Псалом 69
КОЗНИ ВРАГА И ИЗВОРОТЛИВОСТЬ ГРЕХА
Се снова припадаю к стопам Владыки моего, прося, умоляя, поклоняясь и со страхом взывая. Вонми, Владыко, сетованию моему и приими слова прошения моего, какие приношу Тебе я, посрамленный грешник.
Излей на меня, бедного, по милости Своей, хотя малую каплю благодати вразумления и обращения – возыметь мне хотя малое усердие к исправлению себя самого. Ибо, если благодать Твоя не просветит души моей, не буду я в состоянии увидеть в себе повреждение и опустошение, производимое во мне страстями, по моему нерадению и беспечности.
Увы, возобладавший мною грех нашел во мне пажить свою и с каждым днем более и более унижает и погружает меня в глубину свою; и я, окаянный, не престаю прогневлять Бога, не страшась оного неугасимого огня, не трепеща нескончаемых мучений.
Грех, обратившись в навык, вовлек меня в совершенную погибель. Хотя я сам себя обличаю и не перестаю приносить исповедание, однако ж все пребываю во грехах. Смотрю и не вижу, потому что погрешаю в самом покаянии, не углубляясь в различение дел.
Как раб греха, и не хотя, делаю худое; как воинствующий под властию его, ему подчиняюсь, и, имея возможность бежать, плачу дань этому царствующему во мне навыку. Радея о страстях, несу оброки плоти. Зная, что растление во мне усиливается, сам содействую ему, влекомый какою-то тайною силою, хочу будто бежать, но как пес на железной цепи, опять возвращаюсь туда же.
Иногда дохожу до ненависти ко греху и питаю отвращение к беззаконию; но все же пребываю порабощенным страсти; она обладает мною, несчастным, и сластию греховною против воли вовлекает в грех. Страсть купила себе мое произволение и источает на меня грех. Кипят во мне страсти вопреки уму: они срастворились с плотию и не терпят разлучения. Напрягаюсь переменить произволение, но предшествовавшее мое состояние никак не даст мне успеть в этом. Стараюсь, бедный, освободить душу от долгов, но злой заимодавец тут же вводит меня еще в большие долги. Щедро дает он в заем и не напоминает об отдаче, даже совсем не хочет брать обратно, желая только рабства моего; дает и не взыскивает долга, чтоб обогащался я страстями. Хочу отдать ему старый долг, а он прибавляет новый.
Если же делаю себе небольшое принуждение, попереча страстям, – он, чтоб низложить меня, придает новые страсти, и, видя, что постоянное пребывание в долгу заставляет меня быть грешным, вводит в меня новые пожелания, а чтоб я не исповедывался, ввергает меня в забвение моих страстей.
Встречаюсь с новыми страстями, и, занятый ими, забываю о прежних. Дружусь с появившимися вновь страстями и опять оказываюсь должником; бегу к ним, как к друзьям, и заимодавцы мои опять обходятся со мною, как властелины; и я, который не задолго до сего старался получить свободу, ради их делаюсь преданным рабом. Спешу снова разорвать их узы и снова облагаюсь новыми. Спешу освободиться от воинствования в рядах их, но, как взявший с них много даров, оказываюсь невольно связанным с ними. О, какая власть надо мною греховных страстей! О, какое господство злохитрого и коварного змия! Действуя по природе, и он входит в торг, дает залог, чтобы продать ум самому греху. Убеждает меня угождать плоти, под предлогом употреблять ее на служение душе; и я препобеждаюсь сластолюбием и, предавшись тотчас невоздержному сну, совершенно лишаюсь ее услуги. Когда молюсь, внушает мне мысль о каком-нибудь ничтожном удовольствии, и ею, как медною цепью, держит слабый ум мой, – и не ослабляет уз, хотя он и порывается бежать.
Так грех блюдет под стражею ум и запирает от меня дверь ведения. Враг непрестанно наблюдает за умом, чтобы не пришел он в согласие с Богом и не воспрепятствовал продать плоть; для того приводит множество перепутанных помыслов, уверяя, что на суде и вопроса не будет о такой малости, что невозможно даже быть и ведению о сих помыслах и что все, подобное сему, предано будет забвению. Но я представляю пред взор себе обличение свое и знаю, что мне угрожает наказание.
Сим удерживает, сим связывает, сим продает и покупает меня грех, сим вводит меня в заблуждение, сим льстит мне и подчиняет меня себе, потому что, как говорит апостол, человек плотен, продан под грех. Ибо грех, который во плоти моей, властвует над умом и, по причине моей вины, употребляя в действие плоть, ею обременяет душу.
Если вознамерится кто поститься, или пребывать в бдении, или наложить на себя раны, грех посредством плоти, как собственность свою, обременяет душу цепями и, как овцу на заклание, связывает ее, и посредством также плоти отсекает руки и ноги. Не могу ни бежать, ни помочь себе.
Увы, живой я мертвец; смотрю и не вижу, из человека стал псом, и со мною, разумным, обходятся как со скотом.
Помилуй же, душа, сама себя и поспеши вступить, наконец, в борьбу с грехом прежде разлучения с телом, чтобы не остаться нам за дверьми вместе с юродивыми девами; потому что смертным невозможно увидеть жизнь или помышлять о праведности там, где нет борьбы, в которой жизнь и смерть, и где нет плоти, которою предается поруганию враг, препобеждаемый посредством ее.
