«Кто такой Купер?»

Кира написала Норе, как только пришла домой. Нора не брала трубку, а ей нужен был ответ прямо сейчас. Ее разговор с ним так зацепил ее. Нора знала обо всем, что происходит в школе.

«Пожалуйста, позвони или напиши мне как можно скорее. Это нереально важно!» — написала Кира.

Пару минут спустя телефон Киры завибрировал.

«Он тоже новенький, начал посещать занятия в конце сентября. Не уверена, что знаю, где он живет, но думаю, что рядом с озером, вместе с отцом, который вечно в разъездах. Он учится в первую смену и ни с кем не общается. Иногда приходит в столовую пообедать, всегда в одиночку. Красавчик.

Это заметили все, но он такой отстраненный. Никто не тусуется с ним. Присси пыталась как-то подцепить его, да и Стейси тоже, но он проигнорировал их. Некоторые думают, что он выпендривается, другие — что он просто холодный. Почему ты спрашиваешь? Зачем тебе?»

Кира перечитывала текст сообщения снова и снова.

В конце концов, это был не сон. Все было на самом деле. И мы разговаривали.

Но почему он заговорил со мной? Кира с трудом могла думать после их разговора.

Она просто пошла домой и завалилась на кровать. Ее голова перестала болеть, но мысли о нем заполнили ее, заблокировав все остальное.

Она все прокручивала в голове их встречу. Она поняла, что все, что может случиться потом, не имеет значения. Ее родители, Аманда, и все остальное отошло на второй план и уже не причиняло такую боль. И она понятия не имела почему.

Кира хотела взять дневник, но как раз в этот момент телефон снова завибрировал и зазвонил. Она посмотрела на экран, и увидела что это Нора. Она звонила, скорее всего, потому, что просто умирала от любопытства. Кира пожалела, что рассказала об этом. Она не хотела, чтобы ее допрашивали прямо сейчас. Она его едва знала. Она придумывала что ответить.

Наконец, она взяла трубку.

— Ну. Что случилось? — сказала Нора, по голосу было слышно, что она взволнована и немного напугана.

— Что ты имеешь в виду?

— Купер. Он подходил к тебе и на самом деле разговаривал?

Кире захотелось защититься, она не желала делиться с ней тем, что произошло.

— Да, мы немного поболтали, — сказала она беспечно.

— И? — Нора становилась навязчивой.

— Ничего особенного, — сказала Кира.

— Он тебе нравится! — безапелляционно заявила Нора.

— Он божественен, — выдохнула Кира.

— Ты думаешь, я не в курсе? — сказала Нора. — Все девчонки мечтают о нем. Но еще я слышала, что он странный.

— Это как?

— Очень странный.

Сердце Киры упало. На самом деле ее не волновало мнение других. Они всегда находили что-то странное в других.

— Он не только заносчивый, — продолжала Нора. — Он почти никогда не разговаривает с людьми. Он знает ответы на все вопросы на уроке, но отвечает, только когда его спрашивают. Никто ничего не знает о его семье, где его мать или отец, который как все решили где-то в разъездах.

Он живет в маленьком доме на границе с озером, даже не в спальном квартале. Как только уроки заканчиваются, он убегает куда-то. Все это может привести только к одному, Кира, — к неприятностям!.

— Наверное, — сказала Кира, почти не слушая.

— Не важно, насколько он прекрасен, я все равно предпочитаю держаться от него подальше. А на тебя и так много всего уже навалилось. Он — это последнее, что тебе нужно сейчас.

Кира молчала.

— Он на самом деле просто пришел и заговорил с тобой? — Нора замерла, с трепетом ожидая ответ.

— Ну да, так и было.

— И как он начал разговор?

— Мы просто обменялись парой слов. — Кира понимала, что не могла позволить Норе узнать что-либо об ее истинных чувствах. Никто не способен понять, что она испытывает к нему. Да и вообще, это не касалось Норы.

— И это все? — настаивала Нора. — Вы просто обменялись парой слов?

— Да, поэтому я и спросила про него.

— Но, кажется, он словно околдовал тебя, — сказала Нора. Она не была дурочкой.

Кира улыбнулась. Только бы если Нора знала, насколько была права.

— Забавно ты это растолковала. Заклинание?

— Запросто, очевидно же, что он очень могущественный чувак. Но кроме того и странный. Пожалуйста, просто будь осторожна.

После того, как Нора повесила трубку, Кира вернулась к своему дневнику и начала писать.

С первой минуты, как я его увидела, что-то произошло. Но теперь, когда мы на самом деле поговорили, я не могу перестать думать о нем. Он пленил мое сознание и он пленил мое сердце. Я никогда не встречала никого подобного ему, и знаю, что никогда не встречу.

Он наполняет мою жизнь смыслом. Все, что касается его, теперь имеет для меня значение, но меня совершенно не волнуют другие. В мире часто все переворачивается с ног на голову. В один момент с тобой все хорошо, а в другой ты уже оказалась в больнице и борешься за свою жизнь. Любовь превращается в ненависть, друзья во врагов и никто не говорит то, о чем думает на самом деле.

Но он другой. Интересно откуда он взялся и что забыл в нашей Бертрамской школе. Удивительно, что он решил закончить свое обучение здесь. Прежде всего, мне интересно, почему он подошел ко мне. Он тянется ко мне, и я это чувствую. Я важна для него и этого не отнять.

Когда Кира закончила писать, она услышала, как дверь внизу открылась, и ее отец зашел в дом.

— Кира, — позвал он в темноту. — Ты здесь? Где ты?

Она выбежала из своей комнаты, и прокричала в ответ. Она поняла, что забыла включить свет внизу, а уже стемнело.

— Я здесь. Все хорошо.

— Почему в доме так темно?

— Я не заметила.

Она увидела, что внизу появилось немного света.

— Стол не накрыт, — снова громко сказал отец. — Разве Элла не приходила сегодня?

Элла была домработницей, которая приходила каждый день в полдень, оставляя после себя ужин, так как мама сейчас проводила все свое время в больницу с Амандой. Кира даже не заметила, что Элла не приходила сегодня. Ее отец начал включать свет везде. Кира спустилась. Дом был пуст и обеденный стол не накрыт. Отец был огорчен.

— Ты хотя бы могла бы накрыть стол, — сказал он.

Это даже не приходила у ней в голову.

— Я пришла домой поздно после школы, — ответила она.

Он зашел в комнату и начал открывать и закрывать шкафчики, пеналы.

— Здесь нечего есть, — сказал он.

Кира подумала, что они могли бы заказать что-нибудь или пойти в ресторан. Всякое случается.

— Может, Элла заболела? — сказала она.

Ее отец повернулся и уставился на нее.

— Почему ты говоришь такое?

— А почему нет? — спросила Кира. — Она не пришла и не позвонила.

— Почему ты так поздно вернулась из школы?

Кира ощутила себя под обстрелом. Видимо, ему просто надо было на ком-то отыграться. Но она уже устала быть этим кем-то.

— Как мама? — спросила Кира внезапно.

Отец замер.

— Что?

— Как она? Нормальный вопрос.

— Так же.

— Она никогда не вернется домой? — Кире надоели эти загадки. — Она прячется от меня?

— Твоя мать ест и спит в больнице у кровати твоей сестры. Она вернется, когда Аманда окончательно придет в себя.

— Окончательно? — сердце Киры подпрыгнуло. — Она уже пришла в себя? Ей лучше?

Отец отступил на шаг. — Порой мы видим признаки этого. Но в некоторых случаях мы не уверены.

— Так почему вы не даете мне увидеть ее своими глазами?

Кира была раздражена, но вдруг она услышала ответ на свой вопрос очень четко. Хотя он ничего и не сказал, она снова услышала мысли отца, они звенели в ее голове так же чисто как звук бубенцов.

«Мы не позволим тебе расстраивать сестру. Твое присутствие в палате принесет воспоминания о случившемся. И, конечно, твоя мать…»

Кира развернулась и пошла прочь. Ее уже тошнило от этого. То, что она стала сильнее, помогало ей меньше обращать внимания на перемены в папином настроении. Но у него не было такой возможности. Все больше и больше она видела какой он на самом деле — пустой.

Он остановил ее громко прокричав:

— Куда это вы направились, юная леди?

Кира улыбнулась. Он никогда не обращался к ней так, и она точно не чувствовала себя такой. Она скорее считала себя кем-то меняющимся прямо на его глазах.

— Я ухожу, — сказала она.

— Уходишь? — он был ошеломлен.

— Пойду, поужинаю где-нибудь, — она дернула дверь на себя и вышла.

* * *

Кира вышла на холодный, ночной воздух без свитера. Она не знала. куда ей пойти, она просто шла и шла, позволяя прохладному осеннему ветру обдувать ее лицо. Холодный воздух охватывал ее тело, но она не чувствовала себя замерзшей, как это бывало раньше.

Странновато, однако, сейчас это делало ее сильнее и позволяло чувствовать себя живой. Кира шла от одного квартала к другому, петляя и сворачивая. Она ненавидела этот район. Она терпеть не могла все эти дома, газоны, это вычурность и пустоту… Но не хотела идти домой. Впервые в своей жизни она на самом деле не хотела.

Начался дождь. Она подставила свое лицо под струи воды. Непередаваемые ощущения.

Вдруг она услышала шорох в ветвях, сопровождаемый странным шумом. Она посмотрела туда и увидела высоко две пары желтых глаз, смотрящих на нее.

Она была в ужасе.

— Ты скоро совсем промокнешь. — услышала она.

Кира подпрыгнула и повернулась, вскрикнув.

Это был Купер.

— О, Господи, ты напугал меня, — сказала она и снова обернулась к деревьям.

Глаза исчезли.

— Прости.

— Что ты здесь делаешь? Почему гуляешь под дождем?

— Да я просто вышел проветриться, — сказал он. — И увидел тебя.

Он наклонился и вытер ее лицо и волосы своими прекрасными, мягкими, но мощными руками. Кира перенеслась в другой мир. В место, где все было прекрасным, таким каким и должно быть. Она хотела бы остаться там с ним навсегда.

Она молилась о том, чтобы он наклонился и поцеловал ее во время дождя.

Вместо этого он отстранился.

— Я провожу тебя домой, — мягко сказал он.

Кира не знала почему, но она не хотела его расспрашивать. Не сейчас. Ей было все равно. Главное, что они были вместе. Однажды она начнет задавать вопросы, а у нее их миллион. Откуда он? Он тоже чувствовал это притяжение между ними? У него была когда-нибудь девушка? И хотел бы он начать встречаться с кем-то?

Купер молчал всю дорогу, и замер когда они дошли до ее квартала.

«Я сказала что-то не то? Он злится на меня? Что случилось?» — задавалась вопросами Кира.

Все между ними казалось таким естественным и предопределенным, как будто было спланировано тысячи лет назад. Но он вел себя странно.

Она хотела пригласить его войти. Она знала, что это безумие, и что ее отец будет в шоке, но все равно ей очень этого хотелось.

— Ок, — сказал он. — Вот мы и пришли. Спокойной ночи. — Сказал он, как отрезал.

— Спокойной ночи? — удивилась Кира.

— Спокойно ночи, — безжизненно повторил он. На лице никаких чувств. Пусто.

— Но… — Кира взглянула на него. Он сжал челюсти и просто смотрел прямо перед собой.

— Хочешь, дам тебе свой номер? — спросила она.

— У меня нет мобильника, — сказал он.

— Что? — спросила она. — Это бред! Как такое возможно?

Он только пожал плечами. Она хотела бы узнать, не соврал ли он.

— Я сказала что-то, что расстроило тебя? — спросила она.

Он не ответил, просто продолжал стоять со странным выражением лица.

Обидевшись, Кира ответила надменным тоном:

— Окей, как хочешь.

«В какую игру он со мной играет?»

Чем бы это ни было, Кире это не нравилось. Очевидно же, что она обидела его. Но он мог хотя бы сказать — чем. Кира не позволила противному чувству завладеть ей. «Да кто он такой, в конце концов?»

Почему это ее так задело? Даже она сама не знала ответа. Они виделись всего пару раз и были почти незнакомы. Все, что она к нему чувствовала, было всего лишь ее воображением. Обескураженная, обиженная и злая Кира отвернулась и бойко зашагала к дому.

Когда она зашла в дом, отец мерил шагами прихожую, ожидая ее. В ту минуту как она вошла, он остановился и посмотрел на нее.

— Куда ты ходила? — он требовал ответа.

Кира молчала.

— Что за парень шел с тобой?

И снова ей было нечего ответить.

— В разгар нашего несчастья и горя ты поступаешь так?

Кира прикусила губу. Как она поступает? Она просто вышла прогуляться.

— Я даже представить себе не могу, как мы можем простить тебя! — отец был непреклонен.

Желудок Киры скрутило и она покачала головой, стараясь собрать все свои силы, чтобы воспринять то, к чему он клонит.

— Ты не простишь меня? — с вызовом ответила она. — За что? — ее тон должно быть потряс отца, потому что его голос стал грубым, таким она его еще никогда не слышала.

— Твоя мать не хочет видеть тебя потому что…

Он хотел ударить ее, но она почувствовала это. Кира подняла руки и остановила его.

— Хватит. Я знаю, что маму тошнит от того, какие мы разные. Если уж случилось что-то плохое, то почему с Амандой, а не со мной?

— Верно!

— И ты тоже так думаешь? — сказала она.

— Я не соглашался с этим! До сегодняшнего вечера!

Снова вены и сердце Киры запылали, стало трудно дышать. Атмосфера вокруг них потяжелела, как если бы их окружили густые облака.

— Все изменилось с тех пор, как мы переехали сюда.

— Ты винишь во всем Эверсток? Это из-за Эверстока ты поехала по той опасной дороге? И ты ведешь себя так отвратительно сегодня вечером тоже из-за Эверстока? Это город во всем виноват?

В тот момент Кира окончательно поняла, что она никогда не знала своего отца, но все это больше не заботило ее. В водовороте боли весь ее мир начал растворяться.

И словно из ниоткуда, на подоконнике она поймала глазами вспышку. Это был мягкий синий свет, который она начала видеть после аварии. Он полностью завладел ее вниманием. Он вошел в ее разум и захватил его. Время шло, а она все смотрела и смотрела.

— Ты слышишь меня? Ты меня слышишь? — звал ее отец, и его голос был полон испуга. Она не могла понять, почему он так переживает. — На что ты уставилась? Да что с тобой не так?

— Я вижу тебя, — сказала она свету.

— Да ты свихнулась, — выплюнул отец. — Ты, должно быть, повредилась рассудком после аварии. Медики должны проверить тебя.

Кира почувствовала, как скрипят ее зубы. Не было ничего в мире, что могло бы заставить ее пройти обследование. Все было в порядке. Возможно, мозг и сдвинулся немного, но это не было так уж плохо.

Она всего лишь видит и слышит теперь больше, а еще понимает то, чего никто не способен был понять. Чего отец хотел от нее? Чтобы они успокоили ее? Превратили в зомби? Она никогда не позволит такому произойти. И она была уверена, что у нее получится.

— Я — НОРМАЛЬНАЯ, — закричала она в ответ, сжимая руки в кулаки и настаивая на своем.

Ее отец подошел, чтобы взять ее за плечи и увести ее куда-то, но как только он прикоснулся к ней, Кира ощутила, как энергия проходит сквозь нее. Это было похоже на жар, текущий в ее венах. Она чувствовала, как ее гнев растет и растет, и поняла, что она стала сильнее.

Она вытянула руки вперед, оттолкнув его на несколько футов. Она издала крик ярости, и прозрачная рамка для фотографий слетела с пианино и разбилась о стену.

Ее отец посмотрел на остатки рамки, затем медленно оглянулся на Киру. Он смотрел на нее глазами полными смятения и страха так, как будто видел ее впервые.