Ангелы по совместительству. Гости самозваные 1-13

Сыромятникова Ирина Владимировна

Часть 2.

 

 

Глава 5

То, что армейским экспертам жадность мозги отшибла - это я не подумав сказал. В общем, проложить маршрут Ридзер все же соизволил, тут-то и выяснилось, что Кунг-Харн находится в совершенно немыслимой дали, и по карте это отчетливо видно.

Капитан попытался разрешить противоречие с непосредственностью боевого мага - подошел к Ли Хану с вопросом:

- Послушай-ка, а у тебя поближе друзья есть?

- Есть.

- О!

- Но бериллов у них нет.

- А-а...

Я, с интересом, ждал, какая страсть возобладает в душе капитана, в результате, этот гад подвалил с вопросами и ко мне:

- Слышь, Тангор!

- М-м.

- Грузовики такой путь потянут? - он подсунул мне карту, где длинной загогулиной отмечался наш будущий маршрут.

- Потянуть-то потянут, и туда, и обратно. Только через густо населенные районы нам лучше не ехать, - я потыкал пальцем в подписанные точки, обозначающие города. - И уточни, ради Короля, у нашего чудика, как лучше через вот эту реку переправляться. Выдержат ли их мосты вес грузовика?

Ридзер проникся, и снова пошел трепать нервы Ли Хану.

Так бы он и мотался туда-сюда, выясняя вес, скорость, проходимость машин, если бы я не подошел следом и, после некоторой борьбы с капитаном, не развернул бы перед белым карту. Ну, да, армейское имущество! Но мы-то знаем, что она срисована с са-ориотских образцов один в один.

- Покажи-ка нам, дружок, как лучше добраться до этого твоего Кунг-Харна!

Сразу выяснилось, что в са-ориотских реалиях капитан разбирался... скажем так: не сильно. Во-первых, о переправе через мосты следовало забыть - по каким-то не очень понятным мне причинам, власти распорядились их снести, увеличив таким образом масштабы хаоса. Во-вторых, Ли Хан что-то слышал про наступление карантинных феноменов с юго-востока, а в нескольких левобережных городах случился бунт. В результате, чтобы достичь прииски, расположенные в глубине континента практически точно на запад от нас, требовалось сделать серьезный крюк на север

- Рекомендую ехать вот так.

- А эта загогулина зачем?

- Тут дорога проходит по малозаселенной местности, к тому же, у меня там живут знакомые. Есть другой путь от побережья, но он проходит через Тусуанскую долину.

Я сурово посмотрел ему в глаза: ему-то с чего опасаться местных властей? Белый ответил ясным, честным взглядом.

В результате сделанных Ли Ханом пометок ценность армейского имущества сильно возросла, а наш маршрут удлинился вдвое против нарисованного капитаном. По утвержденному плану нам следовало сначала сильно уклониться на юг, а потом, не покидая береговые Понтиакские горы, пройти их насквозь и оказаться сразу в верховьях Тималао - второй по величине реки континента. Затем обойти водную преграду с севера, а дальше - здравствуй, Харанское нагорье, здравствуй Кунг-Харн! Какие-то жалкие полторы тысячи километров по прямой.

- Вот что: думай, где мы сможем подработать. Овса, по ходу, на весь путь не хватит.

Ли Хан понятливо кивнул.

К рывку через безлюдную местность мы подготовились по мере сил: в расположенных вдоль тракта деревнях набрали масла (черноголовые по-прежнему охотно платили за защиту стоило им чуть-чуть помочь), я пару раз запустил алхимический котел и заполнил все пустые бочки топливом. Для кота купили корзину с крышкой и непрозрачно намекнули белому, что, если утром вещи хоть раз окажутся влажными, скотина будет жить там. По настоянию Питера приобрели войлочные сапоги и одеяла из белой пушистой шерсти, от одного взгляда на которые меня начинало мутить (температура по ночам уверенно держалась под тридцать).

Я сосредоточенно готовился дальней поездке, пытаясь предугадать любые сюрпризы, которые могут преподнести нам природа и са-ориотцы, естественно, что главный нежданчик прилетел ко мне с другой стороны.

Все началось незаметно, с безобидного вопроса:

- Слышь, Тангор, а это есть можно?

Рурк поставил передо мной целое ведро нарядных золотистых грибов. В живую я их видел в первый раз, но по описанию узнал сразу.

- Есть - нельзя, можно использовать в качестве ингредиента к зельям.

На физиономии Рурка отразилось глубокое разочарование, он протянул руку, но, поймав хмурый взгляд, пожал плечами и оставил ведро мне. Бесплатных консультаций не даю! Так я стал счастливым обладателем трех килограммов поганки императорской - дальней родственницы краухардской горькуши. Знаток всяческих зелий, магистр Тиранидос считал этот гриб идеальной основой для черной свечи. В тот же день тенты фургонов украсились (с внешней стороны) холщевыми мешочками с сохнущими грибами.

Следующим любителем советов оказался Браймер. Отрядный артефактор оценил мою предприимчивость и интересовался, нельзя ли заменить чем-нибудь кое-какие зелья. Обещал ему обработать местные корешки и травки, при условии, что собирает их он, а продукт мы делим поровну.

Но уже тогда в моей душе родилось сомнение. С одной стороны, вся моя карьера алхимика и мага была построена на выгодном использовании чьей-то некомпетентности - я делал за деньги то, что другие не могли. С другой стороны, когда черный просит совета у черного - это противоестественно. Мы все должны быть готовы скорее сдохнуть, чем признаться в собственной ограниченности. Я подивился чуду и списал все на особую подготовку армейских спецов.

Тем более что береговой тракт свернул в горы, и местность окончательно перестала напоминать Ингернику. У нас так не строят! Даже в Суэссоне (впрочем, там дороги не строят вообще). Са-ориотцы не удосужились выбить в головокружительной высоты склонах карнизы шириной хотя бы в две телеги, поэтому в самых узких местах грузовики цепляли за каменные стенки бортами. Страховочные заграждения, изначально присутствовавшие в конструкции, за прошедшие с момента строительства годы разобрали, пустив на ремонт основной части дорожного полотна. Наползающие на тракт осыпи и свежие завалы приходилось сносить проклятьями, а, вырываясь на простор, дорога начинала выписывать такие кренделя, какие одолеть под силу было не всякой телеге. Было место, где разворачиваться пришлось в три приема! Это нам еще повезло, что император закрыл тракты, иначе пришлось бы тащиться со скоростью вьючной скотины. Мое мнение: важнейшая транспортная артерия И'Са-Орио'Та больше напоминала звериную тропу.

Здесь приходилось зорко смотреть по сторонам, чтобы не угодить под камнепад или не въехать в какую-нибудь трещину, а по ночам пушистые одеяла уже не казались неуместными. Рурк, отказавшийся надевать войлочные сапоги, простыл и начал хлюпать носом, но я так полагал, что зараза к заразе не пристает, и воспаление легких ему не угрожает. Такое путешествие хорошо отвлекало от глупостей, если бы не одно но - за следующую неделю ко мне со всякими незначительными просьбами успели сбегать ВСЕ. Когда Шаграт потребовал заставить Румола вернуть стибренные портянки, мое терпение иссякло, и я понял, что жизнь надо менять. Вправлять боевым магам мозги должен клановый лидер или вожак, его заменяющий (в зависимости от того, какая причина согнала черных вместе), а мериться силами с Ридзером у меня не было никакого желания. Куда смотрит капитан, если его подчиненные начинают бегать на сторону?

И тут меня настигло озарение. Кажется, я хотел заработать уважение и авторитет? - У меня получилось. Именно так это и выглядит в исполнении боевых магов. Ридзер был ничуть не против, если подчиненные перестанут свистеть ему на ухо. Пусть все их желания выполняет волшебный джинн! А когда потребуется продемонстрировать свой статус, он тут как тут, в плаще и фуражке. Замечательное разделение труда: все отрицательные стороны лидерства - мне, а положительные - ему. Э, нет, Тангора им так просто не одолеть! Я пошел жаловаться куратору.

- Слышь, Пит, прими меры! Что они все ко мне лезут? Я - алхимик!

Куратор, с готовностью, кивнул, но что-то в его взгляде подсказывало мне, что все свои проблемы он уже мысленно повесил на меня. С наслаждением. У, тунеядец! Получим бериллы - потребую двойную долю.

С этого момента я начал посылать всех просителей к Ридзеру, Питеру и Шороху, даже когда точно знал, что и как делать. С черными только так! Стоит один раз прогнуться, проявить вежливость и скоро вытирать им сопли станет твоей священной обязанностью. Не дамся!

Сказать, что армейские эксперты были разочарованы, значит - ничего не сказать. Меня пробовали взять на слабо, подкупить какой-то мелочевкой и задавить морально идиотскими рассуждениями о боевом братстве (У черных! Между нами даже дружбы не бывает). Радовало, что до угроз дело не дошло - куратор рядом (а может, кретины понимали, что могут крепко огрести в ответ). Я был тверд как скала, но на всякий случай возобновил утренние тренировки, к которым меня в свое время приучал Сатал. Давно пора! Здоровье после неудачного Круга я восстановил, а вот с физической формой - не сложилось.

Самым неожиданным стало то, что моя черствость возмутила Ли Хана и он решил меня пристыдить.

- Молодой человек, вам не кажется, что можно быть вежливее с людьми, которые вдвое старше вас? Мы ведь все трудимся сейчас для достижения общей цели!

Я задумался, но не о своем поведении. Совсем белый страх потерял - боевому магу предъявы выкатывает! Указать на физическую несостоятельность (молокосос!), подвергнуть сомнению общественный статус (хамишь уважаемым людям!), да еще и намекнуть на неспособность достичь цели самостоятельно - дуэли устраивали и за меньшее. Ладно, я - очень чуткий и отзывчивый (для черного) человек, а кто погрубее его изувечить может. Не то его наши манеры в заблуждение ввели, не то он с боевыми магами никогда не общался, так и так - покойник. Придется спасать.

- Знаешь что, дед, иди-ка ты читать мораль, - тут я повысил голос. - Румолу! Но самое интересное мы ему не скажем.

- Что - интересное? - немедленно отозвался Румол, как раз проходивший мимо.

- Не понимаю, о чем ты! - вежливо улыбнулся я.

- Что - интересное? - повторил бое вой маг, обращаясь уже к белому.

Ли Хан молча шевелил губами, постепенно осознавая размер устроенной ему гадости. Естественно, молчание ему не помогло. Весь остаток дня Румол хвостиком ходил за белым, требуя открыть тайну, и постепенно зверея. До рукоприкладства дело не дошло - Ли Хан осознал невозможность достучаться до разума боевого мага и побежал за помощью к куратору. Пит понял суть конфликта мгновенно и разрешил его виртуозно - просто заявил Румолу, что никакой особой тайны нет.

- Тангор жил в Суэссоне, рядом с тамошними шахтами. Он хочет продать в Кунг-Харне какую-то грошовую фигню, но если местным расскажут, как она выглядит, они прекрасно смогут изобрести ее сами. Тогда денег ему не видать. И, кстати, я бы тебе тоже не рассказал - ты совершенно не думаешь, что болтаешь.

Алхимические секреты Румола не интересовали и он остыл. А Ли Хан начал отчетливо избегать моего общества. Вот это - правильная реакция!

На следующий день мы свернули с тракта на какую-то второстепенную дорогу и покатились по ней вниз. Предгорья быстро кончились, нас приняли в свои объятья влажная жара и тяжелый запах болот. Не густые джунгли, которыми, как говорят, знаменит дальний юг, а бескрайнее море изумрудной травы и шуршащего тростника, словно тарелка с заплесневевшим соусом. Тут и там, как хвостики диковинных пряностей, над топью возвышались исполинские деревья с незнакомой мне листвой, пространство вокруг которых было утыкано остовами их мертвых сородичей. В качестве особой приправы, на заросших островках проступали камни каких-то строений, разрушенных качественно и давно.

Ридзер морщился: именно такая вода - болотная, непроницаемая для солнца - была идеальна для заселения всякой потусторонней дрянью. Но тут мы ничего поделать не могли - прежде, чем изгонять отсюда нежитей, нужно было, как минимум, дорожки настелить. По той же причине не удавалось обыскать руины, соблазнительно маячащие вдалеке, и благодушия это не добавляло. На случай, если нежити окажутся способными вылезать из воды, Браймер укрепил защиту на грузовиках, но первым поражающим фактором оказались не чудовища.

Кот белого заблажил. Он начал мяукать громким, противным голосом и не останавливался ни на минуту, игнорируя почесывания Ли Хана и сдержанные матюги Ридзера. Очень скоро стало ясно, что убийство состоится: кота утопят в болоте, если потребуется - вместе с хозяином. Предчувствуя неизбежное, белый испросил разрешения развесить на грузовиках какие-то самодельные амулеты, выглядящие как узелки из травы и тростника, "для гармонизации духовных энергий". Как они работают (и работают ли вообще) я не понял, но кот заткнулся и это уже искупало все. Но снова возник вопрос о реальных возможностях Ли Хана. На какие еще сюрпризы он способен?

Меж тем наша скорость упала - дорожная насыпь, прихотливой лентой рассекающая неизвестной глубины трясину, оказалась насыпана из мелкой гальки. Дрянной материал вылетал из-под колес, грозя, в лучшем случае, разбить лобовое стекло идущего вторым грузовика. Что будет, если камни разъедутся и тяжелая машина сползет в болото, не хотелось даже думать. Двигаться приходилось медленно и печально, из-за чего Рурка, например, вообще перестали пускать за руль.

- Тому, кто это строил, - мрачно заявил Браймер. - Нужно руки в жопу запихнуть!

Я был с отрядным артефактором от души согласен, а вот Ли Хан бросился защищать неизвестных строителей:

- Первоначально насыпь была засажена особой травой, образовывавшей мягкое, упругое покрытие. Карета могла проехать по нему без малейшей тряски!

Угу. Только теперь волшебство использовалась для того, чтобы отвратить от насыпи лишнюю растительность. Какая уж после этого трава! Да и кареты тут давным-давно не ездят, хотя некоторые развалины при жизни сошли бы за дворцы. Зуб даю - болота не всегда здесь были.

Наступила ночь, но не темнота - трясина переливалась зеленоватым светом, над ней замысловатыми хороводами кружились чарики - самые безобидные из нежитей. Я ностальгически вздохнул: как это похоже на мою родину! По аналогии следовало предположить, что эти болота так же опасны для обычных людей, как изрезанные ущельями горы Краухарда. Хорошо, что на нас подобные ограничения не распространяются: к качественно зачарованным грузовикам ни один чарик не подлетел ближе, чем на десять метров.

Мне не давала покоя мысль: "Как возникла эта вотчина Короля посреди населенного некогда края?" Обычно, такие масштабные катаклизмы вызывает неразумное применение магии, например, как в Белом Халаке, или в том же Финкауне. Хотелось бы знать, чем таким отличились са-ориотцы. Спросить, что ли, у белого?

На следующем привале я подсел к подозрительно щурящемуся Ли Хану и кивнул на полузатопленные руины:

- Что здесь случилось? - Не похоже, чтобы здание погрузилось в болото само - грунт довольно плотный, да и не стали бы строить нечто шикарное в самом гадючнике.

Белый нахмурился, словно бы устремляя взгляд в прошлое, и начал издалека:

- Тут находилась страна под названием Гартрала. К сожалению, она первой оказалась на пути экспансии И'Са-Орио'Та на север...

И Ли Хан замолчал, словно намеревался этим объяснением и ограничиться. Наивный! Я поднял свой складной стульчик (вы же не думали, что мы вокруг костра на пучках соломы сидим?), перенес вплотную к строптивому белому, невзначай приобнял его и зашептал на ухо:

- И что было-то потом? Что было?

Психологическая атака удалась: на мгновение Ли Хан натурально "сыграл в суслика" (а я-то думал, что состояние эмоционального ступора больше для черных характерно). В себя он пришел необычайно быстро, подхватил свой стул и перебежал на противоположную от меня сторону кострового корыта (сухой тростник совали в ведро пучками). Прямо под бок к Румолу. Потом еще немного левее. Я терпеливо наблюдал за метаниями жертвы. Куда ж он денется из кузова грузовика?

Белый оценил диспозицию и капитулировал:

- Сейчас расскажу!

Ну вот, так бы сразу! Ли Хан потер переносицу, успокаивая нервы, и начал:

- Значит, Гартрала... Страна, очень похожая по устройству на современную Ингернику. Первая успешная попытка интегрировать черных в общество, между прочим! Началась, как ни странно, с того, что носителей черного источника перестали рассматривать как боевой ресурс. Все произошло лет за пятьдесят до правления короля Гирейна, которым у вас любят оценивать хронологию. Тогда этот континент занимало несколько государств, а территория империи ограничивалась равниной Орри. Патриархи Гартралы хотели построить общество всеобщего благоденствия, не основанное на постоянном ограблении соседей. Для того времени - революционная идея! Каким-то образом им удалось найти черных, готовых поддержать их затею действием...

Я заинтересовано внимал, слышать упоминание патриархов в положительном ключе было необычно (у нас так называют вожаков религиозных фанатиков, однозначно - злодеев). Мне-то не нужно было объяснять, почему сильные колдуны, распробовав цивилизованную жизнь, в два счета построили всю шоблу, решившую осесть на их территории. Получилось что-то среднее между нашим НЗАМИПС и каштадарский Темным орденом, только на добровольных началах. И все было хорошо, пока с юга не появились другие проповедники.

- Появлению пастырей очень долго никто не придал значения, тем более, что общались они с беднейшими слоями крестьян и к свержению властей не призывали - желающим предлагалось очистить дух. А недовольных среди получивших Лунное Причастие не было. Даже тогда, когда сущность ритуала стала понятна, правители Гартралы колебались - возникла дискуссия, не лучше ли обеспечить повиновение подданных так, чем тюрьмами и виселицами. Решиться на жесткие меры Патриарх не успел - когда сомнения достигли апогея, в страну вошло войско империи, состоящие исключительно из печатных. Наверное, это было самое молниеносное завоевание в истории: зачарованные слуги пастырей обнаруживались везде - в армии, страже, среди дворян и чиновником. Жертву Духовного Патроната невозможно было освободить или образумить, только убить. Без жалости, без колебаний, - белый ощутимо вздрогнул, словно лично наблюдал нашествие безумных кукол на мирный край. - Бесстрашные колдуны сбежали, не пытаясь принять бой. Патриарх Гартралы был убит своей личной гвардией.

Про колдунов, я так понимаю, в мою сторону шпилька. А теперь представьте: бесстрашные черные взяли и перебили всех зачарованных подчистую, включая дворян и чиновников. И как бы с ними потом поступили?

- А перехватить управление?

Ли Хан как-то странно покосился на меня.

- Тогда о возможности подобного никто даже не подозревал.

И вот что характерно: он прочувственно вещал мне о судьбе государства, которого четыреста лет как нет, а на заданный вопрос так и не ответил.

- Так что произошло здесь? - я для наглядности указал на болото пальцем.

- О! Плодородие земель поддерживалось сложной мелиоративной системой, печатные не в состоянии были правильно ее эксплуатировать.

Ответ на одну фразу. Какой смысл был пересказывать историю империи?

- Между прочим, - белый поджал губы, словно мои мысли прочитал. - Судьба Гартралы серьезно повлияла на историю Ингерники!

- Ну да?

- Да! Изгнанные из Гартралы черные переправились через океан, изменив естественное соотношение сил в Ингерланде. И Роланд Светлый по бабке - гартралиец.

Забавно, что наш единственный святой черный маг на четверть - иностранец. Ха! Очевидно, местных не удалось записать в герои даже во время всеобщего бедствия. Зато теперь понятно, почему старые колдуны так агрессивно относятся к И'Са-Орио'Ту -память предков кровь бередит.

Не заметив на моей физиономии следов печали или смущения, Ли Хан свернул свой исторический экскурс. Мы друг друга поняли.

День за днем проходил в пути, а болота не кончались. Дорожная насыпь медленно уходила вниз (или это уровень воды повышался?), от чего ехать приходилось еще осторожней. На привале Рурк озвучил вопрос: "Не стоит ли вернуться?" Угу, неделю ехать задним ходом, потому что развернуть грузовики негде. Ридзер вспомнил, что эту часть маршрута рисовал Ли Хан. Белый истово божился, что до конца топей остался день пути, не больше, и робко интересовался, не может ли он завтра посетить семейное святилище, отдать дань духам предков. В этом случае остаток путешествия, наверняка, пройдет без осложнений!

Ридзеру, естественно, было плевать, куда и зачем собрался белый, вмешиваться в происходящее он не собирался. А вот я забеспокоился:

- Ты не можешь идти куда-то один!

Ли Хан оскорбленно вздернул подбородок.

- Неужели вы подозреваете...

Ишь, ты, престарелый ангел!

- А то, что там нежити могут быть, ты не подумал?

По глазам вижу, что - нет. Но позволить ему просто так сгинуть я не могу - у меня моя доля бериллов уже подсчитана и расписана на самые неотложные нужды.

Белый внял голосу разума. На следующий день, указав, где находится начало тропы к святилищу, он терпеливо дождался, пока я соберу вещи в дорогу. А потом бесстрашно наступил на колышущуюся поверхность и, погрузившись в воду ровно по щиколотку, пошел вперед. Я прощупал дорогу посохом - в двух пядях от следов белого он уходил в жижу на всю длину. Пришлось пускать в ход магию, Малый Искатель - одно из не боевых проклятий, которые освоенных мной в прошлом году (что только не сделаешь в надежде на наследство!). Ворожба временно сделала мир черно-белым, зато теперь он просматривался в глубину на десять-пятнадцать метров, становясь светлее или темнее в зависимости от плотности вещества. Прямо рядом с насыпью обнаружились штук тридцать человеческих скелетов, брошенных навалом (и без вещей), чуть дальше ржавчина обозначала остатки фигурной изгороди (точнее - три упавших пролета). Ли Хан шел по дорожке из вкопанных в землю деревянных чурбаков, не сгнивших, а наоборот - окаменевших в воде. Я пожал плечами и пошел за белым, тыча посохом в подозрительные места.

Минут через пятнадцать насыпь с грузовиками скрылась за стеной тростника и стало понятно, что Ли Хан держит направление на два дерева-великана, растущие неподалеку. Кстати, давно хотел спросить:

- Как называются эти деревья?

- Вито хале - сосуды духа, - нехотя отозвался белый. - Когда сильный маг-талле умирал, его хоронили, положив в рот плод этого дерева. Предполагалось, что дух волшебника будет защищать окрестные земли от зла. - И после долгой паузы, когда тишина уже стала казаться естественно, добавил: - Пастыри делали то же самое с живыми людьми, многократно ускоряя рост растений. Но природа не признала извращенный ритуал - защиты палачи не получили.

Я по-новому взглянул на высохшие подобия древесных гигантов. Сколько же мы видели таких погребальных деревьев? Точно не сотню и не две.

- Семь тысяч талле были убиты, когда империя вошла в Гартралу, - белый словно бы услышал мой мысленный вопрос.

Гм. Не то, чтобы люди редко убивали друг друга (они этим постоянно занимаются, с немалым увлечением и фантазией), но нас никогда не становилось так много, чтобы массовые убийства становились жизненно необходимыми - нежити справляются с такими вещами лучше и качественней. Какой смысл опустошать страну, чтобы вскоре отвоевывать ее заново, уже у потусторонних тварей? При минимуме ловкости, на самых строптивых подданных можно неплохо заработать. В конце концов, даже краухардцы платят налоги!

- А нафига? - попытался я выразить свое недоумение словами.

- Власть, - ответил белый на не сформулированный вопрос. - На взрослых талле невозможно было наложить подчиняющие печати, поэтому в живых оставляли только детей не старше двенадцати лет, тех, о ком родители не сумели позаботиться. И'Са-Орио'Ту нужны были одаренные.

- А смыться? - у черных-то получилось.

- Не все поверили в серьезность угрозы, кто-то не смог бросить дело всей жизни, кого-то просто обманули.

Я окинул взглядом бескрайнее болото, прикидывая, насколько людным был раньше этот пустынный край, и резюмировал:

- Полный неадекват.

Вшивая империя не получила ни земли, не одаренных, а теперь кому-то придется все это зачищать. На чьи средства, я вас спрашиваю?

Ли Хан обернулся, собираясь что-то возразить, встретил мой измененный магией взгляд, выдохнул, и молча зашагал дальше. В целом от тракта до обещанного святилища оказалось около получаса ходу.

Ну, как святилище: пятачок сухой земли, с камнями (не часть здания, скорее - фундамент ограды). Ли Хан забрался в какой-то замусоренный угол, зажег белую свечу и затих, печально глядя на пламя. Где он ее только раздобыл? Разбойники бы ему такую ценность точно не оставили. Лично у меня окружающее вызывало чувство удовлетворения - наконец-то место, где есть, что взять: характерное напряжение в воздухе - признак действия черномагических проклятий - ощущалось мной совершенно ясно.

Я тщательно выровнял площадку, скинув в болото пару крупных камней, и, вооружившись лейкой с меловой суспензией, принялся расчерчивать хорошо знакомый узор знака, отменяющего действие Бриллиантовой Руны (это такая библиотекарская приблуда, позволяющая сначала сжечь книгу, а потом получить ее обратно совершенно целую). Собственно, это один из трех ритуалов, принадлежности для которых я всегда таскаю с собой: защитный периметр (очень многоцелевая штука), допрос мертвеца (не знаешь сам - спроси у друга), ну и Руна (у меня ей дневник защищен). Малый набор мародера!

Убедившись, что свечи, зеркальца и медные шарики заняли свои места, я активировал проклятье короткой звучной формулой и кувырком ушел в сторону. Штук двадцать древнего вида фолиантов одновременно материализовалось в воздухе и разом грохнулось вниз. Шутка Люмьена, что б ему икалось! Сама по себе Бриллиантовая Руна - полезная вещь, но как отменить ее без такой клоунады, еще никто не придумал.

- Что? Что? - вскинулся белый.

- Сиди-сиди, не отвлекайся! - я полез осматривать свою добычу.

Судя по виду, мне в руки попали какие-то раритеты: тисненая кожа на переплетах, позолоченные срезы, естественно, тексты на непонятном языке. Такие книжки стоят очень дорого, даже если внутри - сборник сопливых стихов. Но главное: армейские эксперты не способны верно оценить стоимость подобных вещей, значит, есть шанс присвоить их в обход общей кассы.

Ли Хан подгреб сбоку и потянул на себя аккуратный томик в нежно розовом переплете. Я нахмурился. Кто встанет между черным и его имуществом - тот долго не живет!

Глаза Ли Хана подозрительно блестели.

- Пожалуйста... Я очень вас прошу... Подарите мне одну - только одну! - вот эту книжку.

Меня одолел приступ великодушия.

- Забирай! Кстати, а о чем там?

- Это - письма... одного человека.

Только белый способен развести сырость ради такой фигни.

- Если ты понимаешь, что там написано, то и остальные книжки мне прочтешь, по дружески. Верно? - хотя, логичнее было бы скормить его Шороху и получить все знания разом.

Белый, с готовностью, кивнул.

Осталось упаковать добычу - лежавший в сумке моток шпагата для таких целей не годился. Ненадежно! Какой смысл спасти все из огня и тут же утопить? Я стал прикидывать, что из вещей можно распустить на веревки. Ли Хан вздохнул, пошуршал в камышах и принес моток бечевки, на вид напоминающей пеньковую. Причем, создавалось полное впечатление, что волокна просто взяли и сами в нее сплелись.

- Послушай, а ты ведь не слабый волшебник! И чего раньше скромничал?

- Увы, некие внешние обстоятельства не позволяют мне полагаться...

Я подвинулся ближе, Ли Хан по одному движению понял, что сейчас произойдет и выставил вперед руку:

- Тихо, тихо! Сейчас объясню.

Надо же, а он обучаемый!

- Белый источник носит, в каком-то смысле, распределенный характер, - глубокомысленно изрек Ли Хан и покосился на меня с некоторым сомнением, я поощрительно кивнул. - Он представляет собой, как бы, тонкий план бытия, на котором все живое оставляет тень своего существования. Но не просто в виде голой энергии! Тонкий план имеет уровни, отражающие тот или иной аспект возможного будущего, обладающие, в свою очередь, собственной плотностью, интенсивностью и отзывчивостью к воздействию. Начиная ворожить, белый маг не открывает Источник, а сам открывается Источнику, соединяется со всем миром и начинает видеть те вероятности, которые тот скрывает в себе. Мы не привносим в реальность что-то чужеродное, а лишь реализуем заложенный в нее потенциал развития! И вот, складывается ощущение, что в Са-Орио такого потенциала почти нет. Тонкий план иссяк, выродился. Поэтому белые маги здесь лишены большинства своих возможностей.

- Разве такое бывает?

Почему происходят естественные колебания черного источника я знал - взаимное проникновение миров, деятельность того артефакта, который охраняет Шорох - но ни разу, нигде мне не попадались указания на то, что иссякнуть может белый источник. Да вся Ингерника гудела бы от такого известия!

Ли Хан смерил меня тяжелым, совсем не характерным для белых взглядом. Похоже, я его уже до самых печенок достал.

- Да ладно, неужели такой мудрый, повидавший жизнь маг не имеет своей версии происходящего?

Доброе слово, как говорится, и кошке приятно - Ли Хан немного оттаял.

- Скорее всего, пастыри слишком часто обращались к определенному аспекту волшебства. Поскольку в природе все гармонично связано, недостаток в чем-то уменьшил число возможных вероятностей в целом. Либо, чего нельзя исключить, они нарушили механизм наполнения тонкого плана...

Сказанные вслух слова неожиданно привели белого в глубокую задумчивость. Он безропотно позволил вручить себе связку из полудюжины книг (остальные я повесил на посох на манер коромысла) и также безропотно пошел за мной через болото. Хорошо хоть под ноги себе смотрел!

Наше возвращение приняли со сдержанной завистью: с одной стороны - добыча, с другой - кому она, такая, нужна? Литературой боевые маги никогда не увлекались.

Грузовики, успевшие заметно погрузиться в воду, медленно поползли вперед. Ужин пришлось готовить прямо в кузове, благо примус в хозяйстве имелся, но белый не соврал - на следующий день у горизонта появилась бурая полоса. Почва стала подниматься вверх, дорогу обступили кусты, потом среди них обозначились холмы и овраги. Гартралийское болото остались позади. 

 

Глава 6

Следы человеческой деятельности обнаружились почти сразу. Не знаю, что пытался выкопать здесь какой-то криворукий умник, но в результате он получил длинный пруд, с лягушками (оранжевыми такими). Метров через сто ошибки были учтены, и по дну укрепленной плетеными фашинами мелиоративной канавы зажурчал ручеек желтоватой воды. Еще километр он собирал в себя такие же искусственные притоки, пока не превратился в нормальную речку с каменистым дном, осокой и пескарями, а потом отвернул в сторону от дороги и затерялся в холмах

Ли Хан, целый день просидевший в обнимку с подаренной книжкой, ожил и заозирался. Мы тоже начали оглядываться - где-то здесь должны быть люди. Увидев на тракте развилку, Рурк, не колеблясь, свернул, и грузовики бодро поскакали сквозь кусты и холмы по раздолбанной грунтовке. Путь оказался весьма извилистым, точнее, я пешком быстрее бы дошел: дорога сначала устремлялась куда-то вдаль в поисках брода через худосочную речку, потом задумчиво извивалась по холмам в противоположном направлении, а потом еще и ветвилась. Пока горе-водитель чесал затылок, решая, какое направление испробовать первым, Макс успел смотаться вперед и уверенно вывел нас к большой деревне, от которой до тракта было если не рукой подать, то не более пятнадцати минут ходу. Видеть наше приближение местные, допустим, не могли, но слышали наверняка. И они сделали самую естественную, с их точки зрения, вещь - вышли посмотреть, что там происходит.

Вопрос "Кто мог додуматься ТАК проложить дорогу?" отпал сам собой - всех жителей этой деревни можно было смело записывать в родню Ли Хану. Белые! Рурк вдавил в пол педаль тормоза, и грузовик замер метрах в пятидесяти от околицы.

Его замешательство было мне хорошо понятно: любой черный из Ингерники хотя бы раз столкнулся с истерикой белого и, если это эпическое явление впечатляло его не достаточно, наставники добавляли ему от себя. Обычно, к пятнадцати годам у будущего боевого мага формировалось убеждение, что предсказать подобное невозможно, предотвратить - тем более. Если рядом появился белый, значит, пятьдесят на пятьдесят - либо хлопнется в обморок, либо - нет. Я со своей ненормальной семьей просто исключение, подтверждающее правило. Удивительно ли, что Рурк смотрел вперед так, словно Шороха увидел?

Армейские эксперты повылазили из машин и собрались вокруг командира.

- А может, свалим отсюда? - неожиданно предложил Шаграт.

Но момент, когда можно было смыться, сохраняя достоинство, оказался упущен - к нам вышел парламентер. Я проморгался: передо мной стоял настоящий сказочный волшебник, с посохом, в длиннополой мантии и остроконечном колпаке, покрытом загадочными рунами. То, что суковатую палку он явно выломал где-то сам, а знаки на грубую ткань, за неимением серебра, были нанесены белыми нитками, практически не портило впечатление. А уж с каким достоинством он держался! Сразу стало ясно, что встретить нас вышел самый уважаемый человек деревни.

Питер старательно проговорил формулу са-ориотского приветствия, Ли Хан что-то радостно и многословно добавил от себя. Волшебник величественно кивнул:

- Я тоже рад тебя видеть, мой друг, - по ингернийски он говорил с тягучим, старомодным выговором. - Но будет лучше, если мы станем общаться на том языке, который понятен всем присутствующим. Добрые путники, прошу вас, заходите в нашу деревню и будьте нашими гостями! Меня зовут Тай'Олаш, я имею честь быть здешним старостой.

На меня повеяло чем-то родным и домашним. Оцените: вы живете в глуши, вдруг к вашему дому с неясными намерениями выходит дюжина мрачных личностей, к тому же - иностранцев из враждебного государства, и вы радостно приглашаете их зайти. Я-то, глядя на Ли Хана, почти поверил, что нормальных белых в И'Са-Орио'Те не водится!

И черные маги вошли в деревню.

Именно вошли, потому что въехать в нее на грузовиках, может, и получилось бы, а вот обратно - только проломиться. Проходы между хижинами оказались узковаты даже для телег. Впрочем, ни телег, ни скотины жители, как быстро выяснилось, не имели вовсе. Если бы я увидел такое дома, то с ходу бы припечатал - нищета, но белые имеют своеобразный взгляд на действительность, не исключено, что с их точки зрения тут было довольно уютно.

По деревне поднималась волна суеты, напоминающей не то - пожар, не то - праздник. Гостей принимали на большой открытой веранде (по местному климату - самое то), подозреваю, что местные использовали ее для коллективных посиделок, по крайней мере, столы и стулья ни откуда нести не пришлось. Мебель здесь была занятная - сплетенная из лозы, и крыша из той же лозы и тростника. Затейливо, спору нет, но не унесет ли этот навес первым же сильным ветром? Впрочем, тогда вся деревня на крыло встанет - разного рода плетенки были тут основным строительным материалом. Они могли быть плотными, почти монолитными, и ажурно-невесомыми, из травы, тростника, каких-то корней и ивовых прутьев, в общем, отсутствие нормальных стройматериалов местные обходили, как могли. Однако чудес не бывает - возведенные из подобной фигни дома напоминали корзины по размеру, форме и свойствам. Самым фундаментальным строением оказался сарай из саманного кирпича, но, видимо, поддерживать его в хорошем состоянии оказывалось слишком сложно - крыша здания покосилась, стены местами оказались размыты дождем.

Гостям первым делом предложили напитки и беседу. Из напитков тут имелось то ли недоделанное вино, то ли - фруктовый квас (кисленький, прохладный и почти без градусов), а темы для разговора варьировались от "легка ли была ваша дорога?" до "как вам у нас понравилось?". О, болота были бесподобны! А горы - просто нет слов.

Все это время вокруг шныряли местные жители и смотрели на нас круглыми глазами, как арангенские крестьяне на паровоз. Между прочим, далеко не всякий черный спокойно перенесет такое пристальное внимание! Но армейские эксперты держались пучком, только у Шаграта на лице отражалась работа какой-то мысли. К счастью, до того, как бойцы решили присоединиться к затеянному Питером обмену любезностями, подоспело угощение.

Набежали белые с глиняными и деревянными мисками, горшками и даже одним медным котелком. Набор блюд полностью соответствовал вкусам "ботвы" - овощное, крупяное, сладкое. Скотину на мясо, как я понял, они не держали, деревья отказывались плодоносить на болотах, а долго что-то хранить не позволял климат. Зато свежеподжаренные оладьи можно было обильно поливать медом, что все и делали.

Ридзер встретил появление блюд с кислой улыбкой. Нет, он был вовсе не против фаршированной тыквы, но предвидел скандал и мысленно смирился с его неизбежностью. А я был полон оптимизма: с Ли Ханом ведь получилось? И с Тай'Олашем получится! Боевые маги дружно налегли на домашнюю пищу - проблемы белых не могли испортить им аппетит. Обстановка сразу разрядилась.

Через полчаса селяне могли насладиться зрелищем дюжины сыто рыгающих колдунов.

По мановению руки Тай'Олаша его подданные уволокли опустевшие тарелки, а староста стал велеречиво интересоваться, торопимся ли мы в путь или планируем немного задержатся.

- Да, неплохо было бы отдохнуть денек - другой, - брякнул наш капитан.

Я дернул Ридзера за рукав:

- Посмотри по сторонам. Ты уверен, что ребятам стоит тут останавливаться?

Капитан вспомнил, где находится, и проникся: местные были не просто белыми, но еще и придурковатыми, компания боевых магов - как раз то, что нужно таким для окончательного выноса мозгов. Но и ночевать в грузовиках, находясь рядом с жильем, обидно до невозможности.

Тай'Олаш заметил наши колебания и благостно кивнул:

- Если вам будет удобно, вы могли бы остановиться на ферме вдовы Рафа. Эта почтенная женщина... нас недавно покинула, но дом еще стоит. Я распоряжусь принести туда циновки и одеяла.

Ферма Рафа оказалась неровным плетеным забором, поверх которого был водружен натуральный стог. Шириной строение было метра три, зато очень длинное, подковообразное. От выгородки для скота его отличало только наличие ондоли, выстроенной каким-то умельцем из глины и камней (причем забавно так - вдоль). Окон не было, а смысл в них, если стены на просвет видны? Соответственно, преград для всяческих кровососущих насекомых тоже не существовало.

Черные немедленно принялись осваивать помещение, делить углы и таскать взад-вперед плетеные коврики. Это увлекательное мероприятие должно было растянуться часа на два. Я решительно выложил вещи на край холодной по летнему времени ондоли и намекнул, что знаки, отвращающие комаров, поставлю только когда вернусь (пока бойцам Ридзера что-то от меня надо, за свое место можно не опасаться). Теперь можно было, пока светло, пройтись по округе, посмотреть, не найдется ли здесь чего полезного.

Прибежал Макс, благоразумно не появлявшийся днем в деревне, и стал меня куда-то звать. Пошел следом - пес-зомби плохого не посоветует.

Воздух пах травами и немного дымом, дневная жара спала, зато к ней добавилась влажность - дыхание близких болот. В кустах переругивались местное подобие ворон и какие-то неизвестные птички. Шумели кронами молодые тополя (или что там бывает такое длинное с зеленоватой корой?). Я глядел на эту идиллию и пытался понять, почему эти жерди нельзя было пустить на постройку домов. Определенно, белым нравилось жить в корзинках, другого объяснения нет.

Что привлекло внимание Макса я понял раньше, чем увидел - где-то впереди, среди высушенных солнцем холмов, в наглую поселился и жировал какой-то нежить, оставалось только имя ему дать (а вариантов, на самом деле, было немного). Неверно говорить, будто потусторонние твари в нашем мире - редкие гости, просто большинство из них, не получив надежного убежища, живет ровно до рассвета. Тем опаснее исключения, для истребления которых вмешательство человека обязательно - далеко не всегда можно гарантировать, что их вовремя обнаружат. Мне когда-то пришлось попотеть из-за стремительно растущей Ведьминой Плеши, а здесь все оказалось еще банальнее - Са-Орио навестила Пегая Соломка.

Этот нежить гнездится в плотной дернине и внутри стеблей, поэтому для солнечного света практически неуязвим. Начинается все с одной-единственной былинки, покрытой неровными ржавыми пятнами с почти незаметной желтой каймой. Чем гуще становятся завалы мертвой травы, тем сильнее эта сволочь. Созревшая тварь способна поражать любое живое существо, до которого дотронется - деревья, животные, птицы словно высыхают изнутри. Самое неприятное, что невнимательный крестьянин может срезать и сметать в скирду порыжевшие стебли, и тогда запасы фуража за считанные дни превращаются в смертельную ловушку.

А вот если бы белые держали скотину, пастухи в два счета заметили бы опасность по странному поведению скота, и угрозу можно было бы устранить ведром крутого рассола.

Все, иду скандалить.

Путь от очага поражения до деревни занял меньше десяти минут, то есть, практически вплотную (и это я еще по тропинкам шел!). Макс благоразумно отстал, дабы не смущать своим видом слабонервных. Искать представителей власти не пришлось - под навесом мирно беседовали староста, Ли Хан и Питер, ради такого дела рискнувший бросить своих подопечных на произвол судьбы (я бы тоже нашего нанимателя одного не оставил - мутный он тип).

Ну, сейчас я эту компанию взбодрю - мало не покажется.

- Уважаемый, что ж это вы нам целый день мозги парили, а про нежить не сказали?

- Нежить? - встрепенулся куратор.

- Угу. Пегая Соломка, совершенно запущенный случай.

На лице Тай'Олаша не дрогнул ни один мускул и благостная улыбка его не покинула. Что сказать? В образ сказочного волшебника он вжился плотно (так и до дурдома не далеко).

- Нам все равно нечем заплатить вам за изгнание, - пожал плечами староста. - К чему портить вечер бесполезным разговором?

Я фыркнул. Ну, нельзя же быть такими олухами! Настроение они не хотели портить. Да через неделю нежить их отсюда выживет нафиг! При таком отношении пусть сами изгоняют свою тварь, как хотят, я умываю руки.

Ушел на ферму, расстелил постель, забрался в нее и отвернулся к стенке. Пролежал полчаса и даже успел задремать (На сытый-то желудок!), когда мой отдых грубо прервали сердитым сопением. Нехотя выглянул из под одеяла - надо мной навис хмурый Риздер, успевший о чем-то переговорить с куратором.

- Пойдем, покажешь свою пакость.

Я вздохнул, потянулся, демонстрируя, как устал и измучен, а потом пошел показывать капитану Пегую Соломку, потому что черные и нежити - естественные враги. Если с тварью можно что-то сделать, пусть это будет сделано! Тем более что идти не далеко.

Теперь перепутать нежить с чем-то еще было невозможно - солнце еще не успело коснуться горизонта, но в глубокой тени пораженные потусторонней заразой растения начали едва заметно светиться.

- Здоровая, - озвучил капитан свое наблюдение.

Да уж, не маленькая! Тварь зародилась в тенистой ложбине между холмов, пожрала кусты и осоку, а теперь взбиралась на склоны. Ее путь был отмечен пожелтевшей растительностью, выглядящей совсем как живая. Но я-то знал, что под ороговевшей оболочкой - только серый прах. Теоретически, вычистить Соломку могли затяжные (недели на две) дожди, но тут таких еще полгода не предполагалось.

- Придется изгонять, - резюмировал Ридзер.

Я вежливо промолчал. В конце концов, капитан у нас - он и именно его ребятам придется переписаться в белые ради сотни забравшихся в болото чудиков. Ридзер мое молчание заметил:

- Предлагаешь оставить эту дрянь за спиной? А потом возвращаться назад той же дорогой?

Ну, если так вопрос сформулировать...

- Нет, хочу напомнить, что простое изгнание в данном случае не поможет, - я припомнил лекцию по нежити, устроенную в Кевинахари в редстонском университете, и подивился, какая польза может быть от нашего НЗАМИПС даже тут, в И'Са-Орио'Те. - Видишь, у зоны поражения неровные края? Это метастазы третьего порядка. Если мы просто долбанем по ядру, то получим вместо одного крупного очага десять поменьше, и все придется повторять снова и снова, до победного конца. Мы тут месяц проторчим.

Именно эта особенность делала Пегую Соломку таким мерзопакостным явлением.

- Что предлагаешь? - капитан, наконец-то, оценил масштабы предстоящей работы, и они его не порадовали.

- Многоконтурный Знак.

Ридзер присвистнул.

- Не владею, - через силу признался он.

- Пофиг. Я - владею. Смотри: центральную часть заключаем в периметр, а расползающиеся отростки направляем в пентаграммы. Думаю, пяти штук хватит. В момент активации я соединяю потоки, и нежитя из ядра тупо выкачивает на изгоняющие плетения средней силы. Быстро, чисто, никакого риска.

- Ты, вообще-то, понял, что периметр и пентаграмма - разнородные структуры?

Это он, как бы, намекает, что я могу бросать понты в таком важном деле?

- Дядя, я - некромант, ведущий Круга. Для меня подобное вообще не труд!

Ридзер уважительно поднял бровь.

- Ну-ну. А если не сработает?

Я пожал плечами:

- Сверну все оперативным проклятьем.

Рухнувший Круг мне в свое время укротить удалось, но не стоит объяснять капитану все последствия сорвавшегося ритуала для некроманта-неудачника - не поймет. Боевик!

Мой план Ридзер принял подозрительно быстро. Кажется, идея присвоить алхимику почетное звание паровоза все еще витала в умах. И что характерно: как перед девками деревенскими выделываться, так он - капитан, а как перед нежитью, так - Тангор, командуй! Где его жажда лидерства, где настоящая черномагическая гордость? Такое впечатление, что они сговорились меня в белые переписать. Ненавижу!!!

Подготовка к ритуалу заняла два часа, за это время я успел так себя накачать, что хоть свисток вставляй. Наблюдая за мной, куратор приобрел вид ангельски кроткий, а Ли Хан разрывался между интересом к творимому колдовству и рефлекторными попытками спрятаться от моего хмурого взгляда (Ну, куда этот сморчок лезет?!!). Надо ли говорить, что у Пегой Соломки не осталось шансов?

Армейские эксперты начали ритуал ровно и дружно, способности к импровизации у них не было вообще, зато готовности гнуть свое - до затылка. Это позволяло рассматривать их как своего рода амулеты и вообще не заботиться о стабильности этой части плетения. Мои расчеты сработали с алхимической точностью: нежить, лишенный всякого подобия соображения, делал именно то, что прописано в его природе - утекал от агрессивного давления по самому легкому пути, попадая в пентаграммы-ловушки, как сметана на сковородку. Через какие-то двадцать минут чудовище, по свойствам приближающееся к карантинному феномену, было разнесено буквально в пыль - завершающий аккорд проклятья (не молния, так, легкий хлопок) разметал мелкую травяную сечку. Я первым протоптался по очагу поражения, надменно попирая прах врага. Хорошо!

Ридзер немедленно вспомнил, что он - капитан, и возглавил толпу своих подчиненных, отправившихся на ферму праздновать победу (проще выражаясь - пьянствовать). Крепких напитков у белых не было, только пресловутый квас, но превращать брагу в самогон - одно из первых проклятий, которым черный маг учится самостоятельно. Я задержался, по привычке уничтожая следы своего колдовства - затирая линии, собирая огарки свечей (у людей вечно какие-то претензии к черным магам, лучше не давать им пищу для размышлений). Мусор был торжественно вручен Ли Хану, очень удачно подошедшему ко мне с каким-то вопросом.

- Гм, - белый попытался найти философский смысл в мешке с хламом.

- Пойди, в печку брось, - посоветовал я и поспешил следом за бойцами Ридзера (а то ведь все съедят без меня, прорвы ненасытные!).

Ли Хан догнал меня шагов через двадцать, сдержанно сопя от возмущения. А что он хотел? Здесь ему не цирк, работать должен каждый!

- Никогда не видел, чтобы нежитей изгоняли таким замысловатым способом, - как бы между прочим сообщил белый.

- Естественно! - принялся растолковывать я. - По настоящему умелые маги в чистильщики не идут, они находят себе занятие поинтересней, чем фомам хвоста крутить. Приемы соответствуют уровню образования.

Если подумать, то те проблемы, от которых стонет И'Са-Орио'Т, в Ингернике решаются выпускниками профессиональных училищ, которым до уровня редстонского университета, как нам до Кунг-Харна пешком. Да что там училища! На протяжении двух лет своей незаконной практики я выносил все, что встречалось на моем пути, при помощи примитивного Адского Огня и толики здравомыслия.

Я сбавил шаг, пораженный внезапной мыслью: а занимался ли изгнанием нежити кто-нибудь по-настоящему одаренный и образованный? Не двести лет назад (что тогда могли знать о магии!), а сейчас? И, если нет, то какое отношение имеют бесконечные труды по демонологии к реальности? Это же просто байки чистильщиков, рассказанные за рюмкой чая!

Я поднял глаза на белого, решившего постоять со мной за компанию.

- Слышь, а у вас кто-нибудь изучением нежитей занимается?

- Их нужно не изучать, а истреблять, - нахмурился Ли Хан.

- Понятно...

Вот чем я прославлю свое имя! Потому что глушитель к мотоциклу - не звучит, те амулеты против летучего яда до сих пор засекречены, а правду про возникновение черной магии у меня никто не узнает даже под страхом смерти. А вот эпохальный вклад в искусство изгнания нежити - то, что к имени черного пристанет естественно и непринужденно.

Фундаментальный труд писать не хотелось - лень. Тут нужно будет выяснять и анализировать все, что было сделано до меня, классифицировать, набирать статистику. К Шороху такую славу! Моим целям лучше подходило создание нового (естественно - именного) заклинания, а лучше целого метода ворожбы. Кого бы мне изгнать... Пока напрашивался только белый.

Подумав, я решил начать со статьи по внешнему управлению печатями Духовного Патроната. Очень актуальная тема! Заодно место застолблю. Но сегодня, сегодня - есть и спать. Сложная ворожба отнимает много сил, а утренние оладьи меня уже покинули.

Во сне я вновь переживал события дня, но как-то не правильно - слишком четко. Нормальные сны не бывают настолько правдоподобными. Ну, точно! Шорох пробрался ко мне в голову и украдкой перебирал последние воспоминания.

"Да ты совсем оборзел, тварь проклятая! Я что, теперь и ночью от тебя отдохнуть не могу? А ну, брысь отсюда!"

Нежить тихо испарился, оставив после себя нечто укоризненное.

И это - монстр, именем которого Румол грязно матерится! Хотя, если посмотреть на вещи шире, то Шорох действительно всем черным - папа, ведь создание этого чудовища положило начало нашему миру, каков он есть. Но только - тс-с! Говорить об этом не стоит - не поймут-с, потому что обычно от встретивших Шороха людей (и магов) остается только скелет в бурой пене. Подобное не располагает к выражению благодарности. Наши с Шорохом взаимоотношения за три года прошли все стадии от бешеной вражды до взаимовыгодного сосуществования, но это - редчайшее исключение, все так говорят.

Но сесть себе на шею я ему не позволю. 

 

Глава 7

Плату за ритуал мы с деревни, все-таки, взяли - медом. Три здоровые деревянные баклаги заняли законное место между мешками с овсом и коробками с тушенкой. Тай'Олаш пытался всучить нам медоносные ульи, утверждая, что в выпасе насекомых нет ничего сложного, но от них удалось отпихаться.

Армейские эксперты плотно позавтракали, восстанавливая силы после сложного ритуала, и милостиво согласились подождать немного еще, пока восхищенные нашим бескорыстием жители наберут нам в дорогу хорошо хранящейся еды. Про бескорыстие - это не шутка: для того, чтобы выселить Пегую Соломку силами имперских изгоняющих, местным пришлось бы продаться в рабство всей деревней. Ридзер, когда про такое услышал, чуть на пчел не согласился - тех, по крайней мере, можно на дороге забыть.

Компания тихо мающегося похмельем Шаграта надоела мне через пять минут и я решил пройтись по деревне, так сказать, насладиться экзотикой. Может, что полезное найду. Староста проводил меня добрым, ласковым взглядом, но покидать насиженное место не стал. Интересно, чем он недоволен? Или прячет что-то ценное?

Выйдя из поля зрения теплой компании, я принялся шерстить деревню вдоль и поперек, не гнушаясь сканирующих проклятий. Присутствие белых меня не смущало - со мной не забалуют. Пару раз улыбнуться, пробормотать что-нибудь невнятно-успокаивающее, типа "киса-киса" и - дело в шляпе. Если бы селяне могли понять, что я ищу - сами бы вынесли.

Через четверть часа безрезультатных поисков мое внимание привлек навес с вениками из сохнущих трав. Нет ли там каких редкостей? Я подошел, присмотрелся и припух: в аккуратные пучки оказалась связана невзрачная травка с поэтичным названием "перо ангела". В списке растений, запрещенных в Ингернике к выращиванию и продаже, она шла не то пятой, не то - шестой, причем, черная конопля в том перечне вообще не упоминалась. Попадись мне в Михандрове такая штука, и приезд "чистильщиков" можно было бы организовать одним телефонным звонком - государство очень трепетно относится к своей монополии на сильнодействующие зелья. Я укаткой оторвал от пучка лист, огляделся, обнаружил благосклонно наблюдающего за мной белого и осмелел.

- Это - что? - знание са-ориотского языка потихоньку расползалось в отряде, то есть, задать местному вопрос я уже мог, а вот понять ответ - еще нет.

Селянин что-то пробубнил, заметил непонимание и дополнил слова жестами - показал на свой рот, вынул оттуда зеленую жвачку и продемонстрировал мне. Я где стоял чуть не сел. Да ни фига ж себе сюрпризы! А если они эту штуку в качестве приправы в кашу напихали?

Ухватив листок двумя пальцами и стараясь лишний раз его не тереть, я рванул на поиски Тай'Олаша. Все нужные мне лица по-прежнему торчали под навесом и пили чай, надеюсь, настоянный не на "перьях ангела" (дружелюбно беседующие белые - с одной стороны, обожравшиеся до поросячьего визга черные - с другой, и Питер посередине). Я нацелился на старосту и вытянул руку с листком в обвиняющем жесте:

- Видел? Видел это?

Тот невозмутимо кивнул.

- Твои его жевали!!!

- Я знаю.

- Зачем вообще нужно совать в рот такую дрянь?!!

- Рапош подавляет развитие дара.

Это сбило меня с продолжения заготовленной речи. М-да, теперь я знаю, какой компонент зелья-блокиратора является ключевым. Так, попробуем еще раз:

- Мужик, а ты в курсе, что длительное применение таких препаратов по мозгам бьет? Стоит чуть-чуть переборщить, и Источник больше не отзовется!

У черных - точно, не знаю как это на белых действует.

- В этом весь смысл, - вежливо разъяснил Тай'Олаш. - Подавить развитие дара означает - сделать обращение к Источнику невозможным.

У Ли Хана аж чашка из рук выпала.

Я честно попытался обдумать слова старосты и пришел к выводу, что черная натура опять искажает восприятие мира. Не мог же он сейчас сказать, что они тут волшебников кастрируют? Это даже для И'Са-Орио'Та чересчур.

- Ты... гасишь в детях способность к магии? - Ли Хан медленно поднимался из-за стола.

А, так я все правильно понял!

Улыбка Тай'Олаша стала немного напряженной:

- Друг мой, я два раза назвал вещи своими именами. Мне нужно повторить третий раз лично для тебя?

- Да какой я тебе друг?!! - взвился Ли Хан. Куда подевался робкий белый, передо мной стоял лев, грива - дыбом, в глазах - молнии! - Да ты представляешь, какой вред психике это наносит? Да за такое сжигать надо!!! Что ж ты, мерзавец, тут творишь?!!

Но и Тай'Олаш оказался не прост. С лица старосты ушла улыбка, он стал словно изваяние из мрамора - холоден и невозмутим, и угрозы мага его, похоже, не пугали.

- Ты слишком долго не был дома, Ли. Здесь дар - гарантия пожизненного рабства, и не только для одаренного. С некоторых пор печати, для пущей надежности, налагаются на всех родственников волшебника. Слугам императора толковать о причинении вреда психике бесполезно, они, как стервятники, набрасываются на любого, в ком заметят хотя бы искру таланта, отрывают детей от родителей, разлучают близких. То, что нас оставили в покое, оплачено этим, - Тай'Олаш продемонстрировал всем мятый листочек.

И Ли Хан сломался. Белый на глазах начал превращаться в глубокого старика, у него затряслись руки, взгляд стал жалким и бессмысленным.

- Но как же... Ведь это - дар божий, свет души. Как можно от него отказаться? Как они смогут после этого жить?

Староста, кажется, устыдился своей резкости, но взять слова назад не мог.

- Я никого не уговариваю, - мягко пояснил он. - Просто объясняю, какой будет эффект. В двенадцать лет человек уже способен делать сознательный выбор, у нас все честно.

До Риздера и остальных стал доходить смысл сказанного и рожи у них при этом стали такие... Ну, вот, вроде, сидишь за столом, улыбаешься шуткам, и вдруг выясняется, что кругом - психи и все всерьез.

Я вздохнул. Ладно, разборки са-ориотцев нас не касаются, но Ли Хан сейчас дубу даст, а нам до Кунг-Харна с его бериллами еще месяц ехать. Эмпатов по рукой нет, Питер - специалист по черным, не по белым, значит, ситуацию опять придется спасать алхимику. Я обошел стол, добрался до Ли Хана, взял его за руку и напустил в голос те интонации, с которыми утешал Лючика, разбившего в кровь коленки.

- Ну-ну, чего это мы расклеились? Все живы, здоровы, никто не пропал. А насчет души, - я не удержался и закатил глаза. - Можно подумать, что у пастырей с ней было бы лучше.

Тай'Олаш, следивший за моими манипуляциями со смешанными чувствами, не удержался и кивнул:

- Ты успел посмотреть, во что они превращают наших детей?

Ли Хан отрицательно покачал головой.

- Каждый императорский пастырь должен владеть Лунным Причастием, за свою жизнь ему придется наложить его на тысячи людей, качественно, быстро и не думая о последствиях. Большинство вынуждено постоянно сопровождать изгоняющих в рейдах, присутствовать при темной ворожбе и терпеть выходки колдунов, которых их собственные магические узы доводят до невменяемости. Но больше всего не везет тем, кому приходится иметь дело с еретиками... Выдержать такое давление удается не многим. Да, после двадцати лет службы пастырю разрешается уйти на покой, но большинство отставников умирает в течение полугода... по разным причинам. Хуже то, что некоторые... втягиваются. Они начинают мыслить фразами из Уложения и наслаждаться тем, что делают, понимаешь? Именно такие остаются на службе и определяют политику по отношению ко всем одаренным. Ты все еще считаешь, что мы слишком от много отказались?

Пока Ли Хан пытался честно обдумать вопрос, Пит решил уточнить на всякий случай:

- Но вы ведь знаете, что происходит сейчас в Са-Орио? Империя погружается в хаос, преданные императору силы отступили на юг.

- И что это меняет? - пожал плечами Тай'Олаш.

Шаграт одними губами произнес "олух".

Я не выдержал и объяснил в лоб:

- То, что у вас есть время набрать силы. А потом либо отправить вербовщиков к Шороху, либо по-настоящему слинять, да хоть бы и в Ингернику. Морская блокада не будет длиться вечно!

- Если за это время в деревню попадет хотя бы один вербовщик, последствия будут ужасны.

- Сам подумай, кто сюда может попасть? Мосты разрушены, дороги - почти не проходимы. Наберешь пару-тройку учеников, любого подозрительного чужака притравите по-тихому и - в болото. Но лучше сначала расчленить.

Последняя фраза заставила Тай'Олаши поперхнуться, а вот Ли Хана отпустило, он покачал головой и отобрал у меня руку.

- Какой советчик, такой и совет.

- Что я не так сказал?

- В том-то и беда, что все верно, - вздохнул белый. - Это - проблема монопоселений: взгляд на события получается слишком односторонний, что плохо сказывается на свободе выбора. Решения становятся стереотипны, начиная с мелочей и кончая общей стратегией.

Тай'Олаш дернул бровью:

- Ты признаешь, что точка зрения черных - полезна?

- Иногда она просто безальтернативна.

Я, с достоинством, вернулся на свое место (естественно, остававшееся незанятым) и унес с собой залежавшиеся на этой стороне стола оладьи. Пусть не думают, что судьба посторонних придурков имеет ко мне какое-то отношение.

За оладьи пришлось драться - Ридзер немедленно попытался запустить руку в тарелку. И не потому, что голоден - инстинкты требовали от него демонстрировать свое главенство за столом. Ишь ты, отец народов! Тайком показал ему дулю.

Ли Хан встал из-за стола и вежливо откланялся, а проходя мимо меня не удержался от шпильки:

- Учтите, я знаю, что вы руководствовались не состраданием! - веско припечатал он.

- Сам понял, что сказал?

И кому. Сострадательный черный - анекдот в двух словах. Единственное чувство, которое должны вызывать у нас чужие беды - неприкрытое злорадство. Допустим, мое тяжелое детство и белое воспитание сглаживают внешние проявления характера, но в душе я такой же, как все.

Тай'Олаш проводил Ли Хана насмешливым взглядом.

- Всю жизнь я прибывал в убеждении, - сообщил он мне. - Что сильный колдун подобен разрушительной стихии, не способной самостоятельно удерживать себя в границах разумного. Сегодня мне было явлено доказательство, что человеческая природа волшебника первична, главное - суметь к ней воззвать. Как жаль, что у нас нет шанса выстроить общество, подобное ингернийскому!

- Это еще почему?

- Последние сильные маги империи погибли во время мятежа в Орри, а их дети оказались слабыми. На смену поколению завоевателей так никто и не пришел. Вырождение, повсеместно - вырождение...

Я покосился на Тай'Олаша. Просветить его, что ли, в реальное положение вещей?

У нас в отряде состоял армейский эксперт Гирджен, по прозвищу Кошкин Сын (я его настоящее имя только из ведомости узнал). Нет, с глазами у него все в порядке и с зубами тоже, просто маг был невероятно блудлив. Более того, Гирджен представлял собой довольно необычное для черных явление - искусного соблазнителя. Он не пропускал ни одной свободной женщины (и не свободной - тоже), за что в свое время и пострадал на гражданке. Что такое бабы в нем находили? Не красавчик, однозначно, в плане характера я вообще молчу (черный - это диагноз), тем не менее, в любом месте, где мы задерживались больше, чем на сутки, Кошкин находил себе пассию. Даже среди черноголовых (я бы побрезговал). Так что, если талант к магии определяет кровь, то всплеск природных способностей са-ориотцам обеспечен.

Белые опять засуетились, стаскивая к веранде кульки, мешки и бутылки. Бойцы Ридзера поняли, что цирк окончен, и стали нехотя выбираться из кресел. Тут оказалось, что Ли Хан, этот образец доброты и человеколюбия, задрал хвост и угреб куда-то, а тащить продукты к грузовикам придется бессердечным черным. Рурк вызвался было сбегать за грузовиком, но вспомнил, сколько придется ехать и признал, что на своих двоих будет быстрее. Ох уж мне эти криворукие строители! Хотя, если рассматривать дорогу как фортификационное сооружение, выходит самое то. Может, не такие уж они и наивные, эти белые маги? 

 

Глава 8

- Туда ли мы идем? - упрямо нудил Ана'Рассе. - С чего вы вообще взяли, что по этому пути можно кого-то догнать? Следы машин шли дальше!

- Чужеземец - талле, и Тай'Амиши - талле, - с удивительной выдержкой и терпением разъяснял Т'Ахиме. - Не задолго до того, как закрылись тракты, к Тай'Амиши приезжал другой талле. Они громко ругались, пастырь поминал "глупцов, собравшихся в Акуваре". Чужеземец спрашивал у людей, куда уехал Тай'Амиши. Акуваре упоминалась несколько раз.

- К тому же, - с усмешкой добавлял Су'Хамат. - В любом другом случае нам их все равно не догнать. А так - императорская дорога в Акувару раз в десять длиннее короткого пути.

И ведь понимал же Су'Никар, что торная дорога не зря такая длинная.

Кто и когда проложил короткую тропу через береговой хребет, история умалчивала. В народе она прозывалась Три Головы и была известна тем, что императорские курьеры, везущие срочные депеши из портового Меронге в Тусуан, ехали по ней непременно втроем и каждый - со своей копией сообщения. Только так можно было гарантировать, что послание достигнет адресата. Смельчаков, ступивших на этот путь, поджидали длинные осыпи, время от времени обретающие невероятную подвижность, внезапные порывы шквалистого ветра, способного заморозить плохо экипированного человека насмерть, банальные обвалы и лавины, узкие трещины и густой туман, а также ночные гости - останки тех, кто прошел тут раньше.

Ступая на Три Головы, Су'Никар напомнил себе, что он гораздо ценнее курьера-печатного, а значит, торопиться не стоит. Изгоняющий категорически запретил подчиненным погонять коней и по каждому подозрительному участку пути бил проклятьями (пусть то, что плохо держится, упадет вниз!). Благодаря принятым мерам, отряд потерял только лошадь - скотина неожиданно взбрыкнула, оступилась и заскользила к краю обрыва, увлекая за собой одного из учеников. Су'Никар проклятьем обрезал упряжь и крепко приморозил парня штанами к камню (чтобы вытянуть его обратно на тропу, за веревку пришлось тянуть втроем). Ана'Рассе долго сердито распекал самозваного спасателя. Да, по уму, вытаскивать надо было лошадь, как большую ценность, но именно за этого ученика (своего племянника) просил Сай'Коси - наставник и покровитель Су'Никара. От выполнения таких негласных обязательств зависело будущее тусуанского изгоняющего, его влияние и положение в общине. Ради сохранения расположения Сай'Коси, Су'Никара готов был вести Наместника в расходы. Правда, свое наказание неуклюжий болван все-таки получил: до самого вечера ему пришлось пешком бежать за лошадьми - останавливаться, чтобы перераспределить поклажу, отряд не стал. Одолев последний участок тропы - природную лестницу с озорным названием Незевайка, отряд перешел от пронизывающего ветра вершин к влажному зною равнины. Расслабляться было рано: слева от дороги дышала нереальной жутью Таллейская топь - сердце Акувары.

Лошади нервно стригли ушами и норовили шарахнуться в кусты. Манили путников блуждающие огни, призрачные рати жгли холодные костры, и под поверхностью воды блуждали тени танцующей нечисти. Долина имела репутацию вотчины демонопоклонников. Правда, ни одного человека, сумевшего получить выгоду от заигрывания с потусторонним, Су'Никар не знал и в реальность заговора чернокнижников не верил. Да, сжигают пастыри пару раз в год на потеху толпе каких-то сумасшедших, что с того? У черноголовых и то больше шансов накликать ночного гостя. Но факт оставался фактом: пройти через Акувару по старому тракту удавалось только очень сильным отрядам (чужаки попадали под такое определение), обычные люди пропадали там без следа. Такой порядок вещей сохранялся дольше, чем жил любой из изгоняющих - со времен второй династии императоров, провозгласивших И'Са-Орио'Т от моря до моря.

Ученики шепотом переговаривались, споря, удалось ли кому-то из них разглядеть шпили болотной крепости, пересказывали друг другу байки про драконов и оскверненные реликвии. Что произошло здесь на самом деле, знал разве что хранитель императорской библиотеки - даже для одаренных вторая династия закончилась слишком давно. Праздник победы над западными еретиками был одним из самых шумных и любимых в народе. Отмечать его полагалось всем в обязательном порядке, но вот кто кого победил, и в чем состояло их разногласие, Су'Никар сказать не брался.

На перекрестке некогда оживленных трактов возвышалась ступа - традиционный памятник, возведенный как раз в честь той давней победы. Спеченная огнем в единый монолит, ажурная башня из кирпича-сырца когда-то впечатляла путников замысловатостью орнамента. Но годы и солнце обгрызли выступающие части узора, и теперь сооружение выглядело как торчащий из земли гриб. Впрочем, смотреть на него все равно было не кому.

Су'Никар тщательно обследовал землю - характерных следов колес на ней не оказалось.

- Ну, и зачем мы тащились сюда? - опять заныл Ана'Рассе. - Я сразу подозревал, что чужаки поехали в другую сторону.

- Ха! - Су'Хамат вгляделся в окаймляющие топь холмы. - Скорее, не стали нестись по горам сломя голову.

- Доедем до края топей, - постановил Су'Никар. - Не найдем следов, значит, не судьба.

Оббивать подковы о камни не стали, и вообще - вдруг чужаки выскочат на них лоб в лоб? Отряд отъехал от тракта на сто локтей и двинулся параллельно (насколько местность позволяла). Обрамлявшие болотную низменность холмы поросли ивняком и прочей дурной порослью - ни срубить, ни сжечь. Время от времени Су'Никар давал команду остановиться и прислушаться - он резонно полагал, что услышать машины они смогут раньше, чем увидеть. От перекрестка они успели удалиться лиги на три, прежде чем поиски драматически завершились.

Су'Никар выехал на широкую поляну и проехал по ней локтей двадцать прежде, чем до него дошло, где он находится. Лошадь всхрапнула, почувствовав резко натянувшийся повод. Изгоняющий лихорадочно пытался вспомнить нужные формулы и прикинуть масштаб приложенных тут сил...

- Это что, Смерть Травы? - удивленно спросил С'Анишу.

"Быстро соображает, хороший изгоняющий вырастет"

- Вчера была, - хмуро отозвался Су'Хамат, уже ползающий по земле в поисках следов ворожбы. - Спорим, что я знаю, кто тут отметился?

- Так, это, на такой площади, - С'Лахим, очевидно, считал в уме лучше Су'Никара. - Как же они ритуал-то завершили?

Смерть Травы был единственным ночным гостем, от участия в изгнании которого имперский маг мог отказаться, теоретически, естественно (Су'Никар не знал в Тусуане никого, кто воспользовался бы этой привилегией). Суть даже не в том, что нежить жрал силу как не в себя. Долгий ритуал требовал предельной сосредоточенности и самоотдачи, и слабые колдуны не выдерживали - теряли контроль, упускали плетение и гибли. Отдача била по ведущему ритуал, как правило - самому умелому в группе, в результате, на следующем этапе многоступенчатой ворожбы шанс выжить становился еще меньше.

- Как - не знаю, - распрямился Су'Хамат. - Какая-то сволочь все линии стерла. Но ритуал был разовым.

- Но так ведь не бывает, - брякнул С'Анишу и по необычным, скулящим ноткам в его голосе Су'Никар понял, что драться с чужаками его отряд не будет.

Черными овладел естественный заменитель страха - благоговение. Са-ориотские изгоняющие легко впадали в это состояние - их слишком долго учили подчиняться, а укротители из Тусуана вообще славились своими умениями. Если мучителю нельзя возразить, его надо полюбить и все простится! Жить под занесенным мечом Уложения и мыслить иначе попросту не получалось. Теперь этот обычай играл против Наместника: если светозарный Анатари'Шарп мог наказать и даже убить (угрозы понятные и привычные), то мощь иноземных рыцарей в сознании изгоняющих не помещалась. Увидев чужаков во плоти, они попытаются заслужить расположение новых кумиров, а прежнего вожака, не задумываясь, подставят под удар. Какая уж тут схватка!

Су'Никар обменялся с Су'Хаматом понимающими взглядами.

"Рассчитывать можно только на себя"

- Всем оставаться на месте! - Су'Никар вылез из седла и принялся выгружать из переметных сумок колдовские принадлежности. - След свежий, они не могут быть далеко. Мы с Су'Хаматом пойдем на разведку. И что б ни шагу отсюда!

Молодые изгоняющие понятливо покивали, но топтаться на останках ночного гостя все же не рискнули - в сторону отошли.

- Господин, - Су'Никар окликнул Ана'Рассе. - Возможно, нам придется прибегнуть к силе. Прошу, пошлите с нами пастыря!

По чести сказать, возглавить вылазку должен был лидер отряда, лично. Но Ана'Рассе под боком был Су'Никару нафиг не нужен, а вот в отсутствии пастыря ворожить изгоняющий не мог - тот же Су'Хамат его потом и зарежет, чтобы своих не подставлял. Не ясно, что подумал про себя предводитель, но Т'Ахиме он с ними отпустил.

Для начала, Су'Никар вернулся к тракту (пешком и под прикрытием зелени) и обнаружил, что от завершения зимних дождей по нему никто не ездил. Но ведь не примерещился же ему ночной гость? Разведчики двинулись вдоль обочины. Далеко идти не пришлось - в какой-то полусотне локтей обнаружился стиснутый кустами перекресток. В колеях узкой проселочной дороги отчетливо проступал знакомый до боли рисунок. Су'Никар беззвучно оскалился и заложил по холмам большой крюк, надеясь подобраться к противнику с тыла, а Су'Хамат просто держал нос по ветру.

Богиня судьбы посмотрела на них из недоступных горних высей, усмехнулась и подарила давно желаемую встречу.

Су'Хамат характерным жестом прикоснулся к ноздрям. Су'Никар принюхался - в воздухе витал едва уловимый запах свежего хлеба. У изгоняющего даже живот свело. Ну, естественно, чужаки не стали ночевать в чистом поле, а нашли деревню побогаче и теперь обирают ее жителей! Сам Су'Никар, по крайней мере, так и поступил бы. Изгоняющие переглянулись и устремились на запах.

Интуиция заставила изгоняющего замереть раньше, чем разум осознал угрозу. По едва заметной тропинке между холмами двигалась забавная процессия: первым шагал невысокий юноша, нежно обнимающий корзину свежих лепешек. За ним, гуськом следовало шестеро крепких мужчин разных возрастов, изрядно нагруженных кульками, мешками и бутылями. Все семеро несли во внешности неизгладимую печать черного Источника, и выглядели чрезвычайно довольными собой. Су'Никар испытал острое желание лечь плашмя и лежать тихо-тихо, пока не уйдут. К счастью, выйдя на дорогу, чужаки повернули в противоположную от них сторону.

- Да-а, - шепотом проговорил Су'Хамат. - У кого-то из них шестой уровень точно есть.

- Восьмой, - вежливо поправил его незнакомый голос. - Это я гарантирую. Хотя юноша может оказаться не так прост.

Су'Никар медленно обернулся. Рядом с ним, бесшумно приблизившись, стоял незнакомый пастырь. И как-то сразу стало ясно, что такому пять сотен черноголовых - на один зуб, а на сдерживающие амулеты Ана'Рассе он чихать хотел.

"Все по описанию: высокий, белые волосы, неопределенного возраста, внешность народности талле".

- М-да? - Су'Никар понесло - молча уступить незнакомцу не позволяла взбудораженная черная натура. - И что же делают такие могучие колдуны в нашей дикой провинции?

- Я попросил их меня проводить, - доверительно сообщил пастырь. - Мой друг живет в Харанских горах, добраться туда без посторонней помощи я бы не смог.

- И они согласились, - хмыкнул изгоняющий.

- За достойную плату, - мягко поправил пастырь, и Су'Никара прошиб холодный пот. Он нисколько не сомневался, что этот высокий старик может играть на опутывающих любого изгоняющего заклятьях, как на цимбалах.

Су'Хамат, тем временем, потихонечку отползал за куст.

- Не беспокойтесь, уважаемые, я ни в коей мере не желаю подвергнуть сомнению волю ваших правителей, не важно, императору или наместнику вы подчиняетесь, а эти славные сыны Ингерники применяют свою мощь только к врагам всего сущего, пускай образцом человеколюбия их и не назовешь. Более того, недавно я принял обет Поиска Истины и старательно удерживаюсь от любого вмешательства в существующий баланс сил...

Тут даже Су'Хамату поплохело. Обет странствующего монаха! Если Т'Ахиме готов был падать в обморок при упоминании о темных рыцарях, то у изгоняющего вызывала дрожь мысль о светлорожденных жрецах. Те еще звери! Темный рыцарь убьет, так уж убьет, ну, бывает, помучает немного. Жрецы, с ласковой улыбкой, превратят человека в послушную куклу, согласную со всем, готовую прежних друзей руками рвать, ножом резать. Печать могут наложить на любого, даже взрослого: вот так живешь, живешь, и - в печатные. Счастье еще, что после волнений в провинции Орри своих сил лишилась не только темная, но и светлая общины И'Са-Орио'Та: пытаясь укротить обезумевшую чернь пастыри-талле полегли почти все. Тогда сердце страны выгорело дотла. Откуда же выбрался этот ублюдок?

Колебания изгоняющего от жреца не ускользнули.

- Повторяю, нет причин бояться. Я обязуюсь не обращать свою силу вовне, но за спутников своих поручиться не могу.

- Так-таки не можешь? - Су'Никар искал пути отступления. Если они с Су'Хаматом рванут в разные стороны...

- Не могу. Да будет вам известно, что черные маги старше шестого уровня внешнему контролю не поддаются, а отягощенные печатями выше этого уровня не поднимаются - необходимость подчинять и подчиняться входят в непреодолимое противоречие. Я уже не говорю про некромантов, которые постороннее вмешательство могут переварить так же, как чужую личность... - жрец заглянул в пустые глаза собеседников и закончил речь коротко: - Я говорю правду, верьте мне.

- Верим, - легко согласился Су'Никар. - Так мы пойдем?

- Кончено, конечно.

- А как же я?!! - сквозь кусты, исцарапанный и всклокоченный, лез Т'Ахиме. - Я!

В глазах жреца засветились боль и сочувствие.

- Что случилось, мальчик? Тебя обидели?

- Заберите меня! Пожалуйста, заберите!

Жрец скорбно покачал головой.

- Это не так просто. Мне предстоит очень трудный путь, понимаешь? Если ты последуешь за мной, тебе придется изменить все свои взгляды, пройти через множество испытаний...

- Я готов. Пожалуйста!

- Как тебя зовут?

- Ахиме Нацу, господин.

Тут Су'Никар заметил движение Су'Хамата и, в свою очередь, рванул через кусты напролом. Гадские колючки ему чуть всю шкуру не сняли!!! Но, несмотря на боль от царапин, душа Су'Никара пела, он и сам готов был пуститься в пляс от радости. Чудо-то какое - от жреца пастырем откупились!

Осталось Ана'Рассе мозги запудрить и от батогов по возвращении в Тусуан отвертеться. Ну да не беда, науку придумывать оправдания имперские черные впитывали с молоком матери. Тут важно было первое впечатление и с ним был полный порядок: после рывка через кусты изгоняющие выглядели так, словно побывали в когтях у тигра.

Когда растрепанные и исцарапанные разведчики вывалились на поляну, глаза округлились у всех.

- Этот сволочной Т'Ахиме нас предал! - в лоб заявил Су'Никар и Су'Хамат мелко закивал, поддерживая командира. - Мы напоролись на жреца-талле, и этот гад попытался нас ему сдать!

- Сбежали просто чудом, - поддакнул Су'Хамат.

- Нужно уходить отсюда! Как можно быстрее.

- Постой-постой, - лицо Ана'Рассе быстро бледнело. - Какой еще жрец?!! Рассказывай по порядку!

Первый уровень критического восприятия удалось проломить без проблем, и Су'Никар почувствовал себя увереннее.

- Мы нашли следы грузовиков, там дальше, на перекресте. Решили отследить лагерь чужаков точнее...

- Мы их видели, - бесцеремонно влез в разговор Су'Хамат.

- Семерых из них, - поправил подчиненного Су'Никар. - Это - что-то! Восьмой уровень, минимум, и с ними - некромант. И рожи у всех такие... Такие...

- Наетые, - пришел Су'Хамат на помощь командиру.

- Зверские! - не согласился Су'Никар. - И вот, пока мы следили, куда они свернут, к нам и подкрался жрец.

- Т'Ахиме его на нас вывел, - дополнил Су'Хамат героическую картину.

- Почему решили, что - жрец? - подозрительность еще не оставила Ана'Рассе.

- Он сказал, что принял обет Поиска Истины.

Воцарилась тишина, каждый член отряда переживал новость по-своему.

- Вы с ним говорили?!! - всполошился Ана'Рассе.

- У нас не было выбора, - Су'Никар поджал губы. - Он над нами глумился! Сказал, что ему плевать на волю Наместника или Императора. И что чужаки - не образец человеколюбия. Пока они обращают свою силу против врагов всего сущего, но в будущем он за это не поручится.

- И лучше будет к ним не лезть, - подтвердил Су'Хамат.

- Потом Т'Ахиме стал уговаривать жреца взять его с собой, чуть на коленях перед ним не ползал! Ну, мы не стали зевать и рванули в разные стороны. Так и ускользнули.

Взгляд Ана'Рассе забегал:

- Мы ведь должны остановить... принять бой...

Су'Хамат скептически скривился.

- А что ты сделаешь с этим? - Су'Никар наподдал пальцем в "хранитель".

Амулет висел на шее изгоняющего с того самого дня, как плети учителей заставили его прикоснуться к силе. Ни снять эту штуку, ни забыть про нее Су'Никар не мог. До тех пор, пока пастырь не остановит действие волшебства, даже прикасаться к Источнику было рискованно: засекут - изувечат.

- Ну, ведь само по себе это ворожбе не мешает... - начал было Ана'Рассе.

- Я что-то не понял, - посуровел Су'Никар. - Или вы подвергаете сомнению Уложение, почтеннейший?

Нахальный человек отшатнулся:

- Нет-нет, ты не так понял!

- В таком случае, что вы нам прикажете?

- Мы возвращаемся в Тусуан! Нужно предупредить Наместника об угрозе, как можно быстрее.

- И никакой ворожбы, пока нового пастыря не найдем! - Су'Никар зыркнул на учеников. А то поймут что-нибудь не так, дурни! Да, остановить проклятье как таковое "хранитель" не мог (это сделало бы его слишком неизбирательным), просто делал смертный приговор отсроченным - первый же пастырь, обнаруживший, что изгоняющий пытался ворожить без присмотра, обязан будет привести его в исполнение. Проще думать про себя, что амулет убивает!

Все понятливо покивали.

Как ни странно разочарования Су'Никар не испытывал - выяснение отношений с чужаками, пусть несколько опосредованное, все-таки состоялось. Изгоняющий доподлинно установил, что они имеют право гулять по Са-Орио сколько захотят - священное право сильного, а, если Анатари'Шарп чем-то недоволен, он может сразиться с ними сам. Там такие звери - жрецом не проймешь! Останки изгнанного гостя, чай, все видели...