Глава 1

— Часто, когда жизнь размеренно течёт, и мы не замечаем пролетающих дней, кажется, что так будет всегда. Каждый принимает как данность, нечто постоянное и само собой разумеющееся, но стоит произойти лишь одному событию, и всё становится с ног на голову. В такие моменты мы чувствуем, что были недостаточно открыты близким, а непреодолимое желание вернуться в безмятежное состояние не даёт покоя. Мы сходим с ума, ищем спасения, но, что самое главное, в такие критические моменты всё расставляется на свои места, отделяя чёрное от белого. Пройдя этот своеобразный акт очищения, человек по новому видит, а значит, ему доступны новые горизонты. И это вселяет надежду… Разве нет?..

* * *

День двадцать восьмой. Центральный стадион г. Эрения, Хевимская Империя

…Саша держал Кэтрин на руках. Он ничего не видел, ничего слышал. Душа сжалась в боли, а внешний мир перестал существовать. В голове вертелись только два слова: «Я опоздал… Я опоздал…» Он провёл рукой по покрытой влагой щеке девушки. Она дышала ровно, словно спала.

— Кэтти, — тихо произнёс Саша. — Почему я не могу повернуть время вспять? Как бы я хотел, чтобы всё вышло иначе… Но они не уйдут безнаказанными, — какая-то мрачная решимость зажигалась внутри него. Кто-то дотронулся до плеча. Саша обернулся: им оказался Фрэнк. В глазах американца застыла скорбь. Андрей сидел рядом и набирал в шприц что-то прозрачное.

«Откуда он взял?.. Ах да… аптечка Кэтрин». Соколов совсем забыл, что среди всего прочего, сохранилась и она.

— Что это? — спросил Саша.

— Поддержит деятельность мозга. Иного просто нет.

— С ней всё будет в порядке? — в голосе проскочила надежда.

Андрей посмотрел на него, как будто оценивая сказать или нет, затем ответил:

— Надеюсь.

Саша окинул мрачным взглядом застывшие трибуны.

«Какие же вы подонки! Пьёте чужую жизнь! Убийцы», — Александра чуть не заколотило от злости. — «Где автомат? Перестрелять всех!»

Оружие лежало рядом. Саша схватил его и осмотрелся: на арену строем выходили солдаты гвардии, одетые в ярко-синюю форму. Тело каждого было закрыто начищенной до блеска кирасой.

Цепочка с одной стороны, цепочка — с другой. Отряды выстроились по периметру так, чтобы огнём не попасть в своих. Синие щиты стали ровным рядом, из-за них не было видно ни одного солдата, только в прорезях с правой стороны торчали мушкеты, наведённые, как казалось, на него.

Саша почувствовал неуязвимость, которую порой ощущают солдаты в бою. Он был готов утопить спусковой крючок и залить всех пулями. Краем глаза проверил: батарея была почти пуста, но лазер уже мог дать импульс. Он снова бросил взгляд на Кейт — Андрей занимался врачеванием, перевязывая рану на руке, остальные заняли круговую оборону и были готовы открыть огонь — потом на солдат.

— Саша, стой. Что ты делаешь? — Андрей кричал, но тот не услышал. Взгляд Александра проплывал по стене щитов.

Внезапно Жан схватил за автомат, уводя ствол в сторону.

— Ты что творишь?! — крикнул он.

— Отстать!

— Ты всех нас погубишь! — Шэрэн отпустил оружие и уже спокойнее продолжил: — Алекс, успокойся. Ты не в себе. Кейт жива, и с ней всё будет хорошо, если ты успокоишься.

Саша внимательно посмотрел в глаза другу.

— Ты прав, — выдавил он из себя. Как ему хотелось в эту секунду почувствовать бой автомата, резкие звуки выстрелов и пронзающий след летящих пуль! Как хотелось выбросить этот гнев наружу!

— Хорошо, правильно, — Жан похлопал его по плечу. — Ты молодец. Молодец.

«Нет, я предал её. Я во всём виноват!»

Саша снова осмотрел ряды солдат, те не решались атаковать первыми. Им не был дан приказ на уничтожение, иначе бы он об этом уже не думал. Жан был прав: нужно вести себя разумно, не поддаваясь эмоциям. Сейчас они чуть всё не сгубили. Ещё до того, как первая его пуля долетит до врага, их изрешетят, а Кейт останется здесь навсегда. Навсегда…

Саша опустился на жёсткую землю арены. Снова и снова в голове кружились мысли: «Я предал её», «Не поддавайся эмоциям». Снова не поддаваться. Тогда, в момент захвата, он поступил по воле разума, и теперь расплачивается. Куда как проще отдать жизнь там, чем такое пережить!

«Смогу ли я простить себя когда-нибудь? Смогу ли?..»

«Да и было ли оно?..» — спросил он себя.

«Было… было…»

«Тогда ты не относился к Кейт так трепетно».

«Да, но это ничего не меняет».

«Разве?»

«Я предал, прежде всего, себя. Я сдался. Я предал свои принципы!»

В памяти внезапно осветился сон, который пришёл к нему в пещере, вспомнил лианы, сковывающие движения, вспомнил своё стремление что-либо изменить, но тогда всё было тщетно, как и сейчас. Сон оказался правдой… Боже, действительно, он тогда ничего не мог изменить… как ужасно осознавать это!

«Да, увы, я не сверхчеловек… к сожалению… я просто человек… обыкновенный человек, которому тяжело сдержать эмоции…»

Движение в рядах противника привлекло внимание Александра. Вышел мужчина лет сорока. Праздничная военная форма была украшена драгоценными камнями, а взгляд выдавал в нём человека, который привык отдавать приказы. Скорее всего, он является командующим гвардией.

— Если вы сейчас не сложите оружие, мы открываем огонь, — объявил он.

Саша, чуть помедлив, отбросил автомат, то же самое сделали и остальные. Командир гвардейцев махнул рукой, и из-за его спины вышли несколько солдат и подобрали оружие.

— Вы арестованы. За нападение на солдат Империи, за…

— Генерал Анриус, отмените приказ, — откуда-то донёсся властный голос.

Саша посмотрел в сторону, откуда он доносился. Там располагалась обширная ложа, в которой находилось несколько человек. По всей видимости, важные особы, потому что их окружали солдаты.

Саша оторвался от созерцания, но не успел ничего рассмотреть, потому что в этот момент к генералу подбежал молодой человек, и что-то стал ему говорить. Тот кивал, потом коротко ответил и глянул на Александра. Молодой человек направился к ним и, ни к кому лично не обращаясь, сказал:

— Император просил передать вам, что сожалеет о случившемся и просит не гневаться за ошибку своих подчинённых. Виновные будут наказаны. Он искренне надеется, что это недоразумение не будет воспринято, как акт агрессии.

Саша остановил открывающийся рот на пол пути. Мысли лихорадочно метались в поисках объяснения.

— Передайте его Величеству, что мы с удовольствием выслушаем объяснения, — раздался сзади уверенный голос Андрея, — но это не значит, что инцидент забыт.

Парень поклонился и направился в сторону генерала. Саша посмотрел на Андрея, тот поймал взгляд и сказал:

— Не поддавайся эмоциям. Кейт выживет. Сейчас не время.

«Да, он прав, прав. Все вы, чёрт возьми, трижды правы!» Саша продолжал бороться с собой.

— Говори ты, — наконец, выдохнул он.

Андрей кивнул, принимая ответственность. Полномочия агента ОМБ позволяли вести переговоры в том случае, если рядом не было никого более компетентного в этих вопросах и, естественно, в крайних случаях. По его мнению, этот момент подходил под определение «критический».

— Хорошо, — согласился друг.

— Стой! — вставая, сказал Саша. — Кейт произнесла странную фразу: «Я — посланник, вы — спасители».

— Это важно, если она решила сказать именно это. Я подумаю…

— Как она?

— Будет жить. Ей нужно отдохнуть. Нужен покой. А это сейчас зависит от нас. Мы должны дать ей время.

Саша успокоился, как будто с души сняли камень. «Будет жить», — это то, что он хотел услышать. Он посмотрел на друга. Да, он сильно изменился, сейчас это был человек не из плоти и крови, а из стали и плазмы. Как Александру сейчас не хватало его самоконтроля. Саша видел кровь. Он проливал её, но в какой-то не смог справиться с этой яростью. Как такое возможно? Тогда, в Камеруне, было всё ясно: вот враг, он перед тобой, и никаких сомнений: жми на курок. Иногда погибнуть легче, чем терзаться душевными муками…

«Сдаю… Сдаю», — сознался он себе, глядя другу вслед…

* * *

Что-то дрогнуло в сердце Андрея. Он смотрел на лицо девушки, покрытое бусинками пота. Кэтрин казалась столь хрупкой и беззащитной, особенно сейчас, когда лежала на жёлтом песке арены. Совершенно одна в этом враждебном мире. Что пережила эта девушка, знала только она сама. Кейт удалось свершить невозможное: мыслью остановить такой напор силы! Её мужество не могло не восхищать: не растеряться в такой трудный момент… немногие на это способны. Порою кажется, что человек сделан из какого-то более прочного материала, и даже такая хрупкая девушка, как Кэтрин, была способна на многое. Главное: никогда не сдаваться!

Но события не позволяли расслабляться. Благо, что Александр смог сдержаться. Андрея ждали серьёзные испытания: теперь судьба всей группы зависела от его слов. Он осмотрелся. Мушкеты больше не были направлены на них. Напряжение спало, и теперь солдаты вытянулись по стойке «смирно», показавшись из-за щитов.

Гвардейцы расступились, пропуская Императора и его свиту. Андрей сразу понял это по его величественному виду и по одежде: он был одет в роскошно украшенную тогу с широкой полосой, а насколько знал Андрей, тога с полосой была элитарной одеждой в Древнем Риме. Потому и сделал такой вывод. Булдаков смотрел на Императора. Казалось, этот человек не ведает поражений и не боится ничего. Так, наверняка, думали многие из граждан Империи, но офицер СМБ видел в нём человека, но человека довольно искусного в плане переговоров, что ставило Андрея в заранее невыгодную позицию. К тому же, он чувствовал за своей спиной взгляды друзей, доверяющих ему. Их подвести он не имел права.

«Я — посланник, вы — спасители. Что Кейт имела в виду? Не зря же… не зря она это сказала».

Император, высокий статный человек лет сорока с белыми, как снег, волосами, в сопровождении личной охраны и ещё двух людей, вероятно министров, подошёл к нему. Андрей поклонился. Император выглядел несколько сконфуженным. Вероятно, боялся заранее отрицательного результата, что неудивительно после того, как Кейт показала способности. И это было хорошо. Такое положение вещей увеличивало шансы на успех. Хотя действительно, что заставило его остановить гвардию?

— Мы удручены этой ужасной ошибкой, — начал Император, слегка склонив голову в приветствии. — Надеюсь, Федерация не станет считать это поводом для недоверия.

Андрей почему-то не удивился тому, что Император знает, откуда они. Всё произошло так быстро. Вообще откуда-то возникло такое подозрение, что им известно всё, что происходит на Земле.

— Мои полномочия распространяются далеко, в том числе и на вопрос доверия.

Император улыбнулся довольный ответом.

— Естественно, все виновные будут найдены и наказаны по всей строгости закона.

Андрей наклонил голову, как знак согласия.

— В таком случае, я должен предложить вам апартаменты и моего личного знахаря, — человек, который стоял справа, опустил голову.

— Благодарю, но знахарь у нас имеется.

— В таком случае… — он повернулся в сторону. — Генерал Анриус, — мужчина, который минуту назад приказывал сложить оружие, мгновенно оказался рядом. — Эти господа — высокопоставленные гости. Обеспечьте сопровождение и должное обслуживание.

— Слушаюсь, — он направился к гвардейцам, несмотря на ответ, чувствовалось, что ему очень хотелось поставить к стенке «высокопоставленных гостей».

— Моей охране вернут оружие? — спросил Андрей.

— Конечно, оружие вам вернут. Думаю, всё остальное мы оговорим утром, за завтраком.

— Буду польщён, — дипломатично ответил Андрей и слегка поклонился, хоть ему хотелось совсем другого, но высказаться он не имел права.

«Что ж делать, дипломатия — в некотором смысле искусство лжи. Как говорил Ларошфуко: «Дипломаты высматривают друг друга рысьими глазами и обманывают один другого, взаимно перетолковывая свои и чужие слова по воле своего подозрительного воображения».

Андрей бросил взгляд на Сашу, который сидел рядом с Кейт. Булдаков уже давно заметил, что друг к ней неравнодушен. Сейчас он чувствовал солидарность с Александром. Андрей сам переживал за жизнь девушки, и было понятно, что сейчас чувствует Саша. Все они пережили очень тяжёлый период пленения, но Кейт досталось больше всего. Чтобы понять, достаточно покрутить головой, бросить взгляд на арену.

Казалось, зрителей не существовало. Они с интересом смотрели на происходящее. Их можно было понять: сначала непонятное воздействие, потом войска на Арене, теперь и сам Император вышел поговорить с «нарушителями», но его удивляло другое: отношение Императора к народу. Любой бы лидер попытался бы разъяснить ситуацию, нельзя допускать, чтобы люди придумывали различные истории. Народ — на это очень способный. С другой стороны, скорее всего Император предпочёл оставить некоторую неизвестность, чтобы были пути отступления, или он боится огласки связей с Федерацией. В таком случае всё гораздо сложнее. Или он просто не уверен в успехе переговоров и не хочет, чтобы от них зависела и его репутация. В крайнем случае, никто даже не узнает.

Несколько гвардейцев во главе с Анриусом направились к Андрею.

— Моя обязанность проводить Вас до Резиденции. Если нужно, мои солдаты сами помогут Вам, — произнёс генерал..

— Благодарю, уверен, мы сами справимся. Секундочку.

Андрей направился к Александру и потрогал его за плечо.

— Саш.

— Да? — голос прозвучал отстранённо.

— Отправляемся. Тебе помочь?

— Нет, я сам.

Саша осторожно взял Кейт и понёс её на руках. Он следовал за Андреем. Сзади шли Фрэнк и Жан, которым гвардейцы уже вернули всё оружие. Анриус провёл их под гробовое молчание толпы во двор, где уже стояла большая карета, запряжённая четвёркой лошадей.

Саша сел первым, не отрывая глаз от Кейт. Андрей вколол поддерживающее средство, но неизвестно насколько оно помогло. Если она перестанет дышать, то придётся вколоть стимулятор. Этого делать не хотелось, ведь, если он поможет, то побочный эффект будет сказываться всю оставшуюся жизнь. А девушка ещё так молода…

Карета тронулась, когда Жан и Фрэнк сели. Андрей снова посмотрел на Кэтрин. Девушка выглядела столь беззащитной, что иголочка жалости беспрестанно колола сердце. Даже сейчас, в грязной одежде и исхудавшая, она привлекала его своей красотой. Как он только раньше не замечал? «Боже… как она прекрасна». Андрей поймал себя на этой мысли и остановил. Сейчас есть более важные дела. Император почему-то знал, откуда они пришли в этот мир и более того, хотел сотрудничества. Почему? Неизвестно…

Карета подкатила к Резиденции только спустя полчаса. Дверь открылась, слуги встречали своих новых хозяев. Андрей вышел и осмотрелся. Они стояли у двухэтажного здания, построенного из белого камня. Перед ним располагалось небольшое кольцо брусчатки, посреди которого находилась клумба с красными цветами. «Всё в имперском стиле», — подумалось Андрею. К нему подошла служанка, на вид ей было лет тридцать пять. Она приветливо улыбнулась и сказала:

— Мы рады приветствовать вас…

— Не нужно приветствий, — перебил он, понимая, что для Кейт лучше всего находиться в кровати, нежели на Сашиных руках. — Покажите нам, пожалуйста, дом.

Служанка поклонилась и попросила следовать за ней. Андрей осмотрелся: Жан и Фрэнк стояли рядом, но Александра не было.

— Где он?

— Он сказал, чтобы мы сначала осмотрелись, а потом спустились к нему и показали дорогу.

Андрей спорить не стал и обратился к служанке:

— Дело в том, что у нас проблема. Где мы можем уложить человека?

Служанка кивнула и снова попросила следовать за ней. Она провела на второй этаж мимо шикарного фойе, устланного коврами. Мягкая мебель, кресла и диван органично вписывалась в дизайн. И всё тот же имперский красный цвет. Андрей отметил, что обстановка оказалась не характерной для Римской Империи. Да, отличий имелось довольно много.

Комната, которую указала служанка, располагалась на втором этаже. Длинный коридор, упирающийся в окно, тоже был устлан ковром, с цветом, подчёркивающим его имперское происхождение.

Андрей почувствовал, что, если так всё будет продолжаться, то у него разовьётся руберофобия: всё пестрило красным. Лично у него этот цвет ассоциировался совсем с другим, нежели привыкли считать аборигены. И последние события лишь подпитывали убеждения.

Служанка открыла дверь, пропуская новых хозяев.

«Ну надо же… раньше всё было наоборот», — подумалось ему. — «Как-то всё быстро изменилось. Просто удивительно…»

Справа у стены располагалась кровать, у окна — столик, было много мягкой мебели. Рядом и у окна стояли горшки с различными растениями, приятными для глаза.

— Фрэнки, сбегай за Сашей, — попросил Андрей.

Когда тот скрылся, он подошёл к окну. Отсюда открывался чудесный вид на парк, примыкающий к речке.

«Кейт должно быть здесь хорошо», — почему-то подумал он.

— Что-нибудь угодно? — робко спросила служанка.

— Нет-нет, ничего. Спасибо. Можно осмотреть остальные комнаты?

— Да, — служанка вышла. Андрей и Жан направились вслед за ней.

Остальные комнаты были как две капли воды похожие на ту, первую. Всего их было пять. Как раз каждому по комнате.

— Что ж, я доволен, — служанка была удивлена, что он не собирается осматривать остальные помещения. — Как мне можно с вами связаться?

— Просто позовите меня.

— А как вас зовут?

— Лемла.

— Спасибо, Лемла. Можете нас сегодня не беспокоить?

— Да, — она расцвела. Видно было, что не каждый приезжий спрашивает об имени. Все обычно довольствуются словом «служанка». — К вам приставят охрану, я попрошу её не попадаться на глаза.

— Хорошо, спасибо.

Лемла поклонилась и ушла. А Андрей подумал, что охрана с одной стороны хорошо, с другой — им наверняка прикажут присматривать за гостями, и будут они не столько охранять, сколько следить, но понять, конечно, не смогут.

«Кто же так ловко придумал законы. Люди слышат только то, что им разрешают слышать… словно кто-то специально подогнал законы мира под нас», — думал Андрей, и тут его осенило: тогда, почти три недели назад, когда их схватили в лесу, аборигены не понимали речи, пока всё не проснулись, а сейчас понимают. — «Значит, сейчас Кейт в сознании?! Но что бы это могло значить?»

Только он подумал над этим, как в коридоре показались Фрэнк и Саша с Кейт на руках. Американец открыл дверь, пропуская его. Андрей и Жан направились к ним. Когда оказались рядом, девушку уже укладывали на койку. Раздался звук закрывающейся двери — это вслед зашёл Шэрэн. Андрей подошёл к Саше, который накрывал её простынею. Закончив с этим, друг пододвинул стул и сел.

— Саш, ты помнишь тот день, когда нас захватили и везли?

— Да, помню. А в чём дело? — выглядел Саша угнетённо, поэтому Андрей считал своим долгом высказать свои подозрения, хоть они и были ещё «сырыми». Фрэнк и Жан тоже внимательно слушали. — То есть она в сознании?

— Я не специалист по «пси»…

— Но и профаном тебя не назовёшь, — заметил Александр. И в этом он был прав. Скрылся на год Андрей отнюдь не из-за тяжёлого ранения, но сейчас не время об этом говорить. Может, позже он расскажет, но не сейчас.

— Саша, её мозг сейчас в активном состоянии. Больше я ничего не могу сказать.

Его взгляд упал на девушку. «Спящая красавица», — всплыл образ. И, почувствовав, что его снова наполняет жалость, он повернулся к Фрэнку и Жану.

— Пойдёмте, нам всем нужно отдохнуть, — и посмотрел на Сашу, тот сидел и не отрывая глаз от девушки. Не обязательно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, о чём он думает. — Хм… Саша…

— Да? — друг ответил, но не пошевелился.

— Я могу посмотреть, а ты бы отдохнул.

— Нет, это лишнее. Если что, я сам справлюсь, а у тебя завтра день сложный, иди.

«Если что… если что-то случится, уже никто не поможет», — мысленно прокомментировал Андрей и вышел вслед за остальными. Когда он захлопнул дверь, Жан спросил:

— Ты действительно думаешь, что Кэтрин?..

Андрей сделал знак, чтобы все они отошли от двери. Он не хотел, чтобы Саша услышал что-нибудь негативное.

— Жан, — начал Булдаков, когда все отошли, — я этого не утверждал. Я лишь высказал предположение, что, возможно, дело обстоит несколько сложнее, хотя уже сам факт, что она жива после всего, о многом говорит. Ведь то, что она сделала, влечёт разрушение нейронных связей.

— Может быть, она в коме?

— Кома — неточное определение. Она подразумевает нарушение кровообращения, дыхания, всех функций, а с этим всё в порядке. Скорее, Кэтрин и в сознании и как бы без сознания. Я не могу сказать точнее.

— Может быть, препарат так подействовал? — спросил Фрэнк.

— Нет, вряд ли, — Андрей немного помолчал. — Не знаю почему, но у меня такое впечатление, что этого в нашей медицине ещё не было.

— Андре, тебе не кажется, что тебе иногда хочется видеть то, чего нет? — с прищуром спросил Жан, тот лишь мучительно улыбнулся.

— Если бы здесь был медик, то, я уверен, он бы дал объяснения, — высказался Фрэнк. Андрей лишь покачал головой, как бы говоря: «Если бы здесь был медик, то он сказал бы, то же самое». — Знахарь нам не поможет?

— Они бы грипп научились лечить для начала, — усмехнулся Андрей. Внешне он был всегда весел, не позволяя тревоге пробиться наружу.

Они остановились у двери соседней комнаты.

— Все комнаты наши. Устраивайтесь, — предложил Андрей.

— Андре… — начал Жан и замолчал на мгновение, — как ты думаешь, откуда они знают о нас?

Андрей пожал плечами, он действительно мало что понимал в происходящем.

— Ещё одна загадка… Надеюсь, завтра на встрече с Императором мы узнаем ответ.

— Думаешь, стоит им доверять?

— Доверять? Нет. А вот спать можно спокойно.

Они попрощались и разошлись, оставив Андрея одного. Кажется, эта ночь будет отдана раздумьям. Глаза, к счастью, не слипались: вечерок расшатал нервы. Жан и Фрэнк сегодня вряд ли помогут. Сашка в кризисе, его вообще лучше не нагружать. Вся сложность ситуации лежала на его плечах — это он понимал, и принимал с покорностью, как и ответственность.

Андрей направился медленным шагом к окну, находившемуся в конце коридора. Он размышлял над причинами гостеприимства Императора.

«Итак, начнём с самого начала. Имперские власти знают о существовании Земли. Хотя, нет, здесь следует уточнить: Император знает, и в курсе дел. Ладно, неважно, откуда и как они получили такую информацию. Теперь… что ему от нас нужно?»

Андрей задумался: а ведь они фактически провели операцию на территории Империи на глазах правителя! Такое мало кому прощают, если только Империя ищет в Федерации союзника, или, по крайней мере, не хочет нового врага. «Да, слабость на лицо, они чего-то боятся. Это необходимо использовать. Главное не перестараться. Надеюсь, Император выполнит своё обещание, и этих работорговцев накажут».

Андрей посмотрел в окно. Кроны деревьев сада блестели под светом единственного спутника. «Пародия на Землю», — подумалось ему. — «Причём не самая удачная… одно слово: «Тень».

В метрах ста по дорожке возвышалось трёхэтажное здание, это и была Резиденция.

«Завтра предстоит побывать там. Нужно будет попросить достойную одежду у Лемлы. Да, это обязательно. Так вернёмся к переговорам… Империи нужен союзник. Но против кого? Да, жаль, я плохо знаю здешнюю политическую ситуацию. Придётся действовать вслепую. А что, если объяснить положение вещей: Федерация на другой планете, наш визит — попытка контакта. Не так далеко от действительности».

Тут он вспомнил слова Кейт, которые передал Саша: «Я — посланник, вы — спасители». Теперь-то он понял значение! Кейт догадалась использовать эту идею в своих целях. Посланник — значит, она пришла к ним в надежде установить контакт, а спасители — остальные, которые пришли не допустить её гибели. «Сложная фраза, можно сказать на грани. Хотя в тот момент Кэтти, что смогла, то и сказала. Да, ты молодец», — Андрей действительно был поражён. — «Что ж, сделаем именно так. Это наилучший вариант. Учитывая действия Кейт, моя речь будет соответствовать логике».

Андрей бросил последний взгляд в ночь и направился в сторону лестницы. Проходя мимо комнаты Кейт, он невольно прислушался: тихо, а затем спустился на первый этаж.

— Лемла, — позвал он. Через несколько секунд показалась служанка и ещё двое. — У вас есть хорошая одежда?

— Да, конечно.

— Вы мне поможете выбрать?

— Да, конечно, Господин Посол.

Лемла была сама любезность и с большим воодушевлением принялась за работу. Женщина работала в Резиденции уже более пяти лет и знала довольно много о политике, поэтому Андрей спросил её, что она думает об Империи, но ничего нового здесь он не узнал. Её мнение полностью совпадало с мнением капитана с той лишь разницей, что она вполне была довольна своей жизнью.

А вот насчёт других государств она рассказала много очень интересного.

Жизнь в Империи с давних пор идёт тихо, почти незаметно. Но всё изменилось около десяти лет назад. Приход посланцев из Симирии и Долераса с другого континента перевернул спокойное течение жизни в Империи, которое лишь изредка нарушалось набегами варваров на приграничные территории. С самого контакта посланцы относились к Империи, как к государству, которое не может постоять за себя. Только те, кто абсолютно уверен в своих силах, может посметь тягаться с Империей, а сила врагов не вызывала сомнений. Фактически оба государства лишь имитировали дипломатию, а больше собирали информацию об Империи, но Император не стал гнать послов прочь, опасаясь обострять отношения и надеясь на благополучный исход. Впрочем, была ещё и вторая причина: контролировать дипломатов проще, чем отслеживать шпионов. Вероятно, и Симирия и Долерас уже планируют план вторжения. Настали неспокойные времена…

Андрей мысленно похвалил себя за правильную оценку обстановки, и теперь, вооружившись новой информацией, имел больше шансов на успех.

«Кто предупреждён, тот вооружён», — вспомнилось ему.

Андрей, хоть он и не представлял, как ведутся переговоры, но был психологически готов к ним, а опыт приходит со временем. Лишь бы этот опыт не был печальным, главное: случайно не попасться в ловушку, а такое вполне возможно. Император произвёл впечатление опытного политика, и последние действия тому подтверждение.

— Откуда ты столько знаешь, Лемла? — удивился Андрей. Он видел рабов и их отношение к жизни.

— Я же всё-таки здесь работаю уже давно.

— А рабы тоже живут с хозяевами, но ничего не знают об окружающем мире.

— Рабы… — женщина фыркнула. — Рабы — животные в человеческом обличие, а я вольная. Мне хорошо платят за работу. У меня даже есть образование. Я профессиональная служанка и управленец.

— Извини, я просто поражён контрастами… — Андрей почувствовал себя неудобно.

— Не стоит. Но зато теперь вы знаете больше о нашем обществе.

— То есть образование могут получать не только мужчины? — решил ещё расспросить Булдаков.

— Этого не любят, — призналась Лемла, — но иногда случается. Женщина может получить только такое образование, как у меня, но зачем больше? Женщина должна быть на своём месте, и если она будет лучше управляться с домом, то от этого только лучше.

— Да, в этом есть смысл, — кинул Андрей, хотя, конечно, не мог принять такого подхода. Слишком большая разница в культурах. «Система каст», — оценил он. — «Причём, добровольная. Выстраивалась она так долго, что люди принимают её как должное. Вспомнить хотя бы рабов… свободные граждане и аристократы — все они не мыслят иной системы. Взять капитана… Вроде бунтарь по натуре, но…»

Поблагодарив Лемлу за работу, он направился в свою комнату. Завтрашний день обещал быть тяжелее, чем предыдущий.

* * *

Утром, когда прибыл гонец, Андрей уже был готов. Приготовились и Жан с Фрэнком и теперь блистали в новых одеждах. Самой главной проблемой являлась проблема подарка. Андрей понимал, что на первый контакт идти с пустыми руками всё равно, что на рыбалку без удочки, поэтому он предложил бронежилет и нож. Такой подарок Императору, человеку военному, должен понравиться, а заодно и продемонстрирует силу оружия, что тоже немаловажно. Как говорил Буаст: «Чернила дипломатов легко стираются, если они не посыпаны пушечным порохом».

Перед тем как уйти, Андрей заглянул в комнату Кейт. Саша спал, держа девушку за руку. Булдаков улыбнулся и осторожно закрыл дверь, боясь потревожить сон друга, а затем спустился вниз.

На улице уже ждали Жан и Фрэнк — его маленькая гвардия. Со стороны Императора присутствовал гонец и шесть гвардейцев во главе с офицером. Вся группа направилась в Резиденцию, где уже в честь гостей расстелили красные дорожки и построили почётный караул. Увидев приближающихся послов, он дружно отсалютовал и снова замер, словно скульптурная композиция. Выучка у солдат была отменная.

Внутри тоже было всё довольно красиво и празднично. У входа в большой зал их встретили несколько гвардейцев, которые, поприветствовав послов, открыли двери в главный зал.

Он был огромен и, вероятно, занимал не меньше половины первого этажа Резиденции. Два небольших диванчика находились около большого камина и тонули в пространстве помещения, рядом располагались несколько кресел. Андрей сразу понял, что для чего: одно — для главных действующих лиц, остальное — для министров.

Тут же появился Император, облачённый в праздничную одежду, в сопровождении двоих людей, одним из них оказался Анриус, другого Андрей не знал. Император подошёл и слегка поклонился в приветствии. Булдаков сделал то же самое и протянул руку. Тот в удивлении уставился на неё.

— Так у нас принято здороваться. Открытые ладони — отсутствие оружия и злых умыслов, — улыбнулся Булдаков.

— А-а… Хороший обычай, — понял Император, пожимая раскалённую с его точки зрения руку. Такого горячего приветствия ещё не было. — Несмотря на некоторые недоразумения, я надеюсь, что взаимоотношения между нашими странами не будут больше омрачаться подобными происшествиями.

Андрей кивнул, соглашаясь с собеседником. Эффект был достигнут.

— Моё имя Мариус. Мои советники… — Император указал на свою свиту и начал их представлять. Всего их было двое: советник по иностранным делам, Неукри, и военный советник, Анриус. Вероятно, все остальные находились в столице, и Император не стал тянуть резину, ожидая их прибытия. На самом деле для установления контакта этого было достаточно. Андрей только сейчас заметил, что даже у высших чиновников нет ни фамилий, ни отчеств! Почему именно так? «Может быть, они не знакомы с таким понятием…»

— Посланник Федерации Северных Государств, Андрей Булдаков. Это мои сопровождающие: Жан Шэрэн и Фрэнк Биккилс.

— Они могут присутствовать здесь.

Андрей протянул удостоверение сотрудника ОМБ, Император с большим удивлением рассматривал буквы, цифры, голографические рисунки и другие прелести далёких технологий.

— Этот документ подтверждает моё право на ведение переговоров.

— Интересная вещь, — кивнул Император, возвращая удостоверение. — Надеюсь, вы мне верите, что я — Император?

— Охотно и без всяких условий, — рассмеялся Андрей. — Вы поступили мудро, не каждый бы смог разглядеть в нас людей из Федерации. Скажу честно: не знаю, что бы я сделал на вашем месте.

«Чтобы повлиять на человека, не вызывая обиды или негодования, придерживайтесь правила первого, которое гласит: «Начинайте свою беседу с похвалы и искреннего восхищения», — так писал Дейл Карнеги, и Андрей, помня это правило, старался следовать ему.

— Человека узнают не по одежде, а по его действиям.

— Мы тоже так считаем. У нас даже есть поговорка: «Встречают по одёжке, провожают по уму», — сказал он, собеседник улыбнулся. — От своего имени хочу преподнести вам наши подарки, — он повернулся, приняв нож из рук Жана. Он покрутил оружие, чтобы Император осмотрел его. — Клинок, 23 сантиметра, из наноструктурированной стали М-1. Лазерная заточка. Не затупится и через сотню лет.

Император принял подарок. Он мало, что понял из речи, но, по всей видимости, оружие ему понравилось. Клинок был лёгок и хорошо уравновешен. То, что достойно внимания военного. Чтобы проверить, Император с размаху воткнул его в подлокотник кресла. Дерево было рассечено — клинок вошёл практически полностью, что приятно удивило. Он засмеялся, советники поддержали его добродушными улыбками.

— Похоже, мне придётся менять кресло, — весело произнёс Император.

Андрей взял второй подарок.

— Бронежилет, не пробивается ни одним видом оружия.

Андрей заметил, как глаза военного советника сначала полезли на лоб, потом вернулись на место, и теперь в них читалось сомнение. Он не верил. Император внимательно осмотрел второй подарок и глянул на Булдакова. «Это же мечта любого военного!» — так можно было перевести его взгляд.

— Даже мушкет?

— Мушкет тоже не пробьёт, — Андрей вспомнил свои ощущения при попадании. Их нельзя было назвать приятными, но свою задачу бронежилет выполнил.

— Из чего он сделан? Здесь нет металла, — это было уже больше сказано Императором себе, поэтому Андрей промолчал. К чему раскрывать секреты технологий? — А клинок… как называется металл?

— Наноструктурированная сталь.

— И чем она отличается от обычной стали?

— Мы научились выстраивать очень маленькие частички металла (их называют доменами) в определённом порядке. Это на порядок увеличивает характеристики стали.

— Очевидно, вы добились больших успехов, — подошёл гвардеец и, низко поклонившись, забрал подарки. — Что ж, давайте сядем.

Когда все заняли свои места, Император заговорил:

— Признаться, я очень удивлён вашими подарками. Хочу извиниться, но всё произошло столь стремительно. Мои слуги двигаются чересчур медленно. Хочу заверить, что виновные в происшествии уже найдены. Это Префект 48 Легиона, Лори, и Проконсул Эртикновской Земли, Вэкки. Лори знал, что она из Федерации, но пренебрёг этим. Его лишат воинского звания. Вэкки тоже будет лишён всех своих постов. Оба они проведут по десять лет в тюрьме.

— Благодарю. Достойное наказание, — Андрей кивнул, довольный результатом. Теперь этот Лори не будет таким напыщенным и самоуверенным.

Как вам наша Резиденция? Вы комфортно устроились?

— Всё великолепно. Честно говоря, мы не ожидали такого тёплого приёма.

— Как самочувствие прекрасной особы?

— Мы надеемся, что она скоро поправится.

Андрей понял, что Император Мариус не хочет сразу приступать к главному. Сначала для разрядки он задаст несколько вопросов, одновременно вытягивая информацию, только потом перейдёт к главному. Впрочем, Андрей не собирался раскрывать секреты, но немного знаний пойдёт даже на пользу.

— Кто она?

— Кейт, она наш научный сотрудник.

— Учёный?! — искренне удивился Император.

— Да. Я хочу сразу расставить все точки над «i». Наша группа была послана с целью установления контакта с властями и действия носили вынужденный характер. Не имея возможности связаться с кем-либо из властей, мы провели эту операцию. И она ни в какой мере не была направлена против Империи.

— Я так и понял, поэтому я считаю, что произошла трагическая ошибка. Хорошо, что мы разобрались и понимаем друг друга.

— Как вы догадались, что мы из Федерации?

— Мне сказали. Пока мой драгоценный Анриус выводил гвардию, ко мне подошла женщина и предупредила. Я подумал и понял, что она права, потому что… то, что я видел… — он развёл руками, — это было похоже на колдовство.

— Никакого волшебства, уверяю вас.

— Если не колдовство, то… что же произошло? Я думал над этим всю ночь.

«Конечно, ты думал о другом сегодня», — мысленно усмехнулся Андрей.

— Мы сами до сих пор не совсем понимаем. Этот феномен у нас ещё не изучен. Увы, но я ничего не могу вам рассказать, поскольку и сам не знаю ответа на ваш вопрос.

— И многие ваши люди обладают такими способностями?

— Немногие, — уклончиво ответил Андрей. Вообще процент так называемых новых людей был небольшой и оставлял всего два процента, но неуклонно рос.

Император призадумался, потом сказал.

— Думаю эту тему мы оставим учёным. Не возражаете?

— Это будет разумно.

— Мне сказали, что Федерация находится на другой планете, это правда? Честно говоря, с трудом верится, или это миф?

— Нет, это правда.

— С трудом верится, — повторил Император. Андрей подумал, что этот человек довольно образован, чтобы мыслить масштабами звёзд. Очень редкое явление в таком мире, хотя возможно, всё происходящее нормально, и они попросту не знают этого мира. То, что он услышал далее, пояснило всю суть происходящего. — Многие учёные уверяют, что это возможно. Есть история. Она идёт ещё из глубокой древности, что где-то далеко находится земля более красивая и богатая. На нашей планете нет такого места, которое могло бы сравниться с Истоком. Идеальная вода, дающая жизнь, синее небо, золотое солнце… Говорят, многие люди приходили оттуда… Но древняя история уже успела превратиться в легенду.

Андрей с трудом удержал свой невозмутимый вид: Мариус описывал Землю!

— Впрочем, эта тема для историков, верно? — улыбнулся Император. — Но меня интересует другое: как мы будем обмениваться послами, если вы находитесь так далеко.

— Прибудет делегация. Основные вопросы решат они, — Андрей хотел, чтобы переговоры вели настоящие профессионалы, а не он.

— Когда?

— Через несколько месяцев, думаю.

— Почему так долго?

— Даже свет преодолевает расстояние от звезды до звезды несколько лет.

— Большие расстояния…

— Да, проблема именно в этом.

Конечно, проблема была в другом: пока правительство разберётся с этим вопросом, может пройти достаточно много времени, поэтому он разумно взял запас, чтобы избежать осложнений.

Император выглядел немного расстроенным. Очевидно, что он хотел прокрутить договоры как можно быстрее. Андрей решил немного его успокоить:

— Но декларацию о нашей встрече можно подписать и сейчас, — Булдаков решил играть ва-банк. Чтобы у Императора не возникло и тени подозрений, Андрею была нужна видимость действий и документ, желательно ни к чему не обязывающий, а просто говорящий о самом факте переговоров. Да и по возращении на Землю, он пригодится.

— Это было бы чудесно. Неукри…

Советник по иностранным делам встал, взял со стола два свитка и передал их Андрею.

— Надеюсь, он вас устроит, — впервые с начала переговоров отозвался советник по внешней политике. Его голос был мягок и тих, что дополняло созданное за предыдущую встречу впечатление некоторой таинственности этого человека. — Конечно, это пустая формальность, но всё-таки…

— Вы предлагаете мне ознакомиться сейчас, или это можно посмотреть и дать ответ позже?

— На ваше усмотрение…

— Хорошо, такие вопросы требуют особого внимания, чтобы не упустить ни одной мелочи. Я дам ответ завтра. Надеюсь, мои слова не будут поняты превратно. Я лишь хочу убедиться, что всё учтено.

— О, нет. Я всё понял и полностью с вами согласен, — поспешил заверить Император. — Я понимаю, что этот вопрос очень важен для наших будущих взаимоотношений.

Андрей свернул договор и передал его Жану.

— Как вы относитесь к Симирии? — спросил Император.

— С ними у нас ещё не было контакта. Хевимская Империя — первое государство, куда мы были посланы.

Император Мариус был доволен, хотя и скрыл это. Ещё бы, у него появился некоторый бонус, фора.

— Они настроены враждебно, Симирия и Долерас. Это две страны хотят развязать войну с Империей.

— Но почему? Насколько я знаю, они с самого начала вели себя агрессивно.

— Мы сами мало что о них знаем. Симирия и Долерас вышли на контакт десять лет назад. Я больше, чем уверен, что они могли бы и не устанавливать дипломатические отношения. Сейчас они ведут активную подготовку к войне с нами. А причина? Они считают нас слабыми, дикими, необразованными. В общем, варварами. Хотя, — усмехнулся Император, — с этим можно поспорить, учитывая их действия. В их доктрину особым пунктом входит завоевание новых земель, бесконтрольное и беспощадное к остальным. Варвары…

«А вот в это верится с трудом. Ты хочешь их выставить агрессорами. Возможно, это так, но цели у них должны быть конкретными. Даже варвары, которые нападают на границы, и те имеют цель», — думал Андрей, пока Император уверял его в их врождённой воинственности. — «Кто же эти Симирия и Долерас? Скорее всего, они соперники и грызутся за передел другого материка. Это больше похоже на правду, чем твои слова. И не стоит принимать меня за дурака… В любом случае, как говорил Буаст: «Редко имеют врагов не по своей вине». Верно, Мариус? И куда как не тебе знать об этом».

— …Мы строим прекрасные города. Империя богата.

— В истории нашего мира тоже войны велись из-за влияния. Вполне возможно, что вы правы, — поддержал его Андрей, но сам чувствовал, что здесь что-то ещё, то, что скрыто от посторонних глаз. «Проклятая интуиция. Нет бы успокоиться и не усложнять всё».

— Рад, что вы поддерживаете меня.

— Мы вообще не поддерживаем конфликты какого-либо характера. Торговля выгоднее войны.

— Я верю в вашу искренность, — расслабился Император. Кажется, он снова почувствовал почву под ногами. — Надеюсь, кроме дипломатов будут присутствовать ещё и торговцы. Уверен, нам есть, что предложить друг другу.

— Я думаю о том же. Конечно, я передам ваши пожелания.

— Отлично. А теперь, я предлагаю перейти к главному, — он улыбнулся и добавил, — к завтраку. Все уже ждут только нас. И мне бы хотелось, чтобы на празднике присутствовали и вы.

— Конечно, — улыбнулся Андрей. Он не видел причин отказать.

Они встали. Император улыбнулся и повёл всех к боковому выходу. Гвардейцы открыли позолочённые двери, и перед взором встала картина словно из исторических фильмов.

Посреди огромного помещения с янтарными стенами стоял большой стол, на нём были различные сладости, бокалы. Кроме этого справа на балконе, расположились музыканты. Богато одетые слуги разносили напитки и закуски. Только гости вошли, как заиграла торжественная музыка, и зал, полный людей, как единое целое, повернулся в их сторону.

— Император и послы Федерации Северных Государств, — объявил голос. Казалось, он шёл отовсюду.

Все поклонились, и только трое остались стоять: молодой человек, девушка и женщина. Все они были одеты в роскошные одежды и резко контрастировали на фоне остальных. Император проследил за взглядом и прокомментировал:

— Моя семья. Сейчас я вас представлю.

Они направились сквозь толпу, с жадностью осматривающую послов. Здесь были и военные, одетые в форму, и Проконсулы, и Прокураторы. Женщин было немного, похоже, только жены некоторых высокопоставленных чиновников. Андрей отмечал это всё машинально, не глядя по сторонам. Он лишь сейчас не только осознал, но и почувствовал благодаря этим изучающим взглядам, что попал в Историю. Ведь им удалось установить контакт! Пусть это и стоило дорого, но всё же, факт остаётся фактом. Он представил, что скажут по прибытии на Землю, и улыбнулся: известие произведёт эффект разорвавшейся бомбы.

Они подошли настолько, что Андрей мог разглядеть наследников и Императрицу. Последняя была слегка пухленькой, приятной женщиной лет сорока, в её голубых глазах читался неподдельный интерес. Сын, двадцатилетний юноша, одетый в военную форму, смотрел уверенно и властно. «Будущий полководец. Приемник отца», — подумал Андрей. И дочь, на вид ей было лет пятнадцать, Девушка была худенькой, но довольно симпатичной с по-детски милым лицом. Она приятно улыбалась, но чувствовалось, что мысли находятся далеко отсюда. Взгляд её излучал скрытую печаль, однако он изменился на диаметрально противоположный, когда они подошли. Андрей успел проследить и отметил, что девочка смотрит на Жана.

— Моя Семья, — начал Император. — Императрица Инилия, мой наследник — Ирник, и моя дочь — Дина.

Андрей поклонился.

— Рад знакомству, — сказал он и представил себя и остальных.

В этот момент подбежал человек в форме и что-то шепнул Императору. Чувствовалось, что новость, которую принёс гонец, была не из самых приятных, потому что глаза Императора мгновенно превратились в щёлочки, и лицо стало напряженным. Казалось, ещё чуть-чуть и он закричит на посыльного.

— Я вынужден буду удалиться, передаю вас Инилии. Прошу извинить. Дела требуют моего немедленного присутствия, — произнёс Император и пошёл вслед за военным.

— Да, конечно, — Андрей бросил последний взгляд на удаляющуюся спину, его одолевали плохие предчувствия.

— Ну, вы перешли в моё полное подчинение, — с улыбкой произнесла Императрица, пытаясь сгладить впечатление. — Пойдёмте.

Андрей сделал знак Жану и Фрэнку, чтобы они не преследовали его словно тени — это могло вызвать некоторое напряжение. Он хотел, чтобы разговор оказался как можно более непринуждённым.

— Полагаю, вам никого здесь не представили, — высказалась она, когда отошли от группы.

— Да. Вы были первыми, но я ничуть не жалею, — Булдаков специально добавил немного лести. Императрица благоприятно улыбнулась.

— Сейчас я вас представлю.

Андрей отметил, что атмосфера напоминает балы XVII–XVIII веков, и совсем не соответствовала его представлениям о древности. Непонятно, почему пришла такая ассоциация, наверное, из-за тона, которым говорила Императрица.

Последовали длительные знакомства с прокураторами различных земель, Префектами, командующими округами… Каждый считал своим долгом немного расспросить о той стране, откуда прибыли гости. Обычный праздник, много болтовни и мало толкового. По крайней мере, Андрей узнал очень мало нового. Единственное, что Андрей смог узнать у Инилии то, почему к Императору не обращаются по имени и вообще не представили. Спрашивал он это тихо, потому что понимал: здесь тонкий момент, и не хотел ненароком обидеть своим невежеством. Она ответила, что после того как Император становится руководителем Империи его имя и его титул становятся одним целым, поэтому между ним и именем нет никакой разницы. Андрей кивнул: оригинально, конечно, но как тогда быть с историей? Один Император на всю историю государства? Впрочем, здесь тоже имелся некоторый смысл.

Дальше последовало небольшое выступление артистов, приглашённых специально для послов. Всё это происходило на сцене у балкона, за которым расстилался сад. Сцена была посвящена Императору и его мудрости. Андрей понял скрытое послание: с Империей лучше иметь дружественные отношения.

Вскоре после выступления вернулся и сам Император. Булдаков прочитал по его лицу, что весть оказалась весьма неприятной. Тем не менее Мариус пытался выглядеть улыбающимся.

— Что ж, благодарю, что дождались меня, — это был знак, чтобы Инилия оставила их. Она ушла, и Андрей задал вопрос:

— Случилось что-нибудь серьёзное?

— Лишь неприятность. Нападение на границе, опять дикари пытались ограбить приграничье.

Андрей кивнул, но чувствовал, что дело здесь далеко не в варварах. Симирия? Долерас? В последнее время он слишком часто слышит эти названия, даже когда их не произносят.

— Надеюсь, никто не пострадал?

— О, нет. Мои люди вмешались вовремя, — спешно заверил Император, слишком спешно, что укрепило подозрения.

— Ваши люди работают оперативно, — поддержал Андрей, но тут же заткнул себя, чуть не сболтнув лишнего. Чересчур, переигрывать нельзя, Император может почувствовать, он далеко не глупый человек. Однако если тот и понял, то не подал виду. — Восхищаюсь их мужеством.

Они подошли к столу, который оккупировали всевозможные угощения. Андрей попробовал некоторые из них и остался довольным, потом пригубил вино. Оно мало смахивало на земной аналог, но оказалось довольно приятным.

— У нас совсем другие напитки, — пояснил он, когда Император вопросительно глянул на него. — Но мне нравится.

— Я хотел расспросить о вашей стране. Я много слышал, но мне никогда не доводилось поговорить с человеком, прибывшим оттуда, — он указал пальцем наверх.

— А кто вам рассказывал? — Андрей понял, что зацепил нечто волнующее, но ответ его разочаровал:

— Я уже говорил: легенды.

— А, ну да. А что вас интересует?

— Федерация — это одно государство?

— Нет, союз, состоящий из нескольких, одно из них тоже является союзом многих, — Андрей не хотел раскрывать всё, но некоторое нужно было рассказать, чтобы Император не почувствовал себя оскорблённым. Булдаков подумал, что этим не нанесёт никакого вреда, ведь он не собирался говорить месторасположение военных баз или иных подобных объектов, а некоторая толика ясности действительно не помешает. Главное соблюсти меру, сохранив баланс.

— А горожане, крестьяне, как они живут?

— Мы считаем, что каждый человек уникален и помогаем каждому человеку раскрыть свой талант. Обучение обязательно для каждого… — Андрей коротко изложил азы общественной жизни своего мира. — Если же человек по каким-то причинам не может найти работу, ему выплачивается пособие. Так живут наши люди.

— Но это же не выгодно. Платить за то, что не работает.

— Да, в этом вы правы, — Андрей знал, что лжёт, но в его планы не входило менять мировоззрение. — Так же как и лечить больных новорожденных. Это тоже в каком-то смысле не выгодно, прежде всего, в плане распространения болезней.

— И от многих болезней вы научились лечить?

— Почти ото всех.

Император подумал, почёсывая подбородок, потом сказал:

— Мы можем закупать у вас… э-э-э…

— Лекарства?

— Да, лекарства.

— Думаю, это возможно. Сначала контрольная партия, потом больше. Но вы должны понимать, что не я буду заниматься этим вопросом. Всё решают другие люди.

— Да, это я, конечно, понимаю. Вы цените золото?

— И золото, и алмазы, многие другие драгоценные камни. Если есть желание, методы найдутся. «Есть желание — тысяча возможностей, нет желания — тысяча поводов». Так говорил один из наших императоров в древности.

Император улыбнулся. По всей видимости, высказывание ему понравилось.

— Вижу: мы с вами подружимся.

— Уверен в этом.

— А оружие? — осторожно спросил Император. Это был щекотливый момент. Булдаков насторожился.

— На счёт этого, я не могу сказать ничего определённого. У нас есть министерство, которое заведует вопросами ВПК, но и они не решают всё.

— Да, я понимаю, продажа оружия очень тонкий процесс. Разумеется, это оружие не будет применяться против Федерации.

Андрей кивнул, этот аспект — самый главный в таком вопросе. Он сильно сомневался, что продажа оружия будет возможна в ближайшее время, а Император, почувствовав лояльность, решил прощупать этот вопрос.

«Серьёзно его беспокоят «друзья», серьёзно».

— Я видел ваше оружие в действии. Можно его увидеть ещё раз?

Андрей подумал, что это будет хорошей демонстрацией силы, что тоже немаловажно. Хорошо, когда можно совместить приятное с полезным.

— Не вижу препятствий.

Император улыбнулся. Андрей думал, что вряд ли им доверят оружие. Одной лояльности мало, нужно хотя бы рабство отменить для начала. Но здесь ещё детство человечества, и чтобы пройти этот долгий путь придётся пролить немало пота и крови. И на внешне благополучной Земле люди ещё используют варварство, как способ разобраться со своими проблемами, а их ещё хватает…

* * *

Возвращались они уже после обеда в сопровождении двух гвардейцев, но говорить можно было спокойно, не опасаясь, что подслушают. Разговор по странным законам этого мира не переводился на имперский язык.

— Ну, и что можешь сказать об императоре? — спросил Жан.

— Он довольно образованный человек. Знаешь, что мне показалось странным: они уже знали о нас, — сказал Андрей.

— Кто-то был на Земле?

— Нет, сомневаюсь. Он сказал, что это всё легенды.

— И ты ему поверил? — усмехнулся Жан. — По-моему они говорят меньше, чем знают.

— Нет, я не знаю, во что верить, а во что нет. Но в любом случае, здесь есть что-то ещё. Не из-за одного же мифа, он принял нас за тех, кто мы есть.

— Да-а, что-то не так, — остановил Фрэнк.

— Это очевидно.

— Хочешь узнать моё мнение? — спросил Жан, когда Андрей кивнул, ответил: — Не нужно забивать голову этим.

— Позвольте не согласиться. Здесь должна быть отгадка, почему люди находятся здесь, а не только на Земле. Я это чувствую, что именно в этом корень проблемы.

— Помнится, что-то ты говорил о своей печёнке…

— Ага, у меня экстрасенсорная печёнка. Улавливает неприятности.

— И что за неприятности?

— Мы сюда попали. Считаешь, что этого мало?

— Мне лично хватит на всю оставшуюся жизнь. Но всё же… мы же сделали великое открытие. Разве не так?

— Я рад за тебя, Жан, что ты видишь позитив, но я помню, чем заплатила за это Кейт. И для неё ещё всё не кончено, — друг кивнул, а Андрей спросил: — Где вы были всё это время? Я вас не видел?

— Обменялись парочкой слов с Ирником, — начал Фрэнк.

— Он рассказал кое-что о принципах формировании армии, — дополнил Жан. — Насколько я понял, она очень напоминает Римскую Армию перед правлением Августа: много войск. Очевидно, часто вспыхивают волнения, плюс угроза войны.

— Помнится, он остановил продвижение границ, да? — спросил Фрэнк.

— Август? Да, — ответил Андрей. — Что ты скажешь о нём?

— Об Августе?

— Да нет же, об Мариусе.

— Да и тот тоже был Императором, — отметил Жан. — Не знаю, у меня нет сформировавшегося впечатления. Видно, что он человек военный. Думаю хороший семьянин. Человек не глупый. Я бы сказал, мудрый…

— Ого, — остановил его Андрей, — а ты говоришь: «нет сформировавшегося впечатления». А что о дочери?

— Не знаю. Она с нами не говорила.

— Ты заметил, как она на тебя смотрела?

— Она продолжала так смотреть до нашего ухода, но это ничего не значит. И вообще, это не важно. Она же ещё ребёнок. Мало ли на кого смотрит.

Андрею оставалось лишь пожать плечами.

— Симпатичная, не находишь? — усмехнулся Фрэнк. — И принцесса.

— Забудь, — отрезал Жан. — И даже не вспоминай. Кто я, по-твоему?

— Ладно, я же так… шутя.

Они уже подошли к дому, и гвардейцы, откланявшись, оставили их. Лемла уже стояла у входа. Наверное, заметила приближающихся хозяев из окна.

— Прикажете подать обед? — спросила она.

— Спасибо, мы плотно позавтракали.

Служанка поклонилась, пропуская их вперёд. Андрей поднялся наверх, остальные последовали за ним. Первым делом он заглянул в комнату Кейт. Саша сидел на стуле. По всей видимости, друг уже более-менее пришёл в себя. Андрей прочитал это по взгляду.

— Привет, Саш. Всё так же? Как дела?

— Как сажа бела…

Андрей кивнул. Девушка «спала». Никаких видимых изменений он не заметил, но на всякий случай потрогал лоб рукой. Температура была столь же высокой, как и раньше.

— Всё так же, — почти шепотом сказал он.

— У нас действительно больше нет ничего? — спросил Саша.

— Есть одно очень сильное средство, но я бы не хотел его применять. Это может навредить её здоровью, и не обязательно поможет.

— А-а…

— Первым делом Император спросил о здоровье Кейт.

— Ну, надо же. Они нашли виновного?

— Да. Это Лори, Префект 48 Легиона, и тот толстопуз Вэкки. Их лишат всех званий и посадят в тюрьму на десять лет. Они многое успеют переосмыслить.

— Но это ничего не меняет.

— Наша лояльность для них дороже одного командира. Я думаю, они всё сделают, как сказали. В другом случае они бы отговорились, что расследование идет, и тянули бы его до нашего ухода.

— Как прошли переговоры?

— Я получил бесценный опыт дипломатии, — ответил Андрей и, взяв стул, сел рядом. — Ожидал сложности, но, похоже, они предложили подписать договор о мире и вообще вели с нами так, как будто мы их спасители.

— Не понял.

— Я, честно говоря, тоже, — Андрей коротко изложил разговор. — Всё это очень странно. Сомневаюсь, что одних легенд достаточно, чтобы в нас увидеть послов или просто людей Федерации, даже после того, что мы устроили.

— Да, ты прав, странно всё это…

— Ещё я обещал, что продемонстрирую наше оружие.

— Зачем?

— Пускай увидят нашу силу. Это укрепит их в мысли, что дружить лучше.

— Смотри, тебе виднее.

— Саш, насколько я тебя знаю… — начал Андрей, но друг перебил:

— Да-да, я понимаю. Наверное, эта история вывела меня из себя. Но это временно… закоротило… с кем не бывает.

— Не оправдывайся, все мы люди. Я просто хотел сказать, чтобы ты не думал и больше не винил себя. Непоколебимых не бывает.

— Откуда ты знаешь? Я тебе не говорил.

— Слова созданы для обмана, глаза — для правды. Поэтому не нужно слов, — улыбнулся Андрей. Люди для него уже давно стали открытой книгой. Ещё в детстве он пытался понять, почему они поступают так, а не иначе, постепенно он стал понимать, что изучив себя, поймёт и других. С тех пор прошло много лет, не стало родителей, но посыл, идущий откуда-то с детства, постоянно толкал его к самопознанию.

Они молчали. Саша обдумывал какие-то мысли, видимо, пришедшие к нему в то время, когда остальные находились на приёме у Императора, поэтому Булдаков ждал, когда друг заговорит.

— Всё, что здесь произошло и происходит, выглядит очень странно. И я не только Императора имею в виду. Ты не находишь? — Андрей кивнул в согласие, а друг продолжал. — У меня давно возникло подозрение, что всё это неслучайно. Это похоже на хорошо управляемый спектакль. Чем больше я думаю об этом, тем больше утверждаюсь в своей мысли.

— Да, может быть. Ты уже говорил что-то, когда мы плыли на корабле. Но вопрос в другом: зачем?

— Может это как-то связано с гипердвигателем?

— Не вижу связи.

— Это лишь предположение. Я вот прикинул все наши действия и события, и пришёл к выводу, что нас пытаются разделить. Подумай сам. Мы попадаем в мир, разбросанные по большой площади…

— Законы физики, не более. Так сказала Кейт.

— Кейт не была уверена, что это так. Она высказывала лишь предположения.

— Как и ты, — парировал Андрей.

— Да, как и я, — согласился Александр, — но не вижу в этом ничего плохого.

— Я тоже не вижу ничего плохого, но наше убеждение в чьём-то умысле может помешать найти ответ. Саш, я хочу, чтоб ты понял: я не противник твоей идеи. Я лишь хочу, чтобы мы смотрели шире, не замыкались на одной. У меня есть предложение: соберёмся все и обсудим эту проблему.

— Хорошо. Да, так будет правильно. А к этому времени, я разберусь в своей теории, попробую найти лучшую формулировку.

— Ну, вот, я снова узнаю Александра Соколова.

Андрей одарил его искренней улыбкой. Её дополнило дружеское рукопожатие…

* * *

Военный совет состоялся сразу после приёма послов. За большим столом сидели военный советник, командующие регионами и Префекты семи легионов, дислоцированных на юге Империи, и, конечно, его любимый сын, Ирник, который, как наследник, всегда присутствовал на советах, чтобы знать не только что и как, но и быть в курсе последний событий.

Император прибывал в лучшем расположении духа нежели утром, когда на него навалилось сразу столько проблем. И главная из них, проблема Симирии и Долераса, до сих пор висела в воздухе. Появление нового мощного, в чём можно было не сомневаться, игрока на мировой арене изменило расстановку сил. Если Федерация Северных Государств будет сотрудничать с Хевимской Империей, то агрессоры не посмеют совать свой смердящий нос в Пернию.

Ох, эта загадочная Федерация не давала покоя Императору. Не то, чтобы она была как заноза, но его манило сочетание мощи и пацифизма этих людей. Если б только получить их оружие, Империи нечего было бы бояться. Её будут бояться все!

Император сел на трон и объявил заседание открытым. На этот раз руководить заседанием будет Анриус, имя которого как нельзя лучше подходила военному, ведь как поведали с древне-имперского языка это слово переводилось как «меч». Император пошёл на такой шаг, чтобы показать своё уважение и доверие военным. Но всё же он управлял речью Анриуса короткими репликами, обозначающими тему, поэтому фактически его роль не изменилась. Основные новости он уже знал и хотел, чтобы генералы знали не меньше его.

— Итак, начинайте, генерал, — произнёс Император.

— Сегодня утром поступило известие, — начал Анриус, — о том, что в некоторые Симирийские порты начали поступать большие партии продовольствия и оружия. По всей видимости, они решились на активные действия. Это единственно возможное объяснение происходящему.

В зале повисло молчание. Всё уже давно ждали этой новости, но всё же она прозвучала в большей степени неожиданно.

— Сколько оружия? Вы можете оценить, сколько Симирия может отправить солдат для начала войны? — спросил Император. Эту новость сообщили, когда он представлял послам свою семью.

— Да, мы сделали оценку. По нашим расчётам это около двадцати — тридцати тысяч человек.

— Неужели они так уверены в себе? Для войны это было, конечно, мало, — произнёс Префект 27 Легиона.

— Возможно, где-то в других регионах идёт мобилизация, но мы об этом ничего не знаем.

— Как себя ведёт посол Симирии? — спросил Император у советника по иностранным делам.

— По нашим данным, никак, — ответил Неукри. — Мы наблюдаем за ним, но действия с его стороны абсолютно нормальны.

— Может, это дезинформация, — высказался один из командующих округов.

— В этом есть смысл, — признался Император. — Они могли проводить приготовления скрытно, и наши шпионы не заметили этого. Такое возможно?

— К сожалению да, мой Император. У нас мало людей, они не в состоянии контролировать всю обстановку в Симирии.

— Понимаю, — несмотря на мягкий тон, он был зол на своего советника, хотя понимал объективные причины: слишком мало времени прошло, чтобы развернуть мощную сеть разведки. — Но ежели это все войска, как вы оцениваете шансы на вторжение?

— Практически нулевые.

Император улыбнулся: приятная оценка.

— А почему не нулевые?

— Есть ничтожная вероятность. Вся проблема в их оружии. Оно гораздо совершеннее нашего. Они не пользуются мечами, но их воинам не приходится заряжать мушкет каждый раз. К нам попали два образца — шпионы не сидят на месте. Сейчас инженеры изучают конструкцию. Позже мы сможем запустить их в производство.

«Позже. Это «позже» может и не наступить. О, Смотрящий С Неба!..»

— Когда мы сможем запустить новые мушкеты в производство?

— Инженеры уверяют меня, что потребуется около двух месяцев для изучения, и ещё столько для внедрения.

— Иначе, начать перевооружать армию мы сможем только не раньше чем через полгода?! Полгода! Вы представляете себе, что может произойти через полгода?! — прокричал Император. Анриус побледнел, но нашёл в себе силы ответить:

— Мой Император, конструкция этих мушкетов на порядок сложнее. Применяются совершенно незнакомые нам материалы и технологии.

— Где эти образцы?

— Один здесь. Его доставили сегодня. Второй изучают в Хевиме.

— Пускай принесут образец. Мы все должны знать, с чем нам придётся иметь дело, — произнёс Император. Известие Император получил перед самым открытием собрания и не успел осмотреть новинку.

В зал вошли трое гвардейцев. Один из них нёс оружие, которое передал Императору. Поклонившись, солдаты удалились.

Императору ещё не удавалось видеть оружие Симирии. Оно оказалось приблизительно такой же длины, что и мушкет, но калибр был заметно меньше. Конструкция казённой части совсем не походила на знакомые ему образцы — что-то принципиально новое. Патрон не представлял собой обыкновенный свинцовый шарик, а состоял из нескольких частей, был заострён с одной стороны, с другой — затуплён.

— Каковы преимущества этого мушкета? — спросил он, передавая оружие советнику. Тот принял его.

— Прицельная дальность порядка тысячи шагов, — ответил Анриус, военные возбуждённо загудели. Невероятный цифры! — Скорострельность: двадцать выстрелов в минуту.

— Смотрящий С Неба… — Император был потрясён. Он знал, что преимущество врага огромно, но не порядок же! — Продемонстрируйте его нам, — дождавшись кивка военного советника, Мариус поднялся с трона и направился к выходу в сад. За ним последовали и остальные.

Они вышли на небольшую полянку, которая находилось за Резиденцией. Здесь уже поставили мишени. Стояли и несколько гвардейцев. Анриус дал одному из них оружие. Тот достал какую-то маленькую металлическую коробочку, вставил её в казённую часть и, дёрнув за какой-то рычажок, прицелился. Раздался выстрел — оружие выплюнуло облачко дыма, и в мишени образовалась дырка. Стрелок снова передвинул рычажок — раздался ещё выстрел. Рядом с отметиной появилась вторая. Ещё одно движение — выстрел. Гвардеец опустил оружие. Демонстрация закончилась.

Император подошёл к мишени и потрогал дырочки на деревянном макете, которые лежали в чёрном круге. Оружие оказалось не только скорострельным, но и точным.

— Впечатляет, — он говорил правду. — Если они пользуются таким оружием, то наша пехота против них бессильна. Придётся использовать много кавалерии. Нам нужно много лошадей.

Он осмотрел застывших в окаменении Префектов. Они были удивлены. Такое оружие может нанести поражение Империи. Теперь все почувствовали свою уязвимость.

— Ясно, что нам придётся разрабатывать новую тактику боя, — сказал Император. — Этим мы сейчас и будем заниматься. Давайте вернёмся в зал и продолжим. Хотя подождите, — внезапно возникла идея. — Принесите мне подарок.

Несколько солдат скрылись.

— Зачем вам подарок, Мой Император? — спросил Анриус.

— Хочу проверить, не врут ли наши гости.

— Вы им не доверяете?

— Доверие — слишком большая слабость, — заверил его Император, — тем более, в политике.

— Вы, как всегда мудры, Мой Император.

В этот момент подошёл гвардеец и протянул подарок.

— Как он назвал это?

— Бронежилет, — ответил генерал.

— Повесь его на макет, — приказал Император гвардейцу.

Солдат побежал к мишени и надел его на доску как на человека, и отошёл. Стрелок снова передёрнул рычажок и выстрелил. Сквозь дым можно было разглядеть, как доска сорвалась с места и отлетела. В ту сторону мгновенно побежал гвардеец. Спустя несколько ударов сердца он вернулся с бронежилетом. Поклонившись, он передал подарок Императору. При осмотре выяснилось, что бронежилет практически не пострадал: небольшой след в области, закрывающей сердце, говорил о попадании в это место.

Посланец не обманул. Император представил неуязвимых воинов, идущих в бой, разящих врагов. Картина завораживала. Ему нужно заполучить их оружие и доспехи! Любым способом! Любым! Иначе война будет проиграна ещё не начавшись!..

* * *

Вечер выдался на редкость тёплым, поэтому Андрей попросил принести ужин на веранду. Лемла передала указания слугам. Часом раньше Фрэнк и Жан отправились в гостиницу, чтобы забрать вещи, и вот-вот должны были вернуться.

Андрей поднялся к Саше, чтобы спросить будет ли он принимать участие в ужине. Тот согласился лишь, когда друг предложил, чтобы с Кейт посидела Лемла. С самого начала у них с Андреем завязались доверительные отношения. Наверное, никто не говорил с ней на равных, всегда свысока, поэтому Лемла питала к нему вполне логичное уважение. Она была хорошим и ответственным человеком, что Булдаков сразу почувствовал, и не зря командовала слугами в Резиденции.

Спускаясь по лестнице, он встретил её.

— Лемла, — остановил он, хотя этого не требовалось. Она сама искала его.

— Что-то ещё, хозяин?

— Я же просил тебя называть меня по имени.

Она кивнула и улыбнулась.

— У меня будет к вам просьба: присмотрите за девушкой. Она в тяжёлом состоянии, а Саше нужно немножко отдохнуть.

— Конечно. Можете на меня положиться, — радостно ответила она, и тут Андрея пробило! Он понял, что взгляд женщины далёк от равнодушного. В глазах читалось восхищение. «Боже мой, ещё этого не хватало».

— Спасибо, — сказал Булдаков и пошёл дальше, думая о её взгляде. «Кажется, с ней никто не разговаривал на равных…» Он перевёл мысли на такое более важное направление, как отношения с Императором.

Всю вторую половину дня он занимался изучением документа. Андрей не имел опыта в таких делах. Документ казался безупречным, но какое-то сомнение всё же имелось. Наверное, из-за того, что всё это впервые. Или всё дело в голосе Неукри? Слишком скользким типом он казался.

«Что ж, положено по должности», — подумал Булдаков и снова вернулся к документу. Здесь он безусловно рисковал. Если будет допущена ошибка, на Земле его ждёт не очень приятная встреча…

Жан и Фрэнк вернулись спустя минут двадцать. Они поднялись наверх, положили вещи и, позвав Александра, вернулись. В это время слуги накрыли стол по приказу Булдакова.

За ужином Андрей вернулся к теме, затронутой другом днём:

— Саша предложил очень интересную теорию.

— Андрей, ты преувеличиваешь. Я не претендую на лавры.

— Ещё нужно доказать, — улыбнулся Андрей.

— Спасибо, но это возлагает большую ответственность.

— А о чём речь? — поинтересовался Фрэнк.

— Я думаю, все события, которые нас привели в эту Резиденцию отнюдь не случайны. Кто-то очень умело ведёт нас с самого начала пути.

— Очень интересно… — скептически отозвался Жан, запивая мясо вином.

— Я проанализировал весь наш путь в этом мире и пришёл к выводу, что нас пытались разделить. Причём довольно причудливым образом. Наш враг, назовём его так, — уточнил Саша, — старается отделить именно Кейт…

— Алекс, но это бред, — перебил его Жан. — Почему Кейт? Если этот гипотетический кто-то, или враг, как ты назвал, хотел покончить с нами, он бы нас просто убил. Зачем разделять нас, придумывая такие сложные комбинации? Слишком проблемно, слишком много всего нужно учесть.

— В том-то и дело, что ему не выгодна наша гибель. Но подумайте сами. Мы появляемся на этой планете разбросанные по большому радиусу, причём Кейт находится на другой стороне реки. Это раз. Во второй раз на нас напали, оказалось так, что Кейт снова оказалась одна.

— Это ничего не доказывает. Трагическая случайность, — стоял на своём Жан.

— А сбои в работе сканера. Тоже случайность?

— Сбой в работе. Такое случается. Техника иногда подводит. Аборигены могли повредить его, когда бросали. Наверняка они не следили за сухостью. Был дождь. Я тебе могу назвать ещё массу причин.

— Ха! Жан, сканер защищён от влаги. Это вмешательство. Причём целенаправленное.

— Не поверю, — отмахнулся Шэрэн. — Притянуто за уши.

— Подожди, здесь что-то есть, — остудил их Андрей. — Знаете, как говорят: «Надейся на лучшее, готовься к худшему». Не будем так просто отбрасывать теорию. Саш, лично я не знаю способов влияния на i-лучи, насколько я знаю, науке они тоже не известны, но, возможно, есть. И если это так, то вы понимаете, какой он обладает силой? Причём настолько большой, что мы можем судить о его действиях только по косвенным признакам.

— Может, он умеет предупреждать события… — наконец, отозвался Фрэнк.

— Скорее влиять на них, — все замолчали, обдумывая предложение Александра. Если всё это так, то противник действительно грозен. Невидимка может каким-то образом повлиять на Императора, и положение резко ухудшится. — И действия Императора в таком ключе очень легко объясняются. Вы сказали, что он говорил о легендах, но я сомневаюсь, что в легендах есть указание на современное политическое устройство. Когда там, на арене, он подошёл к нам, он сказал, что мы из Федерации. Вы не обратили внимания?

— Обратил, — ответил Андрей.

— Нет, вы не правы. Всё это вполне могло произойти случайно, — нарушил молчание Шэрэн. — Мне кажется, самый простой ответ и является правильным.

— Да, есть такой принцип. Когда невозможно доказать ни один из вариантов, выбирается самый простой, — подтвердил Андрей. — Но будет ли он верным? Это действительно сложный вопрос.

— Эндрю, ты мыслишь, как обыватель, когда попадается факт, который не укладывается в их картину, — продолжал Жан, — Ты пытаешься объяснить всё влиянием потусторонних сил или действием врага… м-м-м… не знаю, кого ещё, всем чем угодно. Не нужно искать ответы где-нибудь в запределье, когда они близко. Всё это смахивает на ветряные мельницы Дон Кихота.

Снова затянулось молчание. Теперь заговорил Андрей, так получилось, что он играл роль судьи на этих дебатах.

— Ну, как? Саш, ты согласен?

— Нет.

— Я тоже, — поддержал он. — А ты, Фрэнк?

— Мы, кажется, не на голосовании, — успокоил азарт американец.

— Ну да, ты прав, — кивнул Булдаков.

— Но если отвечать на вопрос: я не знаю. Единственное, что может как-то внести ясность, это пробуждение Кейт, — дополнил Фрэнк.

— Да, — в один голос согласились остальные.

— Саш, если всё это так, почему выбор пал именно на Кейт? Из-за её способностей? — спросил Андрей.

— Возможно.

— Насколько я знаю, она не является выдающейся в этом роде. Уровень её пси-способностей относительно низок.

— Я тоже многого не понимаю. Узор головоломки начинает приобретать очертания, но я не вижу смысла всего происходящего.

— Алекс, Эндрю, ну неужели вы действительно думаете, что кто-то мог спланировать такую «операцию» и провести её? — снова заговорил Жан. — И главное: зачем? Кому нужно таскать нас по этому миру? Кэтрин просто очень не повезло. Попала на другой берег из-за разброса. Лори обратил внимание на неё. Ну я сомневаюсь, чтобы он посмотрел на меня, если с его ориентацией всё в порядке. А Император вполне может знать о нашем мире. Вероятно, здесь есть какой-то естественный портал между нашими мирами, ведь промежуточная точка, как говорила Кэтрин, не случайно оказались именно здесь.

Они уже покончили с едой, и слуги унесли пустые тарелки, оставив только вино.

— Логично, — кивнул Фрэнк.

— И главное: просто, — добавил Шэрэн.

— Не знаю, мне кажется здесь без чьего-то вмешательства не обошлось. Всё-таки вероятность того, что с мы придём на арену именно в нужный момент бесконечно мала, а неполадки со сканером задержали, — сказал Саша. Андрей прислушался к своей интуиции и почувствовал, что она солидарна с Александром.

— Вы будете спорить бесконечно, — сказал Фрэнк. — Давайте остановимся.

— Давайте, — согласился Андрей и налил себе вина. — Я не понимаю: почему они пьют только вино и разбавленное вино, ещё что-нибудь есть?

— Не знаю. А что, пьянеешь? — улыбнулся Жан.

— Нет, — ответил тот и пригубил.

— Вино дезинфицирует, — ответил на его вопрос Саша. — Вообще его из-за этого брали в походах и добавляли в воду. Это спасало от инфекций.

— Спасибо, — кивнул Булдаков и решил перейти к своей проблеме. — У меня есть проблема: я несколько раз перечитывал наш договор с Империей, но так и не понял подвоха.

— Может, его и нет? — спросил Фрэнк.

— Может, и нет, — выдохнул Андрей, — но прочитайте внимательно. Если мы что-нибудь пропустим, то последствия могут быть ужасными.

— А как ты прочитал, если не знаешь их письменности? — спросил озадаченный Жан.

— Здесь то же самое, что и с речью. Начинаешь читать и сразу понимаешь. Очень странная система.

— М-да, — промычал Саша.

Андрей положил экземпляр на стол, чтобы все могли прочитать.

— Хочешь разделить ответственность? — улыбнулся Фрэнк.

— Хочу, чтобы не было ошибки.

— Дипломат… — улыбнулся американец.

— Лучше бы не затевал эту игру с бумажками, — проворчал Саша.

— Без них никуда. Нам нужно доказательство существования тени Земли, а Императору нужна гарантия, что мы оказались здесь с определённой миссией. Контакт установлен, больше от нас они требовать не могут. Впрочем, как и наши.

— Хитрый ты, Эндрю… — произнёс Жан и приступил к изучению.

Они ещё около двух часов сидели и разбирали каждое слово договора, но всё выглядело настолько безупречно, что ни приписать, ни убрать. Видно было, что текст готовили профессионалы.

Изменений внесено не было, и Андрей с лёгким сердцем свернул договор в свиток. Все темы были исчерпаны. Остальные разошлись по комнатам: Фрэнк и Жан — в свои, Саша вернулся к Кейт.

Булдаков ещё некоторое время сидел один, держа в руках свиток. Александр высказал очень интересную мысль. Версия не на шутку разволновала его. Андрей подумал, что, если отбросить некоторую фантастичность, то она вполне имела право на жизнь. Но Жан задал очень правильный вопрос:

«Но где же смысл? В этом должен быть какой-то смысл».

Его взгляд снова скользнул на свиток, затем на Луну. В последние дни она горела особенно ярко.

 

Глава 2

День тридцатый. Резиденция Императора, г. Эрения, Хевимская Империя

Утром следующего дня Андрей заглянул к Саше и улыбнулся: картина повторилась. Друг спал, его голова лежала на кровати, правая рука держала девушку за кисть. Он словно постоянно следил за пульсом.

Кейт до сих пор не пришла в себя, что не могло не волновать. Может, её состояние сродни летаргическому сну? Действительно, так похоже на сон, что эта мысль напрашивалась первой. Если это так, то пробуждения можно будет добиться только на Земле. Но всё же, что-то подсказывало, что здесь происходит нечто большее, чем пси-ловушка сознания, каковой являлся летаргический сон…

С такими далёкими от дипломатии мыслями он направлялся к Императору. Его сопровождал только генерал Анриус, который прибыл, чтобы сообщить время встречи, а на деле предупредить, что Император уже ждёт. Вероятно, он не привык, чтобы кто-нибудь распоряжался хотя бы временем встреч и всегда следовал только своим нуждам. Это дало некоторую информацию к размышлению о характере. Однако кардинальных изменений в оценке Императора не произошло, скорее наоборот: Андрей убедился в правильности своего мнения.

Император встретил его обманчиво-добродушной улыбкой и протянул руку со словами:

— Так это, кажется, делают у вас.

Андрей улыбнулся в ответ и пожал руку. Мариусу удалось перенаправить его мысли в нужное русло.

Кроме самого государя, здесь присутствовали советник по внешней политике, Неукри, и ещё несколько гвардейцев, которые несли свой пост.

— Присаживайтесь, — попросил Император. Когда все сели, Император продолжил: — Вы рассмотрели договор?

— Да, — ответил Андрей, наблюдая за реакцией Неукри. Если в бумаге какой-то подвох, то его состояние могло выдать, но тот казался совершенно невозмутимым.

О причинах подобной безмятежности можно было строить гипотезы и целые психологические теории. Этот человек оставался для него загадкой. Обычно Андрей с лёгкостью понимал характеры людей, но здесь произошёл явный прокол. Вдобавок, казалось, что для этого человека сам Андрей является открытой книгой, настолько всепроникающим был взгляд.

— И к какому вы пришли выводу? — спросил Император.

— Не вижу препятствий.

— Отлично, — улыбнулся Император. — Подпишем сейчас.

— Но нужно два экземпляра. Один — вам, другой — нам.

— Конечно, мы позаботились об этом. Копии сейчас принесут, — Император хлопнул в ладони, и как по волшебству в зале появился гвардеец, который и передал ему свиток, потом, поклонившись, удалился. — Вы проверите текст второго?

— У нас говорят: «Доверяй, но проверяй».

— Верный принцип, — Император передал свиток Андрею.

За полдня, которые ушли на изучение договора, он запомнил его наизусть, поэтому оставалось лишь прочитать. Текст полностью совпадал, вплоть до знаков препинания, что тоже немаловажно.

— Я готов подписать, — наконец, произнёс Андрей.

— Тогда остаётся только поставить печать, — улыбнулся Император.

— Да, конечно.

Император взял свитки и достал печать. Мгновение, и на экземпляре уже лежало красное изображение символа Империи. Смысл, скрытый в пересечениях линии и фигур, остался для него загадкой, всё было переплетено до такой степени, что даже что-то выделить не представлялось возможным.

— Теперь ваша очередь, — прервал его наблюдения Император.

— У меня нет печати, мы ставим свои подписи.

— Хорошо, — понял он и крикнул в сторону.

Вошёл слуга в роскошном одеянии и поднёс чернила и пишущие предметы, большие похожие на обыкновенные палочки со слегка изменённым концом. Андрей внимательно осмотрел их.

— Что-то не так? — спросил Император.

— Нет, нет, всё в порядке, я не привык к таким вещам. Мы пользуемся другими.

Андрей поставил рядом с печатью свою подпись, подтверждая факт контакта. Они обменялись экземплярами.

— Предлагаю отпраздновать. Это великий день для Империи и Федерации Северных Государств.

Андрей кивнул, и Император приказал слуге принести выпить. Тот поклонился и удалился…

Всё празднование заняло около часа. Андрей, Император и его советники, которые, наконец, включились в разговор, говорили на все темы, кроме политики. Император живо интересовался жизнью в Федерации, а Анриус высказал пожелание, чтобы демонстрация состоялась сегодня. Андрею показалось, что генерал говорил от имени Императора, чтобы не казалось, что он слишком напирает на посла.

— А кто глава государства? — спросил Неукри, советник по иностранным делам.

«Кажется, это выработанная тактика скрытого давления», — отметил Булдаков и ответил:

— Мы выбираем нашего президента каждые пять лет. Хотя это происходит косвенно, через депутатов в парламенте. Я уже говорил, что он фактически не имеет власти, а выполняет представительские функции. За всю дипломатическую работу у нас отвечает отдельный человек: министр иностранных дел Федерации. Думаю, именно он отправится к вам.

— Я так понял, что Федерация — объединение государств.

— Да, именно поэтому фактическая власть принадлежит премьер-министру и парламенту, в который входят равное число депутатов от всех стран.

— Принцип равноправия? — предположил Император.

Андрей кивнул:

— Совершенно верно. Мы стараемся во всём его поддерживать.

Именно из-за этого основной силой стал парламент, чтобы ни одной из сторон не возникло желания злоупотребить властью в обход других. При формировании ветвей власти учитывался опыт Евросоюза и Североамериканского Альянса. В перспективе Федерация должна стать всемирным государством, как ООН является всемирной организацией. Но это пока мечты. Будущее покажет состоятельность идеи.

— Очень интересная система, равновесная, — признался Император. — Я так понимаю, что у вас каждый человек в парламенте отвечает за определённую область?

— Нет. Парламент служит для принятия законов. Люди, отвечающие за ту или иную область, входят в кабинет министров.

— Кабинет? — не понял Мариус.

— То есть группа, — уточнил Андрей. — Над ними стоит премьер-министр, который следит за выполнением работы.

— А по науке. У вас есть тоже специальный человек?

— И по науке и по образованию. Это одна должность.

— Понятно. Интересная система. Но неужели наследное право у вас нигде не практикуется? — удивился Император. — Признаться, я удивлён, что всё, что вы описали работает. Государству всегда нужна сильная централизованная власть.

— Да, — кивнул Андрей, — для этого существует премьер-министр. Он назначается страной-председательницей на год и задаёт программу действий.

— Понятно, но всё равно громоздко, хотя справедливо, — отметил Император, а Андрей ещё раз поразился гибкости мировоззрения Мариуса. Казалось, он говорит с современником. — Как себя чувствует Кейт? Она уже поправилась? — сменил тему собеседник.

— Нет, к сожалению, её состояние не изменилось.

— Может, мой знахарь сможет вам помочь? — спросил Император.

— Сомневаюсь…

— Он очень хороший лекарь. Спас моего сына от болезни, когда остальные отказались. Его имя — Немиус. Не слышали о нём?

— Нет, к сожалению…

Андрей подумал, что его помощь вряд ли будет полезной при таких обстоятельствах, но согласился:

— Да, наверное, попробовать стоит.

Император кивнул:

— Я лично распоряжусь, — и спросил. — Когда вы хотите провести демонстрацию?

— После обеда. Вас устроит?

— Вполне, — подумав, сказал Император. — Я пришлю к вам Анриуса.

— Хорошо. На том и договоримся…

* * *

Когда Андрей вернулся, Лемла встретила его ослепительной улыбкой. Он отметил, что женщина готовилась к его приходу особенно: приоделась в чистые одежды, заплела волосы, — сделала всё, чтобы понравиться послу, каковым он на самом деле не являлся. Хотя, как посмотреть… Конечно, в его полномочия входили возможные переговоры в крайних случаях, но всё же никто его сюда не направлял. Судьба распорядилась ими довольно оригинально.

«Жаль будет разочаровывать её. Лемла хороший человек и одинокий… Впрочем, как и я».

— Здравствуйте, — улыбнулась служанка.

Андрей подумал, что, возможно, здесь всё не так чисто, и для неё это шанс продвинуться, уехать из Империи в новую страну, или ещё хуже: понимая, что речь не подслушать, Анриус или сам Император приказали ей разговорить посла. Андрей не испытывал по этому поводу иллюзий, помня известную римскую формулу: «Ни мира, ни войны».

— Привет, Лемла. Что-то случилось?

— Нет, ничего, я распорядилась приготовить вам обед. Переговоры были тяжёлыми?

— Нет, всё прошло хорошо. За обед благодарю, но я буду есть вместе с остальными.

— Хорошо.

Андрей вошёл в холл, отмечая движение сзади, это следом за ним шагнула Лемла.

— Что-то ещё? — спросил он и повернулся.

Она смотрела на него одновременно с восхищением и злостью. Это не могло быть игрой.

— Ничего, хозя… э-э-э… Андрей.

Он улыбнулся и направился наверх, к Александру. Подойдя к двери, тактично постучал. Оттуда донеслось: «Входите».

Андрей неуверенно вошёл, обдумывая причины, по которым Император предложил услуги своего знахаря. Вряд ли из-за заботы о Кейт. Булдаков, как ему казалось, довольно хорошо смог разглядеть Мариуса и понимал, что этот человек никогда не упустит выгоды.

— Ты что? — спросил Саша без предисловий.

— А что я?

— Как не родной. Словно крадёшься.

Андрей улыбнулся и, закрыв за собой дверь, подошёл к Кейт, хотя сразу понял, что никаких изменений не происходит. Убедившись в этом, он сел на стул.

— Совсем плохо, — мрачно спросил Саша.

— До сих пор высокая температура… Саш, я думаю это летаргический сон.

— Нет, при летаргическом сне температура падает, насколько я знаю.

— Точно, что-то я это упустил из виду. Но другого я предположить не могу. В любом случае, было бы неплохо доставить её на Землю…

— Как? Она единственная, кто знает, как запустить гипердвигатель.

— Тут ты прав. Мы в тупике. И выхода из него нет: замкнутый круг.

Друг грустно кивнул. Андрей непроизвольно посмотрел на Кейт, как будто ожидая её пробуждения. Лучи дневного светила уже ворвались в комнату и падали на её лицо, рисуя причудливые тени. Булдаков невольно залюбовался красотой девушки. «Она спит… Как же она прекрасна…» — промелькнуло в голове.

— Как прошла встреча? — отвлёк его голос Александра.

— Нормально, — ответил Андрей, снова переключаясь на друга. — Подписали бумажку, поговорили о делах, ничего нового. Расспрашивал о структуре нашего правительства. Открытая информация в принципе…

— Ясно, — изрёк, Саша по окончании рассказа. — Это всё?

— Да.

— Тогда, что тебя гнетёт?

Друг заметил его задумчивое состояние. Андрей решил прислушаться к себе и понять, что же в нём происходит, но тут же решил оставить это до возвращения и ответил:

— Ничего.

Саша кивнул, понимая, что лучше ничего не спрашивать, и Булдаков был ему за это благодарен.

— Знаешь, а Лемла, похоже, положила глаз на тебя.

— М-да, я заметил. Что-то быстро она.

— Она восхищается тобой…

— С чего бы это?..

— И что ты собираешься делать?

— А что я могу сделать? Буду вести себя соответствующе послу. Она приходила сюда? — догадался Андрей.

— Да. Расспрашивала о тебе.

— А что именно?

— Спросила: не женат ли ты. Что любишь? Попросила рассказать о тебе.

— И что ты рассказал?

— Ничего…

— Мне кажется, не следует уделять этому какое-нибудь внимание.

— Каждый сам кузнец своей судьбы. Я просто хотел предупредить тебя: она может работать на Империю. Ты понял, в каком смысле.

— И ты снова прав, но об этом я уже подумал. Все они, так или иначе, работают на Императора. Кто-то шпионажем, кто-то просто уборкой помещений, — Андрей помолчал, потом сказал: — Сегодня Императору будем показывать оружие. Нам-то, в принципе, выгодно, но, как считаешь, зачем ему это?

— Трудно ответить, — Саша почесал подбородок. — Мы уже демонстрировали оружие на стадионе. Я не могу ответить. Хотя… может, он хочет убедить своих военачальников в силе, выставляя нас как союзников. Этим он подбодрит их.

— Возможно, но не слишком ли быстро? Он же должен понимать, что мы не экспонат, чтобы нас показывать.

— Возможно, есть другая причина, о которой мы и не догадываемся?

— Может, он хочет продемонстрировать силу Симирии или Долерасу?

— Насколько я знаю, здесь же нет их посла или дипломата…

— …или шпиона, — добавил Андрей. — Император уверен, что у него завелась крыса и хочет показать ей силу. А шпион передаст информацию.

— Вряд ли.

— А почему бы и нет? — загорелся Андрей.

— И что мешало ему, то есть шпиону, увидеть наше представление на стадионе?

— Это возможно в том случае, если Император точно знает шпиона и уверен, что тот не был на стадионе.

— Если он знает его, то почему не арестует?

— Вероятно, именно для того, чтобы он увидел нас и передал. Как тебе идея?

— Возможно. Нужно будет подумать на досуге. Я не уверен, но иного варианта я не вижу.

В дверь постучали.

— Кто там? — спросил Саша.

— К вам пришёл знахарь, — донёсся голос Лемлы.

Саша удивлённо посмотрел на Андрея, тот пояснил:

— Я согласился на уговоры Императора. Если мы ничего не сможем сделать, то может быть знахарь сделает. Может, это что-то специфическое для этого мира, а он знает. В любом случае, мы ничего не теряем.

Саша кивнул и сказал Лемле:

— Впусти его.

Дверь открылась, и в комнату вошёл человек лет пятидесяти с таким умным видом, что у Андрея, как часто бывает, невпопад вспомнил фразу: «Морщины на лбу ещё не признак мыслей». Но он тут же заставил отнестись ко всему серьёзно. Если этот человек сможет помочь Кейт, то слава и вечная хвала ему.

— Немиус, — представился знахарь, когда вошёл.

— Меня зовут Саша, его — Андрей, — представил Соколов и повернулся к Лемле. — Выйди, пожалуйста, и закрой дверь.

Служанка бросила взгляд на Андрея и выполнила приказ.

Знахарь подошёл к кровати и посмотрел на Кейт, потрогал лоб и… отдёрнул руку.

— Что случилось? — спросил удивлённый Саша, а Андрей понял и ответил за Немиуса:

— Слишком высокая температура. У нас разные нормы, — потом повернулся к застывшему знахарю. — У неё немного повышенная температура. Для вас она кажется очень высокой, у нас — повышенной.

Знахарь кивнул, принимая информацию к сведению, и принялся осматривать Кейт. Саша шепнул, хотя в этом не было смысла:

— Он может быть шпионом.

— И что он узнает? Ничего, — отмахнулся Андрей.

— Долго она спит? — спросил Немиус.

— Она не спит, но это длится уже вторые сутки, — ответил Александр.

— Со дня происшествия?

— Да.

Немиус стоял в задумчивости, что подтверждало предположения: он не знал, что происходит.

— Вынужден признать, что я не в силах, что-либо сделать. Я могу оставить лишь питательные травы, но она сможет принимать их только, когда проснётся. Я не знаю, как назвать это. Я такого ещё не встречал. Это очень интересный феномен. Я могу понаблюдать?..

— Нет, — отрезал Саша.

— Простите, я не хотел вас задеть, — смущённо произнёс Немиус и уже с порога добавил. — В этом случае остаётся уповать только на Бога. Всего вам хорошего.

— Лемла, — позвал Александр. Она тут же оказалась рядом, — проводите господина знахаря.

— Слушаюсь, — сказала она и увела Немиуса за собой.

Когда они скрылись, Андрей спросил:

— Как он тебе?

— Обычный человек.

Соседняя дверь открылась, и из неё вышел Фрэнк и Жан.

— Кто это был? — спросил Шэрэн.

— Знахарь.

— Помог?

— Ах, если бы…

Фрэнк покачал головой, потом сказал Андрею:

— Я и не слышал, как ты пришёл. Есть какие-нибудь новости?

— После обеда идём на шоу.

— Какое шоу?

— Твоё, Жан.

— Спасибо, Андре, — усмехнулся француз. — Может быть, им ещё танки продемонстрировать?

— Кто знает, чего они заходят в дальнейшем… — задумчиво ответил Андрей, а затем грустно усмехнулся. — Мы, как всегда, в руках судьбы.

— Я не верю в судьбу, Андре, — сказал француз. — Человек сам определяет своё будущее.

— Вот здесь я с тобой соглашусь, дружище… — кивнул Булдаков и, вспомнив Сашину гипотезу, спросил себя: «Или нет?»

* * *

Казалось, здесь собрались все военные Империи: такое количество людей собралось. Присутствовал сам Император и его сын.

Совершенно очевидно, что Мариус хотел что-то получить из этого представления, но что, Андрей не знал, он мог только догадываться и делать предположения. Предположение о присутствии шпиона Долераса или Симирии выглядело вполне вероятным, что бы там не говорил Саша. Пока версия не имела подтверждений, но если есть преступление, доказательства найдутся, как говорят некоторые. Пока Жан показывал оружие, Андрей искал эти «доказательства»… искал среди присутствующих людей. Внимательно осматривал каждого, следил за реакцией. Безусловно, на военных Империи оружие должно произвести сильных эффект, поэтому шпион мог выдать себя спокойствием или, по крайней мере, не высокой заинтересованностью к новинкам. На это Андрей и надеялся. Другого способа подтвердить свою версию он не видел.

Возможно, на это рассчитывал и Император. Если он не знает, кто точно, то вполне может выделить небольшой круг подозреваемых и проследить за ними после демонстрации, выяснив, не побежал ли кто из них докладывать послу Симирии новую информацию о вооружении Федерации.

Толпа обступила их, слушая рассказ Жана. Он не был спецом в оружии, как погибший Дмитрий, но и некомпетентным его тоже назвать было трудно.

— …Магазин на сорок патронов; скорострельность: 1574 выстрела в минуту; система противоотдачи, гасит до 90 % энергии; начальная скорость пули: 1351 м/с; прицельная дальность стрельбы: два с половиной километра, — Жан нажал кнопку — у мушки мгновенно выросла система ночного видения. — Система «Ночной глаз» позволяет вести огонь ночью. Два режима ведения огня: одиночные и очередь…

На самом деле Жан и сказал и не сказал ничего одновременно. Вся эта информация не могла принести вреда. Имперские оружейники не смогут произвести это оружие. Они даже не смогут близко подойти к принципам его организации. Что же касается тактических данных, то все видели, как испарилась лестница от лазерного луча, и понимали, что пулевое оружие не менее эффективно. Скорее, наоборот, демонстрация принесёт пользу: лишний раз показать силу. Что не говори, а в дипломатии это тоже имеет значение, и далеко не последнее.

Несколько выстрелов и последовавшая за ними очередь привела военных в восторг. Андрей оставил Жана и отошёл, чтобы всё основательно обдумать.

Он следил за реакцией, и ничего, чтобы как-то подтверждало его версию, не заметил.

«Может, я пытаюсь подогнать задачу под решение?» — спросил себя Андрей. — «Император, возможно, хочет узнать характеристики вооружения? Нет, он их знает. Может быть, он просто хотел лишний раз убедиться. В чём? В чём убедиться? В очевидном?»

Слишком много вопросов и слишком мало ответов. Андрей почувствовал, что теряется. Это уравнение имело слишком большое количество переменных. Булдаков чувствовал, как усталость понемногу завладевает им. Нервное напряжение давало о себе знать.

«Что ж, придётся оставить эту задачу на время. Если здесь есть агент Симирии или Долераса, то он может выйти на нас сам»

* * *

Все эти дни Саша не отходил от Кейт и всё время думал о девушке, засыпая под шёпот тяжёлых мыслей. У неё по-прежнему не спадала температура. Не мог объяснить всё и Андрей. Саша понял, что его друг, пропадавший почти на год, а потом внезапно объявившийся, что-то скрывает. Он знает гораздо больше, чем говорит. В частности о психологии людей с пси-порогом больше четвёртого.

Булдаков рассказал о своей жизни в этот год, но чувствовалось, что он был откровенен не до конца. О многом оставалось только догадываться, но Саша не видел ничего угрожающего, потому что причиной этому могла послужить командировка в какую-нибудь опасную зону или обучение в секретной школе «Безопасности», всё, что угодно. Если ему нужно, расскажет. Нет, значит, не следует знать.

Однако его настораживало то, как он ведёт переговоры. В тактике Саша не сомневался. Вопрос был в том, что он делает это. Андрей не может не понимать, что все его действия будут рассматриваться на Объединённой Комиссии. Он так уверен в себе, или у него есть особые инструкции на этот счёт? Если первое, то это только его проблема, но если второе, то это означает, что Андрей был приставлен к Александру с самого начала, потому и обладает особыми полномочиями.

«Конечно, это бред. Андрей не мог так поступить».

Саша всячески отметал свои мысли по поводу двойной игры, потому что друг ни за что бы не согласился на такую грязь. А Андрея Соколов знал хорошо, как самого себя и знал, что на этого человека можно положиться. Вспомнилась народная мудрость: «Не трудно за друга отдать жизнь, но трудно найти такого друга». Саша был уверен, что Андрей являлся таковым, как и он сам для него.

Расследование на Объекте 156 — первое крупное дело, на которое Саша рассчитывал, но вся эта последующая история, больше похожая на дурной спектакль, не имела под собой логического объяснения. Он понятия не имел, что напишет в отчёте.

Такие мысли порой приходили в голову, но всё равно, о чём бы он ни думал, всегда возвращался к Кэтти. Перед его взором встала картина их встречи.

Она была одной из тех, кто встречал их вертолёт на Исследовательской Базе. До встречи Саша представлял её именно такой: с глазами полными жизни, излучающей энергию. Семёнов, его помощник Роберт Балкер и генеральный конструктор проекта Сергей Дмитриевич Перетлёв стояли рядом, держа сдуваемые порывом ветра шапки. Саша сошёл с вертолёта и направился прямиком к группе встречающих.

— Рад вас приветствовать, Александр Сергеевич, — пожал руку Семёнов и повернулся к Кэтрин и Ивану Алексеевичу. — Это Александр Сергеевич Соколов, он будет третьим человеком в охране. Если что, то через него можно будет связаться с Робертом и со мной… — он представил своих людей.

Александр поочерёдно знакомился с каждым, но как только подошёл к Кейт, по нему словно пробежал электрический разряд. Тогда же он понял, что это было взаимно, хотя они ещё совсем не знали друг друга…

…Саша посмотрел в окно. На этой планете сутки короче на четыре часа. Взгляд снова упал на Кэтрин. Как хотелось, чтобы она проснулась! Как он мечтал об этом!

«Увы, не всё зависит от нас…»

Он разрывался. Это безделье могло убить кого угодно! И самое ужасное, что он действительно ничего не мог поделать! Настоящий страх приходит, не когда осознаёшь угрозу, а когда понимаешь, что ты против неё бессилен. А он очень боялся за жизнь девушки, ставшей ему дорогой, дороже всех на свете. Как он хотел провернуть плёнку назад и внести коррективы…

Дверь открылась: на пороге стояла Лемла.

— Ужинать будете? — спросила она.

— Да, пожалуйста, принесите сюда.

Женщина кивнула и ушла, оставив его наедине с мучающими мыслями. Она вернулась так скоро, что Саша невольно подумал, что ужин уже был готов и стоял за дверью. Вместе с ней пришли и слуги, которые, поставив маленький столик, удалились.

— Лемла, почему ты меня спрашивала об Андрее? — Саша решил уточнить. Почему именно сейчас? Наверное, хотел отвлечься от своих мыслей.

— Он хороший человек. Мне он нравится. Вы ему рассказали?

— Нет, — солгал Саша.

— Мне нравится, что он разговаривает со мной как с человеком, а не как со служанкой, — пояснила она.

— А я? Разве я говорю с тобой, как со служанкой?

— Нет, извините. Я не хотела ничего…

— У нас это норма.

— У вас нет рабов? — удивилась Лемла.

— Нет.

— Но кто же тогда работает? — удивилась она.

— Мы все работаем. Рабство у нас считается преступлением, — Саша принялся за еду. Ему не хотелось споров со служанкой. Вообще она резко контрастировала с теми слугами, которых он видел в тренировочном лагере. «Не думаю, что она рабыня. Слишком разный подход к жизни. Скорее всего, она наёмный рабочий».

Лемла ещё некоторое время сидела, потом спросила:

— А кто эта девушка?

— Кейт, она наш научный сотрудник.

— Ваша жена?

— Нет, — удивился вопросу Александр.

— А я думала, что жена. Простите, мне здесь не место, — Лемла встала. — Вы меня отпускаете?

— У меня только один вопрос: вы же… вольный человек?

— Да, иных в Резиденции нет. Кому охота иметь дело с животными.

— Да, конечно… — ответил он, обдумывая новую информацию об общественном устройстве. — Иди, Лемла, спасибо тебе.

Она с улыбкой поклонилась и вышла. Саша снова подумал о себе и Кэтрин. Если он её потеряет, то жизнь перестанет иметь смысл. Он не мог больше представить, как будет жить без улыбчивой и каждое мгновение разной Кэтти.

Через полчаса вернулся Андрей, он был задумчив, и Саша спросил его:

— В чём дело?

— Всё в порядке, но Император попросил продать имеющееся у нас оружие.

— Надеюсь, ты отказал?

— Разумеется…

— А он?

— Ответил, что понимает, и не будет настаивать. Я до сих пор не понял Императора: что он от нас хочет? У меня складывается впечатление, что ему нужно лишь наше оружие.

— Возможно. Почему бы и нет? Ты же сам говорил, что у них проблемы с Симирией и Долерасом.

— Слишком узко.

— Почему? Вполне достаточно. Внешняя угроза довольно сильна. Ему нужна гарантия безопасности, а её может дать только оружие, — ответил Саша и замолчал. Было видно, что Андрей хочет что-то сказать и не может, поэтому Саша спросил: — Что-нибудь ещё?

— Нет, я просто устал. Пойду, отдохну.

Андрей вышел, и Александр снова один. Друг явно о чём-то промолчал. Ну да ладно, если нужно, расскажет. Саша снова посмотрел на Кэтти…

«Боже…» — только и промелькнуло в голове…

* * *

Разговор между военным советником и Императором состоялся сразу после разговора с посланцами Федерации и проходил в императорских покоях. Сам глава государства сидел на диване и время от времени прикладывался к чарке с вином. Анриус же стоял в напряжении. Ситуация в последнее время складывалась не в пользу Империи.

— Слышал? Они отказали продать нам образцы даже для моей личной охраны, — произнёс Император. — Хотя я предложил сумасшедшие деньги. Мне хочется узнать: что ты об этом думаешь?

— Они никогда не дадут нам оружия, даже если мы будем их ближайшими союзниками.

— Не доверяют?

— Да. Причина в этом.

Император задумался, потом сказал:

— Садись.

— Благодарю, — кивнул Анриус и сел на кресло, находившееся рядом.

— Доспехи, я так понимаю, они тоже не дадут?

— Да, мой Император.

— У тебя есть предложение?

— Увы, мы не можем никак повлиять на Федерацию.

— Да-а, в этом ты прав, — Император с досады захрустел пальцами и, немного помолчав, продолжил. — Меня интересует ещё один вопрос: почему Симирия начала готовиться к войне именно сейчас?

— Это должно было когда-нибудь случиться.

— Нет, — отрезал он. — Я думаю, прибытие послов Федерации сыграло решающую роль.

— Вы считаете, они как-то связаны с этим?

— Косвенно. Федерация изменила геополитическую расстановку сил. Совершенно естественно, что Симирия боится. Она тоже не всесильна. И там понимают, что если у нас завяжутся дружеские отношения, что они останутся в меньшинстве. Поэтому им приходится форсировать события.

«Их глаза зорки, а наши слепы», — думал Император. — «Как же мало информации!»

— Но могут пострадать и посланцы, — заговорил Анриус. — Они же начинают войну, не мы. Тогда это отрицательно скажется на их отношении с Федерацией.

Император кивнул, но добавил:

— Да, в этом положительный аспект ситуации, но это только в том случае, если Андрей сказал нам правду.

— Что вы хотите сказать? То есть у них уже есть отношения, и складываются они… точнее не складываются.

— Да. Именно поэтому они так лояльно относятся к нам. Им нужно здесь закрепиться. Найти друга. Иначе будет гораздо сложнее выстраивать отношения. Дело не в их пацифизме.

— Но они не могут не понимать, что это провоцирует Симирию.

— В таком случае они ответят, что мы лишь устанавливаем дипломатические отношения. Только и всего.

— Но зачем им говорить неправду, Мой Император?

— Они не хотят афишировать свою связь с Симирией. Сбивают нас с толку. Они не совсем искренны с нами.

— Лично мне они сразу не понравились, — поддержал Анриус.

— Возможно, а их открытость — притворство, попытка запудрить мозги, — добавил Император и отпил немного вина..

— И что мы будем делать? Усилить наблюдение?

— Да, но это вряд ли что-нибудь даст. Ты мне говорил, что они общаются на своём языке.

— Да, а со слугами сразу же переходят на имперский.

— Интересно, где они узнали наш язык. Когда успели его выучить? — Император снова отпил немного вина и посмотрел на Анриуса, ожидая ответ.

— Вы видели, что было на стадионе. Их возможности довольно велики. Возможно, они сначала учили язык, а уж потом…

— И кто же их тайный учитель?

— Это мог быть кто угодно: крестьянин, знатный человек, любой подданный Империи. Очевидно, их агенты уже давно среди нас, Мой Император.

— Не вяжется, — подумав, сказал Мариус и поставил позолоченную чарку на стол. — Если бы кто-нибудь их учил, неужели бы он не сказал, где находятся представители власти? Они бы имели возможность сразу связаться.

— Но тогда получается, что они и не планировали вступать в контакт с нами! — воскликнул генерал и нервно заёрзал на кресле. — Они хотели забрать девчонку и уйти. Это был их провал, а не успех. Нам повезло, что они не учли нашего присутствия на арене.

— Нелогично. Зачем проводить операцию в столь людном месте? Можно было освободить её без шуму. Нет, они специально провели эту операцию у нас перед носом. Это была демонстрация силы, либо… у них не было выбора. В любом случае мотивы нам неизвестны.

Нависло молчание, оба хорошо понимали, что это значит. Федерация вовсе не то пацифистское государство, за которое выдаёт себя. Тогда вся эта дипломатия — ширма.

— Если Мой Император прикажет, я…

— Нет, мы всё оставим как есть, — перебил его владыка.

— Но, Мой Повелитель, враги здесь, в Резиденции.

— Будем ждать. Усилим охрану в четыре раза, заменить слуг солдатами. Вооружить. Если «посланцы» спросят, почему так много солдат, ответим, что это ради их безопасности, — он улыбнулся, потом спросил: — Как там девчонка?

— Знахарь сказал, что она лежит без сознания. Он не знает, что с ней.

— А я думал, что он компетентен.

— Он говорит, что никто и никогда не встречался с такими странными проявлениями. И, учитывая, что произошло на стадионе, я ему верю.

— Мы можем воспользоваться этим, — твёрдо заявил Император. — Совершенно очевидно, что они останутся здесь до того, пока она в таком состоянии. Андрей сказал мне, что она — ученый, а, следовательно, она знает, как делается оружие.

— Верится с трудом. Женщина — учёный, — военный советник улыбнулся. Действительно, звучало как анекдот. — Они пытаются нас обмануть и здесь.

— Здесь нет обмана, я уверен.

— Почему?

— Нет смысла. Я бы хотел, чтобы слуги в Резиденции следили за её состоянием. Как только она проснётся, нужно попросить устроить научную конференцию. Женщины — глупый народ. Возможно, она сможет рассказать нам некоторые секреты или хотя бы указать нам направление, — сказал Император, обдумывая, ничего ли не упустил из виду.

— Мой Император как всегда на высоте.

— Положено по званию, как и вам, мой советник, — улыбнулся он.

— Значит, тюремное заключение Лори и Вэкки мы отменяем?

— Нет, пусть потешат своё самолюбие. Один человек ничего не стоит. Незаменимых людей нет. Да, Анриус? Я прав?

— Вы всегда правы, Мой Император, — в голосе генерала прозвучала нотка испуга. «Пускай боится, это тоже необходимо».

— Мы будем притворяться, что верим им, но и будем всегда на стороже.

— Конечно, Мой Император.

Властелин четверти континента снова выпил, подумал о чём-то отстранённом, осмотрел украшения бокала и вернулся к насущным проблемам:

— Вы думали над тактикой боя? Если мы не получим оружия, то выиграть войну будет сложно. Будем исходить из худшего.

— Да, я говорил со всеми Префектами и командующими. Мы выработали стратегию.

— И какую?

— Единственный вариант: оборона.

Императора эта фраза задела, и он закричал:

— Смотрящий С Неба! Мы что, будем отсиживаться, пока эти бандиты грабят поселения?!

— Мой Император, — Анриус сглотнул, в глазах промелькнул ужас. — Иного выхода нет. Мы измотаем их в обороне, потом нанесём ответный удар. Их оружие стреляет довольно далеко, и нам придётся подпускать их поближе. Это возможно лишь в случае, если наши солдаты будут защищены стенами. В ближнем бою все равны, но так как у нас войск по количеству больше, то они останутся в проигрыше. После того, как они потеряют значительную часть своей армии, им потребуется передышка, тут-то мы их и уничтожим, — Анриус хлопнул кулаком по ладони, словно показывая, как. — Уничтожим одним мощным ударом и выиграем войну.

Император молчал. Его военный советник сидел спокойно, но спокойствие было лишь внешнее. Он серьёзно боялся за свою карьеру, если повелителю тактика придётся не по душе, то это чревато последствиями. А Император думал, казалось, целая вечность прошла, пока он не сказал:

— Да, это единственный вариант. Но видит Смотрящий с Неба, мне он не по нутру.

Советник мысленно выдохнул. Одному только ему было известно, что он пережил в эту минуту, однако это ещё было не всё.

— Насколько я понимаю, единственной возможностью бороться с их войсками является конница.

— Да, мой Император. Её нужно максимально облегчить.

— Что вы имеете в виду?

— Снять доспехи. В данном случае они будут только помехой.

— Вы хороший советник, Анриус. Хороший военный. Дайте указания о мобилизации. Нам нужно как можно больше лошадей. У вас всё?

— Нет, мой Император, пришли новые данные из Симирии о флоте.

— И каковы соотношения сил на море? — насторожился Император.

— Здесь довольно сложная ситуация. Дело в том, что у нас деревянные суда, в то время как Симирия частично перешла на металлические. Наши орудия пробить их защиту не смогут.

— Печально, — тихо произнёс Император. Действительно, поводов для радости не было. Кто владеет морем, тот владеет миром. Теперь эта истина была понятна и ему, но Империя слишком поздно поняла это. Сотни лет без войн ослабили её. «Теперь мы пожинаем плоды собственного безучастия», — подумал он. — «О Смотрящий С Неба…»

— К тому же, их корабли гораздо быстрее, — продолжал советник. — Они больше полагаются на ветер, чем на гребцов. Гребцы — рабы. В сражении мы будем иметь противника и у себя, в тылу. Опасная ситуация.

— Да, ситуация не из лёгких. Но что вы уже исправили? Я вас просил об этом.

— Мы перевооружаем наши галеры, ставим на них новые пушки. Наши инженеры трудились над этим несколько лет…

— Короче, — поправил Император. Подробности их создания его не интересовали. Важен сам результат.

— Новые пушки стреляют металлическими ядрами.

— Их аналоги превосходят наши?

— Увы, да, раза в два-три по всем характеристикам, а то и больше. Многое нам не известно.

— Вам вообще ничего не известно! — закричал Император, но тут же успокоился, понимая, что не Анриус был причиной отсутствия информации, а недостаток времени и грамотных людей. Конечно, он предполагал перевес, но такое значительное превосходство очень опасно.

— Сколько они могут выставить кораблей?

— Этого мы точно не знаем, но наши шпионы насчитали тридцать семь тяжёлых, десять металлических и семьдесят малых кораблей.

Император открыл рот, но потом проглотил удивление и рявкнул:

— И ты об этом молчал?!

— Информация пришла сегодня, когда проводилась демонстрация.

Император нервно отпил из бокала и со стуком поставил его на стол. Жидкость вылилась на скатерть, и он выругался.

— Мы работаем, Мой Повелитель. Мы делам всё, что можно.

— Значит надо делать больше! — Император начал себя успокаивать, через некоторое время он добавил: — Я понимаю, не всё в наших силах. Сколько пушек на их кораблях?

— На самом крупном около сотни. Больше мы ничего не смогли узнать. У нас мало людей.

— Сколько мы можем выставить кораблей?

— Около ста сорока галер. Через месяц — сто шестьдесят. На каждой нашей галере планируется установить около двадцати пушек.

— Этого мало.

— Но больше не позволяет конструкция. Мы и так максимально утяжелили её. Если поставить ещё несколько пушек, то корабли начнут тонуть и без помощи Симирии.

— Но тогда они не смогут идти в наступление!

— Если мы не вооружим их должным образом, то мы не сможем и обороняться, — пояснил Анриус. — Мой Император, я хочу, чтобы мы выиграли время. Это единственный шанс. Мы должны сдержать первый удар, тогда инициатива будет у нас в руках.

— Да-да, отсидеться в обороне. Я помню, — Император зло выдохнул. — Да, ты абсолютно прав, но Империя никогда не терпела поражений, даже в обычном бою.

— Но у нас не было раньше такого мощного противника, Мой Повелитель. Видит Смотрящий С Неба, мы делаем всё возможнее и победа будет за нами.

— Я уже понял, что мы не можем противостоять им на море, — тяжело вздохнул Император и почесал лоб, как будто пытаясь ускорить движение мыслей, которые приведут его к верному решению. — Когда они могут оказаться у наших берегов?

— Через полмесяца, если они будут идти все вместе, то есть с металлическими судами: они ходят медленнее. Через месяц, если стартуют без них прямо сейчас.

— Но эта информация уже устарела. Она почти месячной давности.

— Эта информация шла к нам две недели, — уточнил Анриус. — Переплыть океан — задача не из лёгких.

— Значит, они могут прибыть через две недели, — задумчиво произнёс Император. — Стоп, кое-что не сходится. Скорее всего, Симирия начала подготовку недели две назад, но тогда послы ещё не появились у нас. Прошло всего два дня. Значит причина не в них.

— Если только агенты Симирии не знали, что послы Федерации уже в Империи.

— Ве-ерно, действительно, вероятность есть, — задумчиво произнёс Император и помолчал, обгладывая эту мысль. — Вернёмся к флоту. Я понимаю, что средств борьбы с металлическими судами у нас нет.

— Да, мой Повелитель.

Император снова задумался. Если стандартных приёмов нет, тогда нужно идти другими путями.

— Значит, только абордаж. Как вооружены их корабельные команды?

— Мы не знаем.

— Значит, нужно выдать бомбы морякам.

— Они называют это гранатами.

— Не важно, как они это называют. Если мы хотим брать корабли на абордаж нам нужно много оружия. Очень много оружия. Выдавайте им по два пистолета и мушкет. Не жалейте ничего, выдайте им всё оружие, которое у нас есть. В руках моряков сейчас судьба всей Империи! Мы не должны позволить высадится вражеским войскам на нашей территории!

— Да, Мой Император.

— Усильте патрулирование на всём восточном берегу. Дайте указания усилить прибрежную оборону. Мы должны встретить их готовыми.

— Я уже отдал приказ, Мой Повелитель. Все лёгкие суда прочёсывают прибрежные районы.

— Это все новости?

— Да, Мой Император, — поднимаясь, ответил советник.

— Плохие же вести ты мне принёс сегодня, — Император на несколько ударов сердца закрыл лицо рукой и помолчал. — Ладно, ступай. Мне необходимо подумать. Собери военный совет завтра.

— Да, Мой Повелитель, — поклонился генерал.

— И ещё: я выступлю перед народом. Они должны быть готовы к войне. Мне хотелось бы, чтобы посланцы Федерации присутствовали при этом. Нужно понаблюдать за их реакцией, после этого мы поговорим с ними начистоту.

— Как прикажете, Мой Император, но если мы им не доверяем, то не лучше ли оставить это.

— Если они в этом замешаны, то обо всём знают, хуже уже не будет, если нет, то мы выиграем от этого благодаря их неведению. Всё!

Анриус поклонился и вышел, а Император с ужасом подумал, что если срочно не менять расстановку сил, то Империя обречена на поражение, а все заверения военных, это только желание ему угодить: всего лишь грубая лесть. Он оставался один на один с этой угрозой.

«Вот так выглядит великая страна накануне её крушения, — уныло подумал Император. — О Смотрящий С Неба, почему ты оставил нас? Льстящиеся советники и Префекты, Проконсулы, набивающие себе карманы. И повсюду лжецы, шпионы, убийцы. Повсюду ложь, одна только ложь!»

Теперь он знал, что бездействие, это то, что погубит Империю. Сотни лет прозябания, никакого движения вперёд. Это оказалось самой страшной ошибкой. Если б только возникла возможность исправить! И ведь только сейчас он ощутил, у какой пропасти находится Империя, и каким слепым и развращённым властью он был.

«Но, может быть, всё не так, и есть шанс. Дай нам сил, Смотрящий С Неба! Теперь всё в руках твоих…»

* * *

Андрей действительно устал. Не только потому, что общение с местными людьми отнимало энергию, но и ввиду объективных причин. Ему необходимо было отдохнуть, поэтому он и не задержался у Александра.

Булдаков вошёл в свою комнату и развалился на кровати, надеясь вздремнуть. Однако сон не шёл, тело стонало от напряжения, сказывалось нервное перевозбуждение. Понимая, что заснуть не удастся, он встал и вышел на балкон.

На двор уже опустились сумерки. Лучи лилового солнца скользили по верхушкам деревьев сада. Если присмотреться, то слева можно было увидеть, как они играют с водой, создавая необыкновенный рисунок, словно набросанный мазками кисти художника. Пахло свежестью и надвигающимся дождём. С юга, насколько было видно, наплывали тяжёлые, полные влаги, тучи, чуть смазанные снизу: там шёл дождь. Ночью он придёт и сюда. Дождливая и холодная планета.

Андрей бросил взгляд на Резиденцию Императора. Там было необычно много солдат. Он позволил себе задуматься над причиной этого. Возможно, Император решил устроить военный совет, хотя не очень-то похоже. Высшие имперские чины одевались соответственно своему званию, а здесь в основном были гвардейцы.

В дверь постучали.

— Входите, — обернулся он, отвлекаясь от мыслей.

На пороге стоял гвардеец.

— Что случилось? — спросил Андрей.

— Господин посол, у ворот стоит какая-то женщина. Она хочет с вами поговорить.

Булдаков искренне удивился: «Кто может прийти, кроме посыльного Императора? Ладно, посмотрим».

Они спустились во двор и прошли несколько метров, отделяющих Резиденцию от ограды. У ворот действительно стояла женщина лет сорока, одетая в столу, поверх которой был накинут плащ. Дорогие украшения наводили на мысль о принадлежности к аристократическому классу. Неподалёку стояла богато украшенная карета. Но Андрей не мог её вспомнить, он с ней не встречался.

— Добрый вечер. Кого вы хотели видеть?

— Я бы хотела поговорить с посланцем Федерации.

— Да, это я, — Андрей подал знак гвардейцам, чтобы те открыли ворота. Женщина вошла, и Андрей спросил. — Можно мне узнать ваше имя?

— Фрея.

— Моё имя — Андрей.

— Я знакомая Кейт. Она должна меня знать.

— Боюсь, вы не сможете с ней поговорить, — Булдаков подумал, что если она знает Кэт, то может рассказать подробности. — Если вам есть, что сказать, вы можете поговорить со мной.

Фрея кивнула, принимая приглашение.

— Пойдёмте, — предложил Андрей, и они направились в сторону Резиденции.

— Вы хорошо были знакомы с Кейт?

— Да, в каком-то смысле. Я ей помогала. Я жена Лори.

Андрей на секунду остановился. Теперь он понял, зачем она пришла сюда: просить за мужа.

— Если вы пришли просить, то эти вопросы решаю не я.

— Я понимаю, — кивнула она. — Лори — ужасный человек, и получил то, что заслужил.

— Но чего же вы от нас хотите?

— Я не хочу, чтобы его лишали заслуг. Он многое сделал для укрепления Империи.

— Вообще-то, это внутренние дела Хевимской Империи. Я не имею права чего-либо требовать от Императора. Если вы хотите что-то исправить, то нужно обращаться к нему, а не ко мне. Скажите, а ваш муж знал о том, кто она?

— Нет. Я хотела объяснить ему, но он не стал меня слушать.

Они вошли в Резиденцию.

— Садитесь, пожалуйста, — предложил Андрей и позвал. — Лемла, — служанка очень быстро оказалась рядом, настолько быстро, что он подумал, что она следила за ним. — Лемла, угости гостью, — потом повернулся к Фрее и сказал. — Я сейчас вернусь.

Та понимающе кивнула, и Булдаков пошёл наверх, к Александру. Вошёл в комнату и сказал:

— Саш, там пришла жена того самого Лори. Не желаешь ли поговорить?

— И что ей нужно? — в голосе друга прозвучали нотки ненависти. Он слышать не мог имя этого человека.

— Она говорит, что помогала Кейт. Я подумал, что тебе будет интересно.

— Приведи её сюда.

— Ладно.

Андрей пошёл обратно. Лемла уже принесла кое-что приятное на вкус, и Фрея не упустила случай полакомиться.

— Пойдёмте со мной, — попросил он. — Сейчас вы её увидите.

На её лице отразилось удивление, но всё же женщина последовала за ним.

К тому моменту, как они вошли в комнату, Саша уже поставил стулья так, чтобы все смогли сесть полукругом.

Гостья, войдя в комнату, первым делом бросила взгляд на Кейт. О чём она думала, гадать можно было бесконечно, но это длилось недолго: она обратила внимание на Сашу.

— Александр Соколов, — представился тот. — Можно просто Александр.

— Фрея, — представилась она, и все сели.

— Почему вы пришли? — спросил Саша.

— Я хотела поговорить с Кейт. Я помогала ей.

— Почему?

Андрей подумал, что Саша настроен излишне воинственно. Возможно, эта женщина ни в чём не виновата. Хотя с другой стороны… Всё зависит от того, как посмотреть.

— Расскажите нам, что произошло? — попросил Булдаков.

Он присматривался к ней. Женщина, безусловно, любила власть и имела высокое мнение о себе. Наверняка, в интригах ей нет равных. Такие, как она, весьма опасны. Но Фрея нервничала (или только делала вид?), поэтому её рассказ оказался рваным.

— Мне очень жаль её. Честно говоря, — начала гостья, — я сразу заметила, что она очень способная, поэтому хотела направить её способности в интересующее её русло. Кейт сказала, что интересуется всем, и я подумала, что лучшим местом для неё будет библиотека. Я старалась обеспечить её всем, чем могла. Конечно, Кейт мне рассказала, что она не из Империи. Хотя я это поняла сразу, она совершенно не похожа на тех, которых привозят из леса. Она сказала, что из Федерации, но я не поверила. Только потом я уже поняла, что она мне говорит правду, и стала ей помогать.

— Почему же она оказалась… в таком положении?

Фрея рассказала прелюдию этих событий. Когда она дошла до того момента, как Лори начал свои похотливые игры, Андрей заметил, как друг сдал кулаки, но Фрея говорила о ней восторженно и смеялась над своим мужем. Булдаков сначала думал, что она его просто недолюбливает, но теперь понял, что женщина его просто ненавидит. И эта ненависть пропитывала её до самых дальних глубин души.

— …Это нужно было видеть! Префект был уложен с одного удара. Это его так злило! Он был вне себя от ярости. Тогда я решила поговорить с Кейт, и она сказала, что из Федерации, — повторилась Фрея. — Я не поверила, и решила поговорить завтра, когда она успокоится, но случилось по-другому. Кейт попыталась сбежать. Я её понимаю, она испугалась, но её поймали. Лори ничего не предпринимал, только потом, когда он сказал, что мы едем в Эрению, я поняла, что он хочет не только отомстить, но и использовать её в своих целях. Я приказала охраннику помогать ей в пути, хотя фактически не имел права командовать охраной. Вмешался Лори, я ничего не могла сделать. Я пыталась его вразумить, но он меня не послушал. Когда… на стадионе, — она опустила глаза, — всё произошло, мы находились рядом с Императором. Лори сказал ему, что это его подарок, — Фрея скрыто улыбнулась, но Андрей почувствовал это и не преминул отметить. — Потом, когда вы показались, я поняла, что вы пришли за ней, и сказала Императору.

— И он вам поверил?

— Конечно, — удивилась Фрея. — Я ему сказала, кто эта девушка и откуда у неё способности. Император был поражён тем, что произошло. И, честно говоря, я тоже. Все мы… Иного объяснения просто нет. Да и легенды говорят о людях из другого мира.

— Легенды? — переспросил Андрей, вспомнив, что Император тоже говорил о них.

— В народе есть легенда о посланцах Богов, которые умеют повиливать животными. Незадолго до её побега наш сторожевой пёс начал меняться. Он полюбил Кейт и пошёл с ней. Теперь я уверена, она сама его позвала. И она смогла остановить тигра, куса, как называют этих животных местные дикари. Думаю, легенды всё-таки имеют отношение к реальности, — задумчиво закончила Фрея. Многое стало на свои места.

— Как вы поняли, что мы — это мы? Что мы из Федерации?

— Кейт мне рассказывала. Она говорила, что вы следите за ней и вмешаетесь, когда будет необходимость.

«Она надеялась, надеялась и ждала, — думал Андрей, — а мы опоздали». В Сашиных глазах он прочитал ту же мысль.

— Хочу выразить вам благодарность, — проговорил Андрей, а она снова улыбнулась. — Поэтому вы просите, чтобы Лори не лишали званий?

— Да.

«Услуга за услугу. Ох и хитра же ты, Фрея. Воспользовалась ситуацией, смела с помощью Императора Лори и теперь пришла к нам… ох и хитра», — думал Андрей и посмотрел на Сашу. Решать будет он.

— Вы должны понимать, что мы не можем влиять на этот вопрос. Простите, мы ничего не можем для вас сделать, — фактически друг отказал ей, но в мягкой форме.

Фрея сокрушённо кивнула:

— Я понимаю, — развела руками и встала. — Это всё, что мне нужно. Я ведь так много сделала.

— Простите, мы действительно ничем не можем помочь. Я вас провожу, — встал Андрей, и они вышли, оставив Сашу одного.

То, что он сказал, было правдой. Приходить к Императору и выдвигать новые требования непозволительно. На первый взгляд Фрея казалась хорошим человеком, а хамелеонов Булдаков чувствовал. Такие всегда добиваются своего.

Они спустились на первый этаж молча, уже в холле она сказала:

— Знаете, я благодарна судьбе за появление у нас Кейт.

— Правда? — удивился Андрей.

— Да, она изменила меня и моего сына. Она открыла мне глаза.

— Я искренне рад, что это случилось, — они остановились, и Андрей посмотрел ей в глаза, но прочитать, о чём она думала, не сумел. Была ли она искренна в этот момент, осталось для него тайной за семью печатями. Оставалось надеяться, что она говорит правду. В противном случае все усилия Кэтрин оказались напрасными.

* * *

Саша расставил стулья по местам и сел. На улице послышалось цоканье копыт и скрип экипажа: Андрей уже проводил гостью.

Его взгляд упал на Кейт. Который раз он уже смотрит так, с надеждой, но она не просыпается. Они продолжают общаться с людьми из этого мира, что говорит о том, что Кэтти в сознании. Но тогда что же на самом деле происходит?

Саша встал и вышел на балкон. Уже стемнело. Ночной сад шумел. Ветер-дирижер руководил хором звуков. Вскоре стал накрапывать дождик, и звуки ударов капель слились в одну большую музыку дождя. Они барабанили, словно тысячи маленьких молоточков, по листьям, стучали по крыше и стекали вниз по стенам. Саша протянул руку, и вода стала собираться на ладони. Послышались шаги, это Андрей возвращался в свою комнату. Откуда-то издалека донёсся рокот грома.

«Кажется, идёт гроза», — решил Саша и, вернувшись в комнату, закрыл все окна, чтобы ветер не разбил стёкла, да и сквозняк был бы некстати. Затем снова сел на стул рядом с кроватью.

Сердце заливала тоска, как сейчас дождь поливает Эрению. Саша взял руку Кейт, она была горячей. Ничего не менялось, вот уже который день. Уже который день…

Александр и не заметил, как уснул. Может, шум дождя, бьющего по стёклам, подействовал как снотворное. Это уже не казалось важным…

Он шел по каменистому берегу неспокойного моря, один в дождливый вечер. Грянул гром — свинцовые тучи вздрогнули, охваченные ярким пламенем. Трава на склоне холма, сгибаемая ветром, клонилась к земле. Здесь было неуютно, но всё же он не уходил, чего-то ожидая. Чего?

Примерно в шагах ста, бросая камешки, сидела девушка, одетая в белое платье, обуви на ней не было. Как только он не заметил? Она повернулась и улыбнулась. Хоть лицо не удавалось рассмотреть, он чувствовал, что она улыбнулась. Внезапно огромная волна накатила на берег, и девушка исчезла, не оставив даже следа на прибрежном песке. Девушка словно растворилась в ней! И только сейчас он понял, что это была Кейт; понял, когда потерял. Она снова уходила.

Раздался весёлый женский смех — он обернулся — по ступенькам наверх бежала… Кейт. Да, да, это была она. Девушка уже поднялась и скрылась за холмом.

Он бросился догонять, как вихрь взлетел по ступенькам наверх, но её здесь уже не было.

«Играет, играет со мной».

— Кейт! Кэтти! — прокричал он. Но никто не отзывался. Здесь никого не было… и нечего не выделялось на фоне голой равнины. Выжженная пустыня, по которой носился сухой ветер. Почему он не звучит? Почему не перекатываются песчинки? Неестественная тишина давила со страшной силой. — Кэтти!!! — снова прокричал он.

— Я здесь, — раздался её голос, совсем рядом. Он мгновенно развернулся.

Девушка стояла в нескольких метрах. Улыбчивая, с такими живыми и ласковыми глазами. Белое платьице развивалось на ветру, обводя стройную фигуру. Он сделал шаг, но не приблизился. Нет, Кейт не убегала, девушка стояла на месте и загадочно улыбалась. Он сделал ещё шаг — ничего не изменилось, словно создавалось пространство между ними. Это начинало злить. Чтобы он ни делал, не мог подойти к ней.

— Кэтти! Кейт!!! — и кинулся в панике, но расстояние не сокращалось. — Кейт!..

Девушка протянула руку…

Саша проснулся. Дождь по-прежнему хлыстал по окнам, его музыка обещала звучать долго. В комнате было очень темно: царствовала глубокая ночь. Он лежал на стуле, держа девушку за руку.

Сон казался столь реальным, что поверить в происходившее не составляло никакого труда. Он уже проходил через подобное: на базе, в пещере у аборигенов. Все эти сны в той или иной мере сбывались или, по крайней мере, отражали суть происходящего. Что произошло сейчас, он не понимал, но надеялся, что это добрый знак.

Саша посмотрел на Кэтрин. Глаза девушки по-прежнему были закрыты, грудь медленно поднималась и опускалась: она дышала спокойно. Только сейчас заметил что-то неуловимое, буквально на грани сознания. Александр попытался понять, что же привлекло внимание, и понял: температура спала! Он же всё это время держал её руку. Саша улыбнулся и позвал:

— Кейт.

Дыхание участилось. Или это только показалось? Александр сел на кровать и наклонился к ней.

— Кейт. Ты слышишь меня?

Она открыла глаза. Через мгновение в них прекрасных, глубоких как ночь, отразилось понимание. Она улыбнулась и сказала:

— I hear you… Я слышу тебя.

У Саши даже на секунду перехватило дыхание. Боже, как в эту секунду хотелось обнять Кэтти! Взгляд жадно ловил каждое её движение. Девушка попыталась приподняться. Он поспешил помочь и, больше не сдерживая себя, обнял так нежно как никого и никогда. Кэтти медленно, как будто стесняясь, положила руки ему на плечи, а потом и голову. Саша чувствовал тепло её тела, слышал дыхание. Чувствовал в ней жизнь. Его переполняла такая большая радость, которую он когда-либо мог представить и пережить.

Неизвестно сколько они сидели в таком положении. Время изменило своё течение. Он полностью погрузился в ощущения, растворился в тепле чувств и тела, ощущая прикосновения рук и биение сердечка.

Знать, что она рядом и жива — это всё, что ему было нужно.

 

Глава 3

Время неизвестно… Место неизвестно…

…Тьма окутывала с ног до головы, ни единого лучика света не мелькало в ней. Всюду непроглядная ночь и оглушающая тишина, давящая на психику.

Сначала Кейт не поняла, что произошло. Мир в одно мгновение исчез, и первая появившаяся мысль говорила о том, что её час настал, но она гнала её прочь. Кромешная тьма… Здесь не существовало ничего кроме неё. Девушка по-прежнему ощущала себя в теле, но находилась будто в невесомости. Не удавалось увидеть ни ноги, ни руки. Абсолютная тьма. Но ни паники, ни страха в ней не было, скорее наоборот: возник какой-то интерес.

Казалось невероятным, но «ночь» стала сгущаться. Кейт не видела, а чувствовала, хотя казалось, всё оставалось неизменным, свершаясь на каком-то ином уровне восприятия, внутри, а не вне. Неизвестно откуда появился белый туман, и вскоре Кейт смогла увидеть себя парящей в нём. Каждая мельчайшая частичка светилась блеклым светом. Потом марево стало сгущаться, всё быстрее и быстрее. Кейт попыталась приглядеться и понять, из чего он состоит: как мука, вот только не оседал на одежду. Крупинки стали сливаться, образуя хлопья.

«Словно снег».

В хаосе начала проглядываться упорядоченность. Белые хлопья кружились вокруг Кейт, словно она находилась в центре смерча, но что удивительно: ни движения, ни ветра, заставляющего их приходить в движения не чувствовалось, словно ничего и нет.

Подул «ветер», хотя она поняла это только по ускоряющемуся движению частиц, по-прежнему не ощущая их. Хлопья двигались всё быстрее и быстрее, они улетали и исчезли где-то там, во тьме бесконечности. Напор спадал, вскоре их стало настолько мало, что сквозь хоровод можно было увидеть очертания берега и дома.

Кейт стояла на берегу моря. Чувство волнения переполняло её. Девушка находилась там, где провела детство. Это был её дом. Дом!

Она стояла на тропинке, ведущей по краю обрыва к коттеджу. Солнце уже склонилось к горизонту: надвигался вечер. Справа плескались волны моря, оттуда же прилетал свежий бриз и покачивал траву. В небе проплывали птицы. Слева, за редкими деревьями просматривались дома соседей. Как давно она не возвращалась сюда, но всё было как в памяти!

Кейт сделала шаг в сторону дома. Камешки, зашуршавшие под ногами, указывали на реальность происходящего. Она почему-то посмотрела вниз, потом на себя, и с удивлением отметила, что изменилась: на ней — вечернее белое платье. Они снова стали модными в последнее время. На ногах босоножки. Девушка невольно улыбнулась. Всё здесь напоминало о детстве. Сюда она возвращалась в своих снах.

Сейчас ей тринадцать лет. Несмотря на то, что всё это произошло много лет назад, она помнила каждый миг этого дня. Она возвращается из клуба, где проходил выпускной бал по случаю окончания «Школы для одарённых детей им. Н. Теслы». Пойдёт к дому, там её встретят мама и папа. Отец покажет брошюрку из России и предложит подумать, где продолжить обучение, но ей не хочется сейчас думать об этом. Ей хочется хоть ещё немного побыть ребёнком. Это желание было сильнее желания вернуться в дом, но нужно идти. К чему стоять на месте? Движение — жизнь. Полное понимание этого придёт лишь несколькими годами позже, когда гипердвигатель остановится на полпути, не довершив работы. Но это произойдёт ещё не скоро.

Кейт направилась по тропинке, прислушиваясь к звукам шуршания травы, ударов волн по камням берега — звукам её детства. Она никак не хотела расставаться с ними, не хотела уезжать в незнакомую страну, где люди говорят совсем на другом языке. Кейт уже знала немного русский, его преподавали в школе, но для полноправного разговора со сверстниками этого, конечно, не хватало. Придётся доучивать язык. Да и как воспримут её там люди, которым уже почти двадцать, девочку, которая только должна начинать изучать естественные науки. Однако всё сложится даже лучше, чем маленькая Кейт могла себе представить: она поступит в университет, а по окончании МГУ ей предложат продолжать обучение в аспирантуре, после чего она будет участвовать в проекте по разработке гипердвигателя. А через два года на базу прибудет группа пополнения. Один из прибывших представится как новый руководитель охраны уровня, но Кейт заметит, что всё не так просто. Позже, когда симпатии станут явными, она решит пригласить его к себе в надежде, что он расскажет, что же всё-таки происходит, но так и не успеет ничего расспросить.

Но всё ещё впереди… А сейчас…

Кэт шла к дому, в памяти вспыхивали различные эпизоды жизни, совершенно хаотично, никак не связанные друг с другом: картинки, эмоции, сны, мечты…

Она остановилась. Здесь ничего не изменилось. От калитки ко входу вела дорожка, выложенная из белого камня. По обе её стороны — цветы: орхидеи и розы. Мама любит разводить цветы. Хобби матери передалось и ей: цветы были её страстью наряду с наукой.

Девочка прошла мимо всего этого великолепия, поднялась на крыльцо, но никто не выходил. Она отчётливо помнила, что только она поднимется, откроется дверь и…

— Пап, мам, — позвала Кейт, но никто не отзывался.

Она открыла дверь и вошла в дом. От порога до гостиной разлёгся длинный палас голубого цвета. Кэт сняла обувь и прошла в гостиную. Здесь никого не было. Подошла к лестнице.

— Мам! Я вернулась! — крикнула она в надежде, что родители наверху и просто её не слышат.

«Где же они?»

Кейт почувствовала некоторое беспокойство. Как-то слишком тихо. Непривычно. Словно она одна во всём доме.

Кэт направилась на кухню. Мама решила побаловать дочку вкусностями и приготовила шикарный ужин на троих. Он стоял на столе, дожидаясь своего часа. Бифштексы были ещё горячими, только что приготовленными. Казалось, ещё мгновение и мама крикнет: «Доченька, неси всё это в гостиную. У нас праздник!»

— Мам! — голос прозвучал уже обречённо. Куда же все подевались? Становилось страшно. Казалось, что здесь никого и нет. Она выглянула на улицу: никого. Почему только сейчас она заметила, что здесь нет людей? Совсем одна, даже птицы куда-то исчезли. Все исчезли в момент её появления, не осталось ничего живого.

Паника потихоньку начала овладевать мыслями.

Кейт вышла из кухни и остановилась около зеркала. Холодная волна страха пробежалась по телу. Теперь она выросла: ей двадцать два. Одежда тоже сменилась. Теперь на ней была та одежда, которую ей предоставили в Тени.

Девушка быстро направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Поднимаясь, она ощущала мягкость ковра на ступеньках, знакомое ощущение немного успокоило. Здесь всё так привычно…

Кейт бросила несколько коротких взглядов на картины, висевшие на стенах, и заглянула в комнату родителей. Как и ожидалось: пусто. Все вещи аккуратно расставлены, постель заправлена. Кейт закрыла дверь, подавляя эмоции. Хотелось услышать хоть что-то. Чей-то крик, шум проезжающей машины, хоть что-нибудь! Зловещая тишина оглушала своим присутствием.

Девушка подошла к двери в свою комнату и остановилась, не понимая почему. Она стояла, словно боясь заглянуть внутрь и увидеть что-то страшное. Набравшись решительности, Кейт открыла дверь и осмотрела комнату.

Здесь было все как в тот день восемь лет назад: столик с компьютером у окна, шкафчик с одеждой напротив входа, справа — кровать, где лежало голубое платье, которое она примеряла перед выпускным, слева от входа — тумбочка. Кэт вошла, закрыла дверь и села на кровать. Волна воспоминаний захлестнула её. Сколько счастливых и тяжёлых моментов из жизни она пережила в этом доме, их не счесть. Она здесь выросла… Это её дом…

— Джейн, — произнесла имя компьютера Кейт, но тот не отозвался.

«Мёртв», — почему-то пришла мысль.

Кэтрин и не ожидала услышать голос машины. Страх немного отступил, когда пришло понимание происходящего: всё, что находилось вокруг, являлось лишь имитацией, крохотным осколком мира, составленным из воспоминаний.

Она взяла платье, встала и приложила к себе. Странно, но оно оказалось впору, хотя прошло почти десять лет. Так захотелось сбросить с себя ту грязную жёсткую одежду, что была на ней. Она не стала противиться желанию и быстро переоделась. Подойдя к зеркалу, Кэтрин придирчиво осмотрела себя. Платье безупречно сидело на ней. Его синие оттенки играли проникающими в окно лучами солнца.

«Говорят синий — цвет благородный», — подумалось ей, разглаживая подол. Кэтрин не так часто занималась своей внешностью, как другие девушки, на это требовалось слишком много времени, но всё же любила поразить своей красотой. Что ни говори, а это естественное желание.

Кейт подошла к шкафу, открыла: там видела одежда разных цветов и форм, но не это её интересовало. Она опустилась на колени и вытащила ящик, стоявший в углу.

Крышка поддалась легко. Внутри лежали мягкие игрушки, различные зверюшки, но она искала только одну: мишку со встроенным голосом и программой, имитатором интеллекта. Он лежал на самом дне ящика. Девушка мягко улыбнулась, доставая его, села на кровать и провела рукой по искусственной шёрстке. Знакомое ощущение детства приятно разлилось в душе. В любом бы другом случае мишка заговорил бы, вспомнив хозяйку, но это была лишь мёртвая копия. Увы, но это ничего не меняло. Как Кейт любила мишку… Его подарили, когда исполнилось шесть лет, с тех пор они стали неразлучны. Девочке всегда было интересно и весело разговаривать с общительной игрушкой, знавшей много интересного и умеющей преподнести знания в игровой форме. Девушка вспоминала, как проводила время, сидя на качелях и разговаривая с ним.

«Качели. Есть ли они на заднем дворе?» — и тут же ответила. — «Конечно, они там».

Девушка вспомнила то ощущение полёта и радости, когда она, будучи совсем малышкой, взмывала в небо. Правда мишка иногда ворчал на неё, предупреждая об опасности, но маленькая Кэтти не обижалась на друга. Главное, чтобы маме не ябедничал, чего он, конечно, не делал…

Шум работающей электропилы во дворе стал ярким контрастом тишине и заставил оторваться от мыслей. Сначала Кэтрин подумала, что показалось. Какой может быть шум, если никого нет, но потом, прислушавшись, поняла, что это не галлюцинация.

Донёсся хруст, а затем звук падающего дерева.

Она положила мишку на кровать, подбежала к столу и выглянула в окно.

В саду работали люди в форме сотрудников департамента природоохраны. Они бесцеремонно срезали деревья, выдёргивали цветы, бросая их в кучу. Злость начала вскипать. Неизвестные люди вероломно вторгаются в дом и уничтожают всё, что создавалось таким тяжёлым трудом!

Кейт открыла форточку и прокричала:

— Что здесь происходит? Кто вы такие? Прекратите немедленно!

Но никто даже не обратил на неё внимание.

В гневе она вылетела из комнаты, уже на лестнице услышала скрежет ещё одного падающего дерева. Эти варвары уничтожали её дом! Её дом!!! Кейт, даже не надев прогулочные сандалики, босиком вылетела во двор, где кипела работа, впрочем, в такой же степени, как и её ярость. Большинство клумб уже успели уничтожить, перепахать. Почти все деревья оказались вырублены. И это произошло за то время, пока она спускалась по лестнице?! Так быстро?!

Хоть всё и являлось иллюзией, но Кейт чувствовала желание защищать её так же, как если бы это всё происходило наяву.

— Что вы делаете?! Прекратите немедленно!

Никто не обращал внимания, как будто её здесь и не существовало. Это привело в бешенство. Она подбежала к ближайшему рабочему, который допиливал деревце. Схватив его за ворот, Кейт резко развернула его к себе.

— Прекра!.. — начала она, но замолчала, увидев лицо рабочего. Это был… — Фэви?

— О, мисс Уилкс, рад вас видеть! — приветливо улыбнулся он, откладывая электропилу. Кейт краем глаза отметила, что все рабочие остановились и теперь с интересом наблюдали за разговором.

— Что ты здесь делаешь? — опешила Кэтрин.

— Это же я могу спросить и у тебя. Мой ответ будет очень прост: то же, что и ты. Я существую здесь наравне с тобой.

— Не понимаю.

— Вот видишь, я же тебе говорил, что ты не готова принять правду.

— О какой правде идёт речь? — наконец, опомнилась Кейт. — Не заговаривай мне зубы! Что вы делаете в моём доме? На каком основании вы вторгаетесь и уничтожаете мой дом?

— Закон, девочка. Таков закон, — тихо сказал он и деловито взялся за пилу.

«Он игнорирует меня!»

Фэви уже хотел продолжить, но Кейт схватила его за руку и попыталась отвести электропилу от дерева, но оттолкнула его. Тот спокойно отошёл в сторонку и внимательно посмотрел на девушку.

— О чём ты говоришь, Фэви?

— Неужели ты действительно не понимаешь? — с удивлением спросил он.

— Чего не понимаю?

— Самого древнего закона природы. Почему ты не хочешь его принять? Это же так просто.

— Я не понимаю тебя. Перестань говорить загадками! Отвечай и уводи своих бандитов отсюда! — ярость звенела в её голосе, а он казался спокойным и уверенным в себе.

— Выживает сильнейший.

— Какое отношение это имеет ко мне и к моему дому?

— Прямое, — ответил он и повторил, — самое прямое, — а затем внимательно осмотрел разрушенный двор. — Мне здесь не нравится. Я хочу всё переделать.

— Если не нравится, вали отсюда и больше не появляйся! Вон отсюда!!!

Он посмотрел таким жутким взглядом, что по телу пробежали мурашки. Кейт мгновенно остыла:

— Да кто ты такой, чёрт тебя побери?

— Теперь я — это ты. Ты понимаешь, где мы находимся? В твоём сознании. Ты же знаешь, что я в тебе.

— Это ты заставил меня бежать со стадиона? — внезапно осенило её.

— Да.

— Но зачем?

— Я уже отвечал на этот вопрос.

— Зачем тебе это нужно?! — Кейт снова стала выходить из себя. Мало того, что разрушает её сознание и перестраивает по своим прихотям, он не считает нужным даже объяснить почему!

— Право сильного. Ваши учёные экспериментируют с животными. По какому праву? По праву сильного. Ещё один фундаментальный закон природы. Всё честно.

«Он играет со мной, как кошка со своей добычей».

— Нет, здесь ты неправа. Игра — для низших существ.

«Он читает мои мысли!» — с ужасом подумала она.

— А что в этом плохого? Не вижу ничего дурного, — произнёс он и снова осмотрелся. — Мне здесь не нравится, я хочу всё переделать.

— Я не позволю!

— Интересно, и как ты мне помешаешь? Пойми, всё, что я делал, это цветочки по сравнению с тем, что могу сделать. Не сопротивляйся. Я не собираюсь уничтожать тебя полностью.

«Какое циничное равнодушие!»

— Отойди, — сказал он.

— Никогда!

Дом мгновенно рухнул на её глазах. Без взрыва, пыли и грохота. Он просто начал оседать и исчез в земле, оставив только груду развалин.

«Он уничтожает силой мысли!» — промелькнуло в голове.

Солнце пропало, хотя от этого темнее не стало. Небо окрасилось в багровые тона. Кейт огляделась: рабочие уже засаживали какие-то уродливые угловатые растения неестественных цветов.

Всё это являлось своеобразным переплетением сна и реальности. Она понимала, что это образ, но образ отражающий происходящие в сознании изменения. Дом и мир вокруг, цветы и деревья, солнце и ветер — всё это он хотел уничтожить. И вместе с этим уничтожить её как личность! Хотя нет, не уничтожить, а изменить, подстроить под себя, сделать её послушной куклой без воли и разума, что в принципе и означало смерть. Теперь Кэтрин знала, как можно защититься. Она представила, как дом восстанавливается, обретает форму, и чудо: словно невидимый великан начал поднимать обломки стен и составлять из развалин дом. Когда всё восстановилось, она посмотрела на Фэви. Он даже не стал мешать. Может, просто не мог? Если так, то положение не такое ужасное, как представлялось. Он смотрел на новый дом с интересом, потом перевёл взгляд на неё и сказал:

— А вы действительно быстро учитесь.

Он обратился к ней на «вы», но почему-то казалось, что это всё же не обращение, а что-то другое: обобщение.

— Всё-таки без дома лучше, — бросил он, и в небе стал образовываться торнадо. Неестественно быстро стихия набрала силу, и обрушилась на дом, в мгновение ока снеся его. Кейт в ужасе молчала. Фэви говорил, что она не готова. И оказался прав, сто раз прав. Он видел её насквозь!

Кейт представила, как всё возвращается на свои места, но воздушная волна сбила её с ног.

— Не пытайся меня остановить, это невозможно, — проговорил Фэви зловещим голосом, от которого сердце на мгновение перестало биться. Страх захватывал сознание. Он хотел, чтобы она боялась. Снова по телу пробежался тот самый жуткий и знакомый холодок, который она почувствовала на стадионе, и Кейт поняла, что за ветерок тогда почувствовала: смерть. Он был воплощением смерти.

Но Кейт не собиралась так легко сдаваться! Да, силы неравны, но она готова биться, несмотря ни на что!

Девушка толкнула Фэви, используя все мысленные силы, но ничего не произошло: удар словно наткнулся на невидимую стену. Он повернул голову так, что его профиль чётко вырезался на грязном небе, разорванном тучами.

— Тебе не следовало бросать мне вызов, — прозвучал могильный голос.

Она видела, как мощная воздушная волна несётся на неё, словно искривляя пространство. Мощный удар и тьма — таким был его ответ.

Кэтрин ощутила себя в бурном потоке воды горной речки. Её мощные потоки бросали девушку из стороны в сторону. Она усиленно гребла руками и всплывала. Воздуха хватало. Ещё немного, и вот голова оказалась над поверхностью бурлящей воды. Теперь Кейт могла оглядеться: её несло к водопаду. В нескольких метрах от обрыва из воды выделялся камень. Она понимала, что всё это образ, но интуиция подсказывала, что смерть в виртуальном мире была вполне реальной. Фэви бросил её сюда, чтобы не мешалась, как надоевшую мошку. Выберется — хорошо, нет — ещё лучше.

Кейт смогла ухватиться за кочку. Мир в прямом смысле свернулся на глазах, и она ощутила себя стоящей около Фэви. Местность было трудно узнать. Лишь некоторые части ландшафта указывали на то, что здесь когда-то находилось.

Мир сумрака…

Тёмное небо сотрясалось от звуков молний. Море высохло, теперь его место заняли деревья, опутанные лианами, с толстыми, ссохшимися от старости стволами. Жёсткая трава покрывала пустыню, как фольга. Её металлическое шуршание создавало впечатление искусственности нового мира. Здесь не было место жизни, по крайней мере, для земной жизни. Всё кричало о своей чуждости!

— Как тебе мой новый мир? — спросил Фэви, повернувшись, словно ожидал её появления. Он снова был в плаще и капюшоне, таким, каким являлся во сне.

— Он отвратителен.

— Почему же? — с усмешкой спросил он, словно уже зная ответ. Фэви предвидел каждый её шаг, предугадывал каждое действие, каждую мысль.

— Здесь нет жизни.

— Здесь больше жизни, чем ты думаешь. Это идеальный мир. Обрати внимание на деревья: их клеточная структура позволяет жить в тяжёлых условиях: от избытка ультрафиолета до температур больших, чем температура кипения воды. Они прочнее обычных деревьев в четыре раза. Они накапливают влагу, что позволяет пережить засушливые сезоны. Они размножаются и растут в семь раз быстрее, чем обычные деревья…

— Они искусственны. В них нет жизни.

— Что ты знаешь о жизни?! — воскликнул он. — Ты ничего не знаешь о жизни! И что такое жизнь?! Ответь мне, глупая девчонка! Ты судишь по ним только по внешнему виду. А ваши селекционные растения, разве они не являются искусственными? Почему их ты не называешь искусственными?

— В них есть частица нашей души…

— А я? Ты хочешь сказать, что у меня нет души? У меня больше жизненной энергии, чем у всех вас вместе взятых.

Фэви снова оказался прав! Но… какое отвращение вызывали эти растения. Они казались такими противоестественными… Почему?

— Фэви, кто ты? Ты не с Земли и не из этого мира. Кто же ты? — спросила она.

— Я — есть жизнь! Я — есть разум! А ваш разум — тонкий налёт, который я могу смахнуть, как пыль. Я могу в один миг уничтожить его.

И тут он был прав. Кейт с ужасом вспомнила, с какой лёгкостью он выбросил из сознания, из её сознания, и только спасительная кочка, за которую удалось зацепиться, позволила восстановить себя, не дать быть уничтоженной, но спокойствие Фэви говорило о том, что он знал, что Кэтрин сможет ухватиться за кочку и вернуться. Он всё знал наперёд, и теперь она знала, что нужна ему! Но… какой нужно обладать силой, чтобы так легко справиться с человеком, чьи пси-способности в пятнадцать раз превосходят обычные? Даже самый сильный человек с трудом бы смог проникнуть в сознание homo sapiens. А здесь!

— Ты возомнил себя Богом. Сними капюшон, я хочу увидеть твоё лицо.

Кейт буквально кожей почувствовала, как он улыбнулся.

— Что ж смотри. На этот раз ты готова.

Но ничего не произошло. Фэви выглядел таким же, как и в реальности. Девушка поняла, что собственные страхи мучили её. Это и имел в виду Фэви, когда говорил: «Смотри и ужасайся». Он уже тогда знал… Теперь, когда Кейт многое осознала, она могла смотреть на него. И ничего удивительного, что у него было обычное человеческое лицо. Таким его рисовало подсознание, как и всё вокруг. Всё представляется таким, каким ты хочешь это видеть.

«Наши страхи сковывают нас. Мы не должны ничего боятся».

— Страх позволяет выжить. Разумный страх, не паника, — уточнил её мысли Фэви.

— Верни всё на место.

— Нет, этот мир совершеннее. Смотри, — сказал он и указал пальцем в сторону леса.

Кейт бросила туда взгляд и увидела Алекса. Он шёл вдоль ряда мощных деревьев, высматривая чего-то или кого-то, потом резко остановился, глядя в пустоту.

— Что происходит? — спросила Кейт, увидев, как он начал нервно оглядывать, словно в поисках кого-то. — Что ты с ним делаешь?

— Я, ничего, — спокойно ответил Фэви. — А ты? Почему ты его мучаешь?

Тем временем Алекс выбежал на пригорок, где когда-то находился её дом, и стал осматриваться, а Кейт судорожно искала смысл в словах, произнесённых Фэви. «Он действительно ничего не делал. Алекс — пленник своих желаний», — думала она и потом добавила, — «…и моих».

— Он наконец-то смог нащупать ниточку и пробраться к нам, — еле слышно произнёс Фэви, показалось даже, что слегка удивлённо. — Неспроста…

Кейт прочитала по губам, что Алекс постоянно произносит её имя.

«Он ищет меня и не видит», — подумала девушка и, не колеблясь, бросилась к нему. Кейт не понимала, как такое возможно. Многое сейчас обрело смысл, многое так и осталась тайной, а кое-что перевернулось с ног на голову, но сейчас всё перестало волновать: так хотелось подойти к нему и сказать: «Я здесь, я слышу тебя».

Кейт приблизилась на расстояние вытянутой руки, но Алекс по-прежнему не замечал её, выкрикивая имя.

«Почему же он меня не видит? Я здесь».

— Я здесь.

Взгляд Алекса сфокусировался на ней. Он заметил! И протянул руку.

Мир мгновенно исчез, затягиваясь белыми хлопьями, туманом, а затем и тьмой — всё так же, только в обратном порядке. Последнее, что она осознала, находясь в нём, ухмылка Фэви. Он снова смеялся над ней. Или может не над ней?..

Кейт выплыла из сна и первое, что она услышала, был голос Алекса:

— Кейт, ты слышишь меня? Кэтти.

Она открыла глаза, боясь, что всё это лишь очередной сон, но Алекс был рядом.

— I hear you, — по-английски произнесла она и повторила уже по-русски: — Я слышу тебя.

Он схватил и прижал её к себе так сильно, что на мгновение перехватило дыхание.

«Сколько прошло времени?»

Кейт не могла сейчас думать ни о чём кроме той ирреальной встречи, что сейчас произошла. Только увидев Алекса, она смога вернуться. Неужели он помог ей? Или всё происходящее звенья одной цели плана Фэви?

«Как он сказал? «Он наконец-то смог нащупать ниточку и пробраться к нам»? Алекс помог мне…» Теперь она точно это знала. И та теплота, с которой он прижимал её к себе, говорила о многом. Она чувствовала себя такой бодрой и отдохнувшей, но неужели встреча с Фэви прошла бесследно? Так хотелось верить…

* * *

— Эй, ребята!! — разбудил Андрея Сашин голос. Сначала он подумал, что произошло что-то страшное, но потом, когда вбежал в комнату и увидел, как Александр обнимает Кэтти, осознал произошедшее чудо.

Руки девушки обвились вокруг шеи друга. Голова склонилась на его плечо. Булдаков смотрел на представшую его взору идиллию. Это не могло не вызвать волны тёплых чувств. Андрей был искренне счастлив, что Саша нашёл того человека, который так близок душой, но, как это часто бывает в жизни, что-то глубоко в груди ныло. «Неужели я завидую?..» — тогда подумал Андрей и улыбнулся: эту серую сторону человеческой души он считал у себя искоренённой.

Сзади послышались шаги: подоспели Жан и Фрэнки. Большие улыбки расплылись по их лицам, когда они увидели происходящее.

Кейт повернула голову к вошедшим и улыбнулась:

— А-а-а, Эндрю! Фрэнк, Жан! Как я рада вас видеть!

— Ты не представляешь, как мы рады тебя видеть в добром здравии! — ответил за всех француз.

Они подошли поближе. Саша, наконец, отпустил девушку. Лицо друга сияло от счастья.

— Как ты себя чувствуешь, Кэтти? — спросил он.

— Хорошо. Спасибо вам всем, — эта очаровательная улыбка могла растопить любое ледяное сердце. — Сколько я проспала?

— Двое суток, — мгновенно ответил Жан, словно ожидая этого вопроса.

— Двое суток, — задумчиво произнесла она. — Я, наверное, многое пропустила, — Кейт осматривала помещение, где они находились. — Где мы? Последнее, что я помню, это стадион.

— Мы в гостях у Императора, — ответил Фрэнк.

— Я действительно много пропустила.

— Лишь один раунд переговоров, — уточнил Андрей.

И тут на Кэтрин обрушилась лавина новостей. Саша принялся рассказывать в подробностях всё, что произошло за эти два дня: начиная разговора с Императором и кончая последними переговорами. Фрэнк и Жан дополняли его короткими вставками, а Андрей просто молчал и смотрел на её живое улыбающееся лицо, но, несмотря на всеобщую радость, он заметил, как смотрит Кейт. Что-то изменилось во взгляде девушки, что-то не передаваемое ни словом, ни изображением, то, что мог почувствовать только человек.

— Ты действительно хорошо себя чувствуешь? — спросил Андрей, когда все последние новости были переданы.

— Как будто заново родилась, — взгляды Булдакова и Кейт встретились. «Что же изменилось?» — думал он.

— Отлично! — воскликнул Саша, но они продолжали смотреть друг на друга. — Кейт, сможешь встать?

— Да, наверное, — не отрывая взгляда и как-то отстраненно, произнесла она. Улыбка спала с лица девушки, на нём осталась лишь печать глубоких раздумий.

— Есть хочешь? — спросил Саша.

— Да, — Кейт, наконец, оторвала взгляд. — Алекс, можно я?..

— Да, мы сейчас выйдем. Я позову служанку, она поможет тебе.

Все вышли. Саша поспешил спуститься вниз. Пока друг отсутствовал, Андрей оценивал свои подозрения. Кейт не отрывала взгляд — она что-то скрывает. Конечно, девушка прошла через многое, но он чувствовал, что здесь было что-то ещё. Послышались шаги — возвращался Саша, за ним следовала Лемла и несколько служанок с чистыми одеждами. Прислуга вошла, а друг остался. Не хотелось вносить ложку дёгтя в бочку мёда, поэтому Андрей решил промолчать о своих мыслях.

— Я приказал ещё принести ужин. Лемла удивилась, узнав о выздоровлении, — произнёс Александр.

— Да, похоже на чудо, — сказал Жан.

— Когда ты скажешь, что мы уходим? — поинтересовался Фрэнк у Андрея.

— Завтра, — ответил тот. Действительно, больше ничего здесь не держало.

— Отлично. Кейт, похоже, в хорошей форме. Я поражён. Когда, думаешь, мы сможем уйти?

В эту секунду Андрей осознал, что стал истинным главой их отряда, а Саша даже этого и не заметил. За последнее время его друг открыл себя с совершенно другой стороны. Он знал, что Александр человек эмоциональный, но всё-таки ему всегда удавалось сдерживать себя, а здесь не смог… Впрочем, ситуация действительно из ряда вон выходящая…

— Через пару деньков, если с Кейт всё будет в порядке. Не хочу, чтобы наш уход казался поспешным.

— Верно, — согласился Саша.

Лемла и остальные служанки показались только через полчаса. Когда все вошли в комнату Кейт, то сразу замерли: девушка сильно изменилась. Щёчки чуть порозовели, улыбка сияла на устах, она была одета в белоснежно чистые одежды.

«Божественна», — это всё, что пришло в голову Андрею. А Кейт, увидев поражённые лица мужчин, смущённо рассмеялась. Вот только смех был каким-то иным, не тем, который раньше слышал Андрей. Словно какая-то тонкая струнка лопнула, и, несмотря на то, что музыка по-прежнему звучала, уже чего-то в ней не хватало.

В этот момент вошёл слуга с подносом. Он поставил его на стол, полонился и ушёл.

— Голодна, как волк, — произнесла она, садясь за стол. — Простите меня за невежество: манерам не обучена, — хихикнула Кэтрин и принялась уплетать за обе щёки.

«Она хочет, чтобы мы думали, что ничего не произошло. Она хочет казаться прежней, такой, какой мы её знали…» — подумал Андрей. Он не сомневался в свой правоте.

* * *

День тридцать первый. Резиденция Императора, г. Эрения, Хевимская Империя

Утром следующего дня пришёл посыльный Императора. Об этом и доложила Лемла.

Андрей спустился на первый этаж, где его уже ждали: посыльный сидел на диване и, услышав шаги, поднялся.

— Рад приветствовать вас.

— Я тоже рад вас видеть, — обменялся любезностями Андрей.

— Император высказывает … м-м-м… свою радость по поводу выздоровления Кейт.

— Мы принимаем.

— Он высказывает пожелание, чтобы госпожа Кейт приняла участие в съезде Ассамблеи, — сказал посыльный.

— Ассамблея? — спросил Андрей, он никогда не слышал об этом.

— Да, там соберутся самые светлые умы Империи. Это будет через два дня.

— Боюсь, я вынужден Вам отказать. Вы должны понять, что мы обеспокоены её здоровьем. Такое не проходит за пару дней. Ей нужно отдохнуть перед предстоящим отъездом, — тактично отказал Андрей, одновременно прощупывая почву для будущего разговора.

— Конечно, понимаю, — закивал посыльный. — Вы считаете, что уже время уезжать?

— Я считаю, что сделал всё возможное для установления контакта между нашими странами.

— Конечно, Император не в праве задерживать вас, но останьтесь, пожалуйста, хотя бы на два дня. Послезавтра Император хочет выступить перед народом, и желает, чтобы вы тоже присутствовали на этом выступлении.

Андрей задумался. Он не видел ничего страшного в присутствии на выступлении, скорее даже наоборот, но возникшие подозрения остановили его ответить сразу. Скорее всего, Император хочет использовать их присутствие, как сигнал своим врагам: «У меня мощные союзники, не лезьте», а быть «грозящим пальцем» не очень приятно, хотя и вторично отказать уже не мог, тем более, на основании только одних подозрений.

— Для нас это большая честь, — ответил Андрей. — Передайте Императору, что мы обязательно будем присутствовать на его выступлении.

— У меня всё, — посыльный поклонился. Булдаков вежливо кивнул, и разговор завершился.

Андрей сразу направился наверх, сообщить новость и свои соображения насчёт неё. Он по очереди обошёл все комнаты, чтобы попросить всех собраться у него, последней на очереди оказалась Кэтрин. Булдаков не знал, нужно ли говорить с Кейт о проблемах, но потом, поразмыслив, посчитал, что если не вводить её в курс происходящих дел, то девушка может почувствовать себя изгоем.

На предложение Кейт отреагировала с азартом, ответив на его вопрос, что полностью здорова, и никогда не чувствовала себя лучше. Оставалось только поблагодарить судьбу, если она говорила правду.

Через несколько минут все уже были в его комнате и ждали объяснений.

— Итак, заседание «Совета Пятерых» объявляется открытым, — заявил Андрей.

— Довольно помпезное начало, — заметил Фрэнк.

— Ладно, у меня две новости: хорошая и плохая. Впрочем, звучат они как одна…

— В самых худших традициях жанра, — послышался голос Жана. Андрей, отметив, что настроение у всех приподнятое, изложил последний разговор с посыльным Императора.

— Не вижу ничего плохого, — подумав, сказал Фрэнк.

— Нет, Фрэнк, ты не прав, — сказал Саша, — не просто же так они хотят, чтобы мы присутствовали. Они чего-то хотят.

— Я тоже об этом подумал. У меня есть предположение, что нас хотят использовать, чтобы отпугнуть противника, но есть и второе предположение…

— Лично мне без разницы, — сказал Фрэнк, не дослушав. — Пускай используют наш статус. Главное, что мы скоро покинем этот мир. Нас это, в общем, уже не касается, мы скоро уедем, а расхлёбывать всю местную кухню придётся не нам.

— Надоела робинзонада? — спросил Жан.

— Не то слово…

— Нет, Фрэнки, и здесь ты ошибаешься. Нас и дома не оставят в покое. Ты подумай: это же контакт! Хоть и не в том смысле, который вкладывают в это слово люди из «Дальнего космоса». Они будут спрашивать на каждом шаге: «Почему?» и «Зачем?»… — подправил Андрей. — К тому же я не озвучил второе предположение.

— Какое? — насторожился Биккилс.

— Есть предположение, что они нас разоблачили.

— Эндрю, почему ты видишь в каждом камушке булыжник? — спросил американец. — Может быть, всё не так плохо. У тебя нет причин так думать.

— Слово не осязаемо, но способно убивать. Я видел усиление охраны, я видел взгляды слуг.

— Стандартная тактика, — отозвался Жан. — Они пытаются следить за нами, потому что не доверяют. Я бы на их месте поступал бы так же.

— Не буду исключать ошибки. Я хотел, чтобы мы были настороже, и в случае чего всегда могли сорваться с места.

— А я всегда считал тебя оптимистом, — наконец высказался Александр.

— Я — реалист-оптимист. Кейт?

— А?

— Они хотели, чтобы ты присутствовала на Ассамблее. Ты знаешь, что это такое?

— Что-то вроде высшего научного учреждения…

— Они хотели, чтобы ты присутствовала. Знаешь почему?

— Может, хотели, чтобы я подтолкнула их в физике? — неуверенно предположила она.

— Возможно. Ты что-нибудь говорила им о нашей науке? То, что могло бы их заинтересовать.

— Нет, абсолютно ничего.

— Ну, значит всё нормально, — произнёс Андрей.

Булдаков хотел расспросить Кейт, но боялся, что это может навредить. Несмотря на все заявления, он чувствовал изменения в ней, поэтому решил, что лучше сначала поговорить с Сашей и желательно сделать это поскорее, поэтому Андрей попросил его остаться, когда все уже собирались уходить.

Оставшись с ним один на один, Булдаков долго молчал, он думал, как лучше начать, чтобы не задеть чувства друга.

— Андрей, ты объявил минуту молчания? У нас траур? — улыбнулся Саша, но тот молчал, и друг спросил прямо уже серьёзно. — Есть проблема посерьёзнее, чем подозрения?

— Да. Дело в Кейт.

— В Кейт? Но, по-моему, она полностью здорова.

— Прости, Саш, но… ты видел её глаза?

— Я не понимаю, о чём ты?

— Я бы и сам хотел это знать. Мне, кажется, вся эта история со стадионом…

— Короче, ты сомневаешься в её психическом здоровье, — ответил за него Саша.

— В общем, ты прав.

— Как только мы вернёмся, сделаем обследование. Здесь мы ничего не можем сделать…

— Мы можем с ней поговорить, откровенно. Точнее, ты можешь. Я твой друг, и никогда не посоветовал бы плохого, — сказал Андрей, на что Саша заметил:

— Знаешь правило: лучше никогда не советовать?

— Да, знаю. И всё же я советую. На свой страх и риск.

— Ну… ты игрок, ты любишь риск. Я не хочу об этом с ней говорить. Она и так многое перенесла. Зачем теребить рану, когда она ещё не зажила? Это всё?

— Да.

— Я подумаю, Андрей, но и ты меня должен понять, — поднимаясь, сказал Саша.

— Да, я всё отлично понимаю, вот только боюсь, что с ней придётся поговорить на эту тему.

— Ладно, не будь таким мрачным, а то с таким настроением ты всю дипломатию себе порушишь, — усмехнулся Александр.

— Давай, иди. Не трогай моё проклятие, — усмехнулся Андрей. Вскоре за другом захлопнулась дверь, и он остался наедине со своими мыслями.

* * *

Все эти долгие дни Кэтрин думала лишь об одном: как бы поскорее вернуться домой. Мысли об Алексе тоже часто посещали её во время пленения. По-другому она не хотела это называть, и более того: считала, что это было именно пленом.

Сегодня наконец-то появился свет в конце туннеля. Она ликовала: мечта последних четырёх недель сбывалась, но что-то глубоко в душе говорило, что до конца ещё далеко. Им ещё придётся отведать «сюрпризов». И связаны эти предположения были с наличием в ней сознания другого, более сильного существа, с которым она не могла совладать.

Теперь стало совершенно очевидно, что именно Фэви устроил эксперимент с ними, подстраивал им «случайности», которые сводились к одному моменту и месту: арена центрального стадиона Эрении. Вот только зачем Фэви потребовалась такая сложная комбинация, не понятно. Ведь, обладая такой силой, он мог бы сделать проще. Загадка…

Кэтрин посмотрела на горизонт, окрашенный в багровые тона, и внезапно почувствовала приближающуюся опасность, но не для неё. Девушка поняла, что ощущала какие-то планы этого существа. Теперь, когда Фэви был внутри, его мысли иногда удавалось «почувствовать». Она попыталась вчувствоваться, но кто-то резко закрыл доступ и ощущение опасности исчезло. Происходящее походило на войну, в которой у Кейт не было ни единого шанса на победу…

Кэтрин отошла от окна и взяла компьютер, следовало проверить некоторые догадки. Этот компьютер был подарком матери на двадцатилетие. Дорогая девушке вещь, почти талисман, с которым она редко расставалась. Сколько тяжёлых дней и ночей они провели за работой. Как же Кейт радовалась тогда, что компьютер нашёлся! Чудо, что он сохранился после всего, что произошло!

Кейт нажала кнопку. Через секунду микрокомпьютер загрузился, и на дисплее засветилась приветствующая вставка.

— И тебе привет, Джонни, — сказала Кейт, садясь на кровать.

— Рад вас снова видеть, — ответила машина.

Почему-то этот голос вызвал у неё улыбку. Может быть, голос компьютера напомнил о родине.

— Джонни, мне нужна информация о расчётах для гипердвигателя. Необходимо рассчитать, сколько потребуется энергии компьютеру, чтобы задать функции прыжка, сфера радиусом десять метров.

На экране возникли графики и цифры. Её первая догадка подтвердилась: нехватка энергии стала причиной тому, что они оказались здесь, а она уже начала подозревать, что Фэви приложил руку и к этому. «Значит, всё-таки это сбой в работе компьютера», — решила она.

Судя по графику, ожидаемое отклонение от координат составляло около двух метров.

«Около двух метров», — повторила Кейт мысленно. — «Нас разбросало на несколько километров. Не ты ли помог, Фэви?»

— Это всё, Джонни. Спасибо.

Компьютер послушно выключился.

«Неужели всё он придумал уже на ходу?..»

— А вот здесь ты права, — голос прозвучал так неожиданно, что Кейт вздрогнула и вскочила. Фэви сидел на кровати и улыбался.

«Почему он постоянно улыбается?» — подумала она и ответила:

— Я догадалась, что верно догадалась. Мог бы и не приходить. Одно твоё присутствие уже для меня невыносимо. Убирайся!

— О, смело, но эта смелость от неведения, — произнёс он.

— Не пугай, я уже устала бояться.

— Нравится тебе это или нет, но я всегда буду с тобой.

— Ты слишком самонадеян. Мы найдём способ избавиться от тебя. Я и так дала тебе завышенную оценку. Скорее всего, ты человек, который достиг некоторых способностей, хотя и высоких.

— Это скромная оценка. Ты никогда не сможешь понять до конца, кто я есть на самом деле, если будет оперировать лишь известными тебе символами. Человеку свойственно всё объяснять любыми понятиями, уже ему знакомыми.

— В этом и состоит способ познания мира, — отметила Кэтрин.

— Неверный способ.

— Ты знаешь другие? — усмехнулась девушка. — Ничто не происходит из ничего, даже Теория Эйнштейна, которая перевернула мировоззрение, не возникла на пустом месте. Этому предшествовали столетия. Таков фундаментальный закон природы.

— В мою задачу не входит тебя переубеждать…

— Тогда зачем ты пришёл?

— Сообщить одну новость, приятную, надеюсь.

— Как же! От тебя дождёшься приятных новостей. До сих пор ты нёс только одни беды, экспериментатор. Или лучше с большой буквы: Экспериментатор?

— Неважно. Это всего лишь слова. Они не меняют сути. Ты слишком эмоционально на всё реагируешь… Вам придётся взять ещё одного человека с собой.

— Вот это уже вряд ли. От нас это будет зависеть, а не от тебя. Или ты решил нам внушить?

— Этого делать я не собираюсь, но поверь мне. Мои прогнозы всегда сбываются.

— Ты — предсказатель?

— Нет, я — Творец. Проведём ещё один эксперимент. Вот сейчас по лестнице будут подниматься Алекс и Андрей, между прочим, они говорят о тебе. Они зайдут и спросят: «Кейт, с кем ты разговариваешь?»

— Почему ты так думаешь?

— Это можно посчитать. Я знаю их местоположение, я знаю, о чём они разговаривают. Имея многие исходные данные можно узнать будущее, то есть просчитать. Как говорил ваш Ферран: «Человеческий ум может судить о будущем не иначе, как обдумывая прошедшее».

— Ферран имел в виду совсем иное, — бросила Кэтрин, но всё-таки задумалась над сказанным. — То есть, имея начальные данные Вселенной, можно вычислить её историю? Идея идёт ещё из XIX века.

— Я не это имел в виду. У Вселенной нет начала.

— Она существует вечно?

— Есть третий вариант, который является совокупностью двух других. Истина, как всегда, посередине. Приведу пример: тогда, в гостях у аборигенов, ты сказала, что существует третий вариант. Ты сказала, что вы на Земле и нет.

— Цикличность?

— В некотором роде, да. Смотря как посмотреть…

— Похоже, ты любишь загадки, Фэви, — произнесла Кэтрин.

— В любом случае всё развивается в соответствии с заданным планом. Каждое действие уже предрешено, нравится тебе это или нет.

— Кем?

— Можешь назвать это Судьбой.

— Мне не нравятся идеи, в которых отсутствует свобода выбора.

— Я знаю. Позже ты сама всё поймёшь. Свобода лишь иллюзия, не более того. Будущее так же легко читается, как и книга… если ты, конечно, умеешь читать, — добавил он и улыбнулся.

— Что ты там говорил про Эндрю и Алекса? — решила прервать этот спор Кэтрин.

— С вероятностью девяносто восемь процентов они захотят поговорить с тобой, но так как, подходя, услышат твой голос, а они знают, что никого постороннего здесь нет, то спросят об этом. Вероятность того, что прозвучит именно эта фраза, — девяносто пять процентов. Посчитай вероятность.

— Девяносто три процента.

— Девяносто три и одна десятая процента, — поправил он.

— И о чём же они говорят? Может, ты знаешь подробности?

— Обсуждают тебя-меня. Твою-мою проблему. Говорят, что ты-я очень изменилась.

— Твоё всеведение может только поражать, но чему оно служит, Фэви? Зачем тебе это нужно? Зачем ты подстраивал нам «случайности»?

— Я изучал ваше поведение.

— Что?! — взорвалась Кейт, но Фэви повторил:

— Я изучал ваше поведение. Я приходил к тебе и изучал твою реакцию. Ты же сама назвала меня Экспериментатором.

— Ради своего Эксперимента ты представился конюхом? Но это же смешно!..

— Успокойся, — мягко поправил он. — Ты слишком возбуждена.

Кэтрин поймала себя на мысли, что Фэви говорит правду. Действительно, злостью тут не поможешь, как бы она не ненавидела его. Действительно, следовало бы сдерживать эмоции. В любой момент Фэви может надоесть разговор, и тогда он уйдёт, а вопросов накопилось много…

«Интересно, почему он вообще до сих пор тут? Он ещё чего-то хочет».

— Но зачем, если ты можешь читать мысли?

— Снова приведу наглядный пример: у тебя есть радио, но чтобы слушать его, ты должна его настроить.

— Все эти люди твои марионетки?

— Отнюдь, но иногда я им помогаю… а иногда они мне, — ответил Фэви и стрельнул глазами на неё. — Мы — взаимовыгодный симбиоз.

— А зачем было разделять нас в самом начале?

— Сначала я хотел проникнуть внутрь тебя сразу, но потом передумал.

— И чтобы проникнуть ты хотел использовать того зверя?

— Да, его атака заставила бы высвободить большую энергию из тебя. В этом случае мне было бы легче.

— И поэтому позже ты использовал арену… — догадалась Кейт.

— Верно, но после я подумал, что это подождёт, и навёл на тебя аборигена.

— И он об этом, конечно, не догадывался?

— Конечно, нет. Для него это было чистой случайностью. Он был так счастлив. Странное это состояние, — сказал Фэви. — Я свёл аборигенов и посмотрел за твоей реакцией.

— Свёл два племени? Ты чуть не убил его. Если бы он погиб, ты бы списал на необходимую жертву Эксперимента?

— Да, но признаться, я не ожидал от тебя такой реакции.

— И что же ты решил? — Кэтрин действительно был интересен вывод.

— Я отметил, что ты предпочла более слабого. Тогда я задумался: «Почему?» Это нелогично. Математически неверно.

— Не уверена, что ты до конца это понял.

— Да, я тогда не понял твоего решения, признаю. Ты действовала нелогично.

— И через него ты задавал свои вопросы?

— Да, но он и сам хотел это знать, поэтому моя роль оказалась минимальной. Я стал слушателем. Остальные люди из вашей группы оказались довольно расторопными, поэтому мне пришлось строить ловушку. Рабовладельцы — люди более сильные и влиятельные. Я посчитал, что они смогут удержать вас порознь, пока я провожу свой эксперимент.

— И что же ты решил, наблюдая за мной? — спросила Кэтрин и добавила. — Знаешь, неприятно чувствовать себя мелкой букашкой, которую разглядывают через микроскоп.

— Неважно, что я решил. Может, тебе удастся что-нибудь узнать. Вся информация у тебя в голове, но тебе придётся потрудиться, чтобы добраться до неё, — лукаво улыбнулся Фэви.

— Это тоже часть твоего Эксперимента? — спросила Кэтрин.

— Можешь считать, что да.

— Ты бездушное чудовище! — с омерзением произнесла она. — Тебе вообще известно такое понятие как мораль?

— Я действую по законам Природы, — невозмутимо ответил Фэви. — Она не знает, что такое мораль. Всё это лишь отзвуки вашей культуры. Мораль, как ты видишь, меняется. Тысячи лет назад добродушие считалось недостойным. Слабых младенцев сбрасывали в пропасть, и это считалось нормальным.

— Это ужасно.

— Относительно для вас, но не здесь или тогда! Заметь, что в этом мире люди считают рабство нормой. Выживает сильнейший. В этом смысл законов природы. Естественный отбор.

— Мы пытаемся быть выше этого. Мы видим в каждом человеке личность, способную творить и…

— Да, гуманизм, — прервал Фэви. — Я знаю. И этот ваш гуманизм привёл к демографическому взрыву. Планета перенаселена, а сколько из этих людей здоровы? Вы уже сейчас вырождаетесь. Пытаясь спорить с природой, вы роете себе яму, из которой не сможете выбраться. Таковы законы природы. А я её Хранитель, я-то уж знаю.

Слова, сказанные Фэви, оказались страшными, но девушка надеялась, что он ошибается. Всё естество бунтовало против такого прогноза. «Может быть, мы все, действительно, наивны и идём в пропасть, но мы не можем поступать иначе».

— Только что ты называл себя по-другому, — произнесла Кэтрин.

— Всё едино. В моих словах нет ошибки. В вашем словаре нет таких слов, чтобы объяснить моё предназначение.

— И в чём же оно?

— В том же, что и твоё, что и каждого животного, человека… Всё в тебе, ищи ответ, если хочешь. Это твоё право. Я и так много сказал. Вы придумываете мораль, культуру, но всё это ложь. Всё временное — ложь, а ваша культура меняется, и даже в одно время на разных континентах существует разные критерии.

— Но существует ценность жизни!

— Спроси это у хищника, который выслеживает добычу.

— Но это же ужасно… — прошептала Кэтрин. Она не находила доводов, чтобы возразить, но чувствовала, что он не прав! Или, может быть, Фэви всё-таки прав?

— Это естественно. Я здесь не для того, чтобы раскрывать очевидности.

Кэтрин поняла, что большего от него не добьёшься, и поэтому спросила о другом:

— Почему именно я?

— Из всех ты оказалась самой сильной, поэтому я выбрал тебя. Порог пси-возможностей у тебя самый высокий. И ты это знаешь.

— Но зачем тебе было нужно нападение в лесу? Ты мог остановить аборигенов, и никто бы не пострадал.

— Мог.

— Но почему ты этого не сделал?

— Вы справились. Опасности не было. Всё, что мне нужно, я получил при первой встрече.

— Мерзкий эгоист!.. — выпалила Кейт. Как ей хотелось ударить этого бездушного монстра! Но он даже нематериален, а то, что она видит, лишь проекция сознания! — Тебе плевать на жизни людей! Какое ты имеешь право рассуждать о Жизни, если ты не усвоил её ценность?! Как?! — Фэви молчал. — У тебя всегда на всё есть ответ. Почему ты молчишь? Где твоя хвалёная всеобъясняющая логика? Куда она подевалась, а? Где она?

— Ты сама сейчас найдёшь ответ.

«Всё у него по логике! Конечно! Энергии зря не тратить! Зачем?! Это нелогично!» — не успокаивалась она, не заметив, как сбылось его предсказание. — «Откуда тебе знать, бездушная жестянка. Машина».

Так продолжалось с минуту, потом она села на стул и как можно более спокойным голосом спросила:

— Перевод языков, тоже твоя уловка?

— Да. Признаюсь, твоя идея была очень оригинальна: возмущение информационного поля. Свежая мысль.

— Физика — это мысль и идея, а не формулы.

— А вот это верно, — кивнул Фэви.

— Император действительно знал, что существует Земля, или ты ему тоже «помог»?

— Здесь это многие знают, но я ему напомнил об этом. Фрея помогла мне в этом.

— Ещё одна каста посвящённых? Одни думают, что планета имеет один материк, другие осведомлены о наличии других стран за океаном, а третьи…

— Это естественно. На Земле племена поклоняются идолам, которые для вас — анахронизм. Разве не так?

— Фрея твой сообщник? — решила вернуться к проблеме Кэтрин, посчитав вопрос риторическим.

— В каком-то смысле, да. Все люди на этой планете — мои сообщники, — его рот искривился в ужасной, свойственной только ему полуулыбке.

— Зачем тебе изучать нас? Разве ты не мог проследить за людьми, которые живут тут?

— У вас немного другие принципы.

— И в чём же это проявляется?

— Неужели тебе жалко тех четырёх дикарей, которые напали на вас? — вопросом ответил он. — Одна стрела чуть не убила тебя…

— Это жестоко. Мы другие.

Собеседник не ответил: он словно ничего не знал о чувствах. Его разум — машинная логика, такими же стали и люди на этой планете, и Кейт считала, что не без его участия. Она смотрела на Фэви и думала: «Неужели можно жить и ничего не чувствовать?» Ответ перед глазами.

— А неполадки со сканером ты тоже устроил?

— Сканер работал нормально.

— То есть? — опешила Кэтрин. — Ты, что? Ты менял мировые параметры?!!

— Это не так сложно, поверь.

Кейт медленно села на стул, ноги начали подкашиваться. То, что он сказал, было совершено невозможно, но факт оставался фактом: он способен на изменение мировых констант!!!

— Господи… — прошептала она.

— А что здесь такого феноменального? Вы же используете гипердвигатель, а это фактически и есть изменение параметров мира. Сканер, который у вас есть, является пассивным прибором, он только считывает информацию, а гипердвигатель ещё и переписывает её. Он активен.

Девушка смотрела на него немигающим взглядом. Кейт была потрясена: одно дело переписывать матрицу, другое — изменять мир с помощью своего разума, только одним усилием мысли.

— Вот и они. Сейчас постучат. Уже на лестнице, убедись.

На одно мгновение пространство искривилось, смывая очертания образа Фэви, и он исчез.

А Кэтрин сидела и думала. Если он столь могущественен, что способен на перестройку мира по своему желанию, то, что он может сделать с Землёй, если попадёт на неё? И тут её посетила ужасная догадка: именно она, Кэтрин Уилкс, оказалась тем звеном, которого не хватало Фэви, чтобы перебраться из этого мира на Землю! Именно этого он добивался всё время, с той самой секунды, как гипердвигатель не свершил завершающего действия и очутился вместе с ними в этом мире.

«Я — троянский конь. Господи… Я — троянский конь!»

Стук в дверь прозвучал как удар в колокол, но Кейт уже знала, кто там и не стала поворачиваться. Мысли были очень тяжёлыми.

— Входите.

Дверь открылась, и они вошли, сзади прозвучал удивлённый голос Эндрю:

— Кейт, с кем ты разговариваешь?

Этот вопрос полосонул словно нож, именно тем, что Фэви с такой лёгкостью может предсказывать, или просчитывать. Или голосом Эндрю говорит он?

— Кэтти, что случилось? — спросил Алекс.

— Нет-нет… н… ничего, — Кейт повернулась к ним. Оба смотрели на девушку с неприкрытым волнением.

«Им нужно рассказать, им нужно рассказать. Фэви, ты, наверняка, предвидел такой исход, поэтому и говорил со мной. Но… но я лишь только средство, как и дорога на Землю тоже только промежуточная цель. Чего же ты добиваешься?».

— Кэтти, что с тобой?

Девушка обнаружила, что рядом с ней сидит Алекс и держит её за руку.

— Мне нужно кое-что рассказать.

— Рассказывай, конечно. Мы тебя выслушаем.

Внезапно стало страшно. Что если Алекс оттолкнёт её, узнав о случившемся? Паника снова начала подкрадываться.

— Ты не бросишь меня?

— Нет, конечно, ну ты что! Я никогда больше не брошу тебя.

— Хорошо, тогда слушайте… — и Кейт рассказала им всё с самого начала, с того момента как они встретились с Фэви. Лица Алекса и Эндрю стали меняться. Оба хорошо понимали, что всё это значит. Где-то в середине рассказа Алекс обнял её. Стало легче. — В общем, он не человек. Он изучает нас, — закончила Кейт и вздохнула, отстранившись от него, — как мух за стеклом. Бросил в реку и смотрит, как мы будем выбираться. Думаю, он собирается проникнуть на Землю вместе со мной. Этого нельзя допустить.

— Кейт, — начал Эндрю, но замолк, подбирая слова, — в общем, ты знаешь, как предотвратить это?

— Только оставив меня здесь, — ответила Кейт, но Алекс сразу же отверг её предложение:

— Кэтти, о чём ты думаешь?! Разве можем мы так поступить. Ты чего?! Всё будет нормально. Мы найдём способ.

— Надеюсь, — прошептала она и снова прильнула к Алексу.

— У него машинная логика, я поняла это из разговоров. Вы должны знать, что он способен на многое. Он может менять параметры мира.

— Разве это возможно? — засомневался Эндрю.

— Да, возможно. Именно поэтому у вас были проблемы со сканером. Он знает всё наперёд. Каким-то образом он просчитывает будущее, и точно знает, что произойдёт в следующий момент.

— Похоже, дело серьёзнее, чем мы ожидали.

— Именно, поэтому мы опоздали на секунды? — спросил Алекс, он хорошо помнил тот момент на арене и сбои в работе сканера.

Скорее всего, сначала этот Фэви мешал работе «Искателя», чтобы они опоздали. Эта догадка, как нельзя лучше подходила под его математическую логичность: для того чтобы опоздать достаточно одной секунды, разница времени не имеет значения. Такой короткий отрезок времени даже более приемлем: необходимо, чтобы местные жители не сумели опомниться и приняли их за посланцев. Алекс думал точно так же, и Кейт подтвердила его предположение.

— Ну, тогда, это говорит, что он не всесилен. Он уже ошибся однажды, когда мы ушли от дикарей, — сказал Эндрю. Вывод был приятным, но пользы от него никакой. — И кстати, тот факт, что он оперирует вероятностями, тоже о многом говорит: ему известны не вся мотивация поведения.

— Да, Фэви мне в этом признался. А ещё сказал, что с нами уйдёт один человек, — добавила Кейт.

— Он нас отпускает, как мило.

— Он не сказал, кто именно? — спросил Алекс.

— Нет.

— Может, намекнул?

— Нет. Я была так поражена, что не спросила его…

— Не ему решать, кого мы возьмём, а кого нет. Вряд ли его «предсказание» сбудется, — убеждённо проговорил Эндрю. — Кейт, мы вернемся, и врачи тебе помогут. Может быть, он не сможет перенести прыжка.

— Надеюсь, это правда, — неуверенно произнесла девушка.

— Честно говоря, Кейт, мы уже предполагали нечто подобное, — признался Эндрю.

— Да? — удивилась она.

— Да, это была Сашина идея. Жан в неё не верил. Я подумал, что это интересная идея, но всё же не воспринимал её всерьёз. Знаешь, Кэтти, если бы на нашем месте были другие люди и не видели всего того, что видели мы, то они бы не поверили. На стадионе был такой толчок, что Сашу сбило с ног…

— Да? — снова удивилась Кэтрин.

— Мы тут долго голову ломали. Теперь многое сходится. И эти неполадки со сканером…

Эндрю продолжал говорить, но Кейт его уже не слушала. Почему-то на душе стало легче. Может быть, оттого что Алекс обнимал её? Теперь девушка точно знала, что всё будет хорошо. Эти мысли были ещё одной загадкой для Фэви — всё происходящее иррационально, а значит непонятно. Мысленно Кэт представила, как он ломает голову над этим вопросом, и ей стало даже немного смешно.

«Ничего, Фэви, мы сможем тебя выгнать. Медицина шагнула далеко. А меня они не бросят», — блаженно размышляла она, прижимаясь к Алексу. — «Ещё пару дней… Всего пара дней…»

* * *

День тридцать второй. Резиденция Императора, г. Эрения, Хевимская Империя

Утром Жан снова решил выйти пробежаться. На Земле каждое утро, если не было срочных дел, он начинал день с физкультуры, что позволяло поддерживать тело в нужном тонусе, однако в последнее время эта традиция была нарушена. Теперь, когда ситуация стала более-менее стабильной, он решил возобновить пробежки, чтобы не потерять форму.

Маршрут пролегал вокруг Резиденции. Свежий ночной воздух, ещё не успевший нагреться местным солнцем, выветривал остатки сна. Заканчивая четвёртый круг, он заметил, что у ворот стоит лошадь.

«Кого привело так рано?»

Подгоняемый этим вопросом, он поменял маршрут, немного приблизившись.

Две лошади были привязаны поводьями к дереву. Из-за того, что солнце ещё не взошло и слабо освещало местность, и из-за шикарных кустов, вторую он не заметил. Два человека стояли около и переговаривались. Всё это озадачивало, тем более что обе фигуры оказались женскими.

«Что они здесь делают в такую рань?»

Жан, подбегая ко входу, думал, следует ли подойти или нет. Как расценят его вопросы две женщины? Лучше не подходить… от греха подальше, но какое-то детское любопытство подталкивало Шэрэна. В итоге его размышлений он решил пробежать ещё один круг и посмотреть за поведением гостий.

Заворачивая за угол, боковым зрением Жан отметил, что они заметили его и о чём-то переговариваются.

«Кто же они?»

Жан искал ответ на этот вопрос весь следующий круг. Завершая, его он отметил, что у ворот уже никого нет, что огорчило. Хотя, наверное, не это, а то, что он так и не узнал, кто эти незнакомки. Шэрэн повернул на финишную прямую, и тут его ждал сюрприз: обе утренние гостьи стояли у входа. Увидев приближающегося Жана, они повернулись. Казалось, женщины только и ждали его.

— Доброе утро, — приветливо улыбнулся он, и тут же отметил, что одна из них была Диной, дочерью Императора. Вот это новость! И добавил, поклонившись: — принцесса Дина, рад вас видеть.

Девочка улыбнулась и слегка наклонила голову в приветствии. Она не была красавицей, но её глаза светились огнём, что приятно удивило. Огромная редкость для этого мира, тем более странно, что дочь Императора. Естественным было предположить, что она избалованная девочка. Так он и думал до этого момента, но признал, что ошибался..

«А эта женщина, похоже, служанка. Скорее всего, нянька», — решил Шэрэн.

— Я проезжала мимо и увидела вас. Позвольте узнать, что вы делаете?

— Бегаю, — просто ответил Жан. Он не знал как вести себя, но решил не ломать голову и вести себя просто, но с достоинством.

— Зачем? — улыбнулась она.

— Утренние пробежки настраивают на рабочий лад и хорошо сказываются на здоровье, — улыбнулся Жан.

— Интересно, никогда не слышала об этом. Вы любите рано вставать?

— Я в какой-то степени жаворонок.

— Что? Простите, я не поняла, — девочка чуть наклонилась вперёд.

— Жаворонком у нас называют человека, который всегда встаёт ни свет, ни заря, — пояснил он, отмечая во взгляде очередной вопрос, и улыбнулся. — А позвольте узнать, что вы делаете здесь так рано?

— О, это бестактный вопрос, — однако выражение её лица не указывало на это. Глазки искрились. — То же самое, что и вы. Дышу свежим воздухом.

Жан кивнул.

— Мне сказали, что вы послезавтра уезжаете, — продолжила Дина.

— Да, на следующий день после выступления Императора. Он нас пригласил… Хм… — он понял, что говорит ерунду. Она, конечно же, знает об этом. Чего же она хочет? — Вы не хотите, чтобы мы уезжали? Посетили ещё одно мероприятие?

— Нет, дело не в этом. Сейчас Империя переживает тяжёлый период…

— Да, времена далеко не лучшие, — признал Жан.

— Я… это лишь моя инициатива. Я хотела спросить: Вам понравилось у нас? Я была бы счастлива, зная, что, несмотря на недоразумение, наши страны будут друзьями.

— Мы не делаем врагов из-за ошибки, — заявил Шэрэн.

— Рада это слышать. Приятно было пообщаться, — сказала она и поклонилась на прощание. Ему пришлось сделать так же, хотя он предпочел бы сказать «до свидания».

Принцесса удалилась вместе со своей служанкой. В нём крепло убеждение, что пришла она сюда специально и не за тем, чтобы задать вопрос, на который уже дан ответ.

Пожав плечами, Жан вошёл в Резиденцию. Здесь Лемла уже накрывала на стол, скоро уже должен быть завтрак.

— Доброе утро, Лемла.

— Доброе утро, — откликнулась она.

— Остальные уже встали?

— Да.

— Пожалуйста, накрой стол. Будем завтракать.

Жан направился наверх, размышляя над причиной столь раннего визита. Он подумал, что Дине с её воспитанием довольно трудно переступить через себя. Она знала, что он бегает по утрам, и пришла против всех норм поведения. Дина была независима, энергична и самое главное, она оказалась исключением из всех правил. Принцесса не смотрела на всех людей свысока своего положения. Она в корне отличалась от глупых светских куриц, которые видели смысл жизни в дешёвых интрижках и прочих недостойных человека делах. Дина была чиста и смотрела вперёд, ища свой собственный путь. Девочка, без сомнения, ему нравилась. И он чувствовал, что это взаимно, но она же ещё совсем ребёнок… совсем ещё ребёнок.

«Хотел бы я иметь такую дочь…» — мягко улыбнулся он, приближаясь к своей комнате.

* * *

День тридцать третий. Центральная площадь у Резиденции Императора, г. Эрения, Хевимская Империя

Андрей выглянул в окно и посмотрел на площадь. Казалось, здесь собралось всё население Империи или, по меньшей мере, Юга. Площадь была полна народом. И все эти люди ждали только одного: увидеть кумира и бога, своего Императора.

Сам правитель не собирался выходить сейчас. Все, в том числе и Кэтрин, присутствовали в Большом Зале Резиденции. Несмотря на протест Саши, она тоже решила поехать, сказав: «Я и так уже засиделась». Ей подобрали выходную одежду, и теперь, по мнению Лемлы, она выглядела ещё лучше, хотя все молча признали, что в вечернем она смотрелась бы более эффектно, но местные жители не приняли бы столь явного противопоставления их моде.

Здесь, в Большом Зале Резиденции, где несколько дней назад проходило знакомство послов с семьёй Императора, присутствовали множество уже знакомых им лиц, таких как советник Неукри и генерал Анриус. Пока снаружи собиралась толпа, внутри Резиденции стоял говор, и все темы разговоров сводились к одному: к войне. Причём все оценки сил сводились к единодушному мнению: Симирия не сможет выдержать натиска имперских войск.

Для Андрея новость о предстоящей войне не стала крупной неожиданностью. Внутренне он был готов к такому повороту событий. Но почему они узнают это только на выступлении? Скорее всего, Император и сам толком ничего не знает. Разведка на таком уровне развития государства дело не настолько распространённое, если сравнивать с современностью.

Андрея до сих пор смущал тот факт, что они так мало знают о Симирии и Долерасе. Информация об этих странах оказалась бы крайне важна. Как можно больше информации он попытался выудить из разговоров. Выходило, что две страны тоже враждуют между собой и по его оценкам находятся на уровне развития середины-конца XIX века. Теперь Андрей понимал причины нападения Симирии: этот период характеризуется огромным ростом промышленности, естественно для этого нужны ресурсы, по всей видимости, Симирия решила, что таким ресурсом должна стать Империя. Булдаков не высказывал своих мыслей имперским военным, тем более что такая позиция им не импонирует. Однако мир не выбирают…

Узнав всё необходимое, Андрей отправился искать Сашу и Кейт. Они затерялись где-то в толпе, поэтому поиск занял несколько минут, однако нашёл он только Кэтрин. Девушка разговаривала с Фреей. А Андрей даже и не мог предположить, что жена человека, который унизил Империю, может пользоваться любезностями Императора. Или здесь скрывается что-нибудь неизвестное, скрытое? Логичным было бы предположить, что Мариус приблизил эту женщину как после разоблачения мужа.

«Да, Фрея никогда не упустит своего. Теперь точно добьётся освобождения мужа, если действительно захочет. Ох и умеет же она повернуть всё в свою пользу».

Булдаков отошёл немного в сторонку, разумно решив, что встревать в разговор стало бы верхом неприличия, и посмотрел на Кэтрин. Девушка внешне очень сильно изменилась за прошедший день. Болезненная бледность отступила, но худоба по-прежнему указывала на то, что её пришлось пережить. Да, сейчас она выглядела намного лучше. Андрей остановил себя на мысли, что пристально смотрит на неё, и отвернулся…

Кэтрин и Фрея встретились совершенно неожиданно для обеих. Девушка удивлённо смотрела, пытаясь понять, не померещилось ли ей.

— Кейт! Не ожидала тебя увидеть здесь! — воскликнула Фрея вместо приветствия. Кэтрин только кивнула, она не знала, кем считать её в свете открывшихся истин. Врагом — неоправданно, другом — это чересчур. А ещё Кейт пыталась догадаться, кто перед ней стоит: человек или проекция Фэви, или, может быть, она зря так думает? — Не рада меня видеть? — настороженно спросила женщина.

— Не в этом дело… впрочем, не важно. Мне передали, ты приходила.

— Да.

— Зачем тебе это было нужно?

— Лори, конечно, подлец, но наказание чересчур суровое.

— Ты так считаешь?

Фрея не ответила.

Кейт поняла, что всё-таки этой женщине важнее, чтобы муж оставался на своём месте. Наконец, она поняла, что рубила сук, на котором сидит, но уже поздно: Лори разжалован и посажен в тюрьму. Теперь поздно что-либо менять. Хотя нельзя не отметить, что женщина всё же осталась при дворе и при случае сможет добиться освобождения.

— Раньше ты говорила, что он получил по заслугам. Надеюсь, впредь ты будешь более осмотрительной. Каждый сам выбирает себе дорогу, — сказала Кейт.

— А рабство, разве ты его выбирала? — в этом Фрея была верна себе.

— Я выбрала свободу, и я её получила. И, как видите, я стою здесь. Разве вы могли подумать такое неделю назад? Посмотрите вокруг… Помните, что я сказала? Вы выбрали рабство своих мыслей. Освободите себя, вам это под силу. Сделайте, если не для себя, то для сына.

Собеседница долго молчала. Что-то сложное прокручивалось в её голове, разрушая старое и созидая новое мировоззрение. Отныне существовало две Фреи: до и после этого момента. Кэтрин удалось совершить почти невозможное. Жаль только, что для этого пришлось заплатить такую высокую цену.

— Ты права. И спасибо тебе.

— За что? — не поняла девушка.

— За сына, мне кажется, он стал более осмотрителен.

— Он очень умный мальчик. У него всё впереди.

— Теперь и я буду более осмотрительна.

— И ещё… я бы посоветовала вам уволить Учителя.

— Как?! — удивилась Фрея. — Но кто же его будет учить?

— Он проповедует ложные истины. Помогайте своему сыну дойти до всего самому, и он вырастет великим человеком. Эрди должен стать первым человеком, который сделает шаг вперёд и поведёт остальных по своему пути.

Женщина кивнула, принимая её правоту.

«Наставь юношу в начале его пути: он не уклонится от него, когда и состареет», — вспомнила Кэтрин библейское изречение.

— А где сейчас Рокбах? — спросила она.

— Рокбах? Это кто? А, ну да, он уволился и хочет купить дом на те деньги…

— Я поняла, — сказала девушка, приятно было осознавать, что хоть таким способом, но она помогла и ему. Он хороший человек, несмотря на то, что стал помогать только ради денег. На глазах он из охранника, смысл жизни которого были деньги, выпивка и война, превратился в человека, посвятившего отпущенное время жизни, а не смерти.

— Мы уезжаем, Фрея. Завтра утром, — сказала девушка.

— Да прибудет с вами благословение Смотрящего С Неба.

Фрея повернулась и скрылась из виду в толпе. Последние слова женщины заставили Кэтрин задуматься. «Смотрящего С Неба? — переспросила она себя. В голове всплыла история сотворения мира. — «Какие там были последние слова? «И теперь каждый раз, когда Он смотрит с Луны на нас». Ну надо же… Значит, они поклоняются Луне! Да, религия наоборот как-то получается. У нас в древности всегда солнцу поклонялись».

Не заметив никакой другой цели, Кейт направилась к Андрею, тот уже стоял с двумя бокалами. Один из них он подал ей, когда девушка приблизилась, и спросил:

— Будешь?

— Нет.

Андрей пожал плечами и с энтузиазмом опустошил оба.

— О чём разговаривали?

— О днях минувших, — ответила Кейт.

Булдаков отметил, что Кэт чем-то встревожена и решил спросить:

— Что-то случилось?

— Нет.

— Я же вижу, Кейт. Что произошло?

— Уф-ф… — тяжело вздохнула она. — Вопрос не верный. Что может произойти? Так точнее.

— А что может произойти?

— Не знаю, — Кейт улыбнулась. Ответ был явно не тот, который ожидал он. — Причина в том, что я чувствую настроения Фэви. Сейчас он что-то снова затевает.

«Или не он, а Кэтти просто чувствует опасность через него. Может быть, я был прав и Император нас подозревает…»

— По крайней мере, теперь мы будем готовы. Для нас это не будет неожиданностью. Во всём есть положительные стороны. Как считаешь?

— Оптимист, — вздохнула Кэтти. Андрей признался, что задумчивое состояние её красит. Она такой ему нравится. — Смотри, Эн.

Андрей просто расцвёл, такое обращение ему импонировало. Он посмотрел, куда она указала. В той стороне разговаривали Жан и Дина. Удивительно, он считал себя внимательным, а их не заметил. Да, Кейт отвлекла его внимание.

— Интересно, о чём они говорят?

— О нашем мире. Жан рассказывает ей о нашем мире. Она не верит. Говорит: «Летающие животные? Этого не может быть! Ты, наверное, шутишь». Дина так восторженно смотрит на Жана…

— Откуда ты знаешь, о чём они говорят?

— Он мне говорит.

Он перевёл взгляд на неё.

«Господи, как же ей должно быть тяжело!»

Это было горькой правдой. Несмотря на некоторую непринуждённость, с которой она сказала последнее, трудно на её месте не впасть в апатию.

— Интересно, почему здесь нет птиц? — спросил Андрей.

— Я не знаю. Может, эволюция так пошла на этой планете.

— Нет, думаю. Дело не в эволюции. Этим можно объяснить любую несуразность. Кейт, ты говорила, что Фэви пытался перестроить твой внутренний мир и способен за изменение физических законов…

— Я поняла твою мысль, — перебила она. — Сомневаюсь, чтобы он вмешивался в развитие этого мира. Зачем ему это?

— Не знаю, но меня и это не удивит. Знаешь, я сейчас вспомнил: Саша рассказывал мне, что в тот момент, когда он очнулся в этом мире, он увидел птицу. Ещё он мне сказал, что слышал их пение, но потом всё куда-то подевалось. Больше птиц он не видел.

— Правда?

Андрей кивнул, Кэтти выглядела озадаченной.

— Не понимаю.

— Чего?

— Связи. Я не вижу связи. Почему он видел птиц только, когда очнулся? Не понимаю.

— Не забивай себе голову. Может быть, Фэви сможет ответить?

— Он молчит, — прошептала девушка и на мгновение отвернулась, словно увидела кого-то.

— Скажи, Кейт, почему он делает это?

— Что именно? — не поняла Кейт.

— Изучает нас, здесь же полно людей. Насколько я понимаю, их логика не должна отличаться от нашей.

— Он мне сказал, что мы другие.

— Да? А мне кажется, он соврал.

— Соврал?

— Да, просто соврал.

— Он не способен на ложь, — Кейт заявила это с такой уверенностью, как будто Фэви был правдив и постоянен в этом, как закон Ньютона.

— Почему ты так считаешь?

— Я просто знаю. Нет… чувствую… — она повернулась к нему. — Ты же, Эн, первым заметил, что со мной что-то не так.

— Да. Насколько я понимаю, его цель достигнута. Почему он продолжает свою работу?

— Не знаю. Я не могу спросить.

Булдаков почувствовал в её словах страх.

— Значит, мы знаем не всё о его целях, — Андрей немного помолчал, а потом добавил. — Я думаю, он не врёт, но и правды не говорит. Он умышленно путает нас, это вполне в его стиле игры.

— Возможно. Сейчас трудно делать какие-либо выводы, — пожала плечами Кейт и немного помолчала. — Спасибо тебе. Ты так много для меня сделал, даже спас меня два раза, а я даже тебя не поблагодарила.

— Да не за что, — отмахнулся он, чувствуя разливающееся тепло в душе. — А где Саша?

— А вот он идёт, — указала она.

«М-да, в наблюдательности ей не откажешь», — снова признался Андрей, убедившись, что в той стороне, пробиваясь через толпу гостей, пытается добраться до них Саша.

— Где ты был?

— Пытался достать хоть грамм информации о Симирии.

— Достал?

— Да.

— Похоже, мы действуем параллельно, — улыбнулся Булдаков.

— В данном случае это хорошо, — сказал друг и спросил. — О чём вы разговаривали?

— Да так, ни о чём, — отмахнула Кейт.

— Кстати о птичках. Саш, ты мне говорил о них. Ты их видел, а вот местные жители об их существовании даже не догадываются.

— Да? — удивился Саша. — Я об этом и не догадывался. И что вы об это думаете?

— Ничего, — ответил Андрей.

— Сомневаюсь, что это важно.

— Зря, — наконец, высказалась Кэтрин. — В мире нет ничего лишнего, равно как и недостающего. Мир — понятие равновесное.

— Думаешь, в птице есть смысл?

— Смысл есть во всём, только порой он бывает невиден…

Разговор прервал Император. Он собственнолично попросил посланцев Федерации последовать за ним. Такое почтение не могло не отразиться на лицах присутствующих вельмож, те не могли припомнить, когда такое случалось в последний раз.

Под звуки оваций и восторженных криков они последовали за Императором наверх, к трибуне, где уже по стойке «смирно» выстроились гвардейцы, призванные защитить своего великого господина. Рядом находились места, где уже расположились Неукри и Анриус. Эти советники были постоянными спутниками Императора.

— Рад вас приветствовать, — поклонился Андрей. Советники встали и ответили поклоном, однако он отметил, что Анриус очень настороженно на них посматривает. «Кажется, я не ошибся в своих предположениях. Да… И Кэтрин чувствовала какую-то опасность. Следует быть настороже».

Все сели, а Император поднялся на трибуну, и площадь взорвалась шумом тысяч голосов. Казалось, этот гром способен разрушить стены. Гул толпы, которая увидела своего кумира, долго не могла стихнуть. Андрей уже подумал, что так не долго и оглохнуть. Децибелы били по ушам с огромной энергией.

Император поднял руку, и восторженные крики в мгновение ока прекратились.

Выступление началось.

— Граждане Империи, настали дни великих испытаний…

Андрей продолжал его слушать, одновременно следя за реакцией народа и советников. Если первые были в ужасе, то вторые сидели спокойно, значит, эту новость они уже знали. Вся речь Императора сводилась к одному положению: будет тяжело, но Империя выстоит под натиском вражеских орудий. Но, похоже, что он сам не очень-то верит в победу. В речи этого не чувствовалось, но Андрей знал, что Мариус человек неглупый и понимает, что рано или поздно Симирия или Долерас добьют государство, если только не случится чудо. Однако, какова бы не была ситуация, главе государства прежде всего нужно сохранять самообладание.

Андрей посмотрел на советников, пытаясь выудить ещё хоть немного информации о положении. Их лица были угрюмы, значит, дела шли хуже плохого.

Народ воспринял информацию без всякого воодушевления. Радость мгновенно улетучилась, и теперь над площадью гремел только один величественный голос. Напряжённая тишина в моменты его молчания говорила о том потрясении, который испытывал народ.

— Сейчас, — прошептала Кейт. Андрей повернулся на голос.

Одновременно с этим он отметил резкое движение в районе трибуны: Император падал — вдалеке раздался хлопок — площадь закричала тысячами голосов. Один из гвардейцев подхватил тело, остальные закрыли Мариуса собой и обнажили мечи, но всё уже произошло: в выступлении Императора была поставлена кровавая точка.

 

Глава 4

День тридцать третий (четыре часа спустя). Резиденция Императора, г. Эрения, Хевимская Империя

Убийство Императора на глазах тысяч жителей могло означать только одно: начало войны с Симирией. Невозможно оценить, какой огромный моральный ущерб был нанесён народу. У него опустились руки. А когда народ подавлен морально, он не может сопротивляться. Удар в самое сердце Империи был просчитан идеально…

Сейчас, вечером этого же дня, Андрей направлялся в Резиденцию, туда, куда уже несколько раз ходил и беседовал с Императором. И вот этого человека уже нет в живых… Снова и снова перед глазами вставала эта картина: падающее безвольное тело, глаза людей, полные ужаса, глаза Кэтрин наполненные болью, и вопрос в них: «Почему? Во имя чего?» Бессильная злость советников. Ярость гвардейцев… И крики, крики, полные отчаяния… «Император мёртв! Убили!! Его убили!» Страшная давка. Сколько же людей погибло в ней?..

Андрей хорошо помнил, что среагировал мгновенно. Первым делом необходимо было уйти с линии обстрела. Он и Саша, закрыв собой застывшую Кэтрин, увели её. Жан и Фрэнк уже закрывали их. Раздавались крики: «Ложись!» Девушка не реагировала, уже после она объяснила, что целью снайпера являлся только один человек. Но всё же… если бы неизвестный снайпер выстрелил, выбрав уже иную цель, или промахнулся, кого-нибудь из друзей можно было не досчитаться…

Андрей подошёл к гвардейцу, стоявшему на страже, и заявил:

— Мне нужно срочно переговорить с советником Неукри.

Тот слегка повернул в голову и ответил:

— Сожалею, но мне не велено вас пускать.

— Не велено пускать?! Кем не велено?

— Императором, — спокойно ответил стражник.

Андрей опешил и чуть не спросил: «Каким Императором? Его же убили!» Булдаков почувствовал, что чего-то не понимает.

— Объясните мне, что происходит.

— Теперь власть перешла к его сыну. Император жив. Праздник в честь посвящения состоится через четыре дня.

«Вот это дела. Как же у них всё быстро. Но почему он не хочет нас видеть? Может быть, он считает, что мы виновны в убийстве Императора? Но он же ещё совсем зелёный! Как он может управлять государством, тем более в кризисе?»

— Вы можете передать Императору, что с ним хочет поговорить посол Федерации? — спросил Андрей.

— Увы, простите, но я не имею права покидать свой пост. Таковы правила.

— Нарушите их. Неужели вам не ясно, если я не погорю с ним, ситуация может ещё осложниться.

— Я не имею права.

— Но Император здесь?

— Да, Император здесь.

— Почему вы один? — неожиданно для гвардейца задал вопрос Андрей.

— Я не обсуждаю приказы.

— От кого шёл приказ на ослабление охраны? — поинтересовался Булдаков. Его терзали неприятные мысли. Очевидно, выстрел произвели из снайперской винтовки, поэтому внутреннюю борьбу Андрей исключил сразу. А может, зря?

— На этот вопрос я не имею права отвечать, — резко произнёс охранник и добавил. — Советую вам не задавать такие вопросы и не пытаться проникнуть в резиденцию Императора.

Булдаков сделал шаг в сторону входа — гвардеец перегородил мушкетом путь, отмечая серьёзность своих намерений, но Андрей был готов к такому повороту событий.

— Вы будете стрелять в меня, в посла дружественной страны? — спросил он, проверяя настрой оппонента.

— Я… — гвардеец судорожно сглотнул, очевидно, осознав ситуацию. — Я не имею права вас впускать.

— Это дело государственной важности. Если бы было иначе, я бы не стал беспокоить Императора…

«Хоть на прорыв иди!» — возмутился Андрей, но внешне сохранял спокойствие. Гвардеец лихорадочно думал, затем сказал:

— Хорошо. Я пойду с вами.

«Ну, слава Богу!» — подумал Андрей, быстрым шагом преодолел холл и вошёл в зал. Сзади послышались спешные шаги гвардейца. Булдаков вспомнил, откуда выходил Император, и направился к той двери. За ней оказалась большая комната, в центре которой стоял прямоугольный стол. Тут находились генерал Анриус, советник по внешней политике Неукри и Элон, отвечавший за финансовые дела Империи. С последним Андрей пересекался лишь однажды на приёме. Там они были представлены друг другу, и не более того. Естественно, имея такие большие ресурсы в руках, советник имел не меньшее влияние. По всей видимости, они только что о чём-то говорили, но визит посла прервал их спор.

Андрей отмерил скромный приветственный поклон и спросил:

— Почему я не могу получить аудиенцию у Императора? Я уже несколько минут стою у крыльца, и меня не хотят впускать, даже доложить о том, что пришёл.

— Такова воля самого Императора, — ответил Неукри, своим тихим, но подлым голосом. «Если он скажет ещё одно слово, у меня будет несварение», — Андрей не переносил его голоса.

— Когда я смогу встретиться с Императором?

— Он пришлёт кого-нибудь, — ответил Элон. Генерал пока молчал, но Булдаков заметил, что он не просто не включается в разговор, а обдумывает ситуацию.

— Но завтра мы должны покинуть Резиденцию, — напомнил Булдаков.

— Тогда вопрос будет решать следующая делегация.

— Вы прекрасно понимаете, что следующей уже может и не быть.

Анриус, до этого момента молчавший, хотел что-то сказать, но сдержал себя, потому что в этот момент в комнату вошёл Император Ирник, поправляя на себе новую одежду, которая соответствовала его статусу, но не по размеру. Взгляд юноши изменился, став серьёзным и озлобленным, что, в общем, не удивительно, учитывая последние события.

— Что случилось? Я же просил не беспокоить меня!

— Император, — произнёс Андрей и поклонился, — я…

— Этот человек, — перебил Неукри, — ворвался в Резиденцию Императора.

— Мне необходимо обсудить некоторые проблемы с Императором, в противном случае ситуация может осложниться, — твёрдо заявил Булдаков.

Глаза военного советника недобро блеснули. Андрей с удивлением отметил в них улыбку.

— Проходите, мы тоже хотели задать парочку вопросов, — неожиданно сказал тот и кивнул гвардейцу, который до сих пор стоял сзади, как статуя, не смея ни пошевелиться, ни вздохнуть. Когда охранник скрылся, закрыв двери, генерал продолжил. — Проходите, садитесь, — Андрей машинально отметил, как ведут себя эти люди: раскованно, они уже чувствовали себя здесь хозяевами. Необходимо срочно спасать молодого Императора, иначе ему недолго находиться на престоле. Хотя с другой стороны, какое ему дело до чужого государства, в котором проповедуются варварские законы?

— Я хотел поговорить с Императором лично. Если он, конечно, согласен, — сказал Андрей с вызовом. Или молодой повелитель примет его условия, или потеряет лицо. Булдаков надеялся, что честь поможет ему выбрать первое.

— Выйдите, — произнёс Император не без некоторого напряжения.

Советники переглянулись, на их лицах читалось недоумение, но всё же открыто спорить не стали. Андрей, молча, проследил за удаляющимися спинами советников и как только те вышли за дверь, посмотрел на Императора.

«М-да, парню не повезло. Угроза войны, смерть отца, алчные советники… Очень не повезло».

— Император, вопросы чрезвычайной важности и срочности интересуют меня, иначе я бы не стал приходить столь поздно.

Юноша кивнул:

— Сядем.

Когда они сели за стол, Андрей начал, говорил он медленно, взвешивая каждое слово, чтобы ненароком не задеть чувства Ирника:

— Я сейчас буду говорить не как посол, а как человек. Должен признать, вы достойно перенесли потерю отца. Примите мои искренние соболезнования. Я считаю, что он был великим человеком и сделал многое для Империи. Это ужасная потеря. Невосполнимая. Для нас его убийство было полной неожиданностью…

— Да? — совершенно недипломатично прервал его Император. — Мои советники утверждают, что вы были готовы.

— Что вы имеете в виду? — насторожился Андрей.

— Вы так быстро ушли, как будто знали, что сейчас произойдёт, — в устах юноши звучала обида, горечь и злость.

— Все мы бывшие военные, у нас неплохая подготовка.

— Сейчас я вам кое-что покажу… — Император крикнул в сторону и через секунду в комнате появился гвардеец с длинным свёртком. Положив его на стол, солдат удалился. — А что вы скажите на это?

Андрей пододвинул к себе свёрток, развернул его и остолбенел. Это была снайперская винтовка с электронным прицелом! Не нужно быть гением, чтобы понять: таким оружием Симирия не располагает, и, очевидно, оно появится у него не скоро. Именно этой логике следовали и военные Империи.

— Вы знакомы с таким вооружением?

— Да. Снайперская винтовка С-568М. Не новая, но надёжная. Ума не приложу, как она могла оказаться здесь, — Андрей говорил правду.

— А я догадываюсь. Вы по-прежнему утверждаете, что Федерация не имеет никакого отношения к убийству моего отца?

— Больше, чем уверен. Мы на этой планете около месяца. До нас здесь никого не было из официальных представителей. И честно говоря, не понимаю, как она могла оказаться здесь, устройство, которое позволяет преодолевать большие расстояния, было изобретено около месяца назад. Я не понимаю…

— А я считаю, что всё прекрасно понимаете. Не морочьте мне голову!

— Это обвинение?

— Да, — твёрдо заявил Император.

«М-да, похоже, дело совсем туго. Как же его убедить? Кажется, кто-то хочет нас подставить…. Но откуда же взялась эта чёртова винтовка?!! Будь она трижды неладна».

— Не советую вам обвинять без доказательств.

— Без доказательств? — вспыхнул Император. — Они у вас перед глазами!

— Эту винтовку мог доставить любой человек.

— Есть ещё одно подтверждение моих слов. Перед самым выстрелом ваша… — кулаки юноши напряглись, — спутница произнёсла одно слово. После этого вы резко повернулись к ней… Она знала, что произойдёт. Надеюсь, это вы не будете отрицать?

— Как она могла знать? Она лежала без сознания двое суток, — попытался защититься Андрей.

— Без понятия, но сомневаюсь, что Анриус мне соврал. Он всё видел!

— Итак, у вас больше ничего нет? Ваши предположения не основаны на достоверных фактах, а лишь представляют ряд предположений. Если позволите, я вам расскажу, какой вижу эту ситуацию я.

— Ну давайте, — без особого энтузиазма бросил Император. Андрей признался, что всё же парень держится молодцом и, несмотря на состояние, готов выслушивать противоположное мнение. Вообще, в этом молодом человеке поразительно сочеталось искренняя убеждённость в своей правоте и одновременно способность слушать собеседника. Как часто последнего недостаёт людям!..

— Симирия готовится к войне. Однако накануне вторжения появляется Федерация, которая начинает налаживать отношения с Империей. Прекрасно понимая, что вторжение будет воспринято нами негативно, Симирия нашла способ выкрасть винтовку и доставить её сюда с целью вбить клин между нами, и одновременно серьёзно ослабив армию и подоврав дух народа.

— Опять же, как вы говорите, домыслы, — на этот раз Император не был так уверен в своих обвинениях, как прежде.

— В ситуации, когда нет фактов, приходится размышлять логически. Но чем моя версия хуже вашей? Она вполне реальна.

Тем не менее, Андрей сам не верил, что такая страна, как Симирия, с её техническим уровнем способна изобрести гипердвигатель. «М-да, бредовая идея». И тут как назло Император спросил об этом:

— Вы считаете, что Симирия способна перемещаться в пространстве, так же как и вы?

— Да, — соврал Андрей, — поверьте, это не так трудно. Можно догадаться о принципе работы за пару лет, а можно и размышлять веками.

Видно, что Император сомневается, но Андрею удалось главное: изменить настрой юноши, поэтому он продолжил:

— Имея против вас какие-нибудь замыслы, стали бы мы разговаривать с вами? Мы бы уже давно уехали, а Симирия принялась за своё чёрное дело. Тот факт, что я здесь перед вами, уже должен о многом говорить.

Император закивал:

— Да, простите, вы, конечно, правы. Наверное, я в каждом вижу своего личного врага.

— Все мы люди. Хорошо, что разобрались. Император, кто ослабил охрану Резиденции?

— Генерал Анриус.

— Зачем?

— Он считает, что уже ничего не случится, а гвардейцам нужно отдохнуть. День выдался тяжёлым, — ответил он и спросил. — Вы боитесь за свою безопасность?

— Нет, но мне не ясна его логика. Сейчас, наоборот, нужно усилить охрану, — сказал Андрей и тихо спросил. — Вы ему доверяете?

— Да, полностью. Анриус профессионал своего дела. Отец ему доверял, как самому себе. А что? — с прищуром спросил Ирник. — У вас есть сведения, которые говорят против него?

— Нет.

Андрей не собирался забрасывать молодого Императора своими мыслями. Ему не нравился ни Анриус, ни, тем более, Неукри с Элоном. От этой банды то и дело веяло заговорами. Однако одного намёка было достаточно. Ирник сам разберётся.

— Что вы сейчас собираетесь делать? — после длительной паузы спросил Император.

— Это зависит от нескольких факторов.

— Например…

— Мы планировали завтра уехать, но обстоятельства… Где сейчас находится посол Симирии?

— В Хевиме. Вы хотели бы с ним переговорить?

— Да. Всё-таки мы — нейтральная сторона. Я хочу избежать конфликта. Нам не нужна война.

— Если удастся создать равновесие сил, то её удастся избежать, — намекнул Император.

Андрей его понял. «Неужели нет иного выхода? Полицейскими наши точно не захотят становиться…»

— Уверен, вопрос можно решить дипломатическим путём и без поставок оружия, — сказал он.

Император закивал головой и разочарованно вздохнул.

— Вы можете остаться, но я не представляю, когда можно будет устроить встречу, до Хевима много дней пути.

— Понимаю, — кивнул Андрей. — Думаю, что уже нашего присутствия будет достаточно, чтобы не начинать войны.

— Вряд ли, они убили моего отца. Они не перед чем не остановятся, дьяволы! — юноша так сильно сжал кулаки, что захрустели пальцы. Булдаков подумал, что ему очень тяжело держать себя в руках, но помочь ничем не мог.

— Ну, как знать… Можно встречный вопрос?

— Какой?

— Что собираетесь делать вы?

— Готовиться. Что нам ещё остаётся? Завтра Анриус введёт меня в курс дела.

— Когда состоятся похороны?

— Послезавтра. Вы хотите присутствовать на них?

— Да, тогда у меня больше нет вопросов. Признаюсь, я очень удивлён вашим самообладанием. Ваш отец мог бы гордиться вами.

— Это лучшая похвала за этот вечер, — Ирник улыбнулся, но в его глазах таилась всепоглощающая боль.

— Пусть ваше правление будет долгим, плодотворным и полным успехов.

— Спасибо. Сейчас это самое главное. Меня учили не жалеть об ушедших. Я стараюсь следовать этому правилу.

— Но их нужно помнить, — поправил Булдаков.

— Да, вы правы.

Андрей встал и, попрощавшись, вышел. Вечер уже сменился ночью. Булдаков в очередной раз не заметил её наступления. Бросив взгляд на гвардейца, который старательно вытягивался по стойке «смирно», он спустился по лестнице и медленным шагом направился по вымощенной камнем дорожке. В этот момент основной проблемой было то, как сообщить новость остальным. Конечно, они поймут, но так рассчитывали на возвращение, особенно Кэтрин. Отправляясь сюда, он ни словом не обмолвился о вероятности задержки. Всё произошло так неожиданно…

Его отвлёк звук приближающихся шагов, которые как удары раздавались в ночной тишине. Андрей оторвал взгляд от мерклого камня дорожки и посмотрел вдаль, туда, где шла небольшая группа людей. Среди остальных Андрей увидел и принцессу Дину.

Девушка приблизилась и, поклонившись, спросила:

— Вы только что от Ирника?

— Да, — ответил Андрей, одновременно осматривая её свиту, состоявшую из шести женщин. Дина была подавленна гибелью отца. Это отчётливо читалось по глазам девушки.

— Говорят, Федерация стоит за убийством. Это правда?

«Дурные слухи распространяются, как всегда, с пугающей быстротой».

— Безосновательные слухи. Мы бы никогда такого себе не позволили.

— Я вам верю, — казалось, она даже вздохнула с облегчением. — Вы не похожи на тех людей, которых видела прежде. О чём вы договорились?

— Я хочу поговорить с послом Симирии. Может, удастся решить вопрос.

— Сомневаюсь, — неожиданно резко сказала Дина. — Симирия понимает, на что идёт. Уже поздно. Они сделали шаг и не отступятся.

Оставалось только признаться, что она права. Симирия перешла точку невозвращения. И откуда в этой девочке столько сил и здравомыслия?

— Но тогда, на что вы рассчитываете?

— На понимание того, что война ни к чему хорошему не приведёт.

— Я рада, что вы за мир, — Дина чуть приблизилась и спросила. — Можно с вами где-нибудь поговорить?

Андрей был заинтригован:

— В любом удобном для вас месте и в любое удобное для вас время.

— Хорошо.

Дина отправила служанок и сказала:

— Давайте поговорим у вас, сейчас.

* * *

Тогда, на приёме она впервые обратила внимание на Жана. Он был таким сильным и уверенным в себе человеком, а глаза! В них просматривалась целая вселенная. Добрые, они источали нечто притягивающее.

Почему именно Жан особенно понравился ей, она не знала. Люди Федерации были похожи именно этим: отсутствием гнева и особым внимательным взглядом, который, казалось, проникал во всё. С первого взгляда, ещё в тот момент, когда послы выходили с отцом, она поняла, что хочет побывать там, откуда они.

Долгий спор с нянькой окончился победой принцессы, она уговорила Рэну встать пораньше и поговорить с Жаном во время его пробежек утром. Когда он бегает, она уже знала. Сделать это было несложно: шпионская сеть отца в рядах слуг работала превосходно. Недавно она узнала, что у людей из Федерации имелась кроме имени и фамилия, а Дина, когда они представлялись, решила, что все имена парные. Удивительны традиции другой страны.

Впечатления от того утреннего разговора остались двоякими. С одной стороны было приятно, что он не считает её глупой маленькой девчонкой, с другой — не воспринимает её как взрослую. Это не отражалось в речи, но чувствовалось. В душевных мучениях она провела сутки, пытаясь понять, почему он нравится. Итогом стала встреча с Жаном перед выступлением Императора.

Дина решила произвести на него впечатление. Одевшись в самые лучшие наряды, она подошла к нему, но чуда, на которое надеялась, не произошло. «Похоже, он вообще не воспринимает меня, как женщину», — тогда подумала она. — «А ведь мне уже шестнадцать. Мне уже замуж скоро». Ей очень не хотелось на старости лет сидеть на веранде дома, и, несмотря на обилие людей рядом, чувствовать себя одинокой и бесцельно прожившей жизнь…

Мариус не был отцом, он был Императором. Всё его время занимала работа. Он редко встречался с детьми и был бесконечно далёк от них, особенно от дочери. С Ирником он встречался, когда проходили советы, поэтому смерть отца, которого она видела всего несколько раз в год, не особо тронула, что саму удивило. Нельзя сказать, что она была бессердечной. Наверное, Дина уже свыклась с мыслью, что его рядом нет, есть только мать, марионетка в руках Мариуса.

Теперь её брат стал Императором. Удивительно, как порою быстро меняется жизнь. Сразу же стали ходить слухи, что каким-то образом в убийстве замешана Федерация. Дина не верила, считая их безосновательными бреднями. Несмотря на то, что она увидела впервые этих людей всего несколько дней назад, принцесса знала их достаточно хорошо. Ей вообще казалось, что она знала их всю жизнь, представляя, какими должны быть люди. И Жана знала…

За час до встречи с послом Андреем она пришла на ужин. Мама не явилась, смерть Императора надломила её. Вряд ли Инилия любила Мариуса. Скорее, причина была в жалости, которую она теперь испытывала к самой себе. Всю жизнь пробыв его женой, она так и не испытала ни одного момента истинной нежности, которая дарит любовь. Она служила, как это ни жестоко говорить, способом продолжения рода и вещью, которую выставляют напоказ заморским гостям. Будучи Императрицей, она была ничем. И Дине не хотелось повторить судьбу своей матери! Именно в тот момент она поняла, что ненавидит свою жизнь, ненавидит всё, её окружает: рабы, слуги, советники, тысячи подданных. Это не то, для чего она появилась на свет. Не то! Не здесь её место.

На последней встрече Жан стал довольно разговорчивым, многое рассказал об их мире, о его чудесах. Теперь побывать у них стало заветной мечтой, но не об этом она хотела поговорить с послом Андреем…

Поев, Дина сказала служанке, что пойдет, прогуляется перед сном на этот раз одна.

Принцесса вышла из-за стола и, надев плащ, направилась в сторону входа. Проходя мимо приёмной отца, она невольно остановилась. Теперь кабинет должен пустовать, но оттуда почему-то доносились голоса.

«Наверное, это брат берётся за работу», — решила она, но то были голоса трёх человек, Ирник, если он и был там, молчал.

Она прислушалась.

— … нет, нет, нет. Дело совсем не в том, чтобы удержать власть в наших руках, — доносился голос Анриуса. — Сегодняшняя ночь станет последней для Империи, хотим мы этого или нет.

— Что вы имеете в виду? — спросил Неукри. — Мы должны сдать Симирии нового Императора? Вы это предлагаете? Он, конечно, мальчишка и выполнит всё, что нам нужно, но…

— Они сами за ним придут, — перебил генерал.

— Кто они?

— Симирия. Что бы мы ни предпринимали, Империя рухнет. Она уже обречена.

— Я согласен с вами, — сказал Элон, советник по финансам. — Сейчас нужно позаботиться, прежде всего, о народе, чтобы вторжение не привело к большим жертвам.

— Скажите, как вы считаете, что сделает Симирия, когда установит здесь свой режим?

Произошла короткая пауза. Дина с нетерпением ожидала ответа. В её душе кипела злость: они что-то затевают у нас за спиной, плетут свои грязные интриги в то время, когда страна так нуждается в них!

— Ну, не знаю, — сказал Неукри. Он-то точно знал, только не хотел говорить раньше времени, боясь раскрыть свои мысли.

— Первым делом, они уничтожат всех его последователей, — ответил на свой вопрос Анриус.

Похоже, он высказал их потаённые мысли, потому что Неукри сказал:

— Да, ты прав, но как же Император?

— Императора убили сегодня вечером.

Дина была в ярости, она уже была готова ворваться в кабинет, но остановила себя, задав себе вопрос: «Не лучше ли об этом сообщить Ирнику?»

Но поступила принцесса иначе…

— …В общем, я решила сначала поговорить с вами, — сказала Дина, пристально глядя на Андрея.

— Почему именно я? Почему бы ни сказать сразу самому Императору.

— Понимаете, — она опустила голову. — Ну… Вряд ли вы поймёте.

Однако слова последующие слова посла пояснили, что она ошибается.

— Он безоговорочно доверяет министрам, потому что они были всегда с его отцом, и может не поверить вам?

— Да.

— Хотите, чтобы я поговорил с Императором?

— Да, если можно.

— Почему вы считаете, что он послушает меня, а не вас?

— У вас большой опыт в переговорах, — сказала она и вымученно улыбнулась.

— Вы сказали, что решили прогуляться в одиночку, но я вас видел со спутницами. Что-то ещё произошло?

— Да. Меня заметили. Меня увидел солдат и передал, что я хожу одна, Анриусу, поэтому он приставил ко мне служанок. Вы считаете, что следовало бы отказаться? — заметил посол.

— Нет, если бы вы сделали это, то он мог бы догадаться.

— Спасибо, что пришли, вы правильно всё сделали. Я попытаюсь что-нибудь придумать.

— И вам спасибо, — она немного помолчала, явно хотела задать вопрос, но думала, стоит ли.

— У вас что-то ещё?

— Я могу поговорить с Жаном?

— С Жаном? — удивился Андрей. — Можно, я сейчас его позову.

Он встал и направился в сторону лестницы, оставив Дину одну. Думала она сейчас о материях далёких от политики и интриг. Жан ей очень нравился, может быть, у них что-нибудь получится. Хотя он, конечно, намного старше её, но здесь Дина не видела ничего предосудительного.

Послышались шаги — она обернулась. Спускались двое: Жан и Андрей.

«Что же мне ему сказать?» — судорожно думала она.

— Вы хотели меня видеть? — спросил Шэрэн, подойдя.

— Да, — только этим ответила Дина.

— Я пойду, а вы тут поговорите, — сказал Андрей.

«Он всё понял, они уже всё знают!» — Дина покраснела. Её поведение было далеко за рамками приличия. — «Хотя я же всё-таки принцесса, мне можно».

— Так о чём вы хотели поговорить? — снова спросил Жан, когда Андрей скрылся. Он сел рядом.

— Сегодня многое произошло, — сказала она. — Я… в общем, я… я хотела, чтобы вы взяли меня с собой.

Дина заметила, что у Жана округлись глаза, и отвисла челюсть. Она улыбнулась: такой сильный человек чувствовал, что его застали врасплох.

— Э-э-э… Я несколько ошарашен, — произнёс он. — Почему вы не спросили об этом Андре?

— Кого?

— Андрея. Мы из разных стран, у нас есть некоторые предпочтения при произношении.

Она пожала плечами, не в силах объяснить, почему поступила так. Ей казалось, что договориться с Жаном будет проще, но поняла, что поступила глупо.

— Не знаю, — наконец, ответила Дина.

— Это из-за смерти отца? — спросил он.

— Ну, в какой-то степени.

— Кто-нибудь знает об этом?

— Нет, я никому не говорила.

— Вы представляете последствия?

— Простите, я об этом не подумала, — её руки нервно теребили уголок одежды. — Мне просто хотелось побывать у вас.

— Может в следующий раз, — осторожно высказался Жан.

— Да, как-нибудь потом, — грустно ответила она и робко, глянув на него, встала, уже зная, что следующего раза не будет. — Я, наверное, пойду…

* * *

Андрей и Жан поднимались по лестнице, собираясь заглянуть к Саше с Кэтрин. Француз коротко рассказал о том, что хотела Дина. Булдаков улыбнулся, прекрасно всё понимая.

— …Она хотела уехать с нами, но я отказал, — закончил свой рассказ Жан.

— Юношеский романтизм, — ответил Андрей. — И ещё испуг, вполне ожидаемо. Хотя она умница, конечно. В столь сложной ситуации приняла верное решение.

— Мне её жалко. Честно. Девочка совсем потеряла голову из-за отца.

— Да.

— Правит здесь уже эта тройка, — подвёл итог Андрей. — Безусловно, теперь Анриус знает, что Дина зачем-то побывала у меня. Вскоре, он догадается, что мы знаем о заговоре. Что тогда будет с ней, нетрудно представить.

— Неприятная ситуация.

— Попробуем её обсудить сегодня.

Они подошли к комнате Кэтрин, откуда доносилась музыка. Жан и Андрей переглянулись.

— Заглянем. У меня есть новость, но, к сожалению, хорошей я назвать не могу.

— Обнадёживающе, — усмехнулся Шэрэн.

Булдаков постучал и вошёл.

Кроме Кейт здесь находился ещё и Саша, а тихая музыка лилась из микрокомпьютера. Увидев гостей, девушка нажала кнопку и вопрошающе посмотрела на них.

— Не помешали? — спросил Жан.

— Нет, — ответил Саша. — Удалось найти Неукри?

— Более того, я говорил с Императором. Трон автоматически перешёл к его сыну. Я переговорил с ним.

— И как он? — Саша был несколько ошеломлён скоротечностью событий.

— Ничего, парень он нормальный, практики бы ему да наставников хороших. Держится феноменально. Думаю, нам следует остаться. Если мы уйдём, то начнётся война. Мы не можем этого допустить.

Возникла короткая пауза. Все прекрасно понимали Андрея и соглашались с ним.

— Не получится, — сказала Кейт, выглядела она задумчивой и погружённой в себя. — У него совершенно другие планы. Мы должны уходить.

— Это он тебе сказал?

— Да, сейчас сказал. Симирия начинает действовать. Скоро она нанесёт удар.

— Куда?

— Нет, не знаю, — Кэтрин схватилась за голову, словно её пронзила острая боль. Саша подскочил к девушке и дотронулся до её рук. Все насторожились: такого с ней ещё не происходило. — А?! — Кейт оглядела всех непонимающим взглядом, через секунду он стал осмысленным. — Что такое?

— Кэтти, ты сейчас говорила, что мы должны уходить, и Симирия готовит удар.

— Я ничего не говорила, — во взгляде читался испуг. Она вскочила и выбежала на балкон, закрыв за собой стеклянную дверь. Саша на секунду замешался, и хотел направиться к ней, но Андрей остановил его, схватив за руку:

— Подожди, может так и лучше.

— Я боюсь оставлять её одну в таком состоянии.

Саша вырвался и подбежал к двери, тихо открыл её и подошёл к Кейт.

— Пошли, Жан. Лучше будет, если мы уйдём. Оставим эту тему до лучших времён, — произнёс Андрей, и они вышли. Только он захлопнул дверь, Шэрэн спросил:

— Что это было?

— Фэви через Кейт передавал свои указания, — Андрей прислонился к противоположной стене.

— Это значит, он полностью подчинил её себе?

Булдаков ответил молчанием, он не знал, что это значит. Его терзали неприятные предчувствия, но он решил не высказывать их…

* * *

День тридцать третий (четыре часа спустя). Резиденция Императора, г. Эрения, Хевимская Империя

Кусты качнулись, и из-за них появилась голова солдата. Теперь его можно было рассмотреть. Полная луна и свет окон хорошо освещали искажённое ненавистью лицо. На голове виднелась истёртая временем каска глиняного цвета. Через секунду он, пригибаясь, перебежал дорожку и спрятался в тени дерева. В руках солдат сжимал какую-то допотопную винтовку, больше похожую на музейный образец, чем на реальное оружие.

Он махнул рукой. Из кустов появился ещё один человек, второй, третий… Их было много. Как саранча расползались они по саду, захватывая всё новые и новые зоны.

Донёсся громкий хлопок со стороны города. Затем ещё один, раздалась короткая очередь, и ухнул взрыв… Там уже разгоралась битва, пылали жилые дома, часто с не успевшими проснуться горожанами. Свет огня блестел в черных зрачках солдат. И гром битвы приближался…

Саша открыл глаза, но того, чего ожидал, не случилось: тишина обволакивала его комнату. Он встал и резким движением руки распахнул окно. В комнату ворвалась ночная прохлада, отгоняя ночные фантасмагорические образы. Шум листьев призывал к умиротворению.

Саша вышел на балкончик и посмотрел на мирно спящий город. Его снова мучили эти странные сны. Ощущение неизбежности, неотвратимости наступления того будущего, которое он видел, нахлынуло на него снова. Слова Кэтти только усиливали это ощущение. Этот город будет частично уничтожен в одну из предстоящих ночей.

«Но в какую?»

Кэтти говорила, что они должны уходить немедля, сегодня, сейчас. Они восприняли это, как указание Фэви, но он никогда не был их союзником, поэтому не доверяли ему.

Опыт показывал, что эти «сны» сбывались через несколько часов.

«Может быть, этой ночью?»

Саша глянул на звёзды, сверкающий серпантин, вспоминая сегодняшний разговор с Кэтрин на балконе…

Ей было, несомненно, тяжело. Когда он подошёл к ней, девушка безучастно смотрела вниз, на тени деревьев, облокотившись на перила. Длинные волосы закрывали лицо.

Саша не торопился что-либо сказать. Он пристроился рядом и ожидал, что же она скажет, но Кейт молчала.

— Кэтти, я понимаю твоё состояние, но поверь мне: нет ситуации, из которой нельзя выйти, — Саша старался говорить как можно мягче.

— Выход есть, только мне бы не очень хотелось, чтобы у меня был такой конец, — она посмотрела на него. В этом взгляде была непередаваемая боль обречённого человека. Сердце резануло ножом. Саша бросил взгляд в комнату — Андрея и Жана там уже не было, они предусмотрительно ушли, справедливо полагая, что сейчас их присутствие может только навредить. — Мне порой кажется, что я не выдержу, сорвусь. Я боюсь переступить черту безумия, Алекс, — девушка тяжело вздохнула. — Бог не даёт больше испытаний, чем человек может вынести. Это верно. Наверное, мне всё это было ниспослано судьбой. Я продержалась… — она снова на мгновение замолчала, — и держусь. Знаешь, сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что была не готова. Я видела этот мир сквозь розовые очки. Я отказывалась верить. Я была девчонкой, маленькой, глупой, наивной, но я повзрослела, Алекс. Я стала другой. И я это уже не я, а лишь одна из личин Фэви! Всего лишь марионетка!..

Глаза Кэтти стали наполняться влагой. Она ещё мгновение сдерживала себя, но больше не могла. Слёзы прорвались. Девушка упала на Сашину грудь лицом и разрыдалась. Он осторожно обнял её и сказал:

— Что-то меняется, но что-то остаётся. Не правда, Кэтти, ты осталась такой же. Просто ты увидела ту сторону жизни, которая успела забыться нами всеми, уйти в историю.

Она молчала, продолжая всхлипывать.

— Знаешь, Кэтти. Я прекрасно понимаю тебя.

— Если хочешь, я расскажу тебе.

— Это тоже связанно с Фэви?

— Не знаю. Это сны, которые преследуют меня.

— Сны? — она посмотрела ему в глаза. В глазах мелькнул огонёк.

— Да, сны. Они столь реальны, что кажутся явью, и они всегда сбываются.

— Ты мне не рассказывал об этом. И давно это началось?

— Ещё в день нападения на базу. Я видел эту планету. Видел её луга. Понимаешь, я видел всё это. И я видел, что будет нападение.

— Ну, надо же… — прошептала Кейт. — Это связанно как-то с нашим проникновением сюда, — Саша улыбнулся, ему удалось отвлечь её от тяжёлых мыслей: теперь она снова ищет объяснения.

— Но как? Впервые сон случился ещё до того, как мы попали сюда.

— На самом деле не столь важно. Прошлое и будущее связанно, а сон — момент взаимодействия с информационной матрицей. Поэтому люди видят будущее во снах. Так называемые вещие сны не вымысел. Но только такая большая концентрация…

— Побочный эффект гиперпрыжка?

— Возможно, а возможно и нет.

— Теперь я вижу будущее, — усмехнулся Саша. — Просто Нострадамус.

— Знаешь, Алекс, этот мир — странное искажение нашего. Ты не заметил?

— Да, здесь всё как-то пародийно, гротескно.

— Увы…

— И, Кэтти, я не могу себя простить… В этом есть доля моей вины. Ты прощаешь меня за то, что я оставил тебя там? — все эти несколько недель Саша проклинал себя.

— Я верила, что всё образуется. Здесь нет ни твоей вины, ни кого-либо из нас. Всё подстроил Фэви. Они бы убили и тебя и остальных, он не остановится не перед чем, — вздохнула Кейт и отстранилась. — Не стоит винить себя в том, что от тебя не зависело.

Молчание затянулось.

— Тебе нужно отдохнуть, — тихо произнёс он.

— Да, наверное, — неуверенно произнесла она, а потом добавила уже с твёрдостью в голосе. — Алекс, мы должны уехать сегодня. Фэви говорит, что чем больше мы здесь остаёмся, тем большей опасности подвергаем себя.

— Я не верю ему.

— А я верю, — сказала она, снова смотря на него. Саша убрал руку и спросил:

— Почему?

— Я не знаю. Я чувствую… чувствую, что он не врёт. Он вообще не способен на ложь. Для него это табу, — Саша ничего не ответил, а девушка продолжала. — Я не знаю, как поступить. Похоже, теперь у нас общая цель.

— Общая цель? — Саша и представить не мог, чтобы у них было что-то общее после всего происшедшего.

— Он действительно хочет, чтобы мы ушли отсюда целыми и невредимыми.

— Естественно, — горько усмехнулся Саша, — тогда его старания пропадут даром. Кэтти, давай обсудим это завтра. Сейчас мы ничего не решим: все уже ушли спать. Утро вечера мудренее.

— Да, ты прав.

Кейт вернулась обратно в комнату. Саша бросил последний взгляд на ночное небо и тенью последовал за ней…

…И сейчас он стоял на балкончике и смотрел вверх, на чёрное полотно, покрытое алмазами звёзд, и размышлял над тем же вопросом.

«Может, она права. Наверное, не следовало так открещиваться от её слов».

Захотелось пить, и он решил направиться в столовую, которая располагалась на первом этаже. Закрыв балконную дверь, Саша вышел из комнаты и остановился, потому что заметил краем глаза, что у окна в конце коридора стоит человек.

— Не спится, Саш, да? — прозвучал голос Андрея.

— Как и тебе, я погляжу.

Александр направился к нему. Как только он подошёл, друг обернулся и улыбнулся.

— А я вот стою, любуюсь звёздами.

— Увы, не нашими.

— Да, — с печалью согласился Андрей, снова глядя на небо. — Совершенно незнакомый набор созвездий. Почему не спишь?

— Этот вопрос должен был задать я.

— Но я был первым.

— Ерунда, а ты?

— Я не могу найти ни одного знакомого созвездия. Ты ж знаешь, в детстве я увлекался астрономией, знаю их все. Так странно видеть над собой другое небо. Где же мы находимся.

— Немного запоздалый вопрос, но до сих пор актуальный. Но ведь тебя волнует не это. Так?

Андрей улыбнулся:

— Да, верно. Не даёт покоя вечерний случай. Помнишь?

— Да.

— Я не знаю, что думать.

— Я разговаривал с Кейт, когда вы ушли.

— Что она тебе сказала? — Андрей снова повернулся к нему. Луна отражалась в глазах друга. Взгляд был немного напряжённым, словно он опасался, что худшие подозрения начнут сбываться. Ничего не тая, Саша выложил ему всё, о чём они говорили. Андрей слушал внимательно и ни разу не перебил, только взгляд его становился всё более беспокойным.

— М-да, интересное кино получается. А как ты считаешь?

— Я бы не стал придавать всему этому большое значение, если бы не сны?

— Сны? — с таким же удивлением, как и Кейт, спросил Андрей.

Саша, наконец, выложил причину, по которой он не спал.

— Считаешь, это произойдёт сегодня? — спросил друг, словно прочитав мысли.

— Да, в течение нескольких часов. Так случалось всегда.

— А если ты ошибаешься?

— Я был бы только рад.

— И я тоже, — тихо сказал Андрей. — Похоже, мы больше не хозяева своей судьбы. Этот Фэви манипулирует здесь всем. Мне кажется, он натравил Симирию на Империю именно тогда, когда здесь оказались мы. Посуди сам: по времени всё сходится.

— Но зачем? Я не вижу в этом смысла.

— И я тоже, — задумчиво произнёс Андрей, — вероятно, что-то скрыто от нас. Как считаешь?

— Вполне возможно. Если Фэви обладает здесь такой большой властью, то мог сделать всё, что угодно. Не исключено, что ты прав. Но даже, если это так, что нам это даёт? Ничего.

— Ничего, — эхом ответил Андрей.

— Давай спустимся вниз, пить хочется, если честно, — вспомнил Саша о своём желании.

— Что ж, пошли.

Они направились в сторону лестницы.

— Я тебе говорил, что Дина хотела отправиться с нами? — спросил Булдаков, когда уже спустились на первый этаж.

— Нет, — Саша сопоставил новую информацию с тем, что говорила Кейт о человеке, который якобы отправится с ними. — Это выглядит очень странным. Действительно, с чего это вдруг, а? Думаешь, Фэви управляет ею.

— Не думаю. Нельзя всё сваливать на одного него. Есть вполне объективные причины.

— Какие? — спросил Саша, открывая дверь столовой. Они вошли.

— Например, смерть отца.

— Если Фэви здесь не причём, то почему она доверятся первым встречным людям?

— Ей Жан нравится.

— Новость, а я не знал, — удивился Саша.

— Ну, ты был далековато отсюда, чтобы знать.

Он не ответил, признав правоту друга, и стал искать, чем бы утолить жажду. Кувшин с чистой родниковой водой нашёлся быстро. Александр достал кружку и наполнил её.

— Будешь? — спросил он.

— Нет, — мягко ответил Булдаков, а потом спросил, когда тот опустошил кружку одним залпом. — Как считаешь? Дина та, о ком говорил Фэви.

— Не знаю, Андрей. Мы же не собираемся брать её с собой?

— Конечно, нет. Ты представляешь, что будет с ней, когда она увидит город? Хорошо, если она ещё не сойдёт с ума.

— Да, каждый человек принадлежит своей эпохе.

— Знакомые слова… Откуда они?

Саша не мог вспомнить автора и ответил просто:

— Слышал.

Он снова обыскал кладовые столовой и нашёл кувшин с вином, понюхал его и налил себе немного, буквально на два пальца. Андрея больше не спрашивал. Саша признался себе, что в душе царит абсолютный хаос. Сейчас он думал о Кэтти, она мучилась и тщательно скрывала это за завесою улыбок. Ему было тяжело видеть, как девушка страдает. Положение выглядело абсолютно беспросветным, безнадёжным. Даже, если они вернутся, то где гарантия, что Фэви покинет её разум, добившись своих целей? Да и цель ли его попасть на Землю?

— О чём задумался? — спросил Андрей.

— Да, так… — Саша залпом выпил вино, даже не ощутив его вкуса. — Пошли отсюда.

— Как скажешь, — пожал плечами друг, и они направились наверх. Уже поднимаясь по лестнице, Саша спросил:

— Ты не задумывался, почему этот мир так похож на Землю?

— Тень Земли — так назвала Кейт это место. Тень… Отпечаток чего-то на что-то. Отпечаток Земли на… на что?

— Информационная матрица… Не всё нами познано, но я думаю, объяснимо, — ответил Александр и замолчал, снова вспоминая тот разговор с Кэтрин. — Она сегодня сказала мне, что чувствует себя марионеткой.

— Ей тяжело, — с такой всеобъемлющей грустью сказал Андрей, что Саша невольно глянул на него, ощущая с какой искренней болью были сказаны эти слова…

* * *

Сон отступал медленно и неохотно.

«Просыпайся…» — звучал, словно шуршание, женский голос, смутно знакомый, словно она где-то его слышала, совсем недавно.

Дина открыла глаза. В комнате было тихо, только ветер слегка колыхал занавески и поигрывал листьями деревьев.

«Вставай. Быстрее, у тебя мало времени», — отчётливо прозвучал голос, но в комнате никого не было. Дина даже привстала, чтобы убедиться в этом.

«Наваждение», — подумала она, списав всё на тяжёлый день. — «Я просто ужасно устала».

Принцесса снова легла и закрыла глаза.

«Вставай быстрее! Времени очень мало!»

Дина буквально подпрыгнула от испуга. Спальня, насколько она видела, была по-прежнему пуста, но голос звучал отчётливо, словно человек сидел рядом, на стуле. Принцесса посмотрела туда — никого.

«Я схожу с ума».

Она опасливо, словно затравленный зверёк, осматривала спальню. То, что она увидела через секунду, заставило похолодеть от ужаса. Дверца шкафа под действием неведомой силы открылась. Дина, закрывшись одеялом, словно щитом, смотрела на свои одеяния, как на привидения, которые вот-вот взлетят и закружатся в сумасшедшем танце.

«Приведения… у нас завелись приведения».

«Одевайся быстрее», — сказал Голос. — «Ты в опасности. Я помогу тебе выбраться».

Подумалось, что призрак отца пришёл предупредить её, но говорила женщина. Дина почувствовала, что её трясёт. Всё происходящее было настолько ирреально, что походило на сон, кошмар, бред ночи. Она тихонько ущипнула себя, боль оказалась реальной.

«Я не сплю».

Голос сказал, что ей грозит опасность, не стоит пренебрегать предупреждениями, тем более что он не сделал ничего плохого.

— Отчего ты хочешь спасти меня? — тихо спросила она

«Я тебе покажу».

Детское любопытство взяло верх над страхом. Дина встала с кровати, почему-то отметив холод пола. Подойдя к шкафу, она внимательно осмотрела — там естественно никого не оказалось. Принцесса схватила плащ и накинула его, отскочив от шкафа, как от прокажённого.

— Я готова, — произнесла она, надевая сандалии, и. опасливо оглянулась.

«Иди к брату», — сказал Голос, не пояснив больше ничего.

Дина бросила прощальный взгляд, чувствуя, что больше не вернётся сюда. Никогда. На чём было основано это ощущение, она не понимала. Сейчас сработало как раз то иррациональное зерно, присущее людям.

Предчувствие.

Что-то сейчас должно измениться, раз и навсегда.

Принцесса отбросила все посторонние мысли, забыв о своих сомнениях. Интерес толкал её вперёд, одновременно страх гнал прочь.

Она выглянула из комнаты, инстинктивно оглядев коридор, и, убедившись, что тот пуст, вышла.

Покои Императора Ирника располагались на втором этаже, как и её, но только в другом крыле здания. Идти было недалеко, но сейчас путь растянулся в вечность. Дина не шла, она кралась, боясь разбудить кого-нибудь, постоянно оглядываясь назад и останавливаясь, прислушивалась к каждому шороху.

«Похоже на побег», — сознание воспринимало происходящее, как игру. Дина, мягко ступая, как кошка, приближалась к спальне Императора, дверь в которую была приоткрыта.

Слабый сдавленный всхлип заставил остановиться. Раздался звук падающего тела.

Сердце ёкнуло, на лице выступил холодный пот. Дина стояла, замерев от ужаса, понимая, что произошло непоправимое. Не в её силах было поверить в происходящее. Каким-то невероятным усилием воли она заставила себя сдвинуться с места и заглянуть в комнату. Увиденная картина потрясла до глубины души. Тошнота тут же подступила к горлу.

Ирник лежал на полу, жадно хватая воздух губами. От крови пол поблескивал чёрной жижей. Рядом с ним стоял и равнодушно смотрел человек с кинжалом в руках.

— Пошли дальше, Анриус, — спокойно произнёс он, вытирая орудие убийства о штаны. — Кто у нас следующий по расписанию?

— Дина.

Девочка слабо всхлипнула, услышав своё имя. Ноги больше не держали её — убийца повернулся на звук и холодно посмотрел на неё. Принцесса сделала шаг назад, чувствуя, что сейчас потеряет сознание, но крик вернул к реальности:

— Вот она!

Солдат с оружием в руках вышел из комнаты Императрицы.

Ноги понесли сами. Грохнул выстрел — осколки мрамора взметнулись со стены и ударили по рукам, но она не ощущала этого.

Щелчок, перезарядка, снова выстрел. На этот раз Дина успела уйти с линии огня, завернув за угол. Теперь девочка уже бежала к выходу…

В этот момент к солдату вышел убийца и выкрикнул:

— Ты чего всех поднял?! Мозги отсохли? Ты знаешь, кто в соседнем доме? — он отвернулся от побледневшего солдата и позвал. — Анриус! — тот быстро оказался рядом. — Насколько я понимаю, это все, кто претендовал на власть?

— Да, сержант, — глаза экс-советника бегали. Он только что сознательно отдал Империю в руки Симирии и прекрасно понимал это. Тело его бывшего повелителя, того, кого он сегодня вечером, ещё пару часов назад, называл Императором, лежало в нескольких метрах от него.

— Отлично, вы нам больше не понадобитесь.

Нож сверкнул сталью, и военный советник рухнул рядом с Императором.

— Никогда не любил предателей, — хладнокровно изрёк убийца и повернулся к солдатам, которые сбежались на выстрел. Всё они были облачены в форму гвардейцев, но теперь в руках у каждого имелась по длинноствольной винтовке. — Её нужно найти, — приказал он и улыбнулся: «Теперь некому принять власть».

Во всём доме не осталось больше ни одного живого подданного Хевимской Империи, государства, которое в эту ночь перестанет существовать.

* * *

Андрей и Саша стояли у окна и смотрели на небо. Каждый думал о своём и ничего не говорил. Так приятно иногда просто постоять в молчании, чувствуя плечо друга. Александр посмотрел на Булдакова. Да, большое спасибо ему. Андрей смог обеспечить Кэтрин покой и сделал, казалось бы, невероятное. Вот только будущее казалось слишком уж определённым, словно сценарий. Или у них всё-таки есть шанс исправить положение. Как хотелось на это надеяться!

Где-то неподалёку раздался хлопок.

— Ты слышал? — спросил Андрей.

— Да-а, — ответил тот.

— Что это было?

— Похоже на выстрел…

— Очень пригодился бы бинокль…

— У нас его нет. Могу, конечно, снять прицел с автомата…

Они то присматривались к теням деревьев, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, то смотрели за горизонт, боясь увидеть пылающую гавань.

— Может быть не выстрел, — произнёс Саша, не веря в свои слова. — Я никого не вижу.

— Странно, совсем никого. Даже охраны не вижу, — произнёс Андрей. — Хотя постой! Кто-то бежит.

— Где?

Друг указал пальцем и пояснил:

— От центрального входа.

— Вижу.

— Я спущусь, проверю, — бросил Булдаков.

— Беги, я послежу.

Андрей помчался по коридору в сторону лестницы, перемахнул через перила, мгновенно оказавшись на первых ступеньках, и, преодолев холл, выбежал на улицу. Он хорошо помнил, куда бежал человек, поэтому решил пойти на опережение. Беглеца он увидел спустя мгновение. Одет он был в плащ и нёсся прямо на него.

— Стой. Подожди.

Андрей схватил его за руку и повернул к себе. Каково же было его удивление, когда увидел Дину! Выглядела она ужасно: бледная, как смерть, растрёпанная, глаза, полные ужаса. Она кричала, дёргалась, не осознавая, кто перед ней. Булдаков пытался вразумить её:

— Это я, Андрей. Дина! — он похлопал по щёкам, чтобы девочка пришла в себя. — Дина, что случилось? Объясни мне.

Она безвольно осела, ревя и бросая ужасные проклятия. Если бы Андрей не держал её, то принцесса упала бы на камни.

— Дина. Что случилось? Дина! Ответь мне.

— Они… — сквозь всхлип донёсся её голос. — Они убили всех… О, Боги… они убили всех. Все-ех…

«Неужели началось…» — успел только подумать он, как раздался выстрел, знакомый свист пули раздался совсем близко. У Андрея похолодело в груди…

Александр видел всё, что происходило на улице. Он видел, как из резиденции Императора выбегают вооружённые люди. Его мысли полностью совпали с мыслями Андрея: «Началось…»

Саша крикнул, но его не слышали. Да и было уже поздно: грохнул выстрел.

Он сорвался с места и влетел в комнату, достал автомат и помчался обратно, стуча по дверям остальных. Объяснять времени не было. Саша на ходу снял оружие с предохранителя, переводя в боевой режим.

Хлопки выстрелов звучали одни за другим. Саша оказался у окна, система «Ночной глаз» уже функционировала. В перекрестье прицела были видны разбегающиеся фигурки. Андрей успел уйти, что настраивало на оптимизм: значит, он и беглец уже в здании.

Тонкий свист оповестил, что пуля пролетела рядом — на стене отпечаталась небольшая воронка — куски мрамора полетели в разные стороны. Саша инстинктивно пригнулся, нажимая на гашетку. Автомат хладнокровно выплюнул три пули, отбрасывая отработанные раскалённые гильзы в сторону. Земля в местах попадания вспыхнула маленькими фонтанчиками грязи и травы. Нападающие спешно скрылись за деревьями.

«Отлично, это их задержит».

Сердце колотилось с бешеной скоростью. Адреналин, выброшенный в кровь, подгонял его.

Нависла зловещая тишина. Солдаты Симирии, в чём уже отпали всяческие сомнения, замешкались, внезапно обнаружив источник сопротивления. В этой тишине было слышно, как открывается дверь и взбегает по лестнице Андрей, неся на руках Дину. Кто бы мог подумать! Только что очнувшийся Жан с ужасом осмотрел коридор и, поняв происходящее, ринулся в комнату Фрэнка, чтобы поторопить американца.

— Они убили всех, Саша! — кричал Андрей, его глаза зло блестели. Друг только что разминулся со смертью, но она по-прежнему была рядом. — Убили всех, кто был связан с Императором. Это война!

— С ней всё в порядке?

— Она в шоке.

Саша снова высунулся из окна, чтобы осмотреть двор. Солдаты уже полностью основались на территории. Отдавать приказы не было времени, как и смысла: ребята сами понимали ситуацию и уже доставали оружие, которое ещё пару часов назад казалось лишним.

* * *

Андрей отнёс Дину в свою комнату. Девочка была бледнее мела, а губы дрожали. Выстрелы раздавались всё чаще, и он не мог больше находиться с ней. Скорее всего, атакующие возьмут в кольцо здание. Если это произойдёт, выбраться станет совершенно невозможно. Булдаков, достав автомат и пистолет, проверил боезапас и одним щелчком снял оружие с предохранителя.

Начинался бой, в котором они были в меньшинстве, но Андрей жил не для того, чтобы погибнуть в неизвестном месте за чуждую ему страну. Взгляд упал на перепуганную девочку и сокрушённо покачал головой.

Дина поймала взгляд. В этот момент пуля ворвалась в комнату, пробив дверь, — она взвизгнула, отскочив к противоположной стене. Он попытался успокоить, взяв её руку:

— Не волнуйся: всё будет хорошо. Мы выберемся, только не выходи на балкон. Сейчас к тебе придут.

Андрей вышел.

В коридоре Жан надевал на себя бронежилет. Француз стоял в полном обмундировании, уже сменив одежду на земную: в ней было удобнее. Пробегая мимо комнаты Фрэнка, он отметил, что тот тоже одет.

Дверь перед его носом отворилась, оттуда выглянула заспанная и перепуганная девушка. Несмотря на всё, Андрей даже успел отметить, что это украшает её.

— Эн, что происходит?! — спросила Кэтрин.

— Нападение. Собирайся, быстрее. Собери наши вещи. Мы должны быстрее уходить. И надень бронежилет. Там, в моей комнате, сидит Дина. Помоги ей.

Кейт кивнула и спешно скрылась в комнате. Действовать надо было быстро. Оставлять предметы чужой технологии нельзя ни в коем случае.

Последним, что сделал Андрей до того как вступить в бой, это зашёл в Сашину комнату, взял пистолет и бронежилет. Затем побежал к другу, чуть не столкнувшись с Фрэнком.

— Я возьму вход, — бросил Биккилс, спеша к лестнице.

Булдаков оказался около Саши, подавая обмундирование.

— Одевай быстрее!

— Давай лучше ты.

— Некогда пререкаться! Одевай!

— Почему?

— Ты знаешь почему. Что я скажу Кейт, если тебя убьют?

Их взгляды встретились, пронимая друг в друга. Эта брошенная в пылу сражения фраза осталась в памяти Александра навсегда, до самой смерти. Андрей знал, как дороги друг другу Кейт и Саша и беззаветно предлагал перенаправить угрозу в свою сторону. Не это ли настоящая дружба?

Такие друзья попадаются раз на миллион. Их нужно ценить, отдавая всё, не прося ничего взамен.

Саша взял бронежилет и произнёс:

— Спасибо.

Андрей встал у окна, пуская короткие очереди в атакующих солдат. Один из них попытался перебежать расстояние, что отделяло его от ближайшего дерева, но был скошен метким выстрелом. Одного автомата было недостаточно, чтобы создать необходимую плотность огня.

Донеслись выстрелы с первого этажа. Булдаков понял, что они уже окружены. Не успели, слишком поздно…

Саша тут же вступил в сражение. Теперь можно было не выпускать солдат из укрытий, но патронов, к сожалению, осталось немного. Ни у кого из них не было запасной обоймы, кроме той, что лежала в его комнате. Приходилось прибегать к жесточайшей экономии, переводя на полуавтоматический огонь…

* * *

Когда в комнату Андрея пронырнула Кейт, она увидела девочку, обычную перепуганную девочку, не принцессу. Кэтрин подошла к Дине и присела на колени. Она и сама была очень напугана, но пыталась не показывать своего страха. Больше всего сейчас хотелось очутиться далеко-далеко: там, где ветер поднимает волны, и птицы вторят его гласу. Но это ещё далеко, а напуганная девочка совсем близко. Она здесь, на расстоянии вытянутой руки.

Кейт осторожно коснулась её руки. Дина посмотрела на неё большими глазами.

— Успокойся.

Кейт почувствовала, что рука девочки дрогнула, в глазах мгновенно отразился испуг и интерес. Почему она так отреагировала?

— Ты спасла меня… — так тихо произнесла Дина, что Кейт еле услышала.

— Мы спасём тебя.

— Голос… — заворожено смотрела на неё девочка.

— Какой голос?

— Твой голос, он разбудил меня и… ты спасла меня…

Кэтрин сразу поняла, что произошло: «Господи, проклятый Фэви, что на этот раз он задумал? Почему он говорил с ней моим голосом? Привязать её ко мне хочешь?»

Кэтрин не знала, что делать, ей и самой было тяжело чувствовать, осознавая себя пешкой в руках Фэви, который в очередной раз показал, кто здесь хозяин. Им пришлось взять ещё одного человека, но как выбраться?..

* * *

Жан нажал на спусковой крючок — автомат произвёл один выстрел в ночную черноту и защёлкал.

— У меня кончились патроны. Нужно отходить.

— Куда?! — сквозь хлопки выстрелов кричал Фрэнк. Он, как и Шэрэн, только что скрылся за лестницей. Выстрелы звучали близко, крошка со стен и перил летела на них, покрывая пудрой.

— Наверх, нас тут прижали!..

— Держи пистолет.

Жан принял оружие, доставая второй.

— На счёт «три». Раз…

Шэрэн перевёл оба пистолета на режим автоматического ведения огня.

— Два…

Пистолеты щёлкнули, оповестив о своей готовности.

— Три!..

Они появились из-за укрытия одновременно, как можно быстрее двигаясь по лестнице. Фрэнк нажимал на спуск, приложившись к прицелу, стараясь стрелять наверняка. Его идентификатор боезапасов показывал «13»… «12»… «11»…

Жан вёл одновременно огонь из двух автоматических пистолетов, не заботясь о точности, его задача была отпугнуть атакующих, что удалось, на первых порах, но всё же они не успели. Уже взбегая по лестнице, вдогонку начался ураганный обстрел, словно во дворе засели не семь человек, а целый батальон. Осколки, оторванные пулями, подскакивали у ног, но всё равно они продолжали бежать. Удары сердца отдавались в висках, сливаясь с барабанным боем выстрелов. Пуля зацепила ногу Шэрэна уже в ту секунду, когда казалось: ещё момент и им удастся уйти.

Дикая боль указала на рану — Жан упал. Фрэнк услышал крик, остановился и, схватив ругающегося француза за руку, взвалил на себя. Шэрэн что-то прошипел. Андрей заметил их и понял, что зона лестницы не защищена. Он оторвался от окна и помчался к ним.

— Я донесу… Лестница открыта! — перекрикивал выстрелы Биккилс, но Андрей и сам понимал это.

— В мою комнату… — коротко бросил Булдаков.

Он встал так, чтобы можно было накрыть огнём максимальную площадь, а самого видно снизу не было. Его руки сжимали перегретый автомат, ожидая появления противника.

Индикатор боезапаса показывал «10».

Десять патронов…

Ни единого права на промах…

Мозг уже бил тревожные нотки о поражении, и спасти их могло разве что чудо. Пуля одинаково бесстрастна к человеку из XXII столетия и к аборигенам…

Топот сапог оповестил, что солдаты уже занимают холл. Андрей пожалел, что у него нет вакуумной гранаты. Как бы она здесь пригодилась…

Он прильнул к электронному прицелу, поймав в перекрестье промелькнувшую форму.

Спуск… Выстрел… Донёсся крик боли: кому-то прострелило руку…

«Не так быстро… Спокойно!» — с остервенелой злостью мысленно крикнул он, пуская в холл очередную пулю…

* * *

Когда Биккилс положил Шэрэна на кровать, Кейт уже спешно доставала аптечку. Дина смотрела на Жана большими детскими глазами.

— Я оставляю его вам, — бросил Фрэнк, принимая от раненого свой пистолет, и спешно скрылся за дверью, где громыхали выстрелы и сыпались осколки со стены.

Кейт осмотрела рану. Нога Жана была в крови. Пуля прошла навылет в районе икры.

— Я не медик, но, похоже, кость не задета. Тебе повезло.

— М-да уж, очень… — прошипел тот.

Кейт достала обезболивающее и вколола его.

— Я смогу чем-нибудь помочь?

Голос был таким слабым, что Кэтрин еле услышала его.

— Чего? — переспросила она.

— Я могу помочь?

— Да. Возьми из аптечки белый свёрток.

— Этот? — Дина подавала бинт.

— Да, молодец.

Перевязывая ногу Жану, девушка подумала, что всё же этой девочке самообладания не занимать. Только что на её глазах расправились с семьёй, рухнуло государство, рухнуло всё, а она ещё находит в себе силы, чтобы помочь постороннему человеку. Кейт не знала, что даёт силы Дине: именно ранение Жана, как не странно, вывело девочку из состояния апатии, как слова солдата в Резиденции, когда принцесса стояла, глядя безумными от ужаса глазами на убитого брата, осознавая конец всего и неотвратимость произошедшего. Теперь у неё появилась новая цель, что для любого человека являлось главной опорой в жизни…

Жан поморщился, Кэтрин старалась перевязывать так, чтобы ему не было больно, но не удавалось. Впрочем, боль можно и стерпеть. Он перевёл взгляд на Дину и не смог понять, о чём она думает. Рядом грохнул выстрел — она непроизвольно пригнулась, как и Кейт.

Лежать на кровати и прислушиваться к грохоту, делая предположения о вероятности победы, в то время, когда друзья плясали под пулями, было невыносимо.

Краем глаза Жан заметил какое-то движение в районе балкона. Посмотрев туда, он увидел, что к ним перекинута «кошка». Вниз уходила верёвка. Всё это означало, что атакующие, осознав трудность положения, чтобы не нести большие потери, сделали ход конём, нанеся удар в тыл. Появилась каска, а потом уже можно было разглядеть лицо.

— Пригнитесь! — крикнул он, наводя пистолет на солдата. Дина, сидевшая на кровати рядом с ним, реагировала очень медленно, поэтому он схватил её и резким движением прижал к себе, чтобы не закрывала противника.

Жан нажал на гашетку — гром нескольких выстрелов заполнил комнату. Одна из пуль попала солдату в каску, и тот улетел вниз.

Он посмотрел на Кэтрин. Девушка прижимала уши ладонями. Оторвав Дину от себя, Шэрэн заметил, та слегка оглушена. Пистолет, в отличие от винтовки не имел в комплекте глушителя, поэтому звуки выстрелов, многократно отражённые от стен были чрезмерно громкими.

— Что случилось?! — в двери мгновенно появился Саша, его лицо местами покрывала белая пудра.

— Они уже хотели забраться на балкон. Нужно срочно что-то делать.

— Мы можем воспользоваться их верёвкой, но это рискованно.

— Нас перестреляют тут же, едва мы высунемся на балкон.

Казалось, выхода из данной ситуации не существовало, но тут помощь пришла с совершенно неожиданной стороны. Дина закончила прочищать уши, пытаясь избавиться от звона, и прокричала:

— Есть потайной ход.

— Где?

— На первом этаже. Он находится под нами.

— Мы не можем отбить первый этаж, — сказал Жан. — Он уже занят.

Подбежал Андрей и, убедившись, что все в порядке, спросил у Саши:

— Где ещё одна обойма?

— В моей комнате, — Булдаков мгновенно исчез, и Саша бросил уже вдогонку. — Это последняя, береги каждый патрон, — затем он обратился к Дине. — Ты точно знаешь, где находится ход?

— Да, конечно, эти здания все одинаковые. У каждого есть потайной ход. Он в кладовом помещении.

— Да, действительно это под нами, — в его голове уже выстраивался план действий. — Я придумал! Кэтти, собери все наши вещи…

— Я уже…

— Отлично, мы не должны им ничего оставить. Мы сделаем дырку в полу и спустимся вниз.

— Каким образом?

— Лазер, — напомнил Саша, указывая на ярко-красный светящийся глазок под дулом автомата.

— Стоит попробовать. А куда потом? — просил Жан.

— Дина, куда ведёт ход?

— К казарме, она около лодочной станции. Туннели вырыты для солдат, чтобы они могли быстро оказаться в любом здании.

— Мы можем воспользоваться кораблём?

— Корабль должен быть… — неуверенно ответила принцесса.

— Если они их не сожгли, конечно, — напомнил Жан, его слова позвучали как согласие.

— Хорошо, это лучший план, который у нас есть. Я сообщу остальным, — с этим словами Саша скрылся.

Жан остался прикидывать. План дерзкий, но у него есть довольно большой шанс быть исполненным.

Саша вернулся через пять секунд.

— Я прорежу здесь, отойдите и отвернитесь, излучение довольно мощное.

Он подождал, когда все выполнят его указание, и включил лазер. Пол поддался неожиданно легко. Послышалось шипение, и через пару секунд образовался круг, который никак не хотел обрушиваться вниз. Саша толкнул его ногой и чуть не свалился — раздался грохот.

— Проход открыт, — заявил он, всматриваясь в темноту первого этажа, и мысленно добавил: «Будем надеяться, что солдаты не услышали. Вроде бы никого». — Кэтти, я сейчас спущусь, подай мне вещи, хорошо?

— А остальные?

— Фрэнки и Андрей сейчас придут. Я им сказал.

Саша спрыгнул вниз, стараясь не шуметь. Через секунду на него упала самодельная сумка с одеждой. Он успел заметить, что Кейт сделала её из тряпок таким образом, чтобы можно было использовать как рюкзак.

— Спускай Дину. Только осторожнее: края ещё горячие.

Саша принял девочку.

— Где ход?

— Там, — указывая на стеллажи, сказала она.

Соколов отодвинул один из них и заметил круглую дверь.

— Но у меня нет ключа, — произнесла принцесса.

Саша чуть не взорвался. Как он мог не догадаться: дверь наверняка заперта! В порыве радости совсем забыл о такой возможности.

«Ладно, будем действовать грубо».

— Отвернись!

Лазер всколыхнул ярким светом — перерезанный замок упал. Саша толкнул ногой дверь и посмотрел во тьму уходящего вдаль коридора.

— Он выведет нас к порту?

— Нет, его выход около лодочной станции, до неё ещё придётся идти…

— Ничего, пробьёмся, не впервой, — сказал себе Саша, доставая сканер из импровизированной сумки, и посмотрел наверх. — Кэтти, сейчас Андрей и Фрэнк начнут отходить. Они спустят нам Жана. Спускайся сначала ты, здесь есть выход.

* * *

Андрей и Фрэнк отошли к комнате, но солдаты, у которых имелись потери, не решили сразу прорываться к ним. Эту спасительную минуту стоило использовать. Пока Биккилс смотрел за лестницей, Андрей помог Жану спуститься вниз, а затем спрыгнул и сам. Фрэнк остался последним. Солдаты пока ещё не рисковали, очевидно, накапливая силы перед последним штурмом. Булдаков, бросив оценивающий взгляд в коридор, спрыгнул вниз.

…Казалось туннель уходит в бесконечность. Саша шёл впереди, постоянно посматривая на сканер, который выдавал перемещения противника в реальном времени. За ним следовала Кэтрин, держа Дину за руку. Чуть отстав, шёл Фрэнк, он помогал Жану передвигаться на одной ноге. Искры боли терзали Шэрэна, но он продолжал двигаться. Завершал процессию Андрей, который прикрывал всех от удара с тылу.

Выход показался через три минуты. Туннель закончился закрытой дверью. Саша ещё раз внимательно посмотрел на «Искатель», надетый на руку как часы. На экране сканера отражалось хаотическое движение точек, словно он засёк муравейник, виднелась также цепочка — это солдаты Симирии уже вошли в туннель и теперь следуют за ними, судя по скорости движения, они шли медленно, опасаясь ловушек, поэтому появления следовало ожидать минуты через две.

За выходом находилось несколько человек. Саша знаком показал, чтобы все отошли, и направил лазерный луч на замок. Заряда в накопителе осталось только на один импульс. Мощный толчок сорвал дверь — он оказался в конце коридора.

— Казарма, — донёсся голос Жана. — Пришли.

«Но тогда где солдаты?» — подумал Саша и посмотрел на сканер. На мониторе «Искателя» отображалось несколько точек, которые с большой скоростью двигались к ним. Вскоре он услышал, как хлопнула дверь, — в коридоре появилось трое гвардейцев, вооружённые мушкетами и двумя пистолетами.

— Стой, где стоишь! — прокричал один из них, поднимая оружие.

— Свои, успокойтесь, — бросил Саша.

— Нрес, — окликнула Дина.

— Принцесса? Что вы здесь делаете? — на лице гвардейца проступило недоумение.

— Эти люди спасли меня.

— На разговоры нет времени, — произнёс Саша. — За нами следуют солдаты Симирии. Нам нужно срочно попасть на корабль.

— Мы хотели отбить Резиденцию и освободить Императора.

Напоминание о гибели семьи ранило Дину в самое сердце, она отвернулась и зарыдала. Кейт прижала её к себе и успокаивающе погладила по голове.

— Там некого спасать, — прокомментировал Саша, поймав вопросительный и одновременно удивлённый взгляд Нреса.

— Не понимаю…

— Императора убили сегодня и всех, кто там находился.

Гвардейцы изменились в лице: для них это означало конец Империи. Государство, которое они были призваны защищать, рухнуло у них на глазах, в одночасье. Империя оказалась Колосом на глиняных ногах.

— Тогда всё бессмысленно, — тихо произнёс Нрес, опуская мушкет.

— Вы ещё можете выполнить свой долг, спася принцессу. Разве не достойная цель.

— Да, да, вы правы, — закивал убитый горем гвардеец, — пойдёмте. Я собрал людей. Простите, принцесса, мы ничего не смогли сделать.

— Нас предал Анриус, — донёсся сквозь рыдания голос Дины.

Кулаки Нреса сжались от злости так, что захрустели костяшки пальцев.

Саше решительно надоела эта возня. На хвосте были солдаты Симирии! Он озвучил свою мысль.

Нрес кивнул и сказал:

— Пойдёмте…

Действительно, около казарм расположилось человек двадцать, вооружённых до зубов. Конечно, для штурма было маловато, но для защиты вполне достаточно.

На этот раз Нрес действовал с завидной поспешностью. Он собрал людей: пятнадцать гвардейцев должны были прикрывать отход, оставшись здесь, пять шли впереди. Андрей помогал Фрэнку, и теперь они несли Шэрэна, что существенно сказалось на скорости. Саша поглядывал на сканер, чтобы ненароком не напороться на засаду, но путь был свободен. Вскоре сзади послышались выстрелы — это оставленная группа вступила в бой с симирийцами.

Уже в парке, через листву деревьев можно было увидеть корпус галеры. Атмосфера становилась напряжённее с каждым шагом, он подспудно ждал подвоха, как это случалось не раз, но Фэви на этот раз решил, что их цели совпадают, однако, Саша не знал, до каких пределов.

Галера была небольшой, но способной пересечь расстояние между материком и островом Эртикноу.

Первыми на корабль забежали гвардейцы и уже принялись проверять трюмы, но Саша остановил их:

— Здесь никого нет. Корабль пуст.

Нрес подозрительно недоверчиво покосился на него:

— Откуда такая убеждённость?

— Вам придётся поверить. У вас нет времени на проверку. Нужно отшвартовываться, быстро. Я вижу, — он посмотрел на сканер, — наша группа справилась с погоней, они будут здесь через минуту, но у них на хвосте восемь симирийцев.

— Хорошо, я поверю вашему… — Нрес показал на «Искатель» и повернулся к гвардейцам, которые застыли в ожидании приказа. — Готовить корабль к отплытию! Быстрее!

— Мы прикроем группу.

— Сколько их осталось? — наконец, поинтересовался начальник охраны, уже бывший начальник.

— Шестеро.

Лицо Нреса помрачнело, но гвардеец не стал бездействовать и принялся раздавать приказы.

Саша остался один. Андрей и Фрэнк спускали Жана вниз, Кэтти и Дина скрылись с палубы. Оставалось надеяться, что случайная пуля никого не зацепит.

Послышались шаги, Булдаков прибежал обратно, за ним следовал Фрэнк. Саша коротко обрисовал ситуацию и взглянул на сканер: гвардейцы уже близко, но отступающих теперь преследовало двенадцать человек. Симирийцы действовали слаженно и быстро. Остальные группы тоже начинали подтягиваться к станции. Если они ударят, то не останется даже призрачного шанса.

— Похоже, нас ждёт ещё один жаркий час. Скоро здесь будут все их силы.

На их лицах друзей появилось сосредоточенно-деловое выражение. Все были готовы принять на себя основной удар.

Гвардейцы появились, когда Нрес и оставшаяся группа почти покончила с тросами, удерживающими корабль у берега. Оставались только два.

— На корабль! — крикнул начальник, но бегущим не нужно было приказывать. Они в панике неслись к галере.

Андрей поймал в перекрестье электронного прицела первую фигуру симирийца и нажал на спуск. Автомат выбросил пулю, которая попала точно в цель — солдат упал, взлетев над землёй, остальные, мгновенно среагировав, спрятались за деревьями.

Гвардейцы уже достигли трапа и взбегали по нему. Грохнул выстрел — последний упал, но никто не остановился, чтобы помочь ему. Саша заметил стреляющего, прицелился и выстрелил, но поздно: солдат уже скрылся за деревом. Однако ранение было не серьёзное, идти гвардеец смог: он встал, придерживая простреленную руку, и всё же вбежал на корабль.

Последний трос был разрублен, и галера начала отдаляться от берега. Гвардейцы, которые сейчас стали играть роль гребцов, старались изо всех сил. Но не только от них зависела жизнь находившихся на борту.

Андрей, Саша и Фрэнк, тратя последние патроны, вели интенсивный огонь по парку. Оттуда им отвечали. Иногда пули пролетали совсем близко, срывая часть обшивки. Саша разрядил лазер — веер лучей ударил по деревьям и кустам, освещая ночь, и на берегу начинала вставать стена огня, которая должна была в дальнейшем прикрывать их. Огонь разгорался, захватывая новые деверья, взбираясь по ним в жажде новой пищи. Вскоре пламя стало столь интенсивным, что из-за сплошной стены бушующей плазмы нельзя было различить контуров удаляющегося корабля…

* * *

Убийца последнего Императора смотрел на разгорающийся огонь спокойно. Победа. Для него это не было поражением. Он поднёс к глазам бинокль и посмотрел на парусник. Губы растянулись в ухмылке.

— Сэр, они сумели уйти, — раздался голос солдата, и убийца оторвался от созерцания.

— Ничего страшного. Передайте в штаб, что мы выполнили задание.

Солдат вопросительно уставился на него:

— Выполнили? Но принцесса ушла, сэр.

— Никуда она не денется. И вообще, это не важно. Она не имеет никакого права на престол.

— Как прикажете, сэр, — солдат явно боялся офицера разведки, поэтому решил, что лучше быстрее уйти, пока тому не показалось, что он выступает против его мнения. Прения с такими людьми могут быть очень опасны.

Солдат скрылся, а убийца снова остался наедине со своими мыслями. Правота этого человека была непоколебима. Принцесса, никогда не сможет занять трон. Все, кто что-либо мог изменить, погибли сегодня ночью.

«Блестящая операция!»

Он снова посмотрел в бинокль на удаляющийся корабль. Три фигурки на палубе обнимались.

«Празднуют победу, которой не было», — мысленно прокомментировал убийца, доставая рацию. Сквозь километры пространства до него донёсся знакомый голос:

— Ты сделал?

— Да.

— Отлично, мы знаем, где они должны появиться. Истинный указал мне на место в устье реки на острове Эртикноу. Координаты тебе передаю на компьютер.

— Я буду ждать их там.

— Да, поступай, как знаешь. Воля Истинного — закон. Не подведи.

— Я всегда действую во благо…

— Не подведи нас, — как заклинание пропел коммуникатор и отключился. Он сказал всё, что нужно.

Снова на лице убийцы появилась полуулыбка. Его взгляд теперь переместился в сторону порта, где скоро должны появиться корабли Симирии с оккупационным контингентом численностью в двадцать тысяч человек.

Победа снова была за ним.

Империя рухнула!