Глава 1
Сан - Франциско, Калифорния.
Наши дни.
Они охотились за ней. Трое. Может больше.
Здесь не безопасно, но там, снаружи, опаснее вдвойне.
Зашкаливающий адреналин гнал Эмбер Хейл, она с разбега перепрыгнула через кровать. Приподнявшись и присев на другой стороне, девушка устремила взгляд на открытую дверь спальни.
Никого. По крайней мере, сейчас.
Сердце бешено колотилось в груди. Стащив матрац с кровати, она наклонила его набок, создав преграду между собой и дверью. Затем засунула в него руку и достала пистолет. Таурус Миллениум Про. Небольшой и лёгкий, пистолет идеально ложился в её ладонь.
Вибрация от басов и барабанов прокатилась по полу, прошла через ступни и поднялась по ногам, стуча в такт с её убыстряющимся пульсом. Музыка была преимуществом и проклятием квартиры, которая находилась над баром. Бесплатные концерты. Хорошо и плохо одновременно. Случались вечера, когда Эмбер была благодарна изобретателю беруш.
Сегодня вечером она точно была рада шуму, потому что никто не сможет услышать выстрелов.
Девушка не очень любила пистолеты, но уже давно усвоила, что когда нет другого выхода, приходится делать вещи, которые обычно делать не стала бы. Поэтому она регулярно тренировалась. Ей не составляло труда попасть в любую мишень, и если её целью был человек, она целилась в голову или сердце.
Эмбер вздрогнула. Потому что не была уверена, люди ли за дверью.
«Стреляй только тогда, когда действительно убеждена, что это жизненно необходимо, и когда нет другого выхода».
Воспоминания мчались за ней, ударяя, как камни, бьющие в лобовое стекло. Она помнила голос и выражение глаз Кая, когда он это говорил. Такой серьёзный. Всегда настаивал на том, чтобы она научилась защищать себя, и этот факт окончательно убедил её, что его слова о любви не были ложью.
«Нет, он не любил её. Он предал ...»
Если она надеется спастись, прямо сейчас думать об этом нельзя.
С тех пор как Эмбер вернулась в Сан-Франциско, мысли о Кае посещали её слишком часто, и это ужасно расстраивало.
Торопливо пробежав по деревянному полу, девушка забилась в угол. Матрац служил хоть каким-то подобием защиты, но закрывал обзор. Конечно, она знала, что так будет, поэтому на всякий случай повторяла несколько раз упражнение с зеркалом. Эмбер поставила большое зеркало – в полный рост – под таким углом, чтобы спокойно могла видеть полгостиной и входную дверь.
Сжимая рукоятку пистолета обеими руками, она выглянула из укрытия, продолжая держаться своего места.
«Лучики надежды есть всегда, моя малышка. Смотри внимательно и ты обязательно найдёшь один».
Эти слова прошли за ней сквозь время. В ночь, когда умер Кай, не было ни одного лучика надежды. Только разбитое сердце, ужас и отчаяние. А после – осознание того, что он продал её, а она никогда не узнает, почему.
Секунды тянулись медленно, слишком медленно, чтобы успокоиться. Кожу покалывало. Во рту пересохло. Часть её просто хотела сбежать отсюда.
Мама называла преследователей охотниками. Снаружи их было по крайне мере трое, и они играли с ней в кошки-мышки.
И Эмбер оказалась чертовски бестолковой мышью, которая направилась прямиком в ловушку, проигнорировав свою интуицию. Она остановилась на долю секунды на Маркет-стрит перед офисом корпорации «Flat Iron», который был освещён уличными фонарями так ярко, что казался почти белым на фоне чёрного неба и полной луны. Потрясающее зрелище.
Только Эмбер остановилась совсем по другой причине, её насторожили трое парней на противоположной стороне улицы. Пройдя мимо, они направились вдоль Саттер. Она же проследила за ними вдоль квартала. Пока снова не увидела троицу в очереди перед входом в бар, который располагался под её квартирой.
В лексиконе Эмбер отсутствовало понятие "случайность".
Да, у неё была возможность развернуться и убежать, но тогда они последовали бы за ней. Схватили. Будучи в своей квартире и с пистолетом в руках её шансы удваивались. Вероятно, они не знали, что замечены, и не ожидали, что она будет вооружена.
Охотники не смотрели в её сторону, пока она открывала дверь и поднималась наверх, но инстинктивно знала – они придут, и поэтому показала себя лёгкой добычей.
Эмбер ошибалась не в первый раз, просто это было впервые за последнее время. После случая с Каем она стала очень осторожной.
Поддерживая пистолет на прежнем уровне, Эмбер опустила одну руку под кровать и сомкнула пальцы на ремешках маленького чёрного рюкзака, который всегда держала собранным и готовым. Сменное бельё. Наличные. Удостоверение личности. Аптечка.
В маленькой квартире не оставалось ничего такого, что ей было бы жаль покинуть. Время идти вперёд, двигаться дальше. Она и так пробыла здесь слишком долго.
На самом деле, Эмбер никогда не должна была возвращаться в Сан-Франциско. Однажды она оставила здесь сердце, и оказалась слишком сентиментальной идиоткой, чтобы вернуться. В мире было так много городов. Пришло время направиться туда, где она никогда не бывала.
Продолжая пристально следить за дверью, Эмбер поочерёдно надела на плечи лямки рюкзака. Это не ловушка! Окно слева, было дополнительным выходом. Но опять же, всё сводилось к свидетелям. Там внизу могла находиться охрана. Она не собиралась стрелять в кого-то, если посетители бара или прохожие могли её увидеть.
Поэтому Эмбер с бешено колотящимся пульсом и зажатым в руке пистолетом ждала, что надежды на правильно принятое решение оправдаются.
Преследователей долго не было, и она уже почти позволила себе надеяться, что охотники вообще не придут. Затем, в зеркале девушка увидела, как дверь квартиры задрожала и подалась вперёд. В её животе скрутился узел страха. При повторном ударе старое дерево вокруг замка раскололось, отрывая винты двойной цепи, которую она установила, и дверь распахнулась. Последовавший грохот заглушило действительно паршивое исполнение песни “Devil Inside”, звучавшей внизу.
Эмбер едва могла дышать. Было такое чувство, словно грудь сковал металлический обруч, который сжимался всё туже. Однако рука с пистолетом не дрогнула.
С этой стороны матрац создавал подобие защитной стены из пружин и пены. Девушка не осмеливалась выглянуть из-за него, чтобы разобраться в происходящем, потому что охотники могли её заметить. Вместо этого, с бешено колотящимся сердцем, Эмбер смотрела в зеркало на дверь и увидела, как вошёл первый парень. Он был не особо мускулист и обладал холодным, твёрдым взглядом человека, который охотится часто и профессионально. Длинные волосы зачесаны назад, с шеи свисают как минимум три золотых тяжёлых цепи.
Эмбер не двигалась, едва отваживаясь дышать. Просто смотрела на него и ждала. Охотник не торопился, задержавшись в дверях, чтобы оглядеться. Его сопровождали двое. Выше. Стройнее. Моложе. Одного из них она раньше внизу не видела. И это означало, что их больше трёх.
Были ли они на самом деле людьми? Или они такие же ... как она?
Эмбер никогда ещё не находилась так близко к тем, кто за ней охотился. За исключением той ночи, когда Кай заманил её в Койт-тауэр с помощью роз и записки. Ей прежде не доводилось быть в шаге от того, чтобы её поймали. Предупреждения матери постоянно держали начеку, она всегда была готова сбежать.
Самые ранние воспоминания девушки были о матери, которая прижимала её к себе и рассказывала ужасные истории о людях, преследующих их.
«Мамочка, а как я узнаю, что это плохие люди?»
«Ты почувствуешь это здесь, сердцем и душой. Когда увидишь их – беги. Не думай ни о чём и ни о ком. Просто беги. Спрячься. Будь в безопасности».
Почему она не ощутила их и не сбежала, когда впервые увидела?
Потому что все ошибаются, ей только остаётся надеться, что эта ошибка не станет роковой.
Музыка снизу зазвучала на порядок громче. Эмбер ясно чувствовала ритм, пробиравший её до костей.
Парень с гладко зачесанными назад волосами бросил быстрый взгляд на остальных, махнув рукой в сторону кухни, один направился туда. Это означало, что он выходил из поля зрения. Ей такое положение вещей не нравилось.
Рискуя засветиться, Эмбер осторожно двинулась вперёд, расширив в зеркале обзор.
Указывая двумя пальцами на открытую дверь спальни, лидер направил третьего парня в её сторону. В его руке блеснул нож. Эмбер не знала, почему это её удивило. Они были монстрами, охотниками, которые сделают всё что угодно, чтобы поймать жертву. И хотя девушка помнила сети, дубинки и лассо во все предыдущие разы, однако не могла вспомнить, чтобы когда-либо видела их с ножами или пистолетами. Даже той ночью в Койт-тауэре.
Лидер повернулся. В зеркале он встретился глазами с Эмбер, затем переместил взгляд на руку с пистолетом. На долю секунды всё замерло. Затем он открыл рот, девушка знала, что из-за громкой музыки слова стали неразборчивыми.
Страх терзал и мучил её, словно зверь на короткой цепи. Эмбер не боялась смерти. Она боялась неволи.
«Делай всё, чтобы спастись от них. Всё что угодно».
Предупреждения матери, повторяемые тысячи раз из года в год, слились в ледяной шар внутри неё.
Ринувшись к двери спальни, предводитель достал пистолет из кобуры под рукой. Оружие означало, что они собирались убить её.
Соответственно могли забрать из неё то, что хотели. Либо они знали, что она не умрёт.
В любом случае, Эмбер не собиралась становиться лёгкой добычей.
Она вскочила на ноги и выстрелила. В голову. Первая пуля прошла прямо над переносицей более юного парня. Вторая попала в правую щеку.
Время остановилось. В горле появилась горечь. Девушка тренировалась на протяжении многих лет, но раньше никогда не стреляла в человека.
Охотник стоял и смотрел в упор. Затем упал на пол, словно все кости его скелета разом превратились в жидкость.
Задыхаясь, Эмбер поняла, что он служил единственной преградой между нею и пистолетом главного. Теперь уже ничего не мешало.
Не то чтобы она боялась смерти. Ей трижды приходилось проходить через это, опыт имелся. В первый раз её переехал фургон, когда девочке было пять. Очнувшись на деревянном столе в луже крови, она открыла глаза и села, а женщины, стоявшие вокруг, кричали и крестились. Неожиданно появилась мать, забрала её, и они сбежали, бросив всё кроме вещей которые были на них.
Тогда впервые Эмбер поняла, что не такая как все, и охотники, о которых рассказывала мама, искали её именно по этой причине. Мать клялась, что если она будет поймана, за этим последует что-то намного ужасней, чем можно себе представить. До этого дня Эмбер ни разу не сомневалась в её словах. А осознание того, что им от неё было что-то нужно, что-то непостижимое и непонятное, заставляло всё внутри в панике сжиматься.
И неважно, сколько прошло лет, и как часто им приходилось убегать. Мама отказывалась рассказать ей, чего они хотели. Теперь мама мертва. Похоронена. Было слишком поздно для ответов. И Эмбер была одинокой – чудачкой, которая не могла умереть, и чьи раны заживали за считанные часы.
Она упала на колени, когда пуля попала в матрац, от чего кусочки поролона и ткани разлетелись в стороны.
Опустившись на живот, выстрелила из-под кровати – точный выстрел в лодыжку главаря.
Но, он не упал!
Ноги охотника оторвались от пола, когда мужчина запрыгнул на матрац, оставляя позади себя на светлом деревянном полу пятна крови, усеянные белыми осколками кости. Его толчок заставил матрац удариться о стену.
Эмбер перекатилась в сторону и поднялась на ноги, бросившись к подножию кровати. Боковым зрением она поймала движение в зеркале. Четвёртый парень вошёл через входную дверь? Или это ходит третий?
Времени выяснять не было.
Она повернулась к тому, с зачесанными назад волосам, золотыми цепями и пистолетом.
Их взгляды встретились
Что-то ударилось ей в левое плечо с глухим ударом. Девушка не шелохнулась, оставаясь на своём месте.
«Прицелься. Выдохни. Нажми».
Выпущенная ею пуля прошла чуть выше левого глаза преследователя.
Кровавое месиво обрызгало бежевую стену.
Эмбер снова выстрелила. Перестраховываясь. Больше крови. Всё забрызгано ею.
«Не смотри. Не думай об этом».
Голова закружилась, подкатила тошнота. Никогда ещё она не находилась так близко. Никогда ещё ей не приходилось стрелять во что-то живое.
До этого всегда была возможность сбежать.
Теперь, она убила двоих мужчин.
Заставляя себя делать маленькие вдохи, Эмбер повернулась и посмотрела на открытую дверь спальни, ожидая увидеть последнего парня.
Никого не было.
Сложилось ужасное ощущение, что до этого момента её спасал только эффект неожиданности. Она сомневалась, что они ожидали подобное сопротивление. Или стрельбу.
Эффект неожиданности исчерпал себя.
Она покачала головой, чтобы избавиться от гула, затем прижала руку к плечу. Та покрылась кровью.
Плохо.
Оглядываясь вокруг, Эмбер увидела фиолетовый шёлковый шарф, который купила несколько месяцев назад, потому что ей понравился цвет, но так ни разу и не надела. Он висел там, где она его оставила – на торшере рядом с кроватью. Девушка схватила шарф и обмотала плечо так туго, как только могла одной рукой и зубами, не сводя взгляда с двери спальни.
Внизу в баре не было суматохи, что означало, либо посетители не слышали выстрелов, либо решили что это часть шоу.
Однако парень в другой комнате должен был услышать их.
А значит, он предупреждён. Знает об оружии.
Возможно, поэтому сразу и не примчался сюда. Выжидает, пока она сделает ошибку.
Эмбер взглянула в зеркало. Угол был неправильный. Гостиную не было видно, только разбитую дверь и лестничную площадку. Так терялась возможность увидеть третьего охотника и узнать, есть ли четвёртый.
Плотно прижавшись к стене, Эмбер выглянула из-за двери спальни, ладони взмокли, а по груди стекали струйки холодного пота.
Четвёртый был там. Она мельком увидела спину, поднятую руку и пальцы, сжимавшие горло третьего охотника. Девушка успела заметить только чёрную куртку и темные волосы, прежде чем вернулась на место и прижалась к стене, её грудь тяжело вздымалась.
Охотники враждуют между собой? В это она не могла поверить. Скорее, опоздавший был абсолютно новым игроком. Правила игры только что изменились, и Эмбер почувствовала, что её шатает.
Срочно необходимо выбраться отсюда. И если бы она была достаточно умной, то убила бы обоих мужчин, чтобы убедиться, что они не станут её преследовать. Эта мысль заставила вздрогнуть. Одно дело убить кого-то, защищаясь, совсем другое – стрелять человеку в спину.
Эмбер осторожно повернулась, чтобы ещё раз выглянуть.
Группа внизу закончила выступление, и ненадолго стало сравнительно тихо.
Человек в чёрной куртке сильнее стиснул горло охотника. Затем он сжал пальцы левой руки в кулак и пробил ими грудную клетку противника.
Девушка прижала ладонь ко рту, когда тишину заполнил треск ломающихся рёбер.
Рот охотника приоткрылся в беззвучном крике, словно в его лёгких не осталось воздуха. Объяснением могла быть лишь дыра в груди размером с кулак.
Эмбер не могла двигаться. Не могла отвести взгляда. Только в ужасе наблюдала, как парень, стоя к ней спиной, крепче сжал руку вокруг горла охотника и вырвал его сердце резким рывком.
Тёмно-красные капли дугой окропили стену.
Он держал всё ещё бьющееся сердце в своей руке, кровь с него капала на пол, а затем засунул его во что-то… в карман? В мешок? Этого ей видно не было.
«Двигаться. Нужно двигаться».
Ноги не слушались беззвучных команд Эмбер. Ужас сковал движения.
Кровь была повсюду. На полу. На стенах. На одежде охотника.
Возможно, она издала звук. Или, быть может, он просто почувствовал присутствие. Мужчина наклонил подбородок и повернул голову, не достаточно, чтобы удалось увидеть лицо, но достаточно, чтобы услышать сказанное им в относительной тишине, пока группа готовилась к следующему выступлению.
– Я здесь не из-за тебя, – бросил он, голос низким тембром царапнул её нервные окончания.
Эмбер сделала шаг в сторону и замерла, когда что-то чёрное и скользкое выползло из зияющей дыры в груди охотника и обернулось вокруг руки убийцы, а затем начало медленно двигаться по ней вверх, как слизняк из густого тумана.
– Уходи, – приказал он, и отвернулся к своей жертве.
Мужчина разжал руку, сжимавшую горло охотника. Тело рухнуло на пол, чёрный слизняк поднялся облаком мерзкого дыма, зависнув над плечом убийцы.
Эмбер приказывала своим ногам двигаться, но смогла только шаркнуть в сторону, с трудом держась на ногах, так сильно они дрожали.
Стало слишком поздно.
Она услышала, как он резко вздохнул.
И медленно повернулся. В этот момент мир Эмбер начал неожиданно рушиться, мысли спутались. Коротко подстриженные тёмные волосы. Высокие скулы. Омуты глаз, обрамлённые густыми, длинными ресницами. Щетина, оттеняющая челюсть.
Выражение лица мужчины было холодным и бесстрастным, в нём не было эмоций, которые переполняли её.
«Кай.
Этого не может быть.
Он мёртв».
От подобных мыслей истерический смешок вырвался из горла, но она подавила его. Эмбер знала, как никто другой, что смерть – понятие относительное.
Но… Кай? Она приходила на кладбище, когда его хоронили, и видела тело. Всего однажды. Больше не посмела, потому что могила была первым местом, где её стали бы искать охотники.
«Нет… дважды. Идиотка».
На прошлой неделе девушка отнесла на кладбище цветы. На его день рождения. Маргаритки. Потому что Кай всегда дарил ей маргаритки. Боже, как она могла быть такой глупой? Он продал её охотникам, а она вернулась спустя пятьдесят лет, чтобы сходить на его могилу в момент тоски и одиночества.
Вот с чего всё и началось. Эмбер пошла к могиле Кая. Вероятно, даже спустя столько лет они продолжали следить за ней.
Теперь она смотрела на него. Свет, льющийся через окно с улицы, падал на резкую линию подбородка и угловатые черты его лица.
Эмбер встретилась с ним взглядом, в его глазах была пустота. Ни любви. Ни ненависти. Даже признаков узнавания не было.
Задыхаясь, девушка отступила.
Группа снова начала играть, басы стучали, вибрации пробегали через её тело. Или, возможно, это был всего лишь ритм участившегося пульса.
– Эмбер. – Его губы двигались так, словно Кай произнёс имя, но не услышала ни звука.
Горло сжалось, а сердце сделало болезненный рывок.
Эмбер увидела только неясное движение, когда он шагнул, чтобы заслонить ей путь к двери.
– Дай мне пройти, – сказала она, не уверенная, что мужчина вообще мог расслышать что-то из-за музыки.
Он только молча смотрел, ничего не говоря в ответ. Взгляд девушки метнулся к мёртвому охотнику, который лежал в луже крови с разорванной грудью, затем к тёмной, бесформенной массе, парившей над плечом Кая.
Эмбер сглотнула, не смотря на ком, сдавивший горло.
– Мне очень жаль, – прошептала она. Затем, подняв руку, нажала на курок и выстрелила мужчине в сердце.
