— Вам повезло, леди.

Мучительная боль начала постепенно спадать — после укола, который сделал доктор. Джейн сумела одарить его слабой улыбкой.

— Мне действительно очень повезло, доктор Гилмор, — согласилась она. — Укус медузы мог оказаться смертельным.

Джейсон Гилмор позволил себе проявить немного скептицизма:

— Могу вас уверить, только не этой медузы. Джейн облизала губы.

— В тот момент ни я, ни Джейк Холлистер и не подозревали об этом.

— Возникший в результате паралич от… — Здесь почтенный доктор заколебался, ибо ему понадобилось некоторое время для того, чтобы перевести медицинские термины на доступный простому человеку язык. — Другими словами, капсулы с ядом на щупальцах крупных медуз довольно тяжелы и зачастую оказывают истощающее воздействие.

Вряд ли стоило напоминать Джейн Беннет о сопутствующих этому ощущениях.

— Это дикая боль, — заявила она. Доктор Гилмор продолжил:

— К счастью для вас, Джейк знал, что делать, и не растерялся.

— Он помочился на мою ногу! — воскликнула Джейн с нескрываемым отвращением.

— Джейк оказался на высоте, поскольку предполагать, что он всегда носит с собой препарат антисерум, было бы просто безумием. Применение урины — старинное народное лекарство от укуса медузы. Оно на удивление здорово срабатывает. Обычно медуза сразу же отпускает свою жертву, — добродушно-снисходительно пояснил Джейсон Гилмор.

Джейн не все еще сказала местному доктору:

— Это помогает, конечно же, если медуза неядовита.

Благодушный, седовласый и немного взъерошенный джентльмен прочистил горло.

— Гм… ну что ж, именно так. В противном случае смертельный исход был бы неминуем. И все же только ихтиолог или специалист мог провести достоверный осмотр особи, с которой вы столкнулись сегодня в бухте. Существует более девяти тысяч видов медуз. И все медузы жалят, таким способом захватывая пищу, но укус одних гораздо опаснее, чем укус других.

— Поверьте, я благодарю Бога за то, что осталась в живых, — призналась она единственному представителю медицины на острове Рай.

Правда заключалась в том, что Джейн могла восстановить в памяти лишь отдельные фрагменты драматических событий сегодняшнего дня, начиная с того самого момента, когда медуза присосалась к ее бедру, и кончая тем, когда ее несли в клинику доктора Гилмора.

Все заглушала физическая боль, даже звуки ее собственных криков, но она все же имела смутное представление о том, как неожиданно рядом с ней появился Джейк, как он удерживал ее, успокаивал.

Новая волна воспоминаний нахлынула на нее.

Джейк расправляется с медузой.

Джейк берет ее на руки.

Джейк бежит вдоль берега, взбирается по холму, минуя их коттеджи.

Джейк бережно устраивает ее на сиденье джипа и везет к доктору. Он гонит машину с бешеной скоростью, рискуя собственной жизнью, по петляющей немощеной дороге. Он беспрестанно сигналит, мчась по единственной улице Пургатори и дальше навстречу спасению.

Джейсон Гилмор наконец представил свое медицинское заключение:

— Бесспорно, вы везучая молодая леди, мисс Беннет. Я не могу выявить сколько-нибудь серьезных повреждений тканей. Возможно, у вас останется ощущение остаточной боли, особенно после того, как закончится действие введенного мною препарата, но это продлится не более одного-двух дней. — Он помедлил, повернулся к шкафу с препаратами и, выбрав маленький флакончик, протянул его Джейн: — Это слабое обезболивающее. Принимайте в случае необходимости одну таблетку каждые четыре или шесть часов. Возможно, вам особенно понадобится одна на ночь, чтобы спокойно заснуть.

Она взяла таблетки со словами искренней благодарности.

— Вы не страдаете бессонницей, мисс Беннет? — бесстрастно осведомился доктор, прикасаясь к ящику и извлекая оттуда баночку мази.

— Нет, — солгала она. Ей не хотелось посвящать этого человека в свои проблемы, пусть даже он врач.

Баночка мази была поставлена подле нее на столе для изучения.

— Вы и сами прекрасно видите, что нет никаких следов или внешних признаков повреждения. Бальзам должен помочь. — Он ободряюще похлопал ее по руке. — Мое предсказание: вы будете так же хороши, как дождь, и так же свежи к началу будущей недели.

— Благодарю вас, доктор Гилмор.

— Не за что, мисс Беннет. — Он облокотился о стол, заваленный горой медицинских книг и великим разнообразием научных журналов, скрестил руки на своей широкой груди и дружелюбно спросил: — Вы надолго в Рай?

— Трудно сказать. Я приехала сюда немного отдохнуть. — Она застенчиво улыбнулась. — Должна признаться, кажется, совсем потеряла ощущение времени в гостинице.

— В таком случае вы остановились у сестер Мейфэр?

Джейн внезапно поняла, что ее приезд на остров теперь уже стал всем известен. В Раю действительно любое незначительное событие, хоть немного выходящее из ряда вон, считалось важным, и новость о нем облетала весь остров за считанные минуты.

Она поплотнее закуталась в грубую полотняную рубаху Джейка, надетую прямо на мокрый купальник, — она не расставалась с ней с того самого момента, как переступила порог кабинета доктора, — и устремила взгляд на Гилмора:

— Я снимаю здесь бунгало. Он понимающе кивнул:

— «Далилу».

— Да, «Далилу». Конечно же, «Далила».

Джейк Холлистер был единственным обитателем «Самсона» уже более года. Несомненно, доктор был прекрасно осведомлен об этом.

Джейн решила последовать примеру доктора.

— А вы сами давно на острове? — осведомилась она.

Джейсон Гилмор как будто не слышал ее вопроса. Он просто стоял и смотрел в окно на высокий покачивающийся сахарный тростник по обеим сторонам дороги.

Тошнотворный запах только что срезанного тростника царил в полуденном воздухе. Маленький черный поросенок валялся в грязи недавно высохшей лужи, обгладывая выброшенный тростниковый стебель. По другую сторону дороги вид-челась маленькая каменная часовня.

— Часовня была построена на камнях из лавы, выброшенной вулканом и привезенной с другой, темной стороны Рая, — прервал молчание доктор. — Здание построено из черной патоки, извести, пляжного песка и коровьего помета. — Джейсон Гилмор повернулся к пациентке, быстро заморгал своими близорукими и оттого беззащитными глазами, тряхнул головой и извиняющимся тоном произнес: — Прошу прощения, мисс Беннет. Вы о чем-то спросили?

Джейн совсем не была уверена в том, стоило ли повторять вопрос. На мгновение выражение на лице доктора стало задумчиво-меланхоличным.

— Я хотела спросить: давно ли вы в Раю? Мягкие, рыхловатые руки Гилмора слегка дрогнули, прикасаясь к трясущемуся подбородку.

— Я давно приехал на остров, а точнее — двадцать пять лет назад. — Его голос смягчился. — Это случилось вскоре после смерти Анджелины.

Джейн начала жалеть о своем любопытстве, но если доктор Гилмор прожил на острове четверть века, то, вероятно, мог знать ее отца.

— Анджелина была моей женой, — продолжил он свой рассказ, тяжело опускаясь в глубокое кожаное кресло у стола. — Она умерла во время родов. Нашего ребенка тоже не удалось спасти.

Джейн закусила нижнюю губу. Неподходящее время для расспросов о Чарли Беннете. Но она еще выберет удобный момент и побеседует с этим человеком о своем отце.

— Простите, доктор. Не знала.

— Конечно же, вы не знали. Откуда, моя дорогая? Не думайте больше об этом, — утешил он ее. Разговор тут же перешел в другое русло: — Как только ваша нога подживет, предлагаю вам выбраться в небольшое путешествие по Раю. Прелестный уголок! На Карибах таких островов — раз, два и обчелся.

— С удовольствием, — встрепенулась Джейн. — Полагаю, я смогу.

— Вы не найдете лучшего гида по этим местам, чем Джейк Холлистер, — посоветовал ей доктор, и в его глазах промелькнула шаловливая искорка. — Большую часть своего времени он проводит в поисках груза «Белладонны», но только все не там, где надо, могу добавить от себя. Однако между делом ему удалось обрести поистине энциклопедические знания о Рае и прилегающих к нему крохотных островках.

Джейн попыталась не выказать своего удивления.

— Груз «Белладонны»? Доктор оживился:

— Вы не слышали историю о «Белладонне»? «Прости меня Господи», — мысленно взмолилась Джейн.

Она сморщила носик и убедительно изобразила довольно легкомысленное невежество:

— Кажется, нет.

Очевидно, Джейсон Гилмор оседлал своего любимого конька.

— Разумеется, я не профессионал в этом деле, — последовало признание, — но я действительно считаю себя кем-то вроде весьма преуспевшего дилетанта в области истории, когда это касается Карибского моря и его знаменитых кораблекрушений.

И снова молила она всемогущего Господа о прощении.

— В таком случае, полагаю, «Белладонна» была кораблем.

Доктор вскочил с кресла.

— Это был испанский галион, попавший в шторм и затонувший на пути в Европу из Южной Америки в 1692 году. Груз «Белладонны» был просто сказочным: золото, серебро и несметное количество драгоценных камней. Большинство экспертов по спасению затонувших кораблей считают, что сокровища галиона разбросаны по океанскому дну на протяжении многих миль вдоль побережья Эспаньолы.

Джейн провела языком по внезапно пересохшим губам.

— Но не Джейк Холлистер.

Доктор покачал головой в добродушном ошеломлении:

— Будем говорить, что Джейк Холлистер, бесспорно, является человеком со своим собственным взглядом на мир.

Чуть помедлив, она рискнула:

— Но он не может обладать репутацией эксперта в области исторических кораблекрушений или затонувших сокровищ.

— Он не является экспертом, по крайней мере насколько я знаю. Да вы можете сами спросить его. Он все еще в моей приемной. — Джейсон Гилмор кивнул головой в сторону соседней двери. — Я давно собирался попросить Джейка присоединиться к нам. Когда он появился у дверей моего кабинета с вами на руках, я заметил, что его плечо кровоточило. Возможно, ему необходимы один-два стежка и противостолбнячный укол.

— Боюсь, это из-за меня, — с виноватым видом поспешно призналась Джейн.

Лохматые брови изогнулись вопросительной дугой:

— Из-за вас, мисс Беннет?

— Обезумев от боли, я, наверное, вонзила ногти в плечо Джейка Холлистера.

— Кажется, мисс Беннет на совесть хватила вашу руку ногтями, Джейк, — заметил Джейсон Гилмор, заканчивая обработку ряда довольно глубоких — по три дюйма в длину — царапин. — Я сделаю вам противостолбнячный укол подстраховки ради, чтобы потом никому из нас не пришлось жалеть. Но не вижу необходимости накладывать швы.

— Как скажете, док.

Джейк почувствовал слабый укол иглы, вонзившейся в его мускул. Затем ему наложили повязку из белого стерильного бинта.

— Поберегите свою руку пару дней, — распорядился доктор.

— Хорошо, — ответил Джейк.

Ради Джейн он напустил на себя беспечный вид. Она, казалось, испытывала угрызения совести, примостившись на самом краешке стула и напряженно сцепив руки. Нервно покусывая губу, она не спускала глаз с Гилмора, следя за каждым движением доктора.

Она была белее бумаги.

— К вам когда-либо присасывалась медуза, док? — спросил Джейк, как только с перевязкой было покончено Джейсон Гилмор стащил свои стерильные перчатки и принялся мыть руки.

— Не припомню подобного опыта, Джейк.

— Ну что ж, у меня его тоже не было. Но после сегодняшнего приключения могу сказать, что нам обоим чертовски повезло. Мисс Беннет испытывала такую нестерпимую боль, какую только может вынести человеческое существо. Несколько царапин ничто в сравнении с этим.

Джейк на самом деле вовсе не собирался приходить на помощь даме, и тем не менее она выглядела так, словно готова была расцеловать его… Наверное, из благодарности.

Он не стал бы возражать.

Хотя что в этом хорошего? Джейн Беннет поцеловала его в ту ночь на берегу, и он вернул ей поцелуй — захватывающий, всепоглощающий, страстный, поцелуй настоящего мужчины. Но с той минуты он лишился сна и покоя.

Простой благодарности здесь было бы, наверное, больше чем достаточно. Именно это он и получил от обычно столь неприступной и высокомерной мисс Беннет.

— Благодарю вас, Джейк, — сказала она, светясь трепетной улыбкой.

Он посмотрел на нее сверху вниз, неуклюже возлежа на хирургическом столе, тщетно надеясь, что, черт побери, ослепительная улыбка скрасит его лохматую голову, обнаженную грудь — Джейн все еще была в его рубашке — и небритый подбородок.

— Всегда рад помочь, Джейн.

Что стояло за этой избитой фразой, было им обоим хорошо известно.

— Ну что ж, теперь, когда я вас обоих залатал и вы находитесь на пути к выздоровлению, не насладиться ли нам стаканчиком холодного лимонада? — поинтересовался Джейсон Гилмор.

Только теперь Джейк почувствовал невероятную жажду.

— Это зависит от того, насколько хорошо чувствует себя Джейн.

— Я бы с удовольствием выпила чего-нибудь холодного, — отозвалась молодая женщина.

— В таком случае решено. Холодный лимонад для троих сейчас будет подан. — Доктор снял белый халат и обратился к женщине, сидевшей за столом в приемной: — Мы отлучимся в дом на несколько минут, миссис Ортега.

— Конечно, доктор, — последовал ответ.

Джейсон Гилмор работал и жил в выкрашенном в белый цвет каменном здании. Это было комфортабельное сооружение, которое, казалось, вполне его устраивало. Практиковал он в передней части дома, а жилая часть состояла из нескольких просторных комнат, расположенных в глубине. Там размещались гостиная, небольшой кабинет, кухня, одна спальня и ванная.

— Прошу. — Хозяин указал на три мягких кресла, с намеренной небрежностью расставленные вокруг кофейного столика.

Стол был завален книгами, кипами непрочитанных газет и нераспечатанной корреспонденции. В центре красовалась ваза с фруктами. Одни фрукты были надкусаны и возвращены обратно в вазу, другие вообще наполовину съедены, а третьи хранили на себе едва заметные отметины зубов.

Едва они остались одни, Джейн вопросительно подняла бровь, устремив взгляд в сторону Джейка.

— Чайна, — последовал ответ. Джейн изумленно округлила глаза.

— Чайна? — Она забавно нахмурилась. — Чайна — прекрасный фарфор? Чайна — Китай?

Джейк забавлялся.

— Чайна в значении обезьяна, — возразил он.

— Обезьяна? — Она слегка наклонила корпус, протянула руку и положила ее на его руку, понизив голос до доверительного полушепота: — Ты имеешь в виду обезьяну в буквальном смысле слова?

Джейку так и не удалось ответить. Маленькое коричневое мохнатое существо появилось в комнате, перебралось через стол, прыгнуло на спинку кресла, в котором сидела Джейн Беннет, и закончило тем, что пребольно потянуло ее за волосы, распущенные по плечам.

— За что? — громко расхохоталась молодая женщина.

Джейк словно прирос к креслу и не мог оторвать от нее глаз.

— Что это? — спросила Джейн, все еще весело смеясь, когда маленькая проворная макака соскользнула вниз со спинки кресла и устроилась у нее на коленях.

— Я никогда прежде не слышал, как ты смеешься.

Мгновенно ее лицо залилось краской. «Она покраснела», — запоздало осознал Джейк.

— Конечно же, ты слышал, — возразила Джейн, беззаботно фыркнув.

Джейк продолжал настаивать:

— Я не слышал.

Очевидно, она вовсе не собиралась уступать ему:

— Как ты можешь быть настолько уверен?

— Потому что когда ты смеешься, Джейн Беннет, ты становишься самым прекрасным созданием, на котором когда-либо останавливался мой взгляд, — заявил он.

От этих слов ее щеки превратились из нежно-розовых в ярко-алые.

— Мужской подход? Или доктор Гилмор кое-что добавил в твой укол? — промолвила она наконец, стараясь избавиться от чувства неловкости, которое вызвал у нее комплимент.

Джейк не унимался:

— Это был противостолбнячный укол, как тебе прекрасно, черт побери, известно.

Предмет разговора тут же изменился.

— Это Чайна? — спросила Джейн, указывая на крохотное животное у себя на коленях.

— О, мисс Беннет, вижу, вы познакомились с Чайной! — воскликнул Джейсон Гилмор, входя в комнату с подносом, на котором красовались бокалы лимонада со льдом и вазочка с пирожными. — Чайна не ко всем благосклонна. И, честно говоря, не все благосклонны к Чайне. Пожалуйста, не мешкайте, если она доставляет вам хоть малейшее беспокойство, и гоните ее со своих колен.

— Она завернулась в покрывало и выглядит вполне довольной. Я не вижу причин прогонять Чайну, — последовал ответ.

Разговор, по крайней мере в самом начале, вертелся вокруг этого маленького создания.

— А откуда Чайна родом? — поинтересовалась Джейн у ее хозяина, осторожно потягивая напиток и стараясь, как заметил Джейк, не пролить ни капли ледяного лимонада на доверившееся ей существо.

— Она была контрабандой ввезена в США из Индии совсем малышкой теперь уже почти двадцать шесть лет назад. — Доктор утвердительно кивнул головой: — Именно так. Скоро будет день рождения Чайны.

— И ей будет?..

— Двадцать шесть лет.

— Вы провели вместе много времени, — заметила Джейн.

— Дольше, чем некоторые женатые пары. — Последовало молчание. — Дольше, чем длился наш брак с Анджелиной.

Джейк заметил, что выражение лица Джейн было совершенно непроницаемым, но ему все же было интересно, думала ли она о доке Гилморе и Чайне то же самое, что приходило в голову ему не раз: крохотное существо заменило ему жену, ребенка, стало компаньоном, любимцем — все слилось в одном.

— Ну, довольно о крошке Чайне. — Джей-сон Гилмор отодвинул в сторону кипу газет, поставил бокал перед собой, откинулся в широком кресле, окидывая Джейка проницательным взглядом, и предложил: — Почему бы вам не поведать мисс Беннет легенду о «Белладонне»?

— Да я просто сбрендивший искатель сокровищ, и вы это знаете. Вот вы — настоящий историк. Почему бы вам самому не припомнить ее?

Доктор не заставил себя упрашивать.

— Когда-то, — начал Джейсон Гилмор, но тут же прервал рассказ и коротко объяснил собеседникам, что не ручается за историческую точность фактов, и поскольку ему бы хотелось немного приукрасить собственное изложение, он всегда начинал с этой фразы «когда-то».

— Продолжайте, старый обманщик, — призвал его Джейк с добродушной улыбкой.

— Когда-то, несколько веков назад, жила прекрасная молодая испанка. Случилось так, к сожалению, что мать девушки умерла во время родов, но дочь выросла, радуя своего отца.

Джейк протянул руку, выбрал целое яблоко из вазы с кофейного столика и несколько раз подбросил его в воздухе.

Доктор невозмутимо продолжал:

— Отец молодой девушки слыл богатым и могущественным человеком. И в самом деле, он был наместником большого карибского острова, на который точили зубы испанские вельможи.

Джейк с хрустом вгрызся в яблоко, шумно прожевал и проглотил.

— Однако ее папаша не был эгоистом, — объявил рассказчик.

— Конечно же, нет, — вмешался Джейк. — Папаши в ваших историях никогда не бывают такими.

На мгновение Джейсон Гилмор возвысил голос:

— Он был весьма щедрым человеком, особенно когда это касалось его единственной и горячо любимой дочери. — Здесь он помедлил, сделал глоток лимонада и возобновил рассказ своим обычным голосом: — Наместник одарил прелестную сеньориту богатыми шелками с Востока, для нее были сшиты прекрасные наряды по последней моде, в которых она могла блистать.

— Блистать где? — спросила Джейн.

— Я дойду до этого, — заверил ее доктор. — Наместник выписал ученых мужей для обучения дочери языкам, истории, математике и другим наукам. Из-за океана прибыли также учителя рисования, пения, танцев и музыки. Когда она повзрослела, отец подарил ей фамильные драгоценности, когда-то принадлежавшие ее матери. И в день празднования ее восемнадцатилетия, — здесь Джейсон Гилмор поднял правую руку, торжественно указуя перстом в потолок, — наместник назвал новейший великолепный корабль в ее честь — «Белладонна».

Губы Джейн Беннет разомкнулись в улыбке.

— Красавица. Мужчины кивнули.

— Наступил день, когда даже этого стало недостаточно для прелестного создания, известного на островах под именем Белладонны. Она желала иметь титул, великолепный дворец, место фрейлины и еще большие богатства. Ее желания дошли до слуха короля Карла Второго, и он предложил молодой леди отправиться в Испанию. Там ей предстояло занять достойное место при королевском дворе и выйти замуж за знатного вельможу. Необходимое приданое было приготовлено, помолвка официально объявлена, и Белладонна приготовилась к путешествию из Нового Света — единственного света, сказать по правде, который она когда-либо знала, — в Старый Свет, где она должна была стать матроной — женой и матерью.

Джейн, как заметил Холлистер, была полностью захвачена историей. Наклонившись вперед в своем кресле и держа на коленях уютно прикорнувшую крохотную обезьянку, она ни на мгновение не отрывала глаз от Джейсона Гилмора.

— Вы полагаете, вельможа был влюблен в Белладонну? — спросила она с надеждой в голосе.

— Сомневаюсь, что джентльмен хоть раз видел свою будущую жену… — вставил Джейк. — В те времена почти все без исключения браки совершались не по любви, особенно среди знати.

— Тем не менее, возможно, — поспешил добавить Джейсон Гилмор, — будущие жених и невеста обменялись портретами. В те времена такое было сплошь и рядом.

— Вы думаете, отец Белладонны любил ее? — спросила Джейн, и Джейк уловил оттенок грусти в ее голосе.

Джейсон Гилмор убежденно ответил:

— Уверен, что он любил ее, моя дорогая.

— Должно быть, его сердце разрывалось от горя, когда он провожал глазами корабль, на котором уплывала любимая дочь. Одна мысль, что он может никогда больше не увидеть свое дитя, приводила его в отчаяние.

— Боюсь, что в конце концов он все равно ее потерял.

Доктор, казалось, был захвачен старинной легендой не менее своей слушательницы.

— Продолжайте! — воскликнула Джейн. — Что же было дальше?

Он пожал плечами и продолжил рассказ:

— Насколько нам известно из доступных исторических источников, корабль под названием «Белладонна» отчалил от берега ясным летним днем тысяча шестьсот девяносто второго года. Он вез огромные сокровища: золотые и серебряные монеты, слитки золота и золотые цепи, россыпи изумрудов и жемчуга — короче говоря, несметные богатства.

— Однако самой большой ценностью, — напомнила ему Джейн, — была сама Белладонна.

Доктор Гилмор зашевелился в своем кресле.

— Среди вещей девушки была брошь, подаренная ей отцом перед самым отплытием. Ее украшала искусно выгравированная надпись: «No tengo mas que darte».

— «Мне нечего больше дать тебе», — прошептала Джейн.

Доктор устремил на нее внимательный взгляд:

— Я вижу, вы знаете испанский, мисс Беннет. Она застенчиво улыбнулась:

— Так, немного.

— Вы сильны, если я не ошибаюсь, — заговорил Джейк, — во французском и итальянском, немного знаете испанский и совершенно не изъясняетесь на латыни.

— У вас великолепная память на детали, господин Холлистер.

Итак, все снова вернулось к господину Холлистеру!

— Вы можете быть удивлены, но моя великолепная память способна не только на это, мисс Беннет, — произнес чуть слышно Джейк, прекрасно зная, что Джейн слышала каждое его слово.

— Доктор Гилмор, чем закончилась ваша история? — повернулась она к рассказчику.

— К сожалению, конец ее не из счастливых, «Белладонна» отправилась в плавание в ясный день, но уже через пару дней корабль застигла непогода. По мнению историков, корабль успел достичь берегов Эспаньолы.

— Или одного из сотни других островов в Карибском море, — вмешался Джейк.

— Или, возможно, одного из сотни других островов, — повторил Джейсон Гилмор с терпеливой улыбкой. — Для нас это несущественно и уж точно не имело никакого значения для пассажиров и команды на борту «Белладонны». Корабль потерпел крушение во время сильнейшего шторма, и ни одной душе не удалось спастись.

— Включая сокровища, — добавил Джейк. Невольно слезы навернулись на глаза Джейн Беннет.

— Бедный отец.

Доктор поднес к губам свой бокал, допил остатки лимонада и подытожил:

— Говорят, сердце его было разбито. Не прошло и года после трагедии, как безутешный отец умер.

Джейк отнюдь не собирался впадать в слезливую сентиментальность:

— С тех пор мужчины ищут сокровища «Белладонны», правда, пока безуспешно.

Забыв о своем нежелании говорить на эту тему, Джейн продолжала допытываться, охваченная любопытством:

— Почему мужчины ищут сокровища, Джейк? Какая сила их манит?

Он ответил с глубоким вздохом:

— Я полагаю, для некоторых это самоцель, взрыв адреналина, который сопутствует поиску.

— Что ты этим хочешь сказать? — не унималась Джейн.

— Всегда существовало нечто потерянное: потерянное время, потерянное место, отрезанное от всего остального мира, Джейн. Легендарные города с несметными богатствами. Старинные города, погребенные на дне морском, под горными обломками или затопленные огненной лавой. Гонка за сокровищами всегда находила своих энтузиастов.

Таких, как он. Джейк продолжал:

— Для других это, возможно, были захватывающие поиски ключа к прошлому, желание разгадать головоломку. — Он помедлил. — Третьими двигала просто жадность.

Темно-русые брови высоко взлетели над карими пытливыми глазами.

— А бывает ли просто жадность?

Джейк улыбнулся и шутливо поднял обе руки в знак признания своего поражения:

— Тут я сдаюсь. Разговор становится слишком умным для моего понимания. Если вам хочется углубиться в дебри философии, советую встретиться с Бриллиантом Чангом.

— Кстати, я встречалась с господином Чангом не далее как сегодня утром, — сообщила Джейн. — Этот джентльмен нанес мне визит и возвел возле моего бунгало домик для духов.

— Потрясающий человек Бриллиант Чанг! — воскликнул Джейсон Гилмор.

Джейн безуспешно старалась подавить зевок.

— Пришло самое время отвезти мисс Беннет в ее бунгало, Джейк, — посоветовал ему доктор, забирая Чайну с ее колен. — Укол, который я сделал, может вызвать у леди небольшую сонливость. В любом случае ей следует хорошенько отдохнуть. — Он обратился к Джейн: — Я заеду завтра взглянуть на вас. А если вам понадобится медицинская помощь, не мешкая пошлите за мной.

— Благодарю, доктор Гилмор. — Джейн подавила еще один зевок. — И еще раз спасибо вам за лимонад.

По ее настоянию в приемной было оставлено причитающееся денежное вознаграждение. Уже смеркалось, когда Джейк усадил ее в свой джип и повез домой.

Джейсон Гилмор наблюдал из окна за тем, как джип двигался по разбитой дороге, набирая скорость и оставляя за собой облако пыли.

— Она тебе понравилась, Чайна, не так ли? — Он отыскал любимое место маленькой обезьянки за левым ухом и нежно погладил его. С глубоким вздохом он признался: — Мне она тоже понравилась. — Доктор постоял еще минуту-другую. — Она оказалась в Раю не случайно. Интересно, насколько она осведомлена. Бедный Чарли Беннет! Бедная Мария Магдалина! Разве можно напрочь забыть прошлое? Оно всегда возвращается.

Вот такой же ночью двадцать лет назад вспыхнула всепоглощающая страсть и произошли события, окутанные мраком и тайной, но случилось все во имя одного — любви. И все же прошлое — и особенно грехи прошлого — никак не соглашалось кануть в реку забвения.

Джейсон Гилмор вспомнил слова, которые он услышал сорок лет назад, будучи студентом колледжа, на лекции, посвященной древнегреческому философу Гераклиту. Тогда его интересовало, прав ли оказался древний грек. По прошествии стольких лет он не сомневался в правоте древнего философа: характер человека действительно определяет его судьбу.