На протяжении многих лет огромной популярностью у зрителей пользовался (и продолжает пользоваться при повторных показах) телевизионный сериал Рода Серлинга «Сумеречная зона». Герой каждой серии подвергался смертельной опасности - это мог быть несчастный случай, неизлечимая болезнь или деформация времени, - но ему удавалось чудесным образом спастись. И каждый раз автором этого чуда являлся обыкновенный, на первый взгляд, человек, обладавший сверхъестественными способностями, - «ангел», если хотите.

Но самой привлекательной для зрителя была «сумеречная зона» - после счастливого окончания эпизода главного героя (а вместе с ним и зрителя) мучили сомнения. Может быть, опасность ему только пригрезилась? Если все это сон, тогда «чудо», предотвратившее катастрофу, - вовсе никакое не чудо, а «ангел» - никакой не ангел, деформация времени не имеет отношения к другому измерению и всего это просто не было…

Некоторые серии оставляют главного героя и зрителя в полном недоумении, оправдывая название фильма. В самом конце, когда и герой, и зритель почти уверены, что все это был сон, краткий всплеск подсознания, сказка, не имеющая реальной основы, в дело вступает материальный объект. В разгар событий его находит или получает главный герой - это небольшой предмет, который он автоматически кладёт в карман, или кольцо на пальце, или талисман на шнурке. Подобно всем другим аспектам «видения», этот предмет считается плодом вообряжения. Но как только герой и зритель окончательно убеждаются, что все произошедшее просто сон, предмет обнаруживается - в кармане, на пальце, на шее. Материальное послание из нереального мира. Род Серлинг демонстрирует нам, что между реальным и воображаемым миром, между рациональным и иррациональным находится «сумеречная зона».

За четыре тысячи лет до выхода фильма шумерский царь оказался в такой «сумеречной зоне» и оставил воспоминание об этом событии на двух глиняных цилиндрах (в настоящее время они выставлены в парижском Лувре).

Древнего царя звали Гудеа, и правил он в шумерском городе Лагаше примерно в 2100 году до н. э. Лагаш считался «культовым центром» Нинурты, первенца Энлиля, и покровитель города жил с своей супругой Бау в святилище, которое называлось Гирсу, - отсюда местный эпитет бога НИН.ГИРСУ, «господин Гирсу». Примерно в это же время Нинурта/Нингирсу добился у своего отца Энлиля разрешения построить в Гирсу храм, который должен был стать олицетворением прав Нинурты на верховную власть. Причиной этого стала обострившаяся борьба за верховенство на Земле, и особенно действия первенца Энки Мардука против клана Энлиля. Как оказалось, Нинурта задумал построить в Месопотамии в высшей степени необычный храм, подобный Великим пирамидам в Гизе и оборудованный каменными сооружениями круглой формы, которые будут играть роль обсерватории. В основе событий, о которых оставил рассказ царь Гудеа, лежали поиски верного слуги, способного осуществить грандиозный замысел Божественных Архитекторов.

Всё началось с того, что ночью Гудеа приснился сон: встреча с богом. Видение было настолько реальным, что перенесло Гудеа в «сумеречную зону» - когда царь проснулся, предмет, виденный им только во сне, лежал у него на коленях. Ему каким-то образом удалось преодолеть барьер между явью и сном.

Озадаченный Гудеа испросил позволения у богов отправиться за советом к богине Нанше в её «дом определения судеб» в другом городе. Прибыв к богине на лодке, царь вознёс молитвы, совершил жертвоприношение и попросил Нанше объяснить смысл ночного видения (об этом рассказывает IV столбец так называемого цилиндра «А», рис. 59а):

В сновидении некий человек явился. Велик он, как небо, как земля велик, Корона бога на его голове, Орёл Анзуд на его руке, Буря внизу, у его ног, Справа и слева львы лежат. Дом свой построить он приказал.

Затем произошло небесное знамение, смысл которого Гудеа не понял: на восходе солнца над горизонтом внезапно появился Кишар, или Юпитер. Вслед за этим появилась женщина, давшая Гудеа новые указания (IV столбец, строки 23-26):

И жена одна - кто она? Кто она? Воздымаясь, расчищала место. Стило серебряное держит в руке, Табличку звёзд доброго неба И советуется с табличкой.

После «женщины» с табличкой появляется третье божественное существо (V столбец, строки 2-10, рис. 59б). На этот раз мужчина:

Второй явился, наделённый властью, Руку согнул, лазурита табличка в руке. Он план храма чертит. Священная корзина передо мной стояла, Священная форма кирпичная была готова. Кирпич судьбы для меня был в священную форму положен. Тополь крепкий предстал передо мною, Из вазы люди-птицы Тибу постоянно его поливают, Осел-самец справа от моего хозяина Землю скребёт копытом.

Судя по тексту, все эти предметы каким-то образом материализовались во время сна. По крайней мере относительно одного предмета не может быть никаких сомнений: проснувшись, Гудеа обнаружил у себя на коленях лазуритовую табличку с чертежами храма. Это чудо увековечено в одной из статуй царя (рис. 60а), где мы видим и табличку, и Божественное Стило, которым был начертан план. Результаты новейших исследований позволяют предположить, что отметки на полях таблички (рис. 60б) - это масштабные коэффициенты для всех семи ступеней пирамиды.

Другие предметы, которые также могли материализоваться во время сна, известны благодаря многочисленным археологическим находкам. Исследователи обнаружили изображения шумерских царей, несущих «священные корзины» при закладке храмов (рис. 61а), формы для отливки кирпичей и сами кирпичи с предсказаниями судьбы (рис. 61б), а среди развалин Гирсу в Лагаше была найдена серебряная ваза с изображением птицы бога Нинурты Тибу (рис. 61с).

Повторив все подробности сна, богиня-прорицательница затем разъяснила Гудеа его смысл. Первым явившимся царю богом был Нингирсу (Нинурта): «храмЭнунну построить тебе повелел он». Храм назывался Э.НУННУ - «дом пятидесяти», - что отражало претензии Нинурты на числовой ранг Энлиля, равный пятидесяти. Выше был только Ану с рангом шестьдесят.

Гелиакический восход Юпитера означал, что бог Нингишзидда указывал точку в небе, на которую следует ориентировать обсерваторию храма - точку восхода солнца в первый день нового года. Появившуюся вслед за этим женщину со стилом в одной руке и звёздной картой в другой звали Нисаба: «Сверкающей звездой о постройке храма она тебе объявляет!» Второй мужчина, объяснила Нанше, это бог Ниндуб; он чертил план храма.

Нанше также растолковала смысл остальных предметов, которые явились царю во сне. Священная корзина указывала на активную роль самого Гудеа в строительстве, а форма для кирпичей и «кирпич судьбы» определяли размер и форму глиняных кирпичей для возведения храма. Птица Тибу, «сияющая днём и ночью», означала, что «сон не придёт на твои глаза», пока не закончено строительство. Осел был интерпретирован богиней в том смысле, что Гудеа предстоит тяжёлый труд, сравнимый с трудом вьючного животного.

Вернувшись в Лагаш, Гудеа размышлял над словами богини-прорицательницы и изучал божественную табличку, материализовавшуюся у него на коленях. Чем больше он думал, тем больше запутывался - особенно в том, что касалось ориентации храма и времени начала строительства. Он заперся в старом храме и провёл там два дня. Наконец, он вошёл в святая святых храма и обратился к «Нингирсу, сыну Энлиля». Царь сказал, что готов построить для него храм, но все ещё не в состоянии разгадать вещий сон.

Гудеа попросил о ещё одном видении - и оно пришло. Во «втором сне Гудеа», как называют его учёные, важную роль играла поза самого царя и встречавшегося с ним бога. Шумерский термин НАД.А, который обычно переводится как «распростёртый ниц», имеет более глубокое значение, указывая, что лежащий лицом вниз не имеет возможности видеть. Другими словами, Гудеа должен был лечь, чтобы не видеть бога. Сам бог расположился у головы лежащего царя. Может быть, бог действительно разговаривал с Гудеа, погруженным в сон или пребывавшим в состоянии транса? Или позиция у головы царя облегчала другой, метафизический метод коммуникации? В тексте об этом ничего не говорится, однако 1Удеа получил обещание, что при строительстве храма ему будут помогать боги, и особенно Нингишзидда. Помощь этого бога, которого мы отождествляем с египетским То-том, была особенно важна Нинурте/Нингирсу, поскольку он рассчитывал, что после завершения строительства храма, подтверждавшего его числовой ранг, равный пятидесяти, его власть признают Маган (Египет) тлМелухха (Нубия). Именно поэтому, объяснил он Гудеа, храм должен быть назван Э.НУННУ - «дом пятидесяти». Нинурта также обещал царю, что храм не только прославит бога, но и принесёт славу и богатство всему Шумеру, и особенно Лагашу.

Затем бог сообщил Гудеа различные подробности, касающиеся архитектуры храма, в том числе конструкцию специальных камер для хранения Божественной Чёрной Птицы и Божественного Оружия, а также Гигуну для божественных супругов, зала предсказаний и зала собраний богов. Царь узнал, какая в храме должна быть мебель и утварь. Нинурта также пообещал Гудеа, что подаст ему сигнал, когда следует начинать возведение храма. Строительство, говорит он Гудеа, должно начаться «в день новолуния». Этот момент можно будет определить по небесному знамению. День начнётся с ветров и сильных дождей, а после захода солнца на небе появится рука бога, держащая пламя, такое яркое, что ночью станет светло, как днём.

Теперь Гудеа понял божественный план и склонил голову в знак согласия. Он стал мудр и проникся знанием великих вещей. После молитв и жертвоприношений «аннунакам Лагаша» Гудеа, «верный пастырь», с энтузиазмом принялся за дело. Были установлены специальные налоги, которые уплачивались натурой - быками, дикими ослами, деревом и брёвнами, медью. Царь собирал материалы для строительства из ближних и дальних земель, организовал жителей в строительные бригады.

Когда всё было готово, настало время производства кирпичей. Их следовало делать из глины в соответствии с формой для отливки, которая появилась перед царём в первом вещем сне. В столбце XIX мы читаем о том, что Гудеа «принёс кирпич, поместил его в храм». Эти сроки означают, что у Гудеа имелся реальный кирпич (и форма для его отливки) - то есть ещё два материальных предмета (кроме лазуритовой таблички) пересекли гранииу «сумеречной зоны».

Теперь Гудеа задумался над разметкой и закладкой фундамента храма. Однако в отличие от богини Нисабы, которая «знает смысл чисел», царь пребывал в растерянности. Ему опять потребовались совет и помощь богов, и он снова прибегнул к испытанному способу - но только после того, как получил благоприятный знак. Этот знак явился ему в процессе гадания, когда по внешнему виду семян, на которые лили воду, определялась судьба. Пророчество было благоприятным, и царя посетило ещё одно видение, в котором боги благословили строительство дома для «господина Нингирсу… храма, подобного горе, чья вершина достигает небес…».

Учёные назвали этот эпизод «третьим сном Гудеа», но терминология данного отрывка существенно отличается от предыдущих описаний. В первых двух случаях использовалось слово МАМУЗУ, которое обычно переводится как «сон», но по звучанию больше напоминает семитский термин махазех, или «видение». В третий же раз употребляется термин ДУГ. МУНАТЕ - «приказание-видение, которое приходит». В этом «приказании-видении», пришедшем по просьбе самого Гудеа, царю показали, как приступить к сооружению храма. Перед его глазами прошёл весь процесс строительства здания, от основания до вершины, которая «достигает небес». Ему продемонстрировали, что нужно делать - с начала и до самого конца. Наконец Гудеа все понял и, «возрадовавшись», приступил к делу.

На цилиндрах «А» и «В» с записями шумерского царя подробно рассказывается обо всём - как Божественные Архитекторы, а также боги и богини астрономии помогали Гудеа правильно ориентировать храм и возвести его обсерватории, как были соблюдены требования календаря, как освящали храм. В книге «Начало времён» мы тщательно проанализировали эту часть надписей.

Табличка, появившаяся во сне, а затем материализовавшаяся и повлиявшая на дальнейшее развитие событий, играет ключевую роль в истории вавилонского «Иова» - благочестивого страдальца. В тексте, получившем название «Владыку мудрости хочу восславить» (по первой строке), рассказывается история Шубши, благочестивого человека, который жалуется на судьбу - от него бог «лик отвернул», богиня-покровительница «головы не склонила», друзья бросили. Он лишился дома, имущества и - что хуже всего - здоровья. Он хочет понять, почему это произошло, и нанимает жрецов-прорицателей, «вещунов» и ясновидцев, чтобы понять причину своих страданий. Но ничего не помогает. Страдалец пребывает в полной растерянности. Обессиленный, измученный кашлем и головной болью, хромающий, он готовится к смерти, но, когда страдания и отчаяние бедняги достигают пика, к нему неожиданно приходит спасение в виде нескольких видений.

В первом сне к нему является юноша прекрасной наружности, облачённый в новые одежды. Проснувшись, он действительно видит молодого человека, являвшегося ему во сне. Что произошло дальше, мы не знаем, потому что следующие строки таблички сильно повреждены.

Во втором сне появляется человек с веткой тамариска в руке. Призрак произносит «очищающие заклинания» и льёт «очищающую воду» на измученного болезнями страдальца.

Но самым интересным можно считать третье видение, содержащее сон внутри сна. Вавилонскому «Иову» является окружённая сиянием женщина - по всем признакам богиня. Она говорит об избавлении от страданий: «Не бойся… Во сне я избавлю тебя от мук». Таким образом, страдальцу снится, что он видит сон, в котором ему является «бородатый юноша с покрытой головой, заклинатель». Юноша держит в руке табличку. Он говорит, что по повелению Мардука страдания Шубши прекратятся.

Проснувшись, Шубши обнаруживает табличку, которую видел во сне. В «сумеречной зоне» был преодолён барьер между сном и явью, и метафизическое стало материальным. Табличка была испещрена клинописными значками, и Шубши смог прочесть её «в часы бодрствования». Собрав остатки сил, он демонстрирует это доброе предзнаменование домочадцам.

Вскоре болезни начали чудесным образом отступать. Головная боль прошла, лихорадка исчезла, «унесённая в море», «затуманенный взор» прояснился, слух восстановился, зубы перестали болеть. Длинный список недомоганий, излеченных после волшебного появления таблички, завершается риторическим вопросом: «Кто, как не Мардук, мог возвратить умирающего к жизни?»

Рассказ о невинном страдальце заканчивается описанием обильных жертвоприношений и дорогих подарков главного героя поэмы богу Мардуку и его супруге Сарпанит. Для этого он идёт в храм-зиккурат Мардука, минуя двенадцать ворот священного храмового участка.

В древних текстах встречаются и другие примеры пребывания в «сумеречной зоне», когда виденные во сне предметы - или действия - затем становились реальностью. В них отсутствуют точные описания, как в случае таблички с чертежами храма, но они позволяют сделать вывод, что это редкое явление видел не только Гудеа. Шумерский царь не сохранил эти предметы для потомков, но из текста мы узнаем о материализации по меньшей мере ещё двух объектов - формы для отливки и «кирпича судьбы».

Материальные объекты, а также действия, преодолевшие границу между сном и реальностью, встречаются и в снах Гильгамеша. «Творение Ану», которое спустилось с небес, сначала появляется в таблице I как видение, но в таблице II «Эпоса о Гильгамеше» этот сон сбывается. Гильгамеш пытается извлечь из упавшего с неба объекта его внутреннюю часть и, когда ему это наконец удаётся, приносит загадочный предмет матери и кладёт к её ногам.

Когда Гильгамеш и Энкиду останавливаются на ночлег у подножия Кедровой горы, Гильгамеш видит три сна, и каждый раз некие действия во сне - призыв, прикосновение - материализуются и будят его. Ощущения настолько реальны, что Гильгамеш подозревает - это Энкиду позвал или тронул его. Но Энкиду категорически отрицает, что прикасался к Гильгамешу или звал его, и тогда царь понимает, что во сне его касался бог, а при этом его тело онемело. Последним видением Гильгамеша был старт космической ракеты - такого объекта и такого события ни он, ни другие жители Урука никогда не видели (в окрестностях города не было ни космопорта, ни «места приземления»). Проснувшись, Гильгамеш не обнаружил этого объекта у себя в руке, но его изображение мы можем найти на древней монете из Библоса (рис. 49).

Видения Даниила, одного из еврейских пленников при дворе Навуходоносора (вавилонского царя, жившего в VI веке до н. э.), содержат прямые параллели с материальными аспектами пребывания в «сумеречной зоне» и Гудеа, и Гильгамеша. Описывая одну из своих встреч с божественным на берегу реки Тигр (Книга Пророка Даниила, глава 5), он говорит

…и поднял глаза мои, и увидел: вот один муж, облечённый в льняную одежду, и чресла его опоясаны золотом из Уфаза. Тело его - как топаз, лице его - как вид молнии; очи его - как горящие светильники, руки его и ноги его по виду - как блестящая медь, и глас речей его - как голос множества людей.

«И только один я, Даниил, видел это видение», - утверждает пророк. Остальные ничего не видели, но почувствовали сильный страх и «убежали, чтобы скрыться». Сам Даниил был не в состоянии сдвинуться с места - он мог лишь слышать голос.

…и как только услышал глас слов его, в оцепенении пал я на лице моё и лежал лицем к земле.

Поза пророка похожа на ту, что описывал Гудеа. Ощущения Даниила напоминают ощущения, которые озадачили Гильгамеша - прикосновение и голос «бога». Даниил рассказывает о том, что он чувствовал, когда лежал ничком:

Но вот, коснулась меня рука и поставила меня на колени мои и на длани рук моих.

Затем божественное существо объяснило Даниилу, что откроет ему будущее. Потрясённый Даниил был не в силах выговорить ни слова. Но посланник Господа - «по виду похожий на сынов человеческих» - коснулся губ Даниила, и тот вновь обрёл дар речи. Даниил пожаловался на слабость, и божественное существо вновь коснулось пророка, «укрепив» его. Все это происходило, пока Даниил пребывал в похожем на транс сне.

Ещё более впечатляющим, чем видения пророка Даниила, можно считать такое проявление «сумеречной зоны», как появление надписи на стене. Это произошло в период правления преемника Навуходоносора Белшаруцура («князь, хранимый богом»), которого Библия называет Валтасаром, приблизительно в 540 году до н. э. Как рассказывается в главе 5 Книги Пророка Даниила, Валтасар устроил «большое пиршество» для своих вельмож. Больше тысячи человек наслаждались яствами и вином - об этой сцене можно получить представление по вавилонским и ассирийским изображениям царских пиров (рис. 62). Напившись, Валтасар потребовал принести золотые и серебряные сосуды, которые Навуходоносор вывез из Иерусалимского храма, «чтобы пить из них царю, вельможам его, жёнам его и наложницам его». «Тогда принесли золотые сосуды, которые взяты были из святилища дома Божия в Иерусалиме; и пили из них царь и вельможи его, жены его и наложницы его. Пили вино, и славили богов золотых и серебряных, медных, железных, деревянных и каменных». Язычники продолжали веселиться и осквернять священные сосуды из храма Господа, но…

…в тот самый час вышли персты руки человеческой и писали против лампады на извести стены чертога царского, и царь видел кисть руки, которая писала.

Вид человеческой руки без тела, которая двигалась сама собой, испугал пирующих, а внезапность этого события усиливала мрачные предчувствия. «Тогда царь изменился в лице своём; мысли его смутили его, связи чресл его ослабели, и колени его стали биться одно о другое».

Вероятно, Валтасар понял, что осквернение сосудов из храма Иеговы стало причиной встречи с божественным, последствия которой неизвестны.

Царь приказал привести магов и предсказателей. Обратившись к «мудрецам Вавилонским», он пообещал, что разгадавший таинственные письмена получит щедрое вознаграждение и станет третьим лицом в государстве. Но никто не мог ни растолковать странного видения, ни прочесть сообщение. «Царь Валтасар чрезвычайно встревожился, и вид лица его изменился на нём, и вельможи его смутились».

В этот момент, когда все пребывали в страхе и растерянности, в зал вошла царица. Узнав, что произошло, она вспомнила о мудреце Данииле, который славился своим умением толковать сны и объяснять видения. Даниила привели к царю и пообещали щедро вознаградить, если он прочтёт надпись. Отказавшись от вознаграждения, мудрец согласился объяснить смысл случившегося. К этому времени рука уже исчезла, но надпись на стене осталась. Подтвердив, что причиной всему - осквернение сосудов, посвящённых Господу Всемогущему, Даниил прочёл надпись и растолковал её смысл:

За это и послана от Него кисть руки, и начертано это писание.

И вот что начертано: мене, мене, текел, упарсин. Вот и значение слов мене - исчислил. Бог царство твоё и положил конец ему;

Текел - ты взвешен на весах и найден очень лёгким; Перес - разделено царство твоё и дано Мидянам и Персам.

Валтасар сдержал слово и приказал облачить Даниила в пурпурные одежды, повесил ему на шею золотую цепь и провозгласил «третьим властелином в царстве». Однако «в ту же самую ночь Валтасар, царь Халдейский, был убит, и Дарий Мидянин принял царство» (Книга Пророка Даниила, 5:23). Пророчество, пришедшее из «сумеречной зоны», исполнилось.

Видения Гудеа из «сумеречной зоны», в которых он получил божественные инструкции и чертёж храма Энунну в Лагаше, имели место примерно на тысячу лет раньше, чем аналогичные божественные указания, касающиеся храма Иеговы в Иерусалиме.

Следуя подробным инструкциям, которые Господь вручил Моисею на горе Синай, израильтяне соорудили для Господа переносной мишкан - буквально «жилище» - в Синайской пустыне. Главной частью этого жилища была охелмоед (скиния), в святая святых которой под охраной херувима находился Ковчег Завета со Скрижалями Закона. После прибытия в Ханаан Ковчег Завета временно хранился в различных храмах в ожидании, когда для него построят «Дом Господа» в Иерусалиме. Приблизительно в 1 000 году до н. э. царём Израиля стал Давид, сменивший на троне Саула. Сделав Иерусалим столицей, Давид рассчитывал построить в этом городе священный храм, чтобы наконец установить Ковчег Завета в этом месте, которое с незапамятных времён считалось святым. Но Господь - в основном посредством снов - дал понять царю, что ему не удастся исполнить задуманное.

Как сказано в Библии, Давид поделился своими планами построить храм с пророком Нафаном, и тот благословил царя. «Но в ту же ночь было слово Господа к Нафану: пойди, скажи рабу Моему Давиду так говорит Господь: ты ли построишь Мне дом для Моего обитания?…» Поскольку Давид вёл многочисленные войны и пролил много крови, честь построить храм будет дарована не ему, а его сыну.

Способ передачи божественного послания Нафану раскрывается в конце этого эпизода (2-я Царств, 7:17): «Все эти слова и все это видение Нафан пересказал Давиду». То есть это был не сон, а видение Бога: не шалом («сон»), а хизайон («видение»), когда слышны не только слова, но и виден сам произносящий их, как объяснял Иегова брату и сестре Моисея в Синайской пустыне.

Тогда царь Давид пошёл к Ковчегу Завета и «предстал пред лицем Господа». Он смирился с решением Бога, но хотел убедиться, что будут выполнены обе его части - ему самому не суждено построить храм, но это сделает его сын. Перед Ковчегом Завета, при помощи которого ещё Моисей общался с Господом, царь повторил слова пророка. Библия не приводит ответ Бога, но именно этот разговор может дать ключ к пониманию загадки о происхождении чертежей храма. В 28-й главе Книги Паралипоменон рассказывается, что накануне смерти Давид призвал к себе старейшин и вождей Израиля и сообщил им волю Иеговы относительно строительства храма. Объявив своим наследником Соломона, «отдал Давид Соломону, сыну своему, чертёж» храма и всех его помещений и «чертёж всего, что было у него на душе».

В оригинале Библии используется слово тавнит, которое обычно переводится как «чертёж, архитектурный план». Однако точнее было бы перевести этот термин как «макет», поскольку чертёж на древнееврейском языке - это токнит. Это была модель храма, достаточно маленькая, чтобы Давид мог передать её Соломону, - то, что сегодня называется «моделью в масштабе».

Археологические находки в Месопотамии и Египте подтверждают, что в древности масштабные модели были известны на Ближнем Востоке. Доказывают это некоторые артефакты, найденные на территории Месопотамии (рис. 63а), а также Египта (рис. 63б). На цилиндрических печатях из Шумера башня-храм (рис. 64а) по размерам не выше человека или бога (рис. 64б). Предполагалось, что архитектурные сооружения изображались в уменьшенном виде из-за недостатка места на цилиндрических печатях, но находка настоящих глиняных макетов храмов и святилищ (рис. 64с) - вместе с упоминанием в Библии о тавнит - свидетельствует, что, возможно, месопотамским царям тоже показывали макеты храмов и святилищ, которые они должны были построить.

Термин тавнит появляется в Библии ещё раньше, при описании временной обители Иеговы во времена Исхода. Когда Моисей поднялся на гору Синай для встречи с Господом и оставался там сорок дней и сорок ночей, Бог объяснил ему устройство мишкан (этот термин обычно переводится как «скиния», но буквально означает «жилище»). Перечислив разнообразные материалы, необходимые для постройки, - добровольные пожертвования израильтян, а не налог, как в случае с Гудеа, - Господь показывает Моисею тавнит (образец) скинии и тавнит (образец) «всех сосудов её» (Книга Исхода, 25:8-9):

И устроят они Мне святилище,

и буду обитать посреди их;

всё, как Я показываю тебе,

и образец скинии и образец всех сосудов её;

так и сделайте.

Затем приводится подробное описание и размеры Ковчега Завета с двумя херувимами, ритуального стола и различной утвари. Инструкции прерываются предупреждением: «Смотри, сделай их по тому образцу, какой показан тебе на горе», - после чего продолжается подробное описание убранства скинии (занимающее две следующих главы Книги Исхода). Совершенно очевидно, что Моисею были показаны макеты - вероятно, модели в масштабе - всего, что требовалось изготовить. Библейские описания скинии на Синае и Иерусалимского храма, а также различной утвари и ритуальных предметов и принадлежностей настолько точны и подробны, что современным учёным и художникам не составляет труда представить их (рис. 65).

В Книге 1 Паралипоменон при перечислении материалов и изложении инструкций относительно строительства храма термин тавнит встречается четыре раза, что не оставляет сомнений в существовании подобной модели. Упоминая о ней в четвёртый раз, Давид говорит Соломону, что тавнит был вручён ему Господом - вместе с письменными инструкциями:

Все сие в письмени от Господа, [говорил Давид, как]

Он вразумил меня на все дела постройки.

Всё это, как утверждает Библия, было вручено Давиду, когда он «предстал пред лицем Господа» перед Ковчегом Завета в его временном пристанище. Каким образом «Дух Божий» передал в руки Давида подробнейшие инструкции, написанные рукой самого Господа, и удивительно подробный тавнит, так и осталось загадкой - это была встреча с божественным в «сумеречной зоне».

Храм, построенный Соломоном, был разрушен вавилонским царём Навуходоносором (в 587 году до н. э.), который увёл большую часть израильских вождей и знати в вавилонский плен. Среди пленников был Иезекииль. Когда же Господь решил, что пришло время восстановить Храм, Дух Божий - «дух Элогим» - снизошёл на Иезекииля, и он начал пророчествовать. Его видения явно относятся к «сумеречной зоне».

И было в тридцатый год, в четвёртый [месяц], в пятый [день] месяца, когда я находился среди переселенцев при реке Ховаре, отверзлись небеса, и я видел видения Божий.

Так начинается библейская Книга Пророка Иезекииля. Сорок восемь глав книги изобилуют видениями и контактами с божественным. Видение, о котором рассказывается в первой главе, - это самое примечательное свидетельство о встрече с НЛО, дошедшее до нас из глубокой древности.

Подробное техническое описание божественной колесницы и её способности передвигаться в любом направлении занимало многие поколения исследователей Библии, с глубокой древности и до наших дней, и стало частью мистических текстов иудейской Каббалы, к изучению которой допускались лишь посвящённые. (В наше время широкую известность получила техническая интерпретация библейских строк бывшего инженера НАСА Джозефа Блумриха (рис. 66а), опубликованная в книге «The Spaceships of Ezekiel». Древнее китайское изображение Летающей Колесницы (рис. 66б) указывает, что это явление было знакомо людям во всех концах земли.)

Внутри колесницы Иезекииль рассмотрел «подобие престола» и окружённое сиянием «как бы подобие человека вверху на нём». Пророк пал ниц и услышал голос, а затем увидел, что «рука простёрта ко мне, и вот, в ней книжный свиток». «И Он развернул его передо мною, и вот, свиток исписан был внутри и снаружи…»

Видение и рука Бога вызывают ассоциации с письменами на стене, появившимися перед Валтасаром; в надписи Гудеа также говорится о том, что сигналом к началу строительства храма послужит появившаяся в небе рука Бога, держащая факел. Интересна в этом отношении бронзовая пластина XI века из кафедрального собора города Хильдшейма (Германия), на которой изображены Каин и Авель, приносящие жертвы Господу, причём сам Бог присутствует в виде руки, появляющейся из облаков (рис. 67).

В Книге Пророка Иезекииля ни разу не встречается слово «сон». Сам пророк говорит о видениях. «Отверзлись небеса, и я видел видения Божий» - так начинается первая глава книги. В оригинале Библии используется выражение «видения Элогим», что вызывает ассоциации с ДИН.ГИР из шумерских текстов. Природа «видения» остаётся непонятной - то ли пророк действительно видит всё это, то ли это мысленный образ, каким-то способом сформированный в его сознании. Не подлежит сомнению, однако, что время от времени в видения вторгается реальность в виде слышимого голоса или материального объекта, то есть руки. Это доказывает, что видения Иезекииля относятся к «сумеречной зоне».

Во время нескольких встреч с божественным, после которых у Иезекииля открылся пророческий дар, воображаемое и реальное тесно переплетаются друг с другом. Один такой случай имеет много общего с первым сном-видением Гудеа, когда боги показывают царю чертёж храма и инструменты для его строительства, материализующиеся в реальном мире.

«И было в шестом году, в шестом [месяце], в пятый день месяца, - рассказывает Иезекииль в 8-й главе, - сидел я в доме моем, и старейшины Иудейские сидели перед лицем моим, и низошла на меня там рука Господа Бога».

И увидел я: и вот подобие [мужа], как бы огненное, и от чресл его и ниже - огонь, и от чресл его и выше - как бы сияние, как бы свет пламени.

Эти строки отражают неуверенность самого пророка в природе явления - он не мог понять, явь это или сон. Он говорит о «подобии» человека. Непонятно, то ли это существо было окружено огнём и светом, то ли состояло из огня и света. Как бы то ни было, оно обладало способностью действовать:

И простёр Он как бы руку, и взял меня за волоса головы моей, и поднял меня дух между землёю и небом, и принёс меня в видениях Божиих в Иерусалим ко входу внутренних ворот, обращённых к северу.

Затем Иезекииль рассказывает о том, что он увидел в Иерусалиме (в том числе женщин, оплакивающих Думузи). Когда же пророк получил все необходимые указания, божественная сила подняла его «из среды города и остановилась над горою, которая на восток от города».

И дух поднял меня и перенёс меня в Халдею, к переселенцам, в видении, Духом Божиим. И отошло от меня видение, которое я видел.

В библейском тексте несколько раз подчёркивается, что путешествие по воздуху происходило «в видении, Духом Божиим». Тем не менее здесь подробно описывается Иерусалим, рассказывается о встречах с его жителями и даже о нанесении «знака» на «челах людей скорбящих», которые остались живы после разграбления города. (В главе 33 описывается прибытие беженца из Иерусалима на двенадцатый год первого плена; этот человек сказал, что пророчество относительно города исполнилось.)

Четырнадцать лет спустя, на двадцать пятом году Вавилонского плена, в первый день нового года, «рука Господа» опять перенесла Иезекииля в Иерусалим. «В видениях Божиих привёл Он меня в землю Израилеву и поставил меня на весьма высокой горе, и на ней, с южной стороны, были как бы городские здания».

(Измерительный шнур и трость изображались шумерами как священные предметы, вручённые Божественным архитектором царю, избранному для постройки храма, - рис. 68.)

…и привёл меня туда. И вот муж, которого вид как бы вид блестящей меди, и льняная вервь в руке его и трость измерения, и стоял он у ворот.

«Муж» приказал Иезекиилю внимательно смотреть и слушать - особенно то, что касается измерений, - чтобы все в точности передать «дому Израилеву». Как только прозвучали эти слова, все вокруг Иезекииля изменилось. Вместо далёкой фигуры он увидел стену храма - в наше время мы сказали бы, что в объективе сменили линзы на телескопические. Иезекииль увидел «мужа» с «тростью измерения», который принялся снимать размеры здания.

По мере того как «муж» переходил из помещения в помещение, взгляд Иезекииля следовал за ним - как будто его снимали передвижной телекамерой. Пророк понял, что ему показывают будущий, восстановленный Храм со святая святых, утварью, помещениями для священников и местом для херувима.

Описания, занимающие три длинных главы Книги пророка Иезекииля, настолько подробны, а измерения и архитектурные детали настолько точны, что современным художникам не составило труда восстановить чертёж Храма (рис. 69).

Одна сцена сменяла другую - «виртуальная реальность», в которую попал Иезекииль 2500 лет назад, намного превосходила технические возможности конца XX века. Пророк физически ощущал, как его ведут к восточным воротам храмовой территории, и «слава Бога Израилева шла от востока» в видении, похожем на те, которые ему являлись раньше.

И поднял меня дух, и ввёл меня во внутренний двор, и вот, слава Господа наполнила весь храм.

Затем Иезекииль услышал голос, доносящийся из храма. Но это был не «муж» со шнуром и измерительной тростью, который теперь стоял рядом с Иезекиилем. Голос объявил: «Это место престола Моего и место стопам ног Моих». В заключение Иезекиилю было приказано рассказать «дому Израилеву» обо всём, что он видел и слышал, и передать все измерения, которые понадобятся при постройке нового храма.

Книга Пророка Иезекииля заканчивается подробным описанием богослужений в будущем храме. Затем пророка вернули к северным воротам, где он вновь увидел «славу Господа». Вероятно, на этом видение заканчивается, но в тексте ничего не говорится об этом.

Древние голограммы и «виртуальная реальность»?

Гудеа не понял чертежей храма, который ему предстояло построить, и увидел «приказание-видение, которое приходит»: ему показали весь процесс строительства здания, от основания до вершины. То, что случилось более 4000 лет назад, в наше время достигается с помощью компьютера.

Иезекииля не только чудесным образом перенесли (дважды) на землю Израиля. Во второй раз он попал в пространство, которое сегодня называется «виртуальной реальностью» - последовательно и подробно ему показали ещё не существующий объект, будущий храм. Дом Господа следовало построить так, как было показано Иезекиилю в видении из «сумеречной зоны». Но как этого удалось добиться?

В самом начале Иезекииль называет своё видение главным - этот термин ранее использовался в Библии в связи со скинией и храмом. Но если прежде это были «модели в масштабе», то Иезекиилю был продемонстрирован макет в натуральную величину, поскольку «муж» проводил измерения тростью длиной в шесть локтей, причём длина сооружений доходила до шестидесяти футов, а высота до двадцати пяти футов. Может быть, в основе видения Иезекииля лежала «виртуальная реальность» или голографические технологии? Не мог ли он видеть «компьютерное» или голографическое изображение другого храма?

На посетителей музеев науки производит сильное впечатление демонстрация голографической техники, когда пересечение двух световых проекций создаёт объёмное изображение объекта, как бы подвешенное в воздухе. В конце 1993 года («Physical Review Letters*, декабрь 1993 г.) была разработана методика получения голограмм на большом расстоянии при помощи одного лазерного луча, сфокусированного на кристалле. Может быть, именно такая техника, но гораздо более совершенная, использовалась для того, чтобы позволить Иезекиилю увидеть «полномасштабную модель», подойти к ней и даже войти внутрь - модель сооружения, существовавшего совсем в другом месте, возможно даже в Южной Америке?