О, Георгий Победитель, Славим тя, войни́че, Славим тя, войни́че, По великому вели́че Величаем тя. Ты ли в воздухе воюешь, Славим тя, войни́че, Славим тя, войни́че, Ты ль свободу нам даруешь, Величаем тя. Щит над нами воздвигаешь, Славим тя, войни́че, Славим тя, войни́че, Змея ко́пием пронзаешь, Величаем тя. От врага спаси нас, грешных, Славим тя, войни́че, Славим тя, войни́че, Да утеши, безутешных, Величаем тя.

«Тихая, томная, Дева Небесная, Птица ли, странница, В грёзе привиделась? Ты ли, избранница, Ты ли, чудесная, К сердцу приблизилась, Тихая, скромная? Вдохом ли, выдохом, Легкою дремою, Ты ли в шатре моем Сень освещаешь?  Светлая, тихая, Ты, невесомая, Духом ведомая, Мужа встречаешь?»         «Я в тишине ночной Сердцем услышала Голос твой истовый С теплой молитвою. Князь ты мой избранный, Муж мой пророченный, Тельницу вышила  Я перед битвою. В светлой обители Тельницу вышила  Тонкими нитями Пряжи кудельной, Чтоб охранить тебя Светом Всевышнего: Будь же невидимым В бое смертельном».        «О, Легкокрылая, Тихая, стройная, Даром ли, дорого  Жизни сокровище? Будут ли воины — Братия милые, Брошены воронам После побоища?»        «Князь ты мой избранный, Ты лишь не ранишься, Целым останешься В завтрашнем бое. Враг твой неистовый Ратью бесчисленной, Силой немыслимой Братьев поборет».         «Свет мой полноченный, Дай же мне, ратуя, С братьями-войнами Пасть в этой сечи».        «Муж мой пророченный… Будь то по-твоему. Завтра Крылатого В небе привечу».

Во мгле светающей дали Простор распахивает крылья, И мир являет изобилье Пред тихой Матерью Земли. И трепет трав, и шепот рощ, И капли влаги тихоструйной, И летний дол, цветеньем буйный — Всю радость жизни, свет и мощь. Но ты сквозь слёз взираешь, Мать, С такой любовию смиренной  На мир людской – слепой и бренный, Что не спешит тебе внимать. И сокрушаешься, и ждешь Благого сева пробужденья –  И терпишь наши заблужденья, Пока на ниве зреет рожь. Вбирая дум людских струи — Сияешь озером призывным. Росой живою, взором дивным Ослабших духом – напои. Мы льнем испить твоих даров: Согрей – тоской отягощенных, Влеки – тревогою смущенных Под умиряющий покров. Утишь, утешь и улегчи Наш сумрак тяжкий, гнет греховный. И сонмы душ на Суд Верховный Призвав – любовью излечи.

Стригла овна молодица            Белобокого,            Белобокого. Отрясала стригальница              Бело облако,            Бело облако. Поливала то руно             Ручейком-рекой,            Ручейком-рекой, Промывала волокно            Да молодой рукой,            Молодой рукой. Невеселая, на овна             Ненаглядного            Все поглядывала.  За работою любовно            Приговаривала,            Да не радовала:  «Уж как я тебя, родимый,            Берегла любя,            Стерегла любя. Волки стаями бродили            Да вокруг тебя, Все в обход тебя. Ты кровинушка моя            Отреченная,            Обреченная.  Ты кручинушка моя          Белооблачно          Облаченная.  По земле тебе гулять,          Одинокому,          Да убогому.  На людей тебе взирать,          Ясноокому,          Ясным богом». Отпускала молодица          Овна белого,          Непорочного. На земле ему родиться          Напророчила,          Напророчила…

На руках меня качали           Ветры буйные,          многоструйные,        И баюкали ночами           Грозы вешние          да пересветные.   А пришла пора мне выйти             В полюшко         да на волюшку,   Говорил мне старый ветер,              Говаривал,           приговаривал: Ты, цвети-цвети, травиночка                Тонкая              да звонкая. Не забудь ты и про батюшку                Старого              да мудрого. Колосись, ты, мое зернышко,                Колосом             да шелковым. Возрастай, ты, мое чадушко,              К солнышку         да к яркому.       Как придет пора твоя,                Порушка              да заветная,      Разлетайся по полям                Зерными           многоцветными —       Буду я опять качать                Чадушек           да чадунюшек.    Буду грозами встречать          Да воспитывать                детушек….

На младой заре, Ясной зореньке Божья матерь спит В светлом тереме. Почиет она, Грезит грёзою, А у ног святых Злат кувшин налит. А и тот кувшин,  Мироносица, Со святой слезой, Мирным снадобьем. Да полнешенький, Не шелохнется,  А сияет в нем Красно солнышко. Как приснился сын Божьей матери, Да во сне она Повернулася. Как упал кувшин, Мироносица, У пречистых ног Опрокинулся. Пролилась росой Золота струя, Полила поля Да дубравушки.  А от той росы, Светлой милости, Расцвела зарей Роза алая.

Вещий сон свой гляди И взойди Линией плавной восхода.  Пламенем вечной души освети Небо ночное у райского входа И вернись, низойди. Как птенцы возвращаются долу: Чуть поднявшись и неба вдохнув, Парусами крыла распахнув И доверив Эолу. Сил не зная своих, и в воздушной среде Горизонты свободы еще не измерив, Возвратись, прикоснувшись к звезде На заветнейшей двери. Очи духовные вниз опусти, И слезами о мире пролейся. И смейся Над печалью земного пути. И грусти. И мечту возроди, Вещий сон вспоминая свой утром. Будь мудрым. Ожиданье полета до срока расти… И однажды взлети.

По степному разнотравью, По лесному многоцветью Я иду меж сном и явью — Всех блаженнее на свете. Помню, что жила я долго. И трудилась не впустую: Всё ночами втихомолку Ткань плела я непростую. В ней узорами лучисто, Что душе всего дороже. Нитью золота так чисто Пробивался голос Божий. Серебром вилась молитва. Боль на ткань сочилась рдея. Искупительная битва — Ты всенощная идея… Не просила послабленья. Пробиралась по наитью. Лишь в редчайшие мгновенья Шила думы темной нитью… Осеню знаменьем крестным Эту ткань – судьбу живую — Пред Царем ее Небесным Возложив, восторжествую.

Бедняк, простак, Простофилюшка, За спиной мешок, А голова – горшок. Нелюбимого тебя, Дурачинушку, Любит Боженька Да дороженька. Бедняк, простак, Простофилюшка, За спиной мешок, А голова – горшок. Спросит Боженька тебя, Дурачинушку: «Хорошо, небось, На земле жилось?» Уж ты нас, бедняк, Не наказывай,  Уж ты нас, простак, Не закладывай, Правду-матушку ему Не выкладывай. «Хорошо жилось», — Так и сказывай.

Дерзаю по краю обрыва, Где пропастей зевы зияют. Но очи свои без отрыва В далекие светы вперяю. Лишь дрогну – струна оборвется, Но снова протянется, знаю.  Очей твоих светы как солнца Все ближе и ярче сияют.  Я странник ночной, я убогий, Я память земную теряю. Я тлен, я, не верящий Богу — Поверить посмертно желаю. Мне взгляда немого довольно Светлее светлейшего рая. Взлетаю дыханием вольно К тебе, в высоту умирая.

Испей живое золото Лучей восхода. Ступай косить по холоду По солнцеходу, Косить косою солнечной Цветы полыни. Все порожденья полночи Да сгинут ныне. На скошенные полосы Возляжет грива. По солнечному волосу Взойди от нивы. Твой след, в траве светлеющий, Покроют росы, Где от полыни млеющей Горчее россыпь.

Воздух, пронизанный Тонкими стеблями Лилий нея́вленных, Воздух, колеблемый, Стелется плавно, Стелется ризою По́д ноги, по́д стопы, — Матерь благая Движется издали Горними сходами, Ка́менья россыпью Роз низвергая. Легкою поступью С высей нисходит. Медлит на подступах К зе́ркальным водам. Полунагая. Пенорожденная. В чистом сиянии Долу явленная. В неге купания Мать-Киферея. В золоте вечера Явленно зримая, Долу невечному Дарит любимого Сына Энея.

Ты ли в небе  Взошла, негасимая, Ты ли в небе  Сияешь, всетихая? Ты ли близко, Едва уловимая, Ты ли близко  Ко мне, светлоликая? Углубляйся Прозрачной криницею, Принимайся Побегами светлыми.   Проливайся Мне в сердце живицею, Наклоняйся Небесною ветвию.  Не мое ли В груди, светлотканное, Не твоей ли Рукой было соткано? Первородной Небесною раною, Не мое ли Рождение кроткое?  Возрождайся Во мне, нисходящая, Возрождайся Всей мукой рождения. Пробуждайся  Душою всезрящею, Пробуждайся  Высоким стремлением. Первой дрожью  Живого наития. Первой болью Земного познания. Первой жертвой И жатвой соития Лжи и яви, Любви и стяжания. Пробуждайся Простором немереным Над седьмою Сияющей кручею. Красотою Благого намеренья, Замираньем Полета беззвучного. В колыбели Души опочившая, В колыбели Земле принесенная. Жертва неба, Огонь возродившая, О, во мне ли Огнем возрожденная.

Спи, лучезарный солнечный Бог. Вечер укутал твой дивный чертог. Он выпрягает могучих коней Из колесницы небесной твоей. Очи тебе омывает роса. Дрема готовит ко сну небеса. Летние травы целуют ступни. Спи, лучезарный Владыка, усни. Песню я слышу, да слов не поймешь: Это на воле поет тебе рожь. Волны колосьев рождают поля. Гимны тебе воспевает земля. Славен ты, Царь, меж великих Царей! Самого доброго в мире добрей. Блещет отвагой твой солнечный взор. Мантией ты озаряешь простор. Тянется к сильным ладоням твоим Колос, налитый зерном молодым. Благослови и стократно умножь Травы земли, по которым пойдешь. Летней дубравы живая листва Шепчет молитвы священной слова. Пусть же достигнут они твоих ног, О, лучезарный солнечный Бог. Светится мантии край золотой. Небо украшено первой звездой. Спи озаренный, Владыка Владык — Утром я встречу твой ласковый лик.

Храни, душа моя, Сиянье лилии, Глаза рептилии, Хвосты и крылия. Храни, душа моя, Все трепыхания, Благоухания  И колыхания. Храни во хра́мине  Все звуки древние, Слова напевные И речи гневные. Храни во хра́мине Все лица прежние, Сердца мятежные И безнадежные. Ночной молитвою Не пой о старости, Но легким парусом Святи все ярусы. Ночной молитвою Дари прощение Всем воплощениям И превращениям. Свечей горящею Твое дыхание, Твое признание, Воспоминание, Доселе спящее — По ветру, плавное, Взлетает пламенем К небесной храмине.

Над рекой-реченькой Небо раскрылося. С неба тропиночка Вниз опустилася. Града небесного Враты раздвинулись. Птица чудесная На Землю ринулась. Сокол-соколик, Ты лети – возвести О Святом Николе. Приди, приди, С неба сойди. На нашу долю Да на нас погляди. Да от бед огради.

Ты протягиваешь руки, Ты, дарящая тепло. Мне, с тобой в земной разлуке, И в борьбе с собой, и в муке, Пылкой верою светло. Здесь твой воин возмужалый. До земли те бью поклон. Пред тобой я отрок малый.  В час молитвы пламень алый Мне теперь в душе явлён. Уходя на поле брани, Буду верен, тверд и строг. Ни стрела меня не ранит. И душа моя воспрянет, Запоет в священный рог. Под небесным рос я сводом, На земле мужал святой. И теперь стою с народом — Колос в поле многородном — В землю врос своей пятой. Труден бой родного края. И под радужной дугой Воинов с поля собирая, Отведи меня до рая С поля ратного в покой. Две ладони – свет над миром — Душам праведным ладья. Наклонись, подуй эфиром. За тобой – небесным клиром Дети, славящие тя!

Солнце за листвою сада, Ты глядишь сквозь зелень вишен — Темных листьев перепонки. Под покровом сада дышит  Предвечерняя прохлада. И, встречаясь с теплотою, Порождает ветер тонкий, Что листву едва колышет Осторожною волною Над моею головою. Я стою, вечерним светом, Словно ризою, одетый. Просветляющее море, Ты утишь мое волненье Шумом лиственных касаний. Вижу в ласковом движенье,  Молодых ветвей узоре Душу трепетной дриады. Утомленными глазами Пью неяркое свеченье Вечереющего сада. Нежным трепетом объятый, Красотой твоей смущенный,  Замолкаю, покоренный.

Когда еще… Дороги сомкнутся?.. Присниться друг другу,  Проснуться. Очнуться. Но знаю, не знающий, Верю, не верящий,  В небо я должен  К исходу вернуться. Взгляд окрыляющий. Ангел, когда еще Той тишиною Наполнюсь до края? Души сверяя Меня выбирающий. Вечность встречающий Рядом со мною. Той тишиною… Той тишиною, Незримый, неслышимый. Там, за спиною Воздух колышимый… Пусть две души Но молитвой одною К вершине вершин… К вершине вершин.

Мчи без устали, Юный князь. Горькой удали Выпей всласть.       Возмужай, оперись,       Подрасти-ка ввысь,       Укрепись в седле       Да за соколом – вслед. Кличь не покриком Окликай Да не посвистом Призывай.       Во широкой степи,       Княже не́званый,       Не лови, не зови       Друга резвого.  Мчи до вечера  Наугад.  Твой наре́ченный Друг и брат       Прилетит не к юнцу,       А не к отроку —       Да к тебе, удальцу,       Зрелу отроду.

Ой, вы, дальние дали,        Дальние дали, Где стопы́ не ступали,      Трав не сминали. Свет, ты, вольная птица,        Вольная птица, Выдь, богиня Денница,         Заря – заряница. На досветьи – рассвете,       В зоревом свете, Ходит ветерец – ветер,       Ветерец – ветер. Носит душу живую,      Душу деви́чью, Веет песню простую     Вольную птичью. Ой, вы, дальние дали,        Дальние дали, Где тревог не знавали,        Бед не видали. Ой, ты, песенке внемли,        Заря – заряница: Отпусти ты на землю        Душу деви́цы…

Пророчество на утренней заре… Огонь костров грядущего в искре… Судьба моя, предсказанная небом: Все стройно в сочетании нелепом Событий, встреч, свиданий на Земле. Пророчество на утренней заре, Как росчерк неба на моем челе, Невидимые метины рассвета… Но говорю: «Знамение – не это»… Не это, я другое жду во мгле. Да, я хочу судьбу преодолеть. Сойти с дороги, колею презреть.  Судьбы поймать личину многоликой. В борьбе ли с ней неиствуя великой, Отметины пророчества стереть… Да, я хочу судьбу преодолеть. В пути одним стремлением гореть. Вершины гор достигнув, на мгновенье Узреть зарю свободного рожденья. Пророком став, в лучах зари прозреть –  И пред судьбой своей благоговеть.