Не лучше положение во время Великой Отечественной войны было и в других регионах Кавказа. Там пусть и не так открыто, как в Чечне, шли похожие процессы. Не зря же спецслужбы Третьего рейха строили свои подрывные планы на активном вовлечении местного населения в антисоветскую деятельность. Именно этим и обусловлены причины выселения, например, карачаевцев и балкарцев. Абвером и VI Управлением РСХА было создано несколько организаций: «Карачаевский национальный комитет», «Свободный Карачай», «За религию Карачая» и «Балкарская армия». Именно этими организациями в январе 1943 г. был организован мятеж в Карачае. После его подавления, в марте, лидерам так называемых карачаевских «подпольных» организаций, оставшимся на свободе, Абвером снова было предписано поднять мятеж. В этих условиях в июле 1943 г. распоряжением ГКО призыв карачаевцев в Красную Армию был отменен.
На территории Карачая в период оккупации (август 1942 г. – январь 1943 г.) и месяц-два спустя после нее действовало три банды. Одна из них численностью до 60 человек уже после ухода немцев 10 февраля 1943 г. навязала бой отряду особого назначения численностью до роты, убила 38 бойцов. Однако в феврале она была ликвидирована частями Красной Армии. Главари банды Дудов и Магаяев были убиты своим сообщником. Другая, «интернациональная» банда, состоящая из карачаевцев, кабардинцев, русских, балкарцев (до 20 человек), под руководством бывшего офицера Красной Армии Попова орудовала на границе между Кабардино-Балкарией и Карачаем и была разгромлена к апрелю 1943 г. Третья банда во главе с Хетагом Хетагуровым численностью до 20 человек состояла из осетин – жителей села Х. Хетагурова, была ликвидирована весной 1943 г.
За совершенные особо опасные и иные государственные преступления в годы Великой Отечественной войны на территории Карачаево-Черкесской автономной области и Ставропольского края было арестовано и осуждено около 760 карачаевцев. Из них как агенты немецких разведорганов – 20 человек, дезертиры – 200, участники банд – 260 и пособники – 280.
В свое время мне пришлось ознакомиться с одним очень интересным документом под названием «Материалы к итоговому отчету о боевой и разведывательной деятельности партизанских отрядов Ставрополья», касавшимся разгрома партизанского движения на территории Ставропольского края. Он был составлен 28 декабря 1943 г. Подписали его начальник штаба партизанского движения, секретарь Ставропольского краевого комитета ВКП (б) Суслов, заместитель начальника штаба, секретарь Ставропольского крайкома партии Золотухин, заместитель начальника штаба, секретарь Ставропольского крайкома партии Воронцов.
Из этого отчета видно, что из 59 районов края, обязанных создавать партизанские отряды, их создали только в 40 районах. Всего было сформировано 40 партизанских отрядов с личным составом в количестве 2011 чел. Они были разделены на три группы: северная – 11 отрядов (686 чел.), южная – 13 отрядов (441 чел.) и западная – 16 отрядов (834 чел.). Эти отряды должны были действовать в горах Карачаевской автономной области.
Западная группа отрядов должна была действовать в горах и лесах Карачая. В нее входили 6 отрядов Карачаевской автономной области, 5 отрядов Черкесской и 4 отряда Ставропольского края: Изобильненский, Ново-Александровский, Егорлыкский, Труновский, а также штабная группа в количестве 12 человек. Начальником штаба отрядов западной группы был назначен секретарь крайкома ВКП (б) М. П. Храмков, заместителем – И. В. Редькин. Из 834 чел. отрядов западной группы, вышедших в горы, 235 чел. (28 %) рассеялось в горах по различным причинам до прихода немцев. После первых боев и потерь продовольственных баз, т. е. к концу августа 1942 г., перешли за перевал, погибли в боях и пропали без вести – 294 чел. (35 %), в горах оставалось действовать лишь 205 чел. (24,5 %). Из объяснительных записок командиров и комиссаров видно, что до 22 ноября 1942 г. действовало только три отряда: Кировский, Преградненский и Ново-Александровский. Остальные 11 отрядов распались в основном к концу августа, а отдельные – в середине сентября.
В отчете признавалось, что личный состав этих отрядов и групп в значительной своей части оказался плохо подготовленным к партизанской борьбе в горных условиях Карачая, «комплектовался поспешно и без проверки каждого в отдельности, часть людей, принятых в отряды, оказались нестойкими, а отдельные – предателями. Предатели и трусы оказались даже среди командного состава партизанских отрядов». Так, командир Зеленчукского партизанского отряда Л. при первом же выстреле растерялся, впал в панику, бросил управление отрядом и своим поведением внушил отряду безнадежность дальнейшего сопротивления немцам. Как результат, Зеленчукский отряд разбрелся по лесам и прекратил свое существование.
Комиссар Черкесского городского партизанского отряда П. на второй же день после занятия немецкими войсками Архызского ущелья бросил отряд на произвол судьбы и позорно сбежал за перевал.
Комиссар Изобильненского отряда В. оказался изменником Родины: перешел на службу к немцам, предал отряд. В результате его предательства отряд был полностью разгромлен немецкими войсками, командир этого отряда Чвикалов был убит.
Комиссар Молотовского (Красногвардейского) партизанского отряда П. добровольно перешел к немцам и стал работать агентом гестапо по борьбе с партизанами и оставшимися в тылу у немцев коммунистами.
Начальник штаба партизанских отрядов западной группы И. Храмков в объяснительной записке на имя первого секретаря крайкома М. А. Суслова от 12 апреля 1943 г., перечисляя причины неудавшегося партизанского движения в Карачае, писал: «Отряды необходимой поддержки населения, по существу, не имели, в особенности со стороны карачаевского населения. Заигрывание врага с казаками, особенно с карачаевцами, создание карачаевского национального комитета самообороны и полиции, наличие нескольких сот дезертиров в горах, которые с момента оккупации пошли на службу к врагу и были использованы им в борьбе с партизанами. Помимо этого, враг сумел обманным путем заставить неустойчивые элементы работать на себя. Таким образом, они сколотили в каждом населенном пункте несколько десятков вооруженных бандитов по борьбе с партизанами».
Не менее сложной была обстановка и в Кабардино-Балкарии, куда были направлены два кавалерийских эскадрона батальона «Бергманн». Опираясь на эти силы в период оккупации в Нальчике, было создано марионеточное правительство во главе с князем С. Шадовым. В результате активной деятельности этого «правительства» и подразделений Абвера за два месяца была создана необходимая противнику база, которая позволила после освобождения этих районов Красной Армией иметь там мятежную территорию на протяжении всего 1943-го и первой половины 1944 г. На лето 1944 г. пришелся пик заброски туда Абвером диверсионных групп (около 80 человек). Они направлялись для управления ранее сформированными нацистами и оставшимися на местах банд. Их главной задачей был подрыв стратегических коммуникаций в советском тылу, в первую очередь тех, по которым шло снабжение нефтью и нефтепродуктами. Кроме того, они должны были помешать деятельности органов местного управления, затруднить восстановление экономики в данных районах, областях, в том числе и путем вбрасывания огромного количества фальшивых советских денег (к примеру, все задержанные группы в Кабардино-Балкарии имели внушительные суммы фальшивых советских денег – от 500 тыс. до 1,5 млн рублей).
На борьбу с этими бандами отвлекались значительные силы и средства, которые советское командование вынуждено было отвлекать с фронта, что, в свою очередь, облегчало действия немецкого армейского командования.