Мы — боевая ячейка организации, маленький отряд, выполняющий задачи, которые перед нами ставит Координатор. Есть и другие, не боевые: те, кто наблюдают, внедряются в различные государственные структуры и бизнес те, кто организовывают нелегальные профсоюзы, кто издает газеты и листовки, кто пишет статьи, кто хакает Сеть, кто предоставляет убежище разыскиваемым… Повсюду организация имеет глаза и уши, которые видят и слышат то, что представляет для нее интерес, имеет руки, чтобы осязать невидимые нити, связывающие отдельные элементы государства и общества. Одни руки — утонченные, с ухоженными и наманикюренными пальцами, они перебирают бумаги и нажимают на кнопки, другие — грубые от ежедневной тяжелой работы, третьи — сжимают оружие и обагрены кровью классовых врагов, и это наши руки. Мы — боевая ячейка. Мы делаем то, что должны, ради будущего, ради тех, кто верит нам, верит в нас.

Думаю, пройдет время и, если этот мир не загнется окончательно и не превратится в мертвую ледяную пустыню, если капитализм окончательно его не доконает, то, рано или поздно, все изменится, и тогда наверняка появятся гуманные интеллигентствующие особы, которые станут восклицать: ах, ах, эти грубые, эти необразованные, эти бескультурные и так далее… да как они могли! убивать людей! расхищать их имущество! вместо того, чтобы выступать за все хорошее, они боролись против того, что считали плохим! они все видели в негативном свете! они нарушали положения иблиссианского учения, которому должны были следовать! это так жестоко! и прочее и так далее… Что сказать на это? Что сказать этим потомкам, живущим в новом, коммунистическом мире? Я скажу: идите в жопу! Не вам нас судить. Да, мы убиваем и отнимаем собственность. Мы делаем это и будем делать, пока существует собственность, мы будем ее экспроприировать, пока по Поверхности ходят убийцы и мучители в особой форме, служащие капиталу (в лице правительства или напрямую), мы будем их убивать.

Однажды я сама лично чуть не стала жертвой «стражей закона», пытавшихся меня сначала просто ограбить, а когда им стало известно о том, что при мне была крупная сумма наличными, решивших убить меня. Я сумела ранить одну из них и бежать. Я могла пристрелить обеих, но не сделала этого и… оказалась в розыске. Следовало мне тогда прострелить их шакальи головы? Думаю, следовало. Может быть вам, живущим в мире без денег и частной собственности, убийство промышляющих грабежами полицейских покажется слишком жестоким, но, поверьте, они того заслуживают. Как я уже говорила, я сама была карманницей в молодости и обчистила не одну богатенькую лоялку… но эти… «Шакалы» перед лоялками заискивают, стелются перед ними, а простых работяг они грабят и иногда убивают. Собственно, «шакалами» их прозвали неспроста: своими повадками полицейские сильно напоминают этих животных (кстати, одних из немногих, что сумели, благодаря своей непритязательности, выжить под Завесой). Только представьте, каково это, когда ты — простая работяга и отдаешь декадный заработок этим упырям... Но полицейские — далеко не главные наши цели. Мы убиваем их тогда, когда это необходимо (либо они нам мешают, либо того требует справедливость: иногда с нами связываются профсоюзы и сообщают имена конкретных полицейских, за кем числятся подтвержденные факты грабежей рабочих). «Вороны» (так мы зовем жандармов) и комитетские — вот те, уничтожение кого для нас приоритетно (иногда в наш «черный список» попадают чиновники и воротилы бизнеса, но обычно с ними работают другие сестры — агенты).

Кстати, насчет комитетских... Совсем недавно нам, наконец, удалось ушлепать их главную шишку в Ин-Корпе — старшего инспектора! Аника Баррен. Так звали эту суку.

Ее казнь стала испытанием для сестры Аллвин, бывшей комитетчицы (и, в прошлом, небожительницы), подчиненной Баррен. Уж не знаю, было ли между ними что-то раньше или не было (сама Аллвин говорит, что не было), но Аллвин отказалась убивать ее. Казнила комитетчицу Дивин. Пришлось долго уговаривать Аллвин, чтобы та согласилась сыграть роль приманки в ловушке для Баррен. Было ясно, что решение это далось ей нелегко. Аллвин связалась с бывшей начальницей и договорилась о встрече.

После короткого обмена шифрованными сообщениями Аллвин и Аника Баррен встретились в номере дешевой гостиницы для разговора (здесь я поставлю многоточие)... Мы все основательно продумали и спланировали: здание, прилегающие улицы, соседние номера — все было под нашим контролем. На случай, если бы Баррен явилась не одна, были предусмотрены надежные пути отхода. Но Баррен явилась одна...

Дивин пристрелила Баррен, едва та вошла в номер, и они с Аллвин ушли. Все было сделано тихо. Тело старшего инспектора КБК обнаружили только на следующий день.

Аллвин пришлось нелегко. Она несколько дней беспробудно пила и принимала тяжелые наркотики. Ее триумвиры Альва и Чеин постоянно были рядом, опасаясь, как бы та чего не выкинула... Когда же, наконец, Аллвин пришла в себя, то наотрез отказалась говорить о произошедшем с кем-либо. Думаю, она объяснилась с триумвирами, но те молчат. Лично я думаю, что между Аллвин и ее бывшей начальницей что-то было... Но, как бы там ни было, Аллвин сделала свой выбор и доказала преданность ячейке. Мне и самой пришлось пройти своего рода испытание, как и всем остальным в свое время…

Моим первым серьезным делом, в котором я участвовала как полноправный член ячейки, стала экспроприация одной богатой суки — управляющей банка. Сука эта имеет недвижимость по всему Ин-Корпу и за его пределами, но постоянно живет в пентхаусе, занимающем три верхних этажа в пятидесятиэтажном кондоминиуме. Его-то мы: Сарранг, ее триумвиры (Дивин и Аззаль) и я, решили экспроприировать в пользу организации…

Понаблюдав за банкиршей несколько дней, и выяснив необходимые детали относительно ее расписания, личной жизни, а также уровня подготовки ее личной охраны и охраны пентхауса, мы все тщательно спланировали и приступили к операции, в которой мне отводилась, пожалуй, самая рисковая часть.

Вы, конечно, можете сказать, что я преувеличиваю… но, сами посудите: я должна была проникнуть в охраняемые апартаменты в элитном доме в районе для богатых, обойти охрану и сигнализацию… но это еще не все… мне предстояло добраться до терминала, на который завязана вся техническая начинка пентхауса — системы безопасности, камеры наблюдения, доступ к воротам отдельной стоянки на нулевом этаже, выходы на лестницы, персональный лифт и еще куча всего… И я справилась!

Не скажу, что это было легко, но я справилась…

Я вошла через общий для всех обитателей кондоминиума подъезд. Кому приходилось бывать в подобных домах, те знают, что пройти в такое место уже целое дело. На входе охрана, камеры, контроль… нужно приглашение, или личное присутствие кого-то из жильцов, или пропуск, или звонок из квартиры… У меня были пропуск и приглашение (разумеется, поддельные), одежда и макияж — как у богатой шлюхи… В общем, я вошла в здание и вызвала лифт.

Поднявшись на последний доступный пассажирам этого лифта этаж (сорок седьмой), я заблокировала двери кабины и с помощью заколки для волос устроила короткое замыкание. Этим я спровоцировала запуск предусмотренного в таких случаях алгоритма проверки электроцепей, на время которого кабина заблокировалась и погрузилась в темноту, затем вскрыла одну из потолочных панелей и выбралась в лифтовую шахту через расположенный за панелью сервисный люк. Едва я успела вернуть панель на прежнее место и ухватиться за торчавшую из бетонной стены шахты железную скобу, как услышала звук открывающихся дверей. В кабину никто не вошел и через несколько секунд двери закрылись. Еще через секунду пустая кабина рванула вниз, на первый этаж, оставив меня висеть на скобяной лестнице внутри темного квадратного колодца. Всего от момента, когда я ткнула заколкой в нужное место сбоку от панели управления и до момента, когда лифт пришел в движение, прошло не более половины минуты. Не успей я вовремя вернуть на место потолочную панель и пришлось бы возвращаться и переносить операцию на другое время. Но я успела (не зря тренировалась на лифте той же модели, только в другом месте).

Поднявшись по скобам вверх, я оказалась в небольшом помещении — надстройке над последним, пятидесятым этажом, куда выходили шахты всех имевшихся в здании лифтов, включая и персональный лифт хозяйки пентхауса. Этот лифт находился внизу, на парковке. Спуститься на верхний этаж пентхауса не составило труда, все нужное (облегченное промальп-снаряжение и инструменты) у меня было с собой, и внутрь я проникла незамеченной.

Пришлось в одиночку вырубить и связать двоих слуг (это было несложно). От одной из прислужниц я узнала, где именно находился нужный терминал, и подключила к терминалу устройство, которое дала мне Сарранг. Машинка быстро разобралась с защитой и отключила сигнализацию, передав управление всей электроникой апартаментов коммуникатору Сарранг…

Убедившись, что охрана меня не заметила, я отправила Сарранг сообщение, и сестры (по таким же, как и у меня поддельным пропускам) вошли в здание. Они поднялись на том же лифте, что и я и воспользовались входом для прислуги, отправив перед тем пустой хозяйский лифт с парковки в апартаменты, чтобы обмануть охрану. Признаюсь, когда все три охранницы, что находились в помещениях пентхауса, собрались встречать хозяйку в лифтовом холле, оставив без внимания служебный вход, я испытала облегчение — мне не пришлось ни в кого стрелять… Не то, чтобы я сомневалась в себе (я бы, конечно, смогла…) но, все же, в тот момент психологически я еще не была готова стрелять в людей, которые даже не знали о моем существовании… хотя, конечно же, хорошо представляла, что за мразь идет в частную охрану… Если среди «шакалов» (особенно среди молодых) можно иногда встретить распропагандированных и наивных, наверняка мечтавших при поступлении на службу как они, надев полицейскую форму, станут нести в общество добро и справедливость, то среди телохранителей таких точно не было и нет. Эти твари за деньги будут служить кому угодно. Сестры зашли в тыл охране и перебили всех: на это ушли считанные секунды. Скрутив остававшуюся прислугу (холуек мы оставили в живых), мы вскрыли сейф в кабинете банкирши, откуда забрали десять миллионов эксплор наличными, а также драгоценности (на почти четыре миллиона), документы и информационные носители. Приятным дополнением успешной операции оказался тогда найденный в одной из комнат сейф с оружием и боеприпасами, которое (вместе со снятыми с убитых охранниц трофеями) пополнило арсенал нашей ячейки.

Собрав добычу, мы спустились в лифте на обособленную парковку хозяйки апартаментов и беспрепятственно покинули кондоминиум на одной из стоявших там машин.

Никогда прежде мне не приходилось участвовать в делах столь дерзких и профессионально проработанных, как та экспроприация. Хотя… десять лет назад в Энпрайе мне случалось бывать в местах, куда лучше охраняемых и более опасных, в настоящих дворцах… правда, в те дворцы я входила, брала свое и уходила незамеченной. Но чтобы так… и в такой компании… Впрочем, в сравнении с последующими делами, это было легкой разминкой. Как позже мне сказала сама Сарранг: меня проверяли, и я прошла проверку.