"Я люблю Вас". Вспоминая нежное признание Кимберли, Рауль передумал варить кофе и вышел из дома, чтобы полюбоваться морем. Свежий утренний ветерок ерошил волосы, но не приносил никакой ясности мыслей. Как он мог позволить ей эмоционально привязаться к нему? Этого не должно было случиться - она не должна любить его. Dios, ей следует думать совсем в другом направлении.
Только он был более осмотрительным. Она храбрая, сильная и выносливая. Он знал женщин, которые закатывали истерики из-за малейшего происшествия. Это отец научил ее быть такой жизнестойкой? Или мать? Или у Кимберли перед глазами был живой пример, как пережить насилие?
Он провел ладонью по лбу. Она спутала эмоциональную зависимость с потребностью к любви. Как ему теперь справиться со всем этим? С большой осторожностью, Сандовал. Подобно прогулке по узкой перекладине без страховочной веревки.
Проблема в том, что он заботился о ней, и у него не было причин быть жестким с ней. Было ошибкой - впустить ее в свой дом, в свою жизнь. В свое сердце. Он настолько привязался к ней, что с трудом представлял свой дом без ее жизнерадостного присутствия.
Даже не начинай, Сандовал. Она уедет сразу после завершения аукциона, а, по словам Надзирателя, мероприятие может произойти в течение недели или около того.
Понимание этого вызвало боль. Ему будет не хватать их совместного приема душа. Занятий в тренажерном зале. Спаррингов, во время которых он обучал ее обезвреживать противника и наносить тяжкие повреждения, и дьявольского огня в ее глазах, когда она освоила эту технику самообороны и нападения. Вечеров за просмотром телепередач, споров из-за фильмов. Ее своевольных и дерзких ответов и то, как она пыталась скрыть свое удовлетворение от покорности, которую она проявляла в служении ему.
Того, как она плавилась под его руками, когда он целовал ее. Он почувствовал, как затвердел. Отлично, Сандовал.
Что ж, он видит эту ситуацию предельно четко. И постарается удержать их обоих от глупых поступков.
Развернувшись, чтобы вернуться назад, Рауль задумался, захочет ли она остаться с ним, когда все закончится. Вряд ли. Ким действительно была сабмиссивом, но она ясно дала понять, много раз, что не хочет погружаться в этот образ жизни. И ей нужно исцелиться. Как только ее голова будет в порядке, она не захочет Хозяина. Не в скором времени, а, возможно, и никогда.
Даже если случится чудо, он тоже не был готов к отношениям. Это было крайне преждевременно. И на этот раз он не хотел довольствоваться чем-то меньшим, чем отношения Доминант/саба «24/7» с той, кто желает этого так же сильно, как и он.
Чайка над морем издала протяжный визгливый крик, когда другая стащила ее рыбу. Он направился в дом. Ему потребуется большое количество кофеина, чтобы придумать способ, который позволил бы отступить прежде, чем он успеет причинить ей боль.
Ким бросила хмурый взгляд на полосу солнечного света, пробивающуюся сквозь окно балкона, затем мельком взглянула на часы на прикроватной тумбочке. Полдень? Неудивительно, что Мастер R уже давно проснулся.
Пустое место рядом с ней в постели вызвало острую боль в сердце. Она полюбила просыпаться рядом с надежным телом Мастера R, возможно, оттого что именно он будил ее каждое утро, с тех пор как у них был реальный секс. Его руки ласкали ее груди, а член устраивался сзади между ее ног. Мастер удерживал ее на месте, нежно, крепко, в то время как его член проталкивался в нее. Спросонья она медленно включалась в игру, но, когда его ловкие пальцы начинали скользить по клитору, первым блюдом ее дня становился секс. Кто бы мог подумать, что утреннее пробуждение может быть таким приятным?
Только не сегодня. Вздохнув, Ким выбралась из кровати.
Но вчера ночью она призналась, что любит его, и он точно не выглядел взволнованным, получив известие о ее любви к нему.
С хмурым видом девушка вошла в душевую, также тоскуя по его присутствию здесь. Поддразниванию, его смеху. В одно утро он не взял ее в постели, но наверстал это спустя несколько минут.
Ее губы изогнулись. В тот раз она уверяла его, что совсем не заинтересована в сексе в душе.
- Не сегодня, - произнесла она тогда.
Боже, это не совсем то, что надо говорить Дому.
- Неужели, - сказал он с суровым, но смеющимся выражением в глазах. - Разве у сабы есть выбор?
Прежде чем она поняла, в какие неприятности вляпалась, он схватил ее за талию, вышел из душевой кабины и разложил Ким на холодной поверхности кафеля. Он прижал ее ноги к своим плечам, приложился ртом к ее киске и вынудил ее испытать оргазм, подождал секунду, потом добился этого еще раз. У Ким кружилась голова, когда он затащил ее обратно в душ. И тогда, будучи Домом, кем он и являлся, он уверенно нагнул ее и взял сзади. Жестко.
Почему она наслаждалась этой властностью? Девушка намылила свое тело, фыркнув на реакцию затвердевших сосков. Ага, вот что с ней делают даже мысли о нем.
Но он не хочет ее любви.
Был ли он прав в отношении нее? Она вообразила себе любовь, тогда как это, в действительности, была всего лишь потребность? Может быть. Ким вытерлась. Она не чувствовала себя эмоционально зависимой. Ну, может быть, чуть-чуть.
Ее джинсы, нижнее белье и топ на бретельках лежали на стойке для полотенец. Видимо, Мастер R решил, что сегодня она может быть одетой. Ее рука застыла над одеждой. Сегодня или теперь каждый день? Ее задание закончено, не так ли? Целью всего разыгранного ими спектакля было добиться для Сэма получения рекомендаций во время контрольного посещения Надзирателя.
Даже если Сэм потерпел неудачу, и Мастер R будет вынужден присутствовать на аукционе, он возьмет в качестве своей сабы агента ФБР. Не ее.
Чувство облегчения испарилось от отвратительного видения Мастера R в компании другой женщины. Будет ли он шлепать сабу? Заставит ее кончить? Несомненно, он все это он сделает. Поток явной ревности привел ее в смятение. Боже, ей необходимо выбраться отсюда.
Когда она вошла в кухню несколько минут спустя, Мастер R сидел на барном стуле около кухонного острова, с газетами и кофе перед ним. Она начала говорить, но увидела телефон, который он прижал к уху.
- Верно, - произнес он. - Сэм сообщил, что Дамер звонил несколько минут назад. Проверка его данных прошла успешно, и он должен получить приглашение на аукцион в течение этой недели.
Это означало, что задание выполнено. Ким обняла себя, пытаясь сдержать эмоции. После первого погружения с аквалангом она самостоятельно буксировала себя до трапа бота, затем ей надо было сбросить с себя тяжелый баллон с кислородом и пояс с двадцатью килограммами свинцовых грузиков. После этого она почувствовала, будто ее может унести ветром. Очень похоже на то, что она чувствовала сейчас. Ее участие окончено.
Мастер R внимательно слушал, а затем усмехнулся.
- Да, он достаточно показал. Он провел сцену с одной из самых крикливых саб в клубе. - Рауль бросил беглый взгляд наКим, его глаза пристально, но одобряюще рассматривали ее. - Кимберли выполнила свою работу на отлично.
Ощущение тепла возродило ее к жизни и умерло от его следующих слов.
- Поскольку Сэм внедрился к ним, думаю, ей следует перебраться в дом Габи.
Ким уставилась на него. Пощечина не причинила бы столько боли. Что она сделала не так?
- Нет, она не сделала ничего плохого. Однако оставлять ее в отношениях Хозяин/рабыня, пока она восстанавливается после похищения, было бы неразумно. Она становится зависимой от меня, Коурос.
Он прямо встретил ее взгляд, не пытаясь что-либо скрыть. Злость начала поглощать боль. Да, она могла ненавидеть его.
- Нет, ей не нужно оставаться здесь. Ее работа завершена. Даже если приглашение Сэма не состоится, я задействую для демонстрационного показа одного из ваших агентов, а не Кимберли. Я бы никогда не взял ее на публичную продажу рабынь. И мы это уже обсуждали. - Его глаза стали холодными. - Отправьте ее к Габи. Она сделала достаточно.
Приятно слышать. Стараясь не хмуриться, Ким налила себе кофе.
Мастер R внезапно выпрямился.
- Когда это произошло?
Резкость в его голосе заставила Ким подпрыгнуть на месте, и она зашипела, когда кофе ошпарил ее пальцы. Она торопливо поставила чашку, встряхнув рукой. Ой.
- Кимберли!
Мастер R указал на кран.
Она помедлила. Но она хотела услышать. Уступив, девушка пустила холодную воду на свои покрасневшие пальцы. Сквозь шум воды она слышала, как он возмутился:
- Я ставлю вас на громкую связь. Она имеет право знать.
Он установил телефон на кухонном острове.
Знать что?
- Ты - упрямый ублюдок, Сандовал, - появился звучный мужской голос кого-то из штата Мэн, с усилившейся громкостью. - Мисс Мур, я объяснял вашему Хозяину, почему не хочу, чтобы Вы возвращались в дом Габи.
Ким сглотнула. Она не знала этого мужчину.
- Почему?
- Я не знаю, говорил ли Вам когда-нибудь Рауль, но мы установили устройства наблюдения в окрестностях. Простая мера предосторожности, чтобы обеспечивать вашу безопасность.
Ее челюсть отвисла, и она уставилась на стены. Что же они увидели?
- Нет, gatita, - вмешался Мастер R. - Камеры только снаружи: на фасаде и боковых стенах дома и одно во внутреннем дворике, наведенное в сторону пляжа.
Агент ФБР фыркнул.
- Он не разрешил ничего сверх этого. Мы заметили несколько человек, следящих за вашим домом с момента, как Рауль купил Вас. Совершенно случайно. Но сегодня утром частный детектив проверил Вас и сфотографировал.
Ким обхватила себя руками, ее пронзила дрожь. Окружающий мир небезопасен. Она уже знала это.
- Учитывая их ранее имевшую место слежку, они в курсе, что Вы проводите много времени на открытом воздухе. Если Вы вдруг исчезнете, в то время как Рауль будет дома, они зададутся вопросом, почему.
Они следили за домом. От холодка, пробежавшегося по ее позвоночнику, тело Ким покрылось мурашками.
- А вдруг они попытаются вернуть меня назад?
Боже мой, это было глупо. Они не будут воровать у собственного покупателя.
- Похищение рабыни, которую они продали, не идет на пользу бизнесу, - агент ФБР сделал паузу. - Если это Вам как-то поможет успокоиться, все окрестности хорошо охраняются полицией. У Рауля первоклассная охранная система и дома, и участка, гораздо лучше, чем та, что в загородном доме Маркуса. Никто в здравом уме не будет проверять ее на собственной шкуре.
Мастер R подарил ей слабую улыбку и прошептал:
- Я вырос на улицах, помнишь?
Да. Она видела, как он совершает обход перед сном, проверяет территорию, и не удосужилась поинтересоваться, зачем. Так что она была здесь в безопасности. Но остаться?
Мастер R хранил молчание, очевидно, давая ей выбор. Она ненавидит принимать решения. Она хотела уйти к Габи... но все-таки, даже если он не любит ее, она хотела остаться с ним.
С трудом она оттолкнула эти эмоции в сторону. Ее желания не имеют значение. Независимо от того, что она чувствовала, ей нельзя делать ничего, что вызовет подозрения и провалит расследование.
- Надо полагать, я пробуду здесь еще несколько дней.
- Благодарю Вас, мисс Мур. Я с нетерпением жду встречи с Вами в конце этой недели.
Выругавшись, Мастер R задвинул крышку телефона, затем прищурился на нее.
- Ты справишься с этим?
Она никогда снова не сможет чувствовать себя хорошо.
- Конечно, - девушка вздрогнула, когда он свел брови. Выбалтывание всей правды, наверняка, является порой не совсем правильным. - Ладно, мне трудно - настолько быть выбитой из колеи. Я хочу домой и жить своей жизнью. Увидеть маму.
Остаться с ним. Убежать от него. Любить его.
- Конечно. - Он отхлебнул кофе и отвел от нее свой пристальный взгляд, словно спасаясь от того, куда мог завести этот разговор. – Ты, должно быть, очень сильно скучаешь по своей маме.
Его слова были полны понимания, и нежность, с которой он произнес "мама", сказала ей о многом. И еще больше оставила не ясного. Она нахмурилась.
- Я считала, что Ваша семья живет в Тампе. Вы сказали им не приезжать к Вам?
Его губы сжались.
- Мы не... общаемся.
- Почему?
- Они не одобряют моего тематического образа жизни. Совсем. Когда они узнали... Они, наверное, спокойнее бы отреагировали, если бы я был геем.
Рауль потер лицо. Он, вероятно, думал, что выражение его лица было непроницаемым, однако это было не так. Жизнь в отчуждении от семьи ранила его.
- Мне очень жаль.
Он был таким любящим. То, что его семья оттолкнула его, должно быть, ужасно.
- Это не твоя проблема, gatita.
- Думаю, это не так. - Она рассматривала кофе в своей чашке, болтая темную жидкость по кругу. Как и ее жизнь. Он сказал, что ей не следует участвовать в отношениях Хозяин/ Рабыня, и что она стала зависима от него. Может быть, он и прав. - Мастер R?
Он наклонил голову.
- Да?
- Мы можем жить вместе, как... как друзья? Уже без отношений Хозяин/рабыня?
Его хмурый взгляд прояснился.
- Можем. Хорошая идея. - Он постучал пальцами по разложенным бумагам, а затем снова взглянул на нее. - Ты можешь занять гостевую спальню, как и раньше.
Больше не чувствовать себя укутанной в его объятия по ночам? В кухне, казалось, потемнело.
- Прекрасно. Пойду, перенесу свои вещи.
Она с трудом, но дошла до спальни Хозяина - нет, Рауля. Ким уложила одежду, которую подарила ей Габи, но оставила костюм французской горничной в шкафу для него, чтобы вернуть его Z. После, бросив все на кровать в гостевой спальне, она вернулась за своими туалетными принадлежностями.
Девушка отвела глаза в сторону от душевой, отказываясь вспоминать ощущение его больших рук, скользящих по ее намыленному телу. Теплые и твердые. Нет. Еще одна неделя, затем все закончится. Она отправится домой и… что? За исключением желания увидеть свою маму, она никогда не задумывалась о том, что будет после.
Колени Кимбер ослабли, и она оперлась о столик, глядя на свое отражение в зеркале. Она должна желать своего возвращения домой. Для того чтобы начать свою жизнь заново. Ее подруги будут вне себя от радости, когда она вернется.
Что, если ее место в морской лаборатории занято кем-то другим? Маловероятно, администрация медленно шевелится. Она первым делом зайдет к ним, и… по ней пробежал неприятный холодок. Что, если она выйдет из офиса или из дома, и… они опять схватят ее? Ей придется вернуться на работу. Другого выбора нет. Она справится. Она всегда это делала.
Но она будет так далеко от Тампы. Как она сможет выдержать каждый день без Мастера R?
Ее руки сжались. Стала немножко зависимой, дорогая? Или немножко влюбленной? Ее внутренний циник был настолько язвительным, что, если бы был человеком, она бы залепила ему пощечину. Потому что ответ на оба вопроса был «да».
Он... украл ее сердце. Ей хотелось заботиться о нем, вызывать ту особую улыбку на его лице, быть готовой утешить его именно так, как делал он для нее. А почему бы и нет? Он откровенно заботился о ней. Он делал все это для нее.
Вот только... он не признался ей в ответ: "Я люблю тебя".
Даже если бы он сделал это, у них были разные намерения. Он - Хозяин, и, в конце концов, ему требовалась настоящая рабыня, а не притворщица. Холод просочился в ее тело, подобно леденящему утреннему туману.
Она не рабыня. Это не те отношения, о которых она мечтала: стоять на коленях у ног мужчины, выполнять его приказы, прислуживать ему. Девушка судорожно втянула воздух. Ей здесь не место. Нет.
Они друзья, как она и объявила.
После того как Ким закончила переносить свои вещи, она спустилась вниз. Мастер R - Рауль, черт возьми, оставался на кухне, делая заметки в блокноте. Почему он был таким... таким потрясающим? Широкие плечи, сильные руки, твердая челюсть. Почему жизнь настолько не справедлива к ней?
Он поднял взгляд, и его улыбка погасла, а его лицо приняло выражение «я-вижу-все-твои-секреты».
- Gatita, что не так?
Ким пожала плечами.
- Остаточная нервозность, наверное. - Она растерла туфелькой пятно на полу и небрежно поинтересовалась. - У нас есть планы на эту неделю?
- Один единственный. Обеспечить твою безопасность, до тех пор, пока ты не вернешься домой.
Вернуться домой. Как странно, что он упомянул об этом как раз после того, как она об этом подумала. Вернуться домой, чтобы что?
- На сегодня я запланировал отпраздновать то, что мы пережили наш вечер с Надзирателем. Я держу яхту на причале неподалеку, и мы можем устроить пикник-ланч.
Снова находиться в море и вместе с Мастером R? Что может быть лучше?
- О, да. Пожалуйста.
- Годится. Я переоденусь, и мы отправимся. А пока ты можешь взять мою сумку с игрушками из машины? - Он бросил ей ключи. - Мне не нравится разъезжать повсюду с этим... мало ли что, вдруг авария или полиция. Автомобиль припаркован перед домом.
Ей удалось сдержать "Да, Хозяин" и согласиться:
- Конечно, я заберу ее.
Почему он не припарковался в гараже прошлой ночью? Потому что ему пришлось нести ее наверх. Понятное дело. А гараж находится на противоположной стороне дома.
Пока она пересекала гостиную, Мастер R начал подниматься по лестнице.
Она остановилась. Подождите. Выйти на улицу? Сама по себе?
- Гм. Я.. я не уверена, что знаю, как выглядит ваша сумка.
В груди было ощущение, как будто кто-то обмотал веревки вокруг ее ребер и туго их стянул.
Он прислонился бедром к лестничным перилам.
- Это единственная сумка в машине.
- Но...
- Принеси сумку, gatita.
Она не двигалась.
Прищурившись, он спустился по лестнице.
Девушка расслабилась.
- Вы собираетесь проводить меня до машины?
- Нет, вряд ли.
Его рука обхватила ее плечо. Он вывел ее в коридор и подтолкнул за дверь.
Она встала, ошеломленная его поступком. Стояла и смотрела на извилистую подъездную аллею. Она видела улицу: улицу, где ее мог поджидать любой желающий. Где кто-то мог выстрелить в нее и ранить, или посадить ее в клетку.
- Нет!
Нет, нет, нет. Она резко развернулась и врезалась в неподвижное тело.
Он заблокировал собой дверной проем. Свет окружал его, словно темного ангела.
- Кимберли.
- Нет. Нет, я не буду.
Она тряслась так сильно, что у нее подгибались колени.
Его руки обхватили ее, крепко сжав.
- Сделай медленный вдох, gatita. Сейчас же.
Она замерзла, так замерзла. Именно поэтому она дрожала. Даже ее пальцы окоченели.
- Еще вдох. Выдыхай медленно.
Он заставил ее повторить требуемое еще несколько раз.
Ее сердце затихло. И она поняла, что у нее только что был еще один проклятый приступ паники, случившийся по непонятной для нее причине.
- Теперь посмотри на меня.
Приказ не может быть отвергнут. Она подняла взгляд на его темные шоколадные глаза. Их выражение казалось странным. Беспокойство и гнев, и... жалость?
Какого черта он смеет жалеть ее? Она выпрямилась и сделала вселяющий ужас шаг в сторону.
- Я просто перенервничала вчера. Простите.
- Тогда, видимо, следует попробовать еще раз?
Нет!
Но он протянул ладонь, и она вложила в нее свои пальчики.
Рауль подошел к автомобилю вместе с ней, и она чувствовала себя в безопасности. Да, с ней все было в порядке.
Он отпустил ее руку.
- Останься здесь на минуту, gatita.
Когда же он направился в сторону дома, она шла за ним по пятам, так близко, что почти прижималась к его одежде.
- Хм.
Не сказав больше ни слова, он провел ее через дом, к выходу в примыкающий внутренний дворик. Он остановился у бассейна, внимательно наблюдая за ней. Ким обхватила себя руками, пытаясь понять, почему ее все еще трясло, и почему она не смогла выйти наружу. Она бывала раньше вне дома.
Он указал на надувной мяч, лежащий на другой стороне бассейна.
- Принеси мне его.
Нет проблем. Она была на полпути, когда он позвал ее обратно.
- Ты боишься находиться снаружи одна?
- Я... я... - Она втянула глоток соленого воздуха и отвернулась от Рауля. Волны накатывали на берег, облака клубились высоко в небе. Нормальный мир. Ненормальная Ким. Ее голос звучал тихо, и он наклонился вперед, ближе к ней, чтобы расслышать ее.
- Когда я вышла к фасаду дома, то просто знала, что они были там. Они заберут меня обратно. Снаружи небезопасно. - Все внутри нее просто кричало, что это было правдой.
- Однако во внутреннем дворике нет ничего страшного? И на пляже? - спросил он тихим голосом, по-прежнему держа ее за руку.
- Похоже на то. Здесь забор. Океан. Никаких транспортных средств. Они не смогут добраться до меня в этом месте. - Она сдула прядь волос со своего лица. - Это звучит глупо.
- Кимберли, где они тебя похитили?
Девушка помнила все слишком хорошо. Каждый месяц она ездила из Саванны в Атланту, чтобы провести день со своей мамой. Потом она проводила вечер в БДСМ-клубе. Изюминка ее месяца.
- За пределами клуба. Когда я потянулась к ручке своего автомобиля, я-я... Незнакомец ударил меня электрошокером. - Жуткая боль, каждую мышцу скрутило спазмами, конвульсивными судорогами, они схватили ее, безмолвно кричащую в агонии. - Меня бросили в фургон.
Он погладил ее по волосам.
- Теперь, когда ты поняла, почему впадаешь в панику, тебе стало легче?
- Немного. - Тем не менее, мысль о том, чтобы снова выйти за дверь, заставила все ее тело напрячься от страха. Она выпрямилась. - Попробую еще раз?
- Храбрая gatita. – Сжимая ее ладонь, Рауль повел ее к парадной двери, словно она была слепой. - Давай посмотрим, как далеко ты можешь дойти.
Она заставила себя сделать шаг наружу. Длинная подъездная аллея. Улица. Что-то стиснуло ее грудь, перед глазами то и дело появлялась чернота.
- Кимберли!
Власть в его голосе произвела эффект жесткого шлепка. Она дернулась и посмотрела через плечо.
- Я здесь. С тобой ничего не случится. - Ярость исходила от него волнами, но та не была направлена на нее. - Сделай три шага. Затем мы вернемся в дом. Ты сможешь?
Она покачала головой. Слишком далеко.
- Кимберли. – Встретившись с ней глазами, он поднял подбородок. - Сделай это для меня.
Для Мастера R. У нее должно быть желание бороться со страхом. Она просканировала взглядом все открытое пространство, места, где кто-то мог прятаться, и что-то едва заметно дрогнуло внутри нее. Тем не менее, она сделала шаг. Другой. Ей не хватило храбрости. Она могла только стоять и трястись.
- Еще один, gatita.
Воздух покинул ее легкие, и перед глазами замелькали красные всполохи, когда она выставила ногу вперед. Еще один шаг.
- Хорошо. Глаза на меня. - Он оказался перед ней так быстро, что она поняла: он следовал прямо позади нее вместе с каждым шагом. Его лицо заслонило опасную открытую лужайку. - Я очень горжусь тобой, Кимберли.
Его похвала освободила ее от последних нескольких обручей, туго стискивающих грудь, и она вдохнула.
- В следующий раз ты пройдешь четыре шага. За раз... - Он держал ее за руку. - Мы возьмем мою сумку с игрушками из машины. Вместе.
* * *
Три дня в роли друзей абсолютно не оправдали ожиданий. С тихим вздохом Ким наблюдала за движением лучей утреннего солнца по ковру в спальне; ее рука покоилась поверх широкой ладони, обхватывающей ее грудь. Чувство внутреннего удовлетворения зависело от прикосновений к ней рук Мастера R.
Но... она не находилась бы здесь, если бы не пробралась в его кровать в середине ночи.
Он занимался с ней любовью. Ким заулыбалась. Она вроде как начала процесс, когда прошмыгнула под одеяло, пробежала руками вверх по его бедрам и ласкала его член, пока тот не стал твёрдым. Поначалу она думала, что Рауль спит, но несколькими минутами позже она поняла, что он не спал все это время, в ожидании узнать, как далеко она зайдет.
Далеко. Хихикая, девушка забралась на него сверху, и это было прикольно. Он целовал ее и гладил. Ласкал ее соски. Но он не взял управление в свои руки, ничего не требовал от нее. Его руки были нежными, а не решительными. Они оба кончили, но... Она вздохнула. Секс совсем не был захватывающим, как несколькими днями ранее. Это было вроде того, как управлять моторной лодкой вместо плавания под парусами при сильном ветре. Вы добрались до места назначения в первом случае, во втором - по-настоящему перехватывало дыхание от путешествия.
Она хотела вновь испытать те ощущения от секса.
Мастер R еще спал, одной рукой обняв ее сзади. Его утренняя эрекция прижималась к ее попке. Так…
Они могли заскучать от секса "мы-просто-друзья", но она хотела большего. До какой степени девушка может подтолкнуть Хозяина, прежде чем он утратит самообладание?
Его нелегко рассердить. Она закусила губу, смущение вызвало дрожь ее нервов, а затем она освободилась от его рук.
- Нет! - огрызнулась девушка, как только он открыл глаза. - Никакого секса. Ты не можешь заставить меня, когда я не хочу этого.
Когда его загорелое лицо сделалось суровым, в животе заметались мелкие рыбешки. Но затем он расслабился.
- Нет, я не стану заставлять тебя делать то, что ты не хочешь, Кимберли. - Он убрал руки за голову, хотя его мышцы были напряжены. - Иди в душ. Я и близко к нему не подойду.
Черт возьми. Затем, отбросив косу в сторону, она ткнула его в плечо, да так сильно, что у нее заболел палец.
- Не указывай мне, что делать, Ра-уууль. Я уже не твоя собственность.
Она ожидала вспышки в его глазах и совсем не предвидела свое огорчение от озвучивания этого факта. Она не принадлежала ему. Девушка ткнула его сильнее, чтобы заставить уйти ощущение утраты.
Схватив за руку, предотвращая ее действия, Рауль приподнялся.
- Достаточно. Вылезай из постели, пока я не потерял терпение из-за твоего хамства.
Его голос понизился, и глубоко внутри нее появился намек на возбуждение.
Ким почувствовала, что ее соски превратились в твердые пики, увидела его взгляд, спустившийся к груди, и ее предвкушение усилилось от вспышки тепла в его глазах.
- Прекрати командовать мной. - Она нарочно сама уселась в почти коленопреклоненную позу, поджав под себя ноги на постели. - Я не собираюсь делать то, что ты скажешь. Никогда. Даже если ты будешь меня умолять.
- А что, если это ты будешь меня умолять? - негромко спросил он; усилившийся испанский акцент - явный ключ к разгадке его настроения. - Если ты останешься в этой постели, я возьму тебя, Кимберли, тем способом, каким я хочу, так грубо, как я хочу, пока ты не выкрикнешь свое стоп-слово.
Его глубокий голос щелкнул переключателем внутри нее, и она вдруг стала очень влажной, ее клитор пульсировал, как будто Рауль приласкал его своим языком, а не словами.
У Ким пересохло во рту от угрозы в его тоне. Он... Он мог причинить ей боль. Вот только она действительно хотела этого. В какой-то степени. Девушка вздохнула. Кроме того, пойти на попятную - это выставить себя трусихой.
- Возьми меня, Ра-уууль? Пфф. Ты все говоришь и не...
Он схватил ее за руку. Ким вскрикнула, когда он повалил ее на живот, лицом на матрас, в нескольких сантиметрах от витиеватой металлической конструкции изголовья кровати. Она почувствовала, как он потянул ее за волосы. Дёрнул.
- Это должно удержать тебя от неприятностей.
Он потянул ее вверх, ставя на руки и колени.
Это произошло слишком быстро. Не в состоянии помочь себе, она предприняла попытку выпрямиться и... не смогла. Ким попробовала поднять голову, но ее коса зацепилась за что-то. Она уставилась на матрас, в трех дюймах от носа, и пошарила в изголовье, стараясь найти то, за что он зацепил ее косу. Его безжалостные руки сомкнулись на ее запястьях, и одной ладонью он зафиксировал их у нее за спиной.
- Да пошел ты! - она боролась, но была абсолютно беспомощной: ее голова поймана, руки захвачены. Он просунул свои колени между ее ног, раздвигая их в стороны, раскрывая ее. Свободной рукой он тщательно исследовал ее и увлеченно мурлыкнул:
- Ты набухшая, gatita. И очень влажная.
Его пальцы двигались по ее клитору очень уверенно, трогая, стараясь свести с ума. Хотя она и продолжала сражение, но чем больше она боролась, тем сильнее возрастала ее потребность. Его довольный смех показал, что он точно понял, что именно происходит, и к тому же его способность настолько легко читать ее увеличила возбуждение. Черт возьми.
Мастер R приставил член к ее входу и кружил им по ее влажности. Его хватка на ее запястьях усилилась, предупреждая ее. Он погрузился в нее полностью, до упора.
Ее тело застыло от потрясения, и она ахнула, когда ее киска растянулась, приспосабливаясь к вторжению. Да, да, да. Вдавившись лбом в матрас, она позволила ему взять ее.
Он сделал это. Он брал ее грубо, как и обещал, врезаясь в нее, такой толстый, твердый, и некомфортно длинный.
Но, не довольствуясь лишь этим, он отпустил ее руки, и ухватился за бедра, наклоняя для большего проникновения так, что задевал ее матку с каждым новым толчком. Даже грубость и дискомфорт увеличивали ее возбуждение, подталкивая к кульминации так, как она никогда не чувствовала раньше. Он не касался ее клитора, стимуляция шла только от его жесткой эрекции. Все внутри нее начало сжиматься, вся ее нижняя часть превратилась в огненный комок нервов.
В то время как он дергал ее на свой член, снова и снова, ее коса тянула кожу головы, напоминая, что девушка была привязана. Ее руки сильнее зажимали в кулак одеяло по мере того, как давление внутри нее росло. Воздух сгустился, пока она не стала вскрикивать с каждым ударом; каждый жесткий толчок, потрясающий и глубокий, удерживал ее балансирующей на самом краю.
А потом он начал двигаться разнообразно, его ствол вращался вокруг ее входа, заставляя ее складочки касаться клитора при каждом движении. Жар внутри нее трансформировался в целый вихрь ощущений, которые пронеслись через все ее тело, словно волна, прорвавшаяся через плотину и разлившаяся по каждой ее частичке, устремившись к каждому нервному окончанию ее разгоряченного тела. Комната заполнилась эхом ее крика, пока она судорожно хватала ртом воздух.
Каким-то образом Рауль стал еще тверже. Резкие, безжалостные выпады отправили еще больше волн удовольствия через нее, а затем он вжался в ее тело, погрузившись глубоко-глубоко, и взрыв его члена внутри нее заставил внутренности сжиматься снова и снова вокруг него.
Его хватка на ее бедрах ослабла, завтра у нее будут там синяки, но она совсем не возражала. Нет, она гордилась его отметками. Каждый нерв в ее теле пел, и удовлетворение фонтанировало с каждым ударом ее сердца. Счастье. Больше, чем от оргазма, всего лишь под воздействием ощущения его рук, требовательности, доминирования, безжалостности. Черт возьми, почему?
Она ведь и раньше отдавала контроль; он дал ей... больше в этот раз. Или она подчинилась ему в большей мере? Тревога распространялась по ней. До какой степени она могла бы подчиниться ему?
Рауль провел руками вниз по ее бокам долгими поглаживаниями, добравшись ласками до ее груди, и усмехнулся, почувствовав, как ее киска сокращается спазмами вокруг него. Когда он, наконец, вышел из нее, она застонала от потери. Не говоря ни слова, он снова повалил ее на кровать, чтобы отцепить ее косу, затем перевернул девушку на спину, как щенка.
Горло открыто, животом кверху. По его милости. Ее беспокойство возросло, когда она поняла, что его челюсть все еще сжата от недовольства.
- Это что, так называемая дружба с привилегиями? - осведомился он, держа ее за подбородок.
Она почувствовала, что ее щеки раскраснелись, и закрыла глаза.
- Смотри на меня, - прорычал он.
Ее взгляд встретился сего, и она не могла сбежать от возмущения в его глазах. Ким сглотнула.
- Если ты хочешь жесткого секса или секса Дом/саба, значит скажи мне. Я взял тебя грубо в этот раз, так что мы можем оба понять твой ответ. – Взгляд Рауля смягчился, его большой палец поглаживал ее по нижней губе. - Нет сомнения относительно того, как ты поступишь. Ты обдумаешь это и свои желания.
Он соскочил с кровати и повернулся к девушке с угрожающим выражением лица.
- И тогда ты обратишься ко мне честно и открыто.
Черт.
* * *
После полудня Рауль отодвинулся от стола, потирая усталые глаза. Если он собирался продолжить заниматься проектированием в домашних условиях, ему нужен большой экран.
Слева Кимберли разбирала завал накопленных им папок с документами. Он ненавидел бумажную волокиту. Обычно он вызывал своего секретаря, чтобы заняться этим утомительным делом. Однако на данный момент это обеспечивало Кимберли возможностью хоть как-то занять себя.
Его друг, Кимберли. Чуть заметно улыбаясь, он наблюдал, как она изучает документ и кладет его в папку. Даже при отсутствии любого обмена властью, ему нравилось видеть ее в своем доме.
Когда она забралась в его постель прошлой ночью, он обнаружил, что до сих пор получает удовольствие, занимаясь с ней любовью. Впрочем, он же мужчина. Случалось ли когда-нибудь, что сексуальный контакт не доставлял ему удовольствие? Да, обычный секс с Кимберли был приятным, хотя не хватало каких-то пряных ароматов или остроты, будто кто-то приготовил тако без добавления кайенского перца или зиры.
Она также ощущала нехватку подобного. Он ухмыльнулся, вспомнив, как она подстрекала его, пытаясь вывести из себя. Он не хотел - с грехом пополам - однако дал ей грубость и контроль, то, в чем она нуждалась. То, как она кончила - можно только мечтать об этом.
Он покачал головой. Невероятно, что она вообще допускает секс после ее опыта, не говоря уже о доминирующем над ней мужчине. Признавала ли она, что хотела его контроля в спальне? Сможет ли она быть настолько честной сама с собой и с ним?
В течение минуты он просто изучал ее. Прелестная gatita, ее черные, блестящие волосы, рассыпанные по плечам, ее пышная попка безупречно смотрелась в шортах, напомнив ему об ощущении ее мягких бедер под его руками. Его глаза сузились, когда он посмотрел внимательнее.
Радующая глаз... но не счастливая. Сдержанная удовлетворенность, какую она проявляла в течение нескольких недель до «Царства Теней», выветрилась прочь за последние три дня. Ее телу теперь недоставало... грациозности ... будто ей больше не было комфортно с собой. Еле сдерживаемое напряжение угадывалось под ее порывистыми движениями и скованными мышцами.
Но все-таки она уже не оглядывалась при каждом шорохе. Он открыл и громко задвинул ящик - никакой нервозности. Кроме того, нет и страха.
Рауль оперся локтем о стол и откинулся в кресле, размышляя. Обслуживание Дома - необходимость для нее. Неважно, признавала она это или нет, но ей было комфортнее, когда у нее были правила. Границы. Постоянство. Судя по всему, ее непредсказуемый отец являлся любящим, но не жестоким, когда был трезвым, и злым, когда был пьяным. Она никогда не знала, чего ожидать. Правила, видимо, предполагали... безопасность.
Когда она предложила, чтобы они были друзьями, то не только утратила его доминирование, но и пришедшую с этим стабильность.
Ким бросила взгляд через плечо, и их глаза встретились. Он выдержал ее взгляд, надеясь. Dios, прекрати, Сандовал. Рауль отвернулся, чувствуя отвращение к самому себе. Ее потребность взывала к нему, но она сказала - нет. Нет, означало, нет.
Однако она не выглядела счастливой или находящейся в гармонии с собой, но он не знал, как это исправить. Только не в качестве ее друга. Хотелось бы надеяться, что она обсудит проблему с Габи или Фейт, но, зная Ким, она, скорее всего, уклонится от беседы о доминировании и подчинении.
Он поймал движение уголком глаза.
Она стояла на коленях у его ног с опущенной головой, ее шея была красиво обнажена, словно умоляя об ошейнике. Нет, стоит перестать мечтать.
- Тебе не обязательно становиться на колени, чтобы поговорить со мной, Кимберли, - пояснил он. - Мы друзья, не так ли?
- Да. В некотором роде. – Ее руки не лежали свободно на бедрах, пальцы были сплетены. - Я.. я не знаю, что со мной не так, но дружба не эффективна для меня.
Что ж, по-видимому, она приняла совет делиться своими эмоциями. Он сочувственно улыбнулся, потом наклонился и приподнял ее подбородок.
- У тебя есть предложение?
Рауль поморщился, желая ударить себя. Даже когда он говорил себе не делать этого, он не мог говорить или прикасаться к кому-либо без доминирования, особенно к этой малышке.
- Мы можем вернуться к образу жизни, какой у нас был прежде?
Он застыл.
- Какой образ жизни, gatita? Объясни понятнее.
- Я хочу... хочу снова быть вашей сабой, как и прежде. До тех пор, пока ФБР не позволит мне уйти домой или к Габи.
Ее синие глаза были искренними.
Растущая радость боролась с его тревожным чувством беспокойства. Насколько мучительнее будет видеть ее уезжающей потом, когда она поживет с ним сабой добровольно?
- Почему?
- Я... Это глупо, но я не могу принимать решения. Например, когда я знаю, что делаю то, что Вы потребовали, я расслабляюсь и позволяю Вам беспокоиться об остальном. Я могу сосредоточиться на чем-то одном, что Вы сказали мне делать, - она пожала плечами. - Я просто нервничала из-за прошлой чепухи и незнания того, что случится. Но... - Она шумно вздохнула. - Мне больше нравится, когда Вы управляете мной.
Ким уставилась на Мастера R. Выражение его лица было задумчивым. Ей нравилось, когда он уделял себе время, чтобы все тщательно обдумать. Черт бы его побрал. Если бы он не был настолько умным или принимал бы поспешные решения, она не находилась бы здесь, стоя на коленях. Но она доверяла ему, чтобы следовать за ним...
Ким осмелилась наклониться вперед и, обвив руками его ноги, прислонилась щекой к его коленям. Теплая энергия удовлетворенности переполнила ее сердце. Он мог думать так долго, как ему требуется, если он позволит ей остаться здесь, вот так. Когда он погладил ее волосы, она закрыла глаза, наслаждаясь.
Конечно, ее по-прежнему беспокоил тот факт, что он или работорговцы промоют ей мозги до состояния настоящей безвольной рабыни, но сейчас ей было все равно. После того как этот период закончится, и она отправится домой, Ким начнет приводить свою жизнь в порядок. А до тех пор, что ж, она будет считать Хозяина в качестве своеобразной разновидности таблеток антидепрессантов - или вроде того.
- Ты нуждаешься в этом? - спросил он нежно.
- Да, прошу Вас. - Она сдержала непозволенное ей обращение "Хозяин", потому что он не согласился вновь взять на себя эту роль. Но внутри себя она скулила: «Пожалуйста, Хозяин, скажите "да". Пожалуйста».
Согласится ли он? Ему нравилось быть главным. Она закусила губу. Может, она просила больше, чем следует? Молчание, казалось, растянулось на целую вечность, достигнув предела. Пожалуйста.
- Тогда ладно, - он помедлил. - Я согласен, sumisita, и, по-моему, на тебе слишком много одежды для этого дома.
Она улыбнулась и встала. Но волнение, беспокойство... не исчезли даже от облегчения, хлынувшего сквозь нее, она все еще чувствовала, будто вокруг ее легких была обернута веревка, препятствуя ей вдохнуть полной грудью. Однако, несомненно, все устроится. Конечно, это было то, что ей нужно.
- Да, Хозяин.
Она сняла свою одежду, сложила ее и положила на стул.
Он откинулся назад. Рауль пальцами потер губы, пока изучал ее взглядом. Девушка стояла рядом с ним, переминаясь с ноги на ногу, и.. пожалуй, в какой-то мере, чувствуя себя хуже. Что она наделала? Может быть, это было ошибочное решение. Она осознала, что ее руки были сцеплены перед ней. Она должна…
- Кимберли, прекрати. - Он отодвинул свое кресло дальше от стола и похлопал себя по коленям. - Давай.
Да, ей требуется поддержка. Максимально возможная. Она начала усаживаться к нему на колени, но он безжалостно перевернул ее и вместо этого опустил вниз животом на свои бедра.
- Подождите. - Она пыталась подняться. – Нет, я хорошо себя вела. Что на Вас нашло?
Его левая рука надавила на ее спину, удерживая ее прижатой, несмотря на ее безуспешные попытки барахтаться.
- Нет, ты не была плохой девочкой, gatita. Это не наказание. - Его правая рука гладила ее по попке. - Речь идет о потребностях маленькой сабы.
Он шлепнул ее, едва обжигая кожу, потом добавил еще пять ударов, прежде чем сделать паузу, и вновь потер ее ягодицу.
Она втянула воздух, все внутри нее задрожало.
- Вы хотите, чтобы я считала?
- Нет. Так как это не наказание, никакого счета, mi cariño. Я продолжу до тех пор, пока не решу остановиться.
- Но...
Следующая серия шлепков была более болезненной. Он ударил одну ягодицу, а затем другую, делая паузу только из-за жжения, чтобы оно затихло, прежде чем нанести еще один шлепок. Кимберли снова попробовала бороться, пытаясь вырваться. Ее глаза наполнялись слезами, по мере того как боль усиливалась.
Передышка, и он погладил ее по попке. Осторожно, нежно. Как он мог быть ласковым и безжалостным одновременно? От разочарования у нее вырвалось судорожное всхлипывание.
- Bueno, - сказал он себе под нос и возобновил пытку.
Шлепок-шлепок, шлепок-шлепок, больно. Было по-настоящему больно. Болело с каждым ударом его большой руки, она брыкалась и визжала, пока ее накрывали волны боли. Не заканчиваясь.
Кошмар все еще не прекращался, все ее тело содрогалась в рыданиях. Она колотила по его ногам и пиналась, крича в истерике, пока, наконец, не обмякла, уже не в силах биться, просто принимая боль.
Он остановился, Боже мой, он остановился, и, сглаживая боль, его рука заботилась о ее пылающей плоти.
- Очень хорошо, sumisa mía.
По ее щекам ручьями текли слезы, он помог ей подняться на ноги и притянул к себе на колени. Прижимая ее лицом к своей груди, он крепко обнял девушку, окутывая защитой.
Ее болевые ощущения сошли до простой пульсации, но она не могла перестать плакать. Что с ней не так? Слезы душили ее, а затем... ее мучения прекратились. Гул и напряженность внутри нее схлынули, словно с отливом, оставив позади только чистую пустоту.
Она лежала неподвижно, убаюканная биением его сердца, не желая двигаться. Немного погодя, она протяжно вздохнула. Еще раз. Тугая стяжка вокруг ее груди исчезла, смытая бурей. Ким всхлипнула и подняла голову, почувствовав вращение кресла. В ее руку вложили бумажный носовой платок.
Кимберли вытерла глаза, высморкалась и со вздохом сожаления приняла сидячее положение, чтобы бросить носовой платок в мусорную корзину. Ее щеки были, вероятнее всего, багровыми, глаза опухшими и покрасневшими.
- Простите. Я не могла перестать плакать.
Чувствуя себя униженной, она осмелилась взглянуть на него.
- Я знаю. В этом и был весь смысл.
Она бросила на него хмурый взгляд.
- Вы меня шлепали так, чтобы я плакала?
- Sí, sumisita. - Он поцеловал ее в макушку. - Боль может быть использована для нескольких целей. - Она услышала нотку, которая появлялась в его голосе, когда он давал наставления. Непохожий на ее напыщенных профессоров "может быть, эта бестолочь сможет научиться", Мастер R вкладывал в слова ненавязчивый юмор, как бы завлекая человека в процесс обучение. - Как тебе известно из посещения клубов, боль может быть эротической. - Он притянул ее к своей груди, и она прижалась со вздохом удовлетворения. Просто слушать его и ощущать себя в его объятиях - было полнейшим блаженством.
- Также она может использоваться для наказания, - продолжил он. - Но некоторые люди сдерживают свои чувства, свои тревоги, страхи, эмоциональные переживания. Если они испытают физическую боль, достаточную, чтобы заставить их плакать, то порой плач работает так же, как и эмоциональная боль. Они могут избавиться от всего этого.
Сдерживает это? Она? Что ж, может быть. У Ким была насыщенная жизнь, но ее скрытые чувства принадлежали только ей. Делиться эмоциональными проблемами... не в ее стиле. В консультационных беседах было трудно, даже с Габи. Она медленно вдохнула, наслаждаясь чистым запахом мыла и мужчины. Пожалуй, она чуть-чуть подавляла самое важное. Ее отец хотел совершенства, а не чувств.
"Муры не показывают страх".
"Прекрати реветь. Это не настолько больно, чтобы было плохо".
"Отвратительно. Выглядит так, словно это дело рук пятилетки".
"Ты можешь лучше ".
Как и ее мать, она научилась прятать свои чувства. Консультант не одобряла этого. Ким хихикнула.
- Поделись своими мыслями.
- Фейт объяснила мне, что я скрываю суть проблемы, и мне нужно научиться не держать это в себе. Пожалуй, я научу ее шлепать своих клиентов.
Он рассмеялся.
- Это, вероятно, более прямолинейный метод, чем ей бы хотелось. - Он помог Ким выпрямиться и неодобрительно посмотрел на нее. - Я рассчитываю, что ты выяснишь, как не доходить до этой точки. И мы, ты и я, продолжим работать над тем, чтобы ты делилась этими эмоциями, прежде чем тебе потребуется боль, чтобы выпустить их.
Он расплылся в улыбке.
- Напиши об этом в своем дневнике, и, начиная с сегодняшнего дня, ты будешь снова ежедневно заполнять страницу, выделенную для меня.
Черт, вернуться к выполнению домашних заданий. Ну, ладно, очень может быть, что она скучала по их болтовне на сон грядущий, когда они обсуждали то, что она написала для его прочтения. Даже ее бойфренды, с которыми она встречалась не один год, никогда не понимали ее так хорошо, как Мастер R сейчас.
- Да, кстати, я хочу, чтобы ты начала заниматься танцами, которым обучилась. Покажи мне один перед сном сегодня вечером.
Он уткнулся носом в ее волосы и прошептал:
- Если мне понравится, я возьму тебя и доставлю удовольствие нам обоим. Если нет, я сначала буду шлепать тебя, а затем в любом случае возьму тебя.
Она совершенно удовлетворенно вздохнула и откинулась на его грудь.
- Да, Хозяин.