Пару часов спустя, я выглядела совершенно восхитительно и чувствовала себя абсолютно несчастной. Франческа подобрала для меня несколько нарядов, и ни один из них — ни в малейшей степени — не был практичным. На данный момент я была утянута в короткое кружевное черное платье и обута в ужасно милые, но невероятно высокие «шпильки» — ноги заныли уже через пять минут, но мне пришлось признать, что эффект был впечатляющим.

За все приходится платить.

Подобрав мне одежду, Франческа послала меня в салон красоты. Моим длинным прямым волосам был придан объем — их начесали и уложили феном с точностью до сантиметра. В конечном счете, белокурые пряди были витиевато уложены на затылке, искусно взъерошены и до хруста залиты лаком. Волосы выглядели великолепно, пока вы не трогали их. Визажист изыскано подвел мне глаза серой подводкой, благодаря чему они стали казаться больше, и придал лицу искусственный румянец. Конечный результат оказался просто блестящим — я очень смахивала на ingénue [14] Ingénue ( фр .) — наивная девушка.
, достигшую брачного возраста.

Кажется, Джейсон тоже так посчитал, а его взгляды, которыми он меня одаривал, собирались стать причиной моего постоянного румянца.

Как я и помнила, с головы до ног Джейсон был ослепителен. У него было крепкое телосложение — сплошные мускулы и загорелая кожа, в то время как Бью скорее был худощавым, но с очень широкими плечами. Он был одет в угольно-черный шерстяной пиджак и в светло-голубую шелковую рубашку с расстегнутым воротом. Во всем, за исключением одной вещи, он походил на богатенького плейбоя. При всем своем великолепие и деньгах, Джейсон был очень сильно надушен дешевым одеколоном. Чрезмерно. Невыносимо. Либо «Брют», либо «Олд Спайс».

Тем не менее, характер мужчины определяется не качеством или количеством его одеколона, поэтому я решила не обращать на это внимания и вяло улыбнулась Джейсону поверх своего стакана с водой.

— Это все, что ты собираешься есть? — спросил он, указав на мою небольшую порцию салата. — Пожалуйста, заказывай все, что хочешь.

Я едва заметно пожала плечами:

— На самом-то деле, я не очень голодна. — Вообще-то, я была голодной, как волк, но Жизель запланировала для меня еще два ужина, поэтому я поумерила аппетит. К тому же, все, что попадало мне в рот, имело привкус «Олд Спайса». Поэтому я попивала воду и с заинтересованным видом слушала болтовню Джейсона.

И старалась не думать о Бью. Вот он действительно приятно пах. Прошлой ночью, когда я прижималась к нему, от его кожи исходил едва ощутимый пряный аромат, происхождение которого я так и не выяснила. Может, дезодорант, а может гель для душа. Неуловимо-тонкий и кристально-чистый.

В носу засвербело. Для себя я точно решила — мне нравится неуловимо-тонкий и кристально-чистый аромат.

— …друзья с Бью Расселлом?

Я вновь сосредоточилась на своем спутнике, который озарял меня мегаваттно-белоснежной улыбкой.

— Извини, что?..

— Я спрашивал о Бью. Он твой друг?

Я озадаченно уставилась на него. Он слышал мой телефонный разговор, и после этого называл нас «друзьями»?

— Наверное, можно и так сказать. — Как называла это Жизель? Подыграть?

— Я слышал, он очень важная персона в его клане.

Разговоры о нем делали меня несчастной, поэтому я коротко ответила:

— Не знаю.

К моему облегчению, он понял намек и перевел разговор на другую тему. Джейсон оказался изумительным спутником — остроумным, обаятельным, он смеялся над моими попытками пошутить, и даже заставил меня почувствовать себя хорошенькой. Женщины, проходя мимо нашего стола, замедляли шаг, чтобы получше его рассмотреть. Он частенько касался моей руки и пожирал взглядом, не скрывая, что хочет съесть меня как конфетку.

Тогда почему же у меня из головы не выходит мужчина, с которым провела прошлую ночь? Оба мужчины были вер-пумами. Оба были красивы. Джейсон был воплощением любезности, в то время как игривая улыбка Бью сводила меня с ума от желания.

Я разрывалась между двумя пумами — как ни странно, но это не та проблема, возникновение которой я могла представить в своей жизни.

  * * *

Мое следующее свидание оказалось не намного лучше.

Оно проходило еще в одном ресторане (по заранее оговоренной схеме, разумеется) и начало было неплохим. По крайней мере, первые пять минут. После чего, мы прямиком устремились в непролазные дебри неловкости.

— Итак, — произнес Гарт-нага, — чем вы занимаетесь?

Он рассматривал меня с откровенным интересом — его взгляд покоился в моем декольте. По крайней мере, Джейсон обладал большей благопристойностью — он смотрел мне прямо в глаза.

Я начала ковырять вилкой в курином пармезане. Должна ли я признаться, что работаю в агентстве, или лучше солгать? Пока я колебалась с ответом, Гарт быстро высунул и убрал язык, облизав губы. Боже милостивый, неужели эта штуковина раздвоенная?

После увиденного, я отвлеклась на мгновение, поэтому пришлось собираться с мыслями.

— Я профессиональный бухгалтер.

Раздвоенный язык — по мне так это серьезный повод для нервного расстройства.

— Очаровательно, — сказал он тоном, подразумевающим, что бухгалтерия будет поскучнее пенополистирола. — Так как же вы попали в агентство Жизель? Оно весьма эксклюзивно.

Иными словами, как непритязательному человеку удалось стать достойным внимания?

— О, обычным способом. — Я не знала, что под собой подразумевает «обычный способ», но готова была поспорить, что он тоже не в курсе. Что-то скользнуло по моим туфлям, и я подскочила. Что за херня? Неужели это его хвост?

Он одарил меня взглядом, который как предполагалось, должен был быть соблазнительным.

— Люди, имеющие разрешение — довольно редки, — произнес он, не отрывая взгляда от моей шеи, словно я носила на ней своеобразный проблесковый свето-маяк. Мог ли он видеть метку Бью? — Особенно девственницы.

— Это Жизель сказала вам, что я — девственница? — наигранно-небрежным тоном спросила я, не выказывая, что на самом деле захожусь в безмолвном крике. Как если бы спросила у своего спутника, к какой партии он принадлежит — к Республиканцам или Демократам? Или к нагам.

Гарт удивился моему вопросу и сделал еще глоток вина, ощупав языком край бокала. Ага, точно раздвоенный. Я подавила дрожь.

— Да. Девственницы крайне желанны, — произнес он. — Вы были заявлены, как заслуживающая внимания, вы здоровы, и вас считают равноправной парой для любого члена Альянса.

Я обрадовалась, что ничего не съела, в обратном случае, я бы точно извергло содержимое желудка обратно.

— Парой? — спросила я. — Как мило. — Подфартило. Я подняла бокал с вином и взболтала его, надеясь, что со стороны выгляжу так, как будто знаю, что делаю. Я понятия не имела, почему люди взбалтывают вино.

Гарт наклонился вперед.

— Занято ли ваше сердце другим?

Его не-понятно-что еще раз скользнуло по моим туфлям.

Фу! Если Жизель думала, что сможет шантажом вынудить меня выйти замуж за одного из ее клиентов — после того, как выдоит их до последнего цента, — она жестоко ошибалась. Я не собиралась сочетаться браком с этим дядей. Более того, я уже начала побаиваться остальных кавалеров, которых она выстроила в очередь ко мне, за исключением Бью. Гарт снова уставился на мою шею, как если бы хотел закрыть метку Бью своей. Я скользнула рукой к ключице и прикрыла метку.

— Вот это да! Взгляните на время, — сказала я, изображая удивление. Словно я была настолько очарована нашим свиданием, что совершенно потеряла счет времени. Я положила салфетку на стол. — Мне уже нужно скоро уходить.

Со страстным выражением на лице, он потянулся к моей руке.

— Я никогда не встречал такой, как вы, — провозгласил он, зажав в потных ручонках мою ладонь. — Вы — красивы, отвечаете изощренному вкусу и… девственны.

Очевидно, Гарт давно ни с кем не встречался, если решил, что я «отвечаю изощренному вкусу». И на меня немного нагоняло жути, что он продолжает кидаться такими словами (и его производными), как «девственница». Я попыталась вытащить руку из его ладоней.

— Как мило с вашей стороны.

— Мы должны встретиться еще раз, — сказал он, не позволяя мне высвободиться. — Я мог бы даже влюбиться. — Его взгляд вновь метнулся к загадочной метке на моей шее, которую казалось видят все, кроме меня.

Был бы он хотя бы вполовину так сражен, если бы меня уже не «застолбили»? Сомневаюсь.

— Извините, мне нужно сходить припудрить носик.

Он поднес мою руку, с которой не желал расставаться, к губам и поцеловал тыльную сторону ладони, пройдясь языком по коже. Я едва смогла подавить дрожь отвращения.

— Туалет, — взвизгнула я и резко выдернула ладонь из его рук, после чего схватила сумочку и помчалась в дамскую комнату.

К уборной была приставлена дежурная, которой я дала двадцатку:

— Не подскажете: здесь есть черный выход?

Она понимающе взглянула на меня:

— Это ваш кавалер там, в галстуке «боло» и желтом жилете?

— Он самый. Вы должны помочь мне, — сказала я и наклонилась к ней: — По-моему, он носит шпоры.

Она содрогнулась.

— В кухне есть выход. Я проведу вас туда.