Александр потянулся в кресле и взглянул на часы на мониторе. Четыре часа вечера. Рабочий день почти закончился. Мужчина отодвинулся от стола и посмотрел на снежную пелену за окном своего офиса. Уже стемнело, и площадь Рокфелера выглядела морозной и не привлекательной. Пятая Авеню, несмотря на холод, была переполнена спешащими людьми. Вечер пятницы… все пытаются поскорее добраться до дома.

Десять лет назад он бы подавился при виде такой респектабельности и нормальности. Александр ходил по грани и в этом находил незабываемое удовольствие, так ему необходимое. Ирония судьбы: став вампиром, он превратился в респектабельного бизнесмена.

Сегодня, в отличие от большинства дней, он был не способен сосредоточиться на работе. В своем подсознании Александр снова и снова возвращался к своему превращению в вампира. Потом был сон. Ну, не совсем сон, вампиры не спят.

Александр расслабился в кресле. Что вызвало серию этих навязчивых видений, которые возникали в его голове снова и снова, а потом пропадали, пока он был не в силах говорить и даже двигаться? Навязчивые видения были как сон наяву или воспоминания о событиях, которые он фактически никогда не испытывал.

Каждый раз последовательность была почти той же самой. Это началось с того, что кто-то шептал его имя.

Александр.

Голос показался ему странным — ни друг, ни враг — и тембр такой низкий, что он не мог сказать, мужчина это или женщина. Голос был словно ласка.

В первый раз, когда он услышал его, голос просто заставил озираться по сторонам и задаваться вопросом, кто его звал. Потом, уже зная, что должно было произойти, простого шепота было достаточно, чтобы все его тело охватило мгновенное возбуждение, член пробуждался, твердел, вызывая почти болезненное внимание.

Затем возникал аромат, который он помнил: сухой, горячий аромат выгоревших на солнце песков, окружавших Сан-Диего.

Это заставило его вспомнить, то, каково быть человеком.

Это произошло, когда изображения стали проигрываться в его голове.

Он стоял на коленях, руки растянуты на уровне плеч и закреплены таким образом, что он не мог их видеть. В его жизни столько всего произошло, когда-то ночью он умер, как раз тогда Захария нашел его и сделал вампиром. Это были моменты раскаяния и страха. Но в этом сне, позиция была подчиняющая и глубоко возбуждающая, ибо там перед ним стояла женщина, и он был обнажен, уязвим и полностью в ее власти.

Во сне он не мог хорошо разглядеть ее лицо. Темные волосы закрывали ее лицо, или она пряталась от него. Или Александр просто не мог ее видеть.

Она стояла перед ним, одетая в черное, засунув руки в его волосы, наклонив голову и изучая его. Мужчина мог чувствовать ее одобрение, хотя она не произнесла ни слова.

Потом он почувствовал присутствие второго. Безусловно, мужчины. Жаркое, обжигающее. В нескольких дюймах от него, а затем прижавшегося к нему сзади.

Александр застонал и задрожал в предвкушении. Он беспомощно связан, и они могли делать с ним все что хотели. Его член запульсировал, одобряя эту идею, принимая те множество способов, какими эта анонимная пара могла контролировать его, Алекс чувствовал желание женщины, она хотела, чтобы он представлял именно это.

Руки мужчины схватили его за бедра, и горячее тело вдавилось в него сзади. Сердце Александра бешено забилось, член затвердел еще больше, и головка покрылась смазкой, когда толстый член мужчины разместился между его ягодиц. Сильные руки мужчины раздвинули ягодицы Александра, стремясь войти в него. Горячая смазка была размазана вокруг его ануса, а затем толчок внутрь.

Губы женщины опалили его, оставляя горячий отпечаток на груди, отвлекая его. Александр задохнулся, когда ее язык скользнул по его растянутым мышцам и плоти, и почувствовал еще одно прикосновение мужского члена к его анусу.

Руки женщины слегка надавили на его плечи, наклоняя Алекса немного вперед, насколько позволяли привязанные запястья. Этого было достаточно, чтобы облегчить мужчине позади него вход, и Александр застонал, когда ощутил толчок горячей плоти. Его сердце грохотало, а член был готов взорваться.

Он был поднят назад, на колени, спиной упираясь о грудь мужчины. Александр сделал глубокий вдох, пытаясь в последний момент взять свое освобождение под контроль.

Женщина молча одобрила. Она встала на колени перед ним, любуясь его телом, потянулась к мужчине позади него, склонилась вниз, волосы каскадом прикрыли ее лицо. Она потянулась к руке мужчины лежащей на бедре Александра и потянула его вперед, уговаривая.

Горячая ладонь сжала ноющий член Александра и начала поглаживать.

Александр закричал, почти кончив при первом электрическом прикосновении. Он чувствовал себя, сжимающимся вокруг члена в своей заднице, и едва предотвратил взрыв удовольствия, тяжело дыша.

— Всегда трое, — прошептал голос в его сознании.

Склонившись к нему, женщина отвела прочь руку мужчины. Александр подавил протест, сжав руки в кулаки и выкручивая запястья, а затем ее рот охватил головку его члена и горячие, влажные губы заскользили по его длине.

Рука мужчины опустилась вниз, обхватив ладонью его яички, и нежно принялась массировать их.

Александр попытался воспротивиться наслаждению, вспыхнувшему в нем, но рука человека, обернутая вокруг его груди, как железный обруч, удержала его на месте, пока его любовники удовлетворяли свои желания. Рот женщины ласкал его, скользя вверх и вниз его плоти, губы накрыли головку, язык дразнил и порхал по чувствительной расщелине. Он не собирался продержаться долго. Александр чувствовал, как сперма закручивается в основании его яичек, там, где массировал его мужчина. И он взорвался со всей яростью и шумом курьерского поезда, вырвавшегося из тоннеля.

Во сне он чувствовал, как крик почти разрывал его горло, как кульминация ударила через него. Его сперма хлынула горячим потоком.

Когда Алекс кончил, его сон начал мерцать и рассеиваться. Во сне он был связан и не мог удержаться за них. Он закричал: «Нет, останьтесь!», — но это было бесполезно.

В первый раз, когда сон наяву накрыл его, Александр сидел, читая совершенно нормальный роман в квартире, в которой он и Диего жили вместе. Александр очнулся ото сна с застывшим телом и обнаружил, что кончил и в реальной жизни также. Мужчина принял душ и смыл доказательства своей реакции, и попытался не задумываться о такой яркой дневной фантазии.

Второй раз был здесь, в офисе. Он знал, что имеет дело не с простыми фантазиями и отсутствием половой жизни. Но не был готов поговорить с Диего и Захарией, двумя вампирами, к которым он, прежде всего, обратился бы за советом. Это было слишком странно, даже для той ситуации, в которой они все оказались.

Последнее событие произошло только что.

Его затылок пульсировал. Александр потрогал голову и остановился, чувствуя застывшими кончиками пальцев крошечные рубцы и складки. Он никогда не чувствовал их прежде, но знал, что они были.

Это был шрам от пулевого ранения в затылок. Шрам, который сформировался бы, переживи он это ранение как человек, а не стань вместо этого вампиром.

Он положил руку на стол и увидел, что она слегка дрожит.

Когда Захария, Сивет и Линдаль слились, сформировав первую троицу, как защиту против Гримора, шрам Зака, который убил его как человека, появился вновь.

Означает ли это, что он, Александр, был выбран для второй троицы? И первый этап связывания уже прошел? Что означали все эти сны?

Возможно, именно поэтому он не мог видеть их лица. Он не встретил двух других, которым суждено быть в троице с ним.

Александр приказал себе расслабиться и не торопиться с выводами. Он не был достоин быть выбранным для второй троицы. Не с его прошлым. Древние силы, которые решали все, выбирали подлинных героев, таких, как Захария, который умер, защищая невинных, или Линдаля, который оставил весь свой род, и отказался от наследования трона, для того чтобы быть с теми, кого любил.

Дверь в его офис распахнулась, и Диего Савидж возник на порог, удерживая открытую дверь одной рукой и кивая головой в коридор.

— Я только что видел новую секретаршу. Кейси. Кэсси. Крисси. Мама мия. — Он улыбнулся и уселся в кресло с другой стороны стола Александра. Диего был наделен брутальной латиноамериканской симпатичной внешностью, которую использовал беспощадно на людях и вампирах без угрызений совести. — Я хочу просто спросить, как ее зовут.

— Кристина. — Александр оторвался от своего компьютера, стремясь, чтобы это выглядело случайно. Нормально. — Она человек, Диего. Захария подумал, что было бы хорошо иметь первоклассного секретаря в приемной. Она понятия не имеет, что мы такое, так что старайся держать свои клыки в ножнах, хммм?

Диего провел языком по зубам.

— Если мы покувыркаемся, ей это не навредит. Она хорошенькая.

Александр покачал головой.

— У тебя совсем совести нет? — это был пустой вопрос. Были только две вещи в жизни Диего, которые его волновали. Секс и охота. Все остальное не имело никакого значения.

— Я должен вонзить их куда-то, — сказал Диего, закидывая ногу на подлокотник кресла, оставаясь полностью равнодушным.

Захария вошел в офис.

— Вы здесь. — Он принес пакет из Макдональдса. Сел в другое кресло, дернул галстук и расстегнул рубашку. — Диего, ты когда-нибудь будешь действовать и относиться хоть к чему-нибудь серьезно?

Диего был одет во все черное. Черные брюки, черный свитер, черные ботинки.

— Я не могу бороться с вапинами и носить костюм-тройку, — прорычал он. — Хочешь, чтобы я побил их моим портфелем?

Зак закрыл дверь каблуком и вскрыл пакет из Макдональдса.

Александр залез в свои исходящие и бросил сводную папку на неделю перед Диего.

— Отнесись к этому серьезно, ладно. Мы нашли рабочие места для сорока трех вампиров на этой неделе в Америке во время экономического спада. Это рабочие места, личности, жизни. Это важно.

Диего фыркнул.

— Мы также нашли работу для двадцати двух людей, — добавил Александр. — Как бы сюрреалистично это ни звучало, но мы растем и пускаем корни в человеческом мире, в точности то, что хотела Сивет.

Диего закатил глаза.

— В следующий раз, когда я столкнусь со стаей слюнявых вампинов, я помашу перед ними своей Сирс кредитной картой. Это до чертиков их напугает.

— Что касается этого… — Александр мгновенно выбросил из ножен под рукавами ножи, поймал их, отрезал локон волос Диего и вручил его ему, и все, прежде чем Диего вскинул руку, чтобы помешать ему. — Помимо портфелей есть другое оружие. Это — углеволокно, сжатое, держи его ребром, и сканеры службы безопасности в холле внизу его не обнаружат.

— Ничего себе, — выдохнул сидящий в шоке Диего, явно впечатленный. — Покажи мне ножны.

Зак взял огромный кусок гамбургера и принялся жевать. И Александр, и Диего повернулись, чтобы посмотреть, как он с аппетитом ест, рассматривая его с глубоким интересом.

Зак проглотил.

— Извините, — сказал он. — Но…

— Ты помнишь, каковы они на вкус? — спросил Диего Александра.

— Да, — вздохнул Александр.

— Выглядят аппетитно, — пробормотал Диего.

Зак поморщился.

— Поскольку после изменения, я не могу больше кормиться. Я должен получать откуда-нибудь калории. Мы, наконец, выяснили, что эта пища то, что мне нужно.

— Ты можешь есть еду? — спросил с завистью Александр.

— Довольно много, — признался Зак. — Кроме того эльфийского дерьма, которое пытается готовить Линдаль.

— И ты должен устранять отходы из организма? — деликатно спросил Александр.

Зак ухмыльнулся.

— Да. Как входит, так и выходит.

— Но ты все еще вампир? — отрезал Диего.

— Да. — Зак открыл рот и опустил клыки. — Я быстро исцеляюсь, моя реакция быстрее, чем когда-либо. Я сильнее, чем любой из вас, поскольку Линдаль, Сивет и я сформировали троицу. И я могу создать еще одного вампира, если возникнет необходимость.

Захария неохотно обратил Александра десять лет назад. С тех пор он и Диего взяли Александра под свое крыло. В их глазах он все еще учился. Несмышленый младенец, только что вышедший из пеленок.

Включение Захарии в троицу против Гримора — первую из трех троиц, если верить Сивет — сделала Диего более сердитым, чем обычно, это был первый раз, когда Зак показал им некоторые стороны той очень странной договоренности между ним, человеком и эльфом.

Диего скрестил руки, снова покачивая ногой.

— Ты мог стать более сильным, Захария, но не более умным. Объединение с тем эльфийским мутантом? Что такого вы делаете ночью?

— Заткнись Диего, — сказал ему Алекс. — Ты ничего не знаешь об этом.

Зак продолжил есть, явно голодный. Он знал Диего лучше, чем Александр и не поддался на уловку.

Телефон на столе Александра зазвонил.

— Это твоя линия, Зак, — сказал Александр. — Сотовый телефон Линдаля.

Зак помахал рукой.

— Ответь ему, — сказал он с набитым гамбургером ртом.

— Это Александр, Линдаль, — ответил он в трубку. — Зак… ест. — Даже говоря это, он ощущал себя странно.

— Я загнан в угол в переулке на улице Черри, по Рутгерса — стрит, — резко сказал Линдаль. — Около тридцати из них. Это что-то новое, в это время дня. Приходите быстрее. — Затем тишина.

Александр повесил трубку.

— Вампины. Тридцать, на перекрестке Черри и Рутгерса.

Зак забросил еду в пакет и встал. За ним поднялся Диего.

— Ты не должен идти, — сказал Зак Диего. — Мутант и я справимся сами.

Диего пожал плечами.

— Мне нужно развлечься.

Зак посмотрел на Александра.

— Я бы пошел с вами, если бы вам нужна была моя помощь, но, кажется, с тридцатью вы управитесь сами, и есть еще Линдаль… и у меня свидание, — Александр спрятал улыбку.

— Вот сукин сын, — выругался Диего. — Кто?

— Кристина.

— Блять, — воскликнул Диего. — Ну и кто потерял свои угрызения совести сейчас?

— Я просто поприветствую ее в компании Диего. Внизу.

Черные глаза Диего смотрели на него мрачной тучей.

— Однажды, мой друг, ты упадешь со своего пьедестала, и я надеюсь оказаться поблизости, что бы увидеть это.

— Я упал с того пьедестала десять лет назад, Диего. Захария спас мою задницу и дал мне второй шанс. У меня нет намерения профукать его. А теперь пойдите и вытащите задницу Линдаля из того пекла, в которое он угодил, а не желай мне горя. У меня дела.

Захария улыбнулся, придерживая дверь открытой для Диего.

— Ты учишься, малыш, — сказал он Александру. Затем исчез.

Александр улыбаясь, перезарядил свои ножи и направился к двери. Пожелав Кристине спокойной ночи, подтвердил свои договоренности. Она была красива в розовом и белом, но Алекс никогда не позволил бы Диего узнать, что девушка оставила его совершенно равнодушным.

Он хотел сбежать по пожарной лестнице в холл и избежать переполненного лифта. В это время суток дожидаться лифта можно было вечность. Спуск по лестнице его бы не утомил, ни в малейшей степени. Но это могло привлечь к нему внимание. Поэтому, Алекс терпеливо дождался лифта, загрузился в него наравне с дюжиной других людей, сдвинулся в сторону, освобождая место другим жаждущим спуститься вниз.

Лифт остановился на следующем этаже, выгрузив большинство попутчиков, и пополнился новыми пассажирами, а затем животный инстинкт скрутил его внутренности в узел, поднимая волосы на затылке дыбом.

За ним наблюдали.

Его сердце загрохотало.

Он не сделал ни одного резкого движения. Вместо этого, пока люди находились в лифте, он повернулся так, что его спина была прижата к боковой стенке кабины, давая ему повод взглянуть на всех, стоило только поднять голову.

Мужчина поднял голову и осмотрелся.

Она стояла у другой стены лифта, почти полностью закрытая спинами других пассажиров, потому что ее рост едва ли достигал пяти футов.

Миа. Шамира Мендес из Сан — Диего, Калифорния.

Его первой мучительной мыслью было: «Ты так чертовски красива Миа».

Тогда чертова реальность ударила его в грудь. Миа смотрела на него, потому что она думала, что он был мертв. Она думала, что он умер десять лет назад, в Сан-Диего.

И теперь девушка смотрела на него со слезами на глазах, и все, о чем он мог думать это о том, что его член затвердел и сердцебиение усилилось, и как сильно он хотел взять ее там, где остановился… склонив над кухонной стойкой, раздвигая своим членом влажные складочки и заставляя ее выкрикивать его имя.

— Вы в порядке, сэр?

Он оторвал взгляд от Мии.

— Простите? — сказал он хрипло. И сердито посмотрел на седую леди рядом с ним.

— Вам трудно дышать, — сказала она. — У вас клаустрофобия?

Все смотрели на него. Стать центром внимания хреново для вампира. Зак вдолбил эту истину в него с самого перерождения. Сивет была еще более строга в этом, теперь вампиры ассимилировались в человеческом обществе. Он сглотнул.

— Я в порядке, — сказал Александр.

Но он не был в порядке. Он посмотрел на Мию. Она все еще смотрела на него. Девушка знала, что это был он. У него не было ни единого шанса это отрицать. Нет выхода. Нет никакого чертового блефа, который он мог бы использовать, чтобы обмануть ее. Знание блестело в ее глазах.

— Дайте ему немного места, пожалуйста, — сказала она. — Люди, отойдите немного.

Миа подходила все ближе, взяв на себя ответственность.

Все они сдвинулись в сторону, очистив около восемнадцати дюймов. Миа шагнула между ними и оказалась рядом с ним.

— Сделай глубокий вдох, — сказала она низким голосом.

Он не мог оторвать взгляд от ее лица. Слезы в глазах, объединяясь, одна за другой стекали по ее щеке. Одной каплей. Но Миа не стирала ее, не подавала каких-либо признаков эмоций. Холодная, спокойная, полностью себя контролирующая.

— Мы приехали, — добавила девушка, говоря для других в лифте, поддерживая иллюзию клаустрофобии, паники. Она знала, у него никогда не было ничего подобного.

Когда двери открылись, остальные отступили, давая им выйти первыми. Миа схватила его за лацканы и потянула из лифта. Он позволил ей, несмотря на то, что был на полтора фута выше, весил почти на сто фунтов тяжелее ее. Но один ее аромат вскружил ему голову и заставил его чувства слететь с катушек.

Что-то с ароматом ванили и грейпфрута?.. Александр чувствовал, как клыки выдвинулись, и рот заполнился вампирской слюной, чтобы обезболить ее плоть, чтобы она не почувствовала первый прокол его клыков. Его член пульсировал мучительной необходимостью прижать ее к противоположной стене в фойе и бессмысленно трахать.

Его дыхание участилось от этой дилеммы.

Ее руки лежали на его груди. Боже, он мог чувствовать жар ее рук. Вампир сглотнул.

— Ты должен быть мертв, — прошептала она.

Ни привет. Ни одной попытки, чтобы подтвердить, кто он. Миа была уверена, что это он, несмотря на десять лет.

Он не мог позволить себе ответить ей, чтобы даже начать разговор. Вместо этого, Алекс смотрел на нее, впитывая подробности. Мии было восемнадцать, когда он оставил ее, и даже в этом возрасте она была бесконечно опасной для его сердца. Теперь она зрелая женщина и еще более опасная. Александр чувствовал это своим сердцем, своим умом, своим членом.

Его тело реагировало на нее, как ядерный магнит. Ее темные волосы ниспадали до лопаток, уложенные в каком-то загадочном стиле, челка закрывала одни глаз, оправляя высокую скулу и часть острого подбородка. Черные глаза, блестящие из-за слез, обрамленные изогнутыми бровями, смотрели на Алекса, не позволяя ему отрицать разоблачение.

И это не сработало бы. И губы… полная, верхняя, как лук Купидона. Он мечтал о том, чтобы целовать эти губы и просыпался в поту в своей одинокой постели все те годы назад, когда еще мог потеть. Эти губы все еще выглядели сладкими, зубы за ними белыми и манящими.

Миа была одета в платье. Он не мог описать его, кроме как сказать, что это было что-то розовое и скрывало большую часть ее фигуры. И что это была за фигура. Даже в восемнадцать лет она была потрясающей. Александр жаждал ее. И через десять лет она мало изменилась. Ее грудь не обвисла. Ее бедра не располнели. И талия была все еще крошечной, как никогда. Именно эту крошечную талию он обхватывал руками, когда наклонял ее над стойкой…

Александр понял, что его сердце стучало в ушах. С ее ладошками на его груди, она должно быть тоже это чувствовала.

Миа нахмурилась, глядя на него.

— Ты не изменился, — произнесла она. — Совсем, — и отступила, ее рука опустилась.

Александр понял, она увидела, что он совсем не постарел. Это, одна из причин, почему Захария и Диего настаивали, чтобы он переехал в Нью-Йорк, как только Зак обратил его.

Миа сделала еще один шаг назад, и он мог видеть, как ее разум делает математические подсчеты.

— Миа, — начал он и остановился, мысленно проклиная себя. Он просто подтвердил свою личность. До этого момента еще осталась возможность притвориться, что она неловко ошиблась. Это убило бы его, но это был бы выход из положения.

Этого шанса уже не было. Он закрыл глаза. Что за чертова катастрофа. Он снова открыл их и бросил на нее последний взгляд. Красивая Миа. Она начинает понимать, что, что-то ужасно неправильно. Ужас проявляется в выражении ее лица. Это необходимо остановить, прежде чем она посмотрит на него, как на монстра, каким он и был.

Мужчина повернулся и пошел прочь, двигаясь быстро. Достигнув коридора между кабинами лифтов, нырнул между ними и увеличил скорость. Она никогда не сможет поймать его, он пошел к двери служебной лестнице, так как хорошо знал подвальное помещение, и как только скрылся из виду людей, мог бы использовать скорость вампира. И хотел убедиться, что Миа не поймает его.

Он должен был.