Чеин совсем не выспалась той ночью. Джамм, Риб и Гвелл — ее новые подруги и любовницы пребывали в схожем с Чеин состоянии приятного изнеможения.

Они уснули уже под утро, сплетясь телами, обнявшись, уткнувшись друг в друга лицами, влажные от пота… и не только. Губы Чеин, ее пальцы, промежность… все ее тело пахло естественными запахами любовниц. Мышцы приятно ныли от множественных спазмов, в голове стоял легкий шум. Чеин была довольна прошедшей ночью.

Большинство бесполых в своих сексуальных предпочтениях были универсальны и могли выбрать в качестве любовницы представительницу любого пола (если для той не было принципиально важным наличие у партнера пениса). Чеин не была исключением: ей нравились и андрогины и женщины и мужчины и другие бесполые. Но, все-таки, прошедшей ночью она не раз ловила себя на мысли о том, что, окажись она в постели только с Джамм и Риб, без Гвелл, она бы не испытала того исчерпывающе полного удовлетворения, которое ей довелось испытать при участии в сексе мужчины…

Тело Чеин, на первый взгляд более женственное, нежели андрогинное, и уж совсем не мужское, тем не менее, имело одно значительное отличие от тел обычных женщин, равно как и андрогинов и мужчин. Собственно это главное отличие служило причиной того, что ее пол определялся как «бесполость». У Чеин не было ни вагины ни пениса; только прикрытый аккуратной кожной складкой клитор — маленький холмик над мочеиспускательным каналом — гомолог женского или андрогинного клитора и мужского или андрогинного полового члена. Стимуляция клитора бесполой давала тот же эффект, что и стимуляция клитора женщины или андрогина или стимуляция головки пениса андрогина или мужчины. Что же до проникающего контакта, то бесполые к такому контакту были вполне способны, так же как и представительницы трех других полов. В конце концов, предпочитают же некоторые мужчины других мужчин и при этом не испытывают затруднений с проникновениями…

Всю ночь, почти до самого утра, они вчетвером отдавались друг другу, ласкали друг друга, проникали друг в друга… Чеин старалась отдавать равное предпочтение каждой из любовниц, но Гвелл — единственная мужчина в постели — чаще выбирала именно ее… при этом Джамм и Риб, похоже, нисколько не обижались на подругу за ее пристрастность. Несколько раз женщины отдавались Гвелл разными способами — при этом одна из женщин переключалась на Чеин — но большую часть времени плоть мужчины соединялась именно с ней: Чеин отдавалась Гвелл лежа на животе, томно скребя под собой ложе от удовольствия; на спине, широко разведя в стороны длинные стройные ноги или закидывая их на плечи мужчины; стоя на коленях; садилась на вздыбленную и скользкую от актов любви плоть верхом…

Потом они лежали в расслаблении, курили легкую дурь и болтали о пустяках. Кто-то из триумвиров приносила из служившего маленькой кухонькой и одновременно столовой угла квартиры бутерброды и горячий чай, они подкреплялись, набирались сил и все снова повторялось…

Утром Чеин проснулась от прикосновения… Открыв глаза, она увидела лицо Джамм: женщина улыбнулась, продолжая играть пальцами с ее клитором. Чеин было приятно, и она охотно ответила Джамм взаимностью — они стали ласкать друг друга… а потом проснулись Риб и Гвелл…

Гвелл отправилась в душ первой, после чего взялась за приготовление завтрака; за ней пошли Риб и Джамм, присоединившиеся после к мужчине. Чеин вошла в кабинку последней и несколько минут стояла под хлеставшим ее горячим ливнем, пока вода не смыла с ее тела все следы прошедшей ночи. Когда она вышла, раскрасневшаяся и свежая, завтрак уже был готов. Джамм накинула на нее легкий домашний халат и помогла обтереть волосы пушистым полотенцем, после чего Гвелл пригласила ее к столу.

Завтракали полуфабрикатами быстрого приготовления, бутербродами и недорогим кофе. Говорили мало, но Чеин не чувствовала при этом никакой неловкости. Наоборот, ей казалось, что она знает этих людей уже давно, ей было приятно находиться рядом с ними, а им — Чеин это чувствовала — с ней.

Вышли все вместе, предварительно обменявшись контактами для связи. «Может, придешь сегодня вечером…» — от имени всех троих предложила тогда Джамм. «Я не уверена, что смогу…» — ответила Чеин, — «но я хочу прийти… правда хочу…» — она улыбнулась женщине, взяв ее за руку. Гвелл тогда без слов шагнула к Чеин, и нежно обняла ее здоровенными ручищами.

Триумвиры проводили Чеин через квартал до перекрестка, где их пути расходились, — Чеин направлялась к метро, а триумвиры — в противоположную сторону, к проходной завода, — там они попрощались. Чеин по очереди обнялась и поцеловалась с каждой и, развернувшись, накинула на голову капюшон и перешла улицу. Она ни разу не обернулась, даже когда прошла приличное расстояние, — ей казалось, будто кто-то из ее новых подруг может заметить слезы, наполнявшие ее глаза и стекавшие тонкими струйками по холодным щекам, — глупая мысль, понимала Чеин, но ничего не могла с собой поделать. Ей было грустно и одиноко. Чеин понимала: она была лишь гостьей, не более; влюбленность Джамм скоро пройдет, да и самой ей быстро надоедали отношения… — именно поэтому Чеин была одинока. Она никогда не испытывала неудовлетворенности в сексе, но все ее связи заканчивались одинаково — они ей надоедали. С юных лет, главным для нее было и оставалось ее участие в перманентной революции. Это было главным. Остальное… остальное было ни чем иным, как удовлетворением потребностей… в еде, сне, сексе… Остальное было лишь необходимостью, но никак не смыслом ее существования.

Дойдя до станции с лаконичным, как и у большинства станций «подземки» Ин-Корпа, названием «42/18», — где число «42» обозначало номер станции, а «18» — номер линии метро, — Чеин спустилась по эскалатору вниз — в типовой длинный пеналообразный зал с низкими потолком и узким перроном. Через минуту она села в подошедший поезд в сторону центра.

****

Через полчаса она вышла из станции «Оллок-Пиррз» Второго Внутреннего Кольца. Соблюдая обычную осторожность, Чеин прогулялась по району, блуждая по тихим улочкам и переулкам. Район был из тех, что населяли горожане побогаче, — она и сама жила в таком, только западнее башни. На дорогах и тротуарах здесь не было ям, невысокие дома регулярно ремонтировались и были выкрашены в яркие, теплые цвета — оранжевый, желтый, сочный зеленый… Чистые улицы ярко освещались фонарями, витрины на первых этажах домов были чистые и прозрачные. Через каждую сотню метров попадались кафе и чайные, в которых в этот час было немноголюдно. За начищенными до идеальной прозрачности окнами в уютных креслах за столиками сидели чисто одетые, довольные жизнью люди, мельком поглядывавшие на Чеин и часто с интересом задерживавшие на ней взгляды. Чеин не выглядела случайно оказавшейся в этом престижном районе, — она была такая же, как они: шла уверенно, лишь изредка снисходя до ответных взглядов. Убедившись, что за ней нет слежки (внимание любопытных бездельниц не в счет, — на них Чеин не обращала внимание; обычно ее беспокоили другие взгляды — профессионально-безразличные взгляды переодетых «ворон»; этих сейчас заметно не было), она вышла по одному из переулков на улицу с ярко-желтыми домами и направилась к тому, где жила Гэлл.

— О, Чеин! Здравствуй, сестра! — миловидная слегка полноватая молодая женщина встретила Чеин у двери квартиры, занимавшей весь второй этаж одноподъездного дома.

— Здравствуй, Саттин, — поздоровалась с женщиной Чеин.

— Мама сейчас занята… — быстро продолжала та, — у нее операция. Ты проходи… — Саттин отступила немного в сторону, пропуская ее в прихожую и, закрыла дверь, как только Чеин вошла. — Раздевайся… — она принялась помогать Чеин с плащом. — У нас здесь гости, но ты не волнуйся… идем… — она схватила Чеин за руку и потянула за собой по коридору.

— Подожди, — уперлась было Чеин, — а кто?..

— И-и-идем!

— Слушай, может, объяснишь хоть? — на ходу попросила Чеин. Она все же уступила и последовала за Саттин. — Я, если честно, хотела бы сейчас побыть немного одна… — добавила она, в надежде на то, что женщина передумает тащить ее к людям, не со всеми из которых, как Чеин поняла, она была знакома.

— Эй! — Саттин уставилась на Чеин большими карими глазищами. — Здесь Трилл…

— Что?! — Чеин остановилась, ее глаза округлились, стали почти такими же большими, как и у женщины. — Как?!

— Так! — передразнила ее Саттин. — И не одна она! Идем, говорю же тебе!

Чеин не дала Саттин договорить и сама потащила ее за собой прямо по коридору, где в конце была гостиная.

Она буквально влетела в просторную, служившую гостиной, комнату и первое лицо, на которое наткнулся ее взгляд, оказалось ей знакомо…

…У Чеин была хорошая память на лица; она сразу узнала вчерашнюю мужчину из темного проезда. Мужчина сидела на одном из диванов, держа в руке кружку с горячим кофе. Рядом с ней сидела некрасивая лицом, но в остальном — вполне привлекательная женщина с копной густых огненно-рыжих волос, — не знакомая Чеин. Рука женщины касалась предплечья мужчины, она что-то говорила ей, как будто желая ободрить, успокоить.

Когда Чеин и Саттин вошли в помещение, обе они, и мужчина из проезда и рыжая женщина, подняли глаза.

— Ты! — Чеин задохнулась от гнева.

Мужчина уставилась на нее, приоткрыв рот и не зная, что сказать: она тоже узнала Чеин.

— Ты, блядь, кто такая?! — выпалила Чеин.

— Я… — начала, как бы оправдываясь, мужчина.

— Это Дафф, Чеин, — послышался слева успокаивающий голос Трилл.

Чеин в замешательстве повернулась на голос. Она и не заметила сидевшую на другом диване сестру. Рядом с ней были ее триумвиры — мужчины Джабби и Джолл. Трилл встала и шагнула ей навстречу. Чеин окончательно запуталась, не зная уже возмущаться ей или радоваться. Она быстро бросилась к Трилл и крепко обняла сестру.

— Трилти… Тебе удалось уйти!

— Удалось, — улыбнулась женщина, продолжая держать Чеин за плечи после объятий, — благодаря тебе и нашим сестрам… — она посмотрела за плечо Чеин. Чеин обернулась, чтобы проследить за ее взглядом, и увидела молодую женщину, даже скорее девушку — совсем юную — и такую же юную мужчину, сидевших справа от входа в гостиную на угловом диване. Пара улыбнулась ей, когда их взгляды встретились. — …Альва и Аллвин, — представила Трилл молодых людей. — Так вы знакомы с Дафф? — вернулась она к началу разговора.

— Да… — смутившись, ответила Чеин. — Мы знакомы. Она и еще одна… андрогин, ее подруга, пытались ограбить меня вчера, как раз перед тем, как я позвонила тебе, чтобы предупредить…

Чеин вкратце рассказала о случившемся прошлым вечером, после чего взгляды присутствующих устремились на Дафф. Мужчина, побледнев, поставила кружку на столик рядом с диваном и, встав, опустила глаза в пол.

— Простите, Чеин… — сказала она. — Мы… я и Вэйнз… не такие… Вэйнз совсем не такая… она никогда… Простите!

— Да уж… — вступила в разговор некрасивая рыжая женщина; она тоже встала, чтобы подойти к Дафф, и Чеин не могла не отметить ее безупречное телосложение. — Девчонок можно понять, — сказала рыжая. — Они, в самом прямом смысле слова, побывали в дерьме… я имею в виду городскую канализацию… вот Вэйнз сдуру и решила одолжить твой плащ. — Рыжая усмехнулась. — Но, похоже, у нее не очень вышло, а!

Чеин достала из кармана коммуникатор-гибрид и, повертев перед собой устройство, сказала:

— Если бы не «вороны», я пустила бы в ход вот это… — она нажала кнопку, и гибрид выкинул лезвие. — Знаешь, что это?

— Конечно! — некрасивое лицо рыжей расцвело очаровательной улыбкой. — У меня тоже такой есть… — она запустила руку в маленькую поясную сумочку и извлекла точно такой же гибрид. — Вот… — она показала Чеин комм, выпустив и убрав обратно ультрапластиковый клинок и вернув устройство назад в сумочку.

Чеин тоже спрятала лезвие и убрала коммуникатор в карман платья.

— Я могла бы их покалечить…

— Но не покалечила же… — пожала узкими плечами рыжая.

— Нет. — Сердито сказала Чеин.

— Вот и хорошо, — снова улыбнулась рыжая. — Не хватало еще, чтобы сестры друг друга резали…

— Ну, что, разобрались? — подала голос молчавшая все время перепалки Саттин. — Чеин, проходи уже, располагайся… — она кивнула на диван, довольно длинный, человек на пять, где перед тем сидели Дафф и рыжая. — Ты голодна?

— Нет, спасибо, я завтракала… разве что… — Чеин бросила взгляд на стоявшую в углу гостиной кофе-машину.

— Да-да, конечно, — сказала Саттин. — Будь как дома… И, кажется, я не представила тебе Сарранг… — она повернулась к некрасивой рыжей и улыбнулась ей. — Сарранг, знакомься, это Чеин.

— Будем знакомы… — рыжая шагнула к Чеин и быстро обняла ее, — сестра…

— Будем, — ответила ей Чеин. — Солнце для всех, сестра!

— Солнце для всех!