Боль впивается в ухо! Я вскакиваю! Я проснулся! Крыса?!
Крыса испугалась и дала деру. Огромная крыса. Пустил луч ей вслед, но она как сквозь землю провалилась. Ментальный сигнал есть, а крысы нет. Не стал рассчитывать погрешность — потом найду — никуда она теперь не денется.
Черт! Вся подушка в крови!
Подушка… «Защитник» обо мне позаботился — притащил в сектор высшего состава. Мягкая постель, белоснежные простыни… Генералы Совета AVRG лишь бы как не спят. Не то, что я могу пожаловаться на стандартные условия — все продумано и вполне удобно, но такая постель — дело особое. Бегло осмотрел отсек — просторный, светлый… Стол, кресло — ничего лишнего… Только блок сетевого компьютера и шесть спиц неактивных статичных мониторов. Все как положено для человека, чья судьба думать, ни на что не отвлекаясь… Если бы не кровать, можно бы было подумать, что это кабинет или даже резервный центр управления. Да так и есть. Кровать закрывается глухой панелью.
Кровь заструилась по шее. С крысами надо будет что-то делать… Я зажал ухо ладонью и пошел искать регенератор тканей…
— Айнер, что с тобой?!
— А, Кот…
— Ты весь в крови…
— Похоже, крысы не довольны моим вторжением. Уже провели пробу на прочность — своих зубов и моих нервов. Так всегда начинается, а потом…
— А что потом?
— Насчет крыс не знаю — тебе виднее, а у нас это до добра не доводит. Скоро для тебя работа найдется — будешь сопротивление душить.
— Да какое сопротивление-то?.. Крыс что ли?..
«Защитник», видимо, решил, что я и без регенератора обойдусь — готовит инъекцию… Здесь неплохой запас медикаментов, и даже есть восстановительный отсек. Я бы мог себе самовольно руку подправить, но если я сейчас загружу компьютер — мозг объекта, новая рука мне уже не понадобится… Уровень ментальной активности компьютеров третьего порядка слишком высок — разведчиков наведет. А такой соблазн…
— Ну как? От уха что-нибудь осталось?
— Только следы зубов, S9.
— Ты что, серьезно?!
— Да.
Хреново, что это левое ухо. Если бы было правое, то, смотря слева, я бы выглядел вполне нормально. Но не все же беды на правую сторону…
— А регенератор?..
— Нет показаний.
— Ладно, заживет — посмотрим. А крысам это так не сойдет — придется порешить их судьбу в массовом порядке.
Откинулся в кресле — пытаюсь сосредоточиться… Кот бегает по белоснежной постели, что-то вычесывает за ушами — не люблю я этого… Теперь вообще свернулся калачиком на подушке.
— Кот, слезай с подушки! Живо!
Он только поднял голову и навострил уши.
— Она грязнее не станет — и так вся в твоей крови.
— Сейчас поправим. Установить порядок — первая обязанность офицера, а поддерживать — вторая. Чистота относится к порядку, так что в мои обязанности входит следить за чистотой там, где это хоть как-то предусмотрено.
— А там, где не предусмотрено?
— Тоже. Ты не думай, что это так сложно. Мне автомат запустить не трудно, несмотря на то, что он на прямом управлении.
— Хорошо, слезаю…
— И чтобы тебя я больше на подушке не видел!
Придал Коту ускорение, запустив локальный очиститель. Сжавшийся в пружину комок черного меха с шипением шарахнулся от невидимого поля… Жаль, я планировал и его заодно подвергнуть обработке…
Кот, с недоверием косясь на прозрачные линии, крестами расходящиеся по постели, устроился у моих ног — решил, что я эту штуку близко не подпущу…
— Знаешь, у меня есть невеста — очень красивая, полосатая… Только мы не виделись давно…
— Мне до этого дела нет.
— Ну да… Это все из-за моего брата — он раньше тоже ее любил. Хотя он ни при чем. Это из-за сестры — моей. А может быть и из-за ее сестры… Или ее отец во всем виноват — он меня не терпит. А еще мы когда-то крысу не поделили… Думаю, что дело именно в этом. Правда же?.. Я, в общем, не знаю, но она… Она ушла с моей территории охоты…
Кот начал действовать мне на нервы… Если он так все время — это похоже на ментальное недержание…
— Кот, хватит чушь пороть!
— Но ведь очень важно правильно выбрать невесту…
— Сказал, хватит!
— У тебя нет невесты?..
— Конечно, нет!
— Это оттого, что ты такой злой. Или ты от этого злой?..
— Я — S9. Такие люди настроены на справедливость — не на «добро» и «зло»!
— А… Значит, тебе просто противоположный пол не нравится…
— Кот, это фактор дестабилизации общества, который давно устранили.
— Не понял.
— Что тут понимать?..
— А как же?.. Как же так?..
— Расслоение по группам — пол, стадии развития — это нестабильные социальные факторы, провоцирующие беспорядки. Их упразднили — уже очень давно. Нам и профессионального разделения хватает.
— Айнер, я не…
— Командование избегает внутренних конфликтов — то, что их вызывает — под контролем. То, что могли — мы вообще убрали, а то, что нет — твердо держим в руках. У нас правила жесткие, мы за порядком следим строго. И в первую очередь, это касается боевых подразделений AVRG. Правда, люди категории N2, N4 — рядовые и унтер-офицеры — иногда дают сбои. Ну что теперь, с кем не бывает?
— Я ничего не понимаю… Вы что, на категории делитесь?
— А то как же? У меня категория — S9.
— Ух ты! Не знал…
— S — это место выпуска, техническая база офицеров, а 9 — уровень развития, соответствующий званию полковника боевых подразделений.
От неимоверных мыслительных усилий Кот собрался в пружину, кончик хвоста нервно подергивается… Уши торчком — это означает настороженный интерес, а вот дергающийся кончик хвоста — напряженное внимание… Я уже начинаю ориентироваться в кошачьих средствах выражения.
— Айнер, ты что, не человек? Ты машина?
— Нет, почему? Если так, то все живые существа своего рода машины — биологические. Я человек девятого уровня.
— А место выпуска как понимать?
Сначала у меня сложилось впечатление, что Кот лучше соображает. Его хвост с точностью секундомера отбивает глухой ритм нетерпения — никогда не встречал таких пытливых тварей.
— Меня там сделали — сделали на технической базе заводов S.
— Кто сделал?..
— Создатели.
— Родители?..
Кот испытывает мое хрупкое терпение и напоминает о том, что я бракованный — это только больше раздражает.
— Нет. Ими не пользуются — уже очень давно. Это не экономично, и осуществлять контроль качества сложно.
— Как можно не пользоваться родителями?! Откуда же ты взялся?
— На заводе сделали, как и всех! Сами размножаются только животные — после запуска. Вот так: активировали — и сразу в пекло… на ледники Хантэрхайма… Так и воевал там почти восемьдесят лет, пока все к черту не пошло…
— Да… Для нас это очень большой срок…
— По нынешнем временам для нас это тоже немалое время, несмотря на то, что мы вечно молоды — мы бессмертны, только войне до этого дела нет.
— А сложно так вот на заводе людей делать?..
— Офицеров сложно, но можно и за сутки уложиться без потери качества, а людей на базе N попроще — они не так стабильны, зато они… Они как бы больше люди… поэтому и не так устойчивы, как мы.
— Как это?
— Сбой могут дать в тяжелой ситуации — потерять контроль. Офицеры немного по-другому устроены. Офицеры существуют на более сознательном уровне — разум в большей степени может контролировать чувства, логика больше основывается на долге, чем на желаниях, и желания больше осознаются как потребности. Это дает стабильность — мы как бы ближе к машинам.
И сбои у офицеров в большей степени происходят в связи с переосмыслением долга… Я сейчас на тонкой черте стою — не оступиться бы… Стресс — основной провокатор дестабилизации. А у меня заводской брак… S9 — высокая категория, такие люди сбоев давать не должны — никогда, ни при каких обстоятельствах.
— А ты?.. Айнер, ты тоже, как машина?..
— А я вообще с производственным браком.
— А что это значит?
— То и значит. Я не то, чтобы очень стабильный. Учти это, Кот — лишний раз не нарывайся.
— Как же так получилось?
— Бывает такое — пропустили дефект.
— Почему его не исправили?
— Психика штука непростая. Не всегда возможно обнаружить дефект такого рода до активации, а изменение личности после активации расценивается как тяжкое преступление.
— Это из этических соображений?..
— Больше из социальных — если кто-то нарушит права личности, что-то изменит, вторично использует тело, то конец нашему порядку.
— А что тогда вы делаете с бракованными людьми?..
— Если мелкий брак — ничего не делаем или в звании понижаем, а если что-то серьезное — ликвидируем.
— Это очень жестоко.
— Это закон, Кот. Если его нарушить, слишком легко потерять реальность. Мы ограничиваем вмешательства, чтобы остаться людьми, чтобы наш мир сохранился.
— Я ничего не понимаю…
— Да что непонятного?!
— Ничего. Все эти ваши звания, подразделения… Вы что, все военные?
— Ты не мог об этом не знать, если жил рядом с людьми.
— Ты вообще первый человек, которого я вижу, а сказки — это же сказки.
— Людям для выживания и развития в таких условиях нужен порядок. А его невозможно установить и поддерживать без строгого контроля. Наша система управления — военная система — оптимальна. Без изначально введенного режима мы бы не смогли навести порядок во внешней системе. Создать новый мир практически из ничего — не раз плюнуть. Да и сейчас постоянно появляются осложнения, с которыми приходится бороться… Все одно за другое цепляется…
— И давно у вас этот режим?..
— Мы прошли под знаменами AVRG тысячелетья…
— Ух ты!.. Не представляю, как вы так живете?.. Вот бы моя мама обрадовалась… Ей бы так нас всех на заводе делать. Слушай, а ведь еще и инстинкты есть… Как вы с этим справляетесь?..
— Кот, сказал же, что мы стабильны. Наши инстинкты откорректированы. Эти проекты начали разрабатывать и внедрять еще на старой базе людей, до нас — до второго поколения, до бессмертных. Тогда и первое поколение запустили… А после всего этого, уже по утвержденным мировым соглашением проектам, создали окончательный вариант — вариант, дающий человечеству будущее — нас.
— А вы правда бессмертны?..
— А то как же?
Ухо вконец разболелось и голова тоже. Сосредоточиться у меня никак не получается — встал и стал мерить отсек широким шагом…
— Мы только в сказках про такие вещи рассказываем!
— Кот, мы всего лишь не стареем. Так можно и до бесконечности существовать, но нас, как и всех остальных, можно убить.
— Вечная жизнь! Ничего себе! Отец не говорил мне, что у вас нет ни противоположного пола, ни детей, ни стариков, а есть только военные и еще все бессмертные!
— Да, Кот. Так и есть.
Когда Кот вот так об этом говорит, мне начинает казаться, что мы уже и не люди вовсе — по крайней мере — в изначальном смысле…
— У нас все по-другому! У нас вообще заводов нет… Мы-то с людьми мало контактировали — жили рядом, как и крысы, и прятались. Мы даже не все ваши закорючки умеем читать… Я про людей знаю только то, что в страшных сказках рассказывают.
— У нас, про таких как вы, тоже страшные сказки рассказывают.
— Ух ты! Сказки про котов!..
— Ну не совсем про котов — про что-то наподобие.
— А что, есть что-то наподобие котов?
— Да… Чего только у нас нет… Все, хватит об этом.
Мне о самостоятельно живущих котах ничего не известно. Про них вообще ничего не известно — не вяжется все это… Про крыс мы знали, а про котов — еще и разумных… Наверное, их было очень мало, и их локализованная колония располагалась где-нибудь на отшибе. Все равно странно: не верю, что за такое время они никому на глаза не попались, что их не обнаружили и не зачистили. А может их и обнаруживали, и зачищали. Сведенья о серьезных утечках гласности не придают.
— Кот, ты мне компанию за завтраком не составишь?
— С удовольствием!
Завтракать с «защитником» — словно на позиции закусывать. С другими андроидами таких проблем нет, а D40… Они другие — постоянно над душой стоят, и еще так гордо, высокомерно… А где D40? Наверное, делает что-нибудь полезное…
Бункеры 071 огромны. В них есть казармы на две роты, пара столовых, офицерский сектор, машинное отделение, стоянка для транспортов, склады, медчасть, и, конечно, сектор высшего состава. У меня открытый доступ ко всем нашим объектам, оставшимся на «оккупированных» территориях. С таким доступом все двери размыкаются, так что далеко мы с Котом не ушли — продсклад сектора высшего состава — то, что надо. Пировать так пировать напоследок.
— Так, Кот, это свежие продукты, настоящие — не составные аналоги. Выбирай — копченая грудинка, окорок… даже фрукты… И, конечно, сахар.
— Давай все!
Выгребаю продукты из контейнеров и сваливаю на пол, а Кот вскрывает когтями упаковки там, где я ему показываю. Перетащить все это только за два захода получится…
Сдвинув мониторы, разложили еду на столе, и, признаться честно, я начал испытывать классовую ненависть. Ну что ж — у всех бывает… Конечно, нашим генералам приходится пожизненно таскать такой груз ответственности, что нам и не снилось, но… Высший состав — мозг AVRG, и его нужно хорошо кормить… Ладно… Поскольку у меня есть доступ к складу, можно и промолчать…
— Айнер, а это что такое?.. Это вот, круглое, желтое… как солнце…
Забыл, как называется эта штука… Плод золотисто-желтого цвета, пахнущий медом, который я здесь, кстати, тоже нашел — нет, никуда эта классовая ненависть (в лучшем случае неприязнь) не денется.
— Действительно интересная штука. Эти плоды восстановили, а адаптировать не смогли. Их выращивают только в искусственных условиях имитации прежнего мира. Это настоящая роскошь, которая нам уже не по средствам…
— Я могу попробовать?! Я всю жизнь ел только крыс.
— Кот, я всю жизнь ел то, что во много раз хуже крыс…
Кот может лопнуть от обжорства с минуты на минуту, но так и лезет ко мне — никак не угомонится — не нравится мне это…
— Айнер, а что это — роскошь?
— Это то, что позволительно только высшему составу.
— Почему?
— Потому, что высшему составу отказаться от этого не так трудно. С их стороны это не опасно.
— А почему это опасно?..
— Кот, роскошь — это излишества, вызывающие привыкание, а часто — и деградацию. Когда человек имеет все необходимое, его энергия, выделенная на выживание в тяжелых условиях, направляется на получение большего. Это может длиться до бесконечности, принимая бредовые формы — это опасный животный атавизм. Мы поэтому инстинкты и корректировали.
— Опасно, говоришь?.. Я тогда лучше не буду есть эту штуку похожую на солнце…
Я понял — я тут сам с собой распинаюсь… Но и прок от этого есть — я спасен от того, что Кот лопнет в опасной близости от меня.
— Кот… Посмотри, это не та ли колбаса, что мы недавно ели?..
Присмиревшие от теплой сонливости нервы заискрили пуще прежнего.
— Думаешь, здесь были бледные?.. Нет… Они бы не смогли сюда пройти. Твой андроид дверь с трудом открыл. Наверное, они взяли ее где-нибудь еще.
— Знаешь, Кот, это вообще первый случай, о котором мне известно, когда энергосистема была отключена. Такого даже при неисправностях не должно быть…
— Просто кому-то надо было открыть дверь. Может, надо было спрятаться.
— Да это бред. Дезактивировать энергосистему можно только изнутри, а чтобы пройти в бункер, надо знать коды доступа. Если тот, кто дезактивировал энергосистему, знал коды и мог входить в бункер, то зачем было дезактивировать систему?
— А ваши машины это сделать не могли?
— Нет.
— Она случайно выключилась.
Кота энергосистема явно не интересует. А я уж решил, что ему интересно все без разбору.
— Кот, все предусмотрено — энергосистема многоуровневая. Кто-то выключил.
— Ну и что?.. Ты же ее включил… Теперь все работает.
После непривычно обильной трапезы меня снова начало тошнить. Я, заложив руки за голову, завалился на мягкую постель… Кот примостился рядышком.
Из-под кровати вылезла крыса, пошевелила носом и спряталась обратно — я увидел ее в мутном отражении на панели потолка… Нашлась все-таки… К ночи надо будет навести порядок, а то они меня съедят.
В отсек зашел D40 — запустил еще пару крыс…
— Я все осмотрел. Много крыс — больше ничего. После падения Шаттенберга людей в бункере не было. Этот объект был закрыт. Комплектация стандартная, но не полная.
Хоть кто-то дело делает. А мы тут с Котом валяемся на «пуховых перинах». Даже совесть мучает. Есть энергия, техника, оружие и неосуществимый план. Что со всем этим делать — я не знаю. У меня в голове словно что-то сломалось, и думать о том, о чем мне просто необходимо думать, я не могу. При одной мысли об обороне Ивартэна, в меня вгрызается отчаяние. Так оно меня скоро совсем обглодает… Я еще раз оценил свою схожесть со свалившейся с неба вороной в отражении на потолке… Мой силуэт разрезает белый квадрат постели ровно пополам, а Кот как-то так свернулся, что похож на перевернутую вниз головой запятую…
— D40, что с оружием и боеприпасами?..
— Оружие на техскладе — все по стандарту.
— Замечательно.
— Вижу, ты взял продукты со складов высшего состава.
— Да… Что тут сказать?..
Кот смог только мяукнуть в знак одобрения. Он не понял, что это упрек — «защитник» считает, что не положено мне этого делать. Я с ним не согласен…
— S9, здесь есть душ.
— Просто великолепно! Кот, как ты к душу относишься?
— Плескайся сколько влезет, а меня ты туда не затащишь.
— Это мы еще посмотрим.