На следующий день, едва закончив одеваться, Фейт ощутила вежливый, но настойчивый телепатический вызов. Она широко распахнула глаза. Прикосновение было незнакомым, но только одна группа лиц имела право обращаться, к кому пожелает, в подобной манере.
«Фейт НайтСтар».
«Необходимо ваше присутствие в зале Совета. Подтверждающие документы отправлены на ваш почтовый ящик».
«Да, сэр».
Она знала, что это разум мужчины, и догадалась, кто это — Маршалл Хайд, самый старший Советник.
«Вас проводят». — Телепатическая связь прервалась.
Первым делом она проверила входящую почту, не стоит сбрасывать со счетов Крайчека, который вполне может таким способом устроить ей засаду. Но нет, вот она, без сомнения, подлинная печать Совета. Фейт бросало то в жар, то в холод, пока она говорила М-Пси не беспокоить ее ни при каких обстоятельствах и пыталась привести в порядок спутанные мысли. Ее смятение ни за что не должно просочиться наружу. Ни за что.
Она выбрала стул у зашторенного окна, сделала глубокий вдох и вошла в ПсиНет без маскировки. Сегодня ей нужно было сиять во всю мощь кардинала, молча демонстрируя силу. Её ожидали два разума. Что-то в них вызывало такую острую тревогу, что, будь она в своем теле, у нее встали бы волоски на затылке. Пока ее, поочередно переключая с канала на канал, вели к темному ядру в центре ПсиНет, она размышляла, не из Стрел ли ее сопровождающие.
Хотя подтверждения их существованию не было, слухи об этом подразделении периодически всплывали в материалах, которые она откопала, пытаясь понять, почему ею интересуется Совет. И сейчас, в компании двух явно смертоносных разумов с отпечатком Совета высокого уровня, она с неохотой пришла к выводу, что Стрелы — не просто досужие домыслы. Размышления о тайном отряде, который нужен, чтобы навсегда затыкать рты недовольным, в числе прочего уверенности не прибавляли. Но ничего из этого не должны были увидеть в ментальном профиле, который она демонстрировала Совету, так что Фейт отбросила посторонние мысли. Стражи проводили её через первые два поста в ядре, а там передали второй паре, которые повели её ещё глубже. Но когда отворилась дверь в последнее помещение, внутрь она вошла одна.
Дверь за ней закрылась.
Фейт оказалась взаперти с сияющими разумами шести самых могущественных и смертоносных обитателей ПсиНет. Никита Дункан со своими ментальными вирусами. Минг ЛеБон, прославленный мастер ментальных атак. Татьяна Рика-Смайт, обладавшая, как поговаривали, редким умением пробивать самые прочные щиты. Её Фейт опасалась больше всего, потому что, если слухи не врали, Татьяна могла разрушить любой щит без ведома жертвы.
Поэтому Фейт подняла вчетверо больше щитов, чем обычно. Может, это было и слишком, но ей не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал её секреты… секреты Вона. Кроме многослойности, она научилась необычному и очень эффективному способу сделать так, чтобы щиты никогда не занимали статичное положение, потому их невозможно было отследить и пробить. Этому её научила Саша в ту ночь на крыльце, прежде чем Фейт нарушила Протокол на самом интимном уровне.
— Фейт.
— Да, сэр, — ответила она Маршаллу без промедления, спрятав подальше посторонние мысли. В присутствии Совета она не могла позволить себе забыть о бдительности.
— Вы уже поняли, что мы думаем принять вас в Совет. — Разум Маршалла был как лезвие, достаточно острое, чтобы заставить других истекать кровью
— Да, сэр. — Если Вон прав, Советники Пси покрывают убийц, чтобы защитить Безмолвие.
Может, они прислушаются к ее предостережениям, решат остановить убийства, прежде чем в ПсиНет поднимется волна. А потом? Фейт вспомнила слова Вона о санкционированных убийствах. Которые она не сможет остановить, которые она, возможно, предпочтет не останавливать, поскольку такова воля Совета.Мин
Её воля.
Может ли она стать настолько бесчеловечной? Ужас медленно растекался по венам, царапая крошечными коготками и причиняя острую боль. Ей не хотелось думать так о своем народе, не хотелось принадлежать к расе, которая оправдывает подобное.
— Что вы думаете по этому поводу? — Мин ЛеБон, член Совета, чье имя никогда не упоминали в новостях и не связывали с какими-либо важными событиями, пугающе опасная сила под прикрытием цивилизованного фасада в лице Генри и Шошанны Скотт.
— Я молода, — ответила она. — Определенная часть населения может посчитать это слабостью. — И она не была вооружена умением безжалостно убивать. Ей становилось дурно от одной мысли о том, чтобы забрать жизнь, чтобы не только принять, но и одобрить подобное.
Тем не менее, она понимала, что Вон убивал и убьет еще, чтобы защитить свой народ, может, даже, чтобы защитить ее. И это не вызывало в ней отвращения. Возможно, потому что есть разница между жестоким, но честным законом дикой природы и холодным, расчетливым убийством, чтобы дать ещё больше власти тем, кто и так ею злоупотребляет.
— Верно. Однако ваши щиты чрезвычайно сильны. Похоже, вы способны держать удар. — Замечание, кажется, подтверждало слухи. Фейт совсем ничего не ощутила, но ее щиты, видимо, испытали и сочли удовлетворительными. Она чуть не передернулась. У скольких людей Татьяна незаметно копалась в головах, так, что они и не почувствовали вторжения?
— Ваша способность предвидеть будущее тоже очень пригодится, — добавил Маршалл.
Нет.
Она не даст использовать свой разум для достижения целей, призванных и дальше держать её расу в путах оказавшегося фальшивкой Безмолвия. В этот момент она вдруг поняла, что все остальные пути никогда никуда не вели, это страх перед неизвестным заставлял её думать иначе.
Теперь ей надо было лишь пережить Совет.
— Хоть мне и льстит быть претендентом, но умирать я не готова. — Она ведь только научилась жить. — Мне отлично известно, что Калеб Крайчек тоже в числе кандидатов. Он провел годы при Совете, оттачивая навыки. — И главный из них — избавляться от конкуренции.
— Я не горю желанием становиться мишенью, когда в действительности вам нужен он. Я не настолько самонадеянна, чтобы считать, что смогу победить его, если он решит обеспечить себе пост, удалив меня из уравнения.
— То есть вы признаётесь в своей слабости? — Шошанна, всегдашний враг. Из подсознания Фейт всплыл образ — руки Шошанны, выпачканные в крови. Будущее оставалось неизменным.
Признаться в слабости перед Советом — плохая идея.
— Я говорю, что если вы хотите, чтобы я к вам присоединилась, то я этого не сделаю, пока не достигну… понимания с мистером Крайчеком. — Пусть думают, что она намерена избавиться от Калеба. Конечно, если его поддерживает Шошанна, он узнает о словах Фейт через несколько секунд после того, как она выйдет отсюда, если не раньше.
Выживание окажется под вопросом, если она не будет осторожна.
— Я не согласна, чтобы Совет использовал меня в качестве пешки для пробы сил Калеба. Нацепите мишень на кого-нибудь другого.
***
Желудок сжался в комок, мышцы болезненно ныли, но она ушла живой. Фейт знала, что времени у неё очень мало. Либо Калеб потеряет терпение и решит действовать по-своему, либо Совет догадается, что Фейт творит за их спинами, а именно: выслеживает маньяка.
Она не могла позволить убийце Марины отнять ещё одну жизнь. Кто бы он ни был, он обладал слишком большой силой, физической и ментальной. Надо вычислить его до того, как он найдет способ обойти её новую защиту, сплетенную из тонкой опасной сетки эмоций. Может, он больше и не мучил ее своими фантазиями о смерти, но не потому, что плохо старался — тьма его скреблась в ее разум уже два дня, стремясь показать Фейт, что он будет делать.
Сегодня она намеревалась впустить его.
Но прежде она хотела собрать как можно больше полезной информации. Не для себя, а для веров, единственных, кто обращался с ней не как с приносящей большую прибыль машиной. Вон. Имя ее ягуара — её талисман. Мех защекотал ей руки, губы прижались к шее, ощущения были настолько реальны, что она завернулась в них, как в защитный покров, и закрыла глаза, ступая на звездное поле ПсиНет.
Сильные и слабые разумы мерцали вокруг неё, мириады красивых неярких точек. Фейт снова не стала скрываться, прикидываясь кем-то другим — она родилась кардиналом, и звезда ее была обжигающе яркой. Хотя казалось, что за ней никто не следит, Фейт хватало ума понять, что Пси-клан не оставит ее без присмотра.
На этот случай у неё имелся особый план, её заранее предупредило то же самое предчувствие, что подсказало выйти сегодня в ПсиНет. Обязательно сегодня. Фейт не знала, почему, но надеялась, потому что убийца совершит ошибку. Пока же она занималась простейшими вещами — слушала пульс сети, голоса, которые не мог слышать Совет, потому что они были слишком тихими, слишком далекими.
Но кое-чего она не понимала. Многие говорили, что НетСущность обучена сигнализировать о любом разговоре, который может заинтересовать Совет. Так почему же в Совете не знали, что в сети кипит недовольство, что зреет восстание? Ясно же, что они не знают. Потому что иначе голоса эти безжалостно заглушило бы Безмолвие, а нейронов, оставшихся после реабилитации, им бы едва хватало на самые простые действия вроде еды и купания.
Подстегиваемая мыслями о Реабилитационном Центре, она привела в действие план по сохранению инкогнито, проникая сквозь время и пространство в дальний сектор ПсиНет. Одновременно она подняла щиты, скрывающие её личность. Любому наблюдателю покажется, что она просто исчезла. Элементарный способ избежать слежки, но Фейт раньше никогда не пользовалась этим общественным каналом, а ссылку осторожно сохранила в свою предыдущую вылазку, так что её теперь не в силах отследить.
Достигнув нужного канала, она покружила поблизости, чтобы влиться в местные потоки данных. Ничего особенно интересного в информации не было — региональные новости и официальные сообщения, — так что она вывернулась из потока и направилась в публичный чат. Участники обсуждали теорию реактивного движения. Фейт все равно осталась. Таким образом, если у неё не получилось избавиться от хвоста, а она все-таки найдет, что ищет, её пребывание тут не будет выглядеть странным, учитывая, что ещё она слушала.
В конце концов, она Я-Пси. Они и должны быть немного не от мира сего.
После теории движения заговорили о новейшем инструкторе йоги в ПсиНет. Йога считалась очень полезным упражнением, поскольку эффективно обучала Пси концентрации. У Фейт, однако, сформировалось другое мнение о том, почему Пси тяготеют к древней духовной практике, и умение сосредоточиваться тут ни при чем. Может, они просто искали, чем заполнить пустоту внутри.
После йоги она оказалась в комнате новостей, где все обсуждали революционный договор между Дарк-Ривер, Сноу-Данс и Дункан, который уже приносил огромные прибыли. Всех подробностей сделки Фейт не знала, но была в курсе, что та связана с жилым комплексом, приспособленным для веров. Хотя проект принадлежал семье Дункан, контракт на проектирование и застройку заключили с Дарк-Ривер, полагая, что только веры понимают желания и потребности своей расы. Волки Сноу-Данс предоставили земли — через Дарк-Ривер — и проект стал первым в своем роде сотрудничеством.
Она услышала, что весь комплекс распродали ещё до того, как первый дом был выставлен на торги. А заказы все росли. Кто-то предположил, что такие сделки можно провернуть в Европе с более-менее цивилизованными группами веров. Тут же последовало логичное возражение, что леопардов и волков вряд ли можно назвать цивилизованными, именно поэтому они так успешны.
Она сделала себе заметку — Дарк-Ривер будет приятно узнать, что бегство Саши не перекрыло будущие возможности для бизнеса. Напротив, позиции веров в деловом мире, похоже, укрепились. Пси, может, и не дозволялось общаться с перебежчицей Дункан, но заключать сделки с ее стаей — совсем другое дело. И у Совета хватало ума не пытаться этому мешать.
Разговор перешел на другие темы, и, послушав еще несколько минут, Фейт ушла. Спустя два часа ей начало казаться, что предчувствие было плодом ее воображения, способом облегчить чувство вины. Но в следующее мгновение она уловила краем уха разговор в маленькой комнате, наполовину скрытой позади еще одной. Принимая во внимание её расположение, было ясно, что те, кто внутри, специально искали уединения.
— …потеряли двоих за последние три месяца. Статистикой такое не объяснишь
— Я думал, что это — несчастные случаи
— Тела не были обнаружены. Несчастные случаи — это только со слов властей
— Мы знаем, кто дергает их за веревочки
Очень заинтересованная, Фейт застыла в самом дальнем углу, стараясь не привлекать внимания.
— Я слышал, семейная группа Шарма-Лоэб потеряла женщину при схожих невыясненных обстоятельствах.
— С нашего последнего разговора я следил за исчезновениями. Их слишком много, чтобы можно было как-то объяснить, с какой стороны ни смотри.
— Есть предположения, что это может быть
— Ходят слухи, что обучение не совсем эффективно.
Умно, подумала Фейт. Пси намеренно не пользовались словами Безмолвие или Протокол, которые бы скорее всего привлекли внимание НетСущности к разговору потенциальных бунтовщиков. Однако тот факт, что разговор происходил в публичной части сети, сам по себе показателен. Либо Совет ослабил надзор, либо население становилось смелее.
Несколько ведущих разумов в разговоре внезапно отключились, а может, направились в более безопасное место. Другой вопрос — можно ли вообще укрыться от НетСущности. Она составляла единое целое с ПсиНет, прятаться от нее — все равно что прятаться от воздуха.
Но, если подумать, почему Совет не знает масштабов растущего недовольства? Оно, конечно, пока невелико, но и игнорировать его небезопасно. Или!.. Фейт в голову пришла революционная мысль. Решив, что ей нечего терять, она вернулась в ПсиНет, продолжив бродить, с виду бесцельно, и вновь наткнулась по пути на перешептывания бунтарей.
Но этот недовольный ропот больше ее не интересовал. Даже тщетные поиски информации об убийце Марины отошли на второй план. Осталось лишь желание, вызванное предчувствием, так похожим на привычные ей видения.
Фейт хотела поговорить с НетСущностью.
Правда, она не представляла, как вступить в контакт. НетСущность — не совсем то, что другие привыкли считать живым существом. Это нечто другое, необычное, единственное в своем роде. Оно не разговаривает, не думает, не делает ничего, как она. Фейт даже не знала, как его найти. Оно было повсюду и нигде.
Так как оно уже несколько раз задевало её с момента выхода в сеть, Фейт решила двинуться в тихую часть, поближе к самым неинтересным потокам данных, и дождаться, пока НетСущность снова пройдет мимо. Да, при этом она не обратила внимания на голос логики и разума, один знакомый ягуар научил ее, что логика — это не все. Иногда надо слушаться инстинкта, пусть даже глубоко зарытого и забытого.
Прикосновение было таким легким и знакомым, что она едва не пропустила его. Уловив слабый след, она послала за ним узконаправленную мысль:
«Эй?»
Нет ответа.
«Ты меня слышишь?»
Фейт понятия не имела, тут оно еще или она говорит сама с собой. Наверное, на определенном психическом уровне НетСущность можно видеть или у неё есть стабильное ядро, к которому имеет доступ Совет, но если это и так, то секрет этот тщательно охраняется. Казалось, она в этом секторе совсем одна, и поэтому Фейт решила рискнуть. Если НетСущность молодая и несформировавшаяся, все получится. Если нет, за ней явится Совет.
«Я не слабая», — сказала она себе.
«Нет. Конечно, нет, Рыжик»,— хрипло прошептал ей на ухо голос Вона.
«Если они придут за мной, я буду бороться и вырвусь. Мне еще ягуара приручать».
С этой мыслью и с Воном в сердце она решила пойти ва-банк.
«Пожалуйста».
Одно-единственное слово, но оно звенело уверенностью, радостью и надеждой. Чувства были неуклюжими, оттого что ими редко пользовались, но в этом пустынном месте они были единственным проявлением нежности.
Спустя долю секунды что-то дотронулось до ее разума. Распробовав текстуру, Фейт поняла, что ничего подобного раньше не встречала… или встречала? В голове вспыхнул образ Вона, и она ощутила зверя в его глазах, насмешку в его голосе, удовольствие от его прикосновений. Он был живым, как жива была и эта сущность.
«???»