Работать в службе снабжения я всё же согласился, хоть и не до конца поверил в альтруизм Меломана – люди, стоящие у власти, просто так ничего не делают, вроде… а может, и делают. Может, Меломану просто скучно, и он развлекается тем, что пристраивает новичка. Или ему, правда, просто приятно со мной общаться – музыкальные вкусы у нас совпадают, в варик, опять же, загамать можем. В общем, не знаю, есть ли в поступках моего власть имущего приятеля двойное дно или у меня просто паранойя разыгралась, но поработать в снабжении для меня сейчас действительно неплохой вариант. Я новичок в этом мире и каждый день узнаю для себя что-то новое и часто необходимое для выживания, хотя знания – сами по себе сила, если их правильно применять. А тут, получается, буду ездить по Улью, набираться опыта, с людьми, опять же, общаться, под прикрытием вояк, плюс бесплатное жильё и кормёжка, да ещё и платить что-то будут – действительно, очень неплохо на первое время, а там поглядим.

В просторном холле бетонной казармы снабженцев, меня встретил мужик за простым письменным столом – то ли вахтёр, то ли постовой. Окинув меня пристальным оценивающим взглядом, спросил:

– Новенький, что ли, в снабжение устраиваться?

– Угу, – кивнул я.

Что-то подзадолбало меня уже быть новичком: оно, с одной стороны, и неплохо – вредить новичкам тут дурным тоном считается, но если сильно захочется, я думаю, это вряд ли кого-то остановит; но вот слово это – «новичок»… – есть в нём – то пренебрежительное. Чувствую себя, как пацан, попавший в общество взрослых дядек: все вокруг такие крутые и опытные, прошедшие огонь, водопровод и канализацию, а я – так, погулять вышел.

– Зайди к Марте, оформись, третья дверь направо, – проинструктировал меня постовой-вахтёр.

Вопреки моим ожиданиям, Марта оказался не девушкой – это имя, а точнее, прозвище носил грузный мужик с квадратной нижней челюстью, поросшей черной щетиной, и кулаками чуть не с мою голову размером. Когда я вошёл, он молча поднял на меня взгляд и с неодобреньем склонил голову. Весь его вид как будто говорил: «Вот из-за таких, как ты, несознательных, субтильных интеллигентов, мы до сих пор и не построили наше светлое будущее».

– Добрый день! Я на работу устраиваться, в снабжение, – сказал я и протянул ему написанное Меломаном рекомендательное письмо, или, точнее, рекомендательную записку.

Выйдя из бара, я не поленился её прочитать: «Нормальный чел, устройте его в снабжение, новичок, с оплатой не кидать. Меломан». Лаконично и чётко!

Марта взял записку – в его лапах клочок бумаги казался совсем жалким.

– Садись, – густым басом пророкотал мужик, кивнув мне на стул, стоящий рядом с его столом. – Как зовут?

– Скил.

– Я – Марта. Если есть желание позубоскалить по поводу моего прозвища – милости просим. Зубы в Улье новые быстро вырастают, – сказал Марта, сжав и разжав огромный кулак.

– Нет желания, – ровным голосом ответил я. Не испугался больших кулаков – я вообще не из пугливых; осторожен – это да, но моим девизом с детства была поговорка «Чем больше шкаф, тем громче падает». Просто действительно желания нет – на контрибобика или пердысыктымщика я бы, может, ещё и улыбнулся, а так – Марта так Марта, мало ли, какие погоняла у людей бывают.

– Хорошо. Значит, так, Скил, – сказал Марта, откладывая послание Меломана и что-то записывая в бумагах, которые тут и там лежали у него на столе. – Жить будешь в казарме, комнату выбирай любую из свободных – в правом крыле третий этаж весь пустой. Питание трехразовое, столовка – напротив казармы. Талоны выдам на неделю пока.

– Кормят-то нормально? – спросил я.

– На уровне. На завтра в рейд тебя поставлю: выезд утром, так что на бухло сегодня не налегай, подъём в семь по звонку, час на сборы и завтрак, опоздаешь – ждать никто не будет, уедут без тебя. А с тебя – штраф, соразмерно оплате за рейд.

– А сколько оплата?

– По пять споранов за рейд. Если не в рейде – оплаты нет, но питание и проживание так же. Выходные бери, когда захочешь, но сообщи за два дня минимум и не больше двух в неделю – можешь так брать, можешь на отпуск накопить. Надумаешь совсем сваливать – предупреждай за неделю, просто так потеряешься – навесим штраф. Вопросы есть?

– Есть. Что по оружию? – спросил я.

– У тебя, вроде, и со своим неплохо, но если хочешь, можешь автомат на хранение сдать, получить арбалет. А вообще рейды с сопровождением, так что охрана – не твоя забота.

– А если пострелять придется, мне патроны возместят?

– Подашь прошение о возмещении в письменном виде Меломану, – скривился Марта. – Он, может, шутку юмора оценит и впрямь возместит. Ещё вопросы?

– Нет, всё понял.

– Держи, – протянул мне Марта стопку картонных прямоугольников размером с билет на автобус. – Талоны. Свободен.

Комната, в которую я заселился, чем-то напоминала больничную палату. Простенькая деревянная дверь с ключом в замке, ещё один ключ лежит на небольшом столе у окна, две кровати у стен по бокам, в углу рядом с дверью – раковина, напротив – шкаф; вот и вся обстановка. Я засунул рюкзак в шкаф, туда же повесил автомат и куртку. Кровати накрыты одеялами, поверх них лежат подушки и комплекты постельного белья. Я застелил себе одну, накрыл одеялом с соседней кровати. Проверил воду в кране – есть и горячая, и холодная. Интересно, откуда горячая вода? Хотя, если есть канализация, электричество, водопровод, то и ТЭЦ, наверно, есть. Я оглядел своё жилище – нормально, жить можно. Надо ещё проверить, как там со столовой дела обстоят. Марта сказал «на уровне», только не уточнил, на каком, уровень-то, он разный бывает – уровень пятизвёздочного отеля или уровень тюремной баланды? Вот сейчас сходим и проверим, дело как раз уже к ужину, а я ещё и не обедал.

Вошёл в столовую, и на меня тут же нахлынули воспоминания о беззаботных годах, драках на пустыре за школьным стадионом и длинных стройных ногах соседки по парте в старших классах. Это была не столовая – название «столовка» ей подходило куда больше. Атмосфера точь-в – точь как в школьной столовой моего детства: то же просторное помещение с рядами простеньких столов, приставленных торцами друг к другу, узкие лавочки по обе стороны от них, те же стены, нижняя половина покрашена в тёмно-синий и какой-то мутный цвет, верхняя побелена, как и потолок. Даже длинная очередь в наличии, только вот сильно постаревшие «ученики» гомонят не так энергично и всё больше на матах. Да и школьная форма у них всё больше камуфляжной расцветки, да и не было, вообще-то, в моей школе никакой школьной формы. И длинноногих девчонок из старших классов что-то не видать – вообще никаких девчонок нет, даже на раздаче вместо большегрузных теток с огромными ж… кхым… женскими судьбами – два мужика в потасканных белых халатах. Ощущение, что я нахожусь в школьной столовой, рассеялось, но как только я отстоял очередь с подносом в руках и получил еду, накатило с новыми силами. Макароны с печенью по секретному столовскому рецепту: макароны разваренные, но при этом не водянистые, а какие-то клейкие… сколько бы раз ни упускал я дома макароны, они, разварившись, получались водянистыми и невкусными, но как добиться от них такой клейкости, ума не приложу – не иначе какой-то секретный ингредиент. И печень жёсткая, как подошва армейского ботинка, – не то жареная, не то тушёная (какая-то переходная стадия, наверно), и с лёгким зеленоватым оттенком. И компот тоже столовский – кисленький, с плавающими в стакане разварившимися сухофруктами; компот я всегда любил. Немного выбивался из стиля школьной столовой салат из свежей капусты, и хлеб немного другой. В нашей столовой его пекли сами, а тут – плотнее и аккуратнее, что ли, – в общем, явно хлебозаводское изделие, а не из мини- пекарни. А в целом, не так всё и плохо, на голодный желудок пошло так и вообще просто замечательно! Всё это дело ещё бы чаем крепким с печеньем придавить; ну, да заварка и горелка с посудой у меня в комнате есть, а вместо печенья и орешки сойдут.

В мой сон ворвался резкий металлический звон. Я сначала скатился с кровати и завертел головой в полуприседе и с пистолетом в руке, пытаясь сообразить, что происходит, а потом уже проснулся. А ничего, собственно, необычного не происходило – это всего лишь утренний звонок, мне о нём вчера Марта говорил. Это, значит, чтобы рейдеры не проспали выезд – сервис, блин. Я выругался и положил «гюрзу» на столик у окна – даже не помню, как её из-под подушки выдернул. Умылся, оделся, развёл живчика, попил, долил флягу, повесил на пояс, немного подумав, закинул бутылку с остатками живчика в рюкзак – возьму с собой, не задавит, а вещь нужная: мало ли что… Руководствуясь тем же принципом «мало ли что», засунул в карманы штанов пару бинтов и свёрток с десятью споранами – вроде как кошелёк, не выходить же из дому совсем без наличности. Надел куртку, рюкзак – не большой баул, а поменьше, тот, в котором патроны в стаб притащил. Дополнительные магазины к «гюрзе» и «калашу» рассовал по карманам, надо будет разгрузкой обзавестись при случае. Остальное барахло просто оставил в комнате – человек с улицы в казарму не зайдёт, а свои крысятничать не должны. Не потому, что боевое братство и всё такое, а просто вычислить легко – любому ментату стоит пару вопросов правильных задать, и у «крысы» тут же появляются серьёзные проблемы. При наличии ребят с такими способностями любое расследование сильно упрощается. Всё, кажется, собрался, теперь – завтракать и на работу, то есть в рейд.

Столовка себя немного реабилитировала: вполне приличная гречка с котлетой, чай и бутерброды с маслом – не королевский завтрак, конечно, но вполне вкусно и сытно. Покончив с завтраком, я вышел на асфальтовую площадку перед казармой и стал ждать транспорт. Через пять минут начали собираться ещё люди, – по, видимому, мои коллеги. Потянуло табачным дымом, и я чуть не взвыл – так закурить захотелось. Ну нет, неделю уже не курю, и не хрен начинать – давно бросить собирался.

К счастью, мысли о табаке прервал подошедший транспорт – два «ГАЗа» шестьдесят шесть с будками, обвешенные стальными листами, усиленные решётками из арматуры и какими-то шипами: вид они имели совершенно монструозный. Из кабины первого выпрыгнул Марта с автоматом – видимо, тоже с нами поедет. К машинам подбежало ещё несколько человек.

– Стройся! – гаркнул Марта – По порядку номеров рассчитайсь!

Мы построились, рассчитались. Как в армии, блин! Нет, скорее, как на уроке физкультуры – в армии порядки всё же построже будут. Получилось нас шестнадцать, Марта разбил нас на группы по четыре человека. Я попал в группу с Лопатником – толстым, коротконогим бородатым мужиком, от которого сильно разило перегаром, Медяком – широкоплечим парнем с волосами медного цвета, а таеже с мелким чернявым Креном – старшим группы.

– Все здесь, – сказал Марта. – Из новичков у нас только Скил и Горец. Для вас двоих отдельный инструктаж проводить не буду, по ходу втянетесь. Всё, по машинам!

Ага, сначала кот боялся пылесоса, а потом – ничего, втянулся. Кстати, ни разу не видел здесь котов, хотя я здесь вообще, кроме заражённых, никакой живности не встречал. Ну, да это и не удивительно: крупным травоядным В Улье не выжить, они – корм для заражённых, хищники покрупнее перерождаются, так что и хорошо, что мне они не встречались, а мелкие тварюшки, вроде кошки, здесь, наверно, переходят на осадное положение и на глаза просто так никому не показываются.

– Скил! – окликнул меня Крен. – Ты с автоматом, садись у бойницы.

– Хорошо, – ответил я.

А вооружены снабженцы, надо сказать, кто во что горазд – арбалеты, ружья; автоматов мало, видел пару ребят с одними пистолетами. Так что я – один из самых вооруженных снабженцев, получается. Да, неплохо мне тогда с этими мурами подфартило! У Деда и Профа я огнестрела, кроме пистолетов, тоже не заметил, но там явно что-то очень серьёзное было, судя по размерам, да и арбалеты у них были не простые, а может, и ещё что в закромах имелось. А наша толпа несерьёзно как-то, по меркам Улья, смотрелась. Ну, да ладно – нас, вроде, вояки прикрывать должны. А где они, кстати?

– Крен, – решил поинтересоваться я у старшего группы, – а мне говорили, что нас вояки какие-то прикрывать должны. А где они?

– Сейчас увидишь, – ответил Крен. – Не вся же колонна к нам во двор заезжать будет.

И действительно, обогнув казарму, мы встроились в автоколонну, состоявшую из двух фур, трёх пикапов с пулемётами в кузовах и двух БТР – в голове и хвосте колонны. Хорошо, что мне досталось место у бойницы – и ехать не так скучно будет, и перегаром от Лопатника не так разит, а то этот благоухающий субъект устроился рядом со мной и даже уже задремал. «Дайте мне точку опоры – и я усну!» – тоже нормальная позиция.

Как только мы выехали из Рока, я взял автомат, наизготовку высунув ствол в бойницу, но Крен хлопнул меня по плечу и проговорил с улыбкой:

– Расслабься, Скил. Нас вояки прикрывают, мы просто грузчики, нам оружие так – на всякий случай.

– Но у бойницы ты всё – таки меня посадил, с автоматом.

– Ну, это если серьёзная заваруха какая начнется, а так тебе первому стрелять не положено.

– Понятно. – Я расслабился и, несмотря на то, что машину немилосердно трясло, незаметно для себя задремал.

Проснулся от того, что мы остановились. Глянул в бойницу – кроме перелеска и пары обветшалых гаражей, ничего не видно. Мы что, за ними сюда приехали? Из машины никто выбираться не спешил, и я поинтересовался у Крена:

– А чего стоим?

– Ждём, когда кисляк рассеется, – ответил он.

Минут через пять мы поехали, а ещё через пять уже въехали в город. Встреченные нами люди провожали нас недоуменными взглядами. Машины всё больше стояли у обочин, только в одном месте нам попался небольшой затор, но головной БТР просто растолкал машины в стороны. Люди, впрочем, на этот силовой метод борьбы с пробками никак не отреагировали. Город как будто замер, почувствовав происшедшую с ним беду.

Подъехали к большому супермаркету. Пикапы сразу разъехались – каждый, видимо, на заранее выбранные позиции, откуда удобнее нас прикрывать, из БТР повыскакивали вояки. Быстро, но без грубости вывели персонал и немногочисленных в утреннюю пору покупателей из магазина. БТРсдав задом, проделали в витринах магазина пару новых «входов» и тоже разъехались по своим точкам. А неплохо у них тут всё организовано – быстро и без суеты. Марта «толкнул» небольшую речь перед покупателями и персоналом магазина:

– Внимание! Часть вашего города и вы вместе с ним попали в другой мир. Скоро здесь начнётся что-то вроде зомби-апокалипсиса. Те из вас, кто выживет и не превратится в злобных тварей, пробирайтесь на север – там вам помогут. Север – там. – Он указал рукой в сторону, где, по-видимому, был север. – А теперь уходите.

Люди послушались, вряд ли они поверили ему, но перспектива находиться рядом с вооруженными, по меркам мирного населения, прямо-таки до зубов, грабителями им совсем не улыбалась. А Марта, повернувшись в нашу сторону, сказал:

– Старшие групп, ко мне!

– И что, в эту его речь кто – то поверит и кому-то она реально поможет? – спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь, однако мне ответили.

– Сейчас не поверят, конечно, но запомнят. А потом, кто не переродится, может, и придёт к стабу, – сказал Медяк. – Я вот, например, пришёл.

– Так ты местный? – спросил его я.

– Ага. Правда, мой дом в другой части города стоял, она в Улей не попала, к счастью.

– Почему «к счастью»?

– А ты прикинь, каково бы мне было встретить себя переродившегося. да ладно себя, а если мать или сестрёнку?

Подошёл Крен, и разговор сам собой оборвался.

– Повезло: мы сегодня на хлебобулочных – таскать легче будет.

– Слушай, Крен, а люди, которых мы отпустили…они же ментов вызвать могут? – спросил я.

– И что? – усмехнулся Крен. – Приедут четыре мента с одним автоматом на всех и арестуют нахрен наши БТРы? Да и не до того сейчас людям: связи нет, электричества нет, плохо всем после перезагрузки, а скоро ещё и перерождаться начнут – совсем весело станет. Ладно, хорош болтать, давайте за работу.

Мы грузили хлеб, вторая четвёрка из нашей машины занималась крупами и макаронами. Закончили погрузку мы гораздо быстрее, чем народ из второй машины: им достались мясо, всякие полуфабрикаты и алкоголь. Но вопреки моим ожиданиям, на помощь коллегам никто не спешил. Чего это они, одно же дело делаем, да и чем меньше мы тут проторчим, тем меньше вероятность нарваться на какие-нибудь проблемы. Однако со своим уставом в чужой монастырь я соваться не стал, а просто заметил:

– А народу из второй машины не так повезло – им грузить тяжелее.

– Это точно, – усмехнулся Крен. – Только везение здесь ни при чём – там одни штрафники, им всегда работа тяжелей достаётся. Да и справятся они скоро – у них рефрижератор, в него меньше входит.

– Крен, пока стоим, я сбегаю для себя из магазина кое-чего возьму? – спросил я.

– Давай, только быстро.

– Я скоро.

Забежав в магазин, я взял бутылку коньяка, который ещё не весь погрузили, печенья и пару шоколадок (их в магазине оказалось много, нам столько не надо, и часть осталось лежать на полках), пачку заварки, соду и уксусную эссенцию. Потом забежал в хозяйственный отдел и запасся всякими мыльно-рыльными принадлежностями. По дороге к выходу мне попался отдел с канцелярскими товарами, там я взял толстую тетрадь в жёсткой обложке и несколько разноцветных гелевых ручек. Всё это можно было купить и в стабе, причём за копейки, но зачем покупать, если можно взять бесплатно.

На обратном пути я опять устроился у бойницы, пристроил автомат к ноге и, достав ручки и тетрадь, начал делать карту местности, по которой мы проезжали, наподобие той план-схемы, что нарисовал мне Дед. Так же подробно с ориентирами и пометками, конечно, не получится, но окрестности дороги кое-как накидать не помешает, а подробности и уточнения можно и потом дорисовать. Путешествовать, имея на руках хоть какой-нибудь план местности, гораздо удобнее, чем ориентироваться по памяти или вообще ломиться неведомо куда.

– Что, дневник ведёшь? – спросил Крен, заметив, чем я занимаюсь.

– Нет, решил стать художником-абстракционистом. Хочешь, тебя нарисую?

– Ну, давай, – усмехнулся Крен. – Порази меня своим талантом.

Я открыл тетрадь на последней странице, вооружился красной ручкой, по диагонали листа нарисовал палку-палку-огуречик, озаглавил свою картину «Красный Крен», вырвал лист и протянул Крену:

– Готово.

– Что-то не слишком похоже, – ухмыльнулся он.

– Что бы ты понимал в современном искусстве! – притворно оскорбился я. – И вообще, я художник, я так вижу.

– Ладно, когда станешь знаменитым, продам твою раннюю работу за бешеные бабки, великий мастер, – заулыбался Крен, складывая и убирая листок в карман. Ну и правильно – не здесь же его под ноги выкидывать.

– А часто вы в этот магазин катаетесь?

– Каждую перезагрузку, место удобное, да и от Рока недалеко совсем, – сказал Крен и, видя, что я так же вопросительно смотрю на него, добавил: – Раз в неделю.

– Ага, – сказал я и отвернулся к бойнице, сделав вид, что заметил там что-то интересное.

А когда Крен, потеряв ко мне интерес, задумался о чём-то своём, поставил пометку на карте, что кластер с магазином перезагружается раз в неделю. Надо бы ещё число записать, когда там последняя перезагрузка была, но что-то я совсем потерялся во времени – надо пусть не дневник, но хотя бы календарь вести. Большого секрета из того, что я составляю для себя карту, я делать не собирался, но чтобы все об этом знали не хотелось, незачем им эта лишняя информация обо мне.

Когда вернулись в казарму и пообедали, начали подтягиваться к кабинету Марты. Зарплату он выдавал после каждого рейда.

– Садись, Скил, – кивнул мне Марта на тот же стул, на котором я сидел вчера. – Ты грузовик водить умеешь?

Грузовик я водить умею, но категорию «С» не открывал, да и практики маловато. Просто научился по случаю. Однажды мы с приятелем Андрюхой почти всё лето отдыхали в деревне у его родителей. Речка недалеко, лес, свежий воздух, отличная рыбалка, ну и родителям предпенсионного возраста помогали заодно. У них в хозяйстве был грузовик, мы на нем возили сено, ездили по ягоду в лес и на рыбалку на дальние перекаты. Вот дядя Женя, отец Андрюхи, мне и предложил как – то научиться водить, а я отказываться не стал: мало ли что в жизни пригодится.

– Умею, – ответил я. – Только не очень хорошо, категории нет, практики мало. В деревне ездил немного.

– Тогда есть к тебе предложение. Завтра скататься в рейд на «бетонку» – это так у нас кластер называется, там завод ЖБИ загружается.

– Я не против, только я большие грузовики не водил никогда, не уверен, что справлюсь. Да и небольшие… Я не водитель – так, только баранку крутить умею, если что сломается, так для меня там вообще всё тёмный лес.

– Понятно. Тогда завтра поедешь с нормальным водилой на подстраховке. Он посмотрит, что ты умеешь. И подумаешь заодно, может, стоит подучиться: водила и зарабатывает чуть больше, чем простой рейдер, и работы руками у него меньше.

– Хорошо.

На выходе меня ждала моя группа снабженцев.

– Скил, с тебя простава, – в лоб заявил мне Крен.

– Это с какой радости? Тачку я, вроде, не покупал, день рождения у меня зимой, даже в лотерею не выигрывал.

– Ну, за вливание в трудовой коллектив.

– Не, сегодня не получится – мне в рейд завтра.

– Это на бетонку, что ли? Так туда же только штрафники едут да водилы.

– Ну вот я на водилу пробоваться и буду.

– А, ну тогда понятно.

– Вернусь из рейда, – тогда и проставлюсь.

– Замётано, – улыбнулся Крен.

Не то чтобы мне хотелось побухать с этими малознакомыми ребятами, тем более поить их за свой счёт, но проставиться действительно не помешает для установления приятельских отношений, да и информацией об Улье какой-нибудь в ходе совместной пьянки можно попробовать разжиться. Не всё же мне Меломана вопросами доставать. Он хоть и относится ко мне, вроде, неплохо, но и ему быстро надоест объяснять новичку прописные истины.