Пакистан, 2011 г.
Крепко сбитый 36-летний американец органично смотрелся бы на улицах своего родного городка Биг Стоун Геп, расположенного в гористой юго-западной части штата Вирджиния. Он был одет в клетчатую фланелевую рубаху и голубые джинсы, на щеках — неопрятная седеющая щетина. Единственное, что вызывало вопросы, — это выбор автомобиля: не пикапа, а белой Honda Civic. И это объяснялось тем, что 27 января 2011 г. Рэймонд Дэвис ехал не по улицам Биг Стоун Геп, штат Вирджиния. Он был на другом краю земли, застряв в дорожной сутолоке на улицах Лахора, второго по величине города Пакистана. Здесь Honda Civic не выделялась в потоке. Это был местный прокатный автомобиль с лахорским номерным знаком LEC-10/55 45.
Всех подробностей того, что случилось в этот день на перекрестке Мозанг Наук мы, возможно, никогда не узнаем. Кем именно был Рэймонд Дэвис и что он делал в Лахоре, да и вообще в Пакистане, дело еще более темное. Через несколько секунд после того, как машина Дэвиса остановится, три человека будут убиты, американец отправится в печально известную тюрьму Лахора, толпы разъяренных пакистанцев будут требовать его смерти, а в отношениях США и Пакистана случится самый серьезный кризис с момента поджога и разграбления посольства Соединенных Штатов в Исламабаде в 1979 г.
Если верить официальной версии событий этого дня, изложенной Дэвисом и поддержанной высокопоставленными официальными лицами США вплоть до президента Обамы, Рэймонд Дэвис являлся сотрудником американского консульства в Лахоре. Он был бюрократом, ставившим печати в паспорта и занимавшимся прочими подобными административными делами, то есть натуральной канцелярской крысой, оказавшейся не в то время и не в том месте в очень опасном городе. Далее эта версия говорит о том, что Дэвис стал жертвой попытки вооруженного ограбления со стороны двух бандитов, следивших за ним с того момента, как он снял деньги в банкомате. Пока он стоял в пробке, будущие грабители объехали его машину на мотоцикле, встали перед ним, и один из них начал размахивать оружием. Опасаясь за свою жизнь, Дэвис вытащил свой полуавтоматический пистолет Glock и в порядке самообороны убил обоих нападавших, стреляя через лобовое стекло своего автомобиля. После непродолжительной погони Дэвиса арестовала пенджабская полиция. У него при себе был дипломатический паспорт, обеспечивающий его дипломатическим иммунитетом. Президент Обама также назвал Дэвиса нашим дипломатом. В соответствии с положениями Венской конвенции, он не мог быть подвергнут судебному преследованию на территории Пакистана и должен был быть выдан американским властям. На этом дело бы закрылось.
Принять подобную версию означало согласиться с тем, что административный сотрудник консульства по чистой случайности проявил такое хладнокровие и умение владеть пистолетом Glock, что смог с точностью наемного убийцы среагировать на попытку ограбления, ловко уничтожив двух нападающих, стреляя сквозь лобовое стекло своего автомобиля, не выходя из машины. Выдающийся подвиг для «технического советника» или члена «административного персонала», как называли Дэвиса официальные представители Вашингтона. Мы даже не говорим о том, что американские дипломаты в Пакистане не имеют разрешения на ношение оружия.
Конечно, это далеко не вся история. На деле она может быть ложной от начала до конца, за исключением очевидного факта: американец Рэймонд Аллен Дэвис среди белого дня убил двух пакистанцев на одном из перекрестков Лахора. Наиболее важными элементами этой истории являются вовсе не дипломатический паспорт Рэймонда Дэвиса, вид его визы или то, что Соединенные Штаты официально объявили его дипломатом после того, как он был арестован. Это всего лишь детали легенды прикрытия, часть которой была составлена заранее, а часть — сымпровизирована на ходу.
В тюрьме Кот Лахпат на окраине Лахора содержится множество людей, подозреваемых в причастности к боевикам или обвиненных в терроризме, — людей, которые мечтают о шансе однажды ночью перерезать глотку человеку, которого считают американским шпионом. Именно туда и доставили Рэймонда Дэвиса когда после непродолжительной погони по улицам Лахора полиция задержала его в районе старого рынка Anarkali Bazaar. Он был помещен не в общую камеру, а в одиночное заключение в «особо охраняемой зоне» тюрьмы. Как только Дэвис прибыл на место, из тюрьмы были переведены 25 заключенных, подозревавшихся в том, что они были джихадистами. В качестве дополнительной меры предосторожности в тюрьму было вызвано паравоенное формирование пенджабских рейнджеров, оцепившее то крыло здания, где был размещен Дэвис. Хотя все это представлялось мерами безопасности для самого Дэвиса, предпринятые действия преследовали еще одну цель — гарантировать, что никто не сможет освободить американца. Пакистанская разведка знала о Дэвисе что-то такое, что заставляло ее опасаться подобного развития событий.
Вскоре после ареста Дэвис был вызван на допрос. Он был заснят на низкокачественную пленку кем-то, находившимся в том же помещении. «Я должен сообщить в посольство, где я нахожусь, — настаивал Дэвис. — Назовите мне адрес». «Ты из Америки?» — выкрикнул кто-то. «Да», — отозвался Дэвис. У него на шее продолжали висеть удостоверения личности, свидетельствовавшие о принадлежности к правительственным службам США. Он по одному продемонстрировал их следователям. «Вы работаете в посольстве США?» — спросил один из присутствующих. «Нет, я из генерального консульства. Здесь, в Лахоре, нет посольства, только консульство», — ответил Дэвис, добавив, что работает в отделе по региональным вопросам (RAO). Ему предложили стакан воды, Дэвис попросил вместо этого целую бутылку. «Простой воды!» — воскликнул один из допрашивавших, вызвав смех в кабинете. «Нет денег — нет воды», — добавил он. Замечание было вновь встречено смехом. Допрос продолжался. В итоге Дэвис подписал показания, подтверждавшие рассказ о том, что стрельба была открыта им в целях самообороны, а убитые пытались его ограбить. Дэвис постоянно требовал вернуть ему паспорт, свидетельствовавший о том, что он — дипломат. «Поищите его в моей машине», — настаивал он, добавляя, что документ мог завалиться под сиденье или вообще выпасть на дорогу при аресте.
Пакистанские официальные лица действительно обыскали машину Дэвиса, но паспорт был, пожалуй, наименее примечательной вещью из всего найденного там. В руках пакистанцев уже находился пистолет Glock калибром девять миллиметров и запас патронов к нему, составивший пять магазинов. В машине было найдено еще два пустых магазина под патроны калибром девять миллиметров и еще один экземпляр полуавтоматического оружия, также с боеприпасами. По мере продолжения обыска автомобиля, а также в результате обыска самого Дэвиса был найден еще целый ряд предметов, серьезно подрывавших основательность утверждений о том, что арестованный был дипломатом или простым техническим сотрудником посольства. У него нашли оборудование ночного видения, многочисленные удостоверения личности, несколько банковских карт, маски, набор косметических принадлежностей для изменения внешности, набор для выживания, подзорную трубу, продвинутое оборудование GPS, налобный фонарь, инфракрасные приборы, спутниковый телефон, различные резаки для проволоки и ножи. Он также имел при себе билет на самолет. Проверка номеров, находившихся в памяти его многочисленных мобильных телефонов, выявила звонки 27 боевикам из террористических групп «Лашкар-и-Джангви» и «Терик-и-Талибан», пакистанского филиала движения «Талибан». Обо всем этом рассказала газета Tribune со ссылкой на источники в правоохранительных органах Пакистана. На карте памяти фотоаппарата Дэвиса были снимки религиозных учебных заведений, а также правительственных и военных учреждений близ пакистано-индийской границы. Было найдено также удостоверение личности, гласившее, что Дэвис является контрактником Министерства обороны США.
В то же самое время работающие в США журналисты обнаружили жену Дэвиса, Ребекку, в Хайленде Рэнч близ Денвера, штат Колорадо, где у них с мужем был дом. Она посоветовала им обратиться по телефону, который ей сообщили официальные органы США. Номер принадлежал штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли.
В ходе допроса Дэвис показал, что, когда его пытались ограбить, он ехал из американского консульства. Но, по данным навигатора, находившегося в его автомобиле, он двигался из дорогого квартала Scotch Corner Upper Mall, расположенного в восточной части Лахора. «Обвиняемый скрыл этот факт, — было позже отмечено в полицейском протоколе. — В ходе допроса он отказался отвечать на какие-либо вопросы, ссылаясь на то, что ему запретило это делать Консульство США». Дом, из которого в этот день, если верить данным навигатора, выехал Дэвис, был хорошо известен пакистанской контрразведке.
«Да, эта жизнь полна страданий! — именно об этом подумал подполковник Энтони Шаффер в тот момент, когда узнал об аресте Дэвиса. — Игра в шпионов между ISI и ЦРУ становится все сложнее». Шаффер, ветеран тайных операций, работавший по совершенно секретным задачам ЦРУ и РУМО, координировал программу сбора агентурной информации в Афганистане на ранних этапах военных действий в стране, а также планировал тайные рейды на территорию Пакистана. Когда пакистанцы арестовали Дэвиса, он понимал, что поставлено на карту. «В верхних эшелонах администрации Обамы, возможно, не знали всех подробностей происходившего», — заметил он.
Задолго до стрельбы у Мозанг Чаук Пакистанской межведомственной разведке было известно, что Рэймонд Дэвис — не дипломат и не проливает пот в Консульстве США, ставя печати в паспорта.
Дэвис прибыл в Пакистан за неделю до стрельбы в Лахоре, но это не было его первой поездкой в страну. Он был опытным сотрудником спецслужб, бывшим «зеленым беретом», служившим в силах специальных операций сержан-том-специалистом по оружию. Его последним местом службы была третья группа сил специального назначения, дислоцировавшаяся в Форт-Брэгг, где находится штаб-квартира JSOC. В 2003 г., когда развертывалась полномасштабная оккупация Ирака, Дэвис уволился из армии и стал частным контрактником. Этот шаг перебросил его в самый центр тайных и скрытных операций, проводившихся Соединенными Штатами. Первая из известных поездок Дэвиса в Пакистан состоялась в декабре 2008 г., когда он начал работать на Blackwater — печально известную фирму по вербовке наемников, которая в то время исполняла секретный контракт с ЦРУ. Его работа по контракту с «Группой специального реагирования» Управления заключалась в защите оперативников ЦРУ, размещенных в Пакистане для координации ведения все расширявшейся тайной войны Вашингтона в этой стране. Эта работа заставляла его часто находиться бок о бок с оперативниками, встречавшимися с секретными источниками информации или готовившими тайные операции. Его должность — сотрудник отдела по региональным вопросам — являлась обычным прикрытием для оперативников и контрактников ЦРУ.
Во время работы Дэвиса на Blackwater, эта компания играла ключевую роль в наиболее деликатной операции ЦРУ на территории Пакистана — бомбардировках с беспилотников и действиях по захвату и убийству лиц, включенных в соответствующие списки. Blackwater в течение длительного времени использовалась администрацией Буша в качестве «анонимной» силы, способной проводить неконтролируемые операции, скрытые под многими слоями секретных субконтрактов. Ее щупальца протянулись практически во все сферы тайных операций, проводившихся США. Компания не только содействовала ЦРУ в реализации программы покушений, но также тесно сотрудничала с JSOC. Работая в Blackwater, Дэвис находился в центре всей этой деятельности.
Будучи приписан к подразделению компании, обеспечивавшему безопасность ЦРУ, Дэвис перемещался между Исламабадом, Лахором и Пешаваром. По словам бывшего сотрудника JSOC, работавшего в рамках секретных операций в Афганистане и Пакистане, когда Дэвис был контрактником ЦРУ, к нему подошли люди из JSOC и предложили параллельно поработать на них в Пакистане, поскольку у него была более хорошая крыша от ЦРУ. «Дэвис был обычным воякой из сил специальных операций и не занимался ничем особо «темным», — рассказал источник. — Такие ребята считают, что если к ним обратилось за помощью JSOC, это очень круто. Это была своего рода добровольная работа на JSOC».
Так начался путь Дэвиса в наиболее грязной сфере тайных операций США в Пакистане. Работать на Blackwater в этой стране Дэвис закончил в августе 2010 г., и в сентябре стал «свободным агентом». В этом качестве он подписал контракт на сумму в 200 тыс. долл, на осуществление «услуг по охране за рубежом». В качестве исполнителя контракта называлась фирма Hyperion Protective Services LLC, называвшая себя «профессионалами в области управления рисками и ущербом. Фирма была зарегистрирована в Лас-Вегасе, в числе сотрудников числились Дэвис с женой и еще один человек. В качестве почтового адреса фирма использовала абонентский ящик в офисе UPS, расположенном в небольшом торговом центре рядом с парикмахерской. Так Дэвис вернулся в Пакистан.
Бывший сотрудник JSOC рассказал, что, наряду со своей работой на ЦРУ, Дэвис помогал отмывать деньги и организовывать конспиративные квартиры для людей из JSOC. «По всему миру у нас есть люди, находящиеся, так сказать, на периферии политики, действующие в стране с целью сбора агентурной информации или содействия в проведении разведывательных и специальных операций», — заметил он. Именно этим, по крайней мере, отчасти и занимался в Пакистане Дэвис. Его различные обличив (некоторые законные, некоторые секретные, а некоторые «секретные внутри секретных») — дипломат, технический советник, контрактник Blackwater, телохранитель ЦРУ, «зеленый берет», один из активов JSOC — заставляют предположить, что его история, как и история секретных операций США в Пакистане, намного сложнее и жестче, чем можно предположить, руководствуясь открытыми источниками.
То, что человек, подобный Дэвису, в итоге станет работать на JSOC, весьма вероятно. Многие сотрудники Blackwater, в основном из сил специальных операций, отправившись в Пакистан в качестве частных охранников, в итоге стали работать на JSOC в рамках программы захватов и преднамеренных убийств. «У людей Blackwater был необходимый опыт. Многие из них — бывшие военные, занимавшиеся своим делом 20 или 30 лет. У них есть опыт, который просто отсутствует у молодых «зеленых беретов», — заметил отставной подполковник Джеффри Эддикот, обладающий хорошими связями военный юрист, ранее бывший главным юрисконсультом американских сил специальных операций. — Это не кот в мешке. Все знают, что это за люди, на что они способны, и у них есть опыт. Это очень ценно».
«Ветераны сил специальных операций зарабатывают большие деньги, действуя в качестве мозговых центров операций, в различных странах мира, основываясь на опыте, полученном ими в Чечне, Боснии, Сомали, Эфиопии, — заявил источник в американской разведке. — Они были там и поэтому знают, о чем говорят. Они снова нанимают тех людей, с которыми им уже приходилось реализовывать подобные операции».
Когда именно частные контрактники начали действовать в Пакистане, остается неясным. Blackwater присутствовала в районе афгано-пакистанской границы еще в апреле 2002 г., когда компания выиграла свой первый «черный» контракт на обеспечение защиты операций ЦРУ на ранних этапах войны США в Афганистане. У нее также были контракты на обеспечение безопасности сотрудников дипломатической миссии, обеспечения перевозок, а также поддержки ЦРУ в Пакистане. По данным одного из бывших руководителей Blackwater и источника в военной разведке отношения компании с JSOC получили новый импульс с изданием президентом Бушем распоряжения о расширении действий сил специальных операций в Пакистане.
Я попросил бывшего руководителя Blackwater, обладавшего большим опытом работы в Пакистане, подтвердить то, что уже сообщил мне источник в военной разведке: силы Blackwater не принимали непосредственного участия в убийствах людей в стране, а поддерживали эти действия, производившиеся ЦРУ и JSOC. «Это не совсем так», — ответил он. Далее он согласился с изложенной моим источником в военной разведке версией программ, проводившихся в Пакистане JSOC и ЦРУ, сделав к ней одно примечательное добавление. Он указал на роль, которую Blackwater выполняла в Пакистане не для США, а для Исламабада. Blackwater работала по субконтракту с фирмой Kestral Logistics, влиятельной пакистанской фирмой, специализировавшейся на снабжении вооруженных сил, охранных услугах и консалтинге в разведывательной области. В ней работали бывшие высокопоставленные пакистанские чиновники и военные. Хотя основные офисы Kestral располагались в Пакистане, компания также имела филиалы в нескольких других странах. Kestral вела дела по военной логистике с правительством Пакистана и другими странами, а также с известными американскими компаниями, работавшими в военной сфере. Как сообщил один из бывших руководителей Blackwater, основатель компании Эрик Принс находился в «очень хороших отношениях» с главой Kestral Лиакат Али Баем. «Они часто встречались между собой, договорились о сотрудничестве и взаимно поддерживали друг друга». Работая с Kestral, Blackwater обеспечивала безопасность колонн, перевозивших военное снаряжение для Афганистана, поступавшее в порт Карачи. Blackwater сопровождала грузы из Карачи в Пешавар, а затем на запад через пограничный переход Торхам — это был основной путь снабжения американского военного контингента в Афганистане.
По словам бывшего высокопоставленного сотрудника Blackwater, охранники компании также действовали заодно с силами Kestral в ходе контртеррористических операций в северо-западных пограничных районах, в которых также принимали участие военизированные формирования Министерства внутренних дел Пакистана, известные как «Пограничный корпус» (иногда их также называют пограничными скаутами). Персонал Blackwater играл роль технических советников, однако на местах, как заметил мой собеседник, эта грань зачастую была крайне размыта. «Blackwater показывает, как должны проводиться контртеррористические операции, a Kestral в основном выполняет конкретную работу. Но когда группы Kestral выходят на задание, их сопровождают ребята из Blackwater, чтобы следить, как те действуют, — сказал он. — Вы понимаете, к чему это может привести в пограничных районах». Он заметил, что когда люди Blackwater выходили на задание с пакистанцами, им порой приходилось принимать непосредственное участие в операциях против лиц, подозревавшихся в причастности к терроризму. «Парни из Blackwater помогают в операции… Они хотят сохранить свою работу, так что идут с местными, — рассказывал он. — Если в новостях вы увидите сюжет, как пакистанская группа совершила рейд туда-то, обыскала какой-то дом или еще что-то сделала, то в некоторых случаях там показывают западных военных, стоящих около дома. А иногда и в самом доме». По его словам, Blackwater получала от пакистанского правительства деньги за консультационные услуги, которые та оказывала Kestral. «Это дает возможность пакистанскому правительству сказать: «Нет, этим не занимаются западные военные. Это все местные силы». В то же время они могут пользоваться всем тем опытом, что западные спецслужбы накопили в области борьбы с терроризмом». Источник в военной разведке подтвердил данные о том, что Blackwater работала с «Пограничным корпусом», заметив: «В действительности эта деятельность никем не контролируется. Она проходит в основном незамеченной».
Представитель Управления по контролю оборонной торговли Госдепартамента США (DDTC), отвечающего за выдачу американским компаниям лицензий, для оказания зарубежным правительствам или организациям услуг в области обороны не подтвердил, но и не опроверг факт наличия у Blackwater лицензии, позволявшей компании работать в Пакистане с Kestral. «Ничем не можем вам помочь, — сказал пресс-секретарь департамента Дэвид Маккиби, связавшись с соответствующими сотрудниками DDTC. — Вам придется обратиться к компаниям напрямую». В Blackwater заявили, что компания «не вела никакой деятельности» в Пакистане и располагала там всего одним сотрудником, работавшим на Министерство обороны США. Kestral вообще никак не ответила на запросы о своих отношениях с Blackwater.
В соответствии с федеральным реестром лоббистов Kestral наняла для представления своих интересов бывшего помощника Госсекретаря по Западному полушарию Роджера Норьегу. Он работал на этом посту с 2003 по 2005 г., лоббируя во внешнеполитической области «способности Kestral вести действия в интересах Соединенных Штатов» и действуя в американском правительстве, в том числе в Госдепартаменте, USAID и конгрессе. Норьегу наняли через его фирму, Vision Americas, которой он руководил вместе с бывшей сотрудницей ЦРУ Кристиной Рока, помощницей Госсекретаря по делам Южной Азии с 2001 по 2006 г., принимавшей деятельное участие в формировании политики США по отношению к Пакистану. В октябре 2009 г. Kestral заплатил Vision Americas 15 тыс. долл., а также перечислил аффилированной с Vision Americas фирме Firecreek Ltd. такую же сумму для лоббирования своих интересов в оборонной и внешнеполитической областях.
В ноябре 2009 г. я работал над расследованием для журнала Nation, посвященным операциям по преднамеренным убийствам, проводившимся США в Пакистане. За день до того, как номер журнала со статьей должен был выйти в свет, мне неожиданно позвонил капитан Джон Кирби, пресс-секретарь адмирала Майкла Маллена, председателя Объединенного комитета начальников штабов, наиболее высокопоставленного военного советника президента Обамы. Кирби не стал объяснять, откуда он узнал мой телефонный номер и как ему стало известно о статье. «Давайте ограничимся тем, что мы знаем об этом», — прямо заявил он мне. Кирби сказал, что мой материал является ложью, однако отказался официально подтвердить свои слова. Вместо этого он продолжил: «Мы не обсуждаем ни в каком виде проходящие в настоящее время операции, вне зависимости от их характера». Он недвусмысленно дал мне понять, что, если мы опубликуем материал, который связывал Blackwater с операциями JSOC в Пакистане, я окажусь «на тонком льду».
Мы были уверены в своих источниках информации, так что, несмотря на очевидную попытку запугивания, журнал Nation не стал снимать материал из номера. На следующий день, когда статья, озаглавленная «Секретная война США в Пакистане», увидела свет, пресс-секретарь Пентагона Джефф Моррелл объявил ее «конспирологической» и твердо заявил, что американские силы специальных операций занимались в Пакистане исключительно «подготовкой местных сил». Моррелл сказал собравшимся журналистам: «Всего у нас в Пакистане порядка нескольких десятков человек, выполняющих задачи по подготовке инструкторов. Это представители сил специальных операций. Мы говорим об этом совершенно искренне. Они уже, наверное, в течение лет, а не месяцев готовят пакистанские силы с тем, чтобы те, в свою очередь, могли тренировать новых пакистанских военнослужащих в отдельных практических навыках и оперативных техниках. Именно в такой роли наши войска и представлены на территории Пакистана, невзирая на различные конспирологические теории, которые любят готовить для своих читателей некоторые журналы. Это рассуждения на пустом месте».
На самом деле место было далеко не пустым.
Через год после моей статьи Nation WikiLeaks опубликовала серию секретных телеграмм, показывающих, что за месяц до того, как Моррелл опроверг мою статью, посольство США знало о том, что американские силы специальных операций вели наступательные действия на территории Пакистана, помогая осуществлять целеуказание для беспилотников и проводя с Вооруженными силами Пакистана совместные операции против «Аль-Каиды» и движения «Талибан» в Южном и Северном Вазиристане, а также в других районах федерально управляемых территорий племен. Согласно секретной телеграмме, направленной 9 октября 2009 г. послом США в Пакистане Анной Паттерсон, операции «практически наверняка были лично одобрены начальником генерального штаба армии Пакистана, генералом Ашфаком Парвезом Каяни». Операции согласовывались с аппаратом военного атташе США в Пакистане. Источник в силах специальных операций сообщил мне, что американские силы, обозначенные в телеграмме как «SOC(FWD)-PAK» (Специальное передовое оперативное командование в Пакистане), были «передовыми отрядами» JSOC.
Осенью 2008 г. Командование специальных операций Вооруженных сил США запросило у высокопоставленных американских дипломатов в Пакистане и Афганистане подробную информацию о лагерях беженцев, расположенных вдоль границ двух государств, а также список гуманитарных организаций, работающих в этих лагерях. 6 октября посол Паттерсон направила телеграмму под грифом «Для служебного пользования» министру обороны Роберту Гейтсу, Государственному секретарю Кондолизе Райс, а также в ЦРУ, Центральное командование Вооруженных сил США и в несколько американских посольств. В телеграмме отмечалось, что часть запросов, высказанных устно и в электронной переписке, «заставляет предположить, что заинтересованные агентства намереваются использовать собираемую информацию для определения потенциальных целей». Другие запросы, как можно было судить по телеграмме, «показывали, что они будут использованы для выявления объектов, не входящих в число целей». В телеграмме, составленной совместно посольствами в Кабуле и Исламабаде, заявлялось: «Мы озабочены требованием предоставить военным информацию, полученную от гуманитарных организаций, в особенности если остаются неясными цели, с которыми она будет использована. Печальным представляется тот факт, что этот способ сбора сведений не представляется нам особенно эффективным для получения точной информации». Проще говоря, телеграмма подтверждает, что по крайней мере один представитель командования специальных операций действительно узнавал непосредственно у американских дипломатов в Кабуле и Исламабаде информацию о лагерях беженцев, которая должна была использоваться в операциях по захвату или уничтожению.
Телеграмма также свидетельствовала о том, что, в дополнение к запросам со стороны SOCOM и военного атташе США, один из контрактников SOCOM интересовался у американских дипломатов «информацией о лагерях беженцев вдоль афгано-пакистанской границы, где размещаются беженцы из Афганистана или внутренне перемещенные лица (IDP). В телеграмме специально упоминалось, что SOCOM и его «контрактник запрашивали информацию о названиях и расположении лагерей, их статусе, количестве и этническом составе беженцев и IDP, наименовании неправительственных организаций, оказывающих гуманитарную помощь в указанных лагерях».
Отправленная в октябре 2008 г. телеграмма свидетельствует о том, что американские дипломаты в Кабуле и Исламабаде были обеспокоены этими запросами, выясняя у различных военных, разведывательных и правительственных структур США об «уточнении происхождения и целей подобных задач». В то же самое время телеграмма высказывала предположение, что, если ЦРУ или силам специальных операций действительно необходима подобная информация, «они должны послать официальную телеграмму в соответствующее посольство» или представителю директора национальной разведки, вместо того чтобы рассылать электронные письма или устно запрашивать информацию у сотрудников посольства. Естественно, обращение через «черный ход» имело свои причины.
Участие Blackwater в самых секретных и деликатных операциях ЦРУ было подтверждено тем, что ее сотрудники оказались в числе погибших в ходе одного из наиболее крупных по количеству жертв ударов, нанесенных по сотрудникам Управления за всю его историю. Это случилось, когда террорист-смертник подорвал оперативников, находившихся на передовой оперативной базе Chapman в Афганистане. Охранники Blackwater обеспечивали безопасность второго по должности сотрудника ЦРУ в Афганистане. Они встречались с источником, человеком, приехавшим на машине из Пакистана. По их мнению, ему было известно местонахождение Аймана аз-Завахири, второго человека в «Аль-Каиде». Как выяснилось, Хумам Халил Абу-Мулаль аль-Балави был двойным агентом, на самом деле работавшим на пакистанский «Талибан». Он вошел на территорию базы и подорвался. В результате погибло семь людей из ЦРУ и офицер иорданской разведки. Двое погибших были охранниками Blackwater.
В дополнение к деятельности по планированию тайных операций и обеспечению ударов беспилотников, Blackwater также предоставляла охранников, которые обеспечивали безопасность секретных баз американских беспилотных аппаратов, лагерей JSOC и объектов РУМО, находившихся на территории Пакистана. Об этом рассказал источник в военной разведке.
Способность американских сил специального назначения действовать на территории Пакистана рассматривалась посольством США в стране как очень важное событие. «Осторожное выстраивание отношений с военными позволило нам достичь этой цели, — говорилось в дипломатической телеграмме, отправленной в октябре 2009 г., в которой упоминалось о возможных последствиях утечки информации о происходящем. — Эти события имеют крайне деликатное политическое свойство. Оно определяется широкой озабоченностью населения Пакистана относительно суверенитета страны, а также нежеланием допустить в любой форме деятельность иностранных военных сил на территории страны. Если информация о происходящих событиях и сопутствующих проблемах будет каким-либо образом освещаться в американских или пакистанских СМИ, военные круги Пакистана, скорее всего, прекратят обращаться с просьбами о подобном содействии».
Подобные заявления могут помочь объяснить поведение посла Ричарда Холбрука, занимавшего пост спецпредставителя президента США по Афганистану и Пакистану. В июле 2010 г. он обманул весь мир, прямо заявив: «Полагают, что у США в Пакистане есть войска. Нет, у нас нет войск в Пакистане».
В конце 2010 г. отношения между США и Пакистанской межведомственной разведкой стали стремительно ухудшаться. В ноябре гражданский иск, поданный в Нью-Йорке, обвинил руководителя IS1 Ахмеда Шуджу Паша в причастности к взрывам, осуществленным в 2008 г. в Мумбай группировкой «Лаш-кар-и-Джангви». В декабре ЦРУ поспешно вывезло из Исламабада своего резидента. Это произошло после того, как он был разоблачен местными средствами массовой информации, сообщившими, что его зовут Джонатан Бэнкс. Имя главного шпиона впервые всплыло в иске, который подал в пакистанский суд житель Северного Вазиристана, утверждавшего, что двое его родственников погибли в результате удара беспилотника. Американские официальные представители обвинили ISI в сознательной утечке информации в отместку за иск в отношении Паша. Представитель разведки США отметил, что Бэнкса необходимо было убрать из страны, «поскольку угрозы пакистанских террористов в его адрес были настолько серьезны, что оставлять их без внимания было просто неблагоразумно».
Через месяц после случившегося, 20 января 2011 г., Рэймонд Дэвис вернулся в Пакистан.