лучше всего подходит для пропитки животный воск. Необходимое количество воска было получено с одной прядильной фабрики, а сама пропитка производилась так: кожи погружали на 12 часов в горячий (50°) воск, после чего неделю они лежали кипой, причем каждый слой смазывался дополнительно, чтобы воск лучше впитался. Этот способ обеспечил 30-37-процентное впитывание. Монахи могли достичь такого же результата при большей затрате времени — либо повторно поливая кожи животным воском, либо втирая его руками. Об успехе совместной работы фирмы "Дж. Клейтон" и БКО в подготовке кож для обшивки "Брендана" можно судить, сравнивая параметры кожи до и после путешествия (см. табл. 2). В целом можно сказать, что структура и свойства кожи в начале и в конце плавания изменились совсем немного.

3. Ремни. Фирма Ричардсонов из Дерби поставила три с лишним километра кожаных ремней для вязки остова лодки, а также ремни, которые использовались на борту вместо коротких веревок. Для начала в лабораториях были испытаны пять типов ремней.

Мы остановились на ремнях, обработанных раствором квасцов; этот способ был известен во времена Древнего Рима, если не раньше. Отобранные для "Брендана" ремни были предварительно промаслены животным и тресковым жиром.

4. Нитки. 37 км льняных ниток, которыми сшили кожаную обшивку "Брендана", были изготовлены фирмой "Генри Кэмпбелл энд Компани". Эта же фирма с помощью фирмы "Белфаст Роуп Уоркс" поставила улучшенные льняные тросы для такелажа. Специализированная лаборатория испытала образцы льняной нитки фирмы "Кэмпбелл" вместе с кожей, дубленной экстрактом дубовой коры. Из табл. 3 видно, что льняные нитки прекрасно выдержали испытание: они становились прочнее при вымачивании, и прочность еще возрастала, когда их вымачивали совместно с кожами. К тому же похоже, что содержащееся в кожах дубильное вещество, проникая в нитки, делало их более устойчивыми против гнили.

 

Строительство

Рабочие чертежи Колина Мьюди предусматривали такие размеры для деталей набора: планшири из дуба — 1x6 дюймов, шпангоуты из ясеня — 2Х5/8 дюйма, стрингеры из ясеня — 2,5Х5/8 дюйма. Фок-мачту и грот-мачту, длиной соответственно 3,6 и 5,7 м, первоначально изготовили из цельных стволов молодого ясеня, но испытания показали, что они растрескиваются, тогда их заменили брусьями из ясеня с плотной текстурой; за этой работой лично наблюдал Пэди Гленнон из фирмы "Гленнон Бразерс", которая поставила также весь ясень для планширей, стрингеров и весел. Мачты опирались на дубовые степсы, укрепленные на кильсоне.

На кроссхэвенской верфи Пат Лэйк и Майкл Мэрфи собрали остов лодки, который затем был связан ремнями. Каждый ремень предварительно вытягивали вручную, чтобы уменьшить его первоначальную эластичность, вымачивали и употребляли в дело еще влажным. Связанный остов обильно смазали шерстяным воском для предохранения древесины. Последующая проверка показала, что воск глубоко проник в древесину.

На обшивку пошло 49 кож. Толщина их была примерно 1/4 дюйма, а площадь — 105X120 см.

Дратва для сшивания кож была скручена вручную из 14 прядей и пропитана смесью из шерстяного воска, пчелиного воска и смолы, так что она плотно закупоривала дырочки от шила. Шорник Джон О'Коннел и седельщик Эдди Хинтон предложили наиболее подходящий метод сшивания кож. По центральной линии корпуса мы применили сдвоенный шов, в остальных местах — двуручный: два человека работали попарно, размещаясь друг против друга с двух сторон сшиваемых кож. Средняя длина стежков была около сантиметра. Параллельно первому шву, примерно в 2 см шел второй; ширина напуска — около 5 см. Учитывая, что на носовую секцию придется особенно большая нагрузка от столкновения и задевания грунта, Джон О'Коннел для прочности сшил кожи в четыре слоя. Удвоили мы толщину обшивки и на корме, чтобы не пострадала при вытаскивании лодки на берег кормой вперед.

На днище поверх кож укрепили полудюймовыми медными заклепками плоский дубовый полоз. (Техника применения заклепок была высокоразвита в раннехристианской Ирландии.) Сама кожаная обшивка не крепилась непосредственно к остову, а плотно облегала его. Края обшивки натянули на верхний планширь и привязали к нижнему ремнями из бычьей кожи.

 

Испытания

1. Гребля. Через пять недель после прибытия в Масгрейв "Бренди" очутился в условиях, весьма отличных от девственных берегов Ньюфаундленда. На виду небоскребов Бостона, в нижнем течении реки Чарлз, были проведены испытания, чтобы установить, сколько гребцов, пусть даже не имеющих опыта плавания на кожаных лодках, могут успешно идти на ней на веслах в различных условиях. Табл. 4 показывает то, в чем мы уже сами убедились во время плавания: экипаж "Брендана" — 4 человека — был явно недоукомплектован. Зато 10 гребцов могли успешно продвигаться вперед в любых условиях, исключая очень уж неблагоприятные, а при благоприятных условиях б-8 человек могли идти на веслах против ветра. Следует, однако, подчеркнуть, что эти испытания, опыт нашего плавания и средневековые тексты показывают, что дальние плавания на ирландских кожаных лодках совершались под парусами. К веслам обычно прибегали только при крайней необходимости, в прибрежий полосе или во время причаливания.

2. Плавание под парусами. Отсутствие надлежащих приборов не позволяло точно измерять ход "Брендана" под парусами. Крепить вертушку лага на кожаной обшивке мы не могли, поэтому нам подходил только буксируемый лаг. Мы пользовались лагом "Уокер Нотмастер", причем изготовители предупредили, что их прибор бесполезен при скоростях менее 2 узлов. Тем не менее в ходе плавания были получены следующие данные:

А. Максимальный суточный переход -115 миль. Минимальный, при полном штиле, естественно, ноль, а в самые плохие дни нас сносило назад встречными ветрами. Средний суточный переход под парусами составлял 40 миль; крейсерскую скорость 2–3 узла мы считали удовлетворительной. При полностью загруженной лодке для этого был необходим ветер силой 3–4 балла. При идеальных условиях — попутном ветре 5–6 баллов — скорость могла держаться на уровне 5–7 узлов. Максимальная зафиксированная лагом скорость — 12 узлов; ее мы сравнительно часто достигали при штормовом ветре. В Микинесском проливе в Фарерском архипелаге ветровая воронка между скалами придала "Брендану" скорость свыше 12 узлов.

Б. Боковой снос определялся на глаз по углу между кильватерной струей и буксируемым страховочным концом. "Брендан" мог идти под углом 50–60° к встречному ветру, но вместе с 30-градусным сносом на деле выходило 90° при ветре б баллов и больше. Из-за сильного волнения, как правило, было опасно идти бейдевинд, лучше шло уходить от ветра. Шверцы, возможно, были анахронизмом, так как мы не знаем, использовались ли они в раннем средневековье. Во всяком случае, мы при ветрах свыше 5–6 баллов не применяли шверцев, так как они забрасывали слишком много воды в лодку, а при слабых ветрах были не так эффективны, как могли быть гребные весла при большем экипаже. Мы испробовали разные позиции для шверцев и определили, что лучше всего они работают в 4,8 м от носа. Добавление второго шверца на корме, около рулевого, только вредило, так как увеличивало снос. Вообще же, шверцы при ходе под парусами уменьшали снос в лучшем случае на 10°, однако не помогали идти круче к ветру. Гребные весла при большей команде принесли бы и тут больший эффект.

В. Устойчивость на курсе и остойчивость. Особо следует отметить устойчивость "Брендана" на курсе даже в суровую погоду. Лодка благополучно переносила длительные периоды сильного волнения и крепких ветров. Обычно при ветре 5–6 баллов мы брали один риф на гроте, когда же сила ветра превышала 6 баллов, грот совсем убирали и уходили от ветра под одним передним парусом, на котором затем тоже брали рифы. Конструктор считал парусность "Брендана" недостаточной, но я сознательно остановился на такой площади для безопасности. При сильном волнении с кормы отдавались петлями два верповальных троса, которые помогали держать лодку кормой к волне. Для усмирения волн мы опускали в воду брезентовый мешок с жиром, однако необходимо было держаться точно по ветру от масляного пятна, а это не всегда удавалось. Несколько мешков на поперечном брусе облегчили бы эту задачу. Тресковый жир считается эффективнее, чем минеральное масло, а еще лучше — китовый жир, которым мы и пользовались. Отдаваемый с носа плавучий якорь хорошо работал при умеренных волнах, но при сильном волнении мы не рисковали им пользоваться, боясь, что он, тормозя лодку, подставит ее под удары волн и защитные тенты будут разорваны.

Важным фактором успешного путешествия явилась остойчивость "Брендана". Она была обусловлена самой конструкцией, разработанной Колином Мьюди, и балластом в виде 720 литров питьевой воды, более половины которой помещалось под настилом. Главную опасность в море, несомненно, представляло опрокидывание. Намеренно опрокинуть лодку при морских испытаниях оказалось чрезвычайно трудно, даже при полном отсутствии балласта. Когда же ее опрокинули, захватив швартовом за мачту, команда из 5 человек смогла вернуть лодку в нормальное положение, и понадобилось 12 минут, чтобы ведрами вычерпать из нее воду. На случай полного затопления на носу, на корме и под тремя банками были помещены пенопластовые блоки плавучести безопасность

Поскольку путешествие обещало быть опасным, большое внимание было уделено вопросам безопасности экипажа. На борту находился восьмиместный спасательный плот, изготовленный для нас фирмой "Бофорт (Эйрси) Еквипмент", и экипаж "Брендана" прошел краткий курс обучения в военно-морской школе по вопросам безопасности и выживания. Нас научили обращаться со спасательным плотом, сигнальными ракетами, ознакомили с общими правилами выживания на море. В водах, где пролегал путь "Брендана", человек, очутившись за бортом, скорее рисковал погибнуть от переохлаждения, чем утонуть. Поэтому каждый член экипажа пользовался страховочным концом в комплекте со специальным поясом. В штормовую погоду страховочный конец крепился к водонепроницаемым костюмам.

Для ежедневных сообщений о нашем местоположении у нас была рация "SSB Рейтеон 1209G", работающая на фиксированных частотах в диапазонах 2, 4, и 8 мгц. 4,5-метровая штыревая антенна позволяла держать связь в радиусе 150–250 миль, в зависимости от географической широты и загруженности эфира. Аппарат работал безотказно; питание осуществлялось двумя панелями с солнечными элементами, укрепленными на крыше главной "рубки", которыми подзаряжались два автомобильных аккумулятора. Поначалу мы сомневались в эффективности солнечных батарей, но производимой ими энергии хватало на 5 минут ежедневной работы. Большим их преимуществом было то, что они не требовали ухода.

На "Брендане", естественно, не было никаких двигателей — ни для откачки воды, ни для зарядки аккумуляторов. Для связи с проходящими судами и самолетами мы пользовались специальными УКВ-рациями. Успешному осуществлению нашей радиосвязи во многом способствовали терпение и искусство операторов на береговых радиостанциях Валентин, Малин-Хеда, Сторноуэя, Торсхавна, Вестманна, Рейкьявика, Принц-Кристианссунда, Картрайта, Сент-Антони и Сент-Джонса. Особой благодарности заслуживают радисты на борту исландского научно-исследовательского ихтиологического судна "Арни Фридрикссон" и экипажи многих трансатлантических авиалиний (особенно исландского аэрофлота), которые ловили наши подчас очень слабые сигналы, когда "Брендан" полз через Атлантику. Фирма "Берндепт Электроникс" любезно предоставила нам плавучий знак "BE 369" на случай, если потребуются поисково-спасательные работы. В 1976 году, когда "Брендан" следовал вблизи суши, прогнозы погоды и радиопеленги получали с помощью аппаратуры "Брукс энд Гейтхаус Хомер/Херон", которая выдержала даже захлестывание волнами в штормовую погоду вблизи Гренландии. Кстати, здесь, а также в случае, когда мы получили пробоину во льдах, нас очень выручили трюмные насосы фирмы "Манстер Симмс".

 

За четыре века до норманнов

9 октября 1964 года в США впервые отмечался День первооткрывателя Америки Лейва Эйрикссона. Тем самым официально было признано, что открытие Америки совершено норманнами около 1000 года, то есть за пятьсот лет до Колумба. Празднование Дня Колумба не отменено, но теперь эта дата считается днем нового открытия Американского континента и начала его освоения европейцами.

Столь существенная поправка времени открытия Нового Света произошла "по вине" норвежского исследователя Хельга Ингстада, обнаружившего на мысе Ланс-о-Мидоуз острова Ньюфаундленд погребенные под толстым слоем дерна руины древнего поселения норманнов. Современные методы археологических исследований показали, что поселение возникло не менее тысячи лет назад. Ингстада на Ньюфаундленд привели старинные исландские сказания. Он был убежден, что в "Саге о Гренландии" и в "Саге об Эйрике Рыжем" рассказывается о реальных, исторически достоверных фактах, о плаваниях норманнов — плаваниях, приведших к открытию Америки, к основанию поселения в той части континента, которую называли "страной Винланд".

Ингстад писал: "Я изучал саги главным образом с точки зрения мореплавания, обращая внимание на маршруты кораблей, ориентиры и сроки плаваний. Я верил, что сведения относительно моря и кораблей скорее всего сохранятся в неискаженном виде именно в преданиях народа-мореплавателя".

Казалось бы, что после морской экспедиции и успешных археологических раскопок Ингстада вопрос об открытии Америки окончательно решен. Дело в том, что существовала не одна версия об открытии доколумбовой Америки мореходами из различных стран Старого Света. В числе претендентов-первооткрывателей финикийцы и египтяне, критские мореплаватели и римляне, даже обитатели западных берегов Африканского континента. Выдвигались предположения о древнекельтских плаваниях к Новому Свету и плаваниях ирландских монахов в начале средних веков нашей эры. Однако, как ни привлекательны и романтичны эти версии, их авторы бессильны привести сколько-нибудь убедительные доказательства.

Несколько предпочтительнее выглядят в этом смысле ирландские плавания. В ирландском эпосе имеются саги, повествующие об океанских плаваниях, об открытии новых земель. Так, известный ирландский поэт Аид Светлый, живший в X веке, сложил сагу о плавании в Атлантическом океане морехода Майль-Дуйна. Оно началось по воле случая. Порыв ветра унес суденышко от ирландских берегов. Подгоняемые ветром, плыли Майль-Дуйн и его спутники от острова к острову, населенных фантастическими существами, например муравьями величиной с жеребенка. Правда, среди рожденных воображением существ и явлений в саге имеются и детали, связанные с реальными событиями и наблюдениями. Так, обратный путь путешественникам указала морская птица, обычная для ирландских прибрежных вод.

Несомненно, ирландские мореходы, наблюдая за поведением морских птиц, знали, что некоторые из них, промышляя в открытом океане, к вечеру возвращались на сушу.

Любопытно, что в ирландском эпосе имеется более раннее сказание (по-видимому, VIII век), более конкретно отвечающее действительности. Речь идет о латинском тексте "Навигацио Санкти Брендани, Аббатис" ("Плавание Святош Брендана, Аббата"), повествующем о плавании в далекую западную заокеанскую страну.

Некоторые историки и географы полагали, что в тексте говорится о трансатлантическом плавании, возглавляемом Бренданом, к берегам Нового Света в VI веке н. э. Другие специалисты считали эту версию чистейшей выдумкой. Возможно, вопрос о древних ирландских плаваниях к Новому Свету так и остался бы не решенным, не займись им ирландский географ и писатель Тим Северин.

Анализируя текст о Брендане, он видел в нем отражение действительности, а конкретные географические описание сближали текст с лоцией. Подробно говорилось там и ходе плавания, указывались время и пройденный путь. Тим Северин также выяснил, что аббат Брендан — лицо историческое. Убеждение в реальности событий, происшедших почти полторы тысячи лет назад, рождает дерзкий замысел повторить на точной модели старинной кожаной ирландской лодки плавание Брендана и его спутников. Это было бы первым звеном, без которого трудно в дальнейшем выстроить гипотезу о древнеирландских контактах Старого и Нового Света. Тим Северин разыскал все Сведения, позволившие ему воспроизвести модель судов, существовавших во времена Брендана.

Читатели "Путешествия на "Брендане" увидят, как непросто было решить вопрос о кожаной обшивке лодки. Даже специалисты кожевенного дела сомневались в прочности и долговечности бычьих кож при постоянном соприкосновении с морской водой. В аналогичном положении находился знаменитый норвежский исследователь Тур Хейердал, когда ему говорили, что бревна бальсы пропитаются водой и "Кон-Тики", сложенный из них, пойдет ко дну. Сколько было споров о недолговечности и хрупкости папируса "Ра" и "Ра-II", а также камыша берди "Тигриса". Но Тур Хейердал и Тим Северин были глубоко убеждены, что ненадежные, с точки зрения современного человека, материалы не зря использовались древними корабелами, за плечами которых стоял многовековый опыт плавания на океанских просторах.

Как известно из "Путешествия на "Брендане", кожаная обшивка из бычьих кож, обработанных, как в старину, дубовым экстрактом и смазанная животным воском, не подвела Северина, руководствовавшегося технологическими рецептами, содержащимися в тексте о Брендане.

Также в соответствии с этим текстом был проложен "ступенчатый маршрут" через Атлантический океан в суровых пятидесятых-шестидесятых широтах Северной Атлантики. Такой маршрут, хотя и с остановками на Фарерских островах и в Исландии, представляется маршрутом высшей трудности для хорошо оснащенных современных спортивных яхт с дакроновыми парусами и стальными корпусами, а уж для открытой кожаной лодки с двумя прямыми парусами и подавно. Достаточно сказать, что эта акватория на всей протяженности Атлантического океана считается наиболее подверженной штормам. Во время их у берегов Ирландии зарегистрированы волны высотой 18,5 м, а наибольшая высота волн, измеренная к юго-западу от Исландии, составляет 14 м. Сколько мужества, хладнокровия и находчивости потребовалось проявить Тиму Северину и его товарищам! Сколько критических ситуаций встречалось мореплавателям на пути!

Безусловно, гидрометеорологические условия во времена Брендана были более легкими, чем современные. Наукой установлено, что во времена раннего средневековья, когда совершались ирландские плавания, климат в Северной Атлантике был теплее. Так, температура воздуха в южной Гренландии была на 2–4° выше, чем сейчас, а ледовая обстановка — значительно лучше. Плавучих морских, так называемых паковых, льдов древние ирландские мореходы в летние месяцы практически не встречали на своем пути. Разве что отдельные айсберги, выносимые с севера Лабрадорским течением, попадались на подходе к Ньюфаундленду.

"Ступенчатый маршрут" ирландские мореходы проходили за семь лет. Пережидая непогоду, они отстаивались на островах, отправляясь в дальнейший путь только в хорошую погоду. Совсем другое дело, когда, пренебрегая непогодой, экипаж "Брендана" стремился пройти этот путь как можно быстрее. Как известно, им понадобилось лишь два летних сезона.

Тим Северин ставил своей целью не только доказать мореходность староирландской кожаной лодки, но и уподобиться древним мореходам. В частности, обойтись без современных мореходных инструментов. Вполне возможно, что у древних ирландских мореплавателей были какие-то приспособления для ориентировки в открытом океане. Просто об этом мы ничего сейчас не знаем. Было не совсем понятно, как они ориентировались без магнитного компаса. Однако несколько десятилетий назад датские археологи обнаружили во время раскопок монастыря гренландских норманнов часть солнечного компаса, заменявшего викингам магнитный компас. Не исключено, что у древних ирландских мореплавателей было нечто подобное.

Вместе с тем известно, что, например, древние полинезийские мореплаватели могли ориентироваться в центре Тихого океана по звездному небу, направлению волн и течений. Знали они и о поведении морских животных и птиц. Почему бы не предположить, что ирландские мореходы были также вполне сведущи в астрономии; ведь еще в глубокой древности на Британских островах были построены кельтами обсерватории.

Тим Северин на страницах "Путешествия на "Брендане" рассказывает о расшифровке географических особенностей "ступенчатого маршрута" Брендана, которые особенно убедительно говорят, где именно в Атлантическом океане побывали мореходы. Особенно важно, что в латинском тексте Брендана указывается на густой туман недалеко от обетованной земли — цели путешествия. Действительно, в области над холодным Лабрадорским течением, около Ньюфаундленда, образуются исключительно густые туманы. Разница температуры между подстилающей поверхностью и воздухом нередко составляет 13–15°. Что и говорить, место очень характерное!

Необходимо отметить, что латинский текст "Плавания Святого Брендана, Аббата", сообщая о конкретном плаваний, безусловно, отражает неоднократные плавания древних ирландцев в Атлантическом океане. И если возникает вопрос о конкретном ирландском первооткрывателе Нового Света, историки и географы будут явно в затруднении. Итак, экспедиция на точной копии древнеирландской кожаной лодки показала возможность ирландских плаваний в VI веке через океан. И это очень большое достижение. Однако в конечном счете единственным убедительным доказательством того, что плавания и впрямь совершались, — говорит сам Тим Северин, — будет открытие на земле Северной Америки подлинных материальных следов древнеирландского посещения. Это может быть камень с древней надписью или фундамент типичной круглой постройки, точно датируемой эпохой замечательных ирландских путешественников.

Тим Северин сознает, что вероятность открытий следов пребывания древних ирландцев под наслоениями более поздних культур весьма невелика. Но так или иначе замечательным мореходом сделан первый шаг на пути доказательств ирландского открытия Америки. Теперь — дело за лопатой археолога. Путешествие на "Брендане" — повествование, весьма близкое по жанру книгам Тура Хейердала, позволяющее проследить, как рождается и воплощается замысел. Читается книга с неослабеваемым вниманием и интересом. Хотелось бы отметить превосходную работу переводчика Л. Жданова, полностью сохранившего особенности стиля автора. Вскоре после завершения экспедиции на "Брендане" Тимом Северином завладел новый замысел, связанный со средневековым арабским мореходством. Арабские морские торговые пути охватывали в VII–XIV веках значительную часть Индийского океана. Уже в VIII веке арабские купцы появились в Китае, на Яве, на восточном берегу Африки, на Мадагаскаре. Несколько позже параллельно со знаменитым сухопутным "шелковым путем", связывающим Ближний и Дальний Восток, арабами был проложен и морской "шелковый путь" от Персидского залива до Южного Китая. Историки полагают, что плавания по этому второму "шелковому пути" нашли отражения в арабских сказках "Тысячи и одной ночи", составной частью которых являются сказки о семи путешествиях Синдбада.

"Путешествия Синдбада", основанные на рассказах арабских моряков и купцов, существовали самостоятельно, а затем вошли в состав "Тысячи и одной ночи". Известный советский ученый академик И. Ю. Крачковский отмечает, что смотреть на "Путешествия Синдбада" только как на волшебную сказку, действие которой развивается вне времени и пространства, теперь нельзя. Разделяя это мнение, Тим Северин проводит географический анализ этой сказки, находит глубокие связи с реальными событиями, происходившими тысячелетие назад. Он прокладывал свой маршрут по следам Синдбада-морехода от берегов Аравии через Индию, Цейлон, Суматру и Малайзию. Завершение маршрута — в Гуанчжоу, в устье реки Сицзян. Изучив древние рукописи, содержащие рисунки и описание арабских судов тысячелетней давности, Тим Северин приступил к постройке парусника "Сохар", названного в честь некогда оживленного древнего арабского порта на берегу Аравийского полуострова, где средневековые купцы нанимали корабельных плотников. В наши дни Сохар входит в состав Омана, султаната на южной оконечности полуострова.

Для того чтобы найти подходящий материал для корпуса и мачт парусника, Северин отправляется в Индию, в юго-западный штат Керала. Там, в глубине джунглей, лесорубы свалили ему несколько стволов и доставили на слонах на побережье. Массивные обтесанные бревна погрузили на судно, направлявшееся в оманский порт Сур. Не забыли захватить и бамбук, из которого арабские судостроители изготовляли корабельные гвозди.

В ноябре 1981 года "Сохар" с парусами, сшитыми на старинный лад, был готов к отплытию. Основу экипажа "Сохара" составляли оманские моряки. На борту арабского парусника было также несколько ученых из европейских стран.

Плавание в "море муссонов", как образно называют северную часть Индийского океана, проходило, если бы не удушливая жара, несравненно благоприятнее, чем в Северной Атлантике.

Случалось "Сохару" выходить на оживленные морские пути с супертанкерами, лайнерами, рудовозами. Приходилось непрерывно нести вахту, чтобы не попасть под киль гигантского судна. В свою очередь, штурманы и рулевые проходящих судов с высоты рулевой рубки с удивлением взирали на треугольные паруса суденышка из "Тысячи и одной ночи".

Намеченный маршрут был изменен лишь однажды, и то незначительно: "Сохар" не стал заходить на собственно Суматру, ограничившись близлежащим Сингапуром. Семь с половиной месяцев проходило плавание "Сохара". Из арабских источников следует, что средневековые арабские купцы проходили путь за три года. Но на то они и купцы: ведь в каждом портовом городе они занимались торговлей.

Рейс был закончен, и Тим Северин, исследователь и географ, посвятивший себя реконструкции древних морских путей различных народов и в разных частях света, снова взялся за перо. В 1982 году вышла его книга о приключениях в полуденных морях, где когда-то плавали синдбады-мореходы.