Все началось с новогоднего корпоратива. Точнее не «с», а «из-за». Стоило немного расслабиться и поверить, что жизнь налаживается, и, следовательно, можно наконец-то осмотреться… вернее, присмотреться к коллективу конторы, в которой работала уже третий месяц. В принципе, присматриваться можно было и раньше, но, выполнить сие с постоянно опущенными глазами в пол, сгорбленной спиной и в очках с толстыми линзами было весьма затруднительно.

Шутка ли? Три месяца в «черном теле», не покладая рук, выполнять любую «черную» работу, старательно изображая тень или, скорее, намек на нее, да так словно тебя и нет в офисе. Однако вся работа сделана: полы чистые, бумажки разложены по своим ячейкам в архиве, карточки клиентов приведены в порядок, водичка, кофеек, чаек и сушки с печенками, сахарок же опять, — все на своих местах. Ни пылинки, ни соринки, ни претензий от сотрудников, копировальные аппараты, факсы, принтеры всегда заряжены красочкой, лампочки вовремя поменяны, чтоб, значит, не моргали и зрение не портили… что еще? Ах, чуть не забыла, и чтобы в кабинете у начальника всегда стоял графин, да не с коньяком, не с водицей студеной и даже не с водочкой, нет… Бр-р-р, как вспомню, чего мне стоило достать содержимое для графина, так трясти начинает от злости. Дорого обошлось. Весьма дорого. А ты найди в свободной продаже свежую кровь девственницы. Ага?! Не найдешь. Не свою кровушку же ему сцеживать? Ну да, девушка еще и это в мои-то двадцать с лишним лет, хотя чего греха таить, и не хотелось ни с кем и никогда… Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. Мне, как потомственной ведьме, вообще категорически интим под запретом, потому как если это произойдет не по истинной любви, быть мне темной ведьмой от озлобления и охлаждения сердечных чаяний.

Так я вот и решила, что своя кровь — вещь редкая, чтобы вампирюгам всяким задарма отдавать. Хотя кто его знает, начальника-то нашего, вампирюг он али нет? Я его ни в жизнь не видела. Да и еще столько же не видеть бы. Да и не появлялся он за все время моей работы ни разу в офисе, зачем кровь ему свежую каждый день подавать, не знаю. Все равно с утра сливаю в туалете. Эх, а ведь за нее реально приходится уплачивать. Девственницы нынче привередливые, им же все больше теперь подавай приворотные зелья на самих «прынцев» заморских. У меня уже и ингредиенты все подзакончились, придется в ближайшее полнолуние на кладбище сгонять, чтоб соскоблить с одного могильного камня лишайного бирюняку, травку такую, что вызывает галлюники у парней. Ну, девственницы же не всегда красотками бывают, вот и капнет «краса ненаглядная» пару капель в чашечку с чаем для «прынца», чтоб уж наверняка.

Ну да, отвлеклась я… Идея, что смогу три месяца быть незаметной для офиса и его сотрудников, но стать незаменимой, сработала. Теперь меня кликали только, если вдруг что-то реально страшное происходило. Например, у кого-то ножичек для вскрывания конвертов пропал, али кнопочка в клавиатуре залипла, а админа снова нет на рабочем месте. И вообще, жизнь и правда налаживалась.

А поначалу казалось, что работа для начинающей ведьмы в конторе под названием «Лаборатория эзотерических и разработок» — верх мечтаний, а уж закрепиться в сей конторе, не раскрыв при этом своего потенциала, который может быть тут же пущен на исследования собственно теми же коллегами по цеху, вообще удача. Сколько ведьмочек попало в эту ловушку, одному начальнику может быть известно.

Задумчиво поправила очки на носу, чуть разогнулась, стараясь расслабить мышцы на спине, что бы тут же, едва внезапно меня задели за плечо, подскочить на месте. Скосила взгляд, впечатываясь в стену, и скривилась.

— А, это ты тут свои грабли раскидала? — возмутился один из менеджеров, красивый, черноволосый Женька Буланый.

Вот уж, правда, конь буланый, высокий, широкоплечий и статный, но еще не в меру самовлюбленный, наглый и вообще та еще заноза в пятой точке. Этот тип был настоящим ловеласом, все офисные сотрудницы без исключения, и даже из лаборатории, оказывались под его пристальным вниманием, успевай только уворачиваться, когда Женька рядом.

— Слышь, Тень, дело есть.

Вот уж чур меня, лихо дело, если меня все же заметили. Я постаралась тут же мимикрировать, в смысле уйти из зоны видимости, но — увы… А с утра было такое приятное предчувствие… Эх.

— Чего тебе? — буркнула как можно неприязненней.

— Коллектив готов поручить тебе ответственное задание. Если справишься, то получишь новое назначение…

— Чегось? — сделала вид глухой и невменяемой.

А что, такое «чегось» вполне соответствовало образу чудища в сером, безобразно бесформенном вязаном свитере до самых колен. Образ дополняли мешковатые штаны, опять же серого цвета, зализанные и выкрашенные в пепельный цвет волосы с нелепым пучком на затылке, огромные очки в пол-лица, которые отлично прятали зеленые ведьмовские глазки с длинными зелеными ресницами, и бледная от обильного нанесения пудры кожа на лице. Короче, когда я первый раз на себя в зеркало глянула, потом плевалась себе в след долго, жуть как уродски выгляжу.

— Вот тупица. Дело говорю серьезное. Ответственное. Тебе поручено.

— Угумс, а чего делать-то надось? — я давно заметила, что именно такой говор в офисе всех прямо бесит, им всем тут же хочется отвернуться и забыть про меня. Пижоны, блин, столичные!

— Иди сюда…

Меня поманили в сторонку, чтоб, значит, своим видом не отсвечивала, а то сам местный ДонХуан и страшилда рядом, и разговаривают при этом — еще чего доброго сглазит кто парня. Я все это у него на лице прочитала, как по открытой книге. Эмоции не умеет сдерживать, совсем зеленый Хуан у нас Женька.

— Ситуация следующая… ты это, слушай внимательно! В курсе, что Новый год через две недели?

Я закивала. А то!

— Ну, так вот. Ни у кого сейчас нет времени заниматься организацией корпоратива. А на вечеринку должен явиться сам начальник. Так что тебе поручено от всего коллектива самое ответственное и важное задание. Корпоратив должен быть организован на высшем уровне, соберется человек сорок-пятьдесят, то есть наш офис плюс лабораторные, начальник опять же со своей свитой. Сама понимаешь, дело это хлопотное… А у нас план горит. Совсем некому этим вопросом заняться, то есть корпоративом. Усекла?

— Нет, — закивала сначала, затем головой замотала из стороны в сторону, а у самой такое дурное предчувствие вдруг образовалось в области желудка, вот прямо сейчас вытошнит этому Хуану на натертые до блеска ботинки.

— Ты чего? Вот же… пришибленная. Я говорю, организация застолья, музыка и выпивка на тебе будет. Можешь начинать подбирать ресторан прямо сегодня… если еще есть свободные места. Учти, если что пойдет не так, ты в ответе. Ясно?!

Черт! Черт! И лешему понятно, что коллеги, к едрёне фене, решили либо подставить бледную Тень, либо реально имеют намерения завалить идею с корпоративом. Но зачем? Какой прок им от этого? Насолить мне, поиздеваться, или имеет место какой-то заговор против начальства?

— Ты меня вообще слышишь? — тряхнул меня так, что зубы склацали друг о дружку.

— Слышу-слышу…

— Задачу усвоила? — Хуан руки убрал от меня и брезгливо вытер о свои штаны.

— Агась. Вечеринка, танцульки, жратва, выпивка… А деньги?! — взвизгнула так, что парень отшатнулся, а я мстительно усмехнулась.

— Иди в бухгалтерию. Татьяна Вильяровна выдаст на расходы. И ты, слышь, болезная, не ори там, тихо зайдешь, скажешь, что от меня за деньгами для вечеринки.

— О, наличными дадут?! — воодушевленно, с алчным придыханием и облизыванием губ, чересчур громко обрадовалась и даже ладошки потерла меж собой.

— Эй, ты смотри… не растрать на пустяки. Тьфу, с кем связались, — тихо прошипел Хуанито, ухватив меня за локоть. — Так, не надо никуда ходить. Я сам. А ты иди, приступай к работе. Счета будешь мне приносить. Я сам все оплачу.

Вытолкал тут же меня в коридорчик, пробурчав вслед, что нельзя таким, как я деньги в руки давать, и отправился по своим делам. Я же остановилась, едва парень исчез из поля зрения, крутанулась и двинулась следом за ним.

Стараясь быть незаметной, проследовала до кабинета менеджеров и прислушалась. Бубнят чего-то… а теперь слышно, как смеются. Хм, так не пойдет. Прошла к соседней двери с табличкой «Подсобка» и нырнула в темное маленькое помещение. Свет включать не стала, закрылась на щеколду, прекрасно видя в темноте, и вскоре, обнаружив стеклянную банку на полке, приставила ту к стене, смежной с кабинетом менеджеров. Усилив немного слух, различила голоса.

— Что, прямо так и отреагировала? Вот умора, — это была Татьяна, зараза та еще, блондинистая, грудастая стервочка — наша главный бухгалтер.

— Ты уверена, что это хорошая затея. Мне что-то не нравится, вдруг она проболтается кому? — голос Хуана-Жени был вроде как обеспокоенным.

— Ты ее не предупредил что ли? Я же тебе раз десять четко сказала: нужно убедить ее в том, что это сюрприз для начальника и коллектива.

— Тань… ну, скажу еще… иди ко мне, у меня руки чешутся, так хочется потрогать…

Снова смех, женский, этакий игривый, с легким налетом удовольствия, затем какая-то возня…

— Ну все, довольно. Кто у нас еще в курсе? Ага, начальник снабжения… Света, Лена… я и ты.

— Не многовато, нет? — усмехнулся Хуанито.

— Нормально. После такого позора эта бледная немощь сама уволится. Вот помяни мое слово.

— Слушай, а чего ты так взъелась на нее, а?

— Тебе-то какое дело? Ты хотел развлечься под Новый год? Вот и развлечешься…

Дальше слушать этих змеелюдей никакого желания не было. Отодвинулась от стены, стиснув пальцами стеклянную банку и судорожно вздохнув. Да, видимо я ошиблась, когда подумала, что неприятности закончились в моей жизни. Сняла очки, потерев рукой глаза, и удивилась — слезы? Ну уж нет, не доставлю я им удовольствия видеть меня сломленной, или я не ведьма в энном поколении?

Значит, я должна справиться с поручением, и так, что бы начальство оценило и продвинуло вверх по служебной лестнице. Вот именно! И следует заняться планированием, организацией и продумать, как бороться с тем саботажем моих действий, который однозначно последует со стороны всех посвященных в жестокий розыгрыш лиц.

Тихонечко вышла, прикрыла двери, и отправилась на свое рабочее место. Со стороны, возможно, могло бы показаться странным — зачем кому-то отводить рабочий стол, пусть и в самом неудобном месте кабинета, — практически у самой двери, причем эта дверь все время о мой стол долбится, стоит ту открыть из коридора, так еще и освещения там было маловато. Начальник снабжения наотрез отказался поставить мне на стол лампу, заявив, что тратить средства на временных сотрудников нецелесообразно. Теперь-то понятно, отчего он так меня назвал — «временная», угумс… Но компьютер с выходом в сеть всё же поставил. Позже и сие «доброе отношение» стало понятным. На меня свалили всю печатную работу, а так же подачу заявок поставщикам.

Присев за свой стол, поправила очки, прислушиваясь к возбужденным голосам сотрудников. Что это за странные вздохи и оханья? Подняла взгляд из-за приспущенных очков и заметила, что все обитатели кабинета отдела снабжения что-то увлеченно рассматривают на экране компьютера той самой Светланы, которая тоже в курсе злой шутки над бедной Тенью. Должна заметить, что от рождения иначе меня звали, конечно же, иначе, то есть Сиреной, а прозвище Тень приклеилось ко мне фактически с первого дня работы в этом коллективе, а вот в миру — Ирэной Стэфовной Полянской, собственно и документы были оформлены на эту же фамилию.

Послушав женское щебетание, поняла, что они обсуждают наряды к новогоднему празднику, и сразу потеряла интерес к теме беседы. Только приступила к составлению плана по организации праздника, как внезапно открывшаяся дверь шарахнула по моему столу, да так, что не только я вздрогнула, но и монитор едва не свалился на пол. Так в кабинет обычно вваливался Хуан, то есть Евгений. Заглянул из-за двери в мой закуток, и ляпнул довольно громко:

— О, вот ты где, а я тебя повсюду ищу!

Женский щебет умолк, все три пары женских глаз посмотрели сначала на Евгения, затем удивленно в мою сторону. Я заметила, как девушки недоуменно переглянулись.

— Выйди на пару слов, — так же ничего не замечая, словно никого в кабинете кроме меня не было, ласково проворковал местный дамский угодник.

Девы снова уставились на меня.

— З-зачем? — слегка заикаясь, соответствуя образу «серой мыши», выразила я собственное удивление.

— Надо!

— Кому?

Побагровев от моего упрямства, парень процедил уже сквозь зубы:

— Мне очень надо! Выйди!

— О… меня надо?! Очень-очень? — я сделала просто счастливое лицо, не знаю, правда, как при этом смотрелась со стороны, но надеюсь весьма пугающе.

Медленно, все так же горбясь, но явно стараясь принять позу максимально более похожую на соблазнительную, как бы это нелепо не выглядело, я так же медленно провела рукой по волосам, затем облизнула губы и… толкнула дверь от стола. Глухой вскрик, последовавший после удара по носу Хуанито, пролился на мою ведьмовскую душу сладостным бальзамом. А слаженные крики ужаса и шока за моей спиной, едва я кинулась к парню с извинениями, и случайно толкнула того в грудь, отчего бедняга вывалился в коридор, потерял равновесие и рухнул со всего своего роста на пол, были мне наградой.

При попытке поднять с пола рассерженного парня или оказать ему хотя бы посильную помощь, мстительная ведьма умудрилась оттоптать сослуживцу несколько пальцев на оправой руке, наступить на его промежность, отчего весь коридор огласил нечеловеческий вой. В конечном итоге, поняла всю безуспешность своей добросердечности, с восторгом внимания страдальческому, с подвыванием стону:

— Изыди, исчадие ада! За что мне все это… Уйди с глаз моих… вечером позвоню.

— Номер телефона дать? — проворковала, зная, что нас подслушивают.

— Есть уже… блин, ну ты и… ладно, жди звонка. Разговор серьезный будет. Черт, неужели я больше уже ни с кем не смогу? Только не это…

Хуанито кое-как сам поднялся, и в согнутом состоянии, удерживая все самое сокровенное руками, скрылся за поворотом. Испытывая неописуемое чувство удовлетворения, я повернулась в сторону выглядывающих из кабинета любопытных сотрудниц, и томно произнесла, смотря прямо на них:

— Девочки, правда, он душка? Вы же слышали, что наш несравненный сказал? О-о-о, после меня у него вообще с другой женщиной ничего не получится.

Махнув ручкой оторопевшим девицам, которые только и могли, что глазами да ртом хлопать, отправилась в столовую, ибо сидеть рядом с этими птицами щебечущими и не смеяться, не смогла бы.

В столовой в послеобеденное время, а было уже три часа дня, кроме меня оказались еще трое незнакомых посетителей: две девушки и один парень. Надо отметить, что наша контора размещалась на четвертом этаже десятиэтажного офисного центра, расположенного в десяти минутах ходьбы от станции метро. Столовая не была большой, но желающих пообедать всегда было много, вот я и обедала в то время, когда большая часть народу схлынет.

До окончания времени подачи блюд оставалось чуть больше часа, да и возвращаться на свое рабочее место что-то желанием не горела. Тяжко вздохнула, стоило увидеть свое отражение в зеркале, висящем на стене напротив кассы, и мрачно рассчиталась за свой обед. Пройдя к столику с подносом, без аппетита стала ковыряться вилкой в тарелке, пытаясь более или менее собраться с мыслями.

Организацией праздников никогда не занималась, что само по себе уже вызывало некоторую панику, но вера в собственные ведьмовские силы, которые с каждой ночью набирали мощь, обнадеживала. Собственно говоря, а что я страдаю? Можно же озаботить всей подготовкой того же Хуанито. Всего-то надо парня временно приворожить. Ну да, не в ведьмовской школе училась, а у бабки или прабабки, кто ее поймет — никогда мне всей правды не говорила, шельма, — так и что? Правда бабуля всегда говорила, что приворот дело «обоюдоострое», в том смысле, думай — кого и как надолго привораживаешь, и правильно дозу отмеряй, а то потом человек всю жизнь маяться будет.

А мне надолго-то и не надо, всего-то на две недели до Нового года, а после корпоратива само все сойдет на «нет». Что ж… коли Хуанито все затеял, вот пусть сам и расхлебывает. Правда эта белобрысая может что-то почуять. Вот было у меня ощущение, что она из наших, ведьмовских. Но не чистокровная, как я, а так, с легкой примесью. И то — даже малая толика крови ведьмы заставляет ее ощериваться в мою сторону и строить козни.

Приняв решение, вытерла уголки рта салфеткой, поправила очки и поднялась из-за стола. Подойдя к лифту, нажала на кнопку вызова. Едва двери с легким гудением открылись, я шагнула внутрь кабины, чтобы тут же отдавить кому-то ноги, а вернее дорогущие туфли. Тихое, утробное рычание, раздавшееся откуда-то сверху, заставило меня испуганно охнуть и… снова наступить на чужие конечности.

— Эй, вы, аккуратнее! Вот недотёпа! — снова зарычали в гневе на меня.

Посмотрев вверх, забыла от смущения поправить очки. Те съехали на самый кончик носа, что позволило рассмотреть жертву моей неуклюжести.

— П-простите… я н-не хотела, — проблеяла я, замерев истуканом под свирепым взглядом самых невероятных, самых красивых глаз, какие только могут быть у представителей сильной половины человечества.

Корень Мандрагоры! Глаза были черными, причем настолько, что сливались со зрачком, а длинные ресницы и по-мужски строгие черные брови просто выбили меня из колеи. Медленно опустила взгляд, исследуя прямой с едва заметной горбинкой нос, затем широкие скулы, квадратный, сильный подбородок… и уставилась на самые невероятные, безумно сексуальные мужские губы. И эти дивной формы, в меру полные, так и кричащие о страсти и поцелуях, губы скривились в странной брезгливости, а замораживающие взгляд окатил меня презрением.

Я тут же потупилась, спряталась в своем коконе, поправила очки и вообще отвернулась, уставившись в дверцу лифта, в которой отражался высокий, широкоплечий силуэт мужчины в полупальто и прямого кроя брюках. Еще когда я так бесцеремонно, как идиотка, ошалевшая из-за мужской красоты, разглядывала этого высокомерного типа, заметила, что у него черные волосы длиной до плеч. Странная дрожь внезапно пронеслась вдоль спины, словно чей-то взгляд ощупывал меня, причем не с восхищением, а так, словно смотрит на мерзкую букашку, размышляя при этом, как лучше ее уничтожить — ногой растоптать или рукой прихлопнуть.

С трудом дождавшись, когда лифт остановится на моем этаже и откроет двери, я пулей вылетела в коридор и, не оглядываясь, понеслась в дамскую комнату. Мне срочно нужно было сполоснуть лицо, дабы снять лихорадочный румянец, который, я была уверена, уродливо расползся по щекам. Пока приводила себя в порядок, то есть восстанавливала придуманный мною образ, пока привела и мысли и расшалившиеся нервы в относительную норму, на рабочее место попала через минут двадцать-тридцать, и никого не застала. Так и просидела почти до самого конца рабочего дня в благословенной тишине и покое, работая с документами на компьютере. И так погрузилась в работу, что открывшаяся с грохотом дверь заставила меня подскочить на месте и едва не завизжать. В кабинет влетели стервы-менеджеры и нервно, а кто и томно похихикивая, перебивая друг друга, затараторили о нашем начальнике. Я вначале не прислушивалась, пытаясь снова успокоиться и сложить документы, которые у меня вылетели из рук и под стол завалились. Лишь когда управилась с порядком на столе, до меня дошло, что речь идет почему-то о новом начальстве.

В этот момент девушки соизволили меня заметить и замолчать. Затем Светлана, сообщница Хуана, с деланным сочувствием произнесла, глядя на меня в упор:

— Кстати, тех, кто пропустил собрание в кабинете начальства, с утра ждет персональная беседа. И вряд ли нерадивого работника станут хвалить, скорее речь вообще пойдет об увольнении… Верно говорю?

Девушки дружно заохали, поддакивая, и ехидно посмеиваясь, наперебой добавили:

— Только нашей Тени бояться нечего…

— Ага, ее, скорее всего, даже в упор не заметят…

— Точно, она с цветом стен в кабинете начальства сольется…

Я опустила голову, мысленно пообещав себе, что этой стервозной банде еще отомщу, и выключила компьютер. Затем не глядя на них и не реагируя на отвратительные смешки, забрала из шкафа зимнее пальто, шапку, переодела сапоги и, захватив сумку со стула, вышла из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь. А так хотелось ею хлопнуть с тем же грохотом, с каким эти заразы — уверена, что они это специально делали, — все время входили в кабинет. Выдохнула сквозь зубы, затем оделась, сгорбилась и понуро поплелась в сторону лифта.

До дому добралась без приключений, выжатая, как лимон, без сил и настроения. Надо отметить, что жила я в двух кварталах от работы, в съемной однокомнатной квартире в старом пятиэтажном доме, причем на последнем этаже. Пусть обои были обшарпанными, мебель почти разваливалась, зато цена оказалась для меня приемлемой, да и до работы недалеко — на метро опять же не надо тратиться. Так пешком и добиралась.

Заперлась на все три замка, скинула сапоги, прежде включив свет в прихожей, затем избавилась от пальто, повесив на вешалку, и прошла в ванную. Раздевшись донага, залезла в душ под упругие теплые струи воды, смывая с себя плохое настроение, грим и краску с волос. Причем краску приходилось смывать каждый вечер, так как если ее не смыть, то утром волосы сами становились прежними, но вот покрасить их уже не получилось бы. Странная ведьмовская сила требовала возврата к истинному облику в полночь, и могла отомстить, если данное требование не уважить, причем отомстить так, что на работу пришлось бы идти не в облике Тени, а Сирены.

Стоя в одном полотенце возле зеркала, почистила зубы и улыбнулась своему отражению. По ту сторону зеркальной глади на меня смотрела улыбающаяся молоденькая девушка, словно той было лет пятнадцать, а не двадцать. Ну конечно, круглое личико с аккуратным носиком, пухлые ярко-розовые губы, черные брови, словно крылья птицы, взмахнули над большими зелеными, как сочная трава в солнечный день, глазами, приподнятыми во внешних уголках вверх, с темно-зеленоватыми длинными ресницами.

Тряхнув черными длинными волосами, которые тут же рассыпались по спине ниже лопаток, сдула упавшие на лицо передние пряди зеленого цвета. Как мне в свое время призналась моя бабуля, зеленью в глазах и в черных волосах могли похвастать только ведьмы из одного древнего клана, который был уничтожен практически полностью. Причем охота велась на моих предков довольно серьезная, жестокая… И клятву с меня стребовала, чтоб не смела никому и никогда показывать истинный свой облик, так и приучила жить под личиной. Самое ужасное в этой ситуации было то, что я не смела посещать школьные вечеринки, дискотеки, и отмечать с подружками дни рождения, потому что в школе не училась, подружек не имела, а уж на свидания бегать и подавно ходить было запрещено.

Так, не раскисать! Скинула мокрое полотенце, надела домашний халатик, тапочки, и пошла на кухню. Окна были занавешены черной тканью, что создавало ощущение замкнутости пространства, но это меня скорее успокаивало, чем тревожило. Поставив чайник на плиту, вынула чашку из шкафа и растворимый кофе, полезла в холодильник. Сообразив себе нехитрый ужин из яичницы с сыром, выпила чашечку особого кофе с добавлением толики своей магии для улучшения вкуса, закусив вишневым круасаном. Когда собралась уже вставать из-за стола и мыть посуду, зазвонил мобильник. Та-а-ак! Кого это нелегкая дернула звонить мне во время ужина? А, может это Хуан недобитый звонит? Ну-ну…

Взяв в руки телефон, номер не узнала, но всё же ответила.

— Аллё! — пискнула в трубку противным голосом.