Страх остался, но мир сделался менее призрачным, и Ингрид вновь обрела способность говорить. Изо рта Мондо вырывалось облачко пара. В огромном ледяном ангаре стоял красно-белый самолет. Ротко уже лежал внутри.

– Ингрид, я знаю тебя гораздо дольше, чем ты думаешь.

Она вопросительно посмотрела на него.

– Я следил за Дюгеном. Чтобы найти Марса. Когда я заходил к тебе, ты меня не видела.

– Это ты украл ключи Саша?

– Взял на время. Чтобы сделать дубликат. Ты часто ходила к нему, хотела понять, почему он тебя бросил. Надеялась, что он вернется. Когда Жильдас велел мне убить Менара и не оставлять свидетелей, я не смог. Ты была слишком грациозной, слишком притягательной, я не мог причинить тебе зло.

– Это был ты… на набережной Монтебелло?

– Да, это был я.

– Значит, и Марса тоже ты…

Он признал, что ликвидировал Марса по указанию Сенешаля. А вина должна была пасть на Саша. Сенешаль все предусмотрел. Надо было показать, что это убийство из ненависти. Пуля в голову, в упор, глаза в глаза – как будто Саша сделал это в ярости. Пуля должна была привести полицию к “смит-вессону”. Да, старик тогда сочинил одну из своих самых увлекательных историй.

– Фальшивый врач в убежище Марса – это тоже идея Сенешаля?

– Нет, моя. Иногда меня осеняет. Эту роль сыграл Эктор Гасса. Сумел проникнуть в дом, собрать информацию. Мне стало легче, когда я узнал, что и Карен, и ее дочь уже уехали.

– Ты бы их убил?

– Нет, ни в коем случае. Но они осложнили бы мне жизнь. Пришлось бы выманивать Марса из укрытия.

И зачем все это, ради чего такие ухищрения? Сенешаль не стерпел, что друг детства вздумал читать ему мораль. На самом деле Марс был не уверен, стоит ли передавать копию судье Женану. Он говорил об этом с Сенешалем по телефону, хотел разобраться, услышать оправдания. Сенешаль внутренне кипел от ярости. Ему удалось завладеть дневниками до того, как полицейские произвели обыск у Грасьена, а теперь, когда появилась эта проклятая копия, нужно было начинать все сначала. Он не мог пережить, что придется идти на исповедь к великому Марсу. И это после славной эпохи, когда он, слуга монарха и незаменимый стратег, безраздельно царил за кулисами политики.

– К тому же старик всегда любил громкие слова. Величие родины. Незыблемый символ республики. Величайший президент Борель. Марс с недоверием слушал эти глупости. По крайней мере, вначале.

– Вначале?

– По-моему, Марс хотел только немного встряхнуть своего старого приятеля Жильдаса, а потом отпустить ему грехи. Он ведь только однажды воспользовался копией дневников, и сразу же умер человек: Кандишар взял ружье и разнес себе башку. Не думаю, что у Марса была душа убийцы, как у меня.

– У тебя душа убийцы?

– Наверное, раз Жильдас выбрал меня. “У тебя огромный потенциал, Мондо, мы с тобой столько сможем сделать! Будем работать в тени. Вот увидишь, это доставляет колоссальное наслаждение. И благодаря нам никто не увидит пятен на позолоте. У солнца бывают разные тени”. Ты понимаешь, о чем я?

– Думаю, да.

– Мне очень хорошо платили, и жизнь у меня была увлекательная. А потом однажды я вспомнил свои горы, вспомнил Валери, родителей. Кем мы были – и какими свободными мы были. Думаю, это случилось, когда я увидел тебя в ярком свете на набережной Монтебелло. Ты меня боялась. Ты думала, что я – твоя смерть.

– Да.

– А я себе сказал нет. В конце концов, я не такой человек. В каком-то смысле ты отпустила мне грехи в тот летний день. Понимаешь?