Наконец, Глай пресытился любовными утехами и покинул гарем. Первый вопрос, который задала Эльма капитану, как только он пришёл к ней, был о пленнике:

– Расскажите о Рейнольде. Кто он, откуда, какого рода и звания?

– Он тебе понравился? – усмехнулся Глай.

– Немного… Я решила с ним поиграть.

– Поиграть? – удивился пират.

Эльма рассказала, что она притворяется рабыней-служанкой и обольщает пленника.

– Вот выдумщица! Зачем такие сложности, если ты и так можешь влюбить в себя любого мужчину?

– Я не хочу, чтобы он принял меня из страха или корыстных намерений… Пусть полюбит служанку, а потом посмотрим, что будет, когда он узнает, что его возлюбленная на самом деле госпожа…

– Ну, забавляйся, девочка моя, забавляйся… – засмеялся Глай. – Этот парень твой, можешь сделать его любовником или игрушкой – как тебе угодно.

– Расскажите же о нём. Я хочу знать всё!

– Преттис сын правителя Звезды Юга. Это такой большой остров, расположенный у южных берегов Медауса, что на Западном континенте, по форме, и правда, похожий на звезду. Его папаша – настоящий варвар. У него четырнадцать жён, и у каждой по десятку детей. Рейнольд, кажется, седьмой сын то ли пятой, то ли тринадцатой жены правителя, я уже не помню. По рождению и крови он – настоящий принц, хотя престола ему не видать, как своих ушей. Папаша его очень богат, так как остров лежит на пересечении многих торговых путей, и он торгует почти со всем миром ценными мехами и алмазами, которые добывает в своей шахте где-то в горах. Его сыновья, словно простые купцы, развозят королевские товары, приумножая богатства семьи. Этого красавца я взял вместе с кораблём возле Гритланда. Когда я узнал, кто он, то сразу же поспешил к Звезде Юга и потребовал у короля выкуп за жизнь сына. И знаешь, что он мне ответил? «Если этот глупец сдался без боя какому-то жалкому разбойнику, потеряв весь товар и хороший корабль, то он не достоин называться моим сыном и не стоит ломаного гроша». Я не стал спорить с этим плодовитым ублюдком, а повернул корабль и отчалил от его берегов. Я неплохо заработал, обчистив его корабль, да и само судно принесло мне определённую прибыль. К тому же и пленник чего-то стоил – умный, красивый, образованный раб с изысканными манерами мог принести неплохую прибыль на любом рынке… А потом я подумал о тебе, и решил, что он может составить тебе неплохую компанию во время моего отсутствия.

– А как Рейнольд отреагировал, когда узнал, что отец отказался его выкупить?

– Он воспринял это, как должное. Я бы не сказал, что парень сильно огорчился. «Я это предвидел», – сказал он. Странная у них там семейка, скажу тебе.

Затем Глай рассказал девушке о путешествии по миру, о приключениях и происшествиях, случившихся с ним. Рассказ и разговоры заняли почти весь день. На следующий, они проехались по Глайсиму, посетили острова и селения, где капитан побеседовал со старшинами и рядовыми поселенцами. Эльма с гордостью показывала, что успела сделать за время его отсутствия, что построила, сколько земли распахала и сколько дорог проложила. Глай остался доволен хозяйственными и управленческими успехами приёмной дочери и сообщил, что со спокойной душой может вновь отправляться в путешествие.

– Так скоро? – удивилась девушка. – Вы даже не отдохнули, как следует!

– Сейчас лучшее время для похода, и грех сидеть на берегу. К тому же, это путешествие будет недолгим – я наведаюсь в Лекхим. За те меха, что я взял на корабле Преттиса, хочу выменять у местных жителей скот, ведь у нас не хватает лошадей и молочных животных.

На другой день Глай начал готовить корабль к походу, а Эльма отослала в комнату Рейнольда сундук с музыкальными инструментами, книги, бумагу и чернильные принадлежности, которые он просил.

Лой отнёсся к новому увлечению Эльмы довольно прохладно. Он ревновал её к пленнику, хотя и старался скрыть это. Девушка не хотела ссориться с мужчиной или потерять его, потому что он вполне устраивал её, как любовник; ей было легко и приятно с ним. А Лой, тонко чувствовавший женскую натуру, сразу это понял, и начал настаивать на более крепких отношениях, чем просто любовная связь.

– Я не желаю выходить замуж, – прямо ответила на его намёки девушка. – Мне не нужен супруг, так как я ещё не ощутила потребности в рождении ребёнка.

– О детях никто не говорит… Мы можем пожениться и просто жить вдвоём, наслаждаясь нашей любовью в открытую, а не тайком. К тому же, я буду уверен, что ты принадлежишь только мне, а не любому мужчине, который тебе понравился.

Видя, что любовника не отговорить по-хорошему, Эльма пошла на хитрость.

– Иди к Глаю и спроси его разрешения, – сказала она.

Лой не струсил и пошёл к капитану. Тот удивился неожиданной просьбе, но не рассердился, как надеялась Эльма, а ответил:

– Пусть Эльма сама решает, за кого и когда ей выходить. Думаю, она сама выберет достойного кандидата в мужья.

Этот ответ удовлетворил Лоя, но не понравился Эльме. Видя, что девушка всё ещё противится, Лой предложил:

– Давай решим этот вопрос поединком. Если я выиграю, ты станешь моей женой без всяких оговорок. Если проиграю – всё останется по-старому.

Эльма подумала и кивнула.

– Я согласна на поединок, но не согласна с условиями. В случае проигрыша, я теряю многое, а ты – ничего. Будет справедливо, если и ты что-то потеряешь.

– Хорошо… Твои условия?

– Если ты победишь – станешь моим супругом и господином Глайсима, а если проиграешь – станешь рабом. Согласен?

Лой заколебался. Ставки были слишком высоки. Всё или ничего! Власть или свобода? Азартный по натуре, он был уверен в своих силах, поэтому согласно кивнул.

– Договорились!

В тот же день глашатай объявил о предстоящем поединке и условиях договора. Новость взбудоражила весь Глайсим. На турнир съехались все, кто мог передвигаться. Во двор замка набилось столько народа, что зрители с трудом разместились, оккупировав стены, крыши и всё свободное пространство. Глай, Мюррей и виолки расположились на крыльце, а на ступенях расселись слуги, челядь и стражники. Посреди двора оставалось лишь небольшое пустое пространство – ограждённое место для поединка. На нём находились двое секундантов: со стороны Эльмы Лайта, со стороны Лоя один из его товарищей. Они осматривали мечи, которыми должны были драться противники, и договаривались об условиях поединка. Лой настаивал на бое до первой крови, но Эльма не хотела рисковать, зная ловкость противника, и требовала третьей. Сошлись на второй. Экипировка тоже была необычной: дуэлянты не имели права использовать никакие защитные средства, ограничившись необходимым минимумом одежды. В поединке проверялись сила, ловкость и фехтовальное искусство.

Когда секунданты договорились и разошлись, на площадку вступили Эльма и Лой. Их появление встретили сдержанным гулом. Эльму не очень любили, но к ней уже привыкли, и она устраивала многих, как правительница. Лой же оставался тёмной лошадкой, для многих просто неизвестной, а для тех, кто его знал, лишь очередным любовником госпожи.

Рейнольд, услышав гул толпы, выглянул в окно, прижав лицо к решётке, чтобы лучше видеть происходящее. Он знал о поединке и его условиях, потому что глашатай орал так громко, что его слова достигли даже третьего этажа замка, где находилась комната пленника.

Рейнольд легко узнал госпожу по чёрному бархатному костюму с обилием мелких золотых украшений и сверкающей диадеме на голове. Её противник и претендент на руку и трон показался ему невзрачным простолюдином, и он удивился, почему эта жестокая и высокомерная женщина согласилась на глупый поединок, вместо того, чтобы просто убить наглеца, дерзнувшего посягнуть на её тело и престол.

Дуэлянты взяли оружие и стали в позицию. Госпожа что-то сказала противнику, и тот ответил со сверкающей белозубой улыбкой. Рейнольд взобрался на стол и занял более удобную позу, чтобы не пропустить ничего из предстоящего зрелища, хоть как-то разнообразившего скуку заключения.

Клинки скрестились, послышался звон стали, поединок начался.

Принц не был хорошим бойцом – военное искусство никогда не привлекало его. Но, как любой благородный человек на Аквии, умел фехтовать и хорошо разбирался в схватках. С первого взгляда он понял, что встретились два равных по силе и искусству противника. Выпады и финты следовали один за другим и с такой скоростью, что трудно было уследить. Но ни один удар не достигал цели. Они либо умело блокировались, либо отбивались, либо от них ловко уклонялись. Звенела и скрежетала сталь, сыпались искры, дуэлянты кружили, то наступая, то отступая, но ни один ещё не имел успеха.

Бездеятельная и беззаботная жизнь, которую последнее время вела девушка, давала о себе знать. Она забросила тренировки и дружеские поединки с подругами, а Лой продолжал тренироваться на обязательных утренних разминках. Поэтому очень скоро Эльма почувствовала, что начинает сдавать позиции. Опытный противник сразу ощутил перемену в настроении девушки и усилил натиск. Проведя серию выпадов, он провёл один обманный манёвр, и кончик меча чиркнул девушку по бедру, вспоров ткань и плоть. Штанина мгновенно окрасилась кровью, и зрители дружно взревели. Лайта нахмурилась, а Глай недовольно поджал губы.

Лой довольно засмеялся и ринулся в атаку. Теперь ему было достаточно нанести девушке всего лишь царапину – и он становился победителем.

Эльма отбила выпад и отступила, специально сильно хромая, хотя рана не так сильно болела, как она хотела показать. Нога в месте пореза как бы онемела, и девушка была этому рада, хотя и знала, что теряет кровь. Боль и слабость придут потом, и девушка хотела закончить поединок к тому времени.

– Сдавайся, милашка! – воскликнул Лой, делая новый выпад.

– И не мечтай, – ответила Эльма, снова отступая.

Внезапно она вскрикнула, оступившись раненой ногой, и упала на одно колено. Лой засмеялся и бросился вперёд, забыв о своих благородных манерах, движимый лишь одной жаждой – выиграть любой ценой. Эльма перебросила меч в левую руку и нанесла колющий удар снизу вверх, в незащищённый правый бок мужчины. Неприкрытое латами тело легко приняло сильный от возбуждения и страсти удар девушки. Лезвие скользнуло между рёбрами и глубоко погрузилось в плоть.

Эльма засмеялась.

– Ты забыл, что я владею обеими руками, – сказала она, выдёргивая меч и легко вскакивая на ноги.

Лой не ответил. Его лицо побледнело, с губ сорвался болезненный стон и он начал медленно оседать, держась за бок. Эльма поняла, что, в горячке, нанесла возлюбленному слишком серьёзную рану.

Отбросив меч, она подхватила любовника, пытаясь удержать его от падения.

– Кажется, ты меня убила… – прошептал Лой побледневшими губами. Меч выпал из ослабевших пальцев и с жалобным звоном покатился по плитам двора, на которые струёй стекала кровь.

– Лой! Прости, Лой!.. Я не хотела! – растерянно пробормотала девушка, опускаясь вместе с теряющим сознание возлюбленным. – Эй, лекаря! Немедленно!

Пока лекарь пробивался сквозь толпу, спеша к месту поединка, Эльма с горечью смотрела, как смертельная бледность покрывает лицо любовника, как тускнеют ясные озорные глаза, а жизнь покидает сильное красивое тело.

Лой судорожно вздохнул, закашлялся, харкая наполнившей рот кровью, и прошептал:

– Зато я умираю свободным…

Веки медленно опустились и он затих. Пришедший, наконец, лекарь, лишь беспомощно развёл руками. Эльма прижала к груди голову умирающего и горестно застыла. На глазах выступили непрошенные слёзы. Сердце терзала невыносимая боль утраты, горечи и разочарования. Одна горячая капля медленно скользнула по щеке и подбородку и упала на лицо раненого… Лой вздрогнул и открыл глаза. Губы тронула бледная улыбка.

– Меня оплакивает самая прекрасная женщина… – еле слышно прошептал он. – Значит, я непременно попаду на Небеса…

И умер, с открытыми глазами и улыбкой на устах. Эльма наклонилась и поцеловала безжизненные губы, отдавая возлюбленному последнюю дань любви.

К ней приблизилась Лайта, осторожно тронула за плечо и произнесла:

– Идём… Твою рану нужно перевязать…

Эльма подняла на подругу блестящие от слёз глаза и сказала:

– Я не хотела его убивать…

– Я знаю… На всё воля Богини-Матери.

Осторожно опустив безжизненное тело на землю, Эльма встала, опираясь на руку подруги.

– Заберите его и подготовьте к погребению… – приказала она лекарю.

Хромая, прошла сквозь молча расступившуюся толпу и поднялась по ступеням замка. Проходя мимо коменданта Мюррея, произнесла:

– Пусть его похоронят с почестями… Он был самым лучшим бойцом в отряде.

– И самым глупым… – пробормотал комендант, когда девушка удалилась.