«Тандем» телепортировался на безжизненную поверхность Плутона, опередив несущийся к нему «Месектет». Возникнув на пустынном красно-коричневом плато между двух длинных тёмно-бурых каньонов, каменный диск слился с камнями, которыми здесь было усеяно всё. Они были такими же плоскими и округлыми, как будто их много столетий омывала вода, и почва под ними напоминала засохшую пористую глину кирпичного цвета.

— Ледяная сфера Хэль единственная не вращающаяся сфера в системе, — сказала ребятам Аня — Но каменный шлюз, который закрывает его, крутится, благодаря незамерзающим водам под ней.

— Поэтому, на нём и нет наледи, — добавил Пароний — Это сухой пар, он вот так лежит на камнях. Немного похож на песок, ветер иногда сгоняет его в барханы. И у ветра, и у песка, вот этого, который, как лёд с виду, на самом деле — температура водяного пара над кипящим котлом! Им можно сильно обжечься, если взять его в руки.

— Его греет котёл внутри шара, и выбрасывает на поверхность вон из тех сопок, — показала Аня — Иначе бы, шлюз давно вмёрз в сверхлёд. Свод этой сферы настолько прочный и твёрдый, что сквозь него нельзя пройти, как сквозь горячие вязкие своды других миров. Этот лёд прочнее алмаза, и прозрачнее его. Видите свет, вон там, на горизонте?

Она показала сквозь купол кабины вдаль. Над равниной, со всех сторон, будто светили мощные голубые прожекторы.

— Это оттуда, из-подо льда, — произнёс Пароний — Там в воде пузыри со светящимся газом.

— Остатки атмосферы погасшей звезды, — уточнила Аня — Их заключили в водную среду, чтобы они не рассеялись, а остались. Сам же чудесный Яр, где-то там, за толщами незамерзающих вод, и за хрустальными горами холодного мира Хэль, высоко над его облаками и тонким зеркальным сводом. До его древнего тела, отсюда — более тысячи километров!

— Теперь я понимаю, откуда пошло выражение «бороздить глубины космоса», — произнёс Денис.

— Что-то долго их бороздит экипаж «Месектета», — переживала Лида — Возможно, я сейчас скажу глупость, но почему бы нам не выйти с ними на связь?

Друзья с недоумением поглядели на неё.

— Ну, вдруг с ними случилось что-нибудь по пути, — продолжила свою мысль девочка, повернувшись к Паронию — Попытаемся помочь, заодно и проникнем внутрь, поищем твоих родителей…

Тот даже не знал, что ответить.

— Как ты представляешь себе этот разговор? — не понимал он — «Здравствуйте, дорогие каратели, мы тут в засаде сидим и переживаем, что-то долго вас нет…»

Денис с трудом сдержал смех, прикрыв рот ладонью.

— Да и с чего ты взяла, что с ними что-то произошло? — не понимала Аня.

— Не знаю, просто… — Лида, и в самом деле, не знала, почему ей так казалось, но какая-то тревога не давала ей спокойно сидеть и ждать — Просто проверим эфир, нет ли откуда сигналов о помощи, — предложила она, привстав, чтобы достать до передатчика — Не обязательно же себя объявлять.

Стоило ребятам включить передатчик, как они сразу услышали незнакомую речь в эфире, и вряд ли это было ток-шоу, с такими пылкими перебранками. Даже без перевода в ней явно улавливался гнев и негодование, какое-то взвизгивание, жужжание или дребезжание очень высоких тонов.

— Только не это, — встревожилась Аня.

— Что? — не поняли мальчики, вместе поглядев на неё.

— Да народ сферы Салации с союзом Цилат снова сцепились, как кошка с собакой… — пояснила та — И так они «приветствуют» друг друга при каждом противостоянии их светил, Нептуна и Урана!

— Видно, они чересчур буквально понимают термин «противостояние»… — усмехнулся Пароний.

— Ищите «Месектет», он же мог попасть под обстрел, пересекая их фронт! — напомнила Лида.

— Не мог! Он в четвёртом измерении! — возразил Пароний.

— А вдруг, для этих, четвёртое измерение, как второй дом? — не унималась девочка.

И тут она попала в самую точку. Нептунианцы действительно приняли его за корабль соседей, поскольку он летел по четырёхмерному треку со стороны Урана, а они сами летали так, чтобы попасть в сферу к своим ненавистным соседям, минуя их свод и шлюз. «Месектет» был уязвимым для их патрульных судов.

Почуяв угрозу, огромное судно поспешило перейти из четвёртого измерения в третье, но сотни истребителей, защищая границы своего мира, сделали то же самое. А затем, атаковали незнакомый корабль, который выглядел, точно грозный бомбардировщик, очень больших размеров. У военных не возникало сомнений в том, что на борту этого монстра находится какое-то новейшее оружие их заклятых врагов, а гелионский язык, на котором им отвечают, это просто шифр.

Как оказалось, оружие на «Месектете» и в самом деле имелось, он принялся отстреливаться, спустив с борта десяток оборонительных кораблей, которые были уничтожены в считанные минуты. Всё это происходило под вязким и тонким небосводом Салации, ничему не служившим опорой, в отличие от сводов всех остальных миров. Он был менее трёх километров толщиной, и служил только для защиты этого мира от внешнего холода, а также камней и льда, разбросанных в межсферном пространстве вокруг ледяной сферы Хэль. Небосвод этот вращался вокруг неё, притягивая к себе эти камни, и те залипали в нём навечно, как мошкара в паутине.

Но тут, эта паутина дрогнула, и ребята со шлюза Плутона увидели взрыв под ней.

— Туда, — показала Лида, заметив вспышку — Я так и знала…

— Откуда? — не понимал Пароний.

— Чувствовала, наверное, — предположила Аня, напомнив — Вы ведь, как-никак, родственники!

Мальчишки, взлетев с каменного шлюза, направили «Тандем» к тонкой прозрачной оболочки над небом соседнего мира. Преодолев её без особых усилий, как вязкую жидкость, которая расступалась перед ними и сразу смыкалась позади них, ребята увидели драму, разыгравшуюся под этим слоем.

Повреждённый обстрелами дозаправщик «Месектета» взорвался, выпустив дейтериевый шлейф, который тотчас отбросил его к липкому небосводу. Туда же отнесло взрывной волной сам корабль. Нептунианские истребители уклонились от него, кто успел, но многие из них накрыло этой волной в полёте, какие-то пикировали в море, дымясь на лету. Не меньше, от неё пострадал и сам гелионский борт. Глаза ребят, при виде этого, расширились от испуга, и только Пароний зажмурился, стиснув зубы, будто от сильной боли.

— Они даже объясниться друг с другом не могут, — переживал Пароний, когда «Тандем» уже летел на помощь пассажирскому судну — Наши народы никогда не общались.

Аня поглядела на него, вспомнив, как сама, в человеческом облике, жмурилась так же, при просмотре сюжета новостей из родного мира. Того самого, в котором показали атаку на больницу, где на тот момент находились все её близкие. Лоивия, её сноха, ставшая вдовой в то страшное утро, тогда обняла её за плечи, и сказала единственное, что в такой момент можно было сказать.

— Верь в них, — повторила Аня её слова Паронию, осторожно положив ладонь на его плечо — Они, наверняка выжили ради тебя.

Но вид повреждённой взрывом обшивки самого «Месектета» заставлял усомниться в этом.

Ничего не ответив, Пароний сменил на передатчике частоту.

— «Месектет», вы нас слышите? — спросил он на родном языке, повторяя этот вопрос на каждой из частот, что улавливал здесь их корабль, но на всех был лишь этот нептунианский звон.

— Перестань, — предложил Денис — Думаю, им сейчас не досуг слушать радио. Летим к ним, пока он не рухнул в море! Летим, прямо через… Вон ту дыру.

Он указал на одну из пробоин в корпусе «Месектета», из которой разлетались осколки стекла и болтались какие-то тросы. Корабль же, и не думал падать. Он неподвижно завис на высоте трёхсот километров над морем, потому что взрыв дозаправщика отбросил его в небосвод с такой силой, что он там увяз. Увяз, в липком небе Салации, отделявшем её мир от холодного мрака, за которым сияла ледяная сфера с каменным шлюзом Плутона.

Ребята без труда провели «Тандем» на борт огромного корабля, даже не уменьшая его для этого. Коридоры «Месектета» здесь были достаточно широкими, чтобы по ним мог летать корабль. Возможно, это был отсек для его оборонительных кораблей, или каких-нибудь грузов. Аня включила сканер для обнаружения живых существ, и тот указал на отсек чуть ниже. В самом конце коридора, она заметила что-то вроде подъёмника с герметичным люком прямо под ним.

— Как думаете, лифт работает? — подмигнула она ребятам.

— Попробуем ваш излюбленный метод, — предложил Пароний — Телепортируемся на ярус ниже. Там должна быть площадка такой же площади.

— Логично, — согласились ребята.

«Тандем» замер над подъёмником и пропал, появившись этажом ниже, за спинами десятков мужчин и женщин, облачённых в чёрные гелионские костюмы для защиты от радиации. Те обернулись, поглядев на судно, возникшее из пустоты. Некоторые из них подошли, отгородив собой остальных, а один приблизился к неизвестному диску почти вплотную. Похоже, вооружён он не был, или, во всяком случае, не намеревался стрелять в нежданных гостей. Как и остальные за его спиной, тоже не навели прицелов на незнакомый корабль.

— Откроем? — спросил Денис, поглядев на товарищей.

Подняв защитный купол над кабиной, Пароний вышел на дисковидное крыло, поприветствовав собратьев, и представившись. К удивлению Ани, он спросил первым делом не о своих родителях, а о раненых, видимо понимая, что если бы его отец и мать были здесь, то уже объявились бы сами. Но Пароний считал иначе. Он помнил, что показал ему адмирал, и допускал, что они могут не желать больше называть его сыном. Поэтому и сам не стал спрашивать. Под шлемами не понять было, кто есть кто, никаких отличительных знаков на костюмах гражданских лиц не предусматривалось, и Пароний решил для себя, что так даже лучше. Ему было ясно одно: это не экипаж «Месектета», а его пассажиры. Раненых среди них не было. Тот, что стоял прямо перед «Тандемом», снял шлем и представился мальчику военным учёным по имени Галор.

— Здесь все пассажиры, или где-то на борту есть ещё? — осторожно поинтересовался у него Пароний, глазами насчитав человек тридцать позади собеседника.

— На «Месектете» шесть пассажирских отсеков, таких же, как этот, — объяснил тот — Каждый из них рассчитан на сорок человек, но не все в этот раз заполнены репрессированными до отказа. Этим рейсом отправили только тех, кто представлял серьёзную угрозу для императорского режима, но мог бы принести ему пользу при добыче незамерзающей воды на Плутоне. Не всякий неугодный вояка способен трудится там, для этого нужны специальные знания, ты же понимаешь. Поэтому, нас и не убили, как остальных, а решили использовать для нужд солнечного флота, отправив нас в сферу Хель, и забрав заодно оттуда партию уже добытой воды. На борту таких, как мы, чуть больше полста. Нас разместили здесь, а где остальных, не знаю.

— Сейчас выясним, — сообразила Аня, сканируя другие ярусы и отсеки огромного корабля.

— «Месектет», пожалуй, починить уже не удастся, у него дозаправщик взорвался, — сообщил Пароний собратьям — Так что, обратный путь ему точно не предстоит. На корабле ведь есть на такой случай спасательные шаттлы?

— Есть грузовой, для подъёма грузов на борт, — припомнил Галор — На нём же, в сферу спускают и пассажиров. А для экипажа есть маневренные двухместные корабли, оснащённые и оружием, и всем необходимым, для безопасной посадки и взлёта…

— Похоже, они их уже использовали, — вздохнул Пароний — Ну, а пилот?

— Это полностью роботизированный корабль, сам себя заправляет, сам собой управляет, загружает и разгружает прямо с высоты свода, — пояснил ему собеседник — А экипаж занимается только охраной груза и нас. Периодически выходя на связь с центром управления, для отчёта.

— Значит, там уже знают о том, что случилось! — догадалась Аня — Вот что… Давайте-ка, я спущусь. Осыплюсь вниз, и попытаюсь поговорить с салацианами. Может, они дадут вам убежище.

— Но под нами вода! — предостерег девочку Пароний.

Та поглядела с изумлением на него.

— Ого, — рассмеялась она — С каких это пор, гелионцы у нас беспокоятся о меркурианцах?

Мальчик смутился, при виде этой ехидной улыбки в её глазах.

— Чтобы ты знал, — продолжила Аня — Мы кружим по ветру так же, как вы ворочаетесь в постели. И мне ничего не стоит, с воздушными потоками до берега долететь. Я большая девочка!

— Попробуй, — вздохнул Пароний — А я, пока разыщу родителей, и остальных пассажиров.

Сказав это, он спустился с крыла «Тандема», и поспешил к дверям в смежный отсек, а Аня, приняв песочную форму, просочилась в щель лифта, чтобы высыпаться из корабля.

— Как ты откроешь дверь? — спросила Парония гелионка, стоявшая у самой двери — Мы заперты, все отсеки на корабле открываются и запираются экипажем с помощью специальных браслетов.

— Таких? — улыбнулся тот, показав ей браслет на своём запястье.

— Разведка, — поняла девушка, подняв забрало и присмотревшись — Так ты к любой двери на флоте имеешь доступ.

— Да, а вот доступа к моему браслету, нет ни у кого, — добавил к этому мальчик.

— Конечно, он настроен лишь на твои биотоки, — улыбнулась та — Это же мы их такими создали.

— Тогда понятно, почему император счёл, что вы опасные люди! — рассмеялся Пароний, поднеся руку к двери, которая сразу же поднялась перед ним.

Он довольно скоро добрался в нужный отсек, хоть тот находился достаточно далеко. Но, учитывая размеры судна, это было не самая удалённая его часть. Всего какие-то три километра пути по пустым пассажирским и грузовым отсекам. Пароний преодолел их бегом и скачками, несмотря на то, что под ноги ему то и дело попадались роботы, устранявшие повреждения в уцелевших отсеках, как будто это имело какой-то смысл.

Оказавшись, наконец, перед нужной дверью, Пароний остановился, восстанавливая дыхание, и поглядел на браслет. Вероятно, сердце так быстро билось у него не только от долгого непрерывного бега. На мгновение он представил презрительный взгляд отца, и печальные глаза матери, полные разочарования. С чего начать, в этом случае, чтобы они не оборвали его на первом же слове? Ему неожиданно вспомнились слова Ани: «Верь в них!», «Я уверена, они живы». Но в ответ на это, могло прозвучать: «Только ты для нас теперь мёртв».

Как мучительно больно было даже помыслить об этом! И как же он сильно жалел о том, что не заглянул тогда домой, на пути к Паштару, хотя бы просто обнять их в последний раз, прежде чем они его возненавидят.

— Нет, — собрался с духом Пароний, и решительно поглядел на дверь отсека перед собой — Не важно, что они скажут, или сделают мне. Даже не важно, что они обо мне думают! Родительские чувства к детям всё равно этим не убьёшь, ничто не может угасить их, до самой смерти, и после!

Пересилив себя, он вытянул руку, и дверь перед ним разошлась. Поклявшись себе твёрдо верить в любовь родителей, что бы ни случилось, Пароний вошёл в отсек, уловив на себе три десятка взглядов сквозь тёмные стёкла, скрывавшие под собой лица его собратьев. Но двое из них, сразу же подняли забрала, и направились прямо к нему, узнав сына.

— Пароний, что ты тут делаешь? — с тревогой и изумлением спросила у него мать — Что на тебе за одежда? И как ты тут оказался?

— Ты что, на своём «Митрушке», догнал «Месектет»? — рассмеялся отец, и ударил ладонями в плечи мальчика — Вот, молодёжь пошла! Уже на водородном топливе, напрямик, сквозь своды летают!

— Нам… Нужно поговорить, — произнёс Пароний, поглядев в его радостные глаза.

Взгляд Лучера сразу сделался таким же серьёзным.

— Ты прав, нужно, — согласился он с сыном — И есть о чём.

Тем временем, Аня уже была на краю той самой пробоины, через которую они пробрались на корабль, и песочным дождём просыпалась с неё на потоки ветра. Держась в воздушных слоях, она легко завернула по ближайшему вихревому потоку к берегу, и перенеслась с него на другой пониже, который унёс её прямо на континент, к какому-то городу.

«Проще простого!» — размышляла она в своём бесшумном полёте — «Вот только бы получилось ещё и собраться, когда окажусь внизу…»

Она решила не временить с этим, и заранее начала созывать понемногу свои песчинки. С высоты около восьми метров, она упала в плотной форме на сиреневый асфальт дорожного полотна одной из городских улиц.

— Аа-й, — протянула она, ушибив колено — Всё-таки, ненавижу, когда приходится делать так.

Но ничего другого ей не оставалось. Поднявшись, Аня отправилась на поиски местных жителей, попутно примеряя на своём теле наряды из чешуи, кольцевидных пластин, шипов, перьев, вместо одежды, оставшейся на борту корабля.

Лучер рассказал сыну о том, как его друг, доцент кафедры фаунетики, Протор, открыл ему глаза на то, во что верилось поначалу с трудом. Признался, что первое время не мог даже спать, после того, как узнал об этом.

— Чьи приказы я всё это время исполнял, — поражался он — Орудием чьей воли я был! Чьим служил интересам! Но ты… Пароний, тебе, в таком юном возрасте, достало храбрости ослушаться приказа самого адмирала флота! Я всегда знал, что у меня умный и благородный сын, а не бездумный исполнитель, не марионетка режима. Ты и представить не можешь, как я тобой горжусь.

— Мы оба гордимся, — поддержала супруга Зноя, присев на корточки перед сыном.

Пароний был рад это слышать, но всё равно ничего не понимал.

— Почему же тогда, — спросил он, и тут же осёкся на слове — Зачем ты… Ведь адмирал Жаргор показал мне запись, на которой вы …

Лучер, догадавшись обо всём по его недоумённому лицу, громко расхохотался.

— Ты поверил Жаргору? — смеялся он — Должно быть, видел, как громят комнату, в которой ты рос, и сжигают твои награды? Представляю, как он тебе это обрисовал!

— Да, но… — ещё больше растерялся мальчик.

— Слушай, как было дело, — с улыбкой объяснила ему мать — К нам пришли ночью, после экстренного выпуска новостей с Паштара. Стали требовать, все наши и твои документы. Я тотчас бросила их в огонь. А когда начали спрашивать о твоих вещах, я решила, что речь идёт о твоей одежде. Мало ли, что могло быть у тебя там в карманах, и под подкладом… Поэтому, я просто взяла твою парадную форму, и уничтожила, вместе с твоими наградными знаками и со всем остальным, что было на твоей полке. Наша домашняя камера запечатлела этот момент, но тогда я о ней напрочь забыла. Когда же они вошли в твою комнату, чтобы изъять запись с камеры, я сказала, что мне будет стыдно, если они что-то на ней найдут.

Пароний мало что понял, но понял главное: мать защищала его, а Жаргор всё переврал.

— А затем вошёл я, — продолжил за ней отец — Проводившие обыск трое мужчин, которых я видел впервые, уже перевернули там всё, и начали требовать, чтобы я отдал им вещь, с которой ты обычно не расставался.

— Должно быть, они имели в виду мой браслет, — догадался Пароний — Но он же всегда на мне…

— Не знаю, что они имели в виду, — продолжал Лучер — Но, в насмешку над ними, искромсал лазером твоего игрушечного кота, ответив, что этот красавец им точно никогда не достанется.

— Правильно сделал, — одобрил поступок мальчик — Он мог выставить меня на посмешище, показав кота всему флоту.

Теперь, наконец-то, ему стало ясно всё. Не сдержав слёз огромного облегчения, Пароний обнял отца так крепко, как только мог, во всю гелионскую силу.

— Пойдёмте со мной, — сказал он родителям — И скажите остальным, пусть тоже идут за нами. Мы отведём их к другой пассажирской группе, после чего, все вместе спустимся в грузовую.

— Ты что, и грузовой борт на буксир возьмёшь? — подмигнул мальчику отец, и тут же, обернувшись ко всем, объявил с нескрываемой гордостью — Это мой сын! Он знает, как нам выбраться с этого судна.

— И мы должны верить ему, лишь потому, что это твой отпрыск? — язвительно произнёс один из них, переплетя руки на груди — Он же у тебя, вроде, пилот разведки!

— Бывший пилот разведки, — вступилась за сына Зноя.

— Если хотите, оставайтесь здесь, доцент Протор, — ответил Лучер.

— Бывший доцент, — поправил его тот — За одну мою догадку, меня лишили не только степени, но и свободы. И это лишь ещё сильней убедило меня в том, что она верна.

Жестом позвав их идти за мальчиком, Лучер обнял одной рукой сына по верху плеч, точно боевого товарища, и пошёл с ним впереди. Зноя подошла к Паронию с другой стороны, поправив ему сзади волосы. Тот был несказанно счастлив, но теперь, снова не знал, с чего начать говорить, чтобы ему самому не оборваться на первом слове.

А вот Аня нужные слова при разговоре с нептунианцем нашла, и ей уже удалось донести до своего собеседника, что их флот допустил чудовищную ошибку, которая поставила под угрозу жизни всех пассажиров гелионского корабля. Тот сразу связался со своим командованием, и ещё несколько голосов присоединились к их разговору по его нитевидной рации с маленьким шариком на конце.

— Мы приносим свои извинения экипажу и пассажирам судна, а также, всему народу Гелионы, — прозвучал ответ — Конечно, сфера Салации готова принять всех без исключения пострадавших, сколько бы их ни было, оказать им необходимую помощь, и предоставить новый корабль взамен. Пускай и не столь совершенный, как этот, но лучший из всех, какие только есть в нашем мире.

— Правильно, — рассмеялась Аня — Чтобы на этот раз, нас подбили возле шлюза Урана.

— О, нет, нет, — принялись уверять её наперебой все три голоса — Корабли Цилата не могут ходить по четвёртому измерению без дизинитов, которые есть только у нас. Корабль пройдёт, они его и не заметят! Мы боялись, что они тоже так научились… Простите, ещё раз, что сразу атаковали вас!

— Ничего, — улыбнулась им девочка — Всё, что ни делается, к лучшему. Свяжитесь с судном «Тандем», я скажу им, что вы готовы принять пострадавших. Они спустят сверху грузовую капсулу с ними. Где её удобнее посадить?

— Мы поднимемся к ним, и сопроводим, — обещали те — Желаете с нами?

— Конечно, — кивнула Аня — Вам потребуется переводчица… Никто из них не владеет салацианским.