У Александра было четыре сестры. Старшая Фрося (1891–1956) вышла замуж за Павла Корнишина. У них родились четыре дочери и сын. Муж и сын погибли в годы Великой Отечественной войны. Нынешние потомки Кучиных – внуки и правнуки Ефросиньи Степановны.

Сестра Анна (1894–1982) окончила педагогические курсы в городе Шенкурске Архангельской губернии, работала учителем, а при переезде в Ленинград – экономистом в порту. Ей выпала судьба ухаживать за престарелыми родителями и инвалидом братом Николаем. Она их и хоронила в блокадную ленинградскую зиму 1942 года.

Самая младшая Настя (1900–1917) умерла совсем юной.

Но одной сестре, Елизавете, удалось прожить жизнь так, как мечтал брат, – окончить университет, заниматься наукой, изучать родной Север.

Она родилась 16 октября (28 по н. с.) 1898 года в Кушереке. Символично, что восприёмником при крещении, крёстным отцом её был брат Александр. Лиза была четвёртым ребенком.

Вскоре семья переехала в Онегу. В 1914 году она окончила Онежское женское начальное училище. Эти годы были омрачены отсутствием известий о судьбе брата, может быть, именно в это время грусть навсегда поселилась в её глазах. По этому печальному, прямому и строгому взгляду Елизавету Степановну легко найти на фотографиях разных лет.

Затем она поступила в 5-й класс II женской (Ольгинской) гимназии в Архангельске. Ольгинская гимназия, или, как она именовалась официально, «состоящая под Августейшим покровительством ея императорского Величества Великой княжны Ольги Николаевны Архангельская женская гимназия», была новой и демократичной. Её открыли в 1906 году, а в классе, где училась Лиза, из 37 девочек 20 были дочерьми крестьян и мещан. Стояла гимназия на берегу Северной Двины напротив Мосеева острова, где когда-то Петр I поставил первую государственную судоверфь. Здание сохранилось до настоящего времени.

Обязательными предметами в гимназии были Закон Божий, русский язык, математика, история, физика, космография и гимнастика, необязательными – французский и немецкий языки, педагогика и рисование. Вместе с Лизой училась Парасковья Негодяева – её онежская подружка. Жила Лиза Кучина у сестры Фроси. В отчётах за четверть классные руководители указывали девочек, которые живут не у родственников. Лизы в этих списках нет.

Началась Первая мировая война. Архангельск не был прифронтовым городом, но, как все северные города, жил за счёт продовольствия, привезённого из южных районов. Цены вскоре выросли вдвое. Родители и педагоги организовывали комитеты, чтобы обеспечить гимназисток дешёвым питанием.

Патриотический подъём в те годы был необычайным. Чтобы помочь стране, гимназистки шили бельё для раненых. Ткани закупали гимназия и родители. Из протокола педсовета Ольгинской гимназии от 3 ноября 1914 года:

«Для раненых изготовлено из материалов, приобретённых гимназией и Обществом воспомоществования гимназии, 33 рубашки из бумажного полотна и 55 шт. кальсон (гимназия затратила 74 р. 86 к., Общество – 34 р. 75 к., всего – 109 р. 61 к.). Из материи, пожертвованной ученицами, их родителями и педагогами, – 75 рубашек (3 дюжины ситцевых, 1 дюжина бумазейных, 27 шт. из бумажного полотна), 12 кальсон, 18 наволочек, 12 полотенец, 24 носовых платка на сумму 101 р. 70 коп» [205] .

Вместе с другими девочками склонялась над рукоделием и Лиза. Пожалуй, с этого времени её судьба будет тесно переплетена с судьбой Родины, и она всю жизнь будет совершенно осознанно трудиться для её блага и вместе с ней переживать самые трудные времена её истории.

Учителя и ученики Онежского высшего начального училища. Стоит вторая справа Лиза Кучина. 1910–913 гг. (Из фондов ОИММ)

Гимназистки Ольгинской гимназии. Сидит справа Лиза Кучина. Архангельск. 1914-1917 гг. (Из фондов ОИММ)

В 1917 году она окончила гимназию с золотой медалью и поступила в 8-й общеобразовательный класс этой же гимназии. Окончание этого класса, программа которого соответствовала курсу мужской гимназии, давало возможность поступить в высшее учебное заведение.

Общеобразовательный класс появился в гимназии впервые. Это стало следствием демократизации общества после февральской революции 1917 года и борьбы женщин за свои права. До этого времени дополнительный 8-й класс готовил домашних наставниц и учительниц. В нём девушки углублённо изучали один, два, редко три предмета (русский, математику, французский) и методику их преподавания. Теперь же они могли поступать в институты и университеты и учиться наравне с юношами.

8-й класс был успешно окончен, однако в смутное время войн и революций о продолжении учебы не могло быть и речи. Лиза вернулась в Онегу и стала работать учителем в школе 1-й ступени в селе Порог Онежского уезда. Но желание учиться было сильнейшим, и, как только появилась возможность, в 1922 году она поступила в Архангельский практический институт народного образования. Девушка мечтала заниматься наукой, как её брат Александр, бывший для неё примером, а институт готовил только учителей. Поэтому, проучившись год, Лиза уехала в Петроградский государственный университет и начала обучение на биологическом отделении физико-математического факультета.

Нам неизвестно, когда и при каких обстоятельствах пришло к ней решение заниматься ихтиологией, однако уже в студенческие годы она занималась ихтиофауной Севера, о чём свидетельствует запись в дневнике её отца Степана Григорьевича о том, что Лиза приезжала к нему на Мурман. К этому времени относится её первая известная работа по изучению промысла семги на Онеге.

Е. Кучина успешно окончила университет в 1928 году. Получив специальность гидробиолога-технолога, она была направлена в Институт по изучению Севера, где работала научным сотрудником. Здесь были подготовлены опубликованные позднее статьи «К вопросу о питании мурманской трески» и «Возрастной состав трески весной 1929 года на Западном Мурмане». Интерес к этой проблематике не случаен. Её отец Степан Григорьевич в это время на Мурмане занимался добычей наживки для трески. Безусловно, колоссальный опыт промысловика помог Елизавете Степановне в её работе.

В 1930 году в связи с реорганизацией института она перешла на работу в Ленинградский ихтиологический институт, преобразованный впоследствии во Всесоюзный научно-исследовательский институт озёрного и речного хозяйства (ВНИИОРХ). В 1932–1934 годах отдел прикладной ихтиологии института возглавлял отлучённый от Ленинградского университета, классик ихтиологии Лев Семёнович Берг, которого Е. С. Кучина считала своим учителем. Энциклопедист Л. С. Берг, известный своими работами по ландшафтной географии и номогенезу, в университете занимал должность заведующего кафедрой географии. Однако его взгляды на развитие природы вступили в противоречие с марксистско-ленинской идеологией, и он был вынужден уйти из университета.

Елизавете Степановне крупно повезло, что в начале творческого пути она работала под руководством такого великого учёного. Л. С. Берг изучал пресноводных рыб. Возможно, под его влиянием в дальнейшем круг научных интересов Елизаветы Степановны будет связан с рыбами рек и озёр. В институте Е. Кучина изучала биологию и промысел семги на Мурмане, реках Онега, Сояна и Мезень.

Л. С. Бергу нравились трудоспособность и дотошность в работе молодого учёного. Он высоко оценивал её работу. В 1935 году Высшей аттестационной комиссией ей была присуждена учёная степень кандидата наук без защиты диссертации.

Она получила комнату в коммунальной квартире на Петроградской стороне, куда впоследствии переехали родители, сестра Анна и брат Николай.

В 1935 году Елизавета Степановна уехала в Нарьян-Мар по месту работы мужа Андрея Алексеевича Дедова, геоботаника, исследователя оленьих пастбищ. Здесь Е. С. Кучина по договору с ВНИИОРХ продолжила изучение промысла сёмги в низовьях Печоры. В мае 1938 года их с мужем пригласили в Архангельск для работы на Северной базе АН СССР.

Северная база АН СССР была создана в 1936 году на базе Бюро по изучению Северного края Полярной Комиссии АН СССР. В конце 1930-х годов она активно развивалась. В 1939 году в её штат входило уже 40 сотрудников, работавших в трёх направлениях: геология, ботаника, зоология. Тематика исследований была связана прежде всего с обеспечением нужд народного хозяйства: поиск полезных ископаемых, изучение пастбищ, почв, лесных и водных ресурсов. Возглавлял Северную базу Н. М. Книпович. Возможно, именно он, помнивший её брата, инициировал приглашение Елизаветы Кучиной в Архангельск.

Елизавета Степановна работала в отделе «Рыбно-промысловые ресурсы и рыбные промыслы на реках и озёрах Севера». Перед отделом стояли практические задачи – научное обеспечение рыбного промысла на реках и озёрах Севера. Отдел работал как по плану научных исследований, так и по заявкам организаций. Е. С. Кучина выполнила анализ сельди из опытного лова в Двинском заливе для Севрыбвода, подготовила заключение по обследованию озера Лача в связи с заболеванием и гибелью рыбы в озере для Архмалрыбтреста.

В 1938 и 1939 годах Северная база АН СССР провела большие экспедиции по изучению ихтиофауны Северной Двины. Первой экспедицией от села Уйма (пригород Архангельска) до села Емецк руководил Н. А. Остроумов, второй экспедицией, изучавшей верхнее течение от села Емецк до Котласа, – Е. С. Кучина. Результатом работы стала подготовка научного отчёта о работе Северодвинской рыбопромысловой экспедиции Северной базы АН СССР в 1938 году.

Из научного отчёта 1938 года: «Срок 16.06–25.08. Исследовано 145 км основного русла, а также курьи, протоки, рукава, старицы, озёра. Оборудование: 2 гребные лодки и байдарка на озёрах, самолов – один порядок с 300 крючков, 20–25 м мелкоячеистый неводок, крупная рыба бралась у рыбаков. Сделана 121 гидробиологическая станция, где взято 196 проб. На станциях с полным комплексом исследования измерялись поверхностная температура, прозрачность воды, скорость течения, пробы планктона и грунта» [211] .

За этими скупыми строками тяжёлая полевая работа. Семьдесят один день на лодках без мотора, на вёслах, 1–2 станции в день при любой погоде с измерением температуры воды, забором грунта и воды для определения кормовой базы и химического состава, забрасывание и вытаскивание невода и самолова, первичная камеральная обработка добытого, упаковка, еда с костра, ночёвки в палатках или где придётся. Далеко не женский труд. Для Елизаветы Степановны, невысокого роста, худенькой, даже хрупкой женщины, он был обычным многие годы.

Е. С. Кучина с отцом. Ленинград. 1930-е гг. (Из фондов ОИММ)

Е. С. Кучина за работой. Сыктывкар. 1940-1950-е гг. (Из фондов ОИММ)

В результате исследования было выявлено 25 видов ихтиофауны. Промысловых рыб 19 видов: стерлядь, сёмга, лещ, щука, налим, сиг, нельма, минога, ряпушка, язь, головель, окунь, ёрш, плотва, елец, уклея, густера и пескарь. Елизавета Степановна приходит к выводу, что наличие рыбы старших возрастов свидетельствует о недоиспользовании естественных богатств. Другой вывод, о том, что самоловы вполне безопасны для лова стерляди, вызвал споры среди коллег.

Самолов – это рыболовная снасть в виде длинной верёвки-«хребтины», лежащей на дне, к которой на небольших лесках-«поводках» привязывали крючки. Для того чтобы держать крючки в вертикальном положении, к ним привязывали небольшие поплавки. Стерлядь – рыба донная. Она цепляется за крючки, иногда застревает, иногда пораненная срывается, поэтому самолов считался браконьерской снастью.

В следующем году Е. С. Кучина добивается организации специальной экспедиции опытного лова стерляди, во время которой сравнивался лов стерляжьей донной сетью-поплавью и самоловами. Она доказала, что массивные крючки с хорошо заточенным и загнутым к цевью жалом, смазанные салом или иным жиром, не повредят жизненноважных органов рыбы, а маленькие ранки хорошо зарубцовываются. Сеть же в условиях засорённости реки лесосплавом быстро рвётся и малоэффективна.

Стерлядь появилась в Северодвинском бассейне в 1810 году, когда во время сильного паводка прорвало шлюзы на Екатерининском канале. Екатерининский канал строился с 1785 по 1822 год по указу Екатерины II и соединял Каму и Вычегду через их притоки – Южную и Северную Кельтму. Он был частью Северо-Екатерининского водного пути, по которому товары южной России и Сибири могли перевозить в Архангельск, однако просуществовал всего 19 лет. Именно этим путём камская стерлядь попала сначала в Вычегду, а затем в Северную Двину и благодаря хорошей кормовой базе и отсутствию паразитов развивалась и быстро расплодилась. По вкусовым качествам она превосходила волжскую, пользовалась большим спросом и стоила в два раза дороже. В 1910 году в С.-Петербург было доставлено 610 пудов двинской стерляди, поэтому интерес к ней в 1930-е годы был неслучаен.

Первый день Великой Отечественной войны Елизавета Степановна встретила также в экспедиции. Она исследовала возможности добычи рыбы на Кудьмозере для населения строящегося города Молотовска (в настоящее время – Северодвинск – прим. авт.), где создавался центр строительства подводных лодок.

Осенью 1941 года Северная база АН была эвакуирована в Сыктывкар. Вместе с другими сотрудниками в Сыктывкар переехала и Е. С. Кучина. «Всё – для фронта, всё – для Победы!» – этим жила вся страна, этим жила и Елизавета Степановна. Она исследовала озёра в прифронтовой полосе Северной Карелии для обеспечения военнослужащих и жителей продовольствием, руководила комиссией по сбору тёплых вещей для бойцов Красной армии, помогала семьям погибших, читала лекции по ихтиологии для студентов Карело-Финского университета, также эвакуированного в Сыктывкар, вела их летнюю практику. Ко всякой работе она привыкла относиться добросовестно, не считаясь с затратами сил и личного времени. За это она была награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», а в 1946 году принята в ряды коммунистической партии.

Вся её последующая жизнь была связана с Сыктывкаром, с Коми филиалом Академии наук СССР, с исследованием ихтиофауны реки Печоры, озёр и рек Республики Коми. Особенно её интересовали вопросы, связанные с воспроизводством промысловых рыб и с разработкой мероприятий по спасению молоди. Занимаясь изучением ихтиофауны в Усть-Цилёмском районе, Е. С. Кучина выяснила, что после весеннего разлива Печоры, когда вода спадает, много молоди остаётся в маленьких озерцах и погибает. Е. С. Кучина предлагала проводить специальные мероприятия по её спасению – рытьё каналов и канальцев для спуска молоди в реку. Это и отличало её работы: скрупулёзные и обстоятельные научные исследования, вслед за этим разработка рекомендаций по использованию рыбных ресурсов и их воспроизводству.

Многие годы работавшая вместе с ней Ия Васильевна Забоева пишет: «Обладая широкой эрудицией, знанием литературы и большим опытом ведения научно-исследовательских работ, Е. С. Кучина успешно организовывала и проводила научные исследования. Работы Елизаветы Степановны всегда отличались строгой продуманностью и систематичностью, чрезвычайной добросовестностью и полнотой разработки вопросов, а также ценными как в научном плане, так и в хозяйственном отношении выводами». Говоря о личных качествах, Ия Васильевна отмечает: «Елизавета Степановна была на редкость добрым человеком, очень отзывчивым на все людские беды… Это был человек с высоким чувством ответственности и долга перед наукой и перед каждым, кто с ней общался. Что бы она ни делала – она во всё вкладывала частицу своей доброй души, отличаясь аккуратным отношением к любому делу, выдержанностью и принципиальностью». К тому же она была весьма щепетильна. Во время экспедиций выловленная рыба, после соответствующих измерений и исследований, употреблялась в пищу, но Елизавета Степановна платила за неё – сдавала деньги в кассу Коми филиала.

Требовательная к себе, она не умела постоять за себя. Может быть, поэтому почти половина её работ – рукописи в архивах. Она не стала доктором наук и не получила прочих высоких степеней и званий. Она была из тех, кого называют «скромный труженик науки», но на ком эта самая наука и держится.

Её уважали и ценили коллеги. В день её 60-летия (почему-то она праздновала свои дни рождения 4 ноября) ей преподнесли очень трогательный адрес, подписанный десятками человек – не только биологами, но и историками, археологами, геологами, филологами. Вот его текст:

«Уважаемая Елизавета Степановна!

В день Вашего славного юбилея горячо поздравляем Вас и выражаем глубокую признательность за Ваше постоянное и деятельное участие в научной и общественной жизни филиала! Ваши обстоятельные работы по ценнейшим северным рыбам – сёмге, гольцу, сигам – навсегда вошли в золотой фонд отечественной биологической литературы. Для молодёжи результаты Вашего плодотворного труда – источник знаний, образец тщательности в исследованиях и любви к природе. Первоначально как сподвижница акад. Л. С. Берга, а впоследствии как самостоятельный руководитель тем и экспедиций, Вы изучали ихтиофауну всех крупнейших рек Севера: Онеги, Мезени, Сев. Двины, Печоры, Вычегды, Усы.

Е. С. Кучина у дверей своей лаборатории. Сыктывкар. 1960 г. (Из фондов ОИММ)

20 лет своего самоотверженного труда Вы отдали Республике Коми, имеющей в Вашем лице высококвалифицированного специалиста и консультанта по вопросам рыбохозяйственной науки и практики. Искренней симпатией платят Вам люди за внимание к ним и отзывчивость. На многие годы, дорогая Елизавета Степановна, желаем Вам от всей души доброго здоровья и бодрости!»

В 1961 году по состоянию здоровья Елизавета Степановна вышла на пенсию. Умерла в 1977 году и похоронена в Сыктывкаре.

Коллеги Елизаветы Степановны, учёные Коми филиала АН СССР и нынешнего Коми научного центра высоко оценивают тот вклад, который внесла Е. С. Кучина в изучение рыбных богатств республики. 100-летию со дня её рождения была посвящена статья в «Вестнике Института биологии» № 13 от 30.11.1998 года. В ней говорится: «Без обсуждения, нашли или нет подтверждение тот или иной вывод и заключение, очевидно, что они… легли, наряду с выводами других авторов, в основу последовательного перехода на новый уровень познания закономерностей организации и функционирования экосистем и их биологической составляющей. В этом их непреходящее значение».

Первые 16 страниц факсимильного дневника А. Кучина. Всего в дневнике 52 страницы