Утро в станице началось рано, что мягко сказать, не обрадовало нашего героя, который пол ночи провел в раздумьях. А дум у Антона было много, от неуверенных попыток найти всему происходящему логическое объяснение, до возможных сценариев его дальнейшей жизни на Кубани. Ни одна из этих мыслей не приносила Антону радости, да и безвыходность сложившейся ситуации нагоняла на парня немалую тоску.

— Проснулся? — раздался знакомый голос. Антон приподнялся с пуховых подушек, чтобы поприветствовать свою спутницу.

На соседней кровати сидела она, все та же Снегурочка, только вот наряд на ней был уже другой. На ней теперь была одета длинная юбка с вышивкой по краям, из-под расшитой кирасы — кофты жилета, торчала белая рубашка, с характерным казацким орнаментом на руках и на груди. Антон не мог не заметить некоторого сходства с современной модой и этим костюмом, особенно с кирасой, которая до ужаса напоминала блузки с, так называемой, баской.

— Бабуня принесла, мне идет? — сказала девушка, заметив удивленный взгляд Антона.

Очень даже не плохо.

— А мне неуютно, три слоя! С ума можно сойти, — возмутилась девушка.

— Зато тепло.

— Ты совсем не умеешь с девушками обращаться, да? — обиженно процедила Снегурочка.

— Слушай, тебе, правда, очень идет, я не вру! — попытался реабилитироваться Антон.

— Ладно, идет так идет, — слегка улыбнулась девушка, но тут же состроила серьезное лицо. — Давай вставай, ешь и собирайся. Пойдем Веру с Надеждой искать.

— Хорошо, — обрадовался Антон, узрев на окне блюдо со свежими пирожками. Да, все-таки было в Некрасовке что-то, что пришлось и этому парню по душе.

Закончив свою утреннюю трапезу, наша парочка героев направилась на поиски, а точнее слоняться по станице и путаться под ногами у местного населения. По-другому это никак не назовешь. Жизнь ведь в станице не дремлет, тут каждый при деле: кто-то дорожки к дому расчищает, кто-то белье развешивает, кто-то скотину кормит, а кто-то воду таскает. И все куда-то ходят, то туда, то сюда, никто на месте не сидит, и поговорить-то ребятам не с кем.

— Вон, смотри, — Антон ткнул Снегурочку в бок, привлекая ее внимание к семейной паре, идущей по дороге. Казак шел впереди своего семейства, а за ним шла жена с тремя детьми: одного она несла на руках, другого держала под руку, а третий шел рядом, держась за материнскую юбку. Отец даже не оборачивался, чтобы проверить, как справляется его жена. — А ты говоришь, с женщинами тут хорошо обращались!

— Ага, а теперь туда посмотри и туда, — Снегурочка указала на двух казачек, что шли с детьми по той же дороге, мужей подле них не было.

— И что?

— И то, казаки часто в походах, набегах, думаешь все домой возвращаются? Тот мужчина не из гордости своей жене на людях не помогает, а из солидарности к вдовам. Представь, как себя почувствует женщина с детьми на руках, увидев счастливую семейную пару. Ее то муж погиб. А дети?

— Ладно, я понял.

— Ничего ты не понял, — устало вздохнула Снегурочка. — Пойдем, в той стороне мы еще не были.

Они направились к краю деревни, но и тут картина была все той же. А нет, постойте, кое-что здесь все же привлекло внимание нашего Антона.

Возле колитки одного из дворов на корточках сидела молодая девушка. Она гладила серую кошку, та громко мурлыкала от такой ласки, а девушка ей мило улыбалась. Юная казачка была весьма хороша собой, розовые губки и щечки, придавали ей какой-то особый шарм, смешанный с невинной детской наивностью. Ее пальцы побелели от мороза, но она продолжала гладить кошку, сжимая варежку во второй руке.

— В своем репертуаре, — Снегурочка закатила глаза.

— Что? Она одна здесь ничем не занята, давай хоть с ней поговорим.

— Ну, иди герой-любовник.

— А ты?

— Значит, глазеть можешь, а словом обмолвиться трусишь?

— Да, как-то неудобно. Восемнадцатый век все-таки.

— Как будто в настоящем у тебя все по-другому, — укорила его девушка и направилась к казачке. Антон последовал за ней. — Добрый день.

Казачка подняла на них свои большие карие глаза и учтиво кивнула головой.

— Это ваш кот? — поинтересовалась внучка Деда Мороза.

Ответом послужил новый кивок.

— Я Снегурочка, а это Антон.

Девушка было набрала воздух, чтобы ответить, но промолчала. Она лишь закусила нижнюю губу и на лице у нее пробежала тень сожаления.

— Это Людмила, доня моя, — раздался голос мужчины.

К калитке подошел взрослый казак, на вид лет сорока. Не смотря на свой довольно мужественный вид, он приветливо улыбался гостям, задирая кончики своих усов кверху.

— Она была бы рада вам ответить, да не может. Немая она у меня от рождения. Я Ефрем Федорович, — казак протянул свою мужественную руку, и Антон с опаской ответил ему на приветствие.

— Вузлев, аль к тебе скоморохи пожаловали? — поинтересовался сосед напротив, повиснув на своем заборе.

— Скоморохи? — уточнил отец Людмилы, приглядываясь к нашей парочке.

— Мы — бродячие артисты, проездом здесь, — пояснил Антон.

— Артисты, — ухмыльнулся казак.

— А что вы умеете? Песни поете, аль рифму слагаете? — поинтересовался сосед.

— И то и другое, — улыбнулась Снегурочка и толкнула нашего героя локтем в бок. — Давай, Антон, покажи, что умеешь.

Антоша, право, растерялся. Подставила его подруга не то слово. Ему ведь еще в детстве медведь на ухо наступил, причем на оба сразу! Но делать нечего, легенду-то поддерживать надо, а то глядишь опять бежать придется.

Антон из-за всех сил пытался вспомнить хоть что-то, какой-нибудь фокус, танец, да что угодно, что помогло бы задобрить высоко почтенную публику.

— Ты чего там? Уснул что ли? Али язык проглотил? — рассмеялся сосед.

Антон собрал все свое мужество в кулак и расправив плечи решил: «Была не была!».

Антон старался, браво старался. От души прочел единственные строчки, что все-таки выучил за всю школьную программу литературы, только вот он в упор не помнил, кто их все-таки написал. Да ничего, главное, зашло твое выступление казакам.

— Молодец! — воскликнул сосед.

— Хорошо слагаешь, ладно. Порадовал, — похвалил Ефрем Федорович. — Ну, что же заходите. Отблагодарю вас хлебом да квасом.

— Спасибо, — Антон расплылся в блаженной улыбке от такой похвалы.

Вместе со Снегурочкой они проследовали в дом Вузлева. Хата была совсем не большая, ничем особо не пестрила, только если не считать расписные половицы, да яркие шторки на окнах.

— Это доню моя все пошила, — гордо заявил казак, проследив за взглядом Антона.

— Красиво, — честно признал парень.

— Ручки у вашей дочки золотые, — поддержала Снегурочка.

— Да, и красива она у меня, аж соседские девушки завидуют! Только вот хворь ее, единственная беда. Никак жениха ей не сыщу.

— Найдется, она еще молодая, — успокоила его девушка.

— Да, Бог с тобой. Уж скоро девятнадцать лет стукнет. Пора бы, я ведь тоже не вечный.

Людмила подошла к отцу и нежно обняла его за плечи. Руки казачки были такими маленькими, что не смогли полностью обхватить его могучую спину. Батька, к слову, от такой нежности расплылся в широкой довольной улыбке, чем изрядно умилил своих гостей.

— Я все же надеюсь, что когда-нибудь голосок у моей пташки прорежется. И она будет радовать отца не только делами, но и ласковыми словами своими.

Антону было уютно в компании этой семьи. Они дарили ему чувство тепла и ощущение родного дома, совсем как баба Дуся в детстве. Он уже почти и забыл о своей миссии, заслушавшись рассказы о походах и былых подвигах бравого казака. Только чувство горечи оттеняло всю радость этого момента, посеяв в сердце нашего парня зерно печали: мама Люды умерла почти сразу после ее рождения от кашля. Вот и обратная сторона прошлого, смерть поджидала здесь людей почти за каждым углом, может поэтому-то они и ценили жизнь по-другому, с особым трепетом, уважая и благодаря каждую минуту, что им была отведена на этом свете.

— Ефрем!

Раздался стук в окно и за ним тут же появилась голова еще одного казака.

— Ефрем, народ на площади собирается! Илью Рындина казнить будут!

Из рук Людмилы упала тарелка и вдребезги разбилась о пол.

— Приговорили все-таки, — казак поспешно встал из-за стола. — Надо поспешить, казнь нельзя пропускать. Весь народ должен присутствовать.

— Зачем? — испуганно спросил Антон, ему совсем не хотелось смотреть на чью-то смерть.

— Если казака казнят или изгоняют, то это решение, которое не просто один Круг принял, а все мы. Да и положено так, в назидание людям, чтоб творить подобное не повадно было.

— А что он сделал?

— Великое воровство, — Ефрем тяжело вздохнул и с печалью посмотрел на свою побледневшую дочурку. — А я надеялся, что пожалеют, изгонят на худой конец. Эх.

Они направились на главную площадь станицы, да и площадью это назвать было сложно, скорее расчищенное место между домами, на котором толпились люди. А перед ними важно стояли седовласые казаки, по правую руку от них бравые молодцы под обе руки держали преступника, молодого казака. Он был изрядно избит своими бывшими товарищами.

— Рындин Илья Иванович признал свою вину, — начал один из старых казаков.

— А в чем его обвиняли? — выкрикнул кто-то из толпы.

— Великое воровство, — ответил старик. — Этот ирод, братцы, своих же обворовал. Пока мы станицу отстраивали, он лес соседям продавал, да дешевле, чем мы сами его на свои кровные брали!

Толпа осуждающе заголосила:

— Вот змея подколодная!

— У своих же! А мы с ним за одним столом сидели!

— Как земля таких носит!

— Тихо, тихо, вы! Разгалделись, как бабы на базаре, сказать не даете, — рассердился старый казак.

— Говори, батька! Слушаем тебя!

Старик откашлялся, прочистив горло, и продолжил:

— Круг постановил, бывшего казака Рындина Илью Ивановича приговорить к казни на шибнице!

Толпа радостно заголосила, видимо, приговор по душе им пришелся.

— Что это? — тихо спросил у Снегурочки Антон.

— Виселица, — с грустью пояснила девушка.

Неожиданно Людмила бросилась вперед и начала пробираться через толпу.

— Люда, доня! — окликнул ее батька, но она даже не обернулась на его зов.

Люда на силу пробралась через людей к старым казакам и упала перед ними на колени. Она сумбурно пыталась им что-то объяснить жестами, то складывая руки перед собой словно в молитве, то показывая на приговоренного, а потом на себя саму.

— Ты ж чего удумала? — спросил у нее запыхавшийся Ефрем, который только что нагнал свое дитя.

Людмила показала ему тоже, что и казакам Круга.

— Али надо оно тебе? — с ужасом взмолился Вузлев.

Людмила с согласием замотала головой.

— Чего молвит твоя дочь, Ефрем? — поинтересовался один из старых казаков.

— Эх, — батька снял свою папаху и бросил ее на землю. — Что-что? Замуж она за него хочет!

Толпа притихла, казаки почесали свои бороды и переглянулись. Такого поворота событий никто никак не ожидал, в частности и наш Антон, которому эта новость на снег на голову свалилась. Он вообще не видел в такой просьбе никакой логики.

— Ну, что Илья? Берешь Людмилу в жены? — осведомился один из старых казаков.

Илья с грустью посмотрел на стоящую на коленях девушку и на батьку ее, и закрыв глаза громко ответил:

— Беру!

— Тогда ничего не попишешь.

— Казни не будет? — спросила какая-то казачка рядом с Антоном.

— Казни не будет! Свадьба будет! — радостно возвестил один из казаков Круга.

Толпа радостно заверещала.

— Что это все значит? — Антон повернулся к Снегурочке в надежде на разъяснения.

— Спасла она его. Тут от шибницы тебя только девица спасти может, что решит за тебя замуж выйти.

— Но это же неправильно, — возмутился Антон.

— Правильно или нет, не нам решать. Или ты хотел посмотреть, как его вздернут? — укорила его девушка.

— Нет, но… Она же из жалости…

— А тебе почем знать? Жалость это или что-то еще? — разозлилась Снегурочка.

— Да, это и так видно. Сердце у нее доброе, просто. Слишком доброе.

— Не лезь, куда не просят, — пригрозила ему внучка Деда Мороза. — Мы сюда не за этим приехали!

Толпа через какое-то время начала расходиться по своим делам. Ефрем с дочерью и новым зятем тоже удалился. Площадь пустела, а вот Антон не унимался.

— Не правильно все это.

— Чего опять заныл? Или на Людмилу глаз положил? — попыталась задеть его Снегурочка.

— Да, не в этом дело. Не должна она жизнь свою губить с таким-то мужем.

— А ты откуда знаешь, каким он ей мужем будет?

И тут Антону словно ударом молнии осенило:

— Я понял! Снегурочка! Понял! — он радостно подпрыгнул на месте и схватил ее за руку.

— Что понял? — удивилась девушка такой резкой смене настроения.

— Она и есть Вера! Или Надежда! Это она, точно говорю.

— Обоснуй, — внучка Деда Мороза скрестила руки перед собой и расставила ноги по ширине плеч.

— Она одна тут на других не похожа! Она добрая, нежная, ласковая, без мешка за пазухой…

— Ты, кажется, манеру местной речи перенимать стал.

— Не перебивай! Сама подумай! Она же немая! Это как… Да, это как русалочка.

— Вот при чем тут русалочка? — Снегурочка закатила глаза.

— Ты можешь не спорить, а послушать, — Антон бросил на нее укоризненный взгляд.

— Ладно, ладно. Давай, что там еще? Как ты понял, что она олицетворение веры или надежды? — с сомнением спросила девушка.

— Она добрая…

— Это мы уже проходили, — перебила его она.

Антон начал жадно перебирать все варианты в голове, пытаясь найти подтверждение своей догадке, но никак не мог найти логичного объяснения. Он просто чувствовал, что прав, и все.

— Хорошо, есть один способ подтвердить твою догадку, но тебе это не понравиться. Хотя…

— Говори, не тяни!

— В общем, у тебя в руке детектор, он тебе и может сказать, прав ты или нет.

— Ты про бусинку?

— Это капля Надежды! Скажешь тоже, бусинка!

— Ладно-ладно! И как этот детектор работает?

— Тебе нужно коснуться им человека, который, как ты думаешь, должен быть Верой или Надеждой, если капля загорится, значит ты угадал.

— Отлично, чего же мы ждем? Давай проверим.

— Все не так просто, Антон. Ты должен коснуться определенного места.

— Какого? — с опаской переспросил парень, уже ощущая подвох.

— Ты должен будешь положить руку ей сюда, — Снегурочка подошла к Антону и взяла его за руку. Она положила ладонь парня себе на грудь, не на саму, конечно, а чуть выше, на зону декольте, так сказать. — Надеюсь, ты понимаешь, что если ошибешься, то нам тут несдобровать после такого.

— Я хочу рискнуть! — уверенно произнес парень.

— Хорошо, кто не рискует, как говориться… Но вся ответственность лежит на тебе. Если ты в пустую девушку об лапаешь, я даже заступать за тебя не полезу!

— Договорились, — согласился Антон, который почему-то даже не сомневался в правильности своего выбора.

Ну что же, Антоша, сейчас и проверим хваленную Дедом интуицию Дурака!