Глава 1

Пятнадцать человек на сундук мертвеца!

Все началось в целом обыденно и просто. Как раз в тот момент, когда у экипажа Спектра окончательно и безнадежно кончилось пиво, к самолету, взвизгнув тормозами, подкатил "виллис", и из него выскочил вернувшийся из штаба Митчелл.

- Ну что, Джим?- лениво поинтересовался Беляев. Его язык был настолько непоседлив, что даже в такую жару не мог лежать спокойно. - Что там на этот раз? И, кстати, что это ты приволок? Ты что, подрядился торговать книгами?

В руках у Митчелла были две изрядные пачки каких-то книг, перевязанные шпагатом.

- Задание, парни, - ответил Митчелл.

- Ох, нелегкая это работа, - пробормотал Бэнкс.

- А конкретнее?- не унимался Беляев.

- О'кэй, о'кэй, не все сразу, - Митчелл поставил пачки книг прямо на бетонку аэродрома. - Ну-ка, парни, признавайтесь, кто из вас любит читать "Фэнтэзи"?

- А что такое "фэнтэзи"?- спросил Топхауз.

- А что такое "читать"?- в тон ему поинтересовался Беляев.

- Эндрюшя, заткнись! - рявкнул Митчелл.- Я вас спросил. Кто любит - поднимите руки!

Из 14 человек руки подняли 11. Равнодушны к "фэнтэзи" оказались Топхауз, Бейли и Бэнкс. Это, впрочем, было естественно. Топхауз прошел Вьетнам и читал лишь книги о войне, и только когда был под мухой, что вообще случалось нечасто. В трезвом виде его интересовал только бейсбол. Бейли, в свою очередь, интересовался только сексом, а Бэнкс - только едой.

- Ну, и я присоединяюсь к большинству. О'кэй, я так и сказал начальству, что наш экипаж разбирается в этом лучше всех, - сказал Митчелл.

- Джим, мы что, должны из тебя все клещами вытягивать?- не унимался Беляев.

- Мы что, полетим на астральные линии?- спросил Кошелев.

- Нет, хуже, - ответил Митчелл, - "Властелин Колец" читал?

- Да, - недоумевающе ответил Кошелев.

- А "Колдовской мир"?

- Тоже.

- Вот и представь себе коктейль из 80% Толкиена и 20% Андрэ Нортон, - ответил Митчелл.

- М-да, этот коктейль будет покрепче, чем дайкири, - сказал Беляев.- Лучше добавить ломтик лимона и положить побольше льда.

- Что, неужели настолько похоже?- спросил Лугарев.

- Как две капли ямайского рома, - ответил Митчелл.- Мы уже встречались с подобными случаями. Перенос информации между линиями времени - штука нередкая. Вероятно, вся эта история пригрезилась Толкиену за бутылкой доброго скотча.

- Вряд ли, - ответил Беляев, проявив неожиданную эрудицию. - Он свою эпопею пятьдесят лет писал. Не мог же он не просыхать так долго.

- Как бы там не было, - резюмировал Митчелл, - вам всем стоит перечитать на досуге вот эти книги. Как видите, отец-командир обо всем позаботился.

- Спасибо, папочка! - сказал Беляев.- Можно, я тебя поцелую?

- Чуть позже, - ответил Митчелл.- А пока подумай над тем, куда именно ты должен меня поцеловать.

- Хватит тянуть кота за хвост, пора о деле говорить! - рявкнул Топхауз. - Чего, собственно, делать-то надо?

- А я и сам толком не понял, - ответил Митчелл. - Мне сказали, что надо отправить человек пятнадцать военных советников, причем они должны знать хоть что-то из этой самой "фэнтэзи", чтобы лучше разобраться в местных условиях. Соображать, что к чему, придется на месте.

- Пойди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю что! - возмутился Беляев.- Я просто балдею от таких заданий!

-Какую технику дают?- спросил ТВ-оператор Дик Кингсли.

- Один длинный "Хьюй" (вертолет UH-1H), и один "Пэйв Лоу" (вертолет MH-53J), - ответил Митчелл. - Плюс два "виллиса".

- Всю жизнь мечтал о длинном "Хьюе", - весьма двусмысленно заметил Бейли.

- Заткнись, Марти, - сказал Топхауз.- А какое оружие?

- Берите, что вам больше по душе, - ответил Митчелл.- Чем больше разнообразия, тем лучше. Я, например, возьму огнемет. Рекомендую всем взять по хорошему ножу и еще вот эти штуки, - Митчелл взял из ящика, стоявшего в кузове "виллиса", довольно странный предмет.- Подходите и берите, повторять не буду.

Наемники быстро расхватали необычное оружие. Лугарев смотрел на предмет, удобно легший в его руку, и пытался понять, что это такое. Где-то в глубинах памяти шевелилось давнее смутное воспоминание.

Предмет состоял из довольно толстой рукоятки, длина которой - около десяти дюймов - позволяла взяться за нее обеими руками. С одного конца на ней был укреплен вогнутой поверхностью наружу сверкающий зеркальным блеском металлический диск с узкой прорезью в центре. Длина прорези не превышала дюйма, а диск был не больше чайного блюдца. На переходнике между рукоятью и диском были два колечка с градуировкой, как на объективе фотоаппарата, а рядом, как раз под большим пальцем, находилась яркая кнопка. На другом конце рукояти был самый мощный из всех портативных энергоблоков, какие Лугареву доводилось видеть.

- О'кэй, Джим, - сказал Топхауз, недоуменно вертя в руках предмет. - может, ты все же скажешь нам, что это за хреновина?

- Вот, слушайте, - ответил Митчелл.- Эндрю! Не трогай кнопку! Черт бы тебя подрал! В общем, так. Там, где нам придется действовать, противник вооружен холодным оружием и наряжен в железные доспехи. Основной вид боя - рукопашный, а против стального двуручного меча весом двадцать килограммов даже автомат Калашникова -не самая надежная защита. Один - два раза он удар отведет, но я не хочу пробовать, как он после этого будет стрелять.

Поэтому, - продолжал Митчелл, - я тоже решил предусмотреть холодное оружие, хотя оно несколько погорячее, чем обычное. Вот теперь, Эндрю, - обратился он к Беляеву, - подними его над головой диском вверх и нажми кнопку.

Все взгляды обратились на Беляева. Как только он нажал кнопку, из прорези в диске вырвался идеально прямой сияющий луч. От него шел ощутимый жар.

- Ух ты! - завопил Беляев, - Я Люк Скайуокер, последний рыцарь Джедай!

Обалдевшие в первый момент наемники расхохотались. Беляев держал в руке плазменный меч с длиной лезвия около метра.

- Кончай орать! - сказал Митчелл, - а то я тебе убедительно докажу, что ты не джедай, а всего лишь джи-ай. (G. I. от англ. "government issue" "правительственное имущество" - американское прозвище для солдат - прим. авт.)

-И как ты мне это докажешь?- осведомился "последний из джедаев".

-Самым примитивным и действенным способом, - ухмыльнулся Митчелл. - Заставлю сортир драить.

- Кнопочки, пимпочки, колесики - чудо враждебной техники, - проворчал Топхауз, недоверчиво разглядывая необычное оружие.- И ты думаешь, что этой фиговиной можно отбить двадцатикилограммовый двуручник?

Вместо ответа Митчелл вытащил из кузова "виллиса" длинную полосу железа, обернул один конец тряпкой, взял в правую руку и сказал:

- Не веришь, Джон? Попробуй отбить!

Митчелл взмахнул железякой, Топхауз, включив меч, автоматически парировал удар. Плазма, сжатая магнитным полем в лезвие, имела температуру в несколько тысяч градусов. Железяка застряла в мощном магнитном поле, моментально раскалилась, так, что Митчелл тут же бросил ее, а затем, в доли секунды нагревшись добела, согнулась под собственным весом и распалась на две части.

- Ну, убедился?- спросил Митчелл.

Топхауз все еще с сомнением покачал головой:

- По мне, обычный колун не хуже. Хотя бы не обожжешься, если выронишь, - сказал он, держа в опущенной руке включенный меч и не замечая, что бетон у его конца начал обугливаться.

- А ну-ка, брось его, - сказал Митчелл. - Бросай, не сломается.

Топхауз осторожно бросил меч плазмой вперед. Как только меч покинул его руку, он тут же автоматически выключился и с металлическим звуком упал на бетон.

- Видишь, вполне безопасно, - сказал Митчелл.

На этом инструктаж и закончился. Наемники отправились в подземную лабораторию, которая на их жаргоне называлась "процедурная". Там была проведена обычная операция резервирования. Информация из мозга каждого человека была переписана на запоминающий кристалл, получивший в народе мрачноватое, но меткое название "вечная память". Затем тела наемников были погружены в анабиоз, а информация загружена в мозг их двойников-андроидов. По их возвращении будет произведена обратная процедура, и тела наемников вернутся к нормальной жизни.

Эта операция позволяла исключить реальную гибель людей; она была позаимствована Вечностью с какой-то невообразимо далекой линии Времени.

Что бы ни случилось - гибнет андроид, а человек проснется как ни в чем ни бывало. Если же все пройдет гладко - информацию из мозга андроида, автоматически записываемую небольшим устройством типа "черного ящика" в самолете, перепишут в память человека, андроида же отключат до следующего раза.

Просто посылать андроидов было мало толку - они хорошо действовали лишь под управлением сознания реального человека. Наемники давно уже привыкли к этой операции и подщучивали над командовавшим в лаборатории доктором Бернштейном, называя его "док Франкенштейн".

После процедуры резервирования Митчелл снова уехал в штаб, а по возвращении мрачно сказал:

- Пэйв Лоу нам сейчас не дадут, они все в разгоне по другим миссиям.

- Вот черт! Три "минигана" в минусе, - буркнул Топхауз.

- Ничего, я еще затребовал "Хью Хог", - ответил Митчелл, - а вместо Пэйв Лоу нам пока дадут английский "Чинук". Ладно, парни, давайте по домам. Игорь, подбрось меня на своей колымаге до стоянки.

Отъезжая от стоянки, Лугарев услышал истошный вопль Беляева, которому, похоже, все было до фени:

- Пятнадцать человек на сундук мертвеца! - Беляев явно намекал на численность экипажа "Спектра".

- Йо-хо-хо, и бутылка рому! - дружно подхватили наемники, не упускавшие возможности подурачиться.

 

Глава 2

Пророчество Мандоса

Вскоре после Войны Кольца, в начале Четвертой эпохи почти все эльфы покинули мир и ушли на Заокраинный Запад. Почти, но не все. Небольшие общины эльфов еще жили в их исконных местах обитания - Имладрисе, Лотлориене, и Сумеречном Лесу. Они остались, чтобы поддерживать в порядке эти места, в тщетной надежде на возвращение былого эльфийского могущества. Совсем опустела лишь Серебристая Гавань, разрушенная до основания триста лет спустя, во время окончательного исхода эльфов, когда Олмер, Король без Королевства, пошел войной на империи Запада, задумав сделать своим королевством весь Северный мир.

Селестиэль осталась в Лотлориене, где испокон веков жили нолдоры - Мудрые эльфы, одно из трех основных эльфийских племен. Лишь трое нолдоров осталось в Лотлориене. Это был по-прежнему чудесный лес, как и тысячу лет назад, но Селестиэль была обеспокоена.

Далеко на юго-востоке снова, как и в древние времена, начинала сгущаться Тьма. Несколько дней и ночей всматривалась Селестиэль в Палантир хрустальный шар, привезенный в незапамятные времена из Валинора. Людям было известно о семи Палантирах, привезенных нуменорцами, однако они были также во всех местах обитания эльфов, о чем люди не знали. Палантиры были изготовлены Феанором и его последователями в начале Первой эпохи, но, в отличие от Сильмариллов, которых было лишь три, Палантиров было сделано гораздо больше, и они служили эльфам стандартным средством дальней связи.

Палантир мог использоваться также для визуальной разведки, что и делала сейчас Селестиэль. С каждым днем она все больше тревожилась. Везде у границ Черной страны она видела скопления кочевников.

Огромными полчищами они двигались из бескрайних восточных степей на запад. С юга подходили такие же несметные полчища дикарей - черных, раскрашенных яркими красками людоедов. Вдруг Селестиэль увидела то, что заставило ее вскрикнуть и содрогнуться. У подножия вулкана Ородруин она заметила казавшееся маленьким по сравнению с горой дымное облачко, просвечивающее изнутри багровым огнем. Но когда она приблизила изображение, решив разглядеть его получше, облачко оказалось огромным клубом черного дыма, скрывающим в себе страшную темную фигуру, контуры которой очерчивало багровое пламя. В лапе чудовища виднелся огненный хлыст со многими хвостами.

На ее вскрик прибежал другой эльф, по имени Ломион.

- Что случилось?- спросил он.

- Я видела... - Селестиэль указала на Палантир. - Там, у подножия Ородруина, я видела одного из балрогов Моргота!

- Не может быть! Ты, наверное, ошиблась, - сказал Ломион. - Ты ведь их никогда раньше не видела.

- Хотела бы я ошибиться. Посмотри сам.

Ломион буквально впился взглядом в Палантир.

- О Элберет, Гилтониэль! - в ужасе прошептал он. - Ты права. Надо взглянуть в зеркало Галадриэли. Может быть, оно что-нибудь подскажет?

-Если этих кочевников возглавит хотя бы один балрог, - сказала Селестиэль, - Древнее королевство не устоит перед ним. А потом придет и наша очередь. Предвечный Враг не упустит случая рассчитаться с нами. Даже Перворожденные Эльфы не могли справиться с балрогом, разве что несколько великих воителей древности, таких, как Эктелион или Глорфиндэйл. Что же говорить о нас...

Через несколько минут Селестиэль, Ломион, и Рингамир, третий эльф из их компании, стояли вокруг древнего, но совершенного и мощного прибора, называвшегося Зеркало судьбы, или, по имени его первой владелицы, Зеркало Галадриэли. Затаив дыхание, эльфы склонились над чашей зеркала.

По темной воде пробежала рябь, а затем эльфы увидели несметные орды кочевников, огромные караваны повозок, подходящие с востока, затем они увидели Черную страну, вулкан Ородруин, стоящий посреди бесплодной пустыни, а неподалеку от него поднимала к дымному небу свои мрачные башни древняя твердыня Врага - крепость Барад-Дур. Во время войны Кольца она была разрушена до основания, но теперь возрождалась вновь. Ее стены и башни окружали строительные леса, на которых копошилось множество людей.

На центральной башне цитадели, на ее верхней площадке, стояла группа существ, закутанных в черное. Изображение дернулось и приблизилось. По спине Селестиэль пробежали мурашки, Ломион и Рингамир чувствовали себя не лучше.

На вершине башни стояли девять возродившихся Улайров, а в центре группы возвышалась черная фигура, на лбу которой, в центре стальной короны золотисто-белым цветом сияла звезда. Фигура повернулась, и на совершенно черном, ужасном лике с плоским носом и толстыми вывороченными губами яростным багровым огнем полыхнули глаза.

- Гортаур, - шепотом выдохнул Ломион. - Это снова Гортаур!

- Да, - сказала Селестиэль. - Враг возродился снова.

Зеркало Судьбы могло показать события уже происшедшие, или те, что могли произойти, тогда как Палантир показывал лишь то, что происходит в настоящий момент.

Как ни напуганы были эльфы, они собрались с мужеством и снова заглянули в зеркало. И то, что они увидели, вселило в них надежду.

В Зеркале отразилась бескрайняя голубизна неба, в котором плыл черный крестик. Селестиэль подумала вначале, что это птица. Но крестик приблизился и обернулся невиданным чудовищем.

Толстое черное тело с распростертыми неподвижными крыльями, на хвосте высоко вздымался угловатый гребень, перед четырьмя отростками на крыльях бешено крутились прозрачные диски. Шеи не было, и эльфы даже не поняли, есть ли у чудовища голова.

Летающее чудо сделало левый круг, и бок его внезапно осветился пламенем. В Зеркале мелькнула земля, на которой в тучах дыма и пыли метались кочевники, а по ним из борта черного чудовища хлестали алые струи огня. Изображение приблизилось, еще больше, и Селестиэль увидела на левом боку чудовища древний символ эльфийской луны, на фоне которого сиял бледный лик Смерти, трубящей в странный прямой рог.

Затем Селестиэль увидела высокого человека, сжимавшего в руке огненный меч, и рядом с ним себя. Потом показалось бурлящее море, и горы, вздымающиеся из него, с них стекали потоки мутной пенной воды. Появилась какая-то непонятная картина - три сверкающих алмаза внутри странной машины. Последнее видение было поистине чудесным: Селестиэль и человек с огненным мечом стояли на зеленом холме рядом с той странной машиной. Но теперь из нее выходил сияющий луч, упиравшийся в одно из двух высохших деревьев, стоявших на вершине. И на этом дереве вдруг пробились зеленые листья, как будто облитые ярким серебряным светом.

Внезапно по зеркалу пробежала рябь, и изображение исчезло.

- Как ты думаешь, что все это может значить? - спросил Ломион.

- Откуда мне знать, - ответила Селестиэль, - это ведь ты у нас Перворожденный эльф. Мне кажется это надежда.

- Те, что стояли на башне - определенно Гортаур и девять Улайров, - сказал Ломион, - и надежду они в меня не вселяют. Три алмаза - боюсь даже поверить, но так сиять могут только три камня - великие Сильмариллы Феанора. Один из них, похоже, в короне Гортаура, но мы видели все три. Неужели им суждено найтись и собраться всем вместе?

- Пророчество гласит, - сказал Рингамир, - что они не отыщутся, пока мир не будет разрушен и пересоздан вновь. Один из них - Гил-Эстэль - там, где ему положено быть, - Рингамир указал на небо, где над западной частью горизонта висела яркая, ослепительно сверкающая звезда.- Еще два затерялись в конце Предначальной эпохи, один - в море, другой - в глубинах Земли. Вероятно, его и нашел Гортаур, ведь море он ненавидит.

- А эти горы, поднимающиеся из моря, может быть, это указывает, что Белерианд всплывет снова? - спросила Селестиэль.

- Если бы это произошло, я был бы счастлив, - ответил Ломион и замолчал, вспоминая Белерианд, дивный древний край эльфов и людей, затонувший в конце Первой эпохи в дни Войны Гнева. Там, в туманных горах Хитлума, прошли лучшие годы его жизни.

- Меня больше всего поразила последняя картина, сказал, наконец, Ломион, - эти два дерева на холме. Я никогда не видел их, но мне кажется, что это два Древа Валинора, Тэлперион и Лауреллин, убитые Морготом. Неужели они возродятся снова?

- Я видела это совершенно ясно, - кивнула Селестиэль.- Луч из этой странной штуковины упирался в Тэлперион, и на нем вдруг распустились светящиеся листья.

- Да, а ты стояла там, рядом, - сказал Рингамир. И с тобой был этот человек с огненным мечом.

- Как бы я хотела спасти Деревья, - тихо произнесла Селестиэль.

Внезапно по глади зеркала вновь пробежала рябь, но никаких видений больше не было. Зато откуда-то издалека послышался негромкий, но ясно слышимый чистый голос:

На полуденном просторе

На другом краю Земли

Чтоб уплыть за сине море

Строят эльфы корабли

Сильмарилл, Звезда Надежды

Их ведет на том пути

Лишь немногие из Смертных

Могут тем путем пройти

Вновь сгустится Тьма над вами

Потемнеет небосклон

Прилетит, извергнув пламя

Металлический дракон

Из страны за Гранью Мира

С неба спустится на нем

Повелитель великанов

Витязь с огненным мечом

Вражьи планы он расстроит

И наденет Камень Сна

Перед ним врата раскроет

Даже Вечная страна

Он отыщет Сильмариллы

И миры соединит

Из Чертога Ожидания

Души эльфов возвратит

В час, когда соединится

Мир, как издревле, в один

И из мрака возвратится

Моргот, Черный Властелин

Витязь сей возглавит силы

Подчинит себе умы

И сиянием Сильмариллов

Уничтожит князя Тьмы

Пролетит под небесами

Всколыхнет земную твердь

И великими делами

От себя отвергнет смерть

А когда он утомится

Жить под тяжким грузом лет

Сможет снова возвратиться

В мир под светом Элберет.

Словно пораженные громом, стояли эльфы вокруг зеркала. Слова пророчества были настолько фантастичны и неожиданны, что разум отказывался в них поверить.

- Я думаю, это Мандос, - сказал, наконец, Ломион.

- Зеркало не может говорить, оно только показывает, - добавила Селестиэль.- Это Мандос объявил нам волю Валаров.

Освещенные светом надежды, спускались эльфы с холма посреди леса.

- Металлический дракон, - сказал Рингамир, - Интересно, что это такое? И с каких пор драконы служат добру?

- Что бы это ни было, если оно поможет победить Врага, я буду ему благодарен, - сказал Ломион.

- Я всегда считала, что время эльфов безвозвратно ушло, что у нас нет будущего, - сказала Селестиэль.- У нас было утро пробуждения, прекрасное и удивительное, был долгий день, полный трудов, горя и войн. Затем пришел вечер, когда эльдары покинули этот мир и ушли на Запад. И настала ночь. К счастью нашему, эта ночь была короткой по нашему счету. Она еще не кончилась, но кончится скоро, и вслед за ночью снова придет рассвет.

 

Глава 3

Похищенная волшебница.

Советник и Кевин стояли на вершине Белой башни цитадели Минас-Анора. Кевин не знал, зачем Советник привел его сюда, но долго не решался спросить. Наконец он собрался с духом и задал давно мучивший его вопрос:

- Скажи, господин, чего мы ждем тут, на башне?

Советник отвлекся от упорного созерцания горизонта и произнес:

- Терпение, друг мой, терпение - вот истинная добродетель мудрых. Я скажу тебе только одно - мы ждем гостей.

Сказав это, Советник вновь обратил свой взгляд к горизонту. От нечего делать Кевин тоже уставился на юго-запад. Прошло еще несколько минут.

И вдруг изумленным глазам Кевина предстало впервые удивительное зрелище, которое ему еще много раз предстояло увидеть в ближайшем будущем.

Небо на юго-западе вспыхнуло зеленым светом, и в центре этой вспышки распахнулся светящийся муаровый квадрат. Волны зеленого света пробегали по нему снизу вверх. Внезапно из этого квадрата одно за другим появились три невиданных летающих ... чудовища? Кевин не мог подобрать им названия.

Два первых были похожи на большущих темно-зеленых стрекоз. Над их спинами, казалось, блестели машущие крылья. Третье чудовище было вообще ни на что не похоже. Еще более огромное, толстое, раскрашенное зелеными и серыми полосами, с черным брюхом... Дальше Кевину смотреть не дали.

- Вот и гости прилетели, - сказал Советник. Ну-ка, пошли встречать.

Когда Советник и Кевин спустились с башни, странные чудовища кружились над обширной луговиной у подножия Миндоллуина, выбирая место для посадки. Выбравшись из башни, Советник и Кевин увидели, что в цитадели царит переполох.

Советник поймал за рукав одного из стражников и спросил:

- Что случилось?

- Чудовища, о мудрейший! - ответил стражник.

- Чушь, - сказал Советник. - Поди доложи волшебницам, что прилетели те заморские ландскнехты, о которых я говорил. А ты, Кевин, веди сюда наших коней, поедем встречать.

Подлетая к горе Миндоллуин, Лугарев и Митчелл увидели на ее восточном склоне, ближе к вершине, хорошо укрепленный город-крепость. Он расположился на семи высоких и широких террасах, обнесенных стенами. Каждая из террас составляла один ярус города. Ворота в стене первого яруса, так же как и ворота цитадели, были обращены на восток. Ворота второго яруса смотрели на юг, третьего - на север, четвертого - снова на юг, и так далее. От подножия горы к великим воротам вела наполовину вымощенная камнем дорога. За воротами она продолжалась, серпантином извиваясь по ярусам города.

Все круги города, кроме первого, разделяла надвое огромная, но узкая скала, похожая на носовую часть корабля, плывущего на восток. Великие ворота располагались как раз под ее "форштевнем". Подходя к скале, улица на каждом ярусе ныряла в пробитый в теле скалы туннель.

Высота скалы составляла около семисот футов, а на ее вершине высилась мощная цитадель. От ворот седьмого яруса к воротам цитадели вел прорубленный в скале спуск. Во внутреннем дворе цитадели еще на триста футов возвышалась Белая башня.

Наемники были потрясены открывшимся видом, и несколько минут облетали вокруг города, вызвав жуткий переполох.

Наконец вертолеты опустились на большом лугу у подножия горы, совсем рядом с дорогой, ведущей в город. По дороге к ним уже ехали два всадника, а далеко позади них пылил третий.

Наемники вытряхнулись из вертолетов, Митчелл собрал всех в кружок и объявил:

- Теперь, парни, послушайте меня! Мы прибыли в недоразвитую в техническом отношении страну. Но здесь очень давние культурные традиции. История этого государства древнее, чем история Англии. Поэтому приказываю мирных жителей не обижать, кур, свиней, поросят, гусей и другую живность не отнимать. Это прежде всего относится к тем, кто всегда голоден, - сказал он, глядя на Бэнкса.

- А я что, я ничего, - сказал Бэнкс. - Пожрать бы сейчас...

Наемники дружно заржали.

- Тихо! - рявкнул Митчелл. - Я еще не кончил!

- В следующий раз используй вибратор, быстрее получится, - посоветовал Бейли.

- Особо обращаю ваше внимание на недавнюю историю с командой Джереми Каррингтона, которая, оказавшись в ситуации, подобной нашей, решила поискать в свободное время сокровища какого-то племени, черт, забыл название...

- Мумба-юмба, - ухмыляясь, подсказал Беляев.

- От такого же слышу, - ответил Митчелл. - В общем, спасатели едва успели вытащить бравых вояк из большого медного котла, до того, как он закипел. В ваших интересах местных законов не нарушать. Помните, мы прилетели, чтобы помочь установить мир.

Советник и Кевин подскакали к непонятным чудовищам. Вблизи они оказались еще больше, чем ожидал Кевин. Возле самого большого стояла группа крепких мужчин в невиданной одежде. Темно-зеленые, коричневые, светло-зеленые и песочные пятна разных размеров и очертаний беспорядочно налезали друг на друга. Поверх одежды на пришельцах были надеты странные панцири, обтянутые такой же пятнистой тканью, спереди на них было множество толстых кармашков, подсумков. На ногах пришельцы носили невысокие кожаные сапоги, на головах - полукруглые каски, раскрашенные такими же пятнами и обтянутые сеткой. В руках у них было странное железное оружие - Кевин ничего подобного раньше и в глаза не видел. Кстати, о глазах. На глазах у всех прилетевших были одеты... Кевин так и не понял, что это такое. Два темных стекла в оправе из серебристого металла, опиравшейся перемычкой на нос и зацепленной за уши двумя кривыми металлическими палочками - вот как это выглядело.

В центре группы выделялись два человека. Кевин решил, что это начальники. Один - лет тридцати, темноволосый, коротко стриженный - волосы на голове его стояли ежиком - усатый, крепкий, но не толстый. Второй - года на два моложе, более стройный, тоже темноволосый, с длинными усами.

Вообще в первый момент все пришельцы показались Кевину на одно лицо, и лишь впоследствии он с удивлением обнаружил, что они все разные и отнюдь не похожи друг на друга. Без касок были только начальники, их каски лежали на полу в открытом проеме двери в борту ... Чудовища? Теперь Кевин понял, что это были не чудовища, а диковинные летающие машины.

Они поразили его еще больше. Две из них, поменьше, были оливково-зеленого темного цвета с черными непонятными надписями на длинных стрекозиных хвостах. Из открытых дверей торчали странные штуковины, похожие на ручное оружие пришельцев, но побольше. По бокам крепились большие связки металлических трубок, из которых торчали блестящие головки. На одной из машин эти связки были заключены в металлические бочонки. Рядом с бочонками были приделаны сложные предметы из шести тостостенных трубок, к которым подходили длинные металлические ленты. Другая машина несла на носу решетчатую конструкцию с укрепленным в ней шаром. Из шара торчала короткая трубка внушительного диаметра.

Сверху у каждой "стрекозы" были две лопасти, напоминающие крылья ветряной мельницы, такие же лопасти, но гораздо меньше, крепились на кончиках хвостов. Широкие двери были сдвинуты вдоль борта назад, открывая взгляду множество красных, плетеных из ремней сидений.

Большая машина была раскрашена темно-зелеными и голубовато-серыми полосами, с черным низом. На носу под стеклом Кевин с удивлением увидел синий круг с семью белыми звездами, сложившимися в созвездие Валакирка (Большая Медведица). У этой машины трехлопастные мельничные крылья крепились на двух возвышениях на крыше - спереди и сзади.

Долго рассматривать машины и пришельцев Кевину не дали. Советник, спрыгнув с лошади, бесстрашно подошел к предводителю пришельцев и заговорил на неизвестном языке.

Лугарев с интересом наблюдал, как к вертолетам на лошадях подъехали двое: бодрый старикан в темно-синем плаще, расшитом серебряными звездами ни дать ни взять добрый волшебник из детской сказки - и мальчишка лет двенадцати, в кожаных штанах, которые когда-то были черными, зеленой куртке с капюшоном, откинутым назад, и плетеных из кожаных ремешков босоножках. Старикан так неожиданно лихо соскочил с лошади, что Лугарев удивился, как это он не развалился при приземлении.

- Здравствуйте, - сказал старикан на совершенно нормальном английском языке.- Я - Зет-27. Здесь меня называют Советник. Так ко мне и обращайтесь.

- О'кэй, Советник. Я командир этих бездельников, Джеймс Митчелл. Какое тут у вас сегодня число?

- Тридцатое мая, - ответил Советник.- Кстати, не называйте свои имена незнакомым людям, а тем более нелюдям. Эта линия времени близка к астральным, и существа, владеющие магией, могут подчинить себе вашу волю, если будут знать ваше имя. Это не сказки, предупреждаю вас. Поэтому спрашивайте при знакомстве не имя, а "как вас называть?"

- О'кэй, - ответил Митчелл.- Слышали, парни? Усеките на будущее.

- Переводящие машинки у вас в порядке ?- спросил Советник.- Мнемокристаллы со словарем местного языка тоже?

- С этим у нас полный порядок, - ответил Митчелл, включая лингофон.

С этого момента Кевин начал понимать разговор пришельцев и Советника. Впрочем, этот разговор тотчас был прерван. К вертолетам, подняв тучу пыли, так как мощеная дорога здесь уже кончилась, подскакал третий всадник.

- Советник! - крикнул он.- Беда!

- Что такое?- спокойно спросил Советник.

Всадник спрыгнул с пляшущей от возбуждения лошади, подбежал к Советнику, и, не успев перевести дух, заговорил:

- Хранительница архивов... Ее похитили!

- Кто?! - изумился Советник, а Лугарев готов был поклясться, что Советник имел в виду не "кто?", а "какому дураку она понадобилась?"

- Этот сын собаки, подлый Хальмир из Дол Майла! Его люди напали на нас на перекрестке в лесу Фириен, - ответил гонец.

- Как это ее туда занесло?

- Они с Целительницей отправились в лес Фириен за травами. Люди Хальмира подстерегали нас в лесу. Целительница успела спрятаться, а Хранительницу архивов они схватили. Стражников почти всех перебили из засады. Когда они ускакали, Целительница послала меня за помощью. Я проскакал без остановок почти сто шестьдесят миль, загнал несколько лошадей...

- Спокойно, спокойно, - сказал Советник, - кто-нибудь отправился в погоню?

- Да, я встретил отряд солдат у поста Каленхад, - ответил гонец, - Они тут же поскакали за ними, но вряд ли они успеют догнать этих подлых псов. А если им удастся добраться до замка Дол Майл, их не выкурить оттуда, даже если отряд будет в пять раз больше.

- Эй, Советник! - негромко позвал Митчелл, - мои парни могут вам помочь?

- Думаю, да, - сказал Советник. Он достал откуда-то из-под полы лист бумаги и развернул. Это была небольшая карта Гондора и прилегающих земель.

- Смотрите, командир, - сказал Советник.

Митчелл и Лугарев склонились над картой. Все надписи на ней были сделаны уже знакомыми Лугареву по книге затейливыми буковками из завитушек и палочек. Понять что-либо было невозможно.

Советник сообразил это и стал пояснять:

- Люди Хальмира напали вот здесь. Это лес Фириен. Они повезли волшебницу по этой дороге, вот сюда, в замок Дол Майл на холмах Эмин Майл. Ехать им - сто сорок миль, но надо преодолеть брод через реку Энтова Купель и перевоз через Андуин ниже водопада Рэрос. Гонец проскакал сто шестьдесят миль. Погоня вряд ли догонит людей Хальмира до перевоза, а там им придется задержаться. Андуин нельзя перейти или переплыть в этом месте без плавсредств, а паром люди Хальмира нашим не оставят.

- Ну-ка, прикинем, - Митчелл приложил к карте линейку. - По прямой до холмов - миль сто, это примерно час полета не торопясь. Нам нужен кто-нибудь, кто может прочитать эти чертовы буковки и засвидетельствовать командиру отряда погони, что мы не демоны.

- Кевин! - позвал Советник.- Лети с командиром Джеймсом в Эмин Майл, покажешь дорогу. Вот тебе мое кольцо, покажи его командиру отряда погони, если понадобится.

- Хейвуд! Остаешься здесь караулить, - приказал Митчелл.- К "Чинуку" никого не подпускай. Остальные - по машинам!

Кевин порядком струхнул, когда над головой раздался грохот мотора, а затем земля стремительно провалилась куда-то вниз. Он сидел на боковом левом сиденье около открытой двери. Рядом с ним устроился мрачного вида жлоб, который всю дорогу грыз какие-то орехи. Он молча протянул пакетик Кевину, но тому было не до орехов. Вертолеты неслись на малой высоте и такой жуткой скорости, что земля, казалось, со свистом улетает назад. На виражах вертолет угрожающе накренялся, и Кевин судорожно вцеплялся в сиденье, чтобы не вывалиться, чувствуя, как желудок карабкается вверх по пищеводу.

Вскоре под лыжами вертолета мелькнула серебристая лента Андуина, а затем потянулись однообразные и унылые Гиблые болота. Впереди замаячили холмы Эмин Майл. У подножия южного холма высился замок из серого камня, не особенно большой, но хорошо укрепленный. Возле замка Кевин заметил группу всадников. Это был отряд, посланный в погоню.

Вертолеты с грохотом облетели вокруг замка и пошли на посадку. Лугарев повел Хьюй вниз так стремительно, что Кевин почувствовал, что приподнимается над сиденьем, и в ужасе вцепился в него обеими руками. Однако у земли вертолет взревел мотором, замедлил кажущееся падение и мягко опустился на траву примерно в полумиле от замка. Грохот мотора смолк.

К вертолетам быстро приближался всадник. Наемники выстроились полукругом, держа автоматы стволами вниз. Всадник подъехал и спрыгнул на землю. Он был в стальной кольчуге и шлеме, с длинным копьем, у пояса висел длинный меч, а на левой руке - щит с гербом Гондора: стилизованное белое дерево на черном фоне, над которым сияют семь звезд и корона.

- Кто такие? - спросил воин, с удивлением поглядывая на невиданные летающие машины.

Кевин вышел вперед и сказал:

- Это заморские ландскнехты. Советник прислал меня с ними, чтобы помочь вам освободить волшебницу, - Кевин протянул воину кольцо Советника.

- Я знаю тебя, ты - Кевин, ученик Мудрого, - сказал воин.- Это, должно быть, великие воители, если они хотят столь малыми силами штурмовать Дол Майл. Я - Брегор, командир отряда, - представился он.

- Я Джеймс Митчелл, командир наемников.- ответил Митчелл. - Похитители успели скрыться в замке?

- Да, - ответил Брегор, - мы задержались на переправе. Пока нашли лодки, перегнали на нашу сторону паром для лошадей...

- Понятно, - оборвал его Митчелл, - сколько их было?

- Человек сорок. Всего в замке около двухсот, я думаю.

- Сколько у вас?

- Шестьдесят.

- О'кэй, - сказал Митчелл, разглядывая замок в бинокль. - Оставьте тут человек пять для охраны наших вертолетов. Логан, Мерчисон, остаетесь тоже. Кевин, ты ждешь здесь, там опасно. Джон, ты с Логаном поднимешься на Хьюе и вышибешь ворота. Хорошо бы еще уронить мост. Потом Логан отведет Хьюй на место, а ты присоединяйся к нам, нам понадобится твой гранатомет. Вопросы есть? Тогда поехали.

Лугарев взял из Хьюя пулемет и две коробки с лентой. Митчелл нацепил на спину огнемет. Топхауз и Логан поднялись в воздух. Хьюй пошел на малой высоте прямо к воротам, поливая солдат на стенах огнем "миниганов". Наемники и спешившиеся воины следовали за ним.

Метров с трехсот Топхауз ударил ракетами по надвратной башне. Грохнуло несколько взрывов, ворота заволоклись облаком дыма и пыли, верхняя часть башни рухнула, цепи, поддерживавшие на весу подъемный мост, лопнули, как нитки, и мост с грохотом упал поперек наполненного вонючей застоявшейся водой оборонительного рва. Гондорские воины торжествующе заорали.

Топхауз всадил еще пару ракет в ворота, створки слетели с петель и рухнули во двор замка. "Миниганы" взревели, хлестнув свинцовыми струями по скопившимся во дворе защитникам замка. Еще две ракеты, рванувшие посреди двора, завершили дело. Более половины солдат Хальмира были убиты в первые же минуты штурма. Оставшиеся в живых в ужасе скрылись в замке.

Хьюй завис метрах в двух от земли. Топхауз с гранатометом в руках выпрыгнул из вертолета и присоединился к наемникам, уже ворвавшимся на мост.

Защитники замка быстро пришли в себя и обрушили на нападающих тучу стрел. Однако им пришлось стрелять из бойниц и окон, по сути дела, сверху вниз. Стрелы застучали по шлемам гондорских воинов и каскам наемников, не причиняя особого вреда. В ответ автоматные очереди хлестнули по окнам. Топхауз, опустившись на колено, выстрелом из гранатомета снес с петель входную дверь.

Под прикрытием автоматов наемников гондорский отряд пересек двор и ворвался в замок. После этого защитникам замка было уже не до луков. Пришлось взяться за мечи. На лестницах и в коридорах замка Дол Майл закипел рукопашный бой.

Гондорцы быстро сообразили, что к чему, и пропустили наемников вперед, предоставив им возможность отработать с лихвой свою зарплату. Наемники впрочем, не возражали.

Впереди шли Митчелл и Лугарев, прокладывая путь напалмом и пулями. В левой руке Митчелла сверкал жарким сиянием плазменный меч, которым он обрубал мечи и копья, то и дело высовывающиеся из дверей и боковых проходов. Лугарев поливал врага из пулемета, но когда первая коробка кончилась, он решил поберечь патроны. Перезарядив пулемет, он забросил его за спину и тоже взялся за плазменный меч. Первый же вражеский солдат, попавшийся ему на дороге. был рассечен пополам вместе с кольчугой. Лугарев так махнул мечом, что, разрубив стражника, он еще и рубанул по стене. Раздалось шипение, куски камня посыпались на пол, на стене остался глубокий обугленный разрез.

Вырвавшись из узкого коридора, наемники неожиданно оказались в большом зале перед покоями самого Хальмира Эмин Майлского. Здесь их ждали почти все уцелевшие воины противника. Их было около двадцати пяти.

Митчелл вскинул плевалку огнемета и длинной струей слева направо окатил стражников. Зал моментально заполнился дымом, в дыму метались горящие фигуры, на окнах полыхали занавеси, жарким огнем занялись старинные гобелены, трещала резная дубовая мебель.

Лишь пятеро избежали этой гибельной струи огня. Их тут же прикончили из автоматов Бейли и Бэнкс. Кислорода в зале явно не хватало, и Лугарев, взяв скамейку, вышиб все окна. В зал ворвался живительный воздух, пламя весело взметнулось вверх.

Не обращая внимания на огонь, Митчелл подошел к дверям покоев Хальмира и ударил ногой. Однако дверь была забаррикадирована изнутри.

- Джим, отойди! - крикнул Топхауз, вскидывая гранатомет.

Все укрылись: кто за креслом, кто за массивным дубовым столом, несколько наемников отступили за угол коридора. Выстрел гранатомета снес двери и баррикаду. Наемники чуть не оглохли. Размахивая мечами, Митчелл и Лугарев ворвались в дым.

Они успели увидеть двух стражников, кинувшихся к закрывающейся двери потайного хода, скрытого за поворотным камином. Хальмир с несколькими доверенными людьми бежал, уводя волшебницу, через потайной ход.

Зарычав от ярости, Лугарев прыгнул вперед, вонзив в спину последнего стражника плазменный меч. Стражник рухнул в проходе, заклинив головой в шлеме поворачивающийся камин.

- За мной, - крикнул Митчелл, исчезая в подземном ходе.

Прорубленный в скале ход не был освещен, но Лугарев укоротил лезвие плазменного меча до одного дюйма и пользовался им, как фонариком. К счастью, погоня в темноте была короткой. Потайной ход вывел наемников за пределы огороженного стеной двора. Они увидели лишь далекое облако пыли. Хальмир увозил волшебницу на запад, к Андуину. Митчелл выругался, выключил меч и вызвал по радио вертолеты.

Через несколько минут прибежал Брегор, а за ним остальные гондорцы. Они были под сильным впечатлением от увиденного и перешептывались, поглядывая на вертолеты наемников. Лугарев услышал нечто вроде: "огненные копья Гилраэни". Он ничего не понял, но эта фраза запала ему в память.

- Где они?- спросил Брегор, отдышавшись.

- М-да, это вопрос на шестьдесят четыре тысячи фунтов, как говаривал старина Бонд, - сказал Беляев.

- Они ускакали на запад примерно четыре минуты назад, - сказал Митчелл. Он достал карту, показал ее Брегору и спросил:

- Где они тут могут спрятаться?

- Даже не знаю, - ответил Брегор. - Здесь остров Тол Брандир посреди Андуина, а дальше - земли наших союзников - рохирримов. Там Хальмиру негде укрыться. Вниз по реке он не уйдет, там водопад, а дальше - земли Гондора.

- А вверх по реке?

- Может быть..., - Брегор неуверенно покачал головой.- Может, он хочет добраться по реке до Дол Гулдура? Но это так далеко... Я вообще не понимаю, зачем Хальмиру понадобилось похищать волшебницу? Тем более, Хранительницу Архивов?

- Всему виной страстная любовь, - сказал Бейли.

- Или этот парень ищет документы, подтверждающие его права наследования, - предположил пятый стрелок Стив Смит.

- Я думаю, он просто голоден, - проворчал Бэнкс. Так же, как я.

В этот момент над головами наемников и гондорцев послышался рев вертолетов.

- Ну наконец-то! - сказал Митчелл.- Сколько отсюда до реки?

- По прямой - миль двенадцать, - ответил Брегор.

Наемники быстро погрузились в вертолеты.

- Почему так долго?- спросил Митчелл.

- Мотор не сразу завелся, - ответил Логан.

- Черт, - ругнулся Митчелл. - Минут пятнадцать потеряли.

- Ничего, нагоним, - сказал Лугарев.

Вертолеты взмыли в воздух. Всадники Брегора неслись по следу беглецов. Однако, как ни странно это было, обнаружить людей Хальмира с воздуха не удалось. Всадники тоже потеряли след.

Поразмыслив, Митчелл решил перехватить похитителей у берега Андуина. Вертолеты начали патрулировать вдоль берега.

Вскоре Лугарев и Топхауз, которые вели Хьюй (UH-1H), увидели несколько всадников, приближающихся к реке. У передового поперек седла лежала искомая волшебница. Лугарев вызвал по радио Митчелла и Бэнкса, которые вели Хью Хог (UH-1B), и доложил, что заметил беглецов.

- Сейчас будем, - ответил Митчелл.- Попробуй их задержать.

Лугарев повел Хьюй на снижение. Беглецы тем временем подскакали к берегу и, бросив лошадей, погрузились в три лодки, припрятанные в кустах.

- Они уплывают! - крикнул Лугарев, сажая вертолет. Наемники выскочили из него и побежали к берегу. В вертолете оставались лишь Лугарев, Топхауз, Кевин и наблюдатель Андрей Бугров.

Когда наемники подбежали к берегу, лодки уже отчалили. Гребцы бешено работали веслами, выгребая против течения.

Наемники открыли огонь с берега по одной из

лодок с солдатами. Гребцы были убиты в несколько секунд, и неуправляемая лодка пошла по течению мимо острова Тол Брандир, туда, где неумолчно ревел водопад Рэрос.

В этот момент появился Хью Хог. Митчелл обстрелял из гранатомета вторую лодку с солдатами, но неудачно. Лодки шли слишком близко, и Бэнкс, наводивший гранатомет, боялся, что осколки заденут волшебницу.

Лугарев поднял Хьюй, догнал лодки, и Топхауз очередью из "минигана" буквально разрезал пополам лодку с солдатами. Затем он перенес огонь на лодку Хальмира и с ювелирной точностью обрубил очередью ее корму, оставив в целости нос, где сидели Хальмир и волшебница.

Лодка моментально наполнилась водой и пошла ко дну. Солдаты, наряженные в тяжелые кольчуги, последовали за ней.

- Как это у вас... Потопление псов-рыцарей на Чудном озере, - сказал Топхауз, неожиданно обнаруживая знание истории СССР.

- На Чудском, - поправил его Лугарев.

Волшебница плыла, точнее, держалась на воде, но ее несло к водопаду. Хальмир плыл рядом с ней.

- Я сейчас спущусь на лебедке и вытащу ее, - сказал Лугарев.- Бери управление, Джон.

-О'кэй, - ответил Топхауз.

На крыше Хьюя справа была установлена спасательная лебедка, предназначенная как раз для подобных случаев. Лугарев протиснулся между сидениями пилотов, перешагнув через ящики с патронами для "миниганов" и благословив Митчелла, приказавшего снять передний ряд сидений в грузовой кабине. Объяснив Бугрову, что он намерен делать, и попросив подстраховать его на лебедке, Лугарев обвязался тросом и выпрыгнул в правую дверь. Пересевший в его кресло Топхауз вел Хьюй точно над головой волшебницы. Бугров плавно опустил Лугарева ногами в воду.

Волшебница была несколько напугана висящим над ее головой грохочущим чудовищем, но, видимо, падать в водопад было все же страшнее, и она ухватилась за руку Лугарева. Бугров тотчас же включил лебедку на подъем.

Видя, что волшебница поднимается вверх, Хальмир что было силы вцепился руками в ее одежду. Юбка волшебницы оказалась довольно прочной. В этот момент Хьюй как раз подлетел к водопаду. До него оставалось не больше двух-трех десятков метров.

-Эй, Игорь! - крикнул Бугров, стараясь перекрыть рокот мотора и невероятный рев водопада. - Сбрось балласт! Боливару не снести троих!

Сообразив, что Хальмир по-хорошему не отцепится, Лугарев снял с пояса плазменный меч. Удлинив лезвие до полутора метров и прижав левой рукой к себе волшебницу, он рубанул мечом по краю юбки. Подол оборвался, и Хальмир с воплем полетел вниз, в грохочущую бездну Рэроса.

 

Глава 4

Пир в Цитадели.

Лебедка подняла Лугарева и волшебницу в вертолет. Бугров помог им забраться в кабину. Волшебница была в таком шоке, что даже не заметила сидевшего рядом Кевина. С нее текла вода, и она была явно не в лучшем виде.

Топхауз посадил Хьюй возле наемников, ждавших на берегу. Рядом приземлился Хью Хог. Митчелл и Бэнкс подошли к вертолету Лугарева.

-Ну, рыбак, похвастай уловом, - усмехнулся Митчелл.- Э! Да ведь леди совсем промокла! Надо ее переодеть или хоть завернуть во что-то.

Волшебницу переодели в чью-то запасную форму, завернули в плащ-палатку, и Митчелл дал ей глотнуть коньяка из аварийного запаса, который был у него под строгим контролем. Волшебница сразу повеселела. Затем ее посадили в Хью Хог, у которого было проще закрыть двери из-за отсутствия торчащих пулеметов и лент к ним.

Подоспели люди Брегора, Митчелл простился с ними, сказав, что доставит волшебницу в Минас-Анор, и вертолеты взлетели, положив круговыми волнами высокую траву прибрежного луга.

На обратном пути Кевин чувствовал себя несколько лучше. Примерно через час вертолеты опустились на лугу у подножия Миндоллуина, рядом с "Чинуком". Их встретил Хейвуд.

-Ну, как?- спросил он.- Потерь нет?

-Все о'кэй, Кларенс, - ответил третий стрелок Александр Ковшов.

-Вернулись с добычей, - добавил Беляев, выгружая из Хью Хога волшебницу.

Митчелл отдал несколько распоряжений. Из "Чинука" выкатили "виллис". Наемники занялись заправкой вертолетов и устройством временного лагеря. Митчелл, Лугарев, Кевин и волшебница отправились в город.

"Виллис" резво подкатил к Великим воротам. Они были прекрасны. Сделанные из серебристого сверкающего металла, Великие ворота были покрыты вязью древних эльфийских рун. На створках ворот был изображен уже знакомый Лугареву герб Гондора: Белое Дерево, над которым сияли семь звезд и золотая корона.

Присутствие волшебницы послужило лучшим пропуском. Ворота откатились в сторону, и "виллис" въехал внутрь крепости. Митчелл уверенно вел машину по довольно широким для средневекового города улицам, вымощенным гладкими каменными плитами. Волшебница, уже очухавшаяся от своих приключений, показывала дорогу. Лугарев и Кевин сидели в кузове на железных скамейках вдоль бортов, глазея вокруг. Лугарев никак не мог отделаться от мысли, что попал в волшебную сказку. Средневековый город, воины в кольчугах и черных одеждах, шитых серебром, вывески на лавках и мастерских, написанные округлыми эльфийскими буквами... (Эльфийский алфавит Тенгвар, разработанный Феанором, был настолько универсален, что использовался на протяжении всех последующих эпох не только эльфами, но и людьми, и гномами, и даже самим Врагом).

Впрочем, на них глазели еще больше. Невиданная повозка без лошади, урча мотором, катила по улицам Минас-Анора, а за ней, с воплями и лаем бежали дети и собаки. Кевин сообразил, что первым из всех мальчишек Гондора удостоился чести проехать по городу на автомобиле, и гордо приосанился, презрительно поглядывая на сверстников.

Наконец, "виллис" остановился перед резными колоннами, поддерживавшими большую арку ворот седьмого яруса. Дальше ехать было нельзя. Наемники, волшебница и Кевин вылезли из машины, и волшебница приказала одетым в черное стражникам стеречь ее от любопытных.

Охранники Цитадели были наряжены поверх кольчуг в черные одежды с вышитым серебром на груди гербом Гондора. На головах у них были серебристые шлемы с крыльями чайки по бокам. Стражники были удивлены, но не показывали вида. Они с почтением проводили волшебницу и наемников в Цитадель.

За аркой ворот был вымощенный белым камнем двор с фонтаном в центре. Фонтан был окружен лужайкой ярко-зеленой травы, а рядом с бассейном фонтана росло небольшое дерево незнакомой Лугареву породы. Кора у него была снежно-белая, без единого пятнышка, листики казались нежными, как будто только что распустились; сверху они были темно-зеленые, снизу слегка отблескивали серебристо-серым.

В тени дерева стояла статуя женщины в полный рост человека, из серебра и слоновой кости. Взглянув в ее лицо, Лугарев замер. Никогда прежде ему не доводилось видеть подобной красоты. Изваянное уверенным резцом безвестного скульптора, это лицо светилось многовековой мудростью и осознанием своей силы. Оно было прекрасно неземной, нечеловеческой красотой и вместе с тем печально. Видно было, что эта женщина пережила многое, .. и многих. Серебряные складки длинного платья перехватывал узкий пояс из золотых листьев березы, правой рукой она опиралась на длинный лук. Серебряный обруч с изумрудом надо лбом лежал на черных волосах.

Сопровождавшая их волшебница и Кевин на мгновение склонились перед деревом и статуей; Лугарев, воспользовавшись моментом, щелкнул автоматическим фотоаппаратом. Когда Кевин выпрямился, Лугарев спросил его:

-Кто эта женщина с луком?

-Это королева Гилраэнь, - тихо ответил Кевин.- Мы почитаем ее не меньше, чем самого Великого Короля Элессара. После Восточного вторжения она подняла Гондор из руин, затем отвоевала Арнор и восстановила Соединенное Королевство.

-Гилраэнь..., - пробормотал Лугарев. - Так, так, запомним.

Упоминание воинов Брегора об "огненных копьях Гилраэни" не выходило у него из головы. Аборигены могут, конечно, болтать все, что угодно, но почему они при этом упорно пялились на контейнеры с неуправлямыми ракетами?

-А дерево?- спросил Митчелл.- Никогда раньше таких не видел...

-Это священное Белое Древо Гондора, - ответила волшебница, - потомок Нимлота, священного дерева Нуменора, произошедшего из семени Целеборна, Белого дерева эльфов-тэлери с острова Эрессэа, что лежит ныне за пределами мира, а оно, в свою очередь, проросло из семени Галатилиона, росшего в в городе эльфов Тирионе в Благословенной земле. Все эти деревья суть подобие священного Древа Тэлперион, родившегося в День Первый...

-Охренеть можно! - без всякой почтительности загнул Митчелл.- И как только вы запоминаете все эти мудреные названия?

Волшебница улыбнулась и ответила короткой фразой на Вестроне; переводящая машинка на мгновение запнулась, подбирая подходящий эквивалент, а затем выдала по-русски:

-Работа такая.

Перед ними распахнулась высокая и прочная дверь из полированного металла. За дверью был огромный зал, вдоль стен которого шли два ряда колонн из черного мрамора. Капители колонн были выполнены в виде изваяний различных животных. Потрясенный этой красотой, Лугарев потихоньку щелкал фотоаппаратом.

Потолок зала украшала цветная роспись на зеленом фоне. Между рядами колонн высились каменные статуи королей. У дальней стены, на возвышении, стоял пустой мраморный трон, над которым на стене было выложено драгоценными камнями изображение цветущего Белого дерева. Перед тронным возвышением разместился длинный стол, за которым сидели несколько женщин разного возраста в черных, расшитых серебряными звездами халатах. При появлении наемников они встали и повернулись к ним.

-Приветствуем вас, доблестные заморские воины, от имени Империи Арнора и Гондора, - сказала самая старшая волшебница.- Мы уже имели случай убедиться в вашей силе и смелости. Благодарим вас за спасение нашей сестры.

-Благодарю за добрые слова, уважаемые волшебницы, - неожиданно для Лугарева, в совершенно несвойственной ему манере ответил Митчелл.- Но, кроме нас, в спасении вашей коллеги участвовал имперский военачальник Брегор со своими людьми, и не следует забывать об их заслугах.

Наемников пригласили за стол. Кевин убежал сообщить новости Советнику.

-Сейчас мы лишь немного угостим вас, доблестные ландскнехты, - сказала Старшая волшебница, - А вечером я приглашаю всех ваших людей и вас на праздничный пир по случаю спасения Хранительницы Архива.

Настоящий пир начался около шести часов вечера. В тронном зале были установлены длинные столы, буквально ломившиеся от разнообразной снеди. В центре главного стола, за которым вместе с волшебницами и Советником сидели наемники, возвышался, словно коричневая гора, зажаренный целиком молодой кабан.

Лугарев и Митчелл оказались по обе стороны от спасенной ими волшебницы, которую Лугарев для краткости окрестил Библиотекаршей. Свои настоящие имена волшебницы не сообщали никому, боясь вражеских чар.

Сколько-нибудь организованной беседы за столом не было. Митчелл перед началом пира призвал наемников к умеренности, что отнюдь не располагало их к застольным беседам. Волшебницы шептались о чем-то между собой. Советник вполголоса излагал Митчеллу политическую ситуацию в Гондоре и за его пределами. На следующий день был назначен военный

совет, и Митчелл хотел прийти на него с готовым планом действий.

Гондорские воины быстро дошли до полужидкого состояния. Под конец пира большинство наемников тоже слегка расслабились, так как в Империи было не принято пить из мелкой посуды. Самые маленькие кубки были на поллитра, и предупредительные слуги зорко следили за тем, чтобы они не пустели.

Лугарев весь вечер пил только из своей фляги, заправленной кока-колой, он предпочитал иметь ясную голову. В аналогичных ситуациях это пару раз уже спасало ему жизнь. Покосившись на сидевшую рядом волшебницу, Лугарев увидел, что она уже дошла до желаемого накала, и предложил ей пойти проветриться. Волшебница благодарно икнула и позволила извлечь себя из-за стола.

Уходя из зала, Лугарев заметил, что некоторых наемников там уже нет. Он видел, как доблестные имперские воины, изрядно нагрузившись, сползали под столы, и искренне надеялся, что отсутствующие наемники не оказались там же.

Лугарев и волшебница решили подняться на верхнюю площадку Белой башни. Поднимаясь по лестнице, Лугарев услышал, как наемники горланят их любимую застольную песню, которую сложил Беляев.

Нестройный хор что было силы вопил:

Вновь на столе батарея бутылок,

Снова стаканы звенят!

Если наемник трезв перед боем,

Это уже не солдат!

Чтобы не снились нам трупы в развалинах

Чтоб не промокли штаны под огнем,

Выпьем за Родину, выпьем за Сталина,

Выпьем и снова нальем!

Нет нам покоя всю ночь до рассвета,

Снова полезем мы под облака.

Детка! Смешай-ка "Кровавую Мэри"

Чтоб не дрожала рука!

И поднабравшись уже основательно

Вместе сидим и поем:

Выпьем за Родину, выпьем за Сталина,

Выпьем и снова нальем!

У песни был и третий куплет, но, по общему соглашению, в присутствии порядочных женщин он не исполнялся. По поводу "трезвого солдата" здесь было больше хвастовства, чем правды; что же касалось Сталина - уж очень хорошо звучало и всем понравилось. К тому же англосаксонская часть команды вообще считала идею выпить за Сталина некой частью русской экзотики, вроде соборов Кремля или дворцов Ленинграда. А Бэнкс, к примеру, принадлежал к числу тех практичных людей, что готовы пить хоть за Сталина, хоть за Гитлера, хоть за Мао Цзэдуна, лишь бы наливали.

Песня кончилась. Лестница, по которой поднимался Лугарев, таща на буксире волшебницу, напротив, и не думала кончаться. Шагая по бесконечным ступенькам, Лугарев задумался на минуту о том, на каком странном языке общались наемники. Официальным языком Вечности был английский, но из уважения к товарищам, англосаксонская часть экипажа обычно обращалась к ним по-русски, а те, в свою очередь, отвечали по-английски. В результате сложился совершенно непередаваемый коктейль из русских и английских слов. Ругались же все - и русские и англосаксы - исключительно по-русски, стараясь использовать все резервы этого великого и могучего, правдивого и свободного языка. Из англосаксов виртуозами считались Бейли и Мерчисон.

Волшебница в очередной раз споткнулась, прервав размышления Лугарева. Он огляделся по сторонам и неожиданно заметил в глубокой нише бойницы Мартина Бейли, охмурявшего одну из молодых волшебниц. Мартин что-то шептал ей на ухо, а изрядно подогретая волшебница только похихикивала. Лугарев услышал ее громкий шепот:

-Да нельзя мне, Марти, волшебница должна быть девицей. А иначе я потеряю магическую силу...

Что ответил ей Бейли, Лугареву услышать не удалось. Заметив Лугарева, Бейли нетерпеливо помахал ему рукой, дескать, проходи, не мешай!

Наконец Лугарев и волшебница поднялись на вершину Белой башни. Там дул ласковый теплый ветер, и голова волшебницы быстро прояснилась. Тишина, царившая на высоте, располагала к спокойному разговору, и Лугарев не преминул воспользоваться этим.

Прежде всего он спросил волшебницу о Враге. Лугарев знал лишь то, что было сказано о нем во "Властелине Колец", и, несмотря на все рассуждения о переносе информации между линиями времени, он все же относился к книге как к художественной литературе. Однако рассказ волшебницы подтвердил практически все, кроме нескольких незначительных деталей.

-Если ты хочешь изучить все сам и подробно, -сказала волшебница, - я отведу тебя в наш архив, я там хозяйка. Ты сможешь найти там все, что тебя интересует.

-Для этого мне еще надо научиться читать, - ответил Лугарев.- Наши переводящие машинки переводят только голос. Если я смогу читать вслух ваши книги, тогда машинка переведет их без проблем.

Пока они спускались по лестнице и шли к архиву, волшебница спросила:

-Расскажи мне о своей стране, где она?

-Это не страна, - ответил Лугарев, - правильнее назвать ее организацией, потому что у нас работают люди из разных стран мира. Мы называем ее Вечность. Мы можем перемещаться во Времени.

-Вы можете заглянуть в будущее? Или побывать в прошлом?- удивилась волшебница.

-Не совсем так. В прошлом мы можем только наблюдать, иначе там может что-нибудь измениться, и тогда изменится настоящее. Будущее - еще сложнее, его пока еще нет, и оно зависит от множества событий. Наша задача - сделать его наиболее благоприятным для человечества.

У нас есть большие думающие машины, они постоянно рассчитывают наиболее вероятные варианты развития событий, - рассказывал Лугарев.- Видишь ли, Время - оно как река. Любое событие делит реку времени на два рукава. В одном из них событие было, в другом - его не было. Если событие незначительно, рукава вскоре сливаются снова; если оно важное - они текут рядом, пока отголоски события не перестанут воздействовать на общий ход истории.

Сейчас таких рукавов великое множество. Мы называем их линиями времени. Вечность началась с того, что группа людей на одной из линий овладела секретом перемещения во времени и пространстве с одной линии на другую в один и тот же момент исторического времени или с небольшим смещением вперед или назад. На разных линиях человечество развивается с разной скоростью, для этого есть много причин. У вас еще длится раннее средневековье, у нас - техническая цивилизация высокого уровня; есть линии времени, где уровень еще выше, а есть и такие, где людей совсем нет. Мы называем такие линии пустыми.

И вот эта группа людей организовала на одной из пустых линий свой штаб, который постепенно превратился в мощную организацию. Они начали с того, что, пользуясь возможностью перемещения с линии на линию, наладили торговлю между линиями времени, играя на естественной разнице цен. Огромная сеть торговых компаний на многих линиях времени контролируется Вечностью и приносит колоссальные доходы.

Имея такие средства и возможности рассчитывать вероятное течение событий, создатели Вечности направили свои силы на устранение нежелательных событий на разных линиях, таких, как, например, угроза Врага у вас, или болезни, голод. Сейчас Вечность следит за развитием событий на большом количестве линий. Ваша - одна из них.

Вечность действует самыми разными способами, и, если это необходимо, уничтожает зло силой оружия. Мы научились принудительно соединять линии времени, поэтому, если нам удастся уничтожить вашего Врага, ваша линия не раздвоится.

-Вы, конечно, великие воины, - сказала волшебница. -Но Неназываемый силен, а вас всего пятнадцать. Хватит ли у вас сил, чтобы справиться с ним и его воинством?

-Мы всего лишь военные советники и разведчики, ответил Лугарев.- Мы посмотрим, что можно сделать. А потом Митчелл вызовет множество огромных летающих машин, и они сокрушат Врага. Если потребуется, Вечность обрушит на него всю свою мощь, и, поверь мне, эта мощь велика.

Лугарев даже не подозревал, насколько он был близок к истине.

Они спустились в архив. По дороге к ним присоединился Кевин. Его не было на пиру, но волшебница решила, что он может быть полезен и послала за ним кого-то из слуг. Мальчишка часто бывал в архиве вместе с Советником и любил читать древние книги.

-Когда Советник появился у нас, он целыми днями не вылезал из архива, да и сейчас он мой главный посетитель, - сказала волшебница.

Она принесла Лугареву десятка три рукописных книг об истории Арнора и Гондора. Вместе с волшебницей и Кевином он углубился в изучение языков.

Кевин принес откуда-то ксерокопию рукописной книги. Оказалось, что Советник, сидя в архиве, не только изучал историю, но и разработал учебник грамматики и словарь эльфийского языка и языка Вестрон, на котором говорили в Гондоре и других землях, населенных людьми.

На первый раз Лугареву хватило алфавита. В нем было сорок две буквы; часть из них вообще не использовалась, зато другие в разные времена на разных диалектах обозначали разные звуки. Добило его то, что одна и та же буква обозначала "а", "о", или "у" в зависимости от того, насколько часто этот звук встречается в том или ином диалекте.

Лугарев сидел в архиве до полуночи и ушел оттуда с деревянной головой, но зато на следующий день, проезжая по городу, он уже мог читать вывески.

 

Глава 5

Военный совет.

На следующий день, 31 мая, в тронном зале Цитадели собрался военный совет. На нем присутствовали волшебницы в полном составе, Советник, несколько имперских военачальников. От наемников были Митчелл и Лугарев.

Все расселись за тем же столом из черного полированного дерева, стоявшим у подножия трона. Трон по-прежнему оставался пустым. Лугарев удивленно покосился на него. Старшая волшебница перехватила его взгляд.

-Я знаю, что тебя волнует, - сказала она. - Ты хочешь спросить, какая же империя без императора?

-Да, верно, - ответил Лугарев. - я вообще думал, что у вас королевство, а теперь, оказывается, империя...

-До нашего поражения в войне с Олмером, Королем-без-Королевства, наше государство именовалось Соединенным Королевством Арнора и Гондора, - пояснила Старшая волшебница. - Когда королева Гилраэнь восстановила государство в прежних границах и прибавила к нему несколько колоний, она провозгласила Империю Арнора и Гондора. Ее сын стал нашим первым императором.

"И тут Гилраэнь, "- подумал Лугарев: "Чем дальше, тем интереснее."

-Что же до пустого трона, - продолжала волшебница, - нам тяжело говорить об этом, но вы должны знать. В позапрошлом году наша императрица Телпериэнь отправилась в Северный Итилиен, чтобы полюбоваться красивейшим видом из Хеннет Аннун, Окна Заката. Это одна из лучших достопримечательностей Гондора: пещера под водопадом, сквозь который по вечерам светит заходящее солнце.

Но случилось так, что кортеж императрицы неожиданно атаковала орда кочевников-истерлингов, прорвавшаяся с востока через наши пограничные заслоны. Стража была перебита, а императрица захвачена. Одному из стражников удалось бежать, и он принес горестную весть императору, находившемуся в тот момент в крепости Минас-Итиль в южном Итилиене.

Император Анарион Второй был сильным правителем и доблестным воином. Он лично возглавил погоню. Но кочевники оказались невероятно коварны и использовали плененную императрицу как приманку для самого императора. Кочевники давно уже хотели убить его, отомстить за множество поражений, которые он нанес им в пограничных стычках. Отряд императора попал в засаду. Врагов было в десять раз больше. Император дрался как лев, но кочевники пустили ему в спину отравленную стрелу.

-Практичные парни, - буркнул Митчелл себе под нос.

-Так пал наш император Анарион, - продолжала волшебница.- У него осталась наследница, принцесса Сильмариэнь. Но ей пока только одиннадцать лет. Поэтому пока что империей управляет регентский совет волшебниц.

Некоторое время все молчали. Затем старшая волшебница заговорила снова:

-В этом году мы узнали от наших разведчиков, что кочевники собираются огромными ордами у северных границ Страны Мрака. Но на этот раз все оказалось серьезнее, чем обычно. Разведчики заметили у подножия вулкана Ородруин нескольких балрогов.

Лугарев заметил, что гондорцы, находившиеся в зале, невольно вздрогнули.

-А что это за звери такие?- спокойно спросил Митчелл. - Я слышал, что перед Войной Кольца маг Гэндальф ухайдакал одного такого в какой-то пещере, но что это - до сих пор не пойму.

-Это не зверь, - ответила волшебница. - Балрог это демон из древних эльфийских легенд. Они появились давным-давно, в начале Первой, Предначальной эпохи, когда людей еще не было, и на земле жили только Старший народ - эльфы; гномы, и прочие нелюди. По силе каждый из балрогов равен нашему нынешнему Врагу, которого в Гондоре обычно не называют по имени. В древности балроги служили не ему, ибо он сам был лишь слугой более могущественного Врага, которого эльфы называли Морготом, Черным Врагом Мира. Моргот был одним из валаров, создателей Земли, обратившимся на сторону зла.

В конце Первой эпохи Моргот был повержен воинством валаров и извергнут за пределы мира. Большинство балрогов были уничтожены, но некоторым удалось скрыться в пещерах. У эльфов не было более страшного врага, чем балроги, ибо ни Моргот, ни наш нынешний Враг не выходили сами на поле битвы.

-Демон, демон, а на что он все-таки похож? - спросил Митчелл.- И чем его можно убить?

-Это демоны страха с огненными бичами. Сердца их из пламени, но обличье - тьма, и ужас несут они с собою, - ответила волшебница. - Древние легенды рассказывают, что балрог подобен дымной туче, в которой скрывается какое-то огненное существо, некая фигура, одетая пламенем. Мало кому удавалось рассмотреть их подробно, и никому еще не удалось рассказать о том, что он увидел. Главное их оружие - огненный бич. Насколько мне известно, только три балрога были убиты в единоборстве, и всех их сбросили с горы или в ущелье.

-Милое существо, что и говорить, - проворчал Митчелл.

-Узнав о сообщениях разведчиков, мы обратились к оракулу, - сказала старшая волшебница, - и он поведал нам, что наш древний Враг снова возродился, обрел тело, и, что хуже всего, нашел Сильмарилл - священный камень эльфов древности. Через него он вновь обрел силу.

-А это еще что такое?- удивился Митчелл.

-Сильмариллы - это три священных алмаза, сотворенные Феанором, величайшим из эльфов, в начале Первой эпохи, - ответила волшебница.- Они были похищены Морготом, который вставил их в свою железную корону. Камни эти светятся сами, могут вбирать в себя свет и вновь излучать его. Валары предрекли, что в Сильмариллах заключены судьбы Земли - моря, земли и воздуха.

Из всех созданий эльфийских и человеческих не было и нет более прекрасных, чем Сильмариллы, но на них лежит проклятие. Никто не может притронуться к ним, не обжигаясь, если его помыслы нечисты. Никому не могут принадлежать они по праву, кроме Феанора, их создателя, и его потомков, но род его пресекся в середине Второй эпохи. Кристаллы эти содержат в себе великую силу - свет священных Дерев Валинора, что был прежде Солнца и Луны.

-Час от часу не легче, - сказал Митчелл.- Чушь какая-то. Как это прежде Солнца и Луны? И когда, в таком случае, была эта самая Первая эпоха?

-Первая эпоха началась более восьми тысяч лет назад, - терпеливо ответила старшая волшебница, и продолжалась около восьмисот пятидесяти лет. Так говорят Книги Знаний эльфов. Солнце же и Луна взошли через триста с небольшим лет после пробуждения эльфов.

-Я, конечно, школу закончил давно и отличником никогда не был, - сказал Митчелл, - но даже я помню, что Солнце появилось раньше Земли, а Земля образовалась примерно четыре миллиарда лет назад. Что-то ваши эльфы напутали. Почему бы у них не уточнить?

-К сожалению, последние из Высоких эльфов покинули наш мир в начале Четвертой эпохи. Сразу после Войны Кольца начался их исход в Благословенную Землю, что лежит за пределами нашего мира. Через триста лет завоеватель Олмер развязал захватническую войну и опустошил весь Северный мир. Спасаясь от него, последние из эльдаров, как они называли себя, уплыли на запад. Орды Олмера разрушили Арнор и Гондор, и последней пала Серебристая Гавань. Последней из эльфов покинула наш мир королева Элеррина, мать величайшей из наших правительниц, Гилраэни.

"Вот те нате! "- подумал Лугарев: "Теперь выясняется, что мать этой самой Гилраэни была эльфом. Какие еще сюрпризы скрываются за этим именем?" Он был теперь слишком заинтригован, чтобы отступить.

Волшебница продолжала:

-Говорят, впрочем, что в лесах Северного Мира еще можно изредка встретить эльфов, но вот уже около девятисот лет никто из жителей Гондора их не видел. Говорят также, что в Золотом лесу, что сами эльфы называли Лотлориен, еще живут несколько эльфов, но после того, как на опушке леса были найдены несколько мертвых дровосеков со стрелами в горле, никто из наших подданных не отваживался входить туда. Золотой лес считается в народе запретным местом.

-Слушай, Джим, - сказал Лугарев. -Кончай эту космогоническую дискуссию. Тебе не все равно, когда появилась Земля и когда взошло Солнце? Если мы будем это обсуждать, Враг наберет силу, и тогда Солнце уже вообще не взойдет. Я сегодня пойду в архив и постараюсь разобраться в здешней древней истории. А ты давай излагай, что ты там вчера напланировал.

Митчелл встал и развернул на столе большую, сделанную типографским способом, карту Гондора.

-Первое, что предстоит сделать, - сказал он, - это построить аэродром. Я посмотрел местность и решил, что строить будем тут же, у подножия горы. Основная взлетная полоса пройдет вдоль дороги на Амон Дин, с северо-запада на юго-восток. Потом построим еще одну-две под углом к ней. Местность там достаточно ровная и грунт крепкий. Немного подровняем бульдозерами и положим стальные листы. Длина полосы будет стандартная - две морских мили, что позволит принимать даже самые тяжелые самолеты. Стоянки оставим пока грунтовыми, но постепенно замостим плитами и их.

Второе, - продолжал Митчелл.- Как только будет готова полоса, я вызываю несколько самолетов для ведения воздушной разведки и автономную фотолабораторию. Они должны будут выявить основные пути передвижения кочевников и ежедневно контролировать обстановку в Черной стране. Чтобы эффективно противостоять противнику, надо хотя бы знать, что он делает.

Третье. Как только будут выявлены пути следования кочевников, мы организуем над ними разведывательно-ударные полеты. Для этого я планирую использовать несколько штурмовиков класса "ганшип". Вчера вечером я связался с командованием и получил разрешение привлекать любые силы, в которых возникнет необходимость.

Четвертое. Как только мы получим данные воздушной разведки, мы спланируем и нанесем по логову Врага серию ударов с воздуха.

Дальнейшие действия будем предпринимать на основании анализа результатов вышеперечисленных мероприятий, - закончил Митчелл.

Лугарев в течение всей этой речи внимательно наблюдал за собравшимися и видел, что из всех Митчелла понимает только он один, да еще Советник. Остальные явно ничего не понимали, но слушали внимательно. Лугарев подумал, что план Митчелла неплох на первое время, но кто знает, что произойдет в будущем?

На этом военный совет был окончен. Митчелл уехал в лагерь наемников, чтобы связаться с Вечностью, а Лугарев, взяв переводящую машинку, маленький принтер и настольную лампу с автономным питанием, отправился в архив.

Там его ждали волшебница и Кевин. Увидев Лугарева, Кевин поднял над головой стопку каких-то книг и закричал:

-Игорь, Игорь, посмотри! Это Советник мне дал, специально для тебя!

Лугарев взглянул на обложку первой книги. Она называлась: "Краткий сравнительный словарь языков квэниа и синдарин". Книга была большая, средней толщины, отпечатанная на пишущей машинке и размноженная на ксероксе. Написана она была по-английски, что весьма облегчало ее использование.

-А еще Советник дал мне вот такой камушек, - сказал Кевин, протягивая Лугареву завернутый в золотистую фольгу мнемокристалл. -Он сказал, что на нем записана эта же книга, и ты можешь просто вставить его в свою переводящую машинку. Разве можно записать такую большую книгу на такой маленький камушек?

-Можно, - усмехнулся Лугарев.- А что это за языки: квэниа и синдарин?

-Это языки эльфов, - ответила волшебница.- Квэниа - древнее наречие Высоких эльфов; на нем, в основном, написаны Книги Знаний. Синдарин - язык Сумеречных эльфов; так называли тех из них, кто не жил в Первую эпоху в Валиноре и не видел света Священных деревьев...

-Я уже который раз слышу про эти светящиеся деревья, - сказал Лугарев, листая книгу. - Кто-нибудь может объяснить толком, что это за деревья такие?

-Многое скрыто от нас в туманной дали истории, - ответила волшебница. - Даже Книги Знаний эльфов не дают ответа на все вопросы. Однако вторая книга, что ты держишь в руках, даст тебе ответ.

Лугарев отложил в сторону словарь. Под ним оказалась старинная рукописная книга в черном кожаном переплете с серебряными застежками. На коже серебряным и золотым тиснением были сделаны изображения двух необычайных деревьев. Одно из них было серебряное, другое - золотое; и от изображений этих, казалось, шел странный нежный свет, разгонявший тусклый сумрак архива. Между деревьями неведомый мастер прикрепил к коже переплета серебряную восьмиконечную звезду с длинными лучами и крупным, тщательно ограненным изумрудом в центре. Лугарев невольно залюбовался камнем.

-Эта восьмиконечная звезда - герб Дома Феанора, - тихо пояснила волшебница. - Книга эта принадлежала королеве Элеррине и была переписана на двух языках по ее просьбе, чтобы короли и дворяне Гондора, буде возникнет у них необходимость или желание узнать, с чего все началось, могли прочитать обо всем сами. Говорят, что эту книгу постоянно перечитывала тогда еще принцесса Гилраэнь, и на полях до сих пор сохранились пометки, сделанные ее рукой. Переплет же сработан в незапамятные дни Второй эпохи сородичами королевы Элеррины. Она была из народа Гвайт-и-Мирдайн, Племени Камнеделов, что жили в Эрегионе, близ ворот Мории; и принадлежала к Дому Феанора.

Сверху над изображениями деревьев серебряными тиснеными буквами Тенгвара было написано название, которое Лугарев смог прочесть сам:

"Квэнта Сильмариллион"

Лугарев расстегнул серебряные застежки и открыл книгу. На одной стороне страницы, слева, текст был написан на эльфийском, а в правом столбике тот же текст был дан на Вестроне, языке людей. Впоследствии это очень помогло Лугареву. В этот момент, впрочем, толку от книги было мало.

Лугарев зарядил кристалл-словарь в переводящую машинку, пристроил настольную лампу и стоически начал одолевать написанный воистину библейским языком древний текст. Он читал фразу на Вестроне, машинка воспринимала ее на слух и распечатывала на маленьком принтере уже на русском. Одновременно она произносила ту же фразу вслух по-русски.

Столь сложная и неудобная технология перевода была обусловлена тем, что сканнер переводящей машинки не был запрограммирован на распознавание рукописных букв, очертания которых слегка менялись. К тому же буквы были так похожи друг на друга, что и сам Лугарев с непривычки их путал.

Во многих местах на полях книги он замечал пометки, сделанные остро заточенным пером. Чернила слегка выцвели от времени, но легкий почерк и бисерная вязь пританцовывающих эльфийских букв указывали на женскую руку. Лугареву хотелось прочитать, понять, что хотела выразить той или иной пометкой загадочная принцесса, но это были по большей части странные значки или отдельные слова, из которых едва ли можно было понять что-то, тем более, постороннему человеку.

После двух часов мучений Лугарев прочел по-русски, что у него получилось. Дойдя до конца, он только почесал затылок, а затем прочитал все еще раз.

После этого он так углубился в работу, что сидел до полуночи, прерываясь лишь чтобы поесть. Еду прямо в архив приносил Кевин.

Перед Лугаревым постепенно разворачивалась необычайная, потрясающая история цивилизации, равной которой не было в истории человечества. Это была величественная и трагическая повесть о немыслимом взлете и горьком падении нолдоров - Мудрых Эльфов.

Он прочел о том, как после окончания обустройства Земли валары - высшие существа, создавшие ее, вырастили на холме в своем владении, называвшемся Валинор, два священных светящихся дерева: серебряное, названное Тэлперион, и золотое, звавшееся Лауреллин. Свет этих дерев озарял Валинор в то время, когда не взошли еще Солнце и Луна, и вся остальная Земля лежала во тьме под звездами. (Подобные несообразности приводили Лугарева в недоумение, но, не находя ответа, он продолжал читать дальше).

Он прочел о трагической судьбе Феанора - мудрейшего из эльфов, создавшего многие из эльфийских чудес. Но гордость затуманила его разум и ослепила его, взяв над ним верх и приведя его к гибели.

Лугарев прочел о том, как Мелькор, валар, обратившийся на сторону зла, с помощью гигантского паука убил священные деревья Валинора, и мир погрузился во тьму. Свет дерев был сохранен лишь в Сильмариллах, но Мелькор убил отца Феанора, Финвэ, верховного короля нолдоров, и похитил Сильмариллы. И тогда Феанор проклял Мелькора, назвав его Морготом, Черным Врагом, и призвал нолдоров покинуть Валинор и отправиться в погоню за богом - похитителем и убийцей. Отныне лишь Морготом именовали Мелькора эльфы.

Моргот скрылся на другом континенте, отделенном от Валинора океаном, и эльфы-нолдоры, чтобы переплыть его, хотели одолжить корабли у другого эльфийского племени - мореплавателей-тэлери, но те не отдали кораблей, и тогда Феанор с сыновьями захватил корабли силой, устроив кровавую резню, за что валары прокляли его самого, его сыновей, и всех нолдоров, и обрекли их на вечные муки. Феанора и его семерых сыновей вела клятва, данная в том, что никто, кроме них, не имеет права на Сильмариллы. И сознание того, что камни невозможно вернуть, междоусобные конфликты, предательства и страх быть преданными, привели род Феанора и многих нолдоров к горькому и трагическому концу. Но до того, как он наступил, эльфы и люди, им помогавшие, совершили немало подвигов, равных которым в истории трудно найти.

Лугарев откинулся на спинку стула, оторвавшись на минуту от книги. Уж кто-кто, а он мог понять Феанора. Он прикрыл глаза, и перед ним снова встало, как наяву, видение чадящего костра на взлетной полосе Кандагара; костра на месте груженого боеприпасами Ан-26, сбитого душманским "Стингером". В нем сгорел заживо Петр Александрович Лугарев, заслуженный штурман военно-транспортной авиации, его отец.

Он сам тогда как раз готовился к очередному боевому вылету. Техники пытались остановить его, но он просто расшвырял их, забрался в кабину своего еще не дозаправленного МиГ-23МЛД, взлетел, не обращая внимания на вопли руководителя полетов, и накрыл шариковыми бомбами кишлак, из которого пустили ракету. Бомбовые кассеты были уже сброшены, а он все кружил над окутанными дымом развалинами, делая заход за заходом, расстреливая из спаренной пушки все, что казалось еще живым...

Когда он выбрался из кабины, командир полка на неделю закатал его на гауптвахту. Но в тот же вечер полковник пришел к нему, на "губу", и они вместе поминали Петра Алексадровича...

Лугарев отвлекся от воспоминаний и продолжал читать дальше.

Он прочел о смерти Феанора, окруженного и изрубленного воинством Моргота. О беспримерном переходе его брата Финголфина и преданных ему эльфов через замерзший и покрытый торосами пролив между континентами. О великих битвах эльфов, а впоследствии и людей - их союзников - с войсками Моргота. О гибели Финголфина, ставшего Верховным Королем нолдоров, в единоборстве с самим Морготом - это был единственный раз, когда Моргот взял в руки оружие. И, наконец, он прочел о подвиге Берена и Лутиэнь - человека-охотника и эльфийской принцессы. Вдвоем они пробрались в крепость Моргота, усыпили охрану и самого злого бога, вырезали из его железной короны один из Сильмариллов и принесли его королю сумеречных эльфов Тинголу, отцу Лутиэнь.

На этом Лугарев сломался, время было уже за полночь, и он отправился на "виллисе" в лагерь наемников. Но, уже забравшись в спальный мешок, он еще долго не мог уснуть, будучи под впечатлением от прочитанного. Он еще не знал, верить ли всему этому, или воспринять как легенду.

 

Глава 6

Воздушная мощь.

Пока Лугарев трудился в архиве, Митчелл тоже не сидел без дела. Устройство базы требовало большого количества людей, поэтому он договорился с волшебницами о помощи горожан и жителей близлежащих деревень.

Рано утром 1 июня Лугарева разбудил грохот множества вертолетных моторов, от которого тряслась палатка. Сообразив, что поспать больше не удастся, Лугарев, не торопясь, приготовил кофе, позавтракал, а затем выбрался наружу, посмотреть, что происходит.

Картина поистине была грандиозной. Немного в стороне от луговины, на которой был разбит временный лагерь и стояли вертолеты наемников, началось строительство авиабазы. Сразу четыре мощных катерпиллеровских бульдозера, выстроившись в шеренгу, выравнивали будущую взлетную полосу. За ними следовали четыре грейдера, наводившие окончательный марафет. Воздух дрожал от рева моторов. Над началом полосы словно бушевал ураган.

С равными интервалами, управляемые компьютером из Вечности, над полосой повисали тяжелые транспортные вертолеты "Пэйв Лоу". На внешней подвеске они доставляли стальные плиты. Местные жители уже начали сборку полосы из этих плит. Они копошились как муравьи, а над ними мрачно прохаживался Бэнкс, прикрывая глаза рукавом от поднятой вертолетами пыли.

Неподалеку еще один отряд местных жителей, под руководством местного же архитектора и бдительным контролем злющего Бейли, возводил башню управления полетами и другие аэродромные постройки. Как впоследствии выяснил Лугарев, Бейли был недоволен тем, что его назначили руководить строителями, а кухонную команду, сплошь состоявшую из местных же красоток, отдали под начало Беляева. Тот, естественно, не упустил случая и блистал красноречием.

Еще одна группа под управлением Топхауза занималась охраной и устройством оборонительных сооружений. Там, благодаря большому опыту и еще большей энергии Джона, дела шли быстрее всего, несмотря на отсутствие механизации. Часть его людей рыла окопы, устраивала блиндажи и пулеметные гнезда, другие вбивали по периметру аэродрома колья, третьи развешивали на них спирали колючей проволоки... Все разом пришло в движение.

Сам Митчелл уже уехал в город, дабы изучить вместе с местными военачальниками организацию обороны Гондора. Другие наемники тоже не сидели без дела. Они разгружали из освободившихся от плит вертолетов аэродромное оборудование.

Лугарев еще несколько минут полюбовался на эту кипучую деятельность, затем взял один из "виллисов", привезенных вертолетами, и поехал в архив.

В архиве было все так же сумрачно и прохладно. Лугарев настроил свою аппаратуру и вновь углубился в чтение. Вскоре прибежал Кевин, следом пришла волшебница. Они взялись помогать при чтении и дело пошло быстрее.

Лугарев прочел о пятой битве эльфов с войсками Моргота, самой кровавой и трагической; о предательстве восточных кочевников, перешедших в разгар битвы на сторону Моргота. Мощное впечатление произвела на него история Турина, человека, убившего чудовищного прародителя драконов - огнедышащего змея Глаурунга, превратившего в пепел не одно эльфийское королевство.

И всюду в этих легендах он натыкался на упоминания о различных чудесах: о колдовских песнях эльфов, о взгляде дракона, гипнотизирующем свою жертву, об изменении внешнего облика - да не усов или прически, а превращения, к примеру, девушки в летучую мышь и обратно. От всего этого у него едва не ехала крыша, а волшебница уверяла, что все это было на самом деле.

Лугарев прочел о смерти короля Тингола от рук гномов, пожелавших завладеть тем Сильмариллом, что добыли для Тингола Берен и Лутиэнь. Король пожелал вделать священный камень в изготовленное гномами ожерелье, доставшееся ему случайно. Гномы же подпали под магическую власть кристалла и убили Тингола в попытке завладеть Сильмариллом. Это привело к конфликту между гномами Синих гор и эльфами Дориата, гномы победили и разрушили Дориат. С тех пор между Перворожденными, как именовали эльфов, и гномами легла тень враждебности. Бывали времена, когда она забывалась, но гномы долго помнят обиды, и время от времени тень Наугламира вновь разделяла древние народы. Однако, как гласила пометка на полях, сделанная воздушным почерком принцессы Гилраэни: "Наугримы враждовали с тэлери, но не с нолдорами! "

Далее он узнал о предательстве эльфийского принца Маэглина, в результате которого был разрушен драконами Моргота прекрасный потаенный город Гондолин - последний оплот и последняя надежда нолдоров; о второй и третьей междоусобной резне, затеянной сыновьями Феанора из-за единственного спасенного Сильмарилла. Лишь двое старших сыновей Феанора остались в живых после третьей междоусобицы, и им выпал печальный жребий. "Они до дна испили горькую чашу проклятия валаров: добыв Сильмариллы, они не смогли их удержать", - гласила надпись на полях книги, начертанная танцующим, летящим почерком Гилраэни.

Лугарев прочел о беспримерном плавании Эарендила - получеловека-полуэльфа - в Валинор, где он обратился к валарам с мольбой о прощении для нолдоров и о помощи в борьбе с Морготом. Валары вняли призыву Эарендила и прислали большое войско ваниаров - Дивных эльфов, живших только в Валиноре и никогда не селившихся на других континентах. И снова он наткнулся на неожиданно язвительную пометку Гилраэни: "Сменили гнев на милость, "милосердные" наши боги."

Так началась Война Гнева, в ходе которой был повержен и взят в плен Моргот, уничтожены почти все балроги и драконы, разрушена крепость Моргота, именовавшаяся Ангбанд или Тонгородрим. Сильмариллы были вырваны из железной короны Врага, а сам он заключен в тюрьму за пределами Мира. Последствия разрушения гор, в выработках которых располагались сооружения крепости Моргота, были ужасны. Произошло мощное землетрясение, в результате которого опустилась часть континентальной плиты. Белерианд - чудесная страна эльфов на западном побережье европейского континента, находившаяся на месте современной Франции центральных линий времени - был затоплен морской водой.

Однако два оставшихся в живых сына Феанора, Маэдрос и Маглор, тайно пробравшись в лагерь победоносной армии ваниаров, выкрали Сильмариллы и скрылись. Но удержать их не смогли.

Священные кристаллы начали жечь их руки, запятнанные кровью сородичей, нестерпимым огнем. "Лишь чистый руками и помыслами удержит Сильмариллы в руке своей", - пометила на полях Гилраэнь. И тогда Маглор, не в силах стерпеть боль, выбросил свой Сильмарилл в море, и с тех пор бродил по берегу, повредившись рассудком и не зная покоя. Маэдрос же был не в силах расстаться с камнем. Сжав его в руке, он прыгнул в одну из огненных пропастей, образовавшихся после землетрясения.

Первый же Сильмарилл, добытый Береном и Лутиэнь, и вставленный в Наугламир - Ожерелье Гномов, взял с собой в Валинор Эарендил. Валары подняли Сильмарилл в небо вместе с кораблем Эарендила, превратив его в Гил-Эстель, Звезду Надежды, ставшую путеводным маяком для всех эльфов, уплывавших на запад.

Так все три Сильмарилла встретили свою судьбу: один из них упокоился в море, второй - в глубинах Земли, а третий - в небесах, и валар Мандос, который мог прозревать будущее и распоряжался судьбами всего живого и неживого, предрек, что никто не сможет отыскать Сильмариллы и собрать их вместе, "пока мир не будет разрушен и пересоздан вновь."

Однако некоторые из прислужников Моргота уцелели; среди них был Саурон, его первый заместитель, которого эльфы именовали Гортауром, а гондорцы - Неназываемым, а так же несколько балрогов и драконов. Именно Саурон, обладавший большой колдовской силой, в основном портил жизнь людям и эльфам на протяжении последующих эпох.

Лугарев закрыл книгу и некоторое время молча сидел, потрясенный прочитанным, постепенно переваривая информацию. Более всего произвела на него впечатление история о Берене и Лутиэнь: о любви человека-охотника и принцессы эльфов-тэлери, дочери короля Тингола.

Вместе они прошли через все преграды и опасности, сметая их оружием Берена и магией Лутиэнь. Перед ней капитулировал Саурон, она сумела ослепить на время самого Моргота, и даже валары, странные боги этого мира, не в силах были отказать ей, когда она просила вернуть погибшего Берена в мир живых.

Но даже более того заинтересовала Лугарева краткая заметка Гилраэни: "Эльф и человек, объединившись, способны на много большее, чем каждый из них в отдельности. Как жаль, что Лутиэнь не принадлежала к народу нолдоров! Будь спутницей Берена женщина из Дома Феанора, история могла бы сложиться совсем иначе."

Эта мысль так крепко засела в его голове, что он решил любым способом побольше узнать об эльфах и о самой Гилраэни.

В остальном же книга поставила перед ним куда больше вопросов, чем дала ответов. С одной стороны, он никак не мог отрешиться от мысли, что все это - сказка и не более того. Весь его рассудок, разум человека конца двадцатого века центральных линий времени протестовал против всей этой колдовской белиберды.

С другой стороны, Лугарев уже бывал на так называемых астральных линиях, удаленных от центральной группы линий времени (к которым принадлежит и наша линия N 0001 - прим. авт.) и знал, что на них реальный и астральный миры смешиваются в самых причудливых комбинациях, и астральные явления иногда проникают даже на центральные линии, образуя всякие полтергейсты, телекинез и прочие пока необъяснимые наукой явления.

Эта линия была весьма близка к астральным, и поэтому подобные явления были здесь весьма вероятны. Все они могли быть объяснены как нестандартные энергетические выбросы; это объяснение годилось для полтергейста, но для дракона?

Лугарев почесал в затылке и решил больше не ломать голову над тем, что не могут объяснить ведущие физики Вечности. Его охватило странное ностальгическое ощущение. Держа в руках древний эльфийский фолиант, он задумался над судьбой великого народа нолдоров. Почему они ушли из этого мира навсегда? Почему не хотят вернуться? Или не могут? Что, в таком случае, им мешает? Нельзя ли устранить это препятствие?

Он чувствовал, что вместе с эльфами тысячу лет назад этот мир покинула красота и доброта, и нынешние беды его, по-видимому, этим и обусловлены. Но что заставило их уйти? Он посмотрел на обложку книги, и вдруг с несказанным изумлением заметил, что серебряное дерево, изображенное на кожаной обложке, стало светиться ярче, а золотое, наоборот, поблекло. Изумруд в центре восьмиконечной звезды вдруг сверкнул такими игристыми переливами, что Лугарев невольно прикрыл глаза и отвернул в сторону настольную лампу. Сверкание камня не померкло, а стало, наоборот, еще более прекрасным. Он излучал, казалось, свой собственный свет, и в глубине его вдруг что-то мелькнуло.

Лугарев наклонился над книгой, вглядываясь в камень, и вдруг у него перехватило дыхание. В прозрачной зеленой глубине кристалла он увидел лицо женщины. Он сразу же узнал это лицо - лицо статуи во дворе Цитадели. Но здесь из глубины камня на него смотрела не статуя, а живая женщина. Ее ресницы вздрогнули, серые глаза в упор взглянули на Лугарева, губы шевельнулись...

-Игорь! - послышался вдруг за спиной звонкий голос Кевина. Лугарев ругнулся про себя - надо же было неугомонному пацану прибежать именно сейчас - и с сожалением оторвал взгляд от камня. Кевин что-то возбужденно говорил; Лугарев не слышал его. Снова взглянув на переплет, он видел, как медленно угасает изумрудное сверкание.

Вместе с Кевином они вышли из архива, сели в "виллис" и поехали в лагерь наемников.

На другой день, 2 июня, строительство полосы продолжалось. Лугарев снова с самого утра уехал в архив и опять просидел там до вечера, изучая на этот раз историю Нуменора и Гондора. История возвышения и гибели островного королевства была страшной. Он представил себе этот кошмарный катаклизм, в результате которого был затоплен в одночасье целый большой остров со всеми обитателями, и внутренне содрогнулся. Боги этого мира неожиданно оказались жестокими, когда дело коснулось их привилегий.

Но самым интересным показалось ему эльфийское название Нуменора, данное ему уже после затопления: "Аталантэ" - "Падшая Земля". Вся эта история настолько четко перекликалась с мифом об Атлантиде, что, принимая во внимание теорию о межлинейном переносе информации, можно было сфантазировать очень многое.

Когда он вернулся в лагерь, полоса была почти завершена, территория обнесена колючей проволокой, а у ворот стоял на часах Мерчисон. Строительство аэродромных построек еще продолжалось. Лугарев с удивлением обнаружил развернутый на нескольких площадках зенитно-ракетный комплекс "Рапира". Авиации здесь и в помине не было, поэтому Лугарев разыскал Митчелла и спросил:

-Слушай, Джим, а "Рапира"-то нам к чему?

-Военная база только тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться, - самодовольно ответил Митчелл. - Это не я сказал, это ваш Ленин.

Я тут полистал в промежутках "Властелин Колец" и твои переводы этой эльфийской книги. Там у них и крылатые драконы были, и назгулы на птеродактилях летали. В общем, мы должны быть готовы к нападению с воздуха.

К полудню третьего июня бригада Бэнкса закончила строительство полосы. Как потом рассказывали Лугареву наемники, к концу работы Бэнкс становился все мрачнее и мрачнее, и, когда последние плиты были, наконец, уложены, он прошелся по полосе, постучал по плитам ногой и трагическим тоном произнес:

-Все это добром не кончится...

По периметру колючей проволоки через каждые сто метров поднялись сторожевые вышки, на которых сидели лучники имперских войск. Аэродромные постройки еще не были закончены, но в контрольной башне уже устанавливали оборудование связи. На невысоком холме смонтировали радиолокатор управления воздушным движением, и Лугарев обнаружил в лагере еще несколько палаток, в которых разместилась команда радиометристов и местные охранники. Похоже было, что Митчелл устраивал военный форпост Вечности всерьез и надолго.

Лугарев уже собрался ехать в архив, когда Митчелл окликнул его:

-Игорь! Ты в город? Погоди-ка.

Лугарев заглушил мотор и подождал Митчелла.

-Завтра к нам прилетят "ганшипы", - сказал, подходя, Митчелл.- Экипажи у них неполные. Надо подобрать каких-нибудь пацанов поумнее, которые смогут перезаряжать "миниганы". Сам понимаешь, нет смысла тащить сюда наемников только чтобы заправить ленту в пулемет. Найди там шестерых парней для двух "дакот" и еще шестерых для "Стингер Шедоу".

-О'кэй, -ответил Лугарев.

С задачей вербовки кадров отлично справился Кевин. Пока Лугарев сидел в архиве, он привел в лагерь команду мальчишек и сдал их Логану для обучения.

Бейли все вечера пропадал в городе. Митчелл за него не беспокоился - это был обычный для Мартина режим. Беляев подшучивал над Бейли, предупреждая, что ему суждено пасть от рук местных рогоносцев.

В архиве Лугарев на сей раз попросил волшебницу принести ему что-нибудь об истории Соединенного королевства после Войны за Кольцо. Его интересовало Великое Восточное вторжение, о котором он ничего не знал, тогда как о других событиях он уже имел представление. Кроме того, это самое вторжение, похоже, было напрямую связано с загадочной Гилраэнью.

Волшебница принесла ему довольно толстый фолиант в черном кожаном переплете. На крышке его был оттиснут белый круг с черной трехзубчатой короной в центре. Под ним стояло сделанное серебряным тиснением необычно краткое для здешних книг название:

ОЛМЕР

-Это история человека, именовавшегося в свое время Королем-без-Королевства, - пояснила волшебница. - Написал сей труд его современник Теофраст Арнорский, один из величайших хронистов того времени. Труд его остался незавершенным и был окончен его последователями уже после поражения Соединенного королевства и гибели Олмера.

Книгу Теофраста Лугарев, уже научившийся читать достаточно быстро, одолел за один день. Вечером, отложив в сторону фолиант, он откинулся на спинку кресла, по обыкновению, размышляя над прочитанным. История Олмера была куда как необычной.

Потомок Боромира, сына последнего гондорского наместника Денетора; золотоискатель, собравший остатки девяти колец назгулов, он поднял против Соединенного Королевства всех, у кого были хоть какие-то - истинные или мнимые обиды на Гондор, Арнор, или Великого Короля Элессара. Он привел несметные полчища восточных племен, разгромил застывшее в сытом благолепии Соединенное Королевство, собственноручно убив короля Элроса II, и изменил политическую карту Северного Мира. Арнор оказался захвачен кочевниками-истерлингами, многие другие земли, как заселенные, так и пустовавшие, были разделены между пришедшими далеко с востока племенами хеггов, ховраров и хазгов.

Однако самым странным в этой истории показалась Лугареву ненависть Олмера и его сторонников к эльфам. В то время нолдоров во Внешних землях уже почти не осталось. Тэлери и нандоры - эльфы народа Трандуила - также уходили на запад. Из Серебристой Гавани ежедневно отправлялись на закат корабли, унося Перворожденных за горизонт, в Благословенную Землю. Зачем Олмеру понадобилось устраивать это побоище в Серебристой Гавани, если он мог просто пару лет подождать? Складывалось впечатление, что Олмер хотел отомстить эльфам. Но за что? Сам он утверждал, что они навязывают людям свои законы и правила - но вся история, изученная Лугаревым до этого, утверждала обратное. Эльфы всегда приходили на помощь людям, учили их, передавали свое древнее знание...

У Лугарева вообще в голове не укладывалось, как мог потомок нуменорских изгнанников ненавидеть эльфов - самое чистое и светлое чудо Северного мира. Проще всего было бы свалить эту несообразность на злое влияние волшебных колец, скованных Сауроном для назгулов и подобранных Олмером на местах их падений. Но Лугарев давно уже убедился, что самое простое объяснение редко оказывается верным.

Поразмыслив, он пришел к выводу, что причиной этой ненависти было совсем другое. Боромир страстно желал стать правителем Гондора, но погиб, сопровождая отряд Хранителей. Не случись этого, он и его потомки правили бы страной. И Олмер родился бы наследным правителем, а не незаконнорожденным претендентом. А тут еще появился Арагорн II, воспитанный эльфами Имладриса - нолдорами, кстати - и, по мнению Олмера, узурпировал трон, самой историей предназначенный его предку Боромиру. Не жажда свободы и самостоятельности породила ненависть Олмера к эльфам - а зависть, неудовлетворенное честолюбие и жажда власти.

С облегчением прочел Лугарев о гибели Олмера в поединке с предводителем эльфов-тэлери Кирданом Корабелом. Этот человек - если то, во что он в конце концов переродился, можно было назвать человеком - был слишком опасен, чтобы оставить его ходить по земле.

Лугарев попытался найти аналогичную Олмеру фигуру в истории центральных линий времени - и не смог. От Гитлера и Саддама Хуссейна, в первую очередь пришедших на ум, Олмер выгодно отличался незаурядным умом и несомненной честью. Но умный злодей в сто раз хуже глупого злодея - уж в этом-то Лугарев не раз имел возможность убедиться. В конце концов ему удалось понять, кого напоминал ему Олмер - Ахмада Шах Масуда, одного из самых опасных лидеров афганских душманов.

На этой мысли он и остановился.

Утром четвертого июня было завершено строительство рулежных дорожек. А около полудня произошло, наконец, то, чего дожидался Митчелл.

Вновь, как шесть дней назад, небо на юго-западе осветилось зеленым светом, и в нем распахнулось на несколько минут пространственно-временное окно. Из него один за другим вываливались самолеты. Весь Минас-Анор заполнился высыпавшим на улицы народом. Люди смотрели на небо, не веря своим глазам.

Первыми на полосу новой авиабазы приземлились две "дакоты" АС-47. За ними сел АС-119К "Стингер Шедоу". Это были "ганшипы", противопартизанские штурмовики, о которых говорил на военном совете Митчелл.

Следом за ними на полосу тяжело плюхались транспортные Ан-12. Они вскоре улетели обратно, выгрузив боеприпасы и оборудование. Последней приземлилась группа фоторазведки: два "фото-фантома" RF-4C и автономная фотолаборатория, которую доставил МС-130Н "Комбат Тэлон" - спецназовский вариант обыкновенного "Геркулеса".

Митчелл и Лугарев встречали самолеты на стоянках. Единственную покрытую плитами маленькую стоянку заняли два "фантома", остальные самолеты разместились прямо на грунте. Он был достаточно тверд, чтобы выдержать вес "Геркулеса", не говоря уже о более легких машинах.

Отряд "ганшипов" возглавлял командир АС-119 Алан Таунсенд. Ему подчинялись командиры "дакот": Джеймс Уорт и Клаас ван Хейден. Фотолабораторией командовал Дэвид Эксли, а "фото-фантомами" - Грэг Ламотт. Все они были старыми знакомыми Митчелла, поэтому он только кратко представил им Лугарева, и приступил к объяснению ситуации. Однако вскоре им пришлось прерваться.

По дороге от ворот города к базе приближалась большая толпа любопытствующего народа. Впереди, как обычно, бежали неугомонные мальчишки, за ними следовали люди обоего пола и всех возрастов, побуждаемые единой для всего человечества страстью к познанию.

После краткого совещания Митчелл и Лугарев решили допустить народ на территорию базы, ибо запретный плод, как известно, слаще. Наемники быстро забили вокруг самолетов колья и натянули на них яркие красные ленты с надписями: "REMOVE BEFORE FLIGHT", оказавшиеся под рукой. Это импровизированное ограждение и охрана помогли спасти самолеты от расчленения.

К Лугареву подбежал Кевин и попросил показать ему технику поближе. Они вместе пошли вдоль ряда

самолетов. Наибольший интерес вызывали "ганшипы". "Дакота" Джимми Уорта была раскрашена под первый в истории "ганшип": на ее борту под кабиной пилотов с обеих сторон была нарисована зеленая морда дракона, изрыгающая тройной язык красно-желтого пламени, а над рисунком - красная надпись "PUFF".

Вторая "дакота", командиром которой был Клаас ван Хейден, а вторым пилотом - Николай Савин, была раскрашена в более вольном стиле. На ее левом борту, так сказать вокруг второго "минигана" было нарисовано изображение известного фонтана бельгийского или голландского - Лугарев не помнил; в общем, это было изображение бронзового маленького мальчика. Под рисунком была надпись "Minikin Piss" - так назывался этот самый фонтан. На правом борту - видимо, с подачи Савина, во всю длину борта были нарисованы рельсы, по которым, отчаянно дымя, несся бронепоезд. Он был нарисован около кабины, а за ним на половину длины фюзеляжа тянулся состав из самых разных вагонов и цистерн с разными надписями, некоторые из которых были приличными. Надпись же под рисунком гласила: "Кому скучно - нарисуй вагончик".

Однако больше всего народа толпилось около АС-119 - в основном, молодые мужики и мальчишки. Когда Лугарев и Кевин подошли к самолету, они увидели, что вдоль всего фюзеляжа над иллюминаторами, как на фронтоне индийского храма, нарисованы сцены из "Кама-Сутры".

В первых рядах зрителей Лугарев увидел Мартина Бейли и его волшебницу. Мартин демонстрировал ей "наскальную живопись", комментируя на ухо, волшебница же только хихикала.

Митчелл вскоре прекратил веселье, приказав Топхаузу выпроводить народ, а Логану - заняться тренировками команды заряжающих непосредственно на реальных самолетах.

Вечером Лугарев снова поехал в архив. Он застал там волшебницу и Кевина, обсуждавших главное событие прошедшего дня. При его появлении волшебница улыбнулась и сказала:

-А знаешь, ведь были времена, когда гондорцы тоже летали по воздуху, почти как вы...

-Что?!! - Лугарев даже подскочил от такого заявления.

-Ну да, - волшебница явно была довольна тем, что и ей удалось произвести впечатление на пришельцев. Не все же только им удивлять народ своей техникой. - Королева Гилраэнь строила воздушные корабли. Вскоре после начала ее правления империя имела огромный флот воздушных кораблей. Были тогда у нас и морские корабли, ходившие в штиль и против ветра, и ныряющие корабли...

-Опять Гилраэнь? - Лугарев уселся в кресло и решительно заявил. - Ну вот что. Я с места не сдвинусь, пока не узнаю об этой загадочной королеве все, и подробно.

-Ну что ж, - улыбнулась волшебница.- Я расскажу тебе. Но Гилраэнь правила около трехсот лет, так что для одного вечера моя история будет слишком долгой.

Как ты знаешь, король Арнора и Гондора Элрос Второй был подло убит Олмером, вызвавшим его на поединок. Старший сын короля также погиб, младший, женатый на дочери принца Эрендара из замка Дол Амрот, уцелел. Только вот править ему было уже нечем.

Олмер привел с собой множество восточных племен: хеггов, ховраров, хазгов, и прочих. Арнор был захвачен кочевниками-истерлингами, между Арнором и Мглистыми Горами поселились хегги; хазги расселились вдоль Изены западнее Рохана; ховрары заняли побережье между устьями Берендуина и Гватхло. В Харлиндоне и на берегах залива, образовавшегося на месте Серебристой Гавани обосновался король Отон, собравший под свою руку уроженцев Дэйла, оседлых истерлингов и прочий полуразбойный люд. На севере зверствовали ангмарцы. Дунландские горцы то и дело нападали на еще не оправившийся от войны Рохан. Приозерное королевство и город Дэйл отказались от вассальной клятвы, принесенной Гондору. Вокруг Рунного моря оставались поселения бывших кочевников, перешедших на оседлую жизнь. Анориэн, Итилиен и Лоссарнах - восточные области Гондора - так пострадали в ходе войны, что никто из захватчиков на них не позарился. Они превратились просто в выжженную пустошь. Минас-Тирит, Осгилиат, Пеларгир были разрушены. Однако уцелел Ламедон, Дол Амрот, и уцелел наш флот. Именно с флота и началась эта история.

Ставший королем Гондора принц Альдамир выслал флот на помощь эльфам, корабли которых были блокированы в Серебристой Гавани пиратским флотом под командованием знаменитого корсара, тана Скиллудра. Война в то время еще не кончилась. Однако наш флот опоздал. Серебристая Гавань пала и была разрушена; поднялась великая буря; пиратский флот разметало, а корабли эльфов прорвались и ушли на запад. Так завершился исход Дивного народа.

Однако несколько эльфийских кораблей были, видимо, отброшены бурей от остальных. Один из них был окружен пиратскими драккарами Скиллудра и потоплен. Один из дозорных кораблей гондорского флота подобрал на месте боя эльфийскую женщину, цеплявшуюся за обломок борта. Кроме нее не уцелел никто. Спасенную доставили в Дол Амрот, однако она долго еще была больна, так как переохладилась в холодной воде. Эльфы обычно не простужаются и вообще не болеют, но на долю Элеррины, как звали женщину, выпало слишком уж много страданий, подорвавших ее силы. Когда она выздоровела, король посетил ее, и долго беседовал с ней. Оказалось, что Элеррина не из племени тэлери, а из нолдоров, и принадлежала к Дому Феанора. Она родилась в далекие годы Второй эпохи в Эрегионе, где жил тогда внук Феанора Келебримбер и остатки его народа.

Король, будучи благородным человеком, предложил переправить ее в Валинор. Он дал ей корабль с командой, и весной следующего года они отплыли на запад. Но вскоре корабль вернулся ни с чем. Ведь это был не эльфийский, а обыкновенный корабль, построенный людьми, и Черта, отделившая Благословенную Землю от нашего мира, не пропустила его. Элеррина была вынуждена остаться в Гондоре.

Весной она окончательно поправилась и предложила свою помощь для восстановления тех земель, что были выжжены в ходе войны. Так гондорцы увидели воочию волшебство нолдоров. Там, где она проходила, поднималась трава, цветы распускались под ее ногами, оживали и выбрасывали листья опаленные деревья в садах. Она сделала волшебное удобрение, и на засыпанных пеплом полях Лоссарнаха снова заколосилась пшеница.

Люди Гондора полюбили Элеррину; в каждом крестьянском доме она стала желанной гостьей, ее звали из одной деревни в другую, и ни одна деревня не осталась обойденной.

Жена самого Альдамира вскоре скончалась при родах, не оставив королю наследника. Король долго горевал, но дела государства были важнее. Враги наседали со всех сторон, надежда была лишь на Белые горы, ограждавшие Ламедон, да на флот.

Вскоре до короля дошли вести об эльфийской женщине, помогающей его народу; король призвал ее ко двору и благодарил. Ум и красота Элеррины очаровали Альдамира, к тому же она была эльфом, хоть и не высокого рода. Она также благосклонно отнеслась к чувствам короля, и не хотела жить в одиночестве. Осенью 302 года Четвертой эпохи Элеррина стала женой короля Альдамира и новой королевой Гондора.

В августе 303 года в королевской семье родилась девочка. Король был несколько огорчен этим; он хотел иметь наследника. Врачи же, осмотрев королеву, не рекомендовали ей более иметь детей, так как здоровье ее было все же подорвано выпавшими на ее долю невзгодами. И тогда Элеррина сказала королю: "Не огорчайся, повелитель Гондора. Часто женщина бывает способна даже на большее, чем мужчина." Эти слова королевы оказались пророческими.

Король просил королеву дать дочери эльфийское имя, но Элеррина не хотела даже говорить на языке Благословенной Земли. "Они отвернулись от нас в час нужды, и речь их не должна звучать в этих стенах, "- сказала королева. И она дала наследнице престола синдарское имя Гилраэнь, что значит "Звездная странница". Король остался доволен, еще и потому, что так же звали мать Великого короля Элессара.

Принцесса росла быстро и была умна не по годам. Она унаследовала лучшие качества двух народов: железную волю отца, его беспощадность к врагам и любовь к Гондору; а также мудрость, долголетие, характер и доброту матери. Лицом она была настоящий эльф из племени нолдоров, ибо у Альдамира тоже была доля эльфийской крови.

Гилраэнь скоро научилась читать и много времени проводила в архиве, изучая историю, древнюю и новую. Но не меньше времени проводила принцесса среди воинов Гондора. К десяти годам она была одной из лучших наездниц королевства, а к пятнадцати никто из лучников не мог сравниться с нею в меткости.

Королева уделяла ее воспитанию и образованию почти все свое время, передавая дочери древнюю мудрость народа нолдоров. Гилраэнь скоро постигла многие науки. Сложными формулами она играла с такой легкостью, что ученые мужи королевства только дивились, глядя на нее. Но более всего производил впечатление на короля ее характер. От матери унаследовала Гилраэнь пламенный дух, присущий нолдорам Дома Феанора.

Положение Гондора в то время было сложным, но могло бы быть еще хуже, объединись против нас захватчики единым фронтом. Но не было больше черной воли Олмера, сковавшей цепь Тьмы. Гондор платил унизительную дань Хараду и королю Отону, остальные же не обращали на нас внимания.

Были у нас, впрочем, и союзники. Прежде всего - Рохан и королевство Беорнингов, что между Мглистыми горами и Великим Зеленым лесом. В Арноре далеко не все смирились с владычеством кочевников. Некий крестьянин по имени Эрик развернул настоящую партизанскую войну в восточном Арноре. У осевших там истерлингов и хеггов земля горела под ногами. В 309 году захватчики окружили отряды Эрика в Ривенделле, но полки Беорнингов пришли партизанам на выручку. С тех пор гондорцы по приказу своего короля начали оказывать тайную поддержку партизанам продовольствием и оружием.

Тем временем гномы Голубых гор рассорились с захватившими Арнор кочевниками и королем Отоном. Гномы не могли прожить без поставок продовольствия с поверхности в обмен на оружие и инструменты, которыми они всегда славились. А истерлинги и люди Отона награбили уже столько, что в гномьих изделиях не нуждались. У гномов начался голод. Король Альдамир, узнав об этом, направил в Форлиндон корабли с продовольствием. Гномы были благодарны, что называется, по гроб жизни. Весть о великодушии короля разнеслась с Рудным Эхом по всему Северному миру, и со всех подгорных королевств начали прибывать в Гондор послы гномов с благодарностью за помощь сородичам и с предложениями союза. В Гондоре появились отряды, а затем и целые хирды гномов-наемников. Благодаря волшебству Элеррины и удачной торговле королевство быстро богатело. Гномы платили щедро.

В мае-июне следующего года Рохан и Беорнинги в союзе с морийскими гномами разбили армию хеггов, захватили крепость Тарбад, но тут пришли кочевники из Арнора и привел ополчение король Отон. Битва продолжалась два дня, никому не принеся победы. Так, летом 310 года был заключен "вечный мир". Война, развязанная Олмером, наконец, закончилась. Но партизаны продолжали действовать в Арноре, терроризируя хеггов, загоняя истерлингов в города. Пираты пошаливали на море, но флот Гондора был силен. Наши полки снова заняли крепости восточного Гондора. Южная половина королевства, можно сказать, возродилась. В то время Гилраэни исполнилось семь.

Прошло еще десять лет, война то затихала, то разгоралась. Гондор не участвовал в ней, копя силы. Но, по мере того, как крепло королевство, таяли силы короля Альдамира. Поражение королевства в войне легло на его плечи тяжким грузом. Королева Элеррина делала все возможное, чтобы излечить его, а она была искусна и в этом. Вскоре и Гилраэнь начала ей помогать. Вместе они поддерживали здоровье Альдамира до 322 года. Но король сам понимал, что бремя государственных дел уже не по его плечам. В сентябре 322 года он отрекся от престола в пользу королевы Элеррины. Народ принял власть королевы едва ли не с восторгом - так сильна была любовь к ней среди простого люда. Однако королева заявила, что не вправе занимать престол Гондора, не имея отношения к королевской династии, в то время, когда есть законная наследница трона.

Так, в ноябре 322 года, в возрасте всего лишь девятнадцати лет Гилраэнь была коронована и стала королевой Гондора. Перед всеми рыцарями королевства и перед собравшимся народом торжественно принесла она клятву служить народу Гондора всей своей жизнью, и еще поклялась она восстановить Соединенное Королевство, изгнать всех захватчиков и отомстить последышам Олмера за все беды и лишения, что претерпели от них народы Запада. И эта клятва вела ее по жизни до самого последнего дня.

Волшебница сделала паузу. Лугарев видел, что она устала, и сказал:

-Спасибо. Остальное расскажешь в следующий раз.

-Остальное? - улыбнулась волшебница. - Это лишь начало истории. Боюсь, тебе еще не раз придется заглянуть ко мне, чтобы услышать ее конец.

-С удовольствием, - ответил Лугарев.

Он вышел из архива и направился к выходу из дворца. Половина длинного коридора была уже позади, как вдруг прямо перед ним распахнулась боковая дверь. Лугарев не успел даже схватиться за пистолет, как из нее выскочила та самая молодая волшебница, вокруг которой уже несколько дней кружил Мартин Бейли.

Коридор был освещен только колеблющимся красноватым светом факелов, укрепленных на стенах; волшебница не заметила Лугарева и врезалась в него на полной скорости. Он выронил листы с переводом нуменорских легенд, и они с шелестом разлетелись по коридору.

Даже тусклого света факелов было достаточно, чтобы увидеть, что волшебница выглядит несколько странно. Она была возбуждена, волосы растрепались, длинное фиолетовое одеяние застегнуто криво, через пуговицу. Лугарев догадался, что без Мартина здесь не обошлось.

-Эй, а как же твоя волшебная сила? - спросил он, вспомнив разговор, услышанный на лестнице Белой башни.

-Ой, да ну ее! - махнула рукой волшебница. - Вот Мартин меня такому научил... - она вдруг осеклась, и, смущенно зажав ладошкой рот, кинулась по коридору прочь.

Лугарев рассмеялся, подобрал листки и спустился к своему "виллису", стоявшему у ворот Цитадели.

 

Глава 7

Побоище в Лунной долине.

Мирная идиллия для наемников продолжалась недолго. Раннее утро пятого июня, когда еще только краешек солнца показался из-за гор на востоке, огласилось воем сирен тревоги.

Через несколько минут Лугарев, еще не до конца проснувшийся, выполз из палатки, на чем свет стоит костеря Митчелла, по чьему приказу были установлены эти сирены. Первое, что он увидел, были бегущие к своим "фантомам" воздушные разведчики. Все самолеты на базе были в пятиминутной готовности к взлету. "Фото-фантомы" взмыли в небо, свистом турбин окончательно разбудив Лугарева.

Первым его правилом было не пороть горячку, что бы ни случилось. Поэтому он спокойно вскипятил воду, заболтал себе кофе со сгущенкой, и только после этого спросил выскочившего из-за соседней палатки Кингсли:

-Эй, Дик! А в честь чего, собственно, переполох?

Кингсли офонарело посмотрел на него, не говоря ни слова, затем у него прорезался дар речи, и он сказал:

-Ну, ты даешь, отец-командир! Тревога! Офигенная орда кочевников (на самом деле Кингсли сказал несколько иначе) осадила эту крепость, на другом берегу, - он махнул рукой на восток, - эту, как ее, Минас-Утиль, а ты кофе пьешь?

-Минас-Итиль, - спокойно поправил Лугарев.- А кто это сказал?

-Митч провел телефон в город. Ему сообщил Советник, - пояснил Кингсли. - А откуда он сам узнал, я не знаю. Слушай, у тебя еще кипяток есть? Налей и мне кофе.

Лугарев подумал, наливая кофе, что Дик быстро встал на путь истинный.

Едва они успели допить, как рядом с палаткой остановился "виллис" Митчелла.

-Привет, Игорек! -сказал Митчелл. Кажется, началось. Я отправил Ламотта посмотреть, что к чему. Мне по первому разу придется остаться, чтобы координировать наши действия с имперскими войсками. Ты поел?

-Нет, только кофе попил, - ответил Лугарев.

-О'кэй, поешь в самолете. Полетишь на "свине" с Таунсендом ("свиней" наемники называли АС-119). Будешь командовать "ганшипами". Взлетаете сразу, как только вернутся "фантомы" и будет ясно, что там творится.

-А как так быстро узнали о нападении? - спросил Лугарев.

-У них на башнях крепостей есть то ли сигнальный огонь, то ли гелиограф, - ответил Митчелл.- С одной башни видно другую, если дымки нет.

Лугарев, вздохнув, поковылял к стоянке АС-119. На пол-дороге его перехватил Кевин.

-Игорь, можно мне с тобой? Ну, пожалуйста! - он уже заранее настроился долго канючить и упрашивать, и был немало удивлен, когда Лугарев неожиданно согласился:

-Почему бы и нет? В "свине" всем места хватит.

Возле "свини" Лугарев увидел Бейли, а рядом с ним волшебницу. Вид у нее был слегка помятый, но счастливый. Увидев Лугарева, Бейли спросил:

-Ты тоже с нами?

-Да, Джим поручил командовать "ганшипами", - ответил Лугарев.- Как это вы ухитрились так рано проснуться?

-Да мы и не засыпали, - ухмыльнулся Бейли.- Нам было немного некогда. Я вот хочу показать девочке нашу работу, так сказать, изнутри. Не возражаешь?

-Пожалуйста, - пожал плечами Лугарев.

Вскоре приземлились "фантомы", летавшие на разведку. Ламотт доложил, что крепость Минас-Итиль полностью окружена кочевниками, и, по его мнению, долго не продержится. Дорога к Осгилиату перерезана кочевниками; довольно большая орда направляется по ней на запад и скоро может достичь Осгилиата. Его укрепления куда менее внушительны, чем стены Минас-Итиль. К тому же город делится надвое рекой Андуин и слабо защищен в местах входа и выхода реки.

-О'кэй, - подвел итог Митчелл. - Сделаем так. Немедленно взлетаем. Сначала все три "ганшипа" атакуют орду, идущую на Осгилиат...

-Брэк! - сказал Лугарев.- Погоди, Джим. "Свиня" долетит до них почти вдвое быстрее, чем "дакоты". Так что Алан, - он кивнул на Таунсенда, - пройдется по ним, наведет шороху и рванет дальше, к Минас-Итиль. "Дакоты" доберутся как раз к тому времени, когда эти дикари очухаются, и сделают добивку.

-Точно, - продолжил Митчелл.- А потом они присоединяются к "свине" возле крепости и работают уже втроем. Всем все понятно? Тогда по машинам!

Ревя моторами, обе "дакоты" и за ними "свиня" выехали на взлетную полосу. Рев моторов перешел в пронзительный вой. Один за другим все три "ганшипа" оторвались от полосы. Не тратя времени на набор высоты, они довернули, и, постепенно поднимаясь, пошли на восток.

Лугарев сидел в кабине "свини" на месте радиста, так как должен был координировать действия всех "ганшипов". Кевин пристроился рядом с ним. Бейли летел в качестве офицера управления огнем.

Его боевой пост был возле прицела в открытой передней двери. Волшебница устроилась тут же. Кевину и ей Лугарев дал наушники и микрофоны интеркома для удобства общения в полете.

АС-119 быстро опередил обе "дакоты". Под крылом проплыл Осгилиат - древняя столица Гондора, рассеченная пополам серебристыми водами Андуина. Таунсенд вел "свиню" вдоль дороги на Минас-Итиль. В десятке километров от Осгилиата они увидели на дороге тучу пыли. Это приближалась орда кочевников. При появлении "свини" орда остановилась. Кочевники задирали головы, пытаясь понять, что это за невиданное чудовище приближается к ним с рокочущим ревом.

-Экипаж, внимание! - скомандовал Таунсенд, слегка накреняя "свиню" налево. Лугарев уменьшил громкость в наушниках. Через несколько секунд в грузовой кабине оглушительно взревели шестиствольные пулеметы "миниган". Лугарев услышал по интеркому голос волшебницы:

-Марти, Марти, мне страшно! Я хочу выйти!

-Здесь слишком высоко, чтобы выходить, - ответил Бейли.

Выглянув в левое окно кабины, Лугарев увидел внизу, на земле, огромное облако пыли, взметенное тысячами пуль. В него впивались огненные струи пулеметных трасс. Из облака во всех направлениях вылетали обезумевшие от ужаса лошади. Насмерть перепуганные кочевники разбегались, расползались на четвереньках, пытались вжаться в землю. Спасения не было. Позже гондорские воины, осматривавшие трупы кочевников, рассказывали, что на многих мертвецах не было даже царапины. Они умерли просто от страха.

"Свиня", не задерживаясь, промчалась дальше, к осаждаемой кочевниками крепости Минас-Итиль. Следовавшие за ней "дакоты", как рассказал позже ван Хейден, подлетели к месту побоища через несколько минут, когда кочевники уже пришли в себя и начали ловить разбежавшихся лошадей. На подходе "дакоты" разошлись немного в стороны, а затем вошли в левый круг и начали водить хоровод. После полутора минут работы ни один кочевник не остался в живых.

Вскоре "свиня" подлетела к осажденной крепости. Вблизи нее, примерно в полутора километрах, вырос огромный лагерь кочевников. Вокруг стен крепости скопилась невероятная толпа. Кочевники лезли на стены.

Пулеметы "свини" были перезаряжены. На подлете к крепости Таунсенд повернулся к Лугареву:

-Игорь! Хочешь порулить?

Они быстро поменялись местами. Таунсенд сказал:

-Сначала шарахни по лошадям. Без них они далеко не разбегутся.

Лугарев поднял "свиню" немного повыше и поймал в прицел гигантский табун стреноженных лошадей.

"Миниганы" оглушительно взревели, выплевывая по сотне пуль в секунду. Патронов не жалели; самолет был нагружен ими до весового предела. Объем же грузовой кабины не был заполнен и на четверть. При стрельбе корпус самолета резонировал, еще более усиливая грохот. К тому же "миниганы" извергали длинные яркие языки пламени, видимые даже днем.

Все это привело лошадей в прединфарктное состояние. Положение усугубилось тем, что они были стреножены. Лошади бросились врассыпную, сталкиваясь друг с другом, падая, ломая ноги.

Лугарев кружил над табуном не более двух минут, стреляя короткими залпами, больше для поддержания паники, чем на поражение - ему несколько претило убивать ни в чем не повинных животных. В результате от огня пулеметов пострадали едва ли процентов двадцать всех лошадей. Остальные получили повреждения в результате паники. Однако табун, как ходовая часть орды, был на три четверти выведен из строя.

Осаждавшие крепость кочевники застыли в изумлении, глядя на крылатое чернобрюхое чудовище, кружащееся над их становищем. Оно громогласно ревело, изрыгая длинные струи огня. Кто-то заорал:

-Дракон прилетел!!! Спасайся кто может!!

По мудрому обычаю кочевников, паникеру тотчас же смахнули голову, однако семя паники было брошено и упало на благодатную почву. В этот момент чудовище, разделавшись с лошадьми, повернуло к крепости.

Защитники Минас-Итиль сначала слегка офонарели от несколько необычного для них зрелища, но затем быстро опомнились и обрушили на кочевников тучу стрел. Нежданная помощь пришлась как нельзя более кстати.

Лугарев повел "свиню" левым кругом вдоль стен крепости, осыпая кочевников смертоносным ливнем свинца. "Миниганы" ревели, корпус самолета грохотал, еще больше усиливая панику. На земле под стенами крепости творилось черт знает что.

Переломилась словно тростинка и рухнула перерезанная очередью штурмовая лестница, обсиженная кочевниками как ветка - тлями. Стоявшая у ворот группа из нескольких десятков кочевников попала под сосредоточенный залп четырех пулеметов. Все моментально заволоклось облаком пыли; когда же она рассеялась - у ворот больше никто не шевелился. По дороге, ведущей к воротам, толпа кочевников тащила таран. Это было солидное сооружение нечто вроде домика, с крышей, обитой железом для защиты от стрел, под которой было повешено на цепях окованное железом десятиметровое бревно.

Таран попал под сосредоточенный огонь четырех "миниганов". Через двадцать секунд толпа была выбита до последнего кочевника. По самому же тарану рубанула очередью шестиствольная пушка "Вулкан". Огненная трасса двадцатимиллиметровых снарядов просто разрезала все сооружение пополам, только фонтан щепок взметнулся в небо. Это стало последней каплей. Деморализованные кочевники кинулись врассыпную. Штурм кончился.

-Надо подождать! - крикнул Лугареву Таунсенд. - Отлетим в сторону и подождем, пока они снова соберутся в кучу!

-О'кэй, - ответил Лугарев, уводя "свиню" от крепости.

АС-119 сделал большой круг, заодно разведав окрестности. Лугарев увидел, что с востока по дороге, ведущей в Черную страну, приближается большой отряд вооруженных людей; часть из них ехала на лошадях, часть - на телегах. Сначала Лугарев принял их за подходящее к кочевникам подкрепление, и хотел было атаковать. Однако, присмотревшись получше, он заметил над отрядом знакомое черное знамя с гербом Гондора. Лугарев удивился. С той стороны он никак не ожидал появления имперских войск. Он попытался было вызвать по интеркому волшебницу. Вместо нее ответил Бейли:

-Извини, Игорек, она, ... как бы это сказать, ... несколько занята.

Лугарев поперхнулся. Фантазия у Мартина была, конечно, богатая, но заниматься сексом во время боевого вылета...?! На всякий случай, Лугарев решил уточнить:

-Э-э, ... что ты имеешь в виду, Марти?

-Я имею в виду, что она ведет задушевную беседу с полиэтиленовым пакетиком, - ответил Бейли.- Ты так резво маневрировал, что ей с непривычки поплохело. А вот что ты имел в виду, я не знаю.

-Ладно, отстань! - Лугарев хотел уже вызвать Митчелла, чтобы он узнал у волшебниц или у Советника, откуда взялись войска, наступающие с востока под знаменем Гондора, но тут вспомнил о Кевине.

-Эй, Кевин! Как ты думаешь, откуда этот отряд?

Кевин протиснулся к боковому окну, выглянул и уверенно заявил:

-Это из нашей крепости Кирит-Унгол.

-А где она?!!

К востоку от Минас-Итиль, - ответил Кевин.- Она закрывает Врагу выход из Черной страны. Эти кочевники пришли с севера, видимо, вышли через ворота Мораннон, которые Враг отстроил недавно заново.

Прояснив для себя ситуацию, Лугарев передал управление Таунсенду, а сам уселся на место радиста и связался с обеими "дакотами", которые в это время подходили к Минас-Итиль. После краткого обсуждения план был готов.

Кочевники понемногу приходили в себя. Паника уступила место дикой ярости. Собрав уцелевших лошадей, истерлинги отступили к своему лагерю и начали готовиться к новой атаке.

Лугарев еще раз оценил ситуацию. Отряд из Кирит-Унгол был уже близок. Внутри осажденной крепости Минас-Итиль тоже было довольно много войск. Необходимо было выбрать наиболее подходящий момент для атаки. Связи с имперскими войсками не было; оставалось лишь надеяться на сообразительность гондорских военачальников.

Впрочем, сообразительности им хватило. С главной башни Минас-Итиль уже заметили облако пыли на восточной дороге. Между крепостями была связь, и в Минас-Итиле знали, что это идет подмога. Ворота осажденной крепости раскрылись, и оттуда выехал большой отряд конных рыцарей, за которыми следовала пехота. Рыцари неспешно, но неотвратимо развернулись в боевой порядок, направляясь к лагерю кочевников. Так началась битва в Лунной долине.

Кочевники, не зная о спешащем на выручку отряде из Кирит-Унгол, и решив, что если летающих чудовищ больше не видно, значит, они не вернутся; дико заулюлюкали, завизжали, и бросились навстречу имперскому войску, размахивая кривыми саблями. Даже после первой сокрушительной атаки "свини" численность орды намного превосходила отряд, вышедший из Минас-Итиль.

Лугарев дал сигнал к атаке. "Ганшипы" появились с трех сторон, сразу образовав над ордой смертоносный круг.

-Хоровод, хоровод, ни одна сволочь не уйдет, - пробормотал Таунсенд, нажимая свою любимую кнопочку.

Разноцветные струи трассирующих пуль впились в толпу кочевников. Вновь поднялась пыль. Ее облако накрыло всю толпу. "Ганшипы" ходили по постепенно сужающейся спирали, пока огненные нити трасс не сошлись в одной точке.

Рыцарям Минас-Итиль и Кирит-Унгол оставалось лишь добивать уцелевших кочевников, которые, выпучив от ужаса глаза, изредка выскакивали из пылевого облака. Через несколько минут на "дакотах" кончился боезапас. Таунсенд пострелял еще немного, затем пулеметы "свини" тоже умолкли.

Тогда пошли в атаку имперские рыцари. Обезумевшие от страха кочевники даже не защищались. Они как попадали в начале обстрела, так и остались лежать, боясь поднять головы, так как "ганшипы" все еще ревели над ними. Рыцари проскакали по ним, словно железная лавина, а за ними следовала пехота, осуществляя на практике мичуринскую теорию искусственного отбора.

Весь Итильдуин - Лунный ручей - был забит трупами лошадей и кочевников. Убедившись, что дальше

имперские войска справятся и без помощи с воздуха, Лугарев дал сигнал возвращаться на базу.

Минас-Итиль отделяло от Минас-Анора немного больше тридцати миль, поэтому "ганшипы" вскоре один за другим плюхнулись на взлетную полосу. Их встретили Беляев и Кошелев на "виллисе".

-Поздравляю с успешным выполнением плана по мясозаготовкам! -крикнул Беляев, когда Лугарев показался в проеме двери. Вслед за ним выпрыгнул Кевин, а затем Бейли и Таунсенд выгрузили волшебницу, поддерживая ее под руки. Лицо волшебницы приобрело зеленовато-фиолетовый оттенок. Ноги ее явно не держали.

-Эй, леди, вы в порядке?- спросил Лугарев, увидев ее при свете дня и оценив глубину ее впечатлений, полученных от полета. Волшебница одарила его бессмыссленным взглядом мутных глаз и икнула.

-Хотите воды? -предложил Таунсенд.

Волшебница издала негромкий звук, напоминающий глухое утробное мычание, и покачала головой.

-Да положите вы ее на травку. Подождем немного, она и отойдет, - порекомендовал Беляев.- В этот мир, или в иной, - уточнил он после паузы.

Сразу же после посадки "ганшипов" снова ушла в воздух пара фоторазведчиков Ламотта. "Фантомы" должны были оценить работу "ганшипов", а затем провести воздушную разведку Черной страны. Особое внимание Митчелл приказал обратить на резиденцию Врага - крепость Барад Дур.

Митчелл встретил Лугарева около контрольной башни.

-Наслышан, наслышан о вашей работе, - сказал он, широко ухмыляясь. - Из Минас-Итиль уже сообщили. Они там в полном восторге. Пошли-ка, - продолжил Митчелл уже более деловым тоном. - Надо обсудить результаты.

Они поднялись в контрольную башню.

-Чего там обсуждать, - сказал Лугарев.- "Ганшипы" работали как всегда. Нам здорово помогла паника. Кочевники были полностью деморализованы. Но все время рассчитывать на это нельзя. Даже к "ганшипам" можно привыкнуть.

-О'кэй, - одобрил Митчелл. - Какие соображения на будущее?

-Самые простые. Нужна связь между всеми участниками спектакля, - ответил Лугарев.- Я не мог связаться ни с Минас-Итиль, ни с отрядом из Кирит-Унгол. Если бы Кевин не опознал этот отряд, мы с Аланом положили бы их за милую душу. Я вообще не знал про Кирит-Унгол! Я и представить не мог, что у них есть крепость, закрывающая выход из Черной страны и расположенная восточнее Минас-Итиль.

-Это наш прокол, - нахмурился Митчелл.- Надо сегодня же вызвать связистов, насажать их на каждом посту, дать по связисту каждому большому отряду имперских войск, - бормотал он, делая пометки в записной книжке. - Заказать кучу карманных радиостанций и научить местных пользоваться ими. Связаться с космическими силами, чтобы повесили на геостационар спутник радиотелефонной связи, оснастить радиотелефонами хотя бы правителей всех городов и крепостей Империи и ее вассальных государств... Еще что?

Они говорили до тех пор, пока у Лугарева не заурчало в животе. Лишь тогда он вспомнил, что с утра ничего не ел. Наемники отправились перекусить, но и за обедом не могли отвлечься от обсуждения своих проблем.

Пока они обедали, вернулись "фантомы" Ламотта. Пришлось еще долго ждать, пока ребята Эксли в фотолаборатории проявят и высушат пленку, а потом отпечатают фотографии. К счастью, находчивый Ламотт приказал подвесить на оба "фантома" контейнеры с видеоаппаратурой. Пока пленка сохла, Митчелл, Лугарев и Советник наслаждались просмотром видеозаписи.

Странная и мрачная, безрадостная картина медленно разворачивалась перед ними. "Фантомы" пролетели над Минас-Итиль, затем на восток к Кирит-Унгол, и дальше, прямо к мрачным черным бастионам крепости Барад Дур. От нее разведчики направились на северо-запад, отсняли с нескольких ракурсов вулкан Ородруин, затем повернули прямо на север и прошлись змейкой по долине Изенмоут, отсняв многочисленные военные заводы и мастерские, склады оружия.

Потом "фантомы" забрались еще дальше к северу, исследовали более узкую долину Удун, где накапливались войска перед выходом в бой, и, наконец, засняли зловещее ущелье Кирит-Горгор - Теснину Страха, в которой стояла одноименная крепость и гигантские ворота Мораннон, закрывавшие северный вход в Страну Врага.

Подробно засняв ворота со всех сторон, "фантомы" повернули на юг, осмотрели древний, полуразрушенный и еще не восстановленный до конца замок Дуртанг, а затем прошлись змейкой над равниной Горгорат и осмотрели южную часть страны вокруг озера Нурнон.

Весь северо-запад Черной страны выглядел как мертвая высушенная пустыня, в которой, казалось, не могло существовать ничто живое. Однако вся долина Изенмоут была перерыта рудниками, между которыми было настроено множество маленьких фортов и лагерей с мастерскими. Это был промышленный район Врага.

Плато Горгорат также было сплошь забито военными лагерями и исчерчено сетью дорог, по которым непрерывно передвигались войска. Эти лагеря были чем-то похожи на муравейники - длинные прямые ряды низких каменных бараков и просто хижин, обнесенные по периметру каменными стенами. Внутри лагерей кишело множество людей разных национальностей. Врагу служили не только кочевники-истерлинги, но и харадримы, жившие к югу от его владений, и негры из южных стран, и еще какие-то народы, которым даже Советник не знал названия.

Всю эту прорву народа надо было кормить, одевать, снабжать водой и оружием. Весь юг Черной страны, не загаженный вулканом и рудниками, был превращен в сельскохозяйственный регион. Вдоль реки Нон, что текла с запада на восток и впадала в огромное озеро Нурнон на юго-востоке страны, раскинулись обширные поля, на которых трудилось множество рабов. Отсюда, а также из покорившихся Врагу восточных и южных стран, тянулись на север, в Горгорат и Изенмоут, бесконечные караваны, везущие дань Черному Властелину. От реки Нон на север шел трубопровод, по которому титаническими усилиями рабов ежечасно перегонялись сотни тонн воды.

После просмотра видеозаписей Митчелл, Лугарев и Советник занялись анализом фотографий. Этот процесс продолжался весь остаток дня. По ходу дела Митчелл делал множество пометок в записной книжке, из которых и сложился постепенно план действий.

По поручению Митчелла Лугарев связался с Вечностью и затребовал военную помощь по длинному списку, составленному Митчеллом. Затем уже сам Митчелл вышел на связь и долго обсуждал что-то с командованием. Закончив, наконец, переговоры, он вышел к Лугареву и Советнику и сказал:

-В общем, так. Посмотрел я на эту пустыню, и на ту силищу, что там собирается, и понял, что без радикальных средств тут не обойтись. Я связался прямо с Координационным Советом и запросил разрешение на использования тактического ядерного оружия, в основном, световых люстр, чтобы не сильно нарушать экологию. Сухарев (координатор Совета по военным вопросам) сказал, что решение Совета будет, скорее всего, положительным, но решат они не раньше, чем через месяц. Ничего не поделаешь бюрократия и в Вечности бюрократия.

-Однако, отец, ты размахнулся, - сказал Лугарев.- Когда мы последний раз использовали на Земле ядерное оружие?

-Ничего не поделаешь, кроме как ядерными бомбами этого гада ничем не проймешь, - буркнул Митчелл. - А пока нет разрешения, будем долбить обычными. Ковровая бомбардировка - тоже приятная вещь.

-Ковровая? - переспросил Лугарев. - Неужели ты хочешь...?

-Вот именно, - с полуслова понял его Митчелл. -Еще я вызвал наш "Спектр". Он прилетит завтра. Кроме того, на завтра я запланировал разведывательно-ударный рейд на "ганшипах", а послезавтра империя нанесет ответный удар.

-Брэк! - сказал Лугарев.- Рейд на "ганшипах" ни к чему. Пусть лучше САК проведет доразведку целей, чтобы они сами знали, куда и чем долбить.

-Думаешь, так лучше?- спросил Митчелл.- Я-то хотел поддать по караванам на дорогах.

-Чтобы уничтожать караваны, надо иметь данные об их передвижении, - сказал Лугарев. - Надо высадить разведчиков с радиостанциями для наблюдения за караванами.

-Там слишком опасно, - вмешался Советник.- Ваши разведчики будут слишком быстро обнаружены. Но я согласен с вами, Игорь. "Ганшипы" должны использоваться после нанесения основного удара стратегической авиации, чтобы не терялся фактор внезапности.

-О'кэй, - согласился Митчелл.- Дадим "миниганам" денек передохнуть. А ты, Игорек, все же подбери завтра группу местных разведчиков, научи их пользоваться радиостанциями, потом вызови два-три Пэйв Лоу, и мы насажаем наблюдателей на основных дорогах за пределами Черной страны, чтобы не рисковали понапрасну. Если они будут сообщать хотя бы о входе каравана в страну, мы уже сможем перехватить его.

Вечером Лугарев снова отправился в архив. Ему не терпелось услышать продолжение истории о загадочной королеве Гилраэни. Волшебница уже дожидалась его. Как только он устроился в кресле напротив, Хранительница Архива продолжила свой рассказ:

- Молодая королева начала с первого дня своего правления создавать тайный союз, направленный на изгнание захватчиков и восстановление Королевства. По совету гномов Одинокой горы она отправила посольство на восток. Так ей удалось вовлечь в союз свободные племена дорвагов и гномов Гелийских гор. Посылала она и к эльфам-Авари, но безуспешно. Кроме того, во все стороны света отправлялись из Пеларгира и Дол Амрота гондорские корабли с наказом королевы: везти из дальних краев всякие диковинные предметы и вещества. А некоторым капитанам Гилраэнь давала задания разыскать и привезти, например, деревья, сок которых, застывая, превращается в эластичное вещество; или черную горючую жидкость, что выступает из земли в некоторых местах. Везли моряки и гусениц-шелкопрядов из далеких восточных стран, и еще многое другое.

Самыми сильными противниками Гондора были хазги, поселившиеся на Изене; король Отон, занявший Харлиндон и берега залива Луин; и истерлинги, захватившие Арнор. Опасны были также и ангмарцы. Кочевники Прирунья были сильны, но оторваны от арнорских сородичей. Остальные же племена были не столь опасны.

Гилраэнь понимала, что Гондор не в силах открыто воевать против захватчиков. На несколько лет главным оружием королевы стали шпионаж и интриги.

Первым делом Гилраэнь взялась за хеггов, поселившихся меж Мглистыми горами и восточными рубежами Арнора. В тех краях все еще успешно действовали отряды партизан. Руководил ими сын Бородатого Эрика. Королева посылала партизанам не только помощь, но и своих доверенных людей. Они отравили колодцы и источники, все, кроме самых тайных, которыми пользовались партизаны. Хегги вымирали тысячами. Скот падал неожиданно, лошади умирали под всадниками на полном скаку. Коровье молоко стало вдруг ядовитым. Хегги не выдержали этого, осенью 323 года у них начался голод, и они двинулись на запад, в Арнор, в города.

То же самое творилось на землях ховраров, живших рыболовством на морском побережье. В море вдруг появилась отравленная рыба. Распознать яд было невозможно. Но тот, кто поел такой рыбы, умирал через неделю, совершенно внезапно. Когда ховрары поняли, что источник смерти - рыба, было уже поздно. Они прекратили ловить ее; начался голод; толпы голодающих ринулись во владения Отона, но получили жестокий отпор. Вчерашние союзники передрались и истребляли друг друга.

Шпионы Гилраэни проникли и в Ангмар. Разными путями им удалось поссорить ангмарцев с хеггами и осевшими в Арноре кочевниками. Таким образом, Ангмар оказался временно нейтрализован.

Исход хеггов в города Арнора оказался губителен и для них и для истерлингов. Поселившиеся в городах кочевники быстро освоились в них; но они не подозревали, какую опасность могут таить в себе водопровод и канализация. Они не поддерживали трубы в должном порядке, и они, как водится, прохудились. Вода в водопроводе оказалась заражена. Начался мор, усугубившийся наплывом беженцев-хеггов. Сам король Терлинг скончался от этой страшной болезни; трупы лежали на улицах Аннуминаса и Форноста, и некому было их убирать.

Тем временем полки Беорнингов и хирд гномов Одинокой горы подступили к Дэйлу. Родной город Олмера не имел сил для защиты. Старейшины города предпочли подтвердить вассальную клятву, данную Гондору. Вскоре таким же образом, под угрозой войны, нам удалось вновь привлечь на свою сторону и Приозерное королевство.

Гондор не выступал в открытую против своих врагов. У нас не было для этого достаточных сил. Но в 326 году началась страшная засуха. Особенно пострадали Рохан, Дунланд и хазгские поселения. Изена пересохла на всем своем протяжении. Трава в степи высохла на корню. И тогда Гилраэнь начала настоящую необъявленную войну против хазгов. Степные стрелки уже успели перессориться с гномами Мории и Агларонда; Рохан постоянно угрожал их границам с востока. И тут шпионы королевы отравили оставшиеся степные колодцы, а затем подожгли степь.

Хазгские поселения окружила стена огня, который нечем было тушить. В пламени гибли конские табуны и прочий скот. Полыхали иссохшие посевы. Деревни горели как костры. За одну ночь хазги были на две трети истреблены, а оставшиеся в живых оказались на грани гибели. Тогда и появилась роханская конница, а следом за ней - хирд гномов Агларонда. Хазги, лишившись своих коней, были вынуждены сражаться пешими. Выстоять против хирда они не могли. Часть хазгов погибла на месте, в припорошенной пеплом степи, прикрывая своих, что уходили в Дунланд. Но их перехватил на полдороге второй хирд, вышедший из Мории. Так хазги были истреблены практически до последнего. Только немногим из них удалось в самом начале вырваться из огненного кольца. Вниз по руслу пересохшей Изены они спустились к морю, и там их подобрали корабли Морского народа. Пираты переправили немногих уцелевших хазгов в Харад, а оттуда они сами пробрались далеко на восток. Дунландцы пытались помочь хазгам, но два хирда и конница Рохана вместе обрушились на их собственные поселения. Это была черная ночь, и еще более черный день. Дым застилал горизонт, и пламя поднималось до неба.

Призрак большой войны, маячивший, казалось, еще вчера где-то вдалеке, сегодня уже казался близким и до ужаса реальным. Шестое июня началось для Лугарева с формирования команды разведчиков, которых еще надо было обучить обращению с рацией. После обучения по одному-два "радиста" следовало прикомандировать к группам наблюдателей, формированием и обучением которых занимался Топхауз "единственный в экипаже, кто умеет стрелять из лука", - сказал Беляев, комментируя данное Джону

задание. Настоящая причина заключалась в том, что Топхауз, как "зеленый берет", действительно был профессионалом в деле обучения всякого рода аборигенов. Отобрав из числа разведчиков тридцать наиболее сообразительных молодых парней, Лугарев с облегчением передал их в руки Кингсли и Хейвуда, хорошо разбиравшихся в радиоаппаратуре.

Около полудня прилетел "Спектр". Его привели пилоты запасного экипажа. Появление новых самолетов уже не вызывало у местных жителей такого ажиотажа, как в первый раз, но любопытные мальчишки все равно облепили проволочное заграждение. Появление "Спектра" вызвало у Митчелла приступ боевого энтузиазма. Осмотрев самолет, он распорядился подготовить его к боевому вылету. Митчелл замыслил ночным рейдом уничтожить на большом протяжении трубопровод, чтобы хотя бы временно перекрыть краник вражеским войскам.

Кевин, почти постоянно крутившийся на базе как представитель Советника, нашел Лугарева возле "Спектра". Увидев рисунок на борту самолета желтый полумесяц с белым скелетом, трубящим в "миниган", Кевин просто выпал в осадок.

-Ух ты! Здорово! - заявил он. - А что здесь написано?

-Здесь написано "Тор", - ответил Лугарев.- Это какой-то скандинавский бог...

-А что такое "скандинавский"? - тут же спросил Кевин, в который уже раз заставив Лугарева вспомнить о необходимости избегать, насколько возможно, употребления слов, незнакомых местным жителям.

-Долго объяснять, - буркнул Лугарев.

-А я думал, что это прилетел, наконец, один из великих орлов севера, - сказал Кевин.- Кстати, прародителя орлов звали Торондор, а этот ваш самолет называется "Тор". Ты не думаешь, что это очень похоже?

-Думаю, думаю, - ответил Лугарев, прикидывая, как бы половчее избавиться от Кевина - дел и без него было невпроворот. - Если хочешь, иди к Андрюхе Бугрову, возьми у него белую краску и кисточку, и напиши под этой надписью "Торондор", только крупно и аккуратно.

Кевин от радости подпрыгнул почти на метр. Его как ветром сдуло. Через пять минут он вернулся с банкой водоэмульсионной краски и кистью. Он возился с надписью почти час, то и дело смывая и подправляя буквы, пока, наконец, не закончил. Лугарев за это время тоже успел разделаться с делами, так что его хитроумный маневр полностью, как ему казалось, себя оправдал.

В этот момент появился Митчелл.

-Это еще что такое? - удивленно спросил он, увидев надпись.

Весьма довольный собой Кевин пустился в объяснения. Лугарев решил, что Митчелл сейчас начнет рвать и метать из-за того, что его любимый самолет разрисовали без его разрешения.

-Это водоэмульсионка, Джим, - сказал Лугарев. - Смоем потом, и всего делов...

Однако Митчелл был настроен вельми благодушно.

-Зачем смывать? Эти эльфийские буковки очень оригинально смотрятся, - сказал он.- Во всяком случае, наш "Спектр" пока единственный самолет, на котором они есть.

Порадовавшись, что все обошлось мирно, Лугарев отправился в архив, скоротать время до вылета и снова послушать легенду о королеве Гилраэни. Как и вчера, он уселся напротив волшебницы и попросил ее продолжить.

-Гилраэнь хорошо понимала, что дальше так продолжаться не может, - начала рассказывать волшебница, - Против Отона, против Ангмара, Прирунских кочевников, и Харада нужны были регулярная армия и настоящая война. Поэтому королева призвала на помощь гномов Агларонда и начала строить диковинные машины. Вскоре подключились и гномы Мории, еще не забывшие о дружбе с нолдорами Эрегиона в далекие дни Второй эпохи. Вблизи Дол Амрота, а затем в Осгилиате и Пеларгире были построены заводы, на которых работали главным образом гномы. Там были сотни разных машин, предназначенных для обработки металла, кузницы, плавильни... Они приводились в действие приводными ремнями от нескольких паровых машин. На этих заводах гномы изготовляли все необходимые детали для кораблей флота.

Так с верфей Пеларгира начали сходить небывалые корабли. Были они куда больше обычных, а из середины палубы у них поднималась труба, извергающая черный дым. В трюме их скрывалась паровая машина, питающаяся деревом или черным камнем, который горел. Пар приводил в движение мельничное колесо, стоявшее на корме, и оно толкало корабль вперед. Корабли эти ходили и в штиль, и против ветра. Так Гилраэнь сделала флот Гондора самой грозной силой на морях, омывающих Северный мир. В народе поговаривали даже о возвращении славы морских королей Нуменора.

"Вот это да! "- подумал Лугарев: "Кто бы мог подумать, что девятьсот лет назад здесь были пароходы? Интересно, почему сейчас их нет?" Волшебница тем временем продолжала рассказывать:

-Гилраэнь хорошо разбиралась во всяких веществах и минералах, в металлах и в огненных забавах. Все машины строились гномами по ее расчетам и чертежам. Но корабли надо было еще и вооружить, и в 324 году королева изобрела огненные копья.

Это были длинные трубы с острым носом и оперением, как у стрелы. Они взлетали с ревом и грохотом, извергая столбы пламени и клубы черного дыма, и летели на врага. Падая, такое копье или взрывалось, убивая всех вокруг осколками корпуса, или заливало место падения потоками жидкого огня.

"Неуправляемые ракеты?! Невероятно! " - Лугарев не верил своим ушам. Волшебница спокойно продолжала:

-Над этой жидкостью королева работала особенно долго. Она выделяла из черной горючей жижи, что привозили ей на кораблях, бесцветную вонючую жидкость, потом добавляла в нее какое-то вещество, отчего жидкость густела; и белый фосфор, чтобы она сама загоралась на воздухе. Так получался жидкий огонь, который мог плавать на поверхности воды и гореть.

"Напалм?!! "- Лугарев уже не знал, чего ожидать дальше. Окажись сейчас, что у Гилраэни было ядерное оружие, он, вероятно, воспринял бы это с меньшим удивлением. Волшебница видела его реакцию, но, спокойно улыбаясь, продолжала рассказывать:

-На палубах кораблей по проекту королевы устанавливались поворотные железные рамы, на которые в несколько рядов укладывались по сорок огненных копий. Запускались они одновременно, накрывая цель сплошным ливнем огня и металла...

"Это же ракетная система залпового огня! " - совсем уже офонарело подумал Лугарев: "Сорок ракет - это как наш "Град" !"

-Потом я найду тебе книгу с рисунками, сохранившуюся с тех времен, - продолжала волшебница. - Но главным своим достижением Гилраэнь считала воздушный флот. В 329 году, через пять лет, у Гондора было уже двадцать самоходных кораблей с огненными копьями. Королева приехала в Пеларгир, сама осмотрела все корабли и осталась довольна работой людей и гномов. Затем, как говорят легенды, она надолго задумалась. Один из корабелов спросил ее:

-Вам что-то не понравилось, Ваше Величество ?

-Нет-нет, - ответила Гилраэнь.- Просто я задумалась над одной мыслью. Мне кажется, что придет время, когда господствовать на морях будут корабли, несущие на борту летающие машины.

Лугарев даже подскочил, услышав эти слова. Ему на ум тотчас пришло изречение японского морского стратега адмирала Ямамото: "Самым важным кораблем в будущих морских сражениях будет корабль, несущий на борту самолеты." Это не могло быть простым совпадением!

-Ты удивлен, - заметила волшебница.- Корабельных дел мастера удивились не меньше. А королева, прибыв в Минас-Тирит, как тогда назывался Минас-Анор, собрала всех белошвеек и повелела им шить из шелков мешки огромных размеров. Королеву уважали и беспрекословно выполняли все ее распоряжения, даже если они казались бессмыссленными. А Гилраэнь собрала гномов, и долго сидела с ними, споря и обсуждая что-то.

Затем лучшие краснодеревщики королевства взяли по приказу Гилраэни самое легкое дерево, привезенное из далеких краев, и сделали из него раму с маленькой комнаткой на ней. На этой раме гномы укрепили сделанную ими машину. Сверху к раме королева повелела приделать сшитый из шелка мешок, пропитанный млечным соком деревьев, привезенных издалека. С боков и снизу на раме были лопасти, двигавшиеся из кабины с помощью рычагов и тросов. А на вал машины гномы насадили крылья как у мельницы, но поменьше.

Когда гномы завели свою машину, мешок стал медленно надуваться, наполняться, и превратился в гигантскую сигару. Королева села в комнатку на раме, приказала отвязать тросы, и воздушный корабль медленно поднялся в воздух! Он проплыл над городом, сделав широкий круг, и люди, задрав головы, смотрели на него, не веря своим глазам.

Лугарев в свою очередь, не верил своим ушам. По рассказу волшебницы выходило, что Гилраэнь спроектировала термодирижабль, непонятно, правда, с каким мотором, но явно работающим на нефтепродуктах. Двигатель внутреннего сгорания был слишком сложен, чтобы какие-то там гномы могли его изготовить. Но что тогда? Может быть, легкая паровая машина? Но что нагревало воздух? Бензиновая горелка?

Волшебница, улыбаясь, продолжала:

-По приказу Гилраэни в Гондоре начали строить воздушные корабли. Они были двух размеров. Большие, для суши, и поменьше, для моря. Специально для них по приказу королевы строились очень большие самоходные корабли с плоской палубой и складными мачтами. Каждый из них нес на борту по десять маленьких воздушных кораблей. Они прятались в трюме, выпустив воздух из оболочки, а перед взлетом их по одному вытаскивали на палубу и надували.

Лугарев был просто добит. Гилраэнь приводила его в изумление. Мало ей было просто дирижаблей и ракетных крейсеров, так она еще начала строить авианосцы!

-Гилраэнь торопилась, - продолжала волшебница. - Время шло, давние приспешники Олмера старели, а она хотела не просто восстановить королевство, но и отомстить им за их злодейства. Особенно хотелось ей поквитаться с пиратским таном Скиллудром и с королем Отоном. И Отон сам помог ей в этом.

После окончания мора в Арноре почти не осталось истерлингов и хеггов. Уцелевшие бежали далеко на восток, откуда пришли. В народе говорили, что неправедно нажитое впрок не пошло. Но Отон не позволили городам пустовать. Сам уроженец Дэйла, он хорошо разбирался в городском хозяйстве. Его народ занял опустевшие Аннуминас и Форност. Трубы привели в порядок, и держава Отона стала еще более могущественна, чем прежде. Он водил дружбу и с Ангмаром, и с Морским народом, и построил порт на берегу Нового залива. Само собой, Отон, видя растущую мощь Гондора, забеспокоился. Но сил у него хватало, а королева вела себя почтительно и мирно, исправно платя Отону унизительную дань. Отон же, видимо желая утвердить свою власть сюзерена, еще более увеличил размер подати, которой облагался Гондор. Узнав об этом, Гилраэнь сказала:

-Старик разинул рот слишком широко. Так пусть подавится.

И она отписала Отону, что в счет требуемой дани пошлет ему вина из древних гондорских погребов, которые якобы недавно удалось раскопать. Затем королева заказала у гномов амфоры и повелела наполнить их лучшим вином. Близкие ей люди решили, что Гилраэнь хочет отравить Отона, но это было слишком просто и очевидно. Королева же задумала поистине дьявольский план.

По ее просьбе гномы сделали амфору огромных размеров, с глубокой чеканкой, напоминавшей панцирь черепахи. В пробке у этой амфоры было хитрое устройство с пружиной и ударником. А Гилраэнь взяла прозрачную вязкую жидкость, что получается при изготовлении мыла и используется аптекарями и парфюмерами; сгустила ее, и еще обработала кислотой, что давно уже получала из селитры. Получилась маслянистая желтоватая жидкость, которой королева собственноручно наполнила гномью амфору. И было ее в той амфоре ни больше ни меньше как четыреста пинт.

Вместе с прочей данью эту и другие амфоры с великой осторожностью привезли ко двору короля Отона. Высеребреная амфора сверкала так, что восхитился Отон, и спросил:

-А что за вино в этом сосуде?

Посол же ответил:

-Здесь особо крепкое вино из лучших виноградников Гондора. У нас его очень любят солдаты и моряки.

Отон, сам бывший солдат, ценил то, что покрепче, и любил выпить со старыми армейскими друзьями, чтобы заодно поговорить, вспомнить былые походы... Тогда шел уже 331 год, многих из них уже и в живых не осталось.

И вот собрал Отон в своем дворце своих маршалов, пятитысячников, тысячников, и даже сотников, и повелел откупорить ту амфору со словами:

-Попробуем, каким напитком почтила нас королева Гондора...

Выдернул кравчий пробку, чтобы попробовать, не отравлено ли вино; щелкнула гномья пружина; и взорвалась амфора, разорвавшись по линиям чеканки на многие тысячи кусочков. Разлетелись они со свистом по всему залу, сразив всех Отоновых военачальников, и самого старого короля Отона. И такой силы был тот взрыв, что почти весь дворец Отона - бывший дворец Наместников в Аннуминасе был разрушен до основания.

"Ясный пень, "- подумал Лугарев: "Двести литров нитроглицерина... Тут и осколков не надо. Взрывной волны хватило бы."

-Но это было еще не все, - продолжала волшебница.- Гилраэнь предупредила партизан Арнора, и выслала флот на север. В ночь взрыва партизаны подняли народ и окружили Аннуминас, а флот королевы вошел в Новый залив и блокировал стоявшие там корабли Морского народа. Спустя тридцать лет после поражения Гондор вновь показал свою силу, еще более могучую, чем прежде. Огненные копья Гилраэни обрушились на вражеские корабли и сожгли их все до одного. Затем в небе появились огромные воздушные корабли. Они были нагружены глиняными сосудами с жидким огнем. Сосуды эти они сбрасывали на поселения истерлингов и хеггов; деревни же коренных арнорцев оставались невредимы. Пламя бушевало весь день, ночь, и следующий день. Ужас обуял захватчиков; а с кораблей флота высаживалась гондорская армия и хирды гномов-наемников. Война продолжалась всего лишь неделю.

На седьмой день десант подошел к Аннуминасу; огненные копья разрушили стену, и гондорцы ворвались в город. К вечеру в его стенах не осталось ни одного кочевника или хегга. Форност пал под натиском партизан и простого люда, когда воздушные корабли начали сбрасывать на город жидкий огонь. Немногие уцелевшие соратники Отона пытались позвать на помощь ангмарцев. Но те, видя силу Гондора и невиданные доселе воздушные корабли, отказались выступить.

Пиратский тан Скиллудр, узнав о нападении королевы на Арнор, решил урвать свою долю добычи. К тому времени Скиллудр был уже очень стар, но все еще крепок, и сам водил корабли. Он ни с кем не вступал в союзы, а наоборот, собрал флот в тридцать больших драккаров и войско в шесть тысяч мечей и ходил вдоль побережья Минхириата и Энедвэйта, разоряя и грабя вчерашних союзников. Еще в годы правления Альдамира он осаждал Дол Амрот, но безуспешно. Десять лет он воевал с Гондором и Харадом, с кочевниками короля Терлинга и с Отоном, затем вдруг отправился в дальние земли за Харадом, собрав армию в пятнадцать тысяч воинов, и долго воевал там, после чего вернулся и снова взялся за грабежи. Именно его появления более всего ждала королева.

Под покровом ночи флот Гилраэни вышел в открытое море и отошел на север. Корабли Скиллудра, числом тридцать, подошли к Новому заливу с юга, и, не видя гондорского флота, вошли в залив и пошли к арнорскому берегу. И тут позади них появился флот королевы: два носителя воздушных кораблей, десять кораблей с огненными копьями и множество малых галер.

Скиллудр не испугался их. Он вышел на своем драккаре навстречу флоту Гондора и бросил вызов королеве. Но Гилраэнь не ответила на вызов. Она просто приказала открыть огонь.

И была морская битва в Новом заливе: воздушные корабли и огненные копья сожгли флот Скиллудра жидким огнем; и не знали умбарские корсары более страшного поражения, чем эта битва, со времен Великого короля. Драккар Скиллудра, называвшийся "Морская чайка", был накрыт и сожжен огненными сосудами с воздушных кораблей, как и большинство других пиратских посудин; и те, кто видел их страшный конец, говорили, что в тот день горело само море.

Нескольким пиратским кораблям удалось избегнуть пламени и выброситься на берег. Но там корсары попали под удар гондорского десанта, к которому присоединились гномы-наемники и хирд Голубых гор. Так отомстила королева пиратам за страдания своей матери и смерть многих эльфов при прорыве из Серебристой Гавани.

Уничтожив корабли Скиллудра, королева села на один из воздушных кораблей флота и в тот же день прибыла в полуразрушенный войной, но свободный Аннуминас. Там она вышла на главную площадь, усыпанную обломками дворца Отона, и объявила собравшемуся народу Арнора о восстановлении Соединенного Королевства.

Поздно вечером наемники собрались около "Спектра". Митчелл еще раз кратко напомнил боевую задачу.

-Мы должны перекрыть им воду, парни! Чем больше дырок мы наковыряем в этом трубопроводе, тем больше проблем будет у Врага. Так что давайте все вместе постараемся.

"Спектр" плавно оторвался от полосы и растворился в ночной тьме. Митчелл задумал совершенно тайный диверсионный рейд. Поэтому он повел самолет не прямо на восток, а вначале на юг, к тому месту, где Андуин разветвляется на множество рукавов, переходя в Дельту.

Затем Митчелл повернул на восток и вывел "Спектр" к устью реки Порос. Используя реку как ориентир, он направился по курсу примерно 75 градусов, пока не достиг ее истока в Хмурых горах. Перевалив через горы, Митчелл повернул "Спектр" на курс 120, по которому они летели до пересечения с рекой Нон.

Здесь началась самая сложная часть работы: надо было обнаружить водозаборные устройства, насосы и сам трубопровод. Этим занимался оператор инфракрасной станции наблюдения Андрей Беляев. Несмотря на свое абсолютно несерьезное отношение ко всему на свете, он был незаменимым специалистом, когда нужно было обнаружить что-либо с воздуха в темноте. Ему помогал Дик Кингсли, управлявший ночной телекамерой, работающей при свете звезд.

Пушки были уже заряжены. Все ждали только сигнала Беляева или Кингсли.

-Кажется, вижу... Да! Вот оно! - сказал Беляев. Марти, курсовой 40 левого борта.

-Вижу, приготовиться гаубице и "бофорсу", - ответил Бейли.- Джим, видишь цель?

-Да, у меня хорошая картинка. Даю крен. Экипаж, внимание... Атака!

В беседу тремя выстрелами вступил сорокамиллиметровый скорострельный "бофорс".

-Затем гулко ухнула сто пяти-миллиметровая гаубица.

-Есть! -крикнул Кингсли.- Насосная горит!

-Внимание, доворачиваем, - скомандовал Митчелл. - Огонь по трубопроводу!

Снова четырежды ударил "бофорс".

-Джим, это Ти-Ви, - сказал Кингсли.- Надо добавить по насосам.

Огромное водоподъемное колесо, приводившееся в движение лошадьми, было лишь повреждено снарядами "бофорса". Кингсли довольно четко видел его на экране своего ночного телевизора.

-О'кэй, - Митчелл ввел "Спектр" в левый вираж.

Гаубица один за другим всадила три снаряда в водяное колесо, разметав обломки.

-О'кэй, -удовлетворенно сказал Кингсли.- Теперь можно долбить трубу.

"Спектр" пошел вдоль трубопровода, время от времени всаживая в него несколько снарядов из "бофорса" или очередь одного из двух двадцатимиллиметровых "вулканов". Водопровод был выведен из строя более чем в сорока местах на протяжении ста семидесяти километров. После этого Митчелл счел миссию выполненной и повел "Спектр" на запад.

Перелетев через Хмурые горы, Спектр довернул к северу и направился на северо-запад. Вскоре огромный самолет уже рулил по посадочной полосе базы Минас-Анор. Выбравшись из самолета, Лугарев зевнул и посмотрел на часы. Шел уже третий час ночи.

 

Глава 8

Ответный удар империи.

Лугареву так и не дали толком выспаться. Не успел он закрыть глаза - так, во всяком случае, ему показалось, - как снаружи послышались крики, а затем ... Лугарев не понял, что произошло.

Сердце вдруг сжалось и замерло, безотчетный страх на миг затуманил сознание, сковал смертным холодом конечности... Лугарев чувствовал, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Это была какая-то волна смертного ужаса.

К счастью, это продолжалось какую-то секунду, а затем снаружи послышался свистящий рев ракетных двигателей. С нескольких сторон засверкали вспышки стартующих ракет. Зенитчики открыли яростный огонь. Где-то в небе полыхнуло несколько вспышек, прогремел гром, и чей-то голос завопил:

-Попали!!! Падает, ...- далее следовала подробная и исчерпывающая характеристика матери падающего объекта.

Лугарев сразу почувствовал, что страха больше нет. Он растаял, испарился, ушел, словно ночной кошмар, оставив после себя только холодный пот на лбу. Лугарев сел, покрутил головой, затем лег и снова заснул.

Его растолкали все же слишком рано. Открыв глаза, Лугарев увидел склонившегося над ним Кевина.

-Игорь, вставай, тебя зовет Джим. Он на башне.

Лугарев посмотрел на часы. Было без двадцати восемь.

-Он что, садист?!! - простонал Лугарев.- Сначала полночи летает, потом лупит среди ночи ракетами, и, в довершение всего, будит в несусветную рань! Кстати, эта ракетная стрельба ночью мне приснилась, или действительно стреляли?

-Стреляли, - ответил Кевин. - Ночью прилетал назгул. Было так страшно...

-Прилетал?- удивился Лугарев, натягивая штаны и одновременно разыскивая кипятильник. - На чем?

-На крылатом чудовище, вроде огромной летучей мыши, - ответил Кевин. - В него попала ракета. Был такой взрыв! Чудовище на куски разорвало, только крылья остались, кожаные... Жалко, назгул удрал. Видно, вашими ракетами его тоже не возьмешь.

Попив кофе, Лугарев и Кевин отправились на контрольную башню, где их ждал Митчелл.

-Привет, Игорек! -сказал он. - Слышал новость? Ночью, перед рассветом, назгула сбили!

-Я твою чертову новость еще ночью услышал, буркнул Лугарев.- Такая громкая новость, что мертвого разбудит. Кстати, сбили-то не назгула, а его птеродактиля.

-Знаю..., - помрачнел Митчелл. - Эту нежить ракетой не возьмешь. Осколочной, во всяком случае. Его надо как привидение - протонным бластером... Ладно, это уже не новость. Есть покруче. Только что выходила на связь "Эйприл Фест"! Они летят к нам. Будут руководить сегодняшним ударом.

-"Эйприл Фест"?! - изумился Лугарев.- Ничего себе!

Только сейчас Лугарев осознал, какое значение придает Координационный Совет Вечности той операции, на острие которой находились сейчас Митчелл и он сам. Вечность обычно проводила несколько операций разного масштаба на пяти - шести линиях времени. Стратегическое Авиационное Командование, привлеченное Митчеллом к сегодняшнему удару, было основной ударной силой Вечности, но факт его участия не поразил Лугарева так, как появление "Эйприл Фест".

Это необычное название - "Первое апреля" - было известно всей Вечности. Так назывался ставший поистине легендарным самолет дальнего радиолокационного обнаружения и управления ЕС-121Н "Warning Star". Таких самолетов у Вечности было много, они были куплены на разных линиях времени через подставных лиц. Обычные пассажирские лайнеры, снятые с авиалиний, были отремонтированы в Вечности и получили долгую и славную вторую жизнь. Они использовались как разведчики и воздушные командные пункты, но не только...

Первым и лучшим из экипажей ЕС-121, которые сумели расширить свои возможности, был экипаж Расселла Бартона и Ирвинга Голдштейна, специалисты высочайшего класса и редкой находчивости. Они ухитрялись наносить противнику огромный урон просто ловкой дезинформацией. "Бить врага его же оружием! "- этим правилом руководствовался экипаж самолета, получившего свое название по имени маленькой дочери командира - Эйприл Бартон. Она всегда приходила к отцу на аэродром в желтой майке с красной цифрой "1".

Первоапрельские шуточки команды Бартона имели для противника трагические последствия. Однажды, на одной из центральных линий проводилась операция в Юго-Восточной Азии. Вечность контролировала ход вьетнамской войны. Один из фоторазведчиков был сбит. Вечность развернула спасательную операцию, действуя под видом американцев.

Управлявший спасением экипаж "Эйприл Фест" засек четыре северовьетнамских МиГа, карауливших спасателей на малой высоте. Спасательная операция оказалась под угрозой. Тогда экипаж "Эйприл Фест" дал северовьетнамским летчикам и зенитчикам ложные целеуказания. В результате четверка МиГов была снесена заградительным огнем своих же зенитных пушек.

В другой раз "Эйприл Фест" дала ложное целеуказание артиллеристам, которые накрыли свою же автоколонну.

Наблюдая за конфликтом в Персидском заливе на другой центральной линии времени, экипаж "Эйприл Фест" в последний момент перенацелил иракский истребитель с американского авианосца на иранскую нефтедобывающую платформу.

Эти события происходили более чем на сорока центральных линиях времени от Юго-Восточной Азии до Латинской Америки. Коронная заключительная фраза: "Наилучшие пожелания от "Эйприл Фест"! "была известна всей Вечности - ею обычно заканчивались шуточки команды Бартона. Немало политиков и военных кончали с собой, услышав эти слова и поняв, что они сделали непоправимую ошибку.

Для осуществления такой работы на самолете стояло уникальное оборудование радиосвязи, телевидения, радиоэлектронной и фоторазведки, переводящий компьютер с синтезатором речи, имитирующий любой голос, радиопочерк любого радиста. В экипаже работали лучшие лингвисты Вечности, так как обманывать человека легче всего на его родном языке.

Экипаж "Эйприл Фест" был одним из немногих, имевших пропуск на любую линию и в любой момент времени. Большие размеры самолета позволили оборудовать его собственной установкой деформации пространственно-временного континуума, поэтому говорили, что "Эйприл Фест" может быть одновременно в нескольких местах.

Даже когда Вечность не проводила военных операций, "Эйприл Фест" не засиживалась на аэродроме. Она была глазами и ушами Координационного Совета. Ее экипаж прослушивал телефонные переговоры политиков и мафии, раскрывал банковские аферы и финансовые махинации, так как мог взломать любую компьютерную сеть.

Картинка с борта "Эйприл Фест", изображавшая маленькую девочку, потешающуюся над севшим в лужу узкоглазым воякой, и надпись "April 1st" стали заставкой телесериала, снимавшегося на основе реальных событий. Этот сериал в Вечности прочно удерживал первые места в рейтинге телепередач, а его ведущей стала та самая Эйприл Голдштейн, урожденная Бартон.

Не все операции "Эйприл Фест" становились достоянием гласности. В Вечности ходили слухи, что русские танки, которые увидел американский министр обороны Джон Форрестол перед тем, как выпрыгнул из окна, были галлюцинацией, наведенной парнями Бартона. Другой слух утверждал, что когда заместитель директора ЦРУ Фрэнк Уизнер, перед тем, как застрелиться, разговаривал со своим пистолетом, тот отвечал ему голосом компьютера "Эйприл Фест". Однако на все провокационные вопросы репортеров члены экипажа неизменно отвечали: "No comment."

На десяти или пятнадцати линиях времени "Эйприл Фест" была объявлена личным врагом нескольких правящих режимов. Во Вьетнаме МиГи и зенитчики устроили за ней настоящую охоту, которая, впрочем, не увенчалась успехом по нескольким причинам. Во-первых: радары "Эйприл Фест" засекали истребители противника даже на фоне земли с расстояния в двести километров; во-вторых: поблизости от нее всегда болталась восьмерка "фантомов" и пара F-105G "Уайлд Уизл"; в третьих: сама "Эйприл Фест" была оснащена противорадарными ракетами, и ее экипажу не раз приходилось пускать их в дело. На счету экипажа Бартона было семь уничтоженных радаров наведения зенитно-ракетных комплексов С-75 "Волхов".

Огромный стройный серебристый самолет с белоснежным верхом фюзеляжа сделал круг над базой Минас-Анор, выпустил длинные стойки шасси и мягко приземлился. К этому времени было построено достаточно стоянок с твердым покрытием, и "Эйприл Фест" зарулила на одну из них.

Митчелл и Лугарев подъехали к самолету на "виллисе". Из открывшейся двери опустился легкий алюминиевый трап, и чей-то голос пригласил наемников внутрь.

Они поднялись по лесенке и оказались внутри этого удивительного летающего командного пункта. Их встретил помощник командира Ирвинг Голдштейн. Через минуту появился и полковник Бартон. Лугарев удивленно отметил, что в составе экипажа были и мужчины, и женщины, и даже подростки. Критерием для приема в экипаж "Эйприл Фест" служили коварство и изворотливость ума, все остальные качества считались второстепенными.

-Мы пролетели над районами предполагаемых целей, - сказал Бартон, включая видеомонитор. - Вот, смотрите. Все затянуто плотной грозовой облачностью. Похоже, что Враг сообразил, чем грозят ему нападения с воздуха, и принял меры предосторожности.

-Да, но не отменять же удар из-за плохой погоды! - сказал Митчелл.

-Нет, конечно, - ответил Голдштейн.- Мы рискнули поднырнуть под грозу и разведали все предполагаемые районы целей с предельно малой высоты. На всякий случай мы раскидали радиомаяки. По ним экипажи бомбардировщиков смогут довольно точно выйти на цель.

Лугарев хотел было спросить, как бомбардировщики будут пробиваться сквозь грозовые облака, но не успел.

-У нас есть еще одна идея, - вмешался Бартон. - Я предлагаю пустить впереди каждой группы бомбардировщиков по два три "Провайдера", (средний транспортный самолет С-123) которые распылят над тучами йодистое серебро. Полностью уничтожить облачность не удастся, но над целями откроются просветы. Через некоторое время они затянутся снова, но бомбардировщики успеют нанести удар.

Митчелл и Лугарев только переглянулись.

-Отлично, - сказал, наконец, Митчелл. - По-моему, дополнения излишни. Я поднимаю "ганшипы" при появлении бомберов.

-О'кэй, - ответил Бартон.- Самолеты первой волны появятся в 10.00. Мы взлетаем в 9.45 и занимаем позицию вот здесь, над горами.

-А ..., - Лугарев хотел спросить, успеют ли заправить "Провайдеры", но Голдштейн ответил раньше:

-"Провайдеры" уже готовы. Мы приказали подготовить их, когда еще облетали цели. Всегда лучше потом отменить, чем готовиться в спешке.

-Логично, - одобрил Лугарев.

На этом совещание закончилось. Выйдя из самолета, Митчелл сказал:

-Ну, как тебе? Не знаю, как ты, а я от них просто забалдел.

-У меня было впечатление, что они знают ответ, хотя я еще не успел задать вопрос, - ответил Лугарев.- По-моему, они все там читают мысли.

Дальнейшие события диктовала неумолимая стрелка хронометра. В 9.45 оторвалась от полосы и ушла в небо "Эйприл Фест". В 9.55 заревели моторы "Спектра" и АС-119. "Ганшипы" вырулили на полосу и приготовились к взлету.

А ровно в 10.00 к западу от Минас-Анора в небе распахнулось огромное пространственно-временное окно, и из него начали один за другим вываливаться гигантские самолеты.

-Орлы, орлы летят! - вновь послышалось на улицах города. Но это были не орлы Манвэ.

Семьдесят два тяжелых стратегических бомбардировщика В-36 один за другим вывалились из дыры в пространственно-временном континууме и построились поэскадрильно в три эллипса. Это была главная ударная сила Вечности.

Построенные в начале 50-х годов двадцатого века центральных линий времени, эти самолеты ничем себя не проявили в своей истории и лет через десять были благополучно списаны, сначала в резерв, а затем и совсем. На нескольких линиях времени их было настроено довольно много. Вечность постепенно выкупила эти самолеты по цене металлолома. Затем на одной из ремонтных баз они были переоборудованы, модернизированы, и, наряду с В-52, стали главной составляющей Стратегического Авиационного Командования Вечности.

Будучи тихоходными и неповоротливыми, они в то же время превосходили В-52 по боевой нагрузке. Грузоподъемность их была около сорока тонн. В то время как В-52 в основном работали крылатыми и баллистическими ракетами, не входя в зону ПВО противника, В-36 применялись Вечностью там, где противовоздушная оборона почти или совсем отсутствовала. В этом случае они были наиболее эффективны, а основным боевым приемом была ковровая бомбардировка.

Вокруг эллипсов как мухи вились истребители сопровождения. Впереди каждой эскадрильи летели три транспортных "Провайдера". Сами не маленькие, "Провайдеры" совершенно терялись на фоне титанического эллипса из двадцати четырех бомбардировщиков, закрывавшего полнеба.

Вслед за бомбардировщиками из окна вылетела отдельная эскадрилья "Провайдеров". Они должны были также принять участие в операции против Черной страны.

При появлении бомбардировщиков, "ганшипы" поднялись в воздух и также направились на восток. Каждая группа или отдельный экипаж шли к цели, сверяясь с индивидуальным полетным графиком, а общее руководство операцией осуществлялось с борта "Эйприл Фест".

Перелетев Хмурые горы, ударные группы разошлись по своим объектам. Две эскадрильи "Конкуэроров" повернули на север, они атаковали долину Удун и Изенмоут. Третья эскадрилья продолжила полет на восток; ее целью были военные лагеря на равнине Горгорат. Вслед за этой эскадрильей направились "Спектр", "свиня", три "провайдера", сопровождающие истребители Су-27 и два средних бомбардировщика F-111F "Аардварк", присоединившихся к группе уже после гор. Эскадрилья "провайдеров" повернула на юг, их целью были поля и плантации сельскохозяйственных культур.

Лугарев сидел в "Спектре", рядом с Митчеллом, в кресле второго пилота. Над равниной группа Митчелла обогнала медленно плывущие бомбардировщики и устремилась к крепости Барад Дур. Впервые Лугарев увидел твердыню Врага не на видеомониторе, а непосредственно, живьем.

Она расположилась на неприступном горном отроге юго-восточнее вулкана Ородруин. Высокая, поистине титаническая стена, утыканная мощными башнями и полукруглыми бастионами, ограждала внутренний двор, посреди которого возвышалась циклопическая башня Цитадели. Узкие бойницы ощетинились луками часовых. Вход в крепость преграждали огромные стальные ворота. Крепость была окружена рвом, на дне которого постоянно полыхал огонь.

В крепости заметили приближение самолетов. Как ни странно, именно Барад Дур был единственной целью, не закрытой облаками. Вероятно, Враг был настолько самоуверен, что считал, будто самолеты не посмеют сунуться к крепости. Однако он просчитался.

Во дворе крепости забегали воины. "Ганшипы", завывая моторами, встали над крепостью в левый круг. По каменным плитам двора, по стенам, по стражникам хлестнули пулеметные очереди. Несколько раз гулко ударила гаубица, посылая точно в бойницы термитные снаряды. Из Цитадели повалил дым.

Подлетевшие F-111F сбросили одну за другой восемь напалмовых бомб - каждая весом в триста сорок килограммов - оснащенных модулями управления. Наводящиеся по лазерному лучу бомбы вошли точно в бойницы верхнего этажа Цитадели. Через некоторое время изо всех бойниц повалил густой черный дым, сквозь который пробивались языки пламени. Лугарев представил, как тонны горящего напалма, разжижившись от высокой температуры, заполняют помещения, прожигают двери, стекают в нижние этажи по лестницам... Находящиеся внутри башни мрут как мухи от страшного жара и удушья...

Вскоре дым повалил и из бойниц нижних ярусов Цитадели. F-111F уже улетели, а "свиня" и "Спектр" продолжали кружиться над крепостью, осыпая градом свинца тех, кто рискнул выскочить из превратившейся в раскаленную топку башни и глотнуть свежего воздуха во дворе.

Лугарев посмотрел на юго-запад и на юг, на Горгорат. Там шел самый настоящий град. "Провайдеры" рассеяли над грозовыми тучами йодистое серебро; концентрация была подобрана так, чтобы образовывались крупные градины. Как только в тучах образовались просветы, с неба посыпались еще более милые сюрпризы. "Конкуэроры" начали свою смертоносную работу. Один за другим выходя на боевой курс, огромные бомбардировщики распахивали бомболюки и высыпали из своих чрев десятки тонн бомб. Вся Горгоратская равнина заволоклась пылью; в воздухе стоял неумолчный тяжелый грохот...

Тучи вдруг стали со всех сторон стягиваться к крепости Барад Дур, оголяя Горгорат и южную часть Изенмоута. Враг пытался таким образом потушить пожар в Цитадели. Вряд ли это ему удалось бы: напалм плавал по поверхности воды, не переставая гореть.

Митчелл решил не искушать судьбу в плохую погоду и увел группу от крепости. Улетая на запад, наемники видели, как в сплошных облаках к северу от Ородруина образовались просветы, и через них на вражеские войска и арсеналы сплошным потоком сыплются бомбы.

В то же время на юге Черной страны эскадрилья "Провайдеров" распыляла дефолианты над вражескими плантациями. Под воздействием этих реактивов растения скукоживались и увядали; плодородный юг страны на глазах превращался в такую же черную пустыню, как и северо-западная часть. Ко всем пожарам, разрушениям и прочим напастям добавился еще и призрак неминуемого голода. Запасов, даже если бы они не были уничтожены, все равно хватило бы ненадолго.

В-36 и "Провайдеры" улетели на свою базу в Вечности. Они должны были заправиться и подвесить новые бомбы для нанесения второго удара. "Ганшипы" вернулись в Минас-Анор. Вскоре после них приземлилась "Эйприл Фест".

Пока самолеты дозаправлялись и перевооружались для следующего налета, Митчелл, Лугарев, Бартон и Голдштейн обсудили результаты удара. Решено было нанести второй удар по оставшимся военным городкам на равнине Горгорат. "Провайдеры" должны были продолжить распыление дефолиантов над полями. Второй удар был назначен на 15.00.

"Эйприл Фест" ушла в воздух за полчаса до появления бомбардировщиков, чтобы разведать погоду в Черной стране. Вскоре Голдштейн передал по радио, что грозовых облаков больше нет. Видимо, Черный Властелин выжал их, словно губку, пытаясь погасить страшный пожар, бушевавший в Цитадели Барад Дур. Впрочем, его попытки не увенчались успехом. Главная башня продолжала коптить небо, хотя огонь уже не был таким яростным, как вначале. Вероятно, напалм выгорел, но температура в башне оставалась все еще настолько высокой, что пожарные команды не могли проникнуть в нее и потушить пламя. К тому же разрушенный накануне водопровод не действовал, а чтобы собрать новую порцию облаков, даже Неназываемому требовалось определенное время.

Повторный удар был нанесен точно по расписанию. На этот раз все авиакрыло "Конкуэроров" бомбило Горгорат. Все четыре "ганшипа" подлетели несколько позднее, чтобы ударить по вражеским войскам, когда те начнут выбираться из-под обломков - если, конечно, будет кому выбираться. Именно поэтому Митчелл и Лугарев не видели, как бомбардировщики были атакованы восемью назгулами на летающих чудовищах. Уже позже, на базе в Вечности члены экипажей В-36 рассказывали, как их огромные "Конкуэроры" были атакованы жуткими крылатыми чудовищами, похожими на летучих мышей или птиц без перьев. Их кожистые крылья, оснащенные на сгибе острыми когтями, как у летучих мышей, были растянуты между лапами; длинные голые шеи несли на себе головы с огромными зубастыми клювами, сзади на голове имелся противовес, чтобы уравновесить клюв. Размах крыльев чудовищ достигал семи метров. Любой мало-мальски сведущий в палеонтологии человек без труда опознал бы по этому описанию птеродактиля. Где Враг откопал этих давно вымерших ящеров в столь свежем виде, оставалось загадкой.

На спинах ящеров и сидели восемь назгулов, порождений ужаса и мрака, чьим главным оружием был леденящий душу и сковывающий сознание страх. Однако назгулам не повезло. Сила распространяемого ими ужаса оказалась пропорциональна их близости к объекту, которого следует пугать. А экипажи "Конкуэроров" оказались не робкого десятка; кроме того, им приходилось проходить и через более серьезные ситуации. Многим экипажам уже доводилось побывать под атакой МиГов, чьи пушки были куда опаснее излучаемого назгулами ужаса.

Этим порождениям мрака пришлось испытать на собственной шкуре преимущества тактического строя эллипса. В-36, не подпуская назгулов слишком близко, обрушили на них всю невероятную мощь своего оборонительного огня, еще более усилившуюся от того, что бомбардировщики шли сомкнутым строем.

Назгулы бросились на них со всех сторон - это была отчаянная попытка Врага хоть как-то помешать истреблению своего войска. Навстречу крылатым чудовищам протянулись, расчертив небо огненными пунктирами, разноцветные трассы двадцатимиллиметровых снарядов.

Два птеродактиля были разорваны на куски несколькими скрестившимися на них трассами. Назгулы, свалившиеся с их спин, куда-то пропали. Остальные чудовища с хриплым карканьем бросились в разные стороны. Единственным, кто не отказался от атаки, был предводитель назгулов - Король-Призрак.

Успешно избегнув смертоносного ливня снарядов, он сумел пробиться к ближайшему бомбардировщику. Экипаж "Конкуэрора", скованный смертным ужасом, пропустил назгула в мертвую зону, где пушки самолета не могли его достать. Назгул атаковал "Конкуэрор" спереди справа, и на выходе из атаки птеродактиль, прочертив клювом крыло бомбардировщика, врезался в пропеллер крайнего правого мотора. Бомбардировщик содрогнулся.

Пропеллер "Конкуэрора" был довольно прочен. Шею птеродактиля вместе с головой он просто отрубил. Однако с телом он справиться не смог. Во все стороны полетели куски мяса, кожистых крыльев и дюралюминия. Обломок лопасти, остававшийся на коке пропеллера, зацепил плащ Короля-Призрака, и тот в мгновение ока был намотан на бешено вращающийся вал, не успев даже понять, что произошло.

Но в этот момент мотор пошел вразнос, и бортинженер был вынужден его выключить. Вращение остановилось, и Король-Призрак получил шанс ускользнуть, которым он не преминул воспользоваться.

Поврежденный бомбардировщик, слегка кренясь вправо, вышел из строя эллипса, с помощью собственного деформатора континуума открыл себе пространственно-временное окно и нырнул в него. Через несколько минут он благополучно приземлился на базе.

Других атак против бомбардировщиков не последовало. Как ни науськивал Враг своих назгулов, жуткое зрелище мясорубки, в которую угодил Король-Призрак, оказалось слишком впечатляющим даже для этих питающихся ужасом духов Мрака.

Остальные "Конкуэроры" без помех продолжали свою работу. Их общая исполинская тень упала на Горгорат, когда эллипс затмил солнце. Распахнулись створки бомбовых отсеков. Вновь, как и четыре часа назад, десятки тонн бомб посыпались на военные городки и форты Врага. Там, на равнине, казалось, бушевал шторм. Бомбардировщики сбрасывали вперемешку осколочно-фугасные и напалмовые бомбы. Внизу расстилалось сплошное море огня, среди которого вскидывались и опадали фонтаны вздыбленной взрывами земли.

Пролетев по извилистой линии над равниной, бомбардировщики уничтожили один за другим все военные поселения, сохранившиеся после первого налета. "Ганшипы" летели следом, слегка отстав. Они отстреливали тех, кому повезло меньше, чем оставшимся под руинами домов. Пленные, захваченные позже, вспоминая 7 июня, говорили: "В этот день живые завидовали мертвецам."

Еще через два часа был нанесен третий массированный удар. "Ганшипы" и бомбардировщики в нем не участвовали. Его наносило авиакрыло "фантомов", атаковавшее крепость Кирит-Горгор и ворота Мораннон. Ворота, впрочем, оказались крепким орешком, зато крепость была наполовину разрушена. В общей сложности на крепость и ворота было сброшено сто сорок четыре бомбы по девятьсот килограммов с лазерными модулями наведения. Большая часть из них досталась крепости, которую долбили методично и последовательно, пока все цели не были поражены или завалены кучами мелко покрошенной щебенки.

Когда вечером наемники и экипаж "Эйприл Фест" обсуждали результаты налетов, Лугарев поймал себя на мысли, что Митчелл поддался соблазну уничтожить Врага одним мощным ударом. Что и говорить, удар был хорош, но даже Вечность не могла выиграть конфликт подобного масштаба за один день. Он поделился своими соображениями с Митчеллом.

-Может, ты в чем-то и прав, - согласился Митчелл. - Хотя я прекрасно понимаю, что один день бомбежки ничего не решает. Я просто хотел поддать им хорошенько, чтоб знали. И, по-моему, мне это удалось.

Митчеллу действительно это удалось. На несколько дней после этого вражеская боевая активность упала до уровня абсолютного нуля.

После возвращения "ганшипов" из второго налета Лугарева разыскал Кевин и уже не отходил от него весь вечер. Самому Лугареву до смерти хотелось побыстрее разделаться с непосредственными обязанностями и отправиться в архив, снова послушать историю королевы Гилраэни.

Наскоро перекусив, он позвал Кевина, они уселись в "виллис" и рванули вверх по склону, к городу.

Волшебница встретила Лугарева сидя в своем обычном кресле с книгой в руках.

-Я уже поджидаю тебя, - сказала она. - Говорят, сегодня вы крепко поколотили Неназываемого?

-Да вроде того, - усмехнулся Лугарев. - Расскажи дальше про Гилраэнь, - попросил он, усаживаясь напротив.

-Что ж, слушай, - сказала она и продолжила свой рассказ:

- Арнор был свободен, но ангмарцы по-прежнему угрожали вторжением с северо-востока. Королева видела, что народ воодушевлен победой, и решила действовать. Время было летнее, северные моря свободны от льда. Через гномов Голубых гор Гилраэнь послала вести в Эребор. Гномы согласились помочь королеве и выступили тотчас.

Через три недели Ангмар был атакован армией Королевства. Ангмарцы начали отходить на северо-восток, в горы, но путь им преградил подошедший хирд Одинокой горы. Противник оказался окружен, и тут с севера показались малые воздушные корабли. Флот королевы, обогнув Форлиндон, прошел мимо мыса Форохел и высадил десант на севере, в тылу ангмарцев. Воздушные корабли флота сбрасывали на головы врага сосуды с жидким огнем и взрывчатой жидкостью, той, что убила короля Отона. Через два дня ополчение Ангмара было уничтожено. Оставшиеся в живых склонились и признали власть королевы.

"Да, дела...", - подумал Лугарев. -"Хотел бы я иметь в союзниках такую королеву."

-Пираты Умбара узнали о гибели Скиллудра, - продолжала волшебница, - и собрали фьергун -всеобщее ополчение. Так обычно мстили они за поражения, что терпели раньше, от Гондора ли, от других ли держав. В поход собралось более двухсот кораблей и десятки тысяч корсаров. Сосчитать их было невозможно - каждый драккар нес от шестидесяти до трехсот воинов. Вся эта армада в конце августа 331 года вышла из Умбара и направилась к берегам Гондора. В то же самое время мимо Харлиндона шел на юг флот королевы, возвращавшийся из похода на дальний север.

Корабли пиратов разделились. Часть из них начала подниматься вверх по Андуину - к верфям Пеларгира, намереваясь ударить в самое сердце Гондора - Осгилиат и Минас-Тирит. Вторая часть пиратского флота блокировала Дол Амрот. То есть, это им казалось, что они его блокировали. Против всего пиратского флота у Гондора было лишь десять оставшихся паровых кораблей с огненными копьями и обычные парусные суда.

Но пираты даже не смогли высадиться на берег. В небе появились большие воздушные корабли и сбросили на драккары Морского народа сосуды с жидким огнем. Со скал Дол Амрота залпами летели огненные копья. Корсары сражались отважно, но ничего не могли сделать. А тут еще с тыла по ним ударили огненными копьями паровые корабли.

На каждом корабле, в каждой крепости Гондора в те времена были волшебные камни дальней связи, подобные Палантирам Феанора. Их тоже сделала королева. Поэтому она всегда могла руководить боем и ее планы всегда выполнялись. Так и тогда она заранее приказала паровым кораблям отойти в открытое море, а затем атаковать с тыла. Корсары оказались между двух огней, да еще сверху сыпались амфоры с жидким огнем.

То же самое творилось и на Андуине. С обоих берегов летели в драккары пиратов огненные копья Гилраэни. Корабли Морского народа оказались в гибельном ущелье со стенами из пламени. Мало кому удалось добраться до берега.

Однако под стенами Дол Амрота счастье улыбнулось корсарам. Воздушные корабли сбросили свой груз и улетели за новыми огневыми сосудами. Паровые корабли выпустили свой запас огненных копий и были вынуждены отойти. Пираты получили шанс унести ноги, и их не пришлось долго упрашивать. Подошедший с северо-запада флот королевы преследовал их, но быстрые драккары Морского народа были уже слишком далеко. Только воздушные корабли флота могли достать их. Еще несколько пиратских судов были сожжены, но остальные удрали в Умбар.

Гилраэнь вернулась из Ангмара с победой. Никогда еще не было в Гондоре подобного ликования со времени Войны Кольца. Королева наградила нобилей и адмиралов, отстоявших Гондор в ее отсутствие, а затем сказала:

-Пираты Умбара бороздят наши воды, подобно волкам, нападая на суда и прибрежные селения. Даже флот Гондора не страшит их. Но я приготовила такое оружие, что положит конец морскому разбою.

Тут появились агларондские и морийские гномы, и представили адмиралам Гондора созданное ими невиданное судно. Было оно целиком сделано из лучшей гномьей нержавеющей стали. Ни мачт ни парусов у него не было, а длиной оно было с пиратский драккар. И спросили адмиралы у королевы: "Что это за судно, и какая сила будет его двигать?" Она же ответила: "Не беспокойтесь, педали крутить вам не придется. Есть сила, которую порождают при взаимодействии серебро и цинк. Она и будет двигать этот корабль. Зовется же такое судно - понорка, а почему - увидите сами."

Потом Гилраэнь дала знак гномам, и корабль двинулся, выпуская дым из короткой трубы. Вышел корабль на середину бухты, и вдруг на глазах у изумленного народа нырнул под воду. Пока народ и адмиралы дивились, глядя на очередное волшебство королевы, невиданный корабль прошел под водой через всю бухту, и высунул свою надстройку из воды. Вырвались из нее огненные копья и поразили старую баржу, стоявшую у причала. Тогда гондорцы поняли, что королева создала оружие, от которого не будет защиты пиратам на море, и восславили ее мудрость и волшебство.

"Надо думать! "- Лугарев пытался прийти в себя: "Какие еще сюрпризы приготовила эта загадочная королева? Дирижабли, ракеты, пароходы, теперь вот еще подводная лодка! " Он не знал, почему его переводящая машинка из всех возможных терминов выбрала именно это стебное польское название - "понорка". Искусственный интеллект лингофонов иногда откалывал штучки и похлеще.

-В течение года пираты не показывались у берегов Гондора, - продолжала волшебница. - Гномы за это время построили для Гилраэни двадцать ныряющих кораблей. Кроме того, с верфей Пеларгира сошли еще два носителя воздушных кораблей. В мае 332 года ныряющие корабли королевы ушли в поход. Их поддерживали другие корабли флота. Гилраэнь придумала ловушку для пиратов. Она пустила несколько торговых кораблей, а за каждым из них под водой скрытно следовали по два ныряющих корабля. Пираты нападали на торговца, и тогда понорки, высунувшись из воды, расстреливали их огненными копьями. Эти рейды очень скоро привели пиратов в ужас. Их драккары, выйдя в море, просто бесследно исчезали. В Умбаре распространились слухи о морском чудовище, глотающем корабли целиком. Шпионы Гилраэни старательно поддерживали панику. А в начале лета флот королевы вышел в море и блокировал пиратские порты Умбар и Нардоз.

Воздушные корабли флота сбросили на Умбар взрывчатые и огненные сосуды, а затем Гилраэнь послала умбарским пиратам ультиматум: или они подпишут мирный договор с Гондором на вечные времена, или будут уничтожены. Пираты отказались, понадеявшись на неприступные стены Умбарской крепости. Тогда над городом появились большие воздушные корабли, а с кораблей флота полетели огненные копья. Город был сожжен дотла; ни один драккар не уцелел; понорки подобрались вплотную к воротам, закрывавшим вход в гавань, и взорвали их. Корабли с десантом вошли в порт, а другая их часть уже высадила десанты к северу и к югу от города, взяв Умбар в кольцо. Корсары пытались уйти по суше в Нардоз, но натолкнулись на хирды гномов-наемников, высаженные с кораблей и были перебиты. Порт Нардоз воздушные корабли сожгли полностью.

Харадримы, узнав о разгроме Умбара, были даже довольны - уж очень беспокойными соседями для них были корсары. Но Гилраэнь не забыла, с кем дрались гондорцы на Поросе и под стенами Минас-Тирита. Она собрала все корабли с плоским дном, что ходили в Гондоре по рекам, посадила на них десант; и они пошли двумя колоннами - по реке Харнен, заходя с севера; и по рекам Табул и Сохот, заходя с юга. Этого харадримы никак не ожидали. Корабли же шли ходко; южная эскадра, путь которой был длиннее, вышла раньше северной. В две недели малые корабли с десантом достигли столицы Харада Хриссаады. Северная эскадра высадила десант раньше, он прошел через пустыню, пока южная группа пробивалась сквозь джунгли; и, наконец, войска Гондора окружили Хриссааду. Харадская армия в это время была оттянута к западному побережью, ожидая, что войска королевы выступят из Умбара. А они высадились далеко в тылу харадримов.

На защиту Хриссаады выступили немногочисленные полки харадримов, числом превосходившие, впрочем, северный десант. Но тут появились малые воздушные корабли. В жаркой пустыне их наполняли уже не просто горячим воздухом, а очень легким газом, получаемым из песка, что привозили на кораблях.

"Легкий газ из песка?"- Лугарев соображал на ходу: "Монацитовый песок... Из него получали гелий для дирижаблей... Молодчина Гилраэнь! "

Волшебница продолжала:

-На этих воздушных кораблях на этот раз были не сосуды с жидким огнем, а воины; по десять на каждом. Воздушные корабли приземлились в тылу наступающих харадримов, высадили воинов и поднялись снова. Гондорцы и гномы-наемники ударили с двух сторон, и смяли противника.

Лугарев, сам профессиональный военный, смог по достоинству оценить тактический гений Гилраэни, и сидел теперь, чуть ли не разинув рот. Королева применила воздушную кавалерию, которая на центральных линиях появилась лишь в конце 60-х годов, во Вьетнаме!

-Когда гондорцы подошли к Хриссааде, - рассказывала волшебница, - харадримы не беспокоились, считая крепость неприступной. Но большие воздушные корабли сбросили на город взрывчатые сосуды, разрушив стену, и через два дня Хриссаада пала. Гилраэнь обложила харадримов данью, вернула все награбленное ими, и объявила северные области Харада, именуемые Кханд, колонией Соединенного королевства. В Умбаре расположилась колониальная администрация. Королева же вернулась в Минас-Тирит.

Волшебница остановилась. Долгие рассказы утомляли ее, и Лугарев, чувствуя это, поспешил откланяться.

-Подожди, - остановила его волшебница. - Я нашла тебе книгу с рисунками волшебных машин Гилраэни.

Лугарев бережно принял в руки большой альбом в переплете из коричневой кожи. Сев за стол, он открыл его и на первой же странице увидел несколько строчек, написанных уже хорошо знакомым ему почерком королевы. Разобрав выцветшую от времени надпись, он прочитал:

"Оставляю книгу эту с рисунками общего вида машин для памяти потомков, дабы не считали они все это сказками и досужим вымыслом. Чертежи и схемы сих машин повелеваю уничтожить, дабы не попали они в злые руки и не обратились во вред народу Империи. Гилраэнь."

Он перевернул один лист, затем второй, третий. В книге были рисунки, прекрасно выполненные неизвестным графиком; они изображали пароходы с пусковыми рамами, сигарообразные дирижабли, авианесущие корабли с плоскими голыми палубами, глиняные и металлические сосуды, использовавшиеся в качестве авиабомб на дирижаблях, и те самые "огненные копья" - неуправляемые ракеты на своих пусковых станках...

Время было уже позднее, Лугарев взглянул на волшебницу и спросил:

-Могу я взять с собой эту книгу и "Квэнта Сильмариллион"?

-Конечно, - ответила она.- И приходи завтра.

-Обязательно, - улыбнулся Лугарев и вышел из архива.

 

Глава 9

Остров дракона.

Наконец-то фортуна улыбнулась Лугареву и остальным наемникам. Удовлетворенный результатами воздушной наступательной операции, Митчелл объявил следующий день, 8 июня, выходным.

Лугарев с наслаждением проспал до половины одиннадцатого, затем минут сорок кейфовал на утреннем солнышке, потягивая кофе и слушая вполуха болтовню Кевина, и, наконец, собравшись с силами, напялил свою пятнистую куртку и отправился завтракать.

Порядки на базе были самые либеральные; кухня работала постоянно; отчасти потому, что отвечал за ее функционирование вечно голодный Мик Бэнкс, отвоевавший эту привилегию у Беляева в честной дуэли на табуретках. Поэтому, если позволяла обстановка, наемники шлялись на кухню, когда хотели. Мартин Бейли вообще не показывался; он трапезничал вместе со своей волшебницей прямо в палатке, в остальное же время они были очень заняты; на его палатке постоянно висела табличка "Не беспокоить", которую Мартин, вероятно, слямзил в каком-нибудь мотеле.

Во время завтрака Кевин не переставал болтать. Лугарев, погрузившийся в великое таинство поглощения пищи, почти не слышал его, методично двигая челюстями. Вдруг сидевший рядом Дик Кингсли хлопнул Лугарева по плечу:

-Игорек, ты только послушай, что он говорит!

-А что?- перестав жевать, спросил Лугарев.

-Ну-ка, Кевин, повтори этому глухому тетереву, что ты сейчас говорил, - сказал необычно возбужденный Кингсли.

-Далеко на западе, посреди моря, стоит остров, - сказал Кевин. - Говорят, что на этом острове лежит скелет дракона из чистого золота.

-Брехня-я! - сказал Лугарев, обсасывая куриную ножку.- Если бы он был из золота, его давно растащили бы по позвонку.

-Никто из смертных не приближался к острову после окончания Первой эпохи, - ответил Кевин.- Только эльфы и нуменорцы плавали в тех водах, но они были могущественны и в золоте не нуждались.

-Ты хочешь сказать, что он лежит там с Первой эпохи?- заинтересовался Лугарев. - Странно только, что пираты Морского народа до него не добрались... Пожалуй, надо уточнить у Библиотекарши.

-Что, клюнул?! - злорадно спросил Кингсли. - А то сразу - "брехня-я"!

-Да не в этом дело, - ответил Лугарев. - Брехня то, что он из чистого золота. Пираты обшарили здешние моря вдоль и поперек; уж они-то золотишко не пропустили бы. Сейчас мы у Библиотекарши узнаем.

По приказу Митчелла связисты уже вовсю проводили телефонизацию, так что Лугарев просто снял с пояса радиотелефон и набрал номер архива.

Когда Хранительница архива ответила, Лугарев передал ей рассказ Кевина.

-Да, говорят, что далеко на западе, посреди моря, до сих пор стоит остров Тол Морвен, - ответила волшебница.- После разорения эльфийского королевства Нарготронд драконом Глаурунгом один из сильнейших витязей того времени, Турин, сын Хурина, сразил дракона на прибрежном утесе у реки, и сам покончил с собой. Даже после затопления Белерианда этот утес не был покрыт волнами и остался стоять островом посреди моря. Дракон был сожжен эльфами, отыскавшими Турина, и скелет его оставался на острове, как памятник величайшему подвигу из совершенных когда-либо человеком. На острове также был могильный камень под которым похоронены Турин и его мать Морвен, умершая от горя на могиле сына.

-Да, припоминаю, - вспомнил Лугарев, - я читал об этом. У меня все эти легенды в башке уже перепутались. Но что-то мне не верится, что скелет золотой.

-В одном из нуменорских преданий, относящихся по времени к падению Нуменора и основанию Арнора и Гондора, - сказала волшебница, - говорится, что когда после гибели Нуменора великая буря несла корабли Элендила и других спасшихся на восток, они пронеслись мимо острова Тол Морвен и видели на его вершине что-то большое, полузанесенное землей и сверкавшее золотым блеском. Но корабли пронеслись мимо острова слишком быстро, и люди Элендила не успели ничего рассмотреть. Впоследствии же на нуменорских изгнанников обрушились многие беды, и их корабли не возвращались более к острову Тол Морвен.

Может быть, эльфы тэлери, великие мореходы Серебристой Гавани, смогли бы рассказать об этом больше, но все они уплыли на Заокраинный запад после Великого вторжения Олмера.

-А как же пираты до него не добрались?- спросил Лугарев.

-Трудно сказать, - ответила волшебница.- Может быть, скелет уже совсем занесло песком, а в истории пираты не слишком сильны. А может, побоялись нарушить покой захоронения... Кто знает?

Когда Лугарев передал Кингсли слова волшебницы, у Дика загорелись глаза, причем загорелись тем самым нездоровым блеском, в котором бывалые люди безошибочно узнали бы симптомы золотой лихорадки. Лугарев подумал, что делу необходимо дать законный ход, иначе Кингсли может наделать глупостей. В таком состоянии Дик был вполне способен угнать Пэйв Лоу, чтобы вывезти скелет до последнего позвонка. Он мог бы убиться сам, угробить вертолет, и еще прихватить с собой парочку наемников, совратив их рассказами о золотом скелете. Конечно, погибнуть могли только андроиды, в чьих телах обитало сейчас сознание наемников, но угроза потерять вертолет была достаточным основанием для беспокойства, и Лугарев поделился своими соображениями с Митчеллом.

-Надо "ганшипы" осмотреть, подготовить их к работе, а у вас только блуд да золотые скелеты на уме! - рассердился Митчелл. - Ладно, Бейли я понимаю, черного кобеля не отмыть добела, но ты-то чего?! И Кингсли туда же! Я же рассказывал про команду Каррингтона, которая полетела искать сокровища, а угодила в котел к дикарям!

-Да наплевать мне на скелет!! - рявкнул Лугарев. - Я боюсь, что Дик возьмет вертолет, полетит туда втихомолку один, и угробится вместе с вертолетом к чертям собачьим! Не то, что костей, мнемокристалла ведь не найдем! Тебе что, нужны небоевые потери?

-Ты прав, - сказал Митчелл. - Дик может, он такой. Гм! Неужели там действительно золотой скелет? Как ты думаешь, какой длины был этот дракон?

-Тебя что, тоже разобрало? - удивился Лугарев, - Скелет не может быть золотой, он или костяной, или окаменевший.

-Вот что, - сказал Митчелл. - Сделаем так. Бери парней и иди заниматься "ганшипами". Они могут понадобиться в любой момент. К обеду подготовь один "Пэйв Лоу". Я попробую раскрутить Бартона и Голдштейна, чтобы они пошарили над морем своим радаром и нашли этот остров, если он вообще есть. Хм! Золотой скелет! Черт подери!!

Через час "Эйприл Фест" поднялась в небо и ушла в западном направлении. Мощный радар ЕС-121 смог бы засечь одиноко торчащую из моря скалу километров за триста. Наемники вместе с техниками занялись обслуживанием самолетов. Лугарев, Топхауз и Кингсли готовили "Пэйв Лоу" для полета над морем.

Примерно к исходу второго часа поисков, часа через три после взлета ЕС-121, радио приняло сообщение от Бартона. К этому времени наемники уже сидели как на иголках. Бартон сообщал, что обнаружил остров и сбросил на него радиомаяк.

Около 16.00 "Пэйв Лоу" поднялся в воздух. Вместе с наемниками во вместительном вертолете летели две волшебницы - Библиотекарша и пассия Бейли - Советник и Кевин. Вертолет устремился на запад, и солнце светило в левое окно кабины, слепя Лугарева, сидевшего на месте второго пилота. (На американских вертолетах командир сидит справа).

Хотя солнце уже клонилось к закату, вертолет догонял его, перелетая в другой часовой пояс. Конечно, вертолет летел слишком медленно, чтобы обогнать солнце, но Митчелл все же надеялся успеть осмотреть остров до темноты. В Гондоре был уже вечер; солнце висело низко над морем, когда вертолет с наемниками вышел к острову Тол Морвен по пеленгу радиомаяка, оставленного "Эйприл Фест".

Это была одинокая скала посреди моря, о которую неумолчно разбивались волны прибоя. На вершине скалы стоял невысокий плоский камень, поставленный вертикально. На нем еще виднелись рунические надписи, высеченные в глубокой древности.

Немного ниже камня была довольно большая площадка, на которую Митчелл и Лугарев сумели посадить вертолет. Он стоял немного наклонно, но все же стоял, и рядом с ним еще было место, чтобы выйти и осмотреться.

Лугарев подобрался к камню и сфотографировал надписи на его обоих сторонах. Кингсли, вооружившись лопатой, уже начал копать.

-Он здесь, я чувствую, - бормотал он, - где-то здесь... А-а-а!!!

Лугарев едва не свалился со скалы, услышав истошный вопль Кингсли.

-Тебя что, родимчик хватил?! - прорычал Митчелл, поворачиваясь к кладоискателю, и вдруг обомлел.

В руках Дика был большой, еще не совсем освобожденный от налипшей земли позвонок. Конечно, сам факт наличия позвонка, даже таких размеров, вряд ли поразил бы наемников, видевших на своем веку и не такое.

Но этот позвонок... Он сиял золотом в лучах заходящего солнца! Лицо и руки Дика были освещены этим золотым сиянием. Кингсли приплясывал от радости перед остолбеневшими наемниками, рискуя свалиться со скалы и крича:

-Золото! !Золото! Здесь! Его на всех хватит! Только наклонись и возьми!!

-Позвольте, молодой человек, - сказал Советник, подходя к Кингсли. - Прошу вас, разрешите мне посмотреть на эту замечательную находку.

Из всех присутствующих, похоже, только он сохранил невозмутимый вид. Взяв позвонок из рук Кингсли, Советник повертел его, разглядывая на свету, поковырял ногтем, затем складным ножом, погнул отросток позвонка плоскогубцами, еще немного поколдовал над ним, и, наконец, авторитетно заявил:

-Боюсь, что буду вынужден сильно огорчить вас, уважаемый мистер Кингсли. Это отнюдь не золото. Это пирит.

Кингсли обалдел. Секунд тридцать он смотрел на Советника, разинув рот и хлопая глазами. Затем он вдруг выхватил у Советника позвонок и заорал:

-Да что ты понимаешь, чертова перечница?! Тоже мне, профессор геологии! Какой пирит?! Это же золото!!!

Лугарев неожиданно все понял и расхохотался.

-А ты чего ржешь? - удивленно спросил Кингсли.

Лугарев спустился от обелиска на площадку, обнял Кингсли за плечи и сказал:

-Дик, дружище, успокойся и послушай. Советник совершенно прав. Ты слышал об окаменевших костях мамонтов, динозавров? Есть такие минералы, которые постепенно замещают молекулы в костях вымерших животных и создают их точные копии. Этот процесс окаменения костей называется фоссилизация. Лучше всего структуру кости воспроизводит кремний. Но есть и другие минералы, в том числе этот самый пирит. Его, кстати, называют еще "золото для дураков".

-Ну, спасибо, - обиженно сказал Кингсли.- не такой уж я дурак, как ты думаешь! Динозавры-то миллионы лет назад вымерли, а этот скелет здесь не то семь, не то восемь тысяч лет лежит, ты сам говорил про эту Первую эпоху!

-Я читал, что находили останки рудокопов, погибших под обвалом, чьи кости, и даже тела и одежда были замещены пиритом, - сказал Лугарев. - Так что достаточно небольшого времени, лишь бы были подходящие условия. Тела даже не успели разложиться. К тому же миллионы лет назад рудокопов не было. Да и подумай сам, разве может живое существо, которым был этот дракон, иметь золотой скелет? Это же противоречит всем законам биологии!

-Ну и что, что противоречит?- ответил Кингсли. - Тут и так все как в сказке. Почему бы не быть дракону с золотым скелетом?

Тут уже все наемники и прочие присутствующие лица разразились гомерическим хохотом.

-Знаешь, Дик, - вытирая слезы смеха, с трудом выговорил Беляев, - Сдается мне, что это "золото для дураков" попало к тебе не случайно, а наоборот, как раз по адресу.

-Смейтесь, смейтесь, - пробурчал Кингсли, осознав, наконец, что мечта о золотом скелете растаяла как дым.- Сколько надежд разрушил, старый хрен!

-Вот что, парни, - сказал Митчелл, когда гогот постепенно утих, - Мы, похоже, сделали изрядное научное открытие, и его честь в немалой степени принадлежит Дику Кингсли. Я думаю, надо пригласить сюда ученых, пусть разбираются, пока боевых действий нет. Может быть, Дик, про тебя еще в научных журналах напишут! Я попрошу назвать эту тварь "драконис Кингсли". А сейчас пора домой, время позднее.

Когда наемники вернулись, в Гондоре была уже глубокая ночь. Лугарев очень жалел, что не сможет выбраться в архив и дослушать историю королевы Гилраэнь, но винить в этом он мог только самого себя.

Митчелл еще на обратном пути связался с Бартоном и попросил вызвать из Вечности ученых для осмотра скелета. Найденный Кингсли позвонок был привезен в Минас-Анор как доказательство достоверности древних легенд.

Палеонтологи не заставили долго себя ждать. Они прилетели уже на следующий день, 9 июня, на собственном "Пэйв Лоу", чем немало обрадовали Митчелла, приготовившегося уже, как к неизбежному злу, отдать им один из десантных вертолетов.

Ученых было человек пятнадцать; в основном молодые; возглавлял их доктор палеонтологических наук, профессор Жюль Мартэн - так значилось на многочисленных визитных карточках, которые этот забавный человечек раздавал всем желающим и разве что только не разбрасывал как конфетти.

Это был низенький, кругленький, благообразный старикашка, в лучшие свои годы, вероятно, грешивший чревоугодием и любивший, как большинство французов, поволочиться за женщинами. Годы, впрочем, не слишком повлияли на его здоровье, привычки и наклонности. Он потолстел, облысел, но по-прежнему был достаточно бодр. Его коллеги называли его между собой "профессор Профессор".

Митчелл представил ему Дика Кингсли и позвонок, ко взаимному удовлетворению как профессора, так и Кингсли. Был ли удовлетворен позвонок, никто спросить не догадался.

Увидев позвонок, "профессор Профессор" сильно возбудился и начал торопить всех с отлетом на остров. Кингсли очень хотел лететь с ними, но Митчелл не отпустил его. Когда около 14.30 вертолет с учеными скрылся на западе, все на базе вздохнули с облегчением.

Вскоре после обеда произошло еще более интересное событие. Митчелла и Лугарева позвали вовнутрь "Эйприл Фест". Самолет служил штабом не только в воздухе, но и на земле, так как был оснащен самыми разнообразными средствами связи и управления.

У трапа наемников поджидал Советник. Все трое поднялись внутрь. Бартон молча протянул Митчеллу компьютерную распечатку, испещренную столбиками непонятных цифр. Внизу синим фломастером был отчеркнут вывод: "С вероятностью 98, 6% можно утверждать, что бомбардировщик подвергся интенсивному облучению инфразвуком с частотой 7-8 Гц."

-Это еще что такое?- спросил Митчелл.

-Это расшифровка записи "черного ящика" из бомбардировщика, подвергшегося атаке назгула, - пояснил Бартон. - То есть, мы можем с уверенностью объяснить происхождение этой загадочной волны ужаса, которой сопровождается появление назгулов. Они просто издают мощный инфразвук, частота которого подобрана так, что он оказывает воздействие на психику человека, вызывая ощущение паники. Этот фокус известен уже давно.

-Но тем не менее он неплохо действует, - буркнул Митчелл.

-Меня интересует другое, - сказал Лугарев.- Как они издают этот инфразвук?

-Какая разница как?- ответил Голдштейн.- Главное, что это действует.

-Нет, дело не в этом. Посмотрите вокруг, - сказал Лугарев. - Это же средневековье, причем раннее, по уровню развития...

-Отнюдь, - вмешался Советник.- Они уже используют порох, хотя пока что в основном для фейерверков. Но я согласен, развитие техники здесь очень замедлено...

-И слава Богу, - проворчал Митчелл.

-Тем не менее, порох, это примерно четырнадцатый век, - не отступал Лугарев. - И в то же время эти чудища используют инфразвук. Как-то не вяжется у меня все это.

-Ну, знаешь, - сказал Митчелл.- Электрический угорь куда глупее этих назгулов, однако током бьет не намного хуже электроразрядника со сто сорок третьей линии времени. По-моему, ты ищешь черную кошку в темной комнате, не подозревая, что ее там нет.

-Судя по здешним легендам, в этой самой темной комнате не то что кошка, а целая розовая пантера, - ответил Лугарев. - Если бы только инфразвук! Я почитал их летописи. Чего там только нет! Какие-то хрустальные шары, через которые можно связываться за тысячи километров как по видеотелефону, ...

-Да, они назывались Палантиры, - вставил Советник.

-...эти Сильмариллы, - продолжал Лугарев. - Везде говорится, что они были сделаны искусственно.

-Все это древние творения эльфов-нолдоров, - сказал Советник.- Эльфийская мудрость была просто невероятна. Но все эти чудеса сгинули во тьме веков. Палантиры, впрочем, до сих пор хранятся в Гондоре, в Белой башне, и в Арноре, во дворце наместников.

-Если бы это были только древние творения! Девятьсот лет назад - по здешним меркам недавно - в Гондоре были даже пароходы, термодирижабли, подводные лодки! - ошарашил Лугарев собеседников. - Это уже не четырнадцатый, а по меньшей мере девятнадцатый век!

-И где они сейчас?- спросил Бартон.

-Уничтожены по воле королевы Гилраэни, после того, как выполнили свое предназначение, - ответил вместо Лугарева Советник. - Она создала их, и она же уничтожила. Все равно, все это - наследие эльфов, их мудрости и науки. Вместе с эльфами знания ушли из пределов этого мира.

-Бред какой-то, - сказал Митчелл.- Эльфы в основном колдуют, как я понимаю. Откуда тогда эти чудеса техники? С моими представлениями об эльфах это не вяжется.

-У тебя представления о них слишком традиционные, - вмешался Голдштейн.- Попробуем взглянуть шире. Что есть современная наука для средневекового человека как не колдовство чистейшей воды? Все, что мы знаем об эльфах, это перепевы средневековых сказок и легенд, воспринимаемые нами как досужий вымысел. Предположим, что они занимались, так сказать, фундаментальной наукой, не нуждаясь, по какой-либо причине в достижениях технического прогресса. Экологию берегли, к примеру...

-А когда понадобилось, королева Гилраэнь использовала знания своего народа, применив их в конкретных целях, - продолжил его мысль Лугарев. - Но как получилось, что эльфы развивали науку, тогда как люди сидели, словно заторможенные?

-Может, эти самые эльфы их и тормознули, чтобы люди им не мешали? - предположил Митчелл.

-Ничего подобного, - возмутился Советник.- Эльфы, особенно нолдоры, всегда помогали людям, хотя и шли своим путем в этом мире. Я думаю, они просто сознавали, что прогресс технический не должен опережать прогресс этический, и придерживали наиболее опасные знания, не передавая их людям. Королева Гилраэнь была вынуждена сделать это, у нее не было другого выхода, кроме как использовать запретные знания для восстановления Гондора и цивилизации Запада в целом.

-И она использовала все, что могла реализовать на тогдашнем технологическом уровне, включая напалм и ракетные системы залпового огня, - закончил Лугарев, с удовольствием наблюдая за вытянувшимися лицами Бартона, Голдштейна и Митчелла.

После первого шока Бартон потребовал разъяснений. Лугареву пришлось потратить еще около часа, чтобы с помощью Советника очень кратко рассказать о чудесах королевы.

-Ни хрена себе, - констатировал Митчелл, когда Лугарев закончил рассказывать.

-Теперь до тебя дошло, наконец, что в этом мире что-то странное творилось, - сказал Лугарев. - А может, и до сих пор еще творится... И я до этого докопаюсь!

-Докопаться, в первую очередь, надо до того, что собой представляли эти самые эльфы, и откуда них такие знания?- проворчал Бартон. - А как это сделать, если они все сгинули давным-давно?

-Как знать, как знать?..- пробормотал Советник.

-Я подумал, что мы можем тоже использовать инфразвук для устрашения противника, - сказал Голдштейн. - Мне надо еще немного это обдумать...

Вечером и ночью была осуществлена высадка разведывательных групп. Наемники использовали пять вертолетов "Пэйв Лоу". Лугарев летел вместе с Топхаузом и Смитом, исполнявшим обязанности винчмейстера, то есть оператора спасательной лебедки.

Это была самая обыкновенная типовая операция сил специального назначения. Вертолеты взлетели и скрылись в темноте, разойдясь по своим маршрутам. Экипаж Лугарева должен был высадить наблюдателей у северо-восточных границ Черной страны. В этом месте ограждающие ее с севера Пепельные горы обрывались грядой постепенно понижающихся холмов, открывая караванам доступ в логово Врага. От Минас-Анора до пункта высадки было немногим более трехсот километров. В отличие от вчерашнего полета на остров можно было обойтись без дозаправки на обратном пути.

Лугарев и Топхауз вели вертолет на высоте около пятидесяти метров от земли, в режиме следования рельефу местности. Полет до пункта высадки занял чуть более часа. "Эйприл Фест" заранее раскидала радиомаяки в местах предполагаемой высадки, и Лугареву оставалось только лететь на пеленг.

Наконец вертолет вышел в расчетную точку и повис в нескольких метрах над землей. Выброска осуществлялась по тросу спасательной лебедки. Разведчики один за другим цепляли свои роликовые зажимы за трос и соскальзывали в темноту. Когда высадка была закончена, командир группы мигнул Лугареву фонариком, и вертолет отправился в обратный путь.

Лугарев уже выполнял не один десяток подобных заданий, как в качестве пилота, так и высаживаемого диверсанта, так что единственным его приобретением от этого полета было очередное недосыпание. К тому же он второй день подряд не попал в архив.

Утром десятого июня Лугарев проснулся от стука множества топоров, доносившегося издалека. Вскоре на базе тоже поднялся шум, заревели моторы "Эйприл Фест" выруливала на старт. Вслед за ней влетели "фото-фантомы" Ламотта, а затем обе "дакоты".

Лугарев вылез из палатки и увидел, что за пределами базы у дороги на Минас-Анор свалено множество различных пиломатериалов. Там копошилась огромная толпа местных жителей, среди которых расхаживал, отдавая распоряжения, Сашка Ковшов, третий стрелок "Спектра" Под его руководством местные жители возводили из досок деревянные каркасы странной формы и впечатляющих размеров. Решив, что это очередная безумная идея Бартона, Лугарев вернулся в палатку и сварил себе кофе.

Однако, когда он, позавтракав, пришел на контрольную башню, оказалось, что "безумная идея" принадлежит Митчеллу. Гордо окинув взглядом сооружения базы, строительство первой очереди которой было к тому времени в основном завершено, Митчелл протянул Лугареву лист бумаги. На нем была изображена на редкость уродливая конструкция.

-Что это за хреновина? - вежливо осведомился Лугарев.

-Это боевая повозка, - ответил Митчелл. -Этакий местный эквивалент танка.

-Гм... -только и смог произнести Лугарев. - Генерал Дудаев тоже хотел создать танковую армию. Помнится, он плохо кончил...

-Да погоди ты издеваться! - сказал Митчелл. - Смотри лучше. Вот здесь, в центре, будут четыре лошади, привязанные к задней стенке. Нос повозки откидывается для входа лошадей. Управление - из командирской башенки сзади справа...

-Почему справа?- прервал его Лугарев. -Разве в Гондоре левостороннее движение?

-... Вокруг лошадей будут сидеть лучники, стреляющие через бойницы в борту, каждый в свою сторону, - не обращая внимания на приколы, продолжал Митчелл.

-Ну, и какая будет максимальная скорость? - не унимался Лугарев.- А запас хода по шоссе?

-Иди ты на ...кхм! - взбеленился, наконец, Митчелл. - Это просто эксперимент. Этакие передвижные стрелковые укрытия, сопровождающие пехоту.

-По-моему, это бред сумасшедшего, - сказал Лугарев. - Если бы ты оснастил их пулеметами, это бы еще имело какой-то смысл...

-Ты же прекрасно представляешь, сколько потребуется времени, чтобы обучить местных олухов пользоваться пулеметами. Кроме того, оставить им эти пулеметы мы не сможем, - сказал Митчелл. - Мы должны научить их обороняться самостоятельно.

-Не позорился бы ты с этими колесницами Джаггернаута, - проворчал Лугарев. - После того, что строила королева Гилраэнь, они настолько примитивны, что местные жители нас вообще уважать перестанут.

-У Гилраэни была промышленность! - рявкнул Митчелл.- А у меня сотня местных пьяных мужиков с топорами!

Лугарев не стал спорить, а только пожал плечами. Он уже знал, что если Митчеллу втемяшится в голову какая-либо мысль, он не успокоится, пока не ткнется носом в собственные заблуждения.

Бартон и Голдштейн все же организовали установку на "ганшипы" мощных динамиков для вещания и излучения инфразвука. К обеду десятого июня ими были оснащены "Спектр" и "свиня". Беляеву не терпелось испытать новое оборудование, и он включил динамики "Спектра" как раз во время обеда.

Этот обед всем запомнился надолго - и наемникам, и местным жителям. Лугарев как раз доедал борщ, когда со стороны стоянки "Спектра" вдруг ударила, ощутимо навалилась волна плотного, удушливого, сковывающего ужаса. Хейвуд уронил ложку в котелок и замер с открытым ртом. Логан побледнел как погребальный саван и начал медленно сползать под стол. Где-то на кухне пронзительно завопила женщина, за ней другая, третья... Лугарев словно приклеился к скамейке, не в силах пошевелиться. Сидевший, как обычно, рядом Кевин весь съежился, и шептал побелевшими губами:

-Назгул... Назгул прилетел...

Когда женщины закричали, Беляев, видимо, сообразил, что переборщил с мощностью, и выключил динамики. Лугарев почувствовал, что страх отступает, уходит, растворяется в ярком сиянии дня. Хейвуд медленно закрыл рот, а когда открыл снова, официанткам пришлось затыкать уши - настолько красочными были комментарии Кларенса по адресу Беляева и его матери. Один только Бэнкс невозмутимо облизал ложку, отобранную у Хейвуда, и продолжал есть.

Строительство "танков" продолжалось. После обеда "Пэйв Лоу" привез алюминиевые листы с прорезанными в них бойницами, и Лугарев понял, что Митчелл, похоже, всерьез продумал эту танковую аферу.

Он воспользовался свободным временем и снова поехал в архив, чтобы услышать следующую часть повествования о королеве Гилраэни. Голос у Хранительницы Архива оказался довольно слабым, она быстро уставала и не могла рассказывать подолгу. Когда Лугарев расположился перед ней в кресле, она продолжила:

- Как раз к этому времени гномы окончательно отстроили древнюю крепость Минас-Итиль. Во время Войны Кольца она называлась Минас-Моргул, а затем была разрушена до основания. Придя к власти, Гилраэнь приказала восстановить крепость. Прибыв в Минас-Тирит, королева собрала всю знать государства, и повелела собрать народ на Пеленнорских полях. Когда же собрался народ, Гилраэнь вышла и объявила, что возвращает Минас-Тириту древнее название Минас-Анор, что означает Крепость Заходящего Солнца; и также объявила она, что отныне государство будет именоваться Империей Арнора и Гондора. И народ снова восславил королеву, вернувшую и приумножившую величие государства; и величали ее королевой земли, моря и воздуха. Гилраэнь же ответила, что эти титулы принять не может, ибо они приличествуют лишь Стихиям Арды.

В тот день произошло событие, вошедшее навечно в память и легенды народа. На закате над Минас-Анором появился огромный орел. Он сделал круг над городом и опустился на вершину Белой башни. С его спины спустился великий маг Митрандир, на севере именуемый Гэндальф, и потребовал, чтобы его провели к королеве.

Его проводили в тронный зал, и Гилраэнь вышла к нему. Была она в своем рабочем халате, прожженном кислотами, потому что пришла прямо из лаборатории, где работала над новыми волшебными веществами. Митрандир сначала не признал королеву, а затем удивился, но виду не подал. И сказал Митрандир:

-Силы Арды обеспокоены. Твои деяния могут опасно покачнуть Весы. Равновесие Добра и Зла нарушится. Ты знаешь, чем это грозит.

Гилраэнь же ответила:

-Равновесие давно уже нарушено, и не мной. Я нолдор! Я пришла мстить и возвращать утраченное. Народ Гондора отныне - мой народ.

Митрандир спросил:

-Зачем тебе это? Хочешь ли ты повелевать народами всего мира, или просто слепо мстишь за родных и близких? Что тобой движет - тщеславие?

Гилраэнь подошла к майару, простерла перед ним свои руки, в пятнах ожогов от щелочей и кислот, и ответила:

-Это вы, Силы Арды, привыкли повелевать народами. Я же работаю день и ночь на благо народа, ставшего моим после того, как вы отвергли мою мать, не пустив ее в Валинор. Я лишь хочу вернуть утраченное, наказать последышей Олмера, и дать моему народу возможность жить без страха до конца времен. Тэлери своей трусостью и бегством от Олмера опозорили в глазах Последних и Младших всю эльфийскую расу. Великие жертвы, что принесли ради них Лутиэнь и Арвен Ундомиэль, оказались напрасны. Я же покажу всем, что может сделать при поддержке обычных людей один-единственный эльф из Дома Феанора!

Митрандир же сказал:

-Берегись! Ты идешь путем, по которому прошли уже Ар-Паразон, Саурон и Олмер. Не противопоставляй себя Силам Арды, иначе твою Империю постигнет участь Нуменора. Валары не простят тебе, если в своей непомерно возросшей гордыне ты повернешь оружие против них. Ты хочешь нового потопа?

Тогда Гилраэнь подняла глаза и взглянула на Митрандира в упор; и рассказывали очевидцы, что такая сила была во взгляде королевы, что отшатнулся майар, и в глазах его отразился ужас. И сказала Гилраэнь:

-Не для того ли ты прилетел сюда, старик, чтобы спровоцировать меня напасть на Валинор? Не дождешься! Я знаю историю. Если дела мои кому-то из валаров неугодны, пусть начнут первыми! Пусть проклятие первой крови падет на тех, кто так щедро раздавал такие проклятия народу Феанора!

Где был ты сам, когда Олмер разорял Арнор, Гондор и Серебристую Гавань? Отсиживался за неприступными стенами Заморья, хотя тебя умоляли помочь, а теперь прилетел сюда поучать побежденных, которые не хотят вечно быть побежденными? Убирайся, и будь проклят!

Разгневался Митрандир, и сверкнули глаза его; и испугались приближенные, что сейчас покарает майар дерзкую королеву. Поднял он свой магический посох, но Гилраэнь не испугалась, и сама произнесла заклятие такой силы, что задрожали стены дворца. Посох Митрандира переломился и выпал из рук его, а сам майар остолбенел и стоял посреди тронного зала; и вращал глазами не в силах пошевелиться.

Рассмеялась королева, и кликнула орла, что привез Митрандира. А когда орел слетел с башни и приземлился во дворе Цитадели, Гилраэнь перевязала стоящего столбом майара розовой ленточкой с большим бантом, а к ленте привязала записку для самого главного валара Манвэ Сулимо: "Властелину Арды с почтением от недостойной, но верноподданной королевы Гондора. В следующий раз присылай того, кому не стыдно будет здесь появиться."

Затем королева из своих рук накормила орла перед дальней дорогой и отправила великого мага в упакованном виде обратно в Благословенную Землю. Тогда поняли и люди Гондора, и, по-видимому, Силы Арды, что в Гилраэни таится сила куда большая, чем в других потомках людей и эльфов. Как рассказывали, у берегов Белфаласа появился сам великий властелин морей, валар Ульмо, и просил королеву снять с Митрандира наложенное ею заклятие. Гилраэнь засмеялась и освободила майара от своих чар. С тех пор посланцы Валинора не препятствовали королеве.

Сама же Гилраэнь не успокоилась на достигнутом. Ее союзники-гномы истребили орков, осевших в Серых горах, и готовились заняться орками, жившими в Черной стране. Королева передала им сосуды, выбрасывавшие струи жидкого огня для того, чтобы выжигать орков из пещер, и оставила гномам возможность разобраться с их извечными врагами - орками, сосредоточив свои усилия на мире людей. Из всех врагов Империи непобежденными оставались только кочевники-истерлинги к северо-востоку от Рунного моря. Они уже перестали кочевать и вели оседлую жизнь, выращивая хлеб в вольных Прирунских степях. До них доходили известия о победоносных походах королевы, но они рассуждали так: "Гилраэнь сильна своим флотом, а корабли по степям не ходят. С конницей же гондорским войскам не совладать." Потому истерлинги жили с опаской, но без страха. Но, как оказалось, напрасно.

В мае 333 года прирунские истерлинги не поделили что-то с Приозерным королевством; а может, им просто захотелось пограбить, или размяться после зимы. Нрав у восточных племен таков, что любое добро в чужих руках они считают оскорблением своего достоинства. Так или иначе, истерлинги перешли реку Келдуин; вторглись в пределы Приозерного королевства и дошли почти до самого Эсгарота, грабя и разоряя мирные селения. На помощь соседям выступил хирд гномов Одинокой горы, но хирд не может гоняться за летучей конницей, а стрелы лучников не сдержат всадников, одетых в броню, если луки не такие, как у хазгов. И тогда гномы Эребора передали с Рудным Эхом весть о вторжении гномам Агларонда. Те же, в свою очередь, поспешили с сим известием к королеве.

Выслушала их Гилраэнь, и улыбнулась жестко; а затем призвала нобиля Нармакила, командовавшего воздушным флотом, и приказала собрать все воздушные корабли, и подвесить к ним взрывчатые и огневые сосуды. Гномы же вернулись в пещеры и передали сородичам в Эребор, что помощь идет.

На следующий день воздушный флот королевы обрушил всю свою мощь на поселения истерлингов-пахарей близ Рунного моря. Посевы и деревни погибли в пламени, а воздушные корабли пролетели дальше на север, и подоспели как раз к тому времени, когда конница истерлингов атаковала хирд Эребора и полки лучников Приозерного королевства.

Воздушные корабли выстроились колонной треугольников, как называла сей строй королева, ("Колонна звеньев", - машинально перевел Лугарев.) и сбросили на головы степных конников тысячи и тысячи арбалетных стрел. Кони от ужаса взбесились и бросились врассыпную, роняя седоков и топча их копытами. Те же, кому удалось уцелеть, попали в плен к воинам Приозерного королевства, и некому было их выкупить, ибо родичи их сгорели в пламени пожаров утром того же дня.

В то же самое время вторая волна, которую составили малые воздушные корабли флота, достигла кочевых поселений истерлингов-скотоводов к западу от Рунного моря. Воздушные корабли снизились и распылили над стадами и табунами заколдованную воду. Это была, говорят, обычная вода, в которую Гилраэнь добавила только ей ведомые волшебные компоненты. Через несколько дней все поголовье скота и лошади кочевников были заражены смертельными болезнями, такими, как ящур, и другими, не менее опасными. Через пару недель у истерлингов начался массовый падеж скота, а вслед за этим голод и мор.

Так в один день опаснейшие враги Империи были поставлены на грань полного уничтожения. В середине июня в Минас-Анор прибыло посольство истерлингов, что жили к востоку от Рунного моря. Они клялись королеве в вечной дружбе и благодарили, что мор их не коснулся. Как рассказывали очевидцы, Гилраэнь приняла их благосклонно, а когда они покинули тронный зал, королева усмехнулась и произнесла странную фразу: "Ваше счастье, что у меня на вас вируса не хватило."

Так отомстила королева всем врагам, пришедшим вместе с Олмером разорять Запад. Но оставалась еще далеко на востоке, между Опустелой Грядой и неведомыми лесами Ча так называемая Свободная Область, именовавшаяся также Цитаделью Олмера. Правил там в то время родной сын Олмера, именем Олвэн, и было ему тогда около пятидесяти лет.

Поход армии на такое далекое расстояние через кишащие кочевниками степи был невозможен. Но и не отомстить сыну Олмера внучка короля Элроса Второго тоже не могла. Тогда села Гилраэнь на воздушный корабль и отправилась в далекий путь на восток, к племенам дорвагов, что жили к северу от Цитадели Олмера и были союзниками Гондора. Дорваги однажды, в год вторжения Олмера уже нападали на Цитадель, но с тех пор прошло более тридцати лет.

Одному лишь великому Манвэ ведомо, как удалось королеве поднять на битву племена дорвагов, но вскоре она связалась с Минас-Анором через свой Палантир и приказала Нармакилу снарядить и высылать на восток воздушные корабли. С ними летели и малые корабли флота, несшие десант, как тогда, в Хараде. Придворный летописец королевы, сопровождавший ее в походе, писал в своих воспоминаниях, что никогда еще за долгую свою жизнь не видывал он такой необычной войны.

Воздушные корабли высаживали воинов прямо на окраинах селений в Свободной области, а затем обстреливали врага с воздуха и сбрасывали сосуды с жидким огнем. Атаки происходили как бы беспорядочно, одновременно в разных, удаленных друг от друга местах, и ни одно селение гондорцы не пытались удержать, а сразу же отходили к кораблям и улетали. Армия Олвэна металась по всей Цитадели, топча собственные посевы в бесплодной погоне за воздушными кораблями и распыляя силы. Тогда и ударили дорваги из своих северных лесов. Силы Олвэна были рассеяны и разгромлены, а сам он бежал, но был схвачен и приведен к королеве.

Вспоминал летописец, что посмотрела Гилраэнь сквозь Олвэна, и сказала: "Ожидала я увидеть короля и воина, достойного своего отца, ибо как ни черен был Олмер, величия ему было не занимать. Но вижу, что сыну его до него далеко." Замолчала королева, молчал и Олвэн. Но вот блеснули холодным пламенем глаза Гилраэни, и сказала она, едва сдерживая ярость: "Не свела меня судьба с самим Королем-без-Королевства, так пусть же грехи отцов падут на детей! ". И повелела королева убить Олвэна и истребить весь род его до двенадцатого колена, чтобы никогда более не поднялись на востоке ядовитые всходы потомков злосчастного Боромира, сына Денетора. И было это исполнено, ибо королева правила народом униженных, народом, жаждавшим мести, народом, потерявшим все по прихоти Короля-без-Королевства. Дорваги заняли бывшую Свободную область, и на том кончилась история Священной войны, но не кончилась история Гилраэни.

Некоторое время Лугарев, как обычно, сидел молча, переваривая услышанное. На первый взгляд, жестокая расправа Гилраэни с потомками Олмера не вязалась с тем образом доброй и мудрой эльфийской властительницы, что обрисовался уже в его мыслях. Но, взвесив как следует все обстоятельства, он смог понять королеву. По сравнению с теми неисчислимыми бедами, что принесло народам запада Олмерово вторжение, месть Гилраэни была естественным поступком дочери двух великих рас, униженных, полуистребленных, изгнанных из своих домов. Кто на ее месте поступил бы иначе?

Утро одиннадцатого июня началось точно так же. Легкие "ганшипы" поднялись в воздух и ушли на штурмовку караванов с продовольствием, шедших в Черную страну с юго-востока и юга. "Эйприл Фест" и "фото-фантомы" продолжали разведывательные полеты, наблюдая за военной активностью Врага.

Около полудня вернулись с острова Тол Морвен палеонтологи. "Профессор Профессор" сиял, сыпал шутками и только что не искрился от радости.

-Как успехи, профессор? -поинтересовался Митчелл.- Что вы думаете по поводу этой зверюги на острове?

-О-о!! "Зверьюга! "- энтузиазму Мартэна не было предела.- Вы не представлять себье, дорогой мой, какой это будет успех! Ваш человек заслуживать нобелевский премия!

-Ну так покажите нам, что вы там откопали, - попросил Лугарев.

-Позже, позже, -замахал руками профессор.- Сейчас мы все систематизировать, обработать в компьютер, составить каталог, а потом уже позвать вас посмотреть. Карашо?

После обеда Митчелл позвал Лугарева на испытания двух первых опытных "танков". Еще десять таких же чудовищ находились в стадии достройки.

Огромная, многогранная, на редкость уродливая коробка медленно ползла к линии мишеней. В многочисленных амбразурах вдоль бортов, спереди и сзади поблескивали наконечники стрел. Немного дальше и правее ползла вторая такая же образина. Обе коробки были покрашены разноцветными разводами в несколько зеленых и коричневых цветов. Впечатление они производили сложное и противоречивое.

Путь "танкам" преградил довольно глубокий ров шириной почти на половину их длины. Коробка остановилась. Откуда-то сверху на другой край рва перелетел якорь самовытаскивателя. Из прорезей в носовой и кормовой части выдвинулись края колес большого диаметра. "Танк" медленно переполз через ров и двинулся дальше, на ходу убирая якорь и колеса.

-Лошадей поддерживает под брюхо специальная подвеска, чтобы не поломали ноги, - пояснил Митчелл. Лебедку крутят стрелки.

По "танку" начали стрелять из луков. Однако алюминиевая броня надежно защищала от стрел, даже обмотанных горящей паклей.

Приблизившись к линии мишеней на дистанцию стрельбы, повозки не остановились. Они продолжали ползти вперед, но из их амбразур полетели стрелы. Все мишени оказались моментально утыканы ими, как дикобразы. Лугарев сосчитал бойницы на корпусе. Похоже было, что Митчелл запихал в эту коробку не менее двадцати лучников.

-Ну, как?- ухмыляясь, спросил Митчелл.

-Погоди радоваться, - ответил Лугарев.- Пока это полигон. Как они себя в бою покажут - дело другое.

-Обожаю людей, произносящих прописные истины так, как будто это откровение господне, - буркнул Митчелл.

Наглядевшись на "танки", наемники отправились посмотреть на успехи палеонтологов. В хозяйстве "профессора Профессора" вовсю кипела работа. Внутри вертолета была оборудована мини-лаборатория, где производилось препарирование фрагментов скелета дракона. Позвонки осторожно очищались от налипшей земли и тут же смачивались скрепляющим составом. Ученые работали быстро, но очень аккуратно, опасаясь, что окаменевшие кости рассыплются в прах - такое случалось иногда даже у самых опытных препараторов. Мартэн не дал наемникам долго смотреть на работу своих ребят.

-Идите, идите, месье, не мешать нам, прошу вас... Когда готово мы вас всех позвать, сразу-сразу.

Однако ученые провозились до самого вечера, так и не закончив. Лугареву надоело ждать окончания этой возни со скелетом, и он поехал в архив.

На этот раз волшебница предложила Лугареву не сидеть в архиве, а прогуляться и продолжить рассказ по дороге. Они пошли по коридорам к выходу из дворца. Волшебница рассказывала на ходу:

- Покончив с Цитаделью Олмера, воздушный флот королевы возвратился в Гондор. С той поры в Империи настал золотой век. Королева правила мудро и справедливо. Никаких войн она более не вела, да и необходимости в том не было, ибо никто более не рисковал нападать на Арнор или на Гондор. Истерлингов, взятых в плен воинами Приозерного королевства, Гилраэнь приказала освободить, ибо запретила рабство в любой его форме. Королева говорила так: "Тот, кто держит рабов или крепостных крестьян, ничем не лучше Моргота или Саурона." Не все были довольны такой политикой, но никто из тайных врагов не осмеливался выступить против королевы, любимой своим народом.

Во все концы света плавали корабли, посланные королевой. Туда везли они товары, сделанные жителями Империи и гномами, а из далеких краев привозили разные диковинные вещи и продукты. Многие такие экспедиции основывали колонии Империи в таких далеких местах, куда не рисковали ранее забираться даже драккары Морского народа. В те дни на базаре Минас-Анора можно было купить все, начиная с живого крокодила и кончая волосатыми пальмовыми орехами, что растут на кольчатых островах далеко на востоке. Так богатела Империя, и с ее богатством росла слава Гилраэни.

Шли годы, в 342 году скончался король Альдамир. Королева-мать Элеррина после его смерти не хотела оставаться в Гондоре, где все напоминало ей о недолгих годах счастья, выпавших все же на ее долю. Она обратилась к дочери с просьбой придумать способ доставить ее в Благословенную Землю. Гилраэнь, поговорив с матерью, не стала отговаривать ее, но сказала твердо: "Будь по-твоему, мама, но помни: я не последую за тобой. Если ты уйдешь, мы расстанемся до конца времен, ибо я намерена избрать жребий Смертных." Велико было горе королевы Элеррины, но море звало ее, и зов этот оказался сильнее даже зова родной крови.

Гилраэнь же, выполняя данное матери обещание, посылала на запад один корабль за другим. Сперва возвращались они ни с чем, или не возвращались вовсе, ибо ни одному из них не удавалось преодолеть Зачарованные острова, где сотканный валарами колдовской туман погружал мореходов в сон, а корабли их разбивались о скалы. Но затем Гилраэнь отправила в составе эскадры несколько понорок, и им удалось пройти под водой заколдованными проливами. Так был найден безопасный путь к Стене Заката, ограждающей Валинор от тревог Внешнего мира. Но сама Черта оставалась по-прежнему неприступной.

Только эльфийский корабль мог ее преодолеть. Тогда Гилраэнь собственными руками начала строить для матери маленькую парусную лодочку. Когда же была она построена, ее прикрепили к спине понорки, и маленькая эскадра отплыла на запад.

Тяжелым и горьким было прощание Элеррины и Гилраэни, но обе они понимали, что не в их силах изменить судьбу. Возле Зачарованных островов Элеррина пересела с корабля на понорку, преодолела под водой опасные проливы, где стоял вековечный колдовской туман, а затем, как рассказывали моряки с понорки, они всплыли возле Черты. Лодочка была спущена на воду, Элеррина села в нее, и легкий ветер наполнил парус. Когда же приблизилась лодочка королевы к Черте Благословенного края, в туманной стене распахнулись врата радуги; и вошла в них лодка Элеррины, и врата снова закрылись. Понорка же, и остальная эскадра благополучно вернулись в Гондор.

С уходом Элеррины Гилраэнь стала задумываться о будущем Империи. Но пока что время у нее было, и она продолжала править по-прежнему мудро и справедливо. Длилось ее правление около трехсот лет, и не было в истории государства со времен Элендила периода более благоприятного для народа. С правлением ее могло сравниться разве что правление Великого Короля Элессара, да и в его время Арнор и Гондор не были так богаты и сильны, как при Гилраэни. Ни один из внешних врагов не рисковал напасть на Империю, даже с дикими кочевыми племенами истерлингов удавалось поддерживать мир, основанный на страхе кочевников перед воздушными кораблями.

Но Гилраэнь понимала, что, как ни долог будет ее век, не сможет она править Империей вечно. Долг ее перед государством и народом был уже исполнен, а эльфиниты - дети эльфов и Смертных как говорят, живут лишь до той поры, пока в их жизни есть цель. Но королева не могла оставить Империю без наследника престола. Долгие века не оставили ни единого следа на ее лице, ибо таково было наследие эльфийской крови ее матери. Гилраэнь по прежнему оставалась молодой и прекрасной, и многие благородные принцы почли бы за честь добиться ее руки.

Королева же, поразмыслив, остановила свой выбор на герцоге Миналькаре, прозванном в народе Алькарином, что значило "Великолепный". Он был отдаленным потомком знаменитого герцога Эктелиона Итилиенского, что на следующий год после вторжения Олмера освободил захваченный харадримами Минас-Тирит. Было ему в ту пору тридцать лет. Призвала его Гилраэнь, и сказала:

-Империи нужен наследник престола, и сам по себе он не появится. Предлагаю тебе стать его отцом, но не королем Арнора и Гондора. Если же ты не согласишься, зла на тебя я держать не стану.

Свидетельствуют летописцы, что Миналькар вышел из тронного зала несколько не в себе, (и Лугарев вполне его понимал) однако, через день дал согласие стать мужем королевы. В следующем, 616 году Четвертой эпохи родился наследник престола, принц Эльдакар. В 632 году он был коронован как первый император Арнора и Гондора, но еще после этого Гилраэнь правила железной рукой, пока императору Эльдакару не исполнилось тридцать лет.

На следующий день после торжеств по случаю тридцатилетия Эльдакара Гилраэнь пришла к нему и сказала:

-Пора тебе, сын мой, идти по жизни без моей поддержки. Я уже научила тебя всему, что знаю сама. Миссия моя в этом мире исполнена, и жить дальше не имеет смысла.

Опечалился Эльдакар, но не стал отговаривать ее, ибо знал, что это бесполезно. Гилраэнь же уничтожила чертежи огненных копий, понорок, и разных других хитроумных устройств, что строила она в начале своего правления. Эльдакару и нобилям она сказала:

-Все эти вещи слишком опасны для этого мира. В недобрых руках они могут принести много зла. За сына моего я спокойна, но не могу знать, какими будут дети его, и дети его детей. Я создала мощь Империи для ее освобождения, и не хочу, чтобы кто-либо после моего ухода использовал ее для захватнических войн.

Сами же понорки, огненные копья, самоходные корабли и другие волшебные машины Гилраэнь приказала уничтожить, и было это исполнено. Так окончательно ушла из пределов нашего мира великая мудрость народа нолдоров и не вернется более никогда.

Завершив дела свои и попрощавшись с сыном, Гилраэнь написала собственной рукой последнюю свою волю, приказав похоронить ее без особых почестей среди всех прочих королей Гондора. После сего королева легла на ложе и усилием воли остановила свое сердце.

Император Эльдакар исполнил священную волю матери, похоронив ее с обычными, принятыми для королей Гондора почестями в Доме Предков, что на шестом ярусе Минас-Анора. Но место для погребения королева не указала, и, воспользовавшись этим, император приказал расположить могилу и возвести надгробие прямо напротив места последнего успокоения Арагорна Второго, Великого Короля Элессара. Там находится могила Гилраэни и по сей день.

За разговором они вышли из Цитадели, спустившись на шестой ярус города, повернули к западу и теперь остановились перед запертой дверью в стене. Из стоявшего неподалеку маленького домика вышел привратник со связкой ключей. Подойдя к ним и узнав волшебницу, он поклонился и спросил:

-Госпожа желает войти в Дом Мертвых?

Лугарев невольно вздрогнул - вопрос привратника прозвучал, мягко говоря, мрачновато.

-Я привела нашего гостя поклониться могилам Великого Короля и королевы Гилраэни, - ответила волшебница.

-Прошу вас, господин, - привратник загремел ключами, отпирая дверь.- Приятно сознавать, что даже ландскнехты из дальних стран относятся с почтением к нашей истории...

-К такой героической истории трудно относиться иначе, - ответил Лугарев.

Они вошли в темный туннель. Привратник с факелом в руках шел впереди; пламя колебалось; алые отсветы плясали на полированных боках мраморных колонн. Стены между ними были сплошь покрыты барельефами людей, умерших в незапамятные времена.

Коридор кончился большим залом. Через световые шахты в высоком потолке проникали алые блики заката. Привратник остался у входа в туннель, а волшебница и Лугарев пошли по залу мимо двух длинных рядов каменных постаментов справа и слева от центрального прохода. На каждом из них лежала мумия со скрещенными на груди руками, накрытая прозрачным стеклянным колпаком. В дальнем конце зала, чуть в стороне, Лугарев увидел три гробницы вместе.

Великий король Арагорн II... и рядом два сморщенных мохноногих карлика. Лугарев сообразил, что это хоббиты. Мумии были не просто нетленны, они казались живыми, просто уснувшими до поры. Искусство бальзамирования в Гондоре достигло, по-видимому, высот куда больших, чем в древнем Египте.

Он повернулся и взглянул на другую сторону прохода. Там, на невысоком беломраморном постаменте стоял саркофаг из хрусталя. В наполненном землей желобке, опоясывающем постамент, росли мелкие белые цветы, напоминающие звездочки. Симбеллин, цветы "вечной памяти" Северного Мира...

Лугарев подошел к могиле и посмотрел сквозь хрусталь в прекрасное лицо королевы, поднявшей Гондор с колен и превратившей его в могучую Империю. Гилраэнь... Нолдор из Дома Феанора, избравшая судьбу смертных. Она могла бы жить до сих пор за неведомой Стеной Заката, но предпочла умереть, чтобы остаться в Гондоре, с народом, который считала своим...

Повинуясь безотчетному желанию, он достал из своей сумки древний фолиант со звездой Феанора на переплете. Изумруд в ее середине вновь засверкал так же ярко, как в прошлый раз. Волшебница за спиной Лугарева тихо сказала:

-Вместе с ней ушло из нашего мира великое знание, волшебство и доброта эльфов. Никогда больше не вернутся Перворожденные в Северный мир. Как жаль!

Изумруд на переплете вдруг вспыхнул, как маленькая звезда. И одновременно Лугарев услышал тихий, слышный, казалось, ему одному, но твердый, уверенный, и как будто вызывающий мелодичный голос:

-Ну, это мы еще посмотрим!

Сияние камня медленно угасло. Лугарев обернулся к волшебнице:

-Ты слышала? Что это было?

Волшебница, несомненно, тоже услышала. Ее побелевшее лицо и расширившиеся глаза ясно свидетельствовали об этом.

-Волшебство ... волшебство эльдаров возвратится в тот час, когда народ Гондора будет нуждаться в нем, - произнесла волшебница срывающимся от волнения голосом. - Это было написано в завещании королевы...

На следующее утро, двенадцатого июня, Лугарева около половины девятого растолкал Кевин.

-Игорь, вставай, пойдем смотреть дракона!

Пока Лугарев поднимался, натягивал форму и пил кофе, Кевин сидел, как на иголках, то и дело выбегая из палатки и вбегая снова. Наконец они отправились к стоянке вертолета палеонтологов.

Там уже толпились наемники, летчики, свободные на тот момент от полетов, прочий персонал базы, некоторое количество местных жителей... Лугарев, ведя в кильватере Кевина, протолкался сквозь толпу и остановился рядом с Мартином Бейли и его волшебницей, глядя на невиданное зрелище.

На стоянке рядом с "Пэйв Лоу" был выложен из позвонков скелет дракона Глаурунга, сверкающий тусклым золотом пирита. Ребра лежали по обе стороны от соответствующего позвонка. Длина дракона была около тридцати метров, наибольший диаметр туловища - около полутора метров. Дракон не имел ни ног ни крыльев и был похож на огромную змею. Но самым потрясающим был его череп.

Его длина была около двух с половиной метров, форма - крайне причудлива. Глазницы величиной с суповую тарелку под мощными надбровьями смотрели прямо вперед - дракон обладал бинокулярным зрением. Над слуховыми отверстиями высились полуметровые рога, третий рог длиной почти в метр торчал вверх-вперед между глазниц. От него по тому месту, где у приличных людей находится нос, тянулась цепочка острых роговых пластинок подобная прицельной планке револьвера. Она завершалась "мушкой" в виде полуметрового рога между ноздрей. Сии же отверстия были величиной с чайное блюдце, но имели каплевидную форму, располагаясь на косых срезах верхней челюсти острыми концами вовнутрь. Такие же ряды пластинок - зубчиков были и по обеим сторонам нижней челюсти. Лоб дракона был скошен назад, пасть полна зубов, похожих на крокодильи; то есть, они различались лишь по размерам, но не по форме. Длина их составляла от пяти до пятнадцати сантиметров.

Насмотревшись на скелет, Лугарев протолкался к ассистенту, дававшему разъяснения, и спросил:

-А внешний вид этой бестии вы не реконструировали?

-Как раз сейчас профессор над этим работает, - ответил ассистент.

Через минуту в недрах вертолета-лаборатории послышался протяжный торжествующий вопль. Еще через несколько секунд профессор Мартэн выбежал наружу, потрясая компьютерной распечаткой.

Дракон был изображен в трех проекциях и в аксонометрии. В общем, распечатка мало что добавила к тому облику, что уже нарисовал в своем воображении Лугарев. Веретенообразное тело заканчивалось спереди мощной шеей, сзади - длинным хвостом. Сверху по спине шел гребень из треугольных роговых пластинок высотой около фута. На конце хвоста была как бы костяная палица с несколькими рядами острых шипов. Дракон был покрыт мощной чешуйчатой броней, но на брюхе она была более тонкой и мягкой, что и оказалось в давние времена его слабым местом.

Профессор Мартэн был необычайно возбужден.

-Это невьероятно! Колоссаль! - восклицал он. - Это потрясать весь научный мир! Коллега! - в экстазе обратился он к Лугареву, чем немало ему польстил. - Вы представлять себье, коллега, какой это удача!

-Да, я согласен с вами, профессор, - усмехнулся Лугарев, - Мне бы не хотелось торопить вас, но вы находитесь на военной базе, профессор, а империя воюет. Стоит ли подвергать опасности столь ценную находку?

-Да, да, вы совьершенно прав, коллега, - закивал головой профессор.- Гонтран! Немедленно начинать упаковывать экспонаты. Еще раз благодарью вас, коллеги! - тряс он руки Митчелла, Лугарева и Кингсли. - Вы внесли неоценимый вклад в современную палеонтологию и ксеноархеологию!

-Я бы с куда большим удовольствием внес вклад в швейцарский банк, - буркнул Кингсли, когда профессор отошел от них и начал руководить погрузкой.

Через четыре часа вертолет с учеными и подвешенной на грузовой крюк платформой, нагруженной ящиками со скелетом, нырнул, наконец, в пространственно-временное окно. Митчелл проводил его взглядом, удовлетворенно вздохнул и произнес:

-Ну, слава Господу, убрались, доценты с кандидатами...

Когда ученые улетели, Лугарев подумал, что ему предстоит скучный вечер. Рассказ о Гилраэни был завершен, и в архив идти ему не хотелось. Однако он ошибался. Произошло куда более прикольное событие.

Около 17 часов со стороны Минас-Анора показался всадник. Это был рыцарь в полном вооружении, на великолепной черной лошади, в сверкающем шлеме с крыльями чайки по бокам и красным пером на макушке. Подскакав к воротам базы, он поднес ко рту большой, оправленный в серебро рог, протрубил в него и закричал:

-Рыцарь Мартин де Бейли! Подлый совратитель чужих жен! Я, Ондогер, сын Халласа, рыцарь Дол Амрота, вызываю тебя на смертный бой! Пешим или в конном строю, копьем, мечом, или любым другим оружием, я заставлю тебя расплатиться за твои грехи!

Бейли, Лугарев, Беляев и Топхауз стояли в тот момент буквально в пятидесяти метрах от ворот базы, вяло травя старые анекдоты, но рыцарь, очевидно не знавший Мартина в лицо, продолжал драть глотку так, что его было слышно на другом конце полосы.

-Не понял, - сказал Бейли. - Этот сын фаллоса, кажется, назвал меня дебилом?

-Нет, он пожаловал тебе земельные владения, - ответил Лугарев, имея в виду "дворянскую" приставочку "де". - Постой-ка здесь, Марти, а мы с Андрюхой сходим узнать, собирается ли он потрошить тебя немедленно, или согласен подождать до утра?

Лугарев и Беляев подошли к воротам. При их приближении рыцарь перестал орать и грозно вопросил:

-Кто из вас Мартин де Бейли? Отвечайте!

-Его здесь нет, доблестный Ондогер, - ответил Беляев.

-Так позовите его! - вскричал рыцарь, в гневе ударив в землю тупым концом копья.

В этот момент Беляеву пришла на ум настолько озорная идея, что потом он и сам удивлялся собственному нахальству. Но в тот момент он совершенно спокойно произнес, цитируя письмо запорожских казаков турецкому султану:

-Какой ты, к черту, рыцарь, доблестный Ондогер, если голым задом на ежика не сядешь?

-На что?! - изумился Ондогер.

-На ежика, - пояснил Беляев так спокойно, как будто сам каждый день на него садился. - Ну, зверек такой, с иголками на спине. Неужели не слышал? Это же старинный способ определить, достоин ли человек рыцарского звания. Тот, кто не усидит на ежике пять минут, не достоин быть рыцарем. Понял идею? Теперь иди, поймай себе ежика, и тренируйся. Когда сможешь на нем усидеть, тогда и приходи.

Рыцарь был настолько ошарашен этим заявлением, что несколько раз кивнул головой, развернул лошадь, и, не говоря ни слова, ускакал.

-Кончай блудить, Марти, - сказал Лугарев, вернувшись к Бейли и Топхаузу, - если не хочешь, чтобы какой-нибудь рогоносец ампутировал тебе твое непревзойденное орудие. Скажи спасибо Андрею, что сумел отшить это жестяное чучело.

-Ну что я могу с собой поделать?- пожал плечами Мартин.- Слишком уж разносторонний характер!

 

Глава 10

"Sa U Ron Trail"

Весь день тринадцатого июня прошел в тревожном ожидании. То и дело поступали сообщения разведчиков о продвижении караванов с продовольствием. Пока что основной караван был еще слишком далеко, чтобы атаковать его. Однако ближе к вечеру он ускорил движение. Разведчики следовали за караваном, постоянно докладывая о его перемещении.

Обычно караваны состояли из множества навьюченных лошадей и верблюдов. Однако Черный Властелин постоянно требовал от своих вассалов все больше и больше припасов. В этом караване лошади были запряжены в тяжелые повозки. С наступлением ночи стало ясно, что караван собирается продолжать движение и в темноте. В этом случае, если не перехватить его ночью, к утру караван может уже рассеяться по внутренним дорогам Черной страны, и уничтожить его будет куда труднее. Это был самый большой из всех проходивших ранее караванов. Обычно их уничтожением занимались "дакоты", и иногда "свиня". Однако "дакоты" уже летали целый день на перехват других караванов, и их экипажи к 21.00, когда Митчелл принял решение о перехвате, уже валились с ног от усталости. Поэтому Митчелл решил использовать "свиню" и "Спектр".

Лугарев весь день занимался организационными проблемами, которых всегда хватает и на более организованных авиабазах, чем Минас-Анор. Поэтому он ничего не знал о караване и спокойно завалился спать. Однако, едва он успел задремать, как почувствовал, что его расталкивают. Открыв левый глаз, он, к своему неудовольствию, увидел Беляева, пытающегося его разбудить.

-Какого хрена тебе надо?- приветливо спросил он.

-Вставай, Игорек, Митч хочет лететь долбить какой-то караван, - сказал Беляев. - Моторы уже прогреты.

-Чтоб он сдох, - Лугарев весьма однозначно выразил свое отношение к идее Митчелла. - Снова надо вставать! А я только что лег!

Наемники подошли к самолету; Лугарев на ходу застегивал куртку. Забравшись в кабину, он уселся на правое кресло и спросил сидевшего слева Митчелла:

-Ну что, поехали?

-Угу, - ответил Митчелл, выплюнув жвачку в открытую форточку. По кабине прошел крепкий запах "Стиморола". - Давай, Крис, - повернулся он к бортинженеру, - Жми на всю железку.

Грэхем двинул вперед рукоятки управления двигателями, "Спектр" двинулся вперед, моторы взвыли. Тяжелый самолет грузно катился по полосе, набирая скорость. На ста двадцати четырех узлах он оторвался от земли. Шасси исчезли в нишах, и "Спектр" начал набирать высоту. Митчелл довернул на курс 100.

Лугарев внезапно услышал в наушниках интеркома странные чавкающие звуки. Вероятно, их слышали и другие члены экипажа, потому что следом послышался хохот. Мик Бэнкс предавался любимому занятию. Он жрал. Лугарев не поленился встать и выглянуть в грузовой отсек, чтобы проверить свою догадку.

Бэнкс устроился в своем кресле наблюдателя у открытой аварийной двери в правом борту. На его коленях стояла большая корзина с едой. Бэнкс не просто ел, не принимал пищу, он именно жрал.

Сидя в одиночестве в передней части просторной грузовой кабины, отделенный от команды управления переборкой пилотской кабины, а от стрелков и операторов - шумозащитной выгородкой, Мик не обращал внимания даже на те немногие условности, которым его удалось научить. Лугарев подумал, что жрущий Бэнкс - зрелище не для слабонервных.

Мик с хрустом и чавканьем глодал вареную курицу, выворачивая руками кости, обсасывая их, и бросая в открытую дверь. Время от времени он смачно рыгал и вытирал пальцы тряпкой для протирки иллюминаторов. В корзине стоял также большой термос с кофе. Мик подливал из него в замызганный пластиковый стакан и запивал курицу. Покончив с ней, он принялся за разнообразные сэндвичи, не обращая внимания на веселые комментарии остальных наемников.

Примерно через час "Спектр" вышел в исходный район и начал поиск главного каравана. Ночь была чистой, видимость хорошая, это упрощало дело. Ведя наблюдение, экипаж обменивался впечатлениями:

-Эй, Дик, ты видишь дорогу?

-Да, а ты?

-Прекрасно! Она еще теплая. Солнцем нагрело.

-Замечательно, дорогу нашли, - вступил в беседу Мартин Бейли. Будучи офицером управления огнем, он командовал стрелками и операторами, а в бою руководил и действиями пилотов. От его работы зависела эффективность действий всего экипажа. - На кой ляд нам пустая дорога? Ищите лошадей и повозки!

-Жаль, что у лошади нет системы зажигания. Может быть, Кларенс их нашел бы.

-Как дело делать, так сразу Кларенс! Ищите сами!

-Эндрюшя, ты у нас ас. Найди нам лошадку по искоркам из-под копыт!

-Или по запаху из-под...

-ХЕЙВУД, МОЛЧАТЬ!!!

-Молчу, молчу. И о хвосте молчу, и о магнитометре молчу, и о его показаниях...

-Какой еще магнитометр?!!

-Пока ты трахал чужих жен, Митч установил на эту колымагу магнитометр.

-Он хочет искать в пустыне подводные лодки?

-Нет, железные доспехи.

-Ого! И что он показывает?

-Пока что - год рождения Чингисхана.

-Парни, займитесь делом!! - рявкнул Митчелл.

Ненадолго воцарилась тишина.

-Эй, Марти! Я вижу какие-то тени впереди на дороге.

-Много? Расстояние?

-Много. Обойдешься без расстояния. Дальномер порет чушь, как Беляев.

-А в глаз?

-Эндрю, ты видишь их?

-Roger! (Кодовый утвердительный ответ)

-Ну, что там у вас?- вмешался Митчелл.

-Много темных теней на дороге прямо по курсу, ответил Кингсли.

-Отчетливая тепловая картинка двух лошадей, запряженных рядом; позади них и чуть выше - человек, сидящий, - добавил Беляев. - Думаю, это повозка.

-Кларенс, что на магнитометре?

-Heavy metal rock.., or heap.(...или куча)

-Uh-huh! Это караван! Впереди целая куча таких же повозок!

-Внимание, команда! Прицеливание! С Богом, огонь!

Шестиствольные пушки "вулкан" выплюнули длинные струи огня. "Миниганы" ударили по лошадям. Секундный залп разнес повозку в клочья.

-Так! - плотоядно сказал Беляев. - Пошли клочки по закоулочкам!

-Не отвлекаться, команда! -рявкнул Бейли. - Продолжаем!

"Спектр" шел вдоль дороги, методично уничтожая повозки.

-Эй, Марти, они разбегаются!

-Смотрите, он пятится под дерево!

-Он думает, что ему повезло. Нашел единственное дерево в этой чертовой пустыне!

Несколько раз ударил "бофорс".

-Интересно, что сказала бы по этому поводу партия "зеленых"? От дерева только пень остался!

"Спектр" продолжил полет над дорогой. Караван сильно растянулся, разделившись на отдельные группы повозок, охраняемые всадниками. При приближении "Спектра" всадники бросались врассыпную, но тяжелые неповоротливые повозки не могли уйти из-под огня. Погонщики гнали лошадей, пытаясь скрыться от страшного чудовища, настигавшего их. От него не было спасения ни под покровом ночи, ни под кронами редких деревьев.

-Эй, что это там? Повозка стоит на краю дороги.

-Угу. Я думаю, у него лошадь перегрелась. Правая.

-А где этот парень?

-Какой?

-Ну, водило.

-Наверно, пошел за водой для радиатора.

-Эндрю, не городи чушь. У лошади нет радиатора!

-Да, и в этом ее проблема. Я же четко вижу на мониторе, что правая лошадь горячее, чем левая.

-Внимание, команда! Атака!

Вновь рявкнули шестиствольные пушки. Повозка вспыхнула.

-У, как ярко! Интересно, что это он такое вез?

-Может, спички?

Еще некоторое время "Спектр" продолжал полет, то и дело отстреливая отдельные повозки. Внезапно последовал доклад Бэнкса:

-Эй, парни! Справа по борту дракон!

-Ты имеешь в виду "Пафф"?

-Нет, я имею в виду такую же крылатую образину, как та, которую сбили зенитчики. А вот что имеет в виду она...

-Вернее, кого?

Справа-спереди к "Спектру" быстро приближался назгул. Бэнкс привстал, отслеживая его полет.

-Джим, похоже, это пугало собирается нас таранить!

-Внимание экипажу! Маневр уклонения!

Митчелл сделал резкий маневр, уводя "Спектр" от столкновения с птеродактилем. Назгул пронесся мимо. В наушниках раздался сдавленный вопль Бэнкса.

-Эй, Мик! Что случилось? Ты еще с нами?

-В общем, и да и нет, - ответил Бэнкс.- Я, собственно, снаружи. Разрешите подняться на борт, сэр?

-Давай, Мик! Нам скучно без твоего чавканья.

-Джим, ты так больше не поворачивай! Я только что поел!

В результате резкого поворота Бэнкс вывалился в открытую аварийную дверь, возле которой он сидел. Ему удалось забраться обратно по страховочному тросу.

-Эй, Мик! Мы теперь будем звать тебя "дурак на веревочке"!

-Эй, мужики! Эта образина не отстает! - доложил Андрей Бугров, наблюдатель на рампе. Ему повезло больше чем Бэнксу: на "Спектре" АС-130Н для наблюдателя прорезано окно в рампе, поэтому Бугров не выпал наружу при маневре. Это нередко случалось с рамповыми наблюдателями первых "Спектров" во Вьетнаме, когда эти гигантские "ганшипы" летали с открытой рампой. Это давало наблюдателю возможность вовремя заметить зенитный огонь, а также вдоволь позаниматься воздушной гимнастикой на высоте нескольких километров, летя за самолетом на страховочном тросе.

Митчелл и Лугарев переглянулись. Назгул становился слишком назойлив. Хорошо, что он был позади "Спектра", и его инфразвук не достигал самолета.

-Ты кажется, говорил, что эта нечисть боится яркого света?- спросил Митчелл.

-Солнечного боится, - ответил Лугарев.

-Так или иначе надо попробовать, - решил Митчелл. - Бэнкс, Бугров, прикройте зенки! Сейчас будет очень ярко. Сейчас..., будет ему свет!

Из-под крыльев "Спектра", из специальных контейнеров отстрелились несколько мощных осветительных ракет. Они вспыхнули в небе нестерпимо ярким, неистовым магниевым светом, озарив редкие облака и землю внизу. Ракеты медленно опускались на парашютах.

Даже вой моторов и рев воздушного потока не смогли заглушить раздавшегося позади вопля разъяренного назгула.

-Крис, жми на газ, - скомандовал Митчелл. - Надо оторваться от этого гада.

Грэхем двинул вперед рукоятки управления двигателями, моторы взревели. "Спектр" начал плавно, но быстро увеличивать скорость.

Митчелл вызвал по радио "свиню", работавшую над соседним районом "тропы". С легкой руки Топхауза караванные пути по аналогии с вьетнамской "тропой Хо Ши Мина" наемники называли "тропой Са У Рона".

-Эй, Алан, как слышно? Говорит Джим.

-Roger, Джим, слышу тебя.

Никаких специальных позывных наемники не признавали, что всегда приводило руководителей полетов в состояние, близкое к бешенству.

-Тут у нас болтается назгул. Если встретите его - попробуйте ослепить флэйрами (осветительными ракетами) и оторваться на большой скорости, пока он будет протирать свои зенки.

-Roger, понял тебя. Если я его встречу, оставить его для тебя?

-Как хочешь. Я не Саид, а назгул - не Джавдет. Если сумеешь, покажи ему, почем нынче "Куку-Руку".

Благодаря космополитической структуре Вечности там были популярны не только голливудские боевики.

-Roger, конец связи.

Еще несколько минут "Спектр" летел вдоль дороги.

-Эй, Марти, - сказал Хейвуд. - У меня что-то на магнитометре.

-Я тоже вижу какую-то длинную тень на дороге.

-Похоже на колонну солдат, - сказал Беляев.- Но инфракрасная картинка очень слабая. Непонятно.

-Они же в кольчугах, Эндрю, - сказал Хейвуд. - А ночь довольно холодная.

-Давайте подсветим флэйрами, - предложил Бейли.

-И заодно дадим звуковое сопровождение, - добавил Беляев.

-Джон, Ларри, сколько у нас снарядов к "вулканам"?- спросил Бейли.

-Winchester, - ответил Топхауз.

Это означало, что снаряды кончились.

-Как "бофорс" и гаубица? К ним сколько снарядов?

-Enough! (Достаточно! )

-И к "миниганам" кое-что осталось.

-Внимание, команда! Последнее усилие, - скомандовал Бейли. - Джим, давай крен! Кларенс, включай музыку! Пошли флэйры! С Богом, огонь!

"Спектр" слегка накренился влево, Хейвуд включил динамики, и над колонной вражеских войск, над пустыней, над остатками каравана поплыли мощные грозные звуки "Полета валькирии", щедро приправленные инфразвуком. Внезапная паника охватила солдат противника. Позади "Спектра" полыхнули ослепительным магниевым огнем несколько осветительных ракет. Ночь раскололась!

В грузовом отсеке взревели "миниганы", затем их рев перекрыло громкое стаккато "бофорса", отстреливавшего короткими очередями уцелевшие повозки. Каждые 10 - 12 секунд оглушительно грохала 105-миллиметровая гаубица, посылавшая в колонну осколочные снаряды.

Охваченные смертным ужасом полчища азиатских воинов, шедшие на подмогу Черному Властелину, даже не разбегались. Они умирали на месте, там, где их застал страх и этот ослепительный свет. Они умирали, так и не успев понять, почему ночь вдруг превратилась в день.

К тому времени, когда последняя осветительная ракета выгорела и погасла, на дороге уже не было ни колонны, ни каравана. Смертоносный ливень снарядов и пуль вбил их в землю и перемешал с дорожной пылью, превратив повозки, грузы, землю, лошадей и тяжелую пехоту в отвратительное кровавое месиво.

-Отлично, команда, это была последняя огневая орбита, - сказал Бейли.- Доложить о наличии боезапаса.

-По всем пушкам, кроме гаубицы - "Винчестер".

-Roger, поехали домой, Джим, шлюхи заждались!

"Спектр" развернулся и лег на обратный курс. Через несколько минут Кошелев сказал Митчеллу:

-Джим, вызывает "свиня".

-Джим, говорит Алан. как слышно?

-Слышимость о'кэй, как успехи?

-Мы закончили. Идем домой. Как у вас?

-Так же. Назгул не беспокоил?

-Встретили мы твоего Джавдета. Ему удалось нас напугать.

-Да, не повезло вам... Все в порядке?

-Все о'кэй. Ему не повезло больше. Мы его ослепили флэйрами, а потом сделали левый боевой разворот и вышли на огневую орбиту. В общем, ему досталось из всего бортового оружия. Его птичка лопнула, как мыльный пузырь. Назгул смылся.

-Так держать! Отлично, Алан! До встречи на базе.

Через некоторое время "ганшипы" приземлились в Минас-Аноре. По дороге к палаткам наемники шумно обсуждали результаты рейда, подшучивая над Бэнксом, который снова успел проголодаться и жевал на ходу.

-Эй, Мик! Как тебе понравилось там, снаружи?

-В следующий раз можешь сам попробовать, - промямлил набитым ртом Бэнкс.- Говорила мне мама, чтобы я не летал тринадцатого числа! Так и знал, что это добром не кончится. М-м-м, до чего же жрать хочется!

 

Глава 11

Дунландское вторжение.

Непрерывные рейды "ганшипов" весьма серьезно нарушили снабжение Черной страны и приводили ее Властелина в бешенство. Мало того, что большая часть его войск и практически все производственные мощности были в один день буквально стерты с лица Земли, даже не успев принять участия в боевых действиях, так теперь еще эти проклятые летающие машины морят голодом оставшихся солдат и рабов, и не дают подкреплениям войти в страну.

В лагерях рабов начались волнения, в уцелевших фортах и военных городках вообще назревал голодный бунт. Черный Властелин возлагал большие надежды на своих азиатских вассалов. Они послали ему большой караван с продовольствием под охраной отряда тяжеловооруженной пехоты.

Однако тринадцатое число даже для Властелина Зла оказалось несчастливым. Всего лишь две летающие машины смешали с грязью его надежды, и даже посланный на защиту каравана назгул ничего не смог поделать ни силой, ни магией. Наглядным подтверждением его бессилия были жалкие клочья, оставшиеся от его птеродактиля.

Голодные и злые воины копались наутро в мешанине, оставшейся от каравана, и были счастливы, когда удавалось найти ошметок мяса или полуразорванный мешок зерна. Лучше других справлялись с голодом негры с дальнего юга. Будучи по определению людоедами, они просто вернулись к своей обычной диете, благословляя ежедневные налеты "ганшипов", исправно снабжавшие их продовольствием.

Дикие кочевники-истерлинги влачили полуголодное существование и потихоньку зверели. Первое время они питались кобыльим молоком и кониной, однако после распыления "провайдерами" дефолиантов, плодородный юг страны превратился в черную отравленную пустыню. Водопровод все еще не дейcтвовал. Повреждения были нанесены почти по всей его длине, поэтому для его ремонта просто не хватало рабов. К голоду добавлялась жажда.

Хуже всех чувствовали себя харадримы. Из всех народов, служивших Черному Властелину, они были наиболее цивилизованны. Они располагались в фортах, а именно по фортам бомбардировщики наносили наиболее сосредоточенные удары. К голоду и жажде у харадримов прибавилась полная деморализованность. Они впадали в панику, едва заслышав звук моторов. Их предводитель попытался поднять мятеж и увести своих людей обратно, однако восстание было жестоко подавлено, а незадачливый продолжатель дела Емельки Пугачева посажен на кол. Надо ли говорить, что это не прибавило харадримам боевого духа и преданности своему сюзерену.

Однако подобное положение для Врага было тяжелым, но не безнадежным. У него были такие резервы, о которых не подозревали ни наемники, ни Совет волшебниц, ни мудрый Советник, ни даже всезнающий экипаж "Эйприл Фест".

К северо-западу от Рохана и заповедного леса Фангорна в южной части Мглистых гор лежала страна Дунланд, населенная горцами. Они давно уже точили рашпиль на рохирримов и на Гондор, от которых им частенько доводилось терпеть поражения. Королева Гилраэнь в свое время не истребила их поголовно, так как, будучи эльфом, не могла устроить геноцид, даже имея на то основания. Как выяснилось, зря. Черный Властелин держал дунландцев в резерве на тот случай, если армии Арнора и Гондора вздумали бы соединиться. Тогда горцы перерезали бы южный тракт. Но сейчас, разозленный и жаждущий мести, Враг решил ввести в бой этот тайный резерв.

Это решение было также вызвано тем, что имперское командование сосредоточило всю разведку на восточном направлении, опасаясь прямого удара через броды Осгилиата, на севере же были лишь обычные дозорные отряды.

Сразу после массированного удара бомбардировщиков Враг отдал приказ о выступлении горских племен. Какое-то время ушло на то, чтобы собрать племена вместе и организовать их, а также подключить к ним в качестве средства усиления горных троллей. Затем еще несколько дней горские племена потратили на долгий переход по южной дороге. Но вот, утром 14 июня, в предрассветный час, когда все еще нежились, досматривая сны, горцы нескончаемой железной лавиной вторглись в земли Рохана. Они шли невероятно быстро и к девяти часам уже осадили Эдорас, столицу Рохана. Однако тратить время и силы на осаду горцы не стали. Они просто оставили крепость в тылу своей армии, ибо ее немногочисленный гарнизон ничем не мог им помешать. Они двинулись дальше, на Минас-Анор.

Обдумывая этот стремительный рейд, Враг рассчитывал прежде всего на внезапность и быстроту нападения. В определенной степени ему это удалось. Под стенами Эдораса паслись многочисленные табуны лошадей, которых во множестве разводили в Рохане. Здесь же были конюшни и каретные сараи, где хранилось большое количество боевых колесниц. Хранить их внутри крепости было невозможно, они занимали слишком много места.

Горцы захватили лошадей и колесницы, приобретя, таким образом, еще большую мобильность. Наездники из них были аховые, но все же скорость их движения увеличилась еще больше. Немногочисленные и разрозненные конные отряды рохирримов были не в состоянии им помешать. Армия горцев разделилась на две части. Впереди мчались боевые колесницы и оседлавшая лошадей легкая пехота; позади на грузовых повозках ехала основная часть горской армии - тяжелая пехота. Двумя этими колоннами горцы приближались к лесу Фириен.

Будь у Империи и ее вассалов только прежние сигнальные огни и гонцы, план Врага удался бы на 100% Однако, этого не произошло только по причине предусмотрительности Митчелла. Планы Черного Властелина сорвались благодаря двум неодушевленным предметам, оказавшимся в нужное время в нужном месте: спутнику связи, болтавшемуся над Гондором, и обыкновенному радиотелефону "Дельта", установленному связистами Вечности в королевском дворце в Эдорасе.

Как только горцы, окружив крепость, начали ловить лошадей и выволакивать из сараев колесницы и повозки, король Рохана Хельм Третий сам позвонил Советнику, сообщив о вторжении горцев. Советник, проявив свою обычную смекалку и расторопность, мгновенно поставил на уши Бартона и наемников.

Хоть в чем-то Лугареву повезло. Он уже успел проснуться и попить кофе, когда истошно завыли сирены боевой тревоги. Вслед за этим воем послышался усиленный громкоговорителями голос Митчелла:

-Всем командирам собраться у трапа "Эйприл Фест". Повторяю. Всем командирам собраться у трапа "Эйприл Фест". Остальным быть готовыми к вылету через пятнадцать минут.

Прыгнув в "виллис", Лугарев рванул с места и через пару минут был уже на стоянке летающего штаба. Еще минуты через три собрались остальные командиры экипажей.

-Противник начал массовое вторжение с северо-запада, - мрачно сказал Митчелл. - Пошли в самолет, там поговорим.

Поднявшись по трапу, все столпились у дисплея тактической обстановки.

-Сейчас вся эта банда прет по этой дороге, - заключил Митчелл. - Предлагаю выслать вперед фоторазведчиков и "Эйприл Фест". Вслед за ними поднять все "ганшипы". Они успеют основательно потрепать противника до того, как подойдет имперская армия.

-А сколько их?- спросил Лугарев.

-Вообще-то довольно много, - ответил Митчелл. - Точно не могу сказать, но король Хельм передал, что они "текут как река".

-Весьма обнадеживающее известие, - буркнул Бартон.- Насколько мне известно, Гондор может выставить не более двадцати тысяч человек. Ну, может быть, еще Рохан подкинет тысяч десять конницы. Это максимум того, на что мы можем рассчитывать. Мы сейчас полетим и проверим.

-О'кэй, - резюмировал Митчелл. - Прежде, чем что-то делать, надо узнать, что там творится.

Обстановка прояснилась примерно через полчаса, когда "Эйприл Фест" повисла над южным трактом.

-Эй, Митч! - орал в микрофон Бартон.- Этих гадов тут х..ева куча! Их тысяч сто, если не больше!

Это замечательное по своей универсальности числительное было весьма популярно среди наемников, обозначая количество предметов, не поддающееся подсчету. Для Бартона это было сто тысяч, для Бэнкса - не больше десяти.

Через несколько минут все четыре "ганшипа", завывая моторами, пошли на взлет. Первым, как самый скоростной, мчался "Спектр", следом "свиня", за ней - обе "дакоты".

Под крылом "Спектра" проплыл лес Друадан, затем Сторожевые холмы - Эрелас, Мин Риммон, Каленхад. На их вершинах, проплывающих в прицеле "Спектра", горели сигнальные огни. Дозорные сигнализировали о приближении противника.

-Эй, Расселл, - позвал Митчелл. - Стоит ли выводить имперскую армию? По моему, у них нет шансов.

-Если армия уйдет на запад, Враг может ударить с востока, - сказал Бартон.- Эй, Ламотт!

-Ау! - отозвался Грэг.

-Смотайтесь на восточный берег Андуина и обнюхайте все от Харада до Мораннона, - распорядился Бартон. - Особое внимание - на Итилиен. Если найдете там скопление войск - немедленно сообщите. Митч, слышишь меня? Если Грэг найдет там противника - оставляем армию возле крепости. Если нет пусть выдвигаются навстречу. И пусть захватят с собой тех уродин на конной тяге, которых ты изобрел.

-О'кэй, - ответил Митчелл.

Через пару минут мимо "Спектра" со свистом пронеслись "фото-фантомы" Ламотта. "Ганшипы" продолжали полет на запад.

"Спектр" прошел над лесом Фириен. Посмотрев на дорогу внизу, наемники увидели огромную, уходящую за горизонт, колонну повозок, над которой висела "Эйприл Фест".

-Внимание всем "ганшипам"! -скомандовал Митчелл. - Вижу колонну. Начинаю атаку. Присоединяйтеь по мере подхода. Нельзя пропускать их к лесу. Если они там скроются, нам придется долго их выкуривать.

Краткие доклады всех экипажей подтвердили, что план ясен. Митчелл переключился на интерком:

-Марти, парни готовы?

-Роджер!

-Внимание, парни! Даю крен! Марти, командуй!

"Спектр" изящно накренился на левый борт. Лугарев с трудом удерживал тяжелую машину на курсе, манипулируя рулем направления. Грэхем держал скорость, плавно двигая рычаги управления двигателями.

-Внимание, команда! - рявкнул Бейли. - С Богом, огонь!

Черный Властелин умел извлекать уроки из своих неудач. Он собрал назгулов, лишившихся птеродактилей, и, посадив их на коней, отправил командовать горцами. Во время перехода горцы под руководством назгулов постоянно тренировались, как следует действовать при налете "ганшипов".

У кочевников слабым звеном были обезумевшие от страха лошади. Поэтому горцы, увидев "Спектр", тотчас же спешились и бросились врассыпную. Под удар "миниганов" попали только самые нерасторопные. Пушки и пулеметы "Спектра" разнесли в щепки колесницы, кое-кого помяли напуганные лошади, но большая часть горцев уцелела, и, как только "Спектр" миновал их, со всех ног бросилась бежать вперед, к лесу Фириен, надеясь найти спасение под его кронами. Впрочем, до леса было еще далеко.

Находившийся на рампе Бугров первым заметил маневр горцев.

-Эй, Джим, - сказал он по интеркому. - Эти гады просто рассредоточились!

Митчелл не придал этому значения:

-Черт с ними, Алан о них позаботится. К тому же сзади летят две "дакоты". Нам надо ударить по второй колонне.

Тяжелой пехоте горцев повезло меньше. Увесистое оружие, щиты и кольчуги помешали им вовремя разбежаться. Вдобавок к "вулканам" и "миниганам" по повозкам второй колонны ударил еще и "бофорс". Из тучи пыли, закрывшей дорогу, взлетали вверх бесформенные обломки.

В разгар работы пришло сообщение от Таунсенда:

-Джим! Боюсь, что нам не удастся задержать их! У нас скоро кончится боезапас!

-А что "дакоты"?

-Нас тоже надолго не хватит! - откликнулся ван Хейден.

-Я не смогу вам помочь, - ответил Митчелл. - Мы заняты здесь. К тому же у нас тоже скоро winchester. В чем у вас проблема?

-Они рассредотачиваются! - ответил Таунсенд. Как только мы заходим на цель, они прячутся под трупами, в траве, и вообще, они расползлись по такой большой площади, что почти все пули ложатся мимо. Кое-кого мы уничтожаем, но как только мы прекращаем стрелять, они поднимаются и бегут вперед.

-Эй, Джим, - добавил Уорт. - По-моему, их ведут назгулы! Они в виде черных всадников на таких же черных лошадях. Одного мы обстреляли, убили лошадь, а сам назгул куда-то исчез.

-Понял вас, - ответил Митчелл. - Продолжайте, пока хватит патронов, дальше будет видно.

"Ганшипы" продолжали штурмовку. Вскоре пришло сообщение от Ламотта. Он сам осмотрел все от Осгилиата до ворот Мораннон, а его напарник - от Осгилиата до Харада. Нигде не было ни малейших признаков войск противника. По общему мнению, это было по меньшей мере странно и стратегически неправильно. Враг упустил прекрасную возможность напасть на Гондор с двух сторон.

Однако ни Бартон ни Митчелл не догадывались о том, что голодные харадримы и кочевники отказались идти в бой, и даже страшные чары Врага не смогли заставить их выступить против таких мощных крепостей, как Минас-Итиль и Кирит-Унгол на пустой желудок.

Патронные ящики "ганшипов" в конце концов опустели. Митчелл отдал приказ лететь на перезарядку. Как только "ганшипы" скрылись из виду, армия горцев вновь собралась на дороге и двинулась к лесу Фириен.

Из Минас-Анора навстречу противнику выдвигалась имперская армия. Когда передовые части горцев вошли в лес Фириен, имперские части шли мимо леса Друадан. "Ганшипы" в это время перезаряжались и проходили проверку моторов.

Благодаря захваченным лошадям и повозкам горцы продвигались удивительно быстро. Девяносто миль от Эдорас до западной опушки леса Фириен они преодолели часов за шесть, несмотря на часовую штурмовку и последующую ловлю уцелевших лошадей.

Проследив за горцами до леса, "Эйприл Фест" отправилась на базу для дозаправки. Противник скрылся в лесу около 15.00.

Анализируя впоследствии события этого дня, руководители наемников осознали, что Митчелл, вероятно, находясь в стрессовой ситуации, вызванной внезапным нападением, допустил два серьезных тактических просчета. Первый из них заключался в том, что он бросил в бой все "ганшипы" сразу, тогда как следовало организовать их посменную работу. Тогда один или два самолета постоянно висели бы над колонной, не давая противнику поднять голову. Это задержало бы движение вражеских войск, позволив имперской армии встретить противника на большем удалении от города.

Второй просчет - Митчелл поторопился с нанесением второго удара. Он вновь поднял "ганшипы" в воздух сразу после дозаправки, перезарядки и техобслуживания. Поэтому второй удар был нанесен от 15.30 до 16.00, когда горцы еще находились в лесу Фириен. "Ганшипы" вели огонь по целям, невидимым из-за густой листвы. В результате потери противника при втором налете были, скорее, символическими. А стоило Митчеллу подождать часа полтора, когда колонна горцев вышла бы из леса, все могло быть иначе.

Горцы же не переставали удивлять всех. После первого налета им удалось очень быстро переловить разбежавшихся лошадей. Конечно, часть их была перебита, некоторых поймать не удалось, но так как потери в людях были еще больше, все оставшиеся в живых горцы разместились на лошадях по двое, и скорость движения колонны даже возросла, так как ее больше не задерживали тяжелые повозки, уничтоженные "Спектром".

Так или иначе, две колонны двигались навстречу друг другу. Они встретились около 19.30, на дороге, как раз к северу от холма Мин Риммон.

К этому времени "ганшипы" уже работали посменно, однако время было упущено. Несколько минут "Пафф" удерживал вражеское войско от соприкосновения с имперским. Но как только у "дакоты" кончились патроны, горцы с диким визгом бросились вперед. Битва при Мин Риммон началась. Противники смешались в рукопашной схватке, и теперь "ганшипы" были бессильны. При их точности огня они положили бы и своих и чужих.

Впрочем, ван Хейден, сменивший экипаж Уорта, все же нашел занятие для своих "миниганов". Воспользовавшись тем, что в соприкосновении была лишь относительно узкая полоска в передней части толпы горцев, а остальные лишь бесновались сзади, постепенно занимая место убитых, ван Хейден перенес огонь на задние ряды противника.

Свинцовый ливень, обрушившийся на толпу, укладывал горцев тысячами, но... Хотя "дакота" несла около тридцати тысяч патронов, этого оказалось все же недостаточно. В каждого убитого, учитывая скорострельность "миниганов", попадала не одна пуля, а от двадцати до сорока, множество пуль попадало в трупы и в землю. Математика - упрямая вещь, с ней не поспоришь, горцев было все-таки слишком много.

Положение удалось несколько исправить лишь через час, когда подтянулись сильно отставшие от пехоты "эрзац-танки", изобретенные Митчеллом. Их к этому времени наклепали уже двадцать штук.

Алюминиевые сундуки приблизились, осыпая стрелами толпу горцев, и те дрогнули. Имперские воины, воспряв духом, бросились в контратаку. К тому же с тыла по горцам, обойдя с севера лес Фириен, где оставались вражеские патрули и засады, ударила подошедшая из Эдораса роханская конница. Над полем боя в это время работала "свиня".

Горцы, построившись в каре, пытались держать оборону, однако "танки" теснили их к лесу. К тому же то, что годится против конницы, совершенно непригодно против "ганшипа". Одна из сторон каре была почти полностью уничтожена залпом четырех "миниганов" АС-119. Для горцев это стало последней каплей. Они беспорядочно отступили к лесу. Даже метавшиеся вокруг назгулы не смогли организовать их, чтобы оказать сопротивление. Назгулы пытались использовать против гондорцев инфразвук, но над головами ревели моторы и пулеметы "Стингер Шедоу", и безотчетная паника в сердцах гондорских воинов уступала место воодушевлению.

Когда горцы скрылись в лесу, там было уже слишком темно, чтобы их преследовать. Имперское войско встало лагерем на опушке леса. Через полчаса на Гондор опустилась непроглядная южная ночь.

"Ганшипы" собрались на базе, занявшись тщательным техобслуживанием после трудного дня. Привезенные из Вечности техники трудились вовсю. Экипажи отдыхали, не отходя далеко от самолетов. Черный Властелин и его прислужники были горазды на пакостные сюрпризы. Дальнейшие события показали, что в этом наемники были правы.

Горцы сформировали несколько команд специального назначения. Они шли отдельно от остальной дунландской армии. Этим командам удалось захватить сторожевые посты на холмах Мин Риммон и Эрелас. Связь с холмом Каленхад была прервана, и сигнал тревоги не дошел.

Основные силы горцев тоже не теряли времени. Как только был получен сигнал о захвате Сторожевых постов, из леса выскочили назгулы. Черным вихрем пронеслись они по лагерю имперских войск и уничтожили шатер, в котором располагалась радиостанция дальней связи.

Позже наемникам так и не удалось установить, откуда Врагу стало известно о радио. Однако так или иначе команда связистов была уничтожена, а рация захвачена назгулами.

Сразу же после этого на всполошившийся, перепуганный назгулами лагерь нахлынула визжащая волна горцев. В их рядах, словно танки, шли олог-хайи. Это были тролли, но не те, горные, боявшиеся солнца и живущие в пещерах. Сильные, трехметрового роста, с телом, напоминающим гориллу, покрытую чешуей, и звериной головой, наподобие морды огромной овчарки. Они были словно наполнены до краев лютой злобой, а тела их были твердые, как базальт. Они не боялись солнечного света, пока действовала воля Черного Властелина, управляющая ими.

Первым же натиском орда горцев захватила "эрзац-танки". Каменные кулаки троллей смяли листы алюминия, переломали доски каркасов. "Танки" в считанные минуты были приведены в полную негодность.

Смяв слабое сопротивление имперской армии, горцы стали хозяевами положения. Гондорцам оставался лишь один выход - бежать, что они и проделали с величайшим энтузиазмом. Едва ли стоит осуждать их за это - ведь даже после всех потерь от огня "ганшипов" днем, противник втрое превосходил по численности двадцатитысячное имперское войско, тоже потрепанное в вечернем бою. Да и десять тысяч сабель роханской конницы тоже не делали погоды.

К тому же в рядах горцев, кроме олог-хайев, шли четыре назгула, и в их числе - сам Король-Призрак. Вначале их было пять, это были те, что лишились своих птеродактилей. Но один из них попал под залп "миниганов" экипажа Уорта, и, потеряв лошадь, лишился мобильности. Однако и четырех назгулов было более чем достаточно для создания жуткой паники. Так или иначе, имперское войско в состоянии полной дезорганизации разбежалось по окрестностям.

Горцы не стали тратить время на их отлов. Враг по-прежнему делал основную ставку на скрытность и быстроту. Забравшись на лошадей, горцы ускоренным маршем двинулись по дороге на Минас-Анор. Но, в отличие от утренних событий, предупредить гондорцев было уже некому.

Орде горцев и троллей удалось, казалось, совершить невозможное. За восемь часов они преодолели более двухсот километров, выйдя к семи часам утра 15 июня к авиабазе Минас-Анор.

Никогда еще в своей жизни Лугарев не слышал такого истошного воя сирен и не видел такой жуткой паники, как в это летнее утро. И разведка и боевое охранение проморгали вражескую орду, заметив горцев лишь на подступах к ограде базы. Сторожевые посты Мин Риммон и Эрелас были захвачены, пост на холме Нардол горцы миновали в темноте, оставшись незамеченными, увидеть их с холма Эленах помешал закрывавший дорогу лес Друадан, а сторожевой пост Амон Дин был взят высланной вперед командой скалолазов.

Находившаяся под током спираль Бруно - колючая проволока, натянутая вокруг базы - помогла удержать беснующуюся толпу горцев около шестнадцати минут, пока не подошли олог-хайи. Даже три тысячи вольт не остановили троллей. Проволочное заграждение было разорвано их каменным ручищами и втоптано в землю. Но за эти шестнадцать минут техники успели запустить моторы "дакот".

"Пафф" и "Миникин Писс" вырулили на старт. Открывать огонь им пришлось еще до того как они убрали шасси. Визжащая толпа горцев рвалась к самолетам.

События последующих пятнадцати минут, по словам Топхауза, напоминали эвакуацию из Сайгона в конце вьетнамской войны.

Четыре транспортных Ан-12, разгрузку которых собирались закончить к обеду, были разгружены за шесть минут. Пока АС-119 и "Спектр" заводили моторы и выруливали на старт, персонал базы, в панике побросав оборудование, личные вещи и даже одежду, грузился в четыре Ан-12 и пять вертолетов "Пэйв Лоу". На большинстве техников и работников аэродромных служб были лишь трусы, ботинки и автоматы.

Первые тысячи полторы-две горцев были сметены ураганным огнем шести "миниганов" с "дакот" ван Хейдена и Уорта. На какое-то мгновение горцы остановились. Раскаленные пулеметы получили паузу для охлаждения и перезарядки. Но вот появился Король-Призрак, и орда с завываниями бросилась в новую атаку.

АС-119 взлетал первым; Таунсенду удалось поднять машину без особых приключений. "Спектр" поднялся, когда на полосу уже выбежали горцы и олог-хайи. На предельном форсаже, вытянув на себя штурвал, Митчелл проскочил в метре над головами взбесившихся от бессилия троллей. Сидевший в хвосте самолета Бугров через наблюдательное окно в рампе глушил горцев осколочными гранатами.

Однако четыре транспортных Ан-12 все еще оставались на земле. Тогда Таунсенд ударил из всех четырех "миниганов" по взлетно-посадочной полосе. Горцев как ветром сдуло, но тролли и не думали уходить. Разозленный Таунсенд открыл по ним огонь из 20-миллиметровых "вулканов". Это было невероятное зрелище. Мощные снаряды этих шестиствольных пушек, прошивающие насквозь грузовики, рикошетировали от каменных тел олог-хайев, лишь высекая снопы ярких искр.

Рискуя повредить полосу, Таунсенд продолжал осыпать троллей снарядами, пока "Спектр", оснащенный более тяжелым вооружением, набирал высоту. Видимо, удары снарядов были все же ощутимо болезненны для этих твердокаменных созданий, так как через три минуты после начала обстрела тролли нехотя освободили полосу. Ан-12 не замедлили этим воспользоваться и взлетели один за другим. Облегченно вздохнув, Таунсенд вызвал Митчелла:

-Ты видел, Джим? Этих чудовищ снаряды "вулканов" не берут!

-Видел, - ответил Митчелл. - Побереги дыхание. "Эйприл Фест" еще не взлетела!

Посмотрев вниз, Лугарев с ужасом увидел, что ЕС-121, белым лебедем сияя в лучах восходящего солнца, рулит по полосе, а за ней длинными скачками, завывая от ярости, гонятся олог-хайи.

-Надо им помочь, - скомандовал Митчелл, накреняя "Спектр". - Марти, командуй!

-Внимание, команда! - ледяным голосом произнес Бейли. - Топхауз, Логан, как можно быстрее, огонь!

Огромный фюзеляж "Спектра" загудел и завибрировал от дробного грохота 40-миллиметровой скорострельной пушки. Рассчитанный на сто двадцать выстрелов в минуту, "бофорс" обычно давал не более сотни, так как при расчетной скорострельности возникала опасная резонансная вибрация конструкции самолета. Однако в этот раз, спасая "Эйприл Фест", Топхауз и Логан выжали из "бофорса" сто пятнадцать выстрелов в минуту.

"Спектр" выдержал. Не выдержали олог-хайи. Сорокамиллиметровые снаряды все же пробивали их каменную чешую. (Впоследствии выяснилось, что ее пробивали и тридцатимиллиметровые пушки.) Бейли, как офицер управления огнем, превзошел в этот раз все снайперские нормативы. Не подвели и компьютеры "Спектра", стабилизировавшие пушку. За двадцать три секунды огневого налета вся группа троллей была перебита. "Эйприл Фест" в который уже раз была спасена.

-Эй, Митч! - Бартон не замедлил выразить свою признательность. - Мы у тебя в долгу! Нас много раз выручали, но все больше "фантомы", а вот "ганшип" - в первый раз!

-Свои люди, сочтемся, - буркнул Митчелл. - На том свете угольками. Бери-ка лучше на себя командование, Расселл. У нас сегодня слишком много работы.

Когда "Спектр", сделав круг над базой, вернулся на исходную позицию, глазам наемников предстало горестное зрелище. Захваченная горцами база горела. Клубы черного дыма поднимались высоко в небо - на вертолетной площадке полыхал бензовоз. На другой стоянке загорелся грузовик с боекомплектом, и разноцветные ленты вылетающих из пожара трассирующих снарядов расчертили во всех направлениях небо над Гондором. Это делало небезопасной работу "ганшипов", пулеметы которых были наиболее эффективны на дальности 900 метров. Митчелл был вынужден беречь снаряды - за боекомплектом теперь надо было лететь на базу Вечности на 258-й линии под Ленинградом. Оставалось лишь молиться, чтобы горцы не подпалили склады горючего и боеприпасов.

Ан-12 и "Пэйв Лоу" с эвакуированным персоналом скрылись в пространственно-временном окне. Выйдя на связь, Митчелл приказал экипажам "ганшипов" не допускать врага к крепости, пока хватит боеприпасов, а затем лететь в Вечность на перезарядку.

Горцы и олог-хайи уже двигались вверх по дороге, извивающейся по склону Миндоллуина, к воротам крепости. Растянувшуюся колонну штурмовали по очереди обе "дакоты". Горцы несли большие потери, однако продолжали двигаться вверх. Их расчет был прост. Лишенные передовой базы, летающие чудовища рано или поздно будут вынуждены улететь на перезарядку, и тогда ничто не помешает слугам Черного Властелина захватить Минас-Анор. Имперское войско, рассеянное вчера вечером у леса Фириен, не сможет им противостоять.

За трагическим концом авиабазы наблюдали не только наемники. Почти все жители Минас-Анора, стоя на стенах, с ужасом смотрели на пожар, полыхающий там, где только что была база; и на толпу разъяренных диких горцев, поднимающуюся к городу.

На вершине Белой башни стояли Кевин и Советник.

-Что теперь будет, господин?- спросил Кевин. - Они улетят? А что будет с нами? Я боюсь...

-Успокойся, мой мальчик, - произнес Советник совершенно спокойным, будничным тоном. - Они не оставят нас в беде. Это не такие парни, чтобы бросить нас.

Однако Советнику очень хотелось самому поверить в то, что он говорит.

Горцы подошли уже под самые стены крепости. Путь им преградили ворота. Высокие, прочные, откованные из тускло сверкающего металла, они, казалось, были неприступны. Однако целая толпа олог-хайев волокла вверх по дороге могучий таран.

К этому времени обе "дакоты" уже расстреляли весь боезапас и улетели на перезарядку. У "свини" тоже кончались боеприпасы. На "Спектре" дела обстояли ненамного лучше. К "миниганам" патронов уже не было - все они были высажены по колонне, поднимавшейся к крепости. К "вулканам" оставалось немного 20-миллиметровых снарядов - секунд на десять работы. "Бофорс" уже расстрелял свой боекомплект - сначала над базой, спасая "Эйприл Фест", а затем над дорогой, отстреливая троллей, представлявших собой главную опасность. Лишь к гаубице оставалось относительно много снарядов. Наемники в который раз пожалели, что "Спектр" нельзя нагрузить боеприпасами до упора как "дакоты" или "свиню" - проблема заключалась в сохранении центровки самолета. Относительно тяжелые обоймы "бофорса" и снаряды гаубицы нельзя было укладывать сверх нормы в хвосте, возле пушек, а таскать их через весь фюзеляж "Спектра" при его немалой длине - тоже удовольствие маленькое. К тому же грузовая кабина была частично занята радиоэлектронной аппаратурой и рабочими местами операторов.

Во время захвата и разорения базы, а также на подъеме в гору, к крепости, горцы понесли большие потери, но их оставалось все еще очень много около сорока пяти тысяч. Олог-хайев никто не считал, они шли в толпе, но их потери были незначительны.

Расстреляв последние патроны, "свиня" покинула сцену. Над крепостью и дорогой оставался только "Спектр", да еще неподалеку кружилась "Эйприл Фест".

-Джим, выведи нас на этих зверей с тараном, - сказал Бейли. - Попробуем накрыть их из гаубицы. Сашка, Стив, Роджер! Ваша очередь!

-Готовы! - ответил Ковшов, закрывая затвор гаубицы.

Мерчисон и Смит уже стояли наготове со снарядами в руках.

-Внимание, команда! - Бейли изо всех сил старался казаться спокойным. - С Богом, огонь!

Три снаряда 105-миллиметровой гаубицы разметали в стороны олог-хайев. Толстое бревно тарана переломилось, как спичка.

-Огонь! - снова рявкнул Бейли.

Гаубица вновь изрыгнула пламя. Над площадкой у ворот крепости клубилась пыль, дым, фонтанами вскидывалась и опадала земля, и из этой бушующей тучи после каждого просверка пламени вылетали разорванные в клочья куски олог-хайев.

-Пошли клочки по закоулочкам! - вопил в экстазе Беляев.

-Все это добром не кончится, - произнес Бэнкс.

-Стоп! Хватит, парни, поберегите снаряды, - скомандовал Бейли. - Пока что неизвестно, сколько нам еще тут торчать. Кроме нас, этих гадов остановить будет некому.

К счастью, время показало, что он ошибался.

Наемники знали, что командование на поле боя принял на себя экипаж "Эйприл Фест", и догадывались, что Бартон делает в этот момент все возможное, чтобы получить подкрепление как можно скорее. Они не знали всего.

Они не знали, что операция "Заходящее солнце" взята под непосредственный контроль Координационного Совета Вечности, что решения сейчас принимаются уже на самом высоком уровне, и дело уже не в помощи Гондору, а в том, что Вечность может проиграть эту битву, чего ранее не случалось никогда, может "потерять лицо", и КС сделает сейчас все, что угодно, лишь бы этого не произошло.

Они не знали, что на юго-западном побережье, в устье реки Изены из пространственно-временного окна высадилась батарея подвижных пусковых установок с ядерными ракетами "Темп-С", и Бартон в этот момент убеждает разыгравшихся военных, что ядерный удар сметет не только горцев, но и половину Гондора. Военные начали играть в войну, и не успокоятся, пока не наиграются всласть. Потом, конечно, они поймут, что заигрались и угробили зря не одну сотню человеческих жизней, потратили чертову уйму денег, боеприпасов, топлива, но пока их также трудно остановить, как расшалившегося ребенка.

А Бартон уже орал в микрофон:

-Послушайте, черт подери, мы же не дом престарелых защищаем!! Здесь есть своя армия! Дайте ей немного времени, чтобы опомниться! Нам нужны несколько противотанковых вертолетов, чтобы перебить этих чертовых зверей! Я вовсе не хочу устраивать здесь еще один Вьетнам!!

К счастью, в конце концов, в Вечности его поняли. Ядерным ракетам был дан отбой.

Тем временем тролли, перегруппировавшись, нашли где-то новое бревно для тарана и снова двинулись к воротам. На этот раз их вел один из назгулов. Наемники снова изготовили гаубицу к стрельбе. Но стрелять им не пришлось.

Небо над Миндоллуином осветилось зеленым светом, и из "окна", открывшегося над вершиной горы, посыпались диковинные противотанковые вертолеты.

 

Глава 12

Вертолеты Марии.

На вершине Белой башни собрался уже весь Совет волшебниц. Вид горящей базы привел их в поистине удрученное состояние. Увидев, что "ганшипы" один за другим улетают, скрываясь в "окне", Старшая волшебница напустилась на Советника:

-Так вот как они нас защищают! Чуть только запахло жареным, они сразу уносят ноги? База разрушена... Что теперь будет с нами? И с Гондором?

"Что бы ты понимала, глупая женщина", - подумал Советник. Вслух он ответил совсем другое:

-Вечность не бросает тех, кого защищает. Самолеты улетели только потому, что им нужно перезарядиться и заправиться, а база горит. Скоро они появятся снова.

-Надеюсь, они успеют вернуться до того, как тролли высадят городские ворота, - проворчала волшебница.

-Ой, что это?! Смотрите! - крикнул Кевин, указывая вверх.

Из пространственно-временного окна, распахнувшегося над Миндоллуином, один за другим с рокочущим ревом вываливались жуткие противотанковые вертолеты.

Их увидели и в "Спектре".

-Эй, парни, что это за хреновины?!

-Похоже на Ка-50, только с двухкилевым хвостом...

Странные вертолеты действительно были сделаны действовавшим в Вечности отделением ОКБ им. Камова. Не связанное организационно с настоящим ОКБ на линии 0001, оно занималось усовершенствованием для Вечности камовских машин, строящихся на других линиях.

-Это Ка-50ТФ, - уточнил Лугарев.- Его еще называют "Вервольф". Их построили для действий в системе Енонла. Я летал на таком пару раз.

-А что такое "ТФ"? - полюбопытствовал Беляев.

-Сисясь узьнаесь, - усмехнулся Лугарев, пародируя азиатский акцент.

Пока зрители обменивались впечатлениями, вертолеты перестроились и пошли в атаку. Первой под их удар попала группа троллей с новым тараном, ведомая назгулом.

-Опасайтесь Черного всадника, - услышали наемники предостережение Голдштейна, переданное командиру вертолетчиков. - Он излучает инфразвук, создающий панику.

Ответа от вертолетчиков не последовало, однако через несколько секунд на назгуле и его лошади скрестились разноцветные трассы трех 30-миллиметровых пушек. Что такое лошадь для мощных снарядов советской скорострелки 2А42, рассчитанной на поражение НАТОвских бронетранспортеров?

Лошадь моментально лопнула, как надутый и наполненный кровью воздушный шарик. Ее клочья брызнули во все стороны, кровавый фонтан окатил брусчатку мостовой. Назгул, как обычно, исчез.

-Ну вот, даже на колбасу не осталось, - обиженно пробормотал Бэнкс, глядя на летящие в разные стороны клочья лошади.

Покончив с назгулом, или, по крайней мере, с его ходовой частью, вертолеты ударили по олог-хайям. Каждый вертолет нес двенадцать противотанковых ракет "Вихрь". Мощь этих дьявольских созданий была поистине невероятна - они пробивали броню с эквивалентной толщиной 800 миллиметров. В общем, троллям не поздоровилось.

Вылетев из-под крыльев вертолетов, "вихри", оставляя за собой дымные следы, на огромной скорости впились в троллей. Огненные струи их кумулятивных боевых частей пронзили насквозь каменные тела.

Однако идущие следом олог-хайи напирали сзади. Их могучие лапы тотчас же подхватили упавший таран.

Вертолеты разомкнулись, выстроившись полукругом, и под их крылышками засверкали многочисленные вспышки ракетных двигателей. В толпу троллей ударили неуправляемые ракеты. Из дымного облака снова полетели клочья. Могучий сосновый ствол, который должен был послужить тараном, взлетел вертикально вверх, подброшенный взрывом, и, падая, придавил нескольких олог-хайев.

-Эй, Мик, не волнуйся! - крикнул Беляев. - Тролли не годятся для колбасы!

-А жаль! - откликнулся Бэнкс.

Толпа троллей, дрогнув, сначала ослабила натиск, а затем и вовсе остановилась. Но вот над толпой пронесся страшный звериный вопль. Ологхайи начали перестраиваться в цепь.

Вертолеты все же перемещались быстрее. Они носились над склоном Миндоллуина словно стрижи. На первый взгляд, их движение казалось хаотичным, однако, присмотревшись, наемники поняли, что в этом безумии есть своя стройная система.

-Черт подери! - пробормотал Митчелл. - Я не прочь поучиться у того парня, который ими командует!

Лугарев, глядя на четко маневрирующие вертолеты, не мог избавиться от мысли, что эти странные эволюции ему знакомы. Он уже видел нечто подобное, только это было давно, и не на Земле. Но воспоминание, как обычно в подобных случаях, было зыбким и ускользающим.

Несколько троллей начали выламывать брусчатку из мостовой перед воротами и швырять камнями в низколетящие вертолеты. Один тролль, особенно здоровый, ухитрился попасть в пролетающий вертолет.

-Он его сбил!! - крикнул Кингсли.

Вертолет, словно споткнувшись в воздухе, дернулся, завертелся вокруг оси пропеллеров, и начал падать. Вероятно, булыжник повредил автомат перекоса нижнего пропеллера, его вращение замедлилось, и он перестал компенсировать реактивный момент.

Олог-хайи неистово завопили. Остальные вертолеты ударили по ним ракетами и из пушек, отгоняя от падающей машины. Наемники замерли в ожидании.

Однако вертолет вовсе не падал. Нижняя часть его хвоста - от колес до оперения - вдруг как-то раздвинулась в стороны, а затем отогнулась вниз-назад, обнажив проходящие внутри силовые балки. Одновременно наплывы в нижней части фюзеляжа, в правом из которых находилась пушка, отогнулись вниз-вперед. Из этих своеобразных конечностей ударили вниз столбы белого пламени, и преобразившийся вертолет мягко опустился на четвереньки.

Лопасти пропеллеров сложились и теперь торчали вперед. Колонна автомата перекоса наполовину убралась в фюзеляж, так, что лопасти прижались к спине вертолета. Крылья с вооружением поднялись вверх, прижавшись к моторам.

-Конфигурация волка, - прокомментировал Лугарев.

Олог-хайи были поражены этой неожиданной трансформацией не меньше, чем наемники и воины крепости. Они застыли неподвижно, напоминая немую сцену в "Ревизоре".

Однако трансформация еще не закончилась. Оттолкнувшись руками от земли, механический волк внезапно встал на дыбы. Кабина пилота вместе с носовыми сенсорами повернулась на 90 градусов вниз-вперед, превратившись в голову грозного боевого робота. Пушка, направленная вдоль руки стволом вверх, отогнулась вперед.

-Трансформация закончена! "Вервольф"! - прокомментировал Лугарев. После секундного замешательства наемники разразились восторженным свистом.

Название "вервольф" как нельзя лучше подходило к металлическому чудовищу, стоявшему у ворот крепости. Это действительно был механический оборотень, способный яростно сражаться как в воздухе, так и на земле.

-Кажется, я понял, что такое "ТФ", - сказал Кингсли. - Это, наверно, означает "трансформер".

-Отлично, Дик, - ответил Беляев.- Когда этот бардак закончится, получишь конфетку за сообразительность.

Тролль, бросивший тот злосчастный камень, здорово струхнул. Он явно не ожидал подобного поворота событий. Конечно, тролль имел трехметровый рост и немалую силу, но металлический оборотень, надвигавшийся на него, высился над ним как крепостная башня.

Тролль сделал шаг назад, еще один, и уперся спиной в ворота. Зрители замерли. Отступать троллю было некуда. Пушка в правой руке трансформера издала короткий треск. Тридцатимиллиметровые снаряды перерубили тролля пополам, и он сполз по воротам на брусчатку, оставляя на металле полосу черной дымящейся крови. Трансформер с металлическим лязгом повернулся к толпе троллей и двинулся на них. Его пушка дала длинную очередь, выкосив весь первый ряд.

Над толпой снова пролетел пронзительный вопль назгула. Тролли вновь надвинулись. И тут вертолеты открыли ураганный огонь из пушек и одновременно ударили неуправляемыми ракетами. Это было уже слишком даже для троллей и назгула. Когда после полутораминутного обстрела рассеялся дым, дорога к крепости напоминала поднос с фаршем, приготовленным для котлет.

В небе вновь распахнулось пространственно-временное окно, и из него одна за другой вывалились обе "дакоты", а следом за ними АС-119. Улицы Минас-Анора огласились восторженными криками. "Ганшипы" уже дозаправились и перезарядились. Увидев внизу толпу горцев, затопившую, словно море, подножие Миндоллуина, Таунсенд подал сигнал к атаке. "Ганшипы" встали над горой в левый круг и открыли огонь.

Горцы не выдержали. Они бросились бежать, не разбирая дороги, вниз по склону, лишь бы уйти от этих страшных железных чудовищ. Когда они покидали родные селения, послушные злой воле своего сюзерена, их было больше ста тысяч. Сейчас их осталось едва ли тысяч сорок, и это количество таяло с каждой секундой.

Увидев, что горцы бегут, уцелевшие олог-хайи тоже взяли ноги в руки. Вертолеты преследовали их.

-Эй, Джим! - позвал Бейли. - Почему бы и нам не принять участие в сабантуе? У нас еще осталось чуть-чуть снарядов к "вулканам" и довольно много для гаубицы.

-О'кэй, - ответил Митчелл.- Внимание экипажу! Выходим на огневую орбиту. Марти, командуй!

-Внимание, команда!! - торжествующе рявкнул Бейли. - Расчету гаубицы приготовиться!

-Всегда готовы! - буркнул Ковшов, закрывая затвор.

-С Богом, огонь!!

Рев "вулканов" смешался с гулким рявканьем гаубицы. Через несколько секунд скорострельные пушки смолкли - кончились снаряды. Гаубица продолжала стрельбу. Тяжелые 105-миллиметровые снаряды рвались в рядах олог-хайев, разрывая их в клочья.

- Трах-бах! - довольно прокомментировал Беляев.

Снарядов гаубицы хватило ненадолго. Пора было лететь на перезарядку, но Митчелл еще некоторое время вел самолет вслед за остальными "ганшипами", видимо, желая убедиться, что противник продолжает отступать. Затем он вызвал Таунсенда:

-Алан, говорит Джим. Слышишь меня?

-Слышу, давай покороче, мы тут сильно заняты.

-У меня полный Винчестер (кончились боеприпасы). Иду на перезарядку и дозаправку. Принимай командование "ганшипами". Общее руководство осуществляет Бартон.

-Роджер! Счастливого млекопитания!

Митчелл переключился на дальнюю связь и вызвал базу:

-Капелла, Капелла, говорит "Спектр" четыре-девять-ноль! Иду на перезарядку и дозаправку. Даю установочный сигнал. Открывайте окно.

-Понял вас, "Спектр" четыре-девять-ноль. Установочный сигнал подтверждаю. Окно через тридцать секунд прямо по вашему курсу, - ответил диспетчер базы.

Перед "Спектром" полыхнуло зеленое свечение, в центре его распахнулся муаровый прямоугольник "окна". "Спектр" нырнул в него. Через несколько минут он уже заходил на посадку на базе Вечности под Ленинградом на 258-й линии времени.

Полуторачасовой отдых в привычных условиях главной базы, пока техники спешно дозаправляли и осматривали "Спектр", загружали боезапас, проверяли работу двигателей и радиоэлектронного оборудования, пошел на пользу наемникам. Они немного передохнули, поели и успокоились. Митчелл переговорил с командованием, доложил обстановку, сообщил о разорении базы под Минас-Анором. Это уже не было новостью. Бартон держал командование в курсе событий. С Митчеллом связался Координатор по военным вопросам Михаил Сухарев. Он не стал выяснять что привело события к подобному итогу. Сухарев просто сказал Митчеллу, что держит ситуацию под контролем и примет все необходимые меры к восстановлению базы.

-Не волнуйтесь, Джим, - сказал в заключение Координатор, - Ваша задача - прогнать врага как можно дальше, а лучше - уничтожить совсем. Все будет в порядке, если каждый из нас хорошо сделает свою работу.

Когда "Спектр" вновь вынырнул из "окна" над Гондором, пейзаж внизу уже изменился. Горцев и троллей нигде не было видно. В догорающих развалинах построек базы копошились местные жители; вероятно, Советник пытался организовать тушение пожаров. От города к базе непрерывным потоком шли люди, в основном женщины и дети - почти все мужчины ушли с войском защищать город. Население пыталось хоть чем-то помочь наемникам, отстоявшим столицу, в эту особенно тяжелую для них минуту. Длинная колонна людей шла к базе, обходя стороной лежащее на дороге месиво из останков троллей и горцев. Пройти там можно было разве что, имея стальные нервы и резиновые сапоги.

Далеко на западе, около леса Друадан, висела в небе "Эйприл Фест" - Бартон продолжал руководить преследованием. Там еще кружились несколько вертолетов и одна "дакота", остальные уже приземлились на оставшуюся почти неповрежденной взлетно-посадочную полосу базы.

Там их уже ждали несколько вертолетов "Пэйв Лоу", подвезших боеприпасы, и сейчас вовсю шла погрузка и техобслуживание. Митчелл вызвал по радио "Эйприл Фест".

-Эй, Расселл, как у вас там дела?

-Все о'кэй, Митч, противник драпает, сломя голову, мы его время от времени подгоняем. Ваша помощь пока не требуется. Попробуй организовать генеральную уборку на базе.

-О'кэй, понял тебя.

Как только "Спектр" приземлился, Митчелла встретил Советник.

-Здравствуйте, Джим, - сказал он. - Мне очень жаль, что все так случилось. Я прислал людей для восстановления базы.

-О'кэй, Советник, - ответил Митчелл.- Думаю, вместе мы справимся. Нам повезло, что полоса уцелела.

К Митчеллу, Лугареву и Советнику подошел в сопровождении нескольких молодых парней щупленький красноносый старикашка. Из двери "Спектра" как раз выбрался Бейли, остановившись позади Лугарева.

-Кстати, Джим, - сказал Советник.- Позвольте представить вам мастера Вэйна, это наш лучший в столице плотник.

-Староват он для лучшего плотника, - негромко произнес Бейли за спиной Лугарева. - Интересно, сколько лет прошло после того, как он в последний раз имел дело с плотью?

Лугарев с трудом удержался, чтобы не заржать в лицо "лучшему плотнику". Мартин ухитрялся даже в самой невинной фразе отыскать тайный фрейдистский смысл.

-Сколько времени вам понадобится, мастер Вэйн, для того, чтобы восстановить все постройки? спросил Советник.- Конечно, при наличии толковых помощников?...

-Ну, ... кхе-кхе..., - прокашлялся старикашка, думаю...кха! ... к зиме управимся...

-М-м-м, уй-й-й! ,- скривившись, как от зубной боли, промычал Митчелл. - Игорек, надо вызвать наших строителей. Они восстановят все за двадцать четыре часа.

Митчелл ушел вызывать строительную команду, поручив Лугареву составить подробный отчет о понесенных потерях. Лугарев сел в "виллис" и поехал осматривать базу. Уже на ходу к нему в машину запрыгнул Кевин.

-Привет, Игорь!

-Здорово. Ты где пропадал?

-Помогал Советнику. Я все же его ученик. Хотя мне хотелось бы учиться у тебя. Я все время просился, но Советник не отпускал.

-Он просто беспокоился за тебя. В последнее время тут было жарковато.

Проведенный Лугаревым осмотр показал следующее. Все постройки базы были сожжены, это было видно еще с воздуха. Летающая техника не пострадала; взлететь успело все, что могло летать. Однако все аэродромное оборудование - турбостартеры, топливозаправщики, генераторы, сушилки, прожекторы, буксировщики, транспортно-зарядные погрузчики-лоудеры и невероятное количество прочей необходимой самолетам техники было сожжено горцами. Точно также они уничтожили оборудование связи, находившееся в контрольной башне. Зенитно-ракетный комплекс "Рапира", расположенный немного в стороне, уцелел; до него просто не добрались. Палатки летчиков и техников были разорены, и Лугарев мысленно похвалил себя за то, что догадался хранить свои переводы и коллекцию мультфильмов на мнемокристаллах не в палатке, а в "Спектре". Кухня, к вящему огорчению Бэнкса, была разграблена до последней хлебной крошки.

К счастью, горцы не догадались поджечь склады горючего и боеприпасов, излив свою ярость на технику. Они просто не знали, что это такое, а времени для размышлений у них не было.

Когда Лугарев доложил об этом Митчеллу, тот буквально просиял и удовлетворенно потер руки:

-Слава Богу, - сказал он, - в этом ... Гондоре бывают не только плохие новости! Надо же, керосин уцелел! Ей-Богу, я не получал более приятного известия с тех пор, как мне сообщили, что померла теща!

Лугарев улыбаясь, подумал, что впервые встречает у человека такую любовь к обыкновенному керосину.

Вскоре приземлились вертолеты с вызванными Митчеллом строителями. Мощные "Пэйв Лоу" несли на внешней подвеске тяжелую строительную технику. В этот день жители Минас-Анора увидели, как работают строители Вечности. Вертолеты прилетали и улетали по графику, рассчитанному компьютером, принося и устанавливая на место огромные металлические конструкции ангаров. Один из вертолетов принес целиком новый радиолокатор. Из приземлившегося Ан-12 выкатывали новое аэродромное оборудование, а на посадку уже заходил следующий транспортник. Колесный бульдозер сдвигал в сторону обгоревшие агрегаты обслуживания, а аэродромный тягач уже подвозил на их место целый поезд таких же новых машин. Три "Пэйв Лоу" один за другим установили одну на другую секции диспетчерской башни. Техники присоединили разъемы, завели дизель-генератор и приступили к настройке аппаратуры.

Одновременно с восстановительными работами продолжались боевые вылеты. "Дакоту" ван Хейдена сменил "Пафф", вслед за ней потянулись на дозаправку вертолеты. "Эйприл Фест" не появлялась; Бартон передал, что вызвал заправщик, чтобы дозаправиться в воздухе, не переставая следить за противником.

Ка-50ТФ, прилетавшие на заправку, вызывали у всех большой интерес, но сейчас и персоналу базы, и пилотам вертолетов-трансформеров было некогда. Заправившись и взяв новый боекомплект, они снова улетали на северо-запад.

Небо над Миндоллуином то и дело вспыхивало зеленым сиянием - это открывалось "окно" для очередной группы самолетов или вертолетов. Держать "окно" постоянно открытым было невыгодно - на это требовалось слишком много энергии.

К вечеру противника удалось прогнать до самого леса Фириен. Здесь его встретило собравшееся имперское войско и конница рохирримов, всего около семнадцати тысяч пехоты и двенадцати тысяч конницы. Войско горцев к этому моменту сократилось приблизительно до тридцати пяти тысяч, и, хотя с ними были олог-хайи, горцы не рискнули пробиваться к лесу. Этого и добивался Бартон.

Если бы горцы скрылись в лесу, их было бы сложно выкурить оттуда. Теперь же они были вынуждены отступать не на северо-запад, к родным горам, откуда они могли получить подкрепления, а прямо на север, в спешке форсируя реки. Роханская конница преследовала отступающих горцев вместе с "ганшипами" и вертолетами; рохирримы брали реванш за вчерашнее поражение.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.

 

Глава 1

"Бойцы вспоминают минувшие дни..."

Отступление горцев было поистине паническим. "Ганшипы" старательно поддерживали в них это состояние, продолжая преследование днем и ночью. Через реку Энтова Купель горцы и олог-хайи переправлялись уже под утро. К этому моменту вертолеты-трансформеры прекратили преследование. Над отступающим войском горцев кружились только "дакоты", сменяя друг друга. Ван Хейден и Уорт время от времени подстегивали бегущих короткими огневыми шквалами.

На базе тем временем происходили не менее интересные события. Под вечер все вертолеты-трансформеры приземлились на базе, чтобы провести техобслуживание. Даже обладавшие большой автономностью Ка-50ТФ не могли долго работать в таком напряженном ритме. Пилотам тем более был необходим отдых.

Наемники с интересом наблюдали, как из командирского вертолета, украшенного скромным рисунком паука - "черной вдовы", выпрыгнул стройный молодой пилот и направился к стоявшим возле "Эйприл Фест" Митчеллу, Лугареву и Бартону. Остальные наемники тоже потянулись туда; всех мучило любопытство; всем хотелось посмотреть на парня, у которого хватает мозгов для управления такой штуковиной.

Однако события приняли несколько неожиданный оборот. Не доходя с десяток метров до наемников, пилот вертолета снял шлем.

Наемники переглянулись, кто-то удивленно и восхищенно присвистнул. Перед ними стояла женщина, но такая, какой даже Мартину Бейли не приходилось видеть.

С виду ей не было и двадцати четырех лет. Довольно высокая, стройная, и кажущаяся от этого еще выше. Красивое молодое личико с заостренным подбородком украшал маленький точеный носик, но самое мощное впечатление производили глаза - огромные и пронзительно-синие как небо над Гондором.

Длинные волосы необычайного темно-зеленого цвета рассыпались по плечам, короткая челка спадала на правый глаз.

-Mein gott, какая женщина! - тихонько пробормотал Бейли, очень точно выразив общее мнение. - Держите меня, парни, мне хочется броситься в эти глаза, как в омут, и утопиться к чертовой матери!

Подойдя к наемникам, женщина взяла шлем в левую руку и вскинула правую:

-Командир эскадрильи Мария Пирелли. Привела вертолеты на обслуживание. Прошу вас, распорядитесь, чтобы моих людей накормили.

Она произнесла все это настолько ледяным тоном, что Митчелл даже приоткрыл рот - таким неожиданным был контраст.

-Похоже, эта леди - настоящий айсберг, - пробормотал Бейли за спиной Лугарева.

Справившись с удивлением, Митчелл обрел дар речи и смог, наконец, ответить:

-Разумеется, э-э-э, ... мисс Пирелли... Я немедленно ... Мик! Ты здесь? Иди на кухню, распорядись, чтобы вертолетчикам подвезли обед. Э-э-э, .. мисс Пирелли... я Джеймс Митчелл, - продолжил он.- Это - мой заместитель Игорь Лугарев, это Расселл Бартон, он руководит операцией в целом...

Лугарев с удивлением отметил, что Мария Пирелли слушала Митчелла совершенно бесстрастно, и только при упоминании его собственной фамилии в ее бездонных синих глазах мелькнул странный огонек интереса. В его памяти тоже зашевелились какие-то воспоминания. Он, без сомнения, видел эту женщину впервые, но почему-то ему казалось, что он где-то ее уже встречал. Память непонятно почему возвращала его к событиям двухгодичной давности, к битве за земную колонию в системе Енонла.

Мария отвела взгляд от Лугарева и произнесла прежним ледяным тоном:

-Благодарю вас, сэр. Была рада познакомиться с вами, джентльмены.

Лугарев отметил, что она говорила по-английски со странным акцентом. Он не мог сказать, с каким именно, но это был не итальянский акцент.

Некоторое время наемники молча смотрели вслед Марии, идущей к своему вертолету.

Беляев повернулся к Бейли и ехидно спросил:

-Ну, Марти, что скажешь? Не по зубам девочка?

-Да ну ее, - отмахнулся Бейли.- Потерянный для жизни человек. Это все равно, что пытаться снять египетского сфинкса. Я думаю, она лесбиянка.

-Ну, что ж, - усмехнулся Беляев.- Едва ли, но пусть эта иллюзия тебя утешит. А вот на Игорька она как-то странно посмотрела... А, Игорь?

-У меня такое ощущение, что я уже встречал ее раньше, - задумчиво произнес Лугарев.- Никак не могу вспомнить, где именно. По-моему, это было не на Земле...

-На итальянку она похожа как мышь на трюмо, - сказал Бейли. - У меня было четыре любовницы итальянки...

-Что, одновременно?! - перебил Беляев.

- ...так они только и делали, что тараторили, - закончил свою мысль Мартин. - Не могу понять, кто она...

-Не ломай голову, - усмехнулся Митчелл. - Скорее всего, она вовсе не Пирелли, и, может быть, даже не Мария. На службе в Вечности попадаются и более странные экземпляры. Я как-то повстречал мужика в римской тоге и лавровом венке. Думал, он на маскарад идет, а оказалось, он был сенатором у Нерона, а сейчас исследует происхождение христианства.

Вечером Лугарев сидел возле своей палатки, копаясь в переводах. Кевин куда-то запропастился, и у него оказалась свободная минутка. Из стоящей рядом палатки Мартина Бейли на этот раз не доносились вздохи и стоны. Мартин сидел у маленького костерка и, против обыкновения, ужинал в одиночестве.

-Кажется, мы уже встречались раньше, коммандер?

Услышав этот резкий, чуть насмешливый голос, Лугарев даже вздрогнул от неожиданности. Он поднял голову. Перед ним стояла Мария Пирелли.

Покосившись на Мартина, Лугарев увидел, что тот превратился в одно большое ухо.

-У меня тоже было такое ощущение, - ответил Лугарев, поднимаясь. - Но я никак не могу припомнить нашу предыдущую встречу. Может, пройдемся и поговорим?

Они медленно шли вдоль взлетной полосы. Лугарев оглянулся. Бейли прирос к биноклю, глядя им вслед.

-Так где же это произошло?- спросил Лугарев.

-Два года назад. Система Енонла, - ответила Мария, - Земная колония на второй планете. Брюквенное поле...

-Это были вы?! - изумился он.

-Да, я. Хотя тогда я выглядела несколько иначе. Врачам пришлось здорово потрудиться.

-М-да.., - протянул Лугарев.- Даже не верится. Тогда мы были врагами. А сейчас идем рядом, и вы работаете на Вечность так же, как и я.

-Вы тоже к этому причастны. Почему вы меня вытащили? Вам что, так важны были те сведения, что выудили у меня под гипнозом?

-Да нет, - он усмехнулся.- Дела разведки меня не волновали. Вначале я просто хотел поддать вам в отместку за сбитый вами бомбардировщик. Но когда это получилось...

-Получилось?! - насмешливо вскинулась Мария. - Ни черта у вас не получилось. В честном бою вы меня не одолели, поэтому прыгнули на спину моей платформы. По-моему, это вообще в обычае у ваших мужчин - кидаться на женщин...

Лугарев расхохотался.

Мария улыбнулась странной скользящей улыбкой.

-Сейчас я на все смотрю проще, - сказала она. - А вот когда я узнала, что вы засунули мне брюкву в двигатель ориентации... Я была вне себя!

-В бою все средства хороши, - засмеялся Лугарев. - Если не попал ракетами, сгодится и брюква.

-Я долго пыталась найти вас, - сказала Мария. - Вначале я была так зла на вас, что хотела найти и убить.

-?! -изумился Лугарев.

-Вы не представляете, какое унижение я испытала, - сказала Мария.- Меня воспитывали так, чтобы я предпочла смерть плену. И вдруг враг спасает мне жизнь, после катапультирования из горящей платформы! Но потом...

-Жизнь показалась вам привлекательнее, чем вы считали раньше?- улыбнулся Лугарев.

-Да, - ответила Мария.- У вас все совсем по-другому, не так, как у нас. Вам не обязательно идти от победы к победе, можно просто жить, наслаждаясь такими вещами, о которых наш народ даже не имеет понятия. И теперь уже я искала вас, чтобы поблагодарить за предоставленную возможность.

-Мне показалось несправедливым, что такой хороший пилот погибнет, - сказал Лугарев, - тогда как вы могли еще поработать для Вечности.

-Благодарю, - ответила Мария.- Я действительно считалась лучшим пилотом нашего Пятого Звездного флота.

-А что вы делали потом? - спросил Лугарев. Передав вас медикам на базе, я потерял вас из виду, меня послали в другой район...

-Больше месяца я пробыла в госпитале. Медики долго возились, подгоняя андроидное тело. Потом еще были эти бесконечные допросы, проверки, перепроверки... Я знала, что без этого не обойтись. Признаться, я ждала жестоких пыток, и удивилась, что их не было.

-Вечность не пытает пленных, - сказал Лугарев.- У нас применяют допрос под гипнозом.

-Да, - кивнула Мария.- Но от меня, по-моему, было мало толку. Я очень удивилась, когда мне предложили стать пилотом в Вечности. Но терять было нечего, я согласилась. Не могу даже помыслить о том, чтобы перестать летать... А потом... Мне дали ваш истребитель...

-Дальше понятно, - улыбнулся Лугарев.- Тот, кто однажды сел в истребитель-трансформер, полюбит его на всю жизнь. Сейчас я летаю вторым пилотом на "Спектре" и жутко скучаю по истребителю... Но я нужен здесь.

-Как и я, - кивнула Мария. - Мне тоже жаль было расставаться с моим... с нашим "Последним Крестоносцем".

-Как он там? - спросил Лугарев.

-Не беспокойся, - успокоила его Мария. - Он в полном порядке. Надеюсь, я скоро вернусь к нему.

Увлекшись разговором, они дошли уже до конца полосы и теперь возвращались обратно.

-Тебя проводить?- спросил Лугарев.

-Спасибо, - усмехнулась Мария. - Я и сама найду дорогу. Если ко мне кто-то пристанет - сильно пожалеет.

-Никто, кроме Мартина Бейли, - усмехнулся Лугарев.- Видишь того типа с биноклем, возле моей палатки? Он не пропускает ни одной юбки, кроме тех, что сохнут на веревке. Помнится, Митч говорил, что на борту личного вертолета Мартина нарисован уже не один десяток разбитых женских сердец.

-Спасибо, буду иметь в виду. До завтра, коммандер!

Лугарев еще долго смотрел ей вслед, наблюдая, как она идет вдоль рулежки к палаткам своей эскадрильи.

На подходе к палатке Лугарева перехватил Бейли.

-Надо же, - сказал он, - ты тоже был в системе Енонла?

-Да... А ты? - Лугарев удивленно поднял глаза. - И ты, Брут?

-Угу, - Бейли кивнул. - Мы с Митчем и Таунсендом гоняли там "лесных хирургов". Помнишь таких?

-Еще бы не помнить, - Лугарев невольно содрогнулся. - Ну и каша же там была... "Хирурги", местные повстанцы, наш спецназ, поселенцы...

-Преподобный Блэквуд с его "ангелами Судного дня", - продолжил Бейли, - аятолла Эль-Хабиб, чтоб ему вечно в аду жариться, ... и все дрались между собой до последнего... Не говоря уже о Звездном Флоте Таргонов.

-Вот именно, не говоря, - буркнул Лугарев, надеясь, что Бейли поймет намек и заткнется.

Бейли не понял намека.

-Кстати, вы, похоже, давно знакомы с этой "снежной королевой"?

-Вроде того, - проворчал Лугарев.

-Вместе воевали в системе Енонла?

-Скорее не вместе, а друг с другом, - ответил Лугарев.- Тогда мы были противниками. А теперь вот, коллеги.

-Так сказать, заклятые друзья, - усмехнулся Бейли.

-Не совсем точный термин, - ответил Лугарев. - Я бы сказал иначе - закадычные враги. Пошли-ка спать, Марти.

-Тебе повезло, Игорек, - сказал Бейли, залезая в палатку.- Такая женщина!

-Отстань! - отмахнулся Лугарев.- Не тебе мне завидовать. Ты и так уже облизал все сливки местного общества. Не все коту лиственница, Марти.

-Лиственница? - не понял Бейли. Затем спросил снова:

-Интересно, о чем это вы так долго беседовали?

-О том же, о чем с тобой. "Бойцы вспоминали минувшие дни, миры, где друг с другом сражались они", - ответил Лугарев. - Заткнись, Марти, и дай мне поспать, иначе я посажу тебя под арест. И бабу резиновую в камеру не дам.

-Молчу, милостивец, молчу, - Бейли моментально исчез в палатке.

На утро 16 июня продолжались работы по восстановлению базы. После неизменного утреннего кофе Лугарев выбрался из палатки и пошел на контрольную башню узнать обстановку.

В воздухе были "Эйприл Фест", АС-119 и одна из "дакот".

-Как раз перед твоим приходом было сообщение от Бартона, - сказал Митчелл, увидев Лугарева. - Горцы повернули от Андуина на запад. Сейчас они между этими двумя реками, - он ткнул пальцем в карту между реками Энтова Купель и Светлима, - километрах в тридцати от опушки леса и движутся к ней.

Лугарев забеспокоился. Лес, о котором говорил Митчелл, был известный ему из легенд лес Фангорн. Горцев туда пускать не следовало. Он позвонил Советнику и спросил:

-Советник, отступающие горцы приближаются к лесу Фангорн. Я знаю, что это был заповедный лес. А что там сейчас?

-Это по-прежнему заповедный для людей лес, - ответил Советник. - Говорят, что там часто бывают эльфы из Золотого леса, прочие же древние силы, по слухам, куда-то пропали.

-Эльфы? - Лугарев даже подскочил. - Я думал, их уже не осталось...

-Никто толком ничего о них не знает, - ответил Советник. - Высокие Эльфы Запада действительно ушли. Но кроме них было еще множество других. Может быть, речь идет о них? В любом случае, пускать туда отступающих дунландцев нежелательно.

-А много там эльфов? - спросил Лугарев. - Смогут ли они защититься сами?

-Едва ли, - ответил Советник. - Эльфов вообще мало осталось. Если у вас есть возможность, попробуйте не подпустить горцев к лесу.

-Понял вас, Советник. У нас есть еще несколько часов, чтобы организовать оборону.

Лугарев доложил обо всем Митчеллу.

-Люди устали, - проворчал Митчелл. - Надо базу восстанавливать, а ты беспокоишься о каких-то там несуществующих эльфах.

-Джим, там тридцать тысяч горцев, да еще олог-хайи и назгулы. Стоит им забраться в этот лес, и они станут для нас недосягаемы. Ты хочешь, чтобы эти гады постоянно нападали на нас из леса, изображая красных партизан, а потом прятались обратно? Это будет вторая Северная Корея... Помнишь, они тоже прятались в Китай?

-О'кэй, о'кэй, - буркнул Митчелл. - Понял твою мысль, - он взял микрофон и связался с Бартоном.

-Расселл! Говорит Джим!

-Слышу тебя, Что случилось?

-Нельзя пускать противника в лес! Сообщи, когда они подойдут поближе, я подниму остальные "ганшипы".

-Понял, - ответил Бартон.- Конец связи.

Наемники начали готовиться к новому вылету. Митчелл связался с вертолетчиками:

-Подготовить эскадрилью к боевому вылету! Где ваш командир?

-Мисс Пирелли ненадолго отлучилась на главную базу, - ответил вертолетчик. - Она скоро вернется, но просила передать, чтобы в случае чего начинали без нее. Так что мы готовы к вылету.

-О'кэй, - ответил Митчелл. - Ох уж эти женщины. Пудра у нее кончилась, что ли?

Следующие два или три часа прошли в ожидании развития событий. Горцы приближались к лесу. Вертолеты и вторая "дакота" прогревали моторы. Мария неожиданно вышла на связь и вызвала Лугарева:

-Игорь, это Мария!

-Да! Ты где? Твоя эскадрилья сейчас взлетает, через час поднимемся мы на "Спектре". Кто поведет твоих?

-Мой заместитель, Николлс, - ответила Мария. - Он справится. Я решила пригнать к вам наш "Крестоносец". Чувствую, он нам понадобится. Я хотела лететь на нем вместе с тобой.

-Если за час успеешь, то получится, - ответил Лугарев. - Если нет, я полечу на "Спектре".

-Возьми парашют, я подхвачу тебя, - сказала Мария.

-О'кэй, возьму. Конец связи, - ответил Лугарев. - Джим, найди кого-нибудь на роль второго пилота. Я хочу поразмять кое-кому косточки.

-О'кэй, возьму из запасного экипажа, - кивнул Митчелл.- И как ты не боишься прыгать с парашютом?

-Подумаешь, первый раз, что ли, - усмехнулся Лугарев.- Вот без него было бы страшно.

-Внимание, говорит "Эйприл Фест", - неожиданно вклинился в разговор Бартон.- Мы над опушкой леса. Показались передовые отряды противника. И, похоже, что в лесу кто-то есть! Наши пилоты видели световые сигналы!

-Понял тебя, Расселл, - ответил Митчелл. - Ван Хейден, вертолеты, вам старт!

 

Глава 2

Последний Крестоносец

Лотлориенские эльфы уже две недели жили в лесу Фангорна, у юго-восточной его опушки. Они перебрались сюда, чтобы удобнее было наблюдать за необычайными событиями, происходящими в Гондоре и его окрестностях. От Лотлориена до леса Фангорна было около десяти дней пути - для человека. Эльфийские кони преодолевали этот путь в два дня - сила древнего волшебства эльфов не убывала с годами.

Ломион и Рингамир устроили в ветвях большого дерева жилую площадку, называвшуюся у эльфов "талан" или "флет". С этой площадки Селестиэль через Палантир вела наблюдение за Гондором.

В течение двух недель она наблюдала за развитием событий издали. Но внезапно все изменилось.

В шестнадцатый день июня поредевшее, но все еще внушительное тридцатитысячное войско дунландцев под командованием трех назгулов, преследуемое диковинными летающими машинами пришельцев, подошло к юго-восточной опушке леса Фангорна почти вплотную. Войско сопровождали несколько сотен олог-хайев, напуганных, униженных, и оттого еще более свирепых.

Что могли противопоставить им всего лишь трое лотлориенских эльфов? Они совещались на своей наблюдательной площадке, то и дело оглядываясь на облако пыли, взметенное десятками тысяч ног и висящее над горизонтом. Над ним неотступно кружил большой серебристо-белый аппарат пришельцев.

-Что будем делать?- спросил Рингамир.- По-моему, надо уходить, пока не поздно.

-А что тогда будет с лесом? - возразила Селестиэль. - Энты давно уже одеревенели, они не смогут защититься сами. Фангорн один ничего не сможет сделать. Его просто сожгут. Слуги Врага не переносят тех мест, где жило древнее доброе волшебство. Они все загадят, переломают, выжгут, и еще один оплот добра погибнет. Кроме того, из этого леса они смогут нападать и на Гондор, и на Лотлориен.

-Не сомневаюсь в истинности твоих слов, Селестиэль, - сказал Ломион. - Но что мы можем сделать втроем? Разве что крикнуть: "Помогите! "

-Что ж, - ответила она.- Мы так и сделаем.

Она взяла в руки хрустальный шар Палантира и стала вглядываться в него, пытаясь вызвать на связь Палантир Минас-Анора. Обычно в Белой башне около Палантира сидел специальный человек, отвечавший за связь с Аннуминасом, столицей Арнора, северной половины Империи. Однако теперь, когда связисты Вечности установили радиотелефоны, за Палантиром никто больше не следил.

Сделав несколько бесплодных попыток, Селестиэль со вздохом отложила Палантир.

-Бесполезно, - сказала она. - Никто не отвечает.

-Что будем делать? - снова спросил Рингамир.

-Надо попробовать привлечь внимание тех, кто сидит внутри летающей машины, - предложил Ломион. Селест, дай ему зеркало, пусть он посигналит зайчиком.

Рингамир взял у нее маленькое зеркало и полез на вершину дерева. Горцы тем временем приближались. Серебристо-белый аппарат пришельцев, широко раскинув длинные крылья с каплевидными наростами на концах, кружил уже над опушкой леса. Рингамир был даже несколько потрясен его размерами. Тем не менее, он поймал зеркалом солнце и направил яркий зайчик на узкую полоску стекла в носу летающей машины. Он догадался несколько раз прикрыть зеркало рукой, послав в пилотскую кабину "Эйприл Фест" две одинаковые серии вспышек с неравными интервалами. Рингамир не знал кода Морзе, но внутри "Эйприл Фест" сидели не дураки. Бартон получил подтверждение, что в лесу есть кто-то, нуждающийся в помощи. Большего и не требовалось.

Над толпой горцев уже кружили "Пафф" и "свиня". Когда дунландцы приблизились к лесу на опасное расстояние, "ганшипы" поставили огневой заслон. Разноцветные струи трассирующих пуль впились в толпу. Горцы отпрянули. Однако на АС-119 и, тем более, на АС-47 не было оружия, способного сдержать олог-хайев.

Злобные тролли надвигались на опушку леса. Бартон и Таунсенд понимали, что их необходимо остановить как можно скорее. То же самое понимали и эльфы. Они впервые видели вблизи работу "ганшипов", естественно, они были потрясены, но это не помешало им трезво оценить опасность ситуации. Так же трезво оценивал ее и Бартон. Он поспешил снова вызвать Митчелла.

-Джим, это "Эйприл Фест", слышишь меня? Тролли подбираются к лесу! "Свиня" и "Пафф" их не удержат!

-Понял, понял тебя, Расселл! Мы в трех минутах полета от вас, - услышал он в наушниках голос Митчелла. - Еще минут через пять-семь подойдут вертолеты. Мы их только что обогнали.

-Сэр! - крикнул оператор радара. - Я вижу их! "Спектр" подходит с юго-востока!!

Позже Бартон и Голдштейн признались, что эти три минуты были одними из самых долгих в их жизни. Но они все-таки истекли.

Подлетев к месту событий, "Спектр" снизил скорость и вошел в левый вираж.

-Приготовиться "бофорсу"! - скомандовал Мартин Бейли. - Джон, Ларри! С Богом, огонь!

Эльфы со смешанным ощущением ужаса и восторга смотрели со своей наблюдательной площадки на кружащее над опушкой леса черное чудовище. Из длинной тонкой трубы в левом боку ритмично вылетали длинные языки пламени. От рева и грохота на дереве дрожала листва, с верхней ветки на голову Ломиона упало старое воронье гнездо. "Спектр" короткими очередями расстреливал напирающих олог-хайев.

Через две минуты после начала обстрела тролли дрогнули и остановились, а затем начали беспорядочно отходить.

-Они отогнали их! - воскликнула Селестиэль.

-Боюсь, что еще не совсем, - покачал головой Ломион. - Вряд ли олог-хайев можно так просто победить.

Он оказался прав. Возможности "Спектра" были не безграничны, а снарядов к "бофорсу" было куда меньше, чем троллей. Как ни старался Топхауз экономить боеприпасы, они все же кончились раньше олог-хайев. "Бофорс" умолк.

Некоторое время тролли выжидали. Затем над равниной пронесся леденящий душу вопль назгула. Повинуясь ему, олог-хайи снова двинулись вперед.

-Приготовиться расчету гаубицы! - скомандовал Мартин Бейли.

Мощные 105-миллиметровые снаряды врезались в надвигающуюся толпу троллей. Их разрывы расшвыривали олог-хайев в разные стороны.

Эффективная дальность стрельбы для гаубицы была больше, чем для "бофорса", поэтому Митчеллу пришлось набрать высоту и увеличить радиус круга. Теперь "Спектр", описывая вираж, пролетал над лесом. Яркое солнце осветило его левый борт.

-Смотрите! Смотрите же! - закричала вдруг Селестиэль, указывая на "Спектр". - Это же наш знак Луны!

Ломион и Рингамир отвлеклись от созерцания жутковатого зрелища дистанционной разделки мясопродуктов и взглянули вверх, где над их головами ревел и грохотал черный аппарат пришельцев.

На борту чудовища они увидели желтый серп Луны, и на его фоне бледный лик Смерти, трубящей в необычный прямой рог, сделанный из шести тонких трубок. А под этим страшноватым рисунком белыми эльфийскими буквами было выведено: "Торондор".

Острое зрение эльфов позволило им рассмотреть эмблему 16-й эскадрильи специального назначения ВВС США во всех деталях. Некоторые особо популярные подразделения с других линий времени имели в Вечности как бы своих двойников. Попавшие в Вечность пилоты из их состава настояли на этом, а командованию было, в общем, все равно.

-Торондор? Повелитель Великих орлов Севера? - пробормотал Ломион. - Сколько тысяч лет я его не видел? Не мог же он так измениться?!

-Это железное чудовище - Торондор? - изумился Рингамир. - Быть не может!

-Я думаю, это, конечно, не Торондор, - сказала Селестиэль. - Может быть, эта летающая машина названа в его честь?

-Пророчество! - хлопнул себя по лбу Рингамир. - Это же тот самый металлический дракон! Вспомни, Селест, там еще упоминался витязь с огненным мечом, который должен спуститься с неба!

Пока эльфы обсуждали увиденное, снаряды к гаубице на "Спектре" тоже кончились. Но дело было сделано. Наемники успели задержать троллей до появления противотанковых вертолетов Марии.

Двенадцать вертолетов-трансформеров появились с юго-востока. Уже на подлете они разомкнулись в цепь, выстроившись полукольцом, и одновременно, по команде заместителя командира эскадрильи Николлса атаковали олог-хайев противотанковыми ракетами.

Эльфы, затаив дыхание, смотрели на это новое жуткое чудо, огненными стрелами пронизывающее троллей насквозь.

Одновременно с вертолетами прилетела "дакота" ван Хейдена. Она занялась горцами.

Видя, что поражение близко, назгулы словно взбесились. Черными тенями они носились по полю, возникая то здесь то там, подбадривая горцев и троллей, подгоняя их к лесу. В момент появления вертолетов авангард вражеского войска был в трехстах метрах от опушки.

Эльфы, опомнившись, взялись за свои луки и принялись отстреливать отдельных горцев, рискнувших искать укрытия под кронами деревьев.

Король-Призрак издал особенно громкий вопль. Через несколько минут откуда-то с запада послышался далекий, но могучий ответный рев. Эльфы переглянулись.

- Что это? - спросила Селестиэль.

Вопль и ответный рев услышали даже в "Спектре", снизившемся на 900 метров для работы скорострельными пушками

- Что это? - задал тот же вопрос Митчелл.

- Фермеры, - ответил Лугарев, усмехаясь - говорят, что так воет собака Баскервилей, когда ищет свою жертву...

- Иди ты! - выругался Митчелл.

В этот момент вертолеты, расстрелявшие весь свой запас противотанковых ракет, трансформировались в роботов и, выстроившись цепью, отрезали горцев от леса.

- No pasaran! Отлично! - одобрил Митчелл.

- Смотри, Селест, великаны! - крикнул Рингамир.

Олог-хайи остановились было, увидев цепочку трансформеров, но Король-Призрак вновь завопил, и тролли, повинуясь этому пронзительному крику, двинулись вперед. Трансформеры начали стрелять из своих мощных 30-миллиметровых пушек. Тролли пустили в действие пращи. Град камней обрушился на роботов. Когда камни кончились, тролли начали отрывать руки и ноги своих убитых собратьев, и использовать их в качестве боеприпасов. Тела олог-хайев были твердые как камень. Удар такого фрагмента тела, летящего с большой скоростью, сбивал трансформеров с ног. Пользуясь этим, тролли продолжали приближаться к лесу.

-Внимание, парни! Конфигурация волка! - приказал Николлс.

Теперь трансформеры, стоя на четырех конечностях, были более устойчивы, к тому же они смогли ударить по сосредоточенной толпе троллей неуправляемыми ракетами. Значительная ее часть исчезла в пламени сплошной стены разрывов. Эльфы облегченно перевели дух.

Вдруг Ломион настороженно прислушался, а затем приник ухом к стволу дерева.

-Земля дрожит, - сказал он.

-Неудивительно, - пожал плечами Рингамир. - Такая битва!

-Нет, - покачал головой Ломион. - Что-то или кто-то невероятно тяжелый приближается сюда с запада. Он уже близко. Влезь на верхушку дерева, посмотри!

-Эй, Митч! - раздался в наушниках голос Бартона. - Это что, скала ожила?

-Чего?! - изумился Митчелл. - Что ты болтаешь? Вы там что, с утра квасить сели?

-Посмотри сам на запад, - ответил Бартон.

Митчелл и Лугарев одновременно увидели это . Оно было огромного роста, не менее двадцати метров в высоту, действительно похожее на ожившую скалу. Внешне оно напоминало огромного тролля, наряженного к тому же в каменные доспехи. От его циклопической поступи содрогалась земля, с деревьев падали засохшие ветки. В лапе чудовища был зажат ствол дерева, к которому с помощью цепи, не уступающей якорной цепи линкора, был прикован двухметровый металлический шар, усаженный шипами как морской еж.

-Хм?! - озадаченно пробормотал Митчелл. - Интересно, что это за хреновина?

-О Элберет! - выдохнул Ломион, - это же Князь олог-хайев!

Огромный тролль, окаменевший после предыдущего низвержения Черного Властелина, был разбужен им снова в критический для его воинства момент. Чудовище шло прямо через лес, и многовековые сосны ломались, как травинки, под его ногами.

-Эй, коммандер, что это там у вас? - послышался в наушниках голос Марии Пирелли. - Это что, ожившая статуя Свободы?

-Вроде того, - ответил Лугарев. - Ты где пропадала?

-Пыталась получить со станции техобслуживания свой космический модуль, - ответила Мария. - Я в паре минут полета от вас. Николлс! Чего ты ждешь, черт возьми! Атакуйте эту штуку ракетами!

-Прошу прощения, мэм, ракеты кончились.

-У нас тоже нет снарядов крупного калибра, - добавил Лугарев. - Этому парню нужно что-то особенное.

Трансформеры Николлса пытались сопротивляться огромному троллю, но мало в этом преуспели слишком уж разные были весовые категории. К тому же при виде своего непосредственного начальника олог-хайи просто взбесились и с удвоенной энергией атаковали вертороботов.

Мария еще не прибыла на сцену, но уже вышла на дистанцию пуска и не замедлила вмешаться.

-Сейчас я ему устрою небо в алмазах! - крикнула она, выпуская по троллю одну за другой четыре ракеты "Мейверик".

Две из них Князь олог-хайев, оказавшийся неожиданно проворным, отбил лапой, но две другие попали в его нагрудный щит. Камень треснул, но выдержал.

-Силен, собака, ..- пробормотал Лугарев.

-Смотрите-ка, кто к нам пожаловал, - сказал Митчелл, показывая за окно.

К месту событий приближался диковинный реактивный истребитель. Похожий на всем известный американский "Томкэт", он отличался от него - при беглом взгляде - отсутствием рулей высоты, формой носа и более притупленным наплывом крыла. Однако сходства между предком и потомком было куда меньше, чем различий.

Это был аэрокосмический истребитель F-14V "Старкэт" - совместное детище концернов Локхид и Грумман со сто сорок третьей линии времени.

-Ты на таком летал в системе Енонла? - спросил Бейли.

-Не просто на таком, а именно на этом, - ответил Лугарев. - Ну, Джим, мне пора.

-Присоединяйся ко мне, коммандер! - услышал он по радио крик Марии. - Мы испытаем высшее наслаждение, мы будем сражаться вместе, в одной кабине, и сольемся в экстазе боя!!

-Иду, иду, Машенька, - ответил Лугарев. - Подхватывай меня.

Он застегнул лямки парашюта и спустился в грузовую кабину. Пройдя мимо "вулканов" и ящиков с их боезапасом, он помахал рукой Бэнксу, сидевшему высоко в кресле у аварийной двери в правом борту, прошел узким проходом мимо шумозащитной выгородки, где сидели операторы электронных систем и вышел в хвостовую часть "Спектра", где находились "бофорс", 105-миллиметровая гаубица, и обслуживающие их пятеро стрелков. Топхауз посмотрел на парашют за его плечами и многозначительно покрутил пальцем у виска. Мартин Бейли выглянул из двери в выгородке и спросил:

-Ты куда это, Игорек?

-Наружу! - усмехнулся Лугарев.

-Совсем охренел парень, - сказал Ковшов.

Лугарев открыл дверь. Холодный поток воздуха ворвался в самолет. Лугарев поправил лямки парашюта и шагнул в пустоту.

-Good fuck! - крикнул ему вслед Бейли.

Лугарев дернул кольцо, все еще озадаченный этим странным напутствием, но потом сообразил, что Мартин собирался сказать: "Good luck", - но, как обычно, сделал поправку на Фрейда.

Планирующий парашют снижался по крутой спирали, опуская Лугарева на опушку леса, подальше от олог-хайев и их Князя. Мария повела "Старкэт" на снижение. Мотогондолы истребителя отогнулись вниз-вперед, образуя мощные ноги робота, две могучие руки вывернулись из-под фюзеляжа и повернулись вперед, из них выдвинулись облицованные танталовыми пластинами кулаки. Кили сложились друг на друга, хвостовая часть фюзеляжа завернулась вперед, на спину истребителя. Трансформер отцепил с левой руки контейнер с 30-миллиметровой семистволкой "Эвенджер" и взял его в правую руку. Приняв защитную конфигурацию, истребитель сел на опушке леса и ждал своего прежнего хозяина.

Лугарев приземлился метрах в пятидесяти от трансформера, отцепил лямки парашюта и побежал к истребителю. Горцы и тролли сообразили, что новая проделка противника - всего лишь хитроумная машина, управляемая человеком, а значит, ее можно уничтожить. Завывая от ярости, горцы бросились наперерез Лугареву. Их было около десяти. Следом за ними мчались два тролля. Лугарев на ходу снял с пояса плазменный меч и включил его. Резким взмахом он снес голову первому подбежавшему горцу, проткнул второго и побежал дальше, к истребителю.

Трансформер повернулся носом к подбегающему противнику и дал короткую очередь из пушки. Обоих троллей разбросало по траве, сразу задымившейся от их черной ядовитой крови. Лугарев обернулся и зарубил еще одного горца, замахнувшегося топором.

Сидящие на наблюдательной площадке эльфы видели схватку от начала до конца.

- Смотри, Селестиэль, это же витязь с огненным мечом, из пророчества, - сказал Ломион.

Селестиэль, не отрываясь, следила за Лугаревым.

Под носом трансформера ожила счетверенная пушечная установка. Секундный залп четырех "вулканов" разбрызгал преследовавших Лугарева горцев по высокой траве. Лугарев подбежал к трансформеру. Сидевшая в заднем кресле Мария открыла фонарь кабины. Левая рука трансформера мягко подхватила Лугарева, подсаживая его в кабину, находящуюся на высоте четвертого этажа. Перед его глазами промелькнул рисунок, сделанный им собственноручно два года назад. Рыцарь - крестоносец с алым пером на шлеме, с алым крестом на белом щите, верхом на черной лошади, с копьем наперевес идущий в атаку на ... современный тяжелый танк. Под рисунком была надпись, давшая имя истребителю: "The LAST CRUSADER" - "Последний крестоносец".

Лугарев не спеша уселся в кресло, пристегнул ремни, надел шлем и спросил:

- Что это за космический модуль, о котором ты говорила?

- Это система дополнительных устройств для повышения возможностей истребителя, - ответила Мария. - Главный ее модуль крепится к спине, остальные к локтям и голеням робота. Там есть свой автономный реактор, два плазменных двигателя, аннигиляционная пушка... Его недавно создали, ты его не застал. Я назвала эту штуку "звездная ракета". Ты готов?

- Сейчас, сейчас. Ну, и где же он?

- Сдала на техобслуживание. Должны прислать с минуты на минуту прямо сюда.

- Ясно, - ответил Лугарев. - О'кэй, я подключаюсь к системе управления.

- Welcome, please, - ответила Мария.

Лугарев щелкнул тумблером. Трансформер имел биотоковую систему управления. Сознание Лугарева через систему электродов в шлеме и мультиплексную шину соединилось с сознанием Марии и искусственным интеллектом трансформера. Это был момент потрясающего наслаждения. Ни Лугарева, ни Марии в отдельности более не существовало - было лишь единое суперсущество, титановый гигант, закованный в броню, обладающий невероятной силой и не менее могучим интеллектом. Лугарев в доли секунды проник в самую глубину наиболее сокровенных мыслей Марии и почувствовал, что она тоже проникла в его мысли. Единый мозг работал с фантастической быстротой, чувства обострились в тысячу раз, появились новые невообразимые возможности. Все трое почувствовали себя сверхчеловеком - и нечеловеком одновременно.

Трансформер приподнялся над землей на двух струях плазмы, бьющих из его ног, и заскользил, как на коньках, навстречу Князю олог-хайев. Он мчался прямо сквозь толпу горцев и троллей, и они разлетались во все стороны из-под его ног.

Еще четыре ракеты "Мейверик", выпущенные "Крестоносцем", ударили одна за другой в каменное чудовище. Князь олог-хайев покачнулся, но устоял, только щебень брызнул во все стороны. Каменный великан взмахнул своим кистенем - шипастый шар тяжко врезался в землю, два робота-вертолета едва успели увернуться.

"Крестоносец" вскинул правую руку с контейнерной пушкой. Длинная очередь 30-миллиметровых снарядов хлестнула по Князю олог-хайев. Такие снаряды пробивают броню современного танка с расстояния в целую милю, но сейчас, выпущенные почти в упор, они высекли из каменного чудовища только яркие фонтаны искр. В ответ каменный монстр дохнул пламенем. Истребитель пронесся сквозь жаркий вал огня.

- Прыжок! - скомандовал Лугарев. - Сейчас я его тоже поджарю.

В голосовых командах не было необходимости, но так было проще управлять. "Крестоносец" дал пламя из ножных двигателей и прыгнул. Издали это было похоже на сальто, которое делает гимнаст, оттолкнувшись от пружины-"лягушки", только на сей раз роль "лягушки" выпала Князю олог-хайев. Трансформер прыгнул на его голову, но не ударил ногами, а снова дал плазменный импульс. Две тугие раскаленные струи плазмы впились в голову каменного гиганта, и он взвыл от жгучей боли.

- Добавим соуса! - крикнула Мария, окатывая тролля напалмом из встроенного в руку трансформера огнемета.

Пока взбешенный тролль размахивал кистенем, пытаясь стряхнуть с себя липкий, нестерпимо горячий пылающий напалм, трансформер перекувырнулся в воздухе, развернулся и атаковал его сзади.

- Выбьем-ка у него погремушку, - Лугарев выпустил еще одну ракету "Мейверик". Она ударила в древко гигантского кистеня. Ствол дерева переломился. Каменный монстр был обезоружен, но не совсем.

- Конфигурация робота! - приказал Лугарев, сразу почувствовав, что нос истребителя отклоняется вниз, а кресло заваливается назад. Крылья соединились за спиной трансформера, нос встал вертикально вниз, ноги выпрямились, спина раздвоилась пополам, передний щит опустился вниз, броневой щиток прикрыл фонарь кабины. Из щели в спине высунулась голова робота с сенсорами и четырьмя шестиствольными пушками "вулкан" - противоракетная система.

Эльфы одновременно выдохнули, глядя, как истребитель с ногами превращается прямо на глазах в металлического великана.

- Ничто не берет этого гада, - сказала Мария. - Плазменный меч!

"Крестоносец" прикрепил пушку на локоть левой руки. Из правой выдвинулась мощная рукоять, еще доля секунды - и в правой руке трансформера полыхнул жарким пламенем восьмиметровый плазменный меч. "Крестоносец" прыгнул вперед, тролль повернулся и замахнулся правой лапой. Трансформер парировал удар и в свою очередь рубанул мечом. От тролля полетели во все стороны куски каменных доспехов, плазменный меч оставлял на его теле глубокие прорубленные борозды, но троллю все было нипочем. Трансформер прыгал вокруг него, то и дело нанося ему страшные рубящие удары или пытаясь проколоть, но тролль яростно отмахивался, сначала руками, а потом вырванным с корнем стволом дерева. Будь у трансформера возможность воткнуть меч и подержать, чтобы он проник поглубже, может быть что-то и получилось бы, но Князь олог-хайев тоже понимал это и отчаянно защищался.

- Пора кончать этот танец с саблями, - сказал Лугарев.

В этот момент у него в сознании прозвучал сигнал, и он понял, что к их единому триумвирату собирается присоединиться четвертый компонент.

- Это моя "звездная ракета"! - пояснила Мария.

К месту событий на огромной скорости приближался космический модуль. Два вытянутых корпуса квадратного сечения, сужающиеся к носу, соединенные между собой, к ним были пристыкованы еще несколько дополнительных частей.

-Пристыковать "звездную ракету"! - приказала Мария.

Однако сделать это не удалось. Пытаясь рассмотреть космический модуль, Лугарев на секунду отвлекся. Князь олог-хайев почувствовал заминку трансформера и нанес мощный удар кулаком. Мария поставила блок рукой, но удар был слишком силен. "Крестоносца" подняло в воздух, он пролетел несколько метров и тяжело рухнул на землю.

Лугарев почувствовал сильный удар в левую руку - сенсорная система передавала пилотам ощущения трансформера, хотя и в ослабленном виде - а затем еще более сильный удар спиной о землю. "Крестоносец" оказался в нокауте, но не собирался сдаваться.

 

Глава 3

Король умер?

-Вот блин! - пробормотал Лугарев.

Князь поднял над головой ствол дерева, намереваясь обрушить его на "Крестоносца". Трансформер вскинул обе ноги, направив сопла двигателей на врага, и дал предельный форсаж. Две раскаленные струи плазмы ударили в морду огромного тролля. Князь олог-хайев взвыл и выронил дерево, а затем в свою очередь рухнул навзничь и покатился по земле, сжимая лапами обожженное рыло.

- ... и для кого-то жареным запахнет... - прокомментировал Лугарев.

"Крестоносец" сел, приподнявшись на локтях, а затем включил ранцевый двигатель. Три столба огня впились в землю за его спиной, и, опираясь на них, трансформер поднялся.

Эльфы облегченно перевели дух.

Князь олог-хайев тоже поднялся на ноги. Его ярость еще более усилилась.

- Пристыковать "звездную ракету"! - приказала Мария.

Висевший в стороне космический модуль разделился. Основная его часть присоединилась к ранцу трансформера, остальные - к его локтям и голеням.

- Аннигиляционную пушку на разогрев! - скомандовала Мария. - Сейчас наша очередь раздавать слонов.

Из модуля, пристыкованного к правой руке "Крестоносца", выдвинулся ствол аннигиляционной пушки. В ее каморе в этот момент, схваченное мощным магнитным полем, распадалось активное вещество. При его распаде выделялись антипротоны. Сжатые магнитным полем, они не касались стенок каморы и накапливались, образуя сгусток антиматерии.

Дальнейшее надолго запомнилось и Лугареву, и всем присутствующим.

Мария подключила энергосистему космического модуля к "Крестоносцу". Лугарев почувствовал мощный прилив сил. Правая рука как будто налилась энергией.

- Осторожнее с пушкой, - послал мысленный сигнал Лугарев. - Если это чудище взорвется здесь, лесу хана, защищать будет некого.

- Я знаю, - ответила Мария. - Сейчас я его отброшу.

Этот мысленный диалог занял несколько долей секунды.

- Полуавтоматический режим стрельбы, выходная мощность один процент, - скомандовала Мария, устанавливая режим пушки. - Прыжок!

Трансформер прыгнул и приземлился между Князем олог-хайев и опушкой леса. Монстр повернулся в его сторону. "Крестоносец" поднял руку с пушкой, вытянутой вдоль локтя. Лугарев увидел, что Мария прицелилась в ноги чудовища.

- Огонь! - скомандовала она.

Пушка выплюнула сгусток антипротонов.

"Никакого волшебства", - подумал Лугарев: "Просто Е= 2хМхС2"

Под ногами Князя олог-хайев встал столб слепящего пламени. Огромного тролля подбросило вверх. "Крестоносец" вскинул руку с пушкой.

- Огонь!

Второй сгусток попал в туловище тролля. Взрыв отбросил его на сотню метров от леса. Прежде, чем монстр коснулся земли, Мария выстрелила снова. Третий сгусток взорвался под троллем, и его вновь подбросило вверх.

- Мощность два процента, огонь!

Четвертый сгусток опять попал в тролля, и его снова отбросило от леса. Лугарев повел "Крестоносца" вслед за улетающим все дальше и дальше Князем олог-хайев. С каждым выстрелом Мария все усиливала мощность, и тролль летел, как воланчик бадминтона, подбрасываемый все более сильными взрывами. От него разлетались куски каменных доспехов.

- Ну что, покажем ему, почем нынче "Куку-Руку"! Мощность двадцать пять процентов, огонь!!

Сгусток антипротонов, оставляя за собой огненный шлейф аннигилированного воздуха, настиг Князя олог-хайев в верхней точке его последней траектории на высоте около пятисот метров. Вспышка взрыва была такой яркой, что Солнце показалось Лугареву маленьким темным кружком. Светофильтр защитил оптику, но вся равнина вокруг окрасилась в серые, фиолетовые, пурпурные, зеленые тона, залитая мощным световым излучением. Огненный шар взрыва рванулся вверх, ударился о небосвод и расплылся клубящимся дымным грибом. А затем на землю обрушилась ударная волна.

Лугарев успел перевести "Крестоносца" в защитную конфигурацию, но его все равно опрокинуло и несколько раз перевернуло. К счастью, ремни были крепкие, а остекление кабины прикрывал броневой щиток. Перекувырнувшись раза три через себя, трансформер снова поднялся на ноги.

Вертолеты-трансформеры приняли конфигурацию волка и прижались к земле. Волна благополучно миновала их. Горцам и олог-хайям повезло меньше. Хотя мощность взрыва была, в общем-то, невелика всего-то около пяти килотонн, кое-кого все же расплющило. Особенно не повезло тем, кто оказался под эпицентром взрыва.

Ударная волна налетела на лес. Здесь она была уже ослаблена, но все равно на опушке упало много деревьев. Эльфов сбросило с их наблюдательной площадки на дереве, но они перед началом боя на всякий случай привязались для страховки. Когда волна прошла, они снова забрались на покосившуюся площадку, помятые, но живые и относительно невредимые.

- Ну и ну, - сказал Ломион. - Что это было?

- Просто уплотненный горячий воздух, - ответила Селестиэль.

- Какая ты умная, прямо сил нет, - пробормотал Ломион.

Тем временем Король-Призрак выбрался из-под раздавленной лошади, кипя холодным бешенством. Стряхнув с плаща комья грязи, лошадиные внутренности и прочие облепившие его пакости, он решил лично расправиться с металлическим чудовищем, появившимся непонятно откуда и устроившим такое фиаско остаткам его армии. Недавнее столкновение с бомбардировщиком, похоже, ничему его не научило. Король-Призрак пробормотал жуткое заклинание, внезапно увеличился в размерах и устремился навстречу "Крестоносцу".

Лугарев увидел огромную черную тень, скользящую прямо на него.

- Ну никак они не угомонятся, - проворчал он. - Смотри, кто к нам пожаловал.

- Это еще что за пугало? - спросила Мария. - "Черный Плащ", что ли? Придется и ему клюв начистить...

Эльфы тоже увидели, как предводитель назгулов внезапно вырос и устремился к металлическому великану, стоящему в странной позе неподалеку от опушки леса.

- С этим он не справится! - воскликнула Селестиэль. - Мы должны помочь ему. Я иду!

Она осмотрела свои доспехи, взяла шлем и меч, резким свистом подозвала свою лошадь, ждавшую хозяйку в глубине леса, и спрыгнула с площадки прямо в седло.

- Подожди, позволь мне! - крикнул Ломион.

- Нет, - ответила она, надевая сверкающий шлем. - Король назгулов падет не от руки воина! Вспомни древнее пророчество, оно уже сбылось однажды, хотя и не до конца!

Черный призрак быстро приближался. Над его головой, укрытой капюшоном, тускло блеснул длинный меч. "Крестоносец" принял конфигурацию робота и включил свой плазменный меч.

- Это еще кто? - спросила Мария.

На боковом экране Лугарев увидел быстро приближающегося со стороны леса всадника с мечом в руке. Он был в сверкающих латах, и Лугарев готов был поклясться, что так сверкать может только нержавеющая сталь. Но от всадника исходил еще какой-то особенный, неземной свет, и Лугарев понял, что наконец-то, впервые в жизни видит настоящего эльфа.

- Не спи, коммандер! - окликнула его Мария.

Король-Призрак был уже рядом. Он взмахнул мечом, и вдоль его лезвия заструились холодного пламени.

- Кто бы ты ни был, берегись! - низким, полным ледяной злобы голосом произнес Король-Призрак.

Волна дикого, первобытного ужаса обрушилась на Лугарева. Он ощущал ее... но только несколько сотых долей секунды. А затем искусственный интеллект "Крестоносца" заблокировал эмоциональное восприятие. Там, где был бессилен человек, руководство взял на себя электронный мозг.

Меч Короля-Призрака обрушился на "Крестоносца", трансформер парировал удар своим плазменным мечом. Вражеское лезвие раскалилось добела и перегнулось под своей тяжестью. Король-Призрак бросил меч и отскочил, снимая с пояса палицу.

"Крестоносец" ударил мечом, и палица короля назгулов переломилась возле рукояти. Ошеломленный Король отступил на несколько шагов. Он не верил своим глазам. Что-то пошло не так. "Крестоносец" шагнул вперед и ударил снова. Плащ Короля-Призрака загорелся. Плазменное лезвие прожгло латы.

Предводитель назгулов понял, что его черная магия бессильна против металлического чудовища. К тому же от леса приближался эльф со сверкающим клинком в руке. Король-Призрак повернулся и обратился в бегство.

- Ну нет, чучело гороховое! - пробормотал Лугарев. - Так просто ты от меня не отделаешься!

"Крестоносец", лязгая сочленениями, ринулся в погоню за удирающим назгулом. Король-Призрак улепетывал во весь дух, стремясь укрыться среди жалких остатков своей армии, которые как раз начали приходить в себя после взрыва и собираться в небольшие отряды. О дальнейшем прорыве к лесу никто уже не помышлял, все следили за схваткой Короля-Призрака с металлическим великаном.

"Крестоносец" принял защитную конфигурацию, вновь превратившись в истребитель с ногами, и заскользил над землей на струях плазмы, как на коньках. Расстояние между ним и назгулом стало быстро сокращаться.

Лугарев посмотрел влево и увидел, что эльф не отстает. Он не поверил своим глазам - ни одна лошадь не могла нестись с такой скоростью - "Крестоносец" делал около пятидесяти миль в час.

Трансформер пронесся сквозь небольшую группу горцев и троллей - они порскнули из-под его ног в разные стороны, словно мыши. Нескольким из них не повезло - они не были достаточно проворны, и струи плазмы превратили их в облачка дыма и пара.

- Наддай газу, коммандер! - крикнула Мария.

"Крестоносец" рванулся вперед, и Король-Призрак не успел увернуться. Рубанув назгула мечом, трансформер подмял его под себя. Пронзительный вопль Короля-Призрака прокатился над полем.

"Крестоносец" немного потоптался на назгуле, затем отступил на шаг. Лугарев посмотрел вниз. Обугленные и искореженные латы Короля-Призрака напоминали смятую пивную банку.

Подскакавший эльф вдруг соскочил с лошади, сделав предостерегающий жест, подбежал к поверженному назгулу и несколько раз вонзил сверкающий меч в пустоту под забралом измятого шлема. Над полем вновь пронесся пронзительный вопль, бесплотный и жалобный, пронесся и растаял как снег.

Эльф наклонился к искореженным латам и сорвал с них талисман Гортаура. Рядом упало несколько стрел. Лугарев огляделся. Уцелевшие горцы и тролли под командованием оставшихся назгулов окружали их постепенно сжимающимся кольцом. Лес был так далеко, что вертолетов даже не было видно - в такую даль увлекла "крестоносца" погоня за назгулом.

- Надо убираться отсюда, - сказал Лугарев, выключая меч.

- А этот? - спросила Мария, указывая на эльфа. - Его сейчас утыкают стрелами как ежика.

- Возьмем с собой, - ответил Лугарев.

Увидев, что металлический монстр выключил меч, тролли надвинулись. Эльф вскочил в седло и прикрылся щитом, беспокойно оглядываясь. Лугарев взглянул на щит, и увидел на нем хорошо знакомую восьмиконечную звезду Дома Феанора. Нолдор?! Здесь?! Не может быть! Вот это удача!

Эльф поднял голову в шлеме, и Лугарев почувствовал, что глаза за сверкающим забралом смотрят прямо на него.

Сделав ободряющий жест эльфу, Лугарев отцепил с левой руки трансформера контейнер с пушкой "Эвенджер", взял его в правую руку и дал очередь по преградившей путь толпе троллей. Олог-хайи разлетелись в разные стороны. Воспользовавшись их паникой, Лугарев снова прикрепил пушку на место, высвободив руки "Крестоносца".

- Сматываемся отсюда, - сказал он. - Эта вечеринка несколько затянулась.

"Крестоносец" аккуратно подхватил обеими руками лошадь вместе с сидящим на ней эльфом, включил двигатели и заскользил над землей, расшвыривая троллей. Мария дала несколько очередей из "вулканов". Прорвавшись сквозь толпу, "Крестоносец" мчался к опушке леса.

Когда металлический великан подхватил ее лошадь под брюхо и поднял в воздух, Селестиэль испугалась, но так как все равно ничего не могла сделать, то лишь еще крепче вцепилась в седло. Земля в нескольких футах под ней стремительно неслась навстречу, лошадь заполошно дрыгала ногами.

Несколько горцев впереди бросились врассыпную, видя налетающий трансформер. Над головой Селестиэль прогрохотал гром, полыхнули длинные языки пламени, по ее шлему и наплечникам зазвенел град дымящихся латунных цилиндриков. Четыре струи огня резанули по разбегающимся горцам. Селестиэль зажмурила глаза и не открывала их, пока лошадь не перестала брыкаться, почувствовав под ногами твердую землю.

Открыв глаза, Селестиэль увидела, что лошадь стоит на опушке леса, мелко дрожит и буквально исходит на мыло. Металлическое чудовище замерло в нескольких шагах, повернувшись в сторону противника, а от опушки к ним бежали Ломион и Рингамир.

Приземлившись у леса, Лугарев опустил эльфа с лошадью на землю и развернул "Крестоносца" носом к противнику, готовясь атаковать снова. Но этого не потребовалось. Оставшиеся назгулы тоже исчезли, не пытаясь преследовать "Крестоносца". Остатки черного воинства, лишившись своих командиров и комиссаров, уже не мечтали о сопротивлении; их волновала целость собственной шкуры. Десятка два или три уцелевших троллей были атакованы вертолетами и истреблены. В этот момент подошла роханская конница, до того стоявшая вдалеке в ожидании развития событий. Теперь доблестные рохирримы отвели душу, вырезав горцев до последнего человека.

Лугарев, поразмыслив, не стал их останавливать. В конце концов, именно кони были главным достоянием Рохана, а захватчики угнали их более ста тысяч. Конокрадство в особо крупных размерах в Рохане так или иначе каралось смертью. Лугарев хоть и не одобрял бессмыссленной резни, но уважал право каждого человека защищать свою собственность.

Он снова повернулся к эльфу и увидел, что к нему присоединились еще двое. Эльф слез с лошади и с гордостью демонстрировал сородичам медальон, снятый с Короля-Призрака.

- Ну что, Машенька, пойдем знакомиться с эльфами? - спросил Лугарев, и, не дожидаясь ответа, открыл фонарь кабины.

 

Глава 4

Селестиэль из Дома Феанора.

Увидев бегущих к ней Ломиона и Рингамира, Селестиэль слезла с лошади. Эльфы подбежали к ней, с опаской оглядываясь на металлического монстра, стоящего рядом.

- Не бойтесь, - сказала им Селестиэль. - Он унес меня от троллей.

- Тебе удалось справиться с назгулом? - спросил Рингамир.

Селестиэль с гордостью оглянулась на металлического великана:

- Нам удалось!

Она вынула снятый с Улайра талисман Гортаура, держа железный медальон рукой в латной перчатке, и показала его эльфам.

- О Элберет! - воскликнул Ломион. - Это великий подвиг, Селестиэль!

Внезапно над головами эльфов раздалось шипение. Вскинув головы, они увидели, как прозрачный колпак на носу металлического чудовища поднялся и откинулся назад. Рука великана пришла в движение.

Эльфы отпрянули, схватившись за рукояти мечей.

- Стойте! - сказала Селестиэль. - Уберите оружие!

Рука монстра легла на землю. На ее раскрытой ладони стояли два человека - мужчина и женщина в странных облегающих оранжевых одеяниях.

Селестиэль сняла шлем и шагнула им навстречу.

Лугарев увидел, как эльф, которого они вынесли с поля боя, поднял руки и снял свой сверкающий шлем. Эльф был высок, пожалуй, не намного ниже самого Лугарева, а двое других - еще выше, и он ожидал увидеть одного из тех витязей, о которых читал в древних легендах. Однако он ошибся - уже второй раз за последние два дня.

Он еще успел подумать, что в здешних краях самые красивые женщины в основном появляются из-под шлема - пилотского или рыцарского - неважно. А затем осталось лишь одно чувство - восхищение.

Женщина, стоявшая перед ним, была необыкновенна. Сказать, что она была прекрасна, означало не сказать ничего. Казалось, звездный свет вспыхивает в ее больших серых глазах, искрится в длинных темных волосах, превращается в легкую улыбку в уголках губ... Все женщины мира рядом с ней казались мраморными римскими копиями с греческого бронзового оригинала.

По сравнению с ней, если рассматривать внимательно, Мария выглядела более ярко и эффектно. Но в глубине глаз эльфийской женщины светилась мудрость многих веков, и еще был особый, внутренний свет...

Резкий толчок в бок вывел его из этого сказочного, блаженно-восторженного состояния - Мария ткнула его локтем, прошипев:

- Проснись, коммандер!

Только тут Лугарев осознал, что пауза неловко затянулась, и, пожалуй, не слишком вежливо вот так пялиться на незнакомую женщину. Он покосился на Марию. Она была совершенно спокойна, рука ее как бы невзначай лежала на кобуре пистолета.

Лугарев поднял правую руку ладонью вперед, показывая, что невооружен, и произнес запомнившееся ему древнее приветствие на наречии Высоких Эльфов:

- Элен силла луменн оментилмо! (Час нашей встречи осиян звездой.)

Эльфы удивленно переглянулись.

- Осторожнее, друзья мои, - сказал Ломион. - Наши гости знают даже Древнее Наречие!

- Кто вы будете, чужеземцы, и что привело вас сюда? - спросила Селестиэль.

Не только Лугарев, но и Мария были поражены чистыми, звонкими голосами эльфов. Они звучали, словно серебряные колокольчики.

- Мы - наемники, приехали издалека, чтобы защищать Гондор, - осторожно ответил Лугарев. Он помнил предостережение Советника: "Не называйте свои имена незнакомым людям, а тем более нелюдям. Эта линия времени близка к астральным, и существа, владеющие магией, могут подчинить себе вашу волю." В способностях эльфов в области магии сомневаться не приходилось.

- ... а здесь мы оказались, чтобы не допустить врага в ваш лес, - закончил он.

Эльфы снова удивленно переглянулись.

- Тому, вместе с кем победил столь страшного противника, как бывший король Ангмара, можно открыть свое имя, - сказала Селестиэль, улыбаясь. - Я - Селестиэль из Дома Феанора. Это - мои друзья - Ломион и Рингамир из Дома Финголфина. А как называть вас?

- Я - Игорь Лугарев.

- Я - Мария Пирелли.

- Мы вместе управляем вот этим аппаратом, - пояснил Лугарев, показывая на трансформер. - Это наш "Последний Крестоносец", так мы его называем.

- Рада познакомиться с вами, - сказала Селестиэль и добавила, глядя в глаза Марии. - Это не настоящее твое имя...

- Я знаю, - ответила Мария. - И мой друг тоже. Но я не хотела бы, чтобы об этом знали другие.

- Хорошо, - ответила Селестиэль. - Я понимаю тебя.

- Э-э-э, .. - замялся Лугарев, не будучи уверен, что к такой женщине можно обратиться просто по имени. - Скажите... этот назгул? ... Мы его уделали?

- Друзья называют меня просто Селест, - ответила она, словно угадав затруднение Лугарева, - а врагам и посторонним я своего имени не называю. Что же до Улайра ... Нельзя убить того, кто мертв вот уже много веков.

- Для мертвеца он выглядел довольно бодро, - заметила Мария.

- Он стоит, как и мы, эльфы, на грани зримого и незримого мира, - ответила Селестиэль. - Но если мы в большей степени принадлежим миру этому, она широко повела рукой, как бы указывая вокруг, - то бывший король Ангмара и его слуги существуют, в основном, в мире ином. Там нет многих привычных вещей, время там течет иначе, солнце более блеклое и холодное, луна и звезды светят ярче... Но не в этом дело. В отличие от нас, Улайры не вещественны, они - призраки...

- Мы это заметили, - кивнул Лугарев.

- Поэтому их нельзя убить - в обычном понимании этого слова - обычным оружием, - продолжила Селестиэль.

- Хм... Спроси у эльфа совет - услышишь в ответ ни "да" ни "нет", - улыбнулся Лугарев.

Эльфы тоже улыбнулись.

- Так или иначе, но он куда-то делся, - сказала Мария, - и орал при этом, как умирающий.

- Мы лишили его силы, - ответила Селестиэль, показывая им железный медальон с огромным камнем, подобным алмазу и испускающим бледный свет. - Когда Король-Призрак лишился этого медальона, прервалась его связь с Гортауром, его Властелином. И он развоплотился, превратясь в бессильный и злобный призрак, лишенный энергии...

Лугарев отметил, что если в первый раз лингофон перевел это слово как "сила", то теперь он назвал это - "энергия". А лингофоны были весьма компетентны в подобных нюансах перевода. Он решил, что это не случайно.

- Ты хочешь сказать, что этот медальон - как бы энергопередатчик? - спросил он.

- Ты прав. Любой призрак - это прежде всего сгусток особого рода энергии, - ответила Селестиэль, - и пока Гортаур не сделает ему новый талисман, Король-Призрак не появится в зримом мире. Но довольно о мрачном. Мы все живы, и мы победили! Не пристало живым при первой встрече рассуждать о мертвецах. Я приглашаю вас в гости. Мы так давно ни с кем не общались...

- Мы с удовольствием примем ваше приглашение, ответил Лугарев, но в этот момент у него в кармане запищал пэйджер. - Прошу прощения, мне надо поговорить с парнями наверху, - он указал в небо, где еще кружила "Эйприл Фест", и побежал к "Крестоносцу".

Его действительно вызывал Бартон.

- Эй, Игорь! Хорошая работа! У вас все о'кэй?

- Лучше не бывает, - засмеялся Лугарев.

- Митч и остальные уже на базе, - сказал Бартон. - Угрозы практически нет.

- Я немного задержусь здесь, - сказал Лугарев. - Надо потолковать с местными жителями. Вот тут Мария хочет тебе что-то сказать.

- Полковник? - сказала Мария. - Говорит капитан Пирелли. Передайте моим людям, пусть возвращаются на базу. Я скоро буду. Приготовьте вертолет для коммандера Лугарева. Он собирается здесь задержаться.

- Понял вас, мисс Пирелли. Э-э, .. скажите, .. - Бартон несколько замялся. - В этом лесу... там... действительно есть ... эльфы?

- Да, полковник, - совершенно равнодушно ответила Мария.

"Можно подумать, Расселл спросил ее о пирожках с капустой", - подумал Лугарев.

- Ты разве не останешься? Нас ведь пригласили, - спросил он.

- Нет, - ответила Мария. - Я и "Крестоносец" можем понадобиться на базе. К тому же пока я еще командир эскадрильи и отвечаю за своих людей. Я пришлю за тобой вертолет. Будем держать связь.

- О'кэй, - сказал Лугарев. - Пусть пришлют машину с большой дальностью полета, вроде "Найт Хока", возможно, придется подбросить эльфов до Лотлориена. И положи в вертолет небольшую коробку, она у меня в "Спектре". Там у меня телевизор и еще кое-какая аппаратура.

- Угу, будет сделано, - кивнула Мария. - Держи включенными рацию и приводной радиомаяк. Да не заглядывайся на эту сказочную красотку. Ну, пока, до встречи, коммандер!

Мария уселась в пилотское кресло и закрыла кабину.

- Отойдем в лес, - сказал Лугарев эльфам. - Эта штука очень громко свистит, когда взлетает.

Они укрылись за деревьями и заткнули уши. Раздался оглушительный свистящий рев, из-под ног "Крестоносца" полетела пыль, брызнули струи раскаленного газа. Мария помахала Лугареву и повела истребитель в сторону от леса. Он медленно плыл над землей, оставляя за собой две черных, выжженных плазмой полосы посреди зеленого моря травы. Отлетев на полкилометра от леса, Мария увеличила тягу. Трансформер поднялся на двух столбах синевато-белого пламени, затем принял конфигурацию истребителя, и на полном форсаже рванулся в бескрайнее голубое небо. Где-то в вышине прогремел гром - "Крестоносец" перешел звуковой барьер.

То, что было потом, вспоминалось позднее Лугареву как увиденное во сне. Они сидели на поляне посреди леса, освещенные ласковым июньским солнцем. Было угощение - незнакомые плоды каких-то деревьев, свежие, сладкие, белоснежные на изломе лепешки, мед...

- Мы не едим мяса, - сказала, как будто извиняясь, Селестиэль, однако Лугареву было слишком хорошо, чтобы быть чем-то недовольным. В его руке как бы сам собой оказался небольшой серебряный кубок филигранной древней работы, наполненный неизвестным ему, но приятно пахнущим напитком.

Он осторожно отпил - ни разу в жизни он еще не пробовал ничего подобного. По всему телу растеклось приятное, живое тепло. В напитке не было ни капли алкоголя, но он давал ни с чем не сравнимое ощущение мира, спокойствия и блаженства.

- Чем это вы меня напоили? - спросил Лугарев и засмеялся, почувствовав прилив необъяснимого, беспричинного веселья.

- Это наш медовый напиток, - ответила Селестиэль. - Тебе нравится?

- Еще как!

Кончив жевать, все четверо расположились прямо на душистой, мягкой траве. У эльфов было множество вопросов к Лугареву, а у него еще больше вопросов к эльфам.

- Я должна поблагодарить тебя, - сказала Селестиэль. - Ты очень вовремя вынес меня оттуда. Еще чуть-чуть, и из меня сделали бы подушечку для иголок.

- Ну, не мог же я оставить этим уродам такую симпатичную девчонку, - усмехнулся Лугарев.

Она удивленно подняла брови.

- Я всегда думала, что уже вышла из возраста девчонок. Мне уже более пяти тысяч лет по людскому счету.

- Гм! - Лугарев не знал, что и сказать. - В таком случае, леди, вы неплохо сохранились. Хотя я считаю, что женщине надо давать столько лет, на сколько она выглядит.

- На сколько же, по-твоему, чужеземец, выгляжу я?

- Лет на двадцать пять... по людскому счету, - поддразнил ее Лугарев.

- Нашему гостю не откажешь в учтивости, Селест, - улыбнулся Ломион, глядя на смутившуюся Селестиэль.

- А что это у вас женщины занимаются мужским делом? - пришел ей на помощь Лугарев. - Вы, два бравых воина, в кустах сидели, - усмехнулся он, а девушка жизнью рисковала, тыкала мечом в это пугало.

- Попробовал бы ты ее удержать!

- Есть древнее пророчество о том, что Король-Призрак падет не от руки воина, - сказала Селестиэль. - И оно уже однажды оправдалось. В прошлый раз его развоплотили малыш-полурослик, и смелая девушка, по имени Йовин, из племени рохирримов. Это случилось давным-давно, тысячу лет назад. Но Черный Властелин вновь обрел тело, найдя Сильмарилл, и снова призвал к себе своих призрачных слуг.

- Да, я читал об этом подвиге в старых книгах, - сказал Лугарев.

- Ты хорошо образован для наемника, - заметил Ломион, - И знаешь историю нашего мира.

- Да, я читал "Квэнта Сильмариллион", - ответил Лугарев.

Эльфы переглянулись.

- Скажи, можно взглянуть на твой огненный меч? - спросила Селестиэль.

- Посмотри, - Лугарев отцепил меч от пояса и протянул ей. - Кнопку не трогай! Эта штука сильно жжется. Вот, смотри.

Он взял меч из ее рук и нажал кнопку. Луч вырвался из прорези на диске. Селестиэль смотрела на меч прямо-таки с профессиональным интересом.

- А как он работает?

- Ну, как... Включаешь и машешь! - ответил Лугарев.

Эльфы расхохотались.

- Нет, я имею в виду, как появляется его огненное лезвие? - спросила Селестиэль.

- Ну ... Это плазма в магнитном поле.., - Лугарев замялся. - Вряд ли я сумею объяснить так, чтобы ты поняла.

Он выключил меч.

- Вот смотри. Тут энергоблок. Очень мощный. Можно сказать, в нем спрятана молния. Он дает разряд, который ионизирует воздух... Черт, как объяснить, что значит "ионизирует"...?

- Понятно, - сказала Селестиэль. - Получается плазма, которую удерживает магнитное поле, создаваемое магнитом в рукояти. А зеркальный диск предохраняет меч и руку от жара.

Лугарев изумленно воззрился на нее.

- Ты... ты знаешь, что такое плазма?

- Я люблю читать книги знаний, в них есть ответы на многие вопросы, - ответила Селестиэль.

- Но откуда? Откуда у вашего народа такие знания, здесь же средневековье! Откуда взялись эти книги?!

- Я из расы Нолдоров и принадлежу к народу Феанора, - сказала Селестиэль. - Валары многому научили нас, и еще больше мы узнали сами. А как называется твой меч?

- Как называется? Понятия не имею, - пожал плечами Лугарев. - Ну, у него есть какой-то буквенно-цифровой индекс, но я не взял с собой инструкцию...

- Нет, нет, я говорю об имени меча. Вот, смотри, - Селестиэль взяла лежащий рядом с ней на траве пояс и вынула из ножен свой меч, протянув его Лугареву рукоятью вперед. - Это мой меч, я зову его "Хелектиль", что значит "Ледяное острие".

Лугарев осторожно взял в руки клинок, поразивший Короля-Призрака. Древняя работа угадывалась сразу, но его внимание привлекло лезвие. Тщательно отполированное, покрытое ближе к рукояти прихотливой вязью эльфийских рун, оно было сделано из нержавеющей стали!!

- Это нержавейка! - воскликнул Лугарев.

- Конечно, - кивнула Селестиэль. - Мы не можем пользоваться предметами из обычной стали, поэтому и латы и оружие у нас нержавеющие. Это было всегда.

- Не можете? - удивился Лугарев. - Почему?

- Ржавчина, - ответила Селестиэль. - Мы называем ее "каранлит" - "красный пепел". Для нас она - яд.

Лугарев молча отдал ей меч. Он даже не мог сказать, что из услышанного удивило его больше.

- Придумай имя для своего меча, - сказала Селестиэль, - а я напишу его на рукояти. И сделаю гравировку охранных заклинаний. Чему ты смеешься?

- Ну, знаешь! Сначала ты говоришь о плазме, потом о заклинаниях! Забавный контраст.

- Таковы эльфы, - ответила Селестиэль. - Мы не разделяем магию и науку, для нас они - единое целое.

Вскоре послышался рокот вертолетного мотора - это прилетел за Лугаревым "Найт Хок". Ему не хотелось улетать от эльфов так быстро. Но оказалось, что вертолет прилетел на автопилоте, ориентируясь на сигнал поставленного Лугаревым радиомаяка. Такая система часто использовалась в Вечности, особенно на вертолетах. Лугарев посадил "Найт Хок" на поляну с помощью пульта дистанционного управления. Связавшись с базой, он передал Митчеллу, что еще немного задержится.

Эльфы подошли к вертолету и долго, с интересом рассматривали диковинную для них машину. Лугарев с удивлением отметил, что Селестиэль проявляла гораздо большее любопытство и задавала куда больше технических вопросов, чем Ломион или Рингамир.

- Похоже, ты разбираешься в технике лучше своих друзей, хотя они мужчины, а ты - нет, - сказал он.

- А ты считаешь, что только мужчины способны разбираться в технике? - улыбнулась Селестиэль. - Мои друзья - просто воины, хотя и умеют кое-что сделать, а я - создатель вещей.

- То есть? - спросил Лугарев.

- Я придумываю вещь или машину, рассчитываю, как она должна работать, потом рисую чертежи, и мы все вместе ее делаем.

- А! Говоря по-нашему, ты - инженер-конструктор.

После ужина эльфы собрали остатки еды, уселись вокруг костра и запели. Лугарев знал, что эльфы любят петь, поют много и очень красиво, но услышанное превосходило всякое воображение.

Селестиэль играла на маленькой арфе, Рингамир - на флейте, пляшущие языки пламени освещали их прекрасные лица, а в вечернем сумраке за их спинами мигал огонек радиомаяка и высилась темная туша вертолета. Искры от костра улетали вверх, и вслед за ними летел волшебный серебряный голос Селестиэль. Такой запомнилась Лугареву эта ночь.

С первыми звуками песни он достал из вертолета магнитофон и включил на запись, наслаждаясь мелодичными, как перезвон колокольчиков, песнями эльфов. В их языке почти не было шипящих звуков, и он очень подходил для песен, как, например, итальянский.

Наконец эльфы умолкли. Селестиэль вопросительно посмотрела на Лугарева.

- В жизни не слышал ничего красивее, - признался он к ее явному удовольствию.

- Я тоже, - сказал Ломион. - Ты для нашего гостя так старалась, Селест?

Она только улыбнулась в ответ.

На небе начали зажигаться первые звезды. Лугарев уже хотел укладываться спать, он не любил поздно засиживаться. Но Селестиэль позвала его прогуляться вдоль опушки леса.

Выйдя из-под деревьев, они остановились. Селестиэль подняла руку, указывая на яркую синюю звезду.

- Смотри, это Хеллуин. Правда, красивый? А как он называется у вас?

- Сириус, - ответил Лугарев. - Отсюда он смотрится куда приятнее, чем вблизи.

Селестиэль вопросительно взглянула на него.

- Был я там в прошлом году, - пояснил он. - Едва ноги унес...

Селестиэль посмотрела удивленно, но ничего не сказала. "Не поверила", - подумал он: "Это и не удивительно. На ее месте и я не поверил бы."

- А это Вильварин - "Бабочка", - сказала она, указывая на небольшое созвездие.

- У нас ее называют "Кассиопея", - машинально ответил Лугарев, неожиданно ловя себя на мысли о несусветной глупости происходящего. "Что я, черт подери, здесь делаю? Гуляю и любуюсь звездами с женщиной, которая старше меня на пять тысяч лет?!! Бред сумасшедшего! "

- А вот эту звезду я люблю больше всех, - сказала Селестиэль, очевидно не догадываясь о его мыслях. - Мы называем ее Гил-Эстель - "Звезда Надежды".

Лугарев посмотрел туда, куда указывала ее рука. Над западным горизонтом чуть выше Венеры ярким белым сиянием горела незнакомая ему звезда. В его памяти тут же всплыли чеканные строки древней баллады об Эарендиле:

"Эарендил навеки стал

Для всех затерянных во тьме

Звездой, летящей в вышине,

Живым огнем, проводником

К священной Западной стране"

- Почему ты защищаешь нас? И Гондор? - спросила вдруг Селестиэль. - Что заставляет тебя делать это? Разве это твоя война?

- Как тебе объяснить...? - задумался Лугарев.

- Объясни как можешь.

- Ну... это моя работа, - ответил Лугарев. - Я получаю деньги за то, что защищаю вас, Гондор, или еще кого-нибудь...

- Тебе нравится убивать себе подобных?

- Нет. Деньги получать - вот это мне нравится. Но если мне приходится убить, чтобы защитить себя или кого-то еще, я убиваю. Если мне надо убить, чтобы выполнить задание, от которого зависят жизни или интересы многих людей, я убиваю. Я - наемник. Я делаю свою работу. Без удовольствия и без сожаления.

- А если противник предложит тебе больше, ты перейдешь на его сторону?

- Пойдем со мной, - ответил Лугарев, взял ее за руку и повел к вертолету. - Я кое-что покажу тебе.

Откатив дверь вертолета, он достал из коробки, присланной Марией, свой маленький телевизор на батарейках и горсть мнемокристаллов. Найдя нужный кристалл, он зарядил его в телевизор, включил приборчик, подозвал остальных эльфов и сказал:

- Посмотрите вот этот фильм. Он называется "Великолепная семерка". Он довольно длинный, но когда ты посмотришь его, Селест, ты поймешь, что наемники - это не всегда плохие люди. Я заключил контракт и не перейду на сторону врага, даже если он предложит больше.

- А если твой контракт кончится, и Враг предложит тебе другой? - спросила Селестиэль. - Что тогда?

- Когда я заключаю контракт, я интересуюсь не только суммой, - ответил Лугарев. - Если работа противоречит моим убеждениям, я не возьмусь за нее, сколько бы мне не предлагали.

- Тише, Селест, потом будешь спрашивать! - зашипел на нее Ломион. - Дай посмотреть!

Лугарев усмехнулся в усы, глядя на эльфов, завороженно прилипших к маленькому экрану. "У нас тоже найдется немного волшебства, чтобы вас удивить", - подумал он.

Два часа пролетели для нолдоров как один миг. Они ни на секунду не отрывались от экрана. Наконец фильм кончился, по экрану поплыли финальные титры.

- Кажется, я поняла, что ты имел в виду, - задумчиво произнесла Селестиэль. - Если бы все наемники были такими...

- В Вечности других и не бывает, - ответил Лугарев.

- А что такое Вечность? - сразу спросила Селестиэль. - Ты так называешь свою страну?

Лугареву пришлось повторить почти то же самое, что он говорил волшебнице на верхней площадке Белой башни Минас-Анора. Эльфы слушали с напряженным вниманием, время от времени переспрашивая или уточняя непонятные моменты.

- А ты сам как туда попал? - спросил Ломион.

- Ну, это было довольно сложно, - усмехнулся Лугарев. - Для этого мне потребовалось умереть.

Эльфы удивленно подняли брови.

- Я был летчиком-истребителем, - пояснил Лугарев. - Летал сначала на МиГ-23. Все было нормально, пока не началась война в Афганистане. Вскоре и нашу часть послали туда. На этой войне мне, можно сказать, повезло. Отлетал без единой царапины, получил пару орденов, капитанские погоны... По окончании срока в Афгане пересел на МиГ-27. Меня перевели в 18й гвардейский истребительно-бомбардировочный полк "Нормандия-Неман". Пролетал я там почти год, когда и случилась эта неприятность. Во время тренировочного полета на малой высоте я столкнулся с вороньей стаей. Для самолета, тем более скоростного, столкновение даже с одной птицей - это не семечки. В общем, я только успел дернуть ручки катапультирования и больше ничего не помню. Пришел в себя в какой-то подозрительно чистой больнице. Катапультирование это ведь тоже не панацея, оно далеко не всегда кончается благополучно.

Первые дни все было как в обычной больнице. Врачи сказали, что у меня было небольшое сотрясение мозга, еще кое-что... А потом появились два деятеля из Службы Кадров Вечности. Они-то и рассказали, что мой МиГ грохнулся на какое-то поле. Топливо взорвалось, плюс еще пара бомб и подвесные баки. Истребитель разнесло на такие клочья... Катапультное кресло вообще не нашли. Его эти ребята из Вечности прибрали, вместе с парашютом. Командование решило, что я погиб. Не успел катапультироваться. А меня, оказывается, подобрала спасательная служба Вечности. Они многих так подбирают. В больнице меня починили, потом предложили работать у них. В основном, летать. Условия были совершенно сказочные. Я согласился, конечно, и не жалею об этом.

Эльфы выслушали его рассказ как откровение, даже не переспрашивая. Все вопросы посыпались потом. Особенно старалась Селестиэль, выпытывая все технические подробности. Она даже заставила Лугарева нарисовать схему работы катапультного кресла - настолько заинтересовала ее эта идея.

В конце концов Лугарев заявил:

- Хватит, Селест! Уже почти полночь. Я засыпаю на ходу. Поговорим завтра.

Пожелав эльфам спокойной ночи, он забрался в вертолет и рухнул на резиновый матрац лицом вниз. После его ухода эльфы еще долго говорили между собой о нем, обсуждая услышанное. Лугарев этого уже не слышал. События этих суматошных дней утомили его настолько, что он уснул, едва коснувшись подушки.

 

Глава 5

Разгадка.

Лугарев просыпался постепенно, медленно. Сначала сквозь дремоту он услышал щебетание птиц. Оно становилось все громче, пока он не осознал, что этот радостный птичий хор твердо вознамерился не дать ему спать. Некоторое время он еще дремал, пока, наконец, яркий солнечный луч не проник в окно вертолета. Лугарев сел на своем резиновом матраце, сладко зевнул и потянулся.

После всех волнений и потрясений последнего времени это было удивительно мирное пробуждение. Лугарев почесал за ухом и посмотрел на часы. Было 8.06 17 июня. Он поднялся, поправил, как смог, измявшуюся за ночь одежду, откатил в сторону дверь и вылез из вертолета.

Эльфы поднялись, похоже, уже давно. Селестиэль хлопотала, приготовляя завтрак, Ломиона и Рингамира не было видно.

-Привет, Селест! - окликнул ее Лугарев. - Где мужчины?

-Привет! - ответила Селестиэль, и он еще раз поразился мелодичности ее голоса. - Они пошли на разведку. В отличие от некоторых любителей поспать... - она улыбнулась, и эта улыбка, как показалось Лугареву, осветила лесную полянку ярче июньского солнца.

-Ну и пусть, - сказал Лугарев. - Зато им кофе не достанется.

-Чего не достанется? - переспросила она.

-Кофе. У тебя вода есть? - он наполнил котелок водой и повесил над огнем. Селестиэль внимательно наблюдала за ним.

Когда вода закипела, он пошарил по карманам и вытащил несколько ярких пакетиков из фольги. В коробке, присланной Марией, нашлись две пластмассовые чашки.

-Это, конечно, не серебряный кубок, - сказал он, - но пить кофе из кубка как-то непривычно.

Надорвав пакетики, он высыпал в чашки их содержимое и залил кипятком. Селестиэль с интересом принюхалась.

-Пахнет вкусно, - заявила она.

Лугарев высыпал сахар из двух других пакетиков и спросил:

-Тебе со сливками?

-А где ты возьмешь сливки?

-Там же, где и все остальное, - он вскрыл еще два пакетика с сухими сливками и высыпал в кофе. - Осторожно, горячее.

Селестиэль боязливо отпила из чашки. Лугарев внимательно следил за изменением выражения ее лица.

-Очень вкусно, - сказала она. - Сливки как настоящие. Тот, кто это придумал, весьма сведущ в магии.

-Точнее, в пищевой химии, - ухмыльнулся Лугарев.

Вскоре вернулись остальные эльфы. Он угостил и их. Попробовав кофе, Ломион заявил:

-Мне кажется, люди многого достигли за эти годы. Неужели такие чудесные порошки делают в Гондоре?

-Нет, конечно, - ответил Лугарев. - Их делают в Вечности.

-Я хотела бы там побывать, - сказала Селестиэль.

-Это несложно устроить, - пожал плечами Лугарев.

После завтрака эльфы быстро свернули свой лагерь. Селестиэль подошла к Лугареву и спросила:

-Ты можешь подвезти нас до Лотлориена?

-Пожалуйста, - ответил Лугарев. - Грузите вещи.

Эльфы быстро запихали пожитки в вертолет. Рингамир вдруг залихватски свистнул, и откуда-то из глубины леса примчались, как ветер, серебристо-белые эльфийские кони. Потряхивая гривами, которые заставили бы позеленеть от зависти многих блондинок, они подбежали прямо к своим хозяевам, стоящим у вертолета.

-Да, а как же быть с лошадьми? - спросила Селестиэль.

-Не знаю, - ответил Лугарев. - Но в вертолет они не влезут. Разве что застропить их и прицепить на внешнюю подвеску.

-Ну уж нет! - воскликнула Селестиэль. Она обняла свою белую кобылу и сказала. - Моя бедная! Ее чуть удар не хватил, когда ты поднял нас в воздух!

-Если бы горцы подняли вас на копья, ей бы это еще меньше понравилось, - заметил Лугарев. - Сейчас тролли уже глодали бы косточки твоей лошадки.

-Не надо никуда их цеплять, они сами найдут дорогу, - сказал Ломион, и, повернувшись к лошадям, добавил несколько эльфийских слов.

Лошади поняли его и с веселым ржанием унеслись прочь.

Лугарев усадил эльфов в вертолет. Мужчин он пристроил на креслах пулеметчиков, а Селестиэль на месте второго пилота. Она с интересом рассматривала приборы.

Лугарев уселся в пилотское кресло и запустил двигатели. Грохот моторов сотряс девственную тишину леса. Лопасти ротора завертелись, вначале медленно, затем все быстрее и быстрее.

Он взялся за ручку шаг-газа. Моторы взревели еще громче. Вертолет оторвался от земли, чуть качнулся - Лугарев тут же парировал колебания ручкой управления - и уверенно пошел вверх. Поднявшись выше верхушек деревьев, Лугарев двинул от себя ручку управления, "Найт Хок" опустил нос и понесся над лесом, набирая скорость. Когда он выпрямился, Лугарев сделал еще несколько "кивков", немного отклоняя ручку вперед, пока вертолет не разогнался.

Эльфы были в восторге от полета, особенно Селестиэль. Ручка управления покачивалась перед ней, как бы приглашая попробовать, подрагивали стрелки приборов на доске, а под вертолетом неслось назад зеленое лесное море. Поймав ее взгляд, Лугарев спросил:

-Хочешь порулить? Давай, не бойся. Только не делай резких размашистых движений. Это все равно, что раскачивать лодку...

Селестиэль осторожно взялась за ручку. Она почувствовала упругое, словно живое, сопротивление, когда попробовала слегка наклонить ее.

-Потяни на себя. Чуть-чуть, - сказал Лугарев.

Селестиэль чуть подала ручку назад. Вертолет послушно приподнял нос и взмыл вверх. Стрелки приборов заплясали. Селестиэль испугалась и поскорее вернула ручку в прежнее положение.

-Вот видишь, как все просто, - ободряюще улыбнулся Лугарев. - Ручка вперед - набор скорости. Назад - набор высоты и торможение одновременно. Вправо и влево на большой скорости - повороты с креном. На малой скорости можно повернуть без крена, педалями. Они у тебя под ногами. Вот эта ручка рядом с сиденьем - управление двигателями и главным пропеллером. Надо только не забывать следить за высотой. Вот эта стрелка должна быть все время на нуле.

-Я не запомню, - засмеялась Селестиэль. - И я не знаю ваших цифр.

-Если будет возможность, я тебя научу, - сказал Лугарев.

По ходу полета он продолжал рассказывать особенности управления и тут же демонстрировал их. Селестиэль быстро запомнила человеческие цифры и с удивлением поняла, что этой сложной машиной действительно довольно просто управлять, если знаешь, что показывают все эти бесчисленные стрелки. Видя, что она неплохо освоилась, Лугарев передал ей управление, продолжая на всякий случай придерживать ручку. Селестиэль один за другим сделала несколько довольно энергичных маневров, но тут урок пилотирования был прерван самым неожиданным образом. Сзади послышались настойчивые удары. Лугарев обернулся, с ужасом сообразив, что он совершенно забыл о сидящих сзади эльфах.

Рингамир высунулся в открытое окно, судорожно вцепившись в его края. Лицо у него приняло оттенок свежего зеленого салата. Лугарев понял, что его укачало. Ломион выглядел несколько лучше, но было ясно, что достаточно еще пары разворотов, чтобы и он полез на разгрузку.

Дальнейший полет проходил спокойно. Лугарев вел вертолет как можно ровнее, чтобы желудки эльфов поскорее пришли в норму. Селестиэль сидела с виноватым видом - это ее маневры привели к столь печальному результату.

Наконец впереди замаячили кроны деревьев Золотого леса. Подлетев поближе, Лугарев сумел по достоинству оценить размеры этих лесных исполинов. Они достигали пятидесяти метров в высоту, и два человека, взявшись за руки, не смогли бы их обхватить. Он только головой покрутил, увидев эти величественные деревья. Еще пара минут - и вертолет летел уже над лесом. Селестиэль рукой указала направление.

Неожиданно перед носом вертолета открылось чудесное зрелище. Впереди внизу расстилался широкий изумрудно-зеленый луг, на краю которого был вырыт когда-то глубокий, но теперь оплывший от времени и дождей ров. За ним поднималась высокая, местами обрушенная поверху белокаменная стена. Вдоль нее шла древняя дорога, тоже вымощенная белым камнем. За стеной высился зеленый холм, поросший великолепными деревьями, еще более высокими, чем в остальном лесу. Стена спиралью обвивала его.

-Это наш город, Карас Галадон, - сказала Селестиэль. - Ворота там, - она указала на юг.

Лугарев довернул вертолет и повел его вдоль дороги, постепенно заворачивавшей на юго-восток. Через две-три минуты он увидел мост из белого камня, переброшенный через ров к высоким мощным воротам. Лугарев плавно повел вертолет на снижение и посадил возле моста.

Эльфы быстро выгрузили свои вещички.

-Пойдем, - сказала Селестиэль.

Он подхватил первый попавшийся узел из кучи вещей, закрыл дверь вертолета и пошел вслед за эльфами через мост.

Подойдя к воротам, Селестиэль положила руку на створку и что-то сказала. Ворота распахнулись сами собой. За ними открылся узкий коридор между стенами. Пройдя еще немного, эльфы и Лугарев вступили, наконец, в город.

Кругом царила загадочная, необыкновенная тишина. Было так тихо, что звук шагов Лугарева отражался от стены громким эхом.

-Тихо как, - пробормотал Лугарев.

-Да, - внезапно погрустнев, ответила Селестиэль. - Раньше здесь звучали песни, музыка, звонкие голоса... Теперь их больше нет. Нолдоры ушли за море, и мы живем здесь только втроем. Вот уже тысячу лет...

Они шли по дорожкам, вымощенным белым камнем, поднимались по мраморным лестницам, встроенным в склон холма. В этом месте было необыкновенно хорошо и спокойно. Казалось, древнее доброе волшебство нолдоров не покинуло этот лес, а лишь уснуло на время, готовое в любой момент пробудиться. Сама природа здесь была как будто иной. Лугареву приходилось бывать во многих лесах, но в таком он был впервые. Доброе, печальное и благостное спокойствие висело в воздухе, сосредоточилось под корнями травы, жило в каждом листке любого дерева. Деревья! Они вздымались повсюду, высоченные, толстые. Кора их, гладкая и упругая, была похожа на пластик и отблескивала серебром. Стволы, прямые, как мачты кораблей, уходили высоко вверх; первые ветви отходили от них лишь на высоте около двадцати метров. Листья - длинные и отливающие золотом - скрывали между собой множество красно-золотых цветов.

-Что это за деревья? - спросил Лугарев.

-Это мэллорны , - ответила Селестиэль.

-Никогда таких не видел.

-Они растут только здесь. Они - свидетели славы Древности.

Они вышли на поляну, в середине которой был оборудован большой фонтан, облицованный белым мрамором. Из-под арочки в стене фонтана, весело журча, струился кристально-чистый ручеек. За фонтаном поднимался к небу серебристо-серый ствол могучего старого мэллорна, обвитый легкой лесенкой. Она уходила высоко вверх и скрывалась в листве.

Эльфы остановились возле фонтана. Остановился и Лугарев. Он заметил, что лица эльфов стали вдруг торжественны и печальны. Они обратились к старом дереву, и Селестиэль сказала, глядя вверх:

-Там, вверху, высоко в ветвях этого дерева, выстроен целый дворец из множества комнат. В нем жили Владыка Лотлориена Келеберн и Владычица Галадриэль... Они любили этот мир и не хотели возвращаться на Запад. Но после Войны Кольца наше могущество стало угасать, а человеческое - набирать силу. Между людьми и нами не было прямого соперничества - за редким исключением - но мир изменился, и нашему народу не было в нем места. Тогда начался исход эльфов на запад. Лотлориен опустел одним из первых. Лишь мы трое остались здесь, как хранители этого города...

Ее голос дрогнул, она опустила голову и отвернулась, не глядя на Лугарева. Помолчав немного, она сказала:

-Я обещала сделать гравировку на твоем мече. Идем, - она повернулась и быстро пошла по мраморной дорожке, не оборачиваясь. Глаза ее были полны слез, и она не хотела, чтобы Лугарев это заметил.

Он поспешил вслед за ней. Дорожка привела к небольшому каменному строению. Селестиэль отворила невысокую деревянную дверь и вошла.

Это была небольшая мастерская. Несколько мерцающих светильников освещали ее, выхватывая из мрака полки и шкафчики, уставленные множеством стеклянных и глиняных бутылочек. У окна стоял небольшой верстак, рядом - деревянная табуретка.

-Извини, здесь негде присесть. Ты придумал имя для своего меча? - спросила Селестиэль.

-Да, - ответил Лугарев. - Давай назовем его "Эленнар".

-Звездный огонь... Подходящее имя для такого оружия, - улыбнулась Селестиэль. - Ну, давай его сюда.

Она зажгла нечто вроде спиртовки и поставила на огонь небольшую баночку. Лугарев подал ей плазменный меч.

В воздухе запахло не то парафином, не то стеарином. Небольшой кисточкой Селестиэль нанесла тонкий слой парафина на рукоятку оружия. Когда парафин застыл, она взяла тонкую иглу и аккуратно процарапала витиеватые надписи. Это заняло довольно много времени, но Лугарев молча ждал, не желая мешать. Наконец Селестиэль смела мягкой щеточкой парафиновую крошку. Открыла маленькую бутылочку из темного стекла и смочила в ее содержимом вату, держа ее пинцетом. Вата задымилась. Селестиэль взяла в руки меч и тихо произнесла длинную, не очень разборчивую фразу на квэниа. Затем быстрым движением нанесла кислоту на парафиновый слой. Резкий неприятный запах поплыл в воздухе.

Выждав немного, Селестиэль снова помазала парафин кислотой, еще немного подождала, а затем смыла кислоту под струйкой воды. Соскоблив парафин, она обтерла ручку и протянула Лугареву меч. На его рукояти проступила затейливая вязь эльфийских рун, вытравленных кислотой.

-"Звездный огонь". "Да хранит тебя Элберет от сил зла", - прочитал Лугарев, поднеся меч к свету. - Спасибо, Селест.

-Я обещала, - улыбнулась Селестиэль. - Ты хороший друг, хотя и не эльф. Я должна поговорить с тобой о важном деле, но прежде я хочу кое-что тебе показать. Идем.

Они вышли из мастерской и пошли по вымощенной мраморными плитами дорожке к южному склону холма.

-Ты можешь достать нам звезду с неба? - спросила вдруг Селестиэль.

Лугарев опешил. Вопрос Селестиэль прозвучал так неожиданно и был столь странным, что он в первый момент даже не нашелся, что ответить.

-Ты о чем? - спросил он. - Ну, я, в общем, неплохой летчик, но звезд с неба не хватаю...

-Нет, я имела в виду настоящую звезду, - сказала Селестиэль. - Сейчас ты все поймешь. Не спеши.

Они прошли сквозь запущенную, давно не подстригаемую живую изгородь и оказались в небольшом садике на южном склоне холма. Садик прорезала пополам зеленая ложбинка, по которой протекал ручей, вытекавший, вероятно, из фонтана на поляне. Лугарев спустился в эту ложбинку следом за Селестиэль.

Он увидел каменный постамент, на котором была установлена серебряная чаша величиной с церковную купель. Рядом, на уголке постамента примостился солидных размеров серебряный кувшин. Лугарев прикинул на глаз его емкость - литров десять - двенадцать. Чаша была накрыта поверх краев, как кастрюля, большой серебряной крышкой - видимо, от дождя. На серебряной табличке, укрепленной на постаменте, виднелось несколько рунических строчек. Лугарев наклонился к табличке. Надпись была сделана компактным древним способом, когда гласные записывались над согласными. По отсутствию буквы "а" он догадался, что текст написан на эльфийском Древнем наречии - квэниа. В нем этот звук был столь частым, что при записи вообще опускался. Это ускоряло запись, но существенно затрудняло чтение.

Через пару минут Лугарев разобрался в надписи и прочел ее на эльфийском. Переводящая машинка выдала перевод.

"Зеркало Галадриэли. Наполни чашу водой. Увидишь прошлое, настоящее или будущее."

Селестиэль взяла кувшин и начала наполнять чашу, черпая воду из ручья. Лугарев оценил объем чаши, отобрал у нее кувшин и сказал:

-Дай-ка я помогу.

Чаша быстро наполнилась.

-Ну, так что ты хотела мне показать?

-Подожди немного, вода должна успокоиться, - ответила Селестиэль. - Я не знаю, что покажет зеркало, но могу рассказать, что видели мы.

В следующие десять минут Лугарев услышал самые странные вещи, когда-либо слышанные им. Селестиэль рассказала ему о видениях, явленных эльфам незадолго до прилета наемников в Гондор, и пересказала пророчество Мандоса. Лугарев только почесывал затылок.

Тем временем вода в чаше успокоилась. Селестиэль жестом подозвала Лугарева.

-Только не коснись воды.

Лугарев слегка наклонился над зеркалом. Вода, только что бывшая прозрачной, теперь была темна и казалась твердой, как стекло. Вдруг зеркало как бы осветилось изнутри. В глубине его словно раздвинулась полупрозрачная завеса.

Первое, что увидел Лугарев, был ... Хьюстонский космопорт на 258-й линии времени, откуда ему так часто приходилось улетать. Он увидел самого себя и Селестиэль рядом со звездолетом класса "Кобра". В открытом люке звездолета появился вдруг давний приятель Лугарева инженер Левин и махнул им рукой.

Картина внезапно исчезла и сменилась другой, еще более странной. Лугарев увидел внутренности какого-то устройства, здорово смахивающего на мощный рубиновый лазер, только вместо рубинов в нем были установлены три коротких толстых кристалла, ограненных столбиками и светящихся яростным синевато-белым огнем.

Прежде, чем Лугарев успел их рассмотреть, картина снова поменялась. Промелькнуло море, и странный корабль, напоминающий очертаниями лебедя, а потом...

Потом Лугарев увидел невысокий холм под звездным небом, на вершине которого стояли иссохшие черные силуэты двух небольших деревьев. Под этими деревьями он снова увидел Селестиэль - как ни странно, в кевларовом защитном костюме, и себя в боевом скафандре, в шлеме с поднятым лицевым щитком, с плазменным мечом в руке. Здесь же стояла небольшая гусеничная танкетка, наподобие робота для дистанционного разминирования, на которой был смонтирован зловещего вида тупорылый лазер. Из него выходил яркий луч, упиравшийся в одно из деревьев, а за пультом управления лазера сидел все тот же инженер Левин. Дерево, облучаемое лазером, не горело, а наоборот, вдруг выбросило молодые побеги и светящиеся темно-зеленые, отливающие снизу серебром листья.

Изображение задрожало, как при землетрясении, затем пропало, но тут же появилось пенистое бурлящее море, из которого, окутанные облаками брызг, вздымались, поднимались все выше и выше, как бы всплывая, горные хребты.

Море исчезло так же моментально, как и появилось, а его место заняло ужасное видение. Исполинская серая фигура, увенчанная трехзубчатой короной, сжимающая в руке тяжелый молот. Подробностей было не разобрать, но очертания ее, в целом подобные человеческим, больше напоминали игрушечного человекоподобного робота, чем человека, только увеличенного до гигантских размеров.

Изображение вдруг дернулось и исчезло.

Лугарев распрямился и шагнул назад, потрясенный увиденным, но еще более удивленный тем, что все это он увидел в серебряном горшке с водой, обыкновенной водой из ручья.

-Теперь ты тоже видел это, - сказала Селестиэль. - Не могу сказать, что мне все было понятно, особенно первая картина...

-Ну, это как раз понятно, - ответил Лугарев. - Это наш космопорт в Вечности. Оттуда улетают звездные корабли. Возможно, это указание, что нам придется полететь к звездам. А вот то, что было дальше? Эти кристаллы в виде столбиков?

-Это великие Сильмариллы Феанора, - ответила Селестиэль. - Интересно то, что мы видели их все вместе внутри какой-то странной машины... и я, кажется, знаю, что это за машина... Эту картину я видела и раньше!

-Эта машина здорово напоминает мощную лазерную пушку, - сказал Лугарев. - А тебе она откуда знакома?

-Я видела ее рисунок в дневнике Феанора, - ответила Селестиэль.

-У тебя есть дневник Феанора?!! - Лугарев обалдел. Древние легенды оживали на глазах. Дневник Феанора, легендарного Феанора, восставшего против валаров, величайшего ученого из народа нолдоров лежит здесь, у этой эльфочки, которая говорит об этом вот так, запросто! Он едва не подпрыгнул.

-Да, я покажу его тебе. Он в моей мастерской, - кивнула Селестиэль, как будто не заметив состояния Лугарева. - Я думаю, зеркало подтверждает мой план...

-Погоди, давай проясним все до конца, - сказал Лугарев. - Эти два дерева на холме...

-Это священные Древа Валинора - Тэлперион и Лауреллин...

-Да, помню, помню, ... - они говорили, лихорадочно перебивая друг друга. - По-моему, этот лазер...

-Он светил на дерево, и оно ожило!

-И мы стояли там, рядом. Потом были всплывающие горы... Это, наверное...

-Это Белерианд! Есть древнее пророчество...

-Знаю, знаю! "... пока мир не будет разрушен и пересоздан вновь", - процитировал Лугарев. - Правда, пока неясно, как это сделать... А что это за серое чучело в короне и с молотком?

-Боюсь, что это предвещает возвращение Моргота, - слегка побледнев, сказала Селестиэль. - В том пророчестве, что мы услышали недавно, было сказано, что витязь с огненным мечом уничтожит Моргота сиянием Сильмариллов. Придется тебе это сделать, - улыбнулась она, глядя на Лугарева. - Это ведь ты витязь с огненным мечом. Ты спустился с неба из чрева металлического дракона ...

-Лучше покажи мне дневник Феанора, - сказал Лугарев. Роль витязя, победителя Князя Тьмы, пусть даже с огненным мечом, ему совсем не понравилась.

-Идем, - сказала Селестиэль. - Только закроем зеркало.

Они вдвоем опустили на чашу зеркала тяжелую крышку, затем Селестиэль открыла пробку на ножке чаши, и из сливного отверстия потекла струйка чистой воды.

Селестиэль снова привела Лугарева в свою мастерскую. На одной из полок стоял ящик из нержавеющей стали, длиной около полуметра и сантиметров тридцать высотой. Своим утилитарным видом он разительно отличался от всех ранее виденных Лугаревым эльфийских изделий. Лишенный каких-либо украшений, он напоминал своей строгой простотой комнатный сейф.

Селестиэль положила правую руку на крышку и что-то пробормотала. Раздался щелчок, крышка, приподнятая пружиной, приоткрылась. Селестиэль откинула ее и достала из ящика толстый фолиант, переплетенный в черную кожу. Углы переплета были оправлены серебром, крышки стянуты серебряными застежками. На лицевой крышке была укреплена восьмилучевая серебряная звезда - уже знакомый Лугареву герб Дома Феанора.

-Идем к свету, - сказала она, выходя с книгой на улицу, и Лугарев последовал за ней.

Они уселись рядом прямо на пороге мастерской: "Словно дети, рассматривающие книжку с картинками", - подумалось Лугареву. Селестиэль положила фолиант на колени и раскрыла его, бережно перелистывая пожелтевшие страницы, густо исписанные бисерным почерком своего великого предшественника. Дневник был испещрен схемами, диаграммами, то и дело встречались расчеты, наброски чертежей ... "Таким, вероятно, был дневник Леонардо да Винчи", - подумал Лугарев. Действительно, если поискать аналогию в мире людей, лишь гений Леонардо можно было бы сравнить с гением Феанора, но, к счастью для себя, Леонардо не обладал той всесжигающей гордостью, что привела к гибели величайшего из эльдаров.

Селестиэль тем временем нашла нужную страницу и показала Лугареву набросок. Это был эскиз лазерного резонатора с последовательным усилением потока на трех кристаллах. В качестве генератора возбуждения, похоже, использовалась электрическая дуга. Было предусмотрено водяное охлаждение ... В общем, это был примитивный, но все же настоящий работоспособный лазер.

-Самое интересное написано вот здесь, - сказала Селестиэль, проводя розовым ноготком по строчкам сверху вниз. - "Отличие Сильмарилла от рубина, сапфира или иного кристалла состоит в том", - прочитала она, - что он излучает не в оптической части спектра, свечение же луча происходит, видимо, оттого, что излучение наталкивается на частицы воздуха..." И еще вот здесь: "Излучение их подобно яду змеи: как змеиный яд в малых дозах оказывает целебное действие, так и лучи Сильмариллов при малой мощности возбуждения благотворно действует на все живое, но стоит увеличить ток дуги, и животворное становится смертоносным..." А дальше, смотри: "Йаванна не понимает, что ее попытка возродить деревья с помощью Сильмариллов обречена на провал с самого начала. Она думает использовать их энергию для пробуждения жизни в древах, но их собственная энергия слишком мала для этого. Ее надо усилить, а сделать это может только мой аппарат. Но валары и слушать не хотят о том, чтобы привезти его из Форменоса, им подавай Сильмариллы, причем немедленно... Они, похоже, закоснели в своей божественности; им и невдомек, что вместо того, чтобы разрушить мои камни в бесплодной попытке возрождения древ, их надо сохранить, чтобы провести последнюю серию опытов с излучателем, и тогда мой аппарат вернет жизнь священным древам. Нет, я не отдам Сильмариллы на разрушение, пусть хоть все валары придут, чтобы отнять их у меня. Излучение их может дестабилизировать энергетическую структуру валаров, и, клянусь памятью матери, если они захотят забрать их, они тоже узнают, что такое смерть! "

-Он не успел закончить свои опыты, - сказал Лугарев, припоминая легенды. - Моргот убил его отца и похитил Сильмариллы, а без них аппарат Феанора был бесполезен...

-Нет, ты понял, что он написал здесь?! - возбужденно переспросила Селестиэль. - "Излучение их может дестабилизировать энергетическую структуру валаров", - процитировала она.

-Чего-чего?

-Вот, слушай! - Селестиэль перелистнула несколько страниц вперед: "Валары и майары, хотя и имеют облик, подобный нашему, на самом деле представляют собой совершенно иную, энергетическую форму жизни. В своем истинном облике валар - это огненный энергетический вихрь, описываемый довольно простой системой уравнений. Достаточно нарушить равновесие этого вихря, и он распадется с выделением энергии. Мой аппарат в Форменосе мог бы это сделать...", - Селестиэль победно посмотрела на Лугарева. - Вот эта система уравнений! Смотри, достаточно просто: первое уравнение описывает питание, второе - равновесие, третье ...

-Отстань, Селест, я все равно не силен в высшей математике, - сказал Лугарев. - О, дьявол! - он хлопнул себя по лбу. - Теперь понятно!

-Что понятно?

-Все! Сильмариллы ваши представляли собой угрозу для валаров, и они-то поняли это раньше, чем сам Феанор! Потому-то они и старались прибрать их к рукам, только Моргот их опередил. Пока они чухались, он уничтожил деревья, поверг всех, что называется, во тьму и отчаяние, а сам под шумок спер Сильмариллы!

-Ты думаешь? - недоверчиво спросила Селестиэль.

-Ну конечно! Ведь Валинор освещался тогда только светом этих самых деревьев. Достаточно было их умертвить, и Моргот мог делать что угодно, это же все равно что в разгар великосветского бала опустить в подвале рубильник! - Лугарев и забыл, что для эльфийки понятие "рубильник" весьма туманно. - Знаешь, думаю, валаров до некоторой степени устраивало то, что Сильмариллы попали к Морготу, ведь, как бы там ни было, он все же один из них. Главное, что у Феанора их не было! Думаю, Моргот воспринимал их только как красивые игрушки, аппарата Феанора у него не было, и об их свойствах, вероятно, он не подозревал.

-Это очень необычная трактовка нашей истории, - заметила Селестиэль, - но на свете нет ничего невозможного. Если учитывать опасность излучения Сильмариллов для валаров, то все представляется достаточно логичным...

-Блин, вот так история! - Лугарев и сам теперь не мог остановиться. - Селест, я просто обязан разобраться во всем до конца! Кто такие валары, что значит вся эта белиберда с энергетическими вихрями... Я теперь просто обязан отыскать истину!

Селестиэль посмотрела на него странным взглядом, и вдруг, к несказанному его удивлению, произнесла по-русски, забавно выговаривая непривычные слова:

-"Выжженная земля остается за спиной того, кто в одиночку уходит в погоню за истиной." По-моему, это довольно мудрые слова, - добавила она, переходя снова на Вестрон. - Тебе понадобится помощь, ты не сможешь сделать все сам.

Лугарев оторопел. Эту фразу он прочел пару лет назад в одной из книг Веллера, и она запала ему в память. Он любил такие изречения. Но как могла узнать его Селестиэль? Да еще произнести по-русски? Это было совершенно невозможно, если только...

-Ты что, мысли читаешь? - спросил он.

-Да, - улыбнулась она, но увидев, как изменилось его лицо, обеспокоенно спросила. - А что?

-И ты что, все время это делаешь?

-Нет, это не так просто. Это удается только в таком доверительном разговоре. Знаешь, это похоже на то, как хорошо знакомые люди понимают друг друга с полуслова, только у нас это выражено куда сильнее, .. - Селестиэль обеспокоенно посмотрела в глаза Лугареву. - Похоже, тебе это не понравилось?

-Ну... в общем, да, - промямлил он. - Может, у вас это в порядке вещей - разговаривать мыслями, но я-то так не могу! Для меня это твое чтение мыслей - все равно что вдруг оказаться без штанов на людной улице. Понимаешь, о чем я?

-Кажется, да, - Селестиэль улыбнулась. - Мне очень нравятся твои аналогии. Грубовато, но доходчиво и свежо, - она засмеялась. - Хорошо, я больше не буду. И остальным скажу.

-А что ты имела в виду насчет того, что я не справлюсь один?

-Тебе понадобится помощь, и я готова помочь, если и ты поможешь мне в одном важном деле.

-Чего же ты хочешь?

-В пророчестве сказано, что ты отыщешь Сильмариллы. А в зеркале мы видели, что с их помощью можно восстановить священные деревья - Тэлперион и Лауреллин, - сказала Селестиэль. - Я хочу, чтобы все это сбылось. Я хочу возродить деревья и вместе с ними - величие моего народа. Я хочу вернуть Сильмариллы и снять с народа нолдоров проклятие Мандоса! Но для этого мне понадобится твоя помощь. У меня уже есть план.

Лугарев с уважением посмотрел на нее. Теперь разговор перешел из области догадок и гипотез в совершенно конкретную и понятную для него область: что каждый из них хочет сделать, и что должен сделать взамен. Союз с эльфами был как нельзя более кстати.

-Я согласен. Излагай свой план, - ответил он.

-Вот, слушай. Гортаур, Черный Властелин, по своей природе майар, поэтому излучение Сильмариллов опасно для него и может уничтожить навсегда. Поэтому мы можем победить его, если у нас будет Сильмарилл.

-Но один из них у Врага, а у нас нет ни одного? - недоумевающе сказал Лугарев.

-Верно, - согласилась Селестиэль, - но с твоей помощью мы можем его достать.

Она выдержала небольшую паузу для пущего эффекта. "Ох уж эти женщины! " - подумал Лугарев.

-Ты говорил, что летал к звездам, - сказала, наконец, Селестиэль. - Тогда сними с неба Гил-Эстель!

-Что?!! - изумился Лугарев.

-Гил-Эстель, - повторила Селестиэль, указывая в небо на западе. - Корабль Эарендила, поднятый вместе с Сильмариллом в небеса! Имея один Сильмарилл, мы сделаем по расчетам и чертежам Феанора такой же аппарат, как у него; с его помощью мы справимся с Гортауром, отберем у него второй Сильмарилл, а с двумя нам сам Моргот не будет страшен! И священные деревья тоже можно будет восстановить.

Некоторое время Лугарев сидел молча, пытаясь переварить услышанное.

-Знаешь, - сказал он, - по-моему, может получиться. Хотя это самая безумная затея из всех, в которых мне доводилось участвовать. Не знаю, как мы вырвем второй Сильмарилл из лап Саурона, как мы вообще до него доберемся, но тут нам и наемники помогут, и экипаж Бартона что-нибудь придумает. Зато с лазером я знаю, кто нам поможет, тут твое зеркало попало в точку.

-Отлично! - Селестиэль было просто не узнать. Ее охватило радостное возбуждение, неукротимая потребность действовать, и немедленно. - Когда мы летим снимать Гил-Эстель?

-Погоди, погоди, не так быстро, - рассмеялся Лугарев. - Для этого нам сначала придется предупредить Митчелла и твоих приятелей, потом полететь в Вечность, на базу под Ленинградом, оттуда на самолете в Хьюстон, да еще найти Левина, связаться со службой космической безопасности, с Координатором разведки и контрразведки, черт! Сколько всего надо сделать! Книгу возьми с собой, она пригодится.

-Пойду скажу Ломиону и соберу вещи, - сказала Селестиэль, поднимаясь.

-Минутку, - остановил ее Лугарев. - Ты меня вчера замучила вопросами, но и у меня есть несколько вопросов к тебе.

-Какие вопросы?

-Ты знаешь, кто такие валары на самом деле? Вряд ли они боги, но тогда кто? Откуда у вас такие знания, если люди здесь живут в средневековье? Как получилось, что вы увидели Солнце не сразу, а через сколько-то там лет после вашего появления, и где они были до этого? И что такое митрил?

-Я не смогу ответить на все твои вопросы, - покачала головой Селестиэль. - Я просто не знаю. Последний - проще всех. Митрил - это такой металл, очень прочный и легкий, блестящий как серебро и очень дорогой. Его добывали гномы в Мории, пока не разбудили жившего там балрога. Сейчас у нас нет связей с ними, и я не знаю, добывают ли его до сих пор.

-Это все я и сам знаю, - ответил Лугарев. - А вот что это за металл?

-Ну, я же не знаю, как он по-вашему называется, - сказала Селестиэль. - У меня есть кусочек проволоки на серьги, я дам его тебе, а ты там, у себя, отдашь на анализ.

Она принесла из мастерской небольшой кусочек проволоки диаметром меньше миллиметра. Лугарев повертел проволочку в руках. Полированный металл сверкал глубоким блеском, похожим на серебряный, но это было не серебро.

-Не знаю, - покачал головой Лугарев. - Левину покажу, он разберется. Да, вот еще что. Мне тут рассказали совершенно невероятную легенду о королеве Гондора Гилраэни. Ты знала ее?

-Нет, - покачала головой Селестиэль. - В ее время мы уже уединились в Лотлориене. Я знала ее мать, Элеррину. Давно, еще до Войны за Кольцо. Не то чтобы близко, но мы встречались на праздниках, торжествах... Нас ведь всегда было не так уж много, живем мы долго, поневоле успеешь со всеми перезнакомиться...

-Но откуда Гилраэнь смогла узнать столько всего? Она строила пароходы, дирижабли, подводные лодки? - допытывался Лугарев. - Откуда такие знания, и почему у вас, эльфов, этого не было, судя по легендам, а у Гилраэни было?

-Элеррина была учителем, учила детей, - сказала Селестиэль. - Поэтому она знала довольно много во всех областях нашей науки. Не понимаю, чему ты удивляешься? Если Феанор создавал искусственные кристаллы, то уж такие элементарные вещи, как использование пара, аэростаты, кое-какие химические реакции каждому из нолдоров знакомы с детских лет. Да, у нас не было техники, потому что ее строят на ... как это по-вашему... на заводах, которые отравляют воздух, воду, растения... Мы могли обойтись без всего этого. А у Гилраэни была цель - восстановить государство, которое она считала своей родиной. Она была совершенно права, строя мощь своей империи на основе нашей науки. Эльфиниты вообще более целеустремленны, часто более талантливы, они берут лучшее от обеих рас - от эльдаров и от людей. Но судьба их неразрывно связана с целью их жизни. Достигнув цели, они вынуждены делать выбор...

-Да, я знаю, - кивнул Лугарев. - Я примерно так и думал, но мне нужно было подтверждение.

-Подтверждение..., - Селестиэль покачала головой. - Это мое предположение. Подтвердить могла бы Элеррина, но она в Валиноре. А Гилраэнь, к сожалению, мертва.

-Ой ли? - Лугарев в двух словах рассказал о своем визите на могилу Гилраэни, и о том, что он услышал там.

-Интересно! - сказала Селестиэль. - Очень даже интересно. Возможно, все будет именно так. Волшебство нолдоров действительно вернется в Гондор... вместе со мной.

Пока Селестиэль собирала вещи, переодевалась и и говорила с эльфами, Лугарев вышел на связь с Митчеллом и предупредил его, что должен побывать в Вечности, и что этот вояж может иметь решающее значение для исхода военных действий.

-О'кэй, - ответил Митчелл. - У нас все спокойно. Если что - позвоню.

К вертолету подошла Селестиэль и ее приятели. Лугарев вновь залюбовался ею. Он уже видел ее в сверкающих латах, в зеленой походной куртке. На этот раз на ней было длинное бледно-серое платье, отделанное кружевами, поверх которого она набросила серо-зеленый маскировочный плащ, длинный, почти до земли, с большим капюшоном. На груди, на серебряной цепочке, висел бледно-зеленый изумруд, оправленный в серебро.

Эльфы остановились перед вертолетом. Ломион выступил вперед:

-Селестиэль рассказала мне, что вы задумали. Не ведет ли тебя алчность или иное неблагородное желание? Сильмариллы обладают огромной властью над душами - примером тому проклятие нолдоров. Они уже сгубили немало великих - как из числа эльдаров, так и гномов, и людей.

-Я знаю о проклятии, лежащем на Сильмариллах, ответил Лугарев. - Думаю, тебе нечего опасаться. Меня еще мама учила, что брать чужое - нехорошо, - усмехнулся он.

-Ну, что ж, - сказал Ломион. - Задуманное вами воистину великое дело, ради которого стоит жить. Посему не будем повторять ошибок прошлого, не будем давать невыполнимых клятв, которые свяжут нас. Клятва мобилизует волю, но иссушает душу. Давайте просто будем работать вместе во имя победы.

 

Глава 6

Вечность

"Найт Хок" вывалился из пространственно-временного окна над главной базой Вечности на 258-й линии времени. Это был один из основных опорных пунктов Вечности, располагавшийся под Ленинградом.

Селестиэль с интересом смотрела по сторонам. Лугарев повел вертолет на посадку и приземлил на одной из многочисленных вертолетных площадок.

-Приехали, Селест, - улыбнулся он. - Добро пожаловать в Вечность. Посиди здесь, я поищу кого-нибудь, кто подбросит нас до автостоянки.

Он ушел, Селестиэль приготовила вещи и продолжала осматриваться. Неподалеку была одна из взлетно-посадочных полос, с нее взлетал невероятно красивый серебристый самолет. Под его треугольными крыльями висели по два сигарообразных мотора, под корпусом Селестиэль заметила длинный, почти на всю длину самолета, оперенный контейнер. С душераздирающим свистом, высоко задрав заостренный нос, самолет оторвался от полосы. Длинные голенастые ноги спрятались, сложившись пополам, самолет рванулся вверх. Селестиэль проводила его долгим взглядом.

-Что, нравится? - она даже не заметила, как подъехал Лугарев. Он нашел неподалеку парня с "виллисом" и напряг его подвезти их до стоянки.

-Да, очень, - ответила Селестиэль. - Очень красивый, только громкий.

-Это "Хастлер", - сказал Лугарев. - Один из красивейших самолетов в истории.

Селестиэль выбралась из вертолета и осторожно примостилась на кожаном сиденье. От странной повозки без лошади неприятно пахло железом и еще чем-то непривычным, но ржавчины не было видно, и она решила, что короткая поездка ей не повредит. Лугарев забросил в кузов ее вещи, сам уселся сзади. "Виллис" прыгнул вперед и помчался по бескрайнему бетонному полю аэродрома. Свежий ветер, несущий множество незнакомых запахов, бил в лицо Селестиэль, трепал ее волосы. Водитель, молодой парнишка в непривычной одежде, с удивлением смотрел на нее. Ему явно еще не доводилось видеть таких красивых женщин.

Через несколько минут "виллис" лихо подкатил к стоянке, промчался по ней и затормозил там, где указал Лугарев. Селестиэль во все глаза смотрела по сторонам. Перед ней по обе стороны центрального проезда стояло множество самоходных повозок разных размеров, цветов и форм. Пока она вертела головой, разглядывая их, Лугарев выгрузил ее пожитки и сказал:

-Вылезай, Селест, пересадка.

-Что это? - спросила она, выбираясь из "виллиса" и показывая по сторонам.

-Это? Автомобили. Наше главное и любимое средство передвижения, - ответил Лугарев.

-А который из них твой?

-Вот, смотри, - он вынул из кармана маленький приборчик, вытянул руку, и что-то на нем нажал.

Селестиэль с удивлением увидела, как большая белая машина с черным верхом вдруг мигнула четырьмя огненными глазами и прогудела короткую мелодию, как музыкальная шкатулка. Лугарев подошел к машине и открыл дверь. Селестиэль обошла вокруг, рассматривая ее. Машина была очень красива, два высоких изогнутых гребня поднимались у нее сзади по бокам, как лебединые крылья. Лугарев открыл ей дверь, и она с удовольствием забралась в просторный салон, отделанный черной кожей, напоенный ее восхитительным запахом. В отличие от "виллиса", на котором они только что ехали, машина Лугарева была удобна и комфортна, Селестиэль устроилась на мягком сиденье, где могли сидеть три человека в ряд, и рассматривала пейзаж.

-Почему они все такие разные? - спросила она, показывая на проплывающие за окном автомобили.

-Разные страны, разные фирмы-изготовители, разные годы, - ответил Лугарев. - Автомобили тоже подвластны моде. Мне, например, нравятся большие американские машины.

-А как называется твоя?

-Кадиллак "Эльдорадо", модель 1959 года, - ответил он. - Конечно, он переделан, подновлен...

Кадиллак пронесся по длинной дорожке, сделал несколько поворотов и остановился у трехэтажного длинного здания из серого камня.

-Посиди полчасика, Селест, - попросил Лугарев. Только не трогай управление. Я скоро вернусь.

Он ушел, а Селестиэль продолжала знакомиться с этим новым для нее миром, в который она так неожиданно попала. Она заметила, что было раннее утро, хотя они вылетели из Лотлориена около полудня. Это было удивительно, но Лугарев предупреждал ее насчет возможных фокусов со временем при перемещении с линии на линию, и она восприняла это как должное.

Лугарев в это время был в лаборатории Бернштейна, где менял тело андроида, в котором находилось его сознание во время военной экспедиции, на свое собственное, лежавшее в это время в анабиозе. Эта процедура была недолгой, но эффективной в смысле сохранения человеческой жизни.

Он встал из анабиозной ванны постаревшим на несколько лет, но зато снова чувствуя себя самим собой. Выйдя на улицу, он забрался в кадиллак, где его ждала Селестиэль. На ее лице отразился ужас:

-К-когд-да... ты... ус-спел т-так п-пост-тареть? - запинаясь, произнесла она, справившись, наконец, с неожиданно отказавшимся поворачиваться языком.

Лугареву пришлось объяснить ей фокус с андроидами и сменой тел. Селестиэль слушала, как завороженная.

-И ты будешь утверждать, что у вас нет могущественных магов? - сказала она, когда Лугарев закончил объяснения. - Да ведь нам, эльдарам, и не снилась такая волшебная мощь, как переселение душ из одного тела в другое!

-Это не магия, Селест, это наука, - ответил Лугарев. - Все это происходит при помощи сложнейшей техники, а не пентаграммы, восковой куклы и пары заклинаний. Наука действует по законам природы и бытия, а магия, если она вообще есть - наперекор этим законам.

-Ты не понимаешь, - сказала Селестиэль. - Магия - это тоже наука, наука нашего мира, она действует по своим законам и не может их нарушать. Возможно, дело в том, что твой и мой миры настолько различны, что не все законы, действующие в одном из них, обязательно так же действуют и в другом... С этим надо бы разобраться как следует.

-У нас еще будет время это обсудить, - заметил Лугарев, - а сейчас пора ехать.

-Скажи хотя бы, сколько тебе на самом деле лет? - спросила Селестиэль. - Я совсем запуталась!

-Биологических - тридцать пять. По сравнению с тобой я еще младенец, - усмехнулся Лугарев.

Селестиэль пыталась что-то возразить, но он жестом остановил ее и взял трубку радиотелефона.

-Алло! Здравствуйте. Пожалуйста, передайте мистеру Шильману, что его просит связаться Игорь Лугарев. Лу-га-рев! - повторил он по слогам. - Да, у него есть мой личный номер. Как можно скорее и лично, ... Девушка, у меня срочное дело! Код "Хризантема"! Это вам о чем-нибудь говорит? Нет? Так выйдите в коридор, поймайте за пуговицу первого попавшегося полковника и попросите, чтобы он вам объяснил!! Блин! - сказал он, положив трубку. Нет ничего хуже неопытной секретарши! - он притормозил около стеклянного здания, похожего на яркий балаган. - Дай-ка я на тебя посмотрю. Надо купить тебе прикид посовременнее.

Он бегло осмотрел Селестиэль, пытаясь запомнить примерные размеры, и выскочил из кадиллака.

На авиабазе был универмаг, работавший круглые сутки. Именно его приняла за балаган Селестиэль. Лугарев купил ей малый дамский набор, состоявший из десятка коробок разных размеров. Когда он забросил покупки на заднее сиденье кадиллака, она удивленно обернулась:

-Это все мне? А можно посмотреть?

-Потом, Селест, ради бога, приедем, перекусим, потом все посмотришь.

Кадиллак выбрался с огромной базы на прямое, как стрела, шоссе, прорезающее окраину города. Лугарев вез Селестиэль в свой летний коттедж. Она с восхищением смотрела на удивительный город, вырастающий из утренней дымки по обе стороны дороги.

Из густой зелени высоко в небо поднимались белоснежные дома: одни - высокие, вытянутые вверх, другие - как огромная стена, усеянные сотнями окон, но лишь немного уступающие по высоте первым. Селестиэль попыталась сосчитать этажи и сбилась после второго десятка. Поднимающееся солнце высвечивало дальше к западу, ближе к центру города, стеклянные пики гигантских зданий; это были "небоскребы", как назвал их Лугарев. Между ними на нескольких уровнях проходила как бы сетка из тонких нитей - монорельсовая система общественного транспорта. Всюду была яркая, чистая зелень, широкие улицы были чисты, словно их только что вымыли с мылом, и автомобили, сотни, тысячи автомобилей, несмотря на ранний час, неслись по шоссе, оставляя за собой легкие облачка водяного пара - Вечность давно уже использовала в качестве автомобильного топлива водород.

-Давно хочу спросить тебя, - сказала Селестиэль. - Почему такое странное название - "Вечность"?

-Ну, ... м-м-м..., - вначале Лугареву пришлось объяснять, что такое художественная литература и научная фантастика. Убедившись, что Селестиэль поняла его, он смог приступить непосредственно к сути вопроса:

-В общем, на линии 0001 был такой писатель, Айзек Азимов. Он написал роман "Конец Вечности", в котором описывал организацию, подобную нашей, только цели у нее были несколько, э-э-э, ... менее благовидные, что ли. Ну, и когда был найден способ перемещения с одной линии на другую, и было начато создание нашей организации, встал вопрос, как ее назвать? Аналогия была настолько очевидной, что название было прямо взято из этого романа. Кстати, выяснилось, что на Земле есть несколько городов, которые можно назвать вечными; они существуют на большинстве известных линий времени. Таких городов немного. Париж, где заседает Координационный Совет Вечности, Рим, Иерусалим, Ленинград, Валетта...

Рассказ Лугарева был неожиданно прерван громким воем сирен. Лугарев подал кадиллак немного вправо. Мимо них, завывая и мигая красно-синими мигалками на крышах, пронеслись две бело-голубые машины.

-Что это? - спросила Селестиэль.

-Полиция, - ответил Лугарев. - Скорее всего, где-то случилась авария.

Они продолжили путь, но через некоторое время кадиллаку снова пришлось посторониться. Навстречу им по шоссе мчалась на огромной скорости - как показалось Селестиэль - колонна невиданных машин. Их колеса были почти в рост взрослого человека, могучие бамперы находились на высоте ветрового стекла кадиллака, кабина была как бы раздвоена: два маленьких до непропорциональности стеклянных "скворечника" прилепились по углам мощной грузовой платформы, а между ними лежало большое цилиндрическое тело с конусом на переднем конце. Колес было очень много - по два спереди и сзади с каждой стороны. Лугарев притормозил, и колонна с ревом и грохотом пронеслась мимо них. Селестиэль почувствовала, как содрогается земля. Внутри этих машин ворочалась невероятная сила, наполняющая грубую массу железа. Но еще большая сила, несравнимая ни с чем мощь таилась до поры внутри цилиндрического корпуса, лежавшего на каждой машине. Селестиэль чувствовала эту мощь своим чутьем эльфа; это была сила, сотворенная человеком, и противопоставленная силам природы, которым служили эльдары. Она чувствовала чуждую враждебность этой силы, но не могла не восхищаться ею - ибо редкая из сил природы смогла бы сравниться с той рукотворной мощью, спрятанной до поры в металлическом цилиндре на спине железного чудовища, сотрясающего землю.

-Что это было? - с некоторым ужасом спросила она, глядя вслед удаляющейся колонне, и ощущая всем телом постепенно затухающую вибрацию.

-Батарея баллистических ракет "Темп", - ответил Лугарев. - У них по вторникам и пятницам утром учебный выезд на огневую позицию. Кстати, хорошо, что напомнили, надо часы переодеть.

Он снял с руки часы, настроенные на гондорское время, достал из бардачка другие, работающие по времени Вечности, и одел их.

-Скоро приедем, Селест, - сказал он, - потерпи немного.

Кадиллак выехал из города. Началась пригородная местность, по обе стороны дороги тянулась нескончаемая череда чистеньких нарядных коттеджей. Шоссе часто пересекали поперечные проезды, вдоль которых тоже стояли такие же дома. Через некоторое время кадиллак сбавил скорость, свернул с дороги и остановился около небольшого стандартного домика, окрашенного в серебристый цвет.

-Э-э, ... Селест, будь добра, завернись в плащ, попросил Лугарев. - Не стоит, чтобы тебя видели соседи.

-У тебя что, жена ревнивая? - улыбнулась Селестиэль.

-Я не женат... Не в этом дело...

-В чем же?

-Дело в том, что ты одета по нашим понятиям, э-э-э, ... несколько ... необычно, что ли... Не хочу стать предметом нездорового любопытства соседей, - промямлил Лугарев.

-Ух, как таинственно, - засмеялась Селестиэль, кутаясь в плащ.

Лугарев открыл дверцу, затем калитку, ведущую к дому, и Селестиэль незаметно проскользнула по зеленой лужайке к дверям. Лугарев быстро открыл их и сказал:

-Добро пожаловать. Не обращай внимания на некоторый беспорядок. Я было познакомился с одной девицей, но мы разругались перед самым отлетом в Гондор, так что мне было не до уборки.

-Разругались? - удивилась Селестиэль, входя в прихожую. - Почему? Ой, извини, мне не следовало лезть в твои дела...

-Да ничего, это довольно поучительная история, рассмеялся Лугарев, разыскивая тапочки. - В двух словах: эта девица вытянула из меня приличную сумму на всякие развлечения, заморочила мне голову, а потом с милой улыбкой заявила, что она лесбиянка.

-Лес... кто?! - переспросила Селестиэль.

Лугарев объяснил.

-А что, такие тоже бывают? - Селестиэль смотрела на него слегка округлившимися глазами.

-Бывают, бывают... У нас еще и не такие бывают. Ладно, проходи.

Они вошли в небольшую гостиную. Селестиэль с интересом осматривалась. Все было незнакомо для нее, хотя сразу видно, что небогато, очень просто и функционально. Удобная мягкая мебель простых очертаний, обтянутая кожей, сверкающая полировка дерева. Посреди комнаты стояло на трех ногах, устремив к двери длинное рыло, нечто механическое, пахнущее смертью и железом. На рыле висел кусок прозрачной пленки, а поверх него - смятые тряпочки.

-А это что такое? - спросила Селестиэль, указывая на "нечто".

-Это... хм... это пулемет М-60, - ответил Лугарев, снимая со ствола кусок полиэтилена и три высохших скукоженных носка. Поднатужившись, он приподнял пулемет вместе со станком и задвинул его в угол.

Пока Селестиэль осматривалась, Лугарев принес купленную одежду.

-Слушай, Селест, я пока приготовлю что-нибудь поесть, а ты переоденься. У нас впереди длинный день.

Оставив ее наедине с коробками, он ушел на кухню и поставил воду на плиту, чтобы сварить спагетти.

-Игорь! - окликнула его Селестиэль. - Ты не мог бы мне помочь?

Не долго думая, Лугарев вышел в гостиную и... остолбенел.

Коробки с одеждой, лежавшие на диване, были раскрыты. На кожаной подушке кресла лежала цепочка с изумрудом, на спинке висело платье Селестиэль. Она сама стояла рядом с диваном, явно пребывая в большой растерянности. На ней была короткая рубашка из тонкой кожи, доходившая до середины бедер, поверх которой была надета легкая кольчуга из нержавеющей стали. Ее великолепные ноги сделали бы честь любой из претенденток на титул "Мисс Вселенная". В руках она держала черный купальник типа бикини и, судя по ее лицу, пыталась понять, что это такое.

Она перевела взгляд на Лугарева, потом на свои ноги, снова на Лугарева, затем вдруг отчаянно покраснела и спряталась за спинкой кресла.

-Ты... не мог бы объяснить, .. что это?

-Это... хм... э-э, .. купальник.

Следующие пять минут он объяснял невинной эльфийской деве, куда следует одевать различные детали женского белья.

-Я все равно запутаюсь! - жалобно сказала Селестиэль. - А это что за мешочки?

-Они называются носки, - вздохнул Лугарев. - Их одевают на ноги, когда холодно. Сейчас можешь ходить в своих босоножках.

-Кажется, это единственная разумная деталь одежды, - сказала Селестиэль. - А это устройство для их просушки? - спросила она, указав на пулемет.

-Не совсем, но... и это тоже... по совместительству.

-Не могу понять, к чему такая масса совершенно бесполезных предметов? - сказала Селестиэль, перебирая белье. - Неужели все женщины это носят?

-Ну... не все... и не всё это сразу, конечно. Видишь ли, у нас принято, что женщины носят под платьем лифчик, а не кольчугу, - ответил Лугарев.

Лекция была внезапно прервана шумом воды, заливающей газовую горелку. Схватившись за голову, Лугарев убежал на кухню.

Он благополучно готовился сливать воду с вермишели, когда Селестиэль, переодевшаяся в короткое летнее платье, впорхнула на кухню.

-Я все одела правильно? Ну, как я выгляжу?

-Обалденно! - ответил Лугарев. - Когда выйдешь на улицу, мужики будут отваливаться направо, а женщины - налево. Или наоборот.

Селестиэль рассмеялась, затем критически поcмотрела на подол платья.

-По-моему, это платье слишком короткое, - сказала она. - Но ничего длиннее там не было.

-Ты что, монашка? Я же говорю, ты прекрасно смотришься, - успокоил ее Лугарев, пробуя вермишель с ложки.

-Чего не сделаешь ради возрождения величия своего народа, - пробормотала она.

Лугарев фыркнул так, что вермишель слетела с ложки и прилипла к стене.

-Можно есть, - объявил он. - Липнет, значит готово!

-Ой! - сказала Селестиэль, заглядывая в кастрюлю. - Это что, вареные черви?

Они с упоением лопали вермишель с творогом, когда заверещал радиотелефон.

-Слушаю, - ответил Лугарев. - Да. Мистер Шильман? Да, я вам звонил.

В течение нескольких минут он объяснял Ицхаку Шильману, Координатору разведки и контрразведки Вечности, что от него требовалось в интересах операции "Заходящее солнце".

-Значит, так, - сказал, наконец, Шильман. - Сейчас я свяжусь со станцией противоракетной обороны, они осмотрят орбиту на интересующей вас линии времени, все данные будут переданы в Хьюстонский исследовательский центр. Туда же отправитесь вы, моя секретарша уже заказывает вам билеты на рейс... какой номер рейса, Хелен?... рейс 244 компании "Империал". Инженер Ариэл Левин, о котором вы спрашивали, будет встречать вас в аэропорту. Как только спутник будет обнаружен, в вашем распоряжении будет любой звездолет, находящийся в порту Хьюстона. Насчет лазера я все сам передам Левину, он сделает все, чтобы помочь вам с его изготовлением. Еще какие-нибудь вопросы есть?

-Когда отправляется рейс, сэр? - спросил Лугарев. - Да, понял, спасибо. Буду держать вас в курсе событий, - он положил трубку и сказал:

-У нас есть еще пара часов до отлета. По крайней мере, успеем дожевать.

Вскоре они уже снова ехали по городу в белом кадиллаке Лугарева. Он откинул складной верх машины, чтобы Селестиэль могла полюбоваться городом.

Это был чистый, зеленый город, в котором дышалось так же легко, как в лесной обители эльфов. Кадиллак мчался по широким улицам в потоке других автомобилей. Высоко вверху мелькали ветки монорельса, отбрасывающие тени на дорогу. Было около половины десятого утра, солнце заливало улицы ярким светом. Селестиэль была почти в восторге от этого белого и зеленого, напоенного солнцем, сказочного города, и только всюду проникающий запах железа портил это чудесное впечатление.

Лугарев остановился на минутку около оружейного магазина и пригласил Селестиэль войти туда. Когда ее глаза приспособились после яркого солнца улицы к освещению магазина, Селестиэль стала с интересом разглядывать смертоносные предметы на стенах и в витринах. Ей приходилось участвовать во многих стычках, и она знала цену хорошему оружию. Лугарев же просто хотел сделать эльфам небольшие подарки.

Он купил три мощных складных лука с оптическими прицелами, три пружинных ножа из нержавеющей стали с выскакивающими лезвиями - они просто очаровали Селестиэль. Такая игрушка могла бы спасти жизнь, учитывая, что подобный тип ножа в ее мире не был известен. Еще он хотел купить ей небольшой пистолет с корпусом из нержавеющей стали, но решил, что от незнакомого оружия будет больше вреда, чем пользы. Продавец увязал коробки, Лугарев выкатил на прилавок золотой крюгерранд, забрал сдачу, связку коробок, и вышел вместе с Селестиэль в солнечный мир автомобилей, зелени и асфальта.

-Может быть, тебе не следовало бы тратить на меня столько денег? - сказала Селестиэль, вспомнив рассказанную Лугаревым историю. - Конечно, мы расплатимся с тобой, но мне не хочется вводить тебя в расходы, чтобы ты потом не был разочарован...

-А с чего ты взяла, что я заочарован? - рассмеялся Лугарев. - Я рассматриваю тебя в качестве делового партнера, ... а не полового.

-М-м... да? - Селестиэль никак не ожидала подобного ответа. Будучи прежде всего женщиной, она хотела спросить: "Это еще почему?" - но строгое эльфийское воспитание не позволило. Она украдкой оглядела себя с головы до ног, пытаясь понять, что же у нее не так. Взгляды прохожих ясно говорили ей, что все так, и еще как так, поэтому она осталась в недоумении.

Доехав до аэропорта и оставив кадиллак на стоянке, Лугарев и Селестиэль совершили целое небольшое путешествие по сверкающим стеклом и мрамором залам нового аэровокзала. Пока Лугарев забирал заказанные билеты у стойки авиакомпании "Империал", Селестиэль подошла к стеклянной стене и с интересом разглядывала бескрайнее летное поле аэропорта Пулково. По нему не спеша рулили большие, ярко раскрашенные самолеты. Глядя на них, она невольно подумала: "Какое у них все огромное, мощное, во всем чувствуется такой размах, такая сила... Воистину, только великий народ способен создать подобное."

Прямо напротив аэровокзала стоял белый самолет, совершенно не похожий на другие. Тонкий фюзеляж заканчивался острым, как игла, носом; крылья были короткие, треугольные, приросшие к фюзеляжу почти по всей его длине, на высоком трапециевидном киле красовалась золотая корона, а над длинным рядом окошечек вдоль корпуса вытянулась черно-красная надпись. Острый нос самолета был слегка отклонен вниз, отчего он напоминал огромную белую птицу, недоуменно смотрящую поверх клюва.

-Ну как, нравится? - спросил незаметно подошедший сзади Лугарев. Селестиэль слегка вздрогнула от неожиданности.

-Не то слово, - ответила она. - Такой простор...

-Да я не об этом, - улыбнулся Лугарев. - Птичка нравится? - он указал на остроклювый самолет. - Минут через двадцать махнем на нем через океан.

Объявили посадку. Вновь поездка на очередном эскалаторе - Селестиэль очень позабавили эти бегущие лестницы - затем короткий, на несколько минут, вояж на большом красивом автобусе, почти целиком состоящем из стекла. Подъем по трапу, улыбающаяся стюардесса в снежно-белом костюме что-то сказала Лугареву, Селестиэль не поняла ее слов. Он поблагодарил ее, и они вошли в самолет. Селестиэль пришлось пригнуться, дверь со скругленными углами была низкой. Она заглянула в открытую дверь кабины пилотов. Ее поразила ужасная теснота, в которой они помещались - казалось, что там просто негде пошевелиться.

Лугарев взял ее за руку и повел по проходу между двойными рядами кресел. Он нашел их места и усадил Селестиэль возле окна, пристегнул ее ремнями, прикрепленными к креслу.

-Зачем ты меня привязал? - спросила она, но увидела, что он тоже пристегнулся.

-Все в порядке, Селест, так полагается.

Она поудобнее устроилась в кресле. Оно было мягким, довольно комфортабельным, хотя несколько узковатым.

-Почему здесь так тесно? - спросила она.

-Это сверхзвуковой самолет, - ответил Лугарев. - Они все узкие, потому что летают очень быстро. За скорость приходится платить недостатком комфорта.

Нечеловеческий голос громко произнес несколько фраз.

-Ой, кто это? Что он сказал?

-Обычное объявление командира экипажа перед полетом, - пояснил Лугарев. - "Леди и джентльмены, капитан Жюль Ферран приветствует вас на борту "Конкорда", рейс 244, Ленинград - Хьюстон - Сиэттл. Взлет через пять минут, погода в Хьюстоне солнечная, очень жарко, пристегните ремни и не курите, пока не взлетим, " - процитировал он.

Снаружи раздался жуткий вой турбин. "Конкорд" медленно покатился вперед, приостановился, снова поехал. Капитан де Ферран опять давал объяснения по селектору - Селестиэль смотрела в окно на проплывающие мимо постройки аэропорта. В конце полосы "конкорд" сделал широкий разворот и замер на старте. Селестиэль с некоторой тревогой взглянула на Лугарева.

-Все в порядке, Селест, сейчас взлетаем, - сказал он, улыбаясь, и взял ее руку в свои. Тепло его рук передалось ей, а вместе с ним пришло спокойствие.

Четыре мотора "конкорда" взвыли, выходя на форсаж. Самолет дернулся, а затем Селестиэль почувствовала, как ее втиснуло в кресло. Она скосила глаза в иллюминатор - за стеклом бешено несся навстречу бетон полосы. "Конкорд" вдруг высоко задрал нос, как бы подпрыгнул, и под невероятным для пассажирского лайнера углом взмыл в воздух. Селестиэль, не отрываясь, смотрела в окно. Самолет быстро набирал высоту.

Стюардессы покатили по проходу тележки с напитками. Лугарев взял по бутылке "Кока-колы" и с удовольствием наблюдал, как его спутница осваивается с достижениями человеческой цивилизации.

Над креслом был укреплен цифровой спидометр. Лугарев указал ей на него. Последние цифры быстро менялись, пока не установилось число 1350.

-Это что? - спросила Селестиэль.

-Наша скорость, - ответил Лугарев. - 1350 миль в час.

Ее глаза расширились и округлились. До самого обеда она то смотрела в окно, то принималась расспрашивать Лугарева об устройстве "конкорда", так что он вздохнул с облегчением, когда поданный обед - великолепный, как всегда на рейсах компании "Империал" - отвлек ее от технических вопросов.

Закончив с обедом, она вновь прилипла к иллюминатору. "Конкорд" шел над облаками Атлантики, залитыми сверху ослепительным солнцем. Оно постоянно висело на одной и той же высоте - "конкорд" мчался над океаном навстречу вращению Земли, догоняя рассвет. Некоторое однообразие полета время от времени нарушалось интересными сообщениями командира экипажа. Он то поражал пассажиров тем, что самолет летит на высоте 55 тысяч футов, то сообщал, что в результате нагрева при трении о воздух "конкорд" стал почти на фут длиннее.

Солнце все же постепенно изменило свое положение - самолет пересекал Атлантику наискосок. Наконец он снизился над Мексиканским заливом и стал заходить на посадку. В иллюминаторе мелькнули сооружения Хьюстонского космопорта. "Конкорд" резко скользнул вниз, последовал мягкий толчок, самолет плавно опустил нос и покатился по полосе, замедляя скорость. Когда он остановился, стюардессы открыли переднюю дверь, и командир поздравил всех пассажиров с успешным окончанием полета. Лугарев отстегнул Селестиэль от кресла, освободился сам, и с удовольствием поднялся, разминая изрядно затекшее тело - кресла все же были узковаты. Они прошли к двери, спустились по трапу и ступили на прокаленный солнцем бетон.

Лугарев сразу заметил сверкающий на солнце длинный лимузин. Их встречали. Молодой, интеллигентного вида еврей в темных очках выскочил из машины как чертик из коробочки, и дружески приветствовал Лугарева:

-Здравствуй и процветай, о лучший из необрезанных! Приветствую вас, мисс, счастлив лицезреть вашу несравненную красоту! К сожалению, не знаю вашего имени...

-Знакомься, Селест, этот шут гороховый и есть тот самый инженер Ариэл Левин, о котором так долго говорили большевики, - буркнул Лугарев.

-Прошу садиться, - Левин распахнул перед ними дверцу "линкольна". Они забрались вовнутрь. В машине было удивительно приятно, свежо и прохладно - кондиционер работал на полную мощность.

Слабый свет, который, казалось, излучала Селестиэль, осветил полумрак лимузина, затемненные стекла которого почти не пропускали света снаружи. На ярком солнце это свечение не было заметно, но здесь... Левин с околдованным видом уставился на нее.

-Кхм, - прокашлялся он, наконец, и, обретя дар речи, сказал, - Игорек, ты знаешь, что твоя леди светится?

-Знаю, знаю, - буркнул Лугарев, но от дотошного инженера было не так легко отделаться.

Левин достал из кармана похожий на большой калькулятор портативный дозиметр и направил приемное окошечко на Селестиэль. Она удивленно посмотрела на него, затем перевела взгляд на Лугарева.

Ему до сих пор и в голову не приходило, что прекрасное волшебное свечение эльфов может объясняться столь прозаической и страшной причиной, как радиоактивность. Впервые Лугарев подумал, что звездный свет, мерцающий в волосах Селестиэль, может быть опасен для людей.

-Фон чуть повыше, чем обычно, - сказал Левин, - ну, повыше, чем от тебя, например, но до опасного предела еще очень далеко. Что это, мисс Селест? Люминесцентный лак для волос?

Лугарев покосился на переборку, отделявшую их от водителя. Так или иначе, Левину придется рассказать все.

-Это не лак, Ариэл, - сказал он. - Она - эльф.

Левин строго посмотрел на него.

-Иди ты, - сказал он. - Я тертый жид, меня так просто не купишь.

-И не думал, - ответил Лугарев. - Ты вообще новости смотришь? Операция "Заходящее солнце".

Левин только рот разинул. Прошло несколько секунд, прежде чем он смог его закрыть.

-О, дьявол!! - выдавил он. - Что, в натуре?

-Да, и мы будем тебе очень признательны, если ты всем будешь говорить, что это люминесцентный лак, - сказал Лугарев.

Перегородка слегка опустилась, и водитель, которому надоело ждать, спросил:

-Куда едем, начальник?

-Вы как, отдохнете? - спросил Левин.

-Время дорого, - ответил Лугарев. - Есть что от Шильмана или противоракетной обороны?

-Есть, звездолет готов к старту.

-Так чего мы ждем?

-Дуй на сорок шестую стоянку космопорта, приятель, - сказал водителю Левин, и "линкольн-континенталь", наконец, двинулся.

Левин, не отрываясь, смотрел на Селестиэль, все еще не веря очевидному.

-Невероятно, - прошептал он. - Вот не думал, читая всякую дребедень типа фэнтэзи, что буду сидеть в машине с настоящим эльфом...

-А почему у тебя женское имя? - спросила вдруг прямо в лоб Селестиэль, глядя на Левина.

Трудно сказать, что больше удивило инженера: вопрос или сам звонкий музыкальный звук ее голоса.

-Как женское? - спросил он.

-На нашем Древнем наречии "Ар-риэль" означает "царственная коронованная дева", - сказала Селестиэль.

Глядя на обалдевшего Левина, Лугарев расхохотался.

-Слышь, Арик, - выдавил он между приступами гомерического хохота. - Я теперь буду звать тебя "принцесса"!

-Надавались вы на мою голову, - прорычал Левин. - Мало мне наемников, да антисемитов!

-Прости, я не хотела тебя обидеть, - пробормотала Селестиэль.

-Это - еврейское мужское имя, Селест, - пояснил Лугарев. - Это еще что. Вот я как-то работал с одним парнем, сыном обрусевшего грека и мексиканки, так его звали Хосе-Мария Тараканопулос. Ну ладно, какие там новости?

-В общем, так, - сказал Левин, успокаиваясь. - я в курсе того, что ты объяснял Шильману. Он после твоего звонка сам со мной связался и всех поставил на уши в своей обычной манере...

-Так чего тогда ты удивляешься при виде эльфа? - спросил Лугарев.

-Как раз об эльфах Шильман ничего не говорил, - ответил Левин. - В общем, ребята из ПРО перекинули на интересующую вас линию один из своих патрульных спутников, а также исследовали изометрическую структуру континуума в околоземном пространстве. И обнаружили две поразительные вещи. Первое, - он сделал многозначительную паузу и продолжил. - Над восточным побережьем Северной Америки на геостационарной орбите болтается искусственный спутник. Он даже не замаскирован. Более того, он оборудован мощным рефлектором и здорово ярко светится.

Левин протянул Лугареву несколько фотографий. На них в разных ракурсах был изображен спутник. Толстый цилиндр с воронкой сопла на одном конце и более тонким коротким цилиндрическим рылом на другом. Посередине была привычная крестовина солнечных батарей. Корпус опоясывало явно поворотное кольцо, к которому на двух поворотных же балках был прикреплен рефлектор. Он помещался перед рылом спутника, причем стоял под углом, отбрасывая свет точно на восток.

-Эта штука работает так, что если смотреть с востока на запад, она, начиная с вечера, всю ночь и до утра видна на небольшой высоте над горизонтом как очень яркая звезда, - пояснил Левин.

-Точно, - подтвердил Лугарев. - Это как раз то, что мы ищем.

-Второе, - сказал Левин. - В Северной Америке они обнаружили большую область, экранированную как бы чечевицей из свернутого пространства. Эта область, - он нарисовал в блокноте сегмент круга, изображающий Землю, и полууглубленное в нее овальное образование, - располагается так, что захватывает кусок Атлантического океана, Чесапикский залив, всю территорию вплоть до Сиэттла на западе, до Луизианы на юге, и часть Канады.

Впрочем, - оговорился Левин, - география и рельеф на этой линии настолько отличаются от наших, что я перечисляю эти названия лишь чтобы ты имел представление о размерах этой штуки. Я не уверен, например, что там вообще есть Чесапикский залив.

-Есть, - сказала вдруг Селестиэль. - Только у нас он называется Эльдамарский.

Левин удивленно взглянул на нее.

-Ну, каковы наши действия, командир? - спросил он.

-Мы должны снять с орбиты этот чертов спутник, Ариэл, - ответил Лугарев. - Выпотрошить его и достать Сильмарилл. А там видно будет.

Лимузин подвез их к стоянке, на которой стоял звездолет.

-Чуть не забыл, Ариэл, - сказал Лугарев, вытащив проволочку, что дала ему Селестиэль. - Это надо отдать на срочный анализ. Я хочу знать, что это за металл?

-Нет проблем, - ответил Левин.

Он что-то сказал водителю и отдал ему проволочку.

Весь багаж путешественников состоял из одного чемодана, куда были сунуты вместе их одежда, дневник Феанора и маленький сверточек, прихваченный Селестиэль.

Лимузин уехал. Путешественники пошли к звездолету. Он возвышался перед ними черной громадой. Это был самый обычный космический грузовик класса "Кобра", построенный по схеме "летающее крыло", не овеянный славой исследователь класса "Эксцельсиор" или "Galaxy", не боевой крейсер, а просто рабочая лошадка открытого космоса, такая же обычная на галактических трассах 140-х линий времени, как какой-нибудь КамАЗ на шоссе.

Тем не менее, это была неплохая машина, способная при необходимости постоять за себя. Грузовая кабина вмещала двадцать стандартных вакуум-контейнеров емкостью в одну метрическую тонну, еще пятнадцать располагались в дополнительном отсеке под брюхом, использовавшемся как шлюз. Сейчас отсеки были пусты.

"Кобры" обычно оснащались для защиты системой радиоэлектронной борьбы, одним или несколькими лазерами различной мощности, четырьмя самонаводящимися ракетами и мощным защитным полем. Было еще одно средство, используемое лишь в крайнем случае - аннигиляционная бомба объемного взрыва. Она распыляла вокруг звездолета на некотором удалении от него облако антивещества. Оно аннигилировало при взаимодействии с попадающими в него звездолетами противника, обычно сметая с экрана все, находящееся в пределах видимости. Хотя Лугарев не раз использовал эту бомбу, для него до сих пор оставалось загадкой, почему при этом не взрывается защищающийся звездолет.

Эта машина, как и большая часть техники Вечности, взятой не из технологической зоны 20 века, была построена по заказу Вечности на 144-й линии времени, одной из тех, что далеко опередили по технологическому развитию группу Центральных линий.

Трап звездолета был спущен вниз, люк открыт. Левин первым поднялся туда, повернулся в люке и махнул рукой Лугареву и Селестиэль - точь-в-точь как в зеркале Галадриэли. Лугарев подумал, что предсказания были пугающе точны. Они поднялись по трапу. Наружный люк автоматически закрылся за ними, они оказались в небольшом пассажирском шлюзе. Открылся внутренний люк, выпуская их в коридор. Селестиэль с интересом разглядывала звездолет. Она и представить себе не могла, что когда-нибудь окажется на настоящем звездном корабле!

Коридор проходил слева от грузового отсека, по левой стене было шесть дверей в каюты. Еще шесть таких же двухместных кают располагались по правому борту, так объяснил ей Лугарев. Они шли по направлению к носу звездолета, позади в конце коридора мощная дверь со штурвалом в центре вела в двигательный отсек. Лугарев указал на небольшую лесенку справа, ведущую к аварийному выходу. Пройдя еще несколько шагов, он открыл дверь, и все трое вошли в расположенную в носу звездолета кабину управления.

Первое, что заметила Селестиэль, потолок здесь был заметно выше, чем в коридоре. На задней стене кабины была лесенка и дверь в кают-компанию. Она располагалась на метр выше входной двери, потому что под кают-компанией помещался отсек вооружения. Пилоты "Кобр" обычно шутили по этому поводу, что они отдыхают на пороховой бочке. Почти всю переднюю стену занимал большой экран, перед которым стояли два кресла и сдвоенный пульт управления. Еще четыре кресла располагались вдоль стен.

Лугарев махнул рукой, указывая на них, и, не теряя времени, уселся перед пультом, на ходу нажимая кнопки и щелкая тумблерами.

-Пристегнитесь, сейчас взлетаем, - сказал он. Подтолкнув по полу к ногам Левина чемоданчик, он добавил: - Селест, расскажи Арику про дневник и лазер, для чего нужны Сильмариллы, и прочие подробности.

Экран засветился, пульт засиял разноцветными огоньками, на экране появилось изображение поля космопорта. Лугарев пробежал пальцами по клавиатуре пульта, проверяя готовность звездолета, читая многочисленные надписи, бегущие по экрану.

Управление "Коброй" было простым до предела: скорость, крен, тангаж, плюс безъинерционный режим и управление гиперпереходом. Даже ребенок, после небольшой практики мог бы управлять этим звездолетом. И управляли, доставляя родителям массу неприятностей. Хорошо, если чадо вознамерится лишь слетать на выходные в Марсопорт или Мун-сити. А если решит махнуть на каникулах к Бетельгейзе или отыскать загадочную планету R.?

На корме звездолета раздался еле слышный шум могучих двигателей. Еще мгновение, и многотонная махина двинулась с места. Лугарев осторожно развернул звездолет, стараясь не зацепить соседние, проехал по рулежной дорожке и вырулил на старт.

-Борт 44-765 просит срочного разрешения на старт, - сказал он в микрофон.

-Борт 44-765, взлет разрешаю, - ответили с диспетчерской башни.

Сотрясая окрестности громом планетарных двигателей, "Кобра" пошла на взлет. Она взлетала и садилась как самолет, разбегаясь по полосе. При необходимости можно было взлететь и сесть и вертикально, на подъемных двигателях, но это утроило бы расход топлива.

Разогнав звездолет до скорости отрыва, Лугарев взял на себя ручку, "Кобра" задрала нос, почти так же высоко, как "Конкорд", и поднялась в воздух. Она шла по касательной к горизонту, Атлантический океан постепенно уплывал вниз. Звездолет разгонялся, поднимаясь все выше и выше. На высоте более 40 тысяч метров крылья уже плохо держали его. Лугарев довел тягу до 60 процентов и повел звездолет вертикально вверх. Плазменные двигатели вырывали его из цепких тенет земного притяжения. Экипаж втиснуло в кресла.

На высоте около 180 километров звездолет набрал первую космическую скорость, и теперь атмосфера не мешала ему разгоняться дальше. Лугарев еще раз перечитал параметры орбиты спутника, переданные Левином, ввел их в бортовой компьютер и включил автопилот. Снова навалилась мощная перегрузка. Дав импульс тяги, звездолет вытянул свою орбиту в гигантский эллипс.

Высота росла. Наконец она достигла 36 тысяч километров. Перегрузка снова вмяла экипаж в кресла, второй импульс перевел орбиту из эллиптической в круговую.

-Можно отстегнуться, - объявил Лугарев. - Мы вышли на геостационар. Говорит борт 44-765, снова сказал он в микрофон. - Мы на месте. Даю установочный сигнал. Открывайте окно.

Перед звездолетом полыхнуло зеленое сияние, он нырнул в него, и выскочил уже на 8254-й линии времени. На экране появилась яркая точка - спутник валаров, Гил-Эстель.

 

Глава 7

Гил-Эстель.

Звездолет постепенно сближался со спутником. Цель уже показалась на радаре. Осторожно манипулируя ручкой, Лугарев подводил звездолет все ближе и ближе.

Тревожная красная лампочка вдруг замигала на пульте.

- Слышь, Арик, - окликнул Лугарев. - Эта штука держит нас на радаре.

- Да ну? - удивился Левин, но через секунду забыл об этом; он по уши влез в дневник Феанора, который показывала ему Селестиэль. "Два инженера нашли друг друга", - подумал Лугарев.

- Эй, Селест! - снова окликнул он. - Поздравляю, ты - первый эльф в космосе!

Селестиэль улыбнулась. Быть первой ей явно понравилось.

- Вот-вот, - очнулся Левин, - Грузины тебя зарежут, если узнают, что и эльфы тоже их опередили.

- Не слушай его, Селест, это еще тот стебок, - сказал Лугарев.

Резкий взвизг расходомера защитного поля прервал беседу. Оторопевший от неожиданности Лугарев увидел, что индикатор состояния переднего силового щита укоротился почти на четверть, затем снова начал удлиняться. Новый взвизг - от переднего энергощита осталась едва ли половина емкости.

- В гроб твою и в кочерыжку! - выругался Лугарев, обретя дар речи. Он не ожидал подобной прыти от автоматического спутника. - Пристегнитесь там! Эта хреновина лупит в нас лазером!

Луч был невидимым, поэтому Лугарев включил все сканеры, выведя их изображение на основной экран. Компьютер окрасил изображение высокоэнергетического луча в ярко-голубой цвет. Лугарев крутанул звездолет, уклоняясь, и голубая молния пронеслась мимо. Передний щит медленно восстанавливался. Звездолет не переставая маневрировал, не давая спутнику прицелиться.

- Эй, я не подряжался воевать! - крикнул Левин.

- Это - гнев валаров, - пробормотала Селестиэль. - Я замыслила святотатство, они наказывают нас...

Их причитания на секунду отвлекли Лугарева. Новый взвизг возвестил, что ему не удалось увернуться.

- Заткнитесь вы, оба! - рявкнул он. - Молчите и не мешайте привезти ваши кости обратно на Землю!

Спутник был уже достаточно близко, чтобы его можно было разглядеть через умножитель. Его рефлектор отодвинулся в сторону, не замеченный ранее маленький локатор был нацелен на приближающийся звездолет. Широченные панели солнечных батарей шевелились, жадно впитывая свет Солнца. Цилиндрическое рыло было направлено прямо на "Кобру".

Лугарев бросил звездолет резко вверх, уходя из-под удара. Луч мелькнул внизу. Он перевел звездолет в такое же резкое пике, большой палец привычно лег на кнопку лазера. Спутник выбросил струйки огня из двигателей ориентации, доворачиваясь на "Кобру", но его левая солнечная батарея уже попала в перекрестие прицела. Залп!

- Что ты делаешь?!! - завопил Левин, увидев, как мощный лазер звездолета начисто снес одну солнечную батарею. - Мы же должны взять его целым!

- Иди, возьми, - ответил Лугарев, продолжая удерживать спутник в прицеле.

Поврежденный аппарат плевался во все стороны из двигателей ориентации, пытаясь остановить вращение и взять "Кобру" в прицел. Но, как только ему это удалось, Лугарев еще одним выстрелом снес вторую, на этот раз правую батарею, и спутник снова беспорядочно закувыркался. Лугарев воспользовался этим, чтобы подойти ближе.

Звездолет подошел к спутнику метров на триста и затормозил. Теперь счет шел на доли секунды. Если спутник успеет выстрелить первым, с такого расстояния он ослепит все сенсоры, и тогда ничто не помешает ему двумя-тремя кинжальными залпами пробить защитное поле.

Он стабилизировал свое положение, перестав вращаться, и снова уставился рылом на звездолет. Спутник был ослаблен после потери двух солнечных батарей, но все еще опасен. У него мог быть запасной внутренний источник энергии.

Лугарев поймал в прицел третью батарею, целясь в ее основание. Залп! Луч лазера срезал по пути радиолокатор, снес солнечную батарею и вспорол обшивку в районе двигательного отсека. Облако пара окутало аппарат, когда воздух из поврежденного отсека рванулся наружу; вырвалось, моментально замерзло в жутком холоде космического пространства и осело инеем на завертевшемся от удара спутнике.

Звездолет продолжал следовать по орбите за поврежденным спутником валаров. Он еще частично функционировал: еще плевались время от времени двигатели ориентации, пытаясь остановить беспорядочное кувыркание, еще шевелилась, ловя лучи Солнца, последняя уцелевшая солнечная батарея, но эти предсмертные судороги становились все более редкими. Энергии явно не хватало; из-за разгерметизации аппарат быстро терял тепло и замерзал. И вот последние слабые плевки прекратились; ослепший, замерзший, лишенный энергии спутник, медленно кувыркаясь, плыл в пустоте.

- Берем его, - сказал Лугарев, подводя звездолет ближе.

- Он же кувыркается! - сказал Левин.

- Подумаешь, - пожал плечами Лугарев. - Грузовые контейнеры тоже кувыркаются. Схватим манипуляторами, и всего делов.

Он подвел "Кобру"почти вплотную, приподнял нос звездолета и открыл створки внешнего грузового отсека. Заработала установленная на манипуляторном блоке телекамера, на экране появилось изображение спутника. К нему потянулись две механические руки, длинные и многочленистые, потянулись и схватили - за несущую балку рефлектора и за прорванную обшивку двигательного отсека, потянули, втягивая спутник в люк, и вот люк закрылся.

- Отлично, Игорек! - сказал Левин. - Если бы ты еще посадил это чертово корыто обратно в Хьюстон, я бы тебе поставил банку "Кока-колы".

- Ну уж нет, - ответил Лугарев, вытирая рукавом взмокший лоб. - Меньше, чем на бутылку шампанского, я не соглашусь. Пожалуй, "Моэ э Шандон" подойдет.

Лугарев вновь вызвал базу, "окно" распахнулось перед звездолетом. Посадка проходила в автоматическом режиме: переход на низкую 180-километровую орбиту, виток вокруг Земли, сход с орбиты. Селестиэль сидела в кресле второго пилота рядом с Лугаревым, чтобы полюбоваться великолепным видом Земли из космоса. Левин в это время облачился в легкий скафандр и осматривал спутник. Перед сходом с орбиты он вернулся в кабину управления прямо в скафандре, плюхнулся в кресло, снял шлем и вытер пот со лба.

- Ты чего так взмок? - спросил Лугарев.

- Попробовал бы ты там, без гравитатора, - буркнул инженер. - Я не столько делом занимался, сколько летал по отсеку, как мыльный пузырь!

- Ну, хоть что-то ты рассмотрел? - не унимался Лугарев.

- Я не уверен пока что, - ответил Левин. - Подождем, пока его разберут по винтику, тогда и будем выводы делать.

Звездолет вошел в плотные слои атмосферы и теперь постепенно тормозился. За обшивкой ревел воздух, рассекаемый защитным полем. Когда скорость снизилась до 2,5 М, Лугарев отключил поле и стал заходить на посадку. Скорость быстро падала, над Мексиканским заливом пришлось прибавить тягу, и вот, наконец, "Кобра" с драгоценным грузом в чреве коснулась колесами полосы. С пушечным грохотом распахнулись тормозные парашюты, звездолет мчался по бетонке, постепенно снижая скорость.

Уже наступил вечер, поэтому Лугарев, чувствуя, насколько сильно он устал за этот сумасшедший день, с удовольствием сдал полномочия Левину, предоставив его команде вдоволь поковыряться в потрохах спутника. Все тот же белый лимузин отвез его и Селестиэль в отель "Холидей Инн", где для них стараниями секретарши Шильмана был уже забронирован номер.

Он едва не заснул в лифте, но Селестиэль разбудила его. Она, похоже, нисколько не чувствовала усталости. Ввалившись в номер, Лугарев бросил чемодан в первое попавшееся кресло и спросил:

- Есть хочешь?

- Еще как! - ответила она.

Лугарев плюхнулся на диван, позвонил обслуге и заказал легкий вегетарианский ужин. Глаза у него слипались так, что он едва не заснул снова с вилкой в руке. Кое-как дожевав салат, он сказал:

- Извини, Селест, по всем законам приключенческого жанра я сейчас должен был бы тебя соблазнить, но у меня... кхм! ... то есть я на ногах не стою... Так что прошу извинить, если не оправдал возлагавшихся надежд. Спальня вон там. Надеюсь, справишься сама с оборудованием в ванной?

- Ну, я ведь инженер, как-никак, - улыбнулась Селестиэль. Непосредственность Лугарева положительно начинала ей нравиться. - Иди, спи.

Он поднялся, пошатываясь, добрел до второй спальни и упал на кровать лицом вниз.

Его разбудил писк радиотелефона. Звонил Левин.

- Кончай дрыхнуть, сурок! Я выслал за вами машину. Да прихвати с собой свою леди с ее книгой, боюсь, без нее нам тут не разобраться.

Лугарев полежал еще пару минут, окончательно просыпаясь, и с удивлением заметил, что лежит под одеялом, но в брюках, а ботинки аккуратно стоят возле кровати. В спальне было прохладно, гудел кондиционер. Он понял, что Селестиэль постаралась устроить его поудобнее. "Слава Богу, она не стащила с меня штаны", - подумал он: "Все же в пуританском воспитании есть свои плюсы".

Он поднялся, провел рукой по подбородку - щетина была изрядной, и он в который раз подумал, что у тела андроида масса подобных мелких плюсов, таких, как неотрастающие волосы, к примеру.

Он прошел в ванную и, полируя подбородок электробритвой, вдруг вспомнил о кассете с песнями эльфов, которую он записал в лесу Фангорна. Приведя себя в порядок, он заказал завтрак в номер и взялся за телефон.

Селестиэль тоже встала и с любопытством смотрела, как Лугарев, позвонив на студию "Ксеносаунд Инк.", одел наушники плэйра на телефонную трубку и включил звук.

Студия "Ксеносаунд" специализировалась на необычной музыке, с далеких линий времени или из других звездных систем. Ксеномузыка в последнее время стала в Вечности довольно популярной.

Послушав две или три песни Селестиэль, агент студии пришел в неописуемый восторг.

- Это потрясающе, дружище! - доносилось из трубки. - Прошу вас, познакомьте меня с этой певицей! Я ни разу не слышал ничего подобного! Я вам гарантирую сто тысяч крюгов за первый же альбом!

- Посмотрим, старина, посмотрим, - ответил Лугарев, вешая трубку. Соблазн был велик, крюгерранд тянул сейчас более 400 долларов.

- Ты давал ему послушать мои песни? - спросила Селестиэль. - Но как это можно записать живой голос в эту коробочку?

- Можно, Селест, мы и не такое проделываем, - ответил он.

Принесли завтрак, они расправились с ним и поехали в исследовательский центр.

В лаборатории Левина вовсю шла работа. Вокруг выпотрошенного спутника копошились человек десять в белых халатах. Инженер встретил их целой кучей новостей.

- Шалом! Слушай, Игорек, - затараторил он, размахивая руками как регулировщик, - звонил Шильман, просил тебе передать, что Совет санкционировал применение вами ядерного оружия до 50 килотонн. Он проявил гуманность, не стал тебя будить после вчерашнего. Мы развинтили эту штуковину, он махнул рукой в сторону спутника, - ну, и нашли там кое-что...

- Нашли Сильмарилл? - оборвал его Лугарев.

- Да!

Селестиэль и Лугарев переглянулись. Они оказались правы.

- Давайте все по порядку, - сказал Левин. - Осмотр частей спутника показал, что он изготовлен Пилигримами.

- Что?! - обалдел Лугарев. - Пилигримы?!!

Это была загадочная цивилизация, следы которой земляне находили по всей Галактике на 146й линии времени. О них не было известно почти ничего, кроме того, что они, вероятно, негуманоиды. Земные исследовательские и торговые звездолеты неоднократно натыкались на планеты, с которыми Пилигримы проводили странные, только им понятные эксперименты. Опыты эти часто кончались плачевно для населения подопытных планет.

Однажды земные исследователи обнаружили пропавший ранее земной звездолет Службы Дальнего Поиска. Он был сбит охранным спутником Пилигримов возле, казалось бы, необитаемой планеты. Они, вероятно, почему-то считали эту планету запретной для посещений. И не зря. Исследовательская экспедиция землян обнаружила на планете цивилизацию столь странную и чуждую, что ни одна из многих предпринятых попыток контакта не дала никаких результатов. Экспедицию пришлось свернуть. Планета попала в список запретных для посещения.

Со времени первого выхода в дальний космос исследователи-земляне нашли уже более пятидесяти поселений, форпостов или отдельных сооружений Пилигримов, но все они были давно заброшены - от пятисот до тысячи лет назад. Большинство специалистов на 146-й линии времени и в Вечности были склонны считать, что Пилигримы как цивилизация либо погибли, либо покинули Галактику. Обнаружить их родную планету также не удалось, хотя ее искали не только земляне, но и большинство других цивилизаций, поддерживающих отношения с Землей. Пилигримы успели насолить многим.

И вот теперь спутник загадочной цивилизации обнаружен на орбите Земли, да еще на линии столь далекой от 146-й... Тут было над чем призадуматься.

-Так, ладно, - произнес Лугарев. - Что еще?

Левин полностью насладился произведенным впечатлением и теперь мог продолжить.

-Программное обеспечение спутника расшифровано еще не полностью, - сказал он, однако уже ясно, что он выполнял не только функции светового маяка, но и охранял эту самую чечевицу из свернутого пространства.

-А с ней что-нибудь выяснили?

-Пока результатов нет. Специалисты работают, - ответил Левин. - Слушай дальше. Как мы и предполагали, кристалл, который ты называешь Сильмариллом, служил как бы сердцем спутника, твердотельным элементом лазерной установки большой мощности.

-Это мы на своей шкуре вчера узнали, - мрачно проворчал Лугарев. - Ближе к телу, приятель, как говорит наш офицер управления огнем.

-Я к тому и веду. Мы почти всю ночь исследовали эту штуковину. Идите сюда.

Лугарев и Селестиэль вслед за инженером вошли в соседнюю комнату. Они увидели стоящий посередине герметический куб из радиозащитного стекла, оснащенный манипуляторами. Внутри куба, была собрана, причем явно наспех, лабораторная лазерная установка. А перед ней на свинцовой подставке лежал Сильмарилл.

-О Элберет! - чуть слышно прошептала Селестиэль.

Они стояли как два изваяния, не в силах оторвать взгляд от сверкающего камня.

Это был большой, слишком большой, чтобы быть естественным, столбчатый кристалл. Он был тщательно огранен по боковой поверхности, но торцы были плоские. Он не просто сверкал, как сверкают обычно драгоценные камни. Сильмарилл пылал яростным бело-голубоватым огнем. Казалось, его переполняет неистовая энергия. В глубине камня что-то переливалось, блестело пепельно-лунным сиянием.

Левин погасил освещение в лишенной окон комнате, но кристалл продолжал сиять и в темноте, ярко освещая интерьер.

-Ну, налюбовались? - спросил Левин. - Ну и задачку ты нам подкинул, Игорек. Ладно, садитесь и слушайте.

Он зажег свет. Все расселись вокруг куба, и Левин продолжил:

-Во-первых, это вовсе не алмаз. Это, скорее, сапфир, судя по строению и материалу. Основу его составляет кристалл самого обычного корунда, правда, очень высокого качества. А вот примеси там - упаси господи. Иридий, иттербий, плюс еще куча трансурановых элементов, которые нашей науке вообще неизвестны! Чего ты вылупился? Думаешь, я для своего удовольствия воздвиг вокруг него этот храм стеклянный? Этот ваш Сильмарилл здорово радиоактивен. Он светится так, будто его облучали в циклотроне, или он лежал в активной зоне реактора.

Во-вторых. Именно трансурановые примеси - весьма стабильные, кстати, период полураспада у них более миллиона лет - именно они определяют его уникальные свойства. Он излучает на нескольких длинах волн, довольно далеко отстоящих друг от друга, ибо излучение обеспечивают разные элементы. Излучает в основном в рентгеновской части спектра. Причем длина волны зависит от длины волны возбуждающего излучения и от его мощности. Как и почему - не спрашивай, тут еще работать и работать.

-Ты хочешь сказать, он дает поток ионизирующего излучения?

-Да, причем либо мягкого, либо жесткого, в зависимости от способа и мощности возбуждения.

Селестиэль достала дневник Феанора:

-Смотри, - сказала она, и прочитала Левину несколько строк о способности Сильмарилла пробуждать жизненные силы в растениях.

-Нисколько не удивляюсь, - ответил инженер, - с таким уровнем радиации у вас и четырехголовые одуванчики получатся. Ну, этот вопрос мы еще исследуем.

-Тогда слушай дальше, - Селестиэль прочитала о возможности дестабилизировать энергетическую структуру валаров.

Инженер впился взглядом в систему уравнений.

-Переведи мне ее! - хрипло пробормотал он. У него даже дыхание перехватило.

Получив уравнения в удобоваримом виде, он кинулся к компьютеру и начал лихорадочно загонять их в программу. Лугарев и Селестиэль, утомившись долгим обсуждением, отошли к кофеварке.

-Идите сюда, - позвал их Левин.

По экрану монитора слева плыли строчки цифр и букв, ничего Лугареву не говорящие, а справа было сетчатое изображение вихря, напоминающего небольшой смерчик.

-Смотрите, - сказал Левин, - эти уравнения описывают совершенно неизвестную нам форму жизни. Это энергетический вихрь. Самое потрясающее - вот это, предпоследнее уравнение. Опуская подробности, типа граничных условий, поясняю: оно описывает способ превращения материи в энергию и обратно. Математически это довольно сложно, видимо, поэтому мы сами до сих пор до этого не додумались. Но если знаешь, как, то техническая реализация весьма проста.

Видя, что Лугарев не слишком разделяет его энтузиазм, инженер спросил:

-Тебе что-то непонятно?

-Та ни, мени ничого ни понятно, - ответил Лугарев. - Не пойму, что ты так разволновался? Нам-то какая практическая польза от этого?

-Как какая? - Левин даже подпрыгнул. - Во-первых, дурень ты этакий, это же безграничные возможности в энергетике, над этим академики бьются! Во-вторых, если это действительно Пилигримы, ты только представь, какой будет переворот среди специалистов, не говоря уже о ксенобиологах!

-Понятно, - научные проблемы мало волновали Лугарева. - А насчет дестабилизации?

-Ну, это-то как раз просто, - ответил Левин. - Если вихрь получает дополнительную энергию в виде когерентного луча с определенной длиной волны, он входит в резонансные колебания и распадается со взрывом.

Лугарев и Селестиэль переглянулись. Похоже, Феанор был прав.

-Ладно, - сказал Лугарев. - Покажи-ка нам, на что способен этот камушек?

Левин нажал несколько кнопок на пульте. Механическая рука схватила Сильмарилл и вставила его в лабораторный лазер. Загудели моторчики, автоматически уточняя юстировку полусферических зеркал. И прорези в полу камеры выдвинулась мишень. Крышка отражателя закрылась.

-Даю возбуждение, - сказал Левин и нажал кнопку.

В тонкой щели между крышкой и корпусом отражателя-резонатора полыхнул ослепительный свет. вспыхнули попавшие в луч пылинки, на поверхности мишени сверкнула яркая точка, брызнули искорки, и все исчезло.

Мишень повернулась к зрителям. В центре ее слегка дымилось круглое отверстие с оплавленными краями - а ведь мишень была сделана из пятимиллиметрового стального листа.

-Это я дал малую мощность, - сказал Левин.

-Неплохо, - констатировал Лугарев.

Левин и Селестиэль стали обсуждать конструкцию мощного лазера с последовательным усилением потока на трех кристаллах. За основу они взяли эскиз из дневника Феанора. Лугарев слушал их вполуха - слишком уж сложны для него были эти технические проблемы. Инженеры договорились между собой, что Сильмарилл временно останется в лаборатории для всестороннего исследования. Селестиэль достала свой маленький сверточек. В нем оказались макеты Сильмариллов, сделанные из стекла. Она передала их Левину, чтобы использовать при постройке лазера.

После ланча появился Координатор разведки и контрразведки Ицхак Шильман. Оказалось, что Левин успел связаться с ним и доложить о результатах исследований. Лугарев неоднократно выполнял особо секретные поручения Шильмана, о чем не распространялся ни Митчеллу, ни другим наемникам. Каждый из Координаторов имел в своем штате нескольких особо доверенных людей, обладавших широкими полномочиями.

Шильман был совершенно очарован, увидев Селестиэль, но это не помешало ему сразу взять быка за рога.

-Извините, но я вынужден похитить вас, сказал он ей и Лугареву. - Вас хотят видеть в Париже. Координационный Совет необычайно заинтересовался результатами вашей работы.

-Минуточку, - сказал Левин, - Игорек, я получил результат анализа той проволочки, что ты мне давал. Это высоколегированный титановый сплав. Обычно он мягкий, но после определенной термической обработки становится прочнее стали, будучи при этом вдвое легче. Я специально проверил по каталогам; ни у нас, ни на других высокоразвитых линиях времени сплав подобного состава не производится.

-Вот тебе и митрил, - протянул Лугарев. - Я подозревал нечто подобное...

-И второе, - продолжил Левин. - Меня все еще жутко интересует, почему это Селест вся светится.

-Тебе же объяснили, Ариэл! Она - эльф! - рассердился Лугарев.

-Извини, но это не объяснение, - ответил Левин. - Я хочу понять механизм этого свечения. Мисс Селест, можно попросить у вас локон волос? В чисто научных целях, разумеется?

-Но я... - Селестиэль беспомощно посмотрела на Лугарева. - Игорь, я не могу... Имея мои волосы, он сможет меня заколдовать!

-Насчет этого можешь не беспокоиться, - рассмеялся Лугарев. - Арик черной магией не страдает.

Левин уже подскочил с ножницами. Селестиэль недовольно покачала головой, подошла к зеркалу и отрезала небольшую прядь своих искрящихся темных волос.

-Только потому, что ты друг Игоря, и он за тебя ручается, - сказала она, отдав волосы инженеру.

Личный "конкорд" Шильмана доставил их в аэропорт Орли. Левин тоже летел с ними, он должен был стать главным докладчиком. Из аэропорта они на вертолете Координатора перелетели на площадку "А" возле здания Координационного Совета на площади Звезды.

Второй раз в жизни входил Лугарев в этот зал, где, случалось, решались судьбы народов, цивилизаций, иногда даже целых планет. Все тот же оранжевый ковер на полу, круглый стол и четырнадцать мягких высоких кресел вокруг. Надо было видеть, как смотрели на Селестиэль видавшие виды Координаторы.

Они уже были знакомы в целом с выводами Левина, поэтому ограничились вопросами. Здесь, в Европе, была уже глубокая ночь, однако Координационный Совет продолжал заседать. Около двух часов ночи - по парижскому времени - был сделан перерыв. Лугареву, Левину и Селестиэль было несколько легче, для них, проснувшихся в Штатах, этот суматошный день оказался на несколько часов короче. Но и они не преминули почтить своим вниманием кофеварку.

Наконец Координаторы снова собрались за столом, и первым заговорил Андре Перрен:

-Поскольку дело в основном касается космических вопросов, мне поручено огласить наши предложения, - сказал он. - Инженер Левин при неоценимой помощи агента Лугарева и мисс Селест сумел сделать несколько выводов, чрезвычайно существенных для Вечности в целом. Ему, по-видимому, впервые в истории, удалось напасть на горячий след таинственных Пилигримов. Не лишним будет напомнить, что многие из наших торговых партнеров в Галактике хотели бы задать представителям этой цивилизации пару неприятных вопросов. Правительства на планетах Исинор-5 и Анксебиза вообще назначили крупные вознаграждения за любую информацию о Пилигримах. Поэтому после всестороннего обсуждения Координационный Совет постановил следующее:

Первое: Присвоить операции "Заходящее Солнце" статус особо важной.

Второе: После завершения первой части операции агенту Лугареву поручить проникнуть в экранированную область пространства, называемую, - Перрен на секунду заглянул в свои записи, - э-э, Валинор, собрать информацию о наличии там Пилигримов или оставленных ими сооружений и технических устройств. По результатам изучения этой информации Координационный Совет будет предпринимать дальнейшие действия.

Третье: В связи с особым значением этой операции для цивилизации Земли и многих дружественных планет, агенту Лугареву предоставляется карт-бланш в выборе действий для обеспечения проведения операции. Непосредственный контроль за его действиями и оказание технической помощи возложить на Координатора Ицхака Шильмана.

Когда заседание закончилось, Шильман отвез всех троих в гостиницу на своем лимузине. По дороге он обсудил с Лугаревым план дальнейших действий.

-Все это хорошо, - сказал Лугарев, - но сейчас главная задача для нас - это Гортаур. С ним надо разобраться в первую очередь.

Они договорились, что как только лазер будет изготовлен, Левин лично привезет его в Гондор; и тогда будет развернута заключительная фаза первой части операции.

Утром они проснулись очень поздно - сказалось переутомление и разница в часовых поясах. Левин отправился обратно в Хьюстон, а Лугарев и Селестиэль - в Ленинград. На этот раз они летели не на "Конкорде", а на обычном "боинге", и Лугарев, пользуясь удобным креслом, не упустил случая вздремнуть в полете.

День уже клонился к вечеру, когда они подъехали к коттеджу. Они решили посвятить вечер отдыху - не все же им было, как выразился Лугарев, "стоять на ушах".

Селестиэль, как ни странно, чувствовала себя заметно лучше своего спутника, поэтому она решительно отстранила его от всех кухонных забот и занялась приготовлением ужина.

Сидя за столом с зажженными свечами, Лугарев расслабленно, ни о чем не задумываясь, смотрел на Селестиэль, и неожиданно поймал себя на мысли, что ему уже давно не было так хорошо и спокойно. Все тревоги и заботы неожиданно отступили далеко-далеко, и остался лишь серебряный голос Селестиэль и мерцающие отсветы свечей в ее серых глазах.

Утро ворвалось в дом яркими лучами июньского солнца и писком радиотелефона. Лугарев приоткрыл один глаз, немного подумал, приоткрыл второй, не торопясь, потянулся и взял трубку.

-С вами будут говорить с 8254-й линии времени, услышал он голос телефонистки.

Он был немного удивлен, но все еще пребывал в блаженном состоянии прекрасного утра, когда некуда особенно спешить, можно еще полчаса поваляться, понежиться, затем встать, залезть в ванну, не торопясь позавтракать... Пока Левин не сделает лазер, делать ему, Лугареву, особенно и нечего... Однако первые же слова Митчелла стряхнули с него все остатки блаженства:

-Привет, Игорек, - послышалось в трубке, - Извини, что побеспокоил, но придется тебе сворачивать там свои дела. У нас несчастье. Сбита "дакота" ван Хейдена...

 

Глава 8

Серый волшебник.

В то время как Лугарев и Селестиэль добывали Сильмарилл, положение в Гондоре и вокруг него существенно изменилось. Рохирримы окончательно уничтожили остатки горских дунгарских племен, армия которых стальной волной прокатилась по Рохану, сжигая и уничтожая фермы и деревни.

Пока завершался этот разгром, к месту событий подошла арнорская дружина - северная армия империи. Тяжелая пехота арнорцев всей своей мощью обрушилась на дунгарские поселения, воздавая горцам по заслугам.

Прислали свои ополчения северные вассалы Приозерное королевство и город Дэйл. Однако основной ударной силой империи по-прежнему оставались наемники Вечности - малая горстка по сравнению с регулярной армией.

Но и Враг в своей Черной крепости тоже не играл в бирюльки. Его войска на собственной шкуре убедились, что с техникой Вечности им не совладать. Однако Саурон издревле повелевал многими странными силами, и в час нужды он вновь вспомнил о них.

Первым его союзником стал плотный серый туман. Прежде всего, он прикрыл Черную страну и караванные пути, ведущие в нее с востока. Под прикрытием тумана удалось окончательно отремонтировать трубопровод водоснабжения. Затем туман перелился через Хмурые горы и пополз на запад.

Серая пелена окутала древнюю крепость Кирит-Унгол. Вреда туман не принес, кроме угнетенного состояния защитников крепости. Хотя Кирит-Унгол находилась под боком у Врага, на самой границе Черной страны, обстановка там оставалась довольно спокойной. Под стенами ее горели костры кочевников, защитники крепости бдительно несли стражу, посвистывали изредка стрелы луков и арбалетов, подстерегая неосторожного воина, но никаких решительных действий не было. Черный Властелин был уже далеко не тот, что прежде. Он хорошо помнил, чем кончилось побоище в Лунной долине, и атаковать крепость в лоб не решался.

Далее туман пополз вниз по Лунной долине, накрыл Минас-Итиль, расползся по всему Итилиену, вызывая некоторую панику у местного населения, пересек Андуин, полностью закрыв Осгилиат, а затем добрался и до Минас-Анора. Расположенную на отроге Миндоллуина столицу он закрыть не смог, однако авиабаза была блокирована. Это, впрочем, длилось недолго. Вызванные из Вечности "провайдеры" распылили йодистое серебро, после чего туман частично рассеялся, а частично сполз по долине Андуина к морю. Однако над Итилиеном туман никто не разгонял, население было обеспокоено, и через мосты Осгилиата потянулись на запад длинные колонны беженцев.

Черный Властелин не ограничился туманом. С востока то и дело наплывали черные тучи, проливавшиеся ливнями - такими сильными, что Андуин вздулся. В Осгилиате половодьем снесло один мост и три десятка домов.

Над самой Черной страной круглые сутки висел грозовой фронт. Странная это была гроза - клубящиеся тучи неподвижно висели на одном и том же месте, прикрывая периметр Черной страны и ее стратегические объекты. Ощетинившаяся молниями черная стена туч поднималась до высоты в десять двенадцать тысяч метров, начиналась же она примерно метров с пятисот. "Фото-фантомы" попробовали было сунуться в облака, но тут машина Ламотта получила такое попадание молнии, что едва дотянула до базы.

Однако Черный Властелин припас еще один сюрпризец. На крепости Кирит-Унгол и Минас-Итиль вдруг наехали мощные смерчи. Кирит-Унгол пострадал мало - новых построек в крепости не было, а старые нуменорские стены могли выдержать и не такое. Минас-Итиль оказался частично разрушен. Военные сооружения почти не пострадали, но вот дома купцов и ремесленников разметало начисто. Были и жертвы, к счастью, не так много, как Врагу хотелось бы.

Ливневые дожди размывали дороги, смывали посевы на юге страны, однако основные гондорские тракты, вымощенные каменными плитами, не пострадали. Бартон организовал противодождевую службу, и теперь каждую надвигающуюся тучу еще над Итилиеном встречало звено "провайдеров" распылявших йодистое серебро.

Грозовой фронт тоже оказался не столь уж эффективен, как и туман. В первый день авиация действительно была прижата к земле, но затем, когда туман был рассеян "провайдерами", "свиня" и "Спектр" возобновили свои убийственные рейды по караванным путям. Работая по целеуказаниям разведчиков с земли, при поддержке "провайдеров" устраивавших "окна" в тумане в нужном месте и в нужное время, "ганшипы" продолжали блокаду владений Саурона.

Грозовые же тучи нанесли больше вреда Сауронову воинству, чем авиации Вечности. Черный Властелин, нагородив облачных бастионов, замыслил их сухими, чтобы они только висели, не проливаясь дождем. Однако туч совсем без воды не бывает.

Хитроумный Голдштейн посоветовался с метеорологами, с инженерами, а затем, так как "провайдеры" не могли забраться поверх грозового фронта, из Вечности было вызвано авиакрыло "Хастлеров", несших выливные контейнеры большой емкости. Голдштейн так и не признался, что именно они там распыляли, но факт был налицо - на Изенмоут и Горгорат обрушились настоящие ливни серной и азотной кислоты, разумеется, подобранных в нужной пропорции. После этого потопа из "царской водки" грозовые тучи исчезли - Враг был вынужден сам их убрать.

Ему, тем не менее, все еще было никак не успокоиться. Саурон издревле был повелителем волков, в том числе и волков-оборотней. И вот с восточных склонов Мглистых гор в Рохан и Гондор вторглись несметные полчища этих мерзких тварей. Это были не те величественные и гордые звери, которыми восхищаются иногда отдельные несознательные граждане; это была орда грязных, шелудивых дворняг, которых порядочный волк, вероятно, постеснялся бы назвать сородичами, если бы умел говорить.

Население было в панике. Особенно пострадали рохирримы. Волки уничтожили их главное и любимое достояние - огромные табуны великолепных лошадей. Люди по всей империи наглухо заперлись в домах, в надежде пересидеть осаду, и не упускали случая всадить стрелу из лука или арбалета в бок какой-нибудь особенно наглой твари. Борьба с волками была возложена, в основном, на ополченцев. Вечность тоже оказывала некоторую помощь. Вокруг деревень кольцом выливали на землю авиационный керосин - его запах отпугивал хищников. Техники и обслуживающий персонал базы вооружились многозарядными крупнокалиберными "помповыми" ружьями "Ремингтон" и выезжали на "виллисах" на волчью охоту в окрестностях Минас-Анора. Несколько раз приходилось высылать вертолеты для деблокирования деревень, осажденных большими стаями волков. Дважды в подобных операциях участвовали "ганшипы" АС-47.

Ущерб, нанесенный волками Гондору и, особенно, Рохану, был огромен. Но все это были еще цветочки. Ягодки созрели 20 июня, когда над Черной страной ночью была сбита "дакота" ван Хейдена.

Когда при деблокировании Минас-Анора и авиабазы вертолеты применили неуправляемые ракеты, несколько из них не разорвались. Назгулы подобрали их и доставили своему господину.

Не надо было быть Эйнштейном, чтобы понять, как работают эти штуки, тем более, что фейерверочные ракеты были известны здесь более тысячи лет назад. Но Саурону следом за Гилраэнью пришла в голову мысль, что эти ракеты можно использовать не только для развлечения, тем более, что, как известно, набиваются они крайне просто. Десятки тысяч рабов в полутемных штольнях, пробитых в юго-западных склонах внутреннего кряжа Пепельных гор за два дня изготовили несколько сотен ракет разных размеров: скрутили из картона или пропитанной эпоксидными смолами ткани корпуса, вылепили и обожгли керамические сопла, набили порохом, вставили запальные трубки...

Под залп этих ракет и попала в ночь на 20 июня "дакота" ван Хейдена, работавшая на малой высоте над Горгоратской равниной. Самолет был сбит так внезапно, что экипаж ничего не успел передать по радио. Наемники узнали о катастрофе только когда был принят сигнал аварийного маяка, автоматически включавшегося при падении самолета или посадке с убранными шасси.

Как только немного рассвело, на поиски были высланы "фото-фантомы" Ламотта. Грозовых туч уже не было, они пролились кислотным дождем накануне. Экипаж Ламотта обнаружил лежащую на брюхе "дакоту" примерно через час после начала поисков. Самолет лежал невдалеке от небольшого форта противника. Только тогда наемники узнали, как он был сбит. Целый рой неуправляемых ракет был выпущен по "фантому" Ламотта, но сверхзвуковую машину было не так легко сбить. Ламотт свечкой ушел вверх на недосягаемую высоту в шестнадцать тысяч метров и сообщил на базу.

Однако странные происшествия перечисленным не исчерпывались. В ту же ночь с 19 на 20 июня на западном склоне Миндоллуина приземлился огромный орел. В размахе крыльев он достигал тридцати футов. Приземление его осталось незамеченным.

Со спины орла, покряхтывая, слез старик в сером плаще с капюшоном, опиравшийся на длинный посох. Он что-то сказал орлу, тот широко взмахнул огромными крыльями и поплыл в воздухе; еще несколько мощных взмахов, и орел полетел обратно на запад.

Старик перехватил посох поудобнее и зашагал по склону вокруг горы, направляясь к городу. Его посох слегка светился в нижней части, освещая дорогу. Длинный меч иногда позвякивал, задевая о камни.

Лугарев посадил свой вертолет на одной из площадок базы Минас-Анор. Пока они снижались, Селестиэль разглядывала сооружения базы, самолеты, аэродромное оборудование. Они выбрались из вертолета, Лугарев подхватил вещи и подарки для эльфов. К ним уже спешил "виллис".

Селестиэль неодобрительно поглядывала на свежий, насыпанный бульдозерами бруствер вокруг площадки. Обваловка была необходима на случай, если противник снова прорвется к базе, однако бульдозеры так искорежили землю, что Лугарев, не будучи эльфом, все же понял причину ее недовольства.

-Как тут все похоже на вас, людей, - пробормотала она. - Бедная земля, ни травинки, ни цветочка, все изуродовано...

Лугарев сознавал, что она права, но ему стало обидно за род человеческий - послушать, так люди только и умеют что ломать, убивать, рушить...

-Если можешь что-нибудь исправить - так сделай, - буркнул он, - а критиковать вы все умеете. Кто ничего не может, тот учит других, как надо делать, а кто и учить не может, тот критикует...

-Ну, не сердись, - примирительно сказала она. - Просто больно видеть эту изуродованную землю без травы... Я тут наведу порядок, ты не против?

-Наводи, наводи, - ответил Лугарев.

Подкативший "виллис" с визгом затормозил возле них. За рулем сидел Митчелл.

-Привет, Игорек! А кто это с тобой? Мое почтение, леди... - Митчелл, не отрываясь, смотрел на Селестиэль.

Она снова одела свое бледно-серое платье с подолом до земли, отделанное кружевами; бледно-зеленый изумруд, оправленный в серебро, переливался у нее на груди, талию перехватывал серебряный звенчатый пояс, к которому она прицепила свой легкий меч.

Лугарев кратко познакомил их.

-Джеймс Митчелл, наш командир, а это Селест, она - эльф из Лориена.

-Иди ты! - изумился Митчелл. - Неужели эльфы в натуре существуют? Я до сих пор в глубине души считал, что это все сказки...

-В глубине души у тебя нет души, - проворчал Лугарев.

-Нас остается все меньше и меньше в этом мире, - улыбнулась Селестиэль. - Немудрено, что люди считают нас сказкой...

-Что с ван Хейденом, Джим?

Митчелл рассказал о всех происках Врага и о ракетном обстреле самолетов.

-Ну и дела! - вздохнул Лугарев. - Стоило на три дня отлучиться, а тут такое..., - он поставил чемодан в кузов "виллиса" и устроил Селестиэль на переднем сиденье.

-Подбрось нас до моей палатки, - сказал он. Сбросим вещи, а там посмотрим.

Не успел Митчелл тронуть машину с места, как к ним на мотоцикле подкатил Беляев.

-Эй, Джим! - заорал он еще издали. - Там у ворот тебя и Бартона ждет Советник и с ним какой-то старикан... О, боже, вот это женщина! Мартина на цепь сажать придется... Игорек, привет, представь нас!

-Потом, потом, поехали, Джим!

Сбросив у палатки чемоданы, они подъехали к воротам. Там уже стояли Бартон, Голдштейн, Таунсенд, Ламотт. С ними беседовал Советник, а рядом с ним стоял седой, немыслимо величественный старец. Он был высок, чуть сгорблен, но в нем чувствовалась немалая сила. Под густыми бровями глубоко были запрятаны невероятно мудрые, пронзительные глаза. Длинная, белая, окладистая борода ниспадала на грудь. Под серым плащом старика была надета сверкающая кольчуга, длинный меч с резным эфесом выглядывал из синих ножен.

-Это еще кто, аятолла Хомейни? - спросил Лугарев.

-Упаси нас господи, - на полном серьезе отозвался Митчелл. - А ведь и правда похож...

-Митрандир! - Селестиэль спрыгнула с сиденья и кинулась к старику. - Это же Митрандир!

-Принес же его черт! - пробормотал Лугарев. - Нет на него Гилраэни...

Митчелл подошел к старику:

-Командир наемников Джеймс Митчелл, - отрекомендовался он. - А как прикажете называть вас?

-А как хотите, - ехидно улыбнулся старик. - У меня много имен. На юге меня звали Инканус, на западе - Олорин, на севере - Гэндальф, эльфы звали меня Митрандир, а гондорцы - Серый Волшебник. Так что выбирайте любое из моих имен, я откликаюсь на все. Здравствуй, Селестиэль, я рад видеть тебя снова!

Далее беседа пошла вразнос, все говорили одновременно; Гэндальф, однако, успевал ответить на каждый обращенный к нему вопрос и еще сказать что-то свое.

-Ну как же, - говорил он мягким звучным голосом, - о ваших делах мы наслышаны. Вновь появился Саурон Черный, поэтому и я здесь...

Лугареву удалось на минуту отвлечь Селестиэль от старого мага.

-Слушай, Селест, - шепнул он ей, - пожалуйста, не говори ему пока ни о том, что осталось у Левина, ни о наших планах, особенно, о далеко идущих.

-Но почему? - удивилась Селестиэль. - Он же наш друг. Я как раз хотела с ним посоветоваться...

-Послушай меня, Селест, - сказал Лугарев. - Посоветоваться с ним мы еще успеем. У меня какое-то нехорошее предчувствие на его счет ... Не могу объяснить, слов не хватает. Прошу тебя, хоть раз в жизни поверь человеческой интуиции.

Подошли остальные наемники и Мария Пирелли. Поздоровавшись со всеми, Лугарев отвел их в сторонку от Гэндальфа и Советника и сказал:

-Ребята, это важно. Видите старого хрыча, похожего на Хомейни? Приглядывайте за ним, он мне что-то очень не нравится.

-А в чем дело, Игорек? - спросил Топхауз.

-Сейчас трудно объяснить. Это могущественный здешний маг, - ответил Лугарев. - Но почему он появился не раньше, а именно сейчас? В общем, приглядите за ним.

Он отвел в сторону Митчелла и поделился с ним своими опасениями.

-Знаешь, а мне он тоже не внушает доверия, - сказал Митчелл. - Не могу я доверять человеку, который так похож на Хомейни. Я скажу Расселлу и Ирву.

-Он не человек, Джим, - сказал Лугарев. - Он один из самых могущественных майаров Валинора, можно сказать, правая рука здешнего главного бога Манвэ, по силе он равен самому Саурону.

-О, дьявол! - выругался Митчелл. - Не знаю, чего ты там начитался и наслушался про здешних богов, но только второго Саурона нам тут не хватало! Я после его фокусов с погодой во все, что угодно готов поверить!

-Есть вероятность, что здешние боги не кто иные, как пресловутые Пилигримы, - "добил" его Лугарев.

-Еще не легче! - сказал Митчелл. - Вот бы изловить одного да поговорить по душам! А ты как думаешь, он - не один из них?

-Не исключено. Но в любом случае нельзя подавать виду, что мы его в чем-то подозреваем, - ответил Лугарев. - Операция получила статус особой важности, она на контроле Координационного Совета. Я должен докладывать непосредственно Шильману по коду "Хризантема". Так что если этот старый хрыч догадается, что мы ищем Пилигримов, мы провалим операцию. Ты можешь представить, что с нами сделают?

-У меня не такое богатое воображение, - буркнул Митчелл.

-И еще учти. Эльфы могут читать мысли, хотя и только в доверительной беседе, - предупредил Лугарев. - У майара возможности наверняка помощнее.

-Fuck твою мать! - Митчелл от волнения даже начал путать английские и русские ругательства. - Что же мне, теперь, всю жизнь в гермошлеме ходить? Эй, что за черт! Откуда этот мальчишка?

Повернувшись, Лугарев увидел, как к воротам базы подбежал пацаненок лет десяти, не больше. В руках у него был небольшой сверток. Увернувшись от часового, он швырнул сверток через ворота и бросился бежать.

-Ложись! - дурным голосом заорал Бэнкс. - Бомба!

-Мик, ты дурак! Откуда здесь бомба?! - прорычал Митчелл. - Хватайте мальчишку!

Беляев, Логан и Хейвуд бросились за несчастным ребенком. Голдштейн поднял сверток и развернул.

-О, мой бог! - выдавил он, едва не выронив сверток.

-Что там, Ирв? - Митчелл и Лугарев подбежали к нему.

В желтовато-серый пергамент были завернуты шесть пар человеческих ушей. Три пары поменьше были измазаны кровью, три побольше - голубым заменителем плазмы крови, применявшимся в телах андроидов.

Лугарев ощутил подступающую к горлу волну тошноты и судорожно сглотнул. Бортинженер Крис Грэхем не выдержал и убежал блевать.

-Гм! Это же уши ван Хейдена. Свеженькие еще, - констатировал Бэнкс.

Через несколько минут наемники приволокли визжащего и сучащего ногами в воздухе мальчишку.

-Кто тебе это дал?!! - проревел Митчелл, сунув ему под нос сверток с ушами.

Мальчишка ничего не мог ответить, он был насмерть перепуган. По его штанам красноречиво расплылось мокрое пятно.

-Гипноизлучатель сюда! - заорал Митчелл.

-Джим, ты говорил, что "дакоту" нашли возле форта, где живут негры, - произнес Лугарев, вдруг ощутив холод осознания непоправимой ошибки, поднимающийся из глубины. - Почему ты сразу никого туда не послал? Мнемокристаллы...

-Что? - растерянно обернулся Митчелл. - Они же все равно погибли... Радиомаяк... и на связь никто не выходил. Какая разница, часом раньше, часом позже...?

-Час назад они могли быть еще живы! - рявкнул Лугарев. - Кровь свежая! А мнемокристаллы? Головы в любом случае надо забрать! Да будет тебе известно, у многих африканских племен есть обычай коллекционировать черепа!

-Ты прав, - мрачно произнес Митчелл. - Вот что, бери ребят, садитесь в вертолеты и разнесите этот форт к чертовой матери. Обшарьте все. Будьте осторожны, они могут стрелять ракетами. Постоянно держите связь в режиме передачи, чтобы мы знали, что с вами. А я попробую вытрясти душонку из этого гаденыша.

-Полегче, Джим, это же ребенок. Ему сказали принести и бросить, он принес и бросил. Ты бы его накормил лучше, толку больше будет.

-Накормил?! Принес и бросил?!! - заревел Митчелл. - Я его накормлю! Я его в сортир брошу и опарышами буду кормить, пока он мне все не расскажет! Чего стоите, мать вашу! По машинам!!!

Наемники бросились к вертолетам. Селестиэль в три шага догнала Лугарева и схватила за рукав:

-Игорь! Я могу чем-нибудь помочь?

-Ага. Займись вышиванием, только под ногами не путайся, - буркнул Лугарев. - Извини, Селест, сейчас мне некогда. Эти гнусные людоеды сожрали трех пацанов чуть постарше этого. Надеюсь, хотя бы ван Хейденом они подавились! Это мужское дело, Селест, предоставь это мужчинам.

-Что вы с ними сделаете?

-Сожжем напалмом, - крикнул на бегу Лугарев.

На полпути к стоянкам его перехватил Таунсенд.

-Игорь, я поддержу вас огнем.

-Хочешь составить компанию ван Хейдену? С ума спятил? Там же ракеты!

-Я покручусь над горами, пока вы прочешете местность, потом вызовете меня, если все чисто. Пойми, Игорек, ван Хейден... мы уже пятнадцать лет вместе работаем!

-Хорошо, Алан, давай!

Когда Лугарев подбежал к Хьюям, наемники заправляли ленты в пулеметы и втаскивали в вертолеты баллоны с напалмом.

-Все здесь? - спросил он.

-Нет Хейвуда, он помогает Митчу с гипноизлучателем, - ответил Бейли, проверяя на ходу автомат.

-О'кэй, Джон, ты со мной на Хьюй, Мерчисон и ты, Мик - на Хью Хог, остальные кто куда хочет. На Хоге хватит троих-четверых. Кто-нибудь знает, где этот проклятый форт? Я только что прилетел...

-Я знаю, - ответил Кошелев, - я же штурман.

-О'кэй, будешь впередсмотрящим. По машинам!

Лопасти пропеллеров со свистом рассекли воздух. Пыльный вихрь бушевал на стоянке вокруг вертолетов.

-Ох уж эти люди, - произнес Гэндальф, с интересом наблюдая, как вертолеты уходят на восток, навстречу солнцу. - Все время куда-то спешат...

Над Осгилиатом к двум Хьюям присоединились шесть Ка-50ТФ.

-Немезис-Лидер, говорит Черная вдова, - услышал Лугарев голос Марии. - Митчелл послал нас на помощь. Разрешишь присоединиться?

-Разрешение дано, - ответил Лугарев. - Где там Таунсенд?

-Когда мы взлетали, он заводил двигатели, - ответила Мария.

-О'кэй, - проворчал Лугарев.

Несколько минут вертолеты пересекали широченный в своем нижнем течении Андуин. До форта было около восьмидесяти миль по прямой, через горы. Проплыла назад крепость Минас-Итиль; Лугарев отметил, что там ведутся восстановительные работы. По дороге на запад, к Осгилиату, а так же с севера и с юга, к Перекрестку тянулись нескончаемые колонны беженцев. Медленно ползущие телеги, запряженные лошадьми и волами, понуро бредущие люди с узлами и котомками за плечами, стада скота и снова люди, люди, люди...

Впереди вздымались мрачные темно-серые скалы Хмурых гор. Вертолеты вытянулись цепочкой и поднимались вверх по Лунной долине к крепости Кирит-Унгол. Защитники крепости приветствовали их радостными криками. Колонна перелетела через перевал и начала спускаться к Горгорату.

В наушниках прорезался голос Таунсенда.

-Немезис, я Стингер, как слышно?

"Бартон, что ли, хвосты им накрутил насчет дисциплины радиообмена?" - подумал Лугарев.

-Стингер, я - Немезис Лидер, слышу вас громко и чисто, - ответил он. - Сообщите вашу позицию.

-Немезис, Стингер. Я на орбите над Кирит-Унгол. Жду указаний.

-Стингер, Немезис. Ждите там, вас вызовут, когда будет безопасно.

-Roger, Немезис, - ответил Таунсенд и ушел из эфира.

Еще несколько минут полета - и предгорья уступили место угрюмой глинистой равнине. Местность была совершенно бесплодна, ровна как стол, лишь кое-где ее прорезали овраги, промытые дождевыми потоками, низвергавшимися с гор после сильных ливней. Милях в сорока к северо-востоку вздымался дымящийся черный конус вулкана Ородруин. Ближе к вулкану местность уже не была такой ровной: кучи шлака, реки застывшей лавы, глубокие канавы делали ее весьма труднопроходимой. По обе стороны от линии полета вертолетов виднелись военные городки и форты, где располагалась вражеская армия. Длинные ряды мрачных низких бараков за стенами красного кирпича.

Облаков не было, Враг опасался громоздить их после кислотного дождя, устроенного Голдштейном. Впереди показался форт, возле которого, в полумиле от его южной стены, лежала разбитая "дакота" ван Хейдена. Неподалеку был небольшой овраг. Лугарев подумал, что в нем могут скрываться ракетные установки противника.

-Черная Вдова, Немезис Лидер. Проверьте овраги вокруг форта, - сказал Лугарев.

-Werwolfs, check! - приказала Мария.

Последовала краткая перекличка.

-Two.

-Three.

-Four.

-Five.

-Six.

-Третий, четвертый, проверить овраги.

-Roger.

Два "Вервольфа" отвалили в сторону, нырнули в один овраг, затем вынырнули, сунулись в другой, раздались взрывы неуправляемых ракет, частое стаккато пушечных очередей, а затем вертолеты выскочили из оврага, и тут же позади них выметнулось пламя, тяжелый грохот сотряс воздух, столб черного порохового дыма взлетел вверх и расплылся клубящимся грибом.

-Я Вервольф-три, пусковые установки и склад ракет уничтожены, - услышал Лугарев доклад по радио.

-Молодцы, парни, хороший фейерверк, - похвалил он.

-Чего там, ломать - не строить, с душой поработали, - ехидно ответствовал "Вервольф-3".

-Внимание, всем, я - Немезис Лидер, начинаем охоту, - объявил Лугарев.

Вертолеты разомкнулись в цепь и пронеслись над фортом, осыпая его градом пуль и 30-миллиметровых снарядов. Они крошили в пыль глинобитные стены хижин, крытых соломой. Кирпичными были только оборонительные сооружения форта - стены и угловые башни, да небольшое центральное строение, перед которым была устроена площадь с помостом для жертвоприношений.

Негры попрятались кто куда, некоторые пытались стрелять из луков по пролетающим вертолетам. Топхауз поймал в прицел "минигана" группу негров и с удовольствием придавил курок.

-Повоевать захотели, обезьяны, - прорычал он. - Давайте, повоюем. Вы у меня надолго запомните, что такое наемники...

"Вервольфы" Марии расстреляли центральное кирпичное здание форта 80-миллиметровыми неуправляемыми ракетами. Вертолеты носились над хижинами, расстреливая их из пушек. Лугарев посадил Хьюй прямо на центральную площадь возле помоста, окруженного кольями с насаженными на них человеческими головами. Большинство из них высохли на солнце, но некоторые были совсем свежими.

Хью Хог сел рядом, наемники высадились из вертолетов, разделившись на группы из трех человек, и начали прочесывать форт. Лугарев остался у вертолетов, координируя действия групп.

Вглядываясь в свежие головы с отрезанными ушами, насаженные на колья, Лугарев с ужасом и отвращением увидел среди них головы троих мальчишек-перезарядчиков из экипажа ван Хейдена. Голов андроидов не было видно, их было не так просто отрезать.

В бараках и хижинах гремели пулеметные очереди, слышался треск автоматов, многие постройки уже горели. Наемники выполняли обещание, не жалея напалма. Лугарев слышал, как командиры групп переговариваются по радио с пилотами "вервольфов", наводя их на ту или другую цель.

Минут через двадцать пять наемники собрались на площади, толкая перед собой несколько десятков уцелевших негров. Топхауз приволок ярко раскрашенного, пожилого жирного ниггера с начинающим заплывать глазом.

-Вождь, - коротко доложил Джон.

Лугарев шагнул к негру.

-Троих мы нашли, - прорычал он, указывая на головы мальчишек. - Где еще трое?

Негр пробормотал что-то на искаженном до неузнаваемости Вестроне. Переводящая машинка кашлянула, пару раз запнулась, но все же выдала:

-Они... ваших здесь нет... невкусные...

-Я сам вижу, что их здесь нет! - взревел Лугарев. - Говори, куда ты их дел, пока я не размазал тебя по этому помосту!

-Невелика доблесть убить старого безоружного человека, - пробормотал негр на уже гораздо лучшем варианте Вестрона.

-Да ты философ, как я погляжу, - усмехнулся Лугарев. - Насчет человека я бы с тобой поспорил, да жаль, времени у меня маловато. Доблести я не ищу, в гробу я ее видел. Джон, давай его в вертолет, и садись за управление.

-А с этими что делать, Игорек? - спросил Бейли, указывая на жмущихся друг к другу негров.

-А что тебе совесть подсказывает? - криво усмехнулся Лугарев.

-Какая еще, нах... совесть? Ты что, перегрелся? - удивился Бейли. - В общем, я перед выбором: то ли из них чучела набить, то ли каждого индивидуально облить напалмом...

-Долго слишком, - буркнул Лугарев. - Особенно чучела. Идея с напалмом мне больше нравится, но все равно, не царское это дело, - сказал он, беря микрофон. - На то бояре есть. Стингер, здесь Немезис Лидер, - позвал он по радио. - Все чисто, Алан, дуй сюда и наведи марафет. Тут тебя целое племя людоедов дожидается.

-Roger, Немезис, - ответил Таунсенд.

Лугарев залез следом за негром в грузовую кабину вертолета. Наемники быстро забрались внутрь, взревели моторы, и оба вертолета поднялись из тучи пыли. Толпящиеся на площади негры смотрели на них, не веря, что остались живы.

-Джон, давай быстрее вверх, пока Таунсенд не появился, - сказал Лугарев. - Я хочу, чтобы эти ублюдки успели увидеть, что бывает с тем, кто поднимает нож и вилку на белого человека.

Он подтолкнул негра к открытой двери вертолета и сказал:

-Знаешь, как меня учили плавать? Отец бросил меня с лодки в реку и сказал, что если я захочу, то выплыву. Ну, и выплыл, как видишь. Вот я и решил научить тебя летать. Тем же способом. Мы уже метров на восемьсот поднялись, так что если не скажешь, куда делись тела наших товарищей, у тебя еще будет время пожалеть о своем упрямстве.

Он взял вождя за руку и за ногу, приподнял и высунул из открытой двери. Бейли и Логан держали его сзади за пояс. Негр, оказавшийся более чем увесистым, весь посерел от ужаса и висел над бездной, не в силах произнести хоть слово.

-Зря ты столько жрал, - сказал Лугарев. - У меня уже руки устали. Я бы на твоем месте поторопился.

Вождь понял, что шутки кончились и истошно заорал:

-Все, все скажу, только отпустите! Они... когда эта штука упала, мы их схватили... мальчишек съели, вкусные такие... А эти... они нелюди... кровь синяя... Прилетел назгул... приказал отвезти трупы в Барад-Дур. Уши отрезали, он их взял.

-Когда их увезли?

-Только что перед вами... вон они, - он указал на облачко пыли на горизонте, - Пожалуйста... Отпустите, я все рассказал...

-Ну что ж, - сказал Лугарев. - Ты сам попросил, - и разжал пальцы.

Мартин Бейли проводил негра долгим задумчивым взглядом.

-Мне кажется, он был уже староват, чтобы научиться летать, - меланхолично произнес он.

Негр летел вниз, медленно вращаясь, его дикий вопль становился все тише и тише. Наконец, он шмякнулся в пыль посреди площади. Его собственное племя в ужасе шарахнулось от тела, лежавшего как сломанная кукла, возле жертвенного помоста.

Протиснувшись между сиденьями, Лугарев уселся в правое пилотское кресло и одел наушники.

-Давай вперед, Джон, - он указал на пылящий далеко на северо-востоке отряд.

Тем временем к форту подлетела "свиня".

-Немезис, говорит Стингер. Начинаю работу.

-Good luck, Стингер, - ответил Лугарев.

АС-119 встал в левый круг над фортом. "Миниганы" взревели, тысячи пуль врезались в землю, в глинобитные постройки, в жертвенный помост, перемалывая все в однородную пыль и перемешивая с разбрызганным месивом из тел людоедов. Облако пыли поднялось над фортом, из него взлетали вверх щепки и куски стропил от уцелевших после обстрела с вертолетов крыш.

Лугарев связался с базой. Ему ответил Ирвинг Голдштейн.

-Ирв, пошли сюда Пэйв Лоу под охраной двух-трех Ка-пятидесятых, пусть вывезут отсюда "дакоту". Где Митч?

-Они с Хейвудом играют в святую инквизицию, - ответил Голдштейн. - Не знаю, сказал этот пацан что-нибудь, или нет. Хейвуд копается у него в мозгах.

Вертолеты настигли отряд негров, везущих тела наемников во вражескую крепость. Завидев настигающие их смертоносные стрекозы, негры порскнули, как мыши, в разные стороны, бросив телегу с телами. Топхауз дал несколько очередей из "миниганов", лошадь перепугалась и понесла, телега наскочила на камень у обочины и опрокинулась. Вертолеты приземлились. Наемники сноровисто погрузили в Хью Хог три тела андроидов, сами залезли в Хьюй, и вертолеты взлетели в облаке пыли.

Когда они сели на базе, полдень уже миновал. Лугарев с ужасом смотрел на искромсанные неграми тела андроидов. Ему еще не приходилось видеть, чтобы андроидные тела были настолько изуродованы. Кожа и мышцы были располосованы во множестве мест, так, что обнажились титановые скелеты, многие мышцы были вырезаны; похоже, негры пытались полакомиться биопластмассой, из которой делались наиболее сильные мышцы рук и ног. Шеи превратились в бесформенное месиво обрывков кожи - людоеды пытались отрезать головы своих жертв, но не смогли - помешали титановые трубки пищевода, артерий и трахей, а также позвоночник. У ван Хейдена негры сумели даже вспороть титановую сетку, защищавшую брюшину, а затем вырезали и съели печень.

От жуткого зрелища его отвлек Митчелл.

-Игорек, - сказал он. - пацан рассказал, что его нанял отнести сверток какой-то мужик. Он знает, где тот живет, это барак на улице короля Телумехтара...

-Барак? - переспросил Лугарев.

-Ну, не барак, что-то вроде меблирашки или общежития, - отмахнулся Митчелл. - В общем, бери ребят и тащите этого сукина сына сюда.

-Джим, ребята только что из боя, надо хотя бы перекусить, - начал было Лугарев, но Митчелл и слушать не стал.

-Потом перекусите! В городе действует вражеская резидентура, а вам только бы жрать!

Он, в общем-то, был прав, так что Лугарев не стал спорить и отдал команду. Заревели моторы "виллисов".

-Да, вот еще что, - остановил его Митчелл. - Тут ко мне твоя эльфочка подходила, просила ее подкинуть до... черт, как же она сказала, .. на букву "Л"...

-До Лотлориена.

-Точно! В общем, туда и обратно. Она какие-то семена привезти хотела.., - по лицу Митчелла было видно, что в гробу он видел Селест с ее семенами, но из уважения к Лугареву стесняется послать ее подальше.

-Она хочет озеленить все брустверы, - ответил Лугарев. - Это было бы неплохо в смысле маскировки с воздуха. Может, пошлешь кого-нибудь из Машкиной эскадрильи на "Найт Хоке"?

-Не знаю, на хрен нам маскировка с воздуха, но раз уж ты так считаешь, .. - Митчелл пожал плечами и удалился.

Наемники, ругаясь на голодный желудок, расселись в четыре "виллиса" и выехали за ворота базы. В ста метрах от ворот по дороге к городу Лугарев с удивлением обнаружил импровизированный трактир, нечто вроде летнего кафе, с оригинальным названием "Развеселые покойнички". Три дня назад на этом месте еще ничего не было.

-Это еще что такое? - поинтересовался он у сидящего рядом Бэнкса.

-А! Купчик один за полдня развернулся, - ответил Бэнкс. - Зайди вечером, не пожалеешь. Пиво там в жизни такого не пробовал!

Из трактира вдруг выскочил Кевин и бросился чуть ли не под колеса "виллиса".

-Игорь! Здравствуй!

Лугарев ударил по тормозам, поминая незлым тихим словом глупого мальчишку.

-Куда ты... под колеса лезешь! Давай, залезай, ты нам сейчас понадобишься.

Кевин мигом запрыгнул в кузов.

"Виллисы" на полной скорости неслись к городу.

-Где улица короля Телумехтара? - Лугарев сунул через плечо Кевину бумажку с адресом.

-А, знаю! Поехали, я покажу.

Наемники въехали в город и помчались по узким, вымощенным каменными плитами, улицам, распугивая прохожих. Им пришлось подняться на второй ярус города, проехать его почти до половины, затем по знаку Кевина машины свернули налево с относительно еще широкой улицы на совсем узкую, где два "виллиса" с трудом смогли бы разъехаться. Улица короля Телумехтара, несмотря на громкое название, была населена мелким пришлым людом, и застроена длинными унылыми домами барачного типа.

Наемники остановились, не доезжая одного дома до указанного адреса, изо всех сил стараясь не шуметь. Пройдя вдоль стены под удивленными взглядами прохожих, Лугарев оглядел дом.

-Планировку знаешь? - спросил он у прокравшегося следом Кевина.

-Ага. Вход посередине, длинный коридор, по обе стороны комнаты. По одному окну на комнату. По окну в концах коридора, - вполне толково ответил Кевин.

-Черный ход?

-Напротив входа есть выход во двор. Там кладовые, сараи, ... ну и все такое... Двор наверняка проходной на соседнюю улицу.

-Так... - Лугарев немного поразмыслил. - Пройдись-ка вдоль дома, посмотри окна, стену, нет ли чего необычного. А я пока подумаю.

Кевин убежал. Бейли подошел к Лугареву.

-В чем проблема, отец-командир?

-Не хочу ставить на уши всю округу. Мы же все-таки защитники населения. Если мы перетряхнем эту лачугу снизу доверху в обычной манере, что о нас народ подумает? - буркнул Лугарев. - Так, ладно. Нас тринадцать. Смит, Мерчисон, Бугров. По этому проходу - на соседнюю улицу, пройдите во двор и блокируйте черный ход. Незаметно! Если вас увидят из дома - все пропало. Ковшов, Логан блокируйте окна в торцах коридора. Сашка, проберешься незаметно под стеной. Грэхем, Кошелев, когда мы войдем - блокируйте улицу, чтобы никто туда-сюда не путался. Остальные - со мной внутрь. По окончании выхода на позиции доложите по радио. По местам, парни!

Низко пригибаясь, прижимаясь к стенам дома, придерживая автоматы и прочее снаряжение, чтобы не стукнуло, не звякнуло, наемники побежали на позиции. Лугарев удовлетворенно отметил, что они передвигаются совершенно бесшумно, как кошки, даже сапоги не стучат.

Вернулся запыхавшийся Кевин.

-Игорь, во дворе черная лошадь... под седлом... - сказал он, переводя дух. - С фасада в окнах ничего подозрительного. Да и со двора, по-моему, тоже.

-Может, было просто что-нибудь заметное? - спросил Беляев. - Цветок на окне, например?

-Да что они, шпионы из дешевого детектива, что ли? - отмахнулся Лугарев. - Скажешь тоже, цветок на окне. Может еще табличка на двери: "Штандартенфюрер Штирлиц"?

-Игорек, это же не КГБ, а средневековые любители, - сказал Беляев. - Вполне может быть невинный условный знак на окне...

Кевин тем временем морщил лоб, что-то напряженно вспоминая.

-Погодите! Третье слева окно с фасада! На нем три утюга стоят!

-Ну и что? - спросил Лугарев.

-Как что? - возмутился Беляев. - Это значит: "Здесь явка". Если бы они были докрасна раскалены, это значило бы, что явка провалена.

-Нашел время для анекдотов! - прорычал Лугарев.

-Игорь, - сказал вдруг Кевин. - Здесь одни бедняки живут. Откуда у них сразу три утюга?

-Устами младенца, как известно, глаголет истина, - сказал Беляев. - Игорек, других зацепок все равно нет...

-О'кэй, - Лугарев включил радио. - Доложить по постам!

Последовали краткие доклады наемников. Все были на своих местах.

-Стив, присмотри за черной лошадью и выходом во двор, - распорядился Лугарев. - Виктор, Крис, следите за третьим слева окном, на нем еще утюги... Если кто выскочит - хватайте. Ну, все, парни, пошли!

Наемники цепочкой проскользнули вдоль стены к входной двери. Топхауз толкнул ее, дверь отворилась, и они ворвались внутрь.

Перед ними был длинный пустой коридор.

-Дик, стой у входа, - тихо сказал Лугарев.

Кингсли кивнул и встал, широко расставив ноги, с автоматом наперевес. Лугарев, Топхауз, Бэнкс, Беляев и Мартин Бейли на цыпочках пробежали налево по коридору. Третья дверь от конца коридора. С виду довольно крепкая.

-За дверью могут быть острые предметы, - одними губами произнес Лугарев. - Ну, там, мечи всякие... Не спешите врываться в комнату.

-Дай-ка я попробую, - сказал Бэнкс, вытаскивая из кармана тюбик пластиковой взрывчатки. Наемники разошлись в стороны, стараясь не шуметь. Бэнкс сноровисто обмазал дверь по периметру, наложив по кучке Си-4 на замочную скважину и петли. В эти кучки он воткнул радиодетонаторы и отошел в сторонку. Наемники прижались к стене.

-Все это добром не кончится, - проворчал Бэнкс, нажимая кнопку на пульте дистанционного подрыва.

Си-4 рванула одновременно по всему периметру, с потолка посыпалась штукатурка, пыль, коридор заволокло дымом, сорванная с петель дверь в облаке дыма рухнула внутрь комнаты.

-Все на пол!! - заорал Топхауз, врываясь в комнату, и всадил короткую очередь в потолок. Вслед за ним внутрь влетели Бейли и Лугарев.

Сквозь дымное облако они увидели троих насмерть перепуганных мужиков среднего возраста. Один из них все же испугался меньше других и схватился за кинжал. Автоматная очередь вошедшего следом Бэнкса пробила ему плечо и отшвырнула мужика к стене.

Однако Топхауз, Бейли и Лугарев стояли столбом посреди комнаты, не в силах пошевелиться от неожиданности. Прямо перед ними за столом сидел назгул.

Стол, за которым он сидел, был придвинут довольно близко к стене, посему назгул оказался несколько скован в движениях. Перед ним лежал лист пергамента, рядом стояла чернильница, в правой руке - гусиное перо. Он, как обычно, был закутан в черный плащ с капюшоном, но под ним виднелось что-то серое. Шлем старинной работы, с забралом в решеточку, стоял на столе рядом с чернильницей. Длинный меч в ножнах лежал на лавке рядом. Было похоже, что назгул расположился здесь надолго, как в своем офисе.

Разумеется, напугать назгула даже внезапным и столь шумным вторжением вряд ли было возможно. Но и он слегка растерялся в первый момент. Однако в следующую секунду назгул схватил шлем со стола, откинул капюшон, вскочил, опрокинув стол, и зашипел, как кобра, на которую наступили после сытного обеда.

Волосы под касками у наемников встали дыбом. Под черным капюшоном не было ничего . Ни головы, ни волос, ничего. Однако капюшон только что на чем-то держался. Назгул схватился за меч и тут смертный ужас обрушился на наемников.

-Эй, ребята, вы чего встали? - спросил из коридора Беляев. Он не видел назгула, закрытого от него спинами Топхауза и Лугарева.

Этот идиотский вопрос привел Лугарева в чувство. Он крепко сжал в руках автомат и всадил длинную очередь от бедра в черное чудовище. Назгул жутко захохотал - похоже, для пуль он был неуязвим. Он водрузил на голову шлем, и вытащил меч из ножен. Мертвенно-бледное сияние озарило комнату. Призрак одним движением перепрыгнул опрокинутый стол и сделал несколько мягких, скользящих шагов вперед, к наемникам.

Лугарев выпустил из рук бесполезный автомат, и оружие с грохотом упало на пол. Его рука беспомощно шарила по поясу, пока не наткнулась на рукоять плазменного меча.

Это было словно прозрение. Он выбросил вперед руку с мечом. Рунические надписи, выгравированные Селестиэлью, ярко засветились, Лугарев тут же почувствовал необъяснимый прилив сил и уверенности. Теперь он знал, что делать. Он нажал кнопку, плазменное лезвие вырвалось из щели в отражателе, назгул с шипением отпрянул назад, увернувшись от луча плазмы, и взмахнул своим бледным мечом.

-Именем Варды Элентари, великой Элберет, бросай оружие! - рявкнул Лугарев, стараясь вложить в свой голос как можно больше уверенности и силы.

Назгул зашипел и отскочил назад, отмахнувшись мечом. И тут они вдруг увидели его.

Длинные пепельные волосы выбивались из-под шлема. На узком, худом, мертвецки-голубоватом лице, более напоминающем обтянутый кожей череп, жутким фосфорическим светом горели безжалостные глаза. Иссохшая рука крепко сжимала меч. Под черным плащом виднелся серый саван, ветхий и чем-то измазанный, а под ним - мелкие стальные колечки доспехов.

Видя, что имя Светлой Королевы подействовало, Лугарев окончательно обнаглел.

-Ты бы хоть бельишко поменял, - насмешливо бросил он назгулу. - А то в трудах своих скорбных пообносился.

В зеленоватых глазах чудища полыхнул недобрый багровый отсвет. Назгул замахнулся мечом на Лугарева, и снова волна первобытного панического ужаса нахлынула на наемников.

-О Элберет, Гилтониэль! - с трудом выговорил Лугарев, и страх тут же отступил. Рефлексы вернулись на свое законное место, и он вскинул руку с плазменным мечом, отражая удар. Бледный меч назгула скрестился с жарким плазменным лезвием. Магнитное поле намертво зажало моргульский клинок, он моментально накалился, и назгул, с воплем, полным бессильной злобы, выронил его.

Лугарев на секунду выключил меч и тут же включил вновь. Согнувшийся под собственной тяжестью раскаленный меч назгула упал на пол, оставив на досках черную обугленную отметину.

Как и остальные наемники, Лугарев не имел ни малейшего понятия о бое на мечах. Он ставил блоки примерно так же, как это делают в каратэ, а все его познания сводились к двум - трем фильмам про ниндзя. Будь у него обычный стальной меч, он не продержался бы против любого из местных жителей и двух минут. Но меч плазменный позволял первым же блоком обезоружить противника, а следующий выпад прожигал насквозь любые латы.

Оставшись без оружия, назгул схватился за длинный кинжал, висящий у пояса, но не успел его вынуть. Лугарев вдруг припомнил старинные эльфийские тексты, что переводил недавно. Слова и фразы Древнего наречия эльфов-нолдоров сами собой всплыли в памяти. Он поднял меч над головой.

-Аута и ломэ! - заорал он. (Исчезает тьма!)

Он вложил в этот удар всю огромную силу своего тела - тела боевого андроида Вечности. Назгул отскочил, наткнулся на опрокинутый стол, потерял равновесие и повалился назад. Кончик меча Лугарева рассек наискось его латы от правого плеча до левого бедра; огненная линия рассекла плащ, саван и пояс с кинжалом. Пояс свалился к ногам Лугарева, назгул кувырнулся по другую сторону стола, только сапоги его торчали вверх, а Лугарев своим богатырским замахом вкривь разрубил стоящую на ребре столешницу.

-Берем живьем! - заорал Топхауз и прыгнул на назгула через разрубленный стол. Лугарев тоже прыгнул следом за ним. Топхауз держал назгула за руки.

-Вяжи гада! - крикнул он Лугареву.

Но тут назгул с невероятной для призрака силой отшвырнул Топхауза, так, что Джон перелетел через стол, с грохотом шмякнулся спиной о стену и сполз вниз; отпихнул Лугарева, в свою очередь перебросив его через стол, вскочил, сиганул в окно, и был таков.

С улицы раздался грохот автоматов Калашникова и громкие нецензурные крики Кошелева и Грэхема.

-Стой, твою мать! - завопил Лугарев, выпрыгивая в окно вслед за назгулом. Однако улица была пуста.

-Где он? - повернулся Лугарев к подбежавшему Грэхему.

-Туда побежал!

-За ним!

Они добежали до угла, свернули в узкий боковой проход, выскочили на соседнюю улицу. Назгул исчез.

-Черт бы его побрал!!! - Лугарев не скрывал своего разочарования. - В руках держал гада!

-Где твой автомат, Игорек? - спросил Грэхем.

-А хрен его знает! Кажись, в комнате обронил.

Они вернулись на улицу Телумехтара. Наемники уже собрались у джипов. Связанные мужики были засунуты в кузова "виллисов". Беляев бинтовал одному из них простреленное плечо. Топхауз, держась за поясницу, протянул Лугареву его автомат.

-Силен, гад, а Игорек? - сказал он.

-Да уж, - мотнул головой Лугарев. - Мартин, Дик, Крис. Осмотрите комнату, опросите соседей, кто что видел. Кевин, помоги им, уговоришь народ, чтобы не пугались. Остальные по машинам и на базу.

-А жрать? - возмущенно заорал Кингсли. - Мы полдня не ели!

-Я вам Бэнкса пошлю с обедом, - сказал Лугарев.

-Только не Бэнкса, Игорек! - вскрикнул Бейли. - Он же все сожрет по дороге!

-Тогда управляйтесь поскорее, - ответил Лугарев, забираясь в машину.

Приехав на базу, Лугарев сдал задержанных Митчеллу и отправился обедать. Была уже вторая половина дня, и у него подвело живот. Митчелл пытался позвать его присутствовать при допросе, но Лугарев послал его подальше и погрузился в таинство приема пищи.

Едва он закончил, как примчались вконец оголодавшие Бейли, Грэхем и Кингсли. Мартин, не говоря ни слова, бросил на стол перед Лугаревым кинжал и пояс назгула, его оплавившийся, почерневший меч и лист пергамента, покрытый рунными строчками почти до половины. Край листа был залит чернилами, но почти весь текст уцелел, только поверх него, заняв почти весь лист, красовался рубчатый отпечаток десантного ботинка Лугарева.

-Соседи никто ничего не видел не знает, - промямлил Бейли с набитым ртом.

Лугарев решил доложить Митчеллу, и заодно узнать, чего он добился от задержанных. По дороге к нему пристроился Кевин.

-Игорь, ты где был? - пристал он. - Правда, что с тобой прилетели эльфы?

-Одна эльф, - буркнул Лугарев. - В Вечности был.

-Знаешь, у нас тут такое было! - не отставал Кевин. - На следующий день, как ты остался у эльфов, с неба вдруг пропала Гил-Эстель! И тут же пополз туман. Такая паника поднялась! Все кричат - знамение, знамение! А ты как думаешь, что все это значит?

-Да ничего, совпадение.

-А куда пропала Гил-Эстель?

-Отпуск взяла, уехала в Лас-Вегас! Откуда я знаю?

Кевин обиделся и замолчал.

Митчелл и Хейвуд допрашивали второго задержанного. Что удивило Лугарева, так это то, что тут же ошивался и Гэндальф. Лугарев бросил на стол трофеи, оставшиеся от назгула, и спросил:

-Где Селест?

-Николлс повез ее на "Хоке" в Золотой лес, - ответил Митчелл. - Обещала скоро вернуться.

-"Дакоту" привезли?

-Да. Только не знаем, что с ней делать. Боюсь, ее уже не восстановить. Слушай, ты что, правда дрался с назгулом?

Гэндальф тут же навострил уши.

-Правда, - ответил Лугарев.

-Н-да.., - Митчелл только головой покрутил. - Безумству храбрых...

-А что ты там орал, Игорек? - спросил подошедший Топхауз. - Слышь, Джим, этот черный нас там напугал до смерти, я чуть штаны не обмочил, а этот парень орет на него что-то непонятное и мечом своим машет! Черный кувырнулся, ну, тут уж и я бросился. Так он меня так об стену шваркнул, а еще говорят, призрак!

-Вы поистине бесстрашные воины, - сказал вдруг Гэндальф, внимательно прислушивавшийся к разговору. - Пойти с вашим оружием против этих порождений Мрака ... Хотя постойте! - он внимательно пригляделся к плазменному мечу на поясе Лугарева. - Я вижу на вашем оружии охранные надписи. Вам повезло, почтенный Игорь, они помогли вам справиться с призрачным воином.

-Игорек, - не отставал Топхауз, - так что ты там, все-таки, орал?

-Это по-эльфийски, Джон, - буркнул Лугарев. - Заклинания.

-Иди ты! - уважительно посмотрел на него Топхауз.

-Очень интересно! - сказал Гэндальф и намертво вцепился в Лугарева, выпытывая, что именно тот сказал.

Лугарев хотел было послать мага подальше, но подумал, что из этого валинорского шпиона можно извлечь кое-какую пользу. Повторив то, что он кричал назгулу, Лугарев подсунул магу пергамент и моргульский кинжал.

-Мне особенно хотелось бы узнать, что тут написано? - сказал он.

-Так-так-так! Оч-чень интересно! - пробормотал Гэндальф, вчитываясь в пергамент. -Гм! Это не что иное как рапорт назгула Саурону об операции с ушами ваших людей.

-А чего он в комнате-то сидел? - спросил Лугарев. - Привез уши и летел бы себе обратно.

-Эти говорят, - Митчелл махнул рукой в сторону задержанных, - он до ночи пересидеть хотел, чтобы улизнуть незаметно, да и по солнцу ему не хотелось лишний раз лететь. Не любят они солнечного света, сам знаешь.

Гэндальф долго выспрашивал у Лугарева подробности схватки с Черным всадником, заставляя пересказывать отдельные моменты по два-три раза.

Лугарев был уже не рад, что затеял этот разговор, тем более, когда, уже под вечер, вернулась из Лотлориена Селестиэль. Послушав рассказ Лугарева минуты две, она вдруг схватила его за плечи и с ужасом спросила:

-Я... я правильно поняла? Ты дрался с Улайром?

-Ну да, а что такого? - буркнул уставший уже от расспросов Лугарев, и осекся, увидев ужас, мелькнувший в ее глазах.

-Как что?! Ты же мог погибнуть! - сказала Селестиэль, хватаясь за голову.

-С твоими надписями на мече? Гэндальф говорит, что они меня и спасли, да еще то, что вовремя помянул Элберет, - ответил, усмехаясь, Лугарев.

-Он еще смеется! Ну-ка, пошли отсюда, глупый смертный! - прикрикнула на него Селестиэль, схватила за руку и потащила за собой, прочь с командного пункта.

Давно уже не получал Лугарев такой выволочки, как в тот вечер. Селестиэль заставила его еще раз все рассказать, выслушала, поминутно хватаясь за голову, а потом отругала на чем свет стоит.

-В следующий раз, - закончила она, - без меня или Митрандира не смей и близко подходить к этим страшилищам! Будь у тебя наш, эльфийский меч, тогда бы я не так беспокоилась. А ты, даже не умея мечом работать, лезешь в драку! Вот ткнул бы он тебя своим моргульским кинжалом, и везли бы тебя отсюда в "черном тюльпане" ногами вперед!

Сомневаться в ее правоте не приходилось, и Лугареву оставалось лишь констатировать, что она хорошо запомнила то, что он рассказывал про Афганистан.

Когда "семейная сцена" закончилась, Селестиэль занялась озеленением базы. Она привезла из Лотлориена не только семена, но и большой мешок всякого добра... На вопрос Лугарева, что у нее там напихано, Селестиэль, еще не успокоившаяся после перепалки, коротко ответила:

-Колдовские штучки.

Она достала несколько коробочек и сверточков, и отправилась на брустверы. Лугарев, от нечего делать, пошел следом, поглазеть.

Там, на искореженной бульдозерами земле, на голом песке, Селестиэль сеяла крошечные семена трав, посыпала над ними серой тонкой пыльцой, негромко напевая бесконечные, ласковые, звонкие колдовские песни; и там, где она проходила, прямо на глазах прорастала и тянулась к небу зеленая травка; изумрудный ковер покрывал голые обваловки и брустверы.

Лугарев не верил своим глазам. Не только наемники, весь персонал базы собрался поглядеть на чудо. Когда она закончила, Лугарев спросил:

-Селест, а цветы будут?

-Будут, будут, - устало улыбнулась она, и Лугарев отметил, что и эльфы тоже устают. - Не все сразу, Игорь, волшебство тоже требует сил и времени. Утром и цветы распустятся.

-Если бы ты торговала этим серым удобрением, - сказал Лугарев, - ты бы и сама озолотела, и всю Землю прокормить помогла.

-Нельзя торговать волшебством, глупый ты человек, - ответила Селестиэль.

-Э-э, ... простите, девушка, - неожиданно обратился к ней вылезший из толпы Сашка Ковшов. - А вы не могли бы мне помочь? У моей тетки огурцы в этом году плохо растут...

-Иди отсюда, олух царя небесного! - рявкнул Лугарев. - Накрой пленкой свои огурцы!

-Если сам не пьешь, так не мешай другим позаботиться о закуске, - обиделся Ковшов.

-Да, ты не прав, Игорь, - согласилась Селестиэль. - Если я могу помочь, почему бы не сделать это? Добро надо творить всегда, при первой подходящей возможности.

Она отсыпала немного серой пыли в опустевший пакетик из-под семян и отдала Ковшову.

-Лучше всего раствори это в десяти пинтах воды, и влей по двадцать капель под каждое растение, - сказала она. - Раствор будет храниться долгие годы, особенно если бросить в емкость с ним кусочек серебра.

Ковшов с благодарностями спрятал пакетик.

На ночь Селестиэль расположилась в собственной, также привезенной из Лотлориена палатке, поставив ее рядом с палаткой Лугарева. Он помог ей поставить палатку, а потом они отправились прогуляться перед сном по базе. Селестиэль хотела поближе познакомиться с человеческой техникой. На обратном пути разговор перешел на события прошедшего дня.

-Знаешь, я очень рада, что Митрандир здесь, - сказала Селестиэль. - Он могущественный маг...

-Вот это меня и беспокоит, - мрачно ответил Лугарев. - У нас тут уже есть один Саурон, как сказал Митчелл, только второго майара нам не хватало.

-Что ты, Игорь?! - изумилась Селестиэль. - Митрандир - наш друг, он всегда защищал и эльфов и людей, он никогда не служил злу! Он на нашей стороне!

-Я думаю, он на своей стороне, - буркнул Лугарев. - И на стороне своих хозяев. Не стоит обсуждать с этим типом наши далеко идущие планы. Возможно, он поможет нам избавиться от Гортаура, но что касается нашей поездки в Валинор, вряд ли он нас поддержит. Он будет на нашей стороне только до тех пор, пока его планы совпадают с нашими.

-Неужели Ломион был прав? - горестно сказала Селестиэль. - Неужели проклятие, лежащее на Сильмариллах, ожило снова, и мы теперь начнем подозревать всех и каждого из страха быть преданными?

-Погоди, Селест, - рассудительно сказал Лугарев. - Я не собираюсь подозревать всех и каждого. Но суди сама. Во время вторжения Олмера этого самого Митрандира много раз просили помочь. Он отказался, сославшись на какой-то там закон Весов...

-Все правильно, - вставила Селестиэль. - Никто из жителей Амана не смеет более вмешиваться в дела Северного Мира. Иначе равновесие добра и зла будет нарушено, может быть, даже необратимо. Появление Гортаура-Саурона нарушило равновесие, и валары прислали Митрандира, чтобы уравновесить Весы.

-Так почему же они его только сейчас прислали? возмутился Лугарев. - Саурон-то не вчера появился! А стоило нам заполучить Сильмарилл, как этот старый хрыч тут как тут! Он все твердит, как он любит людей и эльфов, так где же он раньше-то был со своей любовью? Почему сразу не появился и не прихлопнул этого Черного гов... кхм! Не знаю, знаешь ли ты, что когда Гилраэнь объявила Гондор империей, Пилигримы прислали этого Митрандира с предупреждением, а Гилраэнь выставила его с позором, - он кратко рассказал ей тот эпизод из легенды.

-Вот это да! - удивилась Селестиэль. - Я не слышала об этом!

-Это Пилигримы, Селест, - веско сказал Лугарев. - Гилраэнь была права. Вспомни Нуменор. Они утопили женщин, детей и стариков, целый народ поплатился жизнью за попытку проникнуть в пределы Валинора.

Селестиэль молчала, не зная, что ответить. Правда, как обычно, была горькой и жестокой.

-Так вот, видишь, - сказал Лугарев. - Как со злом бороться, так им Весы мешают, а стоило нам получить Сильмарилл, так сразу Весы побоку. Нет, Селест, я не говорю, что нельзя ни в чем ему верить, но и безраздельно доверять тоже не годится! Почем мы знаем, что у него на уме? Доверять ему мы не будем, но постараемся использовать его в своих интересах.

-Использовать Олорина, величайшего из майаров Амана, - покачала головой Селестиэль. - Смертный, знаешь ли ты, о чем говоришь?

-Время нас рассудит, Селестиэль, - ответил Лугарев, впервые назвав ее полным именем. - Но прошу тебя, если не хочешь поставить под удар всю операцию, если надеешься спасти деревья Валинора, будь осторожнее в разговорах с этим типом.

Утро 21 июня началось с вражеской атаки. Черный Властелин понял, что только с помощью людей или погоды ему победить не удастся. Но хитрости ему было не занимать. По ночам, под прикрытием тумана, он производил наращивание своих сил. На этот раз он не строил далеко идущих планов, решив для начала овладеть Итилиеном. Для выполнения этой задачи он привлек воздушные силы.

Он упорно разводил птеродактилей, сначала для своих назгулов, а потом и для других военных целей. Но их было все же не так много, зато в изобилии были большие и сильные кребайны - птицы, похожие на очень больших ворон. Они гнездились в Дунланде, на юге Мглистых гор, а также в лесу Фангорна.

Эксперименты Врага с пороховыми ракетами дали отличные результаты - удалось сбить один из так досаждавших ему "ганшипов".

И вот, рано утром двадцать первого июня, когда солнце едва позолотило снежную вершину Миндоллуина, прислужники Врага начали обстреливать ракетами крепости Минас-Итиль и Кирит-Унгол. После шквального ракетного обстрела на них обрушились стаи кребайн, каждая из которых несла маленькую зажигательную бомбочку. Крепости заполыхали, а на них уже надвигались смерчевые облака.

Древняя, несокрушимо прочная, построенная в дни Последнего Союза нуменорцами Элендила и нолдорами Гил-Гэлада, Кирит-Унгол торчала в Хмурых горах, как заноза, перекрывая воинству Врага кратчайший выход в Итилиен. Ее почти не коснулось всемогущее Время, не затронули многочисленные войны последовавших эпох. Она побывала в руках Врага, потом была отвоевана снова, но зло оказалось не властно над нею, древнее волшебство строивших крепость эльфов Гил-Гэлада насквозь пропитало камни.

Старый Минас-Итиль был разрушен после Войны Кольца, а затем отстроен заново по приказу королевы Гилраэни. Его удалось очистить от зла, но новая крепость была уже не так прочна как старая. Враг знал это, и потому всю силу своего удара, полтора десятка страшных смерчей, он обрушил на Кирит-Унгол.

Однако Враг уже был научен горьким опытом, он хорошо представлял себе возможности авиации Вечности, поэтому стая птеродактилей, сопровождаемая настоящей тучей кребайн, атаковала зажигательными бомбами базу под Минас-Анором, а вслед за ними на базу надвигались пять мощных смерчей.

Лугарев проснулся от завывания сирены тревоги и грохота ракетных двигателей. Вот когда по-настоящему пригодился зенитный ракетный комплекс "Рапира". Выбравшись на четвереньках из палатки, Лугарев увидел ужасающую картину.

Небо почернело от неисчислимой стаи огромных ворон. Они пикировали группами, бросая маленькие зажигательные бомбочки; множество мелких возгораний по всей базе вызвало в первый момент некоторую панику.

Птеродактили сбрасывали более тяжелые фугасные бомбы, их целями были стоянки самолетов. Лугарев с ужасом увидел, что "Спектр" попал под накрытие и загорелся.

Однако после первых минут паники люди быстро взяли себя в руки. Две трети птеродактилей были сбиты ракетами в первые минуты атаки, и лишь несколько из них успели сбросить бомбы. К несчастью, одна из них и повредила "Спектр". Оставшиеся птеродактили раскидали бомбы куда попало и рассеялись по окрестностям, после чего вернулись в Черную страну.

Справиться с воронами оказалось труднее, они были слишком мелкие, и в то же время их было невероятно много. По всей базе люди хватали личное оружие, особенно привезенные для борьбы с волками дробовики "Ремингтон", кто-то догадался использовать 40-миллиметровые скорострельные гранатометы, стреляющие осколочными гранатками. Но тем не менее, хотя дохлые вороны усеяли всю территорию базы, большинство их все же успело отбомбиться. К счастью, ущерб от их мелких зажигательных бомбочек оказался не слишком велик.

Впопыхах натягивая на себя одежду, Лугарев кинулся к "Спектру". Когда он прибежал туда, пожар был уже потушен. У страха, как всегда, глаза велики; на самом же деле на самолете, в основном, успела лишь обгореть краска, да в двух местах прогорела обшивка фюзеляжа. До топливных баков огонь не добрался. "Спектр" был весь залит пеной огнетушителей.

Вороны с хриплым карком носились над базой, но их число постепенно таяло, и вдруг их словно ветром сдуло. Все кребайны бросились врассыпную. С востока, охватывая базу полукольцом, надвигались пять смерчевых облаков. Черные хоботы хищно шарили по земле, взметая столбы пыли, с корнями выдирая деревья.

Где-то позади вразнобой загрохотали противоградовые орудия, один за другим всаживая в облака свои увесистые 107-миллиметровые снаряды, нафаршированные йодистым серебром. Однако для реакции требовалось время, а его-то как раз и не было.

Три дальних облака все же распались, не доходя до базы, смертоносные хоботы исчезли, а тучи пролились сильным, но уже безобидным ливнем. Два передовых смерча разметали проволочное заграждение и прорвались на территорию базы.

В стороне послышался свистящий рев плазменных двигателей. Лугарев обернулся и увидел, что навстречу смерчам несется, приняв защитную конфигурацию, "Последний Крестоносец". Мария Пирелли вывела своего титанового монстра на тропу войны. К истребителю был пристыкован космический модуль, аннигиляционная пушка выдвинула свой хобот из приставки на правой руке трансформера.

Еще несколько секунд, показавшихся томительно долгими для всех очевидцев; и вот истребитель открыл беглый огонь. Мелкие сгусточки антипротонов рвались в смерчевых облаках, лопались в телах самих смерчей, и вдруг один из них взорвался особенно сильно, смерч потерял равновесие и распался. Тотчас же два таких же по мощности взрыва дестабилизировали вторую смертоносную воронку, но она все же успела поднять в воздух две или три транспортно-зарядные тележки.

Атака была отбита. "Крестоносец" остановился, жестом победителя вскинув вверх правую руку с еще неостывшей пушкой. И тут подействовало, наконец, рассеянное в тучах йодистое серебро; очистительный ливень хлынул на базу, гася мелкие очаги пожаров, смывая со "Спектра" белые клочья химической пены...

Митчелла Лугарев обнаружил на башне управления, откуда тот руководил отражением атаки.

-А, вот и ты, наконец, - буркнул Митчелл. - Где тебя черти носят?

-Смотрел, как там наш "Спектр", - ответил Лугарев.

-Ну?!! - этот вопрос интересовал Митчелла, похоже, больше, чем все остальное. - Повреждения сильные? Я тут весь извелся!

-Успокойся, пара дырок в фюзеляже, да краска обгорела.

-Слава те, господи! Этот ... Саурон, - Митчелл длинно и замысловато выругался, затем сплюнул и продолжил. - Гнусное отродье! Ну, все! Теперь он меня достал по-настоящему. Я ему так отомщу за свой "Спектр"... Как думаешь, какую боеголовку на него сбросить?

 

Глава 9

Враг в мышеловке.

Радость по случаю отражения вражеской атаки оказалась недолгой. Из Кирит-Унгол сообщили, что под стенами крепости толпится солидный отряд противника, явно намереваясь пойти на штурм. В Минас-Итиль положение было еще хуже: крепость горела, смерчи причинили ей большие разрушения.

Митчелл первым делом связался по радио с Марией Пирелли, поблагодарил ее за своевременное спасение базы и отправил ее на выручку гарнизону Кирит-Унгол.

-Каким оружием там можно пользоваться? - спросила Мария.

-Каким хотите, только не разнесите крепость под горячую руку, - ответил Митчелл.

-Вы не могли бы отпустить со мной коммандера Лугарева?

-Весьма сожалею, мисс Пирелли, но он будет нужен мне на базе, - обломал ее Митчелл.

"Старкэт" со свистом и грохотом унесся на восток. Митчелл тут же связался с Вечностью по поводу тушения пожара в Минас-Итиль. Лугарева он отправил выяснять статистику повреждений на базе, чем весьма и весьма его обрадовал; он только в конце дня узнал, как Митчелл управился с пожаром. Решение было в его стиле: Митчелл вызвал эскадрилью бомбардировщиков Су-24М, которые забросали Минас-Итиль углекислотными бомбами, применявшимися для тушения лесных пожаров. Не стоит и упоминать, насколько был "счастлив" Лугарев, занимаясь хозяйственными делами, пока "Старкэт" и вертолеты Марии громили вражеские полчища под стенами Кирит-Унгол.

Но вот настал момент, когда солнце, поднявшись над горизонтом, залило яркими лучами территорию базы, и весь ее персонал застыл на месте, кто где стоял, не в силах пошевелиться от изумления. На всех брустверах, на обваловках капониров и складов, поросших с вечера изумрудно-зеленой травой, почти одновременно распустились цветы.

Множество самых разных цветов - знакомых и незнакомых людям - расцвели в один момент, как по команде, покрыв все сооружения базы ярким разноцветным ковром. Колдовство Селестиэль подействовало.

-Тьфу, черт! Превратили военную базу в чертов палисадник! - выругался Митчелл, увидев цветы.

-К твоему сведению, Джим, корабль, на котором твои предки приплыли в Новый Свет, назывался "Мэйфлауэр", - подколол его Лугарев.

Инвентаризация и наведение порядка на базе продолжались до самого обеда. Как раз перед обедом вернулись вертолеты Марии, а вслед за ними и ее "Крестоносец".

Сразу после обеда Митчелл созвал всех руководящих лиц на совещание. Оно было устроено в просторном салоне "Эйприл Фест".

Поднявшись по высокому трапу в самолет, Лугарев к удивлению своему обнаружил там не только командиров наемников. На вращающихся стульях операторов вокруг выключенного пока электронного тактического планшета сидели также Советник, Гэндальф и Селестиэль.

Следом за Лугаревым пришел начальник фотолаборатории Дэвид Эксли, после чего Митчелл открыл собрание.

-Итак, леди и джентльмены, - сказал он, - я полагаю, дальше терпеть невозможно. С этим ублюдком, - он неопределенно махнул рукой куда-то на восток, - пора кончать. Мы получили разрешение на применение ядерного оружия. Я намерен в ближайшее время нанести по его вонючему логову ядерный удар. Если мы промедлим, потом будет уже поздно. Стоит его полчищам прорваться в Итилиен, как мы сразу потеряем преимущество - пользоваться ядерным оружием на территории Гондора мы не можем. Я готов выслушать ваши предложения.

-Джим, а не слишком ли круто? - спросил Голдштейн. - Может быть, просто высадим ночной десант спецназа в эту крепость и возьмем этого деятеля в постели, тепленьким?

-Ночной десант спецназа?! - ехидно ухмыльнулся Митчелл. - Фиг тебе, Ирв! Спецназ - это мы, наемники! Да, мы получаем деньги, но за работу, а не за лазание по всяким дырам, где нам того и гляди оторвут задницы! Я своих людей к черту в зубы не поведу.

-Первая заповедь Вечности, Ирв, - напомнил Бартон, - Не посылай человека туда, куда можно послать пулю... или боеголовку. Я согласен с Джимом.

-Вам не удастся захватить Гортаура в постели, - сказала Селестиэль. - Он вообще не спит.

-Может, удастся с ним договориться? - спросил Голдштейн. - К примеру: мир в обмен на снотворное?

-Слушайте, среди нас есть один товарищ, равный по силе самому Саурону, - сказал Лугарев. - Да, я о вас говорю, почтеннейший Гэндальф. Я хорошо помню, как вчера утром вы сказали, что появились здесь потому, что Саурон вновь обрел тело. Почему бы вам самому с ним не сразиться, раз уж вы с ним в одной весовой категории? Мы, со своей стороны, могли бы подкинуть вас в его крепость на вертолете, а потом вытащить оттуда, если запахнет жареным...

Взгляды присутствующих обратились на старого мага. Он понял, что отвертеться от ответа не удастся.

-Эру свидетель, - произнес Гэндальф, поднимаясь, - я с радостью сделал бы все, что в моих силах, но, отправляясь сюда, я давал клятву и не могу ее преступить. Мне дозволено помочь вам только советом...

-Это почему же? - спросил Митчелл. - Насколько мне известно, в свое время вы, почтеннейший, неплохо управлялись и мечом. Сдается мне, одна-другая тысяча лет для вас - срок небольшой.

-Дело в том, почтенный Джим, - ответил Гэндальф, что тогда я еще не был тем, кто я есть сейчас. Ваш коллега справедливо упомянул, что по силе я равен Саурону. Да, конечно, я мог бы без труда сокрушить многих опасных для вас врагов, но тогда я нарушил бы, причем нарушил необратимо, закон Весов, неотъемлемый закон Бытия, гласящий, что действие рождает противодействие, преодоление силы порождает силу. Я не могу сам вступить в бой до того, как Саурон лично не возьмется за оружие.

-А что может случиться, если вам все же придется предпринять активные действия? - спросил Бартон. - Чем может грозить нарушение этого закона Весов? Почему вы, жители и властители Заокраинного Запада, не хотите вмешаться и навести здесь порядок? Ведь, насколько я знаю, прецедент уже был?

-Ты не знаешь многих законов нашего мира, чужеземец, - ответил маг. - Так вот, знай же, что до сих пор жив Моргот, Предвечный Враг. Он заперт в небесной темнице за пределами мира, и будет находиться там, пока действует закон Весов и стоят троны Валаров в Кольце Судьбы. Но появление хотя бы одного воина Благословенной Земли здесь, у вас, тем более, такого как я, необратимо нарушит равновеие добра и зла в вашем мире. Силы добра возрастут, и тогда, чтобы уравновесить их, Моргот освободится. Каждый день, каждый час, проведенный им в заключении, умножает его великую злобу. Тогда в безудержной своей ярости он явится в наш мир, соберет под свое знамя все силы зла и пойдет походом на Валинор. Думаю, на вас всех он даже внимания не обратит, либо раздавит походя, как давит прохожий случайного муравья. Валары не могут не выступить против него, и тогда будет Битва Битв, Дагор Дагоррат, как говорят эльфы, мир сотрясется, как уже было однажды - когда затонул Белерианд. Никто не знает, уцелеет ли что-нибудь из построенного людьми после такой катастрофы, уцелеют ли сами люди и прочие народы этого мира... Неужели вы сами хотите этого?

-Похоже, дедок грозится использовать геофизическое оружие, - шепнул Лугареву сидевший рядом Голдштейн.

Слушая мага, Лугарев одновременно размышлял. Ему пришла в голову некая мысль, пока еще смутная, но постепенно обретающая форму. Но он не хотел излагать ее при Гэндальфе.

-Попроси сделать перерыв, Ирв, - сказал он. - Мне надо сказать вам с Митчем и Расселлом кое-что, но не при всех.

-Э-э... коллеги, - сказал, поднявшись, Голдштейн. - Мы только что узнали много интересного, нам нужно все это осмыслить, поэтому предлагаю сделать небольшой перерыв.

Митчелл попытался было возразить, но Лугарев незаметно пнул его и скорчил обращенной от Гэндальфа половиной лица зверскую рожу.

-Кхм... э-э... ну что ж, - промямлил Митчелл. - Перерыв двадцать минут.

Народ потянулся к выходу. Голдштейн незаметно удержал Бартона, а Лугарев - Селестиэль. Митчелла не надо было удерживать, он и так жаждал объяснений.

Они тоже спустились на бетонку аэродрома и вскоре остались одни у трапа "Эйприл Фест". Лугарев быстро изложил всю эпопею с Сильмариллом, особенно упирая на то, что камень, давший силу Саурону, может уничтожить его.

-Поэтому я полагаю, что устраивать ядерную катавасию по меньшей мере неразумно, - закончил он. Убъем ли мы Саурона или нет - черт его знает, а вот Сильмарилл потеряем наверняка.

-У меня есть идея, - медленно произнес внимательно слушавший его Расселл Бартон. - Мы изловим этого Саурона и отберем у него Сильмарилл. А потом решим, что с ним делать.

-Это как же? - изумились все. Идея Бартона даже Голдштейну показалась слишком смелой.

-Пока этот гад сидит в своей крепости, нам его не взять, - сказал Бартон. - Поэтому мы должны сделать так, чтобы он оттуда вылез. Либо чем-то подманить его, либо насмерть перепугать. У меня есть одна идея, но мне надо еще немного подумать.

Бартон отошел в сторону и устроился в тени крыла "Эйприл Фест". Лугарев тем временем излагал Голдштейну то, что беспокоило его еще со вчерашнего дня.

-Слушай, Ирв, чем дольше мы тут сидим, тем больше мне все это напоминает сонное царство. У них по городу среди белого дня бегает назгул, и хоть бы кто нам сообщил! - сказал он. - Я уж не говорю о том, сколько тут наверняка сидит сауроновых шпионов. Этому Гондору позарез необходима служба безопасности.

Голдштейн, который работал в израильской разведке "Моссад" до того как попасть в Вечность, слушал его, согласно кивая головой.

-Совершенно согласен с вами, Игорь, - встрял в разговор подошедший Советник. - В истории империи уже были случаи, когда несокрушимые крепости были взяты врагом благодаря "пятой колонне". Именно так незадолго до Олмерова вторжения пала перед толпой разбойников мощная арнорская крепость Форност. А ведь их всего-то было шесть тысяч конных да четыре тысячи пеших. Я неоднократно поднимал этот вопрос, но начальник городской стражи настолько туп и самодоволен... А, ну его!

-Чтобы расшевелить это болото, нужна небольшая, но громкая провокация, - тихо произнес Голдштейн.

Он огляделся по сторонам и увидел Кевина, который постоянно вертелся поблизости.

-А, ты-то мне и нужен! Беги, найди Мика Бэнкса, ну, того, что все время ест. Пусть немедленно идет сюда.

Кевин убежал.

-Что ты задумал? - спросил Лугарев.

-Потом узнаешь, - усмехнулся Голдштейн. - Сюрприз будет что надо.

Бартон подошел к ним.

-Я кое-что придумал, - сказал он. - Это будет шуточка в нашем стиле. План такой. Высылаем фоторазведчиков, и как только они найдут подходящие цели, наносим один-два ядерных удара. Это произведет впечатление. Затем надо найти способ предупредить этого Черномазого Властелина, что мы планируем точно так же накрыть его берлогу ядерной бомбой. Если он не совсем надутый индюк, он наложит в штаны и кинется наутек. И вот тут третий акт пьесы: мы проследим за ним с вертолетов и схватим. Вертолетов у нас мало, поэтому я планирую привлечь для финала группу "Аркад".

В этот момент на мотоцикле вместе с Кевином подъехал Бэнкс. Голдштейн отозвал его в сторону, и они некоторое время совещались о чем-то.

-Неплохо придумано, Расселл, - сказал Лугарев. - Но как подсунуть Саурону дезинформацию?

-Это не будет дезинформация, - возразил Бартон. - Мы действительно разнесем его крепость в назначенное время, если убедимся, что он ее покинул.

-А если он не клюнет? Мы же не можем рисковать вторым Сильмариллом, тем, что в его короне.

-Тогда придется промахнуться и не попадать в крепость, - ответил Бартон.

-Но как его предупредить? - спросил Лугарев. - У него нет службы радиоперехвата, у нас нет двойного агента, ничего нет!

-Я знаю, как это сделать, - вдруг сказала Селестиэль. - У Гортаура есть Палантир, с его помощью он наблюдает за вами. Но у меня тоже есть Палантир, я наблюдала через него за Врагом. Мы можем как бы случайно вызвать Палантир Гортаура и сделать так, что он подслушает наш разговор. Но есть опасность. Палантир управляется мысленными приказами, и во время работы находится в постоянной связи с наблюдающим через его ... ауру... как это по-вашему?

-Биополе, - вставил подошедший Голдштейн.

-Да. Сила Гортаура такова, что он может подчинить себе волю того, кто будет выходить на связь. Я могу противостоять его воле, но не более минуты. Вас он подчинит мгновенно.

-То есть, если мы даже просто будем находиться рядом с включенным Палантиром, пока они соединены, он может нас подчинить? - спросил Лугарев. - Тогда это слишком сложный способ самоубийства.

-Ничего подобного, - ответил Бартон. - Селест только вызовет его на связь, а мы прокрутим ему видеозапись, а еще лучше - голографическую запись нашего разговора. Тогда он решит, что кто-то случайно оставил Палантир включенным. А уничтожение крепости за его спиной окончательно убедит его в надежности источника.

-А как же мы будем его ловить, если он настолько силен? - не отставал Лугарев. - Разве он не сможет подчинить нас, так сказать, при личном контакте?

-Нет, - ответила Селестиэль. - Палантир требует сосредоточения биополя, полного раскрытия мозга, в результате чего сознание становится беззащитным и уязвимым для внушения. В обычных условиях, тем более, в бою, это невозможно. Концентрация отрицательных эмоций будет настолько сильна, что любая попытка проникнуть в ваше сознание будет невероятно болезненна для Гортаура, и он хорошо знает это.

-Как видишь, Игорек, все получится, - сказал Бартон.

-Гм! Недурно! - с уважением произнес Лугарев. - Скажи-ка, Расселл, среди твоих предков не было отцов-иезуитов?

Когда Митчелл снова собрал всех на совещание, Бартон успел предупредить его о существующем плане действий, а также о том, что в него не надо посвящать Гэндальфа. Поэтому на заседании было лишь принято решение об усилении воздушной разведки, а также решено было затребовать из Вечности батарею ядерных ракет. Митчелл не собирался рисковать самолетами в условиях возросших возможностей вражеской противовоздушной обороны.

Когда удалось выпроводить мага, Бартон посвятил остальных в сущность своего плана. Митчелл счел его просто гениальным. Оставались, впрочем, неясные технические детали, например, как схватить Саурона, как справиться с назгулами, поэтому Митчелл предложил Бартону, Лугареву, Советнику и Селестиэль составить небольшую рабочую группу чтобы утрясти все вопросы.

Уже в конце дня они вчетвером отправились на "виллисе" в архив. Там они просидели почти до полуночи, обсуждая, как поймать демона. Селестиэль то и дело поминала Гэндальфа, говоря, что он многое мог бы им посоветовать. Лугарев, разумеется, не отрицал этого, но рисковать было немыслимо. Кто знает, что может сделать маг, увидев в руках наемников Сильмарилл. Лугарев связался с Вечностью и вызвал Левина. Инженер заверил его, что изготовление боевого варианта лазера идет полным ходом.

Их совещание было прервано довольно сильным взрывом, прогремевшим у ворот Цитадели. Вслед за ним послышались крики, топот, лязг оружия, а затем все постепенно стихло. После совещания Лугарев пытался выяснить у стражника в чем дело, но тот был зол и неразговорчив, как красный партизан, и только буркнул что-то о "сауроновых шпионах", мешающих спать мирным гражданам. Похоже, спать помешали самому стражнику, потому он так и злился.

Свет на происшествие пролил Голдштейн. Это он с помощью Бэнкса, Кевина, и трех молодых купцов с юга, которых Кевин и Бэнкс нашли в трактире, провернул великолепную провокацию. Она была состряпана истинно в духе экипажа "Эйприл Фест": то есть, была шита белыми нитками ровно настолько, чтобы это заметили все, кроме тех, кто должен был стать ее непосредственной жертвой - в данном случае это были Регентский совет волшебниц и городская стража.

Бэнкс выпотрошил фейерверочную ракету, засыпав несколько фунтов пороха в глиняный горшок, а южные купцы - смуглые и бородатые, как хотелось Голдштейну - взорвали эту самодельную бомбу возле ворот Цитадели; это место считалось почти священным, но было безлюдно, тем более, по вечерам. Взрыв не повредил никому, только переполошив местных жителей и стражу. Высунувшиеся из окон обыватели увидели смуглых бородатых парней с клетчатыми, давно не стиранными полотенцами на головах, бегавших по улице с криками: "Палестина! Палестина! "

Персонал базы покатывался со смеху, по достоинству оценив юмор Ирва Голдштейна; местные жители, стража, а вместе с ними и волшебницы безоговорочно уверовали в "новые происки шпионов Саурона". На следующее утро был срочно созван Совет волшебниц, которые потребовали немедленных действий. Начальник городской стражи получил солидную взбучку, а Советник тут же встрял с предложением организовать настоящую службу безопасности. Его предложение было тут же с восторгом принято, а Голдштейн уже обо все договорился с Вечностью. Во второй половине дня оттуда прибыла команда опытных контрразведчиков, в их числе были знакомцы Голдштейна еще по "Моссаду". Забегая вперед, за неполные две недели эта команда выловила в городе более сотни шпионов, не только Саурона, но и других государств, в основном, Харада, которым пришлось сплясать свой последний танец на виселице.

Однако 22 июня прилетели не только контрразведчики. Бартон начал подготовку к осуществлению своего плана. Сначала ушли на разведку "фото-фантомы". Около полудня над базой открылось пространственно-временное окно. Из него один за другим выскакивали маленькие, юркие, темно-зеленые вертолетики "Лоуч", похожие на яйца с тонкими хвостиками и длинными лыжами. Это прилетела так называемая группа "Аркад".

Этим подразделением специального назначения командовал человек по имени Дэвид Фоулер. Впрочем, возможно, это было не настоящее его имя. Фоулер в прошлом был пилотом "подразделения 160" армейской авиации США. Он организовал группу "Аркад" по образу и подобию своей прежней команды. Крошечные вертолетики были оснащены самой чувствительной аппаратурой видео- и звукозаписи. Они могли выследить зайца в лесу в полной темноте. Теперь им предстояло выслеживать куда более опасную дичь.

Вскоре после их прибытия на свободной площадке смонтировали странную металлическую раму, напоминавшую ворота без створок. Внутри этих ворот также распахнулось окно, из которого выехали один за другим, сотрясая землю, тяжелые четырехосные транспортеры с раздвоенными кабинами. Это прибыла батарея ядерных ракет "Темп-С". Такой способ переброски был обусловлен тяжестью пусковых установок. Хотя на поддержание открытого окна в течение нескольких минут тратилась огромная энергия, это было дешевле, чем везти каждую пусковую установку на отдельном большегрузном самолете. Металлическая рама позволяла сэкономить энергию и локализовать окно, что обычно трудно было сделать вблизи границы раздела сред - воздуха и земли, либо воды.

Селестиэль второй раз видела эти машины, впечатляющие своей мощью. В первый раз, в Вечности, она чувствовала странную пустоту, недостаток силы в передней части цилиндра, лежащего на платформе каждой из этих машин. Там, внутри контейнера, лежало нечто, наполненное неистовой мощью, и лишь на заостренном переднем конце тогда, в Вечности, она почувствовала пустоту. Сейчас этой пустоты не было. Вместо нее была масса, излучающая энергию, гигантскую, чуждую, созданную людьми, и в то же время чем-то знакомую. Она явственно напоминала ту силу, что излучал в лаборатории Левина Сильмарилл.

Селестиэль поделилась своими мыслями с Лугаревым.

- Эти штуки... Они чем-то напоминают свечу... Светящийся огонек на конце, и тело, пока холодное, но готовое превратиться в пламя...

- Все правильно, - ответил Лугарев. - Тогда, в Вечности, на ракетах стояли габаритно-весовые макеты, а сейчас установлены настоящие ядерные боеголовки.

Рабочая группа во главе с Бартоном продолжала отрабатывать план захвата Черного Властелина. По предложению Селестиэль лучшие гондорские мечники начали обучать наемников владению мечом, это оказалось необходимо, после того как выяснилось, что назгулов и прочих тварей невозможно убить обычным оружием. Селестиэль сама взялась обучать Лугарева. Они вооружились двумя обструганными палками, и она гоняла его по базе до изнеможения.

Гэндальф, впрочем, утверждал, что сильный взрыв может разрушить скелет назгула, но его энергетическая составляющая так или иначе останется невредима, хотя и лишится материального воплощения. Отысканием методов борьбы с энергетической составляющей занимался Бартон. Он наводил справки о методах отлова энергетических псевдоживых образований астральных классов, к которым относятся также популярные в народе привидения; срочно заказывал необходимое оборудование. Узким местом оставалось отсутствие сильмариллового лазера. Левин из Вечности клялся могилой матери и кошерной пищей, что работы идут полным ходом, и лазер уже проходит регулировку перед испытаниями.

А фоторазведчики Ламотта обнаружили, что войска Черного Властелина собираются для наступления в горах, окаймляющих плато Горгорат с северо-востока.

Около полудня 23 июня "фото-фантомы" принесли неприятные вести. Огромная армия, состоящая из восточных кочевников, харадримов, негров из дальнего Харада и прочих вражеских приспешников, закончила свое формирование и двинулась через долины Изенмоут и Удун к ущелью Кирит-Горгор, из которого через ворота Мораннон можно было выйти из владений Саурона, и, обойдя с севера Хмурые горы, вторгнуться в Северный Итилиен. Продвижение армии было прикрыто частично туманом, а частично - грозовой облачностью.

- Ну, что ж, - мрачно констатировал Митчелл. - Этот дурак сам напросился. Он не оставил нам другого выхода...

"Эйприл Фест" поднялась в воздух, чтобы вместе с "фото-фантомами" контролировать ситуацию. Митчелл отдал приказ готовиться к пуску. Сотрясая окрестности грохочущим ревом моторов, ракетные транспортеры выехали на стартовую позицию. Офицеры управления огнем склонились над картой долины Изенмоут, уточняя координаты целей. Персонал базы толпился в почтительном отдалении. Наемники тоже присутствовали.

Контейнеры с ракетами медленно поднялись вертикально, раскрылись, и опустились обратно на платформы, явив миру стоящие на стартовых столах ракеты 9М76.

Мартин Бейли стоял рядом с Лугаревым и Селестиэль, глубоко засунув руки в карманы штанов.

- Эх, ну почему я не ракетчик! - сокрушался он.

Пришло последнее уточнение от Бартона. Вражеская армия явно шла в решающее наступление. Она насчитывала более трехсот тысяч человек, вдобавок к которым были еще олог-хайи и несметные полчища волков. Вторжение дунгарских горцев было детской шалостью по сравнению с тем, что могла натворить в Гондоре эта армия.

Митчелл, мрачный и злой от сознания лежащей на нем ответственности, стоял вместе с наемниками, сжимая в руке микрофон рации. Получив сообщение от Бартона, он кратко изложил его Лугареву.

Ракетчики тоже слышали Бартона и снова взялись уточнять координаты. Пора было отдавать приказ о пуске, но Митчелл явно колебался.

- Чего резину тянешь, отец-командир? - спросил Беляев. - Давай, командуй!

Митчелл взглянул на Лугарева, затем решительно включил микрофон.

- Грэг, Расселл, где вы там? Доложите место.

- Мы над Хмурыми горами, Джим, - ответил Бартон.

- Нахожусь прямо над Изенмоутом, - доложил Ламотт.

- Уматывайте оттуда на хрен, - скомандовал Митчелл. - Даю вам пять минут плюс подлетное время.

- Понял, сматываюсь! - ответил Ламотт.

- Эй, ракетчики, вы готовы? - вызвал Митчелл.

- Так точно!

- Запуск через пять минут, - негромко сказал он. - Командуйте сами.

Кто-то включил командную линию ракетчиков на громкоговорители, и их команды разносились над всей базой. Пошла последняя минута.

- Ключ на старт!

- Есть ключ на старт! - офицер управления огнем вставил пусковой ключ в гнездо на пульте.

- Десять!

- Девять!

- Восемь!

- Семь!

Слова предстартового отсчета падали в полной тишине. В промежутках слышно было только дыхание нескольких сотен человек да жужжание насекомых.

- Шесть!

- Пять!

- Четыре!

Офицер откинул предохранительный колпачок, закрывающий большую кнопку с надписью: "Произвести пуск"

- Три!

- Два!

- Один!

- Пуск!

Из ракетных дюз ударили столбы ослепительно белого пламени. Невероятной силы грохот разорвал тишину. Огромная туча белого дыма полностью закрыла здоровенные четырехосные МАЗы. Селестиэль в ужасе схватилась за руку Лугарева.

Из сплошной тучи дыма сначала медленно, затем все быстрее и быстрее поднимались две стройные двенадцатиметровые ракеты. Селестиэль, оглушенная их ревом, все же не в силах была оторвать взгляда от их кольчатых цилиндрических тел, с длинной острой конической головкой и осиной талией. Только сейчас она поняла эту жуткую, завораживающую красоту, это смертоносное великолепие, созданное дьявольским гением человека с единственной целью - уничтожить врага раньше, чем он уничтожит тебя.

- Люди, люди, - пробормотал себе в бороду Гэндальф. - Шум, дым, грохот подняли...

В этом всезаглушающем реве его никто не услышал. Ракеты рванулись в небо, опираясь на колонны белого пламени, окутанные дымом. Стрелять приходилось на минимальную дальность - ракеты 9М76 комплекса "Темп-С" могли достать из Польши до Бельгии. Их подлетное время составляло приблизительно от четырех до семи минут, что делало их поистине неотвратимым оружием. Можно перехватить боеголовку межконтинентальной баллистической ракеты, которая летит до цели двадцать пять - тридцать минут, можно перехватить даже пресловутый "Скад" Саддама Хуссейна, который ставят на стартовый стол и полтора часа заправляют перед запуском на виду у всех спутников-шпионов. Но попробуйте перехватить твердотопливную 9М76, готовую к старту через несколько минут после получения приказа. За это время не всякая система противоракетной обороны сумеет прийти в боевую готовность. Это было настоящее "оружие возмездия", "баллистический экспресс Варшава - Брюссель", ставший головной болью для НАТОвских генералов.

На линии 0001 некий агроном, занявший в порядке полуживой очереди пост Генерального секретаря, и некий голливудский киноковбой, по стечению обстоятельств ставший президентом, заключили договор и порезали эти ракеты. Вечность, разумеется, этого договора не подписывала. На линиях 54, 39, и 115 политики слишком безответственно использовали "Темпы" и "Першинги" в качестве политических аргументов, в результате чего Европа на этих линиях времени надолго превратилась в выжженную пустыню.

Оружие не бывает слишком опасным, опасными бывают люди, которые им распоряжаются...

- Пошли, родимые, - пробормотал Лугарев.

Длинные дымные следы ракет растаяли в небе. Люди не расходились. Все ждали, глядя на восток. Время, казалось, растянулось в несколько раз. И вдруг далеко за зубчатой стеной Хмурых гор полыхнул ослепительный свет.

В тот самый момент, когда люди на базе провожали взглядами улетающие ракеты, Черный Властелин стоял на вершине главной башни своей крепости и точно так же, с гордостью, провожал взглядом нескончаемую колонну войск, уходящую к воротам Мораннон. Эта армия должна была положить конец королевству, которым управляли его заклятые враги, потомки его врагов. Дробный топот сотен тысяч ног, лязг оружия, злобный лай волков...

И вдруг... нестерпимое сияние залило мрачные скалы долины Изенмоут. Нечеловеческие рефлексы Черного майара спасли его глаза от полной слепоты, он в тысячную долю секунды успел зажмуриться, а затем отвернуться, но в глазах все равно плавали радужные круги. Осторожно открыв глаза, Саурон увидел сквозь пляшущие перед глазами цветные пятна, что каждая выбоина, выступ или неприметная трещинка в скалах высвечены невероятно ярким светом, куда ярче солнечного. За каждым выступом залегли резкие тени; золотой, голубой, пурпурный свет раскрасил безжизненные камни Изенмоута в яркие карнавальные тона.

Как только сияние погасло, Черный Властелин вновь повернулся к своей армии, и тут в его глазах отразился ужас. Прямо на дороге, где только что шла колонна войск, вздулся гигантский шар слепящего пламени, и тотчас же в нескольких милях к северу от него появился второй такой же. Саурон не верил своим глазам. Десятки тысяч его воинов мгновенно испарились в этой вспышке.

Огненные шары превратились через несколько секунд в клубящиеся пурпурные массы дыма и пламени, которые устремились вверх. Темно-серая туча диаметром семь миль повисла над Изенмоутом. Прямо из этой тучи вырвались белые облака, взлетевшие вверх и расплывшиеся двумя гигантскими дымными грибами, словно ударившись о небосвод. В их сердцевинах бушевали бешено вращающиеся столбы пламени. Вершины их быстро увеличивались в размерах по мере подъема. Очень яркий свет все еще заливал все вокруг.

Верхушки грибов отделились от столбов, которые после этого снова приняли грибообразную форму. Облака белого дыма клубились, возносясь на невероятную высоту.

От дымной шляпки гриба оторвался исполинский, идеально ровный, расширяющийся с невероятной скоростью туманный бублик, а по земле за ним неслась сплошная стена пыли и пламени, и там, где она прошла, не оставалось ничего живого, ни одной целой постройки. Ударные волны двух взрывов сближались, пока, наконец, не столкнулись, а затем стена плотного раскаленного воздуха налетела на Черную крепость.

Но к этому времени она уже потеряла силу и не могла нанести больших повреждений. И все же Черный Властелин почувствовал собственной шкурой смертоносную мощь рукотворного адского огня. Багровое пламя Утумно по сравнению с ним было холодным. Ударная волна смела Саурона с вершины башни, словно пушинку, и швырнула спиной на гранитные плиты двора. Все тело сжало как тисками, затрещали кости, но тяжесть уже отпустила. Волна прокатилась дальше, постепенно ослабевая.

-Клянусь молотом Мелькора, какая невероятная сила! - пробормотал Саурон, с трудом поднимаясь на ноги. - Этот противник не так прост, как я думал...

Черный Майар поднялся на стену крепости, чтобы взглянуть на свои владения. Увиденное им с трудом поддавалось описанию.

Весь Изенмоут, за исключением отдаленных углов долины, был закрыт темно-серым слоем пыли, соединявшимся с основанием дымных столбов. Этот слой бурлил, и сквозь него проглядывало пламя. Диаметр слоя был не менее девяти миль.

Черный Властелин спустился со стены. "Если такая штука попадет прямо в крепость...", - от этой мысли его прошиб холодный пот. Он торопливо заковылял по кучам щебня ко входу в подземелье.

Ядерный удар моментально разрушил все планы Саурона. Его гигантская армия была почти полностью уничтожена. На месте бесчисленных мастерских и заводиков, располагавшихся в долине Изенмоут, теперь была черная выжженная пустыня с обугленными клыками руин. Посреди ее зияли две огромные пологие воронки, покрытые зеленоватым, светящимся в темноте налетом. Земля вокруг них превратилась в мутное, непрозрачное стекло.

Ветер в момент взрыва дул с северо-запада; радиоактивные облака от двух взрывов отнесло на юго-восток, и осадки падали на плантации Врага, уже частично уничтоженные дефолиантами. Река Нон в нижнем течении была отравлена радиацией и несла ее в озеро Нурнон.

Вечером наемники просмотрели пленку, отснятую издалека с борта "Эйприл Фест". Митчелл по совету Лугарева специально пригласил на просмотр Гэндальфа. Маг явно не ожидал увидеть ничего подобного, и только потрясенно крутил головой.

Самое важное сообщение пришло, когда Лугарев уже лег спать. В его палатку ворвался Митчелл, разбудил его и, не дожидаясь, пока чертыхающийся Лугарев протрет глаза, сунул ему бланк радиограммы:

"Испытания лазера успешно закончены. Везу легкую модификацию. С тебя бутылка. Левин."

Инженер прилетел на обычном армейском Хьюе на следующий день, 24 июня, еще до полудня. Его встречали Митчелл, Лугарев и Селестиэль. Лугарев торжественно представил друг другу инженера и командира наемников.

-Вся наша надежда заключена в этом хитром еврее, - сказал он.

-Скорее уж, в этой штуковине, - смущенно ответил Левин, указывая на привезенный им продолговатый ящик примерно метровой длины.

Под нетерпеливыми взглядами наемников он откинул крышку и продемонстрировал им сильмарилловый лазер, напоминавший необычной формы штурмовую винтовку. Вместо магазина к нему был присоединен резервуар с жидким азотом для системы охлаждения, а из приклада выходил снизу витой кабель, присоединявшийся к мощному энергоблоку, одеваемому на ремнях за плечи.

Средняя часть, представлявшая собой резонатор лазера, была покрыта толстым слоем мегаэтилена. Этот материал, представлявший собой многослойную сетчатую структуру, в ячейки которой были как бы вставлены перпендикулярно слоям сети такие же цепочки полиэтиленовых молекул, защищал от радиации лучше, чем свинец, хотя имел куда меньшую массу. Но получить его можно было только с помощью молекулярного синтезатора.

Кроме лазера, Левин привез также шкатулку из нержавеющей стали, выложенную внутри мегаэтиленом - для второго Сильмарилла, находящегося пока что в железной короне Саурона. Еще он доставил заказанные Бартоном парастатические ловушки - специальные устройства для отлова энергетических форм псевдожизни. Вечность использовала их в качестве стандартного предмета снаряжения на всех астральных линиях времени.

-Ты не пробовал этот аппарат на растениях? - спросила Левина Селестиэль. - Может ли он ускорять их рост?

-Этот - не может, - ответил инженер. - Это чисто боевой лазер, у него нет перенастраиваемой системы возбуждения. Через неделю, максимум дней через десять, будет готов более мощный лазер, с резонатором на трех кристаллах, с автоматической юстировкой и адаптивной системой возбуждения. Вот его и попробуем на каком-нибудь сухом дереве.

Теперь уже ничто не мешало разыгрывать дальше план Бартона. После обеда в салоне "Эйприл Фест" собрались участники спектакля. Люди Голдштейна заранее установили оборудование для голографической записи. Митчелл, Лугарев, Бартон, Голдштейн, Гэндальф, Селестиэль, Советник расселись вокруг тактического планшета, служившего заодно столом. Три оператора припали к камерам голографической записи. Голдштейн, бывший по совместительству режиссером спектакля, ехидно ухмыляясь, скомандовал:

-Всем приготовиться! Внимание! Свет! Камера! Мотор!

Еле слышно зажужжали камеры, запечатлевая происходящее. Митчелл не спеша поднялся, оглядел присутствующх, и произнес:

-Леди и джентльмены! Как вам известно, Координационный Совет дал разрешение на применение ядерного оружия. Вчера мы впервые использовали его на территории противника. Эффект от его применения был более чем успешным. Исходя из этого, я принял решение нанести ядерный удар по крепости Барад-Дур. Это позволит нам окончательно уничтожить Врага. Однако приказ пока не отдан, так как я хотел бы сначала услышать ваши соображения на этот счет. Прежде всего, меня интересует, в какое время суток лучше нанести удар, чтобы Саурон в этот момент находился в крепости?

Присутствующие переглянулись. Лугарев внимательно наблюдал за Гэндальфом. Маг, не подозревавший о плане Бартона, был несколько ошарашен. Бартон и Голдштейн отвели ему в этом спектакле роль почетного дурака, о чем майар не догадывался.

-Трудно сказать, - ответила, наконец, Селестиэль, перехватив взгляд Голдштейна. - Гортаур не спит ни днем ни ночью, но будет ли ваш удар внезапным? Так или иначе, он редко покидает крепость, если вообще покидает... В любом случае, вероятно, лучше ударить по нему на исходе ночи.

-Какая, собственно, разница, - буркнул Бартон. - Все равно подлетающую боеголовку ни разглядеть, ни перехватить невозможно.

-Минутку! - сказал Лугарев. - Какую мощность взрыва ты собираешься использовать? Может быть, было бы достаточно сбросить несколько бомб объемного взрыва? Крепость ведь каменная, они будут достаточно эффективны.

-Ну уж нет! - покачал головой Митчелл. - Вспомни, как американцы на линии 0001 охотились за Саддамом и полковником Каддафи, а евреи - за Арафатом. Бомбы рвались наверху, а эти гады спокойно отсиживались под землей. А ведь они трое, вместе взятые, нашему нынешнему Врагу в подметки не годятся! По сравнению с ним этот багдадский вор Саддам просто зануда-отличник с примерным поведением! Нет! Я собираюсь сбросить на этого гада такую бомбу, чтобы на месте его вонючей башни осталась воронка глубиной в полкилометра!

-Ладно, уговорил. Сбрасывай, - пожал плечами Лугарев.

Митчелл, разумеется, слегка загнул перед камерами; такой бомбы, чтобы оставить воронку глубиной в полкилометра, в Вечности, скорее всего, и не было. Но для того, чтобы произвести впечатление на клиента, это звучало как нельзя лучше.

-Вообще-то, с этого надо было начинать, - проворчал Голдштейн. - Сколько боеприпасов ухлопано впустую...

-Итак, договорились. Ядерная атака будет произведена завтра, двадцать пятого июня, в три часа ночи, - сказал Митчелл. - Возражений нет? Тогда предлагаю прикрыть собрание и выпить пива.

Митчелл встал, подав тем самым сигнал к прекращению записи. Камеры смолкли.

-Снято! - торжествующе объявил Голдштейн.

-Что снято? - недоуменно спросил Гэндальф. Он до сих пор еще не понял, что происходит.

Теперь надо было устроить так, чтобы Саурон узнал о готовящемся ударе. Но сначала следовало расставить ловушку. Операция началась вечером.

Когда солнце опустилось за зубчатый хребет Белых гор, с базы Минас-Анор поднялись "ночные охотники" Дэвида Фоулера. Маленькие яйцевидные вертолетики "Лоуч" на предельно малой высоте пересекли Андуин и полетели к Хмурым горам. Вместе с ними летели несколько тяжелых вертолетов "Пэйв Лоу", их обязанностью было снабжение "Лоучей" горючим. Команда наемников, погрузившаяся в два "Найт Хока", оборудованных аппаратурой ночного наблюдения, засела на неприметной площадке в Пепельных горах, неподалеку от крепости Барад-Дур. С ними были Левин и лазерная установка. Вертолеты Фоулера прятались в сухих оврагах Горгората, в Хмурых и Пепельных горах. На равнине Дагорлад, среди куч безжизненного щебня, засели в ожидании несколько групп вертолетов Ка-50ТФ - эскадрилья Марии Пирелли не могла пропустить такую охоту. Селестиэль находилась вместе с Бартоном и Голдштейном на борту "Эйприл Фест". Мария была готова доставить ее к наемникам в горы сразу после того, как удастся втюхать Саурону дезинформацию. Мышеловка была установлена, пружина взведена, теперь оставалось только положить в нее сыр.

Бартон подошел к Селестиэль:

-Ну, леди, я думаю, пора начинать.

Селестиэль положила на тактический планшет темный шар Палантира, обняла его ладонями и включила мысленным приказом. Внутри хрустального шара медленно разгорелось серебристое свечение. Усилием воли Селестиэль вела свой взгляд через Палантир прямо к вражеской крепости. Обычно в это время Саурон с помощью своего Палантира осматривал окрестности Минас-Анора и авиабазу. Селестиэль вовремя уловила в глубине Палантира красный отсвет. Она резко отскочила назад за секунду до того, как ее глаза должны были встретиться с багровым оком Врага. Голдштейн моментально включил голограмму.

Черный Властелин проводил свою обычную вечернюю разведку с помощью Палантира, когда его взгляд вдруг натолкнулся на другой включенный Палантир. Будь у Врага хоть немного времени, чтобы подумать, возможно, он усомнился бы в увиденном: в самом деле, почему во время столь важного совещания работающий Палантир оставлен прямо на столе? Но то, что он услышал, выбило у него всякую способность рассуждать здраво. К тому же, за столом вместе с этими людишками сидел Олорин, его давний и злейший враг.

Селестиэль выключила Палантир за секунду до конца голограммы. Когда передача прервалась, Саурону было уже не до анализа услышанного. Уже наступила полночь. Через три часа на его крепость обрушится эта страшная испепеляющая сила, которую пришельцы назвали "ядерное оружие". Ему надо уносить ноги, и как можно скорее! Саурон выключил Палантир, сгреб его огромной черной ладонью и приказал назгулам приготовить его птеродактиля.

Один за другим заревели моторы "Эйприл Фест". Голдштейн проводил Селестиэль к трапу. В нескольких метрах от ЕС-121 стоял истребитель Марии Пирелли.

Мария помогла Селестиэль упаковаться в противоперегрузочный комбинезон, приладила шлем. Селестиэль довольно ловко для первого раза забралась в кабину истребителя. "Старкэт" вырулил со стоянки на взлетную полосу.

-Держись, подружка, - весело сказала Мария, - Сейчас взлетаем.

Мощная перегрузка вдавила Селестиэль в кресло. Яркие огни полосы рванулись навстречу.

Черный Властелин и назгулы метались по крепости, упаковывая самые необходимые вещи и привязывая их к спинам птеродактилей.

-Куда летим, хозяин? - спросил Саурона один из назгулов.

-Куда угодно, только подальше отсюда, - прорычал Саурон. - На этот раз эти людишки меня достали! В три часа ночи от Барад-Дур останется одна большая яма. Летим в Дол-Гулдур, отсидимся там в подземелье!

"Эйприл Фест" присоединилась к остальным преследователям. Над крепостью Барад-Дур высоко в небе, невидимый в ночной тьме, кружил специально затребованный Бартоном высотный разведчик У-2, оснащенный высокочувствительной инфракрасной аппаратурой наблюдения. На пусковой площадке в черте авиабазы ревел мотором, устраиваясь поудобнее, могучий МАЗ-543. В контейнере на его платформе терпеливо дожидалась своего часа баллистическая ракета 9М76 комплекса "Темп-С". Селестиэль выбралась из кабины истребителя и присоединилась к наемникам.

В 2 часа 27 минут от пилота У-2 было получено сообщение, что Черный Властелин и его назгулы на девяти птеродактилях покинули крепость и движутся на северо-северо-запад, к воротам Мораннон.

-Как думаешь, куда они направляются? - спросил Митчелл.

-Не знаю. Не дай Бог, если они решили засесть в крепости Кирит-Горгор возле ворот, - ответил Лугарев.

-На его месте я постарался бы оказаться как можно дальше отсюда, - пробурчал Митчелл.

Вскоре было получено сообщение, что все девять птеродактилей миновали Черные ворота и летят над равниной Дагорлад прежним курсом. Вся свора вертолетов устремилась за ними.

"Найт Хоки" наемников были оборудованы аппаратурой инфракрасного наблюдения, и Лугарев довольно скоро увидел на обзорном экране слабо светящиеся отметки птеродактилей. На их спинах виднелись темные тени. Темные в инфракрасном спектре - значит, холодные; Лугарев догадался, что это назгулы. Но в центре группы одна из отметок светилась очень ярко, куда ярче, чем птеродактиль, на котором она сидела. Лугарев тронул за рукав Бэнкса, сидевшего в кресле второго пилота:

-Смотри, Мик, это Саурон.

-Ишь ты, какой горячий, - буркнул Бэнкс.

-Куда же их несет, черт возьми? - спросил по радио Митчелл.

-Все правильно, - послышался сзади звенящий голос Селестиэль. - Они летят в Дол-Гулдур.

Черный Властелин нетерпеливо подгонял своего птеродактиля, стремясь убраться как можно дальше от собственных владений, ставших вдруг смертельно опасными. Внизу, в темноте, расстилалась безжизненная равнина Дагорлад, которую и равниной назвать можно было лишь с большой натяжкой. Саурон и назгулы все чаще оглядывались назад. И вот небо позади них внезапно осветилось ярким пронзительным светом, отсветы его плясали на редких облаках. Враг и его черные спутники обернулись, прикрывая глаза ладонями. Далеко на юго-востоке, где только что высилась неприступная громада Черной крепости, теперь на исполинском столбе кипящего, крутящегося огня стремительно поднимался к небу огромный шар ослепительно белого сияния, пылающий ярче тысячи солнц.

Ракета, поразившая крепость, была по просьбе Митчелла оснащена не обычной боеголовкой, а специально разработанной в Вечности боевой частью с прочным корпусом, головкой самонаведения на конечном участке траектории и твердотопливным разгонным двигателем. Мощность ее заряда была поменьше, чем у стандартной боеголовки, однако это с лихвой окупалось высокой точностью поражения. Боеголовка моментально пронзила гранитные плиты двора в нескольких метрах от фундамента Цитадели, углубилась в землю более чем на шестьдесят метров, пройдя насквозь многочисленные подземные сооружения под крепостью, и взорвалась в грунте под самым глубоким подвалом. Однако глубина проникновения была недостаточна, чтобы взрыв стал полностью подземным. Огненный шар просто испарил крепость вместе со всеми ее подземными коммуникациями и изрядным количеством грунта под ней, и рванулся вверх, увлекая за собой десятки тонн радиоактивной пыли.

- Эй, Игорек! - окликнул Лугарева Беляев. Поздравляю с очередной славной победой советского ракетного оружия!

- В натуре! - откликнулся Лугарев.

Над долиной Андуина занимался рассвет. Вертолеты незаметно следовали за птеродактилями вне пределов прямой видимости. В отдалении кружила "Эйприл Фест", держа на радаре все группы, находившиеся в воздухе. Голдштейн умело дирижировал преследованием, не давая Саурону ускользнуть, а преследователям - приблизиться к нему на дистанцию визуального обнаружения. Часть вертолетов летела впереди и по бокам преследуемой группы, чтобы по первому сигналу Голдштейна сомкнуть кольцо.

Вертолеты оставили по левому борту Гиблые болота. Впереди замаячили холмы Эмин Майл. Через какое-то время и они остались позади.

Под вертолетами потянулись нескончаемые однообразные поля, среди которых были беспорядочно разбросаны небольшие деревни и отдельные фермы. Бурые земли, ненаселенные когда-то, были теперь сплошь распаханы.

Птеродактили летели быстро, но вертолеты без труда поспевали за ними. Маленьким "Лоучам" пришлось дозаправиться сразу после холмов Эмин Майл. Более крупные "Вервольфы" и "Найт Хоки" несли объемистые подвесные топливные баки.

Впереди показалась зубчатая стена Великого Зеленого леса. В его юго-западной части находились развалины замка Дол-Гулдур. Более тысячи лет назад, в конце Войны Кольца, эльфы Лотлориена разрушили замок до основания и изгнали таившиеся там порождения мрака. Лесные эльфы короля Трандуила, населявшие северную и центральную части леса, тоже поработали на славу, очистив южную границу своих владений от всякой нечисти. Но время шло; спустя триста лет после падения Дол-Гулдура Великое Восточное вторжение потрясло Северный мир.

Эльфы Трандуила в большинстве своем покинули родные леса и ушли на запад. Около девятисот лет никто - ни эльфы, ни люди - не приближались к развалинам замка. Черная нечисть снова почувствовала свободу и вернулась на привычное место.

Вертолеты пересекли опушку леса и теперь внизу расстилалось бескрайнее темно-зеленое лесное море. Кольцо окружения вокруг девяти птеродактилей постепенно сжималось.

Смешанный лес внизу уступил место хвойному. Черные, мрачные, высокие ели рвались к свету, давя друг друга, сплетаясь корнями, насмерть сражаясь за скудную долю минеральных солей, извлекаемых из болотистой почвы. Под их разлапистыми ветками клубился мрак, там дрались друг с другом злобные твари, которым нет имени.

Но по этому лесу в незапамятные времена была проложена дорога. Она не заросла до сих пор, только между каменными плитами пробилась чахлая трава. Эта дорога вела из Дол-Гулдура на восток-юго-восток.

Вертолеты полетели вдоль узкой ленты дороги. Лес неожиданно кончился, уступив место обширной непролазной топи. Дорога проходила через болото по разрушенной временем насыпи. Посреди топи поднимался невысокий холм, поросший по краям кустарником и голый в середине, он напоминал лысину Ясира Арафата. На его вершине еще виднелся каменный прямоугольник фундамента разрушенного замка, окаймленный проросшими травой грудами обломков стен.

Птеродактили сделали круг над холмом и пошли на посадку. Бартон дал сигнал к атаке. Мышеловка захлопнулась!

Саурон и его назгулы, ничего не подозревая, слезали со своих птеродактилей, когда со всех сторон на них обрушился рев и грохот моторов. Небо над Дол-Гулдуром почернело от вертолетов. Множество пропеллеров рассекало воздух, подняв настоящую бурю. И, перекрывая этот жуткий шум, откуда-то сверху прогремел многократно усиленный динамиками голос Расселла Бартона:

- Вы окружены! Сопротивление бесполезно! Сдавайтесь, поганцы!

Девять высоких черных фигур метались на холме среди развалин. Одна из них вдруг подняла посох, из конца его сверкнула молния, один из "Лоучей" Фоулера получил попадание и с плеском рухнул в болото.

Остальные вертолеты закружились в смертельном танце, открыв ураганный огонь из пулеметов. "Лоучи" были оснащены шестиствольными пулеметами "миниган". Бартон предусмотрел все. Из множества стволов по склонам холма, по птеродактилям, по руинам хлестал ливень серебряных пуль. Саурон и назгулы вжались в древние камни, пытаясь скрыться от этого смертоносного даже для них серебряного потока.

Прячась под растерзанным тысячами пуль трупом своего птеродактиля, Саурон услышал громкий механический голос:

- Наилучшие пожелания от "Эйприл Фест"!

Под прикрытием огня с вертолетов "Найт Хоки" наемников быстро пошли на посадку. Лугарев посадил машину на пологий склон холма. Наемники по двое выскакивали из широких дверей и разворачивались в цепь, окружая развалины замка, над которыми бушевал серебряный шторм. Лугарев на ходу влез в лямки энергоблока и подхватил лазер. Бегущий от другого вертолета Митчелл забросил на левое плечо ранцевые баллоны огнемета. Справа, отставая от Лугарева на шаг, бежала Селестиэль, в руках у нее был лук со стрелой, наложенной на тетиву, наконечник стрелы полыхал голубым пламенем.

Обстрел с вертолетов прекратился. Пилоты опасались попасть в наемников.

- Саурон, выходи! - заорал Лугарев, поводя стволом лазера.

- Выходи, подлый трус! - ухмыляясь, добавил Беляев.

Справа от Лугарева из развалин вдруг поднялась жуткая, высокая, черная фигура. Под капюшоном плаща красными угольями горели глаза. Других подробностей не было видно. В руке Врага был окаймленный багровым пламенем черный жезл. Наемники услышали тяжкий грохочущий голос:

- Ты звал меня? Я пришел!

Слова Саурона падали во внезапно наступившей тишине словно гранитные глыбы, в них чувствовалась мощь, от которой мутилось сознание. Никто из наемников был не в силах пошевелиться.

Из конца Сауронова жезла вырвалась молния, "Найт Хок" Лугарева вспыхнул и развалился пополам. Еще молния! Второй вертолет подпрыгнул на метр от земли, подброшенный ударом, и тяжело рухнул боком на склон, подламывая лопасти ротора.

- Именем Элберет, умри! - звонкий крик Селестиэль хлестнул по нервам; возле самого уха Лугарева взвизгнула тетива лука; эльфийская стрела свистнула, рассекая воздух и оставляя за собой огненную трассу; и на треть длины вошла в плечо Саурона.

Черный Властелин с яростным криком выронил жезл и схватился за стрелу, пытаясь вырвать ее. Было похоже, что стрела жжет его тело, причиняя нестерпимую боль.

Наемники тут же почувствовали, что сжимающие их невидимые тиски исчезли. Лугарев вскинул лазер, Митчелл выпустил длинную струю напалма из огнемета. Луч лазера пропахал землю там, где только что стоял Саурон, камни фундамента треснули от перегрева.

Черный Властелин выдернул стрелу из плеча и кубарем скатился вниз по склону холма. Назгулы сбросили свои плащи и, невидимые для наемников, последовали за ним. Только Селестиэль видела их, да еще Лугарев заметил несколько неясных теней, но даже не успел их сосчитать. Еще пять эльфийских стрел, выпущенных Селестиэль, пронеслись к кустам, разматывая в воздухе огненные дорожки, но было уже поздно.

- Где они, мать их! - прорычал Митчелл, окатывая кусты, где только что скрылся Враг, щедрой струей напалма. Наемники кинулись к кустам, прошивая их на бегу сотнями автоматных пуль. Шквал огня обрушился на кусты с вертолетов.

Когда Лугарев подбежал к кустам, там уже стояли Топхауз, Беляев и Кингсли. Через секунду подбежал Митчелл, за ним все остальные. Селестиэль выхватила меч и рубила пылающие ветки, расшвыривая их в стороны. Бейли и Хейвуд помогали ей плазменными мечами. Лугарев повел лучом лазера параллельно земле, срезая густую поросль. Наемники в считанные секунды расшвыряли горящие ветки. Их глазам открылось черное отверстие подземного хода. С воплем бессильной ярости Мартин Бейли швырнул в дыру осколочную гранату. После взрыва ответом ему был лишь донесшийся из-под земли негромкий ехидный смешок.

 

Глава 10

Подземелья Дол-Гулдура

Ярость наемников трудно было представить. Враг был практически у них в руках, и вот вся работа пошла прахом! Логан, Мерчисон, Кингсли и Хейвуд готовы были прямо сейчас броситься в погоню. Митчелл и Лугарев с великим трудом удержали их, понимая, что кидаться с бухты-барахты в неизвестное, наверняка кишащее вражескими солдатами, а, может быть, и всякой нечистью подземелье едва ли полезно для здоровья. За эти пять минут Селестиэль услышала больше новых слов на двух основных языках пришельцев, чем за все остальное время общения с ними. Наемники чуть было не подрались. Но все же зрелище трех горящих вертолетов отрезвило горячие головы. Преследование Саурона было отложено на несколько часов.

Шел шестой час утра, и никто из наемников не смог бы назвать это утро добрым. Один из "Лоучей" приземлился на холм. Другой занялся спасением экипажа вертолета, упавшего в болото. Митчелл, приказав наемникам потушить горящие "Найт Хоки", взял микрофон из кабины севшего "Лоуча" и начал докладывать Бартону по радио о печальных итогах операции. Остальные тем временем заливали горящие

вертолеты пеной из огнетушителей, сброшенных с "Лоучей", вытаскивали уцелевшее снаряжение - его оставалось немного. Спасти кое-что удалось только из "Найт Хока" Митчелла. Вертолет Лугарева, разломившийся пополам, был весь охвачен пламенем, в огне то и дело рвались патроны, к вертолету было попросту не подступиться.

Пока наемники растаскивали горящие обломки, ковырялись в пене, пытаясь спасти хоть что-то из снаряжения, Митчелл о чем-то договаривался с Бартоном. Селестиэль бродила по склону холма, разыскивая что-то. Вдруг она наклонилась и подняла черный жезл, оброненный Сауроном.

-Вы что-то потеряли, леди? - спросил Кингсли.

-Да нет, нашла, - ответила она. - Смотри, Игорь! Я искала свои стрелы, а нашла колдовской жезл Гортаура!

Лугарев с интересом рассматривал жезл. Это была длинная - более метра - палка из черного дерева, толщиной с руку, сплошь покрытая замысловатой резьбой. Нижний ее конец был окован железом, в верхний вделан крупный, слабо светящийся алмаз.

-Это та самая штука, что сбила молниями наши вертолеты? - спросил Лугарев.

-Похоже на то, - ответила Селестиэль.

-Ты можешь с ним управляться? Может быть, он мог бы быть нам полезен? Кстати, что это за камень на конце палки? - спросил Лугарев. - Он чем-то похож на Сильмарилл, только светится слабее...

-Вряд ли мы сможем его использовать, - ответила Селестиэль. - Этот предмет - порождение зла, и создан, чтобы творить зло. А камень... похоже, Гортаур пытался сделать подобие Сильмарилла... либо... постой! Он похож на камень из талисмана Короля-Призрака! Видимо, это тоже энергопередатчик...

-Не понимаю, почему мы не можем его использовать? - спросил Лугарев. - Какая разница, кто его сделал? Вот, например, автомат. Мне без разницы, где его изготовили - в Союзе, в Штатах, в Китае, в Чехословакии... Лишь бы стрелял.

-Ты не понимаешь, - терпеливо объяснила Селестиэль. - Автомат - это безусловное оружие, использующее, как я понимаю, превращение химической энергии в кинетическую. А жезл Гортаура... Это и не оружие вовсе. Сам по себе он никакой силой не обладает. Так же как и Гортаур без него не может метать молнии прямо из руки. А вот когда жезл у него в руках, только тогда он и обладает силой.

-Значит, все эти сказки о волшебных палочках не более чем сказки? - спросил Лугарев.

-Не совсем. Никакой талисман не сможет действовать сам по себе, если он не находится в контакте с внутренней силой его обладателя. И сила эта должна соответствовать мощности талисмана. Слабый духом не может повелевать сильным талисманом: он либо не сможет пробудить талисман, либо сам колдовской предмет, особенно, сделанный злыми силами, может покорить своего обладателя - так происходило с теми, кто носил сауроновы Кольца Власти.

-В общем, если я возьму эту палку, - сказал Лугарев, - она работать не будет; это все равно что подать питание от батарейки на стоваттную лампочку.

-Ну, примерно так, - облегченно вздохнула Селестиэль.

Примерно через три часа, около половины девятого утра прилетели несколько вертолетов, присланных Бартоном. К тому времени было уже ясно, что операция "Мышеловка" провалилась в тот самый момент, когда была наиболее близка к успеху. Группа "Аркад" и эскадрилья "Вервольфов" вернулись на базу. Над Дол-Гулдуром оставались только "Эйприл Фест" да по паре "Лоучей" и "Вервольфов", остававшихся там для обеспечения связи и на всякий случай.

После разговора с Митчеллом Бартон связался с базой. Оттуда прислали "Пэйв Лоу" с горючим и снаряжением, и Хьюй для наемников. Как только вертолеты приземлились, команда начала готовиться к броску под землю.

Селестиэль с интересом следила, как наемники одевают боевые бронекостюмы, защищающие не только тело, но и конечности: щелкали застежки, отблескивал на солнце титан, наемники шнуровали высокие мягкие ботинки с металлическими окантовками, проверяли и заряжали оружие.

Лугарев одел кевларовый бронежилет с накладными титановыми платинами - такие жилеты были у него, Бейли, Топхауза, Логана, Ковшова. Еще два жилета он оставил для Левина и Селестиэль. Остальные нарядились в титановые жилеты. Левин решительно отобрал у Лугарева лазер, заявив, что сам пойдет с ним в подземелье.

Когда Лугарев пытался возразить, инженер довольно высокомерно заявил:

-Послушай, друг мой необрезанный, я служил в свое время в воздушно-десантных войсках, и был в команде не самым худшим!

Лугарев махнул на него рукой, тем более, ему следовало еще позаботиться о безопасности Селестиэль, которая также вознамерилась идти с ними.

-Ты уверена, что тебе стоит идти туда? - спросил он.

-Конечно, - ответила Селестиэль, - Я могу быть вам полезна. Я чувствую направление, где находится Гортаур, и проведу вас по его следу. К тому же против него моя эльфийская стрела будет понадежнее ваших автоматов.

-Чего же ты его сразу не прикончила? - спросил Лугарев.

-Ну... лук этот, - она замялась, - Просто я еще к нему не привыкла. Он очень хороший, мощнее моего, и прицел этот... Наверное, Гортаур дернулся, когда я стреляла...

Селестиэль очень жалела, что ее выстрел оказался не таким точным, как хотелось бы.

-Все нормально, - успокоил ее Лугарев. - В конце концов, из всей нашей оравы ты одна нанесла ему хоть какое-то телесное повреждение. Нам ведь тоже не очень нравится, что ты делаешь вместо нас мужскую работу. Одень-ка лучше бронежилет, - он набросил на нее легкую кевларовую броню прямо поверх кольчуги.

-Мужскую работу? - усмехнулась Селестиэль. - Ох уж это мужское самомнение...

-А этот ночной горшок лучше оставь, - Лугарев отобрал у нее нержавеющий шлем с забралом и водрузил ей на голову легкий титано-кевларовый шлем со щитком из пуленепробиваемого стекла. - Так-то лучше.

Он вооружился на этот раз снайперской винтовкой СВД, оставив пулемет Беляеву. С помощью самодельных креплений он пристегнул к винтовке сошки и американский подствольный гранатомет М-203. Остальные наемники тоже вооружались. Обычно большинство из них предпочитали мощные и безотказные автоматы АКМС, но на этот раз некоторые изменили своим привычкам. Невысокий Мик Бэнкс нацепил на шею два маленьких, но очень скорострельных автомата "Ингрэм", повешенных на один ремень. Джон Топхауз также вооружился "Ингрэмом", обвешавшись магазинами, но вместо своего обычного гранатомета РПГ-7 взял четырехствольный 66-миллиметровый М-202 - эта двенадцатикилограммовая дура стреляла реактивными гранатами на полмили.

-Наш Джон сегодня, похоже, косит под Шварценеггера, - негромко сказал Лугарев.

-У него неплохо получается, - ответил Беляев. - И немудрено, у него такая же деревянная морда.

Селестиэль вытащила из колчана свои стрелы, собрала их в пучок, быстро разожгла небольшой костерок, благо тлеющих сучьев еще хватало, и начала колдовать над стрелами. Их наконечники засветились голубым светом. Увлеченная волшебством, она обратила внимание на обступивших ее наемников только когда к ней обратился Топхауз.

-Что это ты делаешь, девочка?

Селестиэль оглянулась, и увидела, что ветеран заинтересованно смотрит на результаты ее магических упражнений.

-Заколдовываю стрелы, чтобы они насмерть разили всякую нечисть, - ответила она.

-Гм, - Топхауз задумался на несколько секунд, - Слушай, девочка, не могла бы ты заколдовать мои пульки?

Он выщелкал из двух магазинов патроны сорок пятого калибра с серебряными пулями.

-А что, можно попробовать, - улыбнулась Селестиэль и негромко запела заклинание.

Обалдевшие наемники, не веря своим глазам, увидели, что серебряные головки пуль засветились голубым огнем.

-Э-э, .. послушайте, леди, - сказал Митчелл, - может, стоить сделать так, чтобы у каждого из нас было... гм... хотя бы по магазину таких... э-э-э... заколдованных пуль? Если вы считаете, что они надежнее?

-Давайте, - ответила она, расстилая на траве плащ. - Высыпайте сюда. Только после такого колдовства мне придется как следует подкрепиться.

-Нам тоже! - громогласно заявил Бэнкс.

Наемники высыпали патроны на плащ Селестиэль. Она даже взмокла, когда закончила произносить заклинания. Вытерев вспотевший лобик, она сразу полезла в свой мешок, достала лепешку и принялась уже с набитым ртом объяснять:

-Перед тем, как стрелять таким патроном, произнесите имя Светлой Королевы Элберет и попросите ее благословения...

Наемники тоже уселись вокруг нее, открыли консервы и банки с пивом и дружно заработали челюстями.

-Кончай жрать! - скомандовал Митчелл. - Разобраться по порядку!

Наемники попихали в рюкзаки остатки припасов и закинули их в вертолет.

-Эй, Джим! - крикнул Беляев, стоявший у входа в подземелье. - Тут широченный коридор. Может, нам стоит въехать туда на "виллисе"?

Митчелл и Лугарев заглянули в проход. Он действительно был широким, даже слишком, примерно три на три метра.

-Это дело, Эндрю, - одобрил Митчелл. - В джип мы столько боеприпасов нагрузим...

Наемники расширили дыру в стене кольцевого коридора, опоясывающего холм, настолько, чтобы туда мог въехать "виллис". Ковшов выкатил машину из чрева "Пэйв Лоу". К ее передку прикрутили проволокой два больших корытообразных полицейских щита, применяемых при разгоне демонстраций. Щиты были из листовой стали и имели решетчатые окошки. Третий щит прикрепили к раме лобового стекла, решеткой напротив водителя. Наемники разобрали оставшиеся щиты, благословляя предусмотрительность Бартона и Голдштейна.

-Идем так, - сказал Митчелл, собрав всех в кучу. - Первыми - ударная группа: я, Мартин, Кингсли, Хейвуд, Логан, Мерчисон. За нами - Смит, Бугров, Кошелев, Грэхем, Беляев - с пулеметом, и Бэнкс. Будете готовы сменить нас, если мы устанем махать мечами. Будет рукопашная свалка, парни, вам не надо объяснять, что это значит. Эндрю, тебе стоит сесть на капот "виллиса" справа, за щитом, ты с пулеметом будешь хозяином положения. На "виллисе" также размещаются снайперы, - он указал на Лугарева и Селестиэль, - инженер со своим лазером, ты, Джон, с гранатометом, и Ковшов в качестве водителя. Не забывайте оглядываться назад. Вопросы есть?

-Когда будет обед? - спросил Бэнкс.

Митчелл одарил его теплым отеческим взглядом.

-Сейчас 9.58, - сказал он, глядя на часы, взял микрофон рации и вызвал Бартона.

-Расселл! Это Митч. Мы пошли.

-С Богом, ребята! - отозвался из поднебесья Бартон, - Устройте им ад!

-Устроить им ад? Нет, так просто они не отделаются! Конец связи. Эндрю! Включай музыку, - скомандовал Митчелл. - Веселее будет помирать!

Наемники заняли места по плану Митчелла. Беляев устроился на капоте, приладив М-60 поверх щита; рядом с коробками патронной ленты он пристроил стереомагнитофон и нажал кнопку.

Теплое место. На улице ждут

Отпечатков наших ног.

Звездная пыль на сапогах.

Мягкое кресло, клетчатый плед,

Не нажатый вовремя курок,

Солнечный день

В ослепительных снах...

Странный монотонный голос, непонятные, казалось, не подходящие к моменту слова удивили Селестиэль. Но затем все стало на свои места.

Группа крови - на рукаве,

Мой порядковый номер - на рукаве,

Пожелай мне удачи в бою,

Пожелай мне

Не остаться в этой траве,

Не остаться в этой траве,

Пожелай мне удачи,

Пожелай мне удачи

Селестиэль завороженно слушала загадочные слова человеческой песни, так непохожей на привычные ей баллады.

Есть чем платить, но я не хочу

Победы любой ценой.

Я никому

Не хочу ставить ногу на грудь

Я хотел бы остаться с тобой,

Просто остаться с тобой,

Но высокая в небе звезда

Зовет меня в путь...

Закованные в броню фигуры наемников скрывались одна за одной в черном провале подземного хода. И вот "виллис" тоже въехал в пролом, повернул направо - левая часть была завалена обвалившимся грунтом - и тьма обступила их.

Расселл Бартон находился на своем летающем командном пункте на борту "Эйприл Фест" в шести тысячах метров над Дол-Гулдуром. Полчаса назад ЕС-121 дозаправился от летающего танкера, наемники только что вошли в подземный ход, все шло неплохо, но Бартона мучило неясное беспокойство. В конце концов, по его недосмотру ускользнул Саурон, и теперь наемники вынуждены рисковать своими шкурами под землей, на территории противника, чтобы довершить начатое.

-Эй, Ирв! - нерешительно окликнул он.

Голдштейн подошел к нему.

-Ты чего, Расселл?

-Не нравится мне все это, - буркнул Бартон, ткнув пальцем вниз. - Слушай, Ирв. Надо придумать что-то, чтобы в случае опасности вытащить ребят оттуда. Что-нибудь, что сможет в два счета расковырять этот проклятый холм, не повредив парням. Дьявол! У нас даже связи с ними нет - земля экранирует радиоволны!

-Есть идея, - Голдштейн вытащил из шкафчика хрустальный шар Палантира. - Наша эльфочка оставила его мне на сохранение и объяснила, как с ним обращаться. Связаться с ними мы не сможем, но хоть увидим, что с ними происходит.

-Молодец, Ирв! А в случае опасности вытащить их поможет этот жуткий робот-истребитель.

Бартон взял микрофон, связался с базой и попросил позвать Марию Пирелли.

Наемники уже несколько минут медленно двигались по туннелю, укоротив плазменные мечи до дюйма и подсвечивая ими, как фонариками. Их зеркальные теплоотражатели действовали подобно рефлекторам. Лугарев выудил из карманчика бронежилета ярко-красную капсулу и сунул в рот. В ней была дьявольская смесь препаратов, каждый с названием на целую строку. Наемники называли эту смесь просто "озверин". Она ускоряла реакцию, придавала силы, снимала сонливость, снижала чувствительность к боли и обладала противошоковым действием.

Фары джипа были закрыты щитами, так что Ковшов не стал их включать. Левин поминутно оглядывался назад. Туннель постепенно заворачивал влево, огибая холм.

Вдруг лучи света упали на каменную стену. Наемники остановились.

-Эй, Мик! - негромко окликнул Митчелл. - Иди сюда.

Бэнкс протолкался вперед, посветил мечом, разглядывая кладку.

-Свежая, - прошептал он. Поковырял ножом швы и добавил. - Раствор уже схватился. Придется взрывать.

Лугарев слез с джипа и подошел к ним. Селестиэль пришла следом.

-Интересно, как Саурон тут прошел? - спросил Митчелл. - Или тогда стены еще не было?

-Ну нет! Ее сложили не позднее, чем вчера вечером, - ответил Бэнкс.

-Может, мы пропустили потайной ход?

-Нет, - сказала Селестиэль. - Дик, ну-ка посвети, - попросила она Кингсли.

Свет упал на узкую щель в левой стене. В нее можно было протиснуться разве что боком.

-Он прошел здесь, - сказала Селестиэль. - Тут обход. За стеной стоит часовой. Рядом караульное помещение, там еще несколько человек.

-Вы что, ясновидящая, леди? - недоверчиво спросил Митчелл.

-Я их чувствую, - прошептала Селестиэль.

-Кто-то должен пролезть туда, обезвредить охрану и взорвать стену, - негромко произнес Митчелл.

-Придется мне, - пробормотал Бэнкс. - Я самый маленький, и к тому же сапер.

-Я с тобой, Мик, - сказал Лугарев. - Я уже задницу отсидел в этом "виллисе".

Наемники по цепочке передали Бэнксу рюкзак со взрывчаткой. Он взял его, затем отстегнул левый "Ингрэм" и отдал Лугареву.

-Оставь свою оглоблю, - кивнул он на снайперскую винтовку, - и держи это.

-Храни вас Бог, парни, - напутствовал их Митчелл.

-Пошли, Мик, - сказал Лугарев. - Нормальные герои всегда идут в обход.

Они втиснулись в щель. Узкий проход расширился и стал подниматься довольно круто вверх. К счастью, в полу были прорублены ступеньки. Наемники ползли на четвереньках. Пол выровнялся, но было слишком низко, чтобы подняться с колен.

-Метра на три поднялись, - прошептал Бэнкс.

Ход свернул вправо. Еще метра два, и он неожиданно открылся черным провалом вниз. Там, в коридоре, освещенный колеблющимся светом факела, стоял часовой в кольчуге и шлеме без забрала. В нескольких метрах дальше по коридору было караульное помещение. Из-за неплотно прикрытой двери доносились пьяные возгласы.

Лугарев вытащил пистолет, пошарил по карманам.

-Вот хреновина! - выругался он. - Обронил где-то глушитель.

Он пошарил по сторонам и нащупал увесистый обломок камня. Взяв его обеими руками, он, лежа на животе, свесился над коридором.

-Ты что? - прошипел Бэнкс. - Он же в шлеме! Только звон поднимешь!

-Спокойно, Мик, мы его сейчас как в том анекдоте, - тихо ответил Лугарев, а затем негромко позвал:

-Эй, товарищ!

Стражник удивленно поднял голову. В следующий момент на его незащищенное лицо обрушился десятикилограммовый булыжник. Стражник бесшумно сполз по стене на пол.

Лугарев мягко, как кошка, спрыгнул вниз, прислушался. Было тихо, пьяные возгласы звучали, как и прежде. Он нагнулся к стражнику и всадил ему под подбородок десятидюймовый десантный штык-нож. Выдернул, обтер об одежду стражника и сунул в ножны.

-Давай рюкзак.

Поймав взрывчатку, он ловко принял на руки оказавшегося на удивление легким Бэнкса.

-Жрешь, жрешь, а легкий, как перышко, - удивился он.

-Это - трагедия моей жизни, - шепотом ответил Бэнкс. - А ты силен, отец! Ловко ты его!

"Не было слышно ни крика, ни стона,

Только ботинок торчал из бетона",

- прокомментировал Лугарев.

Бэнкс уже укладывал вдоль стены пластиковую взрывчатку, втыкал детонаторы. Лугарев приготовил гранаты.

Когда Бэнкс закончил, Лугарев сунул ему в каждую руку по гранате Ф-1. Они встали по обе стороны двери в караулку. Лугарев рывком распахнул дверь. Четыре "лимонки" одна за другой полетели вовнутрь. Прогрохотали взрывы, с потолка посыпалась крошка, взвизгнули осколки. Наемники ворвались в караулку, захлопнули дверь. Коротко прогремели "Ингрэмы", добивая раненых. Бэнкс высунул в щель двери антенну радиодетонатора и нажал свою любимую кнопочку. Мощный взрыв обрушил каменную стену. Наемники выглянули в коридор. Факел погас, но на месте стены лежала груда битого кирпича, а за ней был виден свет плазменных мечей наемников.

-Молодцы, парни, - сказал Митчелл, когда Лугарев и Бэнкс вышли из караулки.

Наемники разобрались по порядку следования. "Виллис" без особого труда перебрался через невысокий завал. Далеко впереди по коридору слышался топот ног, лязг оружия, громкие гортанные выкрики на языке кочевников.

-Приготовиться к бою! - скомандовал Митчелл.

Наемники прошли еще метров пятнадцать по коридору, когда, наконец, топот приблизился. Первые выскочившие из-за плавного поворота кочевники налетели на почти двухметровые щиты Митчелла и Бейли, крепко упертые в пол, и напоролись на их плазменные мечи.

Щиты немного раздвинулись, строй наемников перекрывал теперь весь коридор. Отряд уплотнился, в первом ряду стояли также Кингсли и Хейвуд. "Виллис" подъехал ближе. Следующие кочевники попали под мощный залп автоматов и пулемета. Полегли все. Наемники двинулись вперед прямо по трупам.

Следующий отряд кочевников был более осторожен. Не рискуя приближаться, они выпустили несколько десятков стрел. Ответом стал шквал автоматного огня. В толпу кочевников полетели несколько гранат, в том числе, и из 40-миллиметрового гранатомета Лугарева. Митчелл не хотел использовать свой огнемет: в узком проходе горящий напалм был опасен для самих наемников.

Стрелы щелкали по щитам и шлемам и отваливались, не причиняя вреда. Лугарев бил кочевников на выбор, отдавая предпочтение самым высоким и мускулистым. Не выдержав натиска наемников, враги бежали.

Отряд двинулся дальше. Топхауз с гранатометом на плече слез с "виллиса" и шел следом за Логаном. В левой руке он держал плазменный меч. Наемники прошли мимо неприметной щели в левой стене. Вдруг прямо перед Топхаузом из этой щели высунулась мощная черно-зеленоватая лапа, а следом за ней появился трехметровый пещерный тролль.

Топхауз совершенно автоматически выбросил левую руку вперед и вверх, с интересом наблюдая, как меч с шипением входит в каменное брюхо тролля. Затем, уже с осмысленным выражением лица, провернул меч по воронке в его внутренностях. Издав громкий обиженный рев, тролль повалился набок. Топхауз по привычке бросил в щель стены осколочную гранату, оттолкнув Логана, затем посмотрел на свой плазменный меч, как будто увидел его впервые, и пробормотал:

-Надо же, забавная штучка...

Несмотря на только что взорвавшуюся в щели гранату, оттуда вдруг раздался вой и трубный звук рога, а затем из щели повалила толпа низкорослых косоглазых темнолицых обезьяноподобных парней в черных и коричневых одеждах, вооруженных круглыми щитами и кривыми ятаганами.

-Ирч! - крикнула Селестиэль по-эльфийски, натягивая лук. Ее стрела пробила горло одного из нападавших.

-Вьетконг!! - завопил Топхауз, размахивая мечом. Вокруг него одна за другой валились головы горных орков. Наемники оказались зажаты между двумя оравами орков: выскакивавшими из щели и наступавшими из коридора. Однако орки из щели также оказались между пешими наемниками и "виллисом", с которого били два снайпера и пулемет. Беляев лупил из М-60 в упор, пока не кончилась лента, а затем бросил его на капот "виллиса", включил меч, и кинулся в гущу боя.

-Эх, слева нас рать, эх, справа нас рать, хорошо с перепою мечом помахать! - восторженно орал Беляев, шуруя плазменным лезвием направо и налево.

Митчелл все же был вынужден пустить в ход огнемет. Струя напалма окатила орков, наступавших из коридора, они кинулись назад с воплями:

-Человек-дракон! Человек-дракон!

Жуткий жар горящего напалма вынудил наемников с удвоенной силой нажать на орков из щели. Те не выдержали. Еще две минуты яростного боя - и щель оказалась забита доверху трупами орков. Митчелл просунул ствол огнемета между трупами и потолком, и пустил длинную струю напалма в щель. Ответом был душераздирающий визг, затем все стихло, и из щели был слышен только удаляющийся топот орочьих сапог.

-Жидковаты ребятишки, - удовлетворенно буркнул Топхауз. - Не то что Вьетконг...

Селестиэль спрыгнула с джипа и подобрала свои стрелы. Некоторые из них были переломаны, но большинство уцелели. Трупы орков тем временем прогорели, и отряд смог продолжить движение. Беляев, сидя на капоте, перезаряжал пулемет.

Еще через несколько метров коридор начал заворачивать влево круче, чем обычно. Шедший впереди Митчелл остановился, принюхался:

-Гм! Ну и вонища!

Наемники один за другим переключали воздушные клапаны шлемов на фильтры. Лугарев помог Селестиэль и Левину. Дышать стало легче. Топхауз растолкал наемников и вышел вперед, держа на плече гранатомет.

Наемники снова двинулись вперед, миновали поворот - коридор шел теперь под прямым углом к кольцевому ходу, уходя в недра холма. Вдруг впереди во тьме тоннеля засветились два огромных фасетчатых глаза. Что-то жуткое надвигалось на отряд из темноты. Слышался топот многочисленных ног и сухой шелест.

Хейвуд поднял ракетницу и выстрелил в сторону глаз. Осветительная ракета ударилась в потолок туннеля и рассыпалась снопом искр. При ее свете наемники увидели потрясающее страшилище. Это был паук высотой в рост человека и длиной с "фольксваген". Небольшое тельце покоилось на восьми длинных суставчатых ногах, обросших жесткой щетиной и кончавшихся кривым когтем. Спереди на короткой шее торчала голова с большими фасетчатыми глазами, оснащенная парой солидных рогов. Сзади слегка колыхалось огромное раздутое черное брюхо с мертвецкими синими пятнами. Низ брюха слабо светился, словно под прозрачным хитином были светящиеся гнилушки.

Ослепленный светом ракеты, паук попятился. Топхауз встал на одно колено, наемники отскочили из-за его спины, ухнул гранатомет.

Ракетная граната, снаряженная напалмом, попала в голову паука. Топхауз выстрелил снова. Вторая граната лопнула уже в мягком паучьем брюхе.

Охваченный пламенем, сжигавшим его внутренности, паук бросился наутек и скрылся во тьме. Издалека донеслись испуганные вопли.

-Что это за страх господний? - спросил Лугарев.

-Это отродье Унголианты, потомок Предначальной Тьмы, - содрогаясь, ответила Селестиэль.

Отряд продолжил движение, и неожиданно впереди забрезжил дневной свет. Еще несколько минут - и наемники остановились на пороге большого зала с куполообразным потолком. Свет шел откуда-то сверху, видимо, там было световое окно, скрытое где-то в развалинах на вершине холма. Похоже было, что зал занимает основную часть полого тела холма. В него сходились несколько коридоров, в одном из которых стояли наемники. Откуда-то снизу доносился приглушенный рокочущий гул. Лугарев поймал себя на мысли, что слышит его уже несколько минут, но только сейчас обратил на него внимание.

Посреди зала догорал, испуская зловонный дым, труп гигантского паука, убитого Топхаузом; вокруг него на почтительном расстоянии толпились вперемешку кочевники и орки. Увидев наемников, они расступились. Из прохода на другом конце зала вышла группа орков, ведущих на цепи крупное, нестерпимо воняющее животное. Голова его была замотана тряпкой, из-под которой торчал крюкообразный роговый клюв. На шее животного был одет металлический щит, выполненный в виде воронки с раструбом вперед, не дававший твари повернуть голову. Длинный чешуйчатый хвост бьющий по земле, странно контрастировал с волосатым телом.

-Закройтесь щитами! - истошно крикнула Селестиэль. - Джон, стреляй! Это василиск!

Когда Топхаузу командовали: "Стреляй!", - он привык стрелять, а не задавать вопросы. Ухнул гранатомет. Еще раз. Кумулятивная граната угодила в животное, граната со слезоточивым газом лопнула между ведущих его орков.

Лугарев выстрелил из подствольного гранатомета одновременно с Топхаузом, тоже попав в василиска. Чудовище разнесло в клочья. По залу поплыл слезоточивый газ.

-Ура! Мы тоже вонять умеем! - крикнул Беляев.

-Что это было? - осведомился Топхауз. - Ну, то, во что я попал?

-Это был василиск! - возбужденно сказала Селестиэль. Она еще никак не могла успокоиться.

-А кто это?

-Внебрачный сын Василисы Прекрасной, - ответил вместо нее Беляев, которого все эти магические приключения только забавляли. - Вероятно, от любимого охотничьего пса Иванушки-дурачка.

-Это смерть! - сказала Селестиэль. - Тот, на кого посмотрит василиск, превращается в камень.

-В таком случае нам здорово повезло, - констатировал Топхауз, перезаряжая гранатомет.

-Да, я бы не хотел превратиться в статую, - сказал Бейли. - Тем более, что меня вряд ли поставили бы в Лувре рядом с Венерой Милосской.

Подземный грохот постепенно приближался. В памяти Лугарева шевелились какие-то смутные воспоминания, но события разворачивались слишком быстро, и у него не было времени вспомнить.

Кочевники и орки, все еще чихая и кашляя, все же выстроили поперек зала стену щитов. Газ сильно подействовал только на группу поводырей василиска, а затем его затянуло сквозняком в коридоры.

Из толпы кочевников выступил здоровенный кривоногий смуглый великан, рост его был не менее двух метров. Ударив мечом о щит, он обратился к наемникам на неплохом Вестроне:

-Эй! Вы смелые воины! Кто из вас не побоится честного поединка? Ну, выходите! Померяемся без колдовских штучек - мужской силой и острой сталью!

-Ребята! Ему остренького захотелось! - заржал Беляев.

-Я не против померяться мужской силой, - сказал Бейли, любовно поглаживая что-то в правом кармане штанов, - но для этого тут явно недостаточно женщин. А вот против острой стали я решительно возражаю.

Наемники покатились со смеху. Мартин, по обыкновению, переводил все на Фрейда.

Митчелл решительно выступил вперед, сжимая плазменный меч.

-Не глупи, Джим! - негромко сказал Топхауз. - Ты не мушкетер Людовика Тринадцатого. Игорек! Ты что, забыл, зачем тебя в руках эта оглобля с лазерным прицелом?

Митчелл сделал еще несколько шагов вперед.

-Поединок Пересвета с Челубеем! - провозгласил Беляев. - Пересвету спьяну в стремя не попасть, ну хоть убей, а из толпы татар голодных вылетает Челубей!

"И бысть сеча велика", - вспомнились Лугареву слова древней летописи. Он поднял винтовку. На переносице великана-кочевника появилась яркая красная точка. Лугарев мягко нажал на спуск. Пуля пробила голову кочевника вместе со шлемом навылет, и он тяжело рухнул навзничь. Кочевники и орки завопили какие-то оскорбления.

-Ты прав, Джон, - сказал Митчелл, возвращаясь в строй. - Не царское это дело. На то бояре есть.

Кочевники натянули луки, и на наемников обрушилась туча стрел. В ответ ударили автоматы. Беляев лупил из пулемета, вопя:

-Ну, где ж моя Анка-пулеметчица! Ариэл, ленту готовь! Селест, лезь сюда, буду учить пулемету!

Селестиэль посылала одну стрелу за другой. Когда они кончились, она соскочила с "виллиса", подняла с земли камень и швырнула точно в голову одного из орков, сбив его с ног.

-У, как ты здорово кидаешься! - сказал Левин, скучающий со своим лазером. - Погоди-ка!

Он дал ей в руки гранату Ф-1.

-Смотри, как надо. Да не бойся, она ручная. Прижимаешь рычаг. Пока он прижат, граната не взорвется. Сводишь вместе усики. Выдергиваешь чеку вот за это колечко. Теперь выбирай цель и кидай. Только сразу укройся, а то осколками побъет, - объяснил он.

Селестиэль швырнула гранату в толпу орков. Взрыв разметал их в стороны. Осколки взвизгнули, пробарабанив короткую звонкую дробь по щитам наемников.

-Браво, девочка! - похвалил Топхауз, опускаясь на одно колено.

Напалмовая граната рванула в гуще кочевников. Митчелл вовсю плевался из огнемета, выпуская во все стороны длинные струи напалма. Под потолком просторного зала клубился жирный черный дым. Лугарев бил кочевников на выбор, изредка посылая в толпу осколочные гранаты.

Не выдержав этого шквала огня, враги бросились к черным отверстиям туннелей. Подземный грохот теперь настолько усилился, что перекрывал шум боя. Топхауз послал вторую напалмовую гранату, потом слезоточивую.

Вдруг один из коридоров с противоположной стороны зала осветился багровым пламенем. Селестиэль застыла на месте, едва не выронив под ноги гранату. Орки и кочевники с воплями радости вернулись в зал, потрясая оружием, и разом ударили мечами о щиты.

Из осветившегося прохода медленно выплыла черная дымная туча. В середине ее угадывалась неясная большая фигура, окаймленная огнем. От нее веяло невероятной мощью и древним ужасом. В руке ее был длинный многохвостый кнут, охваченный пламенем, но не сгорающий. Наемники оцепенели, глядя на новое чудовище.

-Что это за облако без штанов? - спросил Беляев, выведя всех из транса.

-Все назад! Это Балрог! - крикнула Селестиэль. - С ним вам не справиться!

Балрог взмахнул своим огненным бичом, едва не сбив с ног Митчелла и Бейли. Ковшов дал задний ход, и "виллис" попятился в глубину коридора. Балрог молча наступал. Кнут со свистом рассек воздух. Ободренные успехом орки бросились вперед с ужасающим визгом.

-Я его задержу! - рявкнул Топхауз, припав на колено и вскинув гранатомет. Единственная остававшаяся в одном из четырех стволов кумулятивная граната угодила в потолок над головой балрога. Тот пошатнулся. Похоже, что он был оглушен и слегка потерял ориентировку.

Хотя балрог остановился, кочевники и орки, воодушевленные отступлением наемников, с дикими воплями кинулись вслед за ними. Они все прибывали, все новые и новые отряды вываливались из многочисленных коридоров. Из одного коридора выскочил отряд пращников, и над головами наемников засвистели увесистые камни.

Наемники обогнули пятящийся задом джип, и теперь он ехал в арьергарде, наполовину перекрывая коридор. По бокам его оставалось два узких прохода. В одном из них стоял насмерть Митчелл, другой блокировал Хейвуд. Беляев, Лугарев и Селестиэль были в кузове "виллиса", Топхауз лихорадочно перезаряжал гранатомет.

Внезапно Селестиэль, давно уже оставшаяся без стрел, увидела, как большой камень попал в голову Хейвуда, и, видимо, оглушил его. Кларенс упал в проходе, выронив автомат. Орки с душераздирающим визгом бросились к нему.

Не долго думая, Селестиэль соскочила с "виллиса" и схватила автомат Хейвуда. Тяжелое человеческое оружие было для нее непривычно. От него мерзко пахло железом и еще чем-то искусственным, но ржавчины не было видно, да и те места, за которые берутся руками, были деревянные, к тому же она была в перчатках.

Уперев приклад "Калашникова" в правое бедро, Селестиэль дала длинную очередь в упор по подбегающим оркам, до которых оставалось всего три-четыре метра. Враги с воплями повалились друг на друга. Подскочивший Мартин Бейли поднял Хейвуда, положил его в кузов "виллиса", а затем посадил туда же Селестиэль, все еще сжимающую в руках опустевший автомат, оглушенную его грохотом.

-Кажется, неплохо получилось, - пробормотала она, приходя в себя.

-Да уж, не хуже чем у Рэмбо, - ответил Бейли. - Ты молодец, девочка, но предоставь это мужчинам.

Мартин встал в проходе, как гранитная скала. Волны орков накатывали на него, и бессильно откатывались, отброшенные назад. Беляев перезарядил пулемет и одной очередью выкосил целый отряд кочевников. Митчелл извергал пламя из огнемета. Топхауз лупил по кочевникам напалмовыми гранатами. Наемники втянулись в коридор и заняли оборону, не собираясь отступать.

Однако оглушенный балрог очухался и вновь двинулся вперед. Митчелл окатил его струей напалма, но демону огня, похоже, это даже понравилось. Он заревел, размазывая по телу пылающий напалм.

-В следующий раз он попросит тебя спину потереть! - крикнул Митчеллу Беляев. - Лучше бы ты взял огнетушитель.

-Надо отходить, Джим! - крикнула Селестиэль. - Мы не справимся с балрогом!

-Сматываемся, парни! - рявкнул Митчелл.

Высоко вверху, в районе световой шахты сверкнуло пламя, раздался оглушительный грохот, прямо на балрога сверху посыпались камни, затем вдруг в центре высокого свода образовалась здоровенная дыра, сквозь которую вместе с облаком пыли и массой камней рухнувшего потолка в зал провалился "Последний Крестоносец". Истребитель был в конфигурации робота, но для восемнадцатиметрового колосса даже этот просторный зал был низковат. "Крестоносец" принял защитную конфигурацию, и танталловым кулаком сбил балрога с ног.

-Бегите, мальчики, я его задержу! - прогремел под сводами зала усиленный динамиком голос Марии.

Наемников не надо было уговаривать. Дав еще пару очередей по остолбеневшим кочевникам, они рванули назад по темному коридору. Единственная заминка произошла возле взорванной стены, где Ковшов медленно преодолевал задним ходом каменный завал.

Они выскочили на свет божий, вымазанные жирной копотью напалма, провонявшие пороховым дымом, встрепанные и жутко сердитые.

Из глубины холма доносились жуткие взревывания, земля дрожала от могучих ударов - Мария Пирелли мочила балрога. Холм особенно сильно содрогнулся, послышался душераздирающий вой и методичные удары кулака трансформера.

-Внизу раздавался топор дровосека, мужик убивал топором гомосека, - прокомментировал Беляев.

Его реплика прорвала молчание. Наемники хором отводили душу, на чем свет стоит кроя балрога и прочую нечисть. Селестиэль выдержала секунд десять, а потом зажмурилась и зажала уши. Прошло несколько минут, прежде чем она, осторожно открыв глаза, заметила, что наемники в основном замолчали.

-Позорище! - заявил, наконец, Топхауз, переходя на литературный английский. - Во Вьетнаме я передавил вот этими руками сотни две косоглазых, а тут драпал, как заяц, от какого-то облака без штанов с пастушьим кнутом!

-Спокойно, Джон! - сказал Беляев. - Будь у каждого зайца по гранатомету, все партии зеленых объявили бы о самороспуске. Мы все у тебя в долгу.

Под холмом раздался рев и свист плазменных двигателей. Из пролома на вершине вырвалось облако дыма, из него в конфигурации истребителя вылетел вертикально вверх "Старкэт". Трансформер тут же принял защитную конфигурацию и приземлился на противоположном склоне холма. Мария выбралась из кабины и присоединилась к наемникам.

-Привет, Машенька! - сказал Лугарев. - Как успехи?

-Готов! - ответила Мария, снимая шлем и поправляя прическу. - Живучий, гад. Кто-нибудь скажет мне, черт подери, кого я только что замочила?

-Вон, Селест тебе объяснит, она у нас специалист по волшебству и всякой нечисти. Без нее мы бы сегодня пропали.

-Да, девчонки у нас боевые, - ухмыльнулся Беляев.

-Эх, въехать бы туда на танке! - мечтательно произнес Топхауз. - Коридоры широкие, высокие...

Митчелл посмотрел на него, как на привидение, затем вскочил и кинулся к рации.

-Надо доложить Бартону! - крикнул он, удаляясь.

Хейвуд тем временем окончательно очухался. Когда Бейли рассказал ему, что произошло, Кларенс, все еще пошатываясь, подошел к Селестиэль.

-Благодарю вас, леди, - сказал он, - Я ваш должник.

Вернувшийся Митчелл распорядился осмотреть холм и прилегающее сухое пространство в поисках запасных выходов, через которые Враг смог бы удрать.

Через несколько часов был устроен обед, к сожалению, далеко не торжественный. Вскоре после обеда прилетел еще один "Пэйв Лоу", который привез несколько упаковок колючей проволоки, свернутой в спираль Бруно, передвижной генератор, и Гэндальфа. Когда старый маг выбрался из вертолета, вид у него был слегка бледный, но держался он с достоинством.

-Я подумал, что могу вам пригодиться, - сказал он. - Слышал, вы убили балрога. Это великий подвиг, который мало кому по силам, - Гэндальф с интересом и уважением посмотрел на Марию Пирелли.

-Он там не один, - буркнула Мария. - Я его уходила, но из коридора вылезли еще два. В общем, я решила, что пора покинуть сцену.

-Кончай базар, парни! - скомандовал Митчелл. - Надо натянуть проволоку вокруг холма.

Наемники заготовили кучу кольев и принялись забивать их в землю, прикручивать изоляторы, крепить колючую проволоку и подвешивать к ней пустые пивные и консервные банки с камешками внутри. Эта работа заняла весь остаток дня. Потом еще пришлось перекрывать проволокой единственный вход в подземелье - других так и не удалось обнаружить и устраивать временный лагерь.

Ужинать сели только когда начало темнеть. Наемники угрюмо уминали консервы из банок, Селестиэль, не употреблявшая мяса, вместе с Марией лопала фрукты, доставленные по приказу Бартона - Расселл, как обычно, учитывал все до последней мелочи. На холме оставались только один "Пэйв Лоу", "Хьюй", и "Последний Крестоносец". Остальные вертолеты вернулись на базу.

-Эй, мужики! - крикнул Беляев, отставляя пустую пивную банку. - Что вы сидите с такими кислыми рожами? Ну, подумаешь, сегодня не получилось, так завтра получится!

-Ты, как всегда прав, Эндрюша, - сказал Митчелл. - Вруби-ка музыку.

Беляев с удовольствием нажал клавишу магнитофона. Так Селестиэль впервые услышала любимые песни наемников. Особенно ей понравилась одна песня, где король обещал руку своей дочери тому, кто убъет чудовище, разорявшее королевство, а стрелок ответил ему:

"... да это что за награда!

Мне бы выкатить портвейна бадью!

А принцессы мне и даром не надо,

Чудо-юдо я и так победю! "

Селестиэль смотрела на этих людей, пришедших из невообразимо далекой дали, чтобы отстоять ее мир. Только утром они столкнулись лицом к лицу с величайшим врагом эльфов древности - и вот уже сидят как ни в чем не бывало, потягивая пиво из жестяных банок и не беспокоясь о том, что завтра им снова идти в бой. "Вот и они тоже победят очередное чудо-юдо, - подумала она, - возьмут свои деньги, выпьют бадью вина, сядут в свои летающие машины и улетят, не задумываясь больше о тех, кто помогал им здесь, кто шел с ними рядом и остался обустраивать свой родной мир".

Она вдруг вспомнила разговор с Митрандиром, состоявшийся незадолго до начала операции "Мышеловка". Майар сказал ей тогда: "Это неподходящая компания для тебя, Селестиэль. Я не говорю уже о том, что это люди, но ведь они к тому же закоренелые убийцы, они зарабатывают этим на жизнь! Беги от них, не связывайся с ними! " Она ответила Митрандиру: "Ты не прав. Они убивают лишь прислужников Врага. Если подходить ко всем с одной меркой, то и Берен, величайший из героев древности, может оказаться заурядным убийцей. К тому же, я сама - далеко уже не невинный ребенок, мне тоже доводилось убивать слуг Тьмы, и не один раз." "Я понимаю тебя", - ответил Митрандир: "Но и этот человек - далеко не Берен. Его жребий не велик, ему не дано совершить даже десятой доли того, что сделал Берен. В его сердце нет места ни любви, ни жалости, ни другим чувствам, отличающим разумное существо от животного. Он - наемник, единственное, что он любит - деньги. Он не отдаст за тебя свою жизнь. Подумай, стоит ли рисковать бессмертием ради него?"

Она взглянула на сидящего рядом Лугарева. Вот сидит он, витязь с огненным мечом, спустившийся с неба, посланный самой судьбой. Сидит себе, потягивая пиво через соломинку, и давит комаров у себя на шее. Да, тут Митрандир прав, нечего сказать, куда как романтично! Она вспомнила события своей молодости: развевающиеся знамена Гил-Гэлада и Элендила, рати в сверкающих латах, сходящиеся в смертельной битве на равнине Дагорлад... А здесь? Пятнадцать пахнущих пивом громил в потной пятнистой одежде, инженер с необычным женским именем, женщина-пилот с темным прошлым, мечтающая только о боях и победах, еще более странная и чуждая, чем наемники; и среди них она, эльф? Странная штука - жизнь...

"Интересно, о чем он думает?"- Селестиэль инстинктивно проникла в мысли Лугарева. Обычно она не делала этого, уважая его просьбу, но сейчас она действовала импульсивно и не смогла удержаться.

"Черт бы побрал этого Саурона! "- голос Лугарева звучал у нее в сознании так явственно, будто он говорил вслух: "Сидим тут, среди вонючей трясины, вместо того, чтобы смотреть дома телевизор. Еще пиво это... Бартон, козел, не мог "Кока-колы" прислать! "

В этот момент песня кончилась. Митчелл хлопнул себя по щеке, раздавив комара, и выругался:

-Вот дерьмо, целые народы истребляем, а комаров уничтожить не можем!

-Вас комары заели? - спросила Селестиэль. - Сейчас я вас от них избавлю.

Она вытащила головешку из костра, пробормотала что-то, и полено вдруг вспыхнуло зеленым пламенем, разбрасывая шипящие искры, как бенгальский огонь. Гэндальф с интересом наблюдал за ее магическими упражнениями. Селестиэль взмахнула головешкой, обрисовав в воздухе широкий горизонтальный круг, и громко произнесла:

-Серкэлинтар рамаррим, лахар им тинти ну ми квэтта!

Обалдевшие наемники увидели, как вокруг них, насколько хватал глаз, в воздухе вспыхнули маленькими искорками комары и мошки. Затем возле костра шлепнулась, распространяя мерзкий запах паленой шерсти, большая горящая летучая мышь.

-Браво, Селест! - сказал Лугарев. - А мышь почему упала?

-Наверное, это вампир, - ответила Селестиэль. - Мое заклятие действовало на всех летающих кровососущих.

-А я думал, это Бэтмен, - сказал Беляев и швырнул мышь в болото. - Ну и воняет же от нее!

Беседа возникла сама собой, как только кончилась последняя песня. Селестиэль порылась в своем мешке и вытащила кинжал в металлических ножнах; его лезвие было около десяти дюймов в длину, по рукоятке было видно, что кинжал сделан очень - очень давно.

-Этот кинжал сделан в Валиноре, - сказала Селестиэль. - Я зову его Ангрист, в память о кинжале Берена, потому что он тоже режет железо.

Лугарев с интересом вынул кинжал из ножен. На ножнах был выдавлен углубленный желобок, точно такой же был на лезвии кинжала. Желобки не давали кинжалу соприкасаться режущими кромками с ножнами.

-Осторожно, не касайся черных лезвий! - предупредила Селестиэль. - Он может отрезать палец легким нажатием.

Лезвие кинжала было сделано из обычной для эльфов нержавеющей стали и отполировано так, что Лугарев видел в нем свое отражение. Но кромки, режущие кромки лезвия были черны и совершенно не отражали свет. По краю лезвия шла каемка непроглядной черноты шириной в три миллиметра. Но удивительнее всего был вес кинжала. Он совершенно не соответствовал его размерам - кинжал весил не менее двух килограммов, причем львиная доля веса приходилась на лезвие.

-Из чего он сделан, черт возьми? - спросил Лугарев. - Вот этот черный материал?

-Не знаю, - ответила Селестиэль. - Могу только сказать, что с момента изготовления его ни разу никто не точил. Можешь потом отдать его на анализ.

-Слушай, а где тот жезл, что ты нашла? - спросил Лугарев. - Его стоило бы нашему колдуну показать.

Гэндальф долго и с интересом рассматривал жезл. Вероятно, он сделал для себя определенные выводы, но не пожелал делиться ими с наемниками.

-Хорошо, что вы не стали пробовать его использовать, - сказал майар. - Такие штуки бывают опасны, если у вас нет опыта обращения с ними.

-Скажите-ка, почтенный Гэндальф, - обратился к магу Митчелл. - Мне уже давно не дает покоя один вопрос. Нам тут как-то сказали, что эльфы появились до первого появления Солнца и Луны. Но это идет вразрез со всеми нашими астрономическими представлениями...

-Я понимаю ваши затруднения, почтенный Джим, - мягко прервал его Гэндальф. - Видите ли, Валары сообщили эльфам лишь то, что считали нужным сообщить, и в такой форме, в какой сами хотели это сделать. Так что не верьте слепо всем эльфийским преданиям о днях сотворения мира.

-Но, Митрандир! - воскликнула Селестиэль. - Ломион, мой друг, видел собственными глазами первый восход Луны!

-Вопрос в том, - ответил Гэндальф, - видел ли он его, или ему показалось, что он это видит, и был ли это действительно первый восход? Боюсь, что ваш вопрос относится к тем, о которых у вас говорят, что они "выходят за пределы моей компетенции".

Лугарев насторожился. Маг говорил слишком уж современно. Откуда ему было знать такие выражения? Подслушать их у наемников он вряд ли мог; мало кто из них вообще мог выговорить такое слово как "компетенция". Значит, он потихоньку шарил в чужих мыслях? В таком случае он с каждой минутой становится все опаснее для команды.

Наемники продолжали наседать на мага с вопросами.

-А будет ли достаточно уничтожить Саурона, чтобы освободить этот мир от сил зла? - спросил Бейли. - Мне что-то в это с трудом верится. Мы ведь не можем торчать здесь до конца жизни.

-Достаточно ли? Гм?! - Гэндальф, казалось, задумался. - Нет, конечно. Трудно провести грань между добром и злом, у того и другого тысяча лиц. Добро для одних обычно оборачивается злом для других... А Саурон... с ним все просто. Он действительно олицетворение абсолютного зла. Он хочет стать Властелином Мира, сделать все народы своими рабами. Разве в вашем мире не находилось подобных типов? Если вы уничтожите его - именно уничтожите, а не развоплотите в очередной раз - вы, конечно, не избавите этот мир от всего рассеянного в нем зла, но с большой его частью будет навсегда покончено.

-Скажи, Митрандир, - спросила Селестиэль, - Ты говорил, что валары не хотят вмешиваться в наши дела, опасаясь нарушить закон Весов. Но почему бы им тогда не обратиться за помощью к Илуватару? Неужели всемогущий Эру Илуватар не мог бы избавить наш мир от угрозы возвращения Моргота?

-Лишь один раз валары прибегли к помощи Илуватара, - голос мага звучал теперь жестко и в то же время печально. - Тогда был затоплен Нуменор. До сих пор Стихии Арды сожалеют об этом решении, оплакивая гибель могущественного народа Аданов и их прекрасной земли. Хватит уже Валарам нянчиться с вами, вы и сами можете о себе позаботиться! К тому же, - он поглядел на наемников, - у вас теперь есть надежные союзники, пожалуй, не менее могущественные, чем Валары.

-Но у них нет знаний о нашем мире! - сказала Селестиэль. - Они действуют почти вслепую, и некому их направить!

-Вот и займитесь этим вы, эльфы, - ответил Гэндальф. - Да и кроме вас найдутся еще древние силы, служащие добру, которые еще не покинули Северный мир.

-А много ли осталось нас в этом мире? - сказала Селестиэль. - Что я могу сделать одна?

-Ты не одна, Селестиэль, - покачал головой майар. - Вспомни, сколько смогла сделать Гилраэнь, а ведь ей пришлось начинать вообще с нуля. У твоих новых друзей за плечами могучая техника, которая и не снилась Гилраэни; их много, они сильны и готовы помочь. Скажи им, что нужно сделать, и они своротят горы на своем пути.

Лугарев настороженно слушал мага, распевающего дифирамбы наемникам, пытаясь угадать, что у старого хрыча на уме.

-Вот я и боюсь, что они больше своротят, чем помогут, - улыбнулась Селестиэль. - За ними все время присматривать надо. А местные люди, хоть и не все, но многие, враждебны к эльдарам, я до сих пор не понимаю, почему? Неужели они действительно завидуют нашему бессмертию?

-А по-твоему этой причины недостаточно? - маг усмехнулся в бороду. - Посмотри на людей. Их век слишком короток, чтобы они не завидовали вам. Они живут полной жизнью от силы лет сорок - сорок пять, потом их одолевают болезни, старость. И каково им, по-твоему, видеть рядом вечно прекрасных, не стареющих, не болеющих эльфов, которые гораздо умнее, красивее их, да еще и живут вечно! Ты удивишься, но я вполне понимаю нуменорского короля Ар-Паразона. Он не первый и не последний из тех, кто пожелал бессмертия, пожелал сравняться со Старшими Детьми Илуватара. Просто он первым сделал реальный шаг в этом направлении, устроив высадку в Валиноре, и был сурово наказан за это. Я не должен был бы говорить вам это, но, мне кажется, рано или поздно найдется тот, кто пойдет по следам Ар-Паразона; тот, кто силой или хитростью попытается преодолеть Черту и пройти Прямым путем в Валинор!

Слово было произнесено!

Лугарев молча стиснул руку Селестиэль; нельзя было подавать виду, чтобы старый хитрец ни о чем не догадался. Селестиэль поняла его:

-Сомневаюсь, чтобы после гибели Нуменора еще кто-то осмелится рискнуть проникнуть в пределы Благословенного Края. Даже Гилраэнь, с ее характером и силой воли, и та не решилась на подобное, - сказала она.

-Гилраэнь, ... - майар задумчиво посмотрел в болотную даль. - Да... Она была готова смести все на своем пути, но с валарами играла по правилам...

-Игорь, а который час? - спросила Селестиэль. - Не пора ли нам отдохнуть? Завтра будет тяжелый день.

 

Глава 11

"Броня крепка..."

Наемники расположились на ночь внутри вместительного вертолета "Пэйв Лоу". Распихав снаряжение поближе к стенам и освободив узкий проход посередине, они накачали воздухом надувные матрасы и улеглись прямо на ящики с боезапасом, держа под рукой оружие. У двери, зевая время от времени, стоял Кингсли, через два часа его должен был сменить Логан.

Мария и Селестиэль устроились в хвосте вертолета, у закрытой грузовой рампы, отгородившись занавесом из плаща Селестиэль и моторных чехлов. Гэндальф тоже расположился в вертолете, завернувшись в плащ на ящиках с патронной лентой для "миниганов".

Селестиэль впервые приходилось ночевать в подобной металлической коробке; было душно, пахло довольно неаппетитно, тем более, на вкус эльфа, но это все-таки было лучше, чем на лысом склоне холма посреди болота. По просьбе наемников она уничтожила заклинанием всех пробравшихся в вертолет комаров. Лугарев от души надеялся, что ему удастся спокойно "придавить харю", но не тут-то было!

Около полуночи Кингсли услышал сквозь негромкое урчание дизель-генератора, подающего ток на проволоку, тихое звяканье привешенных к ней пивных банок, а затем и треск электрических искр. Выйдя наружу, Дик пару секунд ошарашенно смотрел по сторонам, а затем влетел внутрь, наткнувшись на спящего Митчелла, и заорал:

-Вставайте, сони! Волки вокруг!!

-Тебя что, родимчик хватил? - прорычал Митчелл, которому Дик в темноте заехал по голове стальным магазином "Калашникова".

-Волки лезут через проволоку! - рявкнул Кингсли.

Повскакавшие наемники распахнули все окна вертолета. За колючей проволокой, натянутой по периметру залитого призрачным лунным светом холма метались рычащие серые тени. Вот одна из них бросилась прямо на подвешенную на кольях с изоляторами концертину, брызнули искры, волк забился в судорогах на проволоке, но рядом с ним на колючей спирали уже повис второй, третий; проволока прижалась под их весом к земле, а по трупам длинными стелющимися прыжками неслись, рвались вовнутрь все новые и новые звери. Лугарев чуть не упал с ящика спросонок; еще не окончательно проснувшись, он нашарил снайперскую винтовку, высунул в окно ствол и начал стрелять.

Волки перли через проволоку как болельщики на футбольный матч; они прорвались сразу в шести местах и навалились со всех сторон. Наемники вслух благословляли комаров и ленивого Бэнкса, из-за которых они не стали ставить палатки, а улеглись в вертолете. Останься они на ночь в палатках, волки разорвали бы их в клочья.

Казалось, их были сотни, если не тысячи. Эта рычащая масса носилась по всему холму между развалинами и вертолетами, пробуя их на зуб. Изо всех окон вертолета гремели выстрелы, мелькали язычки пламени, но волков было невероятно много. Митчелл забрался в пилотскую кабину, открыл форточку, расположенную достаточно высоко, чтобы волки не смогли его достать, и высунул наружу ствол огнемета. Пылающие струи напалма окатили беснующуюся свору, рычание мгновенно превратилось в жуткий визг.

Топхауз вывернул в дверь шестиствольный пулемет. Грохочущий рев "минигана" перекрыл рык волчьей стаи. Жуткий механизм извергал сто пуль в секунду, каждая пятая пуля была трассирующая.

На таком расстоянии мощная струя свинца была не просто убийственна. Шелудивых тварей рвало в клочья. Расчлененные волки разлетались по воздуху в разные стороны.

Прямо напротив него, из окна в левом борту Логан вывернул второй "миниган". Адская мясорубка заработала. Топхауз в это время перезаряжал пулемет. Его прожорливость превосходила всякие границы приличия.

Митчелл с огнеметом выбрался из кабины и подошел к Лугареву.

-Мы должны прорваться к второму вертолету и к истребителю Марии, - сказал он. - Нам самим не справиться с этой чертовой сворой. Я вызвал "ганшипы". Надо поднять в воздух всю технику к тому времени, как они прилетят, чтобы "свиня" могла действовать без помех.

-Я готов, - ответил Лугарев, отставляя винтовку и снимая со стены автомат.

-Нет, я сам пойду, - ответил Митчелл. - А ты поднимешь "Пэйв Лоу". Надо предупредить Марию.

Митчелл взял с собой на вылазку Бэнкса, Кингсли, Мерчисона, Ковшова, Грэхема и Кошелева. Совершенно неожиданно с ними вызвался идти Гэндальф.

-Слушай, дед! - раздраженно ответил ему Митчелл. - Мы все ценим твое рвение, но сидел бы ты лучше здесь!

-У меня есть неплохой опыт обращения с этими тварями, - сказал маг. - Мы с ними неоднократно встречались в прошлом. Джим, вы же знаете, кто я! Неужели вы думаете, что помощь майара ничего не стоит?

-А как насчет обета невинности? - ехидно спросил Митчелл. - Не вы ли, почтенный, поклялись не браться за оружие?

-Ну, раз уж моей жизни будет угрожать опасность, немного колдовства не повредит закону Весов, - усмехнулся в бороду старый маг.

-Хрен с тобой, пошли, - буркнул Митчелл, влезая в лямки ранцевого огнемета АВС-М9-7. - Все готовы? Щиты взяли? Джон, прикрой нас!

-О'кэй, только не лезьте под пули.

Лугарев и Бейли встали у двери с мечами наизготовку. Топхауз выпустил из пулемета густой смертоносный веер свинца и отпустил гашетки. Пространство перед дверью метров на двадцать опустело. Лугарев и Бейли вышли наружу и встали по обе стороны двери. Группа Митчелла, огородившись щитами, вышла из вертолета. Гэндальф шел в середине, его жезл пылал белым огнем. Теперь Топхауз не мог стрелять веером, он только отсекал очередями волков от движущейся группы. Митчелл выпустил из огнемета две длинные струи огня: слепящее белое пламя, окутанное косматыми оранжевыми языками. Две огненные полосы пролегли по земле. По этому огненному коридору наемники и Гэндальф двинулись к Хью. Маг подобрал несколько горящих веток, оставшихся от кустов. Его магия неплохо дополняла напалм: поверх веток заплясало синее и красное пламя, Гэндальф швырял ветки в волков; они летели, разбрасывая искры; волки с воем убегали прочь.

-Убирайтесь, Сауроновы дворняги! Здесь Гэндальф! - неожиданно мощный голос мага перекрыл шум боя. - Идите, скажите своему хозяину: я приду за ним!

Лугарев и Бейли отбивались мечами от волков, лезущих в вертолет, пока Топхауз перезаряжал пулемет. Бейли разрубил волка пополам, завоняло паленым; Лугарев всадил плазменное лезвие прямо в разинутую клыкастую пасть, источающую вонючую тянущуюся слюну.

-Я всегда любил животных, - доверительно сообщил он Мартину.

-Я тоже. Особенно собак, - откликнулся Бейли.

-Держите оборону, я пошел заводить.

Лугарев полез в кабину, Мария перехватила его:

-Коммандер, подвези меня к "Крестоносцу". Я спущусь на тросе прямо в кабину.

-О'кэй, - ответил Лугарев.

Над головами наемников заворочались, загрохотали, засвистели моторы вертолета. Огромный ротор вращался все быстрее и быстрее, шесть длинных лопастей со свистом рассекали воздух. Волки испугались и отбежали подальше. Топхауз и Логан дали пулеметам передохнуть, но в грузовой кабине не умолкали автоматы.

Вертолет вздрогнул и оторвался от земли. Открыли грузовую рампу, на ней установили третий "миниган", сейчас к нему встал Стив Смит. Скосив взгляд в окно, Лугарев увидел, что группа Митчелла подходит ко второму вертолету, и приказал по интеркому Топхаузу прикрыть наемников огнем.

Тяжелая туша "Пэйв Лоу" повисла над холмом, извергая пламя из двери, грузового люка и аварийного выхода в левом борту. Огненные струи трассирующих пуль расшвыривали волков, рвущихся к группе Митчелла. Через пару минут наемники добрались до Хьюя и завели двигатель.

Лугарев подвел вертолет к истребителю Марии, стоящему в защитной конфигурации. Мария спустилась на тросе спасательной лебедки, открыла фонарь кабины и забралась внутрь. Через минуту трансформер заворочался. Мария даже не стреляла. "Крестоносец" просто давил волков руками и ногами, как вшей. Серые рычащие волны накатывали на металлическое чудовище, в бессильной злобе ломая клыки о титан, и откатывались назад, оставляя после каждой атаки не меньше десятка раздавленных трупов.

Так прошел примерно час. Около получаса вертолеты были в воздухе, кружа над холмом и расстреливая волков из "миниганов", пока не появилась "свиня", а следом за ней - "дакота". "Ганшипы" встали в свой смертоносный хоровод, поливая холм огненным ливнем. Однако боеприпасы вскоре кончились, а волки и не думали кончаться. На место каждого убитого, казалось, вставали два новых. Митчелл связался с Бартоном, который уже предвидел подобное развитие событий. Расселл вызвал на помощь из Вечности эскадрилью Су-24М. Бомбардировщики несли бомбовые кассеты РБК-500, снаряженные шариковыми бомбами. Залповый сброс накрыл холм и все болото.

"Механические апельсины" сделали свое дело. Болото было усеяно трупами волков. Вертолеты пошли на посадку.

-Н-да, насвинячил Таунсенд, ничего не скажешь, - сказал Лугарев, выбираясь из вертолета и оглядывая место побоища, освещенное мертвенным светом луны. Неподалеку приземлился Хьюй; Митчелл и Бэнкс первыми подошли к Лугареву.

-Завтра мы должны войти в подземелье до обеда, - мрачно сказал Митчелл, - иначе тут будет не продохнуть. Сейчас жарко.

-Надо отбросить их от вертолета и облить напалмом, - буркнул Бэнкс. - А то все их блохи будут грызть нас. Кстати, ребята, я бы чего-нибудь съел! Игорек, а волков, случаем, не едят?

-Вряд ли, - ответил Лугарев. - Обычно они сами едят.

-А жаль, - сказал Бэнкс. - Вот я наелся бы! На всю жизнь...

Наступило 26 июня. По плану Бартона это был решающий день. Именно сегодня предполагалось покончить с Сауроном. Бартон и Голдштейн на полную катушку проявили свои незаурядные организаторские способности. Уже около восьми утра небо над Дол-Гулдуром задрожало от рева мощных вертолетов. Пять "Чинуков" один за другим вывалились из пространственно-временного окна. На внешней подвеске они несли технику: три легких танка "Скорпион", гусеничный бронетранспортер "Спартан" и бронированную ремонтно-эвакуационную машину "Самсон", модифицированную в инженерную - на ней было дополнительно установлено оборудование для бурения горизонтальных и вертикальных шпуров. Эта машина должна была в случае обвала помочь остальным выбраться. Если она не справится, в дело вступит "Последний Крестоносец".

Основное дополнение к конструкции танков и других машин заключалось в том, что на них в срочном порядке наклеили многослойную теплозащиту из асбестопластика и резиноподобного покрытия. Кроме того, на задней части башен "Скорпионов" по бокам снарядного ящика были укреплены объемистые баллоны-термосы, а по бокам башни - баллоны со сжатым воздухом. Прямо к стволам пушек на кронштейнах крепились короткие стволики, соединенные трубами с баллонами. Они напоминали стволы огнеметов.

-Что это на них навешали? - спросил Лугарев.

-Сюрприз для балрогов, - ухмыльнулся Митчелл.

-Огнетушители, что ли? - спросил Беляев. - Лучше бы ты заказал пожарную машину.

-Бери выше, - ответил Митчелл, - это жидкий азот. Собственно, я думал насчет пожарной машины. Но она в туннель не пролезет, я проверял.

Наемники распределились по экипажам. Первым шел "Скорпион", в нем были Лугарев, Топхауз и Мерчисон. За ними - БРЭМ "Самсон", на ней ехали Грэхем, Кошелев и Бугров. Следом шел второй "Скорпион" - Мартин Бейли, Андрей Беляев и Стив Смит. За ним - БТР "Спартан", в нем помимо экипажа: Кингсли, Хейвуда и Ковшова ехали также Левин, Селестиэль и Гэндальф. Эта машина осуществляла связь с "Эйприл Фест": на ней была установлена станция межвременной связи; только ее мощное излучение могло пробить многометровую толщу земли. На тот случай, если станция не справится с этим, был предусмотрен второй вариант связи: Голдштейн прислал Селестиэль Палантир, хранившийся в Минас-Аноре. Ее Палантир все еще оставался на борту "Эйприл Фест". Голдштейн вполне освоился с ним и для пробы несколько раз связывался с наземной группой.

Замыкающим в колонне шел третий "Скорпион" командирская машина Митчелла, с ним были Бэнкс и Логан. Митчелл явно не признавал чапаевской тактики, согласно которой командир в ходе атаки должен находиться "впереди на лихом коне".

Штурман "Спектра" Кошелев, оказавшийся водителем БРЭМ, взялся за рычаги. К подъемному крану "Самсона", стрелу которого заменили на телескопическую, была привязана гиря наподобие стенобойной, только с шипами. Несколькими ударами этого гипертрофированного кистеня-моргенштерна "Самсон" расширил вход в туннель, бульдозерным ножом сгреб в сторону грунт и занял свое место в колонне.

-Можем двигаться, Джим, - доложил Грэхем.

-Угу, - ответил Митчелл. - Эй, вы, там, вверху! Расселл! Мы трогаемся! Если что - расковыряй этот гнусный холм. А если не сможешь - хотя бы посади на нем цветы. Я всегда мечтал о цветах на своей могиле.

-О'кэй, Митч. С Богом, парни! - напутствовал их Бартон. - Привезите мне уши этого гада!

-Заводи! - скомандовал Митчелл.

Беляев, как обычно, первым завел двигатель, вопя во все горло:

Тогда нажмут водители стартеры,

И по лесам, по сопкам, по воде,

Гремя огнем, сверкая блеском стали,

Пойдут машины в яростный поход

Когда суровый час войны настанет,

И нас в атаку Родина пошлет!

Танки выплюнули облака дыма, заревели и двинулись. Один за другим они въехали в подземный туннель. Только "Скорпионы" с их габаритами легковушки и созданные на их базе машины могли проделать такой фокус.

Сидя на кожаном сиденье внутри алюминиевой коробки бронетранспортера Селестиэль вдруг задумалась о том, какие разные эмоции испытывают эльфы и люди в минуту опасности, идя на смертельный бой. Ей хорошо была знакома холодная ярость эльфов, расчетливая и жесткая; ей доводилось ощущать лютую ненависть воинов Элендила, их угрюмую злобу, с которой они шли на штурм крепости Гортаура в дни Последнего Союза. Но наемники...

Их эмоции, которые, как и все эльфы, очень чутко ощущала Селестиэль, были совершенно не похожи на чувства других людей. Наемники Вечности шли в бой весело, с шуточками, от которых порой вяли уши, но зато всегда поднималось настроение. Они, казалось, шли не в бой, а на веселую ярмарочную борьбу: других посмотреть, себя показать. Их шуточки выводили из себя врагов, и те начинали ошибаться; наемники просто издевались над противником, и вывести их из этого развеселого состояния, да и то ненадолго, могла лишь особенно крупная неудача. Казалось, они идут не на смертельную схватку, а просто делают свою любимую, пусть и немного опасную работу.

Сотрясая затхлую подземную тишину ревом моторов и лязгом гусениц, "Скорпионы" мчались по туннелю; тьма расступалась под мощными лучами фар. Митчелл опасался, что в туннеле могут быть устроены ловушки и искусственные обвалы с расчетом завалить наступающую колонну, поэтому танки шли на возможно более высокой скорости. Их потряхивало на остатках баррикады на месте обрушенной стены, и на трупах орков, которые не успели убрать.

Благополучно вписавшись в поворот, танки вылетели в главный зал. Из противоположных выходов уже выбегали орки и кочевники. Под землей слышался могучий нарастающий гул - балроги были на подходе. Танки и прочие машины выстроились цепью и ударили из пулеметов. Верный своей привычке, Митчелл пустил в ход огнемет. Слепящие огненные струи обратили кочевников в бегство, за ними с визгом бросились орки. Беляев впал в совершеннейший экстаз и вопил по радио, переключая передачи:

Мчались танки, ветер поднимая,

Наступала грозная броня,

И летели наземь самураи

Под напором стали и огня!

Остальных, казалось, тоже подхватил вихрь стремительной атаки. Но тут коридор напротив озарился багровым пламенем, грохочущий рык просто оглушал, перекрывая треск пулеметов. Из прохода вывалился в туче дыма окутанный пламенем первый балрог. За ним второй, третий, четвертый... Сидя в БТР, Селестиэль не видела их, но чувствовала их приближение, и ее сердце тревожно сжалось.

Огненный хлыст балрога рассек воздух перед танками. Лугарев взглянул на датчик наружной температуры - она быстро повышалась. В танке этого пока не чувствовалось, сказывалась надежная теплозащита. Лугарев поймал в прицел ближайшего балрога и нажал кнопку.

Ледяная струя жидкого азота, окутанная облаком морозного пара, окатила жуткого демона. Он заревел так, что с краев пролома в потолке посыпались камни.

-Что, не нравится? - процедил Лугарев. - Остынь, горяченький мой!

Он снизил прицел и послал вторую струю в живот и ноги балрога. Окутанный облаком пара, демон превратился в заиндевевшую ледяную статую.

Видя явный успех необычного оружия, наемники снова воспряли духом. Митчелл заморозил второго балрога, Бейли - третьего. Четвертый бросился бежать, но тут Крис Грэхем с ловкостью заправского крановщика крутанул подъемным краном, и тяжелая гиря сшибла балрога с ног. Демон с ревом грохнулся на пол.

-Держи его!! - заорал по радио Лугарев.

Схватив огнетушитель, он высунулся из башенного люка и окатил чудовище холодной струей углекислоты.

Балрог завизжал как распаренный мужик в бане, которого облили холодной водой. Танки моментально окружили его, направив на него стволы. Из кучи ледяной пены поднялось мерзкое чешуйчатое чудовище.

-Гы! - заржал Беляев. - Это что за крокодил?

-Данди, наверное.

-Заставь его назвать свое имя, - услышал вдруг Лугарев в наушниках шепот Селестиэль. - Тогда я смогу повелевать им. Я или Митрандир.

Больше всего Лугарева удивило то, что она говорила по-английски. Эльфы вообще способны к лингвистике, а Селестиэль, тем более, все время слушала разговоры наемников. Но сейчас раздумывать об этом было некогда.

-Ты, чучело! - рявкнул Лугарев на Вестроне, обращаясь к балрогу. - Хочешь стать таким же звонким и холодным, как твои приятели? Тогда отвечай, живо! Как твое имя?

Балрог посмотрел на него ненавидящим взглядом.

-Не строй мне глазки, я тебе не жених, да и ты не красна девица! - заорал Лугарев. - Именем Варды Элентари, Звездной Королевы, говори свое имя, а то я из тебя эскимо сделаю!

-Я Мормог, сын Готмога! - проревел балрог.

Впоследствии Беляев на полном серьезе утверждал, что балрог раскололся только потому, что не знал, что такое эскимо, и решил, что это нечто ужасное. Как бы там ни было, демон назвал свое имя и стал уязвимым для заклятий.

-Мормог, Мормог, Мормог, валэ эн Варда турэ! - прозвенел под сводами зала серебряный голос Селестиэль. - Ман ти амбар, ман ти хэрил! (Мормог, властью Варды заклинаю, я твой рок, я твоя владычица.)

Балрог с ненавистью взглянул на нее, но все же склонил уродливую голову и выдохнул:

-Повинуюсь, моя госпожа.

-Браво, моя дорогая, - Гэндальф высунулся из люка БТР, наблюдая за происходящим. - Но не забывай, что он намного сильнее тебя. Впрочем, пока я с вами, можете его не опасаться.

-Олорин... - прорычал балрог, - Какая встреча!

-Ты знаешь меня? - удивился маг.

-Как же не знать того, кто убил в Мории моего дядю! - ответствовал балрог. - С каким удовольствием я бы тебя придушил!

"Пожалуй, не мешало бы дать тебе потом такую возможность", - подумал Лугарев. Вслух он произнес:

-Я понимаю, что вы все старые знакомые, но сейчас нам некогда. Дай мне веревку, - попросил он Селестиэль.

Она несколько удивилась, но вытащила из своего мешка небольшой моток тонкой серебристой веревки, прочной и светящейся в темноте. Выбравшись из танка, Лугарев подошел к балрогу и моментально спутал его передние лапы веревкой.

Реву балрога позавидовал бы любой линкор.

-Вот это гудок! - восхитился Беляев.

-Не ори, рожа страшная! - рявкнул на демона Лугарев. - Давай, говори, где твой хозяин и его слуги?

-Все, все скажу, только сними эту веревку! - взвыл балрог, - Больно!

Только тут Селестиэль поняла, что проделал Лугарев. Для балрога, порождения Тьмы, любое прикосновения к предмету, сделанному эльфами, было мучительно. Метод был жесток, но эффективен.

-Давай, говори, крокодил вонючий! - заорал Лугарев.

-Туда! Они там, внизу! Я проведу! - проревел балрог, вытянул лапы, связанные веревкой, под нос Лугареву и простонал. - Да сними же ты эту веревку! Клянусь покойной бабушкой, я не обману вас! Вы, люди, хуже любых демонов! Больно же!

-Ладно, выродок, - сказал Лугарев. - Сейчас я тебя развяжу. Но даже и не думай фокусничать! Если я тебя просто заморожу, считай что тебе крупно повезло, потому что мне некогда. А уж если у меня будет время... Я тебя свяжу этой веревкой по способу мафии, - продолжая говорить, он освободил балрога. - Петля надевается на шею, один конец веревки привязывается к согнутым ногам, другим связываются руки за спиной. Ты пошевелиться не сможешь без удушья. И еще обмотаю тебя этой веревкой для полноты впечатления.

Балрог содрогнулся всем телом, видимо, представив себе эту картину.

-Рад, что тебя проняло, - заметил Лугарев. - Потому что тебе придется выбирать: либо мучиться от веревки, либо задушить самого себя. Ты понимаешь, что я и не подумаю колебаться?

-Да уж, понимаю, - прорычал балрог.

-Тогда веди!

Колонна двинулась вниз по наклонному коридору в прежнем порядке, только впереди теперь шел балрог. Лугарев все же накинул петлю эльфийской веревки ему на шею, хотя и не затянул. Когда балрог останавливался, "Скорпион" Лугарева тыкал его под зад лобовой броней, а сам Лугарев, высунувшись из люка, держал наготове огнетушитель, на случай, если демон снова надумает одеться огнем.

Саурон и его назгулы слышали приближающийся грохот танков, несущихся по туннелю. Он далеко разносился по гулкому подземелью. Черный Властелин понял, что балроги не смогли остановить пришельцев, более того, их кто-то ведет прямо к его убежищу.

-Уносим ноги, - скомандовал Саурон, первым выбегая в коридор. Назгулы последовали за ним. Из-за поворота доносился жуткий рев моторов и лязг гусениц.

Когда головной "Скорпион", ведомый балрогом, вывернулся из-за угла, Лугарев увидел девять черных теней, мчащихся вниз по коридору.

-Заряжай! - скомандовал он, ловя тени в прицел.

-Давно заряжено! - ответил Мерчисон.

-Арик, готовь лазер! - крикнул Лугарев по радио. - Вижу цель!

-Понял, - ответил Левин.

Через минуту "Спартан" тоже вывернулся из-за угла. Левин торчал из люка с лазером в руках:

-Я готов! Вижу их! - крикнул инженер.

Свет фар "Скорпиона" выхватил из мрака черные силуэты. Выстрел 76-миллиметровой пушки в узком коридоре прогремел оглушительно. Снаряд пронесся мимо вовремя посторонившегося балрога и угодил в одного из назгулов.

Взрыв просто разнес черного призрака на куски. Еще два назгула из восьми были повреждены осколками настолько, что их призрачные тела не могли больше служить вместилищем их энергетической составляющей. Три серые тени заклубились в воздухе.

-Есть! - заорал Левин. - Ловушки давай!

Луч лазера вспорол темноту, ударив в одного из призраков. Топхауз, высунувшись из люка, бросил две ловушки сразу, третью швырнул Мерчисон из люка заряжающего. Они открылись автоматически. Облученный лазером призрак распался на бесформенные клочья, ловушка всосала их и захлопнулась.

Инженер тут же ударил лучом второго призрака; он с воплем распался, клочья серого тумана взвихрились воронкой и исчезли в ловушке. Третий призрак метнулся в сторону, но ловушка уже захватила его и медленно всасывала вовнутрь. Лучевой удар только ускорил агонию.

Наемники были вынуждены остановиться, чтобы собрать ловушки. Мерчисон выскочил за ними, и Саурон, таким образом, получил немного времени, чтобы оторваться от погони.

-Троих назгулов взяли, Джим! - доложил Лугарев.

-О'кэй, продолжаем преследование!

Танки вновь рванулись за Сауроном. Расстояние быстро сокращалось. Неожиданно стены подземного хода раздвинулись в стороны, и вся кавалькада выскочила в огромный естественный грот. Топхауз резко принял вправо и затормозил.

Повидавшие виды наемники на своем веку никогда не встречали ничего подобного. Почти весь грот занимало глубокое, кристально-чистое озеро. Между ним и стенами пещеры была только узкая полоска пляжа, на которой и остановились, выстроившись в шеренгу, танки и прочие машины. Метрах в пятидесяти от берега наемники увидели на воде быстро удаляющуюся лодку. Пять назгулов гребли как сумасшедшие, а на корме лодки виднелась шестая фигура; под ее низко надвинутым капюшоном красными углями горели глаза.

Сами назгулы, возможно, смогли бы перебраться через озеро и без лодки, но Черный Властелин с его телом, подобным человеческому, явно не собирался ни идти по воде аки посуху, ни отправляться вплавь.

Наемники в тот момент не раздумывали над подобными проблемами. Добыча снова уходила из-под носа, явно уверенная, что металлические чудовища не смогут преследовать ее по воде.

-Надуть плавсредства! - скомандовал Лугарев.

Эту команду следовало подать Митчеллу, но он, шедший замыкающим, еще не сориентировался в происходящем. Так или иначе, команда прошла вовремя. Вокруг танков, БТРа и БРЭМ начали надуваться резиновые стенки. Огороженный ими объем был достаточен для того, чтобы удержать на плаву восьмитонные алюминиевые машины. Лугарев отпустил веревку, привязанную к балрогу, а затем нырнул в башенный люк и заморозил демона струей азота. Превратившийся в ледяного истукана балрог с плеском рухнул в воду. "Скорпион" Лугарева проехал по нему, раскрошив в ледяной щебень, в воздухе заклубился серый туман, складываясь в призрачную фигуру. Левин ударил лучом по туману, швырнул ловушку. Через несколько секунд балрог был надежно упакован.

Как только ограждения были надуты, машины одна за другой вошли в озеро. Гусеницы танков вращались, загребая воду, и все пять машин медленно двинулись вперед, следом за уплывающей лодкой. Стрелять на воде из пушек было нельзя: отдача могла раскачать танк, и он зачерпнул бы воду бортом ограждения. Оставалось лишь преследовать лодку и надеяться, что озеро на противоположном берегу имеет хоть какой-то пляж.

-Огня! - крикнула высунувшаяся из люка Селестиэль. - Дайте огня!

После минутного замешательства Митчелл вылез из башенного люка "Скорпиона" с огнеметом в руках. Держа плевалку в правой руке, он вопросительно посмотрел на Селестиэль.

Она сделала знак рукой по направлению уходящей лодки, и начала произносить заклинание. Митчелл нажал на спуск. Струя слепящего пламени с ревом вырвалась из ствола; боевая магия нолдоров лихо дополнила ее: пламя напалма окрасилось всеми цветами радуги. Напалм пошел по воде перед танками, догоняя лодку Саурона.

Туполобые танки гнали перед собой волну, не позволявшую напалму растекаться во все стороны и поджечь самих наемников. Лугарев с интересом следил за тем, как пламенное пятно распространяется по воде. Селестиэль продолжала колдовать. Наемники увидели, что лужа огня перед танками приняла форму правильного полумесяца и начала охватывать своими "рогами" лодку Саурона. Черный Властелин поднялся во весь рост на корме лодки, поднял правую руку и что-то произнес - за ревом моторов не было слышно, что именно. Напалмовое пятно как бы в нерешительности остановило свое движение, но Селестиэль снова произнесла что-то, и языки пламени на поверхности воды вновь весело заплясали, подбираясь к вражеской лодке. Жирный черный дым поднимался к своду пещеры, по воде за танками растекалась радужная масляная пленка.

Саурон сделал странное движение руками, как бы скатывая снежок, и вдруг между его черных ладоней появился ярко-оранжевый шар. Вначале Лугарев решил, что Черный Властелин окончательно спятил и собрался кидаться в танки апельсинами. Но шар явно светился собственным светом, а затем вдруг медленно поплыл в воздухе по направлению к Селестиэль. Лугарев не верил своим глазам: Черный Властелин сотворил из ничего или из воздуха шаровую молнию! Магия сражалась с магией!

Плазменный шар плыл к Селестиэль.

-Берегись! - крикнул ей Лугарев. В этот момент он горько пожалел, что не взял снайперскую винтовку, но влезть с ней в танк было очень проблематично. Он нырнул в люк и вылез уже с автоматом в руках.

Поставив переводчик огня на одиночные выстрелы, он начал стрелять по огненному шару. Селестиэль исчезла в люке БТР, но тут же появилась вновь. В руке у нее был шестилучевый сюрикен - метательная звездочка ниндзя. Видимо, она одолжила его у кого-то из наемников - сюрикены входили в состав стандартного снаряжения. Селестиэль резко взмахнула рукой; сюрикен блеснул алым отсветом пламени и попал точно в центр шаровой молнии, медленно плывшей примерно посередине между танками и лодкой Саурона. Прогремел взрыв, на месте шаровой молнии вспыхнул лоскут слепящего пламени, горячий ветер взвихрил огненные языки на воде. Саурон грязно выругался на Вестроне и начал лепить новую молнию. Лугарев взял его на прицел, и Черному Властелину пришлось срочно упасть на дно лодки.

Тем временем приближался противоположный берег. Черная стена скал, скупо освещенная пробивающимся сверху, из-под потолка, тонким лучиком света. Скалы обрывались в воду отвесно, и лишь в одном месте немного отступали, образовав на берегу крошечный песчаный пляж. Откуда-то сверху в этом месте в озеро стекал ручеек; вероятно, просачивалась вода из болота наверху.

Лодка Саурона ткнулась носом в песок, он выскочил на берег, растолкав назгулов, подбежал к стене и начал шарить по ней руками, приговаривая что-то. Назгулы встали вокруг него полукольцом.

Горящий на воде напалм расступился перед танками, выезжающими на берег. Надувные ограждения сдулись на ходу, убираясь в свои кожухи. Лодка хрустнула под гусеницами "Скорпиона", превратившись в кучу щепок. Танки выбрались на берег, заняв собой большую часть маленького пляжа. Наемники повыскакивали из них. Назгулы не собирались атаковать. Окружив своего хозяина, они выставили вперед бледные клинки.

-Лазер готов?

-Да!

-Ловушки готовы?

-Готовы!

-"Потрошитель", кидай!

Топхауз бросил в группу назгулов осколочную гранату Ф-1. Наемники укрылись за танками. "Лимонка" с грохотом лопнула, осколки взвизгнули по броне и камням, взрыв разметал назгулов, Саурон в последнюю секунду рухнул на землю за некстати для наемников подвернувшийся выступ скалы. Серые призраки назгулов заклубились в воздухе, Левин начал отстреливать их лазером, пять ловушек сразу полетели в туманную тучу и раскрылись. Гулкое эхо взрыва еще бродило под сводом гигантской пещеры, когда последний назгул был надежно упакован в парастатическую ловушку.

Стена, которую перед взрывом ощупывал Саурон, вдруг начала поворачиваться, открывая потайной ход. То ли заклинание подействовало с задержкой, то ли Саурон прошептал его только сейчас. Какая разница! Он опять мог ускользнуть!

"Скорпион" Митчелла, взревев мотором, рванулся вперед и ткнулся лбом в поворачивающуюся стену, восьмитонная масса танка не позволила потайной двери открыться. Саурон едва успел отскочить из-под гусениц. Это Бэнкс, остававшийся на месте механика, проявил инициативу, не позволив Врагу снова уйти. Гусеницы танка скребли песок, мотор ревел, затем раздался треск - сломался механизм открывания потайной двери. Каменная плита осталась приоткрытой сантиметров на пятнадцать - явно недостаточно, чтобы удрать. Саурон понял, что у него возникли серьезные неприятности.

Он поднялся во весь рост, вытянув из ножен длинный меч, совершенно черный, как и его обладатель, но отблескивающий при свете фар.

-В жизни не видел такого здоровенного ниггера! - сказал Бэнкс. - Митч, пристрелить его, что ли?

-Стойте! - Гэндальф с обнаженным мечом в руке выступил из-за спин наемников. - Теперь пришел мой черед!

Лугарев увидел, что меч Гэндальфа такой же черный, как и меч Саурона, только края его светились бледным огнем. Он взглянул на Селестиэль; она завороженно смотрела на два черных блестящих меча, готовые звонко скреститься в последней схватке. Она была готова выкрикнуть что-то, но сдерживалась, боясь помешать Гэндальфу.

-Ну что ж, - голос Саурона прогремел гулким эхом под сводами подземного зала. - Похоже, вы прижали меня! Посмотрим! Даже если я погибну, тебя, Олорин, я прихвачу с собой!

Гэндальф выступил вперед, и их мечи скрестились. Наемники окружили дерущихся, подняв автоматы. В подземелье стояла мертвая тишина, нарушаемая только урчанием танковых моторов и звонким лязгом оружия.

Два черных меча звонко сталкивались, высекая искры, и вновь разлетались в стороны, чтобы через мгновение сойтись для отражения следующего выпада. Наемники с интересом следили за схваткой. Саурон был несколько выше Гэндальфа и постепенно начал теснить мага. Гэндальф медленно отступал к ручью, ловко парируя удары Врага. Внезапно под ногу мага подвернулся камень, он оступился, Саурон тут же воспользовался этим. Его меч со свистом рассек воздух в сильнейшем замахе, Гэндальф парировал удар, но не удержал равновесие и плашмя рухнул спиной в ручей, подняв фонтан брызг. Саурон шагнул в воду, из-под его ног взвилось облако пара, он замахнулся мечом, подняв его над головой.

-Стреляйте! Стреляйте же! - крикнула Селестиэль.

Ее стрела просвистела в воздухе, оставив огненный след, и вонзилась в грудь Саурона. Пятнадцать автоматов загрохотали разом, перекрыв жуткий вопль Черного Властелина. Сталактиты посыпались с потолка в озеро, сотни пуль рвали тело Саурона. Этот поток серебряных пуль отшвырнул Врага к стене. Стрела Селестиэль превратилась под градом пуль в измочаленную щепку. Мертвое тело Черного Властелина сползло по стене и упало в ручей. Вода вокруг него закипела, облако пара сгустилось в огромную, в два человеческих роста, призрачную фигуру.

-Арик, стреляй! - крикнул Лугарев.

Левин вскинул лазер и нажал кнопку. Топхауз тут же бросил ловушку, установив мощность на максимум. Излучение Сильмарилла ударило в призрак. Прогремел гром, яркая вспышка ослепила наемников. Там, где только что колыхался призрак Врага, теперь крутился чудовищный серый вихрь, в сердцевине которого недобро полыхал багровый огонь. Левин держал вихрь в луче лазера, не выпуская. И вот вихрь затрясся, судорожно изогнулся, снова блеснула вспышка, и клочья тумана водоворотом втянулись в открытую ловушку. Она тут же захлопнулась и лежала в ручье, мигая красным огоньком.

Все кончилось.

В первый момент наемники не осознали это. Топхауз шагнул в ручей, вытащил ловушку, поднял над головой и негромко сказал:

-Парни, а ведь мы его все-таки взяли!

Как ни странно, наемники восприняли это сообщение довольно спокойно. Логан протянул руку Гэндальфу и помог старому магу выбраться из ручья.

-Не надо было вам лезть в это дело, папаша, сказал Логан, помогая магу отжать длинные полы намокшей одежды.

-А где корона? - спросила Селестиэль.

-Может в ручье? - сказал Лугарев. - Давай поищем.

Корона лежала в ручье рядом с трупом. Селестиэль достала свой кинжал, режущий железо, и стала выковыривать из короны яростно сияющий Сильмарилл.

-Дай-ка я помогу, - сказал Лугарев. - Арик, дай шкатулку.

Он вырезал кристалл из короны вместе с частями металлической оправы. Селестиэль мыла руки в ручье после прикосновения к железу. Лугарев положил Сильмарилл в протянутую Левином шкатулку и, с некоторой торжественностью наклонив голову, вручил его Селестиэль.

-Он твой, Селест.

-Какая трогательная сцена! - сказал незаметно подошедший Гэндальф. - Ну, прямо-таки Берен и Лутиэнь! Дай-ка его мне, милая, мне он больше пригодится.

С этими словами маг ловко выхватил из рук Селестиэль шкатулку с Сильмариллом и сунул ее за пазуху. Лугарев пытался помешать ему, но маг одним движением жезла отшвырнул его и Селестиэль в сторону, а затем отобрал у обалдело стоящего Левина лазер, выдернув провод из гнезда на энергоблоке.

Ближе всех к магу в этот момент стояли Беляев и Кингсли. Они первыми сообразили, что дело нечисто.

-Эй, дед! Отдай девушке цацку! - сказал Беляев, делая шаг к магу.

Гэндальф протянул к нему правую руку с жезлом и произнес:

-Андрей, стой! Стой на месте и не двигайся!

К всеобщему удивлению, Беляев застыл на месте в странной позе с приподнятой ногой и стоял, не в силах пошевелиться.

-Ах ты, ... А ну отдай, старый козел, - заорал Кингсли, включая плазменный меч, и бросился на мага.

Меч Гэндальфа вылетел из ножен, как черная молния. Дик пытался парировать удар плазменным мечом, но черный меч прошел сквозь плазменное лезвие без малейшего сопротивления: он был сделан из немагнитного материала, и магнитное поле не могло удержать его. Острие черного меча, сияющее холодным голубым светом, с легкостью рассекло титан бронежилета и вспороло грудь Кингсли наискосок. Дик тяжело осел на землю.

-О, Элберет, что ты делаешь, Митрандир! - закричала Селестиэль. - Откуда у тебя этот меч? До чего же опустились слуги валаров, если осмелились осквернить могилу древнего героя и украсть его оружие!

-Мне очень жаль, почтенные, - произнес Гэндальф, - но я не мог ослушаться приказа Великого Манвэ Сулимо. А сейчас я вынужден откланяться.

-Хрен тебе, сукин сын!! - рявкнул Топхауз, вскинув "Ингрэм".

Во время этой сцены Джон стоял за спиной мага, вне его поля зрения. Гэндальф не успел обернуться. Длинная очередь серебряных пуль сорок пятого калибра разнесла вдребезги позвоночник Серого Волшебника, швырнув его вперед. Гэндальф, выронив лазер и жезл, рухнул головой в ручей и больше не шевелился. Над его трупом заклубился сероватый туман.

Лугарев подхватил лазер, вставил разъем в гнездо на энергоблоке, висящем за спиной у инженера, ошарашенного этим калейдоскопом событий, и поймал лучом формирующуюся тень.

-Ловушку, быстро!

Мартин Бейли тут же бросил ловушку. Она открылась, и клочья призрака всосались туда, как маленький смерчик, не успев образовать большой вихрь.

Топхауз по-ковбойски дунул на дымящийся ствол автомата и с лязгом сменил магазин.

Лугарев сунул лазер в руки Левину и перевернул ногой тело Гэндальфа. Наклонившись, он вытащил из-за пазухи покойника шкатулку с Сильмариллом. Подойдя к Селестиэль, он отдал ей шкатулку и сказал:

-Я предупреждал тебя, что он опасен.

Селестиэль опустила глаза, губы у нее дрожали, казалось, она вот-вот расплачется. Спрятав шкатулку в свой мешок, она судорожным движением затянула узел и нагнулась над лежащим неподвижно Диком Кингсли.

-Прости меня, Дик, - еле слышно сказала она, осторожно касаясь пальцами его лица.

От этого прикосновения Кингсли неожиданно открыл глаза и произнес:

-Где вы там, сукины дети?! Роджер, козел, заклей меня чем-нибудь... твою мать! Этот старый хрыч мне чуть кишки не выпустил!

-Он жив!! - радостно закричала Селестиэль.

-Пустите-ка меня, леди, - сказал Мерчисон, нагибаясь над лежащим с аптечкой в руках. - Все равно вы не умеете штопать андроидов.

Беляев очнулся и очумело вертел головой, пытаясь понять, что произошло.

-Я что, отключился? - спросил он. - Что стряслось? Что с Диком?

-Похоже, что тебя заколдовали, приятель, - сказал Бейли. - Ты как себя чувствуешь?

Пока он кратко излагал Беляеву пропущенные оным события, Лугарев увел Селестиэль, а Мерчисон снял с Кингсли прорубленный бронежилет, разрезал одежду на груди, обмыл рану, побрызгал ее антибиотиком из аэрозольного баллончика и заклеил длинной лентой пластыря с марлевой прокладкой.

-Надо перенести его в БТР, - сказал он.

Логан и Мерчисон уложили раненого на сиденье в десантном отсеке "Спартана".

-Что ты там говорила про меч? - спросил Лугарев, стараясь отвлечь Селестиэль от грустных мыслей.

Она подняла меч мага, а затем вытащила из ручья меч Саурона.

-Да они же совершенно одинаковые! - удивленно сказал Лугарев.

Наемники обступили их, с интересом разглядывая мечи.

-Таких мечей было сделано только два, - пояснила Селестиэль, - и сделал их в Предначальную эпоху Эол Темный Эльф. История их длинна и переплетена с историей Северного Мира. Этот меч, - она приподняла меч Саурона, - назывался Ангуирэль. Сын Эола принес его в город Гондолин, там им владел Туор, отец Эарендила. От него меч по наследству достался первому королю Нуменора Элросу. Он долго хранился в сокровищнице Нуменора, а затем Гондора, привезенный туда Элендилом. Незадолго до войны Кольца он был похищен Боромиром, сыном Денетора, наместника Гондора. Похищение не было замечено. Триста лет меч передавался по наследству потомкам Боромира, пока им не завладел Олмер. Этим мечом был убит Кирдан Корабел, властитель эльфов-тэлери на Внешних Землях. Его убил Олмер при осаде Серебристой гавани. После гибели Олмера меч перешел к его сыну, Олвэну, но когда Гилраэнь разгромила Свободную область, меч найден не был. Вероятно, злые силы укрыли его от победителей и через девятьсот лет передали Гортауру.

-Однако, - только и произнес Митчелл.

-Второй же меч, - Селестиэль приподняла меч Гэндальфа, - был отдан Эолом королю Дориата Элу Тинголу, как плата за проживание в его владениях. Потом им владел Турин, один из величайших героев Первой эпохи. Этим мечом Турин убил Глаурунга, праотца драконов, и на этот же меч он бросился возле трупа Глаурунга, узнав, что по неведению женился на собственной сестре. Меч сломался после самоубийства Турина, и был положен в его могилу. Видимо, Митрандир выкопал его, осквернив могилу, хотя я до сих пор не могу поверить, что он на это способен, а потом меч, наверное, перековали в Валиноре.

-Ну, вряд ли он сам ковырялся в могиле с лопатой, - сказал Беляев. - Что ему, некого напрячь?

-Это не та ли могила на острове, возле которой мы нашли скелет дракона? - спросил Митчелл.

-Та самая, - подтвердил Лугарев.

-Вы были на могиле Турина? - удивилась Селестиэль.

-Да, еще до нашей встречи, - ответил Лугарев. - Могила была в полной сохранности. Наши ученые выкопали только скелет дракона.

Со стороны озера вдруг повеяло теплом. Заслушавшиеся наемники обернулись и увидели, что с поверхности озера поднимается пар, сгущаясь под потолком пещеры. Неподалеку от отвесного скального берега вода начала кипеть, она бурлила, как в кастрюле.

-Кажись, ухой запахло, - сообщил Бэнкс. - Похоже, в озере была рыба.

-С чего бы это? - спросил Митчелл. - Может, тут горячие источники, или гейзер?

-Или кто-то забыл выключить кипятильник, - добавил Беляев.

Вода кипела все сильнее. И вдруг из облака пара над ее поверхностью вынырнула длинная шея, подобная шее гигантской змеи, увенчанная вытянутой зубастой и шипастой головой. Начинаясь от ноздрей, по лбу, голове и шее бежал длинный роговый гребень из треугольных зубцов. Вся эта конструкция длиной в несколько метров искрилась в лучах танковых фар, сияла золотом чешуи и переливалась всеми цветами радуги. Каждая чешуйка отражала свет как маленькое зеркальце, отбрасывая синие, золотые, красные, зеленые лучики, словно при отражении менялась длина волны падающего света.

-А что, разве уже рождество? - спросил Беляев. - Эта штука блестит как новогодняя елка.

-По-моему, это дракон, - сказал Бэнкс.

 

Глава 12

День Победы.

-Вот хреновина! - объявил Хейвуд. - Кто первым помянул дракона?

-Не смотрите ему в глаза! - закричала Селестиэль. - Никто не смотрите ему в глаза!

После такого предупреждения всем, естественно, захотелось туда посмотреть. К счастью, только Мартин Бейли не удержался от искушения. Последствия были весьма печальны. Мартин остолбенел, застыв на месте, как статуя.

-Надо выбираться отсюда! - гаркнул Митчелл на все подземелье. - Вы, двое, - указал он на Беляева и Логана, - подберите ловушки и храните их. Сами можете сдохнуть, но ловушки должны быть целыми и у нас! Связисты, кто-нибудь, доложите Бартону, что мы в дерьме. Если может, пусть вытащит нас отсюда. Обжора! Ты самый маленький, посмотри в щель, можем мы там проехать, если откроем эту дверь. Саперы, попытайтесь продолбить плиту или хотя бы дырки под взрывчатку. А ты помоги затащить этого придурка в БТР! - обратился он к Лугареву.

После того, что только что выкинул Гэндальф, называть наемников по именам было опасно, и Митчелл помнил об этом. Наемники засуетились. Митчелл и Лугарев подхватили под руки абсолютно неподвижного Бейли и потащили к "Спартану". Беляев и Логан ползали по песку, подбирая ловушки. Бэнкс сунул голову в щель между стеной и дверью подземного хода, затем зажег фальшфейер и просунул его в щель.

-С-стойте, людиш-шки! - прошипел дракон. - Замрите и не двигайтес-сь!

-У тебя дикция не в порядке, приятель, - бросил ему через плечо Беляев. - Сходил бы ты к логопеду.

Едва ли дракон понял его полностью, но догадался, что над ним издеваются. Длинная золотая шея грациозно изогнулась, тяжелая голова потянулась к Беляеву, готовясь дохнуть огнем. От дракона почему-то жутко воняло чем-то очень знакомым.

-Раз-два, взяли! - скомандовал Топхауз.

Джон и Логан подхватили мертвое тело Гэндальфа, качнули его пару раз, и забросили прямо в готовую выдохнуть пламя пасть дракона.

-Вот так лучше, - буркнул Топхауз. - Авось подавится!

Лугарев и Митчелл затащили, наконец, Бейли в транспортер, устроив его на сиденье. Селестиэль, тоже забралась в "Спартан", где Мерчисон уже возился с раненым Кингсли.

Снаружи послышались крики и рев пламени, затем гулко ударила танковая пушка. Похоже, дракон пустил в ход свое пламя. Жутко завоняло ацетиленом.

-В добрых старых вестернах в такие моменты обычно появляется федеральная кавалерия, - сказал Митчелл. - А в твоем мультфильме как?

-Там обычно прилетает Оптимус Прайм или Шестизарядник, - ответил Лугарев. - Чего это так воняет газосваркой?

-Похоже, эта бестия дышит ацетиленом или выделяет его, - предположил Митчелл. - Ладно, пошли!

Он выскочил наружу и заорал:

-Все по машинам!

Наемники разбежались по танкам. Только Бэнкс под прикрытием корпуса БРЭМ возился с пластиковой взрывчаткой.

-Мне надо место для маневра! - заорал Грэхем. Сдайте назад!

Танки частично заехали в воду. Дракон извергал длинные струи пламени - синего, окаймленного по краям желтым. Грэхем бурил отверстия в дверной плите; куски камня и мелкая крошка сыпались из-под бешено крутящегося бура. Хейвуд вызывал по связи Бартона:

-Расселл! Мы влипли! Можете вытащить нас отсюда?

-Мы видим вас через Палантир, - ответил Бартон, - но вряд ли сможем помочь - вы слишком глубоко забрались! "Крестоносец" может пробить потолок, но над вами болото. Что там у вас за Змей Горыныч объявился?

Ответ Хейвуда потонул в грохоте танковых пушек. "Скорпионы" пытались расстрелять дракона, но он постоянно вертел шеей; снаряды в основном летели мимо, взрываясь в стенах пещеры. Дракон отвечал потоками пламени. Вот когда по-настоящему пригодилась теплозащита "Скорпионов".

Прогрохотала дробная очередь мощных взрывов, гранитная плита, закрывающая выход, рухнула грудой бесформенных обломков, за ней открылся широкий темный проход, довольно круто поднимающийся вверх; в конце его виднелся слабый зеленоватый просвет.

-Отгреби обломки! - скомандовал Митчелл, - Ты идешь первым, на случай завала, за тобой БТР, потом Беляев и Смит, дальше ты, Игорек, я прикрываю отход.

"Самсон", завывая мотором, сгреб в сторону обломки камня.

-Путь свободен, поехали! - крикнул Грэхем, заруливая в туннель.

Бронетранспортер двинулся вслед за ним, затем осиротевший танк Мартина Бейли; его командир, все еще безмолвный и неподвижный, лежал внутри "Спартана". Лугарев отвернул башню "Скорпиона" назад, готовясь дать отпор дракону. Его танк заехал в проход. "Скорпион" Митчелла пятился задом, прикрывая отступление и осыпая дракона снарядами.

Машины поднимались по проходу, непрерывно отстреливаясь; дракон преследовал их по пятам. Лишь один или два снаряда задели его, из ран текла ядовитая черная кровь, но сказочная бестия оказалась невероятно живучей. "Скорпионы" поднимались, завывая моторами, а за ними шел вал пламени, извергаемого драконом.

-Живее, парни! - торопил Митчелл. - Шевелитесь, иначе у дракона на обед будут пятнадцать жареных наемников, и жареная эльфочка на десерт!

-Я бы чего-нибудь съел! - жалобно сказал Бэнкс.

-Ты не оригинален, Мик! - откликнулся Беляев. - Дракон тоже об этом думает!

-Если мы выберемся из этой передряги, никогда больше не буду рассказывать детям сказки, - проворчал Левин.

Танк Митчелла вдруг издал жуткий скрежет, развернулся боком и остановился.

-Что стряслось? - спросил Лугарев.

-Откуда я знаю! Пресловутая человеческая техника! - рявкнул в ответ Митчелл.

-Вот хреновина! Коробку скоростей заклинило! - сообщил Бэнкс, - Еле успел развернуть эту штуку по инерции. Джим, давай сматываться, эта коробка задержит дракона, но ненадолго.

Митчелл, Бэнкс и Логан выбрались из танка и бросились вверх по коридору, Логан занял место Мартина Бейли в танке, Митчелл и Бэнкс забрались в "Спартан". Теперь отступление прикрывал Лугарев.

Дракон с жутким ревом пытался перебраться через стоящий поперек прохода брошенный "Скорпион". Лугарев вспомнил, что в баллонах еще остался жидкий азот, прицелился и послал длинную ледяную струю в морду дракона.

От громоподобного рева бестии чуть не обрушился потолок. Тоннель наполнился плотным туманом. Пользуясь замешательством дракона, танки рванулись вверх по коридору. Впереди уже был виден зеленоватый свет, пробивающийся сквозь заросли кустов наверху. Еще минута, и бронированные машины одна за другой выскочили из подземного хода в кусты на внешнем краю болота. Вздох облегчения вырвался у Бартона, сидевшего на своем боевом посту в чреве "Эйприл Фест". Они выбрались!

Однако еще оставался дракон, явно не желавший упускать ускользающую добычу. Он сумел перебраться через застрявший в проходе танк, вероятно, расширив туннель, и вырвался наружу, преследуя танки.

Но на поверхности дракону не повезло. Танки были уже далеко, пользуясь преимуществом в скорости, они мчались прочь от болота, ломая кусты. А на дракона обрушились всей своей мощью вертолеты Марии. Ураганный залп неуправляемых ракет на некоторое время загнал бестию обратно под землю - это дало танкам возможность уйти подальше.

Когда дракон высунулся снова, ему дали полностью выползти из подземелья, а затем вертолеты ударили по гигантской змееобразной твари противотанковыми ракетами "Вихрь".

Чешуйчатая броня дракона была невероятно прочна, однако кумулятивные боевые части "вихрей" могли пробить восьмисотмиллиметровую броню.

Огненные струи пронзили дракона насквозь в двух десятках мест. Однако он еще несколько минут извивался и корчился, в предсмертных своих судорогах выжигая все вокруг и круша горящие деревья ударами могучего хвоста, пока с неба не спустился "Последний Крестоносец", сжимая в руке плазменный меч. Приняв конфигурацию робота, трансформер подошел к издыхающему дракону и нанес смертельный удар.

Голова дракона была отсечена начисто. Из обрубка потоком хлынула ядовитая черная кровь, и там, где она попала на землю, даже через несколько лет не поднялось ни травинки. Дракон дернулся еще несколько раз и околел.

"Крестоносец" взвился в небо на двух столбах голубого огня. Из дополнительного модуля на правой руке выдвинулся суставчатый телескопический ствол аннигиляционной пушки. Мария переключила орудие с импульсного режима на непрерывный.

Из ствола пушки ударила река пламени. Этот поток испепеляющего огня ударил в болото, подняв невероятное облако пара, заволокшее всю округу. В эпицентре чудовищного взрыва плавилась земля, образуя все углубляющуюся воронку, и, наконец, огненный поток пробил потолок огромной пещеры и обрушил его в подземное озеро. Вся вода из болота хлынула в этот провал, осушая обширное пространство вокруг Дол-Гулдура.

-А ведь редкая тварь, наверное, - задумчиво сказал Бэнкс, глядя на пожар, бушующий вокруг трупа дракона. - Его бы занести в Красную Книгу...

-Тогда и нас всех - тоже! - ответил Беляев. - И всем драконам сообщить об этом под расписку!

В десантном отсеке "Спартана" пришел в себя Мартин Бейли. Дракон околел, и его чары разрушились. Селестиэль склонилась над ним.

-Как себя чувствуешь, Марти?

-Ни одна женщина не очаровывала меня так, как эта помесь змеи с огнеметом, - слабым голосом произнес Бейли.

Прошло два дня. Наемники получили вторую половину своих денег. Персонал базы готовил оборудование к вывозу. Останки Саурона и назгулов были навечно похоронены под толщей тысяч тонн торфа. Их бессмертные составляющие были надежно заперты в парастатических ловушках. Прилетевший из Вечности профессор Мартэн препарировал дракона, на чем свет стоит ругая наемников.

-Ви только подумать, какие невьероятьные дураки! Как можно работать с такой материал, в который эти дурацкие ракеты прожигать столько дырка! - в приступе благородного негодования восклицал профессор.

В результате обследования выяснилось, что дракон жрал карбид кальция. Когда он запивал его водой, получался ацетилен. Газообразование происходило не в желудке, а в особой камере с толстыми мышечными стенками. Смешиваясь с воздухом из другой такой же камеры, ацетилен образовывал газовую смесь, которая потом поджигалась электроразрядом, проскакивающим между зубами верхней и нижней челюсти. Для этого у дракона имелся электрический орган, подобный тому, что есть у угрей, но куда мощнее. Загадкой оставалось то, зачем матушке природе вообще понадобилось создавать этакое чудо. Впрочем, Левин и Лугарев не без оснований считали, что и к этому приложили руку таинственные Пилигримы.

Около полудня 29 июня на базе приземлился Ан-12 с опознавательной надписью: "Координационный Совет". Его грузовая рампа открылась, и из чрева самолета медленно выехал девятиметровый бронированный "Кадиллак Стретч Лимузин" с затемненными стеклами и спутниковой антенной на крышке багажника, выкрашенный в совершенно невозможный для правительственной машины желто-оранжевый цвет с металлическим отливом. Это был личный автомобиль Военного Координатора Сухарева, известный всей Вечности под названием "Бронетемкин Поносец". Вместе с лимузином прибыл и его хозяин, а также Координатор разведки Ицхак Шильман, и подобающий случаю почетный эскорт мотоциклистов.

После короткой беседы с наемниками оба высоких гостя забрались в лимузин, и кавалькада отправилась к городу. Надо было отдать должное гондорцам - все основные тракты они поддерживали в отличном состоянии, по ним можно было ездить и на "кадиллаке".

-Какая интересная машина, - заметила Селестиэль, глядя вслед лимузину. После посещения Вечности она проявляла живейший интерес к автомобилям.

-У нас такие называют "членовозами", - сказал Лугарев.

-А ты можешь купить такую? - спросила Селестиэль.

-В общем, да, только незачем, - ответил Лугарев. - Видишь ли, лимузин хорош тем, что его водит шофер, а ты сидишь и в ус не дуешь. Купить я его могу, но вот содержать еще и шофера мне будет не по карману.

Наступило 30 июня - праздник Середины Лета во всем Северном мире. Обычно его праздновали дня два - три. На этот раз он грозил затянуться на неделю, потому что заодно отмечали и победу над Сауроном. Зеленое поле вдоль взлетной полосы базы было запружено народом. Сегодня пускали всех. Множество людей толпилось на самолетных стоянках, желая посмотреть технику, которая помогла одолеть Черного Властелина. Церемониальная часть праздника началась в одиннадцать часов утра.

Координаторы, Совет волшебниц, Советник, командные офицеры базы, Бартон, Голдштейн и экипаж Митчелла стояли в окружении группы гондорских рыцарей, одетых в позолоченные доспехи. Около ворот базы послышались крики:

-Принцесса! Да здравствует принцесса!

Со стороны ворот приближался пышный кортеж. Стражники, одетые в черно-серебряные одежды, в вызолоченных крылатых шлемах, знаменосцы со знаменами Гондора, герольды, старательно дудящие в серебряные трубы... В середине кавалькады двигалась целиком позолоченная карета, запряженная аж двенадцатью лошадьми черного и белого цвета, расставленными к тому же в шахматном порядке.

-За каким ... столько лошадей? - тихо спросил Митчелл.

-Для престижа, - уверенно ответил Беляев. - Ставят же на "феррари" двенадцатицилиндровые двигатели.

-Тише! - зашипел на них Советник.

Карета остановилась перед строем наемников. Уже знакомый герб Гондора с Белым деревом был изображен на ее дверцах. Два пажа, висевшие на запятках кареты, соскочили на землю, откинули коленчатую складную лесенку и распахнули дверцу кареты.

Поддерживаемая с обеих сторон услужливыми пажами, из нее вышла красивая тоненькая девочка, наряженная в длинное, до земли, белое шелковое платье с кружевами. Крошечная золотая корона непонятно как держалась на темных прямых волосах. Продолговатое личико, яркие серые глаза... Такой впервые увидели наемники принцессу Сильмариэнь. Ей только что исполнилось двенадцать лет.

Принцесса остановилась перед наемниками.

-Здравствуйте, мои храбрые воины, - сказала она тоненьким голоском.

-Здравия желаем, Ваше Величество, - негромко, чтобы не напугать ребенка, ответили наемники.

Подошедший Советник поклонился принцессе, достал свиток пергамента с целой связкой восковых печатей, развернул его и сказал:

-Джеймс Кларк Митчелл, Игорь Петрович Лугарев, подойдите сюда.

Митчелл и Лугарев выступили вперед.

-Преклоните колени, господа, - сказал Советник.

Наемники опустились на одно колено.

-Достаньте ваши мечи.

Митчелл недоуменно снял с пояса плазменный меч.

-Нет, нет, этот не годится, - пробормотал Советник.

Он взял меч у одного из стоявших рядом дворян:

- Возьмите этот.

-Дай мне твой меч, храбрый воин, - сказала принцесса, принимая оружие из рук Митчелла.

Звонко пропели серебряные трубы и наступила полная тишина.

-В знак признания твоих заслуг перед Империей и твоей несравненной доблести, - уверенно произнесла принцесса, не заглядывая в подставленный Советником пергамент, - властью, данной мне Валарами по праву рождения, я, Сильмариэнь, принцесса Гондора, посвящаю тебя, Джеймс Кларк Митчелл, в рыцари Империи Арнора и Гондора, - с этими словами она коснулась плеча Митчелла плоской стороной меча, - и дарую тебе в вечное владение земли в области Лебеннин. Да будет благословен род твой во веки веков!

Митчелл осторожно принял из ее рук оружие и торжественно поцеловал холодную сталь. Затем он передал меч Лугареву, и вся церемония повторилась.

-Станьте около меня, сэр Джеймс и сэр Игорь, - сказала принцесса. - Я хочу, чтобы вы были сегодня рядом со мной.

-Как вам будет угодно, Ваше Величество, - ответили наемники, становясь по обе стороны от принцессы.

Затем Советник вызвал Селестиэль. Она появилась из-за спин наемников, ослепительно прекрасная в белом праздничном платье, с ниткой жемчуга на шее и серебряным поясом.

-Не знаю, что могу сделать я, принцесса смертных людей, для той, чьи дни будут течь до конца времен, - сказала принцесса, глядя в глаза Селестиэль, - но твоя смелость должна быть отмечена не в меньшей степени, чем доблесть этих рыцарей, ибо ты рисковала вместе с ними куда большим, чем жизнь, ты рисковала бессмертием. Позволь сделать тебе маленький подарок, - принцесса взяла из рук Советника богато изукрашенную шкатулку средних размеров, доверху наполненную великолепными ювелирными украшениями. - Пусть этот ничтожный дар напоминает тебе всюду, где бы ты ни была, что в стенах Императорского дворца Минас-Анора ты в любое время найдешь дружбу и любую помощь, какую только сможет оказать тебе смертный человек. Эти древние эльфийские украшения хранились в нашей сокровищнице со времен Элендила. Им больше пяти тысяч лет. Так пусть же они, пришедшие из бездны прошлого, уйдут в бездну будущего вместе с тобой, ибо нет и не будет для них хозяйки более достойной, чем ты.

Принцесса вложила шкатулку в руки Селестиэль, и та приняла ее с легким поклоном.

-А теперь я хочу посмотреть парад! - объявила принцесса.

-Еще минутку, Ваше Величество, - сказал Советник. - Координатор Сухарев должен вручить этим людям свою награду.

Митчелл и Лугарев снова встали в общий строй наемников. Координатор без лишних церемоний встал перед строем и объявил:

-Джентльмены! То, что вы сделали, достойно восхищения. В связи с этим Координационный Совет принял решение наградить каждого из вас премией Денара.

-Ур-ра!!! - искренне заревели наемники.

Им было отчего радоваться. Премия Денара! Вилла в любой из курортных зон Земли за счет Вечности и пожизненная рента, которой вполне хватит, чтобы забыть о работе на всю оставшуюся жизнь. Наемники и без того были людьми не бедными, теперь же жизнь окончательно приобретала розовую окраску.

Координатор вызывал их по очереди, вручая каждому конверт с чеком - первым из многих, и памятный знак - золотую статуэтку дикого гуся, исторически считающегося символом наемников.

К вящему удивлению Селестиэль, Координатор вызвал и ее, причем среди прочих, в алфавитном порядке.

-Я понимаю, леди, что после королевских даров награда Вечности выглядит бедно, - сказал Координатор, вручив ей такую же статуэтку и конверт. Но мы не могли не отметить ваш вклад в общее дело. Ваше имя отныне будет навечно занесено в списки личного состава 16-й эскадрильи специального назначения ВВС Вечности. А за смелость, проявленную в бою; выдающуюся смелость, учитывая ваше бессмертное происхождение, Координационный Совет принял решение наградить вас орденом Боевого Красного Знамени.

Стоя в общем строю, Лугарев чуть было не упал при этих словах Координатора. "Не иначе, это идея Шильмана", - подумал он: "Только ему могло взбрести в голову наградить эльфа орденом Красного Знамени."

Привинтить награду к наглухо закрытому по эльфийскому обычаю платью Селестиэль было весьма проблематично, поэтому Координатор просто вручил ей коробочку с орденом.

Инженер Левин был отмечен такими же цацками. Следовало отдать должное Координационному Совету: в тех случаях, когда справедливость не противоречила жизненным интересам Вечности, она неукоснительно соблюдалась.

Затем начался долгожданный парад. По широкой, покрытой стальными плитами, взлетной полосе базы Минас-Анор гордо продефилировала роханская конница, за ней прошла имперская тяжелая пехота, конные арбалетчики, арнорский отряд конных панцирников, рыцари в сверкающих шлемах, украшенных султанами из разноцветных перьев, отряды ополченцев... Затем наступила очередь техники Вечности. Один за другим проносились над полосой, над окружившими ее толпами жителей Минас-Анора и Осгилиата реактивные истребители, бомбардировщики, транспортные самолеты, пролетели вертолеты огневой поддержки, "ночные охотники" из группы "Аркад"...

Звонко пропели серебряные трубы, и в наступившей тишине послышался лязг танковых гусениц. Перед жителями Гондора появились два "Скорпиона", БТР "Спартан" и БРЭМ "Самсон" - те самые, на которых наемники предприняли свой последний бросок прямо в логово Саурона - и победили. Обожженная драконовым огнем броня была усыпана живыми цветами, а перед медленно движущимися танками шли императорские пажи, бросая под гусеницы лепестки роз.

Следом за танками проехали тяжелые МАЗы-543, на спинах которых в контейнерах покоились грозные ядерные ракеты, спасшие Гондор от вторжения с востока. Вечность развернулась на полную катушку, продемонстрировав народу Гондора всю ту мощь, которая была обрушена на Черного Властелина и его воинство.

Замыкал шествие отряд вертолетов-трансформеров, возглавляемый "Последним Крестоносцем". Они шли в конфигурации роботов. "Старкэт" Марии Пирелли гордо выступал впереди. В его танталловом кулаке был зажат включенный плазменный меч; в другом кулаке он держал длинный флагшток, к которому был привязан вверх ногами флаг Северного Вьетнама. Трансформеры слегка покачивались на ходу; нестройный хор горланил через динамики:

"Москва - Пекин! Москва - Пекин!

Идут, идут вперед народы!

Сталин и Мао, Сталин и Мао,

Слушают нас, слушают нас!"

-По-моему, парни Марии изрядно перебрали пива, - шепнул Лугареву Митчелл.

Вечером небо над столицей осветилось огнями праздничного фейерверка. Наемники как следует отметили свою победу. Лугарев покинул их после того, как Мик Бэнкс сполз под стол и больше не поднялся. Возле палатки Лугарева ждали Селестиэль и Ицхак Шильман.

-Что вы намереваетесь делать дальше? - спросил Координатор, когда они расположились в палатке и открыли по банке "Кока-колы" для задушевности разговора.

-Как только радость уляжется, и наши люди уберутся отсюда, начинаем подготовку, - ответил Лугарев. - Нас держит только отсутствие второго варианта лазера. Получим его, сядем на корабль и поплывем.

-У вас есть корабль?

-Да, - ответила Селестиэль. - Мы давно уже построили его вместе с друзьями, чтобы отплыть на Запад, когда устанем от мира. Он стоит в верховьях Изены. Мы используем его, хотя и немного раньше, чем собирались.

-Что я, со своей стороны, могу для вас сделать? - спросил Шильман.

-Нам будет нужна команда поддержки, - сказал Лугарев, - На тот случай, если что-то пойдет не так, и понадобится вытащить нас оттуда.

-Вы получите все, о чем попросите, - ответил Шильман. - Я понимаю, что сейчас вы не можете сформулировать свои требования. Когда они будут готовы, вышлите мне список. Если потом еще что-то понадобится - никаких проблем.

-Очень великодушно с вашей стороны, сэр, - усмехнулся Лугарев.

-Вы, Игорь, похоже, до сих пор не осознали, насколько важна для нас эта операция, - сказал Шильман. - Впервые в истории нам представилась возможность прищучить этих таинственных Пилигримов! Да Координационный Совет разрешит вам угробить ради этого парочку звездных крейсеров первого класса!

-Боюсь, что вытащить нас оттуда будет не так просто, - сказала Селестиэль. - По крайней мере, до тех пор, пока существует Черта.

-Черта? - переспросил Шильман.

-Ну, этот барьер искаженного пространства, - пояснил Лугарев.

-Черта не пропустит ни одного предмета, сделанного людьми, - сказала Селестиэль. - Именно поэтому мы поплывем на эльфийском корабле.

-А как эта Черта их различает?

-По наличию железа. Эльфы не могут пользоваться обычной сталью - из-за ржавчины, - Селестиэль показала Шильману свой меч. - Видите, он из нержавеющей стали. Во всех ваших изделиях присутствует магнитное ржавеющее железо.

-А ваш корабль, что, без единого гвоздя построен, как та русская церковь? - недоверчиво спросил Шильман.

-Нет, но гвозди тоже из нержавейки.

-Ну, и как вы собираетесь провезти туда свой лазер и остальное снаряжение?

-Левин возьмет с собой набор нержавеющих инструментов, остальное нам забросят с воздуха, как только мы сумеем отключить барьер, - ответил Лугарев.

-А если его не удастся отключить?

-Придется переплыть Атлантику вплавь, - буркнул Лугарев.

-У нас есть звездолеты, оснащенные для прорывов в области свернутого пространства, - сказал Шильман. - Конечно, мне не улыбается устраивать здесь звездные войны, но если через, скажем, два месяца после пересечения барьера от вас не будет известий, мы пошлем флот вторжения.

-За это время нас раз шестьдесят успеют казнить, - невесело усмехнулся Лугарев. - О'кэй, мы еще обсудим это.

-Меня беспокоит то, что вам придется отправиться туда практически безоружными, - продолжил Координатор. - Если этот барьер не пропустит даже завалящего пистолета... Идти на такое задание с голыми руками - самоубийство!

-Если навалятся кучей, так и пулемет не поможет, - проворчал Лугарев. - Мы же не третью мировую войну устраивать едем. А убрать кого надо без лишнего шума - способов предостаточно. Метательный нож, сюрикены, сонный газ, обыкновенный арбалет, в конце концов! Я больше всего надеюсь на скрытность. Если мы проберемся туда и избежим разоблачения до отключения барьера, дальше все будет проще. Там мы уже сможем позвать на помощь.

Когда Шильман ушел, Селестиэль вынула серебряную цепочку с висящим на ней бледно-зеленым изумрудом:

-Надень это на шею и не снимай, - сказала она, вручив Лугареву камень. - Я уже дала такой же Ариэлу.

-Зачем это? - спросил Лугарев. - Я уже давно заметил, что вы, эльфы, все такие камушки носите.

-Это - Камень Сна, - ответила Селестиэль. - Для нас он служит как бы вместилищем души. Мы можем снимать его, но ненадолго. Без него тебя ни один эльф не примет за своего. Я очень беспокоюсь, что у нас не будет достаточно времени, чтобы камни оказали на вас действие...

-Какое еще действие?

-Человек, носящий Камень Сна достаточно долго, в некоторых вещах уподобляется эльфу, - сказала Селестиэль. - Он начинает ощущать то, что не чувствуют обычные люди. Рост травы, например, голоса деревьев, речь зверей, птиц... Не всех, конечно, многие из них совсем неразумны. Но такой человек уже не может прикасаться к железу, поэтому будь осторожен.

-Нечего сказать, порадовала, - буркнул Лугарев, затем вдруг задумался. - Погоди, - сказал он. - Ты забываешь, что мы с Ариком сейчас не люди, а андроиды. Вот тут, под кожей и мышцами, - он постучал себя в грудь, как Кинг-Конг, - титановый скелет и электронная аппаратура. И ты думаешь, эти камушки подействуют на биоробота?

-Ой, я совсем не подумала! - сказала Селестиэль. - Конечно, вам надо вернуться в свои настоящие тела.

-Еще чего! - фыркнул Лугарев. - Рисковать своей настоящей шкурой, в натуре? Да ни за что. Получить премию Денара и подохнуть в чертовой глуши на астральной линии, не успев потратить ни цента? В гробу я видел такой расклад!

Селестиэль явно не ожидала такого поворота событий.

-Ты что, отказываешься? - испугалась она. - Игорь! Ты же обещал!

-Я наемник, а не герой, - ответил Лугарев. - Как говорил один рефрижератор: "От героя до покойника - один шаг". Есть другой выход: сделать копию эльфийской ДНК, и по ней на базе стандартного эмбриофора нам с Ариком за неделю сляпают искусственные тела, похожие на эльфов, и без всяких металлических и электронных включений. Они ведь не обязательны. Так что не волнуйся, наши инженеры-генетики и не такое проделывали. Они тебе ручного огнедышащего дракона в колбе вырастят, если попросишь. Наш договор остается в силе.

На следующий день люди и техника Вечности покидали Гондор. Один за другим отрывались от полосы тяжелые транспортные самолеты. Каждые десять минут в небе над вершиной Миндоллуина распахивалось, озаряя вечный снег зеленым сиянием, пространственно-временное окно, поглощавшее тех, кто принес на эту землю мир и победу.

"Эйприл Фест" была готова к старту. Бартон, Голдштейн и весь немалый экипаж самолета прощались с наемниками.

-Вот всегда так, - сказал Бартон. - Вечно мы нарасхват. Не успели тут закончить, уже посылают на 48-ю линию, Ближний Восток...

-Не исключено, что сюда придется вернуться, сказал Лугарев. - Ваши гениальные мозги могут понадобиться. Операция ведь еще не закончена.

-А что, мы как Чип и Дэйл, только позови, усмехнулся Голдштейн.

К ним подошел Мик Бэнкс, вертя в руках небольшой полиэтиленовый пакетик, в котором что-то чернело.

-Вот, сэр, как вы заказывали, - сказал Бэнкс, протягивая пакетик Бартону. - Уши Саурона.

Обалдевшие присутствующие уставились на маленький скромный пакетик, в котором действительно лежала пара вяленых угольно-черных ушей, насаженных на карандаш. В те несколько минут перед появлением дракона Бэнкс успел-таки позаботиться о трофеях.

-Ай да Мик! - восхищенно произнес Бартон, разглядывая уши. - Вот уж сувенир так сувенир! Но у вас больше прав на него, - сказал он Митчеллу. - Повесьте в кабине "Спектра", что ли...

-Возьми на сохранение, Расселл, - ответил Митчелл. - До "Спектра" мы теперь ох как нескоро доберемся. У тебя целее будет.

"Эйприл Фест", грациозно оторвавшись от полосы, сделала прощальный круг над городом и скрылась в распахнувшемся окне. Вслед за ней улетели вертолеты Марии Пирелли. Лугарев подошел к ее "Крестоносцу".

-И куда ты сейчас? - спросил он.

-Отдохну пару недель, а там посмотрим, - ответила Мария. - Как обычно, куда пошлют...

-Пожалуй, я попрошу, чтобы тебя включили в нашу группу поддержки, - решил Лугарев. - Спиной чую, понадобится нам "Крестоносец" в этом Валиноре, еще как понадобится...

-С удовольствием, - ответила Мария. - Не хочу оставлять тебя без присмотра с этой принцессой из сказки, - она не слишком приветливо взглянула на стоявшую в стороне Селестиэль.

-Не беспокойся, - усмехнулся Лугарев. - Ей же пять тысяч лет! Нас с ней мало что объединяет, а вот разделяет очень многое.

-А ты уверен, что она тоже так думает? - буркнула Мария. - О'кэй, коммандер, мне пора. Чуть что - звони, хоть с другого конца Галактики прилечу. До свидания!

-До свидания... Мирия, - ответил Лугарев.

-Нет, - она покачала головой. - Теперь я - Мария.

Лугарев проводил взглядом ее истребитель, пока он не скрылся в окне, затем вернулся к наемникам. Все они - кроме Дика Кингсли, приводившего в порядок нервы после ранения - оставались в Гондоре, так как были включены в команду поддержки для обеспечения высадки группы Лугарева в Валиноре. Пока же длится плавание, наемники должны были заниматься обычной работой - подготовкой реорганизованной гондорской армии. Конечно, этот процесс был медленным и сложным, но в таком деле главное - начать.

Посланный в Лотлориен вертолет привез двух других эльфов, вместе с которыми Лугареву, Левину и Селестиэль предстояло плыть через океан.

Около трех часов дня база почти полностью опустела. Радары и зенитно-ракетный комплекс тоже были демонтированы. На стоянках остались только вертолеты наемников и небольшой комплекс обслуживания.

-Как пусто стало, - пробормотал Бейли, грустно окидывая взглядом казавшуюся бесконечной взлетную полосу.

-У меня такое предчувствие, что все еще вернется, - уверенно сказала Селестиэль.

Они уселись в несколько джипов - люди и эльфы вместе - существа, принадлежащие этому миру, и наемники Вечности, пришедшие из невообразимо далеких глубин времени. Куцые оливковые машины заревели моторами и начали долгий подъем по склону горы к городским воротам.

КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ.