После подземелья и сумрачного свечения кольца, свет резал глаза. Наверху заметно посветлело, но небо было по-прежнему серо. Мир тумана и вечной меланхолии.

— Здесь их куча, они бродят среди скал, и ждут нас, — пробормотал Сверчок, глядя на кольцо.

Они пошли вперед, по затопленной дымкой тропе. Иногда Сверчок командовал замереть и переждать, а потом они и вовсе свернули, начав пробираться через голые скалы.

— Я не говорил этого раньше, — начал консьерж, хриплым шепотом, карабкаясь по камням, — но настоящая сила этих тварей проявляется, когда их много. Все эти патрули, что ползают по ущельям, они не так опасны. Я могу их усыпить. Но если их будет много… О, когда их много, и они разозлены, вот тогда начинается их магия.

— Магия? — спросила мама.

— Да, магия. Другого слова я не знаю.

Скоро они вышли к широкой расщелине, в стене которой чернел треугольный вход в пещеру. Близ него замерла стража, их было четверо, по двое с каждой стороны входа.

Треллобиты заметили приближение, но прежде чем успели поднять хоть какой-то шум, Савелий Сергеевич отключил их.

Небрежно переступая тела, он проговорил, глядя на стены свода:

— Затащите их внутрь, чтобы снаружи не увидели.

Он сунул руку за пазуху пальто и достал что-то напоминающее портсигар. Но как заметила Саша, под крышкой светился экран.

— Пруд, который мы ищем, внутри этой пещеры. Артём здесь, но он очень слаб, — сказал Сверчок, глядя в устройство.

— Тогда поторопимся, — отозвалась мама, они с Димоном укладывали треллобитов за камень.

Сердце Саши забилось. Неужели удастся? Неужели сейчас она увидит Артёма, и они спасут его?

Огромные пещеры были погружены в полумрак. Откуда-то шел странный не то голубоватый, не то бирюзовый свет. Углубившись дальше, сбоку, за системой арочных проходов, они вскоре увидели на потолке блики, как от воды. Скоро глазам открылся большой пещерный зал, залитый призрачным светом. Под тихими сводами мерцали два озера, разделенных узкой полоской каменного пола. В голубовато-зеленоватой воде угадывались тела, множество маленьких тел.

Сашу замутило, по спине побежал неприятный холодок.

— Вот они, пруды треллобитов, — объявил Сверчок скрипучим голосом, эхом разнесшимся под сводом.

Консьерж повел их вдоль берега. Саша с ужасом смотрела на воду. Пруд был глубок, в нем рядами спали дети, казавшиеся жутковато бледными в этом свечении. В разной одежде, разных времен, и детей там было несколько десятков.

— Какой ужас, многие из них спят тут уже двести лет, — прошептала Саша.

Вдруг она увидела Артёма. Он лежал в воде прямо в своей куртке. Он был такой же как, когда она его видела последний раз. Спокойное лицо с закрытыми глазами.

— Вот он, — пробормотал Сверчок. — Ворчун, доставай его.

Медведь подцепил тело мальчика лапой, Димон помог вытащить, они положили Артёма на камень берега.

Савелий Сергеевич, достал какую-то маленькую свернутую бумажку, развернул и, приподняв голову парня, высыпал ему в рот порошок.

Через минуту Артём закашлялся и задышал. Он открыл глаза, заворочался, попытался встать, но мама остановила его.

— Тише-тише, мальчик, не двигайся.

— Они… я опять здесь?.. — пробормотал он совсем слабым голосом.

Саша с выступившими слезами наклонилась над ним, гладя по щекам:

— Мы забираем тебя отсюда, все будет хорошо, Артём, мы пришли за тобой.

— Это ты, — прошептал он со слабой улыбкой. — И закрыл глаза.

— С ним все нормально, — сказал Сверчок, отодвигая Сашу. — Он просто отрубился. Он слишком слаб, они и так высосали из него много в тот раз. Но он поправится, не волнуйся. Эй, Ворчун, давай, положи его к себе на спину, и ходу отсюда.

— Мы должны освободить и остальных тоже, — прошептала Саша.

— Нет, мы не можем, — отрезал Сверчок.

— Почему вы так говорите? Вы же на самом деле добрый в душе. Вы даже к треллобитам относитесь лучше, чем думаете.

— Что она несет? У нее какой-то шок, этого еще не хватало, — буркнул Сверчок.

— Мы должны освободить их всех, как мы можем их оставить?

— Саша, — тихо начала мама.

— Нет! Мы не можем их оставить, мы должны освободить всех, как мы можем уйти, когда остальные спят здесь? Мы должны разбудить их, мы должны…

Димон схватил ее за руки и крепко сжал, глядя в глаза:

— Саша, мы не можем их сейчас спасти. Если мы их разбудим, они не смогут выйти сами, и мы тоже не выведем их незаметно. Треллобиты переловят их, схватят нас — все будет зря. Сейчас мы должны спасти Артёма.

— Но… — Саша вытирала рукой текущие слезы.

— Мы вернемся за ними потом, Саша, мы придумаем какой-нибудь способ и вернемся. Мы спасем их позже, а сейчас нам надо вынести из этого мира его, понимаешь?

Саша глядела в спокойные серые глаза и медленно кивнула.

— Хорошо.

Она пришла немного в себя, вытерла слезы.

— Ладно, идемте, — пробормотала она.

Димон взял ее за руку, мама придерживала Артёма на спине Ворчуна, чтобы не сполз, и они пошли из жуткой пещеры.

Казалось, все самое трудное позади, теперь надо было только выйти из их мира. Треллобиты не налетели тучей, когда они вытащили Артёма, а значит, парень и правда особенный. Настроение Сверчка заметно росло вверх, это передалось остальным и Саше тоже.

Но вдруг все пошло не так.

Никто не понял, как это случилось, но на выходе из пещеры, они налетели на отряд. Возможно, тот просто шел мимо. Случайность.

Сверчок вскинул руку и усыпил их в мгновение ока.

Вдруг со скал наверху раздался пронзительный свист.

Саша в ужасе вскинула голову.

Там были еще! На скалах были треллобиты, которых они не заметили. Чувствовала она, что на открытом месте намного опаснее, чем в подземных коридорах, где можно было быть уверенным, что за камнями вдалеке не прячутся случайные глаза.

Свист мгновенно подхватил кто-то еще, чуть дальше, а потом еще, и вокруг стал нарастать гул тонких хриплых голосков.

На Сверчка было страшно смотреть. Побледнев, он глядел на свою руку с кольцом, как будто это была змея, укусившая его.

— Проклятье… Эти демоны подняли тревогу! Я не успел! Все пропало! Опять! Я… Я отвлекся на этих, что были здесь… А те твари на скале… Нет! Вот же черт, все пропало… Это конец, я опять не справился…

— Ты бы все равно не успел, они увидели нас раньше, — проговорила мама.

— Сейчас не время, Сверчок, соберись, нам надо добраться до ворот во чтобы то ни стало! — воскликнул Ворчун.

Савелий Сергеевич дрожащими руками тер лицо и, кажется, не слышал, его.

— Сверчок! — рявкнул медведь.

— Да! Мы выберемся! — Консьерж убрал руки и выпрямился: — Мы будем пробиваться с боем, но выберемся, черт возьми!

С этими словами он поднял кольцо и оттуда ударила огненная буря. Скалы с треллобитами просто снесло, будто исполинская собака лизнула языком.

Саша, мама и Димон были так поражены этим, что несколько секунд просто стояли замерев.

— С таким кольцом, апатичный дяденька мог бы десять раз мир захватить, — выдохнула мама.

— Что вы встали, черт, бежим! — рявкнул Сверчок. — Быстро, двигаемся за мной, дамочка придерживает Артёма на спине Ворчуна, Пушистик прикрывает тыл. Бежим-бежим, ну! И воображение, не забывайте. Творите! Это наше оружие, война началась!

Они побежали, а вокруг нарастало напряжение, ощущавшееся кожей. Мурашки бежали по спине. Слышался шорох тысяч лап по голому граниту и шепот тысяч голосов.

Сашу начало трясти от страха, она давно бы споткнулась и упала, если бы не Димон, помогающий бежать. Сверчок задавал быстрый темп.

Какое-то свечение озарило каменистое дно расщелины, и Саша подняла голову. Она ахнула, в небе летел огненный феникс величиной с дом. Он снижался как в замедленной съемке, маша крыльями, с которых срывались сверкающие перья.

— Это я создала его, я отвлеку их, — проговорила мама, запыхавшимся голосом, она придерживала на бегу Артёма, спящего на спине Ворчуна.

Феникс открыл клюв, поливая врагов внизу пламенем. Но от чего-то, он медленно бледнел и таял на глазах, и через мгновение уже растворился в краснеющем небе.

— Не сработало, — пробормотал Сверчок. — Поднажмите, черт!

В воздухе нарастал многоголосый крик ярости. Небо наливалось багровыми тучами, которые, казалось, туго скручивались над самой головой.

Задыхаясь от бега, и Саша закричала:

— Что это? Небо! Что они делают?

— Они злятся, девочка. В их мире применили мощное воображение. — Они как лейкоциты в организме, бездумная защитная система своего мира, которая просто взбесилась, и микроб — это мы. Они не успокоятся пока, не уничтожат болезнь, — прокричал Савелий Сергеевич.

Они выскочили из расщелины, попав в странное место со множеством каменных обветренных столбов, растущих из земли. Треллобиты уже были здесь. Они текли отовсюду.

Бежать дальше было некуда.

Сверчок поднял руку над головой, смотря на приближающуюся массу.

Когда до треллобитов оставалось не больше метра, кольцо вдруг вспыхнуло, как белое солнце, эта вспышка разошлась пузырем во все стороны, прокатившись по треллобитам, а в следующую секунду все они, кто заполонил пространство между скалами-сосульками, попадали спящими.

Озирая острые вытянутые скалы вокруг и тела треллобитов меж них, Саша попятилась, вцепившись в руку мамы.

Сверчок стоял чуть согнувшись, тяжело дыша, накрыв ладонью кольцо.

— Дайте мне две минуты сорок пять секунд.

— Что? — спросила мама.

— Дайте мне время на перезарядку кольца, говорю! — повторил Сверчок.

Вдалеке, за скалами, снова появился шорох и гул. Новая волна треллобитов вновь хлынула отовсюду. Невероятно, сколько их тут было, и откуда они только брались. Казалось, они просто возникают из воздуха. А может, так оно и было.

Рука Димона легла Саше на плечо:

— Применяй воображение! Устроим им!

Саша опомнилась. Точно, воображение. Этот мир пропитан энергией творения и здесь их оружие должно быть сильнее во сто крат.

Она сосредоточилась, глядя на эти торчащие столбы скал, и те начали изгибаться. Треллобиты разгневанно закричали, хватаясь за головы, как будто мысли Саши причиняли им боль. Тем временем, изгибающиеся скалы, хватали их горстями и подбрасывали в воздух.

Мама и Димон, будто маги, швырялись молниями и огненными шарами.

Но буквально через секунду ожившие скалы стали таять, вот они уже растворились как облака тумана, а огненные шары словно вязли в воздухе и гасли.

— Что происходит, черт возьми? — воскликнула мама.

Саша поняла, что происходит, но утешения в этом было мало, она проговорила:

— Треллобиты высасывают энергию из наших творений.

— Кузьмич говорил вам, что здесь, в их мире, не стоит так уж рассчитывать на вашу магию, — пробурчал Сверчок.

Монстры, еще более злые, были уже прямо у ног, стремясь ткнуть маленькими копьями.

— Черт, время, не подпускайте их! — закричал консьерж, тряся руку с кольцом, словно это могло зарядить его быстрее.

Пушистик прыгнул вперед, сметая первые ряды лапами, и отгоняя существ рыком.

Монстры схватили его за лапы. Медведь смог оглушить одного, практически прихлопнув, но другой воткнул копье ему в лапу, белая шерсть окрасилась кровью, а в следующую секунду, эти кошмарные создания, швырнули его с такой силой, что медведь улетел в сторону на несколько метров, тяжело упав на каменистую почву.

— О нет, Пушистик! — воскликнула мама.

— Тихо, дамочка, не надо тут картинных сцен, — заорал консьерж пятясь и отодвигая ее и Сашу рукой.

Монстры надвигались на них, шипя.

— Сверчок, там, на скалах, они поют! — закричал вдруг Димон, указывая вверх.

Саша вскинула голову. Стоя на верхушках столбов, треллобиты раскачивались и рты их раскрывались, слуха постепенно доносилась песня.

Над их головами стало сгущаться золотое свечение, земля мелко задрожала, и вдруг все небо прошили яркие лучи, а в следующую секунду, сам воздух вокруг вспыхнул чистым золотом.

Вскрикнув, Сверчок стал трясти рукой, его кольцо задымилось и оплавилось прямо на пальце. Он сбросил его.

— Нет, черт, что же это… Звук, нам надо просто защититься от звука, — проговорил Сверчок, опять начав шарить за пазухой.

Со вспышкой вокруг возникла белая мембрана какого-то силового поля.

— Ладно, так, успокойтесь, я защитил нас, — сказал он. — Это спасет нас на какое-то время, эти твари не сразу поймут, почему мы не засыпаем.

— Но Пушистик, он там! — вскричала мама.

Медведь пробовал подняться, но песня, видимо, настигла его, и он обмяк. К нему подскочило несколько треллобитов, продолжая петь и расскачиваться. Тело медведя поднялось в воздух, а потом просто исчезло.

Саша и мама охнули.

— Забудьте о Пушистике. Можно сказать, что его больше нет, и нас сейчас не будет тоже… — сказал Савелий Сергеевич.

— Но должен же быть какой-то план! Черт, Сверчок! — закричала мама.

Консьерж схватил ее за плечи:

— Какой план, дамочка? Вы вообще отражаете, в какой мы заднице? Все, что было только что, это лишь разминка, они еще не взялись за нас всерьез, вы даже представить не можете, на что это твари способны в своем мире, когда разозлятся. Единственный план — это не сдохнуть еще хотя бы две-три минуты! Посмотрите туда!

Треллобиты пели, раскачиваясь, багровые тучи скручивались спиралью, скалы вокруг будто оплывали, теряя форму. Реальность стала сном, и хозяева этого сна, были они. Маленькие, но страшные существа.

— О боже, они что, управляют материей? — воскликнула мама.

— Теперь вы видите, с какими тварями мы имеем дело? Когда их такая куча, они словно начинают обладать единым сознанием и своим пением черте что вытворяют с этим миром.

— Послушайте, — начал Димон. — Эта девчонка, — он указал на Сашу, — обладает очень сильным воображением, и не надо думать, что шансов нет. Шарахни по ним как следует, Сашка. Давай, ты можешь. Это, по крайней мере, их дезориентирует, заставит побегать. Прямо сейчас, а там… кажется, у меня есть безумная идея, но их надо отвлечь.

Саша колебалась мгновение, но… Она чувствовала энергию вокруг, и ее было тут столько!

Она закрыла глаза и представила.

Бушующий ураган энергии ворвался в солнечное сплетение, а потом начал плескать наружу. Она открыла глаза, чтобы увидеть этот ураган, материализовавшийся на самом горизонте, и он рос.

Треллобиты мгновенно перестали раскачиваться. Они схватились за головы, раздался многоголосый стон. Это был не звук, ведь пузырь Сверчка гасил звуки, это было что-то иное. Стонал сам их мир, от того что творила Саша. А она сама не знала что творила, просто гигантский смерч вырос до небес и двинулся по земле, поднимая целые скалы.

Страх и паника треллобитов подпитывали смерч.

Саша почувствовала, какой-то разрыв. В небе, над смерчем, среди раздуваемых порывами бешенного ветра враждебных облаков, появился кусок голубого неба и рваная дыра, с бьющим оттуда золотым свечением. Только надавить сильнее, и… Она не знала, что тогда будет, но она могла что-то сделать с миром треллобитов.

Поющие монстры, все, кто дышал сейчас под этим небом, закричали от боли.

Но Саше не хватало силы, надо было больше. Она вспомнила ощущение, что посетило ее однажды, там, на маяке. Когда ее звенящая энергия воображения слилась и синхронизировалась с другой силой, другого человека.

— Возьми меня за руку! — крикнула она Димону, вытянув руку.

— Э-э, что? — насторожился парень.

— Черт возьми, пацан, хватай ее руку, что ты раздумываешь, не видишь, что творится? — рявкнул Сверчок, и сам схватив Димона за руку, заставил его сжать ладонь Саши.

Саша почувствовала его. Опять то ощущение слияния. Ее сила возросла многократно, она сама удивилась эффекту. Саша почувствовала этот мир иначе и всю безграничную энергию творения. Пожалуй, она могла бы сейчас материализовать все что угодно, и вообще изменить законы физики, создать черную дыру, или возвести, горы, море, лес. Она поняла, что мир треллобитов — это в каком-то смысле иллюзия, энергия творения, принявшая форму; и все вокруг есть эта энергия, из которой можно лепить что-то другое. Но она также видела, что умы треллобитов, как какая-то губка, все впитывают, и разглаживают любые складки. Они придавали этому миру стабильность, и их сила очень велика, здесь они могли растворить все, что бы Саша не сделала. Как они сейчас растворяли созданный ею ураган. Медленно, но растворяли и растворят. Им нельзя противостоять.

Но эта дыра в небе. Это, они не могли изменить. Это было что-то другое. Но у Саши даже вместе с Димоном не хватало сил, чтобы сделать разрыв больше. Может если мама… Нет, здесь нужна сила воображения куда большая, намного большая.

— Нет, я не могу, — прошептала Саша, ей вдруг стало плохо. Все закружилось пред глазами, и она начала падать.

— Сашенька, что с тобой! — закричала мама, где-то рядом, она подхватила ее.

— Хватит, кидайте ее на спину Ворчуна рядом с Артёмом, и бежим, — проговорил голос Сверчка.

— И что, все эти двадцать километров, или сколько там, будем бежать? — воскликнула мама.

— А что делать?

— Мы не побежим, а полетим, вот в чем моя безумная идея, — сказал Димон.

А потом, Саша почувствовала, что их всех что-то подняло в воздух.

Она вцепилась в маму, которая была рядом, и открыла глаза, в голове прояснялось.

— Тихо, Сашенька, все хорошо, просто глубоко дыши, мы уже летим к воротам, — проговорила мама, гладя ее по щекам.

У Саши снова закружилась голова, когда она увидела, что острые скалы проносятся под ногами, и их видно сквозь прозрачный пол и стены того, что несло их по воздуху. Похоже, это было что-то типа стеклянного шара. Здесь все уместились. Ворчун со спящим Артёмом сидел на полу. Сверчок озирался по сторонам, а Димон смотрел вперед, но поглядывал на нее.

— Что? Все нормально? — спросил парень.

— Да, я просто… Но… — Вдруг она воскликнула: — Подождите!

Все оглянулись на нее.

— Это опасно! — продолжила Саша. — Вы не понимаете, они растворят шар, и мы упадем!

Димон мотнул головой, ободряюще улыбнувшись:

— Спокойно, они не успеют, мы долетим в момент!

— Ворот там уже нет, — сказала Саша.

— Что? — насторожился Сверчок.

— Вы же видели, здесь все в их власти. Мир вокруг — это чистая энергия творения, и здесь треллобиты могут делать с ней все, перемещать или развеивать в прах то, что из нее создано. Но они не могут одного — творить, воображать. Поэтому их мир такой. Сплошные камни. Так эта энергия застывает здесь, не образуя ничего прекрасного, потому что треллобиты лишены воображения. В их мире могут быть только камни, да темные пещеры со странным лесом. В этом их печаль.

— Что она несет, черт возьми? — покосился Сверчок на окружающих.

А Саша продолжала:

— Они используют воображение похищенных детей, просто чтобы сделать свой мир лучше, потому что сами не могут.

— Девочка, очнись. Ты, кажется, перенапряглась, создавая тот ураган. Что еще за бред про печаль треллобитов? Ты сказала, что ворот там нет, что значит, нет?

— Они переместили тот кусок пространства, где находятся ворота, в другое место. Север или юг, — ничего этого уже нет, все поменялось. Они не дадут нам найти ворота. Никогда.

— Не может быть… — выдохнул консьерж.

— Они что, правда так могут сделать? — спросил Димон.

— Ты ее слышал, парень. Она что-то увидела, тогда, когда взяла тебя за руку. — Сверчок вскочил и стал смотреть вниз. — Нет… Неужели все закончится, так? Где эта чертова гора и тот шахтерский поселок, мы быстро летим, давно бы уже их увидели!

Но конечно же, впереди не было ни горы, ни поселка — ничего, только бескрайня шипы скал, торчащие под углом, до самого горизонта. Саша почувствовала выступающие слезы.

— Они загнали нас в лабиринт своих мрачных снов, — пробормотал консьерж тихо.

А то, что случилось потом, произошло так внезапно, что никто не смог сообразить. Скалистая поверхность, стелящаяся под днищем сферы, вдруг резко перевернулась, став вертикальной стеной. Превратилась в прозрачную воду, и шар с шумом влетел в нее.

Последнее что почувствовала Саша, это пузырьки воздуха на щеках, теплую воду и сладкое многоголосое пение в ушах.

****

Она медленно приходила в себя. По голове словно ударили резиновой и звонкой кувалдой, звук которой все еще таял где-то вдалеке. Потом появилось ощущение мелких камешков под животом и подбородком, на которых она лежала.

Постепенно вспомнив все, как обрывки сна, Саша попыталась вскочить, но вместо этого с трудом приподнялась на слабых руках.

Она увидела рядом всех друзей: Ворчуна, Димона, Артёма, Сверчка и маму тоже. Они, так же как она, поднимались с земли.

Савелий Сергеевич, щурился на солнце, и тряс головой, мама потирала лоб. Даже Артём пришел в себя, но не пробовал подняться. Ворчун что-то сказал ему, и опять посадил себе на спину.

И еще здесь был Пушистик! Живой! Саша не могла в это поверить. Медведь, как ни в чем не бывало сидел, потирая голову.

Она огляделась и увидела перед собой три каменные плиты, стоящие в ряд и возвышающиеся к небу. А вокруг — ее сердце ёкнуло — вокруг были треллобиты, целая армия, они запрудили все кругом.

Место, в котором они оказались, было обширной долиной среди скал. Горы высились со всех сторон, а молчаливые треллобиты просто стояли и смотрели.

Тяжело дыша, Сверчок облокотился на одну из плит, разминая левый висок пальцем.

— Уф, где это мы, черт возьми, — выдохнул он, щурясь по сторонам.

Мама увидела Пушистика и заголосила:

— Пушистик! Откуда ты здесь? Ты жив?!

— Да вроде жив… — ответил медведь. — Почему меня все время кто-то бьет по голове?

— А как твоя лапа?

Пушистик взглянул на лапу, покрытую запекшейся кровью.

— И лапы протыкают, — добавил он. — Последнее что я помню, мы были среди столбов, меня кто-то неаккуратно бросил, и я видел чудный сон. А потом, я проснулся и увидел вас. Что мы здесь делаем?

— Савелий Сергеевич! Пушистик жив! — закричала мама Сверчку, который разминал шею.

— Ага, очень рад за него, — пробурчал Савелий Сергеевич. — Но что толку? Посмотрите вокруг, кажется, нас собрались приносить в жертву какому-то треллобитскому богу.

— Видимо, поэтому мы еще живы, они просто оглушили нас и перенесли сюда, — сказала мама.

— Лучше бы они нас пристукнули во сне… — отозвался консьерж.

Мама прислонилась к скале спиной, переводя дух, она посмотрела на Артёма, сидящего на спине Ворчуна, он был слаб, но в сознании и держался за медведя.

Саша подошла к другу, улыбнувшись и спросила:

— Ты как?

— Не волнуйся за меня, — проговорил он, тоже улыбнувшись, но слабо. — Это ты привела всех? Ты пришла спасти меня?

— Да. Но скажи, у тебя что-нибудь болит?

Треллобиты вокруг начали покачиваться, Саша отступила от Ворчуна и Артёма, напрягшись.

— Так… кажется, я понимаю, — пробормотал Сверчок озираясь, и посмотрев на плиты из желтоватого песчаника за спиной.

— Мы в их центральном городе. Я слышал про это место. Огромный город под долиной в горах, а эта штука сзади — мощный преобразователь энергии. Под землей, прямо у нас под ногами, круглая пещера, с обширными прудами, где лежит основная масса тех детей, что они похитили. Здесь эти твари занимаются своими самыми сложными преобразованиями.

— А что они собрались делать тут с нами? — спросила мама.

— Ну, — Сверчок надул щеки и пожал плечами: — Судя по всему, уничтожить. Мы опасные пришельцы, а девчонка с парнем вообще, угроза первой степени. После всего, что мы тут устроили, мы не нужны им живыми.

Покачивание треллобитов прекратилось, они стали танцевать, Так же, как тогда, в подземном городе у водопада, образовав вокруг несколько расширяющихся колец. Они пели и танцевали, а кольца вращались относительно друг друга.

Это было жутко.

Кольца сужались, в танце треллобиты приближались. Вокруг плит возникли белые всполохи. Кажется, становилось теплее.

Нет — жарче.

— Они собираются сжечь нас энергией творения, — прошептал Сверчок.

Поющие монстры двигались в такт жутковатой печальной песни посреди долины гор и острых скал, под серым небом и мутным пятном солнца. Они творили свой энергетический костер, чьи белые струи уже окутывали пространство и тела.

— Что, неужели все? — прошептала Саша.

Она попятилась, коснувшись рукой Димона, стоящего позади. Она встретилась с ним глазами, повернув голову. Димон посмотрел на нее как-то странно.

Вдруг он взял ее за плечо и повернул к себе.

— Это… — начал он, выглядел он растерянно, ошарашено, но какое-то озорство появилось в глазах. — Короче ты извини, конечно, но сейчас такой момент, ты должна понимать, последние минуты нашей жизни, в общем… Я давно хочу это сделать.

И тут он внезапно поцеловал ее.

Саша была ошеломлена, но что-то теплое взорвалось в ее сердце, какое-то новое чувство, и она хотела прижаться к этим горячим губам еще сильнее.

Саша пораженно посмотрела в его серые глаза:

— Почему? Зачем ты это…

— Потому что, я люблю тебя, — сказал Димон.

Слезы радости потекли у Саши по щекам.

— Вот это номер! — ахнула мама. — И что? Мне что сделать вид, что я этого не видела?

— Ой да ладно, дамочка, нам сейчас все равно помирать, — проворчал Савелий Сергеевич.

Саша не смотрела ни на маму, ни на Сверчка — ей было не важно, она смотрела в глаза Димона, а он на нее.

— Ну что ты на меня так смотришь? — спросил Димон. — Я влюбился в тебя, где-то в промежутке между тем моментом, когда мы сидели на диване, треллобиты ломились в дверь, а ты мне рассказывала про книгу и тайны, и тем, когда в вестибюле мы отбивались от этих гремлинов, при помощи оленей.

— В промежутке? — спросила Саша рассеянно.

— Ну я не смог точно идентифицировать момент, когда именно, нас там многое отвлекало. Что ты на меня так уставилась? Ну да — влюбился, с такими, как я, тоже случается. Но ты постоянно думала об Артёме, а меня считала, чем-то чуть выше таракана, и я не навязывался.

— Но почему я? Разве тебе нравятся такие, как я? — пробормотала Саша удивленно.

— Вообще-то нет, — честно признался Димон. — Но я не знаю. Я увидел, как горят твои зеленые глаза, когда ты рассказываешь о тайнах острова, какой ты смелой иногда бываешь, и… я не знаю почему, Сашка…

Мама вдруг подошла к ним:

— Это, Димон, про зеленые глаза чуть позже будешь заливать, хорошо? Мне очень жаль вас прерывать, но тут уже собираются оканчивают наши бренные жизни.

Да, треллобиты были уже очень близко, а воздух светился.

Новое чувство еще горело в груди, и Саша знала, что не должно все кончиться так, особенно сейчас, когда она поняла, что любит. Да, она любит этого несносного парня.

Она резко повернулась к Димону, сжала его руку, и тихо прошептала:

— Я знаю, что делать, крепко держи меня за руку.

— Ты опять хочешь сражаться? — спросил он. — Ведь они сильнее.

— Может быть, но нам нужно лишь мгновение. На счет три, как на маяке, вспомни то чувство, сейчас у нас должно получиться.

Он медленно кивнул.

Саша начала считать, разворачиваясь и смотря в маленькие черные глазки треллобитов.

— Раз, два, три…

И мир померк. Она почувствовала всю эту энергию творения и то, как их с Димоном умы и сила воображения сливается. Теперь это было так, как тогда, в тот день, кода вечерние лучи падали в окно кабинета, а он взял ее за руку. Теперь все было правильно, потому что то чувство, возникшее тогда, и было первыми искрами их просыпающейся взаимной любви. Энергия мощными струями бурлила где-то в душе. Она знала, что надо сделать.

Это единственный путь.

Свет исчез, небо исчезло, горы исчезли. Долины больше не было вокруг, а была огромная сумрачная пещера с прудами, отбрасывающими бирюзовые отблески на каменный свод.

Саша с Димоном стояли на круглом пятачке пола, вокруг лепестками расходились флуоресцирующие водоемы, в которых лежали детские тела.

— Это была телепортация? — чуть замедленно спросил Димон, их все еще связывала синхронизация, энергия струилась в груди, поднималась к голове, опаляя жаром щеки.

— Вроде того, — ответила Саша. — Зачем ты спрашиваешь, ты ведь знаешь ответ, мы сейчас едины. И ты знаешь, зачем мы здесь.

Она опустилась на одно колено, опустив руку прохладную воду, энергия хлынула через пальцы, прошив все пруды, как молния, заставив маленькие тела в мутной мгле вздрогнуть и изогнуться дугой.

— Просыпайтесь, — прошептала Саша.

Серебряные всполохи охватили пруд, озаряя стены пещеры. Пятна света скакали по потолку. Она чувствовала умы детей — сила, спящая двести лет.

Стон гнева раздался снаружи и отовсюду. О да, треллобиты тоже ощутили это. То, что происходит.

Саша вынула руку из воды и встала, прерывисто дыша, она все еще сжимала ладонь Димона, он тоже чувствовал все это. Последние всполохи догорали в толще воды.

— О, боже, они шевелятся, — выдохнул парень.

Из светящейся призрачным светом воды поднимались дети. Истощенные лица, такие же бледные и голубоватые, как сама вода, облепили мокрые волосы. Старая и почти истлевшая одежда висела на худых телах. Вода каплями стекала обратно в пруд. Босые ноги со шлепками вступали на сухой камень, темнеющий от брызг. Лужи растекались вокруг бледных ступней. Они выходили из пруда, под волны завывания, просачивающегося сквозь стены.

Саша продолжала чувствовать связь с каждым. Она видела внутренним зрением светящуюся воду так же, как они, и камни пещеры, служившие им темницей столько лет, чувствовала вдыхаемый воздух, который их легкие успели позабыть.

Саша знала, что многие опустошены, как и Артем, и мало что могут, но она чувствовала, что в ком-то есть еще эта сила воображения, и их много. Очень много, ведь здесь, в главном городе треллобитов, лежало несколько сотен детей.

Серые существа хлынули под своды пещеры через множество арочных проходов, озлобленно шипя.

— В атаку! — крикнул Димон.

Он Саша и дети побежали, босые ноги шлепали по полу. Мощная энергетическая волна золотого цвета, отбросила треллобитов назад в проходы, вода из прудов поднималась, превращаясь в водяных драконов, чьи длинные тела скручивались кольцами под потолком, и проносились вдоль стен.

Димон и Саша бежали вместе со всеми, они сейчас были единым существом с детьми, несколько сотен воображающих одновременно умов — это была сила, способная смести сам этот мир.

Они выбежали из пещеры и побежали по залу, наполненному странными золотыми машинами с котлами, с трубами и стеклянными колбами, внутри которых играл свет. Водяные драконы крушили и сминали все это, превращая в обломки и серебряную пыль, стены затряслись, крошась будто печенье.

Пространство впереди изогнулось пузырем, дети выбежали на улицы прекрасного города, раскинувшегося под черными сводами исполинских пещер. Желтые огни фонарей выхватывали из темноты сказочные дома и дворцы, сады и водопады, — красота, сотворенная насильно выжатым воображением. Красота, таящая ночных монстров.

Оскаленные, более жуткие, чем обычно, из темноты, из окон, из раскидистых кустов выскакивали треллобиты, но драконы, оборачиваясь вьющимся струями воды, подхватывали их, и уносили прочь, сносили карамельные дома, заливали сады. Дети бежали вперед, рассыпаясь по улицам, водяные драконы струились по воздуху за ними, обрушиваясь волнами, и сверкающими брызгами в свете фонарей.

Своды пещеры стали рушится, сквозь них ударили лучи солнца. Там, над городом, была долина с тремя плитами, там осталась мама.

— Туда, наверх, — прошептала Саша, взлетая, Димон, и армия детей взлетала за ней, оставляя под ногами затопляемый город.

Потоки воды захлестнули улицы, скрывая под собой ломающиеся крыши и пышные кроны синих деревьев. Желтые фонари гасли в прозрачной толще.

Вырвавшиеся пленники навсегда забрали обратно красоту, похищенную, из их снов.

Дети вылетели из обрушающихся пещер, оказавшись в долине. Друзья и мама по-прежнему находились в середине у трех плит, пораженно смотря, как вокруг земля обваливается в бездну. Целые куски с шумом падали в воду, поднимая брызги.

Саша и Димон приземлились на остающийся целым островок вокруг плит, но остальные продолжали парить в воздухе, Их умы сейчас соединялись с умами других детей, в других прудах раскиданных по этому странному миру. Через мгновение, все, когда либо похищенные, должны были пробудится ото сна и стать свободными.

— Саша? — мама бросилась к ней и обняла. — Саша, я так испугалась, когда вы исчезли! Что… Это все ты?

— Это мы, мама. Все мы вместе.

— Ты сделала правильно, что спасла и остальных тоже. — проговорил Артём, улыбнувшись.

Саша посмотрела в его спокойные глаза, Артём был бледен, но сидел на спине Ворчуна уже более твердо. Она отвела взгляд, пробормотав:

— Да, я всех разбудила. Я поняла, что должно было именно так случиться. У них не вырвать одного, только всех разом. Это ключ к последней загадке.

Она, отвернулась, избегая смотреть Артёму в глаза. Саша знала, что он видел их поцелуй с Димоном.

Долина вокруг превратилась в море, с торчащими обломками скал.

Саша посмотрела на небо, разрыв был там, и сейчас, когда она ощутила, как проснулись все спящие, и ее наполняла сила нескольких тысяч умов, она поняла, что может раз и навсегда прекратить все это. Не будет больше никогда, ни треллобитов, ни этого ужасного мира.

Она потянулась к разрыву.

— Стойте! Не разрушайте наш мир! — донесся до ее слуха крик отчаяния.

Саша остановилась, опустив глаза. Перед ней стоял седой трилобит, непонятно как очутившийся тут. Он умоляюще смотрел на нее.

Вдруг из воды по всюду начали появляться и взлетать треллобиты. В них не чувствовалось угрозы, они просто зависали в воздухе, на расстоянии от островка и смотрели, чуть светясь; выглянувшее из-за туч солнце, играло на их серых шкурках, теперь они совсем не страшные.

— Не разрушай наш мир, — повторил треллобит, протянув маленькие лапки. — Не надо разрушать.

Они тоже умеют чувствовать, эти странные создания.

Саша опустила голову, золотой разрыв в небе затянулся, исчезнув без следа. Эти существа не заслуживают такого. Они хранители баланса миров. Не добро, но и не зло, просто хранители миров, которые делают, то, что делают, и без них, все нарушиться.

— Сашка, почему ты остановилась? Эти гремлины не пойдут на переговоры! У нас армия, Сашка, целая армия, мы сильнее их и мы можем наказать их за все.

— Не называй их армией, у нас не война, Дима, — проговорила Саша. — Мы просто уйдем и все. — Не забывай, что говорил нам Кузьмич. Они существа, созданные сохранять баланс энергий, они живут, чувствуют и способны ошибаться. Они считали, что так правильно — то что они делали, и что по-другому нельзя. И они хотели, что бы их мир был тоже красивым. Мы достаточно их наказали.

Димон оглянулся затопленную долину.

— Как хочешь… Но они выпустят нас?

Саша посмотрела на седого треллобита и произнесла:

— Мы не будем разрушать ваш мир, мы уйдем, и всех ваших пленников заберем с собой, а вы никогда больше никого не похитите.

— Но мы должны охранять баланс, — сказал треллобит.

Он не требовал и не угрожал, он просто сообщил факт.

— Я знаю, — ответила Саша. — Вы помните человека, который построил на острове маяк? — спросила Саша.

— Да, помним, — сказал треллобит. — Он был хорошим человеком, он хотел дружить с треллобитами. Он построил маяк, чтобы помогать нам охранять баланс. Маяк помогал нам охранять. Но потом человек испортился, и испортил маяк, треллобитам пришлось снова работать и охранять баланс, забирая тех, кто вызывает возмущение.

— Но мы починили маяк, — сказала Саша. — Маяк будет снова помогать вам, и больше нет нужды забирать тех, кто вызывает возмущение. И вы должны отпустить всех своих пленников.

— Маяк починен? Тогда возмущения больше не будет, мы не будем никого забирать. Теперь мы понимаем, что тоже нарушили чужой баланс. Баланс людей, когда забирали их. Мы запомним это. Мы отпустим всех пленников.

— Смотри-ка, он может быть покладистым, — хмыкнул Димон.

— Если вы починили маяк, вы такие же хорошие люди, как человек, его построивший? Вы будете дружить с треллобитами? — спросил вдруг треллобит, глядя на Сашу.

Она растерялась, посмотрев на остальных.

Сверчок проворчал сложив руки на груди:

— О да, это очень по-треллобитски, сначала чуть не зажарить, а теперь предлагать дружбу, Мне хватит и того, что они не будут никого красть и пугать туристов по ночам, тогда мой отель начнет процветать.

— Помолчите, Савелий Сергеевич, — пихнула его мама.

Саша их не слушала, посмотрев на Димона с улыбкой:

— Ну что, будем дружить с трилобитами, как считаешь?

— Почему бы нет, раз они вполне ничего? — ответил он.

Димон наклонился к треллобиту, насмешливо проговорив:

— Ты небось и не думал, о том, что все эти дети, что вы тут держали усыпленными, могли бы строить ваш мир и добровольно. Это для людей интересно, что-то придумывать.

Он протянул руку и на его ладони вдруг возник фонарь, типа тех, что висели у них в пещерах, только намного красивее, свет в колбе был яркий и живой.

Треллобит смотрел на фонарь, как на чудо большими глазами и приоткрыв рот.

— И может даже, добровольно это получалось бы и лучше, — добавил Димон, протянув фонарь, треллобиту.

Тот осторожно протянул лапу, и взял фонарь.

Димон выпрямился и подмигнув Саше обнял ее за плечи.

Мама хлопнула в ладоши:

— Пора возвращаться обратно, у нас там папа вот-вот проснется, поэтому быстренько собираемся, скажите гремлину пока, извинитесь за утопленный город, поцелуйте в щечку и давайте уже домой.

****

Над Береговым Лучом всходило солнце.

Артёма уложили на кровать в спальне маяка. Сверчок с Кузьмичом изрядно похлопотали вокруг больного, накормив лекарствами, и ушли из комнаты, Саша подошла к другу. Она не знала что сказать, ей было неловко. Ей казалось, Артём был влюблен в нее, и, может быть, он думал всегда, что она его тоже любит. Но Артём видел, как они с Димоном поцеловались и наверняка все понял. Саша очень переживала, не обидела ли друга, что он теперь чувствует, и как ему сказать, что она его не любит?

Она подошла к кровати, Артём открыл глаза и улыбнулся ей. Она взяла его за руку.

— Извини меня Артём, — просто сказала Саша.

— Ты ведь спасла меня, за что ты просишь прощения?

— Там в долине ты видел, я и Дима, мы… я его люблю. Я просто как-то не сразу поняла это, я думала, мне нравишься ты. Ты мне и сейчас нравишься, у меня никогда не было такого друга, как ты, но люблю я почему-то его.

Артём улыбнулся:

— Не переживай, Саша, мы ведь все равно можем дружить? Я просто хочу, чтобы тебе было хорошо. Я сам не знал, как тебе сказать, треллобиты все из меня высосали, не только воображение, но и чувства. Я не могу влюбиться, поэтому я рад, что ты можешь и влюбилась.

Саша была поражена, сколько испытаний для него одного.

— Ты ведь поправишься, Артём?

— Конечно, я не знаю, чем таким Сверчок меня кормит, но этот порошок буквально возрождает меня, уж не знаю в каком мире он его достал.

— Сверчок на самом деле добрый, он все время помогал нам.

— Я знаю, что он добрый. А что ты погрустнела?

— Он потерял из-за нас свое волшебное кольцо.

Артём вдруг начал смеяться.

— Что такое? Что смешного я сказала? — удивилась Саша.

— У него есть еще пять таких колец, он их прикупил оптом, про запас.

— Пять? — выпучила глаза Саша. — Нет, наш мир точно в опасности, Савелий Сергеевич его когда-нибудь захватит.

Они засмеялись.