Глава 1

«Аналитическим отделом было выполнено моделирование возможных последствий нападения на ПИЦ. При любом исходе, как при победе, как и поражении, позиции Российской Федерации подвергнутся большому удару не только в рамках Федерации Северных Государств, но и в остальных государственных объединениях Земли. Прежде всего, это скажется на уровне доверия. Модели поведения прилагаются…»

Аналитический отдел директору ОМБ, Маркусу Грене, от 13.02.2114

* * *

15 февраля 2114 года. Объект 156, Сибирь, Российская Федерация

Автопоезд, состоящий из трёх машин, нёсся по трассе, ведущей к Исследовательскому Центру, со скоростью 120 километров в час. Серая лента дороги, уходящая вдаль, делила всё обозримое пространство на две равные части. Всюду, куда ни глянь, был один пейзаж: белое поле снега, уходящее за горизонт.

Сидящий на месте пассажира, Макс смотрел на блеск лучей недавно поднявшегося солнца спокойно: не упивался своеобразной красотой природы и не чувствовал к ней отвращения. Для него это было безразлично. Сейчас стоит иная задача, более важная, нежели оценивать природу этой планеты.

«Земля», — подумал он без ненависти и без любви. Он не испытывал ничего тёплого ни к ней, ни к людям, впрочем, как и отвращения. Макс был спокоен и целеустремлён, как всегда. Его не отвлекали ни шуршание двигателя, ни напряжённый взгляд Абди Ураева.

«Абди», — так же равнодушно подумал он, бросив короткий взгляд на водителя. — «Догадываешься ли ты, что тебя используют?»

Он задал вопрос мысленно, но тот словно услышав его, повернулся, в глазах читался вопрос.

Макс отвернулся и усмехнулся: «Да, наверняка боится. И правильно делает. Меня надо бояться».

Вдалеке, если присмотреться, уже можно было увидеть ограждения. Он достал телефон и набрал только ему знакомый номер. В трубке раздался голос:

— Джулио слушает.

— Мы уже около базы, — сообщил Макс на испанском языке, чтобы водитель не смог узнать лишнего.

— Отлично.

— Сегодня утром звонил полковник Семёнов, он сообщил, что ему пришлось увеличить охрану, чтобы его действия не казались подозрительными.

— Что-то случилось?

— Похоже, в ОМБ узнали об операции и послали пятерых агентов, чтобы проверить ситуацию.

— Это может вызвать осложнения? — спросил Джулио. Такой поворот событий его явно не устраивал. Он обещал Киму Сорусу, что захват гипердвигателя пройдёт гладко.

— Нет, он звонил минут десять назад и сообщил, что избавился от них: арестовал. Их охраняют мои люди.

— Подготовку операции внутри Исследовательского Центра я поручил вам. Действуйте.

Макс нажал кнопку, и связь прервалась. Он улыбнулся.

«Какой наивный человек. „Подготовку операции внутри Исследовательского Центра я поручил вам“. Он и вправду думает, что я у него в руках. Что ж, пускай думает…»

Ограждения уже были видны невооружённым глазом. Высокий металлический забор поблёскивал белым светом, сливаясь со снежной пустыней, но здание восьмого поста КПП выделялось своей синевой. На голубых стенах было написано: «ПИЦ, восьмой пост, международные силы Федерации». Трёхцветный флаг России гордо развивался на ветру.

Минуты через четыре автопоезд въедет на территорию Исследовательской базы.

Вскоре начнётся то, к чему готовился Макс последние три месяца. Перед глазами возник весь долгий путь, который он преодолел, чтобы достигнуть свей цели: проникновение, внедрение, долгий поиск Джулио, который должен сыграть роль громоотвода в случае провала, уничтожение настоящего Семёнова, замена начальника Службы Безопасности на дубль, подбор людей…

«Много прошло времени. У меня нет права на ошибку, иначе Истинный никогда не сможет выполнить своих задач. Впрочем, уже всё давно предрешено и предсказано».

Автопоезд начал снижать скорость.

Макс достал миниатюрную рацию. Земная техника уже давно не удивляла его своей универсальностью и малыми размерами. Нажав на кнопку, он послал сообщение группе нападения: «Внимание, мы подъезжаем».

Солдаты, облачённые в российскую военную форму, недоверчиво посмотрели на подъезжающую колонну, но впустили их на территорию КПП.

Абди остановил машины посередине площади и осмотрел пост. Макс отметил, что водитель заметно нервничает.

«Как бы ни загубил всё дело».

Ураев, достав документы из бардачка, вышел из машины, встретившись с двумя охранниками, которые тут же стали его допрашивать. Макс отметил, что со стороны базы к ним несётся машина.

«Что ж, пока всё идёт по плану».

Он снова достал рацию и произнёс:

— Внимание, мы подъезжаем.

— Вас понял, — донеслось в ответ.

Он закрепил рацию на поясе и посмотрел в сторону Абди. Тот разговаривал с охранниками. Было видно, что они относятся к прибывшим не без доли раздражения и подозрения. Автомобиль остановился, и из него выскочили ещё десять человек в форме.

«Пора и мне вступить в дело».

Он выпрыгнул из грузовика и направился в сторону Абди.

— Господа, что случилось? — вежливо улыбаясь, спросил он.

— Мне необходимо проверить груз, — сказал охранник.

— Да-да, пожалуйста. Какие проблемы? Я агент Льюис Фэнч, ФБР, Американское отделение ОМБ. У меня есть разрешение на пребывание на этой территории и на провоз груза, — Макс показал удостоверение.

Новая информация подействовала на офицера положительно. Напряжение во взгляде исчезло, сменив на заинтересованность.

— Груз придётся всё равно проверить, агент Фэнч.

— Не возражаю, это ваша работа.

Десять человек направились за Максом, остальные остались около Абди.

Прошло около десяти минут, пока охранники, наконец, перестали сканировать груз первой машины. Затем так же направились ко второй. Макс всё это время не умолкал, заговаривая зубы оставшимся. Около часа недоверчивая охрана искала подвох в их прибытии, но ничего не нашла.

Глядя как замер офицер со сканером, Макс спросил:

— Так мы можем ехать дальше?

— Вам в седьмой ангар? — спросил офицер.

— Да.

— Поедёте под конвоем.

— Что-то случилось? — сочувственно спросил Макс. Тот внимательно посмотрел на него и, не ответив, произнёс в рацию, которая была закреплена на плече:

— Груз проверен.

Потом он повернулся к остальным и сказал:

— Пропускайте их.

Макс направился в сторону головной машины. Абди вопросительно посмотрел на него.

— Заводи мотор, мы отправляемся.

Тот кивнул и вместе с ним полез в грузовик.

Макс откинулся на мягкое сидение и стал смотреть, как открываются ворота и опускаются шипы в асфальт.

«Что ж, путь открыт. Теперь нужно избавиться от этого хлюпика, слишком много знает».

Он даже улыбнулся, когда машины свернув на дорогу, которая вела к ангарам с оружием. Время пошло. Через двадцать минут весь Исследовательский Центр будет охвачен пламенем войны, и никому не будет спасения.

Вскоре они остановились у седьмого ангара. Взгляд Абди был угрюм как никогда. Макс догадывался, о чём думает этот человек, но ему было всё равно.

Они вышли из грузовика. Машина сопровождения тоже остановилась. Из неё появились четыре солдата и тот самый офицер, который недоверчиво проверял груз на предмет оружия. На самом деле проверялся не только груз и машины, но и сами люди, специальным оборудованием, которое располагалось под асфальтом дороги.

Макс осмотрелся: за грузовиками располагалась сеть складских помещений. Если посмотреть вперёд, то можно было увидеть и само здание Исследовательского Центра. Снаружи ПИЦ выглядел, как заурядное двухэтажное здание, но это было лишь обманом. Всё самое важное находится под землёй. По дороге, которая чёрной лентой уходила к Центру, приближалась машина. Когда она остановилась, из неё вышли два человека. Один из них был хорошо знаком ему. Он принимал участие в уничтожении Системы, главного компьютера ПИЦа, а второго не знал, но это было не важно.

— Полковник Семёнов попросил подождать, он сейчас лично приедет, — сказал первый охранникам, но так, чтобы слышал Макс, который сейчас в очередной раз перебирал в памяти свой план.

Подумалось, что полковнику не мешало бы и поторопиться. Времени оставалось не так уж много.

Всего в персонал ПИЦа было внедрено два агента. Один из них сейчас стоял перед ним, второй находился на нижних уровнях, наблюдая за безопасниками, которые, как назойливая заноза, мешали планам. Семёнов правильно сделал, что оповестил его о возможной опасности, и Макс посоветовал упрятать их в тюрьму, приставив своего человека. Теперь никто не мешал осуществлению задуманного.

Взгляд устремился в сторону дороги, по которой ехала машина, поднимая снежную пыль. Он знал, кто находится в ней. Всё шло как нельзя лучше.

Автомобиль остановился и из него вышел полковник Семёнов. Он был очень напряжён и взволнован, но программа, заложенная в нём, работала безотказно.

— Доброе утро, полковник, — поздоровался Макс, отмечая, что охрана оказалась в смятении. Никто не ожидал, что незнакомый человек будет так непринуждённо здороваться с начальником Службы Безопасности.

— Здравствуй, — ответил тот и посмотрел на Абди. Потом, повернувшись к охранникам, сказал, указывая на водителя. — Арестуйте его!

Казалось, все только и ждали этого приказа. Недоверие к прибывшим сыграло свою роль. Ураев был мгновенно схвачен. Он даже не успел понять, что произошло, как оказался на земле с наручниками на руках.

— Уведите его, — бросил Семёнов.

— Сэр, а… — начал офицер, но был остановлен взглядом полковника. Макс, конечно, понял, что хотел тот сказать. Охранника смутило, что одного из прибывших арестовывают, а с другим по-дружески разговаривают.

— Мой приказ — закон для вас, — произнёс Семёнов, отчего у охранников глаза полезли на лоб: они никогда не слышали упрёков в свою сторону.

«Эти люди думают. Это плохо. Куда проще иметь дело с зомби», — подумал Макс, глядя на полковника, затем перевёл взгляд на опешившего Абди, и усмехнулся, в очередной раз, сбросив пешку.

«Наша жизнь как игра в шахматы: кому-то суждено быть королём, а кому-то и пешкой. Хотя… и эти фигуры могут выдвинуться в ферзи».

— Грузовики останутся здесь до моего возвращения. Никому их не трогать, — приказал Семёнов. Очевидно, всех сбила с толку такая непоследовательность действий. Зачем проводить проверку груза, если его везут знакомые люди? Зачем арестовывать одного без видимых на то причин. Но приказы не обсуждают, их выполняют, поэтому недоверчивый офицер лишь сказал:

— Есть, сэр.

Макс бросил на него взгляд, прочитав все незаданные вопросы, но его это не волновало. Не пройдёт и пятнадцати минут, как всё будет кончено. Времени у них уже нет. Никто и ничто уже не способно остановить раскрутившийся механизм.

— Пойдёмте, — попросил полковник, и они направились к автомобилю. Макс сел на заднее сидение, Семёнов, который занял соседнее место, приказал водителю ехать к главному зданию.

Машина тронулась. Вся дорога не заняла больше двух минут. Всё это время они молчали. Любое сказанное слово могло смутить водителя. Хотя какое это могло уже иметь значение? Если даже этот человек из спецслужб, то сообщить о прибытии странного гостя, уже не успеет. Волновой глушитель, доставленный им в грузовике, работает в полную силу, подавляя любые попытки связаться с внешним миром. Макс представил, какая сейчас стоит суматоха в Центре Связи, и снова улыбнулся.

Из мыслей вывело то, что автомобиль уже останавливался у Исследовательского Центра. Двое охранников, которые стояли у входа, вопросительно переглянулись, когда из машины вместе с полковником вышел неизвестный им человек.

— Со мной, — кинул Семёнов. Они не смели возражать.

«Всё-таки воинская система при некоторых обстоятельствах работает против себя».

Пока они шли к кабинету, Макс отметил, что ни на первом этаже, ни на втором, не попалось ни одного человека. Полковник сообщил, что почти все люди были отправлены на отдых, лишь несколько людей из Центра Связи занимались своей работой.

Секретарша встретила нового гостя стандартной улыбкой, чуть приподнявшись для приличия, но, когда их взгляды встретились, осела, словно парализованная. Уже входя в кабинет, Макс усмехнулся: мало, кто сдерживал его всепроникающий, словно рентген, взгляд.

Кабинет шефа безопасности был большим: справа тянулись ряды шкафов, набитые различными документами, слева — окна, из которых открывался великолепный вид на прилегающую территорию и парк, который разделял жилые комплексы и Исследовательский Центр. Значительную часть пространства занимал Т-образный стол.

Семёнов сел на своё место и ожидающе посмотрел на Макса, который лишь ненамного углубился в кабинет.

«И он меня тоже боится. Не боится меня лишь тот, кто не знает», — усмехнулся он и сказал:

— Итак, у нас всего минут десять, — он взглянул на часы, — точнее одиннадцать минут и двадцать секунд. Обрисуйте картину вкратце.

— В общем, — начал Семёнов, — ваши люди…

— Наши, — поправил Макс.

— Да-да, конечно. Они хорошо справились с работой. Мозг Системы выведен из строя. Компьютер в обороне помочь не сможет. Сейчас все средства раннего обнаружения переводятся на ручной режим. Вторая проблема решена: агенты Безопасности уже вне игры.

— Наша великая задача не игра.

— Да, Великий.

— Кто руководил группой?

— Майор Александр Евгеньевич Соколов, — ответил полковник, доставая платок. — Мне пришлось увеличить охрану, чтобы мои действия не вызвали подозрений, но это не должно помешать.

— Кто сейчас занимается восстановлением Системы?

— Никто. До недавнего момента им занималась помощница руководителя проекта…

— Почему занималась? — перебил Макс.

— Во время ареста агентов Безопасности, она попыталась защитить их, естественно, словесно. Я понял, что она с ними как-то связана, поэтому арестовал и её.

— А руководитель проекта?

— Он погиб, но никто об этом не знает.

— Всё?

— Да-да, — поспешно ответил Семёнов, вытирая пот с лица.

«Подумать только, и он был личностью всего месяц назад, а сейчас ты — сопля, ничтожество, механизм».

Макс вспомнил, как находился на вилле у Джулио. Уже тогда Семёнов был его марионеткой. Он действовал параллельно, экономя время. Да, Джулио оказался весьма непростым человеком, и чтобы войти в доверие, потребовалось много времени.

Зазвонил интерком, полковник встрепенулся, словно его ударило током.

«Наверное, нам не стоило полностью стирать его личность и превращать в управляемое животное», — подумал Макс..

Семёнов нажал на кнопку и, сдерживая дрожь, спросил:

— Слушаю…

— Сэр, у нас на радаре два вертолёта.

— Чьи? — спросил Семёнов.

— Мы пытаемся определить, но они не отвечают.

— Как это не отвечают на запрос?! — прошипел Семёнов.

— Не могу знать.

— Продолжайте, — шеф нажал кнопку. — Диспетчер! — связь перескочила на другую линию.

— Да.

— Задействуйте волну с ВБ-18-06.

— Сейчас, подождите, — компьютер сломан, теперь приходится всё делать вручную. В напряжённом ожидании прошло не более половины минуты. — Сэр, мы не можем связаться с базой.

— То есть?!

— Это техноблокада.

— Вот чёрт!.. А источник помех?

— Сейчас… — пошли долгие секунды, наконец, ответили: — Сэр, вы не поверите! Он на территории!

— Что?!! — пухлые губы разошлись в восклицании. — Передайте картинку.

Пока тот наблюдал картинку, Максу пришла в голову мысль: «А программа моделирования поведения неплохо работает. Все уверены, что нападение произошло для него внезапно».

— Сэр, замечена колонна грузовиков! Движется к нам. Скорость постоянная: 120 километров в час. На запросы не отвечают, — донеслось из динамика.

Семёнов сглотнул. На висках проступили бусинки пота.

— Роберт! давай всеобщий сбор!

— Есть!

Семёнов вытер платком покрытый капельками пота лоб и судорожно вздохнул: «Началось».

«Отлично, значит уже все части на подходе».

— Полковник, вы подготовили мне оружие? — спросил Макс.

— Да.

Хозяин кабинета открыл ящик и извлёк из него два полуавтоматических пистолета «РВС-43». За оружием последовали две обоймы патронов. Макс, который до этого стоял у ближнего к входу края стола, подошёл и осмотрел пистолет с такой придирчивостью, словно покупал его. «РВС-43» ему понравился: удобная рукоять, лёгкость, запас на 18 патронов, возможность вести автоматический огонь. Просто чудо техники. Ему бы такое оружие несколько месяцев назад!

Обойма зарядила пистолет, который, сочно щелкнув, оповестил о готовности. Затем он занялся вторым.

Макс взглянул на экран монитора. Колонна грузовиков уже подъезжала к восьмому посту.

«Отлично», — он чувствовал, как внутри поднимается волна адреналина. — «Скоро, очень скоро…»

— Кто ещё имеет право командовать обороной и кого знают в лицо?

— Роберт Балкер, мой помощник. Вы считаете, что он может организовать сопротивление?

— Вы должны были мне сказать, — произнёс Макс, отходя от стола, и посмотрел в окно, на парковку, где стояло лишь три машины. И ни одного человека вокруг.

— Он может, но он зависим.

— Его нужно убрать. Пригласите его к нам, — он оторвался от созерцания и повернулся к полковнику.

В этот момент прогремели первые выстрелы, далёкие, но такие долгожданные. Вскоре они переросли в длинные очереди. Грохнул мощный взрыв, от которого задрожали стёкла, что-то упало и разбилось.

«Скоро должны появиться вертолёты».

Операция набирала обороты…

* * *

Грузовик качнулся последний раз и остановился. Серен, высокий человек лет сорока с серыми, как зима волосами, чувствовал холод сжимаемого в руках автомата, чуда земной разрушительной техники.

«Подумать только… с чего мы начинали».

Пальцы вспотели от напряжения.

Взгляд, тяжёлый и суровый, скользил по солдатам его взвода, чьи одинаковые лица были спрятаны маской, чтобы выжившие не смогли отметить этот факт и рассказать при опросе.

«Это война», — прозвучала в голове мысль.

Через несколько секунд придётся вести в бой десять бойцов. Он потрогал бусинку мини-рации, вставленную в ухо, где уже начался отсчёт: «20», «19», «18»…

Взгляд остановился на взводном другого отряда. Всего в грузовике было двадцать солдат и два командира этих отрядов.

«12», «11»…

«Во имя Истинного».

Палец лёг на курок.

«7», «6»…

Серен встал, окинув десятку бойцов суровым взглядом и тихо произнёс, чтобы снаружи не услышали раньше времени:

— Помните, чему вас учили. Вы не должны подвести нас.

«2», «1»…

Грохнули первые выстрелы — это водители расправлялись с подошёдшими солдатами.

— Сейчас!

Серен выпрыгнул первым и, перекатившись, мгновенно скрылся за мощным колесом грузовика. Солдаты последовали за ним, занимая позиции. Со стороны здания КПП уже стали доноситься выстрелы. Цепкий взгляд хватал цели, которые высыпали из небольшого строения. Противников было немного, всего человек шесть-семь, и, учитывая значительный перевес в численности, результат казался очевидным.

Поймав в перекрестье прицела первую цепь, он плавно нажал на спуск, грохнул выстрел, выскочила отработанная гильза — солдат, взмахнув руками, улетел в кусты. С КПП ответили яростным огнём, несколько солдат, ещё не успевших занять позиции, были скошены пулемётной очередью.

— Снесите! — проорал он в наушник, но видимо третий взвод, у которого имелся «ППР-8», не дремал: ракета, прочертив огненный след, влетела в КПП и разнесла небольшое строение в клочья, разбросав взрывом нескольких находившихся рядом солдат. Серен почувствовал, как застонала земля, распространяя ударную волну, которая, как показалось, прошла через каждую клеточку тела. Видимо где-то были запасы топлива или какие-нибудь снаряды.

Он выглянул из-за грузовика. Огонь уже занимался теми деревьями, которые оказались рядом со злополучным строением. Снова стали раздаваться выстрелы, ответ был коротким, но интенсивным.

Вскоре всё затихло и только пламя, освещающее поле боя, хрустело горящими ветками деревьев.

Серен вышел из-за грузовика, внимательно осматривая окрестности КПП. Взвод, поредевший на одного человека, следовал за ним.

— Цепью, — бросил он. Отряд быстро рассредоточивался, беря зону в клещи, но, похоже, защитников больше не осталось, или всё-таки кто-то притаился?

Боковым зрением Серен отметил, что остальные взводы, коих было шесть, прикрывают их. Кое-где попадались тела солдат в российской военной форме.

Никто не появлялся и не атаковал даже тогда, когда он достиг обгоревшего строения.

«Что ж», — подумал он. — «Восьмой КПП наш!»

* * *

— Свяжитесь срочно с Балкером, словно вы в панике. Нужно больше паники! — бросил Макс, отходя от окна. Скоро здесь станет жарко, и никто не застрахован от шальной пули. Пальцы Семёнова забегали по клавиатуре, а потом замерли. Полковник ждал соединения. Наконец, раздался взволнованный голос помощника:

— Да, сэр?

— Что происходит?!! — орал по интеркому Семёнов.

— Восьмой КПП атакован. У меня есть люди, я смогу…

— Не нужно! Иди ко мне! — оборвал полковник Роберта, но поймав вопросительный взгляд помощника, добавил. — Я жду тебя в кабинете! Быстро!

Семёнов нажал на кнопку и улыбнулся Максу, который всё это время стоял так, что его нельзя было увидеть в видеофон.

Ждали они не долго. Балкер добежал меньше, чем за полминуты. Дверь резко распахнулась. Он с вопросом посмотрел на незнакомого человека, молчаливо стоявшего в углу.

— Подойти сюда, — пригласил Семёнов.

Роберт уже подходил к столу, когда Макс начал действовать. Он достал пистолет, однако помощник оказался человеком с великолепной реакцией, но всё же это его не спасло. Как только цель оказалась на мушке, Макс спустил курок.

Еле слышный выстрел утонул в грохоте пролетающих мимо вертолётов, которые разносили все, что попадалось им на пути. Бездыханное тело рухнуло на пол.

— Пора уходить, — предложил Макс, убирая пистолет. Не хотелось бы, чтобы вертушки снесли и их. — Пора переходить к следующей части плана.

— Да, конечно, — Семёнов стряхнул пот с лица. Полковника било мелкой дрожью, словно он был в лихорадке.

В этот момент в кабинет вошла секретарша, увидев залитое кровью тело Роберта, она открыла рот в немом крике. Видимо она услышала выстрел. Макс отреагировал молниеносно: пуля оборвала её жизнь.

— Нужно быстрее уходить, — спокойно, как будто он только что прихлопнул муху, повторил он, вторично намереваясь убрать пистолет. — Ваш выход, полковник. Мы должны избежать больших жертв.

Конечно, Макс имел не потери в целом, а только своих людей. Семёнов тяжело поднялся и осмотрел два залитых кровью тела.

— Я долго буду вас ждать? — металлическим голосом спросил Макс.

Однако задержек больше не возникло. Полковника, чья программа работала на исполнение, не могли остановить страх или мысли, которое вероятно всплывали в голове и мешали действовать.

Они вышли из кабинета и повернули вправо, где располагался лифт. Макс нажал кнопку, и двери открылись им. И через секунду лифт быстро нёс двух пассажиров на двенадцатый уровень, где располагался Центр Связи.

«Пора приступить к следующей части плана», — думал Макс.

Ещё несколько минут, и полковник отдаст приказ о сдаче комплекса. Хороший план. Как и говорил Джулио, всё было продуманно до малейших мелочей, но только не в пользу этого преступника повернётся улыбка судьбы. Макс ухмыльнулся известным только ему мыслям.

Лифт остановился. Цифра на табло застыла на отметке «12». Через секунду двери разошлись, открыв взору длинный белый коридор, отделанный металлом. Несмотря на то, что наверху кипел бой, его звуки доносились приглушённо. В перерывах удавалось услышать шаги, которые эхом разносились по пустому пространству.

Семёнов приложил руку к сканеру и двери расступились, согласившись с уровнем доступа. Они оказались в Центре связи. Полковник подошёл к одному из связистов и сказал:

— Дай мне внутреннюю связь.

Тот включил микрофон и передал его шефу.

— Говорит полковник Семёнов. Террористы готовы прекратить огонь. Приказываю всем сложить оружие!

Все застыли в оцепенении.

Макс не без удовольствия наблюдал за опешившими охранниками, которые тупо смотрели на начальника Службы Безопасности. В их головах никак не могло уместиться поражение.

Макс задумался над вопросом: «Сколько лет эта страна не знала таких крупных поражений? Мы сделаем историческое дело. Истинный и Великие будут довольны».

— Повторять через каждые тридцать секунд, — бросил Семёнов ошарашенному связисту и повернулся к Максу, который одобрительно кивнул и подошёл к нему со словами:

— Есть разговор.

Когда они вышли из Центра, он спросил:

— Где мы можем поговорить, чтобы никто не услышал?

— Здесь никто не услышит, стёкла звуконепроницаемые. Говори.

Последнее слово прозвучало словно приказ, но Макс не придал этому значения. Как только план будет окончен, полковник прекратит своё существование во второй раз. На этот раз окончательно. Макс недоверчиво посмотрел на стекло, словно пытаясь взглядом проверить сказанное, и произнёс:

— Ты говорил о группе из «Безопасности» и о Соколове.

— А всё понятно. Да, он и его группа обшарила столько, сколько всё министерство не сделало за месяц.

— Ты преувеличиваешь.

— Если и преувеличиваю, то совсем немного, они проверили почти всё. Они что-то или кого-то искали, мне ничего конкретного не говорили, только то, что я должен всячески им содействовать. Очевидно, в «Безопасности» узнали о ваших планах, — Семёнов замолчал. — Может быть, у вас утечка информации?

— Не у вас, а у нас — это первое, а второе — это исключено. У нас исключительно надёжные люди, правда? — Макс засверлил взглядом, от которого собеседнику явно стало не по себе. Забавный эффект.

— Да-да, конечно… — прохрипел полковник. Видимо, его подскочившее настроение, снова вернулось на нужную планку.

— Нужно поговорить с этим… майором. В душевной компании.

— Поговорим, обязательно поговорим. Ну и надоел же мне этот Соколов, собака-ищейка, чёртова! — скороговоркой проговорил Семёнов.

— Где он сейчас?

— На пятнадцатом уровне. Я на всякий случай, так сказать, отстранил его от работы, посадил под арест до вашего появления.

— Хорошо, пошли к нему, — бросил Макс, заметив, что полковник повторяется. По всей видимости, он не просто боялся его, а боялся панически.

— В этом нет необходимости, я здесь, — раздался голос сзади.

Они повернулись. Три чёрных зрачка автоматов смотрели холодно, впрочем, и взгляд Макса не отличался теплотой. Он был сосредоточен и бесстрашен. Достаточно одного момента, чтобы понять этих троих людей, что стояли перед ним.

«Итак, вот значит ты какой, Александр Евгеньевич».

Взгляд просканировал каждого. Соколова он оценил, как серьёзного противника, расчётливого, способного взвесить все обстоятельства и принять даже самое трудное решение, взяв ответственность на себя. Второй, представлял собой всего лишь хорошего подчинённого и специалиста, но не более, а вот третий… Этот человек был очень похож на Соколова, но в нём была какая-то внутренняя сила, что-то скрытое, непонятное. Несмотря на заявления полковника, Макс посчитал третьего самым сильным противником, поскольку оставалось слишком много неясного. Он редко ошибался и, проверив свои впечатления, снова пришёл к тому же выводу, решив, что от последнего нужно избавиться как можно скорее.

«Что ж, для этого у меня есть для вас сюрприз», — подумал Макс, поглаживая правую руку, на которой было закреплено секретное оружие, которое не обнаружил ни один сканер, а значит, не обнаружит и человек.

Очевидно, что задача несколько усложнилась, поскольку заключённые смогли выбраться из тюрьмы, но серьёзного сопротивления оказать они не смогут. Скоро весь комплекс будет занят, и им ничего не останется, как признать поражение. Хотя, конечно, Макс не исключал и бессмысленного сопротивления, но в любом случае исход предрешён.

— Андрей, проверь их, — приказал Соколов. — Дима держи их на мушке.

«Итак, нашего главного противника зовут Андрей».

Тот подошёл и обыскал его и полковника. Остальные двое держались так, чтобы в случае опасности можно было открыть огонь. Было видно, что Семёнов еле сдерживал свой гнев, готовый выплеснуться наружу, но Макс был спокоен, даже когда у него отбирали оружие.

«Смешной же этот толстяк. Словно у него есть выбор … Иллюзия».

— Ну, вот, так-то лучше, — улыбнулся Андрей.

Оружие — два пистолета — легло на столик, неизвестно по каким причинам взявшийся в коридоре.

— Итак, приступим, — начал Соколов. — К чему эти пораженческие настроения?

— Да тебя под трибунал!!! — проорал Семёнов.

— Не кипятись — из розетки выдерну, — вставил Андрей.

— Я пытаюсь спасти жизни людей! А…

— Вероятно, как и твой друг, — перебил Соколов и повернулся к Максу. — Имя?!

— Я лучше подам вам документы, — он полез в карман.

— Медленно, чтобы я видел всё, — предупредил второй, до этого момента молчавший.

— Конечно, конечно, — любезно ответил Макс и передал документы Соколову.

Переданные документы действительно принадлежали Льюису Фэнчу. Даже, если бы была проведена экспертиза, то любой прибор, включая генетический анализатор, подтвердил бы, что перед Соколовым стоит именно агент ФБР Фэнч.

— Надеюсь, мы уладили недоразумение, — произнёс он, не особо надеясь на успех. Макс рассчитывал на сотрудников Центра Связи, которые, увидев вооружённых людей, угрожающих начальнику Службы Безопасности, могут принять его сторону. Но всё же эти надежды были призрачны.

— Цель приезда?

— Осмотр системы защиты базы.

Это уже было похоже на допрос, но Макс не смутился. Сейчас следовало потянуть время.

— Ну и как? Осмотрели? — прозвучал ироничный вопрос.

— Я не успел осмотреть…

— Когда прибыли?

— Сегодня…

— Вас доставили вместе с грузом оборудования? В одном из ящиков? Или в чемодане?

— Попрошу уважения! — артистично он, словно оскорбился; задумка сработала: Соколов, чей гнев копился в замкнутом помещении тюрьмы, вышел из себя, что дало дополнительное время.

— Уважения?! Знаете что?! Вы меня за олуха держите? Вы считаете, что я поверю документу, подлинность которого в такой ситуации невозможно проверить? Да это, наверняка, подделка! Вы думаете, я поверю человеку, который прибывает незапланированным рейсом с грузом неизвестного оборудования, которое на проверку оказывается волновым глушителем? Хотите, я скажу цель вашего приезда? Итак, цель первая: доставка прибора, который нарушит связь с внешним миром. Цель вторая: организация сдачи комплекса, подрывная деятельность. Цель третья: контроль. Надеюсь вам не нужно рассказывать, как и где вы провели последний день? А, Макс?! Или как вас там ещё? — он немного помолчал, словно ожидая ответа, но Макс тянул время. — Я задал вопрос, или мне стоит начать, не дожидаясь вашего ответа? — он ничего не ответил, только спокойно и холодно смотрел на обречённого, для него это было очевидно. В голове уже выстроился план. — Хорошо, начну. Вчера вечером, вы встречаете в аэропорте некого человека, специально подобранного вами, естественно он ничего не знает, у него нет семьи, мало друзей, мало зарабатывает, идеальная кандидатура для… чего? Вам не хватало водителя, знакомого с большегрузными машинами. Дальше? — Макс молчал, на его лице не проступало никаких признаков эмоций, они захлёстывали Соколова продолжавшего говорить как автомат, чему он даже мысленно улыбнулся. «М-да, похоже, он знает гораздо больше, чем следует. Абди всё рассказал. Хотя какое это уже может иметь значение? Тебе уже ничего не исправить». — Говорить дальше, или хватит? — наконец закончил Соколов.

— Хватит, — ответил Макс так же спокойно, как будто разговаривал со старым другом. Впрочем, у него не было друзей в том смысле, который вкладывают в это слово. — Вероятно, наш добрый Абди слишком много работал ушами.

— Зачитать статью, права арестованного? — ехидно спросил Андрей.

— Не стоит, я всё знаю. Но вы упустили четвёртую цель, — намекнул Макс, бросив незначительный взгляд на полковника, участие последнего больше не требовалось. Он был готов произнести кодовые слова, которые избавят копию от бремени жизни.

— Можно узнать какую же?

— Обезглавить охрану.

Полковник дёрнулся от его слов и схватился за голову. Макс заметил, как напряглись все в ожидании подвоха.

«Ищите… ищите… всё равно не найдёте».

Семёнов рухнул на металлический пол. Сейчас проводилась полная очистка памяти, чтобы, в крайнем случае, ОМБ не смогла прочитать её, хотя Макс знал, что земная техника может сделать лишь слепок, но разобрать смысла состояний нейронов не может. Это была перестраховка, чтобы тайна нападения на Объект 156 оставалась таковой навеки.

Через несколько секунд сработал взрыватель, в основании черепа громко щёлкнуло, и мучения полковника прекратились: он рухнул на пол, заливая его алой кровью.

Стеклянная стена отъехала в сторону, и из Центра Связи вышли четыре охранника, что очень обрадовало Макса. Всеобщее замешательство было на руку, чем он и не пренебрёг воспользоваться. Всё последующее произошло за доли секунды.

Он оттолкнул ближайшего, который удивлённо смотрел на труп Семенова, на секунду забыв об осторожности. Макс коснулся рукава, почувствовав жар кристаллизирующейся плазмы, которая за десятую часть секунды под действием мощных магнитных полей преобразовалась в диск. Рука уже указывала на Андрея, когда снаряд вырвался, но тот неожиданно успел увернуться. Диск лишь зацепил руку.

Такая промашка не слишком огорчила Макса. Он бросился бежать к двери, находившейся всего в нескольких шагах. Оттуда можно было выйти к лифту и подняться наверх и сообщить о проблеме, но два выстрела, прозвучавшие одновременно, отразились резкой болью в плече и ноге.

— Оружие на пол! — услышал он сквозь острую боль, когда коснулся пола. Подняться он уже не мог.

— Спокойно, мы только что обезвредили шпиона, — донёсся голос второго, чьего имени Макс так и не узнал, — и предателя.

— Опустите оружие, — спокойно сказал Соколов, — мы из «Безопасности». Не могу предъявить доказательства, поэтому вам придётся поверить на слово.

Молчание охранников подсказало, что призрачные надежды на них действительно оказались таковыми.

Макс чувствовал, как уходят силы. Кровь из двух ран лилась рекой. Он мог остановить её сейчас, но это бы означало раскрыть самую сокровенную тайну, всё равно, что сказать истинную цель нападения на ПИЦ. Словно сквозь сон доносились голоса охранников и людей Соколова, их шаги. Он чувствовал, как снимают его секретное оружие, но не боялся: после выстрела внутренняя структура разрушается, поэтому это не имеет ни малейшего значения. Сознание уже почти покидало его, когда острая боль вернула к реальности.

— Поговорим? — открыв глаза, Макс увидел Соколова. — Я с тобой церемониться не буду! Зачем ты убил Семёнова?

— Я его не убивал.

— Кто же это сделал?

— Его миссия была закончена, он сам себя убил.

— Через кого вы его поставили?

Макс хрипло засмеялся. Забавно было наблюдать, как этот уверенный в себе человек смотрит на него непонимающим взглядом.

— А сам не можешь догадаться? А?

— Лучше не шути со мной!

— Я и не собираюсь. Ты бы побольше думал, и поменьше болтал.

— Отвечай на вопрос, — еле сдерживая ярость, прошипел Соколов.

— Его не поставили. Заменили.

— Заменили? Что это значит?

— Ты безнадёжен, — разочарованно ответил Макс. — С тобой даже не интересно.

— Интересно бывает на игре.

— Все мы играем. Каждый за себя. Человек ты или нет, это не важно. Главное доиграть партию. Партия доиграна, и ты уходишь, уступая место новому.

— Он не человек?

— Вскрытие покажет. Какое это имеет значение? Не имеет значения, кто ты, главное — что ты сделал.

Он только улыбнулся. Сейчас Макс отключил боль, которая мешала трезво мыслить, и даже смог сесть, откинувшись на стену. Соколов получил пищу для размышлений и молчал, анализируя услышанное. На самом деле он не получил ничего, поскольку сам бы догадался, в чём Макс не сомневался. Столь разительная разница между двумя Семёновыми должна была насторожить любого мыслящего человека, да и кто сказал, что Соколов понял его верно? Он продолжал выигрывать время.

— Ваша цель: гипердвигатель?

— А что, есть варианты?

— Кто ещё стоит за этим?

— Я больше ничего не скажу, — категорично заявил Макс, понимая, что, даже сказав, ничего не потеряет. Скорее, наоборот, раскрыв «заказчиков» он уведёт Соколова, если тот останется в живых, по ложной тропе

— Посмотрим, — сказал Саша, доставая пистолет. — Думаешь, я очень добрый, да? Не хочу тебя переубеждать, но, похоже, придётся. Начнём с безобидных процедур, кончим плохо… Говори! — Дуло пистолета уперлось в каленую чашечку. — Считаю до трёх. Раз… Два… Т…

— Ладно, ладно. Это Ким Сорус.

— Спасибо, Макс-Фэнч, ты нам очень помог, — Соколов повернулся в сторону охранников и не мог заметить злой усмешки. — Запрячьте его куда-нибудь подальше. Кто ответственен за безопасность этого уровня?

Макс праздновал победу: единственное, что связывало его с Джулио и Сорусом, была эта операция, причём ни тот ни другой не знали истины, которая бы, несомненно, повергла бы их в шок. «Пускай сядут в тюрьму, и эта история будет забыта Федерацией», — взгляд скользнул на Соколова. — «Ничего, радуйся, недолго тебе осталось»

К майору приблизился высокий человек, лет тридцати, а к Максу подошли двое охранников из центра связи.

— Куда его? — спросил первый.

— Давай сюда, — предложил второй, открывая дверь, через которую Макс собирался бежать, — у меня есть ключ. Запрём его здесь, пока наши не подоспеют.

Он бросил короткий взгляд в сторону Соколова, понимая, что попытки майора ОМБ организовать сопротивление, бесполезны. Но видимо тот так не считал и разговаривал как раз на эту тему. Два охранника взяли Макса и, не особо церемонясь, перенесли в комнату, буквально бросив на пол. Любой человек уже умер бы от болевого шока, но только не он.

— Допрыгался? Когда придут наши тебя отправят в места не столь отдалённые, — попытался угрожать второй, на что Макс улыбнулся. — Что любуешься? Я тебе не невеста! — парень начал заводиться.

— Когда придут войска, ни меня, ни вас здесь уже не будет.

Их взгляды, настороженный и пронзающий, встретились. Охранник не смог выдержать долго, глядя в бездну холодной тьмы, и отвернулся.

— Давай закрывай его, — донёсся голос первого.

— Можешь не закрывать, я всё равно приду за вами.

— Попробуй… — произнёс второй, впрочем, не очень уверенно, и отошёл к двери, где его уже ждали.

Запищал замок, когда охранник вставил ключ в сканер. Дверь вышла из стены и закрылась, то же самое повторилось и со второй в противоположном конце комнаты. Макс остался один, чувствуя, что силы снова покидают его, слишком много крови он потерял, но на самом деле это не имело никакого значения.

«Главное, что я в сознании. Пора начинать действовать…»

* * *

— Внимание. Всем приготовиться, — прокричал Серен, когда услышал гул вертолётов.

Дальше они пойдут под прикрытием с воздуха. Один грузовик завернёт в сторону ангаров и складов, два других, включая его, уйдут к центральному зданию комплекса.

Он оглядел бойцов, всего в отряде осталось восемь. Самые большие потери: во всех остальных по одному. Взводный второго отряда как механизм с одной скоростью вставлял патроны в магазин.

Где-то недалеко грохнул взрыв и заработал пулемёт. Это два гражданских вертолёта, на которые вручную были поставлены пулемёты и ракетная система, вступили в дело.

Звякнул металл под ухом — пуля пробила корпус грузовика.

— Пригнитесь! — крикнул Серен, и как раз вовремя — ровная строчка дырок возникла слева. По всей видимости, они уже были близки к цели.

Сквозь грохот очередей и отдельных выстрелов, он услышал в наушник голос водителя: «Приготовьтесь».

— Приготовиться!

Грузовик резко тормознул на парковке перед зданием ПИЦа, и снова Серен выпрыгнул первым, оценил обстановку и пробежал пару метров, которые отделяли его от ближайшей легковой машины. За ним последовали и остальные. Светящиеся пули рассекли воздух, подняв куски асфальта. Бой набирал силу. Два вертолёта, которые беспрестанно вели огонь по второму этажу здания, прикрывая их выход. Оттуда отвечали всё более и более ожесточённым огнём. Охрана с подземных этажей здания потягивалась к месту боя.

Серьёзного сопротивления не ожидалось. Обстоятельно были вооружены лишь солдаты РФ из КПП, в самом Исследовательском Центре охрана имела лишь пистолеты, неспособными пробить броню вертолётов. Немногие успели взять оружие с нижних уровней. Системы защиты управлялись компьютером, но сейчас он уже выведен из строя. Переключение на ручное управление тоже.

Серен приподнялся и, нацелив на окна второго этажа автомат, спустил гашетку. Ровная строчка пуль полетела в ту сторону, оставив на тонированных стёклах дырочки.

«Они видят нас, а мы нет!»

Он выскочил из-за машины и побежал ко второй, которая находилась чуть ближе к зданию. Пуля пролетела мимо него со зловещим свистом, от которого пробежали мурашки. Серен невольно пригнулся. Через мгновение его уже закрывал корпус автомобиля. Он проверил боезапас: в рожке осталась только половина. Из-за машины стали выдвигаться люди его взвода, следуя за командиром. Первый был скошен метким выстрелом в голову. Серен высунулся из-за машины и пустил длинную очередь наугад. Автомат защёлкал, призывая сменить магазин. Только он скрылся за автомобилем, как разбитые пулей стёкла посыпались на голову. На его глазах ещё один боец, который вёл беспрерывный огонь, рухнул. Только шесть оставшихся достигли машин.

— В-2! Мы несём потери. Сделайте что-нибудь!

— Сейчас, — словно издалека донёсся голос пилота.

Вертолёт повис в воздухе напротив окон второго этажа, пролетающие пули только щекотали броню, не нанося серьёзного урона. Пилот нажал на кнопку пуска: ракета вышла и, оставляя за собой огненный шлейф, бросилась к зданию. Рвануло мощно: огненный смерч вырвался из всех видимых окон, выбрасывая осколки стекла, людей и куски мебели. Его коллега пулемётом обрабатывал боковую часть здания. Машина снизилась на метр — смертоносный свинцовый шквал обрушился на первый этаж.

— Вперёд! — прокричал Серен, выбегая из-за машины. Взвод последовал за ним. — Занять позиции у входа! Быстрее!

Охрана на первом этаже пришла в себя спустя секунду, но и этого времени было достаточно, чтобы преодолеть расстояние до входа. Серен бежал, пуская короткие очереди. Стёкла не выдержали удара и были выбиты взрывом, поэтому он, наконец, смог увидеть защитников в синей форме. Серен прислонился к стене, взвод тоже уже был у здания.

— Второй, третий! На счёт три выдвигаетесь. Четвёртый на прикрытии.

— Принято, — донёсся хор трёх голосов.

— На счёт три открываем огонь. Раз, два, три!..

Они показались одновременно. Шесть автоматов заработали как единый механизм. Ливень пуль рванулся в холл ПИЦа, срывая штукатурку и поднимая фонтанчики крошек железобетона. Несколько противников упали на пол. Оставшиеся охранники скрылись за колоннами и слабо отвечали, боясь появиться на линии огня.

Однако всё прошло не так гладко: пуля зацепила плечо Серена. Ранение отразилось резкой болью, по руке потекла кровь. Остальные отряды уже достигли здания. Он скрылся за стеной, осмотрел рану: ничего серьёзного, царапина. Он достал медицинский баллончик и нажал на белую кнопочку. Пена закрыла рану, остановив кровотечение. Антисептик и болеутоляющее сделали своё дело. Блаженный холодок затянул плечо.

«Говорит полковник Семёнов. Террористы готовы прекратить огонь. Приказываю всем сложить оружие!» — донеслось отовсюду.

«Ну, наконец-то!»

— В-1, В-2! Отставить огонь!

— Всем ждать, — донёсся голос второго взводного в наушнике.

Нависло тяжёлое молчание, единственным звуком, который нарушал тишину, был шелест лопастей вертолёта, второй уже уходил в сторону жилых комплексов. Этот шум гнетуще действовал на защитников, и никто не сомневался, что те сдадутся. Серен пытался услышать звук падающего оружия и мольбы больше не вести огонь, но в течение полуминуты этого не произошло, равно как и выстрелов.

По динамику громкой связи снова раздался голос Семёнова, призывающий сложить оружие.

— Сдавайтесь! Нет смысла сопротивляться! — прокричал третий взводный. — Сдавайтесь и вам сохранят жизнь.

— Мы сложим оружие, — донеслось в ответ. — Не стреляйте!

— Хорошо! Только медленно…

Серен и его поредевший взвод показались из-за укрытия. Охранник в синей форме положил пистолет и поднял руки, за ним последовал второй, а затем с некоторой задержкой ещё трое. Больше никто не выходил.

— Это все? — прозвучал удивлённый голос второго взводного.

— Да, — ответил один из охранников.

— В сторону, — второй взвод поднялся, за ним последовал третий.

Серен искренне удивился: как пять человек вооружённые лишь пистолетами создавали такое ощущение, что против них дерётся поменьше мере взвод хорошо вооруженных людей? Просто удивительно!

Серен смог расслабиться. Операция была проведена блестяще. Он не сомневался, что остальные два отряда, отправленные к складам с оружием и ангарам, сделали своё дело. Самым трудным моментом считался именно захват здания Исследовательского Центра. Теперь, когда последние защитники сложили оружие, оставалось лишь дождаться Макса и взять гипердвигатель.

«Что ж, дело сделано. Осталось самое малое».

Фактически им оставалось только уйти, захватив этот злосчастный прибор. Все документы уже стёрты. А что до учёных, так каждый из них занимался узкой частью работ, а их руководитель, Сергей Дмитриевич Перетлёв, знавший общие принципы его действия, погиб сегодня ночью в результате сбоя в работе лифтов, обломки которого сейчас покоятся на дне шахты. Конечно, идеальным вариантом было физическое устранение всех научных сотрудников, но это невозможно, так как здесь находились далеко не все. Многие работали в научных центрах по всему миру. В результате разработки плана было принято устранить только руководителя, как наиболее осведомлённого в вопросах прокола пространства человека.

Сзади внезапно раздались выстрелы и крики взводного сквозь грохот: «Стреляй! Стреляй в него!». Он высунулся из-за укрытия, но не заметил никаких признаков борьбы. Четыре охранника стояли так же, но где пятый?

— Что произошло? — спросил он, быстро направляясь ко второму взводному.

— Один из них прыгнул в эту дыру, — ответил тот, указывая на отверстие для мусора, но достаточно широкое для того, чтобы туда мог проникнуть человек. — Нужно послать группу, чтобы они нашли его.

— Вы его не убили?

— Не знаю. Мы стреляли ему вслед, но нужно проверить. Пошлёшь своих?

— Я был на передовой всё это время. Это ваш прокол. Советовал бы тебе найти этого парня, и побыстрее, пока не пришёл Макс.

— Хорошо, я отправлю людей.

Серен посмотрел на удаляющегося взводного и подумал: «Что сможет сделать один человек против нас. В любом случае мы уже победили».

Он уже праздновал победу, что было ошибкой, поскольку они ещё не спустились в подземные этажи.

* * *

«…Я взываю к силам природы, к Истинному, моему создателю и повелителю…»

Мысли звучали как заклинание. Макс чувствовал, как волны неизвестной никому энергии проходит через него, разбегаясь по венам с каждым ударом сердца, проникая с кровью в каждую клеточку. Энергия наполняла его. Уже не чувствовалась слабость, сознание стало ясно как никогда.

В небольшой комнате размерами четыре на четыре метра стал подниматься ветер: сначала он был слабым, но с каждой уплывающей секундой набирал силу, словно здесь заработал невидимый гигантский вентилятор.

Рассвирепевший ветер растрепал волосы. Они хлестали по щекам и затылку. Со столов полетели разнообразные приборы неизвестного назначения. Вихрь подхватывал их и нёс по кругу. Макс чувствовал, как потоки воздуха поднимают и его, но не сопротивлялся.

Вопреки всем известным законам физики его не стало кружить, Макс воспарил над полом и медленно стал двигаться к центру вихря, не встречая никакого сопротивления. Казалось, для него не существует этого потока, который играл десятикилограммовыми предметами, как искусный жонглёр тремя маленькими шариками.

По мере приближения интенсивность Энергии возрастала. Максу казалось, что он уже слился с ней, стал ею. Он достиг центра, но ничего не происходило: раны не затягивались.

«Главное верить!»

«Вера — путь в будущее».

«Вера — смысл нашей жизни».

«Вера — есть Вселенная».

Вращающиеся по кругу предметы стали сливаться в одну размазанную полосу. Потоки воздуха плавили стены. Нет, время оплавляло их. Сфера, обволакивающая вихрь, засветилась серым огнём.

Максу показалось, что его ударило током. Всё тело начало приятно щекотать, словно по нему проводили мягким пером. Особенно это чувствовалось в местах ранения. Он заметил, что больше не сдерживает боль, она ушла. Две пули, окрашенные цветом крови, выплывали из него медленно, словно хотели, чтобы этот момент запомнился навечно.

Вихрь стал стихать. Серое свечение прекратилось. Макс медленно отпускался вниз, на оплавившийся, но холодный, пол. Поток воздуха по-прежнему крутили предметы, но уже не так интенсивно, как раньше. Вскоре ветер ослаб настолько, что некоторые из них стали падать. Один подкатился к ногам Макса. Лежащее на полу, было больше похоже на кусок металла, нежели на то, чем оно когда-то являлось. Вихрь пропал внезапно. Те предметы, которые ещё летали, продолжили своё движение согласно имеющейся траектории до ближайшего препятствия. Грохот падающих оплавленных вещей разнёсся по комнате.

Макс наклонился к одному из них и хотел взять, но, почувствовав жар, остановился.

«Вера — вот, что спасёт», — поднимаясь, произнёс он и посмотрел на ранения: в одежде по-прежнему были окровавленные дырочки, но за ними виднелась розовая кожа. Вдобавок, Макс чувствовал, как укрепилось не только тело, но и духовное состояние. Он верил и получил вознаграждение!

Дверь оплавилась, и теперь в коридор можно было попасть, просто перешагнув через это скрученное подобие пластины.

И слева и справа никого не было.

«Сколько времени прошло?»

Макс прислушался: даже звуки выстрелов не доносились сюда.

«Значит, операция уже окончена. Нет, здесь какое-то противоречие».

Казалось, что во всём комплексе не было ни одной души. Настолько всепоглощающей стала тишина. Даже Семёнов не повторял свой призыв. Значит, уходя, Соколов отключил повтор.

Макс направился в сторону Центра Связи. Преодолев эти метры, он осторожно посмотрел в дверь: там никого не было.

Вдруг, как гром средь ясного неба, раздалась очередь, разорвав тишину. Стреляли не далеко, уровнем выше.

«Они в лаборатории», — оценил Макс.

Сейчас главной задачей для него было пробиться незамеченным наверх, к своим. Для этого требовалась подробная карта уровней, а не та, которую он помнил.

«Детали — самое важное. Наверняка, она находится в центре связи, но дверь была закрыта».

Обманчивая хрупкость стекла заставила Макса ударить по нему со всей силой. Боль пронзила руку. Он никак не мог привыкнуть, что здесь многие вещи выглядят не по их свойствам. Это стекло было твёрже любого известного ему металла.

«Придётся прибегнуть к Энергии».

Лишний раз тревожить Истинного ему не прельщало, но, по всей видимости, другого пути не было.

Снова возник этот поток воздуха, но на этот раз в меньших масштабах, нежели минуту назад. Небольшой вихрь, походивший на прозрачный цилиндр, превращался в сферу и покрывался серым свечением. Вскоре оно стало таким интенсивным, что Максу пришлось закрыть глаза ладонями, когда внезапно свечение пропало, он увидел, что стеклянная дверь прожжена. Путь был открыт.

«Слава Истинному!»

«Не стоит использовать мой дар чаще, чем нужно», — прозвучал Голос.

Макс ошарашено кивнул головой. На него только что сошло откровение Истинного! Он слышал его голос!!! Спокойный, молодой, но твёрдый, как воля вершителя судеб, его повелителя.

«Ступай дальше и закончи свою миссию».

— Да, Истинный, — трепещущим голосом ответил Макс, не в силах поверить, что сам Истинный обратился к нему! Он вошёл в Центр Связи, где тихо попискивало оборудование, снова и снова повторяя, что связи нет.

Макс подошёл к компьютеру и остановился: с ними он общаться не умел. Глаза безуспешно искали хоть какую-то зацепку, но помогла догадливость. Макс подошёл к главному монитору и нажал в то место, где горела надпись «Архив данный», среди выплывшего списка он и обнаружил надпись «Планы уровней». При нажатии на мониторе отразились схемы.

— Так-то лучше, — улыбнулся он. «Никогда не думал, что смогу поговорить с компьютером. Глупые всё-таки эти машины».

У Макса была фотографическая память, он запоминал всё образами, что сейчас очень пригодилось. Было достаточно пролистать все схемы, как они уже оказались в голове.

Снова раздались выстрелы, но в этот раз они не прекращались: то затихали, то загорались с новой силой.

Расположившись на одном из кресел у пульта, Макс стал разрабатывать план с учётом сложившейся обстановки. Наверху кипел бой. Майор Соколов наверняка догадался сконцентрировать всё оборону около лаборатории, справедливо полагая, что первым делом нападающие пойдут туда. Он устраивает засаду и сдерживает его силы до прихода подкреплений. Макс улыбнулся: Соколову невдомёк, что на соседней военной базе ничего не знают о происходящем. Как сказал Джулио: «Они сейчас видят чистое безмятежное небо».

«Не только небо, они видят застывшую картинку. Даже, если обнаружат сбой, уйдёт значительное время пока они поймут что к чему».

Он вспомнил план одиннадцатого уровня, где сейчас разворачивалось ожесточённое сражение.

Погас свет и мониторы.

«Молодцы, догадались отключить энергию», — похвалил он подчинённых, которые не растерялись и приняли трудности с пониманием. Не зря каждый из бойцов обладал ночным зрением. Темнота была только помощницей.

Макс собственнолично отобрал шестёрку лучших и поставил их во главе небольших отрядов. Эти солдаты были самым сложным в его миссии и самым главным. Ведь без пушечного мяса на войне не обойтись. «Мы ведём войну. Уже долгие два года мы ведём эту войну. Пока мы ещё не проиграли ни одной битвы. Хотя нет…» — в памяти всплыл один бой, но тогда была лишь проба сил. Российские Вооружённые Силы понесли большие потери. Единственный фактор, который не учли тогда, это вертолёты, которые, как назло, барражировали в этом районе и прилетел на звуки стрельбы. — «Тогда мы смогли уйти, но больше проколов не было». Со временем информация поступала планомерно. Она становилась более точной, что позволило в дальнейшем избегать ошибок. — «А они ведь вполне могут удрать на гипердвигателе», — внезапно подумал Макс. Семёнов сказал, что с ними помощница руководителя проекта, поэтому вероятность, что она воспользуется своими знаниями, очень велика, учитывая, что гипердвигатель уже готов к проколу пространства.

Он вскочил, но ориентироваться в темноте было невозможно, поэтому Макс стал вспоминать план этого уровня.

Внезапно зажёгся свет. Возобновилось тихое гудение приборов, мониторы запестрили заставками перезагрузки и сообщениями о попытке выйти на связь с базой. Генератор снова был включён.

«Где они смогли включить генератор? Только в лаборатории. Они готовятся уйти на гипердвигателе!»

Опасения начинали складываться в перспективу.

План сразу же созрел. Недолго мудрствуя, он вспомнил про лифт, который, конечно же, никем не использовался по вполне очевидным причинам: группе Соколова было не до него, а нападающие боялись засады у лифта. Таким образом, тот должен быть свободен. Единственное, что было минусом: большая вероятность попадания шальной пули во время движения и возможное отключение энергии, но выбирать не приходилось.

«Вот, что имел в виду Истинный, когда говорил: „Не стоит использовать чаще, чем это нужно“. Он всё знал и видел».

«Враги Истинного!» — ругнулся Макс и быстрым шагом вышел из Центра Связи, удивляясь, как он мог упустить такое простое решение. Такое с ним произошло первый раз. — «…В первый и последний раз».

Лифт находился на этом же уровне и поэтому открыл двери сразу, как только палец коснулся кнопки вызова. Войдя, Макс прислонился к стенке и нажал на горящую единицу. Лифт начал своё движение. Через доли секунды, когда лифт достиг одиннадцатого уровня, две пули пробили двери, но всё обошлось: он не зря встал таким образом, чтобы вероятность была наименьшей.

«Что ж, в каком-то смысле мне повезло».

Лифт остановился, открыл створки — на Макса смотрели семь зрачков дул автоматов и подозрительные глаза бойцов.

— Отставить! — скомандовал кто-то из группы, которая находилась за колоннами. Это был голос Серена, его Ученика.

Все опустили оружие и вышли из-за укрытий, поняв, кто перед ними стоит. Макс вышел из лифта и направился к Серену.

— Насколько я понял, до этого всё шло гладко? — сходу спросил он.

— Да. Мы взяли в плен пятерых охранников, но один из них смог сбежать.

— Сбежать. Как вы допустили такое?

— Я не видел: находился далеко. Мы отправили людей на его поиски, но наткнулись на засаду. Сейчас там идёт бой.

— Я знаю.

— Мы несём большие потери, охранники действуют умело.

— Ещё бы, сюда не дураков посылают, — Макс похлопал его по плечу и повернулся к третьему взводному, который только что подошёл. — Где остальные? Внизу?

— Да. Два отряда спустились вниз.

— Советовал бы вам навалиться посерьёзнее. Их можно обойти, открыв дверь 11–47. Вот ключ, — Макс достал карточку. — Иди и докажи свою веру в Истинного.

— Да, — Серен поклонился и собрался уже идти, как Макс остановил его, дотронувшись до плеча.

— Сегодня, Истинный помог мне исцелиться. Если твоя вера не иссякнет, он поможет и тебе.

— Да, Великий.

Макс отпустил его и направился в сторону выхода.

То, что здесь недавно кипел бой, стало бы ясно даже зелёному юнцу. Все стены и колонны первого этажа были изрыты язвами попаданий. Окна с осколками стекла на рамах, чёрная обгоревшая лестница наверх говорили о мощном взрыве, зачистившего второй этаж. Здесь, на первом этаже звуки боя доносились приглушённо, словно издалека.

Он вышел на улицу, где группа из четырёх бойцов относили тела погибших при штурме в грузовик. Они бросали тела убитых собратьев, как мясник бросает куски свинины. Этим существам не было известно, что такое сострадание, боль и ненависть. Их программа включала в себя только подчинение и уничтожение цели.

«Глупы, как машины».

Он устремил свой взгляд на небо. Где-то там сейчас висит их спутник и передаёт всю информацию в режиме реального времени на монитор Джулио. Макс представил, как этот прыщ с сигарой сидит и потирает руки.

«Смотри и упивайся. Триумф — твоё поражение. Глупый властолюбец».

— Великий! — раздался сзади голос Нарса, четвёртого взводного. Макс повернулся.

— Что?

— Мы потеряли связь с Сереном, вероятно, он погиб.

— Враги Истинного!

Макс сжал кулаки, но не позволил эмоциям захватить его. Серен был одним из лучших его Учеников, постигающих мудрость Истинного. Теперь его нет. Это был удар. Он никак не ожидал, что потеряет такого человека. Уже около семи лет они были вместе.

«Что ж, значит на то Его воля».

— Ситуация? — резко спросил Макс.

— В настоящее время мы прижали их, но дальше продвинуться очень сложно.

— Собери всех, я лично поведу отряд. Нужно зачистить логово. Вызови один взвод со складов. Там уже не от кого и незачем охранять.

— Да, Великий.

Нарс отошёл в сторону и стал передавать команду по связи. Скоро сюда прибудут все незадействованные силы, и мощь кулака пробьёт защиту Соколова.

Макс снова посмотрел вверх. Вертолёты уже улетели. Назад пути не было. Сейчас он находился в той же ситуации, что и Соколов: либо победить противника, либо уйти на гипердвигателе, как и было задумано. Хотя он знал, что есть и третий вариант, но об этом не догадывался никто.

— Они скоро будут, Великий, — сказал Нарс.

— Отлично.

Макс улыбнулся, когда вдалеке появилась одинокий грузовик. Двигался он быстро, поэтому достиг парковки за минуту. Машина остановилась, и из неё стали выпрыгивать бойцы шестого отряда, за ними последовал и командир, который сразу же направился в его сторону.

— Великий, — поздоровался взводный.

— Твоя задача проста. Ты и ещё четыре бойца остаются с этой парочкой, — Макс указал на пленных.

— По-моему их проще убрать.

— Как я сказал, так оно и будет!

— Да, конечно, Великий.

Взводный опустил взгляд, а Макс направился к Нарсу.

— Мне нужно оружие.

— Да, Великий.

Тот убежал, Макс остался, оглядывая бойцов, чей облик скрывался за масками. Единственное, что было заметно, только голубой цвет глаз и одинаковое телосложение, но вряд ли кто-то отметит подобное сходство.

— Ваше оружие, Великий, — подбежал Нарс и передал автомат российской конструкции, явно взятый у убитого солдата, но Макс не отличался брезгливостью. Подобные «сувениры» даже немного радовали. — Мы нашли ещё несколько гранат.

— Они нам пригодятся, раздай бойцам и дай мне одну, — серый безличий сфероид с небольшим утолщением, которое на самом деле являлось кнопкой активации, лёг на ладонь. Он подбросил его, отмечая неожиданную лёгкость.

Пока Нарс раздавал гранаты, Макс скомандовал:

— Итак, ты, ты и ты, — указал он на бойцов, — остаётесь здесь и подчиняетесь ему, — палец указал на шестого взводного. — Остальные за мной.

* * *

Уже на седьмом уровне можно было почувствовать напряжённость и ожесточённость боя. Она витала в воздухе: звучали выстрелы, раздался хлопок гранаты. По стенам и полу пробежала дрожь.

«Сколько их осталось? Пять? Два? Может, Соколов, ты остался один?»

Они спускались по запасной лестнице, хоть она и была узка. Мимо промелькнула цифра «девять». Оставалось два уровня. Спиной Макс ощущал силу, которая идёт за ним: более двадцати бойцов.

«Соколову ни за что не выстоять. Только бы успеть».

Он, наконец, достиг цифры «одиннадцать» и открыл дверь. Звуки стрельбы ударили по ушам.

— Мы пройдём по пути Серена. Будьте внимательнее! — грохот стоял такой, что приходилось кричать.

Макс перебежал коридор и открыл дверь с надписью: «11–47». За ней располагалась техническая комната с измерительными приборами. Он пересёк её и остановился у противоположной двери, которая вела в коридор перпендикулярный основному, где сейчас шёл ожесточённый бой.

Макс выглянул: прямо у двери лежали шесть тел убитых подчинённых и уже одно чуть в стороне. Среди шёстёрки можно было опознать и Серена. Пол был залит алой кровью.

«Сколько её пролилось сегодня. А сколько прольётся завтра. Истинный тебя не забудет, Серен».

— За мной, быстрее!!! — перекрикивая выстрелы, бросил Макс и с максимально возможной осторожностью и скоростью, стал продвигаться по коридору, к повороту, который выведет к входу в сердце лаборатории.

По мере приближения стали видны вспышки, которые отражались на стенах. Пробежав эти метры, он остановился. Ещё шаг и они будут на линии огня.

Два коридора соединялись под углом в семьдесят градусов, поэтому место было очень ненадёжным, но выбирать не приходилось. Он поставил на удачу.

— Нарс, свяжись с командиром. Он должен прекратить огонь. Тогда мы сможем ударить вплотную.

— Да, Великий! — кивнул тот и проговорил в наушник. — Третий, я четвёртый, отставить огонь… да, оставить, мы у лаборатории. Вы нам мешаете. Мы сейчас собираемся ударить.

Макс усмехнулся: Нарсу явно не хватало опыта в разговорах. А что, если сообщение перехватят? Но, к счастью, сейчас им некого было бояться кроме отчаянно сопротивляющейся группы.

Выстрелы прекратились внезапно, и Макс бросил гранату за угол, одновременно выставив автомат и нажав на спуск. Оружие плавно выпустило очередь, отбрасывая горячие гильзы в сторону.

— Не время для геройства! Назад, Сергей! Живо!.. — донёсся знакомый голос.

Раздался мощный взрыв, оборвав приказ.

«Отлично!»

Максу показалось, что он убил Соколова. Он остановил волну радости: сейчас не время расслабляться, нужно ударить и покончить с ними раз и навсегда.

— Вперёд! — скомандовал он, поворачивая в сторону лаборатории, но там никого не было. Сканирующее помещение примыкало непосредственно к лаборатории и предназначалось для проверки персонала на наличие запрещённых предметов. Макс вбежал первым. Повсюду валялись отработанные гильзы и обоймы, в углу лежало чьё-то тело, прикрытое скатертью. Здесь защитники держали свою оборону, но их самих уже не было. — Враги Истинного!!! Они уже в лаборатории и уходят!

Дуло автомата направилось в сторону двери, ведущей к сердцу лаборатории. Макс нажал на гашетку — оружие выстрелило ровной очередью. Запрыгали по полу отработанные гильзы. Пули не смогли пробить дверь, оставив лишь глубокие серебристые вмятины.

— Враги Истинного!

— Что будем делать, Великий? — спросил Нарс.

Макс не ответил, он ринулся, расталкивая столпившихся бойцов, обратно, туда, где лежало тело Серена, вспоминая, куда тот мог положить карточку абсолютного доступа. Самое ужасное было то, что время уходило буквально у него на глазах.

Он стал обыскивать карманы Серена. Безжизненный взгляд был устремлён в потолок, на груди зияли три страшные раны, которые оборвали его жизнь. Но ничто не могло смутить Макса или вызвать у него брезгливость. Сейчас он работал, не обращая ни на что внимания. Карточка обнаружилась быстро: она лежала в правом кармане куртки.

— Слава Истинному!

Макс помчался обратно, толкая тех, кто попадался на пути. Все, кто атаковали, уже подтянулись к лаборатории, и теперь в помещении сканирования было полно народу.

— Приготовьтесь! — с этими словами он сунул карточку в сканер — дверь отошла в сторону, открыв перед всеми главную лабораторию ПИЦа.

Как Макс и предполагал, они уже стояли у гипердвигателя и готовились уйти. Но среди остальных он увидел и Соколова, который, как считал, уже убит, и Абди, и Андрея, другие были незнакомы, но кто эта девушка, он догадался сразу: помощница руководителя проекта. Только имени не знал. Мысли пронеслось в голове за доли секунды.

— Огонь!!!

Заработали автоматы. Выпущенные пули рвали мониторы, одна даже попала в Аби. Дуло было направлено в сторону гипердвигателя, Макс снова нажал на спуск, автомат выплюнул одну пулю, которая, вырвавшись из ствола, понеслась к Соколову, и…

Толчок, пронёсшийся по лаборатории в этот момент, чуть не сбил его с ног. Нависла такая тишина, что казалось, здесь нет никого. Все были поражены сюрреалистичным зрелищем, которое открылось перед ними.

В воздухе, в противовес запаху пороха, остро запахло лесом. Искрили мониторы и проводка, добавляя гарь в общую картину. Но заставило замолчать не это. Среди металла и электроники, в центре лаборатории, расположился лес! За рабочими местами не было видно земли, но кустарники и даже толстое дерево, аккуратно срезанное сверху, возвышались над техникой, будоража сознание.

Макс сделал один шаг вперёд, услышав, как разнеслось эхо. Он подошёл к рабочим местам, где на уцелевших мониторах выводились данные о перемещении, и горела красными буквами надпись: «Внезапный сбой в электропитании!!!»

Взгляд упал на ровный круг земли из иного мира, вырезанный гипердвигателем. Болотная жижа уже растекалась по полу. Он знал, куда отправилась группа Соколова!

— Враги Истинного… — потрясённо прошептал Макс, осматривая жилистое дерево, выросшее посреди лаборатории.

— Что мы будем делать, Великий? — наконец, нарушил молчание Нарс.

«Что делать?» — эхом пронёсся вопрос в голове.

Ничего не ответив, Макс подошёл к месту, где должен был сидеть руководитель проекта. На терминале высвечивался пункт назначения: «27ВД/27СШ».

«Правильно… они исправили пункт назначения… поняли, что мы их там ждём. А куда они хотели попасть?»

Макс вызвал карту мира, поскольку плохо разбирался в местных значениях, и набрал координаты, слыша, что Нарс и бойцы уже осматривают лабораторию, стуча сапогами по полу. Компьютер указал в трёхмерном режиме на карте Земли точку.

«Запад Египта. Совсем рядом».

Беглецы не сильно изменили координаты, чтобы не производить множества расчётов.

— Что будем делать? — снова раздался голос Нарса. На этот раз тот стоял рядом, поглядывая то на монитор, то на него.

— Уходить.

— Уходить? На грузовиках?

Макс думал. Не хотелось светиться лишний раз, проезжая по сканируемой трассе.

— Нет.

— Но как же мы уйдём?

— Вера, — напомнил Макс. — Мы должны верить! Тогда на нас прольётся свет Истинного.

— Что мне нужно делать?

— Собери здесь всех. Всех, и живых и убитых. Мы должны уничтожить следы и это, — Макс бросил взгляд на срезанное дерево. — Если они придут и найдут всё в таком виде, то возникнут ненужные вопросы. Пленных запри внизу, на пятнадцатом уровне, там тюрьма. Во имя Истинного!

— Во имя Истинного! — повторил Нарс и передал приказ по радио связи, которая действовала только в узких границах Объекта 156.

Макс отошёл в сторону, обдумывая ситуацию.

Безусловно, это был провал, самый крупный за всё время, но он надеялся, что Истинный и Великие не отвернутся.

Он вышел из лаборатории и быстрым шагом направился в коридор, где царила относительная тишина. Тишина мёртвых… абсолютный покой… то тут, то здесь попадались тела убитых, как с одной стороны, так и с другой.

Путь лежал через запасную лестницу, по которой Макс хотел спуститься на пятнадцатый этаж. Он без препятствий преодолел это расстояние и остановился напротив цифры «15», словно вспомнил что-то, но затем продолжил путь.

Тюрьма находилась в левом крыле этого уровня. Открыв металлическую дверь, Макс осмотрел помещение.

— Великий?! — донёсся знакомый голос.

Он подошёл к решётке и посмотрел на Энза, одного из двух его людей, которые должны были уничтожить Систему, сделав комплекс слепым, и они хорошо справились с работой.

Кроме него в камере находился и охранник, который непонимающе смотрел то на одного, то на другого.

— Как такое могло случиться? — спросил Макс.

— Они смогли открыть дверь. Для нас это оказалось полной неожиданностью.

В этот момент вошли четверо пленных в сопровождении восьми бойцов. Проведя по сканирующему аппарату карточкой, Макс открыл дверь камеры. Энз вышел, пропуская охранников, которые с жадностью изучали лица захватчиков.

— Почему мы сохраняем им жизнь? Они запомнили нас, — спросил Энз, когда камера уже была заперта.

— Их память будет чиста, как белый лист. Пожелания Истинного для нас закон.

— Как скажете, Великий.

— В лабораторию, — приказал Макс бойцам, и те как послушные рабы, вышли из тюрьмы.

— Их нужно всех уничтожить, — глядя им вслед, прокомментировал Макс и направился к лестнице.

— Вы мудры, как Истинный, — заметил Энз.

— И, тем не менее, они ушли, — дверь захлопнулась, отгораживая тюрьму от остального комплекса.

— Нам не удалось захватить гипердвигатель?

— Да, мы опоздали.

— Среди них была помощница руководителя проекта, — произнёс Энз. — Вероятно, она смогла запустить гипердвигатель.

— Я знаю.

— Она видела нас.

— Когда? — Макс остановился около лестницы и пристально посмотрел на Ученика. Тот сжался от такого взгляда. — Когда? — повторил он.

— Когда мы проникали к мозгу Системы. Не знаю, запомнила ли она, но вид у неё тогда был отсутствующий, — скороговоркой ответил тот.

— В любом случае, каждый из них предстоит устранению.

— На всё ваша воля, Великий… и Истинного.

Они, молча, продолжили путь. Максу не были ведомы причины, по которым Истинный оставил пятерых врагов живыми, но он знал, что ни одно действие не было выполнено без цели. Всё подчинялось чёткой логике и целесообразности. Вероятно, Истинный решил не уничтожать их лишь потому, что не принимал лишних жертв.

«Истинный печётся не только о нашем благе, но и о благе остальных людей. Истинный великодушен», — таков был вывод Макса, когда он уже шёл по коридору одиннадцатого уровня. Несмотря на то, что убитые были убраны, в воздухе отчётливо витала смесь характерных запахов.

У входа в лабораторию его встретили все пять взводных, его Ученики.

— Мы сделали всё, как вы просили, Великий, — произнёс Нарс.

— Все там?

— Да.

— И все погибшие? И Серен?

— Да, Великий. А тела охранников убрали в отдельную комнату.

— Отлично.

— Но что с грузовиками? Мы не сможем их уничтожить.

— Не нужно. Машины не сыграют никакой негативной роли.

— Как скажете, Великий.

— Отойдите все.

Макс последний раз оглядел бойцов, которые покорно стояли у ствола жилистого дерева в ожидании своей участи. Карта доступа отгородила их — дверь захлопнулась, навсегда. Оставалось только отправить их туда, откуда они пришли.

«Я взываю к силам природы, к Истинному, моему создателю и повелителю…»

 

Глава 2

«Любая форма мироздания является набором перемененных (характеристик). Одной из плохо изученных свойств i-лучей является, так называемая, точка назначения. Смысл её ещё не до конца ясен, но наличие такого параметра делает возможность передачи информации на расстояние без возможности прослушивания, ибо i-лучи распространяются мгновенно, а, следовательно, не существуют во времени. Но если они не существуют, то как их можно использовать? Очень любопытный парадокс. Как его разрешить?..»

Флейс. «Теория Единого Информационного Поля»

* * *

15 февраля 2114 года. Дом генерала Ромина, Москва, Российская Федерация

Будильник завёл серенаду ровно в «6:00». Генерал, руководитель Особого Отдела ОМБ, Евгений Николаевич Ромин, нажал на кнопку и встал. Начинался обычный рабочий день, который, как часто происходит, пройдёт так же напряжённо, как и стремительно. Но Ромин даже не подозревал, что этот рядовой день станет отправной точкой в его новой жизни.

— Дорогой, ты уходишь сейчас? — донёсся из-под одеяла голос жены.

— Да.

— Когда ты вернёшься?

— Не буду загадывать.

Он зажёг свет и посмотрел на Нину. Она зажмурилась от брызнувшего в глаза света. Уже более тридцати лет они вместе, но до сих пор юношеская любовь пылала в их сердцах. У них был только один ребёнок, Лида, которая окончила Институт Внешних Связей и работает в посольстве далёкой Австралии, представляя интересы России.

— Я пойду, приготовлю тебе завтрак, — зевнула она, вставая, накинула халат и направилась в сторону кухни.

Ромин проводил её изучающим взглядом, в свои за пятьдесят она по-прежнему оставалась красавицей, и вздохнул известным только ему мыслям.

Он встал, проделав зарядку, включающую в себя приседания, наклоны и ряд других нехитрых упражнений. Это уже давно стало правилом. Поддерживать спортивную форму необходимо и рядовым, и генералам. Евгений Николаевич пересёк комнату и направился в ванну, чтобы привести себя в презентабельный вид.

«Эх, что ещё нужно мужчине для счастья?»

Действительно, генерал Ромин считал себя счастливым человеком. Он выполнил все три условия, или почти их выполнил. Построил одноэтажный домик недалеко от Москвы, в котором они сейчас жили, посадил дерево своей карьеры, и теперь мог наслаждаться плодами. Сына не было, но зато он вырастил дочь-умницу, которой невозможно не гордиться. В общем, жизнь удалась.

С такими мыслями он закончил наводить марафет, вернулся в спальню, натянул глаженные ещё вечером брюки, накинул рубашку, улавливая флюиды готовящейся пищи, подошёл к зеркалу и стал застёгивать пуговицы, критично оценивая свою внешность. Итогом его размышлений стала фраза:

— В двадцать мы все были красивы. М-да… Старею, животик скоро отращу.

Ромин лукавил. В пятьдесят девять он был даже строен, морщины лишь слегка тронули лицо. Умный, проникающий взгляд был спокоен и сосредоточен, как и подобает человеку его ранга.

Наконец, последовала очередь галстука. Его он завязывал сам, не прибегая к помощи жены. Вскоре и пиджак лёг на могучие плечи.

— Всё готово, — донёсся голос с кухни.

— Хорошо, сейчас иду.

«Как по расписанию», — подумалось ему, и взял часы, бросив взгляд на табло скорее по привычке. Внутренний секундомер и так знал, сколько сейчас времени вплоть до минуты. Генерал любил точность.

Ромин направился на кухню, где Нина уже расставляла на столе тарелки с борщом, и удивился, увидев перед собой уже давно забытое в суматохе дней национальное блюдо.

— Похоже, меня ждал сюрприз, а я пришёл неготовым. Борщ! — усаживаясь, сказал Ромин. — Ты сама готовила или купила?

— Сделала сама, — присаживаясь рядом, сказала Нина.

— Спасибо, действительно не ожидал, — он принялся есть, наслаждаясь вкусом.

— Стареете, господин генерал, — с укором сказала она.

— Объяснитесь, рядовой.

— Что вы вчера ели на ужин?

— Не помню. Неужели борщ?

— Именно. Вы были так заняты своими мыслями, что не заметили.

«Прокол», — мысленно усмехнулся Ромин, глядя в улыбающиеся глаза жены.

— Что ж, признаю свою ошибку и готов понести наказание по всей строгости закона.

— Хорошо, назначаю тебе самое строгое наказание: один день провести дома.

— Это слишком много, Ниночка, — Евгений Николаевич попытался изобразить подобие улыбки, но фокус не подействовал. Её ответ был мгновенным: жёсткий взгляд. — Пойми, у меня работа и я не могу уходить, когда захочу. У меня нет выходных.

— Я понимаю. Вчера я хотела поговорить с тобой, но ты слишком устал и не стал разговаривать.

— Но теперь-то я тебя слушаю, — произнёс он. Конечно, ей тяжело, Ромин понимал это с предельной чёткостью и ясностью.

— Через две недели приедет Лида, точнее через полторы. Двадцать шестого числа.

— Да? — искренне удивился он. — У неё отпуск?

— Нет. Будешь пытаться разжалобить меня? Не трать время. Это невозможно.

— Строга и непреклонна, как Фемида, — попытался отшутиться Евгений Николаевич. — Так она по делу?

— Да, но остановится у нас на день, поэтому я прошу тебя побыть хоть денёк.

— Ну, не знаю… Я бы, конечно, хотел…

— А ты не только захоти, но и сделай, — резко сказала Нина и, встав, стала наливать чай, а Ромин продолжил трапезу. Молчание затянулось, нужно было чем-то отвечать, но он не мог ни отказать, ни согласиться. Конечно, она понимала, как и он понимал её, но выхода не видел. Морока с Объектом, похоже, обещала затянуться надолго, и не было этому конца. Вскоре пять агентов ОМБ должны были выйти на связь и доложить результаты проведённой работы, переслав данные, поэтому Евгений Николаевич должен быть в Штаб-квартире Безопасности уже в 7:00. — Что молчишь?

— Я не знаю, как и ответить. Мне потребуется время, чтобы осмыслить все ваши аргументы и…

— Не играй со мной, Женя! Я уже давно не девочка. Итак, твой ответ.

Он попытался улыбнуться, но встретил холодный взгляд: Нина, похоже, была настроена серьёзно.

Спас звонок, который прошёл по спецлинии. Ромин смутился, чувствуя неладное: почему по спецлинии, откуда такая срочность? Мысли неслись одновременно с ним. Рука уже схватила трубку, а ноги ещё добегали расстояние от кухни до телефона.

— Генерал Ромин слушает.

— Господин генерал, — раздался знакомый баритон заместителя, — ужасные новости.

— Что?! — выкрикнул он, боясь услышать самое страшное.

— Мы потеряли связь с Объектом 156.

— Когда это произошло? — внутри всё похолодело.

— Около семи часов по Якутскому времени. В час по Москве.

— Почему я получаю информацию только через пять часов?

— Информация пришла к нам только что. Просите, генерал, больше мне ничего не известно. К вам уже выехала машина. Данные поступают к нам каждую секунду, поэтому…

— Я понял! Выйду на связь, как только получу скан-снимки. Скоро буду.

Ромин бросил трубку.

«Дьявол! Только этого не хватало!»

— Мне пора, — бросил он, заглядывая на кухню.

Нина ничего не сказала, и он был за это благодарен. Она уже давно не спрашивала о делах государственной важности, понимая последствия разглашения тайн.

— Чай не попьёшь?

— Я…

Раздался звонок. Компьютер сообщил, что пришла машина.

— Прости, у меня действительно дела.

— Сегодня-то хоть вернёшься?

— Не знаю, прости, — ответил он, уже надевая куртку и готовясь уйти.

Нина вышла в коридор, прислонилась к стене и внимательно посмотрела на него. Их взгляды встретились, но оба промолчали.

— Ладно, иди, Женечка, — спустя секунду совсем по-домашнему сказала она, открывая дверь.

— Я позвоню, — уже на пороге бросил он, скручивая личный компьютер в трубочку, и вышел.

Было тихо и свежо. Даже ветер не играл воздухом. Ночь ещё не отдала свои права, и на улице царствовала тьма, разгоняемая серебряными лучами фонарей, которые, отсвечивая от снега, искрились россыпью алмазов, но проникаться красотами природы не было времени.

Ромин шёл по протоптанной дорожке к автомобилю, который терпеливо ждал его у ворот. Уже подходя к «Премиуму-15-04», он надел на ухо телефон, чтобы тот не мешал работе с компьютером. Благодаря новым технологиям передачи информации на основе i-волн связь была надёжна, поскольку прослушка исключалась полностью, так как некоторые свойства информационных волн не позволяли их перехватить: распространяясь мгновенно, они попросту не существовали для всего остального.

Ромин сел в машину. Тёплый салон был приятным контрастом зиме.

— Здравствуй, Семён.

— Здравия желаю, Евгений Николаевич, — отозвался водитель и завёл двигатель. «Премиум» мягко тронулся и стал выруливать на трассу.

— Только прошу тебя, побыстрее, — произнёс генерал, доставая свёрнутый в трубочку компьютер, который через секунды принял прежний вид. Сейчас электронный мозг соединялся с главным компьютером системы ОМБ, чтобы получить те крохи информации, которые пришли в Центр.

Ромин почувствовал, как ускорение вжало его в сидение. Они уже были на трассе, ведущей в Москву. Не более чем через час, его нога переступит порог Штаб-квартиры ОМБ.

Тонкий писк бортового компьютера объявил превышение скорости на замёршей дороге, но водитель отключил его и с невозмутимым видом жал на педаль газа. В утренний час трасса была пуста.

Компьютер высветил приветствующую заставку с эмблемой Организации Международной Безопасности и потребовал пароль, который был введён моментально натренированной рукой генерала. Если полагаться только на такую защиту, то наверняка все бы секреты уже давно были известны врагам. Существовали ещё и другие способы проверки полномочий: от кода машины, который сверялся с базой, в результате чего злоумышленник не мог проникнуть из любого компьютера, в случае утраты (что ещё ни разу не происходило) полномочия сразу же аннулировались, до передачи биометрических данных, которые считывал специальный сканер машины.

На мониторе высветились некоторые данные с ВБ-18-06, в частности, касающиеся наблюдений за ПИЦом. Всё это выглядело несколько странно и даже загадочно. Система сканирования военной базы отмечала, что никаких существенных изменений в работе Объекта не наблюдается, в то время как по обычной радиосвязи никто не отвечает. И ни одного человека на улице. Все люди сидят на своих местах, словно вкопанные. В то, что сканеры базы вышли из строя, мог поверить только неграмотный, ибо они не могли ломаться в определённых направлениях, они, как компьютеры, либо работали безотказно, либо выдавали несуразицу данных. А в картинке было всё нормально, за исключением неподвижности людей.

«Впрочем», — подумал Ромин, — «они вполне могут находиться на постах».

Такое объяснение было вполне логичным, но почему тогда никто не отзывается? Почему нет связи?

Генерал нажал кнопку связи и услышал голос заместителя:

— Да, генерал?

— Я просмотрел записи со сканера. Они настораживают. Аналитики уже занимаются этим?

— Да, они только что приступили к обработке информации.

— У них уже есть конкретные предположения?

— Пока нет.

— Соедини меня, — в трубке послышался слабый щёлчок и раздался знакомый голос главного аналитика Особого Отдела Анатолия Греченко:

— Доброй утро, генерал.

— Не такое уж оно и доброе, как успели выяснить, — поправил Ромин. — Толя, ты видел снимки?

— Да.

— И твоё мнение?

— В принципе ничего особенно, если бы не одно «но», которое всё портит: люди сидят неподвижно более пяти часов. Есть предложения, оно довольно фантастическое, что сканер сбоит.

— Я тоже пришёл к такому выводу. Есть более глубокие мысли?

— Простите, Евгений Николаевич, но гадать мы не имеем права. Займёмся прогонкой вариантов.

— Они хоть живы или нет?

— Невозможно определить. Спутник выйдёт в район через несколько часов. Тогда станет ясно.

— Скорее там будут военные с базы, — сказал Ромин и, подумав, добавил. — Я решил лететь туда, твоё присутствие было бы не лишним.

— Я прибуду в аэропорт через полчаса, до встречи, — ответил Греченко, в трубке щёлкнуло, и послышался голос заместителя:

— Снимки до сих пор поступают.

— Хорошо, но от них пока никакого толку. Никаких ответов, одни вопросы. Мне нужен самолёт. Я немедленно вылетаю на место, — Ромин оторвал взгляд от монитора, посмотрел на огни большого города и сказал водителю. — В аэропорт.

На компьютер продолжали поступать данные в реальном времени, но никаких изменений не наблюдалось: всё те же застывшие фигуры.

— Как военные? — спросил генерал.

— Вертолёты уже вылетели. Техника выезжает. Скоро они будут на месте. Связать вас с командующим базой?

— Нет, не нужно. Просто сообщи, что я буду.

— Как скажете.

— Лучше найди мне Павла Корышева.

— Одну минуту.

Связи не было чуть больше обещанного срока, но Ромин не обратил на эти мелочи внимания, он думал над ситуацией и о вероятной потере пяти агентов ОМБ. Если подтвердятся самые худшие опасения, то на место Соколова должен прийти более опытный Корышев. Именно для этого генерал и связывался с ним. Но если же опасения окажутся излишними, Павел присоединится к группе.

«Надейся на лучшее, готовься к худшему».

— Здравствуйте, Евгений Николаевич, — донёсся из трубки знакомый голос Корышева.

— Доброе утро, — ответил генерал.

— У нас в Сибири уже день.

— Так… ты в Сибири, это замечательно. Случилось одно неприятное происшествие, я хочу, чтобы ты возглавил группу, которая будет расследовать инцидент. Приказ я подготовлю позже. Нет времени. Собирай своих людей, найди Сиинова и его сотрудников, думаю, они там понадобятся.

— Так что произошло, Евгений Николаевич?

— Слышал про ПИЦ?

— Да.

— Мы потеряли с ним связь. Сейчас туда направляются военные.

— Хорошо, мне нужны все данные.

— Конечно, Павел, я уже пересылаю их на твой комп. Всё, что у нас есть по этому делу, там. Свяжись с региональным представительством.

— Конечно, Евгений Николаевич. Что-нибудь ещё?

— Будь поосторожнее, там происходит что-то странное.

— Спасибо за предупреждение.

— Всё, не теряй времени.

Ромин отключил связь и, бросив грустный взгляд на монитор компьютера, подумал: «Что бы это могло значить? Как им удалось проскочить через сканирующие системы военной базы?»

Ответа не было, но ясно одно: нападение на ПИЦ нанёс огромный урон не только политической силе России, но и отбросил её в космических технологиях на несколько лет. И что из этого хуже, трудно даже предположить.

* * *

15 февраля 2114 года, приблизительно в это же время. Неподалёку от Объекта 156, Сибирь, Российская Федерация

Два военных вертолёта «УВ-44Н» практически беззвучно проплывали по небу величавыми птицами. Хищные носы рассекали воздух, невидимо скользивший по обтекаемым формам корпуса, вокруг которого еле заметно светилось плазменное поле. Специальное покрытие обеспечивало почти полную невидимость во всех диапазонах волн, даже в оптическом, путём нанесения нанотехнологичного оптического покрытия, которое преломляло свет, пуская лучи по корпусу, выбрасывая их с противоположной стороны. Однако плазменное поле «светило» машину в инфракрасном спектре. Увы, но от сканирующих средств защиты не было, как не было и у любой другой машины. Боевые системы вертолётов были способны уничтожить ПИЦ одним залпом за десятки километров, но на них лежала совсем иная задача.

Машины шли на предельной скорости. Пилот головного вертолёта, лейтенант ВВС РФ Денис Серов, только что закончил просмотр предложенной компьютером панорамы по результатам сканирования района и доложил:

— База, противник не обнаружен, приближаемся к сектору 15-84-73-40. Через десять секунд Объект появится в зоне видимости.

— Лейтенант, начинайте пересылку данных, — донеслось в ответ.

— Начинаю передачу данных.

Боевой компьютер являлся многофункциональной машиной и сразу после анализа слов пилота стал посылать шифрованные пакеты информации на базу.

— Внимание, — произнёс он ведомому, — входим в зону контроля ПИЦа. Снять щиты.

Электронный мозг, поняв желание Дениса, дал команду боевым системам вертолёта. Из чрева стали выдвигаться ракетные комплексы, пулемёт и плазменная пушка, активизировался противоракетный лазер. Снятие плазменных щитов объяснялось очевидным их недостатком: позволяя скрыть вертолёт от радаров, они делали его идеальной мишенью для самонаводящихся ракет, чему сопутствовала высокая активность в инфракрасном диапазоне, поэтому пилотам приходилось расставлять приоритеты. Сейчас щиты могли только помешать.

Если противник имел только обычные (радарные) средства обнаружения, то он был сейчас удивлён, поскольку на расстоянии в десять километров, то есть практически в упор, перед ними внезапно возникла одна цель, поскольку две боевые машины двигались бок о бок. При полёте с постоянной скоростью в 400 километров в час до Объекта оставалось всего полторы минуты.

Лейтенант Серов бросил короткий взгляд на боковое стекло кабины, где зелёным контуром светился другой вертолёт, потом посмотрел на переднее. Компьютер плавно обводил детали ландшафта, но самого ПИЦа пока видно не было. Зато сканер объявил, что заданный сектор начал прощупываться i-лучами.

Денис посмотрел на монитор — сканер не выдавал ничего необычного — и он лишний раз проверил системы ведения огня.

До Объекта 156 оставалось около семи километров, когда взгляд снова упал на монитор. То, что увидел Денис, заставило его открыть рот в удивлении и спросить, ошеломлённо:

— База, вы это видите?!

— Да, лейтенант, продолжайте полёт.

«Что ж, продолжать, так продолжать. Кто б сомневался…»

Самое необычное было в том, что ПИЦ был скрыт «туманной завесой», сквозь которую не пробивался сканер. Монитор выдавал чёткую картинку до того момента, пока i-луч не доходил до сферы радиусом около двухсот метров, которая шапкой покрывала Объект. Пилот не был силён в физике, но чётко понимал, что такое невозможно!

«Да что же там происходит?!»

Вопрос вновь и вновь всплывал в голове, но не находил ответа. Денис знал, что на этой базе проводились какие-то эксперименты. Вероятно, из-за них и произошла аномалия.

Полёт продолжался и вышел бы рутинным, если бы не странности Объекта. До него оставалось около полутора километров, когда Серов коротко, но информативно, скомандовал:

— Разделяемся. Прикрывай.

— Второй понял…

Ведомый стал отклоняться в сторону. Если противники наблюдали их в радар, то теперь они увидели бы, как одна точка разделилась на две.

Пальцы сжимали рукоять джойстика управления. Сейчас Денис был готов к любой неожиданности вплоть до появления НЛО прямо перед носом, но пока всё шло гладко.

На лобовое стекло кабины проецировалась вполне ужасная картина тлеющего КПП. Откуда-то, из глубин, начала вскипать злость оскорблённого человека. Кто бы они ни были, они смогли нанести удар в середине страны, далеко от границы. Ударили прямо перед носом!..

— База, вы видите картину?

— Да, лейтенант.

— Вражеской техники нет, но, похоже, здесь шёл бой.

— Приступайте к облёту Объекта, лейтенант. В аномалию не проникайте.

— Есть, База. Приступаю к облёту сектора.

«Аномалия… на Сферу походит», — оценил Серов, — «Что же эти головастики там натворили?»

Хоть Денис и назвал аномалию Сферой, она не была таковой. Её высота не достигала и километра, в то время как в радиусе на земле она была значительно больше.

Пилот начал сбрасывать скорость, пока не подлетел к аномалии. Боевые системы пока не выдавали никаких признаков опасности, но они не видели, что было с той стороны здания ПИЦа, поэтому Денис сжал посильнее джойстик и стал забирать вверх, облетая Сферу. По мере увеличения высоты картина приобретала большую ясность.

Зависнув точно над парковкой перед Исследовательским Центром, вертолёт смог передать на монитор все подробности разыгравшейся недавно трагедии. Стёкла здания были выбиты, второй этаж глядел на него чёрной выжженной пустотой, грузовики и легковые машины, пробитые пулями, стояли где попало, словно брошенные в панике. В самом здании наблюдалось несколько затухающих термальных всплесков. Серов сразу же долгался, кто это. Комментарии казались излишними.

В жилых комплексах свет не горел, но термодатчик регистрировал множество людей. «Надеюсь, они живы», — подумал он, пытаясь сравнить две интенсивности.

— База, что скажите? Мне снижаться?

— Нет, продолжайте наблюдение.

Внезапно раздавшийся взрыв ударил волной и световой вспышкой. Серов бросил взгляд в ту сторону, инстинктивно положив палец на кнопку пуска. Грузовик, что стоял у ангаров, окутался в жёлтое пламя. Некоторые его части ещё кружились в воздухе, но вскоре и они упали на землю.

— Фейерверк в честь нашего прибытия, — тихо прокомментировал он и посмотрел на монитор сканера: аномалия исчезла, теперь можно было прощупать всю местность на предмет нахождения оружия, но никакой новой информации сканирование не принесло…

* * *

Колонна, возглавляемая танком «Т-210М», прошла мимо восьмого КПП и уже подбиралась к главному знанию Исследовательского Центра. Даже на такой местности пятидесятитонная машина не выделялась на фоне снежной пустыни, толстым слоем покрывающей всё вокруг. Её фототропная броня легко приспосабливалась к любым цветам. Вертолёты прикрывали её с воздуха, а сканеры молчали, не обнаруживая противника. Порывы ветра приносили запах горелого пластика. Достигнул парковки, колонна остановилась.

Фёдор Михайлович Ищенко, командующий ВБ-18-06, отложил компьютер, вышел из машины и посмотрел, как солдаты в бледно-серой форме выпрыгивают из грузовиков, занимая позиции. Парковка стала местом ожесточённого боя. Фасад здания был покрыт выщерблинами, словно его разъедала оспа.

Нервы разыгрались запоздалой злостью. Он извлёк из кармана потрёпанную временем зажигалку и прикурил. В лёгкие проникло успокаивающее тепло, но не помогло. Полковник смял горящую сигарету, та, словно сопротивляясь, обожгла ладонь своим огнём. Он с раздражением кинул её на асфальт и раздавил.

Откуда-то сверху донёсся треск лопастей. Ищенко поднял голову, пытаясь разглядеть барражирующий вертолёт, но это было трудно, даже учитывая ясную погоду. Маскировка работала превосходно, но всё же ему удалось отыскать проплывающий призрак.

— Господин полковник, — отвлёк его голос подполковника Родионова, командира группы спецназа «Коршун». Его звали Владимиром, но все его называли коротко: Владом, хоть это и не было сокращением от имени.

— Да? — Ищенко повернулся к нему, поймав пронизывающий взгляд. Одет он был в хамелеоновскую форму и бронежилет, поэтому казался облепленным снегом.

— Сомневаюсь, что мы что-нибудь найдем на поверхности.

— Я не хочу рисковать, а из-под земли никто не уйдёт. Ты что-нибудь чувствуешь?

Влад застыл. Что происходило в эти мгновения, не смогла бы объяснить и наука, но командир группы спецназа, каким-то загадочным образом мог предвидеть события и знать, что происходит за стеной. Как не парадоксально звучит, но в спецвойсках учат и этому. Вопреки распространенному мнению об уникальности «новых людей» любой человек обладает встроенным сканером, возможностью предвидеть события, но не многим удаётся найти свой дар и развить его. Всё-таки для этого требуется время и труд.

— Там никого нет.

— Куда же они делись?

— Вопрос риторический?

— Да, или ты знаешь и ответ?

— Нет, — ответил Родионов. — Знаете, полковник, я чувствую что там, — он указал на знание Центра, — происходит что-то странное.

— Странное? Как со Сферой?

— Возможно…

— Нам начинать? — спросил Влад. Полковник посмотрел в сторону, где остановился автобус со спецназом. «Коршуны» уже выгрузились. Некоторые бойцы ещё герметизировали «Хамелионы», надевая шлемы, проверяли автоматы.

— Начинайте, как будете готовы, — ответил Ищенко и окликнул ротного, который стоял в нескольких метрах от него. — Возьми тридцать человек и посмотрите, что в жилом.

— Есть.

Вскоре группа Родионова начала движение и находилась у входа в ПИЦ. Безликие фигуры спецназовцев рассредоточивались на первом этаже, проверяя сканерами наличие «взрывных подарков». При направленном взрыве, несущие конструкции могли не выдержать и похоронить всех бойцов.

Полковник закрепил компьютер на кисти руки и посмотрел на монитор. Сюда в режиме реального времени транслировалось всё, что видел командир группы.

Влад стоял у входа в подсобку и не шевелился, приблизив ладонь к двери. Сейчас он пытался понять, есть ли там кто-нибудь, потом махнул и стал отсчитывать пальцами время: «Три»… «два»… «один»…

Дверь сорвалась с петель мощным ударом, командир внимательно осмотрел комнату. Часть экрана занимал прицел автомата, но и так было понятно, что никого нет. Ищенко не знал, каким образом Влад предугадывает события, не знал этого и сам Родионов. Командир группы спецназа рассказывал, что чувствует, есть ли за дверью кто или нет. «Нам помогает подсознание», — сказал как-то он в одной из бесед, но распространяться не стал. Конечно, такая методика не нова: ещё в начале XX века спецслужбы пытались использовать сверхспособности человека и многого достигли, но источник скрытой силы наука так найти и не смогла. И неизвестно, найдёт ли.

Тем временем на мониторе показалась очередная дверь. Операция повторилась с точностью до движения. Спецназовцы были мастерами своего дела.

— Мы у жилых комплексов, — донёсся голос ротного.

— Начинайте осмотр здания, — ответил Фёдор Михайлович.

— Есть.

Полковник снова посмотрел на монитор: спецназ сканировал очередной коридор.

По разработанному плану он должен будет запустить солдат только после того, как Родионов убедится, что первый этаж можно считать безопасным.

«Что ж такая у них работа: быть на острие».

Монитор показывал очередную комнату, но только она отличалась от остальных. Здесь на полу лежало множество тел, прикрытых какой-то материей.

— Вы видите это? — спросил Влад.

— Да, Родионов. Продолжай.

«Вот и затухающие термовсплески».

— Господин полковник, это База, — донёсся в мини-рации знакомый голос связного.

— Да, что случилось?

— Вас тут журналист спрашивает.

— Что? Какой ещё журналист?! Как они?.. — Ищенко был потрясён. Как они смогли узнать о происшествии, да так быстро? — Пошлите его куда-нибудь подальше! — в ярости бросил он, но тут же одумался, понимая последствия. — Хотя, нет, постой. Скажи ему, что ещё ничего не ясно. И всякую ерунду. Короче, придумай сам. Мне не до них. Откуда он узнал?

— Сказал, что ему позвонили и сказали.

— Кто?

— Он не знает.

— Сделай всё, что угодно, но пусть они меня не беспокоят. У меня есть дела поважнее. Это всё.

— Есть, — ответил связной и отключился.

Ищенко ненавидел журналистов за их постоянное желание совать нос, куда не следует. «Пираньи», — охарактеризовал он их и снова отвлёкся на монитор, но тут Родионов сам ответил:

— Полковник, первый этаж безопасен. Входим на подземные уровни.

— Отлично.

Ищенко повернулся и крикнул второму ротному:

— Юра, заводи людей. Проверите второй этаж. По возможности ничего не трогайте, скоро должны приехать спецы из ОМБ.

Тот кивнул, что явно было не по уставу, и передал приказ.

В наушнике раздался голос ротного:

— Мы осмотрели жилые здания. Здесь только учёные. Они живы, отделались лёгким испугом.

«Слава Богу, хоть одна приятная новость», — тяжело вздохнул Ищенко.

* * *

Лопасти садящегося вертолёта будоражили мёрзлый воздух, поднимая снежную пыль с парковки. Евгений Николаевич посмотрел в иллюминатор и видел встречающих. Вертолёт опускался, новые порывы ветра заставляли людей на площадке закрывать ладонями лица.

Несильный толчок оповестил о том, что посадка совершена и пора уже на выход. Ромин взглянул на Анатолия Григорьевича Греченко, который был практически на голову выше его, хотя генерал считался не маленького роста, и направился к выходу. Главный аналитик Особого Отдела, молча, последовал за ним.

Лопасти вертолёта ещё не успели остановиться, шапку сдувало, пришлось её придерживать.

— Генерал Ромин, рад вас приветствовать, — произнёс один из встречающих. Говорил он негромко (двигатели работали относительно тихо), но чётко.

— Вы полковник Ищенко?

— Да, генерал. Ваши специалисты уже прибыли и занимаются изучением аномалий, — опережая вопрос, сказал командующий базой. Они направились в сторону здания Исследовательского Центра.

— Аномалии?

— Да, были замечены… некоторые отклонения в работе скан-средств.

— Толя, к тебе приходили такие данные?

— Нет, — ответил Греченко. Ромин вопросительно посмотрел на Ищенко:

— Мы сообщили об этом два часа назад, — ответил тот.

Евгений Николаевич не видел смысла в сокрытии информации. Безусловно, она была важна, но что изменилось бы, если он узнал не сейчас, а пару часов назад? Может, кто-то перехватывал сообщения, ведь снимки посылались не по инфо-связи? Ромин взглянул на Греченко: на лице аналитика отразились те же мысли.

Тем временем они уже достигли входа в ПИЦ. Свет внутри отсутствовал, но день оказался ясным: солнце более-менее освещало помещения. Генерал на секунду остановился, оглядывая разрушения. Бесспорно, престижу России был нанесён колоссальный удар, но именно в этот момент его волновала судьба пятерых агентов, которые были внедрены в коллектив Исследовательской Базы три дня назад. Самое печальное, что он даже не имел права открыто спросить об этом. Дела ОМБ всегда должны оставаться внутренними делами, хотя к ним нередко примешивается политическая окраска, как сейчас. Несмотря на то, что «Безопасность» была создана в 2097 году, то есть семнадцать лет назад, до сих пор Россия и Запад скрыто соревнуется за право быть ведущей силой в Федерации Северных Государств. Наверное, из-за этого Федерация до сих пор не стала объединительной силой человечества, какой была задумана, но это уже частности.

Ромин опустил взгляд, затем посмотрел на Ищенко и спросил, переступив порог полуразрушенного здания:

— Мне доложили, что уцелели пятеро охранников. Сколько они работают в ПИЦе?

— Около года.

«Значит не мои ребята. Плохо», — оценил Ромин..

— Где они?

— В казармах. Их сейчас опрашивают, но они говорят, что ничего не помнят.

Евгений Николаевич остановился:

— Как не помнят?!

— Они утверждают, что вчера легли спать в казарме, а проснулись сегодня в камере на пятнадцатом уровне, когда их нашёл спецназ. Камера оказалась закрытой снаружи.

— Оружие при них?

— Нет, но они были одеты в форму. Следы пороха на одежде есть.

— То есть они участвовали в сражении, — предположил генерал.

— С высокой долей вероятности.

— Им что? Стёрли память?

— Не могу знать.

Ромин внимательно посмотрел в глаза Ищенко. Тот, безусловно, был немного не в себе, что выдавали нервозность и излишне официальный тон, но Евгений Николаевич знал причину. В глазах полковника он был человеком сверху. Ищенко побаивался его, зная, что такие просчёты, как нападение на ПИЦ, не прощают, и не важно, что его прямой вины в этом нет: нападающие оказались умнее техники, смогли обмануть её каким-то загадочным образом. Полковник уже чувствовал, как три звёздочки опадают с погон.

— Где сейчас Павел Корышев?

— На двенадцатом уровне, у Центра Связи.

— О каких аномалиях вы говорили? — спросил Ромин.

— Вы можете спуститься, тогда всё увидите сами. Я не специалист в физике и не могу объяснить всего. Сиинов объяснит лучше.

— Так и сделаем. Как туда попасть? — он мельком глянул на кабину лифта с приоткрытыми створками, на одной из них красовалась тройка отметин от пуль, которые образовывали правильный треугольник, и ответил сам: «Пожалуй, только пешком, электричества нет».

— Это на одиннадцатом уровне. Я вас провожу, но только до поста, мне дальше нельзя…

Спускаться действительно пришлось пешком. Генератор оказался повреждён, и его до сих пор не восстановили. Вместо него энергия подавалась от полевого аккумулятора, который был доставлен полтора часа назад вместе со специалистами из «Безопасности» во главе с Павлом Корышевым. Они провели светокабель по всему пути, и теперь светящаяся верёвка освещала лестницу и этажи подземной части комплекса ненавязчивым пепельным светом.

Лестница была неширока, но здесь практически не ходили. Ниже десятого уровня не пускали даже солдат, но, безусловно, для генерала ОМБ и Главного Аналитика Особого Отдела выставленный пост не являлся преградой, поскольку здесь работали сотрудники местного отделения ОМБ. Ромин и Греченко лишь показали удостоверения. Ищенко остался за кордоном и, как показалось, вздохнул с облегчением.

— Где я вас смогу найти? — спросил Ромин, полковник насторожился.

— Я сейчас хочу направиться в казармы, лично поговорить с учёными и охранниками. Я буду там.

— Хорошо.

Евгений Николаевич и Греченко стали спускаться дальше, на одиннадцатый уровень.

— Что ты думаешь об Ищенко?

— Об Ищенко… — задумчиво произнёс Анатолий Григорьевич. — Он чувствует себя виноватым и загнанным в угол, но думаю, он надёжный человек. Действует разумно. Типичный украинец, судя по акценту и фамилии. Скорее всего, из Донецка или области…

— Ой, не надо подробностей, — остановил его Ромин, чувствуя, что ещё немного, и Греченко вычислит и улицу, и дом по дисперсии света в радужной оболочке глаза.

— Думаете снять его?

— Не я принимаю такие решения, — напомнил Ромин. — Пускай решают другие. У нас свои проблемы.

Они уже достигли уровня лаборатории. Вдоль правой стены лежал светокабель, освещающий коридор. Люди в форме ОМБ собирали улики: гильзы с пола, сплющенные пули выковыривались из стен. И самое невероятное: то, что не было ни одного следа крови!

Вдалеке промелькнул какой-то человек, одетый в белый халат, скорее всего, кто-то из учёных. Ромин и Греченко направились за ним, но окликать не стали.

Завернув вправо, они чуть не столкнулись нос к носу с приземистым человеком лет пятидесяти. Одет он тоже был в белый халат, и Евгений Николаевич подумал, что, вероятно, это тот самый, который промелькнул несколько секунд назад. Маленькие глаза бегали, словно теннисные мячики по полю, и, казалось, ни на чём не фокусировались. Скорее почувствовав чем, увидев перед собой преграду, человек остановился и надел большие очки, что и вовсе казалось анахронизмом.

— Вы что-то хотели, господа? — быстро проговорил он гнусавым голосом.

— Мы из «Безопасности», — Ромин показал удостоверение, но тот даже не взглянул на него.

— Я тоже не из кружка по пению. Если вам нужен главный, тогда это я, — так же быстро сказал учёный и представился. — Михаил Сиинов, руководитель научной группы. Так что вы хотели?

«Вот ты какой… Познакомились, наконец…»

— Мы хотели узнать, как продвигаются работы и посмотреть на аномалии.

— Да, посмотреть есть на что. Следуйте за мной.

Он быстро повернулся и направился в сторону лабораторного комплекса, где стояла небольшая группа из пяти человек и обсуждала какие-то измерения.

О Сиинове Ромин слышал немного и только мельком, но теперь впервые повстречался с ним лично, и учёный произвёл на генерала двоякие впечатления. С одной стороны, тот был задирист и любил уколоть собеседника, поскольку считал себя главным «головастиком» всей Земли, с другой — следует признать, что он был гением и мог разобрать самую сложную головоломку, по крайней мере, до этих пор мог. Именно поэтому генерал и хотел, чтобы Сиинов взялся за работу, а вот сейчас думал: верное ли он принял решение, не будучи лично знакомым с учёным, но уже поздно что-либо менять.

«Что ж, надеюсь, не зря я буду его терпеть».

Они прошли в комнату сканирования, которая располагалась у входа в лабораторию. Дверь оказалась завешена белой материей. Сиинов резко остановился и, обернувшись, сказал:

— Надеюсь, зеркалофобией вы не страдаете.

Ромин и Греченко вопросительно переглянулись. Смысл слов стал понятен через секунду. Учёный быстро направился к входу в лабораторию и распахнул белые шторы.

Часть двери была вырезана, а за ним простиралась одна большая сферическая комната.

— А-а… где лаборатория? — только и смог спросить аналитик.

— Этим вопросом мы сейчас и занимаемся.

Ромин заглянул. На дне стеклянной сферы трудилась группа учёных, производя замеры. Приборы были разложены тут же.

— Не бойтесь, радиации нет, — запоздало предупредил Сиинов.

Евгений Николаевич нервно дёрнулся, услышав только слово «радиация», и хмуро посмотрел на него, но воздержался от комментариев.

— У вас уже есть предположения? — спросил Греченко.

— Здесь маркерами ничего не помечено. Сразу ничего не скажешь. Мы провели исследования магнитного поля.

— И?

— Смотрите, — Сиинов достал магнит и улыбнулся так, что Ромину стало как-то не по себе: чем-то голос учёного его насторожил. — Сэм, посторонитесь! — крикнул учёный. Группа, что находилась внизу, стала спешно расходиться. Он опустил магнит на гладкую поверхность сферы. Тот быстро поехал вниз, что, в общем, было нормально, но как только достиг дна, подскочил и полетел, словно стрела, точно вверх, затем, ударившись о «потолок», начал спускаться вниз по стенам сферы и упал на протянутую ладонь профессора. Сиинов многозначно хмыкнул. Ромин был поражён:

— Но-о… силовые линии, если сфера заряжена, должны идти от неё к центру, а-а-а… этого не может быть, — не найдя ничего лучше, произнёс генерал.

— И тем не менее, — кивнул учёный, — аномалия на лицо.

— У вас есть предположения? — снова задал вопрос Ромин, глядя, как научные работники снова собираются у приборов, опасливо косясь на них, только сейчас он отметил, что приборы не из металла.

— И да, и нет. То есть с частью вопросов мы уже разобрались.

— Если это сыграет какую-то роль, то здесь проводились работы…

— Да-да, я знаю. Теория Единого Информационного Поля, разработка гипердвигателя и прочая ерунда. Я не сегодня родился, уважаемый.

— Считаете, что Теория Единого Информационного Поля — фикция? — удивился генерал. Он и не думал, что кто-то сейчас ещё ставит её под сомнения: после всех открытий и изобретений.

— Скорее неверное понимание процессов, — ответил Сиинов. — Разве плюрализм запрещён? И к тому же, людям не запрещено заблуждаться, — учёный немного помолчал, затем спросил. — Но вы ведь приехали не за тем, чтобы случать мои выкладки, верно?

— Да. Мне нужен ответ, понятный человеку со стандартным набором знаний.

— Так вот, этот материал, — учёный постучал по сфере, — совершенно обычный. Мы провели экспресс-анализ и установили, что это смесь наностали первой марки, из неё сделаны стены этого… замечательного заведения, нанокристаллы компьютеров, стекло, пластик… Короче, обычный материал. Он подвергся воздействию очень сильного электромагнитного поля и очень высоких температур, порядка шестидесяти тысяч градусов…

— То есть в десять раз горячее, чем на поверхности Солнца, — блеснул эрудицией Анатолий.

— Да, в результате высоких температур произошла спайка всего, что находилось в лаборатории.

— Но как же уцелел пластик.

— А вот здесь первая загадка. Воздействие было локальным, температура не распространялась в глубину наружной части сферы.

— То есть, как будто кто-то, поставил заслон?

— Да, именно заслон, как в термоядерном реакторе. Теперь о магните. Как я уже сказал, здесь было очень сильное электромагнитное поле, оно выстроило в сфере структуру доменов и направило силовые линии таким причудливым образом, но почему оно такое мощное, мы не знаем. По нашим измерениям некоторые константы, не буду утруждать вас подробностями, возросли в разы, что совершенно невероятно! — его глаза, которые были скрыты за толстыми очками, ненадолго показались, словно выпрыгнули из-за укрытия, и Ромин подумал, что лучше бы им там и оставаться, поскольку в них горел фанатичный блеск.

— Но что здесь хоть примерно произошло?

— И вы до сих пор не догадались?

— Нет, — ответил Евгений Николаевич, как несообразительный ученик на экзамене.

— Нарушение законов физики! Вот, что произошло! — в голосе учёного звенела обида, будто его чудовищно обманули. — Большая температура и наличие мощного электромагнитного поля наводит на мысль о плазме. Сюда как будто поместили плазменное облако, которое удерживало электромагнитное поле, а затем изъяли.

— То есть никаких следов посторонних примесей? — уточнил Евгений Николаевич.

— Вы меня за дурака держите или невнимательно слушаете? — обиделся Сиинов.

«Господи, прости мою душу грешную!»

— Ещё один интересный факт, — внезапно успокоился учёный. — Если здесь были такие большие температуры, то куда делась энергия, а именно энергия хаотического движения частиц. Мне сказали, что спецназ, когда вошёл, не заметил никаких признаков высокой температуры, да и мы тоже. А откуда взялся воздух? По идее он должен весь выгореть.

— М-да, действительно странно. Это может быть связано с работой гипердвигателя?

— Мне не известны детали, но не могу исключить.

— Вы уже взяли образцы… хм… материала для детального изучения?

— Они уже летят в Москву, в нашу лабораторию.

— Есть ещё кто-нибудь?

— Уровнем ниже. Вероятно, подсобное помещение. Те же следы, то же воздействие, только в меньших масштабах. Будете смотреть?

— Там есть что-нибудь интересное?

— Если только вы решите посмотреть на уменьшенную копию.

— Спасибо за интересный рассказ.

Сиинов кивнул головой и достал компьютер, давая понять, что их время истекло.

Ромин и Греченко направились к выходу. Обогнув группу учёных, которые до сих пор стояли у входа в лаборатории и о чём-то спорили, они вышли в коридор и, сделав ещё пару шагов, остановились.

— Ну и как тебе наш учёный? По мне, так он какой-то ненормальный.

— Лучший, что у нас есть, — ответил Греченко и улыбнулся формулировке. — Идём к Корышеву?

— Да, пошли.

Они направились в сторону лестницы, но ещё не дошли до поворота, как Ромин остановился и внимательно посмотрел на приоткрытые двери лифта. Что-то здесь казалось знакомым. Он подошёл и оглядел шахту настолько, насколько ему позволяли обстоятельства. Ромин попробовал раздвинуть двери, но ничего не вышло. Сзади раздались шаги Греченко:

— Что вы ищите, Евгений Николаевич?

— Смотри, — генерал указал на несколько дырочек в двери, которые образовывали правильный треугольник. — Не знакомо?

— Нет.

— Точно такие же следы я видел на двери кабины лифта на первом этаже.

— Ясно, — кивнул Греченко, у него уже возникла гипотеза, и он был готов ею поделиться. Ромин встал, и они направились по прежнему маршруту.

— Есть два варианта, — продолжил генерал. — Первый вариант: некто ехал на лифте уже после битвы за лабораторию, второй — во время боя, тогда же эти пули и пробили дверь.

— Вот мы и проверим работу Корышева, — ответил Аналитик. — Интересно узнать: кто же этот Павел?

— Хороший парень. Он справится, я уверен. И вообще, Толя, уверен, ты уже о нём знаешь больше, чем я, — улыбнулся генерал.

— Такова моя работа, — усмехнулся Греченко.

Они пробирались к лестнице, обходя сотрудников, проводящих измерения размеров отверстий в стене, углы вхождения пуль, для того, чтобы составить компьютерную модель боя. Порою, она давала неожиданные результаты, и сейчас, в отсутствии достоверных показаний, могла стать единственным источником информации. Очень нудная, но необходимая работа.

Уровнем ниже людей в форме было меньше, но они уже не собирали улики, а обсуждали что-то у Центра Связи. Среди них Ромин узнал и Павла Корышева. Он был молод, всего около тридцати пяти, но довольно опытен для своих лет, кроме того, генерал ему доверял, поэтому и поставил его заниматься расследованием этого громкого происшествия. Тот тоже обратил внимание на двоих высокопоставленных сотрудников ОМБ и улыбнулся, поприветствовав:

— Быстро добрались, Евгений Николаевич.

— Да, самолёты нынче вещь необходимая. Это Анатолий Греченко, главный аналитик моего отдела, — представил генерал.

— Очень приятно, — они пожали друг другу руки.

— Ну, о вас он уже всё знает, — улыбнулся Ромин и спросил. — Как продвигаются дела?

— Мы ещё не закончили собирать информацию: времени мало, но в общих чертах уже всё более-менее ясно.

— Ну, общие черты я и с одного взгляда вижу. Детали — вот, что самое важное.

— В данном случае скорее не детали, а странности. Вы уже были на одиннадцатом уровне?

— Да. Ни одного следа крови, а, судя по всему, там был серьёзный бой.

— И заметьте, Евгений Николаевич, не только следов крови, вообще ничего органического.

— Простите, я не понял, — нахмурился Ромин.

— Ни капли пота, ни волоса, ни одного отпечатка пальцев, даже ни одной мёртвой клетки, я уже не говорю о бактериях. Абсолютная стерилизация!

В лаборатории, где работало более сотни человек, не было найдено ничего, будто все ходили в перчатках и защитных костюмах?! Да такое попросту невозможно!

— А те охранники? В них тоже нет ни одной бактерии? — спросил Ромин, сбитый с толку.

— Есть. Были продезинфицированы все уровни, исключая пятнадцатый, хотя лично я думаю, что для него исключения не делались. Просто те трое, которые сидели в камере, «надышали». Бактерии выходили вместе с воздухом и распространялись по этажам.

— То есть причину амнезии вы видите в этой… «дезинфекции»?

— Скорее, эти два факта как-то связаны между собой, но явилась ли «дезинфекция» причиной? Невозможно точно сказать. И если да, то, как это могло быть проделано, ума не приложу.

— Ну, ум прикладывать будет Анатолий, для этого он и здесь, — Ромин взглянул на аналитика. — Мы тут заметили ещё один примечательный факт. Вы осматривали лифты?

— Только приступили, — насторожился Павел, впрочем, не очень. — У нас было не так много времени до вашего прибытия.

Ромин высказал то, что заметил, а Греченко озвучил свои соображения по этому поводу.

— Если взять вторую версию в рассмотрение, то этот человек, который ехал на лифте во время боя был как-то связан с охранниками, — начал рассуждать Павел.

— Если только эти трое не были посажены в камеру позже, после боя, — поправил его аналитик.

— Да, верно. Но он сильно рисковал: могла отключиться энергия, его могла убить шальная пуля…

— Верно, — Греченко улыбнулся. Ромин понял, что парень ему нравится, тот уже составлял психологический портрет этого человека:

— …очень рисковый человек. Возможно, даже руководитель операции, хотя… с такой же вероятностью мог быть и не руководитель.

— Ну, что скажешь насчёт первой версии?

— Если он поднимался после боя, то энергия тогда была, то есть генератор работал, а это означает, что гипердвигатель мог ещё находиться в лаборатории.

— Не факт, — поправил Анатолий. — Гипердвигатель и генератор не связаны жёстко.

— Разве? Но ведь он должен как-то запуститься. Им же не управляют вручную, им, наверняка, управлял компьютер, а для него нужна энергия.

— Молодец! — воскликнул Главный Аналитик Особого Отдела и повернулся к Ромину, который внимательно следил за тестом, который они устроили Павлу. — Думаю, мы сработаемся. Достойная нам придёт замена.

Все улыбнулись, а Ромин подумал, что, пожалуй, расследование в надёжных руках, а ему предстоит отчитываться перед Маркусом Грене, директором «Безопасности». Сегодня он потерял пятерых агентов, и не хотелось бы ему потерять и такого талантливого человека, как Павел Корышев. «Надеюсь, он сможет избежать ловушек». Вероятно, через несколько лет этот человек станет главой какого-нибудь аналитического отдела, но сейчас ему предстояло распутать весьма сложное и, как оказалось, странное дело.

Он вспомнил Булдакова. Андрей тоже отличался талантом, но скуп на эмоции. Очень большая потеря для ОМБ, и, несмотря на то, что его навязали люди сверху, Евгений Николаевич чувствовал, что агент и сам не знал, что происходит вокруг. Идёт очень тёмная и странная игра с непонятными целями и даже не известны игроки, не говоря уже о картах, что у них в руках.

Он не жалел, что назначил Соколова главой той группы, чей аналитический ум тоже не подвергался сомнению.

«Мы слишком поздно среагировали. Но нужно идти дальше, не оборачиваясь назад».

— Что ж, я пойду, побеседую с охранниками и учёными. Всё равно пока здесь не закончим, я вряд ли улечу, — сказал Ромин и направился наверх, хотя точно знал, что ничего нового уже не узнает.

* * *

Не то, чтобы Павел Корышев не был готов принять задание, просто назначение стало для него полной неожиданностью, как и само нападение, хотя он прекрасно понимал, что, разрешив эту головоломку, существенно продвинется по служебной лестнице. Он не считал себя тщеславным, но и не чурался повышения.

До прибытия на базу уже стали известны все детали. Файлы со всей известной информацией, как и обещал Ромин, были присланы сразу после разговора с генералом. Обычные материалы, ничего особенного, ничего не предвещало проблем.

Поначалу казалось, что дело пройдёт без особых затруднений, но, прибыв на место, Павел понял, что не всё так просто и однозначно: нападавшие фактически не оставили ни одной улики, совершенно ничего, даже молекул ДНК и микроорганизмов. В его распоряжении были только дырки от пуль и гильзы, которые могли бы пояснить, из какого оружия производились выстрелы. Хотелось бы установить: откуда оружие? Это бы существенно продвинуло расследование.

Лёгкое задание на глазах превращалось в практически невыполнимое, тем более что неясностей и откровенной мистики было хоть отбавляй. Единственное, что фактически оставили после себя нападавшие, это уйма вопросов, выщерблины на стене и перепуганных учёных, которые ничего не могли объяснить толком. Компьютерный анализ боя даст ответ на вопрос: «Как?», но не «Кто?» и «Почему?» Никаких зацепок. Хотя, нет: оставалась ещё информация о мафиози южно-американского разлива по кличке Джулио, маленькая ниточка в большом клубке загадок.

«Итак, Джулио… У нас имеется небольшой компромат на него», — оценил Павел. — «Нужно будет использовать этот пунктик».

Данные, о которых он подумал, собирались в течение нескольких лет, но в последнее время глава мафиозного клана ушёл на дно и прекратил все свои «бизнес-проекты». Возникла идея: «Что, если помочь бразильским властям. Они будут рады доказательствам, тем более что они никак не могут собрать достаточно веских улик для его ареста. Если появятся доказательства, то и искать его они будут интенсивнее, что нам на руку».

Что ж, идея заслуживала претворения в жизнь, нужно только сообщить о ней генералу Ромину. Конечно, Евгений Николаевич ни словом не обмолвился о важности раскрытия этого дела, но Павел понимал и без подсказок. Организаторы нападения должны быть найдены и наказаны, в кратчайшие сроки. Ни о каких-либо «если» и прочих неопределённостях не могло идти речи. В противном случае его, скорее всего, заменят другим агентом, тогда о карьере можно забыть, если не навсегда, то уж точно надолго.

Сейчас Павел сидел в большой комнате, которая всего день назад играла роль зала совещаний, но сейчас он был практически пуст. Компанию разделял лишь главный аналитик Особого Отдела Анатолий Григорьевич, который, не отрывая взгляда от пола, сидел рядом и задумчиво молчал. Они только что закончили опрашивать всех учёных, что заняло много времени. Пустые биостаканчики на столе ярче всяких слов свидетельствовали о количестве выпитого кофе, который не давал заснуть при выполнении этой утомительной части работы.

Лаборатория, которая уже прибыла, начала обследовать погибших. Скоро станет ясно, что стало с пятью пропавшими агентами.

«Скорее всего, они погибли в этой мясорубке», — Корышев был полностью уверен в своей правоте, он не видел других выходов. То, что наблюдал он в лаборатории, подтверждало эту версию.

Несколько часов назад пропавший главный конструктор гипердвигателя, Сергей Дмитриевич Перетлёв, был найден на дне шахты лифта. Неизвестно, как он попал туда, тем более что все сотрудники ПИЦа в один голос утверждали, что не видели, чтобы Перетлёв выходил из своей комнаты. Хотя это ничего не значит, они действительно не могли этого заметить.

«М-да, слишком много странностей», — подвёл итог своим изысканиям Павел. — «Слишком много».

Дверь внезапно открылась. На пороге стоял один из спецназовцев.

— Что случилось? — спросил Корышев.

— Журналисты, — коротко ответил боец.

— Журналисты?! Откуда они здесь? Я же велел оцепить территорию.

— Они за кордоном, — этот спецназовец явно был немногословен, но говорил чётко и по делу.

— Как они вообще здесь оказались? — спросил Павел, скорее у себя, чем у остальных, но аналитик всё же ответил:

— Скорее всего, их сюда навели. Они уже побывали на ВБ-18-06, теперь они здесь.

— Скажите им, что всё под контролем…

— Я бы предпочёл сам выйти и сказать это, — перебил его Анатолий Григорьевич. — Ваша скрытость может пробудить у них излишнюю фантазию.

— Да, ты прав, — поднимаясь, сказал Корышев и вышел следом за спецназовцем, его мучили тяжёлые мысли: «Плохой сигнал. Наш противник собирается сделать так, чтобы все узнали о нападении, и, похоже, ему это удастся…»

 

Глава 3

15 февраля 2114 года. Где-то на побережье Кипра…

Джулио был разозлён.

Джулио был в ярости!

Джулио был взбешён!!!

— Никто! Никогда! Не смеет меня обманывать! Ясно?!! — прокричал мафиози на дрожащего от страха связиста, Сэма Оуэнса.

Он со всей злостью толкнул небольшой металлический чайный столик — тот, словно пушинка, отлетел в противоположную сторону комнаты, чуть не угодив в дорогостоящую аппаратуру связи. Однако боссу показалось этого мало: он с треском пнул по стулу, цена которого исчислялась цифрой с несколькими нулями, отчего несчастный предмет поднялся в воздух и, совершив тройное сальто, отлетел в противоположную сторону, задев стеклянный стол. Несмотря на выплеснутую злость, ярость, казалось, не убавилась.

Джулио резко схватил сигарету и нервными движениями поднёс к ней зажигалку и прикурил, затем поморщился, словно ему подсунули кислятину и, смяв, бросил сигару в Сэма, который стоял, боясь лишний раз вздохнуть и ожидая своей участи. Сейчас парень был в полной власти босса, как эта смятая сигара, на полу.

«Боже мой! Это же моя последняя операция. Я же обычный связист, я же не отвечаю за Макса, за что мне?!».

Больше всего он боялся, что босс схватил пистолет, лежащий на столе и нажмёт на спуск.

«Боже!»

Сейчас в голове несчастного пробегала вся жизнь: детство, отрочество, юность, невеста, с которой он хотел расписаться через месяц, как раз после окончания контракта.

Джулио схватил пистолет и направил его на Сэма. Тот стал белее мела. Босс нажал на спуск, но выстрела не прозвучало, он нажал ещё несколько раз, никакого эффекта. Предохранитель спас жизнь.

— Проклятие!!! — с этим жутким воплем Джулио запустил сам пистолет в невинного связиста. Металлический предмет угодил ему в лицо и рассёк бровь, но тот стоял, как непоколебимая мишень, на которую сливают всю злость, как гонец, принесший дурные вести своему хозяину.

Джулио снова достал сигару и нервно зажёг её, затянулся пару раз.

— Так, ещё раз объясни, как это произошло, — приказал босс.

— Й… а… — нервно трясясь, начал Сэм, но язык не слушался, отказываясь оформить человеческие звуки. — Й…

Босс залился злобным нервным смехом.

— Говори, как они смогли уйти от наших систем?!

— Я, — наконец, смог выдавить связист. — Я в… этом… не виноват. М… мы… они просто… как будто испарились… раз и… их нет.

— Они ушли на гипердвигателе? Но тогда почему их нет в Египте? Они должны были появиться в условленном месте, но не появились, — голос босса звучал громко, но, по всей видимости, он успокаивался.

— Вся работа… по внесению координат… велась, — Сэм посмел вытереть ручеёк крови с лица, — велась его людьми. Я лишь мог… следить за перемещениями. Н… наверное, они…

— Заткнись!!! Я и без тебя понял, что они вели свою игру! — Джулио стряхнул пепел прямо на дорогие брюки от всемирно известного Генриха Ларса и снова затянулся. — Куда они могли деться?

Ответить: «Я не знаю», означало подписать себе смертный приговор, но что он мог сказать?

— Они мог… ут быть в любой… точке планеты.

— Другими словами: ты не знаешь?

Сэм сокрушённо кивнул.

Босс откинулся на стоявшее позади него кресло и задумчиво затянулся.

— Я же его проверял! — шипел он, крутя сигару в руках. — Триста раз проверял. Какие у него могут быть мотивы? Он даже денег не забрал. Кто-то заплатил ему больше? Да, — Джулио хищно прищурился, словно целясь в оппонента, — да, это единственный вариант. Но ничего… ничего, — зловеще шипел он, — я найду тебя, где бы ты ни прятался. От меня ещё никто не уходил, — босс беспорядочно водил глазами, словно уже ловил сбежавшую муху. — Макс… Макс… — повторял Джулио, как будто пытаясь вызвать его дух. — Ничего, никуда ты от меня не денешься. Найду этого хорька и уничтожу… — взгляд босса сфокусировался на связисте. — Пошёл вон!

У Сэма буквально подкосились ноги, он не мог идти.

«Пронесло! Боже, мне повезло!»

В глазах начал плыть туман.

— Я сказал: пошёл вон!!!

Джулио снова стал заводиться. Ноги сами понесли парня прочь из кабинета.

Дверь захлопнулась, и на него навалилась такая усталость, словно на плечи кто-то кинул стокилограммовую ношу.

Стул стоял рядом. Сэм рухнул на него как подкошенный. Руки и ноги мелко дрожали как после долгой тяжёлой работы.

«Боже мой, за что? Я же не отвечаю за них».

К кабинету шефа подошёл Джек Хойли. Этот человек двухметрового роста отвечал за безопасность и за проводимые операции. Бросив тяжелый взгляд на Сэма, он осунулся, тяжёло вздохнув, открыл дверь кабинета и скрылся за ней.

Напротив стояло зеркало, связист посмотрел в ту сторону, чтобы понять, что произвело такое тягостное впечатление на этого крепкого и телом и духом человека. Картина поразила Сэма не меньше, чем внезапное исчезновение группы Макса: волосы были пепельного цвета! Молодой парень поседел за считанные минуты!

* * *

15 февраля 2114 года. Кремль, Москва, Российская Федерация

Владимир Иванович Сергеев занимал пост Президента уже восемь лет, благополучно пережив выборы. Через два года он должен уйти с поста главы государства. Пока экономика была на подъёме, она обеспечивала доверие среди народа, которое должно перекинуться его преемнику. Он уже давно знал, кто это будет, но время раскрывать карты ещё не пришло.

Разработка гипердвигателя являлась, безусловно, одной из гарантий продвижения России вверх по мировой лестнице, поэтому проекту под невзрачным именем «Переход» уделялось большое внимание, а сам гипердвигатель являлся объектом особой важности. Сложности были, но они решались. Больше всего сейчас волновала та ситуация, которая складывалась в последние два года его президентства. Кто-то последовательно и упорно дискриминировал Россию в глазах мирового сообщества. И это не только множественные нападения на миротворческие силы, но и массовый психоз среди некоторых изданий. Впрочем, не привыкать. Глава России, пожалуй, самая трудная профессия во всём мире: нужно лавировать между разными, порой разнонаправленными дипломатическими позициями для удержания того места, которое удалось завоевать.

Да, многое не удавалось. Уже стали доноситься крики, что он «расслабился» и хочет только получать от власти, но не отдавать. Щедрость — мерило нашей умственной зрелости, но никогда нельзя впадать в крайности: они свидетельствуют об обратном.

Сергеев тяжёло вздохнул в тон своим мыслям, откинулся на кресло и закрыл глаза.

«Нужно отдохнуть, постараюсь сегодня вернуться пораньше».

Он услышал, как распахнулась дверь, и открыл глаза. Сергеев сразу понял, что никуда так просто не уйдёт, поскольку перед ним стоял директор ФСБ и постоянный представитель в Высшем Совете ОМБ, Пётр Фёдорович Кирюшин.

— Здравствуйте, генерал. Прошу вас, проходите, садитесь, — попросил Президент, указывая на стул, обшитый дорогой зелёной тканью.

Кирюшин медленно подошёл и сел. Взгляд генерала был суров и бесцветен. Случилось что-то страшное и непоправимое — в этом можно не сомневаться, но что? Сергеев нажал кнопку, незаметно для человеческого глаза в комнате сформировалась защита от прослушивания, создающая помехи для проникновения с помощью любой аппаратуры в кабинет, даже старый испытанный метод считывания лазерным лучом по колебаниям стекла здесь давал сбои.

— Опять нападение на военных, — произнёс Пётр Фёдорович и добавил: — но на этот раз у нас, в России.

— Когда и где? — спросил Президент.

— Случилось самое страшное: Объект 156, Сибирь был атакован в районе девяти часов по местному времени.

— Это-о… восемь часов назад! — возмутился Сергеев. — Почему так медленно? Вы узнали только что?

— Да, нападавшие применили неизвестные нам технические средства, которые замаскировали атаку.

— Замаскировали? — нахмурился Сергеев. — Но как это возможно?

— Сейчас над этим ломают головы мои люди.

— Из ОМБ? — президент не обратил внимания на расплывчатость термина «неизвестные технические средства». Сейчас интересовали более важные вещи.

— Да, из ОМБ, но они наши.

— Сколько людей погибло?

— Около пятидесяти, подавляющее большинство наши военные. Нападавшие ушли на гипердвигателе. Уничтожены все материалы, — сухо пояснил ситуацию генерал. Такое ощущение, что у него не было никаких эмоций, хотя, конечно, он глубоко их прятал. Не может же человек ничего не ощущать.

Сергеев не паниковал, ведь это не конец, а лишь начало очередного витка противостояния, но с кем? Самое ужасное то, что противник был неосязаем, за два года удалось выявить только связь с Джулио, но и то лишь случайно. А теперь атакующие ушли с гипердвигателем и смогут нанести удар в любой точке и также уйти. Никакие средства раннего обнаружения не смогут зафиксировать телепортацию.

«У них в руках инициатива, а нам лишь остаётся ждать следующего удара».

— Вы говорили, что были применены неизвестные устройства. Что конкретно можете про них сказать?

— Сканирующие системы вертолётов обнаружили аномалию. Над Исследовательским центром образовалась Сфера. Так её назвал один из пилотов. I-лучи не смогли пробиться через завесу и ничего не давали. Визуально никаких изменений не наблюдалось.

— Неужели кто-то в тайне достиг столь высоких результатов в Теории Информационного Поля?

— Мы не можем даже примерно указать, кто может обладать такой технологией. В любом случае это должна быть высокоразвитая страна, одна из лидеров. Чтобы создать и использовать такую технологию, нужны высококвалифицированные кадры. Перечислить их можно: все страны, занимающиеся разработкой гипердвигателя, но что толку?

— Но самые крупные учёные работали на ПИЦ, — возразил Сергеев. — Конечно, можно предположить, что некоторая группа добилась феноменальных успехов, затем её засекретили. Мир покоится на том шатком равновесии, которое удалось создать, но гипердвигатель всё меняет коренным образом. Кто им будет владеть, тот будет владеть миром.

— Следы ведут в Южную Америку. Но, безусловно, Джулио лишь пешка в чьих-то руках. Несколько дней назад, если помните, был звонок, который и заставил нас отправить пятерых агентов в ПИЦ. Звонивший утверждал, что планируется нападение, и даже назвал организатора.

— Вы установили личность звонившего?

— Увы, в базах данных не оказалось похожего голоса, а оперативники, прибывшие на место звонка, уже никого не застали.

— Он что, звонил из Москвы?

— Да. Из малолюдного места, там даже видеокамеры не стоят.

— Этот Джулио… — задумчиво произнёс президент, — у нас есть что-нибудь на него? С кем он может быть связан…

— Да, мы прорабатываем один вариант. У нас есть компромат на него, не очень солидный, но достаточный, чтобы бразильские власти смогли завести на его основе уголовное дело. Они уже долго об этом мечтают, но у них нет улик.

— Итак, какие же проблемы?

— Главная проблема: найти этого Джулио. Он ушёл из нашего поля зрения около месяца назад, свернув все свои схемы.

— Свернул всю свою деятельность?

— Да, именно всю: поставку наркотиков, оружия и прочее. Когда мы перешлём им информацию, у бразильцев будет больше поводов искать его, а найти Джулио сейчас самая главная задача.

— Очень предусмотрительно, что вы попридержали компромат, — кивнул Президент. — Вы сами справитесь или требуется моё вмешательство?

— Мы справимся сами.

— У вас всё?

— Нет, не всё. Кто-то сообщил в Сибирский Информационный Центр о нападении, как раз в тот момент, когда военные заняли объект.

— Кто-то из сообщников?

— Весьма вероятно. Наши враги хотят, чтобы о нападении узнали как можно быстрее.

— Безусловно, это им на руку. Теперь мы не сможем держать всё в тайне. Скверно, — закивал Сергеев. Регулярные нападения, которым подвергались военные, были лишь пробой сил, а теперь таинственный противник заявил о себе громко, да так, что скоро все мировые информационные агентства будут обгладывать кости и ему, и генералам и ещё многое чего будут делать. — Сделайте так, чтобы информация была преподнесена как можно мягче. Государственные СМИ должны первыми заявить о случившемся. Не хватало ещё, чтобы нас обвинили в сокрытии информации. Мы должны держать эту тему под контролем.

— Да, конечно. Но в любом случае скоро у нас возникнут проблемы с Европой и Америкой.

— И это накануне Саммита. Не думаю, что дата нападения случайна, — Президент вздохнул, принимая новые проблемы, но ему было не привыкать. — Уж лучше бы они термоядерную ракету захватили, её хоть можно быстро отыскать по излучению, — горько произнёс Сергеев.

— Не дай Бог, — быстро произнёс Кирюшин, но, подумав, добавил, — хотя действительно неизвестно, что хуже.

— У вас есть предположения о следующих шагах?

— Увы, пока именно предположения. Ничего конкретного. Мы можем ждать нападения в любой момент и в любом месте.

— Нужно усилить охрану стратегических объектов.

— Уже сделано, Владимир Иванович, — генерал сделал короткую паузу и добавил: — И ваша охрана будет усилена.

— Вы считаете, что… — догадался Сергеев.

— Этого нельзя исключать, учитывая их возможности. Они могут появиться в любую секунду в вашем кабинете, в любом месте минуя системы контроля.

— Хорошо, — кивнул Президент. При мысли о том, что теперь он может стать главной целью, стало неуютно. — Что-нибудь ещё?

— У меня всё, — произнёс Кирюшин и встал.

— Докладывайте мне о ходе расследования.

— Да, конечно, как только появятся новые детали…

— Это дело пахнет очень скверно, генерал.

— Наш тайный противник, по всей видимости, силён, и мы не будем его недооценивать.

— Но и мы не дилетанты, — загадочно улыбнулся Сергеев.

— Да, — ответил хищной улыбкой Пётр Фёдорович Кирюшин. — Разрешите идти?

— Конечно-конечно, идите, генерал…

* * *

16 февраля 2114 года. Штаб-квартира ОМБ, Москва, Российская Федерация

Генерал Ромин вернулся только сегодня утром. Командировка оказалась относительно короткой. Он подошёл к своему кабинету и открыл дверь. Здесь было темно. Часы, что стояли у него на столе, являлись единственным источником света, а зашторенные окна не пропускали утренний свет. Впрочем, этого скудного огонька вполне хватило, чтобы сориентироваться и повесить верхнюю одежду на вешалку.

Он медленным шагом пошёл к своему столу, на ходу обдумывая сложившееся положение. Да, безусловно, это был провал. Ромин никогда не умолял своих ошибок, но и брать чужие на свой счёт не собирался. И были неоспоримые факты, осталось только их раскрыть.

Генерал подошёл к шкафу и открыл створку. Там стояла бутылка обычного недорогого вина и набор хрустальных бокалов. Вернулся он к столу уже с вином, сел на стул и включил лампу. Мрак развеялся — такая обстановка импонировала его душевному состоянию. Он поднял глаза и вздрогнул: дверь оказалась открыта, и на пороге стоял человек. Лицо его скрывала тьма, но генерал знал, кто это. Высокая статная фигура может принадлежать только его знакомому из СО.

— Ну что встал, проходи, Руслан, — собравшись с мыслями, произнёс Евгений Николаевич. — Кажется, под таким именем вы ко мне приходили в последний раз.

— Я рад снова вас видеть, не меньше вашего. Однако не следует давать волю эмоциям.

— Я потерял пятерых агентов. Вы знали, что так случится!

— Безусловно, ведь я вам дал сведения о нападении…

— …и настояли на том, чтобы отправить на такое важное дело молодого оперативника. Трое из пятерых работали у нас всего несколько лет.

— Чья подпись стоит под приказом, генерал?

Ответ был известен им обоим. Евгений Николаевич только сейчас понял насколько далеко зашёл Секретный Отдел.

— Что вам это даёт? Разве мы здесь не работаем на общее благо?

— Благо — понятие относительное, генерал. Неужели вам следует говорить об этом?

— Объясните, какое благо человечеству несёт потеря гипердвигателя? Мы не знаем, в чьих он руках. Это уже сам по себе дестабилизирующий фактор. Это очевидно!

— Вы способны предсказать те изменения в мире, которые произойдут, если телепорт станет таким же доступным, как и машина?

— Уверен, компьютеры выдали положительный результат, раз к его разработке приступили. Правительство денег на ветер не бросает, разве нет? Или вы всё-таки что-то знаете? Кто ваш информатор? — Ромин немного подался вперёд.

— Я не намерен раскрывать вам имя этого человека.

— Тогда я не понимаю, почему СО до сих пор не забрал это дело, если вы обладаете куда большей информацией, чем мы.

— Мы скованы неофициальностью, Евгений Николаевич. Это наша главная сила и наша главная слабость. Многих из нас даже не существует.

— Призраки бюрократии, — под нос буркнул Ромин. — Итак, зачем вы пришли?

— Зачем… — повторил гость и вошёл, закрыв за собой дверь. — Каждое действие имеет за собой целый набор «зачем».

— Если вы пришли философствовать, то я не очень удачный собеседник. Мы уже довольно много здесь поговорили на этот счёт.

— Отнюдь, но вы задели и мой вопрос, — приблизившись ответил гость.

— Какой? — насторожился генерал.

— Зачем вы хотите открыть участие Секретного Отдела в этом деле?

Ромин удивился, но не более. Откуда этому человеку знать, что он только что решил сделать. Разве он читает мысли? Хотя чего только в Секретном отделе не найдёшь…

— Решил лишить вас вашей слабости, чтобы вы смогли, наконец, работать в открытую, — съязвил генерал.

— Вы стали так смелы…

— После такого провала имею право. Сегодня Маркус Грене… будет проявлять повышенный интерес к моей скромной персоне. Я не знаю, чем это обернётся, но вы, я думаете, уже знаете. Таков был ваш план, верно?

— Я здесь для того, чтобы предостеречь вас от любых попыток придать гласности, явно или неявно, известный нам факт, — произнёс гость, проигнорировав вопрос, и посмотрел на бутылку. — Да, вы не очень гостеприимны, Евгений Николаевич. Почему только один бокал, вы об этом не задумывались?

— Не ждал вашего визита.

— Вы правильно делаете. Продолжайте в том же духе. Но эта тайна должна остаться между нами.

— А что будет, если я всё же настою на своём?

— О, — тот казался очень расстроенным. — Тогда вам придётся выпить эту чашу до дна, — закончил гость и постучал по бокалу. — Всего хорошего, генерал. В ближайшее время я пришлю к вам своего человека. Надеюсь, вы примите его с радушием.

— Надежда понятие очень долговечное, — произнёс генерал и проследил, как тот уходит во мрак. — Я найду способ, Руслан, — тихо прошептал он, гость уже не мог его услышать. Ромин открыл бутылку и налил полбокала. Почему-то вкус этого вина всегда стимулировал его к деятельности, этот психологический факт закрепился уже давно, и сейчас даже не представлялось возможным сказать, когда. Евгений Николаевич пригубил и откинулся на кресло. Ему предстояло найти решение весьма сложной задачи. Что бы там ни говорил Руслан, он выведет Секретный Отдел на чистую воду, даже если для этого потребуется пожертвовать карьерой!

* * *

17 февраля 2114 года. Брюссель, Королевство Бельгия, Евросоюз

Новое здание Европарламента, построенное всего три года назад, являлось внушительным строением не только по этажности, но и по убранству внутренних помещений. Здесь всё сверкало золотым цветом и элитным мрамором. Холл, как лицо здания, где сейчас вот-вот должна была состояться пресс-конференция, был ещё более роскошен, чем все остальные помещения. Конечно, это была лишь имитация. Кто ж на самом деле станет выставлять золотые украшения? Но имитация настолько удачная, что многие корреспонденты, засматривались то на гроздь многокилограммовой люстры, то на плавные узоры стен, выполненные в стиле времён расцвета Французской Империи. Все эти изыски были призваны напомнить и чиновникам и просто гостям о многовековой истории Европы. Несмотря на свой «старомодный» вид, здание было высокотехнологичным и довольно удобным в плане расположения кабинетов и иных мелочей, что незаметно упрощают жизнь людям. Даже снаружи оно органично вписывалось в технократичный вид небоскрёбов европейской столицы. Здание Европарламента окружал большой зелёный ковёр, видный даже с самолёта. Эти гектары земли, выделенные в центре густонаселенного города, уже сами по себе говорили о стоимости проекта и вложенного в него труда по восстановлению культурного слоя почвы. Однако толпы собравшихся здесь журналистов приехали не за тем, чтобы упиваться великолепием, а услышать ответы на интересующие их вопросы.

Пять трибун, раскрашенных в цвета флагов стран-участниц Саммита, возвышались над мраморным полом холла. Даже, учитывая, что здесь собралось более сотни корреспондентов, было довольно тихо, но охрана, облачённая в синюю форму, недоверчиво смотрела на гостей, словно подозревая в каждом из них заговорщиков. Списки давно проверены и утверждены, но ситуация вынуждала: ряд полицейских стоял между журналистами и трибунами, к которым вот-вот должны подойти лидеры стран. Однако время, отпущенное на переговоры, закончилось час назад, но никто не появлялся. Единственное, что оставалось делать, это ждать…

Вздох одной из женщин заставил повернуться всех к лестнице, где только что показались лидеры России, Европы, США, Китая и Индии. Цепкие журналисты тут же обратили внимание на выражения их лиц, пытаясь предугадать ответы на ещё незаданные вопросы. Зал замер в ожидании. Пока руководители стран не подошли к трибунам и не одели наушники для связи с переводчиками, никто не произнес ни звука. Лишь, когда прошла вступительная часть и журналистам дали понять, что можно начинать, множество рук и табличек с названиями газет и телеканалов как по команде поднялись вверх.

Самым заметным оказался высокий корреспондент из Германии. Его молодой голос первым распространился по холлу:

— Вернер Шеган, «Берлин-пресс», — представился он. Лидеры приветливо кивнули в ответ. — Два дня назад произошло событие, которое сейчас бурно обсуждается во всём мире. Скажите, какие меры предприняты и будут приняты? Есть ли уже подозреваемая группировка, которая могла стоять за нападением на Исследовательский Центр в Сибири? Спасибо.

— Прежде всего, — начал российский президент, понимая, что первые вопросы, прежде всего, адресованы ему, — я хотел бы поблагодарить моих коллег за понимание, — Сергеев сделал короткую паузу, обдумывая ответ. — Этот вопрос был у нас в рассмотрении. Если мне позволят мои друзья, я выражу общее мнение, — он повернулся к остальным, те кивнули соглашаясь. — Нападение было направлено не только против России, но и против всего мирового сообщества. Напомню, что над проектом трудились специалисты и из Европы, и из Америки, велись переговоры об индийских инвестициях в проект «Переход». Безусловно, это удар по всем нам, — снова повторил Владимир Иванович Сергеев. — Нам был брошен вызов, и мы его должны принять! — чётко бросил российский президент, а затем стал говорить менее жёстко. — Что касается непосредственно Вашего вопроса, то расследованием уже занимается ОМБ. И это наше общее дело. Я знаю, что есть подозреваемый. Уверен, что в скором времени мы узнаем, кто действительно стоял за нападением и преступники будут наказаны, — жёстко произнёс он. — Предупреждая следующий вопрос, скажу, что все потенциально опасные объекты, такие как атомные и термоядерные электростанции, ядерное оружие находятся под полным контролем, и я могу гарантировать, что никаких эксцессов не произойдёт.

Следующей была женщина, худая и прямая как спичка, которую все хорошо знали:

— Вероника Эйнси, «Демократическая Америка». Совершенно невероятно, что на такой тщательно охраняемый объект было совершено успешное нападение. Скажите, в чём вы видите проблему? Недостаток сил или что-то иное? И второй вопрос: у меня есть данные, что у спецслужб имелась информация о готовящемся нападении, но они ничего не предприняли. Это так?

— Напомню, что и охрана Объекта 156 тоже производилась международными силами. По проведённым проверкам все наши охранные системы работали в штатном режиме, поэтому наши люди выполнили свою работу, однако невозможно отследить перемещения каждого человека. По вашему утверждению: у меня нет информации. Вероятно, ваши источники ошибаются, — ответил президент и, заметив, что её рот снова стал открываться, произнёс, указывая на другого журналиста. — Пожалуйста.

— Алексей Иванцов, «Время новостей». Так получилось, что прототип гипердвигателя был захвачен, однако ходят слухи, что КНР тоже приблизилась к тайне прокола пространства. Скажите, пожалуйста, это так? И если да то, в какие сроки второй прототип может быть создан.

— Да, это так, — ответил Джен Чен, председатель КНР. — Мы работали параллельно, однако многие уникальные идеи решения проблем пропали вместе с прототипом. Прискорбно. Наши друзья делились с нами некоторыми наработками в этой области, однако теперь я думаю, что мы сможем продолжить работу совместно, объединив усилия всей планеты, — он вопросительно повернулся к остальным лидерам, ожидая согласия. В ответ он получил лишь сдержанную поддержку. Многое осталось за гранью восприятия гостей. — Сроки? Я, к сожалению, не могу точно назвать дату. Мы отставали на три года и планировали сократить разрыв до одного года к 2115, но теперь надеюсь, что мы закончим раньше совместными усилиями. Возможно, ещё полтора года.

Китайский председатель неявно предложил новую тему для переговоров и выход из ситуации, но все прекрасно понимали, что в таком случае лавры достанутся в основном именно этой стороне. Тем не менее, следующий вопрос был именно об этом:

— Джофри Йенсти, «Дели-ньюс». Скажите, пожалуйста, только что предложенный вариант, он возможен?

— Мы не обсуждали этот вопрос, — ответил европейский премьер-министр, Генрих Фос. — Думаю, нам ещё нужно будет поговорить на эту тему. Я нахожу предложение интересным и не лишённым смысла, но повторю: вопрос нужно будет ещё обсудить.

Джен Чен улыбнулся коллеге, но промолчал. Эту партию он выиграл: чаша весов накренилась…

* * *

18 февраля 2114 года, ночь. Штаб-квартира ОМБ, Москва, Российская Федерация

Корышев бросил теннисный мячик в пепельницу, но промахнулся. Тот отскочил от неё и, ударившись о пол, раскололся, издав при этом предсмертный звук.

Павел сморщился: он устал. Три дня бесконечных раздумий и поисков сказывались на состоянии. Сейчас его вполне можно было сравнить с выжатым лимоном.

«По-моему я уже свихнулся на этом Джулио, но он единственная зацепка… а может нас хотят направить по ложному следу?» — внезапно осенило его. — «Нет… тогда зачем говорить о нападении? Или это усмешка: мол, попробуйте, поймайте. М-да, действительно, на вызов очень похоже».

Он откинулся на стул и внимательно осмотрел уже ставший родным новый кабинет. Небольшая комнатка: всего девять квадратных метров, но шкаф с материалами делал её ещё меньше. Павел тяжело вздохнул, пытаясь понять, что он упустил в этом запутанном деле.

«Идеального преступления не существует», — это он знал точно. — «Должна быть зацепка».

Внезапный стук в дверь отвлёк от течения мыслей:

— Войдите, — вяло произнёс Павел.

Держа в руках красную папку, вошёл аналитик Особого Отдела ОМБ, Анатолий Греченко. За эти дни они уже успели стать не только коллегами, но и друзьями, несмотря на разницу в пятнадцать лет.

— Надеюсь, ничего не случилось?

— Да нет, — ответил аналитик. — Только пришли материалы. Опознание погибших закончено.

— Долго они что-то.

— Старались не упустить ни одной детали, но вроде ничего.

— Нет, это просто невозможно! Должно же быть хоть что-нибудь. Там даже отпечатков пальцев не было!

— А Джулио?

— Это вполне могла быть левая наводка: слишком круто для мафиози, — отмахнулся Павел. — Его ищут повсюду. Бразильцы пока ничего не могут нам сказать кроме: «Спасибо за материалы, дальше мы как-нибудь сами». Короче, никакого толку. Он залёг на дно. Проверка контактов тоже ничего не принесла. Пытались найти изотопную маркировку взорванной машины, но ее, похоже, кто-то удалил. Так что даже место производства не можем найти. Аналогично и с другими машинами. Компьютер выдал нам схему боя, по выщерблинам определили энергии пуль, а потом и возможную маркировку оружия. След на стене определённо оставлен лазером, но это оружие находилось на складе, следовательно, защитники экипировались оттуда, но это мало, что даёт. По тем отметинам мы установили целый список вооружения и проверили его. Ни одно оружие такого типа не пропадало с военных складов. КПП был уничтожен ракетой. Ни один ракетный комплекс так же не пропадал. А охранники с вычищенной памятью? Как тебе? Везде тупик!

— Скверное дело. Считаешь, не повезло? — почему-то улыбнулся Греченко. Павел внимательно посмотрел на него, пытаясь понять, к чему тот клонит. Вообще аналитик выглядел несколько весёлым, но вот только почему? Что-то Анатолий нашёл, но хотел, чтобы он тоже это заметил. — Посмотришь результаты?

— Ты же сам сказал, что они не нашли ничего… Или ты думаешь, что я умнее всего Аналитического Отдела? — он усмехнулся, принимая из рук Греченко папку.

— Остановиться — проиграть, — сказал тот.

— Полностью согласен.

Он открыл папку. На каждой странице была фотография погибшего, данные и биография. Многие герои награждены посмертно…

«Действительно, там была бойня. Они сопротивлялись, не имея никаких шансов на успех»…

Павел просматривал один лист за другим, вчитываясь в предложенную информацию, но никак не находил то, о чём умолчал Анатолий. Закрыв последнюю страницу, он вопросительно посмотрел на аналитика и спросил:

— Я не вижу ничего нового, лишь список погибших, всего около пятидесяти человек.

— Ничего? — удивился тот.

— Похоже, я сегодня устал, уже сутки здесь сижу и голову ломаю, — извиняясь произнёс Павел.

— Да, я как зашёл так испугался. Ты когда в последний раз смотрелся в зеркало?

— А что с моим лицом?

— Ничего особенного за исключением цвета. Ты как раздавленный фломастер. Да и мешки под глазами не мешало бы выгрузить. Выкинуть мусор то бишь…

— Один ветер в голове.

— Ветер в голове попутным не бывает, — констатировал аналитик.

— Снова соглашусь, — усмехнулся замечанию Корышев. — Выкладывай.

— Обратил внимание, кто погибшие? — улыбаясь, спросил Греченко.

— Да, — начал вспоминать Павел. — Все они сотрудники охраны Объекта, ну и руководитель, Перетлёв, насколько я помню.

— У тебя хорошая память, но ты кое-что упустил. Здесь не официальная биография, а истинная.

Павел поразмыслил, но не нашёл в словах никакого смысла, после чего сдался:

— Ладно, говори. Ты выиграл.

— Помнишь пятерых наших агентов?

— Да, — он снова подумал: «О чём это он?», но только вопрос прозвучал в голове, пришёл и ответ. — Да! Точно! — Павел щёлкнул пальцами, как всегда, когда к нему приходила идея. — Ты хочешь сказать, что наши агенты живы?

— Именно, их нет среди погибших, как и нет Кэтрин Уилкс, помощницы Перетлёва, генерального конструктора.

— Они живы! Вероятно, они успели уйти во время штурма! Но… но куда?

Греченко оставалось лишь пожать плечами, на этот вопрос могло ответить только время…