— Это проклятое место находится в самом центре нигде!

На следующее утро после приезда на остров Тони ворвался в ее альков и остановился у изножья массивной двуспальной кровати в испанском стиле.

Мегс Сент-Сир с трудом заставила себя сесть, подложила гору старинных, в кружевных оборках подушек себе под спину, расправила ночную рубашку из шелка отменного качества и вручную сшитую швеей, которая работала в эксклюзивном маленьком магазинчике в Марселе, и только тогда обратила свое внимание на мужчину, ворвавшегося без предупреждения и приглашения в ее спальню.

Тони, очевидно, переживал очередной приступ беспричинной ярости.

Мегс отпустила горничную взмахом руки. Она подождала, пока дверь ее апартаментов закрылась, из предосторожности даже досчитав до десяти, и только тогда заговорила.

— Тебе придется следить за собой, — она и не подумала скрыть раздражение, — у слуг, знаешь ли, тоже есть уши.

— Они не понимают по-английски, — заявил Тони с обычной для него надменностью.

Возможно, прислуга асиенды действительно не разговаривала на английском языке, а возможно, и наоборот. Однако Тони имел неисправимую склонность переоценивать свои собственные способности и недооценивать способности других.

— Они могут оказаться более проницательными, чем ты о них думаешь, — настаивала Мегс.

Тони заворчал и засунул руки в карманы своих желто-коричневых бриджей. Он часто носил костюм для верховой езды и кожаные сапоги до колен, даже когда не собирался на прогулку верхом. Неизвестно почему он был абсолютно убежден, что этот имидж придавал ему особый шарм.

— Я не затем явился, чтобы обсуждать слуг, — сказал он после надменного молчания.

Мегс невозмутимо наблюдала, как он ходит вдоль украшенной резными орнаментами кровати, прекрасно зная наперед его тираду. Ему лишь требовалось немного времени, чтобы собраться с мыслями и настроиться.

Неожиданно Тони перестал метаться, повернулся и объявил:

— Ты сделала ошибку.

— Я сделала ошибку? — Мегс чуть приподняла брови; это было единственным признаком того, что она вообще как-то отреагировала на его обвинение.

— Хорошо, мы сделали ошибку.

— В чем?

— В том, что приехали сюда.

— Говоря «сюда», ты подразумеваешь асиенду? Остров Рай? Карибы? Или все вместе взятое?

— Очень забавно! — Но было очевидно, что Тони было совсем не смешно. — Как мы могли так просчитаться — выпросить приглашение у дона Карлоса посетить плантацию его семьи!

— Я думала, это была неплохая идея.

— Я изменил свое мнение.

— Боюсь, слишком поздно.

— Мне здесь не нравится, — захныкал он. — Тоска смертная.

Мегс глубоко вздохнула.

— Я полагала, у дона Карлоса были лошади.

— «Были» — как раз подходящее слово. Старый болтун сказал мне утром, что распродал своих лучших лошадей для игры в поло, поскольку стал слишком стар, чтобы играть. Все, что у него осталось, — это маленькое стадо никуда не годных кляч.

— А плантация?

— Очевидно, когда-то она славилась обильными урожаями сахарного тростника, — продолжал он. — Теперь этого о ней не скажешь.

— Несомненно, в Раю не может не быть каких-нибудь развлечений, — позволила она себе заметить.

— Рыбалка. Вот чем занимается дон Карлос, по его словам, в свободное время, которого у него, должно быть, предостаточно, — проворчал Тони.

Порой Тони начинал капризничать как избалованный пятилетний ребенок.

— Ну что ж, мой дорогой, мы уже здесь, — заключила Мегс со вздохом. — И мы остаемся, по крайней мере сейчас.

— Не вижу причин оставаться.

Она попыталась объяснить ему это еще раз простыми, вразумительными словами:

— Бесплатное жилье и питание.

Его всегда такие чувственные губы сжались в тонкую, отталкивающую полоску.

— Деньги.

— Деньги.

— Все дело в деньгах, — с горечью посетовал он.

— Тебе нравятся дорогие вещи, — не преминула заметить она.

— Тебе тоже, — парировал он.

Мегс и не отрицала этого. Она не скрывала своей любви к роскоши — дорогим вещам, которые могла предложить жизнь.

— В этом квартале мы немного выходим из бюджета.

— Мы всегда выходим из бюджета, — подхватил Тони. — Когда должен поступить наш новый чек?

— Не раньше чем через два месяца.

— Господи! Два бесконечно длинных, скучных месяца! — Он медленно обошел вокруг массивной кровати, наклонился, поднял тяжелый драгоценный камень, покачивающийся на золотой цепочке вокруг ее шеи, положил его на ладонь и полюбопытствовал с ухмылкой на своем красивом лице: — Настоящий или фальшивый?

Мегс испытывала искушение не говорить ему правду. Он вполне мог предложить продать драгоценность, а это был ее собственный страховой полис, один из тех немногих, что у нее еще оставались.

— Настоящий, — в конце концов призналась она.

Холодные голубые глаза были откровенно изучающими.

— Рискну предположить, что он стоит немногим больше одного-двух центов. — На лице Тони появилось выражение презрения. — Освежите мою память, дражайшая Мегс. Кажется, я позабыл. С кем все-таки ты переспала, чтобы заработать эту маленькую награду?

Ей удалось не сморщиться при звуке намеренного оскорбления в его голосе. В конце концов, они и прежде проигрывали весь этот сценарий.

Она уселась поудобнее в своей огромной кровати и выпрямила спину.

— Ревнуешь? Тони усмехнулся:

— Едва ли. — Он медленно опустил камень, позволяя ему снова улечься на ее грудь, и его пальцы как бы небрежно и ненамеренно провели по одному из сосков.

— Веди себя прилично, — проворчала Мегс. Его беззаботная поза — широко расставленные ноги, руки, покоящиеся на мускулистых бедрах, и пах, бессовестно выставленный прямо на уровне ее глаз, — была вульгарным вызовом самца.

— Почему?

— Ты знаешь почему, дорогой братик. Тони захихикал:

— Это была твоя идея, а не моя.

— Ты согласился с ней, — напомнила ему Мегс.

Тони пожал плечами.

— Честно говоря, тогда она показалась мне пикантной. — Он понизил голос до интимного шепота: — Сейчас здесь нет никого, за исключением нас двоих.

С этими словами он распахнул ворот ее ночной рубашки, обхватил рукой одну грудь и сильно сжал. Ее тело отозвалось немедленно. Почти мгновенно Мегс почувствовала граничащее с болью удовольствие в своих сосках, дрожь внизу поясницы и липкую влагу между ногами.

— Мы не можем, — запротестовала она. Ноздри Тони раздувались.

— Можем, — настаивал он, снова ущипнув ее за сосок.

— Слишком поздно менять нашу легенду. — Она ударила по его похотливым пальцам. — Мы сами приготовили свое ложе…

— И теперь мы должны лежать в нем?

— Да, что-то вроде этого.

— Возможно, мне придется выяснить, сможет ли та хорошенькая молодая горничная, что убирает мою постель, столь искусно и разобрать ее, — с угрозой сказал Тони.

И эта его измена будет далеко не первой. Мегс была абсолютно уверена, что и не последней.

— Тебе нужно позаботиться о более серьезных делах, — напомнила она ему.

— Например?

— Например, смотреть в оба и внимательно ко всему прислушиваться. Что бы ты там ни думал о доне Карлосе и его тощем стаде пони для игры в поло, семья Ловатосов пользуется репутацией очень старинного и состоятельного рода.

Тони скорчил гримасу:

— Ты хорошо рассмотрела машину, которая пришла за нами вчера на пристани?

— Ты должен научиться видеть то, что скрывается за фасадом, — заявила Мегс. Затем добавила: — «Роллс» старой модели.

— Старой модели? — В голосе Тони сквозило презрение. — Этой развалюхе по крайней мере двадцать лет.

— Возможно, дон Карлос коллекционирует классические автомобили.

Нордические голубые глаза сузились, превратившись в щелки.

— Асиенда завалена старой рухлядью.

— Которая, между прочим, называется антиквариатом.

— Здесь нет ничего ценного, Мегс.

— Возможно, и нет. Но нам предстояло найти место, где мы могли бы остановиться, и дон Карлос предложил превосходное решение, или по крайней мере так казалось в то время. Кроме того, тебе уже следовало знать, что внешность часто бывает обманчива.

— Что верно, черт побери, то верно. — Голос Тони звучал почти свирепо. — Посмотри на себя, моя дорогая.

Она поджала губы.

— Что бы это могло значить?

Тони горел желанием дать ей весьма определенные объяснения:

— Кажется, что ты — истинная леди, а заглянешь чуть поглубже — так сучка насквозь.

Мегс не осталась в долгу:

— И ты, мой дорогой, производишь впечатление исключительного джентльмена, в то время как ты всего-навсего первоклассный ублюдок.

— Знаешь, моя дорогая, мужчина может быть ублюдком и в то же время оставаться настоящим джентльменом.

Раздался стук в дверь.

— Войдите, — отозвалась Мегс.

Это была горничная. Она несла тяжелый серебряный поднос, на котором стояли кофейник, две чайные пары и несколько серебряных тарелок с фруктами и домашним хлебом.

— Завтрак! — объявила девушка с легким поклоном.

Мегс по-испански поблагодарила горничную, зная несколько слов на родном языке девушки.

Едва они снова остались одни, Тони полакомился кусочком сочной папайи.

— Должен сказать, Мегс, обслуживание превосходное и еда тоже.

— По крайней мере не будем голодать, — заметила она; казалось, их спор остался в прошлом.

Все еще жуя и вытирая сок с подбородка чистой льняной салфеткой, Тони произнес:

— Честно говоря, у меня нет ни малейшего представления, куда мы отправимся, покинув остров;

Мегс налила две чашечки кофе и протянула ему одну. Обычно она говорила Тони ровно столько, сколько ему необходимо было знать, и только когда считала нужным. Но и из ее собственных правил бывали исключения.

— Выход находится там, где меньше всего ждешь, — проговорила она с коварной улыбкой.

Он принял чашку кофе и уселся на краешек кровати.

— Какой выход?

Впервые Мегс осенило еще вчера, когда они плыли на пароме из Сент-Томаса. Возможно, наступило самое время испытать ее на прочность со своим партнером.

— Два слова, — загадочно объявила она.

— Какие два слова?

— Джейн Беннет.

Тони заглядывал ей в глаза, желая убедиться, что она говорила действительно серьезно. Похоже, она не шутила.

— При чем здесь Джейн Беннет? — осведомился он.

— Она знает Викторию Сторм. Глубокая морщина залегла между бровями мужчины.

— Многие знают Викторию Сторм.

Мегс буквально на пальцах объясняла ему, что дважды два — четыре.

— Джейн Беннет упомянула, что они были соседками по комнате в колледже.

— А дальше?

— А дальше Тори Сторм — одна из самых богатых молодых женщин Соединенных Штатов.

— Тоже мне новость! Какое это имеет отношение к нам?

Мегс все еще продолжала размышлять вслух:

— Вчера на пароме я наблюдала за нашей знакомой Джейн.

Это замечание вызвало на благообразном лице Тони улыбку.

— Не только ты.

— Знаю, ты положил глаз на нее.

— Точно так же, как и пляжный гуляка в потасканных джинсах.

Мегс помнила мужчину: высокий, темный, привлекательный, напряженный и небритый. Однако было в нем что-то еще неуловимое, вызывающее интерес. При других обстоятельствах она бы не удержалась от искушения познакомиться с ним поближе.

На время она выбросила незнакомца из головы и вернулась к новой знакомой:

— В Джейн Беннет есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд.

Тони ударил по своему мускулистому бедру свободной рукой.

— И я того же мнения.

— Я говорю о деньгах.

Тони мгновенно навострил уши. Именно на это она и рассчитывала, привлекая его внимание.

— Деньги?

Она уронила свою маленькую бомбу:

— Много денег.

— С чего ты взяла?

— Признаки неуловимы, но тем не менее они существуют. — Неуловимость, догадалась она, была понятием, абсолютно враждебным Тони. — Я просто думаю, что, возможно, мисс Джейн Беннет принадлежит к тому же классу, что и ее приятельница.

— Думаешь, она тоже наследница приличного состояния?

Мегс кивнула головой. Помедлив, она прижала ноготок с идеальным маникюром к нижней губке.

— Интересно, что она поделывает на острове. Тони просто пожал плечами и пробурчал что-то неразборчивое.

— Почему тебя это интересует?

— Потому что не вижу здесь логики. — Он в ответ пренебрежительно усмехнулся. — Причина здесь может быть только одна.

Тони Сент-Сир был человеком ограниченного воображения. Она знала это с самого начала. С другой стороны, она никогда не жаловалась.

Мегс поставила свою чашку с кофе на прикроватный столик и схватила его за руку.

— Что бы женщина такого ранга могла делать на подобном острове?

Его ответ не блистал находчивостью:

— Она на каникулах.

Мегс бросила на него скептический взгляд:

— С чего бы это Джейн Беннет отправляться на каникулы на остров Рай?

Он не нашелся с ответом.

— Здесь происходит что-то еще, Тони.

— Что?

— Не знаю. — Она помолчала минуту-другую и внезапно содрогнулась: — Это отвратительное создание на пароме.

— Предсказательница судьбы? Мегс кивнула.

— Я уж думал, что пришло время держать ответ, когда она назвала тебя сеньорой, — признался Тони с деланным смешком. — Мне показалось, старуха словно знала правду о нас.

— Поверь мне, ничего она не знала, — заверила его Мегс. — Однако кое-что интересное было сказано нашей спутнице.

Тони вспомнил:

— Старуха заявила, что Джейн Беннет кого-то ищет.

Мегс снова кивнула:

— Мужчину. И она предсказала, что Джейн отыщет его.

Он захихикал:

— Это не больше чем просто подозрительное суеверие.

— Опасность.

— Опасность?

— Предсказательница судьбы предупредила Джейн о возможной опасности, посоветовав не становиться между драконом и его яростью.

— Полоумная старая дура продекламировала также кучу ерунды про добродетельных жен.

Мегс предпочла последнее замечание оставить без внимания.

— Наша вновь обретенная приятельница не стала отрицать ни одного слова предсказательницы. Ее приезд в Рай вызван какой-то серьезной причиной, и я готова поставить свой последний доллар на то, что причина эта отнюдь не каникулы.

— Каковы наши дальнейшие действия?

— Наблюдать за мисс Беннет.

— И каким же образом ты предлагаешь это делать, если мы здесь, а она там? — Тони ткнул пальцем куда-то в направлении севера.

Там, где требовалась достаточно сильная воля — а этого у Мегс нельзя было отнять, — всегда можно было найти решение.

— Кое-кому может понадобиться немного больше наличных.

— Мы собираемся сами нанять осведомителя?

— Некоторым образом. Мы купим немного информации. Я подозреваю, информация стоит недорого в Раю. — Она пребывала в возбуждении, желая поскорее приступить к осуществлению нового плана.

Мегс отбросила простыни, собираясь подняться с постели. Однако Тони преградил ей путь.

Он наклонился к ней с похотливой улыбкой:

— Куда это мы?

— Я поднимаюсь.

— А я уже поднялся, — сказал он с недвусмысленной ухмылкой.

— К сожалению, это твои трудности.

Тони прижал ее к кровати своим тяжелым возбужденным телом. Она почувствовала жар его дыхания на своей обнаженной груди.

— Я думаю, и тебе не избежать трудностей, — пробормотал он с прозрачным намеком.

Голова Мегс была трезва и холодна как никогда. Видит Бог, одному из них приходилось сохранять разум.

— Горничная может вернуться сюда с минуты на минуту. Как ты объяснишь свое прелюбодеяние с сестрой?

Тони выругался про себя, скатился с кровати и направился открывать окно.

— Вся эта чертова комедия с братом и сестрой действует мне на нервы.

— Нам обоим эта идея показалась неплохой, — напомнила ему Мегс.

Тони не ответил. Он просто стоял, тупо уставившись на тропический сад и расположенный внизу фонтан.

— Теперь что? — спросил он наконец.

— Теперь ты уйдешь, а я оденусь. Тони взглянул на нее через плечо.

— У тебя нет ничего такого, чего бы прежде мне не доводилось видеть сотню раз.

— Это к делу не относится. Убирайся. Мне нужно подумать.

Мегс начала составлять в голове список, едва только дверь спальни закрылась за ним. Она умела добиваться желаемого, сейчас ей требовались самые подробные сведения о Джейн Беннет. Конечно, для достижения этой цели понадобится небольшой подкуп — недобросовестный слуга, возможно, двое слуг: один здесь, на асиенде, а второй — в «Четырех сестрах».

Это можно устроить.

Это будет устроено.

Но когда Мегс начала одеваться для выхода, она думала вовсе не о Джейн Беннет. Ее мысли занимал тот мужчина на пароме.

— Интересно, как его зовут, — пробормотала себе под нос Мегс Сент-Сир, проскальзывая в крошечные трусики и кружевной бюстгальтер.