В академии будни пошли своим чередом. Все арьяры дружно делали вид, что не знают о моей божественности, как и вся моя родня. С Лисом встречи тоже не были такими частыми, как я того желала. А всему виной запретники. Они действительно личности выдающиеся и поймать их, не являя своей сути, будет чрезвычайно сложно. Это понимали все. Вот только раньше Падшие не были заинтересованы в поимке убийц, а теперь у них есть мотивация. Преступники хотят прикончить меня.

И вот здесь начинается самое интересное. Кроме меня, никто не согласен с идеей, что я отличная приманка. Мы продолжаем скрывать мою божественность, чтобы не спугнуть запретников, но родные боятся за мою жизнь, а арьяры просто не хотят давать убийцам и шанса навредить мне. Мнения разделились, и я в меньшинстве. Поэтому рядом со мной всегда есть кто-то из охранников. В комнате это Палан, на занятиях и в столовой Шихан, на прогулках Фелис, а вечерами в библиотеке Лисандр. Ни шагу без няньки. Такое положение изрядно меня злило, и выплеснуть все негодование на конвой я могла только на рассвете в бою с Ирт. Там никто и ничто не стояло между мной и шипастой булавой. Разве что мой топор.

— Ты витаешь в облаках, сопля. Если продолжишь в том же духе, придется соскребать твои внутренности с пола, — прорычал учитель и произвел выпад.

Сегодня всю ночь лил ливень и на полигоне уже по щиколотку стоит вода. Стоит прекратиться дождю, и бытовики все высушат, но сейчас там делать нечего. Разве что купаться.

— Это вряд ли, Эндрик. Скорее ваша голова будет валяться на этом полу, — оскалилась в улыбке и контратаковала.

Мы успели обменяться несколькими несерьезными ударами, прежде чем нас прервали. В зал вошла Ронг, и бой официально можно было считать завершенным, ибо отрубить учителю голову не входило в мои планы. А при белке орк всегда застывает, как воск свечи на воздухе. Бери и режь, не шевельнется.

— Я помешала? — кокетливо спросила оборотница, вплывая в помещение.

Мне кажется, или она виляет бедрами и впервые надела платье на работу? Да кто-то соблазняет моего учителя и пользуется женскими штучками. Так мэтр скоро не только дар речи потеряет.

— Нет, Фрея. Мы закончили, — и суровый взгляд на меня.

Поняла, мешаю. Всегда знала, когда пора уходить.

Я подняла руки, отступая от учителя на несколько шагов, тем самым продемонстрировав официальное нежелание продолжать бой.

Все равно мне здесь больше ловить нечего сегодня, в отличие от магистра по зельеварению.

— О, тогда я подожду в вашем кабинете, пока вы приведете себя в порядок, — проворковала белка, стрельнула на орка глазками и скрылась за дверью в личную комнату Ирт.

— Думаю, на сегодня хватит. Ты все равно думаешь не о бое, — Эндрик положил свою боевую подругу на стол и начал снимать кожаные наручи.

— Как и вы, — весело поддела учителя.

— Не умничай мне. Радуйся, что сегодня не попадешь в лазарет, — грозно произнес Ирт и собрался идти в душ на этаже, как из его кабинета вышла Фрэя, держа в руках смутно знакомые свернутые листы.

Один она рассматривала открытым и явно была крайне чем-то поражена.

— Эндрик, ты рисуешь меня без одежды? — и она подняла глаза.

Все! Орк был убит одним этим вопросом. Он просто остолбенел под взглядом, возможно бывшей, возлюбленной. Я знала, что теперь Ирт не заставит говорить и пытка. Он просто потемнел кожей и лицом, отгородившись от мира замкнутостью. Единственным выходом, при котором Фрея сможет добиться хоть какого-то вразумительного ответа, мне виделся собственный уход. И как можно быстрее. Свидетели только ухудшают положение, пусть это и осведомленный о пикантном хобби друг.

— Ну, раз сегодня ничья, и я еще могу передвигаться сама, то поспешу уйти, пока мэтр не передумал, — на этом я развернулась и быстро зашагала из зала. С трудом подавила желание перейти на бег. А за спиной все еще преследовала тишина.

Я успела дойти аж до Некро и портала в Архаис, когда резко вспомнила, что топор остался стоять у стола. Я так хотела побыстрее слинять, что совершенно позабыла о своем ритуальном оружии. И тут встала дилемма. За брошенный топор Ирт меня загоняет до кровавого пота и не раз. А вот что он сделает за свидетельство его позора, я даже боялась представить. Однако топор перевесил, ибо он мне еще на практике пригодится.

Шла я обратно неоправданно медленно, все время где-то застревая, но даже путь через факультет не мог длиться больше десяти минут. В конце концов, я дошла до зала и вместо открытого появления, осторожно заглянула в приоткрытые двери. В помещении никого не было. Это так обрадовало меня, что я быстренько и максимально тихо прокралась к топору. Жаль, что стол для оружия стоял совсем близко к кабинету, в противном случае я бы так и не услышала голосов из комнаты орка. Но я услышала, и даже заглянула в шелку открытой двери. Любопытство страшная и соблазнительная вещь. Оправдание в стиле «я просто хочу проверить, как он там» были глупыми и истинными лишь наполовину. Мне просто хотелось знать, что происходило между этими двумя.

Когда я поймала взглядом орка и белку, они стояли возле стола, на котором были разложены все мокрые фантазии Ирт.

Однако Фрея не выглядела опечаленной, наоборот, она выказывала заинтересованность. Потом оборотница подняла хитрый взгляд на моего учителя и произнесла так соблазнительно, что даже у меня где-то екнуло:

— У меня больше, — Ронг провела ладонями по своей груди, ясно давая понять, что совершенно не против быть эротической фантазией Ирт.

А вот учитель начал громко и часто дышать. Движение белки его зацепило, вызывая возбуждение. Фрея видела это, поэтому подошла вплотную к Эндрику, притянула его к себе за шею и страстно поцеловала, заставляя тем самым мужчину склониться ниже.

— Можешь в этом сам убедиться, — томный шепот в губы, — прямо сейчас.

И крепость под именем «Эндрик» окончательно пала под напором слегка безумной белки. Моих нервов и приличия хватило только до того момента, как Ронг сорвала с орка весь верх и запустила руку ему за пояс. К слову, Ирт не отставал, и успел располовинить тесное, облегающее платье на женщине. Он как раз коснулся губами груди, когда оборотница зашла дальше. Или ниже. Во всяком случае, я отлетела от щели, как ужаленная. Закинула топор на плечо и бегом вылетела из зала. Душ, завтрак и занятия, вот был мой план. Холодный душ.

Сегодня была практика с Лисом. После занятий мы, как всегда, направились на обед. За столом последнее время было тихо. А все потому что я была крайне зла на некоторых членов группы.

— Ну долго ты еще будешь на нас дуться? — неожиданно взорвалась Рия, демонстративно бросая вилку на стол.

— Вы очень долго скрывали свои отношения, даже после серьезного инцидента. Полагаю, что смогу продержаться дольше, — спокойно отметила, поедая котлеты с гороховым пюре.

— Я же говорил…

— Да-да, — прервала Демиана валькирия, — наша дружба накрылась медным тазом. Я помню.

— Прости нас, Хана. Просто мы боялись. В тот раз это произошло случайно, и больше мы не рисковали. Мы ценим вашу дружбу, — произнес целую речь вамп.

— Считаешь, что вы достойны прощения? — напрямую спросила лысого пессимиста.

— Нет, — предсказуемо.

— Вот и ладушки, — и я продолжила обедать.

А вот валькирия пылала негодованием, поэтому психанула, и ушла из столовой под грохот сносимых ею стульев. Шла напролом.

— Я тоже пойду, — и Демиан последовал за любимой.

— Долго ты еще будешь их мучить? — ко мне наклонился Шихан.

— Пока сами себя не простят. Они оба считают себя виноватыми, и мое прощение им ничем не поможет. Только еще больше будут на себя злиться. Лучше уж получат наказание, которое сами считают справедливым.

— Рия не считает себя виноватой, — хмыкнул демон.

— Наоборот. Ее агрессия говорит о муках вины. Не беспокой это ее, общалась бы со мной как обычно, — пояснила и вернулась к еде.

Больше на эту тему мы не разговаривали. Остальные и вовсе молча проводили все походы в столовую.

На практике нас вымотали окончательно. То, что не выжали утренние занятия, дожал Лис. Смотря на все его зверские задания, я начинала сомневаться в его любви ко мне, хоть и знала, что это всего лишь попытка доказать мне мою недостаточную подготовленность к бытию приманкой. Вредный лис.

— Моя грозная драконица выдохлась? — довольно мурчал над еле стоящей мной Моэ, — какая-то сотня упырей, и ты уже опираешься на свой топор. Жалкое зрелище.

О, я знала, зачем он это делает. Таким образом меня старались переубедить. Доказать, что в этом теле я ни на что не способна. А я сопротивлялась в ответ.

— Что вы, мэтр. Я полна сил. Даже заскучала, — с улыбкой ответила, замечая мелькнувшую на лице арьяра тень недовольства.

— Хана, ты не всемогущая. Ты смертная. И только богам известно, что будет с истинной тобой, если костюмчик зарежут, — с еле скрываемым беспокойством прошипел Лис. Нашей перепалки никто не слышал. Все были заняты своей индивидуально натравленной на них нежитью.

— Богиня на шпажке? — хохотнула и чуть не упала от боли в груди на землю.

Арьяр дернулся ко мне, но вовремя остановился, когда понял, что я устояла.

— Это не смешно.

— А по мне забавно.

— Нет. Это опасно. И когда ты это поймешь, может быть слишком поздно, — отчитал меня Лис, развернулся и ушел.

Его эмоциональный фон весь пестрел негодованием, переживаниями и страхом. Уверена, последнее сильно злило мужчину, но поделать с этим чувством он ничего не мог. Любовь неизменно тянет за собой целый веер неприятных эмоций. Так уж заведено с самого сотворения миров.

Я подняла топор, по обыкновению закинула на плечо и поплелась в Архаис через портал. Моя практика на сегодня была окончена. Остальные еще пинали своих зомби, упырей и низших личей, но следил за ними Фелис, его группа была с нами, тогда как Лис дулся у обрыва. Поэтому я со спокойной душой прошла через переход и зашла в замок, но отправилась не к себе, а совершенно в другую сторону. За эти дни и годы я основательно соскучилась. Пора было задобрить своего лиса.

* * *

Не стоит думать, что богиня на старости лет свихнулась. Это не так. Я просто хочу свободы и активной, веселой жизни, сколько бы мне ни осталось. Мои дорогие родственники не понимают, что быть приманкой для запретников весело, будоражаще и интересно. Это то, чего у меня никогда не будет в эфире. Я не буду на пике опасности, в пропасти страха, на грани крика, во власти безудержного смеха и в глубине экстаза. Больше никогда. И я хочу успеть прочувствовать все это, чтобы в длинные и скучные тысячелетия наблюдений было что вспомнить и улыбнуться. Пусть жизнь сократится. Скучная и блеклая она не стоит продолжения. Лучше ярко вспыхнуть и погаснуть, чем долго тлеть. Я всегда была такой: противоречием и единством.

Мои сыновья этого никогда не поймут. Их жизнь закончится, душа пройдет перерождение и вернется в миры, а я застряну в среднем эфире до скончания времен. Не разрушение и не созидание. Нечто среднее. Один плюс, средний эфир могут посещать все, кроме Смерти. Его силу переносит лишь нижний. Так что я смогу видеть мать с тетушками и деда. А к отцу спущусь сама. Все же ходить по эфиру я могу свободно, в отличие от моих узконаправленных божественных родственников. Так что не стоит тратить остатки смертной жизни на заточение и осторожность. Я желаю прочувствовать все, что может предложить этот мир.

Именно поэтому сегодня я хотела того, чего у меня никогда не было. Сейчас или никогда. Другой возможности у меня не будет.

Пусть приступы случались неоднократно. Пусть они участились и усилились, но я все равно вошла в комнату к Лису. Ничто не могло меня остановить. И если мне суждено потерять жизнь в его объятьях, это будет самая счастливая смерть.

Всем естеством я чувствовала, что арьяр спешно направляется к себе. Он тоже знал, что значит мой приход. Открылась дверь, и предо мной предстал глубоко дышащий, растрепанный мужчина.

Желанный и желающий. Без слов он открыл портал туда, где нам обоим странным образом было хорошо. В наш дом. Хижина встретила свежестью и соленым воздухом. Ветер дул с океана, принося соленые брызги глубоко в перволес.

Вечер. Здесь он был глубже, чем на Алито, но гораздо красочней. Благодаря закату многих светил полуобнаженное тело Лиса освещалось множеством пастельных красок. На его коже лучи рассеивались, будто волны разбивались о скалу. Не верилось, что он был моим.

— Подожди, — выдохнула, когда арьяр коснулся кончиками пальцев моей шеи, будто та не существовала.

— Ты не хочешь? — и он поднял взгляд с ключиц на мое лицо.

— Будто не знаешь.

Конечно, он знал. Чувствовал, как неистово я хочу обнять его, как неудержимо тянет к его губам, и как я проигрываю этим желаниям. Но сегодня все будет по-другому. И он чувствует это. Поэтому стоит и удерживает свои руки от моей кожи подальше. Тянется, но не касается.

Все верно. Эти касания принадлежат не Хане, а Ку. Он собственность и безумие богини Равновесия. Я нехотя рассталась с телом драконицы, стараясь как можно меньше использовать силы, и уложила его на покрывало, что сдернула ранее с кровати. Все равно оно нам не понадобится. Однако лицо бездушного мертвого костюмчика я отвернула к стене. Мелочь, но беспокоило. Никто не будет свидетелем сегодняшней ночи. Она только наша.

— Ты такая маленькая, — хрипло выдохнул Лис.

Он впервые видел меня вживую. Такую, какая есть.

Полностью обнаженную.

— Я выше Ханы, — заметила с легкой, удовлетворенной произведенным эффектом улыбкой.

— Но более утонченная, прекрасная, — он выдохнул через зубы со свистом, — совершенная.

Эти слова не могли не вызвать трепет. Я стояла в нескольких сантиметрах от возлюбленного и глотала его взгляды, упивалась восхищением и дарила ему страстные вздохи, изящный поворот плеча, плавный прогиб спины. Все это возбуждало моего мужчину не меньше касаний, к которым я перешла, легонько перебирая пояс штанов. Ни сантиметра под край, ни движения вверх, лишь игра на грани.

— Всевышние! Да сорви ты их! — не выдержал пытки арьяр, перехватил мои руки и разорвал пояс на лоскутки. Одежда сама упала с бедер мужчины, более не удерживаемая. Теперь он был так же свободен, как и я.

От оков, от стесненных обстоятельств, от самого себя. Моя власть над ним больше не пугала мужчину. Он упивался ей, чувствуя свою силу надо мной, но не используя ее. Мы оба знали, что властители, и оба предпочли отдавать, нежели брать и приказывать. Верное решение. Гармоничное и долгоиграющее, но обреченное на краткое существование. И он не узнает о скоротечности времени, когда чувствуешь, что конец подкрадывается со спины. Он будет верить в будущее, которого нет. Жестоко и милосердно одновременно.

Скорбь придет, так зачем тащить ее к еще живым чувствам и счастью. Чтобы убить заранее, погубив счастливые последние мгновения? Я не настолько жестока.

— Иди ко мне, — рыкнул Лис, обхватил одной рукой мою талию, а вторую запустил в волосы на затылке, притягивая меня к себе.

— Не уйдешь, — шепот в губы и страстный, тягучий поцелуй.

— Держи крепче, — выдохнула, когда сплетенные языки отпустили друг друга на мгновение.

— Всегда, — и Лис подхватил меня под бедра, устраивая мои ноги на своей талии. Я с радостью скрестила их на пояснице мужчины, проходясь вплотную по жаждущему естеству животом вверх.

Несколько мучительных секунд ласк и крепких хваток, и он, наконец-то, делает уверенный толчок. Неописуемое удовольствие, крайний восторг.

Я запрокинула голову назад и прогнулась в спине, жадно вдыхая прохладный воздух. Мой мужчина не стал мучить меня в такой важный момент моей жизни и положил на стол. Так я могла приподниматься, выгибаться и даже садиться и снова виснуть на Лисе. Мое положение меня полностью устраивало. Поэтому я кокетливо прикусила нижнюю губу и смело двинулась навстречу мужчине, крепко обхватив его бедра ладонями и впившись в плоть ногтями. Лис замер от нахлынувших ощущений, но вскоре хитро улыбнулся, навалился на меня и показал, что такое слияние чувств. Я была им, а он мной. Дикое сочетание толчка и принятия. Мы не были самими собой, мы были единым организмом. Он чувствовал, где мое наслаждение, я подстраивалась под его. Невероятная связь, обреченная на разрыв.

В ту ночь произошло нечто невероятное, что я запомню навсегда. Однако поутру я попросила отправить меня в Архаис. Лис возмущался, уговаривал, поцелуи в шею и за ушком были особенно действенны, но я настояла. Тогда арьяр открыл портал, и мы вместе ушли из Первомира. Я в роли Ханы, а Лисандр в своем амплуа жестокого мэтра. Однако как только я оказалась в академии, тут же попрощалась с любимым и убежала в комнату. Не имею понятия, как он воспринял это, а мне необходимо было пережить приступ.

Сильный и неотвратимый. Цена за выход из тела и использование силы. До своей кровати я терпела, но стоило мне доползти до нее, как я рухнула на постель, обхватывая себя руками. Меня скрутило мгновенно и необычайно сильно. Это был самый сильный и продолжительный приступ из всех.

— Ликаны задери, так и помереть можно, — вымучено выдохнула, когда все закончилось, и тут же беззвучно рассмеялась, душась воздухом. Черный юмор всегда давался мне лучше всего. Даже если над самой собой.

К Ирт на тренировку я опоздала и никак не могла понять, почему мэтр до сих пор не выволок меня из комнаты за шкварки. Это настолько меня поразило, что я решила прогуляться в центральный корпус. Прошла через портал и медленно проковыляла до полигона. Погода была отличная, значит, орк должен был быть там. И он был, вот только не один. Пустое поле, солнечное утро и прижатый к оружейному столу учитель, слившийся в страстном поцелуе с магистром Ронг. Белка буквально вдавила орка в этот стол, запрыгнув на рыжего.

Какая темпераментная женщина. Хорошо хоть оба в одежде.

— Кхм, — обозначила свое присутствие.

Ирт тут же отлип от белки, подхватывая ее под спину и попку. А какой чудесный оранжевый румянец украсил его шею и скулы. Любо-дорого было смотреть.

— Хасу. Явилась, наконец, — попытался выглядеть грозным учитель. С белкой на стратегических местах это было заранее обречено на провал.

— До конца еще далеко, так что я поторопилась. Не буду мешать, — кинула понимающий взгляд на Ронг. В ответ получила благодарную улыбку. Зачет по зельеварению однозначно сдан.

Ирт попытался меня остановить и высказаться в своей грубой манере, но ему заткнули рот старым, приятным способом. Он не был сильно против. А меня ждали суровые студенческие будни.

Жизнь налаживалась. Подходил к концу пятый курс.