Конь наконец остановился, и Сури, выпрыгнув из седла повела его на поводу. Толпа немного расступилась, и девушке навстречу вышел старейшина деревни. Сури поклонилась старцу, как подобало по давнему обычаю приветствия старших. Старик тоже слегка поклонился в ответ и задал свой первый вопрос:

— Кто ты, о дева, с волосами белыми, как снег в мирных горах? — Старик слегка прищурил глаза, ожидая, что же будет ответом.

— Я дочь этой деревни, почтенный, пришла, дабы попрощаться с моим гостеприимным домом! — девушка улыбалась своей невинной улыбкой.

Согласно кивнув, старейшина возложил девушке на правое плечо посох, а затем задал другой вопрос:

— Куда уйдешь ты, о дева в кольчуге серебряной и острым мечом за поясом?

— Пойду туда, где в будущем воспоют славу мне и месту откуда я родом! — она едва сдержала смех.

Последовал второй кивок, и посох лег на левое плечо.

— Те кто растил тебя, потребуют оплаты. Что им оставишь, о кареглазая? — тяжело вздохнул старик, словно сокрушаясь.

— Оставлю им частичку своей души и обещание вернуться вновь! — Сури гордо подняла голову и осмотрела светлые, улыбчивые лица односельчан вокруг.

— Так иди же дева, не держим мы тебя более! — старейшина поднял посох, собираясь возложить на голову девушки, но тут, лошадка, видимо испугавшись палки в руках незнакомого человека, рванулась в сторону и поднялась на дыбы. Поводья выскочили из вспотевшей руки Сури и жеребец, почуяв полную свободу, издал победное ржание и собрался наутек.

Раздался испуганный крик. Маленький мальчик, не успевший выбраться из толпы, растянулся прямо перед копытами лошади. Еще чуть-чуть и подковы раскроят ему череп. Отец мальчика бросился наперерез лошади и таки успел выхватить сына и откатиться сам. Копыта ударили в булыжную мостовую, высекая искры. А затем, никто не успел понять что произошло. Мелькнула белая вспышка, и Сури, закружившаяся словно в танце, подпрыгнула и ловко схватив пальцами ноздри жеребца, сдавила их. А затем всем весом потянула за собой вниз.

Конь захрипел, и мгновенно затих. Она протянула к нему руку и ласково погладила по шее, а потом начала наклонять его голову к земле. Конь послушно, как жеребенок подогнул передние ноги и улегся перед ней на землю, а она, продолжая гладить его, что то шепнула ему на ухо, отчего он фыркнул и задергал ушами. Как только он окончательно успокоился, девушка поднялась. В ее глазах светилось недоумение. Впрочем, как и у всех находящихся рядом.

Первым опомнились старейшина и отец, подбежавший к ней с бледным лицом.

— Ты жива, доченька? Что это сейчас было? — выдохнул Шарион, глядя на развалившегся на земле боевого скакуна. — Я, конечно подозревал что характер у этой тварюги не сахар, но чтобы настолько?! Да и мне показалось, ты его уже приручила.

Старейшина поднял руку вверх, останавливая этот поток словоблудия. Сейчас старика больше волновало другое. Он смотрел на Сури каким то странным взглядом.

— Так покорять зверей… Коней, лишь маги могут старые, и то не все! Где ты научилась этому фокусу, девочка? На много дней пути ни одного мага рядом не живет, но этот трюк я помню с детства, когда ходил еще по этому свету человек, называющий себя Владыкой леса. Ни зверь, ни птица не противились ему. Одним движением руки он заставлял огромных бурых медведей ходить на задних лапах, а грозные львы и тигры игрались у его ног, словно малые котята.

— Старейшина, вы хотите сказать, что это я? Этот Владыка леса? Да вы же шутите! — Сури рассмеялась, словно не замечая, как толпа понемногу отступает назад.

— Верно! Старейшина, вы же понимаете, моя Сури никак не может быть Владыкой леса! Малышка же выросла здесь, у вас у всех на глазах! — Мужчина обвел присутствующих взглядом, и почти все закивали. Многие помнили, как Шарион, словно снег на голову, обрушил на них новость, что теперь является отцом.

— Ой, да ладно вам! Старейшина, папа! Когда лошадка взбрыкнула, я просто подумала, что нужно сказать ему что-нибудь ласковое, потому и хотела чтобы он пригнул голову! — Девушка махнула рукой.

Старейшина и лесник переглянулись, но ничего не сказали.