Проводка пяти трофейных авианосцев в порты Советского Союза превратилась в самую сложную операцию русского флота со времён похода эскадры Рожественского. Конвенция Монтрё запрещала прохождение авианосцев через черноморские проливы. Трофеи надо было вести в Кронштадт, то есть, фактически, мимо берегов Англии.

При обсуждении плана действий рассматривались разные варианты. Кто-то предложил даже провести авианосцы на Камчатку, дождаться лета и тащить их через Берингов пролив по Севморпути на Севмаш.

— Ещё чего! — возмутился Хрущёв. — Кто из нас победитель — мы или англосаксы? Кто кому навалял? А теперь мы от них прятаться будем? Хрен! Обставим всё так, что наглы будут сидеть молча, засунув языки в жопу. Идти надо нагло, демонстративно, через Ла-Манш!

Идти всё же решили не через Гибралтар, а вокруг Африки — с учётом погоды. Адмирал Кузнецов пояснил, что вести на буксире тяжёлые корабли через декабрьские шторма в Северной Атлантике — задача почти безнадёжная. А путь вокруг Африки занял бы два зимних месяца, при том что в южных широтах в это время лето, и погода значительно лучше. Общая продолжительность похода должна была составить 2,5 месяца.

Наглость, конечно, второе счастье, но флоту необходимо было истребительное прикрытие — хотя бы в Атлантике, на пути вдоль побережья Западной Африки. Николай Герасимович Кузнецов и так и сяк рассматривал карты Африканского континента. Ничего не срасталось. Положение усугублялось тем, что хотя в войсках и начали осваивать дозаправку в воздухе, но самим танкерам, в роли которых пока использовались переоборудованные Ту-16, тоже надо было откуда-то взлетать. А аэродромов в Африке у нас, кроме как в Египте, не было.

Промаявшись два дня, Николай Герасимович купил бутылку хорошего коньяка и поехал к Главкому ВВС Главному маршалу авиации Павлу Фёдоровичу Жигареву.

Павел Фёдорович с января 1957 года должен был сдать должность и стать начальником Главного Управления Гражданского Воздушного Флота. О предстоящем назначении его предупредили заранее. Расставаться с военной авиацией после стольких лет Жигареву было грустно. Выслушав Кузнецова, Павел Фёдорович расстелил на столе карту, долго смотрел на неё, а потом сказал:

— А! Была не была! Уходить, так с музыкой. Устрою им «дембельский аккорд». Смотрите, Николай Герасимович, как можно сделать…

Когда Кузнецов и Жигарев доложили Хрущёву и Жукову свой совместный план, Никита Сергеевич схватился сначала за голову, потом за сердце. Георгий Константинович, человек незатейливый и простой, сказал коротко:

— Мужики, да вы совсем ох…ели…

Жигарев и Кузнецов выложили на стол подробные расчёты. Операцию они подготовили всесторонне, учтя все нюансы. В итоге Хрущёв и Жуков были вынуждены согласиться, хотя Никита Сергеевич и предупредил:

— Ну, смотрите мне! Если втравите нас в международный скандал со всей Африкой — выгоню обоих нахрен.

— Скандал так и так будет, но с Англией, — ответил Кузнецов. — На этом фоне Африка — такая мелочь, что не о ней надо беспокоиться.

В конце ноября Средиземноморская эскадра выскользнула через Суэцкий канал в Индийский океан, ведя авианосцы на буксире за торговыми кораблями. Мимо британского Адена прошли ночью. Одновременно все крейсеры и эсминцы Балтийского и Северного флотов под видом больших противолодочных учений вышли в море.

С воздуха их сопровождала стратегическая и морская авиация, взлетавшая с баз сначала на Кольском полуострове и в Египте, а затем, по мере приближения с юга к Европе — и с баз в Югославии. Над соединением висели дирижабли ДРЛО, заправлявшиеся и обслуживаемые с трофейных авианосцев, на которые был погружен запас топлива и запчастей.

Истребительное прикрытие организовали просто. Африка в конце 1956 года была конгломератом колониальных владений Англии, Франции, Бельгии и Португалии. Колониальная администрация славилась своей неповоротливостью. Поселения европейцев группировались на побережье и в районах добычи полезных ископаемых, тогда как внутри континента жили лишь местные племена. К тому же было известно, что в Африке, кроме Сахары, в основном твёрдые грунты, какая-либо ПВО отсутствует, а истребители МиГ-17 прекрасно чувствовали себя на грунтовых аэродромах.

Исходя из этого, Жигарев предложил послать для прикрытия флота истребительную авиадивизию, из числа самолётов, базировавшихся в Египте, организуя аэродромы подскока для истребителей прямо в африканской саванне. Снабжение топливом организовали с дирижаблей, топливо они брали с танкеров, сопровождавших отряд кораблей. Истребители перелетали с одного импровизированного аэродрома на другой вдоль побережья. Аэродромы организовывали вдали от поселений европейцев, в дикой, малонаселённой местности, местных вождей племён при необходимости подкупали, а по большей части — просто поили водкой.

Расчёт по дальности каждого отдельного перелёта показал, что по всему побережью сопровождение организовать будет сложно, разве что с подвесными баками. Особую проблему представляла Экваториальная Африка — сесть в саванне МиГи могли, а вот в джунглях… Однако к вопросу подключился лично Хрущёв. Используя свои хорошие отношения с королевой Бельгии Елизаветой, он договорился через неё, в обход бельгийского правительства, о посадке истребителей для дозаправки на аэродроме в Бельгийском Конго. Взятки, сунутые агентурой ГРУ нескольким колониальным чиновникам, довершили дело. О дозаправке советских истребителей в Конго бельгийский премьер узнал, лишь когда самолётов там уже не было.

Основными пунктами базирования стали Ангола, Французский Судан и Мавритания. Место для посадки сначала проверялось инженерным десантом, высаженным с дирижабля. Если площадка была ровная и с достаточно твёрдым грунтом, на ней расставляли радиомаяки, выкладывали полотнища для разметки, вставшие на якоря дирижабли выгружали дозаправочное оборудование. В Мавритании были даже построены временные аэродромы из выложенных поверх песчаного грунта стальных листов.

Самолёты садились, заправлялись, при необходимости заменялись изношенные запчасти, вплоть до двигателей, после чего они снова летели на патрулирование.

Встреча флотов произошла в Гвинейском заливе. При этом прикрывающие флот истребители были сменены другой дивизией, временно развёрнутой в малонаселённых районах Французского Судана.

Здесь же была проведена ротация сил Средиземноморской эскадры СССР (АИ). По указанию Хрущёва ни один из имевшихся на тот момент крупных кораблей не был разоружён или списан, даже совсем старые крейсеры проекта 26 ремонтировались и использовались.

Хрущёв надеялся в будущем переоснастить их электромагнитными пушками, но с их разработкой обнаружились серьёзные сложности, особенно с живучестью рельсов и энергетическим обеспечением. Потому было решено постепенно переоснащать старые корабли ракетным вооружением, при сохранении, где возможно, части артиллерии главного калибра, обновлении малокалиберной зенитной и универсальной артиллерии, а также установке перспективных ЗРК.

На 1 декабря 1956 г. в составе Средиземноморского флота СССР (АИ) был линкор «Новороссийск», крейсеры «Фрунзе», «Куйбышев», «Адмирал Нахимов», «Ворошилов» и «Молотов» «Михаил Кутузов», «Дзержинский», а также эсминцы, подводные лодки, минные заградители, торпедные катера. В результате ротации на ЧФ вернулись крейсеры «Адмирал Нахимов» и «Дзержинский», на которых проводилась отработка комплексов ПКР и ЗРК, «Ворошилов» и «Молотов». С Балтийского моря на Средиземное были переведены крейсеры «Орджоникидзе» и «Жданов», уже оснащённые комплексом КСС, как и «Адмирал Нахимов».(АИ) С Северного флота пришли крейсеры «Адмирал Лазарев» и «Александр Невский». Они также получили комплексы КСС и усиленную зенитную артиллерию. (АИ) Это была полумера, но всё лучше, чем ничего. Помимо них, в составе флота были собранные с других флотов подводные лодки, минные заградители, тральщики, торпедные катера, вспомогательные корабли.

Флагманом Средиземноморского флота был линкор «Новороссийск». С ноября 1956 года в его боекомплекте произошли существенные изменения — из Советского Союза были доставлены активно-реактивные снаряды с обычным и ядерным снаряжением. Обычные использовались, по большей части для тренировок. Попасть в цель на дистанции в 100 километров было маловероятно, а самонаводящиеся АРС ещё разрабатывались.

От побережья Западной Африки трофеи пошли под охраной кораблей Северного и Балтийского флотов, а также четырёх крейсеров, и линкора «Новороссийск», которым предстояло вернуться в Средиземное. Флагманом Объединённого флота был линкор «Октябрьская Революция» под флагом адмирала Горшкова.

На траверзе Сенегала флот впервые был обнаружен американской палубной авиацией — до этого большую часть пути прошли спокойно, все встреченные суда были торговыми. Но здесь к прикрытию добавились Ту-95 и Ту-16 морской авиации, взлетавшие из Югославии и проходившие над международными водами, а иногда — и внаглую над малонаселёнными районами Марокко.

Висящие над соединением, сменяющие друг друга истребители сбили первоначальную наглость с американцев. Их патрульные самолёты следили за флотом издалека, не приближаясь. По радиоперехватам было ясно, что американцы крайне озадачены присутствием советских истребителей в столь отдалённом районе.

Для Хрущёва, Жукова, Кузнецова и руководства страны в целом ситуация стала ещё одним подтверждением необходимости создания палубной авиации.

На подходе к Англии сонары начали засекать поблизости неизвестные подводные лодки. Стало ясно, что флот обнаружен. Вскоре появились первые английские корабли.

В британских газетах началась предсказуемая истерика. Все газеты, особенно правые, требовали применить силу и вернуть «незаконно захваченные» авианосцы в Англию. Но флот с воздуха, постоянно сменяя друг друга, плотно прикрывали эскадрильи Ту-4 и Ту-16 с ракетами КС-1 под крыльями, взлетавшие с территории ГДР. В случае атаки на флот они немедленно перетопили бы ракетами английские корабли, но погибли бы и сами — у побережья Западной Европы истребительного прикрытия у них не было.

Вокруг границ Великобритании утюжили небо десятки бомбардировщиков Ту-95 и Ту-16 с ядерными бомбами на борту. Было объявлено о начале крупномасштабных учений стратегической авиации. Английская ПВО впервые со времени «Битвы за Англию» стояла на ушах — им приходилось ежеминутно отслеживать до сотни целей по всему периметру государственной границы.

Американский 3-й флот следил за ситуацией издали. Было ясно, что в случае заварухи американцы немедленно вмешаются, но, пока ситуация развивалась без стрельбы, они, как ни странно, держались в стороне.

Один из чиновников Госдепартамента в частной беседе намекнул советскому послу в США Георгию Николаевичу Зарубину, что президент таким способом решил ещё раз напомнить европейским союзникам, что «негоже было лезть в пекло поперёд батьки». Сказано это было не прямо, но дипломаты обучены понимать намёки и читать между строк.

Хрущёв в этой ситуации действовал уверенно, на грани наглости. Советский посол Яков Александрович Малик передал новому британскому премьеру Макмиллану фотографию нескольких ракет Р-5, стоявших на стартовых столах в Восточной Германии.

— Если на наши корабли будет совершено любое нападение, даже «неопознанной подлодки», эти ракеты будут запущены по Англии, — предупредил посол.

Адмирал Горшков был об этом предупреждён. Он тоже сделал свой ход. Флот демонстративно прошёл вдоль английского побережья, почти вдоль границы территориальных вод. На стеньгах бывших британских кораблей развевались советские военно-морские флаги огромных размеров.

«Октябрьская Революция» развернула первую башню в сторону берега. Не все башни — именно только первую. От побережья до Лондона было около 100 километров — как раз дальность полёта новых атомных активно-реактивных снарядов. И англичане об этом знали — о поступлении этих снарядов на вооружение советских линкоров было официально объявлено 7 ноября во время морского парада в Ленинграде и в Севастополе.

Английский флот вышел в море, с намерением преградить путь советским кораблям. В Северном море была развёрнута завеса советских подводных лодок, морская ракетоносная авиация постоянно висела над английскими кораблями.

Английские линкоры были попилены в 1947-48 годах, авианосцы попали в плен или стояли на консервации. На ходу были, в основном, лёгкие крейсеры и эсминцы, которым нечего было противопоставить советским линкорам, а главное — советским ракетоносцам, висевшим над морем.

Однако самый лучший ход придумал советский посол Яков Малик. Вернувшись со встречи с британским премьером, он приказал собрать в посольстве все старые газеты и сжечь.

Британская разведка тут же доложила премьер-министру Макмиллану, что из печных труб советского посольства идёт густой дым — не иначе как жгут секретные документы. После предупреждения о готовых к старту ядерных ракетах это было прямое и явное указание на готовность к началу военных действий. Приём, конечно, был стар, как мир, но в той ситуации Макмиллан не решился рискнуть и пойти на обострение — у Хрущёва была репутация непредсказуемого политика. Британский премьер откровенно струхнул. Он тут же передал флоту приказ вернуться в базы, отозвал авиацию, а затем кинулся звонить Ги Молле, у которого, как он знал, была прямая связь с Кремлём.

Французский премьер, поговорив с Макмилланом, тут же связался с Хрущёвым.

— Господин Хрущёв, что вы собираетесь делать? Англичане напуганы до смерти. Мне сейчас звонил Макмиллан, просил вам передать, что они отзывают корабли, и он просит вас убрать свои бомбардировщики.

— Вот и пусть сначала свои шаланды уберёт, — ответил Хрущёв.

Англичане напасть не решились — ограничились истерикой в прессе. Тон заголовков менялся от агрессивного до издевательского: «Сколько можно терпеть?», «Красные вытерли сапоги о многовековую славу британского флота», «Уинстон переворачивается в гробу» (АИ, см 1 книгу), «Красный парад в Английском канале».

В ответ русская эмигрантская пресса во Франции опубликовала целый ряд статей и карикатур. На одной из них огромный красный медведь придавил хвост визжащему британскому льву. Другая газета вышла с аршинным заголовком «В Английском канале победила «Октябрьская Революция»

Рейтинг Макмиллана после этого в течение года держался на уровне плинтуса.

На входе в Скагеррак флот прикрыли советские истребители с баз в ГДР. Моряки вздохнули с облегчением. Через несколько дней трофейные авианосцы под охраной Балтийского флота пришли в Кронштадт. Корабли Северного флота вернулись на свои базы. 4 крейсера и несколько эсминцев во главе с линкором «Новороссийск» ушли обратно на Средиземное.

Трофейные корабли были распределены по судоремонтным заводам для устранения повреждений. Отремонтировать их одновременно было невозможно.

В Кремле состоялось совещание представителей ВМФ и авиапромышленности — решали, что делать с трофеями. Сохранившиеся на борту авианосцев английские самолёты и вертолёты были переданы в ЛИИ для изучения. Проведённая экспертиза подтвердила, что они по своим ТТХ заметно уступают советским образцам.

Артем Иванович Микоян предложил создать палубную модификацию своего новейшего истребителя МиГ-19. Вспомнили и о Як-140 — легком маневренном истребителе Яковлева. Туполев напомнил про свой палубный Ту-91 «Бычок» с турбовинтовым двигателем.

Николай Герасимович Кузнецов немного охладил собравшихся. Два из 5 трофейных авианосцев: «Theseus» и «Ocean» были построены ещё в войну. На них можно было базировать, в лучшем случае, только лёгкие реактивные самолёты. Высота ангаров на английских авианосцах была чуть более 5 метров, поэтому тот же Ту-91 в исходном виде в ангар мог поместиться разве что с мылом.

Микоян справедливо заметил, что его МиГ-19 тоже не бог весть какой тяжёлый.

Кузнецов предложил использовать их как вертолётоносцы ПЛО или десантные.

Сразу вспомнили о Ми-4М и Як-24, который в это время дорабатывали по результатам испытаний. Кузнецов, давно мечтавший об авианесущих кораблях в составе флота, пришёл на совещание с готовой концепцией использования трофеев. Он предлагал рассредоточить их по трём флотам: Северному, Тихоокеанскому и Черноморскому и использовать в основном для изучения и для подготовки морских лётчиков.

Выдвинутая Кузнецовым концепция использования авианосцев в составе флота предполагала, что авианосцы будут использоваться для противовоздушной и противолодочной обороны соединения кораблей. Соответственно авиационное соединение на борту авианосца должно было состоять главным образом из истребителей для завоевания превосходства в воздухе. Также в его составе предполагалось иметь несколько самолётов-заправщиков и самолётов ДРЛО. Ударные задачи адмирал собирался решать при помощи авиации берегового базирования, а также кораблей и подлодок с крылатыми ракетами.

Также Николай Герасимович выступил с предложением сформировать Средиземноморский флот, базирующийся на Александрию и Тартус. Его ядром должны были стать корабли Черноморского флота.

Для первоначальной подготовки морских лётчиков Кузнецов предложил построить сухопутный тренировочный комплекс с аэрофинишером и катапультами.

— Самые простые и основополагающие упражнения можно отрабатывать даже без финишера, — сказал он. — Достаточно нарисовать краской на бетонной полосе контур палубы и отметить зону аэрофинишеров. Самое важное — приучить лётчиков точно сажать самолет в этой зоне. Что действительно необходимо — это светосигнальная система для правильного выдерживания посадочной глиссады. Ее можно временно демонтировать с одного из трофейных авианосцев. К тому времени как промышленность даст нам аэрофинишеры, мы сумеем подготовить по первому этапу не менее пары полков морских лётчиков.

— Но если говорить о дальнейшем развитии морской авиации, — продолжил адмирал, — то следует понимать, что английские трофеи сильно уступают новейшим американским авианосцам типа «Форрестол». Американские корабли имеют водоизмещёние около 76000 тонн и несут по 24 истребителя, 24 легких штурмовика, 10–12 тяжёлых штурмовиков-бомбардировщиков, а также по 3–6 разведчиков, заправщиков и самолётов ДРЛО. Если мы собираемся противостоять подобной авиагруппе, наш авианосец должен нести не менее 50 истребителей. Учитывая, что американские легкие штурмовики «Скайхок» весьма маневренны и тоже могут вести воздушный бой.

— Это приводит нас к необходимости построить в будущем хотя бы 4 полноценных авианосца водоизмещением 70–75 тысяч тонн. Для такого гиганта необходимо будет модернизировать стапеля на судостроительных заводах. Такой большой корабль, конечно, получится дорогим, зато его можно будет эксплуатировать не менее 50 лет, лишь заменяя на нём самолёты на более новые образцы. Если помните, Никита Сергеич, — сказал Кузнецов, — у нас в ЦКБ-17 в прошлом году начали работу над эскизным проектом авианосца, проект 85. Он, прямо скажем, проектировался по нынешним меркам маленьким — 28 тысяч тонн. Но сейчас, поскольку у нас есть доступ к британским конструктивным решениям, можно замахнуться и на большее. Предлагаю сделать сначала, так сказать, в учебных целях для наших судостроителей, авианосец на 45–50 тысяч тонн, а затем уже строить полноразмерные корабли, аналоги американского «Форрестола».

— К тому же, обратите внимание, энергетические установки для этого авианосца можно взять те же самые, что для крейсеров проекта 82, — уточнил Кузнецов. — Да и многое другое оборудование от крейсеров можно использовать. Останется спроектировать прежде всего катапульты, аэрофинишеры и системы инструментальной посадки.

— М-да… — покачал головой Хрущёв. — Всё равно недёшево… Но если на 50 лет вперёд — полагаю, осилим. Готовьте проект, будем обсуждать. А насчёт большого авианосца на 70–75 тысяч тонн — давайте-ка, Николай Герасимович, вначале обсудите вопрос с академиком Александровым. Такую махину надо с атомными реакторами уже строить. Если Анатолий Петрович свое добро даст — озадачим конструкторов, пусть чертят.

Тренировочный комплекс решили построить в Крыму. Первые тренировки лётчиков начали на трофейных английских самолётах.

В ходе Суэцкого конфликта палубная авиация понесла серьёзные потери, к тому же авиагруппы английских авианосцев были немногочисленны.

На борту авианосца «Albion» было захвачено 8 истребителей «Sea Venom» (из 12 по штату), 7 истребителей-бомбардировщиков «Sea Hawk» (из 16 штатных), 4 самолёта ДРЛО «Skyraider» AEW.1 (из 4-х штатных).

На «Bullwark» нам достались 9 «Sea Hawk» и 4 бомбардировщика «Avenger», использовавшихся в качестве противолодочных.

Самым современным из трофейных авианосцев был «Eagle». Достроенный после войны по модернизированному проекту он имел водоизмещёние около 44000 тонн. На его борту было захвачено 10 истребителей-бомбардировщиков «Sea Hawk» (из 16 штатных) и 9 истребителей «Sea Venom» (из 14 по штату), 1 легкий бомбардировщик «Wivern» (из 6), 6 самолетов ПЛО «Ганнет» и 4 самолёта ДРЛО «Skyraider» AEW.1

На «Theseus» и «Ocean» были захвачены десантные вертолёты.

Остальные были потеряны в боях над Египтом. Для серьёзных тренировок морских лётчиков этого было явно недостаточно. К тому же после МиГов наши лётчики английские самолёты всерьёз не воспринимали.

В это время ОКБ Микояна начало испытания варианта истребителя МиГ-19 для безаэродромного старта. Опытная машина получила название СМ-30 и должна была стартовать на твёрдотопливных ускорителях с пусковой установки. Для её посадки на ограниченные площадки предполагалось использовать аэрофинишёр, как на авианосце.

Естественным решением было использовать задел по этой теме для создания первого советского палубного истребителя. Хрущёв попросил Микояна ускорить работу и по возможности быстрее предоставить партию истребителей, оснащённых посадочным гаком, для тренировок морских лётчиков.

Ту-91 ОКБ Туполева тоже «реанимировали» — он уже прошёл испытания и был подготовлен к серийному производству. Однако решено было доработать его: создать модификацию с меньшей скоростью полёта при большей полезной нагрузке и складывающимся килем для уменьшения высоты самолёта. Задача была не из лёгких, но Андрей Николаевич взялся за неё с энтузиазмом.

Также велись работы по созданию на его базе учебно-тренировочного самолёта, противолодочного самолёта и самолёта радиоэлектронного подавления.

Решение о строительстве тренировочного комплекса для морской авиации в Крыму, оснащенного сначала аэрофинишёрами, а в перспективе — и катапультами, было принято ещё в конце 1956 года, когда египтяне продали трофейные авианосцы в СССР. Строительство началось в первые месяцы 1957 года на аэродроме Саки, близ деревни Новофёдоровка.

Пока строился тренажёр с аэрофинишёрами, тренировки лётчиков проводились на параллельной ВПП. На ней яркой краской разметили посадочную зону, поперёк которой нарисовали чёрным пять тонких полос. Для определения точности посадки использовали спортивный метод фотофиниша. Каждую посадку самолёта фотографировали на специальный фотоаппарат, использующий не плёнку, а стеклянные фотопластинки. Их тут же проявляли, и по ещё мокрой пластинке определяли, насколько точной была посадка самолёта.

Начавшееся проектирование авианосца на 50 тысяч тонн водоизмещения поставило вопрос выбора завода, где его строить. Были более-менее подходящие площадки судостроительных заводов в Ленинграде, на юге в Николаеве и Керчи, а также в Северодвинске. Но, как стало выясняться по ходу уточнения планов строительства, все построечные места были либо с устаревшими наклонными стапелями, либо недостаточно крупными для нормального строительства крупнотоннажных кораблей. А ведь в перспективе ожидался и более крупный проект авианосца в 75 тысяч тонн, для него стоило иметь более современный судостроительный завод, который мог бы осилить строительство столь крупного современного корабля.

Обратившись очередной раз к присланным документам, Никита Сергеевич узнал, что все заводы так и остались, по сути, со старыми стапелями, только в Керчи был построен сухой док, позволявший строить суда водоизмещёние порядка 100000 тонн. При этом выяснив, что в будущем в судостроении крупнотоннажных судов лидируют Япония, Южная Корея и Китай он был немало удивлен этим фактом, и даже пробурчал что-то про узкоглазых специалистов, вспомнив недавние времена.

Но фото современных верфей, с громадными сухими доками, исполинскими кранами и подъемниками из подборки по судостроению, а также несколько книг по развитию судостроения и его перспективам, доходчиво рассказывавших об истории перехода первенства в судостроении от европейских верфей к азиатским и связанных с этим изменений, наглядно продемонстрировало и впечатлило его таким значимым изменением ситуации в судостроительной отрасли.

Хрущёв был поражён размерами будущих супертанкеров и контейнеровозов, скоростями быстроходных паромов и кораблей, комфортом круизных лайнеров. Немалый интерес вызвали у него и боевые корабли, те же авианосцы, ведь сейчас они появились и у СССР, что было с ними в «той истории»… Здесь его, однако, подстерегали разочарования и неприятные моменты, связанные с описанием мытарств моряков с постройкой хоть каких-то носителей палубной авиации, вызванные нежеланием первых лиц государства связываться с этим «оружием агрессии». В том числе, кстати, и его самого, ратовавшего в «той истории» за ракеты и подводные лодки и вызвавшего создание различных противолодочных крейсеров с вертолётами на борту вместо настоящих авианосцев, а также Устинова, также отдававшего предпочтения другим техническим идеям типа авианесущих крейсеров с самолетами вертикального взлета и посадки, экранопланов и прочих изысков советского ВПК.

И хотя упор на развитие МБР и АПЛ имел под собой разумные обоснования, но с другой стороны, отсутствие поддержки своей авиации даже в своих морях оставляло советских моряков слабо защищенными от ударов с воздуха и практически слепыми из-за отсутствия в этих условиях своих воздушных разведчиков.

Наличие на кораблях ЗРК, а в космосе специализированной спутниковой системы разведки и целеуказания (здесь речь идет о системе «Легенда») не сильно меняло положение дел (ЗРК не был способен заменить истребительную авиацию, а «Легенда» имела проблемы с функционированием), корабельная авиация была нужна здесь и сейчас, поэтому необходимо было как-то менять ситуацию, корректировать развитие кораблестроения с учетом полученных сведений.

Уяснив для себя направления развития судостроения, Хрущёв показал подборку материалов Устинову и спросил, усмехнувшись:

— Ну что, и в этот раз будешь авианосцам мешать или передумаешь?

— Чтобы меня опять виновником назначили, — хмыкнул Устинов, рассматривая исполинский контейнеровоз, на фоне которого терялся боевой корабль, идущий рядом, но затем стал с интересом изучать распечатки, углядев в их подборке сведения по контейнерному оснащению судов.

(речь идет об американской системе ARAPAHO и английской SCADС http://www.globalsecurity.org/military/systems/ship/arapaho.htm)

— Смотри, Никита Сергеич, что из контейнеров можно сделать, не только ракеты пускать, целый авианосец выходит, — Устинов показал Хрущёву изображение большого корабля, у которого поверх контейнеров на палубе сидели вертолёты. (http://jsw.newpacificinstitute.org/?p=9830)

— Ну это то ты хватил, — сказал Хрущёв, вчитываясь в перевод с английского, сделанный аналитиками из группы информации, — Тут же одни вертолёты, да эти, как их, самолеты с вертикальным взлетом, много они против обычного авианосца навоюют? Опять хочешь американцев на кривой козе объехать?

— Нет, — покачал головой Никита Сергеевич, — давай-ка все-таки не будем закрывать авианосцы, как в «той истории» закрыли, полноценный авианосец всё ж таки побольше возможностей имеет, чем эти «эрзацы». У авианосца и самолетов разных больше, и экипажи обученные. Ведь откуда для этих переделок торговых судов лётчиков брать, не иначе как из авиации? Учить-тренировать, деньги-время расходовать, а они все будут на берегу сидеть, да приказа ждать.

— Про самолеты специальные эти и не говорю, их вообще придется только под эти суда делать, лишая нашу авиацию настоящих истребителей. Вот получится, что мы на эту идею целую прорву денег ухнем, да людей от более нужного дела оторвём. А когда использовать удастся — неизвестно. Как ты думаешь, поймут нас с таким предложением в ЦК? Поэтому тут нужно хорошо подумать, как этот вопрос решать. Да и Кузнецов обидится, это ж выходит, который раз уже пообещали, и снова обломали, — пошутил Никита Сергеевич.

— Так вот, много нам их не осилить, но по паре штук для Северного и Тихоокеанского флота иметь стоит, хотя бы для ПВО соединений. — продолжил Хрущёв. — А вот такую штуку как эти контейнеры с начинкой, для оснащения судов по мобилизации, в дополнение к боевым кораблям, стоит сделать. Это же какая помощь морякам выйдет, раз-два и судно вооружено, не надо полкорабля переделывать, время тратить. Ведь получается, что с этими самыми контейнерами, как с кубиками, можно практически любое судно переделать, как тебе нужно.

— Поставил на него набор «кубиков» с нужным оснащением и готово. Например, превратить, в авианосец вспомогательный, как тут нарисовано. Вертолёты на нём для противолодочной борьбы разместить. Заодно если понадобится высадку обеспечить, то на десантные вертолёты заменить, а ведь сколько их на крупном судне поместится!

— А ещё можно его в госпиталь плавучий превратить, если понадобится, или в плавбазу. Только оборудование нужное в контейнерах ставь. Причем заметь, с вертолётами решить дело легче будет. Их где угодно использовать можно, хоть на суше, хоть на море, где только место для посадки есть, везде пригодятся.

— Да и готовить отдельно лётчиков не надо, не то, что эти особые самолеты с отдельными лётчиками. Так что ты бы, Дмитрий Фёдорович, у себя по министерству разработчикам тоже рекомендовал, по возможности, в размерах этих контейнеров свои разработки создавать, так и транспортировать их проще и размещать, особенно если на корабли что-то из них пойдет.

— Ты посмотри, «там», «у них» иностранцы из них целые дома в несколько этажей делают, полевые лагеря строят, разное оборудование в контейнерах ставят, — Хрущёв ткнул в очередной рекламный материал какой-то иностранной фирмы из будущего.

— Хорошо Никита Сергеевич, постараюсь, — сказал Устинов, всерьез заинтересованный этими контейнерными вариантами размещения оружия и оборудования.

Он хорошо представлял, как можно использовать такие удобные для размещения и перевозки контейнеры, особенно после проработки идеи Серова по размещению пусковых установок баллистических ракет в замаскированных контейнерах. (см. первую книгу)

Попавшиеся на глаза Хрущёву материалы по переоборудованию гражданских судов, особенно контейнеровозов, которыми как раз занимались ребята Серова, создавая судовладельческую компанию для морских контейнерных перевозок, ещё активнее развивая идеи Маклина (см. первую книгу), сыграли свою роль в его идее развития судостроения СССР, которому он теперь отводил в своих планах немалую роль.

После формирования Экономического Союза, он думал уже не только о престиже, показе советского флага в каждом порту, куда зайдут новые суда, чтобы во всем мире люди видели возможности СССР, доставившего груз в их страну на своих собственных судах. Свой мощный торговый флот, не зависящий от западных держав, давал возможность активнее развиться международной торговле, экономикам стран нового союза, не ограничиваемым внешним контролем.

Сведения о том, что на Амурском ССЗ есть весьма мудрёная система спуска из-за колебаний уровня реки сильно впечатлили Хрущёва ещё при его посещении Дальнего Востока осенью 1954 года, но тогда он скорее знакомился с народным хозяйством региона, и лишь теперь начал в полной мере осознавать масштаб проблемы.

— Ну и на хрена там его построили, раз потом все равно вытаскивать на достройку на приморские заводы нужно, — проворчал он, — Да и сейчас это без разницы, в мирное время никто не полезет, а в войну и значения не будет, где завод, разбомбят и там и там.

Выяснив, что одной из проблем в отечественном судостроении был недостаток современных крупных построечных мест, а также худшая производительность труда, в т. ч. из-за рассредоточенности многих судостроительных и машиностроительных заводов, или их не совсем удачного расположения, Никита Сергеевич стал думать, как исправлять эти недостатки.

В связи с тем, что 2 августа 1956 года скончался министр судостроительной промышленности СССР Иван Исидорович Носенко, встал вопрос о назначении нового министра. Покопавшись в электронной энциклопедии, Никита Сергеевич решил не менять коней на переправе. Кандидатуру предложенного на этот пост Андрея Михайловича Редькина он отклонил. Министром был назначен Борис Евстафьевич Бутома.

(В реальной истории А.М. Редькин пробыл в должности министра судостроения около года, после чего его сменил Б.Е. Бутома, остававшийся министром судостроения пожизненно, до 11 июля 1976 г)

С его помощью Хрущёв обсудил возможные варианты. Знание «истории наперёд» давало ему возможность парировать многие возражения министра, например, по поводу переноса того же Амурского ССЗ. В итоге он подготовил записку в Президиум ЦК, обосновав необходимость развития судостроительной отрасли, модернизации заводов и совершенствования постройки кораблей и судов.

Одним из решений стала реконструкция завода N402 (будущий Севмаш) в Северодвинске (уже переименованном из Молотовска, ибо нех. й), который из-за войны не был построен как планировалось, чтобы можно было строить крупнотоннажные корабли без проблем с их спуском. В Керчи также раньше, чем той, иной уже, реальности, стали проектировать судостроительный комплекс с сухим доком, рассчитанный на строительство крупнотоннажных кораблей и судов. Были пересмотрены планы и на Ленинград с Николаевым, запланирована и в скором времени проведена модернизация их судостроительных заводов.

На Дальнем Востоке планировалось создание Восточного Судостроительного Комплекса. Стране был необходим дублирующий центр судостроения, помимо Черноморского комплекса, имеющий независимый ни от кого выход в Мировой океан.

Особый упор Хрущёв делал на крупнотоннажные танкеры, которых у страны ещё не было, но они были очень нужны для осуществления перевозок нефти и ее продуктов, чтобы исключить необходимость арендовать танкеры у американцев, как предлагал Эйзенхауэр (см. первую книгу), и, наконец-то, расплатиться за ленд-лиз. Да ещё и получить немалую толику нужной валюты, поставляя нефтепродукты на зарубежный рынок.

Суда-контейнеровозы тоже стали одним из приоритетов в постройке. Ведь именно с помощью них в будущем осуществлялась громадная часть мировой торговли, проходившая по океанским и морским трассам, добираясь отдельными контейнерами до самых отдаленных уголков Земли. Согласно программе «Великий Шёлковый путь 2.0» контейнеры скоро станут основной единицей, мерилом транспортных потоков.

К тому же на контейнеровозы у него и у Устинова появились теперь немалые планы, связанные с их мобилизацией в случае необходимости. Причём предложил он строить не только едва появляющиеся контейнеровозы (http://www.eurans.com.ua/eng/faq/containerships/) но и ролкеры, которые также были только вначале своего коммерческого развития. (http://seagulf.ru/ro-ro.php)

На обоснование их перспективности пришлось потратить немало труда, убеждая в необходимости их создания и выгоды для торгового флота СССР, да и об их пользе для ВМФ СССР было сказано, что для руководителей страны, прошедшей недавно самую страшную для нее войну, было уже немало в части обоснования целесообразности их строительства.

Ролкеры позволяли не только грузить контейнеры сверху кранами, но, что ещё более важно, закатывать их в корабль горизонтально. Это ускоряло погрузку и разгрузку судна, а также исключало необходимость наличия в портах соответствующего кранового и другого оборудования, необходимого для грузовых операций с обычными судами За счёт этого расширялось число доступных для этого типа судов портов.

Тем более что в СССР с механизацией дело пока обстояло сложно и такое упрощение грузообработки серьезно облегчало положение с обработкой судов в отечественных портах. Таким способом можно было перевозить контейнеры на железнодорожном шасси или целые железнодорожные вагоны, контейнеры на полуприцепах, автомобили.

Причем успешность развития производства автомобилей в СССР могло в будущем создать потребность в строительстве даже автомобилевозов, сведения о которых также были в подборке по судостроению. Экспорт автомашин в другие страны мог стать реальностью. Пример Японии, Южной Кореи, Китая наконец, говорил Хрущёву, что здесь нет ничего невозможно для настойчиво работающей над достижением своей цели страны, тем более достаточно технически развитой, как СССР.

Ролкеры предполагалось поначалу использовать на коротких трассах в Чёрном, Балтийском и Охотском морях, тем более, что мирный договор с Японией уже вызвал заметное деловое оживление на Дальнем Востоке. Япония, не имеющая значительных запасов древесины, была заинтересована в поставках советского леса и другого сырья. При обсуждении условий мирного договора и последующего развития сотрудничества этот вопрос с японским премьером уже обсуждался. Лес можно было возить в пакетах, загружая их в ролкеры на стандартных грузовых платформах.

Предполагалось наладить и паромное сообщение. Помимо новых автомобильных паромов в Керченском проливе, дополнивших уже работавшие ж/д паромы, а также работ по созданию паромной переправы через Татарский пролив на Сахалин (Ванино — Холмск) и переделкой местной ж/д ветки под советскую широкую колею, паромной линии Советская Гавань — Магадан и Советская Гавань-Петропавловск-Камчатский, Хрущёв предложил проложить международные паромные трассы в Болгарию и ГДР, в частности Ильичевск-Варна и Клайпеда — Мукран (Засниц), была также паромная трасса Ленинград (Усть-Луга) — Калининград(Балтийск) — Росток.

То, что помимо контейнеров и трейлеров с обычными грузами, новые суда могли доставить к другим берегам оружие и снаряжение в контейнерах, самолеты и вертолёты на своих палубах, тяжелые танки и самоходки в трюмах, было понятным для участников обсуждения. Кузнецов при ознакомлении с планами строительства этих судов только сильно вздохнул, вспомнив, как в войну приходилось перевозить и высаживать десант на любой подходящей посудине, от мотобота до канонерок, и используя даже крейсера, неся при этом неоправданные потери.

Теперь видимо ситуация изменится, судя по разговорам с Хрущёвым, флот получит новые современные корабли, не только любимцы Сталина — крейсера, и но и авианосцы, эсминцы, да и десантные корабли, возможно, станут совсем иными. Никита Сергеевич как-то упомянул воздушные подушки и профессора Левкова, знакомого Николаю Герасимовичу по его летающим катерам, видимо подумывал об планах их возрождения.

Для реализации решений, принятых на январской 1957 г сессии Координационного Совета ВЭС, на базе Ленинградского Кировского завода, Минского автозавода и «Предприятия п/я 643» (позже известного как ГСПИ «Союзтрансмашпроект») было образовано МНПО «Трансмаш», занимавшееся разработкой и изготовлением специализированных тяжёлых погрузчиков, трейлеров, портальных кранов, в т. ч. на пневмоходу, и другой техники, предназначенной для обработки контейнерных и накатных грузов. Несколько позже к МНПО присоединился Челябинский завод автоприцепов, где начали выпускать трейлеры для перевозки контейнеров.

В производство вскоре пошли и разработки краново-погрузочной техники ОКБ Инженерных Войск.

Сами контейнеры нескольких стандартных типоразмеров уже изготавливались на Амурском и Ильичёвском судостроительных заводах. Появление контейнерных перевозок требовало развития сопутствующей транспортной инфраструктуры: контейнерных терминалов, площадок хранения, автоматизированных перегрузочных комплексов.

Привлечённые к проекту Хрущёвым и Байбаковым специалисты Госплана подсчитали, что только устранение потерь при перегрузке сыпучих грузов — зерна, угля, удобрений, и т. п. — при переходе на их транспортировку в специализированных контейнерах в несколько лет окупит стоимость постройки самих контейнеров и частично — инфраструктуры по их обработке.

Ширину и длину контейнеров сделали чуть больше, чем у первоначальных вариантов, спроектированных Малькольмом Маклином. (В реальной истории Маклин использовал вначале 35-футовые контейнеры). Поскольку в «документах 2012» имелась обширная база международных стандартов и советских ГОСТов, покопавшись в ней, специалисты Серова отыскали стандарты ISO на контейнеры и паллеты.

Удалив из копии текста все упоминания ISO и даты, они передали его в американскую резидентуру КГБ. Оттуда текст попал в купленную ребятами Серова у Маклина транспортную компанию, переименованную ими в «All-American Truck Co». А уже специалисты компании показали подправленный стандарт самому Малькольму Маклину, представив его как «проект международного стандарта контейнерного транспорта». При этом они ссылались на разработанную шведской компанией BT в 1946 г. европаллету размером 800х1200 мм, выпускавшуюся компанией NWPCA (National Wooden Pallet and Container Association), которую основал Вальтер Крук

Поскольку система контейнерных перевозок относительно недавно начала раскручиваться, изменения представлялись не особенно дорогостоящими. Несколько мешало ограничение ширины автомобилей и прицепов в США, составлявшее 8 футов. К тому же по действующим в США таможенным правилам, пролоббированным местными транспортниками, поступающие из Европы грузы необходимо было выгружать и транспортировать далее до пунктов назначения в американских контейнерах.

Маклин, был заинтересован перспективами расширения географии своих перевозок в Европу. Поэтому он согласился увеличить максимальную длину своего морского контейнера до 12,192 м (40 футов), а внешнюю ширину до 2,484 м, чтобы внутри контейнера укладывались в 2 или 3 ряда паллеты размером 1200х800 мм, фактически приведя его размеры к размерам европейского стандарта ISO 668:1995. Также в соответствии с предложенным стандартом, Маклин ввёл в свою практику перевозок меньшие контейнеры кратных размеров — длиной 20 и 10 футов. (6 и 3 метра округлённо)

Идея применения паллет при загрузке контейнеров генеральными грузами Маклину понравилась, так как она позволяла ускорить погрузку-разгрузку в несколько раз за счёт её механизации. По действующим правилам, грузы всё равно приходилось перегружать из американских «сухопутных» контейнеров 8 футовой ширины в «европейские». Маклин продал свой парк 8-футовых контейнеров оптом, и с тех пор «Sea-Land» использовала для морских перевозок контейнеры пока ещё не существующего стандарта ISO, более приспособленные к условиям Европы. (АИ)

Сложность функционирования создаваемой системы грузоперевозок с самого начала требовала мероприятий по автоматизации управления. Хрущёв поручил Исааку Семеновичу Бруку разработать электронную систему управления грузоперевозками на основе универсальных ЭВМ.

После согласований и уточнений, весной 1957 года был принят пакет Постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР: «О развитии контейнерных грузоперевозок, специальной техники и сопутствующей инфраструктуры», «О создании автоматизированных систем управления транспортом и грузоперевозками», «О модернизации заводов судостроительной отрасли СССР», «О развитии крупнотоннажного судостроения в Дальневосточном регионе СССР», «О развитии судостроительного двигателестроения», «О развитии судостроительного машиностроения», В последних постановлениях внимание было уделено развитию судовых двигателей и другого оборудования для судов и кораблей, которое отставало по техническому уровню от иностранных аналогов. Так, в Брянске было ещё активнее начата разработка мощных малооборотных дизелей с технической помощью одной из ведущих зарубежных фирм. Как и в «той истории», контракт заключили с датской фирмой «Бурмейстер и Вайн».

Ленинградский Кировский завод получил задание на развитие технической базы для обеспечения законченного производства паротурбинных установок для подводных лодок вместе с редукторами.

Согласно постановлению по Дальнему Востоку, предполагалось расширить судостроительный завод во Владивостоке, построив ещё одну производственную площадку и сухой док для постройки кораблей большого водоизмещёния. Завершить работы предполагалось в течение 5 лет. Ещё один судостроительный завод было решено построить в дальневосточном порту Большой Камень, переведя в него Амурский судостроительный завод, сняв, таким образом, ограничения по тоннажу и создав таким образом в районе Владивостока судостроительно-судоремонтный комплекс.

На всех новых заводах предполагалось строительство сухих доков с организацией передовых техпроцессов строительства судов, при которых монтаж судов можно было бы вести «конвейерным» способом, подвозя на большегрузных тележках блоки и секции корпусов, доставляя на место мощными портальными кранами, уже практически готовыми из корпусных цехов и стыкуя их между собой уже после установки и опробования внутреннего оборудования. Спуск корабля на воду при этом обеспечивался обычным заполнением дока. При этом сам док мог разделяться на несколько секций, где независимо друг от друга могло вестись строительство различных кораблей или судов, а также ремонт и спуск на воду.