Тюрьма-люкс в Леобене, Австрия [173]

Пояснение мифа : преступность — понятие криминологии, означающее совокупность всех фактически совершенных, противоправных деяний, за каждое из которых предусмотрена уголовная ответственность, а также массовое негативное социально-правовое явление, обладающее определенными закономерностями, количественными и качественными характеристиками. [174] В странах Запада противоправных деяний очень мало, так как стражи правопорядка всегда начеку, а совесть и воспитание жителей западных стран не позволяет им совершать преступные действия или даже просто смотреть в сторону, если в их присутствии нарушается закон.

Что влияет на уровень преступности в стране? Не претендуя на высокую научность, рискнем назвать два очень важных фактора:

во-первых, качество правоохранительной системы;

во-вторых, отношение общества к преступным деяниям.

Наша книга не может всесторонне осветить эти глобальные проблемы, а лишь обобщает личный опыт авторов и их помощников. Миф № 19 хорошо дополняет данную главу.

Великобритания. В середине 2009 года газета Дейли Мейл (Daily Mail) обнародовала шокирующую официальную информацию: оказывается, число насильственных преступлений в Объединенном Королевстве больше, чем в любой другой стране Евросоюза. Более того, по этим показателям Британия обогнала даже США и Южную Африку, которая считается одной из опаснейших стран мира.

За отчетный период на 100 тыс. жителей Великобритании в среднем совершается 2034 насильственных преступления. Неожиданно, что, по данным Дейли Мейл, на втором месте в этом списке оказалась маленькая Австрия с результатом 1677 преступлений на 100 тыс. жителей.

Австрия. Попробуйте угадать, что обязан сделать австрийский полицейский, заметив вора во внеслужебное время? Не спешите отвечать с точки зрения элементарной порядочности и здравого смысла, а то и ошибиться нетрудно.

«Полицейский уличил и поймал преступника в свободное от службы время — сделано предупреждение! Злоупотребление властью?

Невероятно, но факт: один полицейский уличил в своё свободное от работы время преступника и задержал его, исполнив, таким образом, свои служебные обязанности. Однако вместо благодарности неравнодушному сотруднику влепили выговор — за злоупотребление властью. Согласно служебному уставу, стоимость потенциальной добычи вора была слишком низка для принятия мер такого рода.

Подозреваемый взломщик накануне в Вене выбрал себе место преступления неудачно: как раз, когда он взломал помещение для велосипедов в одном из жилых домов, мимо шёл, прогуливаясь, полицейский, одетый «по гражданке». Внимательный сотрудник заметил обвиняемого и немедленно, прекратив свой отдых, вступил в свои полномочия, подавил сопротивление предполагаемого преступника, задержал его и доставил, в конце концов, лично своим коллегам в ближайший полицейский участок.

«Стоимость добычи вора должна составлять минимум 36 337 евро».

Несмотря на успех, это будет, вероятно, последнее полезное деяние смелого сотрудника, сделанное по собственной инициативе, ибо вместо благодарности он получил резкое порицание. Причина: он злоупотребил властью — о «самостоятельном заступлении на службу» (sich In-Dienst-Stellen) при таком преступлении не могло быть и речи. Для принятия таких мер стоимость добычи вора должна составлять, согласно полицейскому уставу, больше 36 337 евро.

В данном случае, на первый раз на это (нарушение устава. — прим. переводчика) решено было посмотреть сквозь пальцы и ограничиться неофициальным предупреждением». [177]

Получается, что полицейский, завидев вора, должен вспомнить устав и, продолжая прогуливаться, достать калькулятор и начать высчитывать предполагаемую сумму ущерба совершаемого преступления. При этом можно «самостоятельно заступить на службу» и вмешаться только тогда, когда гипотетическая сумма украденного уж точно солидно превысит пороговую в 36 337 евро. Чтобы перекрыть все возможные погрешности подсчёта… Абсурд? Таков устав!

Некоторые выводы из этой печальной заметки:

— Тот самый неравнодушный полицейский, которому влепили неофициальное предупреждение за нарушение устава, в следующий раз, по меньшей мере, задумается, попав в сходную ситуацию, прежде чем «самостоятельно заступить на службу» и бороться за справедливость.

— Коллеги этого полицейского и в его отделении, и по всей стране получили недвусмысленный урок о том, как именно следует правильно понимать служебные обязанности.

— Подобный полицейский устав не выполняет главной задачи — не защищает законопослушных граждан от криминально-житейской мороси мелких и крупных краж, а служит интересам полицейской бюрократии, косвенно помогая преступникам уйти от заслуженного возмездия.

После этого не стоит удивляться странной реакции полицейских в ситуациях, когда люди просят о помощи.

Из писем эмигрантов:

Австрия. «Один раз прямо к нам в дом со стороны балкона зашел человек, просящий подаяние. Для нищего он был довольно хорошо одет, агрессивным тоном потребовал денег на том основании, что он безработный. Мне удалось его выставить, но моя семилетняя дочка тогда сильно испугалась. Когда этот товарищ в следующий раз появился в нашем микрорайоне, она, завидев его во дворе, стала мне кричать, что он опять пришёл. «Нищий» выругался в её адрес и погнался за дочерью, она прибежала домой вся в слезах. Я была дома без мужа, поэтому вызвала полицию.

Полиция приехала через 45 минут, когда обидчика и след простыл. Два полицейских вежливо объяснили мне, что они, конечно, всё понимают, но в Австрии законодательством не запрещено просить милостыню по домам — это раз. То, что я чувствую угрозу для себя и своего ребёнка со стороны «нищего», явление чисто субъективное — это два. Полиция вмешивается, только если при этом совершается кража или нападение с телесными повреждениями людей, — это три. И, если я боюсь за своего ребёнка, который играет на площадке возле нашего же жилого дома, то нужно просто лучше следить за детьми — это четыре. После этого они вежливо попрощались и уехали».

«Я ехал по скоростной автомагистрали на своём легковом автомобиле. Был ясный солнечный зимний день. Дорога была почти пустая. Чтобы обойти идущий далеко впереди грузовик с прицепом, заранее перестроился в левую полосу и обгонял на допустимой скорости в 130 км/ч. В момент, когда до грузовика оставалось всего несколько метров, его водитель, очевидно, не посмотрев в зеркало заднего вида, тоже стал перестраиваться влево. Несмотря на торможение, моя машина все равно оказалась между задним левым колесом грузовика и бетонным разделительным ограждением. Дальше последовало то, что стоило мне нескольких седых волос: удары о колесо грузовика, отчаянные попытки удержать руль и мысли о том, что вот-вот перевернусь. Чудом удалось удержать машину в равновесии и затормозить на левой полосе, а грузовик начал стремительно скрываться с места происшествия. Я, несмотря на все переживания, успел заметить тип грузовика, чем он был гружён и начало номерного знака. Номера были австрийские.

Оказалось, что сзади на медленном ходу всю эту историю наблюдал водитель другого легкового автомобиля — тоже с австрийскими номерами. Он подъехал ближе, не останавливаясь, убедился, что водитель жив, ударил по газам и тоже скрылся.

В ближайшем полицейском участке полицейский, жевавший всё время жвачку, сказал убийственную фразу: «Я Вам могу сказать только одно: мы его не найдём». Я попытался объяснить ему, что город Фёлькермаркт (Völkermarkt), с номерными знаками которого был грузовик, находится всего в 70–80 км от места происшествия, что городок этот — маленький, и можно легко запросить во всех транспортных фирмах о машинах, выехавших с грузом в названное время, что машину со следами двух ударов на прицепе обнаружить не так-то сложно, тем более что известны первые цифры её номера, но полицейский уговорить себя не дал.

Я подумал, что, может быть, к русским у полицейских предвзятое отношение и поехал на следующий день в районное управление полиции со своим другом. Мой друг, пожилой, заслуженный австриец, доктор наук, человек небезызвестный в том городе, долго пытался добиться помощи и поддержки от родной полиции, но тоже безуспешно. Дело посчитали безнадёжным, а факты недоказуемыми.

А теперь скажите мне: может ли быть торжество правосудия над преступностью при полной безынициативности полиции как органа охраны правопорядка? Чем больше безнаказанности — тем больше преступлений. Или я не прав?»

Какие мысли возникают у вас при слове «тюрьма»? Решетки на окнах, серые стены, тесные, холодные камеры. Кто не сидел, тот боится, а кто сидел, не хочет туда возвращаться (мы так думаем, как люди не сидевшие). Оказывается, бывает совсем по-другому.

«Цветные диваны, масштабные спортивные сооружения, тренажёрные залы — и уютные помещения для уединения с подружкой. Это что такое замечательное? Шикарный отель? Оазис для оздоровительных процедур? Солнечный клуб для одиночек под пальмами?

Не угадали! Это выполненная в жанре высокого дизайна тюрьма города Леобен (Австрия). Этот Центр Правосудия, как ещё называют тюрьму в стиле Люкс, был построен в 2005 году. Он располагает местами для 205 мелких преступников и, с момента постройки там, в зависимости от сезона, как выразились бы гостиничные служащие, свободных мест нет.

Кого это удивит? Эта тюрьма в Леобене, самая современная в Европе, предлагает своим вынужденным гостям спортивные сооружения, (столы для настольного тенниса. — прим. Я. С.), мультимедийный зал, молельню и общую кухню со свободным доступом на балкон. Этот ассортимент завершают компьютерные и языковые курсы.

От многоместных камер отказались. Стандартная камера занимает 10 кв.м. включает в себя интегрированную чайную кухню и отдельный санузел. Кровать, шкаф, Полки, стол и стулья изготовлены из светлой берёзы. Окна, только частично затянутые решёткой, простираются от пола до потолка. На стенах висят яркие картины, везде стоят растения.

Особым местом для заключённых является комната, площадью 20 кв.м., для уютного уединения парочек. Здесь влюблённые могут безмятежно наслаждаться вдвоём и заниматься чем угодно. Душ и кухня прилагаются.

Архитектор Йозеф Хоэнзин рассматривает своё творение как наглядный пример гуманного отбытия наказания. В своём интервью он подчеркнул: «Тюрьма в Леобене отражает человеческое достоинство. Только таким образом можно вернуть людей на путь истинный».

Тот же самый архитектор строит сейчас тюрьму в Берлине (Гайденринг). Работы должны быть завершены в конце 2011 года. Планируется перенять некоторые удобства, существующие в тюрьме Леобена».

Такие тюрьмы пока еще не стали нормой, но, очевидно, служат образцом для подражания и указывают то направление, по которому должна развиваться западная пенитенциарная система. Вчитайтесь еще раз в слова архитектора о человеческом достоинстве — это не сумасшедший дом и не КВН, а извращенный западный гуманизм в действии.

А мы-то думали, что тюрьмы придумали для того, чтобы в тяжёлых условиях жизни у преступника было достаточно возможностей задуматься о содеянном, раскаяться и исправиться! Оказывается, всё наоборот! Только в условиях пятизвёздочной гостиницы, со всеми удобствами, с бесплатным пропитанием и оздоровительными мероприятиями преступник вернётся на путь истинный.

Несколько лет назад заключённые многих тюрем Австрии устроили громкие забастовки и протесты с требованиями начислять им пенсионные взносы за время отсидки. Освободился и вышел на пенсию — красота! Особенно за счёт обычных граждан, которым когда-то причинил зло.

Из писем эмигрантов:

Канада: «На Западе уличная преступность очень сильно зависит от района: упаси вас бог забрести в сумерках в «плохое место». Каждый житель крупного города прекрасно знает, где кому можно ходить, а где нельзя. Очень велико число преступлений на сексуальной почве и связанных с наркотиками. Оно и понятно: в СССР сексуальность не разжигалась искусственно до масштабов всеобщей жажды (при помощи рекламы, легальной порнографии, проституции, узаконенной во многих странах Запада, «гей-движений», специальных уроков в школе и т. п.). На Западе всяческое выпячивание животного естества — важная часть манипуляции обществом (озабоченными управлять легче, а хлопот с подобными «кроликами» меньше).

Про наркотики и говорить нечего: живого наркомана я впервые увидал на Западе, в СССР только читал об этом. В свою очередь, потребность в наркотиках — одно из последствий жизни в «обществе конкуренции». Наряду с немотивированной, подсознательной ненавистью к окружающим людям, совершенно непонятной советскому человеку. В СССР никто не мог бы и вообразить стрельбу в школах и в университетах, которая стала уже рутиной на Западе. Соответственно, не нужны были и металлодетекторы в школьных вестибюлях. Гораздо меньше было немотивированных убийств вообще. Мирного западного обывателя, когда он оказывается вне поля досягаемости видеокамер, патологически тянет излить свою ненависть и жестокость, желательно, на тех кто послабее».

Италия. Такие фильмы, как «Крёстный отец», показывают мафию институтом с понятиями чести, традиционности, работоспособности. Иногда мафия вынуждена быть жестокой, но это всегда оправдано убедительными причинами. Мафия с маркой «сделано в Голливуде» имеет свой шарм. Этот миф о достаточно симпатичной мафии детально и скрупулезно развенчивает известный итальянский журналист Роберто Савьяно в своей книге «Гоморра». Эта организация (неаполитанская Каморра) заправляет всем — от торговли людьми до индустрии моды. Её годовой оборот составляет порядка 150 миллиардов евро. За последние 20 лет Каморра уничтожила более 10 тысяч человек по всему миру.

Мафия, которую показывает Савьяно, — это бессовестные эксплуататоры, безжалостные наркодилеры и жадные до денег фальсификаторы. Он описывает подразделения убийц, продавцов наркотиков, которые пробуют новые наркотические коктейли на беззащитных наркоманах и о т. н. «крёстных отцах», которые выкалывают глаза и вырезают языки своим жертвам. Савьяно сам был на местах преступлений и многое видел своими глазами. Книга уже переведена на многие языки, в том числе и на русский.

В 2008 году увидел свет одноименный фильм режиссера Матео Гарроне. Этот фильм принципиально не похож на голливудскую мафиозную классику.

«Сознательный отказ Гарроне делать зрелище основан на дегероизации скотства… Удручающе неприглядная «Гоморра» — это, пожалуй, дисциплинарное взыскание, своего рода кара классике фильмов про мафию, примиряющих с ее существованием.» [180]

Как отмечает писатель Александр Богатырёв в книге «Мы и они», в традиционном обществе запреты на совершение противоправных действий находятся на уровне подсознания, культуры и веры, тогда как в обществе либеральном эти запреты переходят в область рационального знания.

«Это знание, очень сильно отличается от веры, так как предполагает и возможность не следовать этому знанию. Да к тому же любой юридический закон обладает вполне конкретным свойством, выражаемым в просторечии: «Не пойман — не вор!».

То есть запрет из внутреннего, безусловного, переходит в разряд чисто внешних, который можно и нарушить, если знаешь, что не поймают. Если в первом случае человек имеет «внутреннего полицейского», который всегда с ним и от которого никуда не денешься, то во втором случае этот самый внутренний, невидимый и неосязаемый (но зато абсолютно строгий) заменяется на вполне осязаемого внешнего, с которым и сговориться можно (если взятки берёт), и обмануть можно (если он дурак). Таким образом, запреты культурного плана гораздо более серьёзные, чем запреты юридические, и именно этой самой жёсткостью запретов объясняется очень низкий уровень преступности в странах чисто традиционной культуры».

США. Что именно может произойти, если внешние запреты вдруг исчезнут, прекрасно показала ситуация в Нью-Орлеане в 2005 году, когда город был затоплен в результате урагана Катрина.

Вскоре после того, как ураган Катрина прошел через город, 30 августа 2005 года, некоторые жители Нью-Орлеана, оставшиеся в городе, начали грабить магазины. Люди искали пищу и воду, которую нельзя было найти в других местах, но многие тащили самые обычные вещи. Новостные сводки Нью-Орлеана наводнили сообщения об угонах машин, кражах, убийствах и изнасилованиях. [182]

Корреспондент агентства Associated Press рассказал о том, что в то время, когда вода уже доходила почти до пояса, в городских магазинах толпы людей тащили все, что могли унести: еду, одежду, напитки, электронику. Для транспортировки добычи часто использовались промышленные корзины для мусора, которые легко плыли по течению. Один из свидетелей отметил, что такая ситуация — это прекрасная возможность для всех «униженных и оскорбленных» отомстить обществу за свои страдания.

Для стабилизации обстановки в район бедствия было направлено около сорока тысяч вооруженных бойцов армии и Национальной Гвардии. Законность и порядок в Нью-Орлеане восстановились только тогда, когда восстановились внешние запреты.

Американцы не стесняются позорных страниц прошлого, а вполне успешно делают на них бизнес. Среди экскурсий по достопримечательностям Чикаго есть одна особенная, которая называется «Неприкасаемые». Туристам дадут почувствовать дух Чикаго времен Сухого закона, провезут по знаменитым малинам, борделям, подпольным игорным домам и местам гангстерских разборок. Популярность экскурсии не падает, есть много желающих всего за 30 долларов прикоснуться к славе крутых парней — Аль Капоне, Морейна, Диллинджера.

Тот, кто сегодня просто восторженный турист, завтра может быть готов преступить закон. Данные Министерства юстиции США говорят о том, что многие криминальные показатели в обществе имеют устойчивую тенденцию к росту в течение последних 20 лет.

Осужденные, отбывающие тюремное заключение более 1 года:

1980 г. — около 0.3 млн.

2009 г. — 1.5 млн.

Отбывающие заключение менее одного года или находящиеся под судом:

1980 г — около 0.2 млн.

2009 г — 0.8 млн.

Условно-досрочно освобожденные, находящиеся под полицейским надзором:

1980 г — около 0.2 млн.

2009 г. — 0.8 млн.

Лица, которым тюремное заключение заменено испытательным сроком, штрафом, исправительными работами и т. д.:

1980 г — около 1 млн.

2009 г — 4.2 млн.

По последним данным, население США составляет более 311 миллионов человек. Это значит, что более 2.3 % населения или сидят, или готовятся сесть, или могут быть посажены, если сделают что-то не так.

В 1980 году, когда население США составляло 226 с половиной миллионов, на долю подобных людей приходилось около 0.75 %.

Количество обвиняемых в Федеральном Суде США по делам, связаным с наркотиками:

1980 г — около 7 тыс.

2008 г. — около 30 тыс.

Количество арестов, связанных с употреблением наркотиков:

Взрослые:

1980 г — около 500 тыс.

2007 г — около 1.7 млн.

Подростки до 18 лет:

1980 — около 200 тыс.

2007 г — около 250 тыс.

Из приведенных цифр видно, что темпы криминализации и наркотизации общества существенно опережают темпы роста населения.

В современной Америке есть такие виды преступлений, которые пока еще не очень хорошо известны в России. Одно из них — «кража идентичности» (identity theft).

Это явление — порождение системы потребительского кредита и современных компьютерных технологий, при этом никого не грабят на улице, а все происходит сложнее…

Из воспоминаний Авторов:

США. «Экономический кризис, начавшийся в 2008 году, больно ударил, в том числе, и по продажам автомобилей. Автопродавцы стали изобретать новые схемы по сохранению своих бизнесов. Очень важное место в этих схемах занимает облегченное получение кредита. Участились случаи выдачи автокредита без предварительного взноса и с облегченной процедурой проверки.

Лично я всегда вовремя платил за телефон, газ и электричество и не имел долгов по кредитным картам и автомобильным ссудам, поэтому мой кредитный рейтинг весьма высокий.

Эта история произошла в 2010 году.

Я получил по почте красивый пакет из автосалона, расположенного в соседнем штате. Сначала подумал — реклама, хотел выбросить сразу, но что-то меня заставило открыть, и, как оказалось, не зря.

В пакете оказался комплект документов на покупку (мной!) нового внедорожника Лексус, стоимостью более $60 тыс. Судя по бумагам, машина была мне отдана вообще без предварительного взноса, под 100 % финансирование, ну да, у меня ведь кредит хороший.

Во многих автосалонах сейчас висят большие транспаранты «Drive now, pay later!» (Поезжай сейчас, плати потом), судя по всему, это был примерно тот же случай. На мое имя был открыт кредит в солидном банке. Первая оплата — через месяц. Поздравляем с покупкой!

Я сразу же пошел в наш полицейский участок, заявил обо всем, они завели дело. Мы с полицейским детективом позвонили в автосалон и долго беседовали с менеджерами по продажам, через которых проходила эта операция. На следующий день ко мне домой приехал представитель автосалона, проводящий внутреннее служебное расследование. Я посмотрел на «мою» подпись на документах о покупке, на «мое» водительское удостоверение с чужой фотографией. Человек на фото мне был совершенно незнаком, мне сказали, что он тоже русский.

Через неделю обнаружилась покупка второй машины на мое имя, а еще через неделю — третьей. Это были новые внедорожники класса люкс Инфинити и Ауди, еще по $60 тыс. каждая. Истории всех автосалонов были похожи — покупка без предварительного взноса, поддельные документы. Каждый кредитор, выдавая кредит, знал только про свою машину, но не знал про две остальные, информация еще не успела дойти до кредитных бюро.

Вот такая корпоративная жадность.

Через некоторое время домой пришло официальное письмо, извещающее о том, что в одной из кредитных компаний в штате Техас были украдены из компьютеров конфиденциальные данные клиентов, всем предлагалось принять меры по защите. Спасибо, конечно, только это запоздало немного, меры я уже принял. Очевидно, что с этой кражи данных все и началось, это был совсем не тот случай, что я кому-то где-то лишнее сказал или мой домашний компьютер взломали.

Одна из украденных машин засветилась, проехав без оплаты по платной дороге (Лексус украли, а доллар пожалели!). Мне домой прислали письмо, там была фотография машины, такая, что номер был отчетливо виден, и требовали оплатить штраф. Пришлось доказывать, что я тут ни при чем, посылать копии документов, чтобы от меня отстали.

Поскольку на мое имя было открыто целых три кредита, то пришлось долго объясняться со всеми кредиторами. Когда они видели копию полицейского протокола, то претензий не предъявляли, даже сочувствовали, но пришлось долго оформлять разные бумаги, чтобы позаботиться о всех формальностях. В результате этой истории я в деньгах не пострадал, только на почтовые расходы и долгие телефонные разговоры пришлось потратиться, весь остальной мой ущерб был исключительно моральный.

Спустя два месяца в полиции мне сказали, что дело передано в ФБР, там много народу завязано и пострадавших, таких как я, тоже много. Когда кого-нибудь поймают, я, может быть, узнаю. Из ФБР ко мне пока никто не приходил.

У этой истории был еще один побочный эффект. В тот промежуток времени, когда банки мне уже «простили» долги, но информация еще не прошла по всем инстанциям, ко мне домой стали ходить сборщики долгов (collectors). Это такие независимые организации, работающие по контракту с банками и получающие свой процент от собранного. Чисто внешне эти люди выглядят как классические рэкетиры из кино. Действуют они на грани закона, приходят обычно поздно, где-то после часа ночи и ведут себя откровенно нагло. Расчет на то, что сонного человека легче подавить. Со мной у них не вышло. К счастью, некоторая спортивная подготовка, полученная в прошлом, помогла мне быстро выпроваживать непрошеных гостей. Всего у меня было пять таких ночных визитов, потом все кончилось, видимо, всем наконец-то объяснили ситуацию».

Германия. Останемся ещё немного с темой угона автомобилей. Газета «Немецкая волна» (Deutsche Welle) сообщает, что в 2009 году в Германии было украдено 40 тысяч автомобилей. Зачастую воры похищали ключи от машин из квартир владельцев или из автосалонов. В отличие от предыдущего опыта, сейчас машины уже не разбирают на запчасти в Германии, а сразу перегоняют их за границу. Убытки от автомобильных угонов в прошлом году составили в общем 180 миллионов евро.

В 2010 году министр внутренних дел ФРГ Томас де Мезьер заявил, что активность организованных преступных группировок в Германии продолжает нарастать. За прошлый год ущерб от их деятельности увеличился вдвое и составил 1,3 миллиарда евро.

Как видно из этой истории, честный образ жизни в западных странах — это еще не гарантия спокойствия. Бывают ситуации, когда нужно защищать репутацию и мир в своем доме.

«Ну, какая может быть на Западе преступность?» — спросит любой турист после посещения одной из стран Евросоюза. «Вы посмотрите, как всё спокойно, тихо, надёжно. Мы с уверенностью гуляли где угодно и ничего с нами не приключилось!» Это мнение широко распространено. Хорошим ответом на него может послужить небольшой эпизод, происшедший с одним моим знакомым, который приехал туристом в Австрию из российской глубинки.

«Вы представляете, — сказал он нам по прибытии с горящими глазами. — В Австрии — почти что коммунизм!» И продолжил, в ответ на наши изумлённые взгляды: «В Вене метро бесплатное, я целый день ездил по всему городу, и нигде не было турникетов!» Мы засмеялись. Ему было невдомёк, что билеты покупаются в специальных кассах и, хотя турникетов, действительно, нет, зато есть регулярные контроли и высокие штрафы (в размере 70 евро) за безбилетный проезд. Парню просто повезло.

Точно так же многие поколения людей, которые хотели эмигрировать на Запад, представляли его себе неким «раем», где все люди честные, где нет беззаконий и бандитизма, где двери квартир и домов не запирают, где на ночных улицах никто не нападает на людей, где стражи правопорядка всегда начеку, умело ловят и справедливо наказывают преступников. Эти представления быстро разбиваются от первой встречи с реальностью.

А я лично знаю человека, который жил именно в такой стране. Это моя бабушка и рассказывала она мне об СССР сороковых-пятидесятых годов.

У меня нет оснований ей не верить!