Я рос ребенком, в общем-то не плаксой, И на рассвет смотрел из-под руки. «Одеколоном, водкою и ваксой» Пропахли в моем детстве мужики. Вот дядя Шура в кителе военном, Он пороха не нюхал ни шиша, Но на парад стремился непременно, В колонне ветеранов прошагать. Другой сосед, из Одинцовых, Коля, Прошел войну с начала до конца. Натерли сапоги ему мозоли, В груди зажат осколок из свинца. Он не кичился званием солдата, В шкатулке орден боевой хранил И только в знаменательные даты Его с особой гордостью носил. Он не был притязателен в одежде, В еде, в квартире и во всем другом. Сто грамм за друга поднимал он прежде, Чем выпить за других, что за столом. Как много наших скромных ветеранов Достойной славой в жизни обошли. И только лишь невзгоды, слезы, раны Навечно с ними, словно соль земли. Я рос мальчишкой, мужеству учился У наших дорогих фронтовиков, И быть на них похожим я стремился, За правду дрался без обиняков. С полос газет и голубых экранов Лишь в праздники звучат их имена. Забвенью предаваться слишком рано. Их лица воскресят нам времена.