Я отвезла Полли к своей маме за день до того, как мы с Эмили уехали из Лондона. Мама решила прокатиться с Полли в Евро-Диснейленд и использовать для этого баллы на своей карточке постоянного клиента «Нектар», которые она накопила за несколько лет. Я никогда не видела Полли такой взволнованной.

– Мы увидим Русалочку и Динь-Динь, – сказала она, прыгая с одной ноги на другую и наблюдая за тем, как я складываю ее вещи в сумку. Затем она приуныла, потому что я не смогла найти ее любимый красный кардиган.

– Но на нем ведь мой значок «Привет, киска», – захныкала она. – Я хотела показать его бабушке.

Я пообещала привезти ей значок, если найду его до того, как она уедет.

Наконец-то мы получили предложение о покупке дома, и у меня возникло такое ощущение, как будто с плеч свалился огромный груз, хотя я еще не знала, куда переедем жить мы с Полли. Эмили вроде бы с восторгом восприняла мое предложение поселиться с ней в одной квартире, но я почти не встречалась с ней в ту неделю, которая предшествовала нашей поездке в «Форест Лодж». Эмили была очень загружена работой. Кроме того, у меня возникло чувство, что у нее на примете новый мужчина, но обычно она вела себя в подобных случаях очень скрытно.

Я подумывала о том, а не уехать ли мне из Лондона навсегда, хотя я еще не говорила об этом Сиду. Вообще-то я еще ни разу не разговаривала с Сидом после его драки с Мэлом в моем доме: я все еще злилась на него и нервничала. К счастью, он не пытался увидеться с Полли после того, как я приняла решение в течение некоторого времени не позволять им встречаться, и я чувствовала облегчение оттого, что мне пока не приходилось непосредственно сталкиваться с этой проблемой.

Мэл уехал в Америку и пару раз присылал мне оттуда забавные текстовые сообщения. Я не видела Сьюзан с того момента, когда, как я полагала, она последовала в своей машине за мной и Мэлом к его квартире. Однако каждый раз, когда я проходила через ворота школы имени Беды Достопочтенного, я напрягалась, потому что боялась столкнуться с ней.

Вечером накануне того дня, когда мы с Эмили уехали, я отвезла Полли к своей маме. Мы разделили на двоих пиццу, а затем я отправилась домой, чтобы закончить отчет для начальства.

Поздно вечером зазвонил телефон. Когда я ответила на звонок, на другом конце линии царила тишина, но я слышала дыхание, а затем последовали короткие гудки.

Я легла спать, но вскоре меня разбудил телефонный звонок. Я взяла трубку машинально, даже не открыв глаза, и опять на другом конце линии было тихо.

Остаток ночи я спала урывками, часто просыпаясь.

Утро было ясным и солнечным, хотя и холодным. За мной приехала Эмили, вся в красивых искусственных мехах. На сиденье рядом с ней лежал экземпляр газеты «Миррор».

– Неужели ты регулярно читаешь эту газету? – спросила я, садясь в автомобиль.

– Нет. – Эмили выглядела слегка смущенной. – Прихватила ее, когда покупала продукты. – Она показала на лежащие на заднем сиденье конфеты и шоколадки.

– Ого! – сказала я, взглянув на первую страницу газеты.

На ней была помещена огромная фотография Джоли, вываливающейся из дверей ночного клуба в Лондоне где-то под утро. Телохранители пытались ее удержать. На фотографии можно было разглядеть ее трусики «танга». – У нее тут довольно неприглядный вид.

– Да уж, – согласилась Эмили, включая радио. – Совсем неприглядный. Бедная девочка.

– А Сида рядом что-то не видно, – сказала я, всмотревшись в фотографию. – Ночной клуб «Махики» – это не для него.

– Ага, – снова согласилась Эмили. – Думаю, что не для него. А вы… – Она настороженно посмотрела на меня. Видимо, слегка занервничала, вспомнив наш неприятный разговор насчет Сида – разговор, который состоялся в прошлом месяце. – Вы, ребята, уже выяснили отношения?

– Нет, и я не хочу этого делать. – Я смотрела прямо перед собой. – Я его вообще-то избегаю. Не хочу пока возвращаться к теме его общения с Полли. Он на меня очень зол.

– Но ты ведь не собираешься и в самом деле не позволять ему видеться с ней, да? – Эмили включила сигнал левого поворота.

– Почему? – Я с удивлением посмотрела на нее. – По-твоему, мне не следует этого делать?

– Решай сама, – пожала она плечами. – Меня это не касается. Но я не могу даже представить, что он причинит ей какой-то вред. Он любит ее слишком сильно. – Не успела я ответить, как по радио зазвучала музыка «Нирваны», и Эмили увеличила громкость. – Ну да ладно. Давай забудем о них. Давай займется сейчас друг другом, малышка.

* * *

Где-то на трассе M4 я, очнувшись от глубокого сна, услышала, как Эмили кричит кому-то: «Отвали!»

– Что случилось? – Все еще сонная, я выпрямилась на сиденье. Поначалу я решила, что она разговаривает по телефону, но затем заметила, что она смотрит в зеркало заднего вида.

– Этот тип все время едет за мной. – Она хлопнула ладонью по оконному стеклу, когда одетый во все черное мотоциклист с ревом промчался мимо нашего автомобиля, при этом сильно его подрезав. – О господи, – сказала она, – этот парень прямо-таки ищет смерти.

Он исчез в облаке дыма, но затем снова появился на следующем перекрестке.

– Он заставляет меня всерьез нервничать, – сказала Эмили.

– Не обращай на него внимания. Он пытается тебя разозлить.

– И ему, черт возьми, это очень даже удается.

Он поравнялся с нами и начал делать жесты, которые можно было назвать только оскорбительными.

Эмили резко повернула руль, и ее старый джип здорово тряхнуло, когда она снова выровняла его.

– Эм, – я положила ладонь ей на руку, – просто не обращай на него внимания.

Но это было легче сказать, чем сделать. Следующие десять миль он играл с нами в кошки-мышки, едва не доводя Эмили до слез.

– Я поверну куда-нибудь на следующем пересечении дорог, – сказала она. – Он меня всерьез пугает.

– Хорошо, – сказала я, пристально наблюдая за ним в зеркало заднего вида.

Он снова ехал вслед за нами, и я сама уже начинала волноваться. У меня сохранилось неприятное воспоминание о Мэле, подъезжающем на мотоцикле к дому Сьюзан, хотя фигура этого мотоциклиста была слишком худощавой для Мэла.

– Какой это мотоцикл? – спросила я у Эмили.

– Большой и ужасный.

– Это… – Я попыталась вспомнить то, что сказал мне недавно Мэл. – Это мотоцикл «Дукати»?

– Черт его знает.

Она переместила автомобиль в ближайший к обочине ряд, чтобы повернуть на следующем пересечении дорог. Мотоциклист снова появился рядом с нами. Когда он обгонял нас, я прочла название «Ямаха» на бензобаке и мельком увидела рукав его кожаной куртки и руку в перчатке. Затем Эмили подъехала к съезду с автострады. Мотоциклист увеличил скорость, обогнал нас и резко сбросил скорость прямо перед нами, а затем снова рванулся вперед, тем самым заставив Эмили круто повернуть руль. В результате наш автомобиль оказался на заросшей травой обочине.

Какое-то время мы молчали, ошеломленные, а затем Эмили воскликнула:

– О господи! Я думала, мы сейчас погибнем.

– Я звоню в полицию, – сказала я. У меня появилось ужасное чувство, что я узнала кожаную куртку с пятнами краски, но пока я не стала озвучивать свои опасения. – А то вдруг он вернется.

Эмили не стала спорить.

Минут через десять приехал полицейский на мотоцикле, и мы проследовали за ним в городской полицейский участок, где нас ждали чай и не ахти какое сочувствие. Полицейский, с которым мы разговаривали, явно думал, что мы какие-то неврастенички – женщины за рулем, которым что-то привиделось. Я продиктовала ему номер этого мотоцикла, а когда Эмили вышла в туалет, я сказала полицейскому, что, возможно, нас преследовал мой муж. Полицейский был вежлив, но явно хотел поскорее от нас избавиться. Он ничуть не интересовался семейными ссорами. Записав что-то в журнал, он выпроводил нас. Проверка номерного знака ничего не дала: он оказался либо иностранным, либо поддельным.

К счастью, джип Эмили не получил серьезных повреждений, если не считать спустившего колеса, которое симпатичный констебль поменял на автостоянке, пока Эмили хлопала на него ресницами.

– Мне очень нравятся мужчины в униформе, – сказала она, когда мы снова тронулись в путь, и я засмеялась, радуясь тому, что к ней вроде бы возвращается хорошее настроение. – Очень жаль, что так получилось, Лори.

– Ты в этом не виновата.

– Мне очень хотелось, чтобы у тебя все было замечательно.

– А у меня вправду все замечательно, Эм.

Чувствовалось, что Эмили после инцидента с мотоциклистом пребывает в слегка подавленном состоянии, что отнюдь не вызывало у меня удивления. Мы обе тогда пришли в ужас, и совсем не на такое начало уикенда мы рассчитывали.

Когда мы подъехали к «Форест Лодж» приблизительно час спустя, солнце окрашивало облака в красные тона, и это напомнило мне серию картин Сида, которую он назвал «Магдалина»: фоном на них были огненные облака. Но, как только мы подошли к стойке дежурного администратора отеля, я попыталась прогнать все мысли о Сиде как можно дальше.

– Вы вообще-то должны были приехать раньше. Надеюсь, вы хорошо добрались, да? Я сказал, что вы задерживаетесь, тому джентльмену, который звонил и спрашивал о вас, мадам, – сообщил мне дежурный администратор, элегантный француз.

– А он не сказал, как его зовут?

– К сожалению, нет. – Дежурный администратор печально склонил голову. – Я думаю, он перезвонит.

– Что, и в самом деле кто-то звонил? – Я очень удивилась, потому что никто, кроме моей мамы, не знал, что я нахожусь здесь. – Звонили именно мне?

Эмили бросила на меня лукавый взгляд:

– Что, тайный поклонник?

– Ну да, как же. – Я едва сдержалась, чтобы не фыркнуть с сарказмом. – Было бы неплохо.

– Сид? – уныло спросила Эмили.

– Вряд ли. – Мне отнюдь не хотелось, чтобы наш разговор двинулся в этом направлении. – Мы с ним сейчас практически не общаемся, он на меня очень сердит. Ну да ладно. Ты будешь чай или… – Я с вожделением посмотрела на шампанское в баре. – Чай?

Отель представлял собой красиво перестроенный старый особняк, расположенный на краю небольшой, но густой рощи – почти леса. Наш светлый и просторный номер располагался на первом этаже, французские окна выходили на маленький дворик, за которым виднелись лужайки, тянущиеся до края рощи.

Солнце низко стояло в зимнем небе. Небо было ярко-голубым. Мы немного побродили по окрестностям, поплавали в бассейне и попробовали минеральную воду. Я подремала на кровати, а затем мы спустились на первый этаж и насладились изысканным ужином, который спонсировала компания «Мишлен» и во время которого тот сумасшедший мотоциклист испарился из моей памяти. Мои опасения относительно того, что меня кто-то выслеживает, тоже слегка уменьшились.

Когда мы вернулись в свой номер – развеселившиеся и слегка подвыпившие, – Эмили увидела на своем телефоне несколько пропущенных звонков с номера, который она не узнала.

– Лучше мне перезвонить, – сказала она, внезапно став серьезной. – Возможно, это звонили с работы.

Она выскользнула во дворик, а я легла на огромную кровать и стала досматривать очередную серию американского телесериала «Безумцы», хотя уже клевала носом.

– Кто это был? – сонно спросила я у Эмили, когда она вернулась и направилась в ванную.

– Не знаю, – сказала она. – Мне никто не ответил.

Лицо у нее слегка раскраснелось от вина.

– У тебя все нормально? – спросила я, сладко потягиваясь под пуховым одеялом.

– Немножко болит голова. Надеюсь, у меня не начнется чертова мигрень. Возможно, я просто устала! – крикнула она из ванной. – Это был долгий день, да?

Я уже засыпала, а потому не потрудилась что-либо ответить.

И это было едва ли не последнее, что я от нее слышала.