Покуда отец слишком бодро орет «ну с богом», ночь проревевшая мать принимается целовать и причитать «ну куда ты мчишь, горячая голова?», она неподвижно лежит у него под порогом. Он для неё сыроват. Пока он толкует с зайцем, внимает его обидам, небрежно играет бабочкой, зачем-то смеясь (заяц дурак и трус, но за ним большая семья), она наблюдает издали показывая всем видом: «Это заяц, ещё не я». Пока он борется с волком, (и ясно уже, что сборет, но волк отрежет ломоть – останется шрам) её замечают рядом, здесь где-то её нора: то скроется, то мелькнёт, подбадривает обоих. Рассчетлива и хитра. Вдали силуэт медведя: вздымается и клубится горячее, черное, смрадное – из недр, с самого дна. Когда его будет грызть, надламывать и сминать, он будет, возможно, думать что это уже лисица. Но это пока медведь, пока ещё не лисица. Пока не она.