Особые условия экономического и политического развития Германии

Одной из самых ненавистных и тяжелых повинностей была десятина. Вначале она взималась только с зерна («большая десятина»), но затем ее стали брать также с огородных культур («малая десятина») и со скота («десятина крови»). Если к этому прибавить всякого рода княжеские налоги, расхищение общинных земель, запрещение крестьянам пользоваться лесом для пастбищ и для собирания топлива, прудами для рыбной ловли и т. п., то можно с полным основанием утверждать, что господа старались забрать из крестьянского дохода-все, что можно, оставляя крестьянину лишь самые минимальные средства к существованию. Феодалы стремились, таким образом, обратить все выгоды от подъема в области сельского хозяйства и развития товарного производства исключительно в свою пользу. Даже зажиточные слои крестьянства испытывали гнет феодальной реакции, сильно препятствовавшей самостоятельному развитию крестьянского хозяйства и буржуазных отношений в деревне, Нараставшая феодальная реакция в деревне— проводившаяся духовными и светскими феодалами и князьями практика массового перевода крестьян в крепостное состояние тормозили распространение в стране зарождавшихся элементов капиталистического производства. Это и было особенностью экономического подъема Германии на рубеже XV и XVI вв. Эта особенность проявлялась тем более резко, что отдельные германские земли развивались неравномерно, а главное – регулярный товарообмен между ними определился лишь в связи с экономическим подъемом конца XV и первых десятилетий XVI в. Только тогда стали складываться условия для преодоления господствовавшей в предыдущие века изолированности различных частей Германии, а саксонско-тюрингский район стал приобретать значение хозяйственного центра ее основных земель. Однако этот процесс не привел тогда к созданию общего внутреннего рынка. Внешние связи и рынки, имевшие столь важное значение в экономике германских городов, оставались в основном различными на севере и на юге. Богатые южногерманские города вели оживленную торговлю с итальянскими городами; североганзейские же города, имевшие свои конторы в Новгороде, Бергене, Лондоне и Брюгге, снабжали товарами всю Северную Германию, но по преимуществу занимались транзитной торговлей. Особенностями экономического развития Германии определялась в значительной степени ее политическая и социальная структура. В то время как в других крупных странах Европы развитие торговли и промышленности привело к политической централизации, в Германии продолжала преобладать группировка интересов вокруг местных центров – политическая раздробленность. Германская империя, в которой процесс внутреннего распада шел и углублялся с XII в. (см. т. 1" гл. II), представляла собой к началу XVI в. конгломерат самостоятельных и фактически разобщенных «территорий», считавшихся ее непосредственными землями. «Членами империи» были имперские князья (наиболее значительными из которых были курфюрсты); в нее входили имперские графства и прелатства и имперские города. Кроме того, империя включала самостоятельные территориальные единицы (их насчитывалось до тысячи), различавшиеся как размер рами, так и по экономическому и политическому значению.

Сильнейшим княжеским домом был дом Габсбургов, за которым с 40-х годов XV в. утвердилась императорская корона. Держава Габсбургов состояла из Верхней и Нижней Австрии, Тироля, славянских земель – герцогств Штирии, Каринтии и Крайны, ряда наследственных земель на Верхнем Рейне, графств Бургундия и Нидерланды. С 1526 г . в состав державы Габсбургов было включено Королевство Чехия и часть Венгрии. С Габсбургской державой соперничали внутри империи сильное герцогство Бавария и богатое курфюршество Саксония, лежащее в горных районах Средней Германии—]Вто же время в империю входили мелкие территории, часто ограничивавшиеся рамками одного города или одного монастыря— Вся эта пестрая масса крупных, средних, мелких и мельчайших территорий находилась в постоянной вражде.

Преобладание местных центров усиливало власть территориальных князей, Которых Ф. Энгельс характеризовал как представителей централизации в самой раздробленности, как носителей местной и провинциальной централизации. Каждый князь чеканил свою монету, собирал налоги, творил суд и старался использовать ослабление императорской власти на пользу мелкого дворянства и городов. Таким же образом поступали патрицианские роды городов, узурпировавшие права общин под видом управления ими.

Усиление суверенитета территориальных князей за счет слабевшей центральной власти самым отрицательным образом сказывалось на дальнейшем экономическом развитии страны. Каждый князь старался перещеголять своих соседей блеском своего окружения, пышностью двора и прежде всего мощью своих финансов и армии. Тяжесть налогов, взимавшихся для удовлетворения этих потребностей, подрывала экономику сел и городов и тормозила предпринимательскую деятельность. Главное же заключалось в том, что немецкие купцы и предприниматели лишены были государственной помощи и поддержки, и в своих деловых связях и борьбе с конкурентами из других стран они могли рассчитывать только на собственные силы и на силу своих частных союзов. В этих условиях в наиболее выгодном положении оказались крупные южногерманские торгово-ростовщические фирмы Фуггеров, Вельзеров, Гохштеттеров и др., которые предоставляли займы постоянно нуждавшимся в деньгах немецким князьям, прежде всего Габсбургам.

Южнонемецкие фирмы, наживавшие огромные состояния на международных торговых и кредитных операциях, вкладывали капиталы в горную промышленность не только Германии, но и Австрии, Чехии, Венгрии, Испании, а фирма Вельзеров владела также разработками меди и серебра в Америке. Наряду с этим Вельзеры участвовали в Южной Америке в работорговле и использовали свои связи и капиталы для проведения там своей собственной колониальной политики. Фуггеры распространили свои вклады помимо горной на другие отрасли промышленности. Таким образом, Фуггеры и другие крупные компании Южной Германии в известном смысле сочетали деятельность ростовщиков, торговцев-монополистов и промышленников, причем все эти функции переплетались. Извлекая капиталистическую прибыль от эксплуатации наемного труда, они, однако, основные доходы получали благодаря привилегиям и монопольным правам. Предприниматели-раздатчики из среды бюргерства, владельцы мануфактур, главным образом рассеянных в городской округе, подрывали своей деятельностью цеховые устои в городах и являлись носителями прогрессивных тенденций в промышленном производстве. Но они оказывались бессильными перед лицом торгово-ростовщических компаний. Отсюда то большое возмущение, которое вызывала в кругах немецкого бюргерства в XV-XVI вв. деятельность этих компаний, распространявших свое влияние далеко за пределы Германии и игнорировавших специфически германские интересы. —-—»"~—». Своеобразие экономического строя, политическая раздробленность и господство самых грубых форм феодального произвола породили острые социальные конфликты. Особенность ситуации заключалась в том, что конфликт между угнетенными и эксплуататорскими классами переплетался с ожесточенной борьбой внутри самого господствующего класса – между соперничавшими суверенными князьями, между светскими и духовными князьями и феодалами, между высшими духовными и светскими феодалами и мелким рыцарством, – а также с разногласиями и противоположными интересами внутри бюргерства разных районов страны. В раздробленной Германии объединение разнообразных течений оппозиции фактически оказалось невозможным.

 

ОБОСТРЕНИЕ В НАЧАЛЕ XVI В. СОЦИАЛЬНЫХ ПРОТИВОРЕЧИЙ И КЛАССОВОЙ БОРЬБЫ

Большинство среднего слоя городского населения (бюргерства) включало богатых, средних и часть мелких собственников – мастеров, ремесленников, торговцев, страдавших от непосильных налогов, от постоянных междоусобных войн Гй и грабежей на больших дорогах, от засилья привилегированных монополистических компаний. В среде бюргерства все больше нарастало оппозиционное настроение, но в условиях недостаточно развитых внутренних связей и политической раздробленности страны немецкое бюргерство в отличие от среднего слоя горожан в некоторых других странах Европы не сформировалось в класс общенационального масштаба и не смогло объединить другие оппозиционные силы. Оно интересовалось преимущественно узкоместными вопросами и не ставило перед собой широких политических целей. Что касается прослойки, которая к этому времени уже вступила на путь буржуазных отношений, то ее удельный вес в общей массе бюргерства был еще сравнительно невелик.

Политической активностью выделялось немецкое воинство (рыцарство), оказавшееся в критическом положении. Развитие техники военного дела в связи с изобретением пороха и рост значения пехоты сделали ненужной тяжеловооруженную кавалерию, т. е. военную службу рыцарей. Сохранение своего положения рыцари усматривали в укреплении империи, в создании централизованного крепостнического государства, опирающегося на рыцарство и держащего в узде крестьянство. Идеологи дворянства выражали недовольство всевластием князей, особенно засильем духовных князей и высшей церковной иерархии вообще, являвшейся агентурой папского Рима. Само собой разумеется, что этот идеал крепостнической империи не мог быть принят ни бюргерством, ни крестьянско-плебейским лагерем.

Совершенно иной характер носила революционная оппозиция народных масс города и деревни, не имевших в существующем феодальном обществе никаких прав. Одинаково бесправное положение крестьянства и городского плебса, подвергавшихся эксплуатации и угнетению со стороны всего феодального общества, содействовало их совместным выступлениям, направленным против самих основ феодального строя.

Городской плебс был очень сложным по. составу. Он соединил в себе элементы разложения феодально-цехового строя с низшими слоями нового, едва зарождавшегося буржуазного общества. В связи с этим Энгельс отличает в"плебействе три группировки: 1) разорившихся и обедневших горожан, потерявших свое место в обществе, 2) подмастерьев, стоявших вне официального общества, но мечтавших о цеховых привилегиях для себя в будущем и 3) выброшенных из деревни крестьян и отпущенных слуг, которые в общей городской массе образовали зародыши пролетариата. Этот слой не только оказался самым надежным союзником крестьян в антифеодальной борьорганизаторов.

Для классовой борьбы XVI в. характерно значительно более тесное сближение крестьянской массы с городскими низами, чем в предшествующий период. Усиление крестьянско-плебейского лагеря не могло не оказать влияния на радикальные элементы в бюргерстве и на известный подъем бюргерской оппозиции вообще. Это проявилось в Германии в деятельности возобновившихся с начала XVI в. тайных обществ «Башмака» (см. т. 1, гл. II).

В 1502 г . такое тайное крестьянское общество было раскрыто в Шпейерском епископстве на Рейне. Участники заговора намеревались совершить переворот в маркграфстве Баденском и соседних территориях с тем, чтобы приступить к осуществлению намеченной ими антифеодальной программы. Они считали необходимым раздел между крестьянами имущества духовенства, сокращение числа духовных лиц, упразднение всех феодальных платежей и феодальной зависимости вообще, возвращение в свободное пользование крестьян всех узурпированных общинных угодий. Участники общества рассчитывали при этом не только на силу завербованных заговорщиков, но главным образом на силу стихийного восстания народных масс. Задачу тайного общества они видели в подготовке боевых групп для захвата города Брухзаля в качестве опорного пункта, затем эти группы, подняв знамя «Башмака», должны повести народные массы сел и городов, которые присоединятся к ним, в военный поход по всей стране.

Однако дело не дошло даже до открытого выступления самих заговорщиков, планы которых были выданы предателем. Участники общества и большинство его руководителей были арестованы (Иосу Фрицу удалось избежать ареста) и казнены.

В 1513 и 1517 гг. во многих городах Германии происходили весьма значительные, направленные против городской верхушки, волнения бюргерства с активным участием в них плебейских масс. В такой обстановке резкого выражения недовольства раскрыты были новые, уже отражающие признаки дальнейшего подъема движения крестьянскоплебейских масс, планы тайных обществ «Башмака». Эти планы включали важные политические требования. Наиболее общим из них являлось требование упразднения всех властей кроме власти императора, т. е. стремление к установлению государственного единства путем устранения всех территориальных князей. Власть императора признавалась только при условии, что он присоединится к восставшему народу. В противном случае заговорщики намеревались его свергнуть и обратиться за помощью и руководством к швейцарцам.

Оппозиция большей части бюргерства, состоявшей из цеховых ремесленников и связанных с цеховым производством купцов, носила умеренный характер. Она касалась в основном городских порядков и направлялась против патрициата и его управления городскими делами и финансами. Значительно более радикальными и широкими были требования тех элементов бюргерства, предпринимательская деятельность которых была уже связана с зарождавшимися в стране капиталистическими отношениями. Требования этой части бюргерства, направленные против раздробленности Германии, против произвола княжеских клик, отражены уже в памфлетах XV в. (см. т. 1, гл. II). Памфлетная литература, содержавшая требования коренных политических преобразований, получила в предреформационной Германии широкое распространение.

Однако передовые элементы, объективно заинтересованные в поддержке антифеодальной борьбы народных масс, составляли меньшинство в немецком бюргерстве, основная масса которого продолжала цепляться за свои сословные привилегии и не выходила в области политических требований за рамки умеренной оппозиции. Только борьба против заслужившего всеобщую ненависть в Германии засилья папского Рима и высшего католического духовенства могла объединить, по крайней мере на некоторое время, разнородные слои немецкого бюргерства.

. В воинственной оппозиции к политическому строю, основанному на территориальной системе, находилось и немецкое рыцарство. Но реакционные рыцарские идеалы не могли, встретить сочувствия ни со стороны бюргерства, ни тем более со стороны народных низов. Тем не менее идеологи рыцарства, страстно призывавшие к борьбе с произволом князей и к освобождению Германии от засилья папского Рима, играли известную роль в общем подъеме политической оппозиции начала XVI в.

К началу XVI в. в странах Центральной и Западной Европы чрезвычайно возросли материальные и политические претензии католической церкви, ставшей весьма влиятельной международной силой со сложным и разветвленным организмом. Основанием для этих претензий было то, что католическая цер— ковь служила в средние века идеологической опорой всего феодального строя. Она учила, что мир и весь существующий порядок в том числе и общественный строй, созданы богом и не подлежат никакому изменению, а нам остается лишь покорность властям. Постулировалась идея об исконной «греховности» человека. Согласно этому учению, человек греховен по самой своей природе и собственными силами не способен «спастись», т. «—искупить свою, греховность. Толькоцерковь может дать через свои~тайнства "—крещение, покаяние, причащение" и др.) недостающую— человеку «благодать» и обеспечить.. ему…. вечное «спасение».

И папы и высший католический клир вполне сознавали значение своего учения и своей организации в феодальном мире. Папский Рим не без основания считал себя оплотом существующего строя в его борьбе против всех подымающихся антифеодальных сил, а в конце средних веков – оплотом начавшегося процесса национальной консолидации народов. Отсюда претензии высшего католического духовенства во главе с папой на то, чтобы установить свою политическую гегемонию, подчинить себе светскую власть, использовать влияние в целях своего обогащения. Папские дипломаты, сборщики церковных поборов и продавцы индульгенций заполняли страны Европы.

Претензии католической церкви вызывали недовольство даже крупных светских феодалов, но в значительно большей степени – жителей городов, в которых зарождалась новая, буржуазная идеология. В XV и XVI вв., притязания церкви встречали решительный отпор со стороны королевской власти в тех странах, которые встали на путь государственной централизации. В раздробленной же Германии папы не хотели идти ни на какие уступки. Огромные суммы денег шли из германских земель в папскую казну через разветвленную папскую агентуру, к которой принадлежали прежде всего суверенные духовные князья и всякого рода сборщики. Это обстоятельство в немалой степени содействовало тому, что реформационное движение, почва для которого подготовлена была и в других странах Европы, началось ранее всего именно в Германии и объединило здесь наиболее широкие слои населения.

Беззащитное состояние Германии перед лицом политических интриг и финансовых вымогательств папской курии особенно проявилось после краха попыток создания общеимперских учреждений, предпринятых в конце XV в. вслед за созданием в Юго-Западной Германии Швабского союза (см. т. 1, гл. II). По замыслу князей-инициаторов имперских реформ княжеский суверенитет в территориях должен был оставаться незыблемым. Но при таких условиях задача обеспечения имперских учреждений реальными военными и финансовыми средствами оказалась неразрешимой.

Нетрудно себе представить, насколько особое положение церкви в Германии содействовало усложнению и обострению внутренней обстановки. Вопрос об освобождении от папских претензий стал национальной задачей немецкого народа. Требования церковной реформы содержались в каждой из выдвигавшихся тогда программ политических преобразований. Правда, каждая отдельная группировка понимала реформу по-своему, вкладывая в нее особый,, смысл. Все же в Требовании церковной реформы все разрозненные элементы общественной оппозиции нашли на некоторое время свое общее выражение. Подъем общественного движения бурно нарастал.

 

ГУМАНИЗМ В ГЕРМАНИИ

В идеологической подготовке общественного подъема эпохи Реформации важное место принадлежит гуманистическому движению. Зарождавшиеся в немецких городах буржуазные отношения создали благоприятные условия для возникновения и развития новой идеологии. Уже около середины XV в. в среде молодых магистров и слушателей немецких университетов, к которым примыкали литераторы, проповедники, странствующие поэты и другие образованные люди из разнообразных слоев населения, возникали кружки для изучения произведений античных авторов по примеру итальянских гуманистов эти кружки вступали в борьбу с церковно-богословским и схоластическим направлением, господствовавшим в университетском преподавании. Новое направление мысли отстаивало самОстоятельный характер опытных наук по отношению к богословию. В своих литературных произведениях более радикальные немецкие "гуманисты, пропагандируя научное обозрение и борьбу со схоластикой, затрагивали не только абстрактные вопросы религии, философии и морали, но и вопросы, волновавшие широкие оппозиционные круги, а именно: о национальном языке немцев, о роли папского Рима и его агентуры в унижении Германии и др. В произведениях гуманистической литературы конца XV и начала XVI в. немало—обличительных страниц, насыщенных яркими примерами, почерпнутыми из образцов народного творчества, из фольклора, получившего в этих произведениях особое звучание. . Пропаганду научных знаний, высоких моральных качеств и положительного отношения к радостям земной жизни, проникнутых национальными мотивами обличения невежества и грубости богословов, монахов и церковников, мы находим уже у немецких гуманистов второй половины XV в.-у Рудольфа А—рколы (1444-1485), у Якова Вимпфелинт (1450-1526), у поэта—гуманиста Конрада Цельтиса лирические стихи которого проникнуты жизнерадостным мироощущением, прославлением человеческой природы, свободы человеческого духа и достижений культуры. Замечательным произведением гуманистической литературы конца XV в. явился изданный в 1494 г . на немецком языке «Корабль дураков» («Das Narrenschiff»). Эта сатира, написанная и иллюстрированная профессором Базельского университета Себастьяном Брантом (1457-1521), построена в виде повествования о шумной толпе дураков, устремляющихся на корабль с целью отправиться в страну глупости Наррагонию. В этой толпе собраны представители разных слоев германского общества – глупцы, создающие таким образом общую картину глупой жизни и порочного быта того времени. Сатира Бранта содержала также нападки на рыцарей и знатных господ, которые кичатся «благородством» своего происхождения, не обладая ни доблестью, ни подлинным благородством души.

Вскоре после «Корабля дураков» Бранта появилась сатирическая поэма «Рейнеке-Лис», отражающая распространенные в народе протест и возмущение актами феодального произвола, политическими неурядицами и господством грубой силы, характерными для политической обстановки в Германии. Замечательный гуманист, профессор поэзии Тюбингенского университета Генрих Бебель (1472-1518), избрал жанр «фацетий» – коротких новелл, насыщенных фольклорным материалом и остро обличительных по своему содержанию, в которых высмеивал нравы духовенства, схоластику и самую церковную догматику. Среди фацетий Бебеля имеются и такие, которые навеяны мотивами антифеодальной борьбы. В одной из них волк уверяет крестьян, которые его преследуют за хищение овец из их стад, что его преступления ничто по сравнению с хищническими действиями феодалов и князей, отнимающих у крестьян не только плоды их полей и стад, не только их добро, нажитое тяжелым трудом, но и их жен и дочерей и даже жизнь.

В кругах немецких гуманистов в начале XVI в. большим авторитетом пользовались Эразм Роттердамский и Иоганн назван– Рейхлин, ные «двумя очами Германии».

Эразм Роттердамский (1466-1536) – выходец из Голландии, свои юные годы провел в монастыре, который ему удалось покинуть лишь в 1493 г . Живя в Нидерландах, Франции, Англии, Италии и разных городах Германии, Эразм с большим увлечением изучал произведения итальянских гуманистов и античную литературу. Эразм Роттердамский сам себя называл «гражданином Вселенной». Однако в своей литературной деятельности он был теснейшим образом связан с немецкими гуманистами. В его творчестве нашли выражение характерные особенности немецкого гуманизма, идеологии прогрессивных слоев немецких городов.

Уже в ранних произведениях Эразма, в данной им трактовке идеи свободы воли, в стимулировании волевой активности человека во всех сферах жизни, получила свое особое выражение направленность гуманистической мысли против теологического фатализма, подчеркивалась роль человека, его разума и целенаправленной воли в формировании собственного характера его индивидуальности в процессе движения к высшему нравственному совершенству. Принципы которого противопоставлялись порабощающей человеческий дух идеологии средневекового католицизма. В сатирической литературе XVI в. выдающееся место занимает произведение Эразма «Похвальное слово Глупости», опубликованное в 1509 г . В этой и в другой сатире «Домашние беседы», законченной в 1518 г ., Эразм тонкой иронией и остроумной, не всегда сразу уловимой насмешкой вскрывал недостатки и пороки современного ему общества. Во всех областях политической, культурной и церковной жизни он видел пошлость, пустой формализм, бессмысленную догматику и прежде всего глупость – отсутствие всякого разумного начала.

В сатире Эразма больше всего достается схоластической «науке», богословам и монахам. В несколько более сдержанном тоне он говорит о пороках высшего католического клира – епископов, кардиналов и пап. В разных произведениях Эразма, написанных до выступления Лютера, указывается и на пороки социальных и политических порядков современного ему общества, на бедственное и беспомощное положение широких слоев народа, на политический произвол и тиранию королей, князей и феодалов. Резкой критике Эразма подвергались войны его времени, которые велись в интересах правителей и военных клик, а народам приносили только огромные бедствия. Но Эразм видел причины всех общественных пороков лишь в отсутствии правителей, способных организовать государство на разумной и справедливой основе.

Высмеивая внешнюю обрядовую сторону католической церкви, феодальную идеологию и всю систему средневековых воззрений, Эразм объективно отстаивал основы зародившихся буржуазных отношений, но вместе с тем он отражал и характерную для его времени незрелость оппозиционной мысли. При всем радикализме своей сатиры Эразм старался сохранить принципы религиозно-церковного мировоззрения, требовал подведения под христианскую религию рационалистической основы и решительно высказывался против всякого реформационного переворота.

Другой крупный деятель гуманистической культуры в Германии Иоганн Рейхлин (1455-1522) стремился примирить христианскую мораль с гуманизмом и доказать, что христианская религия устанавливает связь божественного с человеческим и тем самым признает положительное значение земной жизни и находит божественное в самом человеке. У Рейхлина «христианская идея» расплывалась в широкое понятие человеческой культуры у разных народов и в разное время. Такое широкое понимание христианства не имело, по существу, ничего общего с католической догматикой. В соответствии с этим Рейхлин считал, что изучать сущность христианства следует подвергая критическому анализу первоисточники, а не в духе церковной догматической традиции.

Подобно Эразму Роттердамскому, Рейхлин старался избежать конфликтов с католической церковью. До конца своих дней он оставался противником реформации. Однако его борьба с обскурантами – с реакционными католическими богословами – не ограничивалась областью абстрактной полемики. Уже на исходе первого десятилетия XVI в. Рейхлину "пришлось вступить в открытую борьбу с самым реакционным воинственным отрядом «обскурантов» – с кельнскими теологами. На сторону Рейхлина стали все передовые умственные силы тогдашней Германии и прежде всего радикальные кружки молодых гуманистов, объявивших себя «рейхлинистами». Самый предмет борьбы был назван «делом Рейхлина». Начало «дела Рейхлина» относится к 1509 г ., когда кельнские теологи стали добиваться уничтожения еврейских религиозных книг, являющихся, по их словам, враждебными христианству. Запрошенный по этому делу в качестве эксперта Рейхлин высказался против огульного уничтожения еврейских книг, часть которых он считал ценными источниками по изучению христианства. Этот спор вылился в страстную принципиальную борьбу по вопросу о возможности или невозможности критической трактовки религиозных догматов.

Наиболее решительную позицию в «деле Рейхлина» занял кружок радикальных гуманистов при Эрфуртском университете, руководимый Муцианом Руфом из Готы. Членами этого кружка были такие видные гуманисты, как Ульрих фон Гуттен, Крот Рубиан и Эобан Гесс. В 1515 г . кружок выпустил остроумно и талантливо составленную сатиру «Письма темных людей», разоблачавшую невежество и нравственное разложение кельнских теологов и их собратьев, высмеивавшую их бесконечные схоластические споры по пустякам, их «кухонную» латынь и т. д. Одним из авторов анонимно выпущенных «Писем» был самый выдающийся член эрфуртского кружка Ульрих фон Гуттен (1488-1523).

Гуттен родился в семье рыцаря. Отданный в монастырь, Гуттен шестнадцати лет от роду бежал оттуда и, отвергнутый отцом, избрал себе полную лишений жизнь странствующего поэта. Уже ранние произведения отражают его глубокую преданность гуманистическим идеалам и резко отрицательное отношение к господствующим слоям тогдашней Германии.

В 1513 г ., после посещения Италии, Гуттен начал литературную борьбу против Рима, публикуя эпиграммы на папу Юлия II, в которых изобличал безнравственный образ жизни папы и высмеивал индульгенции. Гуттен привез из Италии и опубликовал в Германии сочинение итальянского гуманиста Лоренцо Баллы «О ложном и вымышленном дарении Константина» – разоблачение фальшивки, якобы выданной папе римским императором IV в. Константином, на которую опирались папы в своих притязаниях на подчинение им светской власти. Это произведение итальянского гуманиста рассматривалось Гуттеном как важное орудие в политической борьбе против папского Рима.

В действительности политическая программа Гуттена не могла стать популярной среди более или менее широких слоев немецкого народа. В отличие от большинства гуманистов, выражавших настроения отдельных прослоек городской оппозиции, Гуттен был связан с низшим, разоренным дворянством, с той его частью, которая, по словам Энгельса, быстрыми шагами шла к своей гибели и видела свое спасение в восстановлении старой империи— Идеологи рыцарства— становление империи приведет также и восстановлению былой политической роли этого социального слоя. Этот политический идеал рыцарства несомненно был реакционным. Однако Гуттен, поддерживая военные планы рыцарства, связывал их с победой патриотического движения в Германии над папским Римом и его агентурой и видел залог этой победы в том, что успехи пропаганды гуманистических

риальному освобождению внутренних сил страны от римского влияния.

Ульрих фон Гуттен представляется нам, таким образом, глубоко противоречивой натурой. Мы наблюдаем у него сочетание реакционных политических планов с энергичной поддержкой умственного движения Германии. Впоследствии Гуттен стал яркой фигурой среди борцов за Реформацию. Говоря о Гуттене и Зиккингене как о «дворянских представителях революции», Маркс писал, что «они в своем воображении были революционерами».

 

НЕМЕЦКАЯ РЕФОРМАЦИЯ

Особенности экономического, социального и политического развития ряда германских земель, переживаемая в начале XVI в. эра бурного экономического и социального подъема в сочетании с особо неблагоприятной ситуацией политического развития и многообразие разрозненных интересов, усиливавшаяся сеньориальная реакция, утвердившаяся система политической раздробленности, особое положение в стране католической церкви было причиной того, что реформация – событие, общее для многих европейских стран, – приняла в Германии характер широкого общественного движения, стала пер-. вой крупной борьбой против феодализма в Европе.

С началом реформационного движения было связано выступление Лютера в октябре 1517 г . с 95 тезисами против индульгенций.

Мартин Лютер (1483-1546) родился в городе Эйслебене (Саксо* ния) – одном из крупных в то время центров медной промышленности. Его отец занимал видное место среди богатых владельцев плавилен и меднорудных разработок. В своей предпринимательской деятельности этот слой бюргерства испытывал постоянные затруднения и терпел ущерб от того, что управление горным делом находилось в руках представителей княжеской власти, в пользу которой шла значительная доля добывавшихся металлов. Лютер вырос, таким образом, в среде недовольного своим положением бюргерства, в обстановке нараставшей общей оппозиции к католическому духовенству. Восемнадцати лет он поступил в Эрфуртский университет, близко познакомился с членами радикального кружка гуманистов и одно время находился под их влиянием. Однако, окончив университет, Лютер поступил в августинский монастырь, где окончательно сложилось его мировоззрение.

Вопреки учению католической церкви, Лютер провозгласил, что церковь и духовенство не являются посредником между человеком и богом. Он объявил ложными претензии папской церкви на то, что она может давать людям посредством таинств «отпущение грехов» и «спасение души» в силу особых полномочий от бога, которыми она якобы наделена. Основное положение, выдвинутое Лютером, гласило, что человек достигает «спасения души» (или «оправдания») не через церковь и ее обряды, а при помощи «веры», даруемой ему непосредственно богом. Тем самым отвергались претензии духовенства на господствующее положение в мире. Объявив «веру» человека единственным средством его общения с богом. Лютер вместе с тем утверждал, что и мирская жизнь человека, и весь мирской порядок, который обеспечивает возможность предаваться «вере», составляет важный момент христианской религии. Тем самым Лютер выразил общее стремление бюргерства избавиться от политического и идеологического засилья папской церкви и придать значение и силу религиозного авторитета светским учреждениям и светскому государству.

Отрицание Лютером доминирующей роли церкви и духовенства выражалось и в его положении о том» что источником религиозной истины является не «священное предание», т. е. постановления церкви и папские декреты, как утверждает католическое учение, а Священное писание (канонические книги Ветхого и Нового завета). Роль церкви и духовенства должна, по мнению Лютера, сводиться только к разъяснению текстов Священного писания и склонению христиан к «вере». Свободного толкования самими христианами текстов Священного писания Лютер не допускал, так как он знал, что и революционные элементы оппозиции аргументируют свои положения этими текстами, толкуя их по-своему.

В лютеровском реформационном учении нашла свое выражение классовая ограниченность немецкого бюргерства. Лютер не развивал своего учения в том направлении, которое позволило бы делать вывод о необходимости политических и социальных преобразований в обществе. Усматривая значение светского государства в том, что оно устанавливает в мире необходимый для христианской жизни «порядок», Лютер утверждал, что эти функции выполняются государством в любом его виде, что христианская внутренняя религиозность требует твердо установленной системы общественных отношений без их изменений по существу. Практически это означало, что правившие в Германии князья и феодалы рассматривались Лютером как необходимая опора Реформации. Маркс обратил внимание на то, что провозглашенная Лютером внутренняя религиозность так же предназначена для порабощения человека, как и отвергнутая им внешняя религиозность католической церкви. «Лютер, – писал Маркс, – победил рабство по набожности только тем, что поставил на его место рабство по убеждению. Он разбил веру в авторитет, восстановив авторитет веры. Он превратил попов в мирян, превратив мирян в попов. Он освободил человека от внешней религиозности, сделав религиозность внутренним миром человека. Он эмансипировал плоть от оков, наложив оковы на сердце человека» —

Консервативное большинство немецкого бюргерства, выступившее в лице Лютера против католической церкви, не решилось заявить о необходимости изменения общественных отношений. Однако в напряженной обстановке Германии тезисы Лютера оказали, по словам Энгельса, воспламеняющее действие, подобное удару молнии в бочку пороха. Вокруг них объединились все «многообразные взаимно перекрещивающиеся стремления» разных слоев оппозиции. Каждая группировка вкладывала в тезисы Лютера свои социальные требования— а не то, что имел в виду их автор. Что же касается народных масс, то они вообще не вникали в схоластические тонкости лютеровских ограничительных рассуждений богословского характера. Реформация воспринималась ими как требование не только церковных преобразований, но и социального освобождения.

Сам Лютер не остался в стороне от поднявшейся бури всеобщего движения. Только опираясь на это движение, он мог занять твердую позицию против римской курии, которая хотела с ним быстро покончить. Лютер отказался явиться в Рим на допрос и суд, а попытки папского легата кардинала Каэтана добиться от духовных и светских властей ареста Лютера потерпели в обстановке роста общественного движения Германии полную неудачу. На состоявшемся летом 1519 г . в Лейпциге диспуте между Лютером и воинствующим папистом,, профессором богословия Экком Лютер в ответ на обвинение его в гуситской «ереси» смело заявил, что в учении Гуса имелись истинно христианские положения и что осуждение Гуса Констанцским собором и его сожжение не могут быть признаны правильными. Это был уже полный разрыв со всей католической традицией.

В своих полемических произведениях 1520 г . Лютер призывал «против неистового бешенства» приверженцев папского Рима действовать не только словом, но и оружием. «Если, – писал он, – мы вешаем воров, казним разбойников, сжигаем фанатиков, то почему не броситься с оружием в руках на этих главарей разврата, на этих кардиналов, пап и на всю свору римского Содома».

21 сентября 1520 г . была опубликована папская булла об отлучении Лютера от церкви. Лютер ответил на нее рядом резких статей, а 10 декабря сжег буллу во дворе Виттенбергского университета в присутствии студентов. Решительная позиция, занятая Лютером в борьбе с папским Римом, поставила его в первые годы Реформации в центр всего общенародного движения против католического духовенства, которое имело большое политическое значение. Это движение, выражая стремление всех прогрессивных слоев немецкого народа к избавлению своей страны от влияния чужеземных сил, было, по существу, движением против политической раздробленности. В 1520 и в начале 1521 г . имя Лютера сделалось настолько популярным в разных слоях немецкого народа, что папский представитель вынужден был признать в своем донесении в Рим: «Девять десятых Германии кричат «Лютер!»; остальная десятая– по меньшей мере»Смерть римскому двору!» Однако тогда же стал выявляться разнородный характер тех требований, которые связывали с лютеровской Реформацией разные слои оппозиции. На Лютера ссылались многие народные проповедники, выдвигавшие далеко идущие требования о преобразовании общественного строя. Большие надежды стали возлагать на Лютера деятели рыцарской оппозиции. Идеолог этой оппозиции – выдающийся гуманист фон Гуттен, вначале равнодушный к религиозным спорам, и военный руководитель рыцарства Франц фон Зиккинген приветствовали Лютера как соратника в общей борьбе за освобождение Германии от влияния и засилья папского Рима, призывая его присоединиться к готовившемуся рыцарскому восстанию. Гуттен написал тогда ряд диалогов: «Лихорадка 1», «Лихорадка II», «Вадиск или Римская троица» и др., – в которых он энергично разоблачал порочную, паразитическую жизнь папского окружения и всей католической иерархии. Национальными мотивами проникнуты диалоги Гуттена и особенно его поэма «Жалоба и предостережение». Гуттен считал, что рыцари призваны играть ведущую роль в освободительной войне немецкого народа и стремился убедить всех немцев довериться рыцарству. Задачи поднятого Реформацией движения Гуттен видел в том, чтобы подготовить весь немецкий народ к такой войне, которая приведет к возвышению рыцарства и превращению его в господствующую политическую силу в освобожденной от римского засилья империи.

Ближайшие годы показали, что эти мечты идеологов рыцарства обречены на провал. В поднятом в 1522 г . под руководством Зиккингена восстании против трирского архиепископа рыцари оказались изолированными. Не только крестьяне, но и горожане остались к ним равнодушными. Перешедшие в наступление князья разрушили замок Зиккенгена. Сам он был смертельно ранен. Участвовавший в организации восстания Гуттен бежал в Швейцарию, где вскоре умер. Рыцарское восстание потерпело полное поражение.

Причина краха рыцарского восстания 1522 г . заключалась в политической беспочвенности попытки превращения Германии с ее богатыми и могущественными городами в крепостническую империю. Результатом провала рыцарей, присоединиться к которым Лютер отказался, был уход оппозиционной их части из лагеря Реформации, что положило начало распаду всего лагеря.

В 1521 г . Лютер продолжал бороться за Реформацию со всей непримиримостью. В этом году ему пришлось столкнуться с императорской властью. Император Священной Римской империи Карл V, являвшийся также королем Испании и ее обширных владений в Новом Свете, стремился превратить империю во всемирную католическую монархию Габсбургов. В Реформации Карл V усматривал опасное для его планов движение.—1а Вормсском рейхстаге 1521 г ., на котором присутствовал император, вызванному туда Лютеру было предъявлено категорическое требование отречься от своего учения. Но Лютер занял твердую позицию и решительно заявил: «На этом я стою и не могу иначе!» Весьма характерно, что в этой своей твердой позиции Лютер стремился опереться уже не на широкое народное движение, а на группу светских князей, возглавлявшуюся саксонским курфюрстом Фридрихом. Фридрих выступал против великодержавных политических планов императора и видел в лютеровской Реформации важное орудие против императорской политики создания единой католической монархии. На Вормсском рейхстаге был издан императорский эдикт, предписывающий арестовать Лютера, предать огню все его произведения и конфисковать имения его сторонников. От действий грозного Вормсского эдикта Лютера спас Фридрих Саксонский, укрывший его в замке Вартбург близ Эйзенаха.

С этого времени все больше и больше выявлялось стремление Лютера связать судьбу Реформации с интересами князей. По мере того как стали обнаруживаться расхождения разных примкнувших к Реформации классов, Лютер, отражавший настроения консервативной части бюргерства, не мог уже оставаться центральной фигурой всеобщего народного подъема. Среди более активных и радикальных слоев бюргерства нарастало недовольство стремлением Лютера ограничить Реформацию лишь областью религиозного учения и держаться в стороне от политической борьбы.

Во время пребывания Лютера в Вартбурге реформационное движение в Саксонии оказалось под влиянием более радикальных деятелей-профессора Виттенбергского университета Андреаса Карлштадта, бывшего монаха Габриэля Цвиллинга и других, которые произвели— полный переворот в церкви и в положении духовенства. Из церквей стали удалять алтари, иконы и освященный елей. Исполнение католической обедни было объявлено идолопоклонством. Карлштадт и Цвиллинг выступали с требованиями упразднения землевладения духовенства и его привилегированного положения вообще. В выступлениях Карлштадта восхвалялись трудолюбие и предприимчивость. Проповедуя активность в светских делах, Карлштадт говорил: «Никто не может быть уверен в спасенье души, если он не зарабатывает свой хлеб трудом своих рук». Католические деятели жаловались, что под влиянием проповеди Карлштадта молодые люди покидали школы и отправлялись на горные промыслы.

В проповеди и деятельности Карлштадта, Цвиллинга и других виттенбержцев нашло свое отражение выступление на арену нового, более радикального слоя бюргерства, который не удовлетворялся абстрактной Реформацией Лютера и желал ее распространения на область светской жизни. Проявлением этой же тенденции в более радикальных кругах немецкого бюргерства было распространение в богатых южных и западных городах учения швейцарского реформатора Ульриха Цвингли из Цюриха, который выступал против княжеского деспотизма и требовал республиканского строя и политической автономии для религиозных общин (см. гл. 26).

Настоящим же показателем раскола общего лагеря Реформации являлось определившееся и оформившееся в эти годы народное напра—– вление, стремившееся к социальному перевороту. Еще раньше среди крестьянских и плебейских масс вели пропаганду представители народных «еретических» сект, для которых толкование Священного писания являлось средством выражения социального протеста. Но дальше проповеди ухода от «греховного» мира в замкнутую секту и ожидания, что социальный переворот будет совершен богом, проповедники-сектанты обычно не шли. Теперь же в напряженной обстановке нараставшей антифеодальной борьбы народных масс и общественного подъема, вызванного реформационным движением пропаганда пассивного ожидания сменилась призывами к революционным действиям и толкованием смысла и значения Реформации именно в этом духе. Выразителем народного революционного понимания Реформации стал Томас Мюнцер.

Мюнцер, ранняя биография которого неизвестна, выступил на историческую арену в первые годы Реформации как один из сторонников Лютера. Однако в 1520 г ., прибыв по рекомендации Лютера в качестве священника и проповедника в саксонский город Цвиккау, Мюнцер не только обнаружил в совместной с лютеранами борьбе против францисканцев более резкий тон и решительные методы, но и показал, что исходит из иных классовых позиций, привлекая на свою сторону подмастерьев и беднейшие слои населения и вкладывая в понимание Реформации новое революционное содержание.

Существовавшая в Цвиккау среди ремесленников секта анабаптистов (т. е. перекрещенцев, требовавших крещения христиан в зрелом —возрасте) под влиянием Мюнцера вышла из узких рамок сектантских идей. Члены этой секты сделались эмиссарами Мюнцера по распространению его революционного толкования Реформации по всей Саксонии, что в немалой степени встревожило ближайших сторонников Лютера и самого саксонского курфюрста.

В понимании Мюнцера главные задачи Реформации заключались не в установлении новой церковной догмы или новой формы религиозности, а в провозглашении близкого социально-политического переворота, который должен быть произведен массой крестьян и городской бедноты. Мюнцер ссылался на авторитет «слова божьего», но в самом Священном писании он усматривал лишь указания на необходимые действия людей. У Мюнцера мы не находим упоминания о какой-либо иной жизни, кроме земной. Он утверждал, что «земная жизнь должна быть возвышена до небес», т. е. очищена от зла. В этом смысле Мюнцер понимал и идеал установления «царства божьего на земле».

Само представление Мюнцера о «слове божьем» в корне отлично от лютеровского. Он обращает свой страстный гнев против «книжников» и буквоедов, которые знают только мертвые буквы и традиционные тексты. Настоящее слово божье, по мнению Мюнцера, – это живение бога» в их собственном разуме. «Вера (для Мюнцера. – Ред.), – пишет Энгельс, – является не чем иным, как пробуждением разума в человеке, и потому обладать верой могли и язычники» — Энгельс поэтому заключает: «… религиозная философия Мюнцера приближалась к атеизму…» —

У Мюнцера нет представления о боге как о стоящей над миром индивидуальности. Для него бог неотделим от самого мира, это мир «в целом», сама идея «общего», вдохновляющая и подчиняющая себе все «творения», т. е. все, что существует в мире. Идеал совершенства, связанный у Мюнцера с его пониманием божества, является, по существу, социальным идеалом. Активную и самоотверженную деятельность человека для общего блага"ТМюнцёр считал служением «богу».

Наоборот, всякое действие в эгоистических интересах против общего интереса Мюнцер определял как «безбожие». Борьба с социальным злом, борьба за устранение и уничтожение «безбожников» составляет, по Мюнцеру, задачу ревнителя «дела бога», и таким ревнителем он считал трудящийся народ. «Вся власть, – писал Мюнцер, – должна быть отдана простому народу». Под народом, согласно его собственному разъяснению, Мюнцер понимал крестьян и бедный трудящийся люд вообще. Врагами же «бога», против которых должен быть направлен народный меч, он считал тех, которые узурпируют общие богатства мира и обрекают «простой народ» – единственного носителя идеи высшей справедливости – на тяготы и постоянные заботы о куске хлеба. Дворянские замки и монастыри должны быть уничтожены, Германия должна перестать быть княжеской и дворянской, потому что, покрытая княжескими гнездами, она представляет собой «разбойничий очаг», – такова политическая программа Мюнцера.

Выступая против угнетения народа, Мюнцер проповедовал такой общественный строй, в котором нет классовых различий, нет частной собственности и не зависимой от членов общества и чуждой им государственной власти.

Характеризуя представления плебса того времени о социальном строе, Ф. Энгельс писал: «Нападки на частную собственность, требование общности имущества неизбежно должны были выродиться в примитивную организацию благотворительности; неопределенное христианское равенство могло, самое большее, вылиться в буржуазное «равенство перед законом»; упразднение всяких властей превращалось в конце концов в учреждение республиканских правительств, избираемых народом. Предвосхищение коммунизма в фантазии становилось в действительности предвосхищением современных буржуазных отношений» —

Мюнцер пошел значительно дальше непосредственных требований крестьян и плебеев. Но и его собственные представления о будущем обществе могли быть только фантастичными, к тому же они были облечены в мистическую оболочку.

Значение мюнцеровского учения заключается в том, что первоочередной задачей он считал революционное освобождение народа от эксплуатации и удовлетворение его повседневных нужд. Нападая на собственность и отвергая частные интересы, Мюнцер практически имел в виду ту собственность, которая являлась исходным пунктом угнетения народа и «шкуродерства», т. е. собственность крупных землевладельцев и богачей вообще. Укрепление трудовой мелкокрестьянской собственности Мюнцер, наоборот, считал— необходимым условием освобождения бедного человека от феодального подчинения и его возвышения к «истинной» вере.

Практически Мюнцер помогал крестьянам в их реальных хозяйственных нуждах и поддерживал популярные лозунги антифеодальной борьбы крестьян. Особенно энергично Мюнцер отстаивал общинную крестьянскую собственность от посягательств крупных феодалов. «обрати внимание на то, – писал Мюнцер, – что основа всякого ростовщичества, воровства и грабежа – это наши господа и князья. Они присвоили в собственность всякую тварь. Рыба в воде, птица в воздухе, всякая растительность на земле – все должно принадлежать им. Поэтому они распространяют среди бедных божью заповедь и говорят: бог завещал – не укради; к ним же самим это не относится, хотя они доводят всех людей до нищеты. Они сдирают шкуру и мясо с бедного пахаря, ремесленника и всего живого».

Тесная связь Мюнцера с широкими массами народа в их борьбе против эксплуататоров сделала его вождем крестьянско-плебейского лагеря, который рассматривал Реформацию как путь к революционному переустройству общества.

 

НАЧАЛО ВЕЛИКОЙ КРЕСТЬЯНСКОЙ ВОЙНЫ

Общественное движение в Германии XVI в. достигло своего кульминационного пункта в Крестьянской войне 1524-1525 гг. Первые акты ее имели место в районах Южного Шварцвальда. Вспыхнувшие здесь летом 1524 г . восстания, центральным из которых было восстание крестьян в ландграфстве Штюллинген, вызвали большую тревогу австрийских властей и крупных феодалов, поскольку обнаружилась связь восставших крестьян с реформационным движением в городах.

Всеобщее внимание привлекал город Вальдсгут, отстаивавший право сохранить своего любимого проповедника – анабаптиста Бальтазара Губмайера. Но Губмайер был не единственным анабаптистом, ведшим в то время пропаганду среди крестьян. Многие анабаптисты, вдохновляемые Мюнцером и его сторонниками, в последние месяцы распространяли идеи восстания среди крестьян этой местности.

«СТАТЕЙНОЕ ПИСЬМО» Большинство крестьянских руководителей в этом первом районе восстания, в том числе и наиболее видный из них – Ганс Мюллер из Бульгенбаха, были склонны к переговорам с господами и являлись противниками революционной тактики. Однако пропаганда связанных с Мюнцером анабаптистов стала организующим фактором стихийно начавшихся здесь крестьянских волнений. Жалобы крестьян и городских низов на своих господ объединялись этими пропагандистами в общую программу борьбы угнетенного народа против всех господ, за новый социальный порядок. В кругах, близких к Мюнцеру, в конце 1524 или начале 1525 г . была составлена первая программа революционного крестьянства –

«Статейное письмо» (Artikelbrief), послужившее введением ко всем разнообразным требованиям и жалобам крестьянских общин.

«Так как до настоящего времени,– говорится в этом документе,– на бедных простых людей городов и деревень… налагались большие тяготы со стороны духовных и светских господ и властей, которых те и мизинцем не трогали, то из этого следует, что подобного бремени и отягощения невозможно ни переносить, ни терпеть, если только простой бедный человек не хочет пустить совсем по миру с нищенским посохом себя самого, свое потомство и потомство своего потомства». Объединившемуся народу, говорится далее, необходимо «освободиться полностью». Мирное решение этой задачи допускалось бы только в том случае, если бы все объединились в целях переустройства жизни на основе принципов «общей пользы». В условиях же существования указанных тягот дело не обойдется без кровопролития.

Дальше говорится, что все те, кто уклонился и отказался вступить в братское объединение и заботиться об «общей пользе», должны быть поставлены вне общества. Те, которые не служат общей пользе, сами не должны пользоваться услугами других членов общества. Их следует считать отрезанными и атрофированными членами, они должны быть подвергнуты «светскому отлучению».

В силу этого все замки знати и все монастыри, являющиеся источником предательства и народного гнета, должны быть немедленно объявлены в «светском отлучении». Только там, где дворянство, монахи или священники откажутся от особого положения, направятся в обыкновенные дома, как другие «чужие люди», и захотят вступить в братское объединение, они должны быть дружески и добровольно приняты вместе со своим имуществом и получать все, что полагается им по «божественному праву».

Документ не содержит никаких конкретных предложений и никакой просьбы облегчения тягот. Его составители заявляли о полном устранении силами народа феодальных господ и полном упразднении зависимости от них крестьян. Объединенный народ ликвидирует вражеские очаги и установит тот порядок, который он считает справедливым, полагая, что и все прочие должны иметь то, что им принадлежит согласно «божественному праву». В основу этой программы положен принцип передачи власти народу, т. е. тот принцип, на котором настаивал Мюнцер.

В Южном Шварцвальде стихийно образовалось большое число отрядов восставших крестьян. Господская партия (местные феодалы, верхушка городов и австрийские власти) стремилась внести разложение в ряды восставших путем переговоров и словесных обе-* щаний. Многие вожаки —отрядов оказались столь наивными, что поверили господам. Однако революционные группы восставших отвергали подобные попытки господ и призывали крестьянские массы к борьбе. Эти группы не были объединены и неодинаково представляли себе цели борьбы, но следовали призывам «Статейного письма», которое стало таким образом первой и самой революционной программой Крестьянской войны.

 

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ СОБЫТИЯ В ВЕРХНЕЙ ШВАБИИ

Революционная пропаганда распространялась анабаптистами – учениками Мюнцера – и в других. районах Южной и Западной Германии, прежде всего в Верхней Швабии, где близ городов Ульма, Кемптена и у Боденского озера образовались крупные крестьянские отряды. В этих отрядах велась также пропаганда умеренности и мирной тактики, исходившая от сторонников цюрихского реформатора Цвингли.

Пропагандисты обоих направлений призывали крестьян добиваться «божественного права», причем каждое из них понимало это право по-своему: революционеры – как требование устранения всех господ, а сторонники умеренной тактики – лишь как требование смягчения существующих феодальных тягот и отмены крепостного права. Зажиточные крестьяне и большинство руководителей придерживались мирной тактики, масса же беднейшего крестьянства в отрядах жадно слушала проповеди сторонников Мюнцера.

В начале марта 1525 г . в городе Меммингене три главных отряда Верхней Швабии образовали «Христианское объединение». Несмотря на достигнутое представителями отрядов соглашение об уставе «Объединения», вопрос о понимании «божественного права» остался открытым. Умеренные руководители начали переговоры со Швабским союзом и заключили перемирие, на которое господская партия, занятая собиранием сил для разгрома крестьянских отрядов, смотрела как на средство выиграть время. Пока же крестьянские массы, поощряемые революционной пропагандой в духе «Статейного письма», разоряли замки и монастыри, вступали в контакт с социальными низами городов.

В кругах руководителей объединенных отрядов Верхней Швабии была составлена сводка крестьянских требований, обобщенных на основе «божественного права» в его умеренной трактовке. Так возникла ставшая знаменитой программа «12 статей». Как во введении, так и в самих статьях говорится о мирных намерениях крестьян и их стремлении не только к смягчению феодального гнета. Требуя отмены малой десятины, статья 2 признает обоснованность большой десятины при условии, что она будет использована на общественные нужды. Очень важными являются статьи 4, 5, 10, в которых крестьяне требуют возвращения общинных угодий (леса, луга, рыбные ловли и т. д.). Статьи эти доказывают, что экспроприация общинных угодий шла в Германии в XV и XVI вв. полным ходом. В статьях 6 и 7 крестьяне просят лишь облегчения многочисленных поборов и барщины, но не их полного устранения. Более решительно сформулирована статья 3 об отмене крепостного состояния крестьян. Статья II требует безоговорочной отмены посмертного побора (Todfall), происхождение которого связано с крепостным состоянием.

«12 статей» получили большое распространение среди восставших крестьян, были напечатаны и сделались их официальной программой. Однако намерения составителей статей внести в среду крестьян дух соглашательства с господами не увенчались успехом. Крестьянские массы сочетали конкретные требования «12 статей» с революционной тактикой «Статейного письма». Таким образом— «12 статей», несмотря на их умеренный тон, получили значение программы антифеодальной борьбы.

Для настроения крестьянской массы характерны действия Лейпгеймского отряда, расположившегося недалеко от города Ульма на Дунае. Заняв все дороги, этот отряд расставил посты и вербовал в свои ряды всех крестьян округи. Бойцы из Лейпгеймского отряда не желали считаться с условиями заключенного руководителями «Христианского объединения» перемирия с господами. 28 марта 1525 г . крестьяне из расположившегося близ города Бибераха лагеря пришли в Гегбахский женский монастырь. Осмотрев монастырские запасы зерна, они заявили аббатиссе, ссылаясь на положения Евангелия о равенстве всех людей, что излишки зерна надо не продавать, а раздавать нуждающимся, и тут же стали грузить зерно на подводы и увозить. Этот эпизод показывает, как сильно зазвучало крестьянское требование равенства.

В последние дни марта 1525 г . во время «перемирия» в Верхней Швабии все замки и монастыри оставались под угрозой, а многие из них были вынуждены сдаться осаждавшим их крестьянам.

Нарастание революционного настроения наблюдалось и в городах. Правда, власти верхнешвабских городов были на стороне господ. Однако по признанию самих властей «простой люд» городских общин симпатизировал крестьянам и оказывал им помощь.—Руководители Швабского союза выражали опасение, что дальнейшие успехи революционных сил приведут к отпадению и средних слоев горожан, что даже городские власти захотят использовать ситуацию в своих интересах, а это означало бы начало распада самого Швабского союза и подрыв мощи всей княжеско-феодальной системы. Убедившись в том, что дальнейшее развитие событий ведет к консолидации сил крестьян и городских низов, руководители Швабского союза нарушили перемирие и напали на крестьянские отряды Верхней Швабии. Возглавлявший военные силы Швабского союза Георг Трухзес рассчитывал внезапным нападением внести в ряды крестьян раскол и подорвать силу их сопротивления.

Расчет Трухзеса оказался ошибочным. Возмущение крестьян, вызванное этим вероломным актом, создало благоприятную почву для революционной пропаганды и явилось предпосылкой нового общего подъема массовых революционных действий, распространившихся за пределы Верхней Швабии и Шварцвальда по всей Средней Германии. Отдельные отряды крестьян оказывали Трухзесу ожесточенное сопротивление. В горных районах, недоступных для рыцарской конницы, Трухзес вынужден был перейти к позиционной войне. У городка Вейнгартен, севернее Боденского озера, Трухзес, зажатый крестьянскими отрядами, почувствовал, по его собственному выражению, близость военной катастрофы. Спасло его лишь то, что ему удалось деморализовать крестьян переговорами с отдельными вожаками отрядов и, действуя всюду шантажом и предательством, внести раскол в ряды восставших. К концу апреля 1525 г . основные силы верхнешвабских крестьян были разбиты, после чего Трухзес смог направить свои войска на север в сторону Франконии и Средней Германии, где создавались новые очаги движения.

 

ХОД СОБЫТИЙ В ЮЖНОЙ ФРАНКОНИИ ГЕЙЛЬБРОННСКАЯ ПРОГРАММА

При изучении событий Крестьянской войны в районах севернее Дуная следует отдельно рассматривать район Южной Франконии и Оденвальда между Верхним Дунаем и Майном на обоих берегах реки Неккар с городами Гейльбронном и Роттенбургом и район Средней Германии, охватывающий франконские земли севернее Майна и Тюрингию. В обоих районах не было очень крупных городов. Аристократический патрициат не имел здесь такого влияния, как в южных городах. Заметную роль играло в городах Франконии и Тюрингии среднее бюргерство, стремившееся к более активному участию в Крестьянской войне. Но как социальный состав, так и тактика среднего бюргерства не были едиными. В нем различались предпринимательские элементы – хозяева более крупных мастерских, мануфактур, солеварен, страдавшие от препятствий, чинимых их деятельности князьями и феодалами, но придерживавшиеся умеренной тактики, мастера и торговцы, приближавшиеся по своему положению к плебсу и выступавшие на стороне крестьян—

Сторонники революционной тактики пользовались среди массы восставших большим влиянием и составляли значительную силу в крестьянских отрядах Франконии. Яков Рорбах, предводитель крестьян Неккарской долины, яркий образец крестьянского революционера времен Великой Крестьянской войны, руководил решительными действиями по подавлению сопротивления франконских господ. По приговору созданного им трибунала были подвергнуты позорной казни – прогону сквозь пики – вюртембергский фогт граф Людвиг Гельфенштейн, первым открывший военные действия против восставших, и 13 его сторонников. Весть об этой казни при Вейнсберге быстро распространилась по всей стране и привела в ужас господ. Многие феодалы из страха перед восставшими вынуждены были давать крестьянским отрядам продовольствие и оружие.

Революционные действия крестьян против монастырей и замков встречали сочувствие и поддержку не только городского плебса, но и радикальной части бюргерства. В разгар борьбы против правящей верхушки Гейльбронна демократические элементы города открыли 17 апреля 1525 г . ворота крестьянам. Одновременно – в марте и первой половине апреля 1525 г .– в округе города Роттенбурга на Таубере действовал революционный отряд восставших крестьян, названный «Четный.. отряд» . Во главе его стоял флориан Гейер, рыцарь по происхождению. В молодости Гейер находился под влиянием рыцарской оппозиции и Ульриха фон Гуттена. Но в отличие от Гуттена он, разорившись, полностью порвал со своим сословием. Политическая программа обреченного низшего рыцарства не привлекала Флориана Гейера. Во время Крестьянской войны он оказался среди восставшего народа и был одним из смелых предводителей крестьян в районе между городами Роттенбургом и Эрингеном.

Однако в дальнейшем в городах и в крестьянских лагерях Южной Франконии и Оденвальда одержали верх сторонники умеренной тактики. Умеренные элементы бюргерства, объединившись здесь с остатками разбитого рыцарства, пытались оживить движение за старые бюргерские проекты имперской реформы и использовать революционное движение крестьянства, подчинив его своим целям. Эти деятели добились во второй половине апреля руководящей роли в образовавшемся в Южной Франконии сводном крестьянском отряде, получившем название «Светлый отряд», в состав которого вошел и возглавлявшийся Флорианом Гейером «Черный отряд». Начальником полевой канцелярии «Светлого отряда» стал Вендель Гиплер. видный деятель умеренной бюргерской оппозиции. Мечтая о буржуазном преобразовании Германии не путем союза с крестьянством и полного устранения феодального гнета, а путем сближения бюргерства с рыцарством и приспособления к интересам бюргерско-рыцарского союза крестьянского движения, Гиплер задался целью ослабить антидворянскую направленность крестьянского движения и прежде всего прекратить нападения на замки и монастыри. Гиплеру удалось добиться приглашения в качестве командующего крестьянскими силами Франконии воинствующего франконского рыцаря Геца фон Берлихингена, который поставил условием своего согласия отказ от вражеских действий против замков и монастырей. Противники этой тактики – Яков Рорбах и Флориан Гейер – были отстранены от руководящей роли в «Светлом отряде» и вынуждены вместе со своими сторонниками уйти из него.

С целью ослабить значение самостоятельной крестьянской антифеодальной программы Вендель Гиплер и его сторонники взялись за исправление «12 статей», изменив их так, что сами требования стали менее определенными, а их выполнение откладывалось до проведения имперской реформы. Гиплер и его приверженцы подготовили свой проект политического переустройства Германии, который они намеревались предложить крестьянским руководителям на намечавшемся съезде делегатов крестьянских отрядов в Гейльбронне.

Согласно этому проекту, известному под названием «Гейльброннская программа», все власти должны быть подчинены императору, а князья – превращены в должностных лиц империи. Пятый пункт проекта требовал, чтобы духовенство было полностью лишено власти в светских делах. Предусматривалось общеимперское законодательство и выборный суд на основе сословного представительства, в котором большинство мест принадлежало бы городам. Ряд пунктов требовал единства монеты, мер и веса и отмены всех внутренних таможенных пошлин. Проект запрещал деятельность крупных торгово-ростовщических компаний и выдвигал требование изгнания докторов римского права, находившихся на службе у князей и отстаивавших интересы своих суверенов. «Гейльброннская программа» допускала возможность выкупа крестьянами феодальных повинностей путем единовременной уплаты ежегодного взноса в двадцатикратном размере. Феодал ничего не терял: отдав сумму выкупа в рост, он даже при 5% годовых получал бы тот же доход. Это требование сводилось в конечном итоге к превращению части феодальной собственности в буржуазную и удовлетворяло только самую зажиточную верхушку крестьян.

Составители «Программы» старались сделать ее выгодной и рыцарству, в интересах которого сохранялся сословный строй и производилась конфискация церковных имений. Ориентация авторов «Программы» на союз с оппозиционным рыцарством видна также из того, что такие важные для крестьянства пункты, как отмена крепостного состояния, свобода охоты и рыбной ловли и отмена посмертного побора, вошли не в ее основную часть, а в дополнительный документ и сопровождались уничтожающими их оговорками.

В целом «Гейльброннская программа», предусматривавшая ряд буржуазных преобразований и государственную централизацию, являлась для того времени прогрессивным документом. Требования этой программы, по выражению Ф. Энгельса, «воплотили в себе, хотя и в несколько идеализированном виде, необходимые результаты происходившего разложения феодального общества» — О вдохновителе и главном авторе «Программы» Венделе Гиплере Ф. Энгельс писал, что этот «представитель, так сказать, средней равнодействующей всех прогрессивных элементов нации, пришел к предчувствию современного буржуазного общества)) — Однако при оценке этой программы необходимо иметь в виду, что она составлялась в те дни, когда в Тюрингии и Северной Франконии революционное крестьянское движение принимало широкий характер с тенденцией вовлечь все силы, готовые вести решительную борьбу против феодалов и князей, что, однако, не входило в расчеты ВенделяГиплера и его приверженцев.

Трухзес во главе войск Швабского союза прибыл во Франконию в момент, когда Гиплер и его сторонники готовились созвать съезд крестьянских делегатов для обсуждения проекта «Гейльброннской программы». Само собой разумеется, что двойственная тактика бюргерских руководителей и командование Геца фон Берлихингена могли привести крестьян только к поражению. Действуя теми же методами переговоров, перемирия и вероломных нападений, Трухзес, использовавший к тому же предательскую тактику ряда городских магистратов, смог и здесь расстроить ряды крестьянского войска и подавить их сопротивление.

12 мая 1525 г . во время перемирия войска Швабского союза внезапно напали на крестьянские соединения в районе между рекой Неккер и городом Бёблингеном. Несмотря на мужественное сопротивление крестьяне были разбиты и обращены в бегство. Поражение под Бёблингеном получило решающее значение для судеб восставших во всей Южной Франконии. Многие революционные предводители вынуждены были бежать, а взятого в плен Якова Рорбаха подвергнули жестокой казни – сожжению на медленном огне. Дольше сопротивлялся Флориан Гейер, продолжавший сражаться во главе собранных им остатков «Черного отряда» в восточной части долины Верхнего Неккара. В бою у Халля и Гайльдорфа он был убит 9 июня 1525 г . Радикальные элементы бюргерства, призывавшие к поддержке крестьян, в крупных городах были немногочисленны. Магистраты Вюрцбурга и других франконских городов открывали ворота войскам Трухзеса, которые убивали всех находившихся внутри городских стен крестьян.

 

КРЕСТЬЯНСКИЕ ВОЙНЫ В СРЕДНЕЙ ГЕРМАНИИ

Одновременно с описанными событиями в Южной Франконии и Оденвальде крестьянское и плебейское движение развернулось с большей силой в землях Средней Германии – в Северной Франконии и в Саксонско-Тюрингенском районе. Основными центрами в Северной Франконии были монастыри Бильдхаузен и Аура, занятые крестьянами 9 апреля 1525 г . Расположившимся вокруг этих монастырей мощным крестьянским лагерям, установившим во всем районе свое господство, формально подчинились многие города и рыцарские замки. В Тюрингии центром движения был город Мюльхаузен, в котором с середины февраля 1525 г . находился вернувшийся из земель Верхнего Рейна Томас Мюнцер. Вскоре после прибытия Мюнцера революционными действиями плебса и части бюргеров старый магистрат Мюльхаузена был свергнут, а образовавшийся новый «Вечный совет» города фактически находился под влиянием Мюнцера и его близких сторонников.

Движение охватило другие города и сельские местности Тюрингии, а также соседних герцогств и графств. Вооруженные отряды восставших занимали города, замки, монастыри и господские имения, производили разделы имущества феодалов среди крестьян и горожан, объявляя свои действия началом общего социального переворота, установления общего равенства людей во всей стране и за ее пределами. Борьба за конкретные повседневные нужды объединялась в пропаганде Мюнцера с борьбой за великую цель, к которой должны быть привлечены все силы движения.

Большое значение Мюнцер придавал революционному подъему, нараставшему в горных районах не только Саксонии и Тюрингии, но и в соседних с Саксонией районах Чехии. Об объединении назревавшего в Германии революционного взрыва с движением в Чехии, где еще живы были революционные традиции таборитов, Мюнцер мечтал еще в 1521 г ., когда он, направляясь в Прагу, посетил горные районы Северо-Западной Чехии, в том числе и прославившийся тогда новый горный город Яхимов. Особенностью народного движения в горных районах как Чехии, так и соседних германских земель была его направленность против режима на промыслах, обеспечивавшего установившим его герцогам и графам значительную часть богатой добычи серебра и меди, но препятствовавшего свободному развитию этой переживавшей тогда эру бурного расцвета отрасли промышленности.

Во второй половине апреля 1525 г . Мюнцер считал, что объединение усилившегося антикняжеского движения в горных районах Саксонии и Северо-Западной Чехии с Крестьянской войной во Франконии и Тюрингии имело бы решающее значение в общей борьбе за устранение тиранов и угнетателей народа. В своем обращении к тюрингскому городу Альштедту Мюнцер призвал присоединиться к общему восстанию «деревни и города и особенно горнорабочих и других добрых друзей», т. е. другие слои горного населения, также заинтересованные в устранении княжеского режима. На такой широкой основе Мюнцер хотел создать в Тюрингии революционный центр для всей Крестьянской войны.

По призыву Мюнцера все его сторонники собрались у Франкенхаузена в Тюрингии и образовали здесь военный лагерь. Туда же из Мюльхаузена во главе вооруженного отряда прибыл и сам Мюнцер. Ближайшей задачей концентрировавшихся у Франкенхаузена восставших было объединение (по плану Мюнцера) с сильнейшими отрядами франконских крестьян до прихода войск Трухзеса в Среднюю Германию, для того чтобы отбросить Трухзеса, разбить его войска, а затем слиться с остатками разгромленных сил крестьян в Южной Германии.

Наблюдая военные приготовления князей и попытки местных графов внести разложение в ряды восставших путем переговоров, Мюнцер старался поднять боевой дух Франкенхаузенского лагеря. Он призывал своих бойцов к стойкости и непримиримости и самым беспощадным образом пресекал проявления слабости и деморализации. С воодушевлением Мюнцер рисовал перед восставшими величественную картину «царства божия на земле», под которым он понимал справедливый общественный строй без князей, без господ и без эксплуататоров и призывал крестьян проникнуться сознанием великой цели, которую они призваны осуществлять, и действовать решительно, не боясь превосходящих сил врагов.

Князья Средней Германии спешно создали войско, которое под командованием ландграфа Филиппа обрушилось на Франкенхаузенский лагерь. В неравном бою 15 мая 1525 г . отряды восставших были разбиты. Мюнцер был схвачен и подвергнут жестокой пытке в присутствии князей, но никого из своих живых сторонников не выдал. После пыток он был казнен. 25 мая сдался Мюльхаузен, и движение в Тюрингии было подавлено.

После этого крестьянские силы продолжали еще некоторое время сопротивляться в славянских землях Австрии – Штирии, Каринтии и Крайне. Наиболее же ярким фактом после подавления восстания в основных германских землях была борьба крестьян в Тироле, где австрийский эрцгерцог был вынужден пойти им на уступки и созвать ландтаг.

Замечательным предводителем восставших крестьян Тироля, боевые действия которых продолжались в 1526 г . и позже, был Михаил Гайсмейер, революционер и мыслитель. В начале 1526 г . Гайсмайер составил для Тироля «Земское устройство» (Landesordnung) – программу коренных политических преобразований, один из выдающихся документов Великой Крестьянской войны. Цель этой программы – установление в Тироле народной республики на глубоко демократической основе. Наряду с общими антифеодальными требованиями «Земское устройство» Гайсмайера содержало пункты о демократизации суда, о призрении бедных за счет десятины, о роспуске монастырей и превращении их зданий в госпитали и приюты для детей. Предусматривалось, что государство, устранив и истребив господ и угнетателей народа, должно будет запретить крупные купеческие компании и развить большую хозяйственную деятельность по организации горного дела, по подъему сельского хозяйства и развитию новых культур, по строительству дорог и мостов. Государство должно регулировать использование полей, лугов и недр земли.

Ф. Энгельс назвал Гайсмайера «одним из последователей Мюнцера», хотя данных о непосредственных связях между этими выдающимися революционерами нет. Принципы, лежащие в основе программы Гайсмайера, восходят к положению Мюнцера о том, что пользы» есть требование устранения всех господ и угнетателей народа. У Гайсмайера, обнаружившего понимание роли революционного государства, дана детальная разработка этих принципов. В своей программе он стремился указать конкретную форму их применения в условиях Тироля.

В конце 1525 г . Гайсмайеру удалось сформировать революционные отряды из крестьян и горняков Тироля и Зальцбурга, к которым примкнули многие участники Крестьянской войны, нашедшие убежище в горных областях Тироля. Обладая незаурядным талантом полководца, Гайсмайер в борьбе с двинувшимися против него с разных сторон войсками австрийского эрцгерцога, баварцев и Швабского союза провел ряд успешных операций и сохранил свои боевые отряды. Окруженный превосходящими силами врагов, Гайсмайер сумел вывести часть своих войск из окружения, перейти с ними через австрийские Альпы в Венецианскую область и начать их реорганизацию. Он вступил также в переговоры со швейцарцами и венецианцами о совместной борьбе против Габсбургов. Но во время этих переговоров Гайсмайер погиб от руки подосланного австрийским правительством убийцы.

 

ПРИЧИНЫ ПОРАЖЕНИЯ ВЕЛИКОЙ КРЕСТЬЯНСКОЙ ВОЙНЫ

С подавлением восстания в Тироле завершился последний акт Крестьянской войны. За победителями неизменно шли палачи. На крестьян, оставшихся в живых, налагались огромные контрибуции, совершенно их разорявшие. К казням и террору призывал Лютер. Он писал: «Крестьяне отдались дьяволу… Пусть всякий колет, бьет и душит их тайно и явно, как убивают бешеных собак… князь скорее заслужит царство небесное пролитием крови, чем молитвами…». Лютер советовал дворянам увеличивать барщину и восстановить крепостничество.

История Великой Крестьянской войны, образующей вместе со всем общественным движением эпохи Реформации первый этап буржуазной революции в Европе, показывает, что главной силой в борьбе с феодализмом был крестьянско-плебейский лагерь. Поражение восставших крестьян имело роковые последствия для всего немецкого народа.

Причину поражения великого восстания немецкого крестьянства в XVI в. Энгельс видел в разрозненности крестьянских выступлений и неумении всех сил оппозиции возвыситься над местными и провинциальными интересами, в том, что крестьяне и плебеи в болшинстве районов Германии не смогли объединиться для совместных действий…» — Останавливаясь на этом указании Энгельса, В. И. Ленин подчеркивал, что речь идет о таких особенностях классовой природы крестьянства, которые лишают его возможности одержать победу в самостоятельных выступлениях без руководства со стороны другого класса—.

Объективно перед восставшими немецкими крестьянами и городским плебсом стояли две главные.. задачи – ликвидация феодальной эксплуатации .. и прекращение политической— войны. Положительное решение этих""задач устранило бы препятствия к переходу Германии на путь буржуазного развития. В этих условиях решающее значение приобрела позиция немецкого бюргерства: окажется ли бюргерство способным не только участвовать в антифеодальном восстании, но и возглавить его? Ход событий показал, что, несмотря на объективную заинтересованность передовых элементов бюргерства (уже в какой-то мере обуржуазившихся) в победе над феодализмом, в целом оно оказалось неспособным возвыситься над местной ограниченностью и освободиться от опутывавших его связей с миром феодальных отношений для того, чтобы выступить руководителем всех антифеодальных сил.

 

ЛЮТЕРОВСКАЯ РЕФОРМАЦИЯ. АУГСБУРГСКОЕ ВЕРОИСПОВЕДАНИЕ

Подавление Крестьянской войны и разгром всего общественного движения этой эпохи открыли дорогу к усилению княжеской власти. Лютеровская Реформация, лишившаяся связи с народом, выродилась в орудие княжеского сепаратизма и секуляризации церковных земель в пользу князей. Когда император Карл V в 1529 г . приостановил секуляризацию, сторонники Лютера заявили протест (отчего их и стали называть протестантами) и стали добиваться соглашения с заинтересованными в приобретении церковных земель католическими князьями. Это не могло не отразиться на самой системе лютеранства. Лютер и его ближайшие сторонники видели теперь свою задачу не столько в борьбе с католической догматикой, сколько в том, чтобы приспособить церковь к интересам князей.

На Аугсбургском сейме 1530 г . ближайший соратник Лютера Филипп Меланхтон представил императору систематическое изложение основ лютеранства, известное под названием «Аугсбургское вероисповедание». В этом документе наряду с положением о том, что князь, а не папа является главой церкви, устанавливалась обрядовая и внешняя культовость, была создана в духе буржуазного требования дешевой церкви, упразднялась внешняя пышность католического культа, почитание икон и мощей; вместо торжественной католической мессы вводилась простая литургия, в которой большое место занимала проповедь, а из семи таинств оставлено было только два – таинство крещения и причащения. Самый факт создания церкви и церковной организации верующих свидетельствовал об отступлении Лютера от первоначального принципа «оправдания только верой».

 

МЮНСТЕРСКАЯ КОМУННА

После разгрома Крестьянской войны и наступления Реакции часть анабаптистов вернулась к сектантству, к пропаганде идеи ожидания социального переворота от сверхъестественных сил, от вмешательства самого Христа. Вместе с тем среди этой части анабаптистов распространялось учение скорняка Мельхиора Гофмана о том, что после победы Христа наступит час, когда потребуется и активное участие людей – ревнителей дела бога.

Однако в народных массах и среди анабаптистов сохранились и революционные элементы, которые продолжали верить, что наступление «царства божия» на земле невозможно без народного восстания. Уже в 30-х годах XVI в. революционная пропаганда в духе учения Томаса Мюнцера велась в городах Северо-Западной Германии, вступивших тогда вместе с городами соседних Нидерландов в полосу нового экономического подъема и обострения социальных отношений. В этих городах, ставших, как и нидерландские города, средоточием и убежищем анабаптистов, оживилась политическая оппозиция и началась борьба за Реформацию. Наиболее ярко новое революционное движение проявилось в Мюнстере.

В 1533 г . в Мюнстере победили сторонники Реформации. После изгнания из города князя-епископа в Мюнстер из других городов Вестфалии и Нидерландов начали стекаться анабаптисты, влияние которых в обстановке обострившейся классовой борьбы сильно возросло. В феврале 1534 г . анабаптисты, связанные с плебейскими массами Мюнстера, получили большинство в магистрате и фактически захватили власть в городе. Во главе их стояли прибывшие из Нидерландов булочник Ян Матис и портной Иоанн Лейденский (Бокельсон).

Господство анабаптистов в Мюнстере продолжалось 14 месяцев (до июня 1535 г .). Город был объявлен «Новым Иерусалимом», т. е. центром «Царства божьего», которое должно быть, согласно проповеди Яна Матиса, установлено на земле мечом «праведных». В обстановке вражеской осады анабаптисты провели в Мюнстере ряд преобразований. Ремесленные мастера, в руках которых сохранились орудия производства и на которых работали, как и прежде, подмастерья, обязаны были выполнять заказы городской общины и подчиняться ей в деле организации производства вообще. Община распоряжалась раздачей отдельным лицам земельных участков для обработки. Золото, серебро и драгоценные вещи подлежали конфискации в общую пользу. Деньги были упразднены, производился только натуральный обмен.

В области потребления политика Мюнстерской коммуны содержала некоторые элементы потребительского коммунизма. Предметы потребления брались на учет особыми должностными лицами («диаконами» ). Они же имели право отбирать излишки для распределения среди нуждающихся. Практиковалось устройство общих трапез.

Значение Мюнстерской коммуны заключалось не столько в ее социальных преобразованиях, которые не выходили за рамки уравнительства, проводились к тому же непоследовательно и в основном диктовались военной обстановкой, сколько в том, что после поражения Крестьянской войны она показала пример готовности к революционной борьбе против восторжествовавшей феодально-княже- ской реакции.

В условиях реакции Мюнстерская коммуна осталась изолированной, несмотря на то что некоторые города Германии и Нидерландов послали ей на помощь вооруженные отряды. После длительной героической обороны Мюнстер пал. Оставшиеся в живых деятели Мюнстерской коммуны, в том числе Иоанн Лейденский, были после жестоких пыток казнены.

 

Шмалькальденский союз, Шмалькальденская война и Аугсбургский религиозный мир

Враждебное отношение императора Карла V к лютеранству, проявившееся уже в 1521 г ., когда против Лютера был издан Вормсский эдикт, усилилось после того, как лютеранская церковь сделалась оружием княжеского сепаратизма. Видевший в усилении князей опасность для своих планов создания всехристианской габсбургской державы, Карл V стремился к подавлению лютеранства путем строгого применения Вормсского эдикта. Протестантские князья вместе с некоторыми имперскими городами в ответ на это составили еще в 1531 г . в городе Шмалькальдене союз для защиты дела Реформации. В 1546 г ., после того как на сторону протестантов перешли трое из семи курфюрстов, между императором и Шмалькальденским союзом началась война, закончившаяся в 1548 г . победой императора; однако эта победа не была окончательной. В 1552 г . протестантский Шмалькальденский союз вместе с французским королем Генрихом II начал против императора вторую войну, закончившуюся их победой. После второй шмалькальденской войны протестантские и католические князья заключили между собой и с императором в 1555 г . Аугсбургский религиозный мир, согласно которому княжеский суверенитет, объявленный незыблемым, распространялся и на область религии. Провозглашен был принцип, выраженный в формуле «Си jus regio ejus religio» («Чья власть, того и вера»), т. е. каждый князь определяет религию своих подданных. За князьями признано было право назначения на высшие церковные должности, а также в консистории – органы церковного управления, состоявшие из духовных и светских лиц. Лютеранские консистории были целиком подчинены княжеской власти и являлись составной частью органов княжеской администрации.

В результате договора 1555 г . в Германии образовались две группировки немецких княжеств – католическая (наследственные земли Габсбургов, Бавария, Франкония, духовные княжества на Рейне и в Северо-Западной Германии, Эльзас) и протестантская (северогерманские княжества, герцогство Пруссия, Бранденбург, Саксония, Гессен, Брауншвейг, Верхний и Нижний Пфальц, Бюртемберг). Протестантские князья оставались более решительными противниками великодержавной политики Габсбургов. распад империи, Карл V отрекся от престола. Австрийские владения, Чехия и часть Венгрии вместе с короной Священной Римской империи перешли к его брату Фердинанду 1; Испания, Нидерланды и итальянские владения-к его сыну Филиппу II.

Таким образом, после поражения Великой Крестьянской войны борьба реакционных политических сил между собой привела к усилению и закреплению германской раздробленности.

 

Положение крестьянства и усиление крепостничества

В условиях экономического упадка городов и сокращения внутреннего рынка сельское хозяйство получило новый стимул к расширению, так как из районов к востоку от Эльбы хлеб —(главным образом рожь) и промышленное сырье стали вывозить за границу. Восточно-германские (феодалы получили возможность расширять свои хозяйства за счет крестьянских наделов и общинных земель и увеличивать предназначенную на вывоз продукцию, применяя барщинный труд. Мелкие крестьянские хозяйства становились придатком барского, которое обрабатывалось даровым крестьянским трудом и крестьянским инвентарем; они сохранялись в восточных землях лишь постольку, поскольку это представлялось феодалам необходимым для обеспечения своего собственного хозяйства трудом крепостных.

Таким образом, расширение товарного производства в сельском хозяйстве восточных земель происходило на основе— феодальной реакции. Усилившееся после поражения Крестьянской войны крепостное право «во втором издании» сделалось в восточных землях, где существовали благоприятные условия для крупного производства товарного хлеба, орудием полного подчинения крестьян феодалам. В западных районах таких условий не было. Поэтому в западных и юго-западных землях Германии, хотя они и были исходным пунктом феодальной реакции и возобновления всеобщего крепостного состояния крестьянства, продолжала господствовать система мелких хозяйств, плативших феодалам главным образом денежный и натуральный оброк.

Не во всех землях Германской империи крестьянское сопротивление возросшей феодальной эксплуатации было в одинаковой степени подавлено. В Австрии, где феодальная реакция сочеталась с особенно сильной католической реакцией, поддержанной Габсбургами, основные войска которых были заняты в войне с турками, в 1595 г . вспыхнуло крупное крестьянское восстание. Восставшие выдвинули ряд требований против новых актов закрепощения, в частности упразднения произвольной нефиксированной барщины, многообразных феодальных поборов и судебного произвола феодалов. Раздавались голоса и о необходимости ликвидации феодального гнета вообще. Восстание началось в Верхней Австрии, где крестьянам помогали городская беднота и ремесленники, изготовлявшие для восставших холодное и огнестрельное оружие. Верхнеавстрийские феодалы направили вооруженный отряд против восставших, но этот отряд был наголову разбит превосходившими его силами крестьян и плебса. Дальнейшие события привели в 1596 и 1597 гг. к расширению восстания, охватившего Нижнюю Австрию, часть Баварии и районы близ швейцарской границы и грозившего перекинуться в Штирию, где начались волнения среди горнорабочих. В целях раскола движения император Рудольф II издал в мае 1597 г . указ об уменьшении некоторых поборов и ограничении барщины 14 днями в году. Тогда умеренные элементы среди восставших, к которым принадлежал и их руководитель – бывший трактирщик Георг Таш, вступили в переговоры с правительством. Пока велись эти переговоры, восстания были подавлены, началась волна репрессий. Георг Таш и другие руководители после жестоких истязаний были казнены.

После поражения Великой Крестьянской войв Германии наступила политическая и общественная реакция. Положен был конец всему общественному движению эпохи Реформации, развернувшемуся на фоне экономического подъема XV и начала XVI в. Потерпели поражение все слои оппозиции, участвовавшие в движении. В выигрыше остались только князья, усиление которых означало усиление и закрепление политической раздробленности, что и было, по словам Энгельса, главным результатом поражения Крестьянской войны.

Областной и провинциальный сепаратизм, носителями которого выступали многочисленные немецкие князья и имперские города, стал во второй половине XVI в. в еще большей степени, чем раньше, характерной чертой политической жизни Германии. Каждый князь в своих владениях был полновластным монархом. Правда, в отдельных случаях дворяне напоминали князьям о своих особых интересах. В чрезвычайных обложениях крестьян налогами со стороны князей дворяне усматривали ущерб для себя, так как это вело к уменьшению их исключительных «прав» на эксплуатацию крепостных. В таких случаях дворяне добивались ограничения власти князей ландтагами, т. е. сословными органами, санкционировавшими введение новых налогов. Однако в основном немецкое дворянство видело в князьях необходимую опору для проведения актов феодальной реакции и повсеместного восстановления крепостничества., С обострением классовых противоречий в деревне силы дворянства все более сплачивались вокруг княжеской власти, от которой дворяне ждали привилегий, доли в секуляризованных церковных имуществах и прежде всего помощи против возможного сопротивления крестьян.

Несмотря на полный суверенитет князей, многочисленные немецкие княжества не могут рассматриваться как отдельные государства; каждый князь продолжал считать свои владения своей вотчиной. Территории княжеств то делились между наследниками князей, то вновь воссоединялись. Между ними постоянно происходили частные войны. В своей политике внутри территорий и в отношениях с соседями князья исходили из частных, а не из каких-либо государственных интересов. Само понятие «подданство» в немецких княжествах понималось скорее в смысле частноправовом, а не публичноправовом. Говоря о сложившемся в Германии княжеском суверенитете, К. Маркс назвал его «немецким уродством», создавшим «специальное немецкое «подданство», которое делало крестьян и бюргеров одинаково «крепостными» государя»

Немецкие князья стремились к усилению своей мощи за счет ослабления императорской власти. Для наиболее крупных князей императорская власть и имперская политика стала средством, которое может быть использовано в интересах усиления своего княжества и своего влияния. Особенно усилилось влияние курфюрстов, которые перед выборами императора заставляли претендента на имперскую корону подписывать так называемую избирательную капитуляцию, лишавшую его свободы деятельности как во внутренней, так и во внешней политике.

Самыми крупными имперскими князьями были австрийские Габсбурги. В XVI в. в их владения входили Верхняя и Нижняя Австрия, Тироль, ряд областей в Юго-Западной Германии («Передняя Австрия») и славянские земли Штирия, Каринтия и Крайна. После поражения, нанесенного турками в 1526 г . объединенным военным силам чехов и венгров, владения Габсбургов расширились за счет королевства Чехии и части Венгрии, связанных личной унией с Австрией. Таким образом в XVI в. было положено начало Австрийской многонациональной монархии. Австрийские Габсбурги удерживали в своих руках имперскую корону. Однако и Австрийская монархия была ослаблена разделом ее владений в 1564 г . между тремя наследниками Фердинанда 1, хотя императорская корона осталась за старшим сыном Фердинанда 1 – Максимилианом II. Отдельные немецкие князья выступали соперниками Габсбургов. Особенно опасным для Габсбургов было соперничество Баварии, усилившейся к началу XVII в.

В общем хаосе непрерывной грызни между многочисленными немецкими властелинами особенно выделялась борьба двух основных группировок князей – протестантов и католиков – главным образом из-за церковных земель и богатств. Протестантские князья, усиливавшиеся в результате секуляризации церковных имуществ, стремились к закреплению и расширению своих приобретений. В католическом лагере было много духовных князей, ярых противников секуляризации. Светские князья католического лагеря, хотя и заинтересованные в сохранении церковных имуществ, смотрели на католическую церковь как на политическую опору своей власти и не желали дальнейшего подрыва ее могущества.

При первых двух императорах после отречения Карла V – при Фердинанде 1 (1556-1564) и Максимилиане II (1564-1576),-хотя они сами были католиками, наблюдалось равновесие сил, выгодное протестантам, заинтересованным в то время в сохранении существующего положения. Однако общая обстановка второй половины XVI в.– победа контрреформации на Тридентском соборе, агрессивная политика католической Испанской монархии и деятельность созданного в 1540 г . Ордена иезуитов – благоприятствовала в Германской империи наступлению католической реакции. К тому же протестантизм ослабляла внутренняя борьба между лютеранами Северной и Восточной Германии и кальвинистами юго-западных земель.

При императоре Рудольфе II (1576-1612), который воспитывался при испанском дворе Филиппа II и был иезуитом, католическая реакция перешла в наступление в ряде земель Южной и Западной Германии. Основными ее проводниками были герцог Максимилиан Баварский и эрцгерцог Фридрих Штирийский, опиравшиеся на помощь Испанской монархии. С целью объединения своих военных сил протестанты организовали в 1608 г . Евангелическую унию, главой которой был избран Фридрих V Пфальцский. В следующем 1609 г . в противовес унии образовался союз католиков – Католическая лига под главенством Максимилиана Баварского. Если Католическая лига опиралась на Испанскую монархию, то Протестантская уния видела свою опору во французском короле Генрихе IV.

Таким образом, борьба между двумя лагерями в Германии затрагивала интересы крупных иностранных государств, соперничество между которыми становилось в то время главным моментом в системе международных отношений в Европе. Создавалась угроза переплетения внутригерманской борьбы и назревавших острейших международных конфликтов в один общий узел. В подготовлявшейся первой общеевропейской (Тридцатилетней) войне раздробленной и раздираемой внутренней борьбой Германии предстояло сделаться основным полем битвы столкнувшихся между собой иноземных и внутренних сил.

Переживавшийся Германией в конце XV в. и в первые десятилетия XVI в. большой общесттвенный подъем явился важным стимулом роста в разных слоях немецкого народа национального самосознания и отразился на всем культурном развитии страны этого и последующего времени. Это проявилось прежде всего в развитии национального немецкого языка. У представителей передовых кругов немецкого народа, видевших спасение Германии в ее политическом и культурном объединении, все более и более проявлялось стремление к единому немецкому языку. Расцвет книгопечатания и большой поток пропагандистской литературы в первые годы Реформации способствовали сглаживанию различий местных диалектов. Важным моментом в оформлении этой тенденции явился перевод Лютером Священного писания на немецкий язык. Желая сделать свой перевод понятным в разных германских землях, Лютер обратился к языку практической жизни, стремясь найти в нем наиболее общие элементы немецкого языка. Взятый им за основу язык канцелярий, язык «замков и дворцов» представлялся Лютеру недостаточным. Жизнь и силу языку его перевода придавало, по собственному признанию Лютера, наблюдение над языком народа.

Ярким проявлением подъема в культурной жизни Германии этого времени была (см. гл. 1) гуманистическая литература, затем литература памфлетов и листовок бурных лет Крестьянской войны, в которых дебатировались злободневные проблемы политической и социальной жизни. Правда, большинство гуманистических произведений печаталось на латинском языке, они распространялись главным образом среди сравнительно узкого круга гуманистической интеллигенции, больше всего – в университетских кругах. Однако в своих лучших произведениях гуманистическая литература была связана с народной традицией. В ряде полемических сочинений писателей-гуманистов положение народных масс, несправедливое отношение к ним феодалов и католического клира описывается весьма реалистически.

Среди немецких писателей XVI в. были замечательные художники слова, подлинно народные писатели. К ним принадлежал и крупнейший немецкий поэт Ганс Сакс (1494-1576), нюрнбергский бюргер, сын портного и сам мастер сапожного цеха. Он был вместе с тем и выдающимся мастером народного певческого искусства (мейстерзингером) и автором многих назидательных басен, песен, коротких анекдотических рассказов (шванков) и драматических произведений. Ганс Сакс насыщал свои произведения реалистическим содержанием, рассказывая в тоне добродушного юмора о жизни простых людей, о забавных и трагических сценах их жизни и быта. Нередко у него звучат социальные мотивы: он повествует о господах, угнетающих и обирающих простых людей. Несмотря на то что Ганс Сакс не разделял идей народной Реформации о грядущем социальном перевороте, он все же отражал в своих произведениях настроения демократической массы горожан. Его насмешки над монахами и католическим духовенством, его решительная поддержка Лютера проникнуты общенародным гневом против паразитического и безнравственного католического клира. В замечательном аллегорическом стихотворении, написанном в 1523 г .,– «О виттенбергском соловье, чья песнь слышна теперь везде» – сам папа изображен хищным львом, окруженным другими хищниками, который смертельно испугался соловья (Лютера), разоблачившего его жадность и грозящего лишить его добычи:

Монаха Лютера ученье Недаром привело в смятенье Льва, то есть папу, – этот плут Почуял, чем запахло тут: Грозит урон его доходам, Что неизменно год за годом Стекались в папский фиск рекой"… Подвергнутся судьбе такой. Все бенефиции, налоги, Которыми, твердя о боге, Кормились полчища попов… (Перев. В. Шора)

Переживаемый немецкой литературой в XVI в. подъем, усиление в ней народной струи продолжались и в конце века, когда появились народные сказания о докторе Фаусте (1587), легшие в основу бессмертного произведения Гете, и о героях других народных сказаний. К последним десятилетиям XVI в. относятся резкие по своей форме и обличительной силе сатирические произведения выдающегося немецкого писателя Иоганна Фишарта (1546-1590), направленные против папского Рима и иезуитов, против суеверия и религиозного фанатизма.

В области живописи и скульптуры влияние бурной эпохи общественного подъема сказалось в том, что крупнейшие и самые выдающиеся немецкие мастера-Альбрехт Дюрер (1471-1528), Ганс Гольбейн Младший (1497-1543), Матис Нитхарт Генхарт, известный под именем Грюневальд (ок. 1475-1528), Лукас Кранах Старший (1472-1553), преодолевая традиционные формы средневекового искусства, стремились отразить в своих произведениях жизненную правду. Даже разрабатывая мотивы из библейских легенд и другие религиозные сюжеты, они старались придать изображаемым лицам черты, взятые у реальной действительности, и показать в них красоту человека, душевные переживания и чувства простых людей наряду с характерным для немецкого и североевропейского гуманизма особым интересом к социально-этическим проблемам своего времени. В произведениях величайших немецких художников XVI в. отражен пафос идейной и освободительной борьбы эпохи Реформации и Великой Крестьянской войны. Такова монументальная картина А. Дюрера «Четыре апостола», таковы гравюры Дюрера и Гольбейна Младшего на социальные темы и особенно выдающиеся творения Грюневальда «Изенгеймский алтарь», «Штуппахская мадонна» и др. Яркой сатирой на богословов, монахов и прочих мракобесов, на пошлость, лицемерие и нравственное разложение разных паразитических слоев общества являются иллюстрации Гольбейна Младшего к «Похвальному слову глупости» Эразма Роттердамского.

Замечательное проявление культурного развития века – произведения выдающегося немецкого философа и историка Себастьяна Франка (1500-1543). Как и многие гуманисты, Франк был противником народных восстаний, считая, что они могут привести лишь к усилению гнета. Но анализ бурных событий, потрясавших страну, привел Франка к важным философско-историческим обобщениям. В обычной для того времени мистико-теологической оболочке Франк стремился показать закономерность исторических событий, в том числе и народных восстаний, причины и уроки которых должны быть, по его мнению, изучены и учтены.

Наступившая после подавления народного восстания 1525 г . длительная общественная и политическая реакция и последовавший затем экономический упадок подорвали начавшийся в предыдущую эпоху подъем культурной жизни Германии и нанесли сокрушительный удар зарождавшимся элементам национальной общности. Однако революционные и прогрессивные традиции этой бурной эпохи сохранили свое историческое значение и в последующие века и не могли быть забыты передовыми слоями немецкого народа в новое и новейшее время.