Не прошло и часа после взлета, как путешествие превратилось в кошмар. Стюардессы разнесли апельсиновый сок, вопли младенцев слились в мощный стереозвук, самолет раз за разом нырял в воздушные ямы. И тут Лола заметила коренастого пассажира, фигурой напоминавшего мотоциклиста-убийцу на видео Арди. Кровавый след, тянущийся от бульвара Сен-Мишель до Абиджана? Женщина, сидевшая через два ряда впереди от них, пожаловалась, что задыхается, потом ее вырвало, и салон наполнился зловонием. Лола почувствовала, как тревожно сжалось солнечное сплетение. Она подняла с места Ингрид, разбудила молодого человека с краю и принялась рыться на багажной полке. Анксиолитики откопать не удалось.

После очередной воздушной ямы Лола отказалась от намерения отыскать лекарство и решила, что будет дышать ртом. Ингрид посоветовала ей воспользоваться влажной салфеткой как воздушным фильтром.

Два стюарда, как могли, убрали источник смрада. Лола, с которой градом катился пот, прижала к носу импровизированную маску и свободной рукой стиснула подлокотник. Ингрид стала успокаивать ее, массируя ей плечи и виски. Лола вспомнила: таблетка лексомила лежала в кармане ее просторного платья. Она отправила ее в рот так жадно, словно речь шла о жизни или смерти, сообщив Ингрид, что это пастилка от кашля.

– В таком случае дай мне тоже, – заявила та.

– Ладно, я соврала. Это анксиолитик.

Пришлось все рассказать. Страх, леденящий внутренности, – последствие событий на бульваре Сен-Мишель. Она ночи напролет представляла себе, что было бы, если бы мотоциклист не пощадил ее подругу. Ингрид принесла два маленьких стаканчика виски, потом они вдвоем принялись обмахиваться купленными в аэропорту журналами.

В волнах скверного запаха зазвучал голос Жан-Жака Гольдмана. Лола глухо зарычала, словно зверь на последнем издыхании.

– Лола, что с тобой?

– Не переношу эту песню, прямо-таки физиологически. До того, что подумываю: не сходить ли на консультацию?

– К психиатру?

– Ну не к спасателям же.

На аэродроме жара стиснула их мертвой хваткой, словно дюжий регбист, однако Лола все равно наслаждалась нормальным воздухом и относительной тишиной.

Такси доставило их к Леонтену, другу Тимоти Харлена, хозяина клуба “Калипсо” на площади Пигаль. Мужчина лет пятидесяти, невозмутимый, элегантный, прекрасно обо всем осведомленный. Он одновременно слушал на приличной громкости африканскую музыку и смотрел по телевизору футбольный матч. Переодевшись с дороги, Лола взбодрилась, особенно когда Леонтен дал им адрес стройки, где нашли тело Марса. Может быть, он знаком с Каспаром Кумбой?

– Нет, девчонки, первый раз слышу, – сказал он, протягивая им ключи от своей “веспы”.

Не самое удачное начало. Леонтен был владельцем “Кинго”, ночного клуба в районе Трейшвиль, и никто лучше его не знал жизнь ночного Абиджана. Значит, Каспар Кумба не был ночной птицей.

– Будьте осторожны. Только что утих конфликт между сторонниками бывшего президента Лорана Гбагбо и нового лидера, Алассана Уаттары. В моей стране политика – что-то вроде нитроглицерина. Одно лишнее слово – и тебе сносит взрывом голову. Французы слишком сильно вмешивались в наши внутренние дела, некоторым это не нравится…

– Лола будет молчать, – прервала его Ингрид. – Никто не узнает, что она французская колонизаторша, и нас не тронут.

– Смешно, – обронила Лола. – Только я не уверена, что к янки они относятся лучше. Особенно к таким броским девицам в шортах размером с почтовую марку. Зато мошкара будет в восторге.

Ингрид изучила наряд экс-комиссара – закрытая футболка с длинными рукавами, широченные брюки, собранные на талии резинкой, – и сменила свои вызывающие шорты на походные длинные штаны. Она села за руль “веспы”, и они поехали через город, задыхаясь от зноя, позволив себе только одну остановку у бакалейной лавочки, чтобы купить воды и аспирина.

Наконец показалась стройка. Лола, у которой болела голова и отекли ноги, обливалась потом. Ингрид потела не меньше, но лицо ее лучилось радостью, как будто она с рождения жила в тропиках. Босые ребятишки, играющие в футбол, рабочие в оранжевых касках, бродячие собаки, техника, покрытая живописной красной грязью. Работы еще не закончились, лишь часть здания казалась обжитой. Ингрид заговорила с маляром, который направил их к электрику, а тот в свою очередь отвел их к каменщику. Этот человек с печальным лицом и сгорбленной спиной, казалось, сгибался под тяжестью негативной ауры. Окружающие говорили с ним почтительно, но старались поскорее отойти, словно боясь какой-то неведомой заразы. Лола уговорила несчастного отвести их туда, где был обнаружен Марс.

Желтая охра резко выделялась на фоне зелени. Дом в форме куба – Лола узнала его. На фото Службы криминалистического учета он казался больше. Унылый каменщик поднимался впереди них по лестнице, а она представляла себя Марсом, которого преследует убийца.

С плоской бетонной крыши открывался изумительный вид на лес. Тысячи птиц, целая армия макак и полчища цикад производили невообразимый шум. Каменщик показал место, где лежал скелет.

– Это вы его нашли?

Он кивнул, вид у него сделался еще более потерянным, и он стал торопливо рассказывать. Он сообщил начальнику стройки, тот пошел за полицейскими. Адрес комиссариата каменщик им тоже назвал.

– Вы приходили работать в этот дом, когда нашли его?

– Нет, дом к этому времени был достроен. Оставалось его только оштукатурить. Я тогда поругался с отцом…

– И что же?

– Этот дом стоит ближе всего к лесу. Я хотел побыть один, подумать и посмотреть на птиц. Вот я и поднялся на крышу.

– Никто не почувствовал запаха разлагающегося тела?

– Этого мужчину сожрал муссон. Много времени не понадобилось.

Лола вспомнила свой разговор с Франклином в Институте судебной медицины. “После обнаружения останков их нужно было идентифицировать. Никаких документов, только дорогие часы. К тому же нелегал. Иностранец”.

– Каспар Кумба. Это имя вам о чем-нибудь говорит?

Он уверенно ответил “нет”. Она описала ему внешность Саша. Он заявил, что никогда такого в этих краях не видел.

– У нас считают, что покойник находится среди живых и ждет, пока настанет время совсем уйти. Иногда я вижу тень, пляшущую за моим окном. Потом все наладится. Вы здесь, и это хороший знак.

– Почему это?

– Вы ведь французская полиция?

– Само собой.

– Значит, вы убьете тайну. И покойник почувствует, что стал свободным. И хозяин будет доволен, потому что снова сможет продавать дома.

– Когда нашли тело, продажи остановились?

– Ну да! А мы, рабочие, гадаем, будут ли нам нормально платить. Мои товарищи сердятся на меня, ведь это я нашел скелет. Вы ведь арестуете убийцу этого человека, правда?

– Мы только об этом и думаем! – возмутилась Ингрид.

– В ночь убийства стройку охраняли? – спросила Лола.

– Нет, это слишком дорого – платить человеку за то, что он будет смотреть, как идет дождь. Ведь тогда еще в доме жильцов не было. Если кто-то что и видел, так только бродячие собаки.

– А раньше вы никого здесь не замечали?

– Нет, никто ничего не видел.

Они опросили немногочисленных обитателей полупустого дома. Все напрасно. Тогда они отправились в местный комиссариат.

Лола оглядела фасад и заявила, что заходить сюда рискованно. Если Кумба известен здешним полицейским, не факт, что они поделятся информацией. Тем более что Арди наверняка поддерживает связь со своими африканскими коллегами.

– Поспрашиваем тех, кто для нас неопасен.

– Например, почтальонов, – предложила Ингрид.

Они обошли все почтовые отделения Абиджана, не пропустив ни одного. Никому из почтальонов не доводилось доставлять корреспонденцию Каспару Кумбе. Они решили попытать счастья на базарах, но и там результат был такой же.